Итоги и перспективы развития археологии Дальнего Востока

Вестник ДВО РАН. 2013. № 1
УДК 930.26 (571.6)
Н.Н. КРАДИН
Итоги и перспективы
развития археологии
Дальнего Востока России
У любых юбилейных мероприятий помимо разного рода хлопотных, но приятных сторон есть еще одна важная составляющая – обязанность подвести итоги. Это
стимулирует осмысление пройденного пути и заставляет задуматься о том, что впереди.
С этой точки зрения 2012 год как Год российской истории сыграл важную роль в работе
историков. Он побудил нас в очередной раз обратиться к обобщению полученных результатов и постановке задач на будущее.
Понятно, что в рамках одного небольшого доклада невозможно рассказать обо всех
достижениях дальневосточных археологов, занимающихся исследованиями в организациях различных ведомств – академических научно-исследовательских институтах, вузах,
музеях, органах охраны памятников истории и культуры и др. Поскольку наиболее сильные кадры, как правило, сосредоточены в академических учреждениях, я остановлюсь в
основном на работе этой группы исследователей. Сначала покажу некоторые общие тенденции последнего времени, а затем обращусь к новейшим тенденциям в изучении средневековых цивилизаций в регионе, т.е. к той проблематике, которая мне особенно близка.
Археологическое изучение Дальневосточного региона началось в середине XIX в.
В этот период происходило становление здесь археологических исследований. Научной
деятельностью в основном занимались энтузиасты-краеведы, для которых археология и
древняя история являлись во многом увлечением в свободное от работы время. Среди них
были такие выдающиеся исследователи, как П.И. Кафаров, Ф.Ф. Буссе, В.К. Арсеньев и
многие, многие другие. Их усилиями был заложен фундамент для последующего изучения древностей Дальневосточного региона.
Следующий этап начинается в 1953 г., когда Дальневосточная археологическая экспедиция под руководством академика А.П. Окладникова приступила к крупномасштабным
исследованиям древних и средневековых дальневосточных культур. Особенно интенсивно исследования стали проводиться после создания Института истории, филологии
и философии СО АН СССР в Новосибирске (1966 г.) и Института истории, археологии и
этнографии народов Дальнего Востока ДВНЦ АН СССР во Владивостоке (1971 г.). Постепенно сформировались научные школы, занимающиеся изучением региона: сначала в Новосибирске (А.П. Окладников и А.П. Деревянко), затем во Владивостоке (Ж.В. Андреева
и Э.В. Шавкунов) и Магадане (Н.Н. Диков).
Широкая источниковая база, полученная в ходе многолетних археологических исследований, позволила приступить к созданию фундаментальных монографических работ,
в которых были показаны основные этапы истории дальневосточных культур региона
и раскрыты отдельные важные аспекты данной проблематики. Основные достижения
КРАДИН Николай Николаевич – член-корреспондент РАН, заведующий центром политической антропологии
(Институт истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока ДВО РАН, Владивосток).
E-mail: kradin@mail.ru
10
этого периода нашли отражение в первых фундаментальных коллективных трудах «История Сибири» (1968 г.) и «История Дальнего Востока» (1989 г.).
Нынешний этап можно отсчитывать с начала 1990-х годов, когда устанавливается активное сотрудничество с зарубежными учеными. С этим периодом связано несколько важных изменений. На первых порах по объективным причинам сократились объемы вскрываемых площадей и изменилась география исследований, в то же время исследования
стали вестись более тщательно. Тесные контакты с зарубежными коллегами стимулировали взаимное обогащение новыми методиками и идеями, что в конечном счете привело к
появлению публикаций, в которых частично пересматриваются полученные ранее выводы
и ставятся совершенно новые проблемы. Это совпало с важными изменениями в мировой
археологии: если раньше археологию рассматривали как часть истории или антропологии,
то в последние десятилетия в результате широкомасштабного применения естественнонаучных методов она стала стремительно сближаться с естественными науками.
Как известно, в середине ХХ в. археологам был доступен ограниченный перечень естественно-научных методов изучения археологических объектов и материалов:
радиоуглеродное датирование, ряд химических анализов, трасологическое изучение артефактов и некоторые статистические методы обработки массового материала. В последнее
время ситуация резко изменилась. Новые методы датирования, различные химические и
физические методы анализа артефактов, костей животных и других экофактов, методы
палеопатологии болезней, генетики, геоинформационные технологии – все это позволило
археологам получить совершенно новые результаты, которые невозможны были при использовании классических методов работы. Это можно проиллюстрировать одним из наиболее выдающихся открытий последнего времени, которое, по оценке журнала «Science»,
оказалось на втором месте в десятке мировых научных достижений 2012 г. Речь идет о
феномене денисовского человека, открытого в Алтайском крае сибирскими археологами
под руководством академика А.П. Деревянко. Находка останков столь древнего человека
(около 40 тыс. л.н.) – само по себе редкое явление. Однако только после лабораторных исследований генетиков стало понятно, что мы должны пересмотреть наши представления
об эволюции человека и первоначальных ареалах его расселения1.
Дальневосточные археологи также активно сотрудничают с представителями естественных наук. Еще в 1970-е годы под руководством В.Д. Ленькова в ИИАЭ ДВО РАН было
создано структурное подразделение, которое занималось внедрением естественно-научных методов в археологию. Совместно с представителями естественных наук археологи
изучали черную и цветную металлургию средневековых поселений, петрографию древней
керамики, проводили трасологические исследования каменных орудий2. Большое внимание уделялось реконструкции древнейшего климата и природной среды3, осуществлялось
моделирование систем хозяйства и адаптации прибрежного и континентального населения в эпоху первобытности4. В последнее время учеными ИХ ДВО РАН созданы способы
Деревянко А.П., Шуньков М.В. Новая модель формирования человека современного физического вида // Вестн.
