Ночь солнца

Noch' Solntsa - Panov Vadim;Zimnij Aleksandr
Вадим Панов, Александр Зимний
Ночь Солнца
Тайный город – 23
Аннотация
Казалось бы, трудно представить более мирную науку, чем археология, однако
найденный под Хабаровском клад принёс учёным не мировую славу, а смерть от рук
безжалостных убийц. И выжить в ужасной бойне удалось лишь руководителю экспедиции – молодой учёной по имени Мира, фее Зелёного Дома. Жестокое преступление всколыхнуло Тайный Город, ведь имелись все основания полагать, что дерзким
преступникам удалось завладеть артефактом древнейшей цивилизации Земли –
асуров. Той самой, по отношению к представителям которой Великий Дом Навь действовал по принципу: «Убивай и не разбирайся!» Но реальность превзошла самые
смелые ожидания, и хотя хабаровская шкатулка не имела к асурам никакого отношения, её находка поставила под угрозу само существование Тайного Города…
Оглавление
Ночь Солнца ....................................................................................................... 1
Пролог ................................................................................................................ 3
Глава 1 ............................................................................................................... 5
Глава 2 ............................................................................................................. 35
Глава 3 ............................................................................................................. 67
Глава 4 ........................................................................................................... 102
Глава 5 ........................................................................................................... 138
Глава 6 ........................................................................................................... 166
Глава 7 ........................................................................................................... 189
Эпилог ............................................................................................................ 221
Пролог
Москва За три года до описываемых событий
Он ждал этого дня много лет.
Ожидание было осознанным и спокойным: он не отмечал в календаре проходящие
дни, не волновался и не замирал от восторга – это было приятное ожидание чудесного события. Оно заставляло улыбаться, когда он планировал, предполагал, играл
с судьбой по своим правилам и при этом готовился к чему-то более интересному,
нежели мелкие победы на почти незаметном фронте.
И ещё: он не знал, когда этот день наступит. Но он ждал. И день наступил.
Точнее – ночь.
В комнате царил полумрак, поскольку единственным освещением служил шепчущий новости ноутбук, холодный свет его монитора, в котором был едва различим
прохаживающийся по комнате пожилой мужчина, одетый в клетчатую рубашку
и тёмные брюки. Очень медленно прохаживающийся, медленно и неловко, так,
словно у него болела спина и каждое движение давалось с большим трудом.
Спина действительно болела.
Авиру Турчи не так давно исполнилось девяносто пять, и несмотря на то, что почти все шасы его возраста уже нянчили внуков, Авир оставался одинок, пренебрегая стремлением к продолжению рода – врождённое генетическое отклонение с самого раннего детства определило его в постоянные клиенты Московской обители,
и он не хотел передавать проклятую болезнь потомкам. Конечно, с помощью эрлийцев, лучших врачей планеты, можно было избавиться от непрекращающейся боли,
но операция стоила так дорого, что родители не смогли её оплатить, а сам Авир обрёл нужные средства в пятьдесят с лишним, когда боль стала привычной, неразлучной спутницей… с которой Турчи так и не собрался распрощаться.
Авир скрупулёзно пил зелья, ходил на процедуры, делал упражнения, а когда
окружающие указывали на его скверный, даже по меркам Тёмного Двора, характер – ссылался на больную спину.
И работал.
Пожалуй, именно работа и необычайные способности к видению будущего окончательно превратили его в отшельника.
Играть за Тёмный Двор Турчи считал моветоном, поскольку всемогущий комиссар
Нави не испытывал недостатка в высококлассных предсказателях. А вот понемногу,
исподволь помогать тем, кто пытался обыграть Сантьягу, Авир считал делом интересным и даже справедливым. Впрочем, шас не обольщался – его сотрудничество
с контрабандистами было для сюзеренов не опаснее комариных укусов, а потому
предсказатель никогда не оказывался в их поле зрения.
Его не считали игроком.
«Пока…»
Авир постоял у окна, затем повернулся, поморщившись от боли – действие лекарств заканчивалось, – с трудом прошёл несколько шагов, взял со стола бутылку
коньяка и улёгся на диван. Сделал большой глоток, подождал, пока алкоголь
начнёт путешествие по организму, и набрал на телефоне номер, который знал
на память. Дождался гудков, включил громкую связь и закрыл глаза, открывая перед внутренним взором смутные тени грядущего.
– Алло? – властно произнёс мужчина на том конце провода.
Авир выждал мгновение и заговорил, как и его собеседник, на английском:
– Вы меня не знаете, но не стоит волноваться: я не враг. Я давно вас искал, Мессия Хэттар, и рад, что мы наконец-то говорим.
Тот, кого Турчи назвал Мессией, промолчал, но трубку не положил, и шас продолжил:
– Я умею видеть будущее и знаю, что ваша цель достижима. Ваша истинная цель,
Мессия, о которой вы пока можете только мечтать.
– Дальше, – хрипло приказал Хэттар.
Он старался говорить с прежней властностью, однако Турчи уловил в голосе собеседника тревогу.
– Сейчас вы собираетесь на мелкую, ничего не значащую встречу, но челы уже
приготовили ловушку. Они пытаются разыграть свою комбинацию, однако понятия
не имеют, кто вы на самом деле. Вы их убьёте, это не составит труда, но привлечёт
ненужное внимание Тайного Города. Возникнут проблемы.
– Дальше. – Тревога исчезла, теперь Мессия размышлял, стоит ли доверять словам неизвестного собеседника.
– Отмените встречу. Устройте аварию, скажитесь раненым и не появляйтесь – это
идеальный выход из положения.
– А челы?
– Убьёте их через неделю, тихо и незаметно. Главное, теперь вы знаете, что им
нельзя доверять.
– Знаю с ваших слов, – заметил Хэттар.
– Можете меня не слушать, – улыбнулся Турчи. – Можете избавиться от этого телефона, и я даю слово, что больше не стану вам докучать. Решайте.
Пауза. Небольшой тайм-аут на размышления, за которыми последовал очевидный
вопрос, предсказать который можно было и не заглядывая в будущее:
– Почему вы мне помогаете?
– Мне нравятся интересные дела. – Авир сделал ещё один глоток коньяка и, продолжая отслеживать вероятности, моделируя фразами нужный вариант будущего,
добавил: – Ваш замысел вдохновляет, в нём нет скучной повседневности.
– Хочешь на меня работать? – помолчав, осведомился Мессия. Теперь – по-русски.
– Не работать, – поправил собеседника шас, – я хочу с вами сотрудничать.
Глава 1
Муниципальный жилой дом Москва, улица Вешних Вод
Если утром не хочется спать, утро удалось.
Для одних это означает, что накануне получилось лечь пораньше, для других –
что вечер был проведён в приятной компании, для третьих, напротив, – в одиночестве, коротая время за хорошей книгой или игрой. Некоторые скажут, что утро удалось, потому что ночь они провели с дорогим человеком, позабыв обо всём на свете
и уснув перед самым рассветом, не размыкая объятий, с довольной улыбкой
на устах.
А для увлечённых трудоголиков утро – это возможность вернуться к любимому
делу.
Мира сладко потянулась, потёрлась щекой о подушку и открыла глаза. Солнце
светило ярко, но не слепило – лучи путались в тонкой ткани штор. Девушка зевнула, села на постели, сдула с глаз светлую прядь волос, улыбнулась: «Сегодня будет замечательный день!», щёлкнула телевизионным пультом – бодрые голоса ведущих утреннего шоу помогали ей проснуться – и направилась в ванную.
– Только сегодня и завтра: новое шоу Птиция – Дива Серена и Гирлянда Поющих
Змей! Только в «Ящеррице»! Впервые в Тайном Городе! Следующий сезон Пения
ожидается лишь через четыре года. Торопитесь заказать столик!
Девушка приняла душ, достала из холодильника йогурт собственного приготовления, подсела к компьютеру и углубилась в изучение пришедшей за ночь почты.
«Мира! Ты же в курсе, что я с группой сейчас в Азове? Мы тут такое нашли – закачаешься! Представляешь: на месте строительства коттеджного посёлка обнаружилось нетронутое захоронение. Значит, теория Сивцова, которую он озвучил на прошлой конференции – вы там ещё поспорили по поводу Танаиса, – оказалась верна!
Представляешь, захоронение датируется первым веком нашей эры! Я напишу подробнее! Вера».
Вряд ли переписывающиеся с Мирой люди, в большинстве своем – известные археологи, могли предположить, что их молодая светловолосая коллега знает куда
больше о Земле и её истории, нежели все они вместе взятые, по той простой причине, что сама принадлежала к роду, далёкому от человеческого. Именно так: молодая и красивая учёная, кандидат исторических наук, блондинка с огромными зелёными глазами, была самой настоящей ведьмой. И не человеком. Родной семьёй
Миры являлась зелёная Людь, один из трёх Великих Домов Тайного Города – поселения последних представителей нечеловеческих рас, правивших некогда Землёй.
В Зелёном Доме магическими способностями обладали исключительно женщины,
однако уровень Миры едва дотягивал до титула феи и не позволял девушке рассчитывать на значимый пост при дворе, оставляя открытым путь замуж, то есть в домохозяйки, что Миру категорически не устраивало. Несколько лет она искала свою
стезю, пока случайно не попала в одну из археологических экспедиций Торговой
Гильдии, где и почувствовала себя на своём месте. Разумеется, к самим раскопкам
молодую красавицу тогда не допустили, но, даже работая с добытым материалом,
с журналами, пытаясь классифицировать предметы и понять, чем именно были
раньше эти разрозненные осколки, Мира осознала – она нашла то, чему хочет посвятить жизнь.
Фея поступила в человский институт – ей требовалось получить официальное
прикрытие – и стала брать частные уроки у историков Тайного Города. Экспедиции,
конференции, учёба, после – самостоятельные изыскания, первые экспедиции
по личным планам, доклады, статьи в журналах… Напряжённый труд позволил Мире
завоевать уважение среди коллег-археологов, как челов, так и нелюдей, собрать
собственную команду и самой решать, чем заниматься.
Мира отправила Вере ответ, составленный из одних вопросов, и открыла следующее письмо.
«Привет! Я вчера в летописях за шестой год правления королевы Велены обнаружил пометку: «Королева повелела отдать Дезиру Кумару шестьдесят монет золотых
за ткани, вовремя доставленные». Но ведь считается, что Дезир Кумар, который потом разбогател на торговле рыбой, жил близ Тиранда и никогда не занимался тканями. Я вот что подумал: может быть, «Сказание об удалом рыболове Дезире Кумаре» действительно выдумка? Мы до того всё время считали, что деньги Дезир получал за морской промысел, поскольку не было никаких иных исторических фактов.
А тут выходит, что сказка просто про кого-то другого, ведь тогда шестьдесят монет
были большим богатством. И получается, что мы нашли официального поставщика
тканей ко двору королевы Велены, который позднее стал её тайным советником?
Раймонд».
Вопрос был очень интересным, но едва Мира принялась формулировать ответ,
как зажужжал лежащий у монитора телефон, и девушка, взглянув на номер, ответила:
– Юля, привет! Как дела?
Юлия Самсонова, однокурсница Миры по институту, жила в Хабаровске и никогда
не звонила без дела, просто «поболтать» – для этого они использовали Интернет.
Звонок из такого далёка имел вескую причину, и только поэтому Мира его приняла.
– Привет! Ты получила моё письмо?
– Да… Минутку, сейчас гляну… А, вот, пришло! – Мира быстро открыла нужное послание, пробежала его глазами, судорожно передохнула, правда, постаравшись
сделать так, чтобы подруга не услышала этого звука, и тихо спросила: – Юля,
скажи, это всё правда?
Спросила и тут же прикусила язык: показалось, что во фразе прозвучало слишком
много эмоций, что она выдала себя, но… Но Юля ничего не уловила.
– А когда я тебя обманывала? – осведомилась в ответ Самсонова. – Ну разумеется, данные примерные, и вообще, вся эта история смахивает на чертовщину…
Но я лично пообщалась со свидетелем, всё проверила, потом мы с Мишкой там погуляли, щупом на всякий случай потыкали, ну и обнаружили эти шахты… И я сразу
о тебе подумала – вдруг будет интересно? У тебя есть группа и оборудование.
Мира помедлила с ответом, подыскивая нужные слова, после чего произнесла:
– Ну, может быть, и интересно… А эти шахты не могут быть следами чьих-нибудь
разработок?
– Там точно никто не копал, – тут же сообщила Юлия.
– А «чёрные»? – уточнила Мира, параллельно с разговором рассылая приказ
о срочном сборе группы.
– Может быть. Но вырыть и закопать так много шахт? Да ещё как-то так занятно,
что их не сразу удалось найти…
– Не знаю… – Мира снова помолчала, а потом рассмеялась. – Но ты меня заинтриговала, так что, наверное, жди в гости.
– Замечательно! – неподдельно обрадовалась Юлия. – Когда?
Фея глянула на время, потом быстро ввела в «поисковик» запрос на расписание
полётов Москва – Хабаровск и ответила:
– Да вот, ближайшим рейсом.
– Так быстро? – Самсонова знала, что московская подруга легка на подъём,
но всё равно изумилась подобной прыти.
– А чего тянуть? – Мира прищурилась. – Я хочу быть там первой. Так что придётся
поторопиться.
– Думаешь, кто-то попробует тебя опередить? – искренне удивилась Юлия, на что
девушка только хмыкнула:
– Мне пора собираться. До встречи, Юль, спасибо за наводку! – и, не дожидаясь
ответа, нажала «отбой». Посмотрела на телефон и подмигнула: – Ты даже не представляешь, что начнётся, если я сообщу об этой находке кому-либо из Великих Домов. Но… К счастью для нас, я этого делать не собираюсь.
Мира проверила пришедшие на приказ ответы и довольно улыбнулась – её группа
была готова к любым спешным сборам и поездкам. Затем фея связалась с Тагиром
Хамзи, у которого всегда покупала снаряжение и припасы, сделала заказ и, рассчитав время, нужное для остальной подготовки, поняла, что придётся потратиться ещё
и на «Транс-Портал» – эта организация предлагала услуги по мгновенному перемещению в любую точку планеты. Среднее время ожидания портала составляло
от трёх до двадцати минут, большая часть которых уходила на проверку наличия
в точке высадки свидетелей и наведения морока, если он был необходим – режим
секретности соблюдался нелюдями предельно строго.
Порталы стоили дорого, и многие обходились человскими способами передвижения, тем более что с изобретением самолётов и выхода авиации на доступный ценовой уровень это было оправданно, но всегда находились те, кто не хотел тратить
время на ожидание и перелёт, не хотел доверяться шумящим воздушным повозкам
или желал сразу попасть именно туда, куда нужно, независимо от наличия поблизости аэропорта. Стоимость экспедиции существенно возросла, но Мира не сомневалась в решении: если ей удастся провести исследование быстро и качественно – затраты оправдаются.
Спустя несколько часов фея уже встречала археологов.
– Хорошо, что все оказались в Москве.
– А где нам ещё быть?
– Кофе сваришь?
– Чуть позже.
Сергей Зорин, полукровка-люд, рассмеялся:
– Тогда начинай, раз не терпится.
– Не в коридоре же, – фыркнула девушка, смерив взглядом мужчину, который некогда подтолкнул Миру к мысли создать собственную команду.
– Можно и в коридоре.
– Тебе настолько интересно?
– С тобой всегда интересно, – кивнула статная седоволосая женщина. Марина Орлова была превосходным лингвистом и отвечала за расшифровку сложных текстов,
что попадались археологам. – И всегда настолько.
– Вы не будете разочарованы.
– Никто в этом не сомневается.
Археологи привычно заняли диван и кресла, и Мира неспешно начала:
– Некоторое время назад моя подруга из дружины Дочерей Журавля под большим
секретом сообщила, что одна из Железных Крепостей асуров, возможно, не была
уничтожена в Первой войне.
В жестокой схватке, положившей конец правлению на Земле асуров, нагрянувшие
из Внешних Миров навы вырезали первых детей Спящего и уничтожили их цивилизацию. О строениях асуров – великолепных Хрустальных Замках и подземных Железных Крепостях – до наших дней дошли исключительно легенды.
– Ты веришь рассказу или хочешь верить?
– Сначала я решила, что меня пытаются разыграть, но Лабуня сказала,
что именно с Железной Крепостью связано появление Ярги, мятежного нава, и я решила поверить.
– Пусть так, – не стала спорить Марина. – Какое отношение история имеет
к нашей встрече?
– Крепость не стационарна, она обладает способностью перемещаться под землёй
и вот уже несколько тысяч лет находится в непрерывном хаотическом движении,
поскольку её управление было повреждено во время штурма. Иногда Крепость поднимается к самой поверхности…
– Нет! – У Сергея вспыхнули глаза – он догадался, о чём пойдет речь.
– Да, – улыбнулась в ответ Мира.
– К чему ты ведёшь? – Алёна Шагалова, девушка, невзрачная на вид, стройная
шатенка, отставила в сторону стакан с соком, недоверчиво глядя на фею. Та подмигнула ей:
– Сегодня утром мне сообщили, что под Хабаровском, близ протоки реки Гольдинской, обнаружены следы, подтверждающие, что там совсем недавно «гостила» Крепость. И, возможно, она всё ещё там…
– Нет, – повторил Сергей. Он с трудом сдерживал желание вскочить и броситься
к дверям, к самолету, куда угодно, лишь бы скорее в Хабаровск.
– Великие Дома пока не в курсе, а поскольку местные челы не устроили шумиху,
то будут не в курсе ещё несколько дней…
– Отлично!
– Тебе прямо так и сообщили, что речь идёт о Железной Крепости? – скептически
хмыкнул Зореслав.
Это был уверенный в себе молодой люд, увлечённый историей как наукой и Мирой как девушкой. Впрочем, Мира пока ещё сдерживала порывы соплеменника, отделываясь улыбками и ни разу не обидев коллегу и друга. В команде Зореслав занимался вопросами безопасности и одновременно служил ходячей энциклопедией.
Его скепсис был понятен, поэтому вместо ответа Мира прочитала вслух отрывок
из письма Юли:
– «Вчера один из сторожей хозяйства увидел над тайгой странное зарево, поехал
проверить, не пожар ли, и наткнулся на огромные трубы. Как он говорит: гладкие,
блестящего металла, шесть штук, на поляне выросли. Сторожа я лично знаю,
это дядька моей подруги, непьющий. Увидев трубы, он перепугался, поехал за помощью, а когда вернулся с полицейскими, трубы пропали, зарево тоже, и следов
на поляне не осталось. Только запах – очень тяжёлый, похожий на запах расплавленного железа». – Мира обвела взглядом всех присутствующих. – Это полностью
соответствует описанию, которое дали наши фаты, когда исследовали место гибели
Белой Дамы в Верхнем Вилюе.
– То есть ты предлагаешь отправиться на место выхода Железной Крепости и копать, не зная, что именно можем найти. Так?
– Именно.
В гостиной повисло недолгое молчание. Все члены команды знали об опасности,
которую представлял Ярга для Тайного Города. И если Железная Крепость имеет
к первому князю непосредственное отношение, если её исследование приведёт их
к организации Ярги, то…
– Может, стоит сообщить о происходящем в Зелёный Дом? – предложил Зореслав.
Мира повернулась к соплеменнику, чуть склонила голову, прищурилась, но выдержала паузу, надеясь, что выскажутся остальные члены группы, однако те предпочли послушать лидера.
– Что именно заставляет тебя предлагать такое? – тихо спросила фея.
Люд медленно выдохнул – он всегда делал так перед серьёзным разговором –
и ответил вопросом на вопрос:
– Мои резоны понятны, но почему ты не хочешь поставить в известность Дом?
– Потому, что в этом случае нас на пушечный выстрел не подпустят к раскопу,
а все исследования будут проводить Дочери Журавля. Происходящее засекретят,
а нам велят обо всём забыть. – Мира обвела коллег взглядом. – А я хочу, очень
хочу изучить место выхода Железной Крепости. Не знаю, как вам, а мне безумно
интересно.
– Всем интересно.
– Надеюсь.
– А если там будут прислужники Ярги?
– Тогда вызовем наших, – пожала плечами люда. – Учитывая обстоятельства, оперативная группа явится в Хабаровск за считаные секунды.
– Пожалуй…
Археологи вновь помолчали, после чего Орлова не очень уверенно, но всё же
поддержала лидера.
– Мне нравятся доводы Миры. – Марина посмотрела на Зореслава. – Я понимаю,
что ты должен заботиться о нашей безопасности, но давай ты начнёшь это делать
уже в Хабаровске?
Сергей и Алёна молча кивнули, поддерживая Орлову, и оставшемуся в меньшинстве люду пришлось согласиться:
– Хорошо, отправляемся… Но если что-то пойдёт не так – сразу же уходим, хоть
из раскопа, хоть из душа, а значит, «Дырки жизни» снимать запрещено. Это ясно?
Ответом стали короткие возгласы, под которыми подвёл черту Игорь Сафронов,
самый молчаливый археолог группы:
– Держу пари, при таких жёстких требованиях нам точно ничего не угрожает.
– Отлично! – подытожила Мира. – У нас несколько часов до отправки. За работу!
До поездки в «Транс-Портал» оставалось меньше двух часов. Мира собрала рюкзак, а затем засела за телефон, раздавая указания и контролируя поставку заказанного снаряжения, увлеклась и не сразу услышала звонок в дверь. Могла бы и вовсе
пропустить, но гость оказался настойчив, и расслышавшая упрямую трель фея
в конце концов открыла.
И улыбнулась, увидев высокого черноволосого мужчину в дорогом, но не строгом,
элегантного покроя костюме и белоснежной сорочке.
– Мне казалось, гости предупреждают о визите.
– Меня не ждали?
– Ждут всегда…
Мужчина резко притянул девушку и крепко поцеловал.
– Решил устроить сюрприз.
Мира крепко прижалась к любимому и прикрыла глаза.
– Мог бы хоть позвонить… А если бы меня не было дома?
– Подождал бы…
Нав подхватил люду на руки, прошёл в гостиную и опустился на диван. Вновь отвлёкся на поцелуй, после чего оценил царящий в комнате балаган и усмехнулся:
– Кажется, я едва успел.
– Придётся срочно ехать в Хабаровск, – промурлыкала девушка. – Юлька обещает
что-то интересное, так что пару недель меня не будет.
– Что же ты собираешься выкопать в Хабаровске?
– Удовлетворённые амбиции.
– Ради этого стоит ехать.
Старого друга Миры звали Нега, и последние двести лет своей долгой, почти бесконечной навской жизни он посвятил искусству: разыскивал талантливых художников и скульпторов и давал им «путёвку в жизнь», уверенной рукой направляя
к успеху и довольствуясь весьма скромным процентом – Нега мог себе позволить
искать не выгоду, а прекрасное. Вальяжный, улыбчивый и обаятельный, он органично вписывался в любое сообщество, легко находил общий язык с кем угодно
и поведением походил на кoнца, а не нава. Но только поведением.
С Мирой Нега познакомился на одной из московских выставок, куда девушка завернула, чтобы поддержать подругу. Пара замечаний, пара комплиментов, романтическая прогулка по ночному Парижу, завтрак в уютном кафе на побережье Италии –
так начался их роман.
Разумеется, о серьёзных отношениях – бросить всё и жить вместе – речи не шло,
поскольку люда не готова была стать изгоем среди своих. Но ей было хорошо с Негой, и она не могла заставить себя прекратить встречи. Бывало, не виделись месяцами, но затем обязательно, урвав день между её полётом в Тасманию и его порталом в Нью-Йорк, делились впечатлениями, рассказывали друг другу последние новости и занимались любовью.
– С Хабаровском мне ясно. – Нега магически призвал к себе бокалы и бутылку
из бара. – Значит, в ближайшие две недели тебе можно только звонить. А как результаты последней поездки? Ты обещала рассказать при встрече.
Мира улыбнулась, сделала глоток терпкого красного вина и поцеловала нава.
– Я, когда вернусь, всё-всё расскажу. У меня скоро отправление, но я думаю,
что могу сделать небольшой перерыв в сборах… на час… – фея лукаво посмотрела
на Негу. – Но не хочу тратить его на болтовню…
Тёмный слизнул с краешка губ каплю алой жидкости и скользнул пальцами
по плечам девушки:
– Я совершенно с тобой согласен.
Час пролетел незаметно. Любовники, давно знающие друг друга, не задумывались
над тем, как выглядят они в постели, не искали чужих и своих недостатков, не портили короткую встречу ненужными сомнениями. Чуткие пальцы нава ласкали стройное тело Миры именно там, где ей хотелось в это мгновение, а ритм завораживал
и сводил с ума обоих. И накинутый «Интимный полог», заглушающий не только
звуки внутри комнаты, но любую другую связь, уберегал нава и люду от вторжения
извне и бережно хранил тайны.
Всё ещё разгорячённые, они устроились на широкой постели, и девушка приподнялась на локте, рассматривая нава:
– А ты далеко направляешься? – Тонкий пальчик Миры скользнул по лицу мужчины, касаясь скул, линии подбородка, останавливаясь на губах.
Нега улыбнулся, потягиваясь. Обнял девушку за плечи:
– У меня завтра и послезавтра встречи в Тайном Городе, заодно схожу на шоу Серены, а потом махну в Токио: там планируется крупная выставка современного искусства и фестиваль боди-арта.
Мира закрыла глаза, наслаждаясь минутами отдыха и покоя перед тем, как придётся снова бежать и собираться в экспедицию, а потом попросила:
– Ты обязательно позвони мне и расскажи, как всё прошло. Хорошо? – Её голос
дрогнул, когда она повторила: – Позвонишь?
Нав чуть заметно нахмурился, и люда поняла, что он уловил в её словах тревогу.
Уловил и потому не смог не спросить:
– Ты затеяла что-то опасное?
– Нет, что ты! – совершенно искренне рассмеялась она, сверкнув зелёными глазами. – Я и опасное – вещи несовместимые! Просто сам понимаешь ситуацию – сейчас находиться вне Тайного Города рискованно. Вот и прошу – если вдруг я не буду
отвечать на звонок… Или не перезвоню в течение двух часов после него, сообщи
в Зелёный Дом.
Нега кивнул, целуя Миру в нос, и сел:
– Хорошо, договорились. Я тебе позвоню. Проверю, как там твои успехи и не добралась ли ты случайно до колыбели Спящего. – Нав тоже улыбался, хотя антрацитовые, не отражающие свет глаза смотрели серьёзно и спокойно. И этот взгляд придал Мире смелости: Неге она доверяла.
Он точно не забудет её просьбу, и если что-то случится, найдёт способ помочь.
Муниципальный жилой дом Владивосток, улица Фонтанная
Телефон коротко пискнул, и лежащий на кровати мужчина открыл глаза, а ещё
через мгновение – даже не посмотрев на засветившийся экран, – поднялся,
небрежно накинул на смятую постель покрывало и направился в ванную, которая
носила гордое звание «самого светлого пятна» этой убогой квартиры: кафельная
плитка недавно переложена, унитаз, раковина и ванна чуть ли не блестят. Ни на
что иное этот жилец и не согласился: он был готов терпеть неудобства, связанные
с отдыхом, но не с гигиеной.
Не привык.
Пожалуй, наиболее точно описать широкоплечего можно было двумя словами: молодой рыцарь. На вид около тридцати, тёмно-рыжие волосы стрижены коротко,
можно сказать – по-уставному, карие глаза смотрят расчётливо, по-военному, движения скупые, точные, но при этом – мягкие.
Движения бойца…
Спустя пятнадцать минут мужчина переместился на кухню и, ожидая, когда дойдёт яичница с беконом, помидорами и сыром – он любил завтракать плотно, – наконец-то удосужился посмотреть разбудившее его SMS.
«Птички нашли кормушку. От трёх до пяти».
Загадочного информатора рыжий не знал – с ним контактировал исключительно
лидер, – однако доверял ему, поскольку давно убедился, что короткие сообщения
отличаются удивительной точностью.
В прошлый раз он сообщил: «Вещь отыщут археологи из ТГ». Сегодняшнее сообщение означало, что долгожданные гости занялись раскопками.
«А рыть они будут до конца… – усмехнулся мужчина, перекладывая яичницу в тарелку. – И найдут то, что мы так долго ждём».
Операция была запланирована давно, но долгое время «висела в воздухе»
без даты и места – всё определялось сообщениями предсказателя, – и даже сейчас
рыжеволосый не знал, где именно археологи начали раскопки и куда придётся лететь. Но у него была группа, готовая отправиться в любую точку мира по первому же приказу, и такие мелочи его не волновали.
Мужчина закончил завтракать, отнёс тарелку в раковину, однако мыть не стал,
отошёл и остановился у выходящего на дорогу окна, наблюдая за спешащими
на работу челами. Рыжий провёл здесь, в этом убежище и этом городе, последние
два месяца, и они опостылели ему так, как никто и ничто до сих пор. Он редко покидал квартиру, работая в основном через сеть, и пришедшее сообщение означало
избавление от приевшейся унылости окружающего.
Однако радостная новость не заставила рыцаря проявить хоть какие-то эмоции,
он остался спокоен и холоден. И, разглядывая ползущие к светофору машины,
не радовался, даже в душе, а хладнокровно просчитывал дальнейшие шаги.
Второе предложение означало, что археологи провозятся с поиском объекта
не менее трёх дней, но расслабляться всё равно не следует. Можно не торопиться,
но нельзя расслабляться. Один день на сборы и дорогу, второй – на обустройство
и разведку, начиная с третьего – полноценные дежурства.
– Да, так.
Решив, рыцарь достал из кармана смартфон, отправил короткое и предельно невинное ответное SMS, показывая, что принял предыдущее сообщение, допил кофе
и стал собираться в магазин: у него закончились продукты.
Бразилия, Рио-де-Жанейро За несколько месяцев до описываемых событий
Город бурлил, потому что вечер пятницы – самое время бурлить и гулять. Модные
клубы и танцполы забиты под завязку, менее популярные тоже не жалуются: желающих развлечься хватит на всех. Рио – город смеха, веселья, игры и любых фантазий. Город страсти и опасности, небоскрёбов и фавел, убивающий и дарующий счастье.
Рио…
Макс и Кайл прилетели сюда незадолго до рассвета и тут же отправились в отель:
друзья собирались выспаться, потому что решили всю следующую ночь провести
исключительно в клубах. Об этом они говорили персоналу отеля и таксисту, который вёз приятелей из аэропорта, и не обманули: оказавшись в номере, опустили
жалюзи, плотно задёрнули шторы, отодвинули кровати подальше от окна и повесили на двери табличку «Не беспокоить». Однако спать легли не потому,
что устали, а по той простой причине, что солнечные лучи, хоть яркие южные, хоть
скупые северные, были для вампиров губительными.
Макс и Кайл происходили из клана Малкавиан, в Рио прибыли на охоту и развлечься и, будучи честными масанами, сразу же после захода солнца нанесли визит
в клуб «Чай навынос», где представились одному из лидеров ночного Рио – Мигелю
Носферату и получили разрешение повеселиться.
Правила, как, впрочем, и в любом другом крупном городе, оказались просты: вести себя аккуратно и не наследить, поскольку мятежные, не принявшие Догмы Покорности вампиры в целом понимали необходимость конспирации и не любили отморозков.
Ребята пообещали быть осторожными и направились в клуб, о котором слышали
ещё дома и где немедленно подцепили весёлых спутниц…
– А я говорю, это было именно так! – Левой рукой Макс обнимал блондинку, поэтому по столу грохнул правой. – Мы вломили этим тупым полицейским, сели на их
мотоцикл и проехали Фриско с севера на юг.
– Клянёшься?
– Чтоб мне в жизни Солнца не видать.
– Сурово, – оценила блондинка.
– А то!
Девочки допивали вторые коктейли, опьянеть пока не успели, и поэтому Малкавианам приходилось развлекать подружек «горячими» историями из прошлого. Самое интересное, что историю о полицейских Макс не выдумал, только он их не избил, а убил, о чём благополучно умолчал.
– И тебя не поймали?
– До сих пор ловят.
– Да ты ковбой.
– Таким уродился.
У Макса были чёрные, почти сросшиеся на переносице брови, короткая стильная
стрижка, бледная кожа, что свойственно всем масанам, и очень подвижный улыбчивый рот. Он производил впечатление на девушек и умело этим пользовался.
– И какой же ты уродился?
– Не такой красивый, как ты, зато сильный.
– Насколько сильный?
– На всю ночь.
– Многообещающе…
– Давайте повторим выпивку! – Кайлу, на коленях которого пристроилась рыженькая, не терпелось приступить к «основной части программы». – Бармен! Всем
того же!
– Не хочу то же самое! – Рыженькая посмотрела на Кайла кротким, словно у оленёнка, взглядом. – Хочу другое!
– Заказывай, – махнул рукой Макс. – Мы платим!
– Может, шампанского? – Блондинка захлопала в ладоши. – Давайте пить шампанское!
«У меня скоро иглы вырастут, – прошептал Макс Кайлу. – Берём бутылку и в номер».
«ОК».
– Кстати, шампанское есть в нашем номере!
– И клубника, – добавил Кайл.
– А в каком отеле вы остановились?
– Он совсем рядом…
Дальнейший трёп пьяных челок масаны слушали вполуха.
Недолгий путь осилили, обнявшись, изредка останавливались в тёмных уголках,
перемежая поцелуи настолько горячими ласками, что закипела даже холодная вампирская кровь. В отель ворвались, рыча от возбуждения и жажды, но девушки им
не уступали – набросились на парней с дикой страстью, совершенно не обращая
внимания ни на холодные тела, ни на резко покрасневшие глаза.
И только рыженькая, уже оказавшись под Кайлом, раздетая и готовая, посмотрела
на него тем же взглядом оленёнка и счастливо спросила:
– Ты ведь меня высушишь?
– Прямо сейчас, – пообещал Кайл, впиваясь в податливо подставленную шею.
И лишь после того, как девушка, издав короткий всхлип, перестала дышать, отпрянул и ошарашенно спросил: – Что ты сказала?!
Потёр лоб, словно избавляясь от наваждения, до капли высушил жертву и вышел
в гостиную, где уже находился Макс.
– С почином! – Макс любил оттенять кровь красным полусладким и отсалютовал
приятелю бокалом. – За прекрасный город Рио!
– Прекрасный, но немного странный, – протянул Кайл.
– Не наелся?
– Не в этом дело… – Кайл уселся в соседнее кресло, взял свой бокал, сделал маленький глоток и поинтересовался: – Твоя девка была нормальной?
– Только пьяная очень, – хмыкнул Макс. – А почему спрашиваешь?
– Потому что рыжая поинтересовалась, ВЫСУШУ ли я её?
– Прямо так и сказала? – Макс приподнял брови.
– Прямо так, – кивнул Кайл. – Я ответил, что высушу, и только потом понял, о чём
она спросила. – Малкавиан внимательно посмотрел на друга: – Рыжая знала, кто я.
И блондинка твоя, наверное, тоже.
Макс бросил взгляд на дверь своей спальни, где поперёк кровати развалилась
бездыханная, лишённая крови жертва, и задумчиво заметил:
– Получается, они знали, что их ждёт, но все равно пошли с нами.
– Ага.
– Странно.
– Очень странно.
Жертва боится охотника, это аксиома. При этом многие жертвы инстинктивно
ощущают присутствие убийцы, даже сквозь гипнотические заклинания, которыми
масаны их окутывают, и машинально, неосознанно дают это понять. У них подрагивают пальцы, веки, они отворачиваются во время разговора, испытывают необъяснимое желание уйти… Но эти девочки оставались спокойны до последнего вздоха.
Они хотели умереть…
– Нет, они хотели, чтобы их ВЫСУШИЛИ.
– Подожди. – Макс сделал глоток вина. – Может быть, наши тёлки начитались новомодной ерунды? Ну, там, одноклассник-вампир влюблён, а она переживает, потому что бегает по ночам к оборотню? У них рождаются дети, перекидывающиеся
в гусениц…
– Не смешно. – Кайл терпеть не мог слюнявых историй, в которых ночных охотников выставляли кончеными дебилами.
– При чём тут смех? – не понял Макс. – Они начитались и думали, что мы их инициируем. А мы их просто сожрали.
– Но откуда они знали, что мы – масаны? И откуда узнали термин «высушить»?
В кино такому не научишься, только в жизни.
– Тут ты прав.
– Я думал об этом дольше тебя.
– Чувствуется. – Макс допил вино, но вновь наполнять бокал не спешил. Покрутил его в руке, разглядывая друга через тонкое стекло, поразмыслил и сделал логичный вывод: – Хочешь расследовать?
– Да.
– У дверей валяются их сумочки. Начнём расследование с телефонов.
– Логично!
Кайл залпом опустошил бокал и сходил за вещами девушек.
С паролем на телефоне рыженькой проблем не возникло – Кайл запомнил его,
мельком увидев в тот момент, когда девушка кому-то звонила из бара. Малкавиан
полистал сохраненные SMS, порылся в чатах Skype, после чего углубился в изучение странички в социальной сети.
– Пусто…
– Как в её голове?
– В её голове хотя бы кость присутствовала, а здесь абсолютная пустыня. – Кайл
швырнул смартфон обратно в сумку. – Пустой трёп о шмотках и парнях. Сплетни.
Если интересно: у неё была молочница, но уверяет, что излечилась.
– Надо было высушивать её в презервативе.
– В кого ты такой остроумный?
– У меня примерно тот же набор, – медленно произнёс Макс, заканчивая изучение
второго телефона. – Но блондинка активно пользовалась календарём, и если ему
верить – часто заезжала в клуб «Закат».
– Танцевальный? – через несколько секунд осведомился Кайл.
Он вошел в сеть со своего смартфона и теперь с удивлением изучал необычайно
скупой для века информационных технологий ответ: только телефон.
– Да, танцевальный, – подтвердил Макс.
– Заведение для нищебродов? У них даже денег на рекламу нет.
– Девочки были ухоженными, и подцепили мы их в солидном заведении, – качнул
головой Макс. – Они в помойку не пошли бы.
– Кстати, о девочках, – усмехнулся Кайл. – Твоя очередь убираться.
– Ты уверен?
– Абсолютно.
– Ведёшь календарь?
– Царапаю крестики на стене камеры.
– Эх…
Максу отчаянно не хотелось подниматься с кресла, но деваться было некуда: убираться надо. Он отнёс в ванну сумки, туфли, затем добавил к ним их опустошённых
обладательниц и щедро обработал всё «пожирателем», превращающим в мелкую
серую пыль любое вещество, хоть органическое, хоть нет. Через две минуты вампир
аккуратно смыл её, зевнул и отправился спать, искренне надеясь, что в следующий
раз их жертвами станут здоровенные толстухи и Кайлу придётся изрядно попотеть,
оттаскивая их высушенные телеса в ванну.
Офис АО «Транс-Портал» Москва, улица Большая Ордынка
Зореслав припарковал микроавтобус неподалёку от входа в «Транс-Портал» и помог девушкам выгрузить многочисленные коробки и сумки. Выезжая в места,
где рядом были человские поселения, археологи не пользовались магией и старались везти все вещи без дополнительной упаковки. Это было проще с точки зрения
режима секретности, и очень экономно.
Мира вышла из машины последней, тщательно проверила, чтобы они ничего
не забыли, и кивнула Зореславу:
– Пока ждём Игоря, перенеси, пожалуйста, вещи к воротам отправки.
Люд молча собрал всё, что мог унести за один раз, и направился к дверям. Алёна
внимательно посмотрела на Миру:
– Ты выглядишь куда более озабоченной, нежели пару часов назад. Что-то случилось?
Фея слабо улыбнулась:
– Просто устала. И вспомнила, что не уточнила заранее у Юли, можно ли будет
там нормально копать. Конечно, она бы не предлагала, если бы было нельзя,
но всё-таки…
– Ну, если даже челы будут против, позвоним в «Шась-Принт». Они выпишут разрешение от кого угодно, – отмахнулась Алёна. – А вот и Игорь.
Мира проследила за взглядом девушки и помахала рукой последнему члену
группы:
– Отлично!
Менеджер «Транс-Портала», молодая миловидная шаса, улыбнулась вошедшим
археологам:
– Мы как раз заканчиваем последние приготовления. Ваши имена внесены
в списки пассажиров рейса «Москва – Хабаровск», багаж уже начали выдавать, поэтому ваше появление никого не удивит.
Портал был оплачен, и шаса не стала ничего говорить по поводу денег.
– Пройдите на третий этаж, комната три-пять, врата откроются автоматически.
После открытия у вас будет тридцать секунд на переход. Приятного путешествия!
Уже в комнате Мира достала телефон, глянула на экран и, убедившись, что никто
её не искал, убрала гаджет обратно. Неясное чувство тревоги, появившееся
во время разговора с Негой, не желало уходить. Оно отступало, когда фея занималась делами, пересчитывала сумки, вспоминала, всё ли взяла, заказывала такси
в Хабаровске и делала многое другое. Но как только выдавалась минута передышки, на душе становилось муторно и гадко. Желая отогнать это чувство, Мира
достала из кармана список, пробежалась по нему взглядом, но даже до конца первой страницы не дочитала – завертелся вихрь портала.
– Время!
Первой в чёрную воронку шагнула Марина, за ней – Алёна, Игорь, Зореслав… Секунды таяли, но фея отчего-то не торопилась, замерла, бессознательно поглаживая
пальцами предплечье левой руки, там, где под тканью лёгкой кофты прятался навский магический эскиз… И лишь короткий сигнал-предупреждение заставил девушку шагнуть в Хабаровск.
Студия «Танец красок Тьмы» Москва, Мансуровский переулок
Старинное двухэтажное здание в Мансуровском переулке, расположенное неподалёку от Академии художеств, ничем особенным не выделялось.
Ничем не примечательный подъезд, чистая лестница на второй этаж, единственная дверь на площадке – чёрная, деревянная, с металлическими вставками, – и лаконичная надпись справа от неё: «Курить воспрещается».
Нега остановился и коротко постучал.
Открыли не сразу – некто по ту сторону порога сначала выполз из постели (острый слух нава позволил ему различить мягкий шорох потревоженных матрасных
пружин), затем потоптался, накидывая на себя что-то из одежды, затем послышалось шлёпанье босых ног – его смог бы услышать даже чел, – скрежет ключа
в замке, и дверь распахнулась.
– Рано ещё, – буркнул хозяин студии, поворачиваясь к Неге спиной, – не ждал.
И двинулся в сторону кухни.
Нега вошёл, огляделся, подметил собранную сумку и улыбнулся:
– Я дал тебе поспать лишних двадцать минут. Портал через час, а ты ещё будешь
завтракать.
– Меня раздражает, когда ты умный, – сонно протянул хозяин, прислушиваясь
к бурчанию разбуженной кофеварки.
– Знаю, – не стал скрывать Нега. – А меня раздражает, когда ты несобранный.
– Сейчас разрыдаюсь от твоих проблем, – пообещал хозяин. – Зубы почищу и заплачу.
– Чисть магией – мы торопимся.
Вместо ответа соня медленно двинулся к туалету. Ему в спину шипела кофеварка.
Нега вздохнул и поставил на плиту сковороду.
Владелец студии – нав Наарга – последние сто пятьдесят лет «посвящал себя искусству», что приводило его самого в восторг, а друзей – в бешенство, поскольку
богемную жизнь Наарга ценил больше богемной деятельности. Тем не менее картины необычного нава пользовались у челов популярностью, а оригинальные решения для некоторых классических магических эскизов заслужили одобрение старейших мастеров Тёмного Двора.
Традиционно творчество в Тёмном Дворе было отдано шасам, и вассалы старались
на совесть. Ювелиры, скульпторы, дизайнеры, художники, музыканты, о которых
с придыханием и восторгом говорил весь Тайный Город, чаще всего оказывались
носатыми, смуглыми и черноглазыми. А ещё шасы занимались финансами, и без
преувеличения можно сказать, что им это удавалось лучше, чем кому-либо из нелюдей. Не считая навов, хотя сами шасы никогда не признавали этого факта.
Наарга же не гнался за славой и не был известным на весь мир художником, как,
к примеру, Алир Кумар. У нава имелись свои интересы в творчестве, а на признание
ему было плевать: знакомые восхищаются, он сам уверен в том, что пишет хорошо, – и этого достаточно. Редкие продажи картин позволяли жить, не отказывая
себе ни в чём, а значит, к чему лишняя суматоха?
Создавать прекрасные полотна, расписывать тела красавиц – боди-арта художник-нав не чурался, лениться, умотав на край света за вдохновением – вот всё,
что требовалось Наарге и что он получал.
Пока художник завтракал, пил кофе, одевался и запихивал в сумку последние мелочи, мысли Неги вернулись к Мире. Точнее, к тому, что во время их последней
встречи люда явно пребывала не в своей тарелке, но почувствовать её состояние
мог только близкий. Становящиеся слегка рассеянными взгляды, иногда – немного
нервные движения рук, иногда – внезапно поджатые губы или вдруг ставший серьёзным тон… Судя по всему, девушка влезла в какое-то сложное дело, думала о нём
постоянно и считала опасным. А поскольку паникёршей Мира никогда не была, к её
предчувствиям следовало отнестись со всем вниманием.
Нега достал из кармана телефон – в сотый, наверное, раз повертел его, но вновь
не решился позвонить. Мира ценила заботу, но не чрезмерную, и Нега не хотел показаться «папочкой».
– Я готов!
Наарга закинул на плечо сумку и выразительно посмотрел на Негу.
– Ничего не забыл?
– Если чего не хватит, купим на месте.
– Богема…
– Учись жить полноценной жизнью.
– Слишком дорого, – с истинно навской скупостью отреагировал Нега.
– Так жить?
– Даже учиться так жить…
– Поверь: стоит попробовать.
– Как-нибудь в другой раз.
Хабаровский край, окрестности протоки Гольдинской
Когда-то тайга властвовала над этой территорией безраздельно, и рядом с быстрой рекой росли не только ивовые и каменно-берёзовые кустарники, но и даурские
лиственницы, чьи ветви подпирали небеса. Но со временем человек решил, что ему
мало места, что рыбные хозяйства требуют широких пространств, и деревья начали
уничтожать. Теперь от тайги близ Хабаровска остались лишь редкие хвойные рощицы, которые пока цеплялись за знакомые земли…
Мира вышла из просторной палатки и огляделась.
Лагерь археологи разбили неподалёку от указанных Юлей координат, всего лишь
в двухстах футах от предполагаемого места выхода Железной Крепости, но, несмотря на нетерпеливое желание поскорее приняться за раскопки, Мира распорядилась сначала полностью поставить палатки и подготовить инструменты, а уже потом
начинать исследования. Два часа назад Зореслав отправился проверять окрестности, присмотреться, разместить маячки и метки, а вернулся как раз к лёгкому завтраку, о начале которого возвестил закипевший чайник.
– Нужно будет организовать магическую защиту. – Люд глянул на солнце, ещё поутреннему прохладное, и достал свою большую чашку.
Мира покачала головой:
– Никакой магии. Мы не знаем, что сможем найти – возможно, магическая охрана
сотрёт какие-либо важные энергетические следы, или мы не заметим их из-за того,
что фон будет повышен.
Зореслав нахмурился:
– Но тогда мы останемся совсем без защиты. Хотя бы «колокольчики» по периметру нужно расставить.
– «Колокольчики» ставь, но не ближе, чем за четыреста футов от поляны.
– Договорились.
Здоровяк был очень недоволен, но дальше спорить не стал: видел, что бесполезно, да и понимал, что в словах феи есть резон. Поэтому после завтрака Зореслав
прихватил мешочек с неприметными «прищепками» и пошёл устанавливать охранный периметр.
«Колокольчики» представляли собой элементарные артефакты, сообщающие магу
о приближении живых объектов. В силу абсолютной простоты это заклинание
не поддавалось снятию и рекомендовалось к использованию во всех руководствах
по обеспечению магической безопасности. «Колокольчики» ставили и ночующие
в лесу подростки, и матёрые профессионалы, они были первым заклинанием, которое пришло на ум Зореславу.
А Мира, позвав остальных, устремилась к месту, где Юлия нашла «шахты».
Это оказалась просторная и ровная поляна, на которой были заметны следы пребывания челов: истоптанная и примятая трава, кострище и даже мусор – пакеты,
бумага, банки из-под пива и энергетиков.
Мира поморщилась:
– Вот же свиньи… – и медленно прошлась по всей поляне, подмечая особо вытоптанные места. Видимо, именно там и находились «шахты». – Итак, приступаем!
Устанавливайте георадар.
Спустя полчаса Алёна и Игорь уже сидели за небольшим монитором, внимательно
изучая состояние почвы. Обычные георадары тут были бы бесполезны, но группа
пользовалась специальным, разработанным Тиградком для нужд геологов и археологов Тайного Города, позволяющим видеть плотность почвы и форму различных
предметов, которые там могли быть. Высокая цена, небольшая погрешность в координатах и отсутствие подробностей находок с лихвой компенсировались тем,
что аппарат не потреблял магической энергии, был прост в использовании и практически неубиваем в полевых условиях.
– Шахты есть, максимальная глубина зондирования девяносто футов. На этой
протяжённости всё полностью соответствует описанию.
– Есть ещё какие-либо изменения в почве?
– Не видно.
– Предметы?
– Анализ не завершён, проверим оставшиеся две шахты, и я смогу сделать предварительное заключение, – ответил Игорь, не сводя взгляд с анализатора. – Так…
На глубине ориентировочно десять футов и пять дюймов в шахте № 2 наблюдается
уплотнение породы. Это может быть камень, а возможно, и что-то иное.
Мира усмехнулась:
– Будем копать. И ждать информации по остальным шахтам.
– Как думаешь, сколько уйдёт времени на поиск? – Алёна посмотрела на Миру. –
Дня за два раскопаем?
– Скорее – за три. Я не планирую продвигаться быстро – будем проверять почву
по мере углубления, может, найдём что-то ещё. – Мира прищурилась, разглядывая
непонятное уплотнение на радаре – их первую цель – и продолжила: – Алёна,
мы с тобой и Сергеем займёмся шахтой. Игорь и Марина будут изучать почву вокруг. Возможно, найдут ещё что-нибудь интересное. Зореслав помогает там,
где нужнее. Сегодня я съезжу в город, пообщаюсь с Юлей и заодно закажу доставку
продуктов и воды, нет необходимости лишний раз покидать лагерь… – Она окинула
взглядом поляну, потом вздохнула: – А ещё нужно здесь убрать. Хотя бы в одну
кучу мусор отнести, иначе это же стыд какой-то!
Великий Дом Людь был неразрывно связан с природой, только в этом Доме появлялись маги, способные напрямую получать магическую энергию через растения
и почву, и терпеть человскую грязь было выше сил Миры.
– У нас есть мешки, возьмём их, – отозвался подошедший Сергей. – Мы вчетвером
справимся, пока Алёна и Игорь смотрят свои графики и цифры.
Мира кивнула, улыбнувшись:
– Да. А потом начнём копать.
Вечером на лагерь налетела местная «авиация». Днем она лишь примерялась,
раздумывая, стоит ли кусать нежданных гостей, а с наступлением темноты нечисть
принялась грызть археологов по-настоящему. Некоторое время Мира с тоской поглядывала на «Короля москитов», что лежал в палатке неактивированным, и в
конце концов, не выдержав, включила, установив радиус сорок футов. И сразу же
у костра чудесным образом собралась вся команда, которая до того гуляла
по окрестностям.
– Итак, подведём итоги первого дня. – Фея обняла ладонями свою чашку и, отпив
горячий травяной чай, продолжила: – Убрали мусор, проверили все шесть шахт.
В трёх из них на разной глубине обнаружились твёрдые предметы. Одну начали
разрабатывать. Думаю, что можно пока оставить георадар и начать исследовать
вторую шахту.
– Глубина ещё двух вариантов: восемь футов с дюймом и одиннадцать футов. –
Игорь сверился со своими записями в блокноте. – В одном случае уплотнение находится прямо посреди шахты, в другом – по кромке, как в той, что мы разрабатываем. И есть ещё одно странное уплотнение, размером примерно в квадратный фут,
между пятой и шестой шахтами. Предлагаю его тоже внести в список вариантов.
– Шахту быстрее раскапывать – там порода мягкая.
– Мы не знаем, как на самом деле выглядит Крепость, а значит, нет никакой уверенности, что мы движемся в верном направлении, – задумчиво произнесла Марина. Стёкла её очков отражали свет костра, полностью скрадывая глаза женщины,
и делали сухое, чуть вытянутое лицо похожим на маску.
– Не могу не согласиться, – вздохнул Зореслав. – Перед тем как вылететь сюда,
я изучил все доступные материалы. Правда, они уложились на половине листа бумаги, поэтому я могу сказать, что нам ничего не известно. О Крепости мы знаем
лишь общее предназначение, примерные следы и то, что, по всей видимости,
она сейчас совершенно неуправляема. Честно говоря… Я вообще не понимаю,
что мы ищем.
– Мы просто изучаем место выхода Железной Крепости, – тихо ответила Мира. –
А раскопки и все эти странные предметы – почему бы не попробовать? Вдруг
найдётся какая-нибудь… запчасть?
Люд невольно улыбнулся:
– Пожалуй, если найдётся запчасть, то я буду первый в очереди на владение ею.
– А лучше всем по запчасти. Так и растащим Крепость на сувенирчики.
– Ну а что? – хихикнула Алёна. – Если навы её не уничтожили, то мы разберём.
Вдруг Ярга захочет её поднять?
К ночи упомянутое имя мятежного нава снова заставило всех замолчать. Зореслав
встал, выливая остатки чая на костер, отчего тот вспучился дымом, и хмуро проронил:
– Давайте ложиться. У нас сегодня был трудный день.
– Вторым объектом будет уплотнение не в шахте, – подытожила Мира и потушила
огонь, оставляя археологов наедине с тихой ночью и удивительно красивой луной.
Группа медленно разбрелась по своим палаткам.
Бразилия, Рио-де-Жанейро За несколько месяцев до описываемых событий
– Ну, что, солнце село… – протянул Макс, с радостью распахивая тяжёлые
шторы. – Пора браться за расследование.
– Представляешь себя человским сыщиком? – скептически осведомился Кайл.
– Представляю, как будет круто совершить какой-нибудь серьёзный подвиг. Достало, что нас до сих пор считают безусыми юнцами.
– И сам Ярга отметит твою ловкость.
– Почему нет? – пожал плечами не уловивший иронии Макс. – Я чувствую, что это
расследование выведет нас в высшую лигу.
Днем масаны позвонили в «Закат», без энтузиазма прослушали рекламу
о «наилучшем методе обучения самбе» и договорились о встрече незадолго до полуночи. Клуб, как выяснилось, работал круглосуточно – «Всё для удобства учеников!» – и это обстоятельство добавило сомнений в масанскую копилку: и Кайл,
и Макс хорошо знали, кто предпочитает трудиться, не видя солнца.
Нужное место друзья отыскали не сразу: вывеска отсутствовала, дверь не выходила на улицу, и, чтобы попасть в клуб, масанам пришлось пройти через небольшой
внутренний дворик, а до того – поплутать. В качестве бонуса дверь оказалась незапертой, подалась легко, скрипнула так, словно её кастрировали, а не толкнули,
и друзья оказались в небольшом грязноватом холле, стены которого были оклеены
полинявшими афишами танцевальных фестивалей и конкурсов. Под самым грязным
плакатом притулился узкий письменный стол, за которым сидел в «Твиттере» унылый охранник в застиранных шортах и майке. Увидев гостей, он нехотя оторвался
от сети и с тоской осведомился:
– Куда?
Было совершенно очевидно, что появление гостей его гнетёт.
– Это клуб «Закат»?
– А вам назначено? – Охранник достал из ящика стола толстый журнал, раскрыл
его примерно посередине и принялся водить пальцем по исписанным строчкам.
Как разглядел Кайл, который умел читать перевёрнутые тексты, посетитель с предпоследней заполненной строчки должен был появиться в клубе три года и два месяца назад.
– На одиннадцать вечера, – раздражаясь, ответил Макс.
– Оружие, наркотики, алкоголь с собой есть?
– В следующий раз принесём.
Но шутка не возымела должного успеха.
– Приносить нельзя – здесь купите, – буркнул охранник, возвращаясь к смартфону. – Проходите.
И масаны прошли во вторую, столь же задрипанную, как входная, дверь.
