Институт подозреваемого в российском уголовном процессе

УГОЛОВНОЕ СУДОПРОИЗВОДСТВО
Демирчян Виктория Вагановна
аспирант кафедры уголовного процесса Кубанского государственного университета
Институт подозреваемого
в российском уголовном процессе:
история и современность
П
роцессуальная фигура подозреваемого всегда представляла интерес с научной и практической точки зрения, как в
мировой практике уголовного
процесса, так и в России, где «становление» данного субъекта было весьма длительным и сложным.
Исторически, подозреваемый, как участник
уголовного процесса, появился в XIX в., когда в
Указе, изданном императором Александром II
8 июня 1860 г. «Об учреждении судебных следователей», был закреплен перечень оснований, в
соответствии с которыми лицо могло быть признано таковым. Подозреваемым считалось лицо,
«захваченное на месте совершения преступления; когда преступление совершено явно и гласно; в случае, если очевидцы преступления прямо укажут на лицо, совершившее преступление;
в случае обнаружения на подозреваемом, или в
его жилище очевидных следов преступления или
вещественных доказательств; в случае, если подозреваемый совершил покушение на побег или
был пойман после побега. Вышеупомянутый Указ
отличался явной прогрессивностью своего правового содержания. Действующая в настоящее
время ст. 91 УПК РФ в качестве оснований задержания подозреваемого предусматривает аналогичные положения. Необходимо отметить, что
предпосылки становления подозреваемого существовали и ранее, но четкого понятия и отграничения от статуса обвиняемого не происходило.
В результате судебной реформы 1861 г., правовое положение подозреваемого все более тщательно регламентировалось. В целях защиты от
произвольного задержания следователям предоставлялось право контроля за законностью задержаний. В качестве дополнительной меры пресе-
чения был введен домашний арест, а отсутствие
у подозреваемого постоянного места жительства
стало дополнительным основанием его задержания.
В советский период развития уголовного процесса, изначально, подозреваемый представлял
собой самостоятельного участника процесса.
Подозреваемый мог быть задержан рабоче-крестьянской милицией. При его задержании составлялся протокол с обозначением места, дня, часа
и основания применения этой меры. УПК РСФСР
1922 г. не устанавливал, каким образом должно
оформляться появление подозреваемого в уголовном процессе, не регламентировал порядок
его допроса, не определял его прав при производстве следственных действий. В связи с чем
весьма трудно было отделить подозреваемого от
свидетеля и обвиняемого. Свидетели и обвиняемые, зачастую, находились необоснованно в статусе подозреваемого, что приводило к лишению
их процессуальных прав, предоставляемых данным субъектам уголовного процесса1. Однако УПК
РСФСР 1922 и 1923 гг. все же закрепляли процессуальный порядок, сроки, основания задержания подозреваемого, право на участие в дознании, в некоторых случаях, – в следствии. Подозреваемый не обладал достаточными правами
и обязанностями в уголовном процессе, а поскольку до предъявления обвинения (которое
предъявлялось обычно в самом конце расследования) лицо подвергалось допросу, это значительно ущемляло его права, в силу отсутствия
времени и возможности для какой-либо защиты
от обвинения на стадии предварительного расследования2.
Мнения советских ученых по поводу процессуального положения подозреваемого были различными. Так, И. Байрон считал, что допрос лиц,
1
Сманов К.Д. Процессуальное положение подозреваемого, потерпевшего и обвиняемого в советском уголовном
процессе. Фрунзе, 1971. С. 8.
2
Зайцев О.А., Смирнов П.А. Подозреваемый в уголовном процессе. М., 2005. С. 15.
192
ОБЩЕСТВО И ПРАВО
2008
№1(19)
УГОЛОВНОЕ СУДОПРОИЗВОДСТВО
в качестве подозреваемых – недопустим,
С.А. Голунский утверждал, что подозреваемый
может существовать и быть допрошенным только при задержании и применении к нему меры
пресечения. Е.О. Житков предлагал подозреваемого заменить лицом, дающим объяснения. Н.