РАН. 2012. Т. 82, № 3. С. 202–212.
2
Леньков В.Д. Металлургия и металлообработка у чжурчжэней в XII в. Новосибирск: Наука, 1974. 172 с.; Методы естественных наук в археологическом изучении древних производств на Дальнем Востоке СССР / отв. ред.
В.И. Леньков. Владивосток: ДВНЦ АН СССР, 1986. 148 с.
3
Верховская Н.Б. О растительности южного Сихотэ-Алиня в средневековье // Бот. журн. 1990.Т. 75, № 11.
С. 1555–1564; Короткий А.М. Особенности развития природной среды Дальнего Востока в позднем плейстоцене–голоцене // Российский Дальний Восток в древности и средневековье / отв. ред. Ж.В. Андреева. Владивосток:
Дальнаука, 2005. С. 15–58.
4
Вострецов Ю.Е. Приморские охотники-собиратели и земледельцы бассейна Японского моря: адаптация и взаимодействие в среднем и позднем голоцене (6500–1800 лет назад): автореф. дис. … д-ра ист. наук. СПб., 2010.
63 с.; Первые рыболовы в заливе Петра Великого. Природа и древний человек в бухте Бойсмана / отв. ред.
Ю.Е. Вострецов. Владивосток: Дальнаука, 1998. 390 с.
1
11
химической консервации артефактов из металла5, совместно с ТОИ ДВО РАН проводятся
геофизические исследования на археологических памятниках Дальнего Востока. Разработана методика таких исследований с учетом геологических особенностей региона, которая
позволила полностью обследовать ряд средневековых городищ и предположительно определить местонахождение залегаемых в земле объектов6. В результате археологи получили
возможность более точно планировать будущие раскопки. Это направление необходимо
развивать и в дальнейшем, и здесь просматриваются большие перспективы для сотрудничества внутри ДВО РАН.
В последние десятилетия происходит последовательный пересмотр прежних теорий и
отказ от однолинейных интерпретаций прошлого. Археологи все чаще говорят не о жестких границах между периодами, а о серии постепенных изменений, которые к трансформации «количества в качество» приводят только через длительное время. Если раньше исследователи уверенно указывали на различия между «палеолитом» и ранним «неолитом»,
то сегодня они предпочитают обсуждать феномен «неолитизации»7. Подобные сдвиги хорошо видны на примере одного из важнейших открытий в дальневосточной археологии,
связанных с исследованием древнейшей керамики. Традиционно принято было считать,
что открытие человеком свойств глины и изготовление из нее различных предметов с последующим обжигом произошло в эпоху неолита и палеолитическому человеку керамика
не была известна. Между тем в последние несколько десятилетий в ряде регионов мира
появились свидетельства того, что глину начали использовать еще в верхнем палеолите.
В частности, в Дальневосточном регионе были найдены памятники с древнейшей керамикой (Сикачи-Алян, Хумми, Громатуха в Приамурье, Устиновка-3, Черниговка-1 в Приморье и др.), которые хронологически вписываются в промежуток между 14000–9000 л.н.8
Еще одно значимое достижение последних лет – уточнение времени появления раннего земледелия в Приморье в эпоху неолита. Длительное время по данному вопросу между исследователями велись дискуссии. Однако в результате исследований на памятнике
Кроуновка-1 были получены новые данные, свидетельствующие о том, что население
зайсановского времени культивировало обычное просо 4600 л.н. Кроме того, получены
представительные палеоботанические данные о распространении различных зерновых
культур последующих исторических периодов включительно до эпохи средневековья9.
В последнее десятилетие исследователи все больше склоняются к тому, что социальная эволюция имела многолинейный характер, хотя относительно недавно, во второй половине ХХ столетия, были распространены однолинейные схемы социальной эволюции
(Э. Сервис, М. Фрид), предполагающие эгалитарный характер групп охотников-собирателей и появление социальных рангов, а затем вождеств и стратификации только с переходом к производящему хозяйству. С течением времени этнографы выявили значительную
вариативность степеней сложности в разных обществах. У охотников-собирателей, например, в одних случаях (бушмены) была социальная организация с равенством членов
общества, тогда как в других (аборигены Австралии) существовало гендерное и возрастное неравенство. Это привело к возникновению в археологии концепций «эгалитарных» и
Цыбульская О.Н., Буравлев И.Ю., Юдаков А.А., Никитин Ю.Г. Сохранение археологического металла: учеб.
пособие. Владивосток: Дальнаука, 2012. 90 с.
6
Бессонова Е.А., Ивлиев А.Л. Результаты применения магниторазведки в исследованиях Краскинского городища // Вестн. ДВО РАН. 2007. № 5. С. 46–56.
7
Неолит и неолитизация бассейна Японского моря: человек и исторический ландшафт: материалы междунар.
конф. / отв. ред. А.Н. Попов. Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 2008. 255 с.
8
Жущиховская И.С. Древнейшая керамика: пути технологической инновации // Вестн. ДВО РАН. 2011. № 1.
С. 101–110.
9
Сергушева Е.А. Культурные растения на археологических памятниках Приморья по палеоэтноботаническим
данным // Cultivated Cereals in Prehistoric and Ancient Far East Asia. Kumamoto: Univ. Kumamoto, 2005. P. 29–42.
5
12
«трансэгалитарных» обществ. Данные идеи нашли свое подтверждение в культурах охотников-собирателей Приморья10.