И замерли на пороге, поражённые размерами открывшегося зала – гигантским,
достойным Большого театра, не менее двух сотен футов в длину, с зеркальными
стенами, расширяющими пространство до бесконечности, и балетными станками
вдоль них. Зеркала украшали три стены, а четвёртая, та, где находилась дверь,
оказалась выкрашена чёрной краской, поверх которой серебрилось тонкое изображение шестикрылого змея с головой крокодила. У станков разминались челы в одинаковых футболках и шортах, которые не обратили на вошедших друзей ни малейшего внимания.
Но что в том необычного? Ничего. Зал – если позабыть о гигантских размерах –
и тренирующиеся челы выглядели обыденно.
– Доброй ночи, господа! – К масанам подошёл высокий светловолосый юноша, обладатель открытой, немного наивной улыбки. – Если не ошибаюсь, Кайл и Макс?
– Не ошибаешься, – подтвердил Кайл, смущённый неожиданным появлением
блондина: друзья не заметили, откуда он появился.
– Отлично! Просто отлично! – Юноша приблизился, внимательно посмотрел вампирам в глаза, разглядел алые зрачки и поклонился: – Я был уверен, что увижу
охотников.
Поскольку во время телефонного разговора глаза не были видны, Кайл задал очевидный вопрос:
– Определил по голосу?
– Как вам понравились Лейла и Фая?
– Кто?
– Ваши вчерашние подруги. – Чел чуть приподнял брови. – Блондинка и рыженькая.
– А-а… – На этот раз смущёнными почувствовали себя оба вампира.
– Они не пришли сегодня, а вы сослались на них…
– Куда они должны были прийти?
– Теперь неважно, – с прежней наивной улыбкой ответил юноша. – Ведь вы –
здесь… Вам нужно увидеть мессу.
– Пусть приходит! – резанул Макс, взбешённый и поведением блондина, и его
странными словами.
– Месса не танцует. – Юноша медленно направился в дальний угол зала,
где среди зеркал притаилась неприметная дверца. – Вы идёте за мной, остаётесь
разучивать самбу или уходите навсегда?
– Ты нам угрожаешь?
– Спрашиваю.
Масаны переглянулись, но любопытство пересилило, и они направились вслед
за светловолосым. Через дверцу и короткий коридор – в обширную пещеру, стены
которой покрывали грубо выделанные шкуры, за освещение отвечали многочисленные свечи – маленькие на стенах, толстые и высокие на полу, – а в центре высился
побуревший от крови алтарь. На шкурах в непринуждённых позах расположилась
пища: человские юноши и девушки, обнажённые, расслабленные, весёлые…
– Создали секту для пропитания? – со знанием дела осведомился Кайл. Хитрые
Треми частенько устраивали подобные аттракционы, однако Малкавианы считали
это занятие недостойным охотников.
– Скоро узнаете.
– От твоей ассы?
– Мессы, – глухо поправил Макса сидящий в нише мужчина. – Меня называют
мессой, я не против. Присаживайтесь.
Друзья уселись вокруг низенького столика и по очереди пожали сородичу руку.
– Сильва Бруджа.
– Мы – Малкавианы.
– Знаю, – улыбнулся хозяин.
– «Знаю», и что? – тут же насупился Макс.
Масаны считали Малкавианов немного чокнутыми, что приводило горячих охотников в исступление, и они… Собственно, чрезмерная горячность считалась одним
из признаков лёгкой чокнутости Малкавианов, что приводило… В общем, споры
о психическом здоровье этого клана семьи Масан шли издавна и частенько заканчивались дуэлями, а то и полноценными междоусобными войнами. Хотя, если быть
до конца откровенным, с психикой у Малкавианов и впрямь были некоторые проблемы.
– Просто «знаю». – Сильва выставил руки ладонями вперёд. – Если останетесь
с нами, клан не будет иметь значения.
– Что значит останемся? – насторожился Кайл.
– Это значит, что вас не станут удерживать силой, – немедленно уточнил
Бруджа. – Наш девиз – свободный выбор. Как показывает опыт – это наилучшая
стратегия. В клубе остаются исключительно добровольцы.
– И челы? – Макс покосился на пищу. Он не был голоден, но доступная еда делала его жадным.
– Это наши Танцоры, – мягко объяснил Сильва. – Они готовы танцевать до самого
заката своей жизни, но быть выбранным – великая честь, которой удостаиваются
далеко не все.
– То есть пища борется за право быть высушенной?
– Ага.
– Ловко вы их заморочили.
– Как я только что говорил: успех любого предприятия кроется в грамотной стратегии, – пожал плечами Бруджа. – Танцоры увлечены не тем, что их высушат, а тем,
что каждая отданная ими капля крови приближает Эпоху Хэттара.
– Ты придумал?
– Мессия, – не стал обманывать гостей Сильва. – Я не додумался бы.
– Кто такой мессия? – тут же спросил Макс.
– Он – месса для меня.
– А точнее?
– А точнее вам пока знать нет необходимости, – усмехнулся Бруджа. – Скажу
лишь, что у Мессии большие планы, и с ним интересно. И он с удовольствием берёт
в команду перспективных новичков.
– Для чего?
– Чтобы изменить мир, разумеется. – Сильва посмотрел на друзей так, что они
вздрогнули – столько веры было в глазах Бруджи. Но уже через мгновение хозяин
«Заката» вернулся к лёгкому, почти шутливому тону. – Но вы можете не торопиться
с решением. Осмотритесь, пообвыкните, попробуйте наш фирменный коктейль… –
Забытый друзьями блондин выставил три бокала с тёмной жидкостью. – Рекомендую: Кровь Заката.
Соприкоснувшийся хрусталь издал мелодичный звон, Кайл сделал осторожный
глоток, посмотрел на замершего Макса и широко улыбнулся:
– Слушай, а вкусно!
Хабаровский край, окрестности протоки Гольдинской
В привычке ничего не ждать есть свои плюсы – не разочаровываешься. Мира
давно усвоила эту прописную истину, но иногда забывалась и начинала надеяться.
Например, на то, что в толще земли найдётся не кусок твёрдой породы или дерева,
а артефакт… Она жаждала найти артефакт и ничего не могла с этим поделать. Надеялась. И разочаровывалась. Вот и сейчас, вытащив камень – всего лишь камень! –
Мира с силой воткнула совок, которым расчищала грунт, в стенку шахты, выбралась
на поверхность, села на раскладной стульчик, посмотрела на ярко-голубое небо,
без единого облачка: обещанный человским радио дождь так и не собрался, и,
слегка успокоившись, вздохнула:
– Это камень!
– Больше ничего? – осведомилась Алёна.
– Нет. – Мира посмотрела на работающих лопатами Игоря и Сергея – они раскапывали следующую шахту – и без особой уверенности сказала: – Надеюсь, им повезёт больше.
– Надеюсь, – согласилась чела.
– Хотелось бы отыскать что-нибудь стоящее. – Фея улыбнулась и пошутила: –
На редкость глупое желание.
– Не глупое. – Неслышно подошедший Зореслав мягко приобнял Миру за плечи,
но расстроенная девушка не стала отстраняться. – Пойми, без каких-либо надежд
мы стали бы пресными и скучными профессорами.
Мира слабо улыбнулась:
– А так мы только кандидаты… – Девушка положила пальцы на ладонь здоровяка. – Ладно, у нас в распоряжении вся поляна, куча времени и сил. Надо будет –
перекопаем всё.
Зореслав скользнул второй рукой по предплечью Миры и стал серьёзен:
– Мы с тобой знакомы более шести лет, а я до сих пор не знаю, зачем это «украшение», – рука люда остановилась в том месте, где под тонким рукавом футболки
виднелся «Эрлийский крест».
Мира улыбнулась:
– Накопила, сделала… Чтобы иметь хоть какую-то защиту. Гарантию, если
угодно. – Она высвободилась из объятий и быстрым шагом вернулась к тому раскопу, где оставила совок. Спустилась вниз, забрала инструмент и прикрыла глаза,
пытаясь справиться с внезапно накатившей волной паники.
Перед глазами возникло совсем другое место и время: палатка, удобная, двухместная, ночные звуки где-то вдалеке, стрекот цикад и шелест листьев на лёгком
ветерке. Ей горячо и хорошо – красивый однокурсник-чел (а для короткой интрижки сойдёт и чел), аркан предохранения и жаркие ласки, уже почти занятие любовью…
И резкий крик снаружи. Крик, полный боли и дикого ужаса. И тут же – странный,
пробирающий до костей звериный вой.
Мира отпрянула, одной рукой нащупывая «Дырку жизни», но артефакт,
как назло, запутался в одежде, а второй рукой девушка искала хоть какое-то оружие. Хотя против этого врага шансов не было. Липкий страх сковал люду всего
на мгновение, и его хватило нападавшему, чтобы ворваться в палатку. Однокурсник-чел умер мгновенно – убийца сломал ему шею. А на Миру он посмотрел, как на
сладкий десерт. И девушка задрожала… Не от внезапного холода осенней ночи,
что прошёлся по коже – нет… Мира задрожала от желания, которое поглотило её
целиком, которое заставило встать и самой шагнуть навстречу ледяной смерти
с алыми зрачками…
Когда иглы масана коснулись её шеи, люда всхлипнула от удовольствия. Она чувствовала, как кровь покидает тело, как сердце судорожно сжимается и становится
труднее дышать. Мира смотрела на полную луну и понимала: она умирает. Но эта
смерть оказалась настолько прекрасной, что иной нельзя было желать…
Очнулась она в Московской обители: гарки, преследовавшие мятежных масанов,
сумели вовремя вытащить люду из смертоносных объятий кровососа. И они же объяснили, что никогда не следует пренебрегать правилами безопасности.
«Эрлийский крест» и «Кольцо безразличия» стоили очень дорого. Но Мира готова
была заплатить ещё столько же, лишь бы эти эскизы впились в её кожу.
***
Кирка стукнулась обо что-то твёрдое, отозвавшееся металлическим звоном, Сергей отбросил инструмент, опустился на колени и стал разрывать землю руками.
Но молча, тихо. Он специально не позвал друзей, чтобы не заронить в них напрасную надежду. И даже когда из-под комков грязи показался твёрдый угол, очень похожий на крышку, полукровка приглушил возглас удивления и продолжил откапывать непонятный предмет совком и щётками. Спустя пятнадцать минут аккуратной
работы он полностью освободил боковую часть находки и замер, радостно разглядывая торец небольшой шкатулки тёмно-серого металла, покрытый замысловатым
серебристым узором.
«Кажется, нам повезло…»
Полукровка широко улыбнулся, но и сейчас сдержал радостный вопль: просто
встал на ноги и громко, но достаточно спокойно крикнул:
– Нашёл!
И меньше чем через минуту к нему спрыгнула Мира.
Тут же села на корточки, аккуратно вынула шкатулку из земли, очистила и ласково погладила крышку и тонкие изящные петли, совершенно не забитые землёй
и даже на первый взгляд фунционирующие. А потом осторожно потянула крышку.
– Может, не надо?! – вскрикнула Алёна, стоящая наверху, рядом с остальными
членами группы, но Мира не обратила на возглас внимания.
Крышка поддалась на удивление легко, и люда увидела крупный, размером
с женскую ладонь, амулет: солнце с двадцатью изогнутыми лучами, созданное
из тёмно-серого матового металла с перламутровым отблеском. Каждый луч был
украшен вязью филиграни, напоминающей рисунок на крышке, а в центре, в прочной хватке из двадцати миниатюрных когтей, затаился чёрный камень.
Мира прищурилась, склонилась к шкатулке и различила в середине камня золотистые отблески.
– Какая красота… – прошептала фея, не рискуя, впрочем, касаться амулета.
– Это явно не украшение, – пробормотал спустившийся вниз Игорь. – Десять к одному, что это артефакт.
– Да, но пустой. – Мира закрыла крышку. – В лагере нужно полностью выключить
все артефакты и арканы, которые работают на магической энергии. Мы не знаем,
что за устройство раскопали, и я не хочу, чтобы оно потянуло откуда-нибудь энергию и внезапно включилось.
Девушка окончательно освободила шкатулку, осторожно взяла её и тут же сообщила:
– Не очень тяжёлая, примерно шесть фунтов весом. Размер – фут в длину и по половине фута в ширину и высоту. Алёна, запиши, пожалуйста.
Чела кивнула. Мира передала шкатулку стоящему рядом Сергею:
– Подними.
Сама она выпорхнула из ямы, казалось, даже не касаясь ступеней лестницы.
Игорь принёс пластиковый стол, Сергей поставил шкатулку и снова открыл, рассматривая тончайшую работу неизвестного ювелира. Марина чуть склонила голову:
– Мне никогда не попадались узоры такого типа.
– Немного напоминает стилистику людов времён королевы Светлены, – задумчиво
произнес Зореслав. – Но лишь отчасти. Я не могу сказать, к какой эпохе относится
эта работа.
– Традиционно солнце считается символом асуров, – прошептала Мира. – Может,
это их творение?
Если они отыскали «выпавший» из Крепости артефакт самой древней цивилизации Земли, их имена войдут в историю. Все это понимали, все этого хотели, однако
мыслить трезво они не разучились.
– Солнце – лишь один из символов асуров, – поправил девушку Игорь. – А потом
многие человские цивилизации тоже использовали его: древний Египет, инки…
Это очень распространённый знак.
– Он очевидный. Но мы действительно не видели раньше подобных узоров, –
включилась в беседу Алёна. – Их вид очень лаконичен, но не примитивен. Цивилизация, в которой была создана эта шкатулка, стояла на высокой ступени развития.
– Не челы, – тихо сказала Мира.
– Согласна.
Остальные члены группы молча переглянулись.
– Предлагаю считать, что это амулет неизвестного происхождения, но ни в коем
случае не применять рядом с ним магию, даже примитивный морок. Если это творение асуров, то никто не знает, от чего и, главное, как может оно сработать.
Зореслав покачал головой:
– Пожалуй, не стоит тащить его в лагерь? Меня не вдохновляет ночёвка рядом
с этой штукой.
– Оставить тут и дежурить посменно? Или сразу отвезти его в Дом? – Мира нахмурилась. – Мы не впервые оставляем рядом с собой артефакты.
– Но впервые – неизвестные, – перешёл в атаку их «офицер безопасности». –
Вспомни, три года назад у нас самопроизвольно активизировался «Всадник Нубиса»…
– Мы сами виноваты – кто-то включил рядом с «Всадником» «Короля москитов». –
Девушка посмотрела Зореславу в глаза. – Мы не можем позволить себе потерять
этот артефакт, но и тащить его сразу в Тайный Город нельзя. Завтра проведём первичные анализы…
– Всё ещё не хочешь ничего сообщить в Зелёный Дом? – ещё тише поинтересовался Зореслав.
– Всё ещё не хочу. – Мира взяла шкатулку в руки. – Когда поймём, что это, тогда
и сообщим.
Люд вздохнул, помолчал мгновение, но всё-таки кивнул:
– Хорошо. Я даю тебе два дня на исследования. А потом звоню домой.
Мира широко улыбнулась и, приподнявшись на цыпочки, поцеловала Зореслава
в щёку:
– Договорились!
Хабаровский край
Они собирались споро и аккуратно: ни одного лишнего движения, лишнего жеста
или слова, никаких сомнений. Одинаковые короткие стрижки, одинаковые костюмы,
одинаковые сумки, которые не вызовут подозрений, поскольку именно такие сумки
должны быть у таких одинаковых, похожих на спортсменов парней. Обладателей
одинаково холодных глаз.
Внизу, у подъезда, машина – вместительный мини-вэн, рассчитанный на семь человек. Их пятеро, поэтому места хватит с запасом, и сумки мешать не будут.
– Выдвигаемся.
Парни спокойно покинули квартиру, спустились по лестнице, проигнорировав
лифт, и расселись в автомобиле. Старший – рыжеволосый «рыцарь» – оказался
за рулём и в начале поездки повторил нехитрую инструкцию:
– Стрелять только на поражение. Первая задача: полное уничтожение группы.
Вторая: обнаружение шкатулки. Её будут искать первый и третий. Второй и четвёртый должны собрать всю документацию и гаджеты: компьютеры, мобильные телефоны, планшеты – всё. Я не хочу, чтобы на каком-нибудь смартфоне застрял важный документ или фотография. Понятно?
– Да, – по очереди ответили бойцы.
– На операцию отводится семь минут.
Даже в защищённой от прослушивания машине «рыцарь» обращался к подчинённым по номем, которые дал им при формировании группы. Таковы были правила,
и выполнялись они неукоснительно.
Всю дальнейшую дорогу в салоне царила тишина.
Затем, после того как достаточно покрутились по тайге, выполнили первую часть
работы и пересели в другой фургон, с переднего сиденья послышалось: «Приготовиться», и бойцы достали укороченные автоматы. Четвёртый сунул в рот зубочистку – он всегда так делал, а первый провёл пальцем по магазину.
– Десять секунд!
Их новая, не вызывающая подозрений машина притормозила у въезда на поляну,
от ближайшей палатки к гостям подошёл белобрысый здоровяк, и водитель громко
произнёс:
– Привет!
Глава 2
Ветер трепал ярко-рыжие волосы девушки… даже не трепал – рвал, потому что
ветер был сегодня необычайно резким и злым… Трепещущие кудри походили
на языки пламени, разлетались, извивались, норовя покориться ветру и улететь,
словно говорили: «Чуть сильнее!», и порывы становились жёстче и жёстче…
Но девушка не обращала на них никакого внимания.
Ветер, который, кажется, вознамерился сдуть рыжую прочь, для неё не существовал. Он оставался за пределами чувств и поэтому, наверное, бесился.
Тонкая фигурка одиноко застыла на утёсе, под которым разверзлась пропасть.
Огромные острые камни где-то внизу, там же – грохот быстрой реки, клочки зелени
и колючки кустов. Чуть дальше, под багровыми облаками, раскинулась широкая долина. Охотничьи угодья для масанов и обширные пастбища для шестилапых ригонов. На самой кромке горизонта – острые пики высоких скал.
Граница владений.
Лицо девушки было задумчивым и отрешённым. Аккуратные алые губы, огромные
янтарные глаза с красными зрачками, ровные зубы… лишь иглы чуть выступают изпод верхней губы. Не прячутся, как это бывает у всех, а дразнятся. Милая особенность, сводящая с ума мужчин…
Облака на мгновение разошлись, и на девушку упал луч багрового светила,
скользнул по строгому золотому платью, что закрывало её от шеи до пят, оставляя
открытыми лишь изящные кисти рук. Платье было строгим, но требующим украшения, и оно присутствовало. Может, неброское, зато по всем признакам – важное:
на груди девушки висел медальон в виде солнца, в центре которого уютно устроился крупный чёрный камень.
И этот камень блеснул, ответив упавшим на него лучам.
«Ночь Солнца».
Который всегда считался самым бесполезным Амулетом Крови семьи Масан.
Столетия сменяли друг друга, время убегало стремительным потоком, менялась
жизнь, отношения, Амулеты поднимали кланы на невиданные высоты, а «Ночь
Солнца»… «Ночь Солнца» оставался простым украшением на груди кардиналов Лигар. Бессмысленным. Никому не нужным.
Разумеется, владельцы странного Амулета прекрасно знали, в чём его сила, но не
представляли, что должно произойти, чтобы им пришлось воспользоваться «Ночью». Кардиналы Лигар думали, что судьба посмеялась над ними, но жизнь повернулась так, что смех застыл в жилах холодом страха, и только «Ночь» могла спасти
всю семью.
Жизнь оказалась жёстче, чем представляли вампиры…
***
Девушка почувствовала движение на груди и привычным жестом прикоснулась
тонкими пальцами к своему сокровищу:
– Тише, тише… – У неё оказался очень красивый, бархатистый голос. – Не спеши,
всему своё время.
Искорки, вспыхнувшие было на солнце, погасли.
Ветер ударил злее и снова был оставлен без внимания.
Сзади послышались шаги.
Тот, кто пришёл, не смел нарушать покой рыжеволосой, он лишь потоптался, привлекая внимание, отвесил изящный поклон «ин-таоро-пенерта» и замер.
– Говори, – негромко велела рыжая.
Не обернувшись.
– Они вернулись, госпожа, и ждут вас.
– Хорошо. – Девушка бросила взгляд вправо, где нависал над долиной огромный
замок, и небрежно осведомилась: – Они что-нибудь сказали?
– Они не смеют, госпожа, они знают, что вы должны услышать доклад первой.
Всё правильно, так и должно быть. Она должна вернуться в замок и с высокомерной рассеянностью выслушать донесение. Первой. Как будто – единственной. Ведь
всё – ради неё…
Однако нетерпение победило, и рыжая не удержалась от вопроса:
– Они улыбались?
– Да, госпожа, они улыбались, – подтвердил Артах.
– Хорошо.
Второй отряд разведчиков с Кая-Листрали… Улыбаются. А значит, всё получилось.
Они не только отыскали дверь в иной мир, никем не используемый проход Большой
Дороги на неизведанную планету, но и подтвердили силу «Ночи Солнца».
У них получилось. Остававшийся долгие тысячелетия бесполезным Амулет сумел
победить саму Судьбу.
«Хорошо…»
Рыжеволосая наконец-то повернулась и царственным жестом подала мужчине
руку. Она не нуждалась в помощи, но так требовал этикет – опираться на руку подданного.
Неспешным шагом дошли они до кованых ворот и оказались во внутреннем дворе,
где толпились любопытные… Много любопытных, очень много. Разведчиков встречал весь замок, во дворе негде яблоку упасть, но при появлении рыжей масаны
расступились. Словно втиснулись в стены и друг в друга. При появлении рыжей
стало тихо.
– Кардинал Эстэль Лигар. Клан приветствует вас! – громко объявил епископ Артах.
И вампиры склонились в поклоне «гар-сарадал».
А девушка улыбнулась, с удовольствие глядя на выражающих наивысшее уважение подданных. И искры в камне Амулета на мгновение сложились в улыбку, подобную той, что играла на губах Эстэль, а затем рассыпались мелкими огоньками.
Выставочный центр «Tokyo Big Sight» Япония, Токио
Вы когда-нибудь были на фестивале боди-арта? Когда вокруг голые тела,
но стыда нет, потому что краска меняет мир, и вместо мужчин и женщин ходят,
стоят, танцуют и позируют живые картины. Когда справа элегантные тигрицы, демоны всех кругов Ада и драконы, притаившиеся в тумане, слева – пейзажи и сюрреалистические портреты, по стройным телам моделей низвергаются цветные водопады… Ты уже пресыщен впечатлениями, а впереди – ещё сотня работ замечательных художников. После первого часа глаза устают, хочется уйти туда, где вокруг
лишь нейтральное серое, а лучше – вообще чёрное, но уйти невозможно, потому
что фестиваль знаменитостей боди-арта бывает лишь раз в году, и не хочется пропустить даже самую простенькую модель….
– Уходишь? – изумился Наарга.
– Вернусь через двадцать минут, – спокойно ответил Нега.
– Устал?
– Меня трудно утомить.
– Даже искусством?
– Даже им.
Мельтешение изукрашенных тел не действовало на навов так же сильно, как на
обычных людей. Образы, вспышки света и причудливые движения, которые постепенно переполняли челов, не могли утомить почти совершенный мозг подданных
Тёмного Двора. Фестивальное мельтешение легко раскладывалось на составляющие, фиксировалось, анализировалось, в случае необходимости – запоминалось,
но тратился на всё это такой минимум сил, что челы умерли бы от зависти.
– Скажешь, куда собрался?
– Нужно кое-что проверить… – Нега хлопнул друга по плечу. – Развлекайся.
А сам вышел в лифтовой холл и в очередной раз набрал номер Миры. Выслушал
предложение оставить сообщение, покрутил головой, спустился в подземный гараж,
сел во взятую напрокат машину и навёл морок – теперь видеокамеры и случайные
прохожие видели не происходящее в действительности, а современного, то есть
уставившегося в планшет мужчину.
Сам же Нега достал с заднего сиденья сумку, выудил из неё ноутбук и через USBвход подключил бронзовую плошку, украшенную переплетением колдовских символов. Затем раскрыл извлечённый из той же сумки кожаный чехол, покопался в пластиковых пакетиках, вытащил тот, внутри которого лежали три длинных светлых
волоска, достал один и положил его в чашу. Запустил программу, прочитал заклинание и поднёс огонек зажигалки к волоску. Тот мгновенно сгорел, оставив после
себя тонкий дымок, но не поднявшийся и растаявший, а быстро впитавшийся
в чашу.
Поиск по генетическому коду позволял отыскать кого угодно и где угодно с точностью до фута, а требовалось для него совсем чуть-чуть: волосок, капелька крови,
частичка кожи объекта или его слюна.
Поиск показал, что Мира находится там, где должна: под Хабаровском, но не
на поляне, а на опушке леса, вдали от палаток, и при этом – без движения.
Можно было подождать, повторить поиск через пару минут, убедиться, что подозрения оправданны, но… Но Нега уже понял, что случилась беда, и не стал терять
время: пробормотал ругательство, затем – заклинание портала и прямо из машины
провалился в Хабаровский край.
***
Вышел в шаге от распростёртой девушки, склонился и внимательно, но пока
не прикасаясь, осмотрел.
Благодаря навским эскизам и тому, что убийца ничего не знал об анатомии людов, Мира всё ещё была жива: у людов сердце находится на полдюйма выше,
чем у челов, и потому клинок не разорвал его, как хотелось неизвестному, а только
задел. И Нега, который, в отличие от убийцы, хорошо знал, на что способны люды,
прикинул, что до критического состояния осталось примерно десять минут. Очень
мало по человским меркам и более чем достаточно по разумению Тёмного Двора.
Нав поднялся и прошёлся по обеим полянам: той, где стояли палатки, и соседней,
где ребята Миры проводили раскопки. Обнаружил их всех, мёртвых, отметил,
что и трупы, и палатки тщательно обысканы, но деньги и украшения неизвестные
не взяли.
Значит, приходили за другим.
Остановился, прикрыл глаза и быстро, но очень аккуратно провёл магическое
сканирование. Лёгкое, чтобы не оставить следов, но тщательное. Засёк компактную
видеокамеру на дереве – её объектив был направлен на палатки, – усмехнулся,
снял её, потратив ещё сорок секунд, вернулся к Мире, поднял на руки и активизировал безликую «Дырку жизни», купленную в обычном супермаркете Торговой
Гильдии.
Через несколько секунд тяжелораненая девушка оказалась в приёмной Эрлийской
обители.
Япония, Окинава
Самолёт вздрогнул, касаясь колёсами взлётно-посадочной полосы, и в салоне
раздались редкие аплодисменты. Широкоплечий мужчина с короткими рыжими волосами оглядел тех, на чьих лицах было написано несказанное облегчение от того,
что они снова на земле, и презрительно хмыкнул.
«Рано радуетесь. Касание земли – это ещё не гарантия того, что катастрофы
не будет».
Впрочем, с этой машиной и именно сегодня ничего не случится: вероятности полёта были тщательно просчитаны, и если бы существовал риск, он не поднялся бы
на борт.
За стеклом иллюминатора промелькнуло здание аэропорта, и рыцарь в одно движение поднялся с кресла, взяв в руки сумку, которая всю дорогу стояла у него в ногах. Позади так же легко и быстро встали ещё четверо челов, однако рыжий не стал
оборачиваться и тем показывать, что они вместе: их пути разошлись с того момента,
как был пройден таможенный контроль.
Самолёт остановился, бортпроводники замерли в ожидании подачи трапа, и мужчина прошёл к самому выходу, чтобы первым выйти из салона. За ним выстроилась
очередь из молодых парочек, нескольких особо инициативных старушек, трёх японцев в одинаковых деловых костюмах, а четверо челов с американскими паспортами
остались около своих мест. Рыжий бегло просканировал пространство вокруг –
предосторожность не помешает, – удостоверился, что опасности по-прежнему нет,
и включил телефон.
Ему категорически не нравилось то, что вся группа летела вместе с ним. После такого задания полагалось рассредоточиться, оказаться как можно дальше друг
от друга, но ближайший доступный рейс за пределы России был только один,
а оставлять команду в зале ожидания или в Хабаровске рыцарь не желал: зелёные
вскоре узнают о гибели группы археологов, начнут поиски, и нет никакого смысла
облегчать им задачу. Разумеется, зелёные отыщут исполнителей – в фургоне наверняка остались генетические образцы, – однако вояки не смогут рассказать ничего
интересного. Что они знают? Только полученные инструкции и его ненастоящее
имя.
Зелёным придется здорово постараться, чтобы добраться до него, но времени им
хватит только на это, и добраться до Мессии они не успеют.
Не смогут помешать Хэттару изменить мир…
Цитадель, штаб-квартира Великого Дома Навь Москва, Ленинградский проспект
Мало кто из обычных москвичей знал, что внушительное «сталинское» здание
на развилке Волоколамского и Ленинградского шоссе принадлежит нелюдям. Челы
проходили или проезжали мимо, кидали на строение заинтересованные или мимолётные взгляды, но для них дом из светлого камня был хоть и выделяющимся,
но заурядным: «бывший военный институт», «нынешний военный институт»,
«на офисы, небось, распилили» – так думали прохожие. А если кто пытался проникнуть внутрь: продать что-нибудь или из любопытства, то молчаливые охранники
вежливо, но непреклонно просили их проходить мимо. А если требовалось – демонстрировали такие документы, что один ушлый инспектор пожарной охраны, вздумавший прорваться внутрь нахрапом, долго-долго потом умолял никому и никуда
не сообщать о его попытке и вообще забыть о его существовании. И даже предлагал
деньги.
К просьбе отнеслись с пониманием.
От денег отказались.
Что же касается жителей Тайного Города, то среди них желающих проникнуть
в это здание не находилось вот уже четыреста пятьдесят четыре года, с тех самых
пор, как под стенами Цитадели полегла половина гвардии великого магистра. Разумеется, рано или поздно новые смельчаки обязательно отыщутся, разумеется, владеющие Цитаделью навы продолжат оберегать свое логово с маниакальной тщательностью, и следующие желающие, скорее всего, повторят судьбу незадачливых
рыцарей, но пока это не было важно.
– Выглядишь расстроенным.
– Устал немного.
– Богемная жизнь до добра не доводит.
– Чего не сделаешь ради Великого Дома, – хмыкнул Нега.
Он считал «богемой» Нааргу, но с пониманием относился к тому, что остальные
навы относились к нему самому так же, как он – к художнику. Для них он тоже был
«слегка не от мира сего».
Нормально, у всех бывает, через пару-тройку столетий пройдёт.
– Не жалеешь ты себя.
– Я ведь сказал…
– Да, да, помню: «Чего не сделаешь ради Великого Дома». Давно собираюсь увековечить сей лозунг на золотой табличке, да всё руки не доходят.
– Золота жалко?
– В моем кабинете часто бывают шасы: боюсь, утащат.
– Могу продать тебе формулу суперклея.
– Которую разработали шасы?
– Ага.
– Значит, они знают формулу суперрастворителя. Возможно – секретную.
Навы негромко посмеялись.
Официально считалось, что всеми вопросами безопасности в Великом Доме Навь
ведает Сантьяга, комиссар Тёмного Двора, и так, собственно, оно и было. В мирное
время прижимистые навы отряжали своему главному боевому магу минимум помощников, но тот справлялся.
Комиссар курировал все вопросы, но наибольшее внимание уделял проблемам
Тайного Города, вечному противостоянию с заклятыми соседями – Великими Домами
Чудь и Людь, поэтому многие дела, на первый взгляд относящиеся к разряду второстепенных, сваливал на исполнительного Ортегу, считавшегося то ли клоном Сантьяги, то ли его тенью. Ортега не жаловался и давно привык принимать на себя
первую волну желающих записаться на приём к всесильному комиссару. И даже
научился не сильно раздражаться по этому поводу, частенько объединяя полезное
с приятным. К примеру, до прихода Неги Ортега развлекался «оцифровыванием»
старинных документов: фотографировал исписанный старонавскими иероглифами
лист, после чего прогонял его через автоматический переводчик с китайского
и бодро ржал над получившейся белибердой.
– Знаешь, как перевели они фразу: «Мерцающий клинок пронзил туманную горку
звёздных теней»?
– Это ведь поэма «Тьма шелестящей листвы», – удивился Нега. Он считался неплохим знатоком литературы имперского периода.
– Ага.
– Памятник нашего искусства.
– Ага, – снова подтвердил Ортега.
– И ты над ним издеваешься?
– Какой же ты стал нудный, чтоб тебя Спящий наизнанку вывернул, – вздохнул
помощник комиссара. После чего демонстративно захлопнул старинный том, сложил
перед собой руки и поинтересовался: – С чем пожаловал, богема? Мне кажется
или ты должен сейчас находиться в Токио?
Помощников у Сантьяги было мало, но его задачу существенно упрощал тот простой факт, что каждый живой нав, чем бы он ни занимался, считался находящимся
на службе Великому Дому, и потому весёлый импресарио, тонкий ценитель красоты
и знаток искусства Нега являлся одним из агентов комиссара, собирающим информацию и выполняющим задания за пределами Тайного Города.
– Я был в Токио, – подтвердил он.
– Не понравилось?
– Перестань паясничать.
На убитых археологов Неге было плевать, однако к Мире он относился особенно,
и ему показалась неуместной весёлость Ортеги.
– Что у тебя? – посерьёзнел тот.
– Ты помнишь мою знакомую из Зелёного Дома?
– У каждого из нас есть, была или будет знакомая из Зелёного Дома, – пожал плечами Ортега. – Они так мало живут, что запоминать их имена нет никакого смысла.
Что случилось с твоей нынешней?
– Её едва не убили, – хмуро ответил Нега, ещё более помрачневший, когда помощник комиссара коснулся срока жизни людов.
– Такое случается. Собрался отомстить?
– Она была археологом, и её пытались убить во время экспедиции. – Нега положил на стол снятую с дерева видеокамеру. – Тут запись, потом посмотришь, но самое главное я распечатал. – Рядом с видеокамерой легли листы с изображениями:
мужчины и женщины рассматривают какую-то шкатулку. – Археологи что-то нашли,
после этого их убили.
– Шкатулки, как я понимаю, в лагере нет, – протянул Ортега.
– Нет, – подтвердил Нега. – А заодно исчезли все документы и электронные приборы.
– Кто занимался безопасностью археологов?
– Люд.
– Значит, их убили не челы.
– Именно.
– Интересно… – Ортега побарабанил пальцами по столешнице. – Мира сообщила
о находке в Зелёный Дом?
Несмотря на недавнее язвительное замечание, имя подруги Неги помощник комиссара знал.
– Нет.
– А об экспедиции?
– Не проверял.
– Я проверю… – Ещё одна легкая дробь по столу. – Но что-то мне подсказывает,
что Мира и тут проявила самостоятельность.
– Да.
– Она рассчитывала найти нечто ценное? – прищурился Ортега.
– Она была рассеянна и слегка встревожена перед отъездом.
– Есть догадки?
– Только предположение.
– Я весь внимание.
– На поляне, где велись раскопки, я заметил следы шахт. И почувствовал характерный запах.
Дальше можно было не продолжать.
– Намекаешь, что Мира нашла место выхода Железной Крепости?
– Всё может быть.
– Гм… Намекаешь, что надо разбудить Сантьягу?
– Он спит? – удивился Нега.
– Ну, когда-то, наверное, спал, – без особой уверенности ответил Ортега, возвращаясь к изучению фотографий. – Мира выжила?
– Да.
– Повезло?
– У нее «навские эскизы», – объяснил Нега. – Только благодаря им я сумел дотащить Миру до эрлийцев.
– Девушка оказалась не так глупа, как большинство её зелёных сородичей, – заметил Ортега и резюмировал: – Ты благотворно на неё влияешь.
– Мы пойдём к Сантьяге?
– Ты уверен, что он уже проснулся?
***
…Кабинет комиссара Тёмного Двора радикально отличался от подавляющего большинства прочих помещений Цитадели, выдержанных в стиле милого навским сердцам военно-фортификационного консерватизма, отсылающего знатоков ко временам империи Тёмного Двора и массовых казней на закате. Считалось, что трёхчасовое пребывание в декорированном навами помещении гарантированно вызывает
шизофрению у разумного любого генетического статуса, однако рабочее место
Сантьяги претендовало на лавры ультра-ультрасовременного офиса, прекрасно
освещалось и было царством не камня и садизма, а стекла, металла и новейших
технологий. Хотя и садизма, конечно, тоже, но он умело скрывался среди гаджетов
и странных конструктивных решений.
– Вам не понравилось в Токио?
Участливый тон Сантьяги не сбил Негу с толку. Он опустился в предложенное
кресло, сдул с рукава пылинку – абсолютно скопировав жест комиссара – и доложил:
– Всё началось с того, что я не дозвонился до Миры…
В отличие от Ортеги, Сантьяга выслушал рассказ молча, впрочем, он редко перебивал докладчиков. И даже предположение насчёт Железной Крепости не заставило
комиссара позабыть о вежливости. Он лишь дотронулся кончиками пальцев до подбородка, да так и замер в кресле, продолжая смотреть на Негу чёрными, глубоко
запавшими глазами, а когда разведчик умолк, принялся внимательно рассматривать
фотографии.
– Жаль, конечно, что челы до сих пор не научились делать оптику приемлемого
качества.
– Лет через четыреста у них появятся нужные технологии, – хмыкнул Ортега. –
А до тех пор будем продолжать пользоваться продукцией шасов.
– К сожалению, Мира решила не переплачивать и приобрела человскую видеокамеру, немодернизированную.
– Зелёный Дом всегда отличался удивительной скупостью, – притворно вздохнул
Ортега.
– Эта камера играла вспомогательную роль, – вступился за подругу Нега. –
А шасы настолько жадные, словно вобрали в себя всю скупость Спящего.
– Именно по этой причине финансовые дела Великого Дома Навь в полном порядке, – усмехнулся Сантьяга. И отложил фотографии. – Единственное, что я могу
сказать точно: артефакт, который отыскала ваша знакомая, сделан не асурами.
– Вы уверены? – Нега уже свыкся с мыслью, что Мира влезла в ОЧЕНЬ неприятную историю – в отношении асуров навы проводили стратегию «Убивай и не разбирайся», – и воспринял слова комиссара с облегчением. – Но ведь шкатулка почти
не видна…
– Неважно. – Сантьяга легко махнул рукой. – Штанги, которые Железная Крепость выдвигает к поверхности, несут сугубо утилитарную функцию, в них в принципе не может ничего быть, а если что и отыщется, то будет уничтожено охранными
заклинаниями, которые продолжают функционировать даже сейчас. Так что… – Комиссар на мгновение замер, пристально разглядывая одну из украшающих кабинет
картин Аркадия Ивова: проснувшийся вулкан, лава которого, казалось, вот-вот поглотит ультра-ультрасовременный кабинет. – Так что мы имеем дело с совпадением:
в месте, где Железная Крепость подошла к поверхности, оказался некий артефакт,
который…
– Стал причиной расправы? – закончил за шефа Ортега.
Несколько секунд Сантьяга пристально изучал подавшего голос помощника, после
чего едва заметно качнул головой:
– Вопрос в том, почему расправа вообще случилась? Нет никаких сомнений,
что шкатулка была целью, но как нападавшие о ней узнали?
– Кто-то стал предателем, – холодно ответил Нега. – И с ним тоже расплатились.
– Очень может быть… – Сантьяга вновь вернулся к созерцанию картины. – Хотите
расследовать это дело?
– Если вы не против, комиссар.
– Я не против. – Помимо целого букета достоинств, Сантьяга мог похвастать совершенным и всеобъемлющим любопытством и ни за что не прошёл бы мимо столь
интересной информации. – Но по следу обязательно пойдут зелёные ведьмы.
– У меня преимущество.
– У нас всегда преимущество, – улыбнулся комиссар. – Ведь мы навы.
Бразилия, Рио-де-Жанейро За несколько месяцев до описываемых событий
И снова возвращение в номер, и снова – перед самым рассветом, в минутах
от прихода солнца, рискуя, потому что малейшая заминка, например, проколотое
колесо такси, могла привести к необходимости искать укрытие. Или гореть под проклятым солнцем Земли – чужим для масанов, убийственным.
Макс и Кайл рисковали, потому что затягивали пребывание в клубе до последнего – уж больно хорошо было расслабляться в обществе послушных, готовых
на всё Танцоров. Хочешь – хлебни эту девочку, хочешь – того мальчика, хочешь –
сделай с ними что-нибудь другое, а хочешь – высуши досуха, и жертва будет тебе
благодарна. А остальные челы посмотрят на её труп с завистью…
Поначалу безумные Танцоры вызывали у масанов презрение, как тупой скот,
не понимающий, что он теряет, однако теперь их чувства слегка изменились, и замороченные челы стали казаться партнёрами, участниками необыкновенного карнавала, во время которого каждый может стать каждым.
Визиты в «Закат» затягивали, в них появлялась потребность, и парням становилось всё труднее отказываться от предложения переждать день в клубе. Они уезжали «на флажке», но с каждым разом неохотнее.
И об этом следовало поговорить.
– Как думаешь, во что мы влезли? – Кайл плюхнулся в кресло и устало взлохматил чёрные волосы.
– Не думал, что тебя это заинтересует, – хихикнул Макс.
– Хватит язвить.
– Извини. Мы оба увлеклись.
– Согласен.
– Но кто-то платит за сыр этой мышеловки, и я хочу узнать – кто?
– Мессия.
Никаких других подробностей или имён они до сих пор не узнали. Сильва ограничивался этим титулом – или кличкой – и мягко отказывал новым знакомым в деталях: «Ещё не время».
Понятным было только одно: сейчас на Мессию работает не очень много масанов – в противном случае слухи о создателе питательных клубов давно разлетелись бы по планете. И достигли Тайного Города. И присланные гарки порубили бы
его в мелкий шлюск – начинку для мясного пирога с морковью и спаржей, подаётся
горячим с соусом «каллинурт» и красным вином. И заставили бы последователей
Мессии этот пирог сожрать.
А потом порубили бы и их.
В «Закате» лилось слишком много крови, в Тайном Городе такого не одобряли.
И поэтому Макс и Кайл не до конца определились, кому сдавать Мессию: своему
клану вольных охотников или Тайному Городу – у каждого варианта были свои
плюсы и минусы. Понятно же было одно: сдавать надо, поскольку на крови Мессии
можно хорошо подняться.
Оставалась мелочь – лично познакомиться со старикашкой.
– Как думаешь, мы ведём себя правильно? – неожиданно спросил Кайл.
– Судя по спокойствию Сильвы – да.
– Мы всё больше и больше втягиваемся, брат.
– Согласен, – поморщился Макс. – Но что делать? Мы не можем уйти.
– Думаю, все новички мечтают сдать Мессию, но постепенно попадают под…
– Только не говори: под обаяние Сильвы.
– Я думаю, под обаяние той дряни, которую он называет Кровью Заката.
– Это – да…
Масаны переглянулись и многозначительно покачали головами.
Они были молодыми, но не маленькими и понимали, что самые крепкие секты
стоят не только на идеологии. Коктейль Сильвы не походил ни на один из известных им наркотиков – а известно Максу и Кайлу было всё, – и в этом заключалась
главная опасность: друзья понятия не имели, как противостоять заразе оригинальной рецептуры, а не принимать коктейль не могли – в этом случае Сильва их выгнал бы.
Или убил.
– Нужно отправить образец коктейля Алхимику, – предложил Макс. – Он мужик
головастый, разберётся, из чего смесь составлена, и сделает нам противоядие.
Днём будем пить его, а по ночам – коктейль.
– И не заболеем.
– Я слышу недоверие.
– Употребление коктейля наверняка влияет на поведение, – протянул Кайл. – Получив противоядие, мы станем другими… В смысле – прежними. И Сильва догадается, что мы блокируем действие его дряни.
– Посмотрим на других масанов «Заката» и будем вести себя так же. – Макс
слегка пожал плечами. – Ради дела можно попробовать стать актёрами.
– Ради жизни.
– И ради неё тоже.
Помолчали.
– Гм… Допустим, – вернулся к теме Кайл. – А если Алхимик не сможет придумать
противоядие?
– Тогда соскочим. И сдадим Чарли только Сильву.
– Чарли или Тайному Городу?
– Решим. – Макс вздохнул. – Но соскочим точно, я не хочу превращаться в овоща.
– Никто не хочет… – Кайл вновь провёл рукой по волосам. – И последнее…
– Я весь внимание.
– Алхимик живёт в Румынии.
– М-дя… А я все думаю: когда ты об этом вспомнишь?
Масаны рассмеялись.
Появление на горизонте клуба «Закат» существенно улучшило финансовое положение друзей. То есть не ухудшило: им не пришлось тратиться на блуждание по барам и клубам. Однако богачами ни Макс, ни Кайл не были, не могли себе позволить
потратить сверх сэкономленных, и потому решение могло быть только одно:
– Полетишь ты, – спокойно сказал Макс. – А я продолжу работать с Сильвой.
– Не получится, – буркнул Кайл, изучая расписание авиарейсов. – Прямого рейса
в Бухарест нет, а пересадка дневная.
– Нехорошо…
При необходимости масаны спасались от солнца с помощью плотных костюмов
и мотоциклетных шлемов, однако пассажир в подобном наряде наверняка привлечёт внимание окружающих…
– Давай напишем, что ты умер, и отправим тебя в гробу? Ну, по старинке.
– Не успеем оформить нужные документы.
– Давай купим портал?
– Не «давай купим портал», а другого выхода у нас нет.
– Согласен. – Кайл вздохнул. – Но на портал нет денег.
– Значит, придётся найти.
– Найдём. – «Светиться» в чужом городе не хотелось, но обстоятельства вынуждали к решительным мерам. – Но как мы их потратим? Позвоним в «Транс-Портал»
и попросим организовать магический переход Рио – Бухарест и обратно для двух
мятежных масанов?
– Придётся отыскать кого-нибудь, кто сможет помочь.
– Вот так просто? Выйдем на площадь и позовём мага? Или откроем справочник?
– Рио – город большой, тут наверняка есть маги. Отыщем. А пока давай спать.
Макс только покачал головой, задумчиво глядя на экран ноутбука, а потом,
ещё чуть помедлив, взял телефон и набрал номер Чарли Малкавиана. Понимая,
что ему придётся выслушать много неприятных фраз в свой адрес, он всё-таки собирался спросить, нет ли у Чарли на примете того, кто способен построить межконтинентальный портал из Рио в Бухарест.
Цитадель, штаб-квартира Великого Дома Навь Москва, Ленинградский проспект
Обычно в этом кабинете в такую рань не просыпались. Но не от лени, а потому,
что ложились поздно: знаменитые «ласвегасы» – нав Доминга и шас Тамир Кумар,
личные аналитики комиссара Тёмного Двора, – любили работать по ночам и просыпаться к полудню, раздражая окружающих всклокоченным видом и красными глазами. Но больше, чем внешний вид аналитиков, склонных к порядку навов раздражал бардак, устроенный безбашенной парочкой в своей берлоге. Двухэтажное помещение, просторное, со множеством окон, было под завязку забито магическим
и обыденным хламом, сломанным и ещё действующим оборудованием и прочим барахлом: холодное и огнестрельное оружие и артефакты различного предназначения, коробки из-под пиццы, пустые бумажные стаканчики, бронзовые курительницы
и связки всевозможных трав, канистры со слюной дракона и старые системные
блоки с выдранными жёсткими дисками, свечи, лампы, амулеты, черепа, хрустальные шары, серверы, мониторы, жёсткие диски, ноутбуки, проекторы, остатки еды,
старые брюки… Проще было сказать, чего тут не было: чистоты и порядка, что царили во всех остальных помещениях Цитадели. По неизвестной причине големыуборщики перегорали, едва переступив порог берлоги, а очищающие арканы не активизировались, что позволяло «ласвегасам» плодить бардак в своё удовольствие.
Нега в кабинет аналитиков всегда входил с осторожностью, не забыл, как эманации камня благословения испортили дорогущий костюм от Манира Турчи, однако
на этот раз обошлось. Обогнув кучу нераспечатанного компьютерного «железа»
у дверей, разведчик удачным пинком смахнул с дороги вооружённого ёжика, остановился в шаге от храпящего на диване Доминги и рявкнул:
– Подъём! Работа пришла!
И едва увернулся от подушки, которая пролетела через всю комнату и свалила
со стола монитор:
– Прочь отсюда, ошибка Спящего! – Доминга даже глаз не открыл.
– Куси его, – пролепетал в тяжёлом сне Тамир.
Белая крыса – видимо, от неё и требовалось «кусить», – предпочла укрыться
в сервере. Ёжик подумал стрелять, но, оценив размеры Неги, тоже ретировался.
Личные аналитики всесильного комиссара Тёмного Двора остались без защиты.
– У меня есть разрешение убить вас в случае неповиновения.
– Что ты сказал?
– Отлично, первый этап пройден. – Нега оглядел берлогу «ласвегасов», ища,
где бы присесть, не нашёл и остался стоять. – На самом деле комиссар не разрешил, а попросил вас убить, лентяев…
– Считай, что второй этап тоже позади и мы услышали всё, что думает о нас Тёмный Двор.
– Он думает ещё интереснее.
– Богемная жизнь испортила тебя. Сделала фантазёром.
– На самом деле в Тёмном Дворе нас любят.
– Мы очень полезные, – добавил Тамир.
– Чего тебе не хватает для счастья? – осведомился Доминга. Он в лихой парочке
был предсказателем.
– А вам?
– Нам нужно, чтобы ты ушёл, поэтому мы готовы немного поработать, – промямлил Тамир. – Говори.
– Нужно провести тщательное удалённое сканирование одной полянки в Хабаровском крае.
– Запонки потерял?
– Зелёные археологи отыскали там какой-то артефакт…
Нега быстро ввёл проснувшихся аналитиков в курс дела, после чего отошёл в сторонку и замер, не мешая им работать. Тамир запустил компьютеры, подключился
к ближайшему человскому спутнику, выведя на один из мониторов изображение поляны, Доминга же вызвал огонь в трёх чашах и занялся просмотром событий прошлого и вероятностей будущего. И первые результаты исследований появились
меньше чем через минуту.
– Боевую магию там не применяли, – сообщил жующий вчерашний гамбургер Доминга.
– Фон повышен только в лагере зелёных, из-за «Короля москитов» и «колокольчиков», – добавил шас.
– Прошлое этой поляны ты знаешь, ничего нового я не скажу. Что же касается будущего, то её у неё, можно сказать, нет: полянка останется заурядной полянкой,
а через восемь лет медведь задерёт на ней козу.
Нега открыл было рот, желая уточнить кое-какие параметры «прошлого», но следующая фраза Тамира заставила его передумать.
– Что же касается шкатулки, то её вывезли…
– Что?!!
Нега знал, что «ласвегасы» – лучшие, но не ожидал, что сонная парочка даст ему
ниточку так быстро.
– Если верить таможенной декларации некоего американца по имени Джейсон
Стартхем, то сегодня он вывез из России сувенир, описанный как «шкатулка
из стали, с узором из ювелирного сплава. Внутри шкатулки украшение в виде
солнца, материал – ювелирный сплав». Исторической или научной ценности
не имеет, оценочная стоимость невысокая – новодел, документы на вывоз в порядке… – Шас мило улыбнулся и закончил: – Самолёт уже приземлился на Окинаве.
Доминга же выкинул остатки гамбургера куда-то под стол и принялся сосредоточенно протирать пальцы бумажной салфеткой.
– Чел реальный? – немедленно спросил Нега.
– Сейчас проверим… – Тамир вновь углубился в компьютерные дебри. – Похоже,
что реальный. В Россию он прилетал не один раз, многократная виза открыта полтора года назад.
– Это не чел, – неожиданно произнёс нав. – Его вероятности спутаны, как будто
их прячет кто-то очень сильный, но я точно знаю, что Джейсон не чел и преподнесёт тебе, Нега, сюрприз.
– Приятный?
– Понятия не имею, – развёл руками предсказатель, продолжая смотреть
на огоньки, кажется – на все три разом. – Возможно, он тебя убьёт.
– Звучит не слишком оптимистично.
– Ты сам хотел знать правду.
– Наш друг Джейсон имеет отношение к американской армии, – вернул себе слово
Тамир. – Но я не уверен, что за убийством зелёных геологов стоят челы.
– Археологов, – поправил аналитика Нега.
– Всё равно зелёных.
Оспорить это утверждение было невозможно.
– Что значит «имеет отношение»?
– На сервере американской военной базы на Окинаве появилась запись о прибытии капитана Стартхема.
– Интересно…
Нега понял, что запас «подарков» от «ласвегасов» временно иссяк, поразмыслил,
продумывая несколько последующих шагов, после чего распорядился:
– Отправьте меня на Окинаву. Пора пообщаться с одним шустрым челом, который
может оказаться не челом.
***
Подсобное помещение, в которое «ласвегасы» открыли Неге портал, не оснащалось видеокамерами. Свободным пространством тоже, и поэтому, едва повернувшись, разведчик врезался коленом в стопку пустых вёдер, наступил на швабру, ругнулся, смахнул с полки банку с моющей химией, ругнулся крепче, представив,
как веселятся сейчас аналитики, приоткрыл дверь, убедился, что, несмотря на поднятый шум, не привлёк внимание челов, и выскользнул в коридор.
«Личину» он продумал ещё в Москве и с помощью тех же «ласвегасов» быстро собрал нужный комплект документов, превратившись в гражданина США Николаса
Доусона, тридцать семь лет, разведён, любит гамбургеры, блондинок и автомобили
напрокат. Последнюю любовь продемонстрировал тут же, арендовав в аэропорту
неприметную, но резвую «Тойоту», после чего выехал на шоссе, с раздражением
привыкая к неправильной разметке, и набрал номер «ласвегасов».
– Есть новости?
– А где «пожалуйста»? – осведомился Тамир.
– Есть новости, пожалуйста?
– Ты уже заплатил за аренду машины? – продолжил расспросы шас.
– Да.
– Жаль.
День обещал оказаться суетливым.
– Куда он поехал? – поинтересовался нав.
– Двадцать минут назад Джейсон Стартхем вылетел на Аляску. Полетишь за ним?
– Не сразу, – решил после паузы Нега. – Попробую сначала разузнать что-нибудь
здесь. Сделайте мне допуск на базу.
– Документы пришлём через четыре минуты, – ответил Тамир. – Доехать не успеешь.
В случае необходимости «ласвегасы» умели работать чертовски быстро.
Зелёный Дом, штаб-квартира Великого Дома Людь Москва, Лосиный Остров
Широкие ворота распахнулись, юркий Smart весёленького фисташкового оттенка
въехал в обширный внутренний двор штаб-квартиры Великого Дома Людь
и сразу же затерялся в нём, совершенно не подходя по размеру пространствам
и строениям древнего дворца. Незаметно обогнул Цветочный флигель, прокрался
вдоль Павильона Прелестных Восходов и замер наконец на дальней парковке, едва
не уперевшись бампером в табличку: «фата Надежда».
Из остановившейся машинки грациозно выбралась светловолосая девушка с точёным носиком, аккуратными губами и огромными зелёными глазами, облачённая
в модный в этом сезоне сарафан и лёгкие туфли-сандалии. Жизнерадостная
улыбка, очаровательное дыхание молодости и аура женственности, обволакивающая Надежду, делали её похожей на студентку. Или модель, ещё не хлебнувшую
настоящей горечи мира гламура. Или на невесту… Надежда была столь красива,
что её хотелось назвать легкомысленной, однако те, кто видел фату на службе,
а особенно те, кому не повезло быть объектом её разработки, никогда не использовали в отношении самого талантливого дознавателя Зелёного Дома эпитетов «жизнерадостный», «легкомысленный» или «очаровательный». За глаза Надежду звали
Гадюкой, и имя это она заработала потом и кровью.
– Полуница!
– Да, фата? – Помощница не просто посмотрела на вошедшую в кабинет, а поднялась, демонстрируя готовность броситься куда угодно с каким угодно поручением.
– Мне должны были доставить пакет из Службы утилизации.
– Никаких пакетов, фата.
– Если не пришлют в течение тридцати минут, позвони и устрой скандал.
– Серьёзный?
– Переходящий в истерику, – улыбнулась Надежда.
– С удовольствием.
Полуница и сама недолюбливала шасов, но то, как к носатым навским прихвостням относилась гордая фата, приводило молоденькую фею в щенячий восторг,
и она старательно перенимала у Гадюки опыт.
