Компаративное исследование положений уголовного

УГОЛОВНАЯ ПОЛИТИКА: ТЕОРИЯ И ПРАКТИКА Ганченко Олег Игоревич
заместитель начальника научно-исследовательского отдела
Краснодарского университета МВД России
(тел.: 88612584767)
Компаративное исследование
положений уголовного
законодательства стран
ближнего зарубежья
об ответственности за шантаж
В статье рассматриваются особенности нормативного установления уголовной ответственности за шантаж по законодательству государств ближнего зарубежья.
Ключевые слова: уголовная ответственность, преступление, шантаж, вымогательство, психическая безопасность, угроза.
O.I. Ganchenko, Deputy head of the research department of the Krasnodar University of the Ministry
of Internal Affairs of Russia; tel.: 88612584767.
Comparative research of provisions of the criminal law of the neighboring countries on the responsibility for blackmail
The article discusses the features of regulatory criminalization of blackmail under the laws of foreign
countries.
Key words: criminal liability, crime, blackmail, extortion, and psychic security, threat.
К
ак известно, в действующем отечественном уголовном законодательстве
не предусматривается отдельной нормы об ответственности за шантаж. Вместе с
тем, шантаж по УК РФ влечет уголовную ответственность в рамках состава вымогательства, он является способом совершения понуждения к действиям сексуального характера,
принуждения к даче показаний.
В целях сравнительно-правового исследования соответствующих отечественных нормативных положений интерес представляет изучение уголовных кодексов иностранных государств и, прежде всего, стран ближнего зарубежья, поскольку таковые наиболее близки
российскому законодательству, хотя и имеют
оригинальные отличия.
Так, по УК Украины шантаж выступает способом доведения до самоубийства (ст. 120).
При этом данный способ совершения преступления закреплен в диспозиции нормы наряду с
принуждением к противоправным действиям
[1, c. 112]. В ст. 303 УК Украины шантаж регламентирован в качестве способа принуждения
либо вовлечения в занятие проституцией. При
этом шантаж в этой норме альтернативен таким способам совершения преступления как
угроза применения насилия, угроза уничтоже-
ния или повреждения имущества [1, с. 264].
Шантаж предусмотрен в качестве способа вовлечения в занятие проституцией в УК Кыргызской Республики (ст. 260), в УК Азербайджанской Республики (ст. 243) и в УК Республики
Казахстан (ст. 270) [2, c. 300-301]. Но при этом
альтернативными способами совершения данного преступления являются физическое насилие, угроза его применения, уничтожение имущества и обман [3].
В этой связи закономерно возникает вопрос
о месте шантажа в ряду других способов совершения преступления. С одной стороны,
шантаж «соседствует» с такими способами, как
угроза применения насилия, уничтожения или
повреждения имущества, которые очевидно
являются весьма общественно опасными. А, с
другой стороны, шантаж закрепляется и вместе с таким способом совершения преступления, как обман, куда менее общественно опасным по сравнению с угрозой применения насилия. Кроме того, шантаж в одних случаях
включен в нормы, именуемые вовлечением в
совершение, а в других – именуемые принуждением. Следовательно, можно предположить,
что по уголовному законодательству стран
ближнего зарубежья шантаж трактуется довольно широко.
143
УГОЛОВНАЯ ПОЛИТИКА: ТЕОРИЯ И ПРАКТИКА Как и в УК РФ, шантаж выступает способом
совершения преступления в ст. 170 «Понуждение к действиям сексуального характера» УК
Республики Беларусь [4, c. 233], ст. 173 «Принуждение к действиям сексуального характера» УК Республики Молдова [5, c. 248], ст. 131
«Понуждение к действиям сексуального характера» УК Кыргызской Республики [3], в ст. 123
«Понуждение к половому сношению, мужеложству, лесбиянству или иным действиям сексуального характера» УК Республики Казахстан
[2, c. 149]. Подобным образом шантаж предусмотрен как один из способов принуждения к
даче показаний по УК Республики Беларусь
(ст. 394) [4, c. 417].
Обращает на себя внимание тот факт, что
законодатели указанных государств расходятся во мнении о том, является ли шантаж способом понуждения или способом принуждения.