Кондратенко опровергал возможность появления
нового процессуального участника взамен подозреваемого и отмечал, что практика применения
допроса к лицу до предъявления обвинения верна1.
Неустойчивое и неурегулированное положение подозреваемого в уголовном процессе привело к многочисленным нарушениям прав и свобод лица, вовлеченного в орбиту уголовного судопроизводства. В связи с этим Генеральный
Прокурор СССР издал Циркуляр от 05 июня
1937 г. № 41/26 «О повышении качества расследования». Данным циркуляром понятие «подозреваемый» исчезло из уголовного процесса. Отныне не допускалось при допросе именовать лицо
«подозреваемым». Таким образом, проблема правового положения подозреваемого не была устранена, а был исключен лишь термин.
Многие ученые, такие как М.С. Строгович,
А.Я. Вышинский, М.А. Чельцов, Д.С. Карев,
В.З. Лукашевич и др. утверждали, что исключать
подозреваемого из уголовного процесса неверно. Но были и сторонники исключения подозреваемого в уголовном процессе ( Г.Р. Гольст).
Принятие основ уголовного судопроизводства
1958 г. разрешило существовавшую проблему:
подозреваемый был признан участником процесса. Статьи 32 и 33 устанавливали, что подозреваемым является лицо: задержанное по подозрению в совершении преступления; при избрании в
отношении лица меры пресечения до предъявления обвинения. Союзные республики в своих
кодексах также закрепили подобные определения подозреваемого. Например, УПК народной
республики Болгария определял, что подозреваемый – лицо, в отношении которого вынесено
постановление о предъявлении обвинения, т.е.
подозреваемый – это обвиняемый на предварительном следствии.
После принятия основ уголовного законодательства 1958 г., ученые высказывались как за
представления подозреваемого в свете норм,
установленных основами, так и против. Так, по
мнению Э. Боровского «подозреваемым в советском уголовном процессе является лицо, которое следователь или орган дознания в любой
стадии расследования на основании собранных
1
2
доказательств, указывающих на это лицо, как
возможно совершившее преступление, но которых еще недостаточно для предъявления обвинения, в установленном законом порядке признает
подозреваемым, и которому в связи с этим применены меры процессуального принуждения, или
которое необходимо допросить по поводу его
личного участия в совершении преступления.
Подозреваемый имеет установленные законом
права». Л.М. Корнеева утверждала, что для признания лица подозреваемым следователь должен
вынести определенное процессуальное решение,
коим является возбуждение уголовного дела.
К.Д. Сманов признавал данные определения неверными, чересчур расширенными, противоречащими действующему законодательству. «Если
принять такое определение понятия подозреваемого, – утверждал он, – то в положение подозреваемого могут попадать лица вовсе непричастные к делу, и это повлечет серьезные нарушения социалистической законности»2.
Несмотря на некоторые несовершенства формулировки понятия подозреваемого в уголовном
процессе, Основы уголовного судопроизводства
1958 г. стали возрождением института подозреваемого, положив начало его реформированию и
совершенствованию, дальнейшее развитие которого было осуществлено в УПК РСФСР 1960 г.
Позже, Федеральным законом от 20 марта 2001
г. № 26-ФЗ было внесено еще одно основание,
при наличии которого лицо признается подозреваемым - возбуждение уголовного дела в отношении определенного лица в порядке, установленном законом. Кроме того, подозреваемый был
наделен такими правами, как право знакомиться
с протоколами следственных действий, задавать
вопросы участнику очной ставки, собственноручно записывать свои показания и т.д. В дальнейшем, в процессе реформирования, объем прав
подозреваемого продолжал расширяться, ему
было предоставлено: право на защиту, право
знать, в чем он подозревается; давать объяснения; представлять доказательства; заявлять ходатайства; знакомиться с протоколами следственных действий, произведенных с его участием, а
также с материалами, направляемыми в суд в
подтверждение законности и обоснованности применения к нему заключения под стражу в качестве меры пресечения; заявлять отводы и т.д.