– А пока, будь добра, свари мне кофе.
– С удовольствием.
– Спасибо. – Надежда уютно устроилась в кресле, извлекла из сумочки пудреницу, помаду, тушь, зеркальце и принялась неспешно приводить себя в порядок –
нельзя же во всём полагаться на магию! – одновременно прокручивая в голове события сегодняшнего дня.
Который начался звонком из Службы утилизации и скучным голосом оператора,
сообщившим, что «хабаровские трупы успешно заменены на кукол, счёт выслан
в казначейство Великого Дома Людь, копия – в «секретный» полк, когда оплатите?».
«Спросите у бухгалтеров… – сквозь сон посоветовала Надежда и лишь через секунду опомнилась: – Какие ещё хабаровские трупы?!»
И беззвучно выругалась, увидев, что хвалёная «горизонтальная коммуникация»
между структурами дала очередной сбой и ей забыли сообщить о происшествии.
Впрочем, такое случалось.
Одеваясь, Надежда позвонила в Оперативный центр Великого Дома и разузнала
подробности трагедии.
Итак. Очередная романтическая группа археологов, мечтающих о славе Шлимана
и доктора Джонса, отправилась по каким-то делам в Хабаровск. И была вырезана
в полном составе. А поскольку среди членов группы присутствовали люды и полукровки, преступлением занялась Служба утилизации… Секундочку: Служба утилизации занялась преступлением ещё и потому, что кто-то неизвестный, возможно,
убийца, позаботился сообщить о случившемся. Как говорится: «Голову срубил –
о режиме секретности не забыл». Операторы Службы выслушали сообщение о трупах, отправили на место событий агента Атама Турчи и стажёра Вальда де Транта,
которые и устроили фокус с заменой тел…
– Ваш кофе, фата.
– Спасибо, Полуница.
– Пакета из Службы до сих пор нет.
– Хуже шаса может быть только мёртвый шас, – припомнила Надежда старую
шутку хванов. – Потому что об него спотыкаешься и он плохо пахнет.
Помощница не забыла посмеяться.
– Будь добра, подготовь для меня расписание авиарейсов в Хабаровск.
– Не менее восьми часов, – уныло предупредила Полуница.
– Знаю, – не менее уныло ответила Надежда. – Попробую выбить портал, но если
дело сочтут рядовым, придётся лететь самолётом.
В отличие от агентов Службы, которые воспользовались самым быстрым способом
перемещения, гигантский счёт за который лежит в казначействе.
«Интересно, как скоро прибегут разъярённые бухгалтеры?»
С тех пор как это казначейство возглавил Серис Турчи, жизнелюбивых сотрудниц
финансового ведомства словно подменили, и теперь они приносили Великому Дому
прибыль, а не детей, что серьёзно подпортило им характер. Отныне каждый счёт
и заявка подвергались въедливому изучению, а бюджеты ведомств порой приходилось «пробивать» настоящими магическими поединками.
«Отставить бухгалтерию!»
Сейчас нужно думать о важном.
Хабаровск.
Никаких следов Атам и Вальд не обнаружили, убийца позаботился о том, чтобы
остаться инкогнито, зато агенты подметили интересный факт: спальных мест в лагере было шесть, а трупов пришлось менять пять. После изучения документов стало
ясно, что не хватает Миры, главы археологов, и горячий де Трант немедленно предположил, что она-то и расправилась с подчинёнными во время дележа богатой добычи. Де Трант был назван кретином, обиделся, едва не наговорил Надежде кучу
глупостей, вовремя вспомнил, что она, в отличие от него, – маг, ушёл в угол и принялся сопеть. И, скорее всего, именно из-за обиды стажёра пакет с отчётами и коекакими уликами до сих пор не доставлен…
«Отставить стажёра!»
Что же касается пропавшей Миры, то Надежда догадывалась, где её искать:
раз кто-то сообщил о преступлении в Службу, возможно, он заодно позаботился и о
единственном выжившем члене группы.
Фата размешала сахар, добавила в кофе сливки из серебряного кувшинчика – кофейный сервиз был её слабостью, и помощницы приносили кофе только в нём, –
после чего набрала телефонный номер Московской обители.
Эрлийцы были непревзойдёнными лекарями, способными исцелять даже стоящих
на пороге смерти, но никогда не забывали снять скромный гонорар за услуги
со счёта пациента. Уровень скромности определялся врачами на глазок, поэтому
иногда их притязания поражали даже шасов. Тем не менее если кто-то оказывался
при смерти, он – зная о Тайном Городе, разумеется, – стремился как можно быстрее
оказаться в Царицыно.
– Приёмный покой, брат Октопус, что у вас случилось? Сегодня и до конца недели
анализы мочи бесплатно при условии резекции желудка…
– Зелёный Дом, дознаватель Надежда…
– Интересует удалённый тест на беременность? Сделаем бесплатно при условии
дальнейшего наблюдения в Обители и…
– Фата Надежда, – с нажимом уточнила девушка.
Она надеялась, что высокий титул заставит эрлийца заткнуться, но тот среагировал не так, как можно было ожидать.
– Могу предложить прекрасную программу наблюдения за здоровьем для ваших
внуков.
– Заткнись!
– Вы позвонили, чтобы оскорбить меня? – кротко осведомился брат Октопус.
– Сегодня ночью в Обитель привозили раненых людов? Меня интересует девушка
по имени…
– Мира?
– Да.
– Проникающее ранение в область сердца. Сейчас без сознания – потеряла много
крови, – и обязательно умерла бы, не сделай в своё время «навские эскизы». Хочу
сказать, что действенность «эскизов» несколько преувеличена, однако в некоторых
случаях…
– Как Мира оказалась в Обители? – перебила врача фата.
– Вывалилась из портала.
– Чей был портал?
– Её собственная «Дырка жизни».
– Кто оплатил ваши услуги?
– У девушки была с собой карточка Тиградком, и мы на основании Соглашения
об автоматическом списании стоимости платных услуг…
– Да, да, да, всё понятно. – Надежда выдержала паузу. – Поставьте меня в известность, когда Мира придёт в себя.
– Поужинать не желаете?
– Сегодня я выгуливаю внуков.
– Судя по голосу, вам не больше сорока.
– Эрлийцы для меня слишком занудливы.
– Занудство не всегда плохо, – спокойно продолжил врач. – Раз уж мы заговорили
обо мне, то я могу долго повторять…
– Ни слова больше.
Надежда положила трубку, велела Полунице организовать обыск в квартире
Миры, с обязательной проверкой звонков и электронной почты, набросала предварительный отчёт, пару секунд медитировала над ним, запоминая основные постулаты, после чего направилась на доклад к обер-воеводе Белославе, которую
не называли Гадюкой только потому, что этот псевдоним чуть ранее зарезервировали за Надеждой.
– Ты похожа на невыспавшуюся студентку.
– Это комплимент? – удивилась фата.
– Констатация факта. – Белослава вздохнула. – Не очень приятного.
С недавнего времени в Зелёный Дом стала возвращаться мода на строгость: дворцовым служащим и особенно – сотрудникам «секретного» полка и дружинницам Дочерей Журавля намекнули, что выглядеть необходимо соответственно положению.
Надежда решила пока повременить с закрытыми блузками, а вот занимающей высокий пост Белославе пришлось прислушаться к «доброму совету», и теперь она постоянно пускала шпильки в адрес тех, кто ещё не принял новые правила.
– Ездила в Службу?
Вопрос чётко указал, кого следует благодарить за ранний подъём, однако голос
Надежды остался спокоен:
– Разумеется.
– И?
– Жду от них материалы…
– Конечно… – Белослава откинулась на спинку кресла. – Улики и свидетельства.
Обер-воевода свято верила в «Поцелуй русалки», способный развязать язык даже
наву, и не особенно вникала в такие мелочи, как криминалистика. А её высокий
пост стал результатом политических ухищрений мужа, родителей и любовника…
– Дело видится странным, – кашлянув, произнесла Надежда. – Из лагеря пропали
все электронные приборы и документы о раскопках, и это даёт право предположить, что Мира нашла что-то серьёзное.
– Насколько серьёзное? – подалась вперед Белослава.
Удачное расследование могло помочь ей в карьере, поскольку муж, родители
и любовник уже достигли потолка своих возможностей, а оставаться на уровне
обер-воеводы Белослава считала недостойным себя.
– Служба утилизации считает, что Мира проводила раскопки на месте выхода Железной Крепости…
– Как?! – взвизгнула обер-воевода. – И я узнаю об этом только сейчас?!
На несколько мгновений прекрасные зелёные глаза Белославы превратились
в два злобных изумруда, однако довольная собой Гадюка осталась спокойна, спрятав улыбку глубоко в душе, и обер-воевода опомнилась.
– Дальше.
– В послании, которое я жду от Службы, должны быть окончательные выводы экспертов. Улики и свидетельства…
– Но пакета у тебя нет.
– Пока.
Долго, не менее двадцати секунд, Белослава смотрела Надежде в глаза, после
чего приняла решение:
– Тебе нужно слетать в Хабаровск.
– Слетать?
– Выбью портал, – решила обер-воевода. – Дело может оказаться серьёзным.
– Согласна.
– Как этих археологов убили? Магией?
– Автоматы Калашникова.
– Челы?
– Судя по остаточным следам, они. Или же убийцы скрыли своё присутствие.
– Или так.
Умелые маги могли замаскировать своё появление, вернув потревоженный энергетический фон в норму неприметными арканами, и в то, что среди убийц присутствовал колдун, верилось больше, чем в то, что опытного люда и ведьму, пусть и не
сильную, ликвидировали обыкновенные челы.
– Миру, в отличие от остальных, ударили ножом. Сейчас она без сознания.
– Как долго не сможет отвечать на вопросы?
– По оценкам эрлийцев, часов восемь-десять.
– Уверена, ты сможешь что-то раскопать за это время.
– С помощью улик и свидетельств…
– Может, ты перестанешь напоминать мне эту неудачную фразу?
– Извини.
Ведьмы помолчали.
– Миру бросил в портал убийца? – негромко спросила Белослава.
– Надеюсь.
– Надеешься?
Если бы начальство лучше разбиралось в криминалистике, оно не задало бы этот
вопрос, а так пришлось объясняться.
– Допустим, среди нападавших был кто-то из Тайного Города… – задумчиво произнесла фата. – Сейчас неважно, кто. Важно, что он, возможно, вообще не хотел
никого убивать. Могло получиться так, что бой начался внезапно, и он всё равно
пощадил Миру…
– Ты сама знаешь, что это глупо. Раз начал убивать – убивай всех.
– Знаю.
– Я поняла тебя… Если Миру спас не убийца…
– Её точно спас житель Тайного Города, – вздохнула Гадюка. – И сейчас он идёт
по следу убийцы и той ценности, которую отыскала Мира.
– И ты отстаёшь от него на несколько часов.
– Совершенно верно.
– В таком случае поторопись, – бросила Белослава. – Потому что ты…
– Отвечаю лично. – Надежда поднялась. – Я знаю.
Бразилия, Рио-де-Жанейро За несколько месяцев до описываемых событий
– Две тысячи? – уточнила сидящая за решёткой кассы девушка.
– Совершенно верно, – подтвердил Кайл, выкладывая на стойку тонкую стопку
купюр.
Резаная бумага испарилась почти мгновенно, а её место – не будь масан магом,
сказал бы: «Как по волшебству» – заняли тяжёлые прямоугольники игрового заведения.
– Ваши фишки, сэр.
– Спасибо. – Кайл вошёл в прокуренный зал – это обстоятельство было единственным тёмным пятном в их с Максом плане, поскольку нелюди не терпят табачного дыма, – и огляделся.
Игра!
В отличие от равнодушного к азарту друга, Кайл обожал рулетку и карты, причём
любил не побеждать с использованием магии, а честно играть, надеясь на улыбку
Судьбы. Проигрывать, проклиная всё на свете, выигрывать, возносясь от счастья
под самые облака, переживать настоящие эмоции, каковых так мало в серой повседневности обычного вампира.
– Красавчик, в автоматы играешь? – Полногрудая – да восславится в веках имя
Силикон и производные его! – девица подмигнула пребывающему в рассеянности
масану и легко коснулась однорукого бандита. – Удача тебя любит?
Холодное железо человских устройств плохо реагировало на прикосновения магии крови, требовало слишком много усилий, но Кайл не собирался выигрывать,
зато должен был показаться лохом обыкновенным, готовым спустить последние сбережения ради мимолетной улыбки госпожи Фортуны, и потому вампир охотно подался вперёд.
– Куда засовывать?
– Сначала – в автомат, – рассмеялась пышная. – Угостишь меня?
– Если выиграю.
– Ты жадный?
– Экономный.
– Мне нравятся мужчины, которые умеют считать деньги.
– Поэтому у них есть деньги.
– Именно.
А Кайлу нравились пышные человские самки – кровь в них бурлила настоящая,
яркая, – однако питательные визиты в «Закат» избавили его даже от намёка
на жажду, и потому он бросал на нежданную спутницу весьма хладнокровные
взгляды. Никакого гастрономического интереса.
– Меня зовут Лея. Как принцессу.
«Настоящих принцесс так не называют, дура тупая…»
Кайл почти высказался, но прожорливый автомат прекратил громыхать внутренностями, сообщил, что выигрыша не будет, и попросил ещё жетон. Лея, «как принцесса», повела резиновым бюстом:
– Может, сейчас повезёт?
И сделала глазами знак, мол, продолжай кормить заведение, не останавливайся.
– Может, и повезёт, – согласился масан, однако жетон оставил при себе и повернулся к рулетке. – Составишь компанию?
– Мне нельзя, – вздохнула девица.
– Тогда пока.
Работящих девиц в зале полно, будет кому визжать и требовать шампанское, когда начнётся череда выигрышей, но она… Она, увы, не начнётся – план не предполагал.
Для себя магию в казино применяли редко – не хотели светиться, и Носферату,
у которого Кайл и Макс получали «добро» на поправку финансов, выигрывать запретил. Зато против «классического» плана не возразил, велев, правда, «не зарываться».
Вот и получалось, что девочки сегодня будут визжать вокруг другого «героя».
– Ваша ставка, сэр?
– Двадцать три. – Масан бросил на стол пару крупных фишек.
– Принято.
Шарик полетел по кругу, игроки с интересом или скрывая интерес уставились
на него, а Кайл уставился на игроков.
«Кому сегодня улыбнётся удача?»
– Двадцать три!
Голос крупье громыхнул громом.
– Ваш выигрыш, сэр.
«А ведь скажут, скажут! что я применил магию!» – выругался про себя вампир,
принимая кучу фишек.
– Сегодня твой вечер, красавчик! – К стулу масана протолкалась Лея, видимо, получила разрешение последовать за перспективным клиентом. – Сейчас на шампанское хватит?
– Сорок два! – объявил Кайл, погладив девушку по бедру.
– Шампанское?
– Не сейчас.
Ему нужен был лох: одинокий, желательно небогатый игрок, зашедший в казино,
чтобы избавиться от отпускных накоплений. Он – при незримой для посторонних
помощи вампира – станет «героем вечера», выиграет нужную Кайлу сумму, выйдет
из заведения пьяный, довольный, строящий планы на будущее и будет ограблен.
Такое случается. Полицейские подумают, что мордовороты казино вернули хозяину
деньги, мордовороты подумают, что сработали гастролёры, а гастролёры ничего
не подумают по причине своего несуществования в данный момент. Сумма денег
выйдет из оборота теневой экономики и перейдёт в собственность масанов, чел отделается лёгким сотрясением мозга, никто…
– Сорок два!
«Вот дерьмо!»
– Шампанского! Бутылку!!
Да, бокалом уже не отделаешься, потому что девиц вокруг скопилось пять, и каждая норовила поёрзать телом по голове или плечу ничего не понимающего масана.
– У нас объявился счастливчик!
– Смотрите, он играет!
Крупье вопросительно посмотрел на Кайла, но тот качнул головой, показывая,
что пропускает, и ошалело уставился на кучу фишек.
Что-то пошло не так.
– Откуда ты родом, красавчик?
– Что ты делаешь вечером?
– Пригласишь меня на ужин?
– При чём тут ты, стерва?! – возмутилась Лея.
– Заткнись!
– Как ты это делаешь? – прозвучал вдруг чей-то явно не женский голос.
– Сука крашеная!
– Как ты меня назвала?
«Дерьмо…»
Изумление двумя подряд выигрышами, потеря концентрации, ненужные мысли,
расслабленность, и Кайл прозевал то, что никак, никогда, ни при каких обстоятельствах нельзя было зевать.
В зале появился нав.
Как всегда: худощавый, длинный, черноволосый, опасный… Но, видимо, слегка
пьяный и в хорошем настроении. И только поэтому мятежный масан не получил
пару смертельных внутренних повреждений.
Нав уселся напротив Кайла, подпёр кулаком подбородок и повторил:
– Как ты это делаешь?
– Что? – Во рту стало так противно, словно вся выпитая за последнюю неделю
кровь скисла и выступила из дёсен.
– Ты ведь не используешь магию, – объяснил тёмный.
– Нет, – подтвердил масан, мысленно прощаясь с жизнью.
– Но выигрываешь.
– Да.
– Перешёл на двоичный код?
– Я… – Кайл откашлялся. – Я…
– Проверим твою удачу, кровосос. – В чёрных, глубоко запавших глазах нава
мелькнул весёлый огонек. – Называй число.
Замысел вампир понял сразу: ставка на жизнь. И если он ошибётся, то одним мятежным масаном на Земле станет меньше. Ничего личного, просто тёмный решил
развлечься.
Крупье вновь повернулся к «герою вечера», и Кайл пискнул:
– Зеро… – Понял, что скиксовал, кашлянул и молниеносно повторил, громко
и уверенно: – Зеро.
И двинул вперёд все свои фишки.
По залу прошелестел шепоток.
Нав улыбнулся, показывая, что оценил жест масана, и небрежно бросил на стол
крупную фишку:
– Одиннадцать.
Но не был услышан, поскольку всё внимание публики было приковано к Кайлу.
Внутри которого царил не просто холод – северный полюс.
«Одиннадцать против нуля… Две единицы против нуля… Двойка против нуля…
Я против нуля… Меня могут помножить на ноль… Одиннадцать против…»
Все смотрели на шарик, а Кайл смотрел на нава. Все эти долгие годы, что шарик
бежал по кругу, Кайл смотрел на нава, не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой,
и шептал:
«Одиннадцать против…»
И едва не умер от удара, услышав:
– Зеро!
Зал разразился воплями, а нав приподнял бокал:
– Ты действительно счастливчик, кровосос. Но всё было честно, и если понадобится, я подтвержу, что ты не использовал магию. Меня зовут Врега.
– А как же челы?
– Позвони Носферату, объясни ситуацию и попроси помочь, – хмыкнул тёмный. –
Придётся поделиться, но это лучше, чем самостоятельно решать проблемы с местными уголовниками.
Вокруг визжали, хохотали, хлопали по плечу, а некоторые прикидывали, сможет ли «герой вечера» оказать серьёзное сопротивление при ограблении. Вокруг
бушевала стандартная жизнь казино, однако вампира она не волновала.
– Спасибо, – прошептал он.
– Живи, пока. – Нав поднялся.
– Где я могу вас найти? – набрался храбрости Кайл.
– Меня не ищут. – Врега поднёс к губам бокал с красным. А в глазах его вновь
вспыхнули факелы. – От меня убегают.
– А всё-таки?
– В «Фазане».
***
– Сказал, где живёт? – изумился Макс.
– Почему нет? – развёл руками Кайл. – Он – нав, ему масаны как семечки – сгрызёт и не заметит. А если соберёмся большой группой и завалим его, то через час
сюда свалятся гарки с «походом очищения», и в Рио ещё очень долго не будет
ни одного нашего.
Кровь навов была для ночных охотников ядом, и потому именно тёмные отвечали
за наведение порядка среди мятежных, не принявших Догмы покорности, масанов.
И наводили этот порядок железной рукой.
– До сих пор не верю, что всё это было в действительности, – пробормотал Макс,
зачарованно разглядывая кучу денег. – Он позволил тебе уйти…
– Я был честен, и он поступил честно. И вовремя подсказал, как решить проблемы
с челами: сам бы я ни за что не догадался позвонить Носферату.
Толстый Мигель сначала долго орал на Кайла, ругая за то, что тот нарушил уговор, но в конце концов поверил сбивчивому рассказу парня, просмотрел видеозаписи, потаращился на пьяного нава, сообщил: «Ты, шкет, сегодня второй раз родился» – и ограничился вполне разумной долей за поддержку. Ребята Носферату
доказали владельцам казино, что Кайл был с ними честен, пообещали, что он никогда больше не переступит порог заведения, и сопроводили до отеля.
– Соглашусь со стариком: ты действительно второй раз родился.
– Знаю. А что у тебя? Придумал, как сделать портал?
– Увы, – развёл руками Макс. – Поговорил с Чарли, но он всё ещё зол на нас.
Сильных колдунов в Рио…
Масан увидел на губах друга усмешку, прищурился, пытаясь понять, что она
означает, понял и прошептал:
– Нет.
– Почему? – Сегодня Кайлу везло, и он не видел причин останавливаться.
– Нельзя играть с тигром, – тихо произнёс Макс. – В смысле, один раз сыграл –
и хватит. В следующий раз он тебя «искупает в лучах славы» без всякой рулетки.
Но не убедил.
– Один раз я рискнул и добыл деньги, – рассмеялся Кайл. – Рискну снова.
Военная база «Camp Hansen» Япония, Окинава
– Мне нужен капитан Стартхем! – Тратить время на политес Нега счёл излишним:
КПП преодолел с брезгливой усмешкой, как настоящий выходец из Лиги плюща, вынужденный якшаться с чернью; с той же миной выслушал сбивчивый доклад потного и вонючего, как скунс-марафонец, капрала; прошёл в кабинет коменданта
и сунул ему под нос состряпанные «ласвегасами» документы: – Он на базе?
– Кто?
– Стартхем. – Нега без труда добавил к брезгливости презрение, окончательно
определив своё отношение к недостаточной проницательности собеседника. –
Ваш подчинённый. Офицер. Американец. Патриот. Наверное.
Помимо документов, «ласвегасы» внесли необходимые пометки в компьютерную
сеть, и потому несчастный Роуз не сомневался, что перед ним – внезапная и злобная проверка из Пентагона.
– Капитан Стартхем…
– Короче!
– В настоящий момент…
– Короче!
– Я требую уважения! – взвизгнул Роуз. – В конце концов…
В конце концов, у него медаль конгресса, благодарность за отличную учебу
в Вест-Пойнте, две командировки в Афганистан и ранение. В конце концов, он –
офицер. И ещё, в конце концов…
– И не таких с позором выгоняли! – рявкнул нав, сообразив, что именно от него
нахальный боевик требует уважения. – Вопрос повторить? Или сразу рапортом заняться?
– Не надо заниматься рапортом, – сдался Роуз.
Он понял.
Отвечая, черноволосый проверяющий на мгновение позабыл о маске брезгливого
презрения, и комендант увидел настоящий взгляд его глаз. Холодный и чёрный.
И второе прилагательное определяло не цвет, совсем не цвет, в смысле – не только
цвет… Второе определение характеризовало даже не взгляд – самого человека.
Роуз видел такой взгляд и таких людей в Афганистане, так смотрели лучшие волки
подразделений, прирождённые убийцы…
И Роуз сдался.
И ему даже полегчало, когда черноволосый вернул на лицо выражение презрения.
– Стартхем не с нашей базы. И, судя по документам, он улетел на Аляску.
– «Судя по документам»?
– Я с ним не встречался.
– Значит, я не успел… – Проверяющий на мгновение замер, словно обдумывая
дальнейшие шаги, после чего твёрдо вопросил: – С ним была посылка?
– Ручная кладь. Коробка.
– Забавно.
– У нас проблемы?
– Допущена пара ошибок, – холодно ответил тот. – Но, возможно, Стартхем сумеет их объяснить.
– Речь идёт о шпионаже? – Роузу не хотелось быть замешанным в скользкой истории с предательством. Место у него не самое высокое, но и на него есть претенденты, которые сразу же засыплют руководство донесениями о неподобающем поведении и неподобающих высказываниях пошатнувшегося офицера – только дай
знак.
– Пока речь идёт лишь о подозрениях… И о том, что верные присяге офицеры
должны держать язык за зубами.
– На меня вы можете положиться, – пообещал ветеран Афганистана.
– Не сомневаюсь.
– Собираетесь на Аляску?
– Не собирался, пока мой самолёт на Окинаву не задержался из-за грозового
фронта.
– Сочувствую.
– Вы даже не представляете, комендант, как я вам благодарен за это.
«Похоже, незнакомый Джейсон, у тебя серьёзные проблемы…»
На Стартхема Роузу было плевать, однако он не мог не посочувствовать человеку,
за которым приехал черноволосый парень с глазами убийцы.
Парень из Пентагона.
– Наш следующий рейс на Аляску…
– Я тороплюсь, поэтому воспользуюсь гражданскими авиалиниями, – отрезал брюнет. – Спасибо за сотрудничество, комендант.
– Это мой долг…
– Перед страной и народом, – закончил за него проверяющий. – Я доложу, что вы
произвели на меня в высшей степени положительное впечатление.
– Как?
– Вы молодец.
– Рад стараться! – с облегчением проорал Роуз.
Глава 3
Они никогда не встречались лицом к лицу тайно, под покровом ночи или в укромных уголках – для этого они слишком сильно не доверяли друг другу. Не без причины: невозможно было сосчитать все смерти, что пролегли между ними, всю пролитую кровь, удары в лицо и спину.
Кардиналы кланов – жестокие, умные, беспринципные.
Рядом они стояли только раз в году, на пышном праздновании Дня Первой Крови,
когда на вольный остров Каберод стекались огромные толпы весёлых масанов
и сгонялись стада гаскаров – очень похожих на масанов двуногих, не сумевших занять первое место в пищевой цепочке Укиты.
В пищевой – в прямом смысле слова, поскольку разумные гаскары были для масанов основой естественного рациона.
Только в День Первой Крови кардиналы появлялись рядом – провокации и убийства во время этого праздника считались чем-то настолько постыдным, что к ним
не прибегали даже подлые Треми. К тому же каждый глава клана являлся на остров
в окружении большой и хорошо вооружённой свиты, что гарантировало неприкосновенность не хуже древних традиций.
Что же касается каких-либо иных встреч, особенно тайных, то от них было принято отказываться. И потому важные, требующие внимания всех лидеров вопросы
выносились на обсуждение с помощью магических средств связи.
– Благодарю, что откликнулись на мой зов, – ровно произнёс Номинас Бруджа,
внимательно изучая лица коллег. – И особенно благодарю за то, что откликнулись
настолько быстро.
Хрустальный шар перед ним стоял один – не очень большой, светящийся ровным
багровым светом, – а в воздухе неподвижно висели эфемерные изображения кардиналов.
– Ты сказал, что дело важное, – ворчливо напомнил Носферату. – А ты не истерик
и громкими словами не бросаешься.
– Спасибо.
– Я не льстил.
– Знаю. – Бруджа помолчал, после чего спокойно произнёс: – Все заметили,
что в разговоре не принимает участия рыжая сука?
– Ты всегда недолюбливал Лигаров, – припомнил кардинал Робене.
– Номинас много кого недолюбливает, – хмыкнул Малкавиан.
– Я прошу воздержаться от шуток. – Бруджа чуть повысил голос. – Все мы знаем
наши обстоятельства… Наши невесёлые обстоятельства, чтоб их Спящий обратно
выдумал.
– Да уж…
– Позвал пустить слезу?
– А говорил: без шуток…
При упоминании «обстоятельств» кардиналы закивали головами. Кто-то с грустью, кто-то с усмешкой, но даже в улыбках таилась печаль.
Потому что солнце их родной планеты умирало.
Неспешно, но неотвратимо.
Предсказатели обещали несколько сотен спокойных лет, но кардиналы лучше
других знали суть слова «непредсказуемость» и плохо переносили жизнь с иглами
у незащищённой шеи. Солнце Укиты могло взорваться в любой момент. Через пять
минут после разговора. Завтра. Через неделю…
И в этих обстоятельствах найденная Лигарами планета должна была стать спасением для семьи Масан – именно так её рассматривали обрадованные вампиры, – однако действия рыжей стервы вызывали у кардиналов подозрения. Ей не верили.
И потому так быстро слетелись на зов Бруджи.
– Жизнь на новой планете трудна, масанам приходится изучать законы нового
мира, учиться искать и находить пищу, разводить в новых условиях гаскаров, в общем, строить цивилизацию…
– Решил порадовать нас общеизвестными истинами? – не сдержался Малкавиан.
– Мы знаем о происходящем только из сладких речей Эстэль, – уточнил Бруджа.
Совершенно не обидевшись на то, что его перебили. – Она расписывает тяготы
жизни в новом мире и просит не мешать колонистам приводить его в порядок.
– А на самом деле там уже выстроены города?
Кардиналы сдержанно посмеялись.
– На самом деле я отправил в новый мир своего сына, – резанул Бруджа. – Отправил, разумеется, инкогнито. И вчера получил от него подробнейший отчёт.
И замолчал, умело выдерживая театральную паузу.
– Твой сын копал землю? – осведомился Луминар.
– Копал землю, дробил камень и валил лес, – серьёзно ответил Бруджа. –
Мой сын делал всё, что делают рядовые колонисты. И при этом слушал и…
– Мы все посылали в новый мир соглядатаев, – качнул головой Носферату. –
Там дико, но постепенно отстраивается…
– Ваши разведчики лгут! – громко произнёс Номинас.
– Что?
– Ты с ними встречался?
– Бруджа, а ведь я тебе поверил…
– И поверишь снова, когда я расскажу о своём мальчике, – одёрнул Робене Номинас. – У моего сына врождённый иммунитет к любому ментальному воздействию и,
самое главное, к любому дурманящему зелью. Кто из ваших разведчиков может
похвастать тем же?
Кардиналы притихли.
– Мой сын видел новую планету такой, какая она есть. И воспринимал её не так,
как все остальные.
– А как её воспринимают остальные? – осторожно осведомился Носферату.
– Как планету Лигар, – ответил Бруджа. – В буквальном смысле – как планету
Эстэль Лигар. Она там верховный судия, царица и богиня.
– Что за чушь?
– Извини, Номинас, но твоё заявление похоже на ложь.
– Или выдумку.
– Колонисты подчиняются нашим епископам.
– Колонисты подчиняются епископам, которых вы назначили, но последнее слово
остаётся за Эстэль. Её слушают все. И все перед ней склоняются, даже ваши епископы. – Довольный произведённым эффектом, Бруджа снова помолчал, давая коллегам возможность обдумать свои слова, после чего продолжил: – Там нет страха
будущего, междоусобиц и клановых войн. Колонисты строят единый мир – красивый
и продуманный, но мир этот будет принадлежать Эстэль и её потомкам.
– Но почему?
– Ерунда!
– Мы бы знали!
– Вы когда-нибудь слышали о «лигарском эликсире»? – повысил голос Бруджа.
– Легенда!
– Враньё!
– Чушь!
– Мой сын рассказал, что раз в неделю колонисты устраивают день отдыха, и частью его обязательно становится общее застолье, во время которого в обязательном
порядке поднимается тост за Эстэль.
– Все пьют, – хмыкнул Малкавиан.
– Колонисты пьют особый напиток, по рюмке в неделю. Это удивительное зелье
придаёт силу, обостряет чувства, делает жизнь невероятно сладкой, но… – Номинас
слегка развёл руками, – в качестве дополнения – приходит чувство глубокой любви
к Эстэль Лигар. Колонисты обожают её. Готовы на всё ради неё. Колонисты – её
рабы.
– И мы об этом не знаем? – недоверчиво протянул Носферату.
– Они не понимают, что попали в полную зависимость от Эстэль, – вздохнул
Бруджа. – Они верят. Мой сын видел…
– Ты сгущаешь краски, – прищурился Малкавиан. – Когда мы придём туда – всё
изменится.
– А кто сказал, что нам позволят прийти?
– То есть?
– Сын убеждён, что колонисты уже не наши подданные, они не примут наши приказы… И только Спящий знает, сколько наших ближайших слуг служат рыжей суке
с тем же усердием.
– У тебя паранойя.
– Возможно, – не стал спорить Бруджа, – но я до сих пор жив.
Оспаривать это заявление никто не стал. Потому что почти все участники совещания пытались ликвидировать старого Номинаса, но паранойя его выручала.
Некоторое время кардиналы обдумывали услышанное, одни – молча, другие – перебрасываясь с коллегами короткими фразами, а затем слово взял Треми:
– Что предлагаешь?
На самом деле все знали, что надо делать, вопрос заключался в том – как?
– Наш мир умирает, – вздохнул Номинас. – И этот факт влияет и будет влиять
на все наши решения, все наши споры. Нам нужна планета, которую обживает
Эстэль, более того – мы не смогли бы освоить её без Эстэль и «Ночи Солнца» Лигаров. Она подарила семье Масан будущее, но мы обязаны сделать так, чтобы новый
мир был столь же свободен, как наша Укита.
– И так же наполнен кровавыми междоусобицами?
– Лучше мы будем резать друг друга, чем дружно лизать пятки рыжей гадине. –
Бруджа обвёл взглядом коллег и улыбнулся: – Именно это я предлагаю.
– Отрезать ей пятки? – криво усмехнулся Треми.
– Лучше – голову.
Хабаровский край, окрестности протоки Гольдинской
Жужжание на поляне перекрыло все остальные звуки, потому что мух слетелось
огромное количество: куклы, которыми подменили тела археологов, начали разлагаться, и обрадованные насекомые набросились на неожиданный подарок, торопливо смешивая пир с воспроизводством.
Надежда обвела взглядом лагерь, после чего повернулась к Ивице и Деяне –
обер-воевода Белослава приказала двум Дочерям Журавля обеспечить безопасность дознавателя – и распорядилась:
– Вы контролируете периметр. Внутрь не входить, не мешайте.
– Не в первый раз.
Дружинницы разошлись, медленно двигаясь вдоль опушки, а Надежда пошла через центр поляны, тщательно сканируя пространство и отделяя следы агентов
Службы утилизации от тех, что мог оставить убийца.
Отпечатки ауры… Едва примятая трава, которая помнила наступившую на неё
ногу… В идеале, конечно, можно попробовать призвать птиц, что находились поблизости во время нападения, но «тяжёлую» магию придётся оставить на потом…
Надежда надеялась на «яркие» следы, хотела узнать, что за таинственный «житель Тайного Города» появлялся на поляне, но он или они были слишком осторожны – тайга хранила только ауру челов. Тех, кто давил на спусковые крючки
«калашниковых».
– Но вы не смогли бы убить Зореслава… Не смогли бы…
Был кто-то ещё.
Но кто?
Двадцать минут фата потратила на лагерь, но результата не достигла. Отдохнула,
попила воды и перешла на соседнюю поляну, туда, где археологи вели раскопки.
Сразу браться за сканирование не стала – решила отдохнуть, походила вокруг шурфов, осмотрела ящики с инструментом и коробки с образцами, приблизилась к яме,
которую, если верить отпечаткам аур, разрабатывали последней, и заглянула вниз.
И сразу же увидела в стене прямоугольную выемку.
Прямоугольную. Хотя ни одного кирпича в окрестностях не наблюдалось.
Фата спрыгнула вниз, внимательно, но не прикасаясь, осмотрела стенку ямы
и стала медленно наполнять выемку «гелем-повторителем», дождалась, когда он
затвердеет, и аккуратно извлекла слепок, больше всего напоминающий…
– Шкатулка?
Надежда поднялась наверх, осторожно нанесла на поверхность золотую краску,
внимательно оглядела проступивший узор и прищурилась:
– Теперь я знаю, за чем ведётся охота… Но кто её ведёт?
Дальневосточный Государственный Гуманитарный Университет Хабаровск, улица
Карла Маркса
Полуница добралась до ДГГУ на такси, внутрь прошла через центральный вход,
предъявив охраннику ничем не отличающийся от настоящего значок хабаровского
полицейского, узнала, как найти исторический факультет, и спокойно направилась
к шестому корпусу.
Спокойно, несмотря на то, что внутри у молодой помощницы фаты Надежды
наяривал радостные мелодии разухабистый оркестр: у неё первое серьёзное дело!
Она не просто работает с настоящим дознавателем – она на полных правах участвует в расследовании! А не готовит кофе в полевых условиях.
Она получает драгоценный опыт настоящей работы!
Узнав, что Надежда берёт её с собой, Полуница едва с ума не сошла от счастья.
Не стесняясь, заявила, что сбылась мечта всей её жизни, пообещала, что скорее
умрёт, чем опозорится на первом задании, и попыталась отпроситься в лавку Торговой Гильдии для закупки мешка необходимых и просто симпатичных артефактов.
Надежда восприняла бурную радость помощницы с пониманием – сама когда-то
была стажёром, – велела успокоиться и заняться документами.
«Потому что дознаватели работают не кулаками, а головой».
Полуница пригорюнилась, решив, что будет просто таскать за Гадюкой портфель,
однако в Хабаровске получила поистине царский подарок: приказ самостоятельно
пообщаться с подругой Миры – человской девушкой Юлией, от встречи с которой
фата не ожидала ничего толкового и потому сбросила на стажёра.
– Госпожа Самсонова? – официально поинтересовалась люда, входя в кабинет.
– Да… – На фотографиях, найденных в квартире Миры, Юлия выглядела страшненькой, такой же она оказалась и в реальности: жидкие волосы собраны в пучок,
скулы широкие, нос узкий, передние зубы чуть больше, чем нужно, а кошмарную
оправу очков следовало запретить законодательно.
– Галина Пескова, Хабаровское полицейское управление. – Полуница тренировалась произносить: «Московское полицейское управление», боялась, что оговорится,
но всё прошло идеально. – У меня есть к вам несколько вопросов.
– Проходите… – запоздало спохватилась изрядно растерявшаяся Юля. – Что-то
случилось?
И попыталась подняться со стула.
– Пожалуйста, не вставайте. – Полуница уселась напротив, несколько секунд серьёзно разглядывала нервничающую челу, после чего вздохнула: – Сегодня утром
было совершено нападение на группу археологов около Гольдинской…
– На археологов? Сегодня? – Самсонова побледнела. – На москвичей?
– На них.
– Я…
– Вы их знаете?
– С Мирой, руководителем группы, я училась в институте. – Юля снова попыталась встать, но не встала, несмотря на то, что на этот раз Полуница ей не мешала.
Взяла в руку карандаш, сломала его. Сняла очки, достала из сумочки платок и принялась резко начищать линзы. – Я знала Миру… Это я пригласила её… – Неожиданно вернула очки на нос и громко спросила: – Они живы?
И так ответила на главный вопрос, с которым стажёр-дознаватель Зелёного Дома
заявилась на исторический факультет ДГГУ: госпожа Самсонова к таёжной бойне
отношения не имеет.
– Где сейчас Мира? – не дожидаясь ответа, продолжила чела.
– Её везут в Москву.
– Уже? – Юля сбилась. – То есть… Так быстро? Вы ведь сказали…
– Мира тяжело ранена, но ей повезло – выжила. В столицу как раз направлялся
борт МЧС, и спасатели согласились взять её с собой.
– Но разве не надо было в больницу?
– Мира ранена тяжело, но дорогу перенесёт, – мягко произнесла Полуница. – Можете о ней не беспокоиться.
– Да… – Самсонова высморкалась в платочек. – Вы для этого пришли, да? Вы хотели сказать…
– Мира не говорила, что ищет?
– Нет. – Юлия качнула головой. – Она звонила вчера, сказала, что добыла коечто любопытное, и мы договорились встретиться сегодня. У нас хорошая лаборатория, недавно поставили прибор для ускорительной масс-спектрометрии…
– Что она хотела изучить на нём?
– Мира не сказала.
– Даже не намекнула?
– Нет. – Самсонова вновь высморкалась. – Это важно?
– Мы не нашли в лагере никаких раритетов, вообще ничего. Также исчезли дневники, журналы, прочие документы и электронные приборы, это позволяет предположить, что убийцы охотились за добычей вашей подруги.
– Это ужасно…
Юля явно собралась всерьёз расплакаться, и потому Полуница ускорила допрос:
– С кем ещё Мира общалась в городе, кроме вас?
– Не знаю…
– Друзья?
– Нет.
– Наставники?
– Нет.
– Деловые знакомые?
– Подождите… Я посоветовала Мире фирму по доставке продуктов… У меня там
двоюродный брат работает…
– Доставка продуктов! – Полуница улыбнулась. – Как называется фирма?
Crown Hotel Okinawa Япония, Окинава
Навам было труднее маскироваться, нежели чудам или людам: их выдавали высокий рост и худощавое сложение, но главное – мощный магический фон, который
чувствовали даже самые слабые маги.
Но то – в Тайном Городе.
А за его пределами, особенно в тех случаях, когда окружающие понятия не имели
о существовании магов, колдунов, волшебников, вампиров, предсказателей, Великих Домов, Источников и того, что среди их предков обезьяны не числятся, навы
прятали свое истинное лицо гораздо эффективнее и с большей выдумкой. Сорок минут работы, никакого морока, только грим, парик, глазные линзы, тщательный подбор гардероба и манер – и около стойки невзрачного островного отеля появился пожилой гасконец, с характерным произношением, короткими седыми волосами и аккуратными усиками. На носу – очки в тонкой оправе, а на правом глазу – бельмо,
привлекающее к себе и тем отвлекающее внимание.
Француз сообщил, что его ждут друзья, и назвал их имена, девушка указала номер и поинтересовалась, не нужно ли ему помочь дойти до лифта. Француз сказал,
что он ещё в том возрасте, когда сможет донести её до лифта на руках, и предложил поужинать. Девушка отказала улыбкой, но про себя подумала, что «виагра»
творит чудеса. Нега дал себе слово поменьше флиртовать с человскими девицами,
даже ради дела. Находящийся с ним на связи Доминга язвительно хохотнул и указал, что по человским меркам заниматься с Негой тем, чем он подумал, называется
«некрофилией», за что был сурово обруган.
Ну, не особенно сурово, поскольку именно Доминга проявил похвальную настырность и сумел выйти на след «американских туристов», которые летали в Хабаровск
одновременно со Стартхемом. По каким-то причинам бойцы ещё не покинули Окинаву, что и позволило организовать их встречу с представителем Тёмного Двора.
Лёгкий стук в дверь. Грубоватый вопрос:
«What?»
Но ответа не последовало, поскольку электронная отмычка заставила дверной замок сработать, и Нега проскользнул в комнату.
И тут же поймал в ладонь кулак стоящего в прихожей чела – прекрасная реакция
у парня! – сломал ему кисть, вторым ударом швырнул в сторону, прорвался вперёд,
в холл, ушёл от выстрела и врезал стрелку диваном.
В смысле – швырнул в него диван, потому что справа появился автоматчик и заниматься владельцем пистолета стало попросту некогда.
Глухой крик придавленного, ещё один выстрел – пуля застряла в пружинах, –
а Нега уже пригнулся к полу, уклоняясь от автоматных пуль, и ответил стрелку метательным ножом – чёрный клинок вонзился точно в горло. Автоматчик «пошёл»
назад, ствол его оружия приподнялся, и последние выстрелы разнесли голову четвёртому обитателю номера.
Пришлось возвращаться за тем, кто стонал в прихожей.
– Какого чёрта?!
– Мне нужны кое-какие ответы.
– Это я уже понял…
Несмотря на боль и понятную растерянность, американец – Доминга выяснил,
что это капрал Абрахам Линкольн Венеричко, – держался достаточно стойко, что говорило или о крепких нервах, или об отсутствии мозгов. Нега предположил второе,
Доминга от пари уклонился.
– Где Стартхем?
– Не знаю такого!
– Летит на Аляску, – закончил за пленника нав. – Шкатулка с ним?
– Не понимаю, о чём ты?
– Разумеется, с ним, потому что именно она была целью вашего вояжа в Россию. –
Нега чуть наклонился к американцу. – А теперь, гамбургер, слушай внимательно,
потому что ответа на следующий вопрос я не знаю, но он мне очень нужен: кто приказал Стартхему лететь в Хабаровск?
Несколько секунд Линкольн Венеричко таращился на Негу, после чего вздохнул:
– Ты действительно такой дурак? С кем, по-твоему, ты говоришь? С мозговым
центром? С выпускником Йеля? Я – кулаки, парень, я – мясо, я – таран, которым
пробивают двери. Мне не рассказывают ничего, кроме цели и времени силовой операции. Я понятия не имею, кто отдаёт приказы Джейсону, и меня это не касается. –
Помолчал и попросил: – Не надо меня пытать.
Венеричко, так же, как Роуз, разглядел у нава «взгляд киллера».
– Тогда сосредоточься и расскажи мне всё. – Нега присел рядом. – У нас есть двадцать минут…
***
…После чего всё снова переменилось.
Сыгравший роль гасконец исчез, оставив после себя лишь запись в системе видеонаблюдения отеля и разгромленный номер – это был специальный подарок
для идущих следом зелёных.
– На Аляске у тебя будут новые документы и легенда, – сообщил Доминга. –
Снова придётся менять внешность.
– Когда приземлится самолет?
– Через сорок три минуты.
– Успею. Что делают ведьмы?
– Добрались до Хабаровска, – сообщил Тамир.
– Сколько ты проиграл?
– Нисколько.
– Врёшь.
– Десятку, – нехотя ответил шас. – Я ставил на то, что у них это займёт на два
часа больше.
– Тревожное сочетание «Железная Крепость» придало зелёным энергии.
– По мнению эрлийцев, Мира скоро очнётся и сразу же доложит своим, что раскопала асурский артефакт.
– И тогда по моему следу пойдёт не вдумчивый дознаватель, а шумная ватага
всадников с улюлюканьем и лисьими хвостами на бунчуках?
– Не уверен. Гримироваться будешь здесь?
– Да.
– Позвонишь, когда закончишь, и мы сделаем портал на Аляску.
Бразилия, Рио-де-Жанейро За несколько месяцев до описываемых событий
К этой встрече Кайл готовился весь день.
Спал плохо, даже во сне продумывая детали предстоящего разговора. Встал
рано – солнце ещё не думало клониться к западу – и долго приводил себя в порядок в ванной комнате, после чего выпил бокал красного и принялся подбирать подходящий костюм.
– В котором тебя похоронят, – съязвил Макс.
– Который похоронят вместо меня, – ответил старой масанской шуткой Кайл. –
Врега наверняка бросит меня на открытом месте, и после восхода останутся лишь
тряпки…
– Пронзённые чёрной навской катаной.
– Вряд ли он таскает с собой оружие.
– Почему нет? – притворно удивился Макс. – Чем навы хуже остальных?
– Тем, что они – навы.
Тёмные злыдни, с жизненным циклом в пределах бесконечности.
Кайлу доводилось встречаться с навами… Нет, так: Кайлу доводилось убегать
от навов – в тот день, когда гарки пришли с очередным «походом очищения» в Куала-Лумпур. Как всегда – внезапно. Как всегда – страшно. Ночь – любимое время,
единственное время охотников, когда Земля принадлежала им, – превратилась в ад.
Казалось, даже омерзительным днём было бы лучше, чем в ту кошмарную, полную
боли и смерти ночь. Гарки окружили пытавшихся обороняться вампиров, наложили
на территорию блокирующее порталы заклинание и устроили зачистку по принципу: под корень. А их цепные псы – масаны Тайного Города – вынюхивали затаившихся братьев. По принципу: всех.
Ад…
Спаслись тогда лишь те, кто успел перейти в туман. Кто смог перейти в туман.
У кого были силы и достаточный запас энергии.
И Кайл до сих пор помнил, как гарки смеялись у пронзённого деревянным колом
епископа Дориана. Помнил как образ их победы. Как образ тяжёлой поступи Тёмного Двора.
Иногда этот смех заставлял его просыпаться по ночам. В липком, противном
поту…
***
…На место встречи – одну из нависающих над Рио обзорных площадок – Кайл
приехал на полчаса раньше условленного. Прошёлся по открытой площадке, пытаясь успокоиться, подышал, заставил себя не думать о той ночи в Малайзии, забыть
о той ночи в Малайзии… Забыть обо всём, что может помешать разговору правильно
начаться и правильно закончиться, и у масана получилось. Полчаса дыхательных
упражнений и самовнушения дали результат – Кайл пришёл в себя.
А нав, как это принято у тёмных, явился минута в секунду.
Выбрался из «Бентли», снял пиджак, небрежно бросил его на соседнее сиденье
и медленно подошёл к замершему у балюстрады вампиру.
Судя по благодушному виду, он или уже был навеселе, или собирался оказаться
навеселе там, куда отправится.
– Я тут отдыхаю, – сообщил тёмный вместо приветствия. – Надеялся, что ко мне
никто не станет приставать.
Заявление прозвучало неожиданно, поскольку по телефону нав никак не выразил
своё неудовольствие, а просто согласился повидаться.
– Вас трудно не заметить, – попытался польстить вампир, но не преуспел.
– У многих получается, – перебил его нав. – Из вежливости.
– Я – вежливый. Честно.
– И поэтому ты разузнал мой номер и разбудил меня в два часа дня?
– Вы знали, что я позвоню, когда назвали свой отель.
А вот этот ход оказался правильным – тёмный улыбнулся и признал:
– Ты прав, кровосос: мне тут скучно, никак не получается увлечься отдыхом… Челам легко: их примитивный мозг позволяет бездельничать хоть весь период существования, а я так не могу. Мне нужно что-то делать… Хотел недавно очистить мир
от одного сопливого вампира, и то не вышло.
– Почему, кстати? – полюбопытствовал Кайл, едва справившись с приступом паники.
– А ты не понял?
– Потому что выпало «зеро»?
– Потому что у тебя пошла полоса везения, кровосос, – объяснил тёмный. – Белая
часть знаменитой зебры, и я хочу посмотреть, как ты её растратишь.
– Как долго она продлится?
– Бывает всякое. У кого-то полосы сменяют одна другую чуть ли не каждый день,
а то и час. А у кого-то их всего две: половина жизни белая, вторая половина – чёрная. Или наоборот.
– Наоборот – это как?
– Половина жизни чёрная, половина – белая. – Нав приподнял брови: –
Ты в курсе, что жизнь имеет начало и конец?
– Даже у вас?
– А чем мы хуже других?
– Вы – лучше.
– Не нужно ненужной лести. – Губы Вреги тронула лёгкая усмешка: – Зачем ты
просил о встрече, кровосос?
– Мне нужна помощь.
– Мятежному масану от меня?
– Не бесплатно, разумеется, – продолжил Кайл. – Я заплачу…
– Ты для этого ходил в казино? Добывал деньги?
– Да.
– И зачем же тебе понадобились деньги?
– Мне нужно порталом добраться до Румынии и обратно.
– Что ты там забыл? – Нав мельком посмотрел на свой хронометр.
– Хочу бабушку проведать.
– Какая трогательная сыновья забота.
– Внучачья, – уточнил Кайл.
– Вечно я путаюсь в деталях.
– Так вы поможете?
– Что ты забыл в Румынии? – Нав снова посмотрел на часы. Но на этот раз – демонстративно. – В третий раз спрашивать не буду.
Говорить? А что остаётся? Конечно, говорить, тем более что вопрос ожидался
и ответ был заготовлен давным-давно.
– Моего друга и меня напоили неизвестным зельем в одном из местных клубов, –
сообщил Кайл, глядя в чёрные глаза нава. – Думаю, это что-то новое, крепко действующее на голову…
– Из вас хотят сделать послушных мальчиков?
– Да. А я хочу добыть противоядие.
Полуправда тем и отличается от лжи, что её очень трудно уловить. В этом рассказе правдой было каждое слово, но главная тайна ею и осталась. Кайл сумел передать суть проблемы так, что нав не почувствовал лжи.
– Алхимик берёт много, – прищурился нав. – Но твоего вчерашнего выигрыша
хватит и на портал, и на его помощь.
– Вы поможете?
– Секунду… – И через эту самую секунду вампир задохнулся в окутавшей его
волне тёмной энергии. Запаниковал, растерялся, разозлился на себя, с трудом
сдержал слёзы, а едва тьма ушла, не сдержал возгласа:
– Зачем? – Быстрое и жёсткое сканирование – процедура неприятная, Кайла едва
не стошнило, и он, невзирая на страх перед собеседником, потребовал – именно потребовал! – объяснений. – Зачем?!
– Проверяю твои слова, – пожал плечами нав. – И – бинго! – в тебе действительно засела какая-то дрянь. Поздравляю.
Мог ли тёмный помочь? Возможно. Навы жили долго, а магией, казалось, владели
ещё дольше, учились владеть ею до своего появления, и наверняка этот «отдыхающий» смог бы разобраться с хитрой формулой Мессии. Однако такое привлечение
тёмного в планы Кайла не входило.
– Когда нужен портал?
– Да хоть сегодня…
– Еду я, еду, – произнес тёмный, поднеся к уху телефон. – И помни: залог правильного вечера – лёд. В нем должны находиться шампанское, чёрная икра и устрицы. Понятно? До встречи. – Нав отключил телефон и поинтересовался: – Когда?
– Как только в вашем плотном графике появится окно.
– Могу забросить тебя туда прямо сейчас.
– Мне нужно собрать вещи.
– Звони, как соберёшь. – И Врега направился к «Бентли».
Безбоязненно повернувшись к вампиру спиной.
Он мог себе это позволить.
Ресторан «Гауди» Хабаровск, улица Ленинградская
Окутавшая Хабаровск жара давила прессом, мешала дышать, казалось – мешала
думать и даже к вечеру не особенно унималась, не спешила снимать тяжёлую ауру
с расплавленного города.
Жара пришла, и, похоже, пришла надолго.
И поэтому Надежда и Полуница заняли столик у самого кондиционера. Теоретически ведьмы могли задействовать несложное заклинание «прохлада у реки», сделав
своё пребывание в липком от тепла и пота городе гораздо комфортнее, но, учитывая обстоятельства, они старались лишний раз не использовать магию и страдали
вместе с аборигенами.
– Как прошёл твой первый самостоятельный выход «в поле»? – осведомилась
фата, с удовольствием изучая радостное лицо помощницы. Ответ был написан в сияющих глазах, однако не спросить Надежда не имела права.
– Мне понравилось.
– Хочешь добавки?
– Обязательно.
– Тебе ещё надоест.
– Возможно.
– Что удалось узнать?
Полуница широко улыбнулась и охотно приступила к первому в своей жизни отчёту о «серьёзном задании».
– Юля Самсонова к расстрелу археологов отношения не имеет. Она была понастоящему потрясена, я бы даже использовала термин «шокирована», и я полностью исключаю возможность актёрской игры с её стороны.
– Возможно, Самсонову использовали «втёмную», в качестве источника информации, – предположила Гадюка.
– Она клянётся, что никому, даже мужу, не рассказывала о подробностях пребывания археологов.
– Ты проверила её «Поцелуем русалки»?
– Зачем? В обычных челах разобраться нетрудно. – Полуница улыбнулась, попытавшись скопировать ухмылку фаты. – Юля не лжёт. Я ей верю.
– Хорошо. Что еще?
– Два дня назад Мира заказала в «ДоставимКо» продукты, воду и кое-какую мелочовку… Список у меня есть, но это неважно – ничего интересного в нём нет.
– Тем не менее ты что-то нашла, – улыбнулась Надежда. Она хорошо изучила молодую помощницу.
– Нашла, – не стала скрывать та. – Доставка была назначена на сегодня, на утро.
Машину загрузили с вечера, утром она отправилась в путь, и до сих пор о ней
ни слуху ни духу: где фургон – неизвестно, водитель на звонки не отвечает.
– Челы сообщили в полицию?
– Как раз звонили, когда я к ним приехала.
– Хорошо… – Гадюка побарабанила пальцами по столешнице. – Дружинницы
опросили местных, и в их отчётах я видела упоминание фургона «ДоставимКо»:
его видели неподалёку от места преступления.
– Челы из фирмы показались мне мирными.
– Эти челы ни при чём. Думаю, кто-то следил за Мирой, узнал о предстоящей доставке, перехватил фургон и на нём беспрепятственно въехал в лагерь, до последнего не вызывая подозрений…
А потом началась стрельба.
– Но кто мог так следить за Мирой, что она ничего не заметила? Мира – слабый
маг, но всё-таки маг.