Вместе с тем высокоспециализированные оседлые рыболовы и охотники на морских
животных могли создавать формы общества с развитой иерархией, наследственной властью вождей (индейцы северо-западного побережья Америки, оседлые рыболовы Флориды, предки остяков Западной Сибири и пр.). Этому способствовало наличие стабильных
источников существования (например, возможность вылова лососевых) и изобретение
методов длительного хранения запасов пищи. Надежная ресурсная база береговых обществ на территории Дальнего Востока создавала прдпосылки для формирования так называемых сложных или комплексных обществ (охотская культура и айны на Сахалине,
культуры пережиточного неолита Камчатки и т.д.). Этот вывод заслуживает своей дальнейшей разработки применительно к обществам эпохи позднего неолита и палеометалла
в Приморье и Приамурье.
Если говорить о раннем железном веке, то для этого времени определенно прослеживается так называемое вождество, т.е. общество с развитой социальной иерархией, которое
предшествует появлению государства. Основными археологическими признаками вождества считаются наличие иерархии поселений и развитая стратификация в погребальном
обряде. По археологическим данным, существование вождеств фиксируется у населения
кроуновской и польцевской культурных общностей11.
Многолинейный характер эволюционных процессов предполагает, что помимо вождеств существовали иные формы сложных обществ, для которых было характерно более
умеренное накопление богатств элитой, распределение власти между несколькими полюсами, универсализирующая космология. Такие общества обычно называют гетерархическими. Их примерами могут служить греческие полисы и более поздние торговые городагосударства. Тем не менее, по всей видимости, могло существовать достаточно большое
количество различных промежуточных форм и вариаций. Насколько этот вывод может
быть применим в отношении культур Дальнего Востока, еще предстоит выяснить12.
Одна из важнейших тенденций нашего времени – глобализация. Развитие средств
передвижения и коммуникаций, глобальные перемещения людей и последствия данных
процессов способствовали возникновению мир-системного анализа, стимулировали у историков и антропологов интерес к подзабытым диффузионистским интерпретациям исторических процессов, а также привлекли внимание к изучению миграций людей и распространению технологических инноваций и идей13.
Разного рода контакты народов Дальнего Востока со своими соседями можно проследить с глубокой древности. Биологические антропологи отмечают сходство физического
облика населения Сибири и Дальнего Востока еще в эпоху камня. Помимо этого взаимодействие народов проявляется в диффузии технологий производства каменных орудий,
возникновении и распространении гончарства, культивируемых растений, одомашнивания животных, бронзолитейного производства, черной металлургии и т.д.
По сути, миграции сопутствовали человеку всегда. Применительно к Дальневосточному региону речь идет об освоении огромных пространств Северо-Восточной Азии и
заселении Америки. Процесс исхода в Новый Свет начался примерно 15–13 тыс. л.н. Его
Табарев А.В. Престижные технологии, промысловые ритуалы и комплексные общества эпохи камня. Дальний
Восток России // Неолит и неолитизация бассейна Японского моря: человек и исторический ландшафт: материалы междунар. конф. / отв. ред. А.Н. Попов. Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 2008. С. 218–224.
11
Крадин Н.Н. Вождества в первобытной археологии Приморья // Приоткрывая завесу тысячелетий: К 80-летию
Жанны Васильевны Андреевой. Владивосток: Рея, 2010. С. 210–223.
12
Там же.
13
Головнев А.В. Антропология движения. Екатеринбург: УрО РАН, 2009. 496 с.; Даймонд Д. Ружья, микробы и
сталь: История человеческих сообществ. М.: АСТ, 2009. 604 с.
10
13
начальные этапы изучались выдающимся дальневосточным археологом Н.Н. Диковым14.
В последние десятилетия исследование данной проблемы получило новый импульс в трудах Ю.Е. Березкина. Его выводы, основанные на огромном количестве мифов, вкратце
сводятся к тому, что при картографировании мифов определенные сюжеты выстраиваются в два независимых фольклорно-мифологических пучка: первый связывает Центральную Евразию и Новый Свет, второй идет от Восточной Индии к Австралии и Южной
Америке15. Это является отражением путей освоения древнейшим человеком различных
частей Ойкумены.
Не менее важной задачей для археологов представляется изучение массовых переселений народов в эпоху средневековья и их последствий. В частности, по письменным
источникам известно, что после завоевания государства Бохай киданями в 926 г. на их
территории было создано марионеточное государство Дундань (Восточная Кидань), во
главе которого был поставлен старший сын киданьского императора. Однако поскольку
бохайцы постоянно восставали, кидани насильственно переселили почти полмиллиона
бохайцев на свои земли в долины рек Шара-Мурэн и Ляохэ16. На территории современной
Монголии, на расстоянии двух с лишним тысяч километров от их исторической родины
бохайцы возводили города, обеспечивали киданьские пограничные гарнизоны продукцией земледелия и ремесел17.
Схожая ситуация возникла после гибели чжурчжэньских государств Цзинь и Восточное
Ся в 1233–1234 гг. Чжурчжэньских мастеров переселяли в различные части Монгольской
империи. Элементы чжурчжэньских культурных традиций выявлены в столице империи
г. Каракорум, на Хирхиринском городище и в усадьбе Алестуй в Забайкалье, на городище
Дён-терек в Туве, в городах Золотой Орды на Волге. Сходство наблюдается в дворцовой
архитектуре, престижных товарах и предметах искусства (поливная посуда и фарфор и др.),
заимствованной у чжурчжэней отопительной системе (кан). Культурные традиции чжурчжэней передавались жителям монгольских городов и затем трансформировались в золотоордынское время на других территориях. Представляется, что изучение чжурчжэньского вклада в историю культуры Монгольской империи является одной из важнейших задач
археологических исследований в настоящее время18.