В отношении периодизации становления института подозреваемого существует несколько точек зрения. Например, О.А. Зайцев, П.А. Смирнов выделяют три периода:
Сманов К.Д. Указ. соч. С. 6.
Там же. С. 10.
193
УГОЛОВНОЕ СУДОПРОИЗВОДСТВО
предпосылочный – принятие Екатериной II «Учреждения для управления губерний», где впервые фигурирует проблема лица, содержащего под
стражей без предъявления обвинения, принятие
Свода законов 1833 г., появление предпосылок
подозреваемого при производстве предварительного следствия;
формальный – законодательное закрепления
оснований привлечения лица в качестве подозреваемого в Указе от 08 июня 1860 г. об «Учреждении судебных следователей», «Наказ судебным
следователям», «Наказ полиции о производстве
дознания по происшествиям, могущем заключать
в себе преступление или проступок».
качественных изменений – период введения
в действие УПК РСФСР 1961 г.1
Ю.Б. Чупилкин2 выделяет шесть основных этапов:
Первый – зарождения и развития – был связан
с принятием «Краткого изображения процессов и
судебных тяжеб» 1715 г. и длился до 1801 г. Данный этап характерен тем, что только к лицу, находящемуся под подозрением в совершении преступления, с целью получения его показаний о
совершенном преступлении применялись очистительная присяга, допрос с пристрастием и пытка. Основным способом получения доказательств
являлась пытка.
Вторым этапом, по мнению Ю.Б. Чупилкина,
следует считать период с 1801 по 1860 гг. В это
время пытка официально была отменена, и с принятием Свода законов законодательно закреплен
вид приговора об оставлении в подозрении.
Третий этап – период с 1860 по 1937 гг. Знаменуется он тем, что в законодательных актах о
подозреваемом имеются уже упоминания как о
лице задержанном или в отношении которого избрана мера пресечения до предъявления обвинения. Все это время законодательство фактически не наделяет подозреваемого комплексом
процессуальных прав.
Четвертый этап начинается с 1937 г. и длится
по январь 1959 г. Характерен данный этап тем,
что на предварительном следствии лицо, подозреваемое в совершении преступления, перестало именоваться подозреваемым, в связи с принятием Прокуратурой СССР Циркуляра № 41/26
от 5 июня 1937 г.
Пятый этап – с января 1959 г. по 1990 г. – примечателен тем, что подозреваемый в это время
наделяется некоторыми процессуальными правами, дающими возможность защищаться от выдвинутого подозрения. Практически в это время
подозреваемый становится полноправным
субъектом уголовно-процессуальных отношений.
Шестой этап – с начала 90-х гг. по настоящее
время – знаменуется расширением прав подозреваемого и доведением его статуса до мировых стандартов3.
Несмотря на заметную эволюцию правового
положения подозреваемого в уголовном процессе, на приобретение им прав, позволяющих стать
«полноценным» субъектом уголовного судопроизводства, все же некоторые действующие законодательные положения, по нашему мнению,
являются дискуссионными.
На наш взгляд, необходимо, в первую очередь,
обратить внимание на процессуальные документы, закрепляющие статус подозреваемого. В соответствии с п. 1 ч. 4 ст. 46 УПК в качестве таковых признаются постановление о возбуждении
против подозреваемого уголовного дела, протокол задержания, постановление о применении
меры пресечения. В ФЗ от 06 июня 2007 г. внесено еще одно основание признания лица подозреваемым – им является лицо, которое уведомлено о подозрении в совершении преступления в
порядке, установленном ст. 223.1 УПК РФ. Данное основание этимологически является наиболее близким к понятию подозреваемого, но вряд
ли его можно назвать удачным. Основная проблема заключается в природе данного акта. Все
уголовно-процессуальные документы можно условно разделить на две группы: протоколы следственных и судебных действий, которые отражают содержание и результаты проведения процессуальных действий, а также являются важнейшими источниками доказательств; и процессуальные решения, принимаемые в форме постановления (п. 25 ст. 5 УПК РФ), определения (п. 23
ст. 5 УПК РФ), вердикта (п. 5 ст. 5 УПК РФ) и
приговора (п. 28 ст. 5 УПК РФ), которые являются правоприменительными актами, содержащими ответы на правовые вопросы, возникающие
при производстве по делу, и властные предписания о правовых действиях4. Ответа на вопрос,
что же есть «уведомление о подозрении в совершении преступления», законодатель не дает, к
числу процессуальных решений его также не относит. Если исходить из того, что слово «уведо-
1
Зайцев О.А., Смирнов П.А. Указ. соч. С. 26.