– Ключевое слово – слабый.
– То есть вы считаете, что за Мирой следил кто-то из Тайного Города? – изумилась Полуница.
– Это основная версия. И он же нанял обычных челов… Секунду… – Надежда положила вилку и поднесла к уху зазвонивший телефон: – Да, фата?
Звонок от Белославы означал, что произошло нечто действительно важное: учитывая их с Надеждой отношения, связываться с дознавателем просто так обер-воевода не стала бы.
– Да… Очень хорошо… Да… Я поняла… Она так сказала? Да, я хорошо слышу,
связь в порядке… Да, я поняла… – Следующая пауза была очень длинной. –
Мы в самом начале расследования, фата, при этом преступник тщательно готовился, предусмотрел почти все наши ходы, и я не настолько оптимистична, чтобы
заявлять, что возьму его завтра… Только в том случае, если Спящий поможет…
И вам всего хорошего, фата.
Надежда отключила телефон, взяла бокал с вином, неспешно сделала несколько
глотков, после чего сообщила:
– Мира очнулась.
– Очень хорошо, – не выдержала Полуница.
– Знаю, – кивнула Надежда. – Мира подтвердила нашу версию: археологов расстреляли челы, прибывшие в фургоне «ДоставимКо».
– Надо искать фургон?
– Не надо. Фургон и труп водителя пусть ищут полицейские, у нас другая задача. – Дознаватель вздохнула. – Мира сообщила, что на месте выхода Железной
Крепости они раскопали неповреждённый асурский артефакт. Через пять минут
у нас появится его описание, и с нами будет работать ведущая группа предсказателей…
– Асурский?
– Не удивлюсь, если на его поиски примчится сама Всеведа. – Гадюка вновь
наполнила бокал и осушила его едва ли не залпом. – Ближайшие дни будут весёленькими…
Военная база «Elmendorf-Richardson» США, Аляска
Низкие облака нависли над базой «Elmendorf-Richardson» – ключевым военным
объектом США на Аляске, низкие и хмурые. Казалось, свинцовые великаны специально собираются в воздушный флот, намереваясь стереть с лица земли милитаристские сооружения молниями, громом, градом или проливным дождём, и вскоре
следовало ожидать стихии…
– Ливень, – решил про себя капрал Стив Маднерс. – Часа на два.
Стив служил на Аляске пятый год и прекрасно знал, чего ожидать от подобных
туч. А ещё он знал, что во время дождя начальство из штаба не высунется, и поэтому честный американский солдат может позволить себе немножко расслабиться.
Расслабление началось двадцать минут назад – с того момента, как опытный взгляд
капрала заприметил первую тучу, – и полевая фляжка Маднерса успела опустеть
более чем наполовину. Однако военный отличался истинно орегонским упорством
и намеревался довести показатель опустошённости до максимума.
Тем не менее следовало соблюдать осторожность: на Стива уже дважды доносили,
и третье задержание за пьянство с рук может не сойти. Поэтому Маднерс отвернул
от жилого комплекса и устроился в неприметном уголке рядом с подстанцией,
где не раз укрывался от патрулей военной полиции и где его ни разу не ловили.
Раскурил сигаретку, ополовинил оставшееся во фляжке, трезво рассудив, что он
уже пьяный и лишний глоток ничего не изменит, задумался о предстоящем отпуске – бывшая жена получила судебный запрет на его встречи с сыном, нужно
было придумать, как провести время, – и только потому пропустил того солдата…
Нет, офицера.
Длинный как жердь брюнет в новенькой, с иголочки, форме полковника ВВС
не появился, а буквально вырос перед валяющимся на травке капралом и рявкнул
так, что у Стива уши свело судорогой:
– Встать!
Рефлексы сработали как надо, и Маднерс мгновенно оказался на ногах.
– Смирно! – Пауза. – Пьянь!
– Так точно! – гаркнул Стив.
– Вы тут на Аляске совсем одичали в глуши!
– Так точно!
– Пошёл вон!
– Есть!
Не верящий своему счастью Маднерс бросился к жилому комплексу, а Нега одёрнул китель, поправил фуражку, услышал в наушнике язвительное:
– Тебе следовало родиться человским прапорщиком.
Пообещал Тамиру:
– В качестве награды за это задание я потребую у Сантьяги одну пустую шасскую
голову. – И тут же стал серьёзным: – Где у этих придурков аэропорт?
– Это военная база, богемный ты наш менеджер, она сама по себе и есть аэропорт.
– Аэродром, – хихикнул Доминга. – Здесь отсутствуют кассы…
– Не зли меня, всезнайка.
– И в мыслях не было.
– Где то место, в которое прилетит самолёт?
– Четыреста ярдов к северу.
– Ты действительно думаешь, что в мою комплектацию входит встроенный компас?
– Найди муравейник и посмотри, с какой он стороны от дерева, – расхохотался
Тамир.
В наушнике послышался хлопок: «ласвегасы» отметили удачную шутку.
– Идиоты!
– Ладно, не обижайся. Расскажи, что ты видишь перед собой? А мы сориентируемся по спутниковой карте.
– Сейчас я позвоню Ортеге, и он вас казнит.
– К чему такие крайности? Поверни налево и топай по дороге.
– Я не опоздал?
– Если пойдёшь своим обычным шагом, выйдешь к КПП как раз к появлению самолёта, – хихикнул Тамир.
– Шкатулка в нём?
– Какой-то груз в нём точно есть, – проворчал Доминга.
Впрочем, без особой уверенности.
– В смысле? – насторожился Нега.
– Всё происходящее подвергается воздействию мощного отклоняющего заклинания, – объяснил предсказатель. – Вероятности путаются, как счета шасов-строителей…
– То есть я понапрасну слетал на Аляску?
– То есть если ты задерёшь голову, то обязательно увидишь идущий на посадку
транспортник туземной армии, и это всё, что я могу тебе сказать со стопроцентной
точностью, – окрысился Доминга.
– За что тебя только держат?
– В отличие от тебя, я знаю, как найти север.
– Придурок…
– Э-э… Полковник?
За разговором с «ласвегасами» Нега не заметил, как дошагал до КПП аэродрома
и упёрся в вышедших навстречу вояк.
– Э-э…
– «Придурок» относилось не к вам, сержант, – бросил нав. – Во всяком случае,
пока.
Военные переглянулись, однако ответить на это высказывание или задать вопрос
не успели:
– Полковник Стюарт, главный штаб ВВС, – сообщил Нега, предвидя, о чём могут
поинтересоваться служивые. Для столь мелкого предсказания услуги Доминги
не потребовались.
– Э-э… Да. – Сержант покрутил головой в каске. – Откуда вы здесь, сэр?
– Может, вам ещё сказать, для чего я здесь? – издевательски осведомился нав.
– Нет…
– Не понял.
– Нет, сэр!
– Молодец, – одобрил «полковник» поведение военного. – Мне нужен точный
список всех, кто находится на борту прибывающего самолёта.
– Э-э…
– Немедленно!
Сержант, к счастью, оказался военным с опытом, уже разобрался, что за птица
влетела на его КПП, и потому искомое оказалось у нава чрезвычайно быстро –
за ним сбегали с такой скоростью, с какой не от всякого талиба спасались.
– Прошу вас, сэр.
Нега быстро просмотрел протянутый лист, нахмурился и осведомился:
– Кто-нибудь из вас знает в лицо капитана Стартхема?
– Нет.
– В таком случае… – Нав сложил лист, убрал его в карман и ткнул пальцем в двух
рядовых: – Вы поступаете в моё распоряжение. Всюду следуете за мной.
– Но ваши полномочия…
Бедный сержант так сильно удивился приказу, что снова позабыл, кто перед ним
стоит.
– Военная разведка, сынок. – Нега похлопал младшего командира по плечу. –
Этих двоих я беру, а ты, если хочешь, можешь двигать в штаб и проверить мои полномочия… В этой дыре есть штаб?
– Есть, – выдал военную тайну окончательно деморализованный сержант.
– Вот и хорошо, – улыбнулся нав. И тут же, повернувшись к выбранным рядовым,
стал серьёзнее директора Резервной системы: – А вы двое расстегните кобуры.
Не хочу, чтобы в ответственный момент вы показали себя недотёпами.
– О чём идет речь, сэр? – поинтересовался тот из них, кто выглядел глупее.
– Всего два слова, сынок: национальная безопасность. Считайте себя призванными на войну.
– Мы и так в армии, сэр, – осмелился напомнить второй рядовой.
– Значит, ты понимаешь, о чём я говорю.
Тем временем самолёт приземлился, но выруливать на штатное место не стал,
остановился неподалёку от вышки, и к нему сразу же устремилась группа офицеров.
– Генерал М. Шляпель, – негромко сообщил один из сопровождающих. – Вчера
прибыл из Вашингтона.
– Почему в юбке?
– Потому что «М» – означает Марина. В последнее время генерал ощущает себя
женщиной, и с тех пор как приказом по армии военнослужащим разрешили в соответствии с той гендерной принадлежностью, какую они в данный момент для себя
выбрали…
– Ах да… Никак не привыкну к последним военным нововведениям, – чертыхнулся
Нега.
– Не только вы, сэр, – вздохнул рядовой.
– Но мы обязаны с уважением относиться к нашим боевым товарищам, независимо от того, мужчины они, женщины или существа неопределённого пола, – строго
заметил «полковник».
– Так точно! – рявкнули рядовые, не желающие быть привлечёнными к дисциплинарному трибуналу за недостаточную толерантность.
– Богемная жизнь многому тебя научила… – ехидно заметил Тамир.
– Заткнись.
– Что? – осведомился рядовой.
– Заткнись.
– Да, сэр.
Один из вышедших офицеров протянул генералу коробку, и оно сразу же заглянуло внутрь.
Нега – тоже. Но не напрямую, буквально, а лёгким, едва уловимым мазком магического сканирования. Вполне достаточным, чтобы понять: находящийся внутри
предмет изготовлен не более месяца назад.
– Подделка, – едва слышно процедил нав.
– Уверен? – выдохнул Доминга, которому не терпелось узнать, за что же неизвестные покрошили зелёных.
– Да.
– Чтоб тебя! – Предсказатель сотворил на физиономии кислую мину и протянул
Тамиру проигранную купюру.
– Вот ты, с чубчиком. – Нега решил не утруждать себя запоминанием человских
имён и обратился к тому рядовому, который выглядел глупее. – Отправляйся к пилоту и узнай, куда делся капитан Стартхем.
– Слушаюсь, сэр.
– Всё оказалось сложнее, чем мы рассчитывали…
– Думаю, он улетел с Окинавы под другим именем, – выдвинул новую версию Доминга. – А запись в транспорт на Аляску была отвлекающим манёвром.
– Какой ты умный, когда знаешь ответ, – посетовал Тамир. – Типичный предсказатель.
– Сможете узнать, куда делся Стартхем?
– Постараюсь. – В наушнике послышались щелчки – пальцы шаса забегали
по клавиатуре. – Но его могли вообще не вписать в настоящий рейс.
– В таком случае будем действовать по старинке.
– Капитан Стартхем не смог вылететь, острый приступ аппендицита, – доложил
прибежавший рядовой.
– Так я и подумал, – процедил нав.
– А что с национальной безопасностью? – осведомился тот, что выглядел умнее.
– Она всё ещё под ударом, но дальше я буду действовать один, – героически решил Нега. – Застегните кобуры, вернитесь к сержанту и сообщите ему всё, что запомнили.
– Для чего? – удивились рядовые.
– Для будущих мемуаров.
И Нега плавно влился в свиту генерала Марины Шляпель.
Аэропорт «Новый» Хабаровск, Матвеевское шоссе
Им снова пришлось разделиться.
Операторы Зелёного Дома, подключившиеся к внутренней сети местной полиции,
сообщили, что обнаружен грузовик «ДоставимКо», и Полуница отправилась посмотреть, не найдётся ли там чего интересного, а Надежда решила заняться аэропортом.
В своих размышлениях она предполагала, что похитители знали об асурском происхождении артефакта и потому не станут ни колдовать поблизости от него, ни проносить через портал, поскольку никто из живущих понятия не имел, как древнее
устройство среагирует на магическую активность. Вот и получалось, что шкатулку
из Хабаровска вывезли человским транспортом, а поскольку похитители одновременно являлись и убийцами, то вряд ли они воспользовались железной дорогой –
им нужно было как можно быстрее оказаться как можно дальше от места преступления. Аналитики Зелёного Дома согласились с дознавателем, дав восьмидесятипроцентную вероятность того, что шкатулку увезли на самолёте, и заодно добавив,
что ставить кордоны поздно, но об этом Надежда знала и без них.
– Сергей Петрович?
– Смотря кто спрашивает, – усмехнулся в ответ заместитель начальника таможни
и улыбнулся так, что фата поняла: чел перед ней весёлый, но сейчас слишком занятой, и поэтому нужно скорее переходить к делам, без долгих вступлений, как это
частенько практикуется между «смежниками».
– Я из параллельной структуры, – сообщила Надежда, демонстрируя таможеннику
жетон ФСБ.
– Из Москвы?
– Только сегодня прилетела.
– И? – Сергей Петрович поднял брови.
– В Хабаровске всплыла вещь, которая у нас в плотной разработке. – Фата передала челу ориентировку на шкатулку, «представляющую историческую ценность». –
Есть подозрение, что сегодня она ушла через ваш аэропорт.
– Подозрение или уверенность?
– Информатор не сомневается.
– Но у вас нет ордера.
– В этом случае нас тут было бы четверо и я не просила бы о сотрудничестве,
а требовала его. – Надежда улыбнулась настолько обворожительно, что ледок, который занятой чел начал было выкладывать, растаял.
– Вы настолько дурно воспитаны? – удивился таможенник.
– Я второй год сижу на хвосте у серьёзных контрабандистов. – Фата умела говорить искренне, так, что никаких сомнений в правдивости её слов не оставалось. –
Если прослежу эту шкатулку, то смогу посадить всю банду.
– Я как будто кино смотрю.
– А для меня это будни.
– Ладно… – Таможенник усмехнулся. – Я распоряжусь, чтобы вам оказали содействие. – Он щелчком вытряхнул из пачки сигарету, сунул её в рот и щёлкнул зажигалкой. Кремень чиркнул, но огонёк не появился. Сергей Петрович повторил попытку – с тем же успехом, – понял, что выглядит глупо, вытащил сигарету и поднял
взгляд на поднявшуюся фату. – Что-то ещё?
– У меня первое образование – медицинское, – медленно произнесла Надежда,
пристально глядя на набитую окурками пепельницу. – Если не бросите, у вас скоро
будет вторая стадия рака, а не первая, как сейчас.
И вышла в коридор прежде, чем удивлённый таможенник успел произнести хоть
слово в ответ.
Окрестности Хабаровска
– Подождите меня, пожалуйста, – попросила Полуница, кладя на торпеду несколько купюр. – Я ненадолго.
Таксист кивнул, забрал деньги и нажал пару кнопок на компьютере, превратив
его из навигатора в мини-кинотеатр. Люда же вышла из машины и мило улыбнулась
подошедшему полицейскому:
– ФСБ. Здравствуйте, дорогой коллега.
И продемонстрировала соответствующий жетон, оставив стражу порядка лишь
один вариант ответа:
– Добрый вечер.
– Кто здесь главный?
– Капитан Захаров.
– Где?
– Там. – Патрульный мотнул головой. – У машины.
– Понятно.
Место для сокрытия фургона неизвестные подобрали отлично: двухполосная дорога здесь была прямой, как стрела, вызывала инстинктивное желание разогнаться
как следует, и водители разгонялись. И не смотрели по сторонам. И потому голубенькая «Газель» фирмы «ДоставимКо» простояла в зарослях почти весь день.
– Егерь её увидел, – сообщил Захаров, недовольный тем, что вынужден встречать
и тратить время на «представителя федеральной власти». – Сначала решил, что парочка какая уединилась, ну, вы понимаете…
– Понимаю.
– Вот-вот. – Полицейский цыкнул зубом. – А когда возвращался – снова заметил
фургон там же, насторожился и решил проверить.
Посмотрел через стекло, ничего не разглядел, попробовал открыть дверцу – она
поддалась, заглянул в фургон, после чего его долго-долго рвало. Два трупа. Мухи.
Вонь. Но главное – два трупа: водитель и экспедитор «ДоставимКо».
– Их давно убили, ещё утром.
– Увезли уже?
– Не увезли, но перегрузили. – Капитан кивнул на труповозку и снова цыкнул зубом. – Мы тут давно.
– Понимаю…
– Это ваше дело? – В обычном случае полицейские без восторга относились к желанию «коллег» перехватить у них расследование, однако это убийство Захарову
не понравилось сразу. Слюнтяем или кабинетной крысой капитан не был, и видел
он многое, включая войны банд и их результат – кучи трупов, однако двойное убийство в фургоне его зацепило. От него Захаров избавился бы с удовольствием. –
Идёте по следу?
– Предположительно, – уклонилась от прямого ответа Полуница.
– В смысле?
– Мы идём по следу банды контрабандистов, след привёл в Хабаровск, – коротко
объяснила девушка. – Они знают, что мы на хвосте, и должны начать ошибаться.
Поэтому мы очень внимательно относимся ко всем преступлениям, которые происходят вокруг. Особенно к непонятным.
– Водитель и экспедитор, – вздохнул Захаров. – Я даже представить не могу, кому
потребовалось их убивать.
– И вероятность того, что это – наше дело, повышается. Разрешите, я позвоню.
Полуница отошла в сторону и достала телефон, но в действительности – навела
морок, заставив полицейских видеть себя с трубкой у уха, – а сама принялась
быстро, но аккуратно сканировать несчастливый фургон, обращая внимание
на мельчайшие генетические материалы. Капельки пота, слюны, волоски – все образцы, которых хватало для проведения удалённого поиска, тут же отправлялись
в пластиковые пакетики и залетали в сумочку люды. За три минуты всё было кончено, и Полуница вернулась к Захарову.
– Мы проверим «ДоставимКо», но до сих пор эта фирма в наше поле зрения
не попадала. Шеф сказал, что слишком она мелкая для нашей дичи.
– Шеф у вас серьёзный? – прищурился капитан.
– Людоедов на завтрак употребляет.
– А вы ему кофе варите?
– Почти. – Полуница протянула Захарову руку, и когда ничего не подозревающий
чел ответил на пожатие, сдавила полицейскую ладонь на половину своей истинной
силы.
– Чёрт!
Захаров скривился и посмотрел на девушку совсем другими глазами.
– Вот это хватка.
– Я кофе готовить не умею, – тихо сказала люда. – Я для шефа людоедов разделываю, чтобы он косточкой какой не подавился.
– Верю, – хмыкнул полицейский, – честное слово, верю.
Цитадель, штаб-квартира Великого Дома Навь Москва, Ленинградский проспект
Итак, что у нас есть?
У нас есть увлечённые археологией люды, которые внезапно отправились в Хабаровск, где обнаружились следы Железной Крепости. Допустимо? Допустимо. Дополнительных объяснений не требуется: Мире позвонили – Мира помчалась.
Следующий шаг – Миру убили.
Попытались убить, но это сейчас неважно. Важно то, что Миру убили за шкатулку,
которую она нашла СЛУЧАЙНО. Искала что-нибудь от асуров, а раздобыла кое-что
от неизвестно кого. И неважно, от кого, потому что конкретно эта находка к Крепости отношения не имеет. Зато имеет прямое отношение к вооружённой группе, которая появилась вскоре после обнаружения шкатулки. А значит, группа находилась
в режиме ожидания…
В режиме ожидания…
Как боевики могли заранее знать, что Мира выкопает шкатулку?
Именно этот вопрос задал Сантьяга после того, как мстительный Нега умчался
устраивать своё расследование. Задал и улыбнулся, глядя на задумавшегося помощника.
«Сложите два и два».
«Ответ может быть только один, – медленно произнёс Ортега. – На боевиков работает хороший предсказатель».
«Но ни один Великий Дом не среагировал на извлечение шкатулки, – продолжил
комиссар. – Никто в Тайном Городе не знал, что в Хабаровске выкопают сверхценный артефакт, а значит…»
«На боевиков работает гениальный предсказатель».
«Или же боевики работают на него, – уточнил довольный Сантьяга. – Займитесь
им».
«В смысле – найти?»
Комиссар, который к этому времени уже углубился в лежавшую перед ним книгу,
вновь поднял глаза на помощника, чуть приподнял брови и ответил:
«Нет, в смысле потерять».
Ортега поджал губы.
Вернувшись в свой кабинет, он открыл ноутбук, вывел на экран рейтинг предсказателей Тайного Города, вычеркнул первую строчку: «Извини, Доминга, но ты –
вряд ли…» – и уставился на вторую.
Клаудия Бруджа, «Глаза Спящего». Официально – одна из главных лидеров мятежных масанов, неофициально – имеет чёткие договоренности с Сантьягой. И чёткие обязательства.
Пометил: «Проверить».
И продолжил разглядывать список.
Навы, чуды, люды, навы, шасы, чуды, навы, масаны, люды… Ни одно имя не казалось подозрительным, хотя лично Ортега знал далеко не всех. Но в некоторых случаях он полагался на интуицию и сейчас чувствовал, что в рейтинге его нынешний
противник отсутствует.
– Ты скрываешься…
Именно так – скрывается. Но почему? Что мешает гениальному предсказателю получать заслуженное уважение и соответствующие гонорары? Гордыня? Желание
утереть нос Великим Домам? Ненависть?
– Почему ты не с нами? Что заставляет тебя идти против?
Ты игрок? Любишь щекотать нервы? Или ты идейный чел, жаждущий снести
с лица земли обитель нелюдей? Среди челов встречаются настоящие самородки…
– Хочется верить, что ты здесь, рядом…
Если таинственный некто, заранее узнавший о находке Миры, живёт вне Тайного
Города, на его поисках можно ставить крест – это будет сложнее, чем найти иголку
в стоге сена. Поэтому план ближайших действий Ортега составил исходя из того,
что предсказатель находится где-то рядом…
Аэропорт «Новый» Хабаровск, Матвеевское шоссе
Нужная декларация отыскалась минут через двадцать.
«Шкатулка из стали, с узором из ювелирного сплава. Внутри шкатулки украшение
в виде солнца, материал – ювелирный сплав».
Исторической ценности не представляет, о чём свидетельствовала заверенная
справка, и потому шкатулка беспрепятственно улетела на Окинаву.
«Украшение в виде солнца… – Надежда прищурилась, припоминая известные
факты. – Магия асуров – свет. Значит, вроде сходится…»
Дознаватель надеялась, что находка Миры не будет иметь отношения к таинственным Первым, которых тысячи тысяч лет назад поголовно вырезали тёмные.
Надеялась, потому что навская ненависть за прошедшие века не утихла, и при любом упоминании об асурах тёмные молниеносно принимали боевую стойку. И начинали убивать. И если Зелёный Дом получит амулет, то бонусом к нему пойдёт ухудшение – и это мягко сказано – отношений с Тёмным Двором.
«Солнце…»
Надежда достала телефон и набрала номер операторов Зелёного Дома:
– Есть хороший след: американский чел Джейсон Стартхем. Нужна подробная информация о нём. Спасибо.
Девушка убрала телефон и поймала удивлённый взгляд таможенника, которого ей
выдали в помощь. Припомнила, что не навела морок, укорила себя и отделалась
дружеской улыбкой:
– Федеральная служба, коллега. У нас много возможностей.
Поняла, что произвела нужное впечатление, и мысленно поздравила себя с правильным ходом.
– Вам сотрудники не нужны? – осведомился чел.
– Вам плохо в таможне?
Парень рассмеялся.
– Нормально.
– Тогда продолжим. – Фата перевела взгляд на монитор. – Скажите, что означает
вот эта цифра в таблице, рядом с номером декларации?
– Количество просмотров.
– Здесь указано четыре просмотра. Один сейчас… Мы можем узнать, когда были
другие просмотры?
– Секунду… – Таможенник вывел на экран нужные данные. – В 13:22, 13:31
и 14:05.
– Кто просматривал?
– Это уже труднее, – покачал головой чел. – Но я попробую.
– Будьте добры.
Надежда отошла от стола, остановилась у окна, сплошь заставленного цветочными горшками, провела пальцами по листьям фикуса.
Ей не понравилось, что декларацию просматривали несколько раз. Один – это
нормально, но три за день, в течение сорока минут… Очень подозрительно.
– Нашёл! – Молодому таможеннику очень хотелось произвести впечатление
на красивую сотрудницу ФСБ, ухитрившуюся очаровать самого замначальника таможни, и потому он постарался на совесть. – В 13:22 и 13:31 запрос был сделан
с одного из наших компьютеров, плановая проверка. А в 14:05 пришёл запрос
из Москвы, но…
– Что «но»?
– Его невозможно идентифицировать.
– Такое случалось раньше? – нахмурилась фата.
– Пару раз… Это означает, что система дала сбой.
– Спасибо. – Надежда улыбнулась челу и направилась к дверям. – Большое спасибо за помощь…
– Вы где сегодня ужинаете? – поинтересовался таможенник, поняв, что второго
шанса не представится.
– Сами слышали: возможно, на Окинаве.
– Шутите?
– Ничуть.
***
Вся команда согласно приказу собралась в ресторане аэропорта: Ивица, Деяна
и Полуница сидели за столиком, потягивали белое вино и беззаботно щебетали,
привлекая внимание одиноких и неодиноких мужчин. Пару раз с ними уже пытались
завести беседу, но демонстрация жетона ФСБ создала вокруг белокурых бестий
зону отчуждения без всякой магии.
– Плохие новости, – сообщила Надежда, присоединяясь к подчинённым. –
Нас опережают.
И едва сдержала улыбку, увидев, как напряглись дружинницы – Ивица и Деяна
были настоящими воинами и терпеть не могли проигрывать.
– Точно?
– Несколько часов назад кто-то из Москвы просматривал декларацию, по которой
вывезли шкатулку.
– Из Тайного Города? – вскинула бровь Деяна.
– Скорее всего, – поморщилась Надежда.
– Навы или чуды узнали об асурском артефакте?
– Возможно, – кивнула дознаватель. – Поэтому нужно быть осторожнее. Ради такого приза и те, и другие способны на любую пакость.
– Это понятно.
Надежда взяла свой бокал, который наполнила Полуница, пригубила белое – неплохо! – и продолжила:
– Но я надеюсь, что декларацию просматривал убийца. Хотел удостовериться,
что всё идёт по плану.
– Или благородный герой, – негромко произнесла помощница.
– Что? – Надежда с удивлением посмотрела на Полуницу. – Что ты имеешь
в виду?
– Миру спасли, – напомнила девушка. Она совсем не стушевалась под взглядами
начальницы и дружинниц. – А значит, имеет смысл проверить её окружение:
кто мог прийти на помощь, а затем заняться собственным расследованием?
– Романтика! – фыркнула Ивица.
– Ты серьёзно? – подняла брови Гадюка.
– Наверное, нет. – А вот теперь Полуница покраснела.
«Как мило!»
– Смешная ты девчонка.
– Я пошутила.
«Не умеет ещё стоять на своём. Но это придёт».
Полуница росла на глазах, и Надежде это нравилось.
– Ты высказала дельное предположение, которое не пришло в голову никому
из нас, потому что оно… слишком романтичное, – медленно произнесла она, внимательно глядя на помощницу. – Ты молодец.
– Спасибо.
– А окружение Миры следовало проверить с самого начала.
На несколько мгновений за столиком повисло молчание, его развеяло объявление
об отправлении рейса «Хабаровск – Иркутск».
– Полуница, позвони в Дом, пусть Никослава займётся проверкой. – Надежда заказала еду. – И где генетические образцы?
Девушка раскрыла сумочку:
– Вот. Отправить в Дом?
– Нет. – Фата оглядела просторный зал. – Ивица, прикрой нас мороком, я проведу
удалённый поиск. Нужно торопиться.
Дружинница кивнула и за пару секунд создала вокруг столика пелену морока:
для окружающих белокурые девушки продолжали болтать, хотя в действительности
Надежда почти сразу достала из сумочки ноутбук, подключила к нему маленькую
бронзовую чашу, запустила программу и кивнула Полунице. Помощница сожгла
над чашей первый волосок.
– Водитель, – поморщилась Гадюка. – Следующий образец.
Еще один язычок пламени.
– Водитель.
Ивица хмыкнула.
Капелька пота принадлежала полицейскому, слюна – экспедитору, и он же оказался владельцем трёх последующих волос. А вот восьмая проба – к этому моменту
дружинницы уже начали откровенно потешаться над Полуницей, «собравшей в фургоне всё самое ненужное», – стала счастливой.
– Этот чел находится в Японии, – произнесла Надежда, разглядывая высветившуюся на мониторе карту с координатами. – Окинава-сити.
– Пока всё сходится, – прошептала Полуница.
– Так и знала, что буду ужинать в Японии.
– Ещё не вечер, – пробормотала Ивица.
– А мне кажется, что на сегодня путешествий хватит.
– Заказать билеты? – поинтересовалась Деяна.
– Закажи в Доме документы, – распорядилась дознаватель. – А мы отправимся
сами.
– Понятно.
Ведьмы расплатились и «вышли» из ресторана, а в действительности по очереди
шагнули в наведённый Надеждой портал – прямо туда, где должен был находиться
чел…
– Проклятье!
– Вот дрянь!
– Будто Сантьяга накаркал…
Они оказались в номере недорогого отеля. В компании с четырьмя человскими
трупами, молчаливыми, как взгляд Спящего, и такими же многозначительными.
– Похоже, я знаю, что стало с командой киллеров…
– Организатор заметает следы? – тихо спросила Полуница.
– На первый взгляд – да.
– Здесь применяли магическую энергию, – уверенно произнесла Ивица. – И тщательно замаскировали её применение.
– Документы на месте?
– Сейчас проверю.
– Стартхема среди трупов нет. – Деяна видела фотографию подозрительного чела
и произнесла свою фразу, изучив физиономию последнего, четвёртого трупа.
– Хоть это хорошо… – Надежда прошлась по комнате. Остановилась, осматривая
положение тел, прикинула, как шла схватка, чуть улыбнулась и, не оборачиваясь,
приказала: – Полуница, позвони в Дом и поторопи наших: пусть бросят всё и вычислят, где находится Стартхем.
– К чему спешка? – не поняла Деяна.
– К тому, что этих бедолаг убил опытный боевой маг.
Военная база «Elmendorf-Richardson» США, Аляска
– Какая красота… – пробормотало генерал Марина Шляпель, аккуратно извлекая
из коробки шкатулку, украшенную филигранным серебристым узором.
– Великолепно!
– Восхитительно!
– Чудесно! – поддержала начальство свита.
«Чему они радуются?»
Совещание предназначалось для избранных: для Марины и трех её – или его?
Нега пока не определился, как называть небритое существо в юбке, – ближайших
подручных. Официально нав не смог бы присутствовать в кабинете, несмотря ни на
какие бумаги, а потому явился неформально, скрыв присутствие мороком,
в надежде разобраться, что же здесь происходит. Почему американцы решили захватить шкатулку… В смысле, Нега уже понял, что военных использовали «втёмную», в качестве тупой силы и отвлекающего манёвра, оставалось отыскать кукловода.
Или хитроумного Стартхема.
– Как это устройство работает?
– Разберёмся, – пообещало генерал. – У нас есть десять секретных институтов
и Силиконовая долина.
– Но наши друзья из Федерации Ышнаглак просили не вскрывать устройство, –
напомнил адъютант.
На мерзавца зашикали, однако Шляпель было сегодня настроено благодушно.
– Решать президенту, – произнесло Марина, одной короткой фразой подчеркнув,
что последнее слово останется за хозяином Белого дома и плевать на межзвёздные
федерации.
«Так вот оно что…»
Эту историю знал весь Тайный Город. Несколько лет назад возникла реальная
опасность нарушения режима секретности – в руки американцев попала раненая
моряна в боевой шкуре, – и Службе утилизации пришлось выдумывать подходящую
случаю историю, дабы не привести любопытных дикарей в Тайный Город. Моряну
выдали за инопланетянина, США пообещали сотрудничество с могущественной межгалактической демократией, что означало резкий прорыв в технологиях, и теперь
кто-то воспользовался старой легендой.
– Этим делом должен был заниматься Ортега, – хихикнул Тамир. – Он выдумал ту
цивилизацию.
– Ортега не спит с археологами, – поддел сородича Доминга.
– Потому что Ортега – не богема.
Неге очень хотелось ответить развесёлым аналитикам, но он побоялся, что его
яростный рык прорвётся даже сквозь морок.
– Самолёт готов? – осведомилось генерал.
– Так точно, сэр.
– В таком случае – вылетаем. – Шляпель поднялось и одернуло юбку. – Президент ждёт!
– Я тебе даже завидую, – хмыкнул Доминга. – Восемь часов в зоопарке… Мечта
моего детства.
– У тебя не было детства.
– Неважно. Зато был период, когда я хотел побывать в зоопарке.
Как показали дальнейшие события, наспех разработанная Ортегой Вселенная
Ышнаглак произвела на американцев неизгладимое впечатление и попадала
под наивысший приоритет.
Самолёт стоял наготове, военные переместились едва ли не молниеносно и вылетели, всего на несколько минут опередив пришедший дождь, который обрушился
на базу с таким неистовством, словно старался смыть её с лица земли.
Самолёт, соответственно, немного потрясло, пара офицеров из генеральской
свиты опорожнила желудки, по счастью – в туалете, и постепенно все успокоились.
Военные взяли пример с генерала Марины, которое первым захрапело в удобнейшем кресле, и потихоньку угомонились. А поскольку ни один из них не обладал
даже зачаточными способностями к магии, никто так и не узнал, чем действительно
занимался «храпящий» генерал.
– Кто вам сообщил об артефакте?
– Наши друзья из Федерации Ышнаглак. А кто же еще?
– Каким образом?
– Письмо оказалось в самом охраняемом сейфе Пентагона, – сообщило генерал. –
Оно просто появилось там. Это явный пример инопланетных технологий.
«Да, конечно…»
Навы, как, впрочем, и чуды, не умели применять «Поцелуй русалки», поэтому
Нега захватил разум Шляпель «заговором Слуа», полностью подчинил своей воле
и требовал исключительно правдивых ответов.
– Что было в письме?
В обычном случае генерал смогло бы лишь в общих чертах поведать о прочитанном документе, однако «заговор» позволял использовать человский мозг с большей
эффективностью, чем обычно, и Шляпель вспомнило содержание до запятой:
– «Мы, посланники великой демократической Федерации, радуемся сообщить,
что закончили постройку базы, которая была оговорена в приватной беседе с Полномочным Послом, состоявшейся на планете Земля. В настоящее время база функционирует в законсервированном режиме, но всё равно служит делу Демократии
в этой части Вселенной и, возможно, станет праведной тюрьмой для тех, кто не любит нашу Демократию. Дальний искусный локатор нашей базы принял сигнал
от сложнейшего устройства – «ыытранского энергоискривителя», который был утерян на Земле сто сорок тысяч лет назад. К сожалению, наш визит на вашу планету
пока невозможен, поэтому вы должны отыскать энергоискривитель и принять меры
к его хранению».
– И всё?
– Вторую страницу я прочитать не успел, – вздохнуло генерал. – Меня отвлёк
президент. Он как раз выплюнул жвачку от курения, но промахнулся мимо урны,
а вице-президент наступил на неё, и мы стали смеяться…
– Полагаю, там были координаты местонахождения энергоискривителя и требование не вскрывать его в научных целях, – предположил Доминга.
«Просто и гениально, – одобрил Нега. – Потом оперативник возглавляет ударную
группу, забирает артефакт, меняет его на пустышку и уезжает. А идущие по его
следам дознаватели оказываются в тупике».
– Где я могу найти капитана Стартхема?
– Нигде.
– Почему?
– Потому что такого человека не существует. – Даже пребывая под полным ментальным управлением, генерал не сумело скрыть своего удивления глупым вопросом.
– Это понятно, – поморщился нав, укоряя себя за неправильно построенную
фразу. – Кто скрывается под псевдонимом?
– Никто.
– Объясните.
– «Капитан Джейсон Стартхем» – это кодовое обозначение привлечённого
убийцы, специалиста по грязным делам со стороны. Мы ведь не могли отправить
в Россию действующего офицера американской армии.
– Кто обращался к «Стартхему»?
– В данном случае – я. Во имя торжества Демократии…
Дальнейшие излияния генерала особенной ценности не представляли. А вот то,
как неизвестный обставил связь с собой, вызвало уважительный отзыв у Тамира:
– Профессионал!
Поэтому Нега оставил Марину в покое – проснётся военный с сильной головной
болью – и задумался.
Итак, последовательность использования американцев такова: письмо в Пентагон – подключение военной разведки в лице Марины Шляпель – генерал обращается к «Стартхему» – «Стартхем» организует атаку на Хабаровск – отступление.
Первые два пункта можно спрогнозировать, третий – самый важный – нет, поскольку в обойме любой серьёзной силовой структуры далеко не один убийца, и на
кого падет выбор в этот раз – непредсказуемо. Получается, тот, кто оставил письмо
в сейфе, был уверен, что Марина обратится к нему.
И ещё он прекрасно ориентируется в реалиях Тайного Города и знает старые истории…
– Услышал что-нибудь интересное? – участливо осведомился Тамир.
– Извини, не знал, что мне нельзя.
– Можно. Ведь для чего-то же Спящий приделал тебе уши.
Иногда озорство «ласвегасов» действительно доводило до бешенства, однако сейчас Нега был слишком занят и оставил выходку без внимания.
– Вы поняли свою задачу?
– Ещё нет, – не стал скрывать Доминга. – А должны были?
– Я лечу в Вашингтон, – сообщил Нега. – Когда прилечу, вы должны назвать мне
настоящее имя «Стартхема».
– Хочу напомнить, что у нас нет его описания.
– Это маг: чел, чуд, люд, хван или полукровка. Он знает о Тайном Городе, скорее
всего, имеет возможность появляться в нём, но живёт за пределами.
– Мы слышали один и тот же разговор или я что-то пропустил? – В голосе Тамира
прозвучало удивление.
– Ты пропустил размышления, – язвительно уточнил Нега.
– Мне всё понятно, – недовольно ответил шас. – Но почему ты решил, что о нём
известно в Тайном Городе?
– Потому что это наша единственная возможная зацепка, – хмыкнул оперативник. – Если убийца о нас знает, а мы о нём – нет, поиски затянутся лет на сто.
– Можно будет выйти на него через генерала в юбке, – проворчал Доминга. – Когда в следующий раз…
– Следующего раза не будет, – отрезал Нега. – Парень прекрасно знает,
кто у него на хвосте, и больше на связь со Шляпелем не выйдет.
– Да почему?!
– Потому что это очень важное дело, после которого уходят на дно, – пояснил Тамир Доминге.
– Верно, – подтвердил Нега. – Так что ищите, а я пока посплю.
Глава 4
Замок пылал.
Не родной Лигар-абер-Пакар, стоящий на высокой скале, укреплённый и магией,
и камнем, и оружием, пробиться в который было практически невозможно, а изящный Лигар-увет-Кату. Лёгкий, нежный, словно игрушечный, красивый, как будто
нарисованный тонкой тушью… И совершенно беззащитный.
Лигар-увет-Кату был резиденцией клана на острове Каберод, и Эстэль посещала
его один раз в год – на великий праздник Первой Крови. В священный для всех масанов день. В день, когда даже отпетые бандиты и подлецы не прикасались к оружию. В день, когда все чувствовали себя в полной безопасности. В день…
В день невиданного предательства.
Замок пылал.
Занялся с гвардейского флигеля, в который прилетело столько «шаровых молний», что целых пять минут казалось, будто на несчастное строение стекает небесный огонь. В гвардейском флигеле погибли все, а там размещалась наиболее боеспособная часть свиты. Лучшие воины. Теперь – мёртвые.
Замок пылал.
Одновременно с атакой «молниями» на замок пошла первая штурмовая волна. Носферату, Луминары, Робене… все. Все кланы объединились против Лигаров.
Тонкие, увитые плющом стены с декоративными башенками врагов не остановили – не могли. И небольшое число дозорных попросту погибло, сметённое превосходящими силами, но… Но стены и дозорные сделали главное – задержали проклятых убийц на несколько секунд, и пришедшие в себя Лигары забаррикадировались
в Старой Башне – самом некрасивом и самом надёжном здании замка, оставшемся
ещё с тех времен, когда масаны не доверяли друг другу даже в День Первой Крови.
И правильно делали, как выяснилось… Правильно…
***
– Я не смогу так поступить, – прошептал Артах Лигар, епископ клана, один из тех
немногих, кто в жизни не принимал «эликсир». И оттого его преданность была ценнее. – Эстэль, я не смогу. Это неправильно!
– Ты обязан.
– Эстэль…
– Арт… – Рыжая приложила тонкий палец к губам епископа, не позволяя ему продолжить речь, улыбнулась и покачала головой: – Помощи не будет, Арт, я в западне, а по всей планете убивают моих подданных… Моих Лигаров…
У нее не было связи с кланом, с замком, но она знала, что не ошибается.
Она знала, что вызвало бойню, и понимала, что Лигарам пришёл конец. Её замысел
раскрыт. Ей не жить.
И никому не жить.
– Ты только что сказала, что сможешь создать один переход, – прошептал Артах. – Умоляю – уйди.
– Нет.
– Почему?
– Потому что они пришли за мной, мой милый Арт. За мной. – Эстэль ухитрилась
сдержать слёзы. – Если они не получат мою кровь, то продолжат убивать Лигаров
с прежней жестокостью.
– А если получат?
– Тогда, возможно, кому-то из наших удастся спастись.
– Возможно, – скривился епископ.
– Пусть так. Пусть – хотя бы возможно. Я согласна.
– Заплатить собой за всех?
– Да.
– А я – нет! – Он схватил рыжую за плечи, тряхнул, словно пытаясь привести
в чувство, заглянул в глаза. – Пожалуйста!
А снаружи – грохот боя, крики умирающих и зарево горящего замка. Снаружи –
смерть.
– Времени очень мало, Арт. Возьми… – Эстэль высвободилась, взяла со стола
изящную шкатулку и вложила её в руки епископа. – Здесь «Ночь», Арт, я могу доверить его только тебе.
И только сейчас епископ заметил, что на груди кардинала нет знаменитого Амулета Крови.
– Ты хочешь, чтобы я…
– Я хочу, чтобы ты доставил «Ночь Солнца» на Землю.
– Красиво! – У Артаха вспыхнули глаза. – Хочешь захватить жемчужину миров?
– Нет…
– Тогда что? – растерялся епископ.
– Две недели назад я отправила гонца к князю Тёмного Двора, а вчера получила
от него ответ. – Эстэль внимательно посмотрела в глаза мужчины. – Князь милостиво согласился принять Амулет Крови Лигаров в дар, и ты доставишь его в Цитадель.
– Нет!
– Да.
– Но зачем?!
– Затем, мой милый Арт, что освоение новой планеты не осталось незамеченным.
Навы узнали, на что мы способны… На что способна «Ночь Солнца»… Узнали и сказали, что война неизбежна… Ты хочешь воевать с навами?
– Но…
– Даже не воевать… Навы сказали, что уничтожат наши планеты. – Она заломила
руки. – Обе наши планеты.
– Проклятые твари!
– Проклятые тёмные твари… – эхом отозвалась рыжая.
– Я не о навах! – Артах посмотрел в узкое окно и с горечью объяснил: – Ты готова
на всё ради спасения семьи. А они…
– Они боятся меня… И правильно делают. – Эстэль вновь улыбнулась. – Я совершу умитту, у меня есть артефакт, сила которого столь же велика, как сила
«Ночи Солнца». Они не поймут, что Амулет Крови погиб…
– Эстэль…
– Прощай, мой милый Арт, прощай навсегда… – И рыжая крепко поцеловала епископа в губы…
***
…Замок пылал.
Стонал под рёвом огня, плакал кровавыми слезами, огрызался оружием и магией,
но все понимали, что замок умирает. А вместе с ним – рыжая стерва, возомнившая
себя богиней.
– Почему они не сдаются? – негромко спросил у Бруджи подошедший Носферату. – Они ведь понимают, что проигрывают. Уже проиграли.
– «Лигарский эликсир», – коротко ответил Номинас. – Они будут биться до последней капли крови.
– Глупцы.
– Безумцы.
– Разве это не одно и то же?
– Сейчас – нет, – покачал головой Бруджа. – Половина из них сдалась или сбежала бы, но эликсир заставляет их умирать за рыжую суку.
Замок пылал…
Гвардейский флигель рухнул, похоронив под почерневшими камнями главных защитников Эстэль, стены проломлены, догорает гостевое крыло, из которого доносятся страшные крики погибающих Лигаров, но Старая Башня держится. Магией
и оружием, ненавистью и камнем, держится, несмотря на все усилия атакующих.
Держится вопреки всему.
– Это она? – прищурился Носферату. – На балконе.
– Да. – Бруджа позволил себе усмешку. – Рыжая тварь.
– Хочет сдаться?
– Скорее, совершить умитту.
– Что?!
Носферату прекрасно понимал, чем может закончиться ритуал самоубийства
главы клана.
– Она готовит умитту на основе «Ночи Солнца»! – выкрикнул Бруджа и сдернул
с пояса артефакт портала.
– Проклятие…
И вихрь магического перехода завертелся перед кардиналами в тот самый миг,
когда на вершине Старой Башни возник гигантский огненный шар.
***
Гигантский изначально и за секунду выросший вдесятеро. Заливающий липким
огнём, который проникал даже в самую узкую щель.
Беспощадный.
Сметающий и своих, и чужих.
Смертельный.
Порождённый Эстэль шар поглотил Лигар-увет-Кату, осветил весь Каберод и море
на десять лиг вокруг, вспыхнул ярко, подобно звезде, достойно умирающего кардинала, вспыхнул, уничтожив всех, кто находился в лиге вокруг, и погас.
И вместе с ним погасло сердце рыжей суки.
Замок пал.
Муниципальный жилой дом Москва, улица Курганская
На лестничной площадке хлопнула дверь. Через мгновение послышался скрежет
ключа в замке, за которым последовал короткий диалог двух голосов – женского
и мужского – и гудение вызванного лифта, натужно приподнявшегося с первого
на седьмой. Лязг распахнувшихся створок.
В обычное время Авир Турчи даже не услышал бы этой активности – через две
двери, входной и спальни, звуки проникали с трудом, – однако сегодня получилось
иначе. Звуки ворвались так, словно соседи обсуждали поход в магазин здесь же,
у его прикроватной тумбочки, а лифт, казалось, громыхнул прямо под простынёй,
которую Авир по случаю жары использовал вместо одеяла.
Звуки заставили открыть глаза, и старик понял, что это предчувствие.
«Послание из ниоткуда» намекает, что что-то идёт не так. Но только намекает,
потому что предчувствие, а не точное предсказание; не указывает, а предупреждает; а Турчи, в свою очередь, понятия не имел, где мог произойти сбой такой
силы, чтобы вызвать настолько явственное ощущение грядущих неприятностей.
Авир осторожно поднялся с кровати, сделал несколько традиционных движений,
разминая больную спину, и посмотрел в окно. На небе ни облачка, снова ясно,
снова жарко, снова противно. Сама жара у Турчи неприятия не вызывала – благодаря несложным заклинаниям жители Тайного Города с комфортом переживали любые климатические пертурбации, – но он любил дождь и с нетерпением ждал часа,
когда на Москву свалится хороший летний ливень.
Шас надел тренировочные брюки, майку, вышел в гостиную, которая одновременно являлась кабинетом, раскрыл лежащий на столе ноутбук и остановился у широкой стены, полностью заклеенной распечатками, фотографиями из газет, обрезками заметок, кусками карт, нарисованными от руки схемами, стикерами с пометками и прочими документами и обрывками записей.
На стене был наклеен образ мира, по которому шас работал последнее время, который позволял ему охватывать сложнейшую картину одним взглядом и творить
предсказания, оставляющие в дураках даже Тёмный Двор. И чувствовать себя
не старым одиноким инвалидом, а таинственным игроком, инкогнито усевшимся
за карточный стол Тайного Города.
Чувствовать себя живым.
Чувствовать себя обманщиком.
Способности Авира к предсказаниям никогда не поднимались выше среднего
уровня. Их хватало на то, чтобы изредка помогать контрабандистам уклоняться
от Великих Домов, устраивать «случайные», но весьма нужные встречи, избегать
опасных мест… Авир ничем не отличался от остальных магов, если бы не одно
«но» – стоило Турчи наткнуться на действительно интересную, нетривиальную задачу, которая захватывала его с головой, подчиняя себе, заставляя думать только
о себе, улыбаться при мысли о предстоящей работе и тосковать, что приходится
тратить время на еду и сон… Стоило Турчи по-настоящему увлечься, и его способности возрастали на порядок. Будущее становилось книгой, написанной специально
для него. Раскрывались тайны. Удавалось даже «разлеплять страницы, склеенные
отклоняющими заклинаниями».
В эти моменты Авир не работал – он пел.
Плохо лишь, что интересных дел было катастрофически мало.
Сначала, в молодости, его заводила мысль, что он – лучший. Потом наступило
время скрытого противостояния с Великими Домами – эпоха поддержки контрабандистов. Теперь его будоражил величественный замысел Мессии…
У которого, кажется, всё шло по плану.
Пронзительное предчувствие заставило Авира приступить к работе немедленно,
даже до утреннего кофе. Он замер напротив «рабочей» стены, видя её всю и не
видя вовсе, развёл в стороны руки, словно собираясь объять мир, и растворился
в том, что ещё не случилось…
Пара с седьмого этажа домой не вернётся. Автомобильная авария на МКАДе, виновника накажут.
Сосед с восьмого получит прибыль: сегодня вечером у него купят давно выставленную на продажу дачу по наилучшей цене.
Строитель, который сейчас поднимается в двадцать восьмую квартиру, ждёт сына,
но у него родится дочь – врач, делавший УЗИ, ошибся.
Но это мелочи, это всего лишь разминка, обрывки фактов, обрамляющие главное
сообщение.
У Мессии проблем нет.
Появились новые линии: Великие Дома вступили в игру, однако их действия ожидались. И в том, что они станут путать вероятности, никто не сомневался, поскольку
это входит в перечень обязательных действий во время расследований.
И предчувствие, по всей видимости, было вызвано фактором новых игроков: линии идущих по следу дознавателей скрывались в плотном тумане, но Авир не сомневался, что сможет вытащить их на свет.
Он победит.
И плевать на то, что будет дальше.
Бразилия, Рио-де-Жанейро За несколько месяцев до описываемых событий
– Вы по записи?
– У нас абонемент.
– Дома не забыли?
– Э-э… – Масаны переглянулись.
В первом вопросе не было ничего необычного: охранник, расположившийся в непрезентабельном холле клуба «Закат», всегда задавал его, иногда – не отрываясь
от смартфона. Однако на первом же ответе диалог и заканчивался, превратившись
в милую, никому не нужную традицию.
– Мы тут регулярно.
– Сейчас проверим.
Охранник – неслыханное дело! – оторвался от смартфона, раскрыл журнал и принялся водить пальцем по строчкам.
– Снова пришли?
– Не в первый раз, – буркнул Макс.
– И, надеюсь, не в последний, – столь же мрачно добавил Кайл.
– Надежда – это хорошо, – протянул неожиданно разговорившийся чел и развернул журнал к масанам: – Распишитесь.
– Чем? – саркастически осведомился Макс.
– Если хотите – кровью.
– Ты обдолбался, что ли?
– Тихо! – Кайл прикоснулся к плечу друга. – Всё в порядке.
– Разве?
– А ты как думаешь?
Охранник молча положил на стол авторучку, Макс резко подхватил её, желая поскорее покончить с затянувшейся процедурой, и тут же выругался – ручка не писала. Проклятый чел поковырялся в ящике стола, выложил ещё три, но лишь последняя выдавила из себя зелёные чернила.
– Ты над нами издеваешься?
– Я вас пропускаю, – проворчал охранник, вновь углубляясь в смартфон.
– А зачем был нужен этот цирк? – возмутился Макс.
– Он шутил. – Кайл понял, что больше чел не произнесёт ни слова, и утащил
друга внутрь. – Успокойся.
– Но я хочу…
– Ты разве не понимаешь, что он – всего лишь исполнитель?
– Э-э…
– Вот именно.
Пару секунд Макс таращился на друга, после чего медленно кивнул:
– Я в порядке.
– Вот и хорошо.
Дверь скрипнула, охранник даже ухом не повёл.
А в танцевальном зале челов собралось необычно много: пары, солисты, тренеры – на мгновение показалось, что начался знаменитый карнавал и сейчас вся
эта огромная толпа выйдет на улицы, чтобы слиться с ещё большей толпой, со всем
миром, жадно следящим за весельем из самого карнавального города планеты, но…
Но наваждение растаяло, и масаны недоумённо посмотрели друг на друга, поскольку не знали, можно ли им идти к «секретной» дверце в присутствии такого
числа свидетелей – до сих пор гостей обязательно встречал кто-нибудь из служителей.
– Что делать? – оскалился Кайл, машинально проверяя скрытую во внутреннем
кармане пробирку с пробкой.
– Ждать Сильву, – отозвался Макс, присаживаясь на низенькую скамейку.
– Это смешно.
– Можем пока на пищу посмотреть.
– А что на неё смотреть?
– Прикинь, кого хочешь.
Макс криво усмехнулся.
– Кого угодно.
– Э-э… – Кайл несколько секунд обдумывал ответ друга, а затем кивнул: – Да, пожалуй: кого угодно…
И поймал себя на мысли, что впервые в жизни почувствовал себя не охотником –
пусть грозным, дерзким, непобедимым и страшным, но всё-таки – охотником, выбирающим жертву, – а повелителем судеб целого стада. Это было принципиально
иное ощущение могущества, это было лёгкое – пока лёгкое! – опьянение властью.
Он мог высушить любого выбранного чела, и челу это будет в радость.
Не охота – власть…
И танец, что творился перед ним, внезапно сбросил с себя шелуху хаоса. Огромная толпа превратилась в слаженный механизм, четко повинующийся ритму музыки. Пары, солисты, тренеры – каждое движение каждого чела приобрело глубокий смысл, а их общее стало почти арканом.
Завораживающим.
Магическим.
Челы исполняли танец в его честь, признавали его не охотником, не палачом,
а повелителем, которому они готовы безропотно отдать всё на свете, и масан машинально оскалился. На этот раз – по-настоящему.
– Ты чего? – Увидев появившиеся из-под губ иглы, Макс ткнул друга в плечо.
– Извини, – опомнился Кайл. – Задумался.
Съехидничать Макс не успел – к друзьям подошёл Сильва.
– Скучаете?
– Можно сказать и так, – осторожно ответил Кайл.
– Глаза разбегаются?
Обилие пищи могло вывести из равновесия самого стойкого масана, однако Макс
ответил предельно искренне:
– Мы, в общем, сытые…
– Пожалуйста.
Фраза была брошена с легкой усмешкой, и Максу не оставалось ничего другого,
как кивнуть:
– Спасибо.
– Пошли. – Сильва повернулся и, не проверяя, следуют ли за ним масаны, направился к глухой стене, в которой, как оказалось, пряталась потайная дверь. А тот
факт, что хозяин клуба не обратил никакого внимания на челов, показывал,
что дверь ещё и прикрыта мороком, сквозь который обычная пища смотреть не в состоянии. – Сегодня начнём отсюда…
Из уютной гостиной, с несколькими креслами, диваном, журнальным столиком
и большой плазменной панелью на стене.
– VIP-зал?
– Что-то вроде приватной комнаты, – усмехнулся Сильва, усаживаясь в кресло. –
Угощайтесь.
Макс достал из встроенного в стену бара бутылку красного, открыл его и разлил
по бокалам.
– А коктейль будет? – поинтересовался Кайл.
– Понравился?
– Да.
– Будет, как обычно, в пещере. – Хозяин «Заката» сделал несколько глотков
вина. – Я думал, вы не придёте.
– Почему? – искренне удивился Кайл.
– Потому что мой коктейль – это новое, неизведанное, неожиданное, возможно –
запретное, и очень-очень притягательное. – Сильва говорил тягуче, словно переливал из графина в бокал чёрную навскую кровь, и улыбался. – А нового боятся.
– Мы – не боимся.
– Неужели?