Следует отметить также, что дальневосточные археологи большое внимание уделяли
локальным процессам обмена в различные исторические эпохи. В частности, совместными исследованиями геологов и археологов на примере орудий каменного века из обсидиана показано, как артефакты могли перемещаться на расстояния в сотни километров:
например, на памятниках Устиновской группы (р. Зеркальная) в Приморье до 300 км и
на стоянке Осиновая Речка под Хабаровском более чем на 600 км19. Установлено, что в
эпоху существования государства Бохай существовали тесные связи между периферийными (территория Приморья) и центральными районами Бохая, а также другими странами – империей Тан и Силла. Это подтверждается, в частности, находками китайских
зеркал и украшений, фарфоровой и глазурованной посуды. По археологическим данным
прослеживается обмен продуктами питания между континентальными и прибрежными
Диков Н.Н. Азия на стыке с Америкой в древности. СПб.: Наука, 1993. 304 с.
Березкин Ю.Е. Мифы заселяют Америку. М.: ОГИ, 2007. 359 с.
16
Крадин Н.Н., Ивлиев А.Л. Результаты археологических исследований киданьских городов в Монголии // Вестн.
ДВО РАН. 2011. № 1. С. 111–121.
17
Крадин Н.Н., Ивлиев А.Л., Орчи А. и др. Киданьский город Чинтолгой-балгас. М.: Вост. лит., 2011. 173 с.
18
Крадин Н.Н., Скрынникова Т.Д. Империя Чингис-хана. М.: Вост. лит., 2006. 557 с.
19
Попов В.К., Клюев Н.А., Слепцов И.Ю., Доелман Т., Торренс Р., Кононенко Н.А., Вайт П. Гиалокластиты
Шкотовского базальтового плато (Приморье) – важнейший источник археологического обсидиана на юге Дальнего Востока России // Приоткрывая завесу тысячелетий: К 80-летию Ж.В. Андреевой. Владивосток: Рея, 2010.
С. 295–314.
14
15
14
районами Приморья20. Данные факты не противоречат письменным источникам, которые
свидетельствуют о внутренней хозяйственной специализации различных областей Бохая.
Так, область Шуайбинь (долина р. Раздольная) славилась своими лошадьми, а окрестности оз. Мэйто (оз. Ханка) – вкусными карасями.
Одной из значимых дат в рамках Года российской истории был избран 862 год –
год призвания новгородцами варягов, согласно «Повести временных лет». С этой датой
связывают рождение русской государственности. Несомненно, далеко не все историки согласны с выбором именно этой даты в качестве отправного момента в становлении нашего
государства. Как бы то ни было, это активизировало интерес к данной проблематике. Было
проведено немало конференций, опубликовано множество работ – от сборников статей и
тематических выпусков журналов до фундаментальных монографий по истории русского
государства.
Данный хронологический рубеж (эпоха раннего средневековья) имел важное значение
не только в российской истории. Это время складывания ряда государственных образований на территории Сибири и Дальнего Востока. Первой цивилизацией21 на Дальнем Востоке России являлось королевство Бохай, созданное на основе объединения ряда вождеств
тунгусо-маньчжурской народности мохэ.
Согласно китайским летописям, существовало семь наиболее известных и влиятельных «объединений» (кит. «булэй») мохэ, отличавшихся количеством выставляемых воинов. Каждое из них возглавлялось вождем и занимало достаточно большую территорию.
Помимо них известны мохэские «подразделения» (кит. «бу», традиционно этот термин
переводится как «племя»). Их было гораздо больше. Власть вождя передавалась по наследству. Скорее всего, «бу» могли соответствовать племенам и простым вождествам, а «булэй» – сложным вождествам. Существование сложных вождеств у мохэ подтверждается
археологическими данными22. Наиболее крупными «объединениями», сыгравшими важную роль в истории, были сумо мохэ, жившие на крайнем юго-западе мохэских земель, и
хэйшуй мохэ, обитавшие на северо-востоке, в долинах нижнего течения Сунгари, Уссури
и Амура. Со временем хэйшуй мохэ разделились на 16 «поколений». Совершенно очевидно, что они уже представляли собой сложное вождество или конфедерацию вождеств.
У мохэ существовало развитое земледелие, которое давало стабильные излишки пищи.
Теоретически это должно было привести к росту населения, увеличению конкуренции
за ресурсы, конфликтам, формированию аппарата управления и институтов принуждения. Однако у мохэ катализатором процессов политогенеза являлось внешнее давление со
стороны империи Тан, которое стимулировало внутреннюю консолидацию. В середине
VII в. у сумо мохэ возникло крупное объединение с централизованной властью (в тюркских рунах оно называлось боклийским каганатом)23. В 698 г. вождь сумо мохэ Да Цзожун провозгласил создание государства, которое первоначально называлось Чжэнь, а с
713 г. – Бохай.
Территория Бохая включала восточную Маньчжурию, часть Северной Кореи и юго-западную часть Приморья. Государство было разделено на 5 столиц, 15 областей, 62 округа,
Гельман Е.И. Центр и периферия в северо-восточной части государства Бохай // Россия и АТР. 2006. № 3.
С. 39–47.