Стоит отметить, что принуждение и понуждение понятия не равнозначные, поскольку принуждение в данном случае предполагает более
активное воздействие на волю потерпевшего,
тогда как понуждение подразумевает под собой, как правило, лишь склонение лица, которое может быть осуществлено посредством
уговоров, обмана или подкупа.
По УК Республики Молдова шантаж предусматривается и как квалифицирующий признак
состава преступления. Таковым он выступает
для
преступления,
регламентированного
ст. 314 «Понуждение к даче ложных показаний,
ложного заключения, осуществлению неправильного перевода или уклонению от дачи
показаний, заключения, осуществления перевода» [5, c. 349]. Следовательно, молдавский
законодатель выделяет шантаж в качестве
специального вида понуждения, отличающегося большей степенью воздействия на волю
потерпевшего.
Как и в ст. 302 УК РФ, в ст. 325 УК Кыргызской Республики, в ст. 293 УК Азербайджанской Республики и в ст. 347 УК Республики
Казахстан шантаж, наряду с угрозами (без
конкретизации их содержания), выступает альтернативным способом совершения принуждения к даче показаний [3]. Такая ситуация
несомненно ставит правоприменителя в затруднительное положение относительно понимания шантажа, поскольку неотъемлемым
признаком шантажа выступают угрозы. Более
того, имеются основания утверждать, что шантаж – это разновидность угрозы, подкрепляемая определенными требованиями.
Отдельного рассмотрения в рамках проводимого нами исследования заслуживает вопрос о законодательных конструкциях состава
вымогательства. Известно, что по УК РФ шантаж, по сути, выступает альтернативным деянием в данном преступлении.
ОБЩЕСТВО И ПРАВО ● 2012 ● № 4 (41)
Так, украинский законодатель установил в
качестве альтернативного способа совершения
вымогательства угрозу разглашения сведений,
которые потерпевший или его близкие родственники желают сохранить в тайне (ч. 1
ст. 189 УК Украины) [1, c 165-166]. По УК Азербайджанской Республики, криминальным в
составе вымогательства является только угроза распространения сведений, позорящих потерпевшего или его близких (ст. 182) [6, c. 200201].
Однако, например, в УК Кыргызской Республики и в УК Республики Казахстан закреплен
способ совершения вымогательства, аналогичный соответствующему в ст. 163 УК РФ –
угроза распространения сведений, позорящих
потерпевшего или его близких, либо иных сведений, которые могут причинить существенный
вред правам или законным интересам потерпевшего или его близких [3, c. 200-201]. Таким
же образом поступил кыргызский законодатель
и при конструировании нормы об ответственности за принуждение к совершению сделки
или к отказу от ее совершения (ст. 190 УК Кыргызской Республики) [3, c. 203-204].
По нашему мнению, наиболее прогрессивным способом нормативного закрепления ответственности за шантаж в рамках состава
вымогательства является опыт украинского
уголовного законодательства. Ведь угроза
распространения позорящих сведений, а также
угроза распространения сведений, которые
могут причинить существенный вред правам
или законным интересам потерпевшего или его
близких успешно охватываются более емким
понятием – угроза распространения сведений,
которые потерпевший желает сохранить в
тайне.
Угроза разглашения позорящих сведений
является одним из способов понуждения свидетеля, потерпевшего, эксперта к отказу от
дачи показаний или заключения (ст. 386 УК
Украины) [1, c. 336]. Примечательно, что этот
вид угрозы наряду со способом понуждения
выступает и самостоятельным деянием, запрещенным указанной нормой украинского
уголовного закона, поскольку угроза разглашения позорящих сведений из мести за ранее
данные показания или заключение также влечет уголовную ответственность по ст. 386 УК
Украины [там же].
Данные нормативные положения обусловливают необходимость в контексте проводимого нами компаративного исследования указать
на два аспекта. Во-первых, на наш взгляд,
украинский законодатель проявляет непоследовательность, указывая в одном случае на
угрозу нежелательных к огласке сведений, а в
другом случае – на угрозу распространения
позорящих сведений. Хотя, как представляет-
144
УГОЛОВНАЯ ПОЛИТИКА: ТЕОРИЯ И ПРАКТИКА ся, подразумевается один способ совершения
преступления.