– Именно так! Что нас ждёт за стенами клуба? Ожидание очередного «похода очищения»? Вечные междоусобицы за «сытный» район? За город? – Кайл сумасшедше
улыбнулся. Он понял, что их проверяют, и постарался ответить предельно эмоционально. – По-моему, выбор очевиден! Ты придумал гениальную схему, и я – с тобой!
– Это хорошо. – Сильва кивнул и поднял бокал. – Значит, вы достойны.
По комнате разнёсся тонкий перезвон хрусталя, вампиры сделали по глотку терпкого красного и помолчали, глядя друг на друга.
Словно примеряясь…
– А если бы мы не вернулись? – негромко спросил Макс, поигрывая бокалом.
И немного рисуясь, потому что на этом вопросе нужно было вести себя именно так:
немного рисуясь.
Сильва пожал плечами:
– В этом случае я усомнился бы в том, что вы – настоящие ночные охотники, призванные управлять человским стадом.
– Даже так? – поднял брови Кайл.
– Я видел, как ты только что смотрел на танцующих челов, – усмехнулся хозяин
«Заката». – Я знаю этот взгляд. Я знаю, что ты почувствовал.
– Власть, – негромко произнёс Кайл.
– Власть, – с улыбкой подтвердил Сильва. – Не силу, а гораздо больше.
– И… ты не стал бы убирать свидетелей?
– Каких свидетелей?
– Если бы мы не вернулись, – напомнил Макс, – если бы.
– Мне что, заняться больше нечем? – хмыкнул Сильва.
– А как же тайна?
– Ну, расскажете вы кому-нибудь о том, что я дурачу челов, и что? – хозяин «Заката» с улыбкой оглядел гостей. – Не я первый, не я последний.
– А если мы расскажем о Мессии?
– Что вы о нём расскажете?
Простой вопрос поставил масанов в тупик. Действительно, что? Естественно,
для нормального функционирования культа должен быть некий Мессия, или Господин, или Король Ада, или Бог-Император, вечно умирающий в хрустальном гробу…
Неважно кто.
То есть – важно, кто, но что сейчас они знают об этом самом Мессии?
– Вы бы, ребята, учились следить за собой, – рассмеялся Сильва, допив вино. –
А то все ваши мысли на физиономии транслируются, как на плазму…
Кайл и Макс почти синхронно вздохнули.
– И поскольку официальная часть нашей встречи завершена…
– Можно ещё один вопрос? – перебил Сильву Кайл. – Последний… Извини.
– Давай, – махнул рукой хозяин клуба.
– Танец, который репетируют челы… – Кайл мотнул головой на дверь. – Он простой, или…
Сильва вздрогнул. Но уже через секунду вновь натянул на физиономию выражение вальяжной расслабленности и хлопнул гостя по плечу:
– А ты глазастый.
– То есть я прав?
– Челы репетируют ритуальный танец.
– Какой?
– Готовятся танцевать для Хэттара.
– А на самом деле?
– Они на самом деле готовятся танцевать для Мессии Хэттара, – ровно ответил
Сильва. – Скоро будет большой праздник, и челы украсят его танцем и кровью.
– Красивая легенда, – усмехнулся Макс.
– Почему легенда?
– Ну… для челов?
И снова – тишина на несколько секунд. Макс и Кайл смотрят в глаза хозяина «Заката» и не видят в них привычного веселья – лишь веру. Спокойную веру в каждое
произнесённое слово. И от этого Максу и Кайлу становится немного не по себе.
– Праздник будет настоящий, – медленно произнёс Сильва. И это – обещание…
А потом пауза умирает, в глазах владельца «Заката» вновь сверкают весёлые
огоньки, и он продолжает совсем иным тоном:
– В любом случае у нас есть хорошая легенда и дармовая пища. Идём в пещеру!
Которая традиционно встречает их приглушённым светом факелов и свечей.
Знакомый вампирам юноша в одиночестве стоял у Алтаря, а при виде Сильвы лучезарно улыбнулся и поклонился:
– Мы готовы начать церемонию.
– Хорошо. Я дам знать.
Хозяин провёл гостей в «кабинет», достал из защищённого магией шкафчика бутылочку тёмного стекла и отсчитал по десять капель прозрачной жидкости в каждый из трёх стоявших на столике бокалов.
– Церемония будет посвящена вам, друзья, новым Ученикам Хэттара. В вашу
честь случится особый Танец, во время которого челы будут добровольно отдавать
кровь – просто подставляйте бокалы и наслаждайтесь.
– Кровью? – поинтересовался Макс, подозрительно изучая прозрачную жидкость.
– Коктейлем, – усмехнулся Сильва. – Вам ведь он понравился?
– Да.
– Вот и наслаждайтесь, – расхохотался Сильва. Одновременно он приобнял друзей, подвёл их к Алтарю и кивнул светловолосому: – Начинаем!
Несколько мгновений ничего не происходило, а затем чел начал нараспев читать
молитву… или заклинание… или просто стихи… на непонятном Малкавианам языке –
гортанном, с резкими, обрывистыми окончаниями фраз. А из незаметных ниш в стенах пещеры стали появляться обнажённые челы, тела которых покрывали сложные
узоры из синих, красных и чёрных линий. Танцоры изредка повторяли слова молитвы и медленно выстраивались вокруг Алтаря, формируя странный узор из своих
узоров.
Они как будто были пищей и как будто не были ею, словно бы переданные
во власть кого-то более значимого, чем Сильва и два его гостя-Малкавиана.
Они не мигая смотрели на масанов, но видели не их и не Алтарь…
Но что?
Кайл едва не задал этот вопрос, но Сильва опередил его буквально на секунду.
– Хэттар! Услышь нас! – воззвал он, сделав шаг вперед.
– Услышь! – отозвался светловолосый.
– Услышь!!! – хором рявкнула пища, взметнув руки вверх.
– Хэттар! Сегодня с нами два Ученика! Отныне они станут нести Твоё Слово
и Твою Песнь! Станут направлять Танцоров на путь твоего света!
– Направь! – повторила пища.
– Поднесите бокалы к Алтарю, – шепнул Сильва на масари, и Кайл с Максом шагнули вперед. Сосуды тонкого стекла застыли над плоским камнем.
– Танцоры! Ваша кровь станет символом вашей верности Хэттару!
– Да!
– Вашему желанию изменить мир!
– ДА!
В руках сектантов появились ритуальные ножи. Рукоять в форме змеи была выполнена из рога, а лезвие являлось «хвостом». Извивающимся и остро заточенным.
– Наша кровь – Хэттару! Наша кровь – Ученикам! – Челы улыбались. Но их
взгляды оставались пустыми. – Наша кровь – наше слово!
Светловолосый первым сделал надрез, и капли его крови упали в бокал Кайла.
– Я верую в Хэттара!
Чел отошёл в сторону, а на его место тут же встал другой сектант.
– Я люблю Хэттара!
Тяжёлые капли смешиваются с бесцветным.
– Я жду Хэттара!
– Я мечтаю о Хэттаре!
– Я вижу Хэттара…
Происходящее напоминало фарс, обычные «церемонии» в липовых сектах, которые придумывали для челов хитрые Треми, но коктейль… Коктейль был чем-то
большим, нежели простое стимулирующее или дурманящее зелье: бокалы становились тёплыми, а узоры тех Танцоров, которые поделились кровью на Алтаре, начинали светиться.
– Сильва…
– Не сейчас!
Едва последний сектант поделился кровью с вампирами, как пещеру окутала
нежная мелодия флейты. Едва слышная. Чарующая. Настолько мягкая, что Максу
показалось, что он вот-вот заплачет…
«Не сейчас…»
Плавно добавился бубен – почти незаметно, просто задавая первые контуры
ритма. Затем вступил рожок, перезвон колокольчиков – рисунок сложился,
и начался танец.
Узоры на телах теперь не просто светились – пылали, и вовсе не потому,
что на них падал блеск факелов. Нет. Узоры становились ярче, ритм ускорялся,
и слаженное движение четырёх десятков тел рисовало масанам неповторимую, изумительную по силе воздействия картину.
Тела, кровь, узоры, кровь, музыка, тела, узоры, кровь, музыка…
– Пейте! – приказал Сильва.
Воспротивиться приказу не было никакой возможности. Масаны подняли бокалы
и до дна осушили их, залпом влив в себя горячую смесь.
И стали колоссами, богами, властителями мира здесь и сейчас. Перед глазами поплыла реальность, узоры сложились в огромную морду крокодила, чьи глаза горели
ненасытным огнём. А на длинном змеином теле твари раскрылись шесть пернатых
крыльев.
– Хэттар! – взревел Сильва, всходя на Алтарь.
А Малкавианы набросились на челов. Выдернули из танца по жертве и впились
в податливые тела. И почувствовали, что вместе с кровью в них вливается неведомая сила…
Какая?
Откуда?
Вливается или захватывает?
Кайл попытался задуматься, но Сильва протянул ещё один бокал:
– Пей!
Приказ или совет? Плевать!
Алая жидкость вливается в жилы, и разум поглощён желанием… крови и власти…
– Пей!
Кайл смеётся. Макс ловит ещё одну челу, и та улыбается.
Танцоры пляшут.
Зелёный Дом, штаб-квартира Великого Дома Людь Москва, Лосиный Остров
Школа Золотого Озера, поиск себя, помолвка с сыном штаб-сотника Измайловского домена – разорвана, человский институт – окончен с отличием, «себя», похоже, обнаружилось в извлечении из земли археологических ценностей. Вполне
приличное «себя»…
Никослава распечатала пачку жевательной резинки, достала одну пластинку –
никак не могла избавиться от детской привычки – и потёрла один о другой пальцы
левой руки. Этот жест выдавал легкую нервозность, и фея Никослава всегда демонстрировала его перед тем, как заняться неприятным служебным заданием.
«Извини, Мира, но я обязана…»
Проверить личную жизнь, заглянуть в шкаф и, возможно, под одеяло, вычислить
связующие нити и определить, нет ли среди твоих друзей достаточно сильного и горячего мага, опережающего сейчас команду Надежды.
Люды исключены: мужчины в Зелёном Доме магией не владели, близких подруг
нужного уровня у Миры не наблюдалось, а если бы таковая и имелась, то в нынешних обстоятельствах она вряд ли стала бы рисковать карьерой ради мести. Сейчас
в Люди всё слишком сложно для необдуманных поступков.
А вот подданные других Великих Домов, особенно мужчины, вполне могли вступиться.
Никослава вновь потёрла пальцы и наконец-то открыла главное досье на Миру,
собранное «секретным» полком на основании открытых данных, личных анкет и донесений «подруг». «Секретные» были призваны хранить безопасность Люди, и потому им приходилось влезать в чужие жизни.
«Вальдер де Гренн, чуд, старший подмастерье мастерской Знаний…»
То есть не боевой маг, а историк, хранитель традиций. С Мирой познакомился
во время её первой археологической экспедиции – в тот раз шасы собрали смешанную команду для раскопок западных предместий Шангри, и молодая фея влюбилась
в увлечённого рыцаря. Бывает.
Если верить досье, роман продлился полтора года и закончился по взаимному согласию. За прошедшее с той поры время у Вальдера появилась жена и двое детей,
он историк, а не боевой маг, и поэтому вероятность его участия в нынешних событиях минимальна – судя по отчётам Надежды, её опережал опытный оперативник,
умеющий принимать решения едва ли не мгновенно, однако проверить историка
нужно.
Никослава набрала мобильный номер чуда, откашлялась и заговорила сразу же,
едва рыжий пробормотал: «Да?»
– Добрый день, Вальдер! Меня зовут Инна, клуб «Весёлый Полдень»! Вы ведь уже
слышали о нашей новой увлекательной программе…
– Неинтересно, – грубовато ответил чуд, прерывая разговор.
Анализатор подтвердил, что голос действительно принадлежал Вальдеру де
Гренну, а телефон, с которого он отвечал, находится на территории Замка.
– Я знала, что ты – травоядный, – пробормотала Никослава, ставя отметку «отрицательно».
И прищурилась, посмотрев на фото второго друга Миры.
«Нега, нав, бизнесмен от искусства, выставки по всему миру, богемная жизнь,
философские разговоры, склонность к созерцанию и тяга к прекрасному…»
С подданными князя прелестные феи Зелёного Дома крутили романы нечасто –
трудно было мириться с тем, что ты стареешь, а любовник – нет. Тем не менее попадали под обаяние Тьмы и крутили, в каждом поколении находилось не менее
двух-трёх дур, уходящих потом в Белые Дамы…
– Клуб «Весёлый Полдень»! Вы уже знаете…
– Никослава? Давно сменила работу? – рассмеялся нав.
– Э-э… – Фее понадобилась целая секунда, чтобы опомниться. – Мы знакомы?
– Три месяца назад в «Ящеррице» пересеклись в большой компании, – тут же ответил нав. – Я твой чарующий голосок хорошо запомнил… Нет желания поужинать?
Поболтаем о том о сём, вспомним былые денёчки…
– Три месяца – это уже «былые денёчки»? – опешила люда.
– Время течёт по-разному.
– Э-э… – Напор слегка сбил девушку с толку, однако она сумела собраться. – Сегодня я точно не могу.
– Я тоже, кстати. – Никослава бросила взгляд на анализатор – телефон, с которого говорил Нега, находился в Токио. – Сижу на выставке… Давай через неделю?
– Через неделю у меня помолвка.
– Тогда через шесть дней. Будет что вспомнить после замужества…
«Тоже мне, кoнец», – хмыкнула про себя девушка, но вслух ответила другое:
– Я подумаю.
– Надумаешь – звони.
***
…Наарга прервал соединение и тут же настучал SMS «ласвегасам»:
«Проверку прошёл. Кажется, успешно».
Наглый ответ пришёл незамедлительно:
«Мальчик или девочка?»
«Будущий «ласвегас».
«Не льсти себе».
Наарга скорчил аппарату рожу, сунул в карман, поднялся и направился к стойке
бара, где его ожидали две модели, мечтающие поработать с известным художником.
***
«Отрицательно»?
Никослава собралась вбить в файл именно это слово, но замерла с занесёнными
над клавиатурой руками. Задумалась, стараясь понять, откуда взялось лёгкое, едва
уловимое ощущение неправильности происходящего? Почему она показалась себе
обманутой? Что было не так?
На первый взгляд – ничего.
Нав узнал её голос? Они многое помнят, причём в таких деталях, что даже лучшие колдуньи Зелёного Дома зубами скрипели от зависти.
И вечеринка действительно имела место: в «Ящеррице» гуляли хваны, зазвали
к себе всех находившихся в клубе фей, а потом и навы подтянулись… и чуды… Если
честно, подробности того вечера Никослава помнила смутно, однако навы на хванской попойке точно присутствовали.
Так что же её беспокоит?
Ничего, кроме того, что Нега находится в Токио, слишком близко от Хабаровска.
Знал он об экспедиции Миры? Возможно. Мог он устроить подруге сюрприз, примчавшись повидаться? Мог.
Например, сегодня рано утром…
И ещё Нега не спросил, почему она, офицер «секретного» полка, назвалась сотрудницей «Весёлого Полдня».
И поэтому вместо «отрицательно» напротив имени Неги появилась отметка: «вероятно».
Ресторан «Турандот» Москва, Тверской бульвар
– Где он?
– Спит, – коротко ответил Тамир.
– Что? – не понял Ортега. По мнению помощника комиссара, никто не смел так
безответственно относиться к нынешнему кризису. Да и к любому другому кризису
тоже. – Нега спит?!
– И летит в Вашингтон, – уточнил шас.
– Спит, летя… – вставил подключившийся к разговору Доминга. – Или летит, спя…
– Зубришь орфографический словарь?
– Как ты догадался?
– От занятий русским языком у тебя волосы выпадают.
– Где ты учился шутить?
Зубоскалить «ласвегасы» могли вечно, поэтому Ортега перешёл на командирский
тон:
– Чем вы занимаетесь?!
– Вычисляем «Стартхема».
– Не отвлекайтесь. И не звоните мне без необходимости – у меня встреча.
– Не переусердствуй.
– Работайте.
Ортега убрал телефон в карман, огляделся, стоя на пороге зала, приметил жующего салат Биджара и присоединился к нему:
– Спасибо, что пришёл.
– Должен же я где-то обедать, – ворчливо отозвался шас. – И здесь ничем
не хуже, чем там.
Биджар Хамзи управлял крупнейшим супермаркетом Торговой Гильдии и был одним из её директоров. Другими словами, по меркам обычных жителей Тайного Города, на нём пробы ставить было негде. А вот в Тёмном Дворе, который умел выстраивать рабочие отношения с подданными, Биджар считался едва ли не образцом
законопослушности, мастером компромиссов и «одним из наиболее адекватных шасов», конец цитаты. Последнее определение было строго для внутреннего пользования, и Биджару никогда не проговаривалось, чтобы не загордился.
Хамзи знал много, умел ещё больше, был скользким, словно угорь, но при этом
ухитрялся соблюдать правила, за что его и ценили.
– В нашей встрече есть смысл?
– Как всегда, – развёл руками Ортега. Он тоже выбрал салат и с удовольствием
взял в руку бокал с коньяком, который не забыл заказать шас. – Что ты знаешь
о предсказателях?
– Мы покупаем или продаём? – не прекращая жевать, осведомился Хамзи.
– Мы ищем.
– Всех сразу?
– Одного. Очень скромного.
– Насколько скромного?
– У него высочайший потенциал, но объект, к сожалению, решил вступить в противоборство с Тёмным Двором.
– Идейный враг или щекочет себе нервы?
– Понятия не имею.
– Генетический статус?
– Неизвестен.
– Живёт в Тайном Городе?
– Предположительно.
– Ты просто кладезь информации, – хмыкнул Биджар. – Наверное, глупо спрашивать у тебя его фотографию?
– Ты уже понял, о ком я говорю, – мягко произнёс Ортега, который прекрасно
«читал» собеседника. – Не так ли?
Шас демонстративно отставил тарелку – он всё равно уже покончил с салатом, –
глотнул коньяка, глядя за спину нава, после чего осторожно сообщил:
– Ходят слухи.
– Прозвучало несколько расплывчато.
– Так же, как твои «зацепки», – не остался в долгу Биджар. – «Неизвестно»,
«предположительно»… Под этим соусом можно поймать любого мало-мальски заметного колдуна…
– О чём ты подумал, когда я спросил о предсказателе?
– О том, что фьючерсы на чешую зелёных драконов растут, как яйца василисков
в полнолуние.
– То есть ты знаешь того, кого я ищу.
– Слышал… – Хамзи допил коньяк и мило улыбнулся. Ну, попытался улыбнуться –
нервозность помешала. – Лет десять назад кто-то начал помогать контрабандистам
избегать внимания Великих Домов.
Лидеры Тайного Города официально поставляли магическую энергию и артефакты
только зарегистрированным, получившим лицензию Тайного Города колдунам. Однако на Земле жило множество способных к магии челов, или же просто богатых
и глупых челов, готовых заплатить безумные деньги за примитивные, но по-настоящему «волшебные» артефакты. Чем и пользовались ушлые шасы.
Контрабанда приносила такую прибыль, что носатые торговцы не могли не пойти
на риск – генетика не позволяла.
– Не знаю, насколько он силён на самом деле, но осечек у него не случалось.
– Почему мы не заметили?
– Потому что Тёмный Двор ловит контрабандистов только для того, чтобы люды
и чуды не приставали, – любезно объяснил шас. – Вам выгоднее драть с них
налоги, а не драть их самих.
– Брать с них налоги, – уточнил Ортега, мысленно признавая правоту собеседника.
– А я как сказал?
Мужчины глотнули ещё коньяка, помолчали, внимательнейшим образом изучая
доставленный Ортеге салат и обдумывая способы поддержания финансового благополучия Тёмного Двора, после чего нав кашлянул и продолжил:
– Кто он, Биджар?
Шас развёл руками:
– Понятия не имею.
Игра в «угадай по моему лицу, как следует продолжить разговор» продолжилась,
и нав сделал очередной правильный ход:
– Скажи, чего ты хочешь?
– Иммунитет.
– Ты занимался контрабандой? – изумился Ортега.
– Нет, конечно, – фыркнул Биджар. – Разве жалкие пятьсот процентов прибыли
могут сравниться с…
Шас осёкся.
– Продолжай, – заинтересованно предложил нав.
– Так что насчет иммунитета? – опомнился Хамзи.
– Ты знаешь меня дольше, чем Спящий прячется в спальне, – вздохнул Ортега. –
Конечно, у тебя есть иммунитет к тому, о чём ты сейчас расскажешь. Что ты натворил?
– Я пользовался услугами этого предсказателя. – Заполучив нужную степень безответственности, Биджар откровенно повеселел. – Один раз. Точнее, он предложил…
– Во что ты вляпался?
– У меня не сходились налоги.
– Намного?
– Лучше тебе не знать.
– Продолжай.
– Он сам мне позвонил, сказал, что видит меня в печали, и достаточно подробно
описал, чем эта печаль будет вызвана. Он знал такие подробности, которые я даже
подушке не рассказывал. Меня это впечатлило.
– Он тебя выручил?
– Как видишь.
– Дорого заплатил?
– Заплатил бы и в два раза больше, – честно ответил Хамзи. – Я тогда по краю
ходил.
– Пытался отыскать благодетеля?
В ответе Ортега не сомневался.
– Разумеется, пытался, – усмехнулся Биджар. – Когда я понял, что за самородок
меня выручил, то сразу решил сдать его Тёмному Двору. Однако не смог до него добраться, несмотря на весьма дорогостоящее расследование.
Ортега придвинул к себе тарелку с салатом, взял в руки приборы и велел:
– Рассказывай подробно.
Военная база «Camp Hansen» Япония, Окинава
Вечер на военной базе ничем не отличается от вечеров в небольших городках
при каком-нибудь заводе. Кто-то идёт со смены, кто-то, наоборот, заступает, одни
отцы семейств возвращаются к жёнам и детям, играют во что-нибудь во дворах, возятся в гараже, другие отправляются по барам, налегая на пиво или что покрепче,
третьи ищут иных развлечений.
В маленьких городках не скроешься, все всё друг о друге знают, каждое твоё телодвижение на виду, обсуждается и осмысливается, и в том их отличие от военных
баз: тут в любой момент могут появиться незнакомцы, и это будет воспринято
как должное, поскольку жизнь солдата – это поход. Интерес проявят разве что военные полицейские – по долгу службы, да сосед по бару – просто так. Однако первые их не заметят, потому что на базе зелёные накинули на себя морок, сделавшись невидимыми, а со вторыми они общаться не собирались – не было у колдуний
времени рассиживаться по барам.
– Что слышно о Стартхеме? – спросила Надежда, едва выйдя из портала и восстановив связь с операторами Дома. – Узнали, куда он делся?
– Разбираемся, – уныло ответила фея.
– Что случилось? – насторожилась дознаватель.
– Тут какая-то путаница в записях, – нехотя протянула оператор. – Согласно им
капитан Джейсон Стартхем отправился на транспортном самолёте на Аляску, однако
тамошняя база пока не подтвердила его присутствие.
– Самолёт приземлился?
– Да.
– Готовьте портал на Аляску, а мы пока пообщаемся с местными челами.
Надежда отключила связь с Тайным Городом и покосилась на Полуницу, которая
немедленно включилась в происходящее:
– Готовить «Заговор Слуа»?
– Зачем? – опешила дознаватель.
– Чтобы челы сказали правду и ничего потом не вспомнили, – объяснила девушка. – Потому что применять к этим уродам «Поцелуй русалки» мне противно.
– Не вспомнят, – махнула рукой Надежда.
– В смысле?
– Тот, кто послал Стартхема в Хабаровск, отвечает за смерть Зореслава. И после
допроса заплатит за убийство жизнью.
– А-а…
– Привыкай.
– Но всё равно противно целовать этих челов, – поморщилась Полуница. – В Тайном Городе они лучше, цивилизованнее, что ли…
– Ты на службе.
– Помню…
И в этот момент пришёл ещё один вызов из Великого Дома.
– Да?
– Готова к плохим новостям? – Судя по тому, что на связь вышла сама Верица,
начальник смены Оперативного центра, вести были действительно так себе.
– Говорите, – вздохнула Надежда.
– Капитан Стартхем никогда не служил на Окинаве, на базу он прибыл из Хабаровска и сразу же отправился на Аляску, однако только что из Анкориджа сообщили, что Стартхем не сел в самолёт, потому что у него случился острый приступ
аппендицита, – выпалила Верица. – Извините, дознаватель, но след запутан до полной невозможности.
– То есть Стартхем на Окинаве? – не поняла Надежда.
– Нет, с Окинавы он отбыл.
– В таком случае что происходит?
– Капитан Стартхем – ложное имя, оперативный псевдоним профессионального
убийцы, работающего на военных американцев. И мы не знаем, кто скрывается
под этим псевдонимом.
– Та-ак… – протянула дознаватель, лихорадочно обдумывая услышанное. – Человек, называвший себя Стартхемом, посещал военную базу на Окинаве?
– Да.
– Полуница, бегом в штаб! Просмотри записи систем охраны и отыщи видео
со Стартхемом. Надеюсь, их ещё не почистили.
– Должны были почистить.
– Будем надеяться на лучшее. Бегом!
– Есть!
Помощница бросилась исполнять приказ, а Надежда вернулась к разговору:
– Что ещё?
– Предсказатели уверены, что на Аляске ничего интересного нет, – продолжила
Верица. – Шкатулку Стартхем забрал с собой.
– Зачем он появлялся на базе?
– Не знаю.
– Ладно, разберёмся.
Однако надежда Надежды оказалась напрасной: запись визита на КПП базы неизвестного мужчины оказалась стертой. Теоретически её можно было восстановить,
и фата вызвала из Дома бригаду специалистов, но сам факт неудачи её расстроил.
И заставил в очередной раз подумать, что слишком уж продуманно и аккуратно действовали челы.
Слишком не по-человски.
Ивица и Деяна допросили тех, кто дежурил на КПП, но мало того, что челы не сумели вспомнить, к кому приходил Стартхем, так они ещё и дали отличающиеся одно
от другого описания визитёра. Сержант Коул доложил, что к воротам базы подъезжал белокурый скандинав, а капрал Джонс настаивал, что таинственный капитан
был афроамериканцем суданского типа. Таксист – его отыскала Полуница – был
уверен, что подвозил к базе азиата, скорее всего, филиппинца, и ни одно описание
не совпадало с фотографией с паспорта Стартхема, с которой на заинтересованных
лиц мужественно улыбался брюнет с узким лицом и тонкими усиками.
Ощущение назревающего провала – колоссального провала, учитывая ожидания
и амбиции Белославы, – заставило Надежду позабыть о гордости и позвонить
начальнице. Белослава, надо отдать ей должное, поступок фаты оценила, ехидничать по поводу способностей дознавателя не стала, выслушала просьбу, пообещала
помочь, и буквально через полчаса, по меркам Зелёного Дома – мгновенно, КПП
базы принялись изучать две Дочери Журавля с устойчивым уровнем «жрица».
И работали они не зря.
Через три часа тщательнейшего, по крупицам, изучения магического фона, моделирования его изменений, моделирования факторов, повлиявших на его изменение,
анализа остаточных следов ауры, также стёртой, замазанной, после споров и восстановительных процедур, после трёх больших кувшинов энергии, которые буквально растворились на КПП, Дочери выдали заявление, которое Надежде хотелось
услышать меньше всего: за несколько последних часов КПП военной базы пересекали один нав и один чуд.
Бразилия, Рио-де-Жанейро За несколько месяцев до описываемых событий
Как до этого и предполагал Кайл, церемония становления Учеников завершилась
безумной оргией, в которой приняли участие все, кто находился в пещере: и челы,
и масаны. Невзирая на генетический статус и пол. Весёлые, немного безумные, разгорячённые кровью и танцем, юноши и девушки были готовы наброситься друг
на друга, перемешаться кучей влажных тел, забыться… отдаться…
И набросились.
С жадной страстью. С диким желанием. Без чувств… точнее – только с чувством
похоти.
Сначала начали ластиться к масанам, бесстыдно предлагая себя, пытаясь затмить
конкурентов и внешним видом, и поведением. А когда вампиры сделали выбор – занялись друг другом. Рядом. Бросая на хозяев жадные взгляды…
Послушное стадо…
– Всё ещё не верю, что такое возможно.
– Понравилось? – хихикнул Сильва.
– Это было незабываемо.
– Как в первый раз.
– Именно.
Малкавианы, естественно, поддались горячке, увлеклись, но сейчас пелена постепенно спадала, и Макс ощущал себя сытым, уставшим и выжатым досуха. В жилах
играла кровь – чужая, отданная добровольно и смешанная с зельем, в жилах играла
сила, пока согласная немного подождать, и масан с удовольствием вспоминал мимолетные подробности недавней оргии: вот он развлекается с двумя одновременно,
вот они с Кайлом берут одну, вот Сильва подсовывает им ослепительной прелести
мальчика, вот они с ним… Не могут сдержать иглы и кусают красавчика, наслаждаясь юной кровью, и только обилие алой позволяет им сдержаться и не высушить
прелестника досуха.
Оказывается, кровью можно пресытиться.
Раньше Макс не верил, что такое возможно.
– Я не просто наелся, я обожрался, – произнёс подошедший Кайл.
– Я тоже.
– А я ещё нет. – Сильва поднялся. – Наступает время ценителей.
– Что ты имеешь в виду?
– Сейчас кровь Танцоров чуть остыла, но ещё горяча. Стала чуть гуще, насыщеннее. Именно сейчас её пьют понимающие.
– Мы – новички, – напомнил Макс.
– Вот и учитесь.
Сильва неспешно направился к лежащей у Алтаря девушке, а Макс вопросительно
посмотрел на Кайла.
– Удачный момент…
В ответ Кайл скосил глаза, указывая на светловолосого чела, устроившегося ярдах в пяти от вампиров на груде подушек и шкур. Возле чела лежали две девушки,
однако смотрел он не на них, а на масанов.
– Весь вечер за нами следит. – Кайл перешёл на суахили, решив, что в Рио столь
экзотический язык мало кому известен.
– Знаю, – ответил Макс, отворачиваясь от чела, чтобы тот не видел движения
губ. – Но у моей правой руки стоит недопитый бокал с зельем. И мне нужно всего
лишь несколько секунд.
– Начали! – Кайл перевернулся на бок и властно посмотрел на светловолосого. –
Как тебя зовут?
Тот обаятельно улыбнулся и быстро, словно услышал приказ, подался вперёд,
вперившись в алые зрачки масана:
– Моё имя Артмах, Ученик.
Макс поднял бокал, салютуя спине Кайла, заполнил пробирку жидкостью и вернул бокал ко рту, допивая остатки. Учитывая скорость, с которой совершил манипуляции масан, он был уверен, что никто в пещере их не заметил.
Кайл же чуть склонил голову и прищурился:
– Интересное имя.
– Его корни скрываются в древней истории семьи Масан, – с едва заметным оттенком превосходства произнёс светловолосый.
– Что? – опешил Малкавиан. Вот уж от кого он не ожидал услышать подобное,
так это от туповатой местной пищи. – Что ты сказал? Ты знаешь древнюю историю?
– Мессия рассказывал, – ответил Артмах. – Мессия Хэттар был добр ко мне.
– С чего бы он стал с тобой откровенничать?
– Возможно, я ему понравился.
И смех и грех. В любой другой ситуации Кайл уже расхохотался бы и высушил
нахальную пищу. Или побил бы, учитывая, какой он сейчас сытый, но светловолосый держался… Не как пища он держался, вот.
И Малкавиан укорил себя за то, что так поздно это понял. И потому его следующий вопрос прозвучал достаточно вежливо:
– Поделишься?
– Знанием истории?
– Да.
– Кто я такой, чтобы подменять Мессию? – рассмеялся Артмах, поглаживая мурлыкающую от удовольствия девушку. – Отдыхайте, Ученики. Впереди будет ещё
много интересного…
Ответить Кайл не успел.
– Поехали домой, – специальным, «пьяным» голосом произнёс Макс. – Я устал.
– Поехали. – Кайл поднялся и чуть улыбнулся светловолосому: – Откуда ты знаешь масари?
– От Мессии, – пожал плечами тот. Словно говоря: разве непонятно?
– И что означает твоё имя?
– На одном из древних диалектов оно звучит как «Арьт’Мааххус» – «Солнечный
свет».
– На каком диалекте? – не удержался Кайл.
– На лигарском.
– Никогда о таком не слышал.
– Я ведь сказал… – Глаза светловолосого побледнели. – Впереди вас ожидает
много интересного…
***
…Например, встреча с навом.
Кайл позвонил Вреге днём, когда выспался, и тёмный взял трубку сразу. Выслушал сбивчивое обращение масана, поразмыслил и велел:
– Через полчаса в подземном гараже твоего отеля. Я как раз буду проезжать
мимо.
– Через полчаса? – удивился Кайл, который не рассчитывал покинуть Рио раньше
завтрашнего дня.
– Тебя что-то не устраивает?
– Всё в порядке! – опомнился масан. – Через полчаса.
– Ждать не стану.
И не стал бы. Но ему и не пришлось. Бросив трубку, Кайл поставил мировой рекорд скорости сбора дорожной сумки, а затем – олимпийский рекорд бега по лестнице и в результате оказался в гараже за семь минут до назначенного срока. Понервничал, нетерпеливо поглядывая на часы, и широко улыбнулся, приветствуя
знакомый «Бентли». И заодно подумав, что никогда в жизни не радовался наву.
Тот же лишь головой качнул, невнятно отвечая на приветствие, поднёс к уху телефон, что-то произнёс на языке, которого Кайл не знал, и негромко сообщил:
– Портал откроют через семьдесят секунд. Где ты хочешь выйти в Бухаресте?
– На железнодорожном вокзале.
Врега закончил разговор, убрал трубку и продолжил:
– Переход создает «Транс-Портал», я сказал, что пройдёт мой знакомый, так что
учти: навестишь кого-то, кроме Алхимика, – будешь отвечать передо мной.
– Я понял.
– Обратный портал будет из той же точки, в которую тебя сейчас отправят. Войдёшь, позвонишь в «Транс-Портал», назовёшь номер заказа, и тебя закинут прямо
сюда.
– Спасибо. – Кайл помялся, а затем протянул наву пакет с деньгами. Тот не глядя
швырнул их в открытое окно «Бентли». – Зачем вы это делаете?
Пауза. Двенадцать секунд до портала. Врега усмехается – неожиданно дружелюбно – и отвечает:
– Мне всё ещё интересна твоя белая полоса.
– Спасибо.
– Убирайся.
Кайл шагает в Бухарест.
Королевский сад Сикинаэн Япония, Окинава
Возвращаться в Тайный Город не имело смысла: аналитики обрабатывали новую
информацию, операторы осторожно, чтобы не спугнуть и не показать интерес, выясняли точное местонахождение целей, Белослава совещалась с начальством, а дознаватель и её команда ждали дальнейших инструкций на Окинаве.
Девушки выбрали приличный отель, заселились, приняли душ и отправились погулять по улицам старинного города. Поужинали, а выйдя из ресторана, обнаружили неподалёку ухоженный парк. Узкие дорожки, ровная, подстриженная трава,
невысокие каменные мостики – со стороны территория показалась настолько уютной, что люды единогласно решили провести там вечер.
Официально парк закрылся ещё четыре часа назад, но ведьм это обстоятельство
не смутило: прикрывшись мороком, они спокойно прошли сквозь ограду и, оказавшись среди невысоких кряжистых деревьев, там, где садящееся солнце подкрашивало воду в багряно-алый, поняли, что выбрали лучшее место для окончания вечера. Ветви плакучей ивы мягко опускались в пруд, тонкая трава создавала ощущение ковра, а сам сад казался хрупким и немного нереальным, словно нарисованный
тонкой кистью на рисовой бумаге.
– Тут красиво, – вздохнула Полуница. – Хоть кто-то у челов умеет видеть природу
и чувствовать её.
– Да, иногда им удаётся вести себя подобно разумным, – усмехнулась Деяна.
– Расистки, – пробормотала Ивица.
– Давайте просто насладимся красотой, – предложила Надежда. – В конце концов,
у нас был долгий день, все устали.
И на некоторое время воцарилась тишина.
Солнце медленно скрылось, и парк, переживший короткую эпоху сумерек, провалился в темноту ночи, которую слегка разгоняла серебром выглянувшая луна. Парк
преобразился, стал иным, сумел удивить ведьм, и молчание затянулось.
Но когда власть ночи окончательно победила, они вернулись к главной теме дня.
– Как думаете, кем может оказаться чуд? – тихо спросила Полуница. – Неужели
это действительно Вальдер? Историк?
– Вальдера проверили: он не покидал Тайный Город, – коротко ответила Ивица.
– Проверили наши? – уточнила Надежда.
– Да, – подтвердила дружинница. – Было принято решение не обращаться в Орден.
То есть – не верят. То есть считают, что неизвестный чуд, оставивший следы ауры
на военной базе, может оказаться убийцей археологов. И остаётся понять, по собственной инициативе он действовал или по заданию Ордена. И тогда…
– К началу совещания Белославы и Ожеги официальная версия звучала так:
убийство археологов и похищение артефакта организовал неизвестный чуд, выдававший себя за капитана Стартхема. Его связь с американской армией ещё предстоит уточнить, сейчас же она признана незначимой для основного расследования.
Пока мы полностью зависимы от компьютерщиков, пытающихся восстановить записи приезда Стартхема на базу. Если у них получится – будет хоть какая-то зацепка. Если нет, сядем в лужу.
– Рядом с навом?
– Нав – это головная боль, – вздохнула Деяна. – Наша головная боль.
Согласно той же официальной версии, Нега обнаружил разгром лагеря вскоре после нападения, спас подругу и бросился в погоню за убийцей. Причём, скорее
всего, с благословения Тёмного Двора.
Но было совершенно непонятно, почему Нега застрял в Токио? Тоже в тупике?
– А может получиться так, что этот чуд – свободный наёмник, который понятия
не имел, что связывается с Людью? – спросила Полуница.
– Может, – кивнула Ивица.
– И что?
– Ничего. – Дружинницы одновременно усмехнулись. – На нём кровь Зореслава.
– Понятно…
Чуду не жить.
– Но мне нравится мысль насчёт свободного наёмника… – протянула Гадюка. –
Это значит, что о нём должно быть известно в Тайном Городе, и по этим следам его
можно вычислить.
– И ещё он неплохо знает наши реалии, – вновь вступила в разговор Полуница. –
Причём некоторые его знания лично меня ставят в тупик.
– Почему я не удивлена? – хихикнула Ивица.
Однако Надежда отнеслась к словам помощницы серьёзно.
– Что ты имеешь в виду?
– Мы до сих пор оставляли за скобками вопрос: откуда убийца знал, что нужно
напасть на археологов? – ответила девушка, даже не посмотрев на Ивицу.
– Сдал кто-то из своих, – произнесла дружинница прежде, чем дознаватель поняла смысл вопроса Полуницы.
– Да, эта главная версия, – кивнула девушка. – Однако нужно отметить, что нападение было прекрасно подготовлено и осуществлено… Но самое главное не в этом,
в конце концов, профессионалы способны провести операцию в условиях цейтнота,
самое главное заключается в том, что Стартхем несколько недель сидел во Владивостоке. Понимаете? Стартхем оказался во Владивостоке до того, как члены команды археологов узнали, что полетят в Хабаровск.
Прозвучало и неожиданно, и весомо.
– Твоя версия? – медленно спросила Надежда.
– К сожалению, всё, что у меня есть, – это желание привлечь ваше внимание
к странному факту, – развела руками Полуница. – Извините.
– Тебе не за что извиняться, – улыбнулась дознаватель и поднесла к уху подавший голос телефон: – Да… Я поняла… Выступаем. – Отключила трубку и посмотрела
на насторожившихся дружинниц: – Операторы вычислили местонахождение Неги.
А Белослава дала «добро» на разговор с ним.
– На агрессивный разговор с навом? – Ивица удивлённо подняла брови.
– Белослава считает, что на кону очень многое, и закусила удила.
Цитадель, штаб-квартира Великого Дома Навь Москва, Ленинградский проспект
Как Сантьяга и предполагал, поиск по современной базе данных – цифровой,
удобной – ничего не дал. Совпадений по узору не нашлось, а все похожие рисунки
комиссар после тщательного изучения отбрасывал. И потому пришлось отправиться
в подземелье Цитадели, в главное хранилище знаний Тёмного Двора, к книгам
и свиткам, которые князь по тем или иным причинам запрещал сканировать. Иногда – обоснованно, иногда – чтобы позлить комиссара.
Гигантское многоуровневое помещение поражало воображение и занимало столь
огромную площадь, что между фондами приходилось перемещаться с помощью порталов. Миллионы томов, миллиарды листов и свитков, безбрежный океан информации, в котором царствовал Куби: длинный, голенастый и немного нескладный голем, обладатель непропорционально большой головы – вместилища нереально ёмкой памяти – и печального взгляда пленника – всезнающему, читавшему самые секретные документы Великого Дома Навь голему было строго-настрого запрещено покидать пределы библиотеки.
Одежду Куби предпочитал тёмных цветов, поэтому иногда он полностью исчезал
во мраке хранилища, появляясь затем настолько внезапно, будто сбрасывая морок.
– Может, кофе?
До сих пор библиотекарь не рисковал мешать комиссару в его поисках. Бродил
неподалёку, сметая пыль с высоченных стеллажей, вздыхал, подавая знаки,
что скучает. Сильно скучает. И вообще неправильно, что столь ценный и очень умный голем простаивает без дела, и вот – рискнул о себе напомнить.
– Нет, спасибо. – Сантьяга ответил рассеянно, однако поднял взгляд на Куби
и улыбнулся, показывая, что не прочь продолжить разговор. – Благодарю вас.
Воспитание не позволяло ему тыкать даже голему.
– Заметил, вы интересуетесь иллюстрациями и иллюстрированными альбомами…
Решили заняться искусством?
– Не совсем. – Нав кивнул, показывая, что оценил шутку. – Я должен узнать происхождение одного редкого узора, но пока мои поиски не увенчались успехом.
– Вы позволите?
– Конечно. – Сантьяга протянул Куби распечатку. – Прошу прощения за невысокое качество изображения – я не разрешил «ласвегасам» вытягивать его цифровым
способом.
– И правильно сделали, – поддержал комиссара Куби. – Эти современные компьютеры не так умны, какими кажутся.
Голем нацепил на нос очки и углубился в изучение рисунка.
В действительности зрение Куби приближалось к идеалу – для себя навские мастера изготавливали големов наилучшего качества, – однако он вычитал, что библиотекари, как правило, носят очки, и выпросил у кого-то пару. И очень ими гордился.
– Узор и в самом деле незнакомый…
– Или очень древний.
– Или так… – не стал спорить библиотекарь. – Что было внутри шкатулки?
– Артефакт в виде солнца, – ответил Сантьяга.
– Почему вы не ищете его?
– Потому что артефактов в виде солнца изготовлено великое множество, – вежливо объяснил комиссар. – Они есть практически в каждой культуре, а в некоторых
встречаются не по одному разу. У одних только челов солнцепоклонников сосчитать
невозможно.
– А у вас мало времени.
– Совершенно верно.
– Как всегда… – Голем позволил себе улыбку. – Где была обнаружена шкатулка?
– На Дальнем Востоке, под Хабаровском.
– В каком пласте?
– Трудно сказать. Железная Крепость могла поднять шкатулку с любой глубины.
– Это не асурский артефакт.
– Знаю. – Сантьяга побарабанил пальцами по столешнице. – Что скажете
об узоре?
– Ничего, – развел руками Куби. И вернул лист комиссару. – Он напоминает
узоры как минимум семи народностей из разных Внешних миров.
– Девяти народностей.
– Я старый.
– Но ещё крепкий.
– Я старше вас.
– Знаю.
Куби без спроса присел рядом с Сантьягой и негромко продолжил:
– Я плохо разбираюсь в узорах, комиссар, но хорошо помню об одном подарке
князю, который был обещан, но не был доставлен…
Япония, Токио, район Синдзюку
Этим вечером Наарга никуда не торопился: ни в Москву, ни в отель, ни даже
в бар, куда его пригласили знакомые художники из Лос-Анджелеса, чтобы отметить
крайне выгодный контракт. Вечеринка должна была получиться первоклассной –
эти весельчаки умели отрываться, однако нав решил повременить и завалиться
в разгар праздника, когда челы наберутся, но ещё не упьются. Потому что до этого
они скучны, а после – неприятны.
Пока же Наарга наслаждался прогулкой по городу, аккуратно лавируя среди низеньких аборигенов, что ростом едва доставали ему по подмышки. И – в который
уже раз – подмечал удивительную скромность… Нет, пожалуй, не скромность, а самодостаточность зданий. Если в Нью-Йорке небоскрёбы завораживали, а город казался единым организмом, то в Токио каждое строение словно жило само по себе,
своей собственной жизнью, не обращая внимания на других.
«Каждый сам себе самурай…»
Наарга улыбнулся собственной шутке, однако в следующее мгновение стал серьёзным, почувствовав неожиданное появление зелёных ведьм, и тут же лёгким, стремительным, но не привлекающим внимания движением убрал фотоаппарат в сумку.
Дорогую оптику следовало поберечь.
– Нега?
Ещё доля секунды понадобилась художнику, чтобы понять, как именно следует
отозваться.
– Мы знакомы? – осведомился Наарга, поворачиваясь к нежданным гостьям.
Нава он не сумел бы обмануть – мгновенная заминка во время принятия решения
выдала бы художника с головой, однако стоящие за спиной Наарги люды физически
не могли заметить паузу, для них нав ответил быстро и естественно.
– Нам надо поговорить!
В ответ Наарга отрицательно качнул головой:
– Я занят.
– Чем?
– Прогуливаюсь.
– Прогуляешься позже.
– Ты что, моя мама?
– А у вас есть мамы? – опешила зелёная.
Наарга тихонько рассмеялся.
Их было две: одна постарше, другая совсем девчонка. Обе белокурые, зеленоглазые, красивые… Но как боевые маги – средние, это художник понял сразу.
Эти ведьмы специально показались ему, чтобы отвлечь внимание от главной ударной силы.
– Договоримся так: я ещё поброжу в одиночестве, потому что такое у меня сегодня настроение, а вы ждите меня в баре, в отеле. Когда вернусь – отведу вас
на одну замечательную вечерин…
Младшая прикрыла – старшая ударила. Всё в точности по учебнику. Одна сформировала абсолютно ненужное посреди людной улицы «Дыхание дракона» и одновременно набросила на происходящее морок. Вторая попыталась закутать нава
в «Рыбацкую сеть», дабы заблокировать применение магической энергии. «Клиент»
машинально реагирует на более страшный аркан и не замечает подлого, почти незаметного основного выпада.
Однако сейчас «клиент» оказался навом. Хоть и художником. Поэтому потуги
юной ведьмы Наарга оставил без внимания, «Рыбацкую сеть» скрутил контрзаклинанием и тут же создал тёмный портал… За мгновение до того, как из зелёного
вихря выскочила мускулистая дружинница…
«А вот и основная ударная сила!»
Выскочила – и тут же провалилась в следующий переход, заботливо установленный навом прямо на её пути.
Тёмная энергия рассеялась…
А Наарга едва уклонился от выпада в грудь.
– Ты спятила?
– Что?!
Вторая дружинница появилась из другого перехода, и устроить ей столь же тёплую встречу, как первой, художник элементарно не успел. Поэтому взял её «на голос».
– Ты спятила?
– Ты о чём? – опешила люда, продолжая тем не менее надвигаться на нава. И выставив перед собой «Журавлиный клюв».
– Мы что, насмерть дерёмся? – уточнил Наарга, кивая на оружие.
– Э-э…
Младшая, сообразив наконец, что никому её «Дыхание дракона» не интересно,
рассыпала боевой аркан в пыль и на его обломках стремительно создала «глушилку». Старшая, поняв задумку подруги, попыталась отвлечь тёмного второй подряд «Рыбацкой сетью», и Наарге пришлось «включать» скорость – в буквальном
смысле слова.
Нав снова рассыпал заклинание старшей и резко ушел в сторону, уклоняясь
от чётко направленной «глушилки» – которая в итоге влетела в не ожидавшую подобной подлости дружинницу.
– Девочки, да что вам от меня нужно?!
– Урод!
– Хотите контрамарку на выставку?
Одна «силовая поддержка» распласталась на японском асфальте, вторая ещё
не вернулась из увлекательного «далёка», в которое её заслал художик, однако всё
могло измениться в любой момент, и потому Наарга не стал затягивать процесс прощания.
– С вами хорошо, красавицы, но без вас спокойнее.
– Мерзавец!
Нет, он просто был старше и лучше.
– Предлагаю считать встречу оконченной. – Голос Наарги неожиданно стал жёстким. – До сих пор вы меня развлекали, но пора и честь знать. Если не успокоитесь –
подам сигнал бедствия в Цитадель. Всё понятно?
– Да, – угрюмо ответила Надежда.
– Не хочу вас больше видеть.
И художник спокойно направился к отелю…
***
– Это не он, – негромко произнесла дознаватель.
– Где он?! – В трех ярдах от колдуний завертелся зелёный портал – к счастью,
Полуница предусмотрительно не убрала морок, – из которого выпрыгнула злая
как собака Ивица. – Этот урод швырнул меня в Охотское море!
Дружинница была не только злой, но и совершенно промокшей. И хотела
подраться, но, увидев раскинувшуюся без чувств подругу, подрастеряла боевой
азарт.
– Деяна, что с тобой?
– «Глушилка», – обронила Надежда, не уточнив, кто именно ответственен
за удар.
– Что вы имели в виду, когда сказали, что это не он? – спросила Полуница.
– Аура не та, – медленно произнесла Гадюка. – На военной базе был другой нав,
не Нега.
– Плохо.
– Где этот гад?!
– Идёт к себе в номер.
– И вы его отпустили?!
– Нет, – с издёвкой ответила Надежда. – Попросили подождать тебя, но он сослался на дела.
– А-а… – Ивица поняла, что перегнула палку. – То есть драка прошла не так,
как было запланировано?
– Драки вообще не было. – Дознаватель помолчала. – К счастью. – И вздохнула: –
Возвращаемся на Окинаву.
Полуница молча потянула с пояса артефакт портала.
Глава 5
Жалел ли он их?
Да, безусловно, ведь Лигары были братьями по крови. Такими же охотниками,
как он, как все остальные масаны. Лигары были своими, и потому он их жалел. Испытывал горечь, поднимая меч. Стискивал зубы, глядя на пылающий Лигар-уветКату – изящный и элегантный, ставший уродливым надгробием для рыжей суки.
Угрюмо отвернулся, когда рухнул в пропасть Лигар-абер-Пакар, главная твердыня
Лигаров.
Жалел. И убивал. Номинасу было тяжело и горько, но он ни на секунду не усомнился в правильности принятого решения.
Потому что Лигары, оставаясь братьями по Крови, давно перестали быть братьями
по духу. Потому, что проклятая рыжая тварь ухитрилась превратить гордых охотников в послушных рабов. И именно поэтому они должны были умереть. Все они,
до последнего: масан может быть злым, жестоким, подлым, смелым, буйным, глупым, умным, благородным, верным – любым! Но масан не может быть несвободным.
В это Номинас верил свято.
И безжалостно преследовал тех, кто познал рабство.
Кто мог хранить рецепт проклятого эликсира…
***
– Кажется, тихо…
– Надеюсь, не кажется, – хмыкнул Артах. – Надеюсь, что действительно тихо.
– Извините, епископ, – смутился разведчик. – Именно это я имел в виду.
– Знаю…
Вратами, через которые прошли на Землю последние Лигары, пользовались
редко: они располагались вдали от традиционных торговых путей и связывали планету с не самыми развитыми мирами. И тем привлекли епископа, опасавшегося
встреч с карательными отрядами других кланов.
Ради того, чтобы пройти именно через эти, самые тихие на Земле, Врата, караван
Артаха сделал огромный крюк, посетил две лишние планеты, потерял три недели,
но теперь… Теперь епископ был почти уверен, что им удалось оторваться от преследователей.
– Ходят слухи, что вас ждут в Цитадели? – осторожно произнёс разведчик, увидев, что Артах не прочь поговорить.
– Да, ждут.
– Тогда почему вы не воспользуетесь порталом? Так ведь быстрее.
– Весь караван в портал не войдёт, даже в грузовой. – Артах машинально оглядел
растянувшуюся процессию: полсотни воинов, женщины, дети, фургоны с нехитрым
скарбом. – Купить же несколько порталов нам не по карману, а уезжать я не хочу.
– Почему?
– Потому что я… – Артах усмехнулся. – Потому что…
Потому что полсотни воинов, женщины и дети – это всё, что осталось от могущественного клана. Это последние Лигары, и епископ не мог заставить себя уйти. Понимал, что должен скорее добраться до Цитадели, но оставался. Или они приедут все, или…
– Мне нравится путешествовать без лишней спешки, – рассмеялся Артах и потрепал парня по плечу.
И вздрогнул, увидев, как стекленеют глаза молодого разведчика.
И лишь через секунду понял, что горло его собеседника пробито стрелой…
***
– Всех, до единого! – рявкнул Номинас, взмахивая мечом. – Не жалеть! Никого
не жалеть!!
– Кровь! – эхом отозвались его воины. – Кровь!
Возможно… Маловероятно, конечно, но может быть… Может быть, если бы отряд
кардинала Бруджи составляли обычные масаны, их бы смутила жестокость Номинаса. Возможно… Маловероятно, конечно, но может быть, кто-нибудь из них
не смог бы убить старика. Или женщину. Или ребёнка. Возможно…
Но старый Бруджа прекрасно знал, к чему способны привести жалость и сомнения, и потому собрал в команду отъявленных подлецов. Наёмников без совести
и чести. Грязных убийц, не знающих слова «сострадание».
– Кровь!!
Больше сотни головорезов бешеными псами кинулись на Лигаров. Дали дружный
залп, послав стрелы с убийственно короткой дистанции, и тут же перешли в рукопашную, добивая выживших острыми, как ненависть к рыжей суке, клинками.
– Кровь!!
Отрубленные конечности. Мечущиеся Лигары. Отбивающиеся Лигары. Падающие
Лигары…
Повсюду кровь, страх и смерть. Повсюду те, в ком нет жалости. Они тоже несут
потери – опомнившиеся Лигары бьются насмерть. Знают, что не уйдут, и стараются
прихватить с собой как можно больше врагов, но…
Но силы не равны.
А крики погибающих детей рвут душу…
Последние Лигары падают в дорожную пыль. Умирают. Проклиная своих убийц…
– Епископ!
– Кровь!!
Пятеро телохранителей знают, что обязаны умереть. Они – верные. И храбрые.
И сильные. Их щиты и защищённые панцирями тела смыкаются вокруг Артаха,
их ополоумевшие лошади хрипят, получая жестокие шпоры, их малюсенький отряд
устремляется навстречу врагам. В лобовую. Сталь на сталь. Ярость на ярость.
Им не удалось набрать скорость, но удар всё равно получился: пятеро прорвали
строй головорезов и устремились к лесу.
Трое устремились, потому что двое первых проложили дорогу своими костями…
Взяли на себя все копья, которые предназначались для всех…
Один достиг опушки, потому что ещё двое закрыли их от атак с флангов… И там,
на опушке, последний из телохранителей заслонил Артаха от стрел. Там и упал…
И, умирая, улыбнулся, глядя на исчезающего среди деревьев епископа.
Не зная, что помимо четырёх стрел, вонзившихся в его спину, были ещё две.
И обе они поразили Артаха…
***
– Я не знаю!
– Глупый ответ.
– Честный, – прохрипел Номинас Бруджа. Всхлипнул и повторил: – Честный.
Он плакал и не стеснялся слёз. Он плакал, потому что на его месте разрыдался бы любой. Он плакал, ибо понимал, что не выйдет из Цитадели живым: комиссар Тёмного Двора должен знать правду и будет задавать вопросы до тех пор,
пока пленник не умрёт. А может, продолжит и после – с навов станется.
Гордый кардинал клана Бруджа, окровавленный и обессиленный, висел на цепях
в центре небольшой комнаты, находящейся глубоко-глубоко под землёй. И наполненной такой тьмой, что Номинаса стошнило, едва он переступил порог – спокойными в подвалах Тёмного Двора оставались только навы.