21
Термин «цивилизация» в научной литературе используется, как правило, в двух значениях: 1 – как стадия эволюции общества, отличающаяся появлением городов, письменности и ряда других черт (Г. Чайлд и др.); 2 – как
крупная конкретно-историческая общность, которая характеризуется самобытными культурными признаками и
проходит определенный цикл развития (А. Тойнби и др.). Нами термин употребляется только в первом значении.
Иногда для подобных обществ используется термин «ранние цивилизации» (Б. Триггер и др.).
22
Крадин Н.Н. Вождества в первобытной археологии Приморья // Приоткрывая завесу тысячелетий: К 80-летию
Жанны Васильевны Андреевой. Владивосток: Рея, 2010. С. 210–223.
23
Крадин Н.Н. Тюркские руны и проблема образования бохайского государства // Международная конференция
Фонда когурёских исследований: Когурёская история и культура. Сеул: Kogure Res. Foundation, 2005. С. 218–222.
20
15
125 уездов. В VIII–IX вв. бохайские правители стремились расширить территорию страны
за счет восточных и северных территорий. Истинным расцветом Бохая было правление
вана Да Циньмао (737–793 гг.), который за свой вклад в развитие образования и культуры в стране получил посмертное имя «Просвещенный». В годы его правления сложилась
система пяти столиц, сформированы основные государственные институты. В период
царствования Да Жэньсю (818–830 гг.) были частично покорены хэйшуй мохэ и территория государства достигла максимального размера. Аппарат управления Бохая копировал
танскую бюрократическую модель. Чиновники делились на 8 рангов. Они носили одежду
разного цвета с верительными знаками отличия. Для ведения делопроизводства бохайцы
заимствовали китайскую письменность. Государственной религией был буддизм24.
Раньше считалось, что вся территория современного Приморья и значительная часть
Хабаровского края входили в состав Бохайского государства. В настоящее время можно
более или менее уверенно утверждать, что Бохай включал только южную и частично западную части Приморского края25. Здесь располагались две административные единицы
бохайского государства. Южная часть Приморья относилась к округу Яньчжоу области
Лунъюаньфу. Центром ее было Краскинское городище. Долина р. Раздольная (Суйфун)
входила в состав области Шуайбинь. Многие ученые считают, что центром этой области было городище Дачэнцзы на территории КНР, неподалеку от пересечения р. Суйфун
российско-китайской границы. Территория к северу от оз. Ханка, долина р. Партизанская
(Сучан) и восточная часть Приморья не были в составе государства Бохай.
В пределах Приморского края известно несколько десятков археологических памятников государства Бохай. Наиболее изученным является Краскинское городище, расположенное на самом юге края на правом берегу устья р. Цукановка (Яньчихэ), примерно
в 400 м от берега зал. Посьета. Форма городища напоминает подкову, ориентированную
выпуклой стороной к северу. Его площадь около 12,6 га. С внешней стороны и изнутри
земляной вал был выложен каменными блоками. Высота вала чуть более 1 м с внутренней
и более 2 м с внешней стороны. Имеется трое ворот (кроме северной стороны), дополнительно укрепленных Г-образными захабами. От южных ворот в направлении к северу проложена улица шириной до 30 м. Она делит город на две части. На территории городища на
возвышенных участках видны остатки административных, храмовых и других построек
(каменные базы, скопления камней). Магнитометрические исследования показывают наличие следов кварталов, улочек между ними, отдельных усадеб26. Подобная планировка
характерна для крупных городов бохайского государства.
Краскинское городище представляет собой уникальный археологический объект. Это
эталонный памятник бохайского времени. Оно являлось городом Янь – центром одноименного округа и портом, откуда начиналась дорога в Японию. Всего за время существования
Бохая в Страну восходящего солнца было отправлено 35 бохайских посольств. В составе
посольств помимо официальных лиц и торговцев были поэты и музыканты. Они участвовали совместно с японскими литераторами в представлениях при императорском дворе.
Из Японии за это время прибыло 13 дипломатических миссий. Недавно на городище найдены надписи на керамике, которые, возможно, являются японскими именами.
На протяжении многих лет на Краскинском городище ведутся интенсивные изыскания. Их результаты регулярно публикуются в объемных, хорошо иллюстрированных
Государство Бохай (698–926 гг.) и племена Дальнего Востока России / отв. ред. Э.В. Шавкунов. М.: Наука,
1994. 219 с.
25
Гельман Е.И. Взаимодействие центра и периферии в Бохае // Российский Дальний Восток в древности и средневековье / отв. ред. Ж.В. Андреева. Владивосток: Дальнаука, 2005. С. 476–516; Никитин Ю.Г. Тан, Бохай и
«восточные варвары» (восточная периферия Бохая) // Российский Дальний Восток в древности и средневековье
/ отв. ред. Ж.В. Андреева. Владивосток: Дальнаука, 2005. С. 517–541.
26
Бессонова Е.А., Ивлиев А.Л. Результаты применения магниторазведки в исследованиях Краскинского городища // Вестн. ДВО РАН. 2007. № 5. С. 46–56.
24
16
монографиях. Здесь выявлены различные строительные конструкции: каменные стены,
ограждавшие буддийский храмовый комплекс, печи для обжига черепицы, прямоугольная платформа храма, каменный фундамент башни, выложенный из камня колодец и т.д.
Город служил крупным центром сосредоточения ремесел – гончарства, металлургии,
производства черепицы, строительного дела и др. На городище найдено много предметов престижного потребления и свидетельств развитой внешней и внутренней торговли
(фарфор, глазурованная керамика, украшения), раскопаны жилища с канами – лежанками, отапливаемыми горячим воздухом. Культурный слой на памятнике превышает 2 м.