Во-вторых, уникальность уголовного законодательства Украины в части темы нашего исследования проявляется в том, что угроза разглашения позорящих сведений из мести выступает самостоятельным преступлением.
Весьма интересная норма в ракурсе проводимого нами исследования предусмотрена
ст. 185 УК Республики Беларусь, именуемой
«Принуждение». В диспозиции данной статьи
описано следующее деяние: «Принуждение
лица к выполнению или невыполнению какоголибо действия, совершённое под угрозой применения насилия к нему или его близким, уничтожения или повреждения их имущества,
распространения клеветнических или оглашения иных сведений, которые они желают сохранить в тайне, либо под угрозой ущемления
прав, свобод и законных интересов этих лиц,
при отсутствии признаков более тяжкого преступления» [4, c. 244].
Следовательно, белорусский законодатель
предусмотрел в своем УК общую норму об
ответственности за принуждение, которой
охватывается, в том числе и шантаж.
Очевидно, что специальная норма по отношению к изложенной установлена в ст. 384 УК
Республики Беларусь «Принуждение к выполнению обязательств»: «Принуждение к выполнению договорных обязательств, возмещению
причинённого ущерба, уплате долга, штрафа,
неустойки или пени под угрозой применения
насилия, уничтожения или повреждения имущества либо распространения сведений, способных причинить существенный вред правам
и законным интересам потерпевшего или его
близких, при отсутствии признаков вымогательства» [4, c. 412]. Думается, что эта норма
является своего рода аналогом ст. 179 УК РФ
«Принуждение к совершению сделки или к
отказу от ее совершения». Однако при этом
рассматриваемая норма дополнена и признаками, существенно расширяющими ее по сравнению с положениями ст. 179 УК РФ.
Угроза распространения клеветнических или
оглашения иных сведений, которые потерпевший желает сохранить в тайне, является альтернативным способом вымогательства (ст.
208 УК Республики Беларусь) [4, с. 263]. Аналогичный способ совершения преступления
предусмотрен и в ст. 288 «Принуждение лица к
участию в преступной деятельности» [4,
c. 330], ст. 365 «Вмешательство в деятельность работника милиции» [4, c. 339], ст. 389
«Угроза в отношении судьи или заседателя»
[4, c. 414], ст. 404 «Принуждение свидетеля,
потерпевшего или эксперта к отказу от дачи
показаний или заключения либо к даче ложных
показаний или заключения» [4, c. 424] УК Республики Беларусь.
В данном случае стоит особо подчеркнуть,
что белорусский законодатель прямо указывает на то, что сведения, распространением которых виновный угрожает, могут быть как истинными (нежелательными к огласке), так и
вымышленными (клеветническими).
Весьма интересный законодательный опыт
обнаружен нами в УК Республики Молдова, где
шантажом именуется отдельное самостоятельное преступление (ст. 189): «Шантаж, то
есть требование передачи имущества собственника, владельца или пользователя либо
права на него или совершения иных действий
имущественного характера под угрозой насилия над лицом или его родными и близкими
либо оглашения позорящих их сведений, а
равно под угрозой повреждения или уничтожения имущества собственника, владельца или
пользователя либо похищения собственника,
владельца или пользователя или их родных и
близких» [5, c. 259-260].
При этом в ст. 247 УК Республики Молдова
установлена ответственность за понуждение к
заключению сделки или к отказу от ее заключения, где в диспозиции нормы указывается:
«Понуждение к заключению сделки или к отказу от ее заключения, сопряженное с угрозой
применения насилия, уничтожения или повреждения имущества, распространения сведений, которые могут причинить значительный
ущерб правам и охраняемым законом интересам лица или его близких родственников, при
отсутствии признаков шантажа» [5, c. 300].
Имеются основания утверждать, что ст. 189
УК Республики Молдова является аналогом
российской нормы об ответственности за вымогательство, а ст. 247 УК Республики Молдова – нормы, предусмотренной ст. 179 УК РФ. В
то же время, при таком подходе проводится
тождество между вымогательством и шантажом, несмотря на то, что по опыту большинства уголовных законодательств стран ближнего зарубежья, а также УК РФ, шантаж, как правило, регламентируется в качестве разновидности вымогательства либо способа совершения отдельных преступлений.