Чупилкин Ю.Б. Гарантии прав подозреваемого в российском уголовном процессе: Автореф. дис… канд. юрид.
наук. Краснодар, 2001. С. 9-10.
3
Там же. С. 9-10.
4
Уголовно-процессуальное право РФ: Учебник / Отв. ред. П.А. Лупинская. М., 2003. С. 51.
2
194
ОБЩЕСТВО И ПРАВО
2008
№1(19)
УГОЛОВНОЕ СУДОПРОИЗВОДСТВО
мить» означает «сообщить кому-либо что-либо,
довести до чьего-либо сведения», то можно сделать вывод о том, что вышеупомянутый акт не
имеет правового значения как протокол или постановление, он лишь «ставит в известность
лицо» о том, что оно находится под подозрением. Это подтверждается и тем, что при вручении
копии уведомления составляется протокол с отметкой о вручении и с разъяснением прав, предусмотренных ст. 46 УПК РФ. Анализируя нормы УПК РФ, можно сделать вывод о том, что уведомление – это не самостоятельный процессуальный документ, а лишь средство, служащее
способом доведения определенной информации,
содержащейся в процессуальных документах.
Кроме того, положения УПК РФ, регламентирующие порядок уведомления о подозрении, содержат, на наш взгляд, и ряд иных противоречий. Во-первых, в п. 1 ч. 4 т. 46 не указано право
на получение копии уведомления о подозрении
в преступлении, что, на наш взгляд, должно быть
устранено, так как у подозреваемого есть такое
право в соответствии со ст. 223.1 УПК РФ. Вовторых, ст. 223.1 устанавливает возможность
допроса лица по истечении лишь 3 суток с момента вручения копии уведомления. Исходя из
того, что дача подозреваемым показаний является одним из способов реализации его конституционного права на защиту, на наш взгляд, следует этот срок сократить до 24 часов. Кроме того,
появление подобного основания признания лица
подозреваемым подчеркивает необходимость
вынесения постановления о признании его таковым, поскольку для того, чтобы предъявить лицу
уведомление о подозрении в совершении преступления, должностными лицами проводятся
процессуальные действия проверки сообщения
о преступлении, установления необходимых фактов. Таким образом, до предъявления уведомления лицо может быть вовлечено в орбиту уголовного судопроизводства, не ведая об этом.
Резюмируя все вышеизложенное, можно прийти к выводу о необходимости вынесения «самостоятельного» процессуального акта, признающего лицо подозреваемым. Таким актом могло бы
стать постановление о признании лица подозреваемым, подобно признанию лица обвиняемым.
С момента задержания лица до возбуждения уголовного дела могут осуществляться некоторые
процессуальные действия, проведены проверки, в том числе и в отношении конкретных лиц,
какими же правами они будут пользоваться, если
они еще не подозреваемые, и не обвиняемые и
т.д. Кроме того, когда решается вопрос о применении меры пресечения, каким статусом будет
пользоваться лицо, еще не признанное подозреваемым.
Если говорить об определении подозреваемого в уголовном процессе, необходимо отметить,
что в УПК РФ отсутствует так называемый этимологический признак признания субъекта таковым – подозрение. К тому же, перечисленные в
п. 1 ст. 46 УПК основания признания подозреваемого таковым, являются узкими, формально
юридическими1. Поскольку Конституционный суд
Постановлением от 27 июня 2000 г. № 11 по делу
о проверке конституционности положений с. 1
ст. 47 и ч. 2 ст. 