Здесь выделено пять строительных горизонтов, связанных с различными этапами жизнедеятельности. Город существовал в течение нескольких столетий – с VIII до первой половины X в. Верхняя хронологическая граница может быть датирована киданьским сосудом,
найденным в колодце27.
Как уже было сказано, после гибели Бохая на их землях было создано киданьское государство Дундань. Учитывая, что в состав Бохая входила только часть Приморья, киданьская депортация затронула не весь край. Можно допустить, что отдельные территории
Приморья впоследствии могли входить в состав полузависимого от киданей политического объединения типа Динъани или Северо-Западного Бохая (несколько автономных и
конкурирующих между собой «княжеств» или племенных объединений), выплачивавшего
определенную дань киданьскому императору.
С этой точки зрения большой интерес вызывают раскопки Кокшаровского городища,
расположенного в центральном Приморье в 2 км от места впадения р. Кокшаровка в Уссури. По форме городище представляет собой нечто среднее между овалом и прямоугольником. В северной части памятника раскопано строение на платформе сложной конструкции
с семью помещениями, разделенными между собой каменными коридорами. В каждом
помещении с юга имеются входы и П-образные двухканальные каны с двумя очагами.
Культурная атрибутация памятника вызвала споры среди исследователей, но радиоуглеродные датировки раскопанного объекта указывают на бохайское или постбохайское время. Особый интерес вызывают неутилитарные находки (конусовидные глиняные подставки, керамическая стилизованная двухголовая фигура)28. Возможно, данное городище было
одним из местных политических центров постбохайского времени.
С течением времени постепенно опустевшие территории Приморья были заселены
чжурчжэньским населением. Данный этноним появляется с X в. Так стали называться
происходившие от хэйшуй мохэ племена и вождества, расселившиеся по территории Северной Маньчжурии, Приморья и Приамурья на опустевших после киданьского завоевания бохайских землях. Кидани подразделяли чжурчжэней на «мирных», которые жили на
подконтрольных империи Ляо землях, и «диких», расселившихся к востоку и северо-востоку от Сунгари. Чжурчжэни зависели от киданей и платили им дань пушниной, драгоценностями, лекарственными растениями, лошадьми и т.д. Особенно ценились охотничьи
соколы («хайдунцины»)29, за которыми по требованию киданей чжурчжэни регулярно совершали походы в земли Уго (кит. «пять владений»). Последние предположительно проживали в низовьях Сунгари, Уссури и прилегающей к ним долине Амура.
Во второй половине XI в. началась консолидация чжурчжэней под предводительством рода Ваньянь. Постепенно все более или менее крупные объединения чжурчжэней
оказались под его влиянием. В 1115 г. вождь чжурчжэней Агуда провозгласил создание
Болдин В.И., Гельман Е.И., Ивлиев А.Л., Никитин Ю.Г. «Интеграция» на Краскинском городище: 4 года исследований // Вестн. ДВО РАН. 2001. № 3. С. 74–90; Ивлиев А.Л., Болдин В.И. Исследования Краскинского городища и археологическое изучение Бохая в Приморье // Россия и АТР. 2006. № 3. С. 5–18; и мн. др.
28
Клюев Н.А., Ким Дон Хун, Якупов М.А., Малков С.С. Городище Кокшаровка-1: итоги и перспективы исследований // Новые перспективы изучения истории Когурё и Бохая. Владивосток, 2011. С. 185–206; и др..
29
Васильев Ю.М. Соколиный путь // Проблемы археологии и палеоэкологии Северной, Восточной и Центральной Азии / отв. ред. А.П. Деревянко. Новосибирск: Изд-во ИАЭ СО РАН, 2003. С. 317–319.
27
17
Золотой империи чжурчжэней (по-китайски «Цзинь») и принял титул императора. За десять
лет чжурчжэни полностью разбили киданей и захватили всю их территорию. По иронии
судьбы остатки киданей оказались в самом западном городе Чжэньчжоу (городище Чинтолгой-балгас), куда они прежде ссылали бохайцев. В 1130 г. они покинули и его и направились
в Среднюю Азию, где создали империю каракиданей (кит. «Си Ляо» – Западное Ляо)30.
После завоевания территории Ляо чжурчжэни взялись за подчинение Китая. Постепенно им удалось завоевать практически весь Северный Китай, а империя Южная Сун
была вынуждена платить им ежегодно огромные выплаты. В период расцвета чжурчжэньское государство занимало всю Маньчжурию, южную часть Дальнего Востока России,
часть Северной Кореи и большую часть территории Северного Китая. Чжурчжэни получили огромные материальные и человеческие ресурсы. Это позволило им быстро создать
высокую цивилизацию. Уже через четыре года после провозглашения государственности
чжурчжэни имели собственную слоговую письменность. В государстве получили развитие различные науки и медицина, литература и поэзия, изобразительное и декоративноприкладное искусство, скульптура и архитектура31.