Таким образом, опыт уголовного законодательства стран ближнего зарубежья характеризуется противоречивым пониманием шантажа, сопровождающимся непоследовательным
нормативным закреплением данного признака.
При этом отдельные аспекты в разрезе проводимого нами исследования имеют преимущества по сравнению с УК РФ. В частности позитивной оценки заслуживает формулировка,
используемая в УК Украины, «угроза распространения сведений, которые потерпевший или
145
УГОЛОВНАЯ ПОЛИТИКА: ТЕОРИЯ И ПРАКТИКА его близкие родственники желают сохранить в
тайне».
дательство «Юридический центр Пресс»,
2001.
1. Уголовный кодекс Украины / Научное редактирование и предисловие д.ю.н., проф.
В.Я. Тация и д.ю.н., проф. В.В. Сташиса; перевод с украинского В.Ю. Гиленченко. – СПб.:
Изд-во «Юридический центр Пресс», 2001.
2. Уголовный кодекс Республики Казахстан / Предисловие министра юстиции
Республики Казахстан, д.ю.н., проф. И.И. Рогова. – СПб.: Издательство «Юридический
центр Пресс», 2001.
3. Уголовный кодекс Кыргызской Республики / Предисловие к.ю.н., зам. прокурора СанктПетербурга А.П. Стуканова, к.ю.н., зам.
начальника
управления
прокуратуры
С.-Петербурга П.Ю. Константинова. – СПб.:
Изд-во «Юридический центр Пресс», 2002. –
С. 260; Уголовный кодекс Азербайджанской
Республики / Научное редактирование, предисловие д.ю.н., проф. И.М. Рагимова. Перевод с
азербайджанского Б.Э. Аббасова. – СПб.: Издательство «Юридический центр Пресс»,
2001.
4. Уголовный кодекс Республики Беларусь /
Предисловие проф. Б.В. Волженкина; Обзорная статья А.В. Баркова. – СПб.: Изд-во
«Юридический центр Пресс», 2001.
5. Уголовный кодекс Республики Молдова /
Вступительная статья к.ю.н. А.И. Лукашова.
– СПб.: Изд-во «Юридический центр Пресс»,
2003.
6. Уголовный кодекс Азербайджанской Республики / Научное редактирование, предисловие д.ю.н., проф. И.М. Рагимова. Перевод с
азербайджанского Б.Э. Аббасова. – СПб.: Из-
1. Criminal Code of Ukraine / Scientific editing
and preface of Doctor of law, prof. V.Ja. Taсtion
and Doctor of law, рrof. V.V. Stashis; translated
from Ukrainian V.Yu. Gilenchenko. - SPb.: Publishing House "Press Law Center", 2001.
2. The Criminal Code of the Republic of Kazakhstan / Foreword Minister of Justice of Kazakhstan, Doctor of law, Prof. I.I. Rogov. - SPb.:
Publishing House "Press Law Center", 2001.
3. The Criminal Code of the Kyrgyz Republic /
Preface cand. law sc., deputy attorney St. Petersburg A.P. Stukanov, cand. law sc., deputy head of
the St. Petersburg prosecutor P.Yu. Konstantinov.
- SPb.: Publishing House "Press Law Center",
2002. - P. 260, Criminal Code of the Republic of
Azerbaijan / Scientific editing, introduction cand.
law sc., prof. I.M. Rahimov. Translation from
Azerbaijan B.E. Abbasov. - SPb.: Publishing
House "Press Law Center", 2001.
4. The Criminal Code of the Republic of Belarus / Preface prof. B.V. Volzhenkin; review article
A.B. Barkov. - SPb.: Publishing House "Press Law
Center", 2001.
5. The Criminal Code of the Republic of Moldova / Introduction by cand. law sc. A.I. Lukashov. SPb.: Publishing House "Press Law Center,"
2003.
6. The Criminal Code of the Azerbaijan Republic / Scientific editing, introduction Doctor of law,
prof. I.M. Rahimov. Translation from Azerbaijani
B.E. Abbasov. - SPb.: Publishing House "Press
Law Center", 2001.
ОБЩЕСТВО И ПРАВО ● 2012 ● № 4 (41)
146