Номинас не помнил, что с ним делали и что он говорил – последние часы слились
для него в бесконечный кошмар, и лишь теперь кардинал немного пришёл в себя.
– Где «Ночь Солнца»?
– В караване Амулета не было.
– Тогда почему вы напали на караван?
– В караване шли Лигары, – прохрипел Номинас. – Этого довольно.
– Вы настолько сильно их ненавидите?
– Они пытались обратить нас в рабов.
– Эстэль, – уточнил комиссар. – Эстэль пыталась.
– Все они были рабами, – мотнул головой Бруджа. – Рабы должны умереть.
– Где «Ночь Солнца»?
– Эстэль разрушила его. Поэтому её замок разнесло в клочья.
– Нет, не поэтому, – негромко произнёс нав. – Совсем не поэтому.
И вышел в соседнюю комнату, из которой за допросом наблюдал сам повелитель
Тёмного Двора: длинный, закутанный в бесформенный чёрный плащ, сливающийся
с окружающей тьмой.
Князь был тут всё то время, что мучился Номинас, составил своё мнение о происходящем, но хотел слышать выводы своего боевого мага.
– Ты ему веришь?
– Да, – без колебаний ответил комиссар. – Бруджа не брал «Ночь» и даже
не знал, что артефакт был в караване. Бруджа просто нарушил наши планы.
– И умрёт.
– Разумеется.
Не потому, что нарушил, а потому, что теперь, оказавшись в подвалах Тёмного
Двора, узнал, что артефакт «Ночь Солнца» не уничтожен. Потому, что, если выживет – обязательно расскажет об этом, и все масаны Вселенной станут искать Амулет
Крови Лигаров. Когда-то – бессмысленный, теперь – необходимый.
Обязательно будут. Не остановятся ни перед чем, потому что «Ночь Солнца» способен подарить им безграничную власть.
От которой была готова отказаться Эстэль.
– Что будем делать с планетой Лигар? – тихо спросил комиссар.
Он догадывался, что услышит в ответ, и не ошибся:
– Нужно избавиться от неё… – Князь выдержал короткую паузу. – Вместе со всем
содержимым.
– Согласен.
– Нужно вытоптать саму память о «Ночи Солнца» и уничтожить единственное доказательство того, на что способен артефакт. В этом случае через два поколения он
станет мифом, а через четыре – сказкой. В него не будут верить и, соответственно,
искать.
– Мне понадобится помощь советников Тёмного Двора.
Истребление целого мира – дело непростое, требующее огромного количества
энергии и таких заклинаний, к которым не было доступа даже у высшего боевого
мага Нави. Уничтожить планету могли лишь четверо тёмных, и помощи одного
из них и просил комиссар.
– Я лично составлю необходимое заклинание и проведу ритуал, – решил князь. –
Твоя задача заключается в том, чтобы никто не узнал о роли Великого Дома Навь
в гибели планеты Лигар.
– Никто не узнает. – Комиссар склонил голову. – На этот счёт вы можете быть совершенно спокойны.
Румыния, Бухарест За несколько недель до описываемых событий.
Дом Алхимика располагался в тихом, зелёном и очень далёком пригороде румынской столицы. А может, и не в пригороде даже, а в соседней губернии, вне городской черты. Во всяком случае, таксист взял с Кайла так, словно им пришлось ехать
в соседнюю страну.
Впрочем, учитывая обстоятельства – глубокая ночь и поездка в дальний пригород, – ничего удивительного в поведении таксиста не было, он просто гасил страх
жадностью.
– Вам сюда.
– Знаю.
Кайл прекрасно помнил аккуратный домик, в который несколько лет назад приезжал по заданию Чарли, расплатился и вышел, с трудом не поддавшись искушению
продемонстрировать таксисту иглы. Не высушивать, конечно же, а только продемонстрировать.
Ночь, Румыния, длинные клыки у странного пассажира… Кайл не сомневался,
что чел наложит в штаны, и лишь понимание важности визита к Алхимику заставило
масана отказаться от каверзы.
Он прошёл через незапертую калитку к крыльцу и крутанул ручку старинного
звонка. Через несколько мгновений дверь распахнулась, и перед вампиром возник
длинный дворецкий в чёрном сюртуке старинного покроя и полосатых брюках.
– Вам назначено? – осведомился он на местном человском диалекте, на котором
Кайл умел кое-как изъясняться.
– Можно сказать и так.
– Нужно сказать так, как есть.
– Передайте Алхимику, что с ним хочет поговорить Кайл Малкавиан. Он должен
меня помнить.
– Ожидайте.
Чел захлопнул дверь, оставив масана скучать под тусклой лампой, но вернулся
довольно быстро, словно не ходил к хозяину через полдома, а позвонил из прихожей по телефону.
– Вас примут.
– Я не сомневался.
Ответа не последовало.
Дворецкий проводил гостя в гостиную – тяжёлая мебель конца девятнадцатого
века казалась Кайлу несколько тяжеловесной для не очень большого, отнюдь
не напоминающего замок дома – и в очередной раз попросил обождать. И снова пауза не затянулась: едва чел вышел вон, из другой двери явился хозяин – в тяжёлом
бордовом халате и с бутылкой красного в руке. Редкие волосы в беспорядке,
под глазами мешки – возраст, однако и манера общения, и движения ещё бодрые.
То ли хорошо сохранился, то ли недавно перекусил.
– Я тебя помню?
– Кайл Малкавиан.
– Посланник Чарли?
– Один раз был посланником, – вежливо уточнил Кайл. – А так я сам по себе.
– Да, да, да…
Алхимик плюхнулся в кресло и кивнул, показывая, что не оставил без внимания
изящный поклон «картанэр», которым этикет требовал приветствовать «непревзойдённых мастеров своего дела».
– Всё это мило, но надо открыть бутылку. Иначе я усну.
Поскольку фраза означала, что гнать его, во всяком случае сразу, хозяин не собирается, Кайл ответил почти радостно:
– С удовольствием! – И принял у Алхимика бутылку. – Где штопор?
– В этом-то и заключалась просьба открыть бутылку: знай я, где штопор, справился бы сам.
И рассмеялся, глядя на оторопевшего гостя.
Алхимика звали Берни Луминар, он был рождён ночным охотником, но получился
травоядным… Ну, не совсем травоядным, конечно, но составление зелий и магических растворов занимало Берни гораздо больше, чем драки и кровь. Он соблюдал
строгий нейтралитет, был осторожен в быту – то есть не вызывал подозрений у челов и потому сумел прожить достаточно долго.
И много узнать.
Кличку свою Берни получил в знак уважения: и жители Тайного Города, и мятежные масаны звали его не просто алхимиком, а Алхимиком с большой буквы, признавая выдающееся мастерство в составлении рецептов, и Кайлу повезло, что Луминар
согласился его принять.
– Что привело тебя ко мне?
– Я принёс загадку, которая будет вам интересна.
Кайл знал, как возбудить этого собеседника.
– Не слишком ли ты самонадеян?
Бутылку открыл вернувшийся в гостиную дворецкий, и он же принёс бокалы.
Красное оказалось сухим и вкусным, не очень терпким, но и не водянистым, и прекрасно ложилось на игривое настроение хозяина дома.
– Я привёз вам уникальное зелье, Алхимик. Такого нет ни у нас, ни в Тайном Городе.
– Ещё одно смелое замечание, юноша. – Берни пригубил вина. – Но пока это
всего лишь слова.
– Вы сможете изучить образец, – пообещал Кайл, доставая пробирку. – Но сначала я расскажу, как он оказался у меня. – Алхимик соблюдал нейтралитет и гарантировал своим клиентам сохранение тайны. Как врач. И именно поэтому Кайл не собирался ничего скрывать. – Некоторое время назад мы с моим другом Максом отправились в Рио…
Цитадель, штаб-квартира Великого Дома Навь Москва, Ленинградский проспект
– Как продвигаются дела у Неги?
Это был первый вопрос, который услышал явившийся на доклад Ортега. Разумеется, после приветствия – о воспитанности комиссара слагали легенды. Но при
этом – перед тем, как получил предложение присесть, а это был знак, что Сантьяга
крайне заинтересован в ответе.
– Нега приближается к Вашингтону, – доложил помощник комиссару. – Летит с туземными вояками и поддельной шкатулкой. По некоторым данным – спит.
– То есть не теряет времени зря.
– Совершенно верно.
– Он знает, чем будет заниматься по приземлении?
– В настоящий момент над этим знанием работают «ласвегасы».
– Как продвигаются дела у них?
– Насколько я могу судить, пока они не в тупике.
– Очень хорошо… – Сантьяга побарабанил пальцами по столешнице и наконец-то
предложил:
– Присаживайтесь, пожалуйста, в ногах правды нет… Наверно.
– Спасибо, – пробормотал Ортега, с привычным недоверием опускаясь в непонятным образом изогнутое кресло.
Как любой нормальный нав, помощник комиссара Тёмного Двора на дух не переносил его рабочий кабинет – обширное, отвратительно светлое помещение, обставленное не с монотонной серьёзностью классицизма, а в модном стиле «хай-тек».
Стекло, сталь, странные изгибы кресел и обилие человских гаджетов раздражали
Ортегу, однако он стоически переносил страдания и ни разу – ни разу! – не позволил себе хотя бы намёком продемонстрировать свои истинные чувства.
– Как продвигаются поиски предсказателя?
– Пока, увы, порадовать нечем, – развёл руками Ортега. – Я пообщался с шасами
и получил неофициальное подтверждение нашей догадки: в Тайном Городе действительно есть предсказатель необычайно высокого уровня.
– Неофициальное, потому что шасы осторожничают? – улыбнулся комиссар.
– К сожалению, нет, – вздохнул помощник. – Шасы давным-давно и с большим
удовольствием сдали бы его нам, но предсказатель умело заметает следы.
– Даже от шасов? – Сантьяга удивлённо приподнял брови.
– Даже от Тиградком, – печально уточнил Ортега. – Биджар привлёк к поискам
Егора Бесяева и его хакеров, но ничего не добился.
– Потому что предсказатель всегда был на шаг впереди.
– Совершенно верно.
– Тем интереснее.
– Ну, если вы так считаете…
– Именно так.
Дальнейшее обсуждение не имело смысла: Ортега понял, что задание с него никто не снимет, что предсказателя не просто нужно, а прямо-таки необходимо обнаружить, и чуть кивнул, показывая, что приказ ясен.
– Очень хорошо, – резюмировал Сантьяга. – Теперь поговорим о том, что за шкатулку выкопали в Хабаровске бравые, но в основном уже мёртвые люды.
– Вы её идентифицировали?
– С помощью Куби, – не стал скрывать комиссар. – Наш славный библиотекарь
припомнил одну старинную историю, которая, как выяснилось, имеет прямое отношение к нынешним событиям.
– Что мы ищем?
– Очень неприятную вещь. – Сантьяга поморщился. – Вы слышали о «Ночи
Солнца»? Это Амулет Крови клана Лигар.
– У вампиров было много кланов, – хмыкнул Ортега. – Всех не упомнишь.
– Лигары отличались, – мягко произнёс комиссар. – Именно благодаря им мы
впервые задумались об уничтожении семьи Масан.
– О введении Догм покорности?
– Нет, именно об уничтожении, – повторил Сантьяга. – После поимки предсказателя рекомендую вам поинтересоваться историей семьи Масан, там есть масса интересных подробностей.
– Судя по вашему тону, именно артефакт «Ночь Солнца» был причиной таких
мыслей.
– Верно. – Комиссар поднялся с кресла, жестом показал помощнику, что тот должен сидеть, и медленно прошёлся по кабинету. – В настоящий момент главная наша
проблема заключается не в том, что речь идёт о «Ночи Солнца», а в том, что это –
артефакт масанов…
– А значит, мы не сможем засечь подготовку к его активизации, – продолжил
за шефа Ортега. – На такой подвиг не способны даже «ласвегасы».
Чуды, люды, навы и, разумеется, асуры использовали разную магическую энергию – её вид определялся генетическими особенностями каждой расы, однако принципиально механизм применения был един. Колдуны умели следить друг за другом
и вовремя отыскивать области повышенной концентрации энергии, свидетельствующие о подготовке серьёзного аркана.
А вот практикуемая масанами магия Крови позволяла формировать сложные заклинания скрытно, что могло бы сделать вампиров опасными противниками, но…
Но только вот особо серьёзные заклинания в книгах масанов отсутствовали – магия
Крови их не «тянула».
Зато существовали легендарные Амулеты…
– Возможно, они попытаются активизировать «Ночь» в ближайшее время.
– В ближайшее полнолуние, – уточнил Сантьяга. – Масаны испытывают слабость
к этому природному явлению.
– Согласен, – кивнул Ортега. – То есть через сутки.
Комиссар снял с рукава неизвестно откуда взявшуюся в кабинете пушинку, задумчиво осмотрел её и, не глядя на помощника, продолжил:
– Всё верно, Ортега, у нас есть сутки. Если масаны активизируют «Ночь», мы рискуем вновь столкнуться с Инквизиторами, а мне, скажу откровенно, этого не хочется.
– Никому не хочется, – эхом отозвался Ортега.
Несколько столетий назад вампиры неожиданно сорвались с цепи и кровавой волной прокатились по Европе, вызвав яростный и жестокий ответ – человских Инквизиторов. И лишь чудо – и твёрдое обещание держать кровососов в узде – спасло тогда Тайный Город от уничтожения.
– Я немедленно подниму всех осведомителей среди масанов, – твёрдо произнёс
Ортега.
– Пока не надо, – качнул головой Сантьяга. – Это очевидный ход, который наш
противник наверняка предусмотрел.
– Но что же делать?
– Я навещу Алхимика.
– Берни Луминара? – удивился помощник. – Полагаете, он причастен к происходящему?
– Я просто рассуждаю, – ответил остановившийся у окна комиссар. – Лигары
были известны не только «Ночью Солнца», но и таинственным эликсиром, из-за которого, собственно, их и истребили сородичи. Амулет Крови считался утерянным,
и вот его находят… Случайно находят. Но предсказатель заранее наводит на археологов боевую группу. А это значит, что предсказателю или тому, кто за ним стоит…
– Нужен именно этот Амулет Крови.
– Они знают, как с ним обращаться, – кивнул Сантьяга.
– Лигары вернулись? – Глаза Ортеги вспыхнули.
– Необязательно сами Лигары. Но на Земле абсолютно точно появился тот,
кто знает о них, кто помнит о них, кто их изучал. И есть вероятность, что именно
эликсир был его первоначальной целью. А там, где эликсир…
– Там Алхимик.
– Совершенно верно, Ортега. – Сантьяга улыбнулся. – И мне придётся посетить
Бухарест.
Королевский сад Сикинаэн Япония, Окинава, Наха
Королевский сад настолько понравился людам, что они вернулись в него снова.
К деревьям и пруду, к тихому шелесту листьев и плеску воды, туда, где им становилось покойнее и теплее.
Только в этот раз они отправились в северную часть парка, где причудливо переплетающиеся дорожки и ухоженные кусты чередовались с рощицами, скрывающими
полянки с большими валунами. На один из них и уселась Надежда, не забыв, разумеется, скрыть свое присутствие мороком. Сделала глоток воды из пластиковой бутылочки, бездумно посмотрела на экран планшетника, даже приложение какое-то
открыла, однако было видно, что мысли дознавателя витают далеко от парка.
Что окружающая красота не отвлекает, а помогает сосредоточиться.
Надежда позабыла о злости, охватившей её после неудачной схватки, позабыла
о противной начальнице и алчном желании Дома захватить таинственный артефакт.
Отринула всё мешающее, успокоилась и погрузилась в размышления, формируя перед внутренним взором картину целиком, а не фрагменты, которыми приходилось
обходиться до сих пор.
Именно так дознаватель предпочитала справляться с самыми сложными делами…
***
…Шестьдесят лет назад Надежда пришла в школу Золотого Озера. Ей было восемь
лет, в её личном деле значился уровень «возможно, жрица», и перед ней были открыты все на свете двери. Так сказала девочке мать, спокойная и умная фата Беляна, и Надежда запомнила её слова.
Все двери. Нужно лишь понять, за какой из них ты будешь по-настоящему счастлива, что увлечёт настолько, что не жалко будет оставить там всю жизнь.
И Надежда нашла. Не сразу, но нашла.
Ей всегда нравилось отгадывать загадки, распутывать головоломки, шарады и ребусы, решать кроссворды, сканворды… другими словами – находить скрытые ответы. Чем сложнее поиск, тем лучше. И постепенно Надежда поняла, что интереснее всего вскрывать те секреты, за которыми стоит нечто серьёзное – кровь
или деньги, или и то, и другое, то есть – преступления. И дело не в банальной «стоимости» загадки, а в том, что загадавшие её преступники продолжают изворачиваться и мешать, стараясь максимально запутать идущего по следу охотника.
И чтобы отыскать правильный ответ, недостаточно одной лишь внимательности –
нужно досконально знать и понимать тех, кто играет против тебя, разбираться в их
психологии.
И при этом оставаться внимательной.
А если потребуется – жёсткой.
Нужно уметь расспрашивать и уметь пытать, уметь втереться в доверие, обманывать, заставлять делать то, что необходимо, болью или удовольствием. Уметь бить
наотмашь и исподтишка, хлестать по лицу и смешивать зелья.
Нужно быть не только умной, но и подлой.
Нужно…
К нынешнему, весьма высокому посту Надежда шла несколько десятилетий. Работала, словно одержимая, не отвлекаясь ни на развлечения, ни на увлечения. Сидела до утра в библиотеке, а после, приняв стимулятор, убегала в лабораторию.
Психология, криминалистика, экспертиза, анатомия, физиология, зельеваренье, болевые арканы, боевые арканы, арканы контроля и подчинения, баллистика – вот
был далеко не полный список дисциплин, знание которых делало дознавателя мастером своего дела. Можно было выбрать одно направление, в отделе дознания допускались специалисты узкого профиля: кто-то мог за пять секунд сотворить «Поцелуй русалки», аркан, способный «разговорить» даже великого магистра, кто-то
умел добывать информацию из сети, кто-то мог провести операцию и разобрать
жертву по кусочкам, но Надежда поставила себе целью стать лучшей. И стала.
Заслужив при этом кличку Гадюка…
***
«Вот оно!»
Глубокое погружение в дело в очередной раз принесло плоды: сформировав перед внутренним взором единую картину произошедшего и тщательно обдумав каждый штрих, Надежда увидела деталь, едва не ускользнувшую от её внимания.
– Сторож!
– Извините?
Подчинённые поняли, что фата погрузилась в размышления, и, не желая мешать,
отошли, расположившись ярдах в десяти от Надежды, и там негромко сплетничали,
перемывая косточки подругам. Начали дружинницы, Полуница, разумеется,
не смогла остаться в стороне, и неожиданное восклицание дознавателя прозвучало
крайне не вовремя: Ивица как раз описывала шумное выяснение отношений между
вице-воеводой вешняковской дружины и его женой, свидетелем которого она стала
в «Ящеррице».
– Сторож! – повторила Гадюка.
– Извините?
– Где?
Деяна огляделась, предположив, что к их скромной посиделке на валунах проявил интерес служитель парка, потом сообразила, что морок не позволил бы заурядному челу увидеть колдуний, и вопросительно подняла брови.
– Мы не проверили сторожа, – медленно произнесла Надежда. – Чела, который
обнаружил следы выхода Железной Крепости.
– А что с ним не так? – не поняла Ивица.
– Поляна находится довольно далеко от места его работы. Нужно уточнить, почему он оказался на ней.
– Думаешь, это важно?
– Учитывая, как «много» у нас серьёзных зацепок, мы не имеем права игнорировать подозрительные события.
– Согласна…
– Полуница! – Гадюка повернулась к помощнице, которая даже во время пустого
разговора с подругами не забывала поглядывать на экран работающего ноутбука. –
Есть информация из Дома?
– Одну секунду… – Девушка нажала на кнопку обновления, посмотрела пришедшее сообщение и улыбнулась: – Есть!
По голосу стало понятно, что наконец-то пришли хорошие новости.
– Девчонки сумели восстановить несколько кадров видеозаписи с КПП, получили
изображение мужчины и прогнали его по человским базам данных. Поскольку фотография получилась так себе, совпадений много, но одно заинтересовало особенно,
потому что ответ получен из архива американской армии…
– Очень похож? – не выдержала длинного доклада Ивица.
– Не больше, чем другие, – улыбнулась Полуница. – Но, если верить человским
данным, изображенный на фото офицер погиб в Афганистане, а наши предсказатели дают на него минимальную вероятность…
– Думаешь, парня закрывают отклоняющие заклинания? – Надежда сразу поняла,
куда клонит помощница.
– Да, – кивнула Полуница. – А смерть…
– Смерть по документам может быть всего лишь завесой.
– Совершенно верно. – Молодая люда повернула ноутбук к собеседницам. –
Прошу: Грегор Темпер.
С экрана на колдуний уставился коротко стриженный рыжий мужчина с твёрдым,
как наковальня, лицом. Сними с него украшенную милитаристскими значками униформу, переодень в камзол, и Темпер с лёгкостью затеряется в толпе чудов.
– Молодец, – улыбнулась дознаватель. – Ты проверила его возможную связь
с Тайным Городом?
Она хорошо знала помощницу и не сомневалась, что молодая, но исполнительная
ведьма не ограничилась лишь констатацией интересного совпадения.
– Я прогнала эту фотографию по базам Тиградком, но совпадений не нашлось, –
вздохнула Полуница.
– В таком случае… – Надежда вновь прикоснулась к виску: в последнее время
у неё стала побаливать голова. – В таком случае, дай мне список чудов, которые
покинули Тайный Город за последние шестьдесят лет. Причина не важна.
Полуница запустила поиск, а остальные люды столпились вокруг ноутбука, с нетерпением ожидая появления имён.
– Не думаю, что их будет слишком много…
– Скорее – очень мало.
– Но я не помню такую фамилию: Темпер.
– Видимо, придётся гадать…
– Вот оно!
Список действительно оказался куцым, всего одиннадцать строчек. Семь рыцарей, влюбившихся в человских женщин, и четыре чуды, покинувшие Тайный Город
вслед за человскими мужчинами.
– Амелия фон Торрет. – Деяна ткнула пальцем во вторую строку. – Я помню тот
скандал.
– Все его помнят, – фыркнула Ивица. – Эта дура забеременела от обычного чела,
даже не покинув Город.
– Опозорила отца.
– Быть чудом – само по себе позор.
– Опозорила в их понимании.
– А-а…
Дружинницы рассмеялись.
Скандал тогда вышел грандиозный: старый фон Торрет носился по Городу, желая
лично отрубить обидчику всё, что положено отрубать в подобных случаях, но влюблённая пара ухитрилась улизнуть, а преследовать их за пределами Москвы разгневанный отец не стал. К тому времени ему объяснили, каким дураком он выглядит.
– Ну, раз об Амелии все помнят, с неё и начнем, – решила Надежда. – Полуница,
где живет наша счастливая беглянка и мать?
– Под фамилией фон Торрет – нигде, – ответила помощница через минуту.
Дружинницы, успевшие отойти от ноутбука, насторожились.
– Под фамилией Торрет, – попросила Надежда. – Без «фон».
– Тоже ничего.
У дознавателя закололо в кончиках пальцев, так случалось перед некоторыми арканами и от предчувствия хороших новостей.
– Проверь, пожалуйста, Амелию Темпер, – негромко попросила Надежда.
Ивица и Деяна подошли ближе.
– Амелия Темпер живёт в городишке Сент-Джордж, США, – прочитала пришедшее
сообщение Полуница. – Три года назад её сын, майор Грегор Темпер, погиб в Афганистане.
Пентагон США, округ Колумбия
Отчет от «ласвегасов» поступил точно в срок, по прибытии самолёта в Вашингтон,
но при этом, увы, порадовать Негу лучшие электронщики Тёмного Двора не смогли:
отыскать Стартхема им не удалось. Наёмный убийца маскировался великолепно,
что косвенно свидетельствовало о знании им хакерских приёмов колдунов Тайного
Города.
«Извини, дружище, не в этот раз…»
Поняв, что Стартхема не вычислить, «ласвегасы» зашли с другой стороны – досконально проверили убитых в отеле боевиков, но и тут раскопали немного.
Если верить документам, бравые парни оказались почти не связаны друг с другом, постоянно меняли места службы, редко заезжали домой и всего три раза проводили операции совместно.
Тем не менее – проводили, то есть умели работать в одной команде. След слабый,
но пойти по нему можно. Придётся снова расспрашивать обладателя военно-полевой юбки…
Нав бросил взгляд на генерала, которое страдало от головной боли, глушило минеральную воду, но при этом любовно поглаживало шкатулку с подделкой, решил,
что проводить допрос в лимузине неудобно, и откинулся на спинку кресла, намереваясь подремать до приезда в Пентагон.
Не тут-то было.
– Снова спишь? – раздался в наушнике деловитый голос Тамира.
– А тебе какое дело?
– У меня тут пометка: не давать тебе спать после самолёта. Считается, что ты достаточно отдохнул и теперь должен честно работать во славу Великого Дома Навь
шесть с половиной месяцев.
Самолёт самолётом, но Нега не отказался бы от лёгкой дрёмы, которая позволила бы скрасить скучную дорогу. И потому он отозвался достаточно прохладно:
– Остряк.
– А правда, сколько ты можешь обходиться без сна? – продолжил шас.
– Почитай отчёты эрлийцев.
– Больше двадцати минут?
– Ты для этого вышел на связь?! – возмутился Нега.
– А без еды? – вклинился в разговор Доминга. Судя по невнятности фразы, предсказатель что-то жевал. – Больше часа?
– Вы совсем спятили? Вы что там делаете?
– Богема… Лучше бы ты не картинками занимался, а ставил комедии.
– С его-то чувством юмора? – удивился Тамир. – Точнее, с его у него отсутствием?
– Зачем звоните?! – рявкнул осатаневший Нега.
– Морок навести не забыл? – заботливо осведомился шас. – А то Шляпель не поймёт, с чего это вдруг сопровождающий офицер орёт как ненормальный.
– Оно, кстати, как? Не воняет?
Нега покосился на рыгнувшее от виски генерала и вздохнул:
– Иногда напоминает Красную Шапку.
– Терпи, богема.
– А пока ты раскатываешь в лимузине с военными, мы, между прочим, работаем, – язвительно заметил Тамир.
– И отыскали интересное совпадение.
– Можешь не благодарить.
– В самый первый раз, когда наши покойники сплелись в одну команду…
– Так не говорят, – поправил напарника шас.
– Неважно, – отмахнулся нав. – Важно то, что их первый командир был рыжим,
как золото Спящего. Я видел фото.
– Та-ак… – протянул Нега. След, конечно, не стал лучше, однако совпадение
и впрямь показалось интересным. – Как зовут героя?
– Мёртвого героя, – поправил собеседника Доминга. – Крёстным отцом команды
стал некий майор Грегор Темпер. Три года назад он подорвался на мине в Афганистане и был с почестями закопан на погосте для ветеранов.
– Тайный Город о нём знает?
– Нет, я проверил, – тут же ответил Тамир. – Совпадений по фото тоже нет.
– За-ме-ча-те-ль-но, – Нега прищурился. – Доминга, какова вероятность того,
что смерть Темпера – прикрытие?
– Семьдесят пять процентов, – хмыкнул предсказатель.
– То есть Темпер может оказаться «Джейсоном Стартхемом»?
– Может.
Нега снова посмотрел на Шляпель и нехорошо улыбнулся:
– Раз так, нужно его найти.
***
…Второй «Заговор Слуа» настиг Марину Шляпель в рабочем кабинете. В перерыве
между встречей с учёными и предварительным, по видеоканалу, докладом президенту. Нега аккуратно взял чела под контроль и направил ход мыслей генерала
в нужную сторону. А именно – в сторону поиска Грегора Темпера, о котором ранее
генерал даже не слышало.
– Ещё раз повторяю, Хамр! – рявкнуло Шляпель, яростно глядя на застывшего
в дверях адъютанта. – Мне нужен Грегор Темпер, и как можно быстрее. Дело касается государственной безопасности! И мне плевать на то, что он числится мёртвым!
Все материалы по нему! Живо!
И рухнуло в кресло, испытывая сильнейшую головную боль.
Адъютант же выскочил из кабинета словно ошпаренный и на ходу – тонкий слух
нава уловил крик даже через закрытую дверь – завопил в телефонную трубку:
«Темпера! Хоть из-под земли!»
В информационном эфире среди обрывков чужих разговоров из нескольких точек
Земли
А вот этого звонка Авир Турчи не ожидал.
То ли его талант дал сбой, то ли подсознание решило, что звонок от Мессии –
вещь естественная и предупреждать о нём нет никакого смысла, то ли ещё что приключилось, но факт остаётся фактом: Турчи оказался совершенно не готов к разговору.
Тем более – к столь резкому.
– Мне не нравится активность, которая началась вокруг меня, – бросил Хэттар,
не поздоровавшись и не осведомившись о самочувствии предсказателя, что было
невиданным нарушением сложившихся между ними отношений.
– Пока ещё не вокруг вас, – нашёлся Авир.
Отвечать грубо, как хотелось и как того заслуживал Мессия, шас не хотел,
но чётко дал понять, что терпеть оскорбления не намерен.
И удар достиг цели.
– Что значит «пока ещё»? – оторопел Хэттар, который явно намеревался продолжать в экспрессивной манере.
– Это значит, что нужно придерживаться плана, и тогда всё будет хорошо, – гораздо спокойнее объяснил Турчи. – Делаем только то, о чём договаривались, а я
слежу за тем, чтобы вероятности оставались благоприятными.
– Ты уверен?
– До сих пор вы во мне не сомневались.
– До сих пор на моём хвосте не сидели Великие Дома.
– Не на вашем хвосте, – поправил собеседника Турчи. – А на хвосте Грегора.
– Он может наделать ошибок.
– Мы знали, что за Темпером пойдут охотники, план учитывает…
– Он может наделать ошибок.
– Насколько я могу судить, Грегор прекрасно справляется с отведённой ему ролью.
– Мы не ждали навов.
«Так вот что тебя беспокоит…»
Столь раннее подключение тёмных не входило в планы предсказателя, однако вероятности пока не упали, качнулись слегка, но вновь достигли приемлемых значений, и этот факт убедил Турчи в надёжности разработанной схемы. В конце концов,
что меняется в их схеме от того, что за беглецом идут две группы охотников вместо
одной? Ничего. Тем более что охотники разделились и попались в разные ловушки.
Авир успокоился.
А вот Мессия – нет.
– Грегор опытен и хладнокровен, он справится.
– Ты так видишь?
– Да, – ответил Турчи, машинально бросив взгляд на «рабочую» стену. – Причин
для волнения нет.
– И всё-таки наш план чересчур сложен…
– Вы бы предпочли отдать «Ночь Солнца» зелёным?
– Я бы предпочёл забрать Амулет тихо, – отрезал Мессия. – Почему ты просто
не сказал, где нужно копать? Зачем нужна была зелёная кровь?
– Затем, что я – предсказатель, а не всевидящее око, – с достоинством ответил
Авир. – Археологи достали Амулет, вероятности пришли в движение, я его почувствовал и только поэтому смог указать цель. Я вижу процессы, а не лежащие
в земле клады.
– Жаль.
– Терпите.
Несколько секунд Хэттар молчал, видимо, запихивая внутрь готовые сорваться
с уст слова, а затем буркнул:
– Извини, погорячился.
– Бывает. – Турчи позволил себе лёгкую улыбку. – Дело действительно опасное.
– Хорошо, что ты это понимаешь.
Мессия прервал разговор, а Турчи потёр спину, ругнулся, поднялся с кресла и подошёл к стене.
Вероятности. Изменения. Предположения. Догадки…
События извивались, сплетались в клубки, распадались, выстраивались в цепочки
и рвались. Меняли будущее, но… Но до сих пор это не мешало Авиру читать разработанный план, словно открытую книгу.
До сих пор.
Теперь же против его таланта играли два Великих Дома, и их мощнейшие отклоняющие арканы путали будущее, закрывали от взора предсказателя целые массивы
информации или, что ещё хуже, подсовывали обман. Авир нервничал, но пока держался, однако нынешний разговор ему категорически не понравился.
Нынешний разговор оставил у шаса кислый привкус предчувствия назревающей
ошибки.
***
– У тебя всё в порядке?
– Да.
– Уверенность в себе?
– Выше крыши, Мессия, и даже больше.
Если предсказателя Темпер в глаза не видел и лишь пытался представить его себе
по голосу… нет, не по голосу даже, голос был изменён… пытался представить его
по манере говорить и строить фразы, то Мессию Грегор видел много раз. Мессию
Грегор уважал и даже, возможно, любил. Не боялся. Как ни странно, в их взаимоотношениях отчего-то не было места ощущению «охотник – жертва». Грегор Мессию
не боялся, но уважал невероятно: за работоспособность, за грандиозность планов,
за умение побеждать. В их паре – неслыханное дело! – было место только дружбе.
Искренней и крепкой.
Именно поэтому Хэттар не мог доверить это опаснейшее задание никому другому.
– Зелёные вышли на твою семью, Грег, они в Сент-Джордже.
Короткая пауза, размышление и вопрос:
– Ты говорил, что моим ничего не грозит.
– Потому что они ничего не знают.
– Значит, всё в порядке.
– Но ещё я говорил, что зелёные могут взбелениться. Точнее, обязательно взбеленятся, когда ты сделаешь следующий ход.
Снова пауза, на этот раз – дольше. Темпер вспоминает старый разговор, резоны,
которые приводил Мессия, резоны, которые приводил предсказатель. Вспоминает
свои возражения. Вспоминает своё согласие.
А самое главное – полукровка вспомнил, что предсказатель дал десятипроцентную вероятность того, что зелёные ведьмы зверски отомстят ему за следующий ход.
Тогда предсказатель сказал, что они могут убить его семью.
– У нас ведь нет выбора, не так ли? – тихо спросил Грегор.
– От тебя зависит очень многое, – вздохнул Хэттар. – Ты это знаешь.
– Значит, я сделаю.
– Спасибо.
– Пока не за что. – Темпер помолчал. Снова выдержал паузу, тщательно обдумывая, стоит ли говорить следующую фразу, стоит ли просить Мессию прикрыть его
семью от возможных проблем… Он уже спрашивал об этом во время того самого совещания, получил отказ и удовлетворился объяснением отказа. Но любовь…
Любовь…
Тем не менее Темпер не спросил.
Уверил Хэттара:
– Всё будет так, как запланировано.
И положил трубку.
Не спросил.
Но Хэттар услышал вопрос.
Вздохнул про себя: «Жаль, Грегор, что родных ты любишь больше, чем меня…»
И поднял взгляд на замерших у дверей кабинета Луминаров. Четверых высоких,
плотных, превосходно тренированных и абсолютно уверенных в себе и своём вожде
Луминаров. Превосходных воинов и ещё – превосходных убийц, которым Мессия
поручал самые деликатные дела.
– Отправляйтесь в Сент-Джордж, – буркнул Хэттар. – Дождитесь зелёных ведьм
и устройте всё так, как надо.
Старший из Луминаров кивнул, и убийцы молча покинули кабинет.
Румыния, Бухарест
– Я вас не потревожил?
– Что вы?! Ни в коем случае.
– Добрый вечер.
– Здравствуйте. Будет ли вам удобно в кресле?
Алхимик изо всех сил старался играть радушного хозяина, и у него получалось –
даже внимательный Сантьяга не заметил ни на лице, ни в поведении Луминара признаков нервозности: улыбка прежняя, в меру весёлая, но «закрытая», тщательно
маскирующая чувства; жесты спокойные, сдержанные. Предложенное вино – превосходно, как раз такое, какое предпочитает комиссар, видимо, специально дожидалось своего часа; прислуживает, точнее, прислуживал – чел, очевидно здоровый,
не подвергаемый периодическим «донорским процедурам», лёгкий намёк на то,
что хозяин дома хоть и не признаёт Догмы покорности, но соблюдает главные.
Сейчас дворецкий вышел, и собеседники смогли перейти к серьёзному разговору.
– Вы меня ждали… – протянул Сантьяга и сделал глоток красного. – Превосходное
вино. Неужели местное?
– Крымское, доставляют контрабандой.
– Прекрасный выбор.
– Благодарю. А почему вы решили, что я вас ждал?
– Я знаю, что происходит, когда я сваливаюсь как снег на голову.
– Может, у меня крепкие нервы? – предположил вампир.
– Может, – усмехнулся нав. – Но вы всё равно ведёте себя не так, как должны.
– Возможно, дело в успокоительном, которое я принял перед встречей?
– Тоже может быть. Но давайте не будем углубляться в обсуждение вашего аптекарского мастерства, а поговорим о деле… Вы догадываетесь, чем я сейчас занимаюсь?
– Беседуете со мной? – Берни очень хотел показать, что у него действительно
крепкие нервы.
– А перед тем – читал старинные книги, – с улыбкой поведал комиссар. – Вы читаете старинные книги?
– Приходится.
– Я имею в виду – действительно старинные, возраст которых исчисляется тысячелетиями.
– К сожалению, в моей библиотеке таких сокровищ нет, – вздохнул Алхимик.
– А в моей – есть.
– Завидую.
– Сейчас вы позавидуете ещё больше, Берни, в моей библиотеке есть книги
по истории семьи Масан, благодаря которым я знаю о вашем народе больше,
чем сохранилось в легендах и мифах.
Луминар свёл перед собой пальцы и поднёс руки к подбородку, заслоняя нижнюю
часть лица.
– Почему же вы скрываете от нас нашу историю?
– В том числе – чтобы спасти вас от самих себя.
– А может, нас не надо спасать?
– Предлагаете уничтожить?
– Других вариантов нет?
– Сейчас узнаем.
А вот теперь Алхимик не сдержался – дёрнул щекой, показав, что удар пришёлся
в цель. И следующую фразу произнёс хрипло:
– Хотите сказать, что примете решение по результатам нашего разговора?
– Именно так, Берни, именно так. – Сантьяга поставил бокал, и масан, мгновенно
поняв, чего хочет гость, наполнил его вином. И при этом внимательно слушал,
не позволяя себе пропустить хоть слово. – В последнее время я вплотную занимаюсь историей клана Лигар… Слышали о таком?
– Краем уха.
– Удивительная осведомлённость, – с уважением прокомментировал комиссар. –
Ведь клан погиб… был уничтожен, если говорить прямо… был уничтожен ещё
до того, как семья Масан покинула Укиту.
– Я слышал старую сказку, – уточнил Алхимик.
– Так речь идёт о родовой памяти?
– Совершенно верно.
– Понимаю. – Сантьяга вновь поднял бокал. – Что же касается меня, то я заинтересовался Лигарами достаточно случайно, поднял архивы, почитал книги… Как я
уже говорил, у меня превосходная библиотека… Так что теперь, без всякого преувеличения, я являюсь одним из ведущих знатоков истории этого клана… Вы слышали
о «лигарском эликсире»? – И тут же, не позволяя ответить, небрежно продолжил: –
Именно из-за него клан был уничтожен под корень.
– Из-за какого-то зелья? – удивился Берни.
– «Эликсир» превращает вампиров в послушный скот. Во всяком случае, если верить хроникам.
– Разве вы добиваетесь не этого же?
– Мы добиваемся того, чтобы соблюдались правила игры, поскольку то безумие,
которое ваша семья предложила несколько столетий назад, едва не привело всех
нас к гибели. Но сейчас это неважно. – Чёрные глаза нава впились в Луминара,
как солнечные лучи. – Сейчас я предполагаю, что кто-то сумел восстановить рецепт
«эликсира».
– Считаете, что это сделал я? – Алхимику всё-таки удалось собраться, и вопрос
прозвучал твёрдо.
Сантьяга оценил: вежливо улыбнулся и ровно ответил:
– Нет. – После чего выдержал паузу, позволяя собеседнику понять, что сейчас
прозвучит «то самое предложение», ради которого и была затеяна встреча: – Я считаю, что рецепт восстановлен некоторое время назад, и удивлённые масаны уже
приносили вам образцы на проверку. Мне нужны подробности, Берни, и чем быстрее, тем лучше.
– Зачем вам эликсир? Хотите превратить нас в рабов?
– А вы готовы умереть, чтобы этого не случилось.
– Да.
– Я не спрашивал.
– Да.
Еще одна улыбка нава. А затем – спокойное, уверенное и проникновенное:
– Мне не нужен «эликсир», Берни. И если потребуете, я дам слово, что убью того,
кто восстановил зелье, и уничтожу все сведения о нём. Я дам слово, что Тёмный
Двор не завладеет тайной эликсира и не позволит этого другим Великим Домам.
– В чём же ваш интерес? – На этот раз Алхимик удивился искренне.
– Помимо эликсира у клана Лигар была ещё одна тайна – Амулет Крови «Ночь
Солнца». Долгое время он считался утерянным, но сейчас у меня есть веские основания предполагать, что Амулет находится в руках тех, кто сможет его активизировать.
– И вы этого боитесь?
В чёрных глазах мелькнули весёлые огоньки. Но Алхимик, каким бы травоядным
он ни был, понял, что видит веселье воина.
– Нет, Берни, бояться должны вы. Потому что, если Амулет будет активизирован,
нам придётся уничтожить всю семью Масан. Как думаете, мы справимся?
Частный жилой дом США, Сент-Джордж
Вечер выдался особенно жарким, душным и липким. Он потным покрывалом окутал людов, порталом прошедших в Америку из кондиционированного гостиничного
номера, и резкий переход из приятного в отвратительное вызвал гадливое ощущение.
– Здесь всегда так мерзко? – не сдержалась Ивица. – Или только летом?
– Какая разница? – Надежда с лёгким удивлением посмотрела на дружинницу. –
Будем говорить о погоде?
– Извини.
– Ничего страшного.
Несмотря на появление весьма интересного следа, Гадюка решила не отказываться от допроса сторожа – лучше дёрнуть за все ниточки, чем потом жалеть
об ошибке, – и потому приняла решение ненадолго разделить группу. Деяна и Полуница отправились в Хабаровск, а Надежда с Ивицей – в душный Сент-Джордж.
– Это их дом?
– Да, – подтвердила дружинница, сверившись с навигатором.
– Простенький.
– Ты надеялась увидеть сказочный дворец?
– Откуда? – хмыкнула Гадюка. – У рыжих напрочь отсутствует чувство прекрасного.
– Что роднит их с навами.
– Верно.
И ведьмы рассмеялись, не спуская, правда, внимательных взглядов с дома семьи
Темперов: симпатичного двухэтажного коттеджа весёленького беленького цвета,
с красной крышей и красной же отделкой.
– В доме трое: чел, чуда и ребёнок-полукровка, – доложила Ивица, закончив сканирование. – Грегора нет.
– Я и не рассчитывала, – улыбнулась Надежда.
– Но было бы неплохо, – поддержала шутку дружинница.
– Согласна…
Маленький палисадник, недорогой «семейный» универсал у гаражных ворот, забытый мяч под деревом. Окна тёмные – все спят. В этом доме, как, впрочем, и во
всём уютном квартале, ложатся рано и рано встают. А на тот случай, если к дому
подойдёт кто-то нежданный, милая хозяйка, которая по утрам берёт с крыльца газету и бутылку цельного молока, установила магическую завесу.
– Впереди «колокольчики» первой линии, – негромко произнесла Надежда. –
Они сообщат о нашем появлении.
– И что?
– Займись тылом, – предложила дознаватель. – Собери информацию.
– Хорошо.
Ивица накинула на себя плотный морок и, легко перепрыгнув через низенький
заборчик соседнего дома, поспешила к заднему двору Темперов. А Гадюка шагнула
в невидимую линию магической охраны и остановилась, ожидая хозяев, которые
появились на крыльце примерно через три минуты: крепкий, ещё не старый мужчина и статная рыжая женщина. Оба в пижамах и халатах. Оба без видимого оружия, однако Надежда почувствовала готовые к работе боевые перстни.
– Заблудилась? – кисло осведомился мужчина.
– Уилл Темпер?
– Валентин Темряков, – хмыкнул наёмник. – Что ты здесь забыла?
– Мы никого не ждали, – вставила своё слово чуда.
– Хочу поговорить о вашем сыне, – ответила дознаватель, не проходя через калитку – жест показывал, что Гадюка явилась с мирными намерениями.
– Так хочешь, что не дождалась утра?
– Вечер только начинается.
– Мы – люди работящие, мы по ночам спим.
– Вечер только начинается, – с нажимом повторила Гадюка. – В дом впустите?
– Нет, – мотнул головой наёмник.
– Нет, – эхом повторила его чуда.
– И накинь морок, – велел Уилл. – Не хочу, чтобы соседи о вас спрашивали.
– Стесняетесь?
– Что тебе нужно от Грегора?
– Где он?
– Умер.
– Давно?
– Погиб, защищая эту страну от России.
– Россия собиралась напасть на эту страну? – удивилась Надежда.
– Россия просто есть, – объяснил Темпер. – И фактом своего существования она
унижает эту страну. В итоге мой сын погиб в Афганистане.
– Я слышала эту печальную историю, – подтвердила дознаватель. – С тех пор ничего не изменилось?
– Мы иногда ездим на его могилку.
– А по ночам Грегор вылезает из неё и продолжает убивать.
– Ты пересмотрелась зомби-сериалов, фея.
– Фата.
– Да плевать я хотел на мелкие подробности.
– А я плевать хотела на твой ответ. – Надежда чуть повысила голос.
– Что ж ты так орёшь? – всплеснула руками Амелия. – Морок накинуть не забыла?
– Не нужно острить.
– Вчера было совершено нападение на археологическую группу Зелёного Дома,
и есть веские основания считать, что ваш сын причастен к этому преступлению, –
не сбавляя напора, продолжила Гадюка.
– Считай, – пожал плечами Уилл. – При чём здесь мы?
Настало время пряника.
– Вы ведь понимаете, что если Грегор выступал как наёмник, у него есть возможность спастись, – напомнила дознаватель. – Согласно Кодексу ответственность ложится на заказчика. Нам нужно лишь его имя.
– Хочешь, чтобы Грегор сдался?
– Он может просто позвонить, – улыбнулась Гадюка, бросая в почтовый ящик визитку. – Просто позвонить.
– Наш сын не убийца, – гордо произнесла Амелия.
Однако вступать с несчастной женщиной в бесполезный спор зелёная ведьма
не собиралась.
– Просто позвонить, – в третий раз произнесла Надежда. – Потому что Великий
Дом Людь не остановится, мы будем продолжать расследование, пока не отомстим.
– Я не видел Грегора больше года, – спокойно сказал Уилл Темпер. – Всего хорошего.
– Увидимся.
– Не сомневаюсь.
Пара скрылась за дверьми, а люда медленно пошла вверх по улице.
***
– Я в дом не вошла – у них там вторая линия «колокольчиков» стоит, – доложила
Ивица. – «Ветродуем» гостиную пробила через приоткрытое окно и собрала всё,
что смогла.
Не желая показываться Темперам, дружинница осторожно направила внутрь поток магического ветра, провела его по всем помещениям и вывела обратно, аккуратно собрав все прилетевшие волоски.
– Есть что-нибудь интересное?
– Короткие рыжие волосы.
– Ребёнка?
– Разные.
– Наконец-то! – У Надежды вспыхнули глаза.
Семейство Темперов считалось изгоями, однако Амелия всё ещё была дочерью
фон Торрета, и входить в её дом без разрешения означало вызвать гнев чудов.
Но зелёным кровь из носу требовались генетические образцы Грегора, и они их получили!
– Не зря съездили, – улыбнулась Ивица.
– А теперь давай займёмся этим гадом.
Расставшись с Темперами, люды не покинули гостеприимный Сент-Джордж,
а нашли временное пристанище в двух кварталах к северу, в выставленном на продажу коттедже. Без неудобств не обошлось: ни электричество, ни вода в дом не подавались, однако ведьм такая мелочь не волновала. Одно заклинание обеспечило
в гостиной комфортную свежесть, резко контрастирующую с окружающей духотой,
второе открыло заслонку в водопроводной трубе и одновременно заблокировало
счётчик, дабы не плодить загадок и не оставлять лишних следов.
Впрочем, зелёные не собирались долго торчать в пустом доме: провести удалённый поиск, определить местонахождение Грегора – и снова в путь.
– Главное, чтобы на нём не висел «Пчелиный рой» на сотню тысяч откликов, –
проворчала Ивица.
– Вряд ли, – медленно ответила Надежда, сжигая над чашей один из волосков. –
Сотню тысяч откликов может повесить только какой-нибудь Великий Дом. А Грегор
играет сам по себе.
И пробежала пальцами по клавиатуре ноутбука, запуская программу поиска и одновременно просматривая сообщение из Зелёного Дома.
– Наши операторы подключились к коммуникациям Темперов. Теперь мы слушаем
все звонки и контролируем сетевой трафик. Уилл и Амелия не смогут связаться
с сыном так, чтобы мы об этом не узнали.
– Думаешь, родители знают, где Грегор? – негромко спросила Ивица.
– Как минимум они с ним на связи.
– Почему?
– Потому что они изгои, – пожала плечами дознаватель. – Потому что Тайный Город связывает их сильнее крови, потому что Грегор, сукин сын, получился магом,
а Великим Домам об этом ничего не известно, а значит, именно Уилл доставляет
сыну всё необходимое для работы. А значит…
– Они как минимум на связи, – согласилась Ивица.
– Именно. – Надежда вежливо улыбнулась, но тут же не удержала достаточно
грязное ругательство.
– «Пчелиный рой»?
– На сорок тысяч откликов.
– Та-ак… – «Пчелиный рой» был разработан для противодействия заклинанию
удалённого поиска по генетическому коду, позволяющему вычислить местонахождение объекта с точностью до фута. «Рой» давал лишние отклики на заклинание,
и теперь на карте, появившейся на экране ноутбука, светилось сорок тысяч красных точек, каждая из которых могла оказаться Грегором Темпером.
– Что будем делать?
– Ждать, – вздохнула Гадюка. И чуть склонила голову, выслушивая пришедшее
из Зелёного Дома сообщение. – Уилл только что отправил в Лондон картинку
по электронной почте. Наши криптологи пытаются её вскрыть.
– А если это просто картинка? – тихо спросила дружинница.
– Мы не криптологи, – улыбнулась фата. – Пока наши будут ломать шифр, мы будем думать…
Глава 6
«Я – гений?»
Наверное.
«Я – великий учёный?»
Безусловно…
Он не лгал себе. Не стоял перед зеркалом, влюблённо уставившись в собственное
отражение и повторяя глупую мантру, дабы утихомирить разбушевавшееся эго.
Нет.
Уставший, но счастливый, он сидел за письменным столом, держа в руках бумагу
с результатами последних исследований и наслаждаясь цифрами. Он не лгал себе.
Каждое слово, которое он шептал себе, было заслужено потом и кровью.
Пятьдесят лет работы и поисков, исследований, экспериментов, проб, ошибок,
разочарований, желания бросить всё к печени Спящего, желание избавиться
от идеи-фикс… И вот – победа!
Лист с результатами исследований, склянка с желтоватой жидкостью и два опытных образца, замерших посреди комнаты.
Жан и Жак Носферату – весёлые близнецы, похожие настолько, что их изредка
путали. Любящие друг друга и как братья, и как любовники. Преданные друг другу.
Везде появляющиеся вместе и настолько близкие, что их в шутку называли «ЖанЖак».
«Пойдем к Жан-Жаку… Посидим у Жан-Жака…»
Эдвард Луминар специально выбрал для последнего эксперимента именно их –
ненавидящих его и обожающих друг друга Носферату. Их гнездо в Марселе верные
кардиналу Эдварду масаны вырезали четыре месяца назад – заурядная междоусобная бойня, с целью «освободить» для Луминаров «перспективный» человский
район. Родители Жан-Жака, их сестра, их друзья – все были показательно
и страшно казнены: выставлены под лучи восходящего солнца. А братья – оставлены в живых. К тому же им дали посмотреть на экзекуцию, сделали свидетелями
казни.
Буквально источающие ненависть, мечтающие высушить Эдварда, они были помещены в темницу и там, рычащие от злобы, проклинающие и матерящиеся, получили
первую дозу препарата.
Через две недели они перестали изрыгать проклятия. Через месяц – свободно гуляли по логову Луминаров. Через два – охотно и даже с наслаждением убивали
своих испанских родственников. Нормальные во всём, кроме неестественной преданности Эдварду.
Их богу.
«И в этом нет ни грана бахвальства: я – для них Бог. Высшее, определяющее
судьбу существо… Я и есть их судьба!»
– Жан!
– Да, кардинал. – Юноша сладко улыбнулся, демонстрируя, что готов исполнить
абсолютно любой приказ господина.
– Жан, Жак меня огорчает, – с глубокой печалью поведал Эдвард. – Сильно огорчает.
На глазах у Жака выступили слёзы обиды и непонимания, он считал, что идеально служит Эдварду, и вдруг – такой пассаж.
– Вы хотите наказать его, кардинал? – кротко осведомился Жан.
– Да.
– Я буду счастлив исполнить ваше приказание. – Молодой масан поклонился. –
Как вы хотите его наказать?
– Подойди. – Носферату в два шага оказался у стола, и Луминар кивнул на клинок: – Отруби Жаку голову.
– С удовольствием, кардинал.
Жан взял короткий меч и повернулся к брату.
– Замри. – Приказание было исполнено в точности, а Эдвард обратился к второму
близнецу: – Жак, ты не хочешь мне что-нибудь сказать?
– Простите, что я вас огорчил, – вздохнул тот. – Накажите меня, но простите.
– Для тебя это важно?
– Да, кардинал.
– Хорошо. – Луминар улыбнулся. – Жак, я тебя прощаю.
– Спасибо. – Близнец счастливо улыбнулся. – Вы не представляете, как много
для меня сделали.
– Жан, накажи его.
– Да, кардинал. – Второй Носферату ловким движением отсёк брату голову.
И вновь замер, ожидая следующего приказа.
– Очень хорошо.
Тело рухнуло, потекла холодная масанская кровь, ковёр безнадёжно испорчен…
– Очень хорошо.
Это не просто победа – это власть. Над городом или миром – зависит от ума, который есть, и амбиций, которых ещё больше, но главное – это невероятная, запредельная власть над подданными.
Возбуждающая…
Обещающая…
Власть, основанная не на силе, подкупе или принуждении, а на любви. Он разгадал тайну «лигарского эликсира», и если старинные книги не лгут, то в его руках
инструмент мирового господства…
«Я – гений!»
Эдвард раскрыл рабочую тетрадь и сделал пометку, что предпоследний эксперимент с близнецами завершился успехом. Осталась мелочь – назначить Жана своим
личным телохранителем и так испытывать его следующий месяц.
– Ты молодец, – одобрительно произнёс Луминар, глядя юноше в глаза.
– Всё ради вас, кардинал, – ответил тот.
– Я дарую тебе этот меч, Жан, и повелеваю всегда быть рядом со мной.
– Мог ли я мечтать… – Не верящий своему счастью Носферату упал на колени.
Прямо в лужу крови, которая натекла из брата, и тем напомнил Эдварду ещё об одном деле.
– Приберись здесь.
– Да, кардинал. – Жан заткнул меч за пояс и огляделся в поисках тряпки.
– И больше не называй меня кардиналом.
– Э-э… – Приказ сбил молодого масана с толку. – А как я отныне должен к вам обращаться?
– Называй меня… – Слово пришло мгновенно. Пришло, понравилось и растворило
в себе, потому что оказалось всеобъемлющим. Слово внезапно стало его сутью. –
Называй меня Мессией, Жан.
– Мессия… – Молодой масан склонил голову.
– Мессия Хэттар, – уточнил Эдвард. – Твой бог.
Пентагон США, округ Колумбия
Минус восьмой этаж, огромное помещение без окон, заставленное многочисленными рабочими станциями. Большие мониторы на стенах: таблицы, графики,
карты… Шелест разговоров. Гудение компьютеров. Сто пятьдесят человек, которые
ищут одного.
Мужчина, белый, рост шесть футов и два дюйма, спортивное сложение, волосы
короткие рыжие, глаза карие, нос прямой. Особых примет нет.
Его ищут уже несколько часов, но пока безуспешно. Его ищут, несмотря на то,
что он считается мёртвым, но работающие в этом центре операторы прекрасно понимают цену «официальной смерти». Им сказали, что мужчина жив, и они ищут.
Не находят. И потому появляется азарт, а поиск превращается в охоту. Рутина становится делом чести – операторы хотят поймать рыжего.
И плевать на законы!
Они подключаются к телефонным линиям, к сети, влезают в компьютеры, слушают, читают, анализируют, допрашивают осведомителей, задают вопросы агентам… Они ищут любую информацию о Грегоре Темпере. Любую информацию, способную пролить свет на его нынешнее местонахождение.
Грегор Темпер нужен Америке! И Америка его найдёт. И не имеет значения,
сколько времени уйдёт на поиски.
Однако Нега не планировал задерживаться в Колумбии так долго. Ему не требовался рыжий Грегор Темпер собственной персоной – нет! – в идеальном случае
челы должны искать беглеца вечно, даже после конца света, и не найти. В смысле,
они точно его не найдут, если до Темпера первым доберётся он – Нега…
Раздался тихий стук в дверь.
– Войдите! – Официальный организатор поисков – генерал Марина Шляпель –
молниеносно развернулось, уставилось на вошедшего и рявкнуло басом: – Ну?!
– Хорошие новости! – прощебетал адъютант. – Три часа назад следящая видеокамера зафиксировала похожего на Темпера человека в аэропорту «Шарль де Голль».
– Это в Америке?
– В Париже.
– Отлично! – Генерал сделало пометку в блокноте. – Идите.
«Действительно, неплохо», – мысленно поддержал Марину нав и достал телефон – сообщить новости Ортеге.
Цитадель, штаб-квартира Великого Дома НавьМосква, Ленинградский проспект
– Как дела у Неги? – поинтересовался комиссар, едва увидев входящего в берлогу «ласвегасов» помощника.
– Нега идёт по следу, – доложил Ортега, бросив быстрый взгляд на Тамира и Домингу: судя по крайне занятому виду, Сантьяга загрузил обоих по полной программе.
– А до сих пор он чем занимался?
– Шёл по ложному следу.
Сообщение вызвало короткое замешательство.
– Вам бы в каком-нибудь человском министерстве работать… – протянул высший
боевой маг Нави, мысленно повторив ответы помощника. – Вы прекрасно владеете
языком местных бюрократов.
– Рекомендацию напишете?
– «Шась Принт» вам в помощь.
– Они дорого берут.
– Где сейчас Нега?
– Пока в Америке.
– Надеюсь, он там не одичает… – Комиссар побарабанил по столу пальцами, показывая, что с шутками пора завязывать, и совсем другим, предельно серьёзным тоном поинтересовался: – Что зелёные?
– Идут по следу.
– Ортега? – Сантьяга выразительно поднял брови.
– А что я могу? – развёл руками тот. – Именно этим ведьмы и занимаются. В буквальном смысле слова.
– Идут по следу Неги?
– Нет, – покачал головой помощник. – Зелёные, к счастью, движутся параллельным курсом…
И растерялся, услышав короткое:
– Тоже неправильным.
– То есть?
А в следующий миг Ортега сложил два и два и укорил себя за несообразительность: комиссар только что вернулся от Алхимика и сразу же отправился к «ласвегасам», значит, он узнал нечто такое, что сделало погоню за Темпером не столь
важной.
– И зелёные, и, увы, Нега гнались не за тем, за кем надо, – подтвердил размышления помощника Сантьяга.
– Почему?
В обычных обстоятельствах Ортега воздержался бы от вопроса, но он вёл дело
с самого начала, можно сказать – почти руководил расследованием и считал,
что имеет право не дожидаться объяснений. Сантьяга считал точно так же.
– Грегор Темпер – наёмник, убийца, полукровка, но не дурак, – улыбнулся он, запуская руки в карманы брюк. – А на тот случай, если он всё-таки дурак, у него есть
опытный руководитель, который понимает, что нападение на археологическую экспедицию людов…
– Не останется без внимания, – закончил за шефа Ортега.
– Совершенно верно. – Комиссар улыбнулся и едва заметно кивнул, показывая,
что помощник может сам закончить мысль.
– Они понимали, что после убийства археологов Зелёный Дом воспылает жаждой
мести и начнёт расследование с использованием всех ресурсов.
– И поэтому…
– Темпер будет держаться подальше от базы, от того места, куда доставлен артефакт.
– Именно. – В глазах комиссара вспыхнули весёлые огоньки. – Прекрасный замысел, на который мы все повелись.
– Но как же вычислить базу?
– Мы как раз сейчас этим занимаемся.
Ортега бросил ещё один быстрый взгляд на «ласвегасов»: Тамир, кажется, вотвот нырнёт в монитор, а Доминга, не отрываясь, смотрит на свечу, изредка бурча
напарнику изменения вероятного будущего.
– Я могу узнать, как именно?
– Разумеется. – Сантьягу и самого тянуло поближе к «ласвегасам», и он сделал
пару шагов, оказавшись за их спинами. Ортега, разумеется, последовал. – Алхимик
сумел проникнуться серьёзностью момента и согласился на время позабыть о своих
принципах строгого нейтралитета… Он просил не предавать это огласке, я пообещал Берни молчать, и он поведал о недавнем визите одного юного Малкавиана
по имени Макс, который привёз на исследование весьма любопытный – это дословная цитата Алхимика, – эликсир.
– Лигарский?
– Совершенно верно – подтвердил комиссар. – Как мы и предполагали, желание
завладеть «Ночью» появилось у неизвестного Мессии после того, как он раскопал
первый секрет Лигаров.
– У него есть армия послушных масанов, а теперь он собирается активизировать
«Ночь Солнца»?
– Полагаю, так.
Ортега цокнул языком, после чего негромко уточнил:
– Вы сказали Алхимику, что в результате этого нам придётся уничтожить всех
кровососов?
– Именно, – подтвердил Сантьяга. – Встревоженный Берни сдал Малкавиана,
мы смогли проследить его до Рио, однако из отеля он выехал…
– Удалённый поиск?
– Ничего не дал. Кайл Малкавиан находится в защищённом от магического сканирования месте, и в настоящий момент «ласвегасы» пытаются вычислить его обычным способом.
Можно не сомневаться – вычислят. После чего туда направится ударный отряд гарок.
– Что сказать Неге? – поинтересовался Ортега.
– Пусть скрытно перемещается в Колумбию.
– А Темпер?
– Пусть бегает от зелёных. – Комиссар задумчиво посмотрел на карту. – Малкавианы обретались в Рио, и я думаю, что база Мессии находится где-то в Южной
Америке.
«Какой-то там Темпер» его сейчас абсолютно не волновал.
Бразилия, Рио-де-Жанейро За неделю до описываемых событий
Билеты принёс молоденький чел из клуба «Закат», красивенький до приторности
и сладенький, как леденец. На масанов он смотрел настолько восторженным взглядом, что Кайл едва удержался, чтобы не пнуть влюблённую пищу ногой.
Но удержался.
Взял, практически вырвал конверт из рук парнишки и захлопнул перед его носом
дверь. Повернулся. Вскрыл конверт, убедился, что внутри два билета на самолёт
в Лиму, вздохнул и крикнул:
– Макс! Они у меня!
– Съел курьера?
– Я сыт.
– А меня чего не позвал?
– Знал, что ты занят.
Последнюю фразу Кайл произнёс, приоткрыв дверь ванной, и с улыбкой посмотрел на валяющегося в ней друга.
– Где твоя резиновая уточка?
– Высушил. – Макс за волосы приподнял над пеной голову мёртвой девушки
и вновь опустил её в воду. В последнее время ему нравилось подолгу делить тёплую ванну с остывающей пищей.
– Наслаждайся.
– Ага…
В последнее время многое изменилось…
***
«Смесь действительно является мощным стимулятором, придающим сил и усиливающим вкус пищи. С моей точки зрения, формула практически безупречна, и я бы
гордился, будь её автором, но…»
«Что-то не так?» – насторожился Кайл.
«Всегда есть «но», – улыбнулся Алхимик. – Данная смесь составлена с использованием крови. Это нормально: в семье Масан, в нашей магии так принято, и мало
какие зелья обходятся без крови, но эта смесь… Благодаря необычной формуле, говоря откровенно, я пока не до конца в ней разобрался… Но это неважно. Важно то,
что мизерное количество крови оказывает необычайно сильное, определяющее воздействие на всю смесь! Автор формулы – гений!»
«А в чем заключается «но»?»
«Но?»
«Вы сказали…»
«Ах, это… – Берни уже задумался над каким-то научным вопросом и потому с трудом вернулся в реальность. – Я не уверен полностью, но есть основания предполагать, что смесь оказывает на масанов ментальное воздействие, заставляя испытывать глубокую приязнь к тому…»
«Чья кровь включена в формулу», – закончил за Алхимика Кайл.
«В исходную формулу, – уточнил Луминар. – Вы можете разбавить смесь литром
чужой крови, но она не будет ТАК влиять на исходную формулу, вообще не будет
влиять… Это великолепно! Чем дольше масан принимает стимулятор, тем сильнее
его воздействие…»
«Вы сможете сделать противоядие?»
«Зачем?» – удивился Алхимик.
«Мне придётся некоторое время принимать эту смесь. Но я не хочу становиться
марионеткой».
«Ты знаешь того, кто придумал эту смесь?»
«Я хочу его узнать».
«Договоримся так, – медленно произнёс Берни. – Я потрачу ещё пару недель
на работу. Я не возьму с тебя денег. Я сделаю тебе противоядие. Но ты расскажешь
мне об этом умнике. Нам с ним есть о чём побеседовать».
«Договорились!»
***
…К сожалению – поздно.
Вернувшись в Рио, Кайл не нашел былого Макса – его встретил спокойный, расчётливый и очень преданный Мессии Малкавиан. Который сразу же заявил,
что не будет принимать противоядие.
Впрочем, вряд ли бы оно помогло.
Макс потребовал подробного рассказа, и Кайл, задыхаясь от ярости и тоски,
весьма искренне наврал другу, что у Алхимика ничего не получилось: ни разгадать
формулу, ни создать противоядие.
«Мессия велик, – сказал тогда Макс. – И никакие алхимики не способны проникнуть в его тайны».
В последующие дни он зорко следил за тем, чтобы Кайл употреблял эликсир,
фиксировал изменения и с удовольствием прислушивался к выражениям горячей
любви к Хэттару.
Кайл же ухитрялся чередовать употребление эликсира и противоядия и терпеливо
ждал встречи с Мессией. Он верил, что со смертью подонка его проклятая кровь постепенно выветрится из друга, и Макс станет таким, как прежде.
Муниципальный жилой дом Хабаровск, улица Костромская
Около дома, где жил обнаруживший «трубы» сторож, толпились зеваки, шумно
обсуждающие – это выяснилось, когда ведьмы подошли ближе, – внезапную смерть
соседа. Инфаркт. До подъезда не дошёл два шага. Ничего удивительного: жара,
давление, дрянная экология… Зеваки не сомневались в естественной причине
смерти, но… Но чьей смерти?
Деяна велела Полунице подождать в сторонке, сама подошла к полицейскому,
на ходу доставая значок, надеясь на лучшее, но в глубине души догадываясь,
что услышит дурную весть.
– Доброе утро, коллега.
– Ого, ФСБ!
Полицейский присвистнул, вытер потную шею платком и присвистнул снова. Зеваки же разом замолчали и вытаращились на «офицера ФСБ», как на диковинную
зверушку. Деяна кашлянула. Народ отнёсся к этому хладнокровно, с любопытством
ожидая продолжения. Пауза затягивалась.
– Кто-то умер?
– Да, – подтвердил полицейский.
Народ закивал головами, но снова смолчал. Деяна же в очередной раз спросила
Спящего, для чего он придумал челов, после чего собрала в кулак всю свою выдержку и продолжила:
– Кто?
– Проводите расследование? – теперь кашлянул полицейский. – Зачем вам
знать?..
– Согласно федеральному закону, я имею право не отвечать на ваши вопросы, –
с ледяной любезностью отчеканила дружинница. – Но я отвечу: да, проводится расследование.
– Гм…
Народ зашептал, что «покойник был японским шпионом». Кто-то кому-то сказал
«позвонить Мишке и велеть дня три из тайги не высовываться, а то мало ли что…».
Запахло выстрелом из охотничьего ружья в спину, переходом через китайскую границу и всякими другими неприятностями, поэтому полицейский предпринял стратегически важный ход и сдал происходящее с потрохами:
– Березин Святослав Никитич, сорок девятого года рождения. Пенсионер, инфаркт.
Так и есть – сторож. Осталось понять, была его смерть случайностью или нет.
А для этого нужно исследовать тело.
– Куда его отвезли?
– В одиннадцатую, – сообщил полицейский. И попытался «выудить информацию»: – А чего вам до деда?
– Мне – ничего, – пожала плечами Деяна. – Я мимо шла, но мне не понравилось,
как вы со мной говорили.
– Я с вами не говорил, – проворчал полицейский, отворачиваясь.
– И вам всего хорошего.
Дружинница вернулась к Полунице, на ходу кивнула: «Поехали», после чего
ведьмы свернули за угол дома, поймали такси, и усевшаяся рядом с водилой Деяна
приказала:
– Морг одиннадцатой. – А чтобы молодой водитель понял, что дело серьёзное,
на торпеду легла крупная купюра. – Очень быстро.
Хотя, с другой стороны, куда торопиться?
Сторож мёртв, если бы убийца решил избавиться от тела, у него была такая возможность, а значит, в морге вряд ли будет что интересное, но… Но азарт захватил
зелёных, и им хотелось как можно быстрее посмотреть на труп.
– Очень быстро!
Пять минут до больницы, пять минут пешком до морга, легкий морок – другие
лица и белые халаты поверх одежды, – и вот они входят в прохладное помещение.
Бледное тело на металлическом столе, бледное ещё и от холодного света металлической лампы. Никого вокруг – патологоанатом как раз вышел на перекур, впрочем,
он не мог ни помешать магическому сканированию, ни увидеть его.
– Можно, я осмотрю тело? – тихо спросила Полуница.
– Хочешь проверить себя в реальных условиях?
– Ага.
– Давай. – Деяна отошла к стене и улыбнулась. – Набирайся опыта.
– Спасибо…
Молодая ведьма прикрыла глаза и сосредоточилась – она не хотела в присутствии
дружинницы ошибиться даже в мелочи. Деяна же приготовилась к проверке: дружинница отдавала должное настрою молодой ведьмы, но не имела права оставить
неопытную девушку без контроля.
И потому оказалась не готовой к атаке.
Или же потому, что Грегор ухитрился очень качественно скрыть своё присутствие,
прикинувшись обыкновенным челом.
– Начинай, – приказала Деяна.
Ведьмы замолчали, процесс сканирования пошёл – плотный, тщательный, отнимающий всё внимание, и через пять секунд после его начала дверь распахнулась, и в
комнату стремительно вошёл рыжий патологоанатом.
Рыжий!
Отвлёкшейся дружиннице понадобилась секунда, чтобы почувствовать опасность,
но именно это мгновение она не имела права тратить ни на что, кроме боя. В это
мгновение она уже должна была бить. Чтобы успеть первой. Чтобы выжить.
Удар.
Грегор прекрасно знал, от кого исходит главная опасность, и потому свой первый
выпад направил в Деяну. Короткий клинок вонзается дружиннице в бок, и кровь зелёной ведьмы высвобождает спрятанные в кинжале заклинания: рана не смертельна, но «Навский аркан» высасывает из Деяны магическую энергию, не позволяя защититься, а «Ядовитый плющ» разбегается по клеткам…
Лицо дружинницы чернеет, высыхает на глазах, и женщина, теперь похожая
на мумию, падает на пол.
– НЕТ!!
Отсутствие опыта.
Оно убило Полуницу, а не Грегор. Оно заставило девушку крикнуть. Оно не позволило быстро стряхнуть заклинание сканирования и подготовиться к обороне.
Или к атаке. К чему угодно, лишь бы подготовиться.
– НЕТ!!
Весь магический заряд клинка ушел на Деяну, но Темпер хорошо подготовился
к визиту в морг и, нанося первый удар правой, направил левую руку в сторону Полуницы, жестом активизируя спрятанную в боевом перстне «Эльфийскую стрелу».
На мгновение люду и полукровку соединяет яркая молния, молодая ведьма дёргается и медленно опускает голову, с удивлением изучая грубую дыру, уродующую
место, которое ещё секунду назад было грудью красавицы.
Комнату наполняет шипение горящей плоти. И вонь горящей плоти. Грегор,
к этому привычный, не обращает внимания, а Полуница вдруг понимает, что шипение и вонь сопровождают её смерть.
– Нет… – Последние слова. Последний шепоток… Едва слышный. – Нет…
А Темпер поднимает голову, смотрит прямо в объектив видеокамеры, усмехается
и подмигивает тем, кто будет изучать запись…
Частный аэродром El conejo Перу, примерно 200 миль от Лимы
– Хвост за собой не привёл, богема?
– Это ваша забота, – буркнул Нега.
– Мы тебя от чудов и людов прикрыли, – спокойно ответил Доминга. – Твои порталы один из советников прятал, энергии сжёг – жуть, но тебя даже те маги, что рядом оказались, не почуяли, даже наши. Так что вопрос мой – к тебе. Ты один путешествуешь?
– А с кем?
– Ну, вдруг Шляпеля прихватил…
– Заткнись. – Нега оглядел небольшой аэродром, на который его навели «ласвегасы». – Вы уверены, что я должен быть здесь?
– Ну для чего-то же мы тебя послали…
– В эту дыру, – закончил за «ласвегаса» Нега.
Главное здание когда-то строилось с претензией, у него даже маленькая башенка
на крыше была, символизирующая или обозначающая диспетчерскую вышку.
Над входом – вывеска с названием аэродрома. Тут же веранда, пара кресел, стол,
чуть дальше, в конце – старинный ярко-красный автомат по продаже газировки.
Справа от главного строения – флигель, возможно, мастерская, потому что окно
всего одно, маленькое и находится довольно высоко от земли. Слева же размещается местная авиация: три вертолёта.
И всё – очень старое. Потрёпанное.
Краска шелушится, вывеска почти не читается, автомат явно не работает –
не светится, окна грязные. Уныние и запустение.
– Всё в порядке, Нега, – совсем другим тоном произнёс Тамир, и нав понял,
что в логово «ласвегасов» вошёл или вернулся Сантьяга. – Мы проследили Малкавианов до этого аэродрома: сначала они летели из Рио в Лиму, в аэропорту погрузились в автобус и отправились сюда. Твоя задача – выяснить, куда они делись.
– Я чувствую масанов.
– О-па!
– Значит, мы на верном пути, – это произнёс Сантьяга. – Нега, прошу вас, поговорите с ними. Нам срочно нужны детали.
– И не волнуйся, что кто-то узнает о твоих шалостях, – хихикнул Тамир. –
Мы только что накрыли аэродром всеми возможными колпаками, так что ни телефон, ни сеть, ни магическая связь им недоступны.
– Всё понял, комиссар, – ответил Нега Сантьяге. – С вашего позволения, я перезвоню позже.
– Нет, не кладите трубку. Я хочу слышать, что происходит.
Потому что, если произойдёт трагическая случайность или трагическая ошибка
и Нега не сможет продолжать «разговор», то на полузаброшенный аэродром немедленно свалится отряд гарок. Которые наверняка уже нетерпеливо подпрыгивают
у артефакта межконтинентального портала.
– Делаю, – согласился Нега, опуская в карман работающий телефон.
И начал делать.
Для начала – уклоняться.
Ночь ещё не вступила в свои права, солнце лишь приблизилось к горизонту, и потому вампирам пришлось вырядиться в плотные кожаные комбинезоны и мотоциклетные шлемы. Но даже в этом облачении они не перестали быть опасными противниками.
Пулемётная очередь.
Не из главного здания, как можно было ожидать – Нега стоял к нему ближе
всего, – а из флигеля. Аккуратно, без картинного вышибания стволом оконного
стекла – пулемётчик открыл огонь внезапно, до последнего надеясь застать нава
врасплох, но ошибся. Боевое предчувствие заставило Негу рухнуть на пыльную дорожку – одновременно он ушёл и от автоматной очереди, не позволив стрелкам
взять себя под перекрёстный, и тут же, с земли, сотворил короткий портал в пристройку. Навы не имели привычки экономить в бою магическую энергию.
Портал сработал у самой земли, Нега буквально вкатился в него, поэтому за спиной пулемётчика оказался в позиции «лёжа», но такая мелочь его не смутила –
прыжок на ноги, короткое движение левой, стилет входит вампиру в сердце, но не
останавливается. Правой нав подхватывает кровососа, увлекает вперёд, вслед
за движением клинка, и буквально прикалывает к стене.
– Сука, – шепчет парализованный вампир.
– Нега, – так же негромко представляется нав.
Он вежлив.
Разворачивается, подхватывает пулемёт и буквально заливает свинцом позицию
автоматчика.
Убить вампира сложно, самый верный способ – отсечение головы, но Нега выбирает другой вариант, и крупнокалиберные пули разносят в кровавую пыль всё,
что находилось у автоматчика выше плеч.
– Нам нужна информация, – деликатно напоминает Сантьяга.
Нега не отвечает – некогда.
Третий масан оказывается умнее товарищей: оседлал лёгкий, превосходно приспособленный к движению по бездорожью мотоцикл и пытается уйти через задний
двор. Об этом сообщают «ласвегасы», которые подключились к пролетающему
над Южной Америкой спутнику. И их сообщение заставляет Негу вновь творить портал.
Чёрный вихрь. Переход. Короткая очередь из пулемёта. Упавший мотоцикл.
И сердце масана проткнуто вырванной из колеса спицей – холодное оружие у Неги
закончилось.
– Двое пленных, – отрывисто докладывает он.
– Прекрасно, – одобрительно кивает Сантьяга.
– Их ещё трое, не меньше. – Нега смотрит на главное здание, бросает пулемёт
и заканчивает: – Сейчас узнаю точно. – Делает портал внутрь и через несколько секунд подтверждает: – Трое.
– Они сдались? – интересуется комиссар, не услышав звуков боя.
– Они покончили с собой, – спокойно отвечает Нега. – Все трое.
– «Лигарский эликсир». – Сантьяга грустно улыбается. – Другого объяснения нет.
Частный жилой дом США, Сент-Джордж
Их было четверо: Карл, Клод, Керк и Корвин. Все – Луминары. Все – примерно
одного возраста и сложения. Все – убийцы. И в данном случае эта характеристика
значила больше, чем обычно.
Все ночные охотники – прирождённые убийцы. Чужая кровь – цена их жизни. Чужая кровь и чужая смерть. Почти всё живое вокруг служит им пищей, но… Эти четверо были не разумными хищниками, удовлетворяющимися необходимым минимумом, но не знающими ограничений дикарями, верными наследниками тех кровопийц, что лютовали в Европе всего несколько столетий назад.
Опьянённые злобой и вседозволенностью.
Держать при себе непредсказуемых убийц было делом хлопотным и опасным – их
действия вызывали «походы очищения», а кровавые следы могли привести к самому кардиналу, но многие лидеры семьи Масан не отказывали подобным типам
в покровительстве, используя для самых грязных дел. Во-первых, потому что им
можно было поручить таковые. Во-вторых, потому что на их необузданный, неконтролируемый гнев можно свалить потом любое преступление.
– Это их дом, Карл? – угрюмо спросил Клод, поднося к глазам бинокль, совмещённый с прибором ночного видения.
– Ага, – подтвердил Карл.
– Чуда, наёмник и их полукровка?
– Ага.
– Может, не будем тратить время? – предложил Корвин. – Быстрее сделаем, быстрее поедим.
– Мессия сказал, что надо дождаться зелёных, – напомнил Керк. – Типа, они всё
сделают и поедят.
– Гы…
– Вот тебе и «гы».
– Может, зайдём к соседям, Карл? – Клод перевёл бинокль на другой дом. Такой же аккуратный, как дом Темперов. – Чую, там два разнополых чела и трое мелких.
– В мелких крови меньше.
– Зато свежее. Свежее, Карл.
– Согласен.
– Мессия сказал тихо ждать, – продолжил напоминания Керк. – Не высовываться.
– Может, потом зайдём к соседям, Карл?
– И тогда Грегор поймёт, что это мы порвали его родных, а не зелёные.
– Фу. – Клод опустил бинокль и поморщился: – Не люблю задания Мессии: слишком много ограничений.
***
– Держи себя в руках!
– Не указывай!
– Я сказала!
– А я не слышала!
– Ивица!
– Ты чувствуешь то же самое!
– Они не виноваты!
– Мы этого не знаем!
Ярость? Гнев? Бешенство? Ненависть? Боль?
Всё вместе.
И леденящее, холодное, как навский клинок, желание убивать, которое появилось в тот момент, когда они увидели мёртвых подруг. Почерневшую Деяну. Пробитую насквозь Полуницу.
Весёлых девчонок, которые больше никогда никому не улыбнутся.
– Ивица! Мы должны просто поговорить!
– Надавить на них!
– Но не убивать!
– Там уж как пойдёт!
– Я приказываю! – Надежда топнула ногой. – Если ты не в состоянии себя контролировать, то отправишься домой!
– Я… – Дружинница зло посмотрела на дознавателя, поняла, что перегибает
палку, и чуть сбавила обороты: – Я держу себя в руках.
– Точно?
– Абсолютно.
И ведьмы повернулись, уперевшись взглядами в дом Темперов.
– Войдём через задний двор, – решила Надежда. – Я не собираюсь стоять у калитки.
– Почему не через парадное?
– Нет нужды будоражить соседей.
– Накинем морок.
– Пока – без морока. – Гадюка с трудом справлялась с бешенством. Но справлялась. Знала, что обязана справиться. – Я хочу показать Темперам, что ещё готова
договариваться.
– Как скажешь. – Ивица скривилась и первой пошла к задней калитке…
***
– Их всего две? – удивился Корвин.
– Радуйся, – отрывисто бросил Керк. – Мессия сказал, что ведьмы бросятся сюда
очертя голову, и не ошибся.
– Попьём зелёной крови, Карл, – усмехнулся Клод.
– Попьём, – согласился Карл. – Прямо сейчас…
Вампиры стояли в строго выбранных местах, неподвижные, надёжно укрытые
от магического взора ведьм мощными артефактами. Совсем рядом, но невидимые.
Они даже могли переговариваться, но оставались невидимыми и неслышимыми
до тех пор, пока не начнут шевелиться. Злые ведьмы совсем рядом. Но не слышат.
И не видят.
Это возбуждало.
– Сейчас, Карл? – прошептал Клод.
– Ещё чуть-чуть, – попросил Керк. – Хочу насладиться моментом…
***
– Не надо нам грубить!
– Мои подруги мертвы! Их убил ваш сын!
– В честном бою?
– Неважно!
– Важно! – рявкнул в ответ Темпер. – Ваши подруги догнали моего сына и получили то, что заслужили. Нужно было лучше готовиться!
– Мерзавец! – Ивица ударила говорливого чела в челюсть.
– Тварь! – Чуда бросилась на дружинницу, но получила кулаком в скулу, охнула
и осела на землю.
– Ивица!
Надежда попыталась схватить дружинницу за руку, но промахнулась, а та
с наслаждением врезала поднимающемуся Темперу ногой.
– Получи!
– Сука!
Наёмник хотел ответить, понимал, что проиграет, но хотел ответить. Хотел подняться и врезать мускулистой дружиннице, но второй удар ногой сломал ему нос.
– Ивица!
Надежда хватает дружинницу, рывком оттаскивает от Темпера, ругает… И вдруг
чувствует врага. Неожиданно. Внезапно. Словно падает мастерски наложенная маскировка, и таившиеся в засаде охотники бросаются вперёд…
Действительно бросаются.
А они стоят, прижавшись одна к другой. А она обхватывает Ивицу сзади, сковывая движения…
– К бою!
И на заднем дворе уютного домика взрывается скоротечная битва.
– Ха!
На выдохе, как её учили, как положено, как правильно – Ивица отталкивает дознавателя и чертит правой короткую дугу, и меч – как он успел появиться
в руке?! – режет шею ближайшего вампира.
Ну что же ты, Карл…
Нет, не Карл – Керк.
Катится в пыль голова с удивлённо вытаращенными глазами, крючатся пальцы,
падают из них короткие, криво изогнутые ножи, которыми кровосос по-пижонски
хотел разобраться с дружинницей.
Не получилось.
– Ха!
Выпад влево, клинок почти попал в сердце следующего масана, но тот успевает
отскочить. А в незащищённый бок Ивицы вонзается короткая пика.
Рёв.
Надежда обрубает древко, хоть чем-то помогая подруге, но не успевает достать
ударившего её вампира. С её левой руки слетает «шаровая молния», но магический
удар пропадает – кровососы быстры, успевают уклониться.
– Уходи, – бормочет Ивица.
Она бы с радостью, но пока не успевает даже активизировать «Дырку жизни»,
нужно отбиваться, чтобы в приёмную Московской обители не свалились два бездыханных тела.
– Уходи…
Дружинница становится на колено, из её бока течёт кровь.
Плотный поток «Дыхания дракона» заставляет двух вампиров отпрянуть,
но Надежда едва успевает отбить атаку сзади – клинок почти вонзился ей
в спину, – и тут же, с разворота, ставит блок мечу, который нёсся к сердцу раненой
Ивицы.
– «Дырку»!
Дружинница понимает, чего хочет дознаватель, и медленно – очень медленно,
как кажется Надежде, – активизирует спасительную «Дырку жизни». Прямо перед
ней появляется зелёный вихрь межконтинентального портала.
Рёв. На этот раз – ярости! – вампиры не хотят упускать добычу и бросаются вперёд.
Дознаватель ногой толкает Ивицу в спину – потерявшая сознание дружинница летит в переход, – отбивает сразу два выпада и следует за раненой подругой.
Вслед летят проклятия…
– Хитрые твари!
– И ловкие!
– Я так хотел зелёной крови, Карл…
– Надо уходить! – Корвин смотрит на Темперов и нехорошо улыбается. – Вы ведь
понимаете, уроды, что нам надо быстро уходить? Поэтому мучиться вы не будете.
Ни вы, ни ваш младший ублюдок.
У Амелии перехватывает дыхание…
Зелёный Дом, штаб-квартира Великого Дома Людь Москва, Лосиный Остров
Белослава закончила набирать отчёт о последних событиях – в эти дни в Доме
стало больше бумажной работы, – отправила файл на печать, откинулась на спинку
кресла, прикрыла глаза и прикоснулась кончиками пальцев к вискам. Голова ещё
не гудела, но признаки приближающейся боли присутствовали, и следовало принять превентивные меры. Легкий массаж, нежное магическое воздействие, капелька
стимулятора в бокал с родниковой водой…
Конечно, имело бы смысл поспать, но этого Белослава позволить себе не могла –
расследование было слишком важным, чтобы выпадать из него хотя бы на пару часов, так что, если хочешь подняться по карьерной лестнице, терпи. Глотай стимуляторы, снимай головную боль магией и терпи.
– Что с Мирой?
– Снова отключилась, – ответила секретарь.
Белослава помолчала, продолжая удерживать кнопку интеркома, после чего осведомилась:
– Она сама впала в забытьё или с помощью эрлийцев?
Поскольку Тёмный Двор тоже отправился по следу таинственного артефакта, следовало пристально следить за поведением его вассалов.
– Согласно вашему распоряжению, около Миры безотлучно находятся две фаты, –
напомнила секретарь. – Они уверены, что эрлийцы честно выполняют свою работу.
Мира потеряла сознание от слабости.
– Понятно… – Белослава едва не брякнула: «Хорошо». – Спасибо.
Палец соскользнул с кнопки.
«Ну, что же, Мира, надеюсь, ты выкарабкаешься…»
Пришедшую в себя девушку допросили весьма серьёзно, гораздо серьёзнее,
чем дозволяли врачи, но выхода не было – расследованию с самого начала присвоили наивысший приоритет, и потому с ценным свидетелем не церемонились. Другое
дело, что Мира знала очень мало, но это обстоятельство выяснилось потом, в конце
допроса, после которого девушка вновь отключилась. Белослава не испытывала
на этот счёт никаких угрызений совести, однако ей было бы неприятно узнать,
что в результате её действий скончалась подданная Зелёного Дома.
«Надо будет послать ей цветы…»
Однако исполнить свое благое пожелание фата так и не смогла. Забыла. Замоталась.
Потому что едва ей в голову пришла эта мысль, как раздался звонок из Оперативного центра:
– У нас ЧП!
И следующий диалог состоялся уже там, рядом с сидящими за рабочими станциями операторами и двумя предсказательницами.
– Как это произошло?
– Пока неизвестно.
– Пока?
– Обер-воевода, мы…
– Где Надежда?!
– В том-то и дело…
– Где Надежда?!
– Заткнись! – рявкнула фата Мазыря, вице-воевода в должности заместителя
начальника Центра. – Заткнись и слушай!
Несколько секунд ошарашенная Белослава таращилась на Мазырю, после чего
сглотнула и осведомилась:
– Что ты себе позволяешь?
– Не позволяю, а даю тебе возможность опомниться.
Обер-воевода покосилась на присутствующих: феи-операторы отворачивались,
скрывая улыбки, и мысленно прибавила к списку смертельных врагов одну строчку.
Однако следующую фразу произнесла с необыкновенным спокойствием:
– Извини, погорячилась.
– Мы все на нервах, – отозвалась Мазыря, прекрасно понявшая, что никогда
больше не повернётся к Белославе спиной.
– Давай подробности, – попросила Белослава. – Чем больше деталей, тем лучше.
– К сожалению, особых подробностей нет. – Вице-воевода помолчала. – Надежда
доложила, что приняла решение разделить группу: она с Ивицей отправилась
к дому Темперов, а Деяна и Полуница вернулись в Хабаровск, дабы допросить обнаружившего Железную Крепость сторожа…
– В чём смысл?
– Надежда всегда отличалась скрупулёзностью.
– А-а… – Белослава припомнила выдержки из досье подчинённой и мысленно согласилась с Мазырей. – Дальше?
– Мы договорились провести сеанс связи через три часа. Судя по всему, между
собой члены группы созвонились раньше… В смысле, не созвонились… – Вице-воевода вновь выдержала короткую паузу. – Надежда явно позвонила кому-то из них,
не дозвонилась, определила местонахождение и отправилась в морг хабаровской
больницы. И там нашла их. Мёртвых.
– Полуницу и Деяну? – глухо уточнила Белослава.
– Да.
– Кто их убил?
– Надежда наверняка предположила, что их убил Грегор. Это вытекает из последующих действий: они с Ивицей снова отправились к Темперам, но там их поджидала засада. Завязался бой, в ходе которого Ивица была тяжело ранена и воспользовалась «Дыркой жизни», дабы оказаться в Московской обители. Темперы погибли. Надежда исчезла.
Белослава едва сдержала грубое ругательство.
– Как так исчезла?
– Вот так. – Мазыря развела руками. – Её «Дырка жизни» не была активирована,
в переход Ивицы дознаватель не входила, а удалённый поиск не дал результатов.
– То есть…
– В настоящий момент Надежда находится в месте, которое защищено от удалённого поиска.
А вот это уже утешало. Несмотря на сложное отношение к подчинённой, Белослава понимала, что Гадюка противник опасный, не всякому вампиру по иглам,
и если её нигде нет, это косвенно означало, что дознаватель пошла по следу.
– Интересно…
– Я вижу кровь, – внезапно сказала одна из предсказательниц. Она не сводила
пустого взгляда с воды, в которой плавали тонкие веточки и цветки ранней мандрагоры. – Много крови.
– Через несколько часов, – эхом отозвалась вторая предсказательница. – В астрономическое полнолуние…
– Большая кровь.
– Может произойти нечто очень страшное, – тихо закончила вторая. – Кто-то собирается выпустить в мир настоящее зло.
Частный аэродром El conejo Перу, примерно 200 миль от Лимы
Они так ничего и не сказали.
Рыдали, плакали, умывались кровью, харкали кровью, захлёбывались кровью,
визжали от боли, но выдержали всё, что успел придумать Нега.
Лигарский эликсир.
Он сделал масанов верными Мессии до гробовой доски – в буквальном смысле
слова. И встал на пути навов. Кровососы сдохли, но смолчали.
Бортовые компьютеры тоже оказались пусты, в них отсутствовала информация
о маршрутах, и происходящее стало приобретать черты провала.
– Будем прочёсывать территорию? Возьмём радиус, равный дальности полёта вертолётов, и…
– На это уйдёт слишком много времени, – спокойно произнёс Сантьяга. – Возможно, вся ночь.
– Это принципиально? – поинтересовался Нега.
– Сегодня полнолуние, и Мессия активизирует «Ночь Солнца».
– Чем это нам грозит?
– Все масаны, которые попадут под действие артефакта, получат иммунитет
к нашему Солнцу.
– Это будет изрядная головная боль, – выдержав короткую паузу, признал Нега.
– Ещё какая…
– Нам придётся их всех убить.
Тёмные были разными, но в сложных вопросах ход их мыслей, как правило, совпадал.
Нега оглядел аэродром, поднял голову, посмотрел на первую звезду, почесал голову и вдруг спросил:
– Тамир, ты вышел на аэродром, отслеживая перемещения Малкавианов?
– Совершенно верно, – подтвердил шас.
– Как ты вёл вампиров?
– Просмотрел записи видеокамер в аэропортах Рио и Лимы.
– А телефоны?
– Их телефоны… – Нега понял, что комиссар улыбается. – Тамир! Попробуйте проследить путь телефонов! От аэродрома до того места, где они исчезли!
– Я не буду ждать, – пробормотал Нега. – Заправляю вертолёт и вылетаю…
Глава 7
Храм Хэттара Перу, дебри
– Мессия…
– Мессия…
– Мессия…
Обращения звучали тихо, скромно, жёлтыми листьями шелестели вдоль коридора,
по которому неспешно ступал Хэттар.
– Мессия…
Они останавливались и кланялись. Они смотрели на него с обожанием, надеждой
и верой. Они смотрели на живого бога и радовались тому, что он рядом. Разве
можно объяснить такое почитание исключительно действием эликсира? Конечно же,
нет. Эликсир – всего лишь лёгкий штрих, придающий насыщенности их чувствам.
В действительности они его любят. Все они.
Двести вампиров из разных кланов, которым суждено стать его гвардией, его первой стрелой. Всего лишь двести – больше он не собрал, опасаясь привлечь внимание кардиналов, – но даже такого количества довольно для начала: «Ночь Солнца»
превратит их в серьёзную силу, с которой придётся считаться даже Великим Домам.
– Мессия…
Коридор широкий, но полутёмный – Хэттар специально распорядился так, чтобы
света не хватало, – коридор облицован грубым камнем, который придаёт мрачности. Коридор невысокий, некоторые масаны иногда пригибаются и бросают тревожные взгляды на близкий потолок – им кажется, что камень давит. Это главный коридор храма, по которому чаще всего ходит Хэттар, и он сделан в точном соответствии
с его пожеланиями. Коридор смущает почти всех, и именно поэтому явление живого
бога вызывает у адептов особенную радость – ведь он несёт радость и свет.
– Мессия…
Хэттар милостиво кивает подданным, к некоторым прикасается, с некоторыми
счастливчиками перебрасывается короткими фразами – а потом скрывается за тяжеленной каменной дверью, отделяющей апартаменты живого бога.
Входить в покои дозволялось лишь избранным – даже охрана оставалась
у двери, – а вот в рабочий кабинет, что находился дальше всего от каменной двери,
приглашались и вовсе единицы. Здесь пряталось слишком много тайн. И здесь находился единственный на территории комплекса телефон, с которого можно было связаться с любой точкой Земли.
– Привет, – тяжело произнёс Мессия.
– Хэттар, – почтительно отозвался предсказатель.
– У тебя грустный голос.
– Вам показалось.
– Ты устал?
– Да. Мы говорили об этом…
– Я помню!
Предсказатель, чья личность до сих пор была для Хэттара тайной, предупреждал,
что ему будет чудовищно трудно противодействовать Великим Домам. Но он обещал
справиться. И пока, кажется, справлялся: нити грядущего на удивление точно сплетались с реальностью.
Пока…
– Они продолжат гнаться за Грегором?
Это был ключевой момент их сложного плана. Темпер изображал добычу и бегал
от охотников по земному шару, не позволяя приблизиться к храму. Играть с Великими Домами в кошки-мышки тяжело, однако Грегору оставалось продержаться
всего одну ночь. Одну-единственную ночь…
– Они будут его искать, – невнятно ответил предсказатель.
И Мессия понял, что его прозорливый друг не уверен в себе. Похоже, Великие
Дома отыскали способ противодействия его великому таланту.
– Не лги мне.
– Я знаю, что сегодня ночью наш план будет скомкан, – хмуро ответил предсказатель. – Это не беда: ни один план в истории не выполнялся по писаному, но я
не вижу завтрашнего дня.
Впервые на памяти Мессии голос его собеседника прозвучал тоскливо, похоже,
«белое пятно» на месте ближайших часов стало для предсказателя полной неожиданностью.
– Совсем ничего не видишь? – уточнил Хэттар.
– Абсолютно.
– Они мешают?
– И очень сильно.
Мессия помолчал, обдумывая услышанное, после чего тихо спросил:
– Может, отменить сегодняшнее действо?
– Вероятность того, что мы дотянем до следующего Полнолуния, – не более десяти процентов, – так же негромко ответил предсказатель. – Это я вижу точно.
– Раньше ты точно видел, что у нас всё получится.
– Сейчас накладывается слишком много линий и, как следствие, – вероятностей.
Нас ждёт ночь событий, каждое из которых способно повлиять на завтра. Нам придется принимать решения вслепую. Так что я советую активизировать «Ночь
Солнца» как можно скорее.
– Будь я истинным Лигаром, возможно, я бы сумел ускорить процесс, – грубовато
ответил Мессия. – Но я знаю только один вариант проведения Церемонии, а он требует времени.
– Надеюсь, оно у нас есть.
***
Сколько ещё она сможет скрываться? Уходить в пустые коридоры, замирать в нишах и тёмных углах. Как долго продлится её отчаянное и пока, к счастью, никому
не заметное вторжение на эту подземную базу? Ответа нет.
Есть только надежда…
– Он оторвал человской девке голову и встал под хлещущую из артерии кровь!
Устроил себе душ!
– А остальные Танцоры?
– Стояли и смеялись.
– Вы ещё не привыкли к их покорности?
– Это не покорность. Это…
– Покорность, на которую способны только челы.
– Они животные.
– Животные могут укусить. Танцоры – никогда.
Вампиры прошли, и Надежда не услышала ответ, который дал первый масан, согласился ли он с тем, что животные смелее челов, или нет. И ладно, в конце концов – плевать. У неё хватает своих проблем.
Главная из которых заключалась в том, что Надежда никак не могла отыскать выход…
– Надо уходить…
Ивица на колене, из бока вытекает кровь. «Дырка жизни» активирована, перед
дружинницей разгоняется зелёный вихрь межконтинентального перехода и слышится яростный рёв вампиров. Надежда ногой толкает потерявшую сознание подругу в портал, бросается следом…
И запускает «Морок морока» – мощный артефакт, скрывший Гадюку даже от владеющих магией масанов.
Надежда проскакивает через угасающий вихрь и замирает, холодно наблюдая
за тем, как взбешённые кровососы вымещают злобу на родителях Темпера.
Надежда знает, что они ни в чём не виноваты. Надежда знает, что не может им помочь.
Она просто смотрит.
А потом входит вместе с вампирами в созданный ими переход, приведший в обширное помещение без окон. Многочисленные символы на полу и стенах подсказали дознавателю, что она оказалась в камере стационарного, тщательно замаскированного портала – именно такие строили там, где действовали запрещающие
обычные магические переходы арканы.
«Кто-то тщательно заботится о своей безопасности…»
Уйти через камеру не представлялось возможным: переходы из стационарных
порталов формировались только при знании кодов и особых охранных заклинаний.
Как их добыть, Надежда не представляла и потому решила попытаться найти выход
и уже с поверхности подать сигнал в Зелёный Дом.
«И тогда вам придётся встретиться с группой весьма решительно настроенных
дружинниц…»
Дознаватель не сомневалась, что добралась до главной цели, что именно здесь
прячутся наниматели Темпера: те, кому полукровка доставил шкатулку с артефактом, те, по чьему приказу он убивал подданных Зелёного Дома.
И сейчас не было важно, что лежит в шкатулке, чем она так важна и как связана
с вампирами. Сейчас Надежда хотела подать сигнал в Дом и устроить в подземной
базе кровавую баню…
***
– Не вижу никаких огней, – хмуро произнёс управляющий вертолётом Нега. – Вообще ничего нет.
– Это потому, что на дворе ночь, – ехидно объяснил Доминга.
– И магическое сканирование ничего не даёт.
– Попробуй повторить…
– Тамир, пожалуйста, ваши выводы, – вежливо попросил Сантьяга, нехитрым способом перебив предсказателя.
– Считаю первоначальное предположение правильным: база масанов расположена в природной аномальной зоне, отвергающей построение порталов.
– Магическое сканирование тоже ничего не дало, – напомнил Нега.
– А это, я думаю, действие искусственной защиты, – вздохнул шас. – Опыт показывает, что естественные аномальные зоны, как правило, отвергают что-то одно.
– Бывает, что подобные зоны отвергают магию вообще.
– В этом случае мы видели бы «белое пятно», – уточнил Тамир. – Но магическое
сканирование позволяет разглядеть и джунгли, и их обитателей. Но кое-что от нас
скрыто.
– В естественных аномальных зонах обязательно бывают «окна», в которые
можно делать порталы, – протянул Сантьяга.
– Наверняка здесь они тоже есть. Но в настоящий момент мы их не чувствуем.
– Они тоже замаскированы, – пробурчал Нега.
– Совершенно верно.
Идея проследить за телефонами Малкавианов оказалась продуктивной: даже неработающие трубки продолжали сообщать серверу о своем местонахождении,
и «ласвегасы» довели вампиров от аэродрома до весьма обширной аномальной природной зоны, границы которой они ещё продолжали вычислять. А Нега пока патрулировал границу, не желая терять связь с Цитаделью и надеясь, что «ласвегасы»
что-нибудь придумают.
– Защита весьма хороша, – буркнул Тамир. – Я даже примерно не скажу,
где именно внутри зоны находится база. Всё очень качественно скрыто.
– Тогда я лечу, – принял решение Нега.
– Мы перебросим к границе зоны отряд гарок, – негромко произнёс Сантьяга. –
Но вы должны помнить, что…
– Я помню, комиссар, – учитывая обстоятельства, Нега мог себе позволить перебить комиссара. – Я постараюсь успеть.
Перу, Лима, дебри За несколько дней до описываемых событий
Билеты, как выяснилось, были не на обычный регулярный рейс, а на ночной чартер из Рио в Лиму – в темноте вылетели, в темноте прилетели, – и на борту собралось примерно шестьдесят масанов из разных кланов. Из разных городов. С разных
континентов. Сингапур, Шанхай, Токио, Мехико, Нью-Йорк, Париж, Лондон – судя
по всему, у Мессии была широкая сеть клубов и ещё более широкие планы на будущее.
Друг к другу вампиры отнеслись благожелательно, клановых обид не помнили,
улыбались, шутили, делились опытом «общения» с Танцорами, однако во взглядах
и жестах, в глазах, в позах, в словах – во всём! – читалось лёгкое напряжение.
Не беспокойство, не тревога, а томительное ожидание чего-то необычайно важного,
способного изменить жизнь. А возможно – весь мир.
Они верили.
И все они были сытыми…
В Лиме путешественники не пробыли и получаса: вышли из самолёта, прямо
на поле погрузились в автобусы с затемнёнными окнами, надели, в целях безопасности, плотные «дневные» комбинезоны и отправились в скучнейшее путешествие
в глубь страны, потратив несколько часов на дорогу до полузаброшенного аэродрома, на поле которого уныло притулились три древних вертолёта.
Но, как выяснили через некоторое время обеспокоенные вампиры, древними летающие машины оказались исключительно снаружи, а вот их двигатели и прочие
механизмы пребывали в идеальном состоянии.
Три вертолёта смогли взять на борт только двадцать масанов, и Кайлу с Максом
повезло оказаться в первой партии. Последующее затем путешествие никак нельзя
было назвать скучным. Может, немного монотонным – да, поскольку пейзаж за бортом не отличался особенным разнообразием: джунгли и горы, горы и джунгли,
но нетерпение не позволяло вампирам оторваться от созерцания перуанской природы. Все пассажиры всех вертолётов внимательно изучали местность, стараясь
первыми увидеть храм, некоторые заключили пари с лётчиками, но проиграли, поскольку сердце культа Хэттара находилось в скале и ничем не выдавало своего присутствия на поверхности.
– Когда-то здесь было множество пещер, – объяснил встретивший их Сильва. –
Примерно тысячу лет назад местные человские племена обработали их, превратив
в центр поклонения своим бессмысленным божествам. Благодаря местоположению
и упрямству индейцев, о храме не узнали белые, так что Мессии он достался практически в первозданном виде.
– Вместе со жрецами?
Кайл думал пошутить, а, как выяснилось, попал в точку.
– Вроде да, – хмыкнул Сильва. – Им выпала честь стать первыми Танцорами.
Внутри были заметны следы современной цивилизации: электрические лампы,
провода, канализация, водопровод, вентиляция, однако в целом обстановка оказалась спартанской, и комната, которую отвели Малкавианам, больше напоминала
келью. Или камеру. Два каменных постамента с тюфяками на них – кровати, и по
одному одеялу на каждого. Вместо тумбочек – вырубленные в скале ниши. Удобства
общие, в конце коридора.
– Мы здесь надолго?
– Пока все не соберутся, – спокойно ответил Сильва.
– А когда они соберутся?
– Скоро.
– И? – Кайл прищурился. – Соберутся, и что будет тогда?
– Мессия преподнесёт нам царский подарок, – усмехнулся Сильва. – Невероятный, невозможный подарок.
Храм Хэттара Перу, дебри
Тишина.
Нет, разумеется, вокруг было полно звуков: ревели двигатели, шумел ветер, изредка бубнил что-то бортовой компьютер, однако на самом деле стояла тишина –
ни единого звука из-за пределов зоны, ни слова из Москвы. Его ищут в эфире,
но не слышат.
Тишина.
Тьма и тишина.
Нега не боялся остаться без связи – ему не раз и не два приходилось действовать
автономно, на свой страх и риск. Не боялся, даже осознавая, как много поставлено
на карту… Нет, не месть, разумеется, не желание расплатиться за попытку убить
Миру – тот приступ гнева стал лишь детонатором… Сейчас Нега знал о происходящем гораздо больше, знал, что будет, если он не успеет, и потому всем сердцем желал успеть.
Не из спортивного интереса, а потому что предлагаемое Сантьягой не гарантировало нужный результат с вероятностью в сто процентов.
Тёмный Двор хотел раз и навсегда закрыть проблему под названием «Ночь
Солнца».
И именно ответственность за результат заставляла Негу кружиться во тьме. Миля
за милей. Минута за минутой. Магическое сканирование нав больше не применял,
понимая, что нет смысла тратить энергию, и лишь следил за указателем топлива.
Он знал, что толк от его ночных блужданий может быть лишь в одном случае – если
кто-то на земле допустит ошибку. Он надеялся на неё. Он верил в неё. Собственно,
ради этой ошибки он и рискнул жизнью, и она… Она случилась.
На вершине горы вспыхнул прожектор. На несколько секунд, может, даже
на одну.
Вспыхнул, указывая путь, погас…
«Вот вы где!»
А ещё через несколько мгновений в вертолёт вонзилась зенитная ракета: кто-то
на земле понял, что допустил ошибку, и попытался её исправить.
***
– Я догадывался, что ты придёшь, – тихо произнёс Хэттар.
– Предсказатель поведал?
– Ты ведь знаешь, что я отправлял парней следить за твоим домом. – Пауза.
Настолько горькая, что её, кажется, можно было использовать вместо перца. –
Я надеялся, что четверо опытных бойцов сумеют хоть что-то…
– Не продолжай.
– Прости меня.
– Тебе не за что извиняться, друг.
Грегор поднёс руку ко лбу. И замер так, с трудом сдерживая слёзы.
От него не скрыли случившееся, и Темпер сразу же прервал «путешествие»
по континентам и вернулся в храм. Темпер нарушил тщательно разработанный
план, но кто мог упрекнуть его?
– Я виноват, – угрюмо сказал Хэттар. – Я не ожидал, что люды опустятся до подобного зверства. Я помню, что говорил предсказатель, но не ждал…
– Они не пощадили даже Валентина.
Самому младшему Темперу отрубили голову и бросили рядом с родителями. Зелёные твари. Дикие зелёные твари…
Грегор справился с комком, кое-как вернул дыхание в норму и выдавил:
– Как наши парни?
– Керк не вернулся, – ответил Мессия. – Ребята не ожидали, что люды сразу
начнут убивать. Бросились в атаку слишком поздно, потеряли Керка, а люды…
– Да! Что люды?
– Ушли, – развёл руками Мессия. – Извини, Луминары не справились. Потеряли
Керка, растерялись… Ранили одну, но не сумели остановить.
Дикие зелёные твари ушли, улизнули, подлые убийцы, но им не скрыться.
«Рано или поздно я их достану!»
– Ведьм опознали?
– Одна – точно дознаватель Надежда. Та, что шла по твоему следу. Вторая…
– Ивица, – перебил его Темпер. – Я убил Деяну и Полуницу.
– Видимо, да.
Грегор вновь поднёс руку ко лбу, вновь постоял молча, возможно, пряча слёзы,
после чего негромко произнёс:
– Извини, что я приехал. Просто… Мне…
– Тебе был нужен друг.
– Да.
Хэттар подошёл к полукровке и прижал его к себе.
– Я хочу разделить с тобой горе, друг.
– Спасибо, друг.
Несколько мгновений они стояли рядом, и холод вампира студил горячего полукровку, затем Грегор отстранился и вздохнул:
– Я…
– Тебе нужно отдохнуть, – заботливо произнёс Мессия.
– Нет! Как раз нет. Мне нужно что-нибудь делать…
И в этот момент в кабинет без доклада заглянул Фил – секретарь.
– Хэттар! Ребята с внешнего поста сбили вертолёт!
– Что?!
– Сначала они подумали, что это наши… потом те не вышли на связь… потом…
Мессия крякнул и посмотрел на Темпера. Тот усмехнулся и сделал успокоительный жест рукой:
– Я разберусь.
***
Без света разобраться трудно, а фонарика у Надежды не было. И магию использовать она не могла, опасаясь, что её заметят… Вот и приходилось ползти наугад.
В воздуховод дознаватель бросилась от безысходности: две движущиеся
навстречу группы вампиров – совершенно случайно! – взяли её в тиски, и дабы
не попасться им на глаза, Гадюке пришлось уходить первым попавшимся, а если
быть совсем точным – единственным оставшимся – способом. Ушла, но тоннель оказался настолько узким, что Надежде пришлось проявить в нём чудеса ловкости.
А оставаться на месте было нельзя: комнату, из которой удрала дознаватель, заняла одна из групп масанов.
Пришлось ползти, шепча ругательства, обдирая локти и колени. Ползти в кромешной темноте, и потому стена впереди оказалась для Надежды полной неожиданностью. Сначала дознаватель вздрогнула, решив, что попала в тупик, затем почувствовала справа проём, поняла, что всего лишь поворот, изогнулась – похвалив
себя за то, что в юности увлекалась гимнастикой, – и повернула.
Дважды замирала, слыша говорящих на масари вампиров, ползла дальше и наконец наткнулась на решётку. Выждала, убедилась, что кровососов поблизости нет,
шпилькой вскрыла замочек и с радостью покинула узкий тоннель.
Помещение, в котором она оказалась, было довольно большим, площадью не менее шестидесяти квадратных ярдов, традиционно полутёмным – его освещали всего
два светильника, традиционно без окон и традиционно скудно обставленным: грубые столы, простые лавки. Скорее всего, это была столовая, или комната совещаний, или…
Додумать Надежда не успела.
– Там довольно тесно, да?
Гадюка резко обернулась.
– Сужу по твоим ободранным конечностям.
Масан. Черноволосый. Худощавый. Из какого клана, пока непонятно – темно и далеко. Именно поэтому остался незаметен: притулился в самом углу, а то и вовсе лежал на лавке. А магией Надежда помещение не сканировала.
– Растерялась?
И что теперь ей делать? Броситься на него? Кровосос в углу, так что не уйдёт,
но шум драки наверняка привлечёт внимание… Не бросаться? Просто стоять и слушать его издевательские реплики?
– Не волнуйся, я тебя не выдам, – усмехнулся кровосос.
– Почему?
«Неужели я нарвалась на шпиона Тайного Города?»
Однако ответ масана показал, что это не так.
– Он делает их своими рабами, понимаешь? – произнёс масан, не задумываясь
над тем, понимают его или нет.
– Кто – «он»?
– А ты не знаешь?
– Я оказалась тут довольно… случайно, – призналась Надежда. – После боя…
– И ты ничего не знаешь? – удивился масан.
– Пришла, чтобы узнать.
– Смешно… Никто ничего не знает… – Кровосос прислонился к стене и прикрыл
глаза. Сейчас был удобный момент для атаки, но Гадюка уже поняла, что опасаться
конкретно этого вампира не следует. Он не шпион Тёмного Двора, но и не враг. –
Это храм Хэттара, зелёная, – продолжал масан, – а все вокруг, кроме меня, верные
последователи Мессии. Рабы, готовые исполнить любой его приказ.
Сообщение прозвучало довольно фантастично, однако Надежда решила не торопиться выражать недоверие странному собеседнику.
– А ты?
– У меня есть противоядие. Алхимик сделал… Ты слышала об Алхимике?
– Из Румынии?
– Ага.
– Слышала, – подтвердила Гадюка.
– Он разобрался с зельем Мессии, сделал для меня противоядие, но я не успел
дать его Максу… – Вампир вздохнул. – Я потерял друга.
«И, похоже, винишь в этом Мессию… Очень хорошо».
Поняв мотив собеседника, Надежда приободрилась.
– Он дурманит последователей зельем?
– Да, – кивнул масан.
Следующий вопрос был предсказуем:
– Хочет создать армию?
– Да.
– А зачем ему асурский артефакт?
– Какой? – не понял вампир.
– Асурский.
– Не слышал о таком, – мотнул головой масан. – Ничего о нём не знаю.
«Возможно такое? Безусловно. Артефакт, из-за которого таинственный Мессия
не побоялся начать схватку с Великими Домами, наверняка слишком ценен, чтобы
рассказывать о нём всем последователям».
– Что ты намерена сделать? – в упор спросил вампир.
И получил такой же прямой ответ:
– Выбраться наружу, чтобы призвать сюда карательный отряд.
– Вы убьёте Мессию?
– Определённо.
Ответ оказался правильным.
– В таком случае предлагаю заключить сделку. – Масан улыбнулся. – Я помогу
тебе, ты замолвишь за меня словечко перед Великим Домом.
– Только словечко? – удивилась Надежда.
– Немного денег, жизнь мне и моему другу, – увеличил список желаемого кровосос. – Его зовут Макс.
– А тебя?
– Кайл.
– Я замолвлю за вас словечко, – твёрдо пообещала фата. В конце концов,
что значит жизнь двух вампиров, когда на кону асурский артефакт? – Как мне выбраться? Хочу подать сигнал.
– Ты не сможешь построить портал, мы в аномальной зоне, – предупредил Кайл.
– Позвоню.
– Они глушат связь.
– Магия?
– Не работает.
– Я придумаю. – Надежда жёстко посмотрела на масана. – Мы теряем время,
так что просто выведи меня наверх, и всё.
– Проводить не смогу – меня могут хватиться. Но помочь – разумеется… – Вампир
наклонился и стал возиться под столом. Надежда подошла на пару шагов и увидела,
что Кайл снимает с трупа чёрный балахон.
Увидела и не сдержалась:
– Ты его высушил?
– Забыла, что я – вампир? – не поднимая головы, осведомился масан.
– Нет.
– Тогда просто помни о своём обещании. Как бы ты ко мне ни относилась.
– Мы договорились, – буркнула Гадюка.
– Хорошо. – Кайл бросил дознавателю балахон. – Надень его – это плащ Танцоров, челов, которых тут полно. В нём ты станешь практически невидимой для масанов.
– Понятно.
– Что же касается дороги наверх, то слушай внимательно…
***
– Это наш вертолёт! – не удержался от восклицания один из отправившихся
с Грегором следопытов, членов охранного отряда, составленного из знатоков джунглей. По случаю ночи следопыты облачились в тёмные комбинезоны, покрасили
лица и практически сливались с джунглями. А если добавить, что ночные охотники
двигались неимоверно быстро и бесшумно, то становится ясно, почему Грегор
вздрогнул, услышав возглас.
Неожиданно резкий и громкий, но, в принципе, ожидаемый: догорающие обломки
группа увидела издали. Осторожно подошли, взяв оружие на изготовку и внимательно прислушиваясь к шорохам ночных джунглей, в этот момент и раздался возглас:
– Точно – наш!
– Зачем же мы его разнесли? – осведомился Грегор, подходя ближе.
– Он не ответил на сигнал прожектора.
– Не знал, что надо отвечать… Или не знал, как надо это делать.
– Вообще, вертолёт должен был первым подать сигнал, – сообщил следопыт. –
Один из наших ошибся.
И тут же жахнул из ПЗРК…
– Тела есть?
– Пока не видно.
Ошибившиеся охранники наблюдали за падением машины и клялись, что с парашютом из неё никто не прыгал. Магия тоже не применялась – тут ей не было места, – а значит, пилот или пилоты должны быть поблизости.
– Ищите тело, – произнёс Грегор, изучая остатки машины. – Кабина не настолько
повреждена, чтобы пилота распылило на молекулы…
– Может, он выпрыгнул? – предположил один из Луминаров, кажется, Карл.
– Без парашюта?
– Когда летит ракета, тут не до рассуждений.
– Гм… Но кто мог так рискнуть, Карл?
Ответить Луминар не успел.
– Нав!
– Нав!
– Нав!!
– Проклятье!
Темпер и остальные бросились на голоса и через пару минут быстрого бега
по ночным джунглям остановились у распластавшегося на земле тёмного. Высокого,
черноволосого, в элегантном костюме – как будто сошедшего с плаката «Типичный
нав на вашу голову»…
Без сознания. Дышащего очень-очень медленно.
– Они ближе, чем мы думали, – вздохнул Карл.
– Они всегда ближе, чем кажется, – в тон ему произнёс Корвин. И покосился
на Грегора: – Мы потеряли аэродром.
Мог бы и не говорить – всё было ясно без слов.
Впрочем, потеря аэродрома не была фатальной: уйти из храма можно было порталом, и потому Луминара заинтересовал другой вопрос:
– Почему он один?
– Думаю, это тот нав, который гнался за мной, – прищурился Грегор. – Не знаю,
как он добрался до аэродрома, но…
– Нужно его убить, – холодно произнёс Карл. – Прямо сейчас. А потом спрятаться
в храм и больше не высовываться.
– Нет, – качнул головой Темпер. – Потушите и по возможности уберите обломки,
а нава заберём с собой.
– Зачем?
– Чтобы понять, что происходит. – Полукровка поджал губы. – И сколько у нас
есть времени.
Цитадель, штаб-квартира Великого Дома Навь Москва, Ленинградский проспект
– Полтора часа, – негромко произнёс Доминга, несмотря на то, что все и так
знали, когда внутрь аномальной зоны влетел вертолёт Неги. – Думаете, он нашёл
что-нибудь интересное?
– Мы предполагаем, что ищет, – ровно ответил Сантьяга. Выдержал короткую паузу и посмотрел на Тамира: – Вы определили границы зоны?
– Да, комиссар, – кивнул шас.
– Площадь большая?
– С половину Московской области.
– Прилично…
– Внутри как на заказ: непроходимые джунгли и горы. Не зная точных координат
базы, её можно искать годами.
– Ну, не годами, конечно, но у нас нет и пяти часов…
– Как долго длится церемония? – спросил Доминга.
– Начинается с восходом Луны, а заканчивается с первыми лучами Солнца.
Но нам нужно прервать её хотя бы за полчаса до финала.
Сантьяга кивнул на большой настенный монитор, Тамир понятливо вывел на него
карту зоны, и комиссар повернулся к сидящему в углу советнику – одному из трёх
высших магов Тёмного Двора, чья сила уступала лишь княжеской.
– Что скажете?
– За полчаса до восхода? – глухо уточнил тот.
– Да.
Пауза.
– Почему ты хочешь ждать так долго?
– Там Нега. – Главной ценностью Тёмного Двора всегда были жизни подданных,
и Сантьяга готов был рисковать и тянуть до самого последнего момента. – Три вертолёта с гарками патрулируют зону, если Нега обнаружит базу, мы пойдём
на штурм.
– Чем это лучше?
– Тем, что мы гарантированно остановим церемонию, захватим Амулет и уничтожим всех, кто причастен к тайне.
– Я могу гарантированно уничтожить всё живое внутри зоны, – высокомерно произнёс советник. – А Служба утилизации объяснит, что взорвался спящий вулкан.
– За полчаса до рассвета, – твёрдо повторил Сантьяга, глядя советнику в глаза. –
Не раньше.
Храм Хэттара Перу, дебри
Снаружи оказалось свежо, после душноватого подземелья – вообще прекрасно,
и захотелось сбросить опостылевший балахон, раскинуть в стороны руки, вздохнуть
полной грудью… однако делать это было нельзя:
«Танцоры настолько верные, что некоторым разрешают без сопровождения выходить на поверхность по разным надобностям. К тому же бежать отсюда невозможно,
позвонить нельзя, в общем, никакой опасности для Мессии. Наверху, разумеется,
полно видеокамер, так что веди себя естественно, не снимай балахон с воплем:
«Наконец-то свободна!»
Нужно было потерпеть, и Надежда терпела.
«Ты выйдешь через древний полуразрушенный лаз. Его не охраняют, завалили
и закрыли ловушками, но пройти там можно…»
Сначала по коридорам, кланяясь встречающимся масанам, изображая послушную
пищу… Чем ближе к поверхности, тем вампиров становилось меньше, но в их взглядах появлялось подозрение, и Гадюка испытала огромное облегчение, свернув в узкий, сырой и тёмный коридор, в котором оказалась абсолютно одна.
Но не в безопасности.
«Коридор закрыт человскими системами слежения, однако идиоты, которые их
устанавливали, не подумали о том, чтобы вдолбить питающие кабели в скалу,
и проложили их сверху. Я скажу тебе, где распределительный щиток – устроишь
там небольшое замыкание…»
«И охрана тут же прибежит меня искать».
«Не тут же. Во-первых, проблемы с проводкой случаются, во-вторых, сегодня Церемония, и многие принимают в ней участие. Они прибегут, как только увидят тебя
на поверхности, поэтому постарайся как можно дольше казаться Танцором…»
И не снимай балахон.
«Тропинок там нет, поэтому от выхода иди на крупный, напоминающий треугольник камень, его ты сразу увидишь».
«Даже ночью?»
«Захочешь – увидишь. Иди на него, а когда дойдёшь – поверни налево…»
У самого храма магический щит имел наибольшую мощность, но дальше она падала, и Гадюка надеялась, что остатков её энергии хватит, чтобы пробить защиту
Мессии и отправить в Дом сообщение.
«И тогда, Хэттар, у тебя возникнут крупные неприятности…»
Обнаружить треугольный камень действительно удалось без труда: Надежда пригнулась почти к самой земле и сразу разглядела скалу, чернеющую на фоне полнолунного неба.
Дойти до нее сумела быстро, но без лишней спешки, а потом…
Потом…
Дознаватель думала, что услышит приближение врагов – если таковое случится, –
двигалась осторожно, сосредоточенно прислушиваясь к ночной темноте, но всё
равно пропустила атаку.
Привычные к джунглям масаны подобрались на расстояние прыжка и бросились
одновременно с двух сторон. Быстрые, ловкие, сильные, одетые во всё чёрное…
Удар в затылок. И тут же – в живот. И тут же – рука на болевой. Короткий крик…
Гадюка пытается ответить боевым заклинанием, но на её скромные запасы магической энергии накидывается удавка «Навского аркана». И тут же – удар в висок.
Вторая рука вывернута, сцеплена с правой холодным железом. Грубые руки подхватывают за плечи, срывают с головы капюшон балахона и выпрямляют, заставляя
смотреть на подошедшего рыжего.
В глаза бьёт свет мощного фонаря, поэтому оглушённая Надежда не видит,
а лишь догадывается, что перед ней Темпер.
– Дознаватель Гадюка, я полагаю? – с издевательской мягкостью осведомляется
Грегор.
Надежда молчит.
– Ухитрились проскочить в портал с нашими недотёпами? Профессионально.
Весьма профессионально. – Рыжий улыбается, протягивает руку и рвёт из уха люды
серёжку. Она ему не нужна, он просто рвёт, чтобы сделать больно, чтобы увидеть
кровь. Чтобы пообещать: – Это начало.
– Больной ублюдок, – шипит Гадюка.
– Убийца, – ровно отвечает Темпер. – Мальчишку-то за что?
– Не поняла?
Карл бьёт зелёную в лицо, и она заваливается набок. Грегор плюёт в лежащую
женщину и приказывает:
– Заприте пленных. Я доложу Мессии, и он решит, что с ними делать.
***
Барабаны.
Их дёрганый грохот: то ритмичный, то рваный, то мягкий, то агрессивный – ломил
Кайлу голову, но, заметив, что никто из остальных масанов подобного неудобства
не испытывает, Малкавиан взял себя в руки и ничем не выдавал сдавливающую
виски боль.
Барабаны.
Дёрганые барабаны и кровь.
В нереально огромном для подземелья зале – в тысячу, а скорее всего –
больше, – квадратных ярдов, освещённом чадящими факелами и горящими глазами,
извивались в том самом танце – магическом, завораживающем, наполненном скрытой силой – человские Танцоры. Сотни две или больше. Обнажённые. Яростные. Верящие. Счастливые.
А вокруг – масаны. Яростные. Верящие. Не спускающие глаз с очаровывающего
танца и заводящиеся. С каждым движением человского тела. С каждой минутой.
Льётся вино.
Льётся тайное зелье, придавая происходящему пряный вкус.
Хохот.
Барабаны.
– Это только начало! – кричит Сильва. – Самое начало!
– А что будет дальше?
Слухи среди масанов ходят самые разные, один другого страннее. Кто-то говорит,
что Хэттар сделает их мощнее навов, кто-то – что усилит магию Крови так, что они
смогут тягаться даже со жрицами Зелёного Дома, кто-то намекает, что им станут
подвластны все стихии…
– Какой сюрприз нас ждёт?
Сильва занимает высокое положение, скорее всего, знает больше, чем говорит,
и потому Кайл просит ответить. Просит без особой надежды, но неожиданно слышит:
– Правду я не скажу, не хочу портить сюрприз, но вот тебе пища для размышления: главный артефакт Церемонии называется «Ночь Солнца».
– Красиво, – оценивает Макс.
– И красиво, и сильно, – смеётся Сильва. И хватает ближайшего Танцора. –
Нет желания развлечься?
У Макса раздуваются ноздри. Танцор в экстазе, продолжает извиваться даже после того, как Сильва рвёт ему шею, Кайл машинально облизывается и вдруг слышит
за спиной шёпот:
«Только что поймали нава и зелёную ведьму».
«Врёшь!»
«Сам видел. Я торопился сюда и встретил в коридоре следопытов. Ведьма шла
сама, а нава несли. Наверное, в бою покалечили…»
***
«Дура, дура, дура!! Как я могла довериться вампиру?!»
Умом Надежда понимала, что, скорее всего, Кайл не виновен в её захвате,
что если бы он хотел её предать, то попросту направил бы в «дежурку» охраны
или в тупиковый коридор, а сам сообщил бы о блуждающей по храму ведьме куда
следует. Умом… Именно умом. Но эмоции требовали выхода, и Гадюка яростно сжимала кулаки:
«Какая же я дура!»
– До сих пор переживаешь неудачное сражение?
– Ой!
Мысленно ведьма уже считала нава «овощем» – до сих пор он не подавал признаков жизни, за исключением едва слышного дыхания, – и потому подпрыгнула,
услышав спокойный, отнюдь не болезненный голос.
– Предусмотрительные… – посетовал тем временем тёмный, разглядывая скованные руки. – Могли бы и не надевать наручники на умирающего.
– Ты жив?
– Нет, конечно, это у тебя начались галлюцинации от горя и тоски. – Нав сел
на носилках. – А что?
– Ты прикидывался?
– Техника «глубокая спячка»: почти полная имитация смерти, но никакой магии.
– Зачем?
– Чтобы оказаться здесь, разумеется, – пожал плечами тёмный. И так посмотрел
на зелёную, что Гадюке захотелось провалиться сквозь землю от стыда. – Неужели
ты думаешь, что они пустили бы меня в храм, подойди я к воротам в целости и сохранности?
– Как ты здесь оказался?
– Пролетал мимо. – Нав помолчал, видимо, изучая свое состояние, после чего
с наигранной печалью сообщил: – А вот магическую энергию они из меня вынули.
– Стандартная процедура, – произнёс заглянувший в камеру Кайл. – Я поступил бы так же.
– Ты – наш охранник? – прищурился нав.
– Это мой… знакомый, – вставила Гадюка, позабыв, что только что поносила кровососа последними словами. – Союзник.
– Я только что убил охранников. – Кайл вздохнул. – Двоих.
Однако погрустить о пролитой крови сородичей ему не позволили.
– Освободи меня, – прохладно произнёс нав, поднимая скованные руки.
– Его зовут Нега, – добавила Надежда, не желая обижать союзника.
– Он в курсе наших договорённостей? – поинтересовался Кайл.
– Тёмный Двор с уважением относится к любым договорённостям, если они
не вредят Тёмному Двору, – машинально откликнулся Нега. – В чём дело?
– Я обещала Кайлу жизнь, деньги и жизнь его друга, – сообщила Гадюка.
– Разумно, – кивнул нав. И покосился на вампира: – Поторопись, у нас мало времени.
– Конечно. – Кайл достал отобранный у охранников ключ и вставил его в оковы
тёмного. – Наверняка они хватятся…
– Хватятся – и плевать, – не очень вежливо перебил масана Нега. – Я полагаю,
«ласвегасы» уже определили границы аномальной зоны, внутри которой расположена база. А Сантьяга знает, что идёт церемония активизации «Ночи Солнца»…
– Какой «Ночи Солнца»?
– О чём ты говоришь?
Нав внимательно оглядел изумлённых собеседников, вздохнул, после чего качнул
головой:
– Нет времени объяснять. Просто примите к сведению: незадолго до рассвета
внутри зоны будет уничтожено всё живое.
– И ты?
– Именно поэтому я предлагаю поторопиться, – рассмеялся Нега. И перевёл
взгляд на Кайла: – Где ближайший арсенал?
***
Барабаны.
Барабаны, полная Луна и кровь. Очень много крови. Безумно много крови.
Вот уже несколько часов Танцоры ведут Церемонию в самом большом зале храма,
пол которого одновременно является алтарём. И каменные плиты жадно впитывают
кровь… Танцоры постоянно меняются, но не потому, что устают, нет, не только поэтому. Танцоров по одному вырывают из сложного хоровода жадные масаны
и тут же – при всех, под одобрительные возгласы – высушивают. Или просто рвут
на части. А в круг немедленно встаёт следующий чел. Танец не прерывается, Церемония не страдает, потому что жертвы Танцоров – часть её.
Грохочут барабаны.
Напитывается жертвами «Ночь Солнца». Хэттар уже там, в главном зале, но ещё
скрыт. Он тоже готовится. Слушает барабаны. Смотрит на завораживающий танец.
Пьёт кровь…
Грохочут барабаны.
Иногда на него накатывали сомнения, иногда Мессия начинал думать, что поскольку он не чистокровный Лигар, то есть – не совсем Лигар, то Амулет Крови
древнего клана не станет его слушать. Что дерзкий план провалится в самом
начале, и тогда…
И тогда ему становилось страшно.
И потому Мессия едва сдержал крик, когда курьер доставил таинственный артефакт в храм. Нет, не вопль радости – ужаса, потому что, распахнув шкатулку, Хэттар абсолютно ничего не почувствовал. Потому что чёрное солнце Лигаров лежало
перед ним мёртвое. Потому что не сомнения овладели им в тот миг, а самая настоящая паника.
Однако сейчас, слыша гул барабанов, чувствуя заливающие алтарь потоки крови,
Мессия впервые ощутил ещё тонкую, но постепенно возрастающую связь с «Ночью».
Амулет почуял Кровь.
Амулет тоже соскучился.
Амулет сделал выбор.
Церемония завершится успехом, теперь в этом не было сомнений, но… Но хватит ли времени?
Хэттар посмотрел на замершего у стола Темпера, который только что закончил доклад о пленниках, и распорядился:
– Ты займись навом, приведи его в чувство и допроси. Блондинку отдай Луминарам, они таких любят. Делайте что хотите, но выжмите из них правду. Я хочу знать,
что происходит. – Мессия поднялся. – А мне пора на Церемонию…
***
– Времени у нас нет, поэтому будем импровизировать, – спокойно произнёс
Нега. – Да и выхода другого нет…
– У нас много чего нет, – вздохнула Надежда.
– Например?
– Магической энергии. А без неё мы…
– Без неё у нас есть мы, и у нас есть наш друг, который уже сделал очень много:
и с охраной помог, и план храма предоставил. – Нав кивнул масану, тот уныло ответил на кивок. – Кроме того, мы ведь не собираемся устраивать здесь войну против
всех…
Возможно, и собрались бы, но с оружием не получилось: два ствола и пара гранат
у охранников, которых убил Кайл, и длинный кинжал, «позаимствованный» у встреченного по дороге вампира, – и всё.
– А что мы собираемся делать? – уточнила Гадюка. – Хотя бы в общих чертах.
– Наша цель – не позволить активизировать «Ночь Солнца», – объяснил Нега. –
Всё остальное – глубоко вторично.
– Я должен спасти Макса, – напомнил Кайл.
– На том и порешим: ты спасаешь своего приятеля, а мы с Надеждой – всех
остальных. Правда, они об этом не знают и будут пытаться нас убить, но это…
– Глубоко вторично.
– Совершенно верно. – Нега вновь посмотрел на вампира: – Действуй.
И потёр руки – его радовало приближение схватки.
***
– Аэллескиан!
Барабаны при появлении Мессии стихли, Танцоры замерли в тех позах, в которых
их настигла тишина, а перепачканные кровью вампиры опустились на колени в поклоне «ирдуар-нэ-катру» – выражении предельного почитания того, кто выше всех.
– Аррапату!
Выход Хэттара был выверен с точностью до секунды, в тот самый миг, когда Танцоры разошлись и в центре огромного зала образовалась пустота, свободная площадка, густо политая кровью и вобравшая в себя саму душу магического хоровода.
– Ваа-са-дуат! – провозгласил Мессия, и центральный камень медленно пошёл
вверх, оказавшись не плитой, а огромным, до поры скрытым от глаз постаментом,
полированные бока которого украшали искусно вырезанные символы и фразы
на масари.
– Ар-дд-купиан! Уитур!
Камень остановился, Хэттар с улыбкой посмотрел на замерших у ног последователей и вскинул над головой извлечённый из потайного углубления Амулет.
– Встречайте «Ночь Солнца», братья!
– Хэ дар! – рявкнули масаны.
– Встречайте истинную ночь этого Солнца!
– Хэ дар!
– Завтра вы сможете посмотреть на него без боязни! Завтра вы сможете насладиться его теплом! Завтра этот мир станет нашим!
Барабаны вновь застучали, задавая Церемонии очень странный ритм. Или это
была музыка? Симфония для ударных и… крови. Симфония поглощения жертвы.
Симфония смерти.
Танцоры продолжили двигаться, но медленно, словно нехотя, словно воздух стал
вязким гелем, и им приходилось преодолевать его сопротивление. А масаны… Поднявшиеся с колен масаны ощутили странное. Новый ритм ударил им в головы.
Неожиданно заставил почувствовать Жажду. Даже тех, кто был сыт, а сыты
были все.
Новый ритм требовал убивать.
– Дайте мне крови! – провозгласил Хэттар. – Я говорю именем Амулета! Я требую
именем Амулета! Я жажду именем Амулета!
– Мессия!
– Дайте мне крови! И я подарю вам этот мир!
– Хэ дар!
Один из вампиров резанул Танцора так, что поток ярко-алой крови из артерии
ударил точно в «Ночь Солнца».
– Ещё! – закричал Хэттар, слизывая с губ подношение. – Ещё!
И обезумевшие масаны набросились на приготовленных к закланию челов.
***
– Как это получилось?
– Не знаю, но…
– Какое ещё «но»?! – взревел Темпер. – Какое может быть «но», кретин?!
Ты не уследил за пленниками…
– Что ты себе позволяешь, пища? – не менее грубо бросил в ответ начальник
охраны. – Радуйся, урод, что тебя не высушили… и…
Корвин Луминар вернул меч в ножны, равнодушно посмотрел на покатившуюся
по коридору голову провинившегося начальника и сообщил:
– Сначала они перебили электрический кабель, отключив видеокамеры. Из Оперативного центра сразу же позвонили охранникам у камеры, но те ответили,
что у них всё в порядке. В центре решили, что произошла обычная авария, и расслабились.
– И никто не пошёл ремонтировать кабель? – Грегору очень хотелось наступить
на валяющееся под ногами тело, но он чётко понимал границы дозволенного:
к нему относятся с уважением, но не считают ровней. Ему не позволено издеваться
над убитым.
– Все на Церемонии, – пожал плечами Корвин.
– Чёрт! – Темпер скрипнул зубами.
– Затем он, или они, перебили охрану и открыли камеру. – Луминар чуть развёл
руками и закончил: – После чего ушли.
– Или среди нас предатель, или по храму…
– Или по храму ползает неизвестное число людов или навов.
– Объявляйте общую тревогу, – распорядился Грегор. – У нас ЧП.
***
Да нет – всё, как бывает обычно.
Нега видел множество масанских ритуалов, и все они представляли собой кровавые жертвоприношения под заклинания, пение или, как в данном случае, – танцы.
Кровь была основой магии вампиров и щедро лилась на их мероприятиях: и на магических, и на праздничных, и на траурных. Кровь челов, кровь людов или чудов
и часто кровь самих масанов – всё равно.
Кровь.
Такой была судьба вампиров.
Такой была их повседневность.
Именно поэтому Нега не увидел ничего странного в главном зале храма. Гул барабанов, обнажённые челы, танцующие замысловатый танец, и больше сотни масанов, рвущие их на части и буквально купающиеся в крови.
Ничего неожиданного.
В центре зала, на высоком каменном постаменте, замер местный вождь, неподвижный и облитый кровью настолько, что казался безумным памятником самому
себе. Левую руку вождь вытянул вдоль туловища, а правую вскинул вверх, и в ней
Нега разглядел заметно светящийся Амулет. Шкатулка, правда, отсутствовала, однако нав рассудил, что комиссар не станет придираться.
Времени на составление плана у него не было, возможностей – тоже, поэтому
следующий тактический ход не отличался особой заковыристостью:
«Надо спрыгнуть и взять Амулет. Спрыгнуть и взять. Взять…»
Нагло, дерзко, прямо посреди церемонии вырвать из руки масана разгоняющийся
артефакт и постараться скрыться. Кайл набросал схему храма, так что Нега знал,
куда нужно бежать, но одно дело знать, и совсем другое – делать. Простой план
подразумевал огромный риск, но другого выхода у нава не было. Или он делает,
или просто бежит, стараясь выйти из аномальной зоны до того, как советник Тёмного Двора запустит запрещённое заклинание.
«Сейчас!»
– Пур де ум картотто!! – провозглашает Мессия.
Он неподвижен, только губы артикулируют. Он чувствует тепло «Ночи Солнца».
Он знает, что церемония идёт по плану. Он счастлив.
– Агракесто иар тулим!!
И Нега прыгает. С высоченного потолка – он наблюдал за происходящим, выглядывая в вентиляционную шахту, – Нега прыгает. Беззвучно ругается в полёте, тяжело приземляется рядом с Мессией, выхватывает из его руки Амулет и тут же прыгает снова – прямо в толпу обезумевших масанов, не видящих ничего, кроме танцующих челов. Нега поскальзывается на луже крови, но удерживается на ногах, разбрасывает ближайших вампиров и успевает добежать до выхода прежде, чем ошарашенный Хэттар поднимает крик.
– Амулет!
Барабаны продолжают грохотать.
Цитадель, штаб-квартира Великого Дома Навь Москва, Ленинградский проспект
– Сколько до рассвета?
– Час с четвертью.
– А от Неги до сих пор нет вестей…
Спутник засёк вспышку в аномальной зоне – «ласвегасы» предположили, что это
погиб вертолёт разведчика, однако комиссар запретил отправлять к месту крушения
гарок: «Нега не настолько глуп, чтобы погибнуть в заурядном крушении. Подождём». И вновь потекли минуты напряжённого ожидания.
– Я… – послышалось из угла, однако Сантьяга предостерегающе поднял руку:
– Знаю, советник, знаю, что мы рискуем, но…
– Я хотел сказать, что завершил подготовку к аркану. – Закутанный в балахон маг
умел перебивать собеседников не хуже комиссара. Может, не так вежливо
и плавно, но с той же уверенностью. – Зона определена. Глубина атаки определена.
Внешний контур заперт. Исходное зерно ждёт энергии, поступление которой я смогу
обеспечить в течение пяти минут.
Короткий, сухой и очень ёмкий отчёт. Означающий, помимо всего прочего, что…
– Теперь все знают о наших приготовлениях, – усмехнулся Сантьяга.
Потому что скрыть приготовление к столь мощному заклинанию не было никакой
возможности.
– Именно к этому я вёл.
– Извините, советник.
– Ты всегда был слишком тороплив для нава.
– Поэтому я – не советник.
В ответ из угла донеслось невнятное и быстро затихшее бурчание. Советник Тёмного Двора вновь замер, бесстрастно ожидая, когда его призовут к делу, а к комиссару повернулся Доминга:
– Звонят из Ордена.
– И из Зелёного Дома, – добавил Тамир, к которому пришёл ещё один вызов.
– Из Ордена успели прислать официальное текстовое обращение, просят рассказать, что за аркан мы собираемся строить в Южной Америке. Возмущаются.
Разумеется, и чуды, и люды понимали, что Тёмный Двор не вознамерился воевать
ни с кем из них и вряд ли задумал нечто, выходящее за рамки режима секретности – в здравомыслии навов никто не сомневался. Но подозрительные обстоятельства требовали злых вопросов, и они последовали.
– Свяжитесь с Великими Домами и попросите немедленно выйти со мной на связь
мастера войны Ордена и воеводу дружины Дочерей Журавля, – распорядился
Сантьяга. – Скажите, что у меня есть срочное сообщение. Я буду в кабинете.
Храм Хэттара Перу, дебри
– Просто забрать Амулет и просто уйти… Просто уйти… Просто…
Нега повторял эти фразы, улыбался им, как замечательной шутке, но со стороны
это выглядело страшно – для масанов. Со стороны они видели нава, весело рубящего тех, кто осмеливался встать на его пути.
То есть – всех.
Весело, как это у них обычно получалось. И страшно. Кровососам всегда страшно
в присутствии тёмных.
В действительности Неге повезло: ошарашенные вампиры, совершенно не ждавшие, что в церемониальном зале окажутся посторонние, не сразу бросились в погоню, подарив наву несколько драгоценных секунд. Учитывая скорость, с какой
умел перемещаться Нега, это был поистине царский подарок.
– Просто забрать Амулет… Просто…
Мечом он завладел на выходе из зала – там стояли два охранника. Ну, как стояли? Оба они были полностью увлечены разрыванием человской девчонки и потому
не смогли, даже не пытались остановить бегущего нава. Одному достался палец
в глаз, а второму Нега снёс голову отобранным у первого клинком.
И это – почти не задерживаясь.
Ведь навы умеют двигаться очень быстро, гораздо быстрее вампиров.
Первый от зала коридор почти пройден, и только тогда в спину бьёт яростный
крик. Барабаны стихают. Окровавленные масаны мчатся за дерзким похитителем,
и Неге приходится удваивать усилия. Он знает, что силён, но с сотней кровососов
ему без магии не справиться. А магии нет – его энергию высосал «Навский аркан»,
а артефакты здесь не действуют.
И полагаться приходится только на себя.
– Он украл Амулет!!!
Поворот, удар, короткий крик умирающего вампира глохнет далеко за спиной, поворот, удар, прыжок в вентиляционную шахту, кажется – вниз, и это вроде бы неправильно, однако Кайл утверждал обратное: «Там грузовые ворота, которые выходят к подножию горы».
Зачем рваться наверх, где полно охраны?
Нега летит по узкой каменной трубе, обдирая локти и спину и крепко держа в левой руке «Ночь Солнца». Артефакт, раскалённый кровью. Обжигающий так, словно
вознамерился сжечь прервавшего церемонию нава.
А может, и правда – вознамерившийся…
Приземление, больше походящее на падение. Кувырок вперёд. Машинально сделанные метки: «Охранников трое, двое справа, один слева…», и сразу же – атака.
Нега почти не видит врагов, но это не мешает ему вести бой. А изумлённые масаны
дают ему огромную фору – две секунды, – которая уменьшает их количество
на треть.
Голова того, что был слева, катится к воротам, нав бьёт одного оставшегося
в грудь, уходит от ответного удара, от ещё одного удара, выдёргивает клинок и повторяет выпад, на этот раз не промахиваясь: железо протыкает сердце кровососа,
и парализованный вампир падает на землю. А Нега оставляет оружие в нём и тут же
получает резаную рану бедра. Разворачивается, уходит от следующего удара, теряя
густую кровь, а от следующего не отпрыгивает, а отклоняется, оставаясь практически на месте, и перехватывает руку масана.
Хруст кости.
Крик.
В руке новый меч. И он же – почти сразу – снимает ещё одну вампирскую голову.
Путь свободен.
Нега озирается, убеждается, что нижние ворота не зря называют «грузовыми»:
сюда доставляют припасы, горючее, снаряжение, в общем, всё, что требуется
для обеспечения базы, но главное – горючее. Нега хватает одну из канистр, выбегает за ворота и ярдов через сто выливает бензин на пышный куст, затем забрасывает его гранатами и исчезает в джунглях. Он не сомневается, что «ласвегасы»
без труда засекут получившийся костёр.
***
– Вижу огонь! – крикнул контролирующий спутник Тамир. – Это Нега!
– Координаты?
– Уже у вас, – подтверждает шас. – Неподалёку от места крушения вертолёта.
– Отлично. – Сантьяга улыбается и обращается к командиру отряда, который «сидит» на том же канале связи: – Ортега?
– Уже, комиссар. Сейчас прервётся связь…
– Помните, что скоро к вам присоединятся зелёные и рыжие.
– Мы их не тронем, – пообещал помощник.
И связь прерывается – вертолёты пересекают границы зоны. Гарки, скучавшие
несколько последних часов, берутся за оружие и счастливо улыбаются: дело!
Им не нужны дополнительные инструкции, они знают, что нужно взять Амулет
и перебить всех, кого встретят в храме.
Ну, за исключением рыжих и зелёных…
***
– Нужно уходить!
– Грегор?! – Мессия бешено посмотрел на полукровку. Страшно посмотрел, но тот
выдержал взгляд и упрямо продолжил:
– Хэттар, я не шучу. Если тёмный вырвется из храма и подаст знак…
– Так не стой здесь! Сделай, чтобы он не вырвался!
– Я стараюсь!
– Убирайся! Вон!
– Да, Мессия. – Темпер поклонился, кивнул стоящему рядом Карлу: «Останься!»,
а сам с остальными бойцами помчался прочь – ловить устроившего переполох нава,
который как раз вновь появился перед видеокамерами…
– Он у грузовых ворот, – сообщили Грегору из Оперативного центра. – Кончает
охрану.
– Туда!
– Из-за одного нава! Из-за одного-единственного! – Хэттар спрыгнул с алтаря,
пнул валяющуюся под ногами голову, ругнулся, оглядел оставшихся в живых Танцоров, рявкнул: – Ждите здесь!
И быстрым шагом направился к коридору, ведущему в его апартаменты.
Церемония испорчена. Если Грегор не вернёт Амулет в течение десяти минут,
придётся ждать следующего полнолуния, и…
«Если они узнали о храме, всё существенно усложнится».
У Хэттара было ещё два убежища, не таких удобных, как храм, но позволяющих
провести Церемонию, пусть даже на открытом воздухе, но… Где брать Танцоров?
Да и сами вампиры… Если Великие Дома атакуют – а результаты атаки можно
назвать и без гениального предсказателя, – то число его последователей уменьшится больше чем наполовину и придётся всё начинать сначала.
«Кажется, Грегор прав – нужно проводить эвакуацию».
– Карл! – Идущий по коридору Хэттар резко остановился и повернулся к помощнику: – Я хочу…
И замер, увидев стекленеющие глаза Луминара.
«Ну что же ты, Карл!»
***
– Кайл!
– Макс!
– Кайл! Они похитили Амулет!
Макс на взводе: глаза горят, губы подрагивают, в руке – кинжал, в словах –
ярость. Он весь покрыт кровью, но это не кровь войны, а кровь жертв – Макс принимал участие в Церемонии, а сейчас, исполняя приказ Мессии, отправился прочёсывать храм в поисках подлого нава. Макс мечется вместе со всеми, заглядывает
во все комнаты, коридоры, укромные закутки – во все места, где мог укрыться беглец. Макс кричит. Макс хочет его растерзать. Макс в толпе.
Отыскать его в этом обезумевшем муравейнике, в который сейчас превратился
храм, было невероятно сложно, но Кайлу повезло – нашёл. Догнал. Схватил
за плечо и затащил в боковое ответвление.
– Они похитили Амулет! – крикнул Макс.
– Я знаю!
– Надо найти гадов!
– Надо сваливать отсюда!
– Как ты можешь? – Макс изумлённо смотрит на друга. – Мы обязаны отплатить
Хэттару за его доброту и любовь! Мы обязаны защитить Мессию! Мы обязаны вернуть «Ночь Солнца»! Ради будущего!
Кайл видит состояние друга, видит, но не понимает. Кайл хочет одного: спасти
Макса, увести его из храма, в который вот-вот ворвутся воины Великих Домов,
и Кайл кричит то, что не должен был кричать ни в коем случае:
– Они уничтожат здесь всё! Вообще всё! Нужно уходить! Спасаться!
Макс умолкает, хлопает глазами, а затем шепчет:
– Алхимик всё-таки сделал тебе противоядие…
И прежде чем Кайл успевает ответить, клинок пронзает его сердце.
А Макс выглядывает в коридор и громко зовёт Сильву.
***
– Не делай этого!
– Почему?
– Зачем?
– Я хочу!
Кайл не подвёл – точно указал, где находятся апартаменты Мессии, и тот вышел
прямо на устроившую засаду Надежду. Прямо в её руки…
Изначально люда планировала умереть: внезапно броситься на главного врага,
снести ему голову – Гадюка не сомневалась, что сумеет опередить масанов, –
и пасть под ударами телохранителей. Но Хэттар приятно удивил, явившись в коридоре в сопровождении одного-единственного бойца и тем оставив фате надежду
на спасение.
Её план меняется самую малость: первым ударом она сносит голову не Мессии,
а телохранителю, и тут же, не давая Хэттару опомниться, вталкивает за каменную
дверь и пронзает его грудь кинжалом, замирая в положении, которое сами масаны
называют «ир’диат укэ» – кончик клинка уже погрузился в сердце, но не прошёл
его насквозь, вампир не парализован, но частично обездвижен, потерял возможность манёвра и жестов заклинаний, потому что пальцы не слушаются. Масан способен творить магию и шепча заклинания, но кто позволит ему говорить лишнее?
– Не убивай!
Он больше не бог, не творец судеб, не будущий повелитель мира. Теперь он – Эдвард Луминар, понимающий, что пришло время платить по счетам.
– Ты приказал убить моих друзей.
– Мы сражались, – пытается оправдаться Хэттар.
– И ты проиграл.
Гадюка страшна: волосы растрёпаны, одежда порвана, ссадины, грязь, но хуже
всего – горящая в глазах ненависть. Она была готова умереть и продолжает действовать так, словно вокруг полным-полно вооружённых врагов. Она перешагнула
черту. Она держит Мессию между жизнью и смертью, и ей это нравится.
– Мне есть чем купить жизнь.
– Неужели?
Она наслаждается мольбами. Не думает о том, что в любой момент за её спиной
может появиться охранник или телохранитель, любовница или простой слуга, не думает ни о чём.
Наслаждается.
– Я знаю рецепт «лигарского эликсира», – торопливо шепчет Хэттар. – Зелёный
Дом обретёт власть над масанами. Ты понимаешь? Ты меня понимаешь?
– Да, я слышу.
– Над всеми масанами! Я могу подарить Зелёному Дому…
– Спасибо, но это лишнее.
Надежда наваливается на клинок, пронзая сердце Мессии, затем поднимает оружие Карла и сносит Хэттару голову.
Расследование завершено.
***
«Всех, кто окажется внутри!»
Гарки не умели не выполнять приказы, и защитники храма были обречены.
Их стойкость и сила, желание убивать и умирать за Хэттара ничего не значили –
они были обречены. Они не выстояли бы и против одних лишь тёмных, но возбуждённые люды прислали к храму чуть ли не половину дружины Дочерей Журавля,
да ещё и мужчин-ратников добавили, славных феноменальной силой и выносливостью. Не пожелавшие остаться в стороне чуды подбросили полуроту закованных
в латы гвардейцев, и вместо боя под землёй закружилась бойня.
«Всех, кто окажется внутри!»
Тёмные ворвались через грузовые ворота. Опомнившиеся вампиры заблокировали их, но три неуправляемые ракеты распылили створки на молекулы – в случае
необходимости навы прекрасно обходились без магии. Затем последовал короткий
бой с примчавшимся подкреплением, точнее, истребление спустившихся с верхних
уровней масанов, и тёмные потекли по коридорам и комнатам храма, зачищая его
от кровососов.
«Всех, кто окажется внутри!»
Зелёные и чуды вошли с вершины горы, через неприметные, превосходно замаскированные коридоры, ведущие к вертолётной площадке. Их ни за что не отыскали бы, но вампиры сами полезли на поверхность в поисках Неги, не успели отступить, заметив передовую группу зелёных – вертолёт буквально спикировал из ночной темноты, – проиграли скоротечную схватку, а вместе с ней – и главный рубеж
обороны. Рыцари и ведьмы врываются в храм сверху и, подобно благотворному,
смывающему грязь дождю, льются вниз.
«Всех, кто окажется внутри!»
Без жалости и разговоров. Сантьяга не скрыл от чудов и ведьм правду, и те дали
своим воинам самые жёсткие инструкции. Ни один масан не должен уйти из храма.
А операторы Великих Домов тщательно отслеживают следы порталов, сжигают
огромное количество магической энергии, но засекают координаты переходов и отправляют туда ударные группы боевых магов с приказом уничтожить всех встреченных масанов.
«Всех!»
Несмотря на рану, Нега вернулся в храм – он должен был лично увидеть, чем всё
закончится. Однако в схватки не лез. Во-первых, не успевал – гарки двигались
необычайно быстро, во-вторых, не хотел. Сейчас ему был интересен результат, а не
процесс.
Нега оглядел зону грузовых ворот, трупы защитников, разгромленный лифт и выбитые двери, затем поднялся на средний уровень, где находились апартаменты
Мессии, изучил – не прикасаясь и даже не особенно приближаясь, – труп Хэттара,
перебросился парой слов с Надеждой – ведьма, судя по всему, пребывала в шоке,
а затем прошёл в главный зал. Огромный и залитый кровью. Пустой, а точнее –
до краёв наполненный смертью. Зал, в котором едва не засверкала невозможным
огнём «Ночь Солнца». В зал, на каменной стене которого был распят молодой Кайл
Малкавиан.
– Жаль, что тебе не повезло…
Нега долго смотрит на мёртвого масана, а затем разворачивается и медленно уходит.
Он сделал всё, что было необходимо.
Эпилог
– Мессию убили?
– Убили всех. – Грегор угрюмо скривился, и перед его глазами – в который уже
раз! – встали фрагменты недавней бойни. Кровавые фрагменты. Даже для него,
привычного, кровавые. – Вообще всех: Хэттара, его Танцоров, его последователей,
моих друзей…
– Странно, что ты называешь вампиров друзьями.
– Потому что я – пища?
– Да.
Темпер кивнул, показывая, что, в принципе, согласен с собеседником, но упрямо
повторил:
– Мы были друзьями.
– Настоящими?
– Я Хэттара не предавал.
– Чем же он заслужил такую верность?
– Спас мне жизнь. И ничего не потребовал взамен.
– Совсем ничего?
– Я служил ему по собственному выбору, – резковато ответил Грегор, очевидно
раздражённый тем, что они никак не могут покончить с этой темой. – Мне понравился его грандиозный план.
Собеседник улыбнулся, но спорить не стал. Произнёс с несколько наигранной
грустью:
– Теперь Хэттар в прошлом…
– А я ищу тех, кто поможет отомстить Великим Домам!
У Грегора сверкнули глаза.
– Необузданная жажда мести – это самый короткий путь в могилу. Ты погубишь
себя и погубишь дело, которое я тебе поручу. Мне не нужны такие помощники.
Глупый сказал бы: «Хорошо. Раз прогоняешь – уйду». Однако Темпер таковым
не был.
– Необузданный гнев умер, – твёрдо произнёс он, глядя – хотя это оказалось нелегко – собеседнику в глаза. – Осталась спокойная, рассудительная ненависть.
Я хочу не умереть, а победить. Я выжил и хочу расплатиться.
Никто не посмел бы обвинить Грегора в трусости – ему просто повезло. Выскочил
на поверхность через верхние ворота, увидел приземляющиеся вертолёты, выпрыгивающих ведьм, дружинников, увидел закованных в сталь рыцарей и приказал
атаковать.
Вампиры бросились вперёд, навязали противнику бой, но силы были слишком неравны, и ударная группа Темпера растаяла под мечами врагов. А потом, примерно
через час, останки вампиров сгорели в лучах восходящего Солнца.
Грегор видел.
Пропустив оглушающий выпад в голову, он ненадолго потерял сознание, а очнувшись, отполз в сторону и затаился.
И видел…
Раненых или парализованных уколом в сердце масанов, сгорающих в первых лучах…
Командиров, принимающих доклады о поимке тех, кто пытался уйти через портал.
Смеющихся победителей…
Он видел, и он принял решение.
– Я хочу расплатиться.
– Ты пришёл по адресу.
***
«В какой момент была допущена ошибка? Когда всё пошло не так? Где я напортачил?»
Авир понимал, что виноваты исполнители, что именно их самодеятельность, леность или нерасторопность и привели к провалу, но всё равно корил себя… Нет,
не корил. Он пытался понять причину неудачи, поскольку должен, обязан был заранее увидеть чудовищную катастрофу в храме. С какого-то момента она стала неотвратимой, а он – считающий себя великим предсказателем – этот момент прозевал.
«Я не смог противостоять отклоняющим заклинаниям сразу двух Великих Домов?
Запутался и перестал видеть грядущее? Не рассчитал силы?»
Или дело в другом: в том, что он в какой-то момент потерял интерес к происходящему. Ему надоели и грубоватый Мессия, и его кровожадные помощники, мечтающие сотворить то, за что Тёмный Двор гарантированно вырежет под корень всю семью Масан. Ему надоели их поползновения, в которых кровь должна была привести
к ещё большей крови. В какой-то момент Авир стал презирать своих контрагентов,
и азарт угас…
«Я сильный! Я бы обязательно справился! Просто я не захотел доводить дело
до конца! Они виноваты! Они!»
Турчи настолько расстроился, что не заметил, как воспользовался философией
неудачников – принялся обвинять в неприятностях кого угодно, только не себя.
«Мне нужно новое дело!»
Годы с Мессией окончательно сформировали зависимость, и теперь старик не мог
остаться без работы на пике возможностей, без восхитительной Игры, которая делает его великим. Без ощущения всемогущества…
Авир смыл в ванну пепел – всё, что осталось от материалов по проекту «Мессия»,
заклинанием освежил воздух, услышал звонок в дверь, посмотрел на часы и улыбнулся: гость прибыл, как было предсказано.
– Неожиданно.
– Даже для вас? – поднял брови Ортега.
– Чем я хуже других? – удивился в ответ Турчи.
– Лучше, – поправил хозяина гость.
– Чем?
– Вы видите будущее.
– Хотите узнать дату своей смерти?
Вопрос прозвучал почти дерзко. Но раздражения не вызвал.
– Плохое настроение? – участливо осведомился нав.
– Спина болит. – Авир машинально приложил руку к пояснице. – Вы ведь знаете.
– Сочувствую.
– Уже уходите?
Они стояли, как встретились: Ортега – на лестничной площадке, Турчи – в тесном
холле, разделённые распахнутой дверью. И поскольку хозяин не выражал желания
приглашать гостя в квартиру, наву пришлось заговорить о делах на пороге.
– Мы расследуем очень сложное дело, уважаемый Авир, и есть веские основания
предполагать, что один из злоумышленников – высококлассный предсказатель, живущий в Тайном Городе.
– Как бы мне ни хотелось, но я, увы, далеко не высококлассный.
– Я знаю.
– В таком случае почему вы здесь?
– Почему вы перестали работать по специальности?
– Сменил приоритеты, – любезно ответил Авир. – Теперь предпочитаю коньяк
и тишину.
– У вас не было ни одного контракта за два года.
– Могу себе позволить.
– Знаю…
– Уже уходите?
Продолжать не имело смысла: Турчи четко дал понять, что терпит гостя из последних сил. А зная скверный характер носатых вассалов Тёмного Двора, можно
было не сомневаться в том, что тон хозяина не изменится.
– Вы – истинный образец шасской гостеприимности, – вежливо произнёс нав.
– Спасибо на добром слове.
Ортега кивнул и принялся спускаться по лестнице. И улыбнулся, оказавшись спиной к двери. Улыбнулся, поскольку по тому, как держался шас, понял, что Авир его
ждал. При этом отклоняющие заклинания, скрывающие визиты помощника комиссара, создавали советники Тёмного Двора, и пробиться сквозь них мог лишь предсказатель исключительной силы.
***
– Полуница… – Сидящая за столом Белослава выдержала короткую садистскую
паузу, делая вид, что уточняет судьбу молодой ведьмы в записях, и продолжила: –
Погибла при исполнении.
Надежда промолчала. Стул, который ей предложила обер-воевода, был твёрдым,
к тому же – нестандартной высоты, так что ноги напрягались, однако дознаватель
ничем не показала, что ей неудобно.
– Деяна… – Снова взгляд в бумаги. – Погибла при исполнении.
Надежда смотрит в окно, на ветку сирени, что замерла за стеклом. Цветов давным-давно нет, только зелёные листья, но наблюдать за ними куда интереснее,
чем смотреть на Белославу.
– Погибла при исполнении…
Цветов нет.
Слёз нет, горечи нет, ничего нет. За последние дни Надежда написала и подписала столько докладов, отчётов, объяснений и прочих официальных бумаг, столько
раз отвечала на вопросы устно, что устала и горевать, и даже думать о случившемся.
И вообще – устала.
Великий Дом Людь не получил асурский артефакт… и плевать, что его вообще
не было, главное – не получил. Великий Дом Людь потерял двух подданных, потратил большие средства, а результатом стала совместная операция против мятежных
масанов. Вместо усиления армии случилось благородное спасение Тайного Города.
Предотвращена серьёзная угроза, но… Но Великий Дом Людь недоволен. И кто-то
должен ответить.
– Ивица тяжело ранена… Неизвестно, сможет ли она вернуться в дружину Дочерей Журавля…
– Я приняла решение о разделении группы и считаю, что поступила правильно, –
говорит Надежда. – У меня не было оснований предполагать, что в Хабаровске Деяну и Полуницу поджидает засада.
– Никто не обвиняет тебя в том, что ты сознательно отправила девчонок
на смерть, – мягко произносит Белослава. – Сейчас мы пытаемся понять, какой ты
руководитель…
– Вы не знаете?
– …для твоего же блага.
– Для моего блага? – удивляется Гадюка.
– Разумеется, – подтверждает обер-воевода. – Разве ты легко переживаешь
смерть подруг?
Вопрос ударил под дых.
Надежда давно уже не была пай-девочкой, умела играть и по правилам, и без
них, но в глубине души, как выяснилось, не разучилась чувствовать. И именно
до этой глубины пронзила её душу смерть Полуницы.
– Мы хотим уберечь тебя от подобных ошибок.
– Спасибо за заботу.
Надежда улыбается и вновь отворачивается к окну. Она хочет смотреть на сирень
и не хочет ничего чувствовать.
Абсолютно ничего.
***
– Что ожидает «Ночь Солнца»?
– Бункер Вечного Сна, разумеется, – небрежно ответил Сантьяга. – Или у вас есть
иные планы?
Князь Тёмного Двора – высокий, полностью закутанный в чёрный плащ, – встретил комиссара в подземелье, по дороге в библиотеку, куда Сантьяга направлялся
с парой новых очков. Встретил, остановил и без предупреждения задал вопрос.
А выслушав ответ, проклокотал:
– Кто знает правду о «Ночи»?
Голос, доносящийся из тьмы капюшона, получался глуховатым, однако Сантьяга
давно привык к дикции повелителя Великого Дома Навь.
– В деталях – за исключением нас – только высшие маги Чуди и Люди.
– Они будут молчать?
– Это в их интересах.
– В их интересах отправить «Ночь Солнца» в Бункер. И в их же интересах рассорить нас с семьёй Масан. – Князь помолчал. – А масанам может не понравиться то,
как мы поступили с легендарным Амулетом.
Лидер Тёмного Двора крайне редко, можно сказать, практически никогда, не вникал в перипетии интриг Тайного Города, оставляя «приземлённые вещи» на усмотрение комиссара. Внезапная забота о душевном спокойствии вампиров выглядела
странно, однако Сантьяга не стал подвергать её обсуждению.
Он повертел в руке очки и чуть пожал плечами:
– Официально считается и будет считаться впредь, что мы уничтожили опасную
группировку мятежных масанов. Не более.
– Хм-м… Но секрет «лигарского эликсира» ты мог бы…
– Не мог.
– Почему? – заинтересовался князь.
– Потому что в его основе должна быть кровь масана. Кому из наших друзей вы
доверили бы неограниченную власть над всей семьёй?
– Ты не веришь Захару?
– Я верю всем своим помощникам, – твёрдо произнёс Сантьяга. – До тех пор, пока
они находятся на своих местах.
– Пожалуй.
– Я пойду?
– У тебя испортилось зрение? – Повелитель Темного Двора наконец-то «увидел»
очки.
– В последнее время приходилось много читать.
– Не жалеешь себя?
– Всё для блага Великого Дома.
***
На тёплый песок неспешно накатывали бессчётные и бесконечные волны… Накатывали и тут же отступали, убегали в родную стихию, прихватывая с собой ракушки, крабиков, листья, но неспособные унести грусть, терзавшую душу Миры.
Зореслав, Марина, Сергей, Алёна, Игорь… Любимые друзья и любимые коллеги.
Деяна и Полуница – о них Мира никогда раньше не слышала, но знала, что они погибли из-за проклятого Амулета. Из-за её проклятого желания заполучить неведомый артефакт… Из-за её гордыни…
Грусть.
Вцепилась, проклятая, и не уходит…
Мира хотела забыться, и Нега увез её далеко-далеко, на край земли, в места,
где не слышали о Тайном Городе, а цивилизация казалась мифом. Увёз от нелюдей
и челов, и вообще – ото всех. Увёз на тихий остров в Тихом океане, где они были
совсем одни, и там нав нежно, очень осторожно и деликатно помогал Мире прийти
в себя. Когда надо – молчал. Когда надо – шутил. Когда надо – уходил прочь. А в
самые нужные моменты оказывался рядом.
Подходил сзади.
Набрасывал на плечи кофту – сейчас у моря было свежо.
И садился рядом.
– Спасибо, – прошептала Мира, прижимаясь к твёрдому плечу любимого.
– Не за что, – так же тихо ответил нав, накрывая ладонью руку девушки.
В такие мгновения Мира мечтала остаться с Негой, и не просто остаться, а вечно
сидеть на песке, слышать стук любимого сердца и наблюдать за восходящим солнцем.
Вечно…