На крайнем северо-востоке Цзиньской империи находились губернии Хэлань (пограничная с Кореей и крайним югом Приморья), Хулигай (на северо-востоке Маньчжурии)
и Сюйпинь (в южной и центральной частях Приморья и на востоке Маньчжурии). Кроме
этого на территории Приморья была расположена губерния Елань (долина р. Сучан и прилегающая прибрежная область) с центром в Николаевском городище. Центром еще одного административного подразделения в верховьях Уссури являлось, по всей видимости,
Чугуевское городище. Локальным центром прибрежных районов юго-восточного Приморья служило, возможно, Новонежинское городище. Центр губернии Сюйпинь находился
в районе Уссурийска. В черте современного города располагались два городища, укрепленные мощными фортификационными сооружениями (Южно-Уссурийское и ЗападноУссурийское), курганы, изваяния, две каменные черепахи. Председатель Императорского
русского географического общества граф. Ф. Литке в письме генерал-губернатору Восточной Сибири М.С. Корсакову в ноябре 1869 г. писал: «Большая часть этих развалин находится в изгибе, образуемом р. Суйфуном, при впадении в нее р. Ча-гоу (Ца-го), и это пока
единственное место, в котором найдены обломки черепиц, каменные фундаменты ворот
и т.п. Недавно русскими жителями деревни, поселенной в названной местности, найдены
еще другие в высшей степени интересные предметы, а именно: статуи, изваяние черепахи
со щитом и др. … Все эти находки… в настоящее время гибнут по невежеству жителей
и г. Лопатин рассказывал, что он видел, как камни с изваяниями уже употребляются на
жернова»32.
К сожалению, несмотря на все увещевания краеведов и ученых, как в дореволюционный период, так и в советское время, да и сегодня тоже эти уникальные археологические
объекты продолжали уничтожаться. К настоящему времени городища полностью разрушены. На территории Уссурийска неоднократно проводились археологические исследования, которые показали наличие здесь нескольких хронологических горизонтов чжурчжэньского времени33.
Черепахи со щитом – это черепахи со стелами, которые обычно (как символ вечности)
ставились рядом с захоронениями знатных лиц. Одна такая черепаха сегодня находится в
Уссурийске, другая была перевезена в Хабаровск и стоит у входа в Краеведческий музей
Крадин Н.Н., Ивлиев А.Л., Очир А. и др. Киданьский город Чинтолгой-балгас. М.: Вост. лит., 2011. С. 166–167.
Воробьев М.В. Чжурчжэни и государство Цзинь (X в.–1234 г.). М.: Наука, 1975. 448 с.; Воробьев М.В. Культура
чжурчжэней и государства Цзинь (X в.–1234 г.). М.: Наука, 1983. 368 с.; Шавкунов Э.В. Культура чжурчжэнейудигэ XII–XIII вв. и проблема происхождения тунгусских народов Дальнего Востока. М.: Наука., 1990. 282 с.
32
Никольск-Уссурийский: страницы истории. Документы и материалы. Владивосток: РГИА ДВ, 2003. С. 113.
33
Артемьева Н.Г., Ивлиев А.Л. Новые эпиграфические находки из Уссурийска // Рос. археология. 2000. № 2.
С. 165–172.
30
31
18
им. Н.И. Гродекова. На стеле «хабаровской» черепахи сохранилось несколько иероглифов,
обозначавших титулы усопшего. В.Е. Ларичеву удалось установить имя этого человека.
Им был чжурчжэньский князь Эсыкуй (Дигунай, Ваньянь Чжун), являвшийся представителем императорского рода. Его биография раскрывает некоторые неизвестные страницы
истории Приморья. Ваньянь Чжун был одним из сподвижников первого чжурчжэньского
императора Агуды, участвовал в походах против Ляо, а после смерти своего брата, предводителя еланьских чжурчжэней, взял в свои руки бразды правления над Юго-Восточным
Приморьем. В 1124 г. Ваньянь Чжун перенес ставку из Елани в Сюйпинь. Это было обусловлено тем, что земли Елани были не очень плодородны. Скорее всего, после переселения на новом месте был построен город, который и стал административным центром
чжурчжэньской губернии Сюйпинь. Здесь он и прожил до своей смерти в 1137 г. Позднее,
в 1171 г., чжурчжэньский император повелел номинально объединить Еланьский и Сюйпиньский мэнъани, оставив для них общее название Елань34.
Открытым остается вопрос, входили ли восточные и северные территории Приморья в
состав чжурчжэньского государства. За последнее десятилетие здесь выявлено достаточно большое число средневековых городищ. На северо-востоке Приморья обследовано значительное количество долинных и горных городищ35. Получены новые данные о городищах северного Приморья36. Однако вопросы культурно-хронологической принадлежности
этих памятников еще нуждаются в разработке.
В начале XIII в. над чжурчжэньским государством нависла внешняя угроза. В 1206 г.
в монгольских степях была создана держава Чингис-хана. Через четыре года монголы начали войну против Цзинь. Война имела затяжной характер и продолжалась почти четверть
века. В 1215 г. командующий цзиньскими войсками в Ляодуне Пусянь Ваньну провозгласил создание государства Великое Чжэнь. После нескольких военных поражений от
лояльных империи чжурчжэней и восставших киданей он решил переселить свою армию
и народ в отдаленные восточные губернии чжурчжэньской империи. Здесь было провозглашено государство Восточное Ся (кит. «Дун Ся»). Новое государственное образование
занимало территорию трех губерний Золотой империи: Хэлань, Сюйпинь и Хулигай (восточная Маньчжурия, крайний север Корейского полуострова, большая часть Приморского
края). Это открытие было сделано А.Л. Ивлиевым в процессе изучения эпиграфических
надписей на весовых гирьках. Оказалось, что начертанные на них девизы правления относятся не к династии Цзинь, а к государству Восточное Ся37.
Стремясь защититься от монгольского вторжения, чжурчжэни за короткое время построили на территории Приморья много новых городищ. Пространственным центром
государства являлся уссурийский «мегаполис» – города Кайюань и бывший губернский
центр Сюйпинь. В 3 км к югу от современного Уссурийска на противоположном берегу
Суйфуна на высокой Краснояровской сопке была возведена неприступная крепость. Краснояровское городище отождествляется исследователями с городом Кайюанем – столицей
государства Восточное Ся38. Это самое крупное городище на территории Дальнего Востока России: его площадь 180 га, общая протяженность валов около 7 км. Посредством
раскопок большими площадями здесь исследовано немалое количество жилых усадеб,
Артемьева Н.Г., Ивлиев А.Л. Печать Еланьского мэнъаня // Вестн. ДВО РАН. 2000. № 2. С. 109–114; Ларичев В.Е.
Навершие памятника князю Золотой империи // Материалы по истории Сибири. Древняя Сибирь. Вып. 4. Бронзовый и железный век Сибири. Новосибирск, 1974. С. 205–225; и др.
35
Дьякова О.В. Военное зодчество центрального Сихотэ-Алиня в древности и средневековье. М.: Вост. лит.,
2009. 245 с.
36
Крадин Н.Н., Ивлиев А.Л., Очир А. и др. Киданьский город Чинтолгой-балгас. М.: Вост. лит., 2011. 173 с.;
Крадин Н.Н., Никитин Ю.Г. Некоторые результаты исследований городища Новопокровское-2 // Традиционная
культура Востока Азии. Вып. 2. Благовещенск: Изд-во АмГУ, 2001. С. 82–90.
37
Ивлиев А.Л. Письменные источники об истории Приморья середины I–начала II тысячелетия н.э. // Приморье
в древности и средневековье / отв. ред. А.М. Кузнецов. Уссурийск, 1996. С. 30–34.
38
Артемьева Н.Г., Ивлиев А.Л. Печать Еланьского мэнъаня // Вестн. ДВО РАН. 2000. № 2. С. 109–114.
34
19
хозяйственных объектов, открыто несколько улиц. По всей видимости, город делился на
несколько зон в зависимости от статуса и специализации их жителей. В юго-восточной
части городища находился «внутренний город» площадью 35 га. Его территория разделена
на несколько участков. В центральной части был так называемый запретный город – место, где располагались дворцовые здания. К северу от него находились кварталы чиновников и представителей господствующей элиты, к югу – возможно, храм, на западе – редут
размером 20 × 30 м, на востоке – государственные склады39.
Горные приморские городища времен чжурчжэньских государств Цзинь и Восточное Ся
по своим конструктивным особенностям значительно отличаются от равнинных поселений.
Как правило, для их возведения выбирались большие распадки, в которых имелся водный
источник. По гребню возводился вал, чтобы распадок оказывался защищенным от нападения. Более мощными фортификационными сооружениями укреплялся выход из распадка.
Самым известным на Дальнем Востоке горным городищем такого типа является знаменитая
Шайгинская крепость в Партизанском районе Приморского края. Она была открыта выдающимся дальневосточным археологом Э.В. Шавкуновым, который длительное время руководил ее исследованием. В результате многолетних раскопок удалось установить, что это был
крупный ремесленный центр. На территории городища раскопано много мастерских, где
опытные мастера занимались плавкой и кузнечно-слесарной обработкой черных и цветных
металлов. Склоны распадка оборудованы террасами, на которых плотно друг к другу строились усадьбы с домами каркасно-столбовой конструкции и свайными амбарами, производственные и иные комплексы. На высокий статус Шайгинского городища в политической
иерархии Восточного Ся указывают находки серебряной пайцзы (верительного знака должностного лица) и печати чжичжуна – крупного чжурчжэньского чиновника40.
Несмотря на то что монголы периодически отвлекали большие силы для походов в
Среднюю Азию и на тангутов и сам Чингис-хан не дожил до крушения Золотой империи,
постепенно кольцо вокруг чжурчжэней сжималось все уже и уже. Государство Восточное
Ся просуществовало всего 19 лет. В 1233 г. монгольские войска вторглись на территорию
Приморья и дошли до Сюйпиня и Кайюаня. Пусянь Ваньну был пленен. В 1234 г. монгольские войска окружили город Цайчжоу (находится в современной китайской провинции Хэнань), где укрылся последний чжурчжэньский император. Несмотря на мужество
обороняющихся, город был взят. Так прекратилась история чжурчжэньской цивилизации.
Дальневосточная археология вошла в новое тысячелетие с неплохими результатами и перспективами на будущее. Ее современное состояние характеризуется тесной
интеграцией с естественными науками, развитием международного сотрудничества и
выполнением интернациональных научных проектов, созданием более гибких интерпретаций прошлого. Поскольку территория Дальнего Востока огромна, а его изученность
относительно невелика, по-прежнему важными задачами остаются поиск новых археологических памятников различных исторических периодов, проведение стационарных
раскопок, систематизация собранного материала, уточнение хронологии, охрана археологического наследия. Дальнейшее развитие междисциплинарных связей и интеграция
в мировое археологическое пространство дадут новые импульсы региональной археологической науке и будут способствовать получению новых знаний о древнейших этапах
прошлого Дальнего Востока.
39
Артемьева Н.Г. Итоги исследований Краснояровского городища Приморской археологической экспедицией
// Актуальные проблемы археологии Сибири и Дальнего Востока. Уссурийск, 2011. С. 270–276.
40
Ивлиев А.Л. Шайгинская пайцза в свете данных японской летописи // История и археология Дальнего Востока.
К 70-летию Э.В. Шавкунова. Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 2000. С. 181–184; Ивлиев А.Л. О печати
чжичжуна и статусе Шайгинского городища // Вестн. ДВО РАН. 2006. № 2. С. 109–113; Шавкунов Э.В. Культура
чжурчжэней-удигэ XII–XIII вв. и проблема происхождения тунгусских народов Дальнего Востока. М.: Наука,
1990. 282 с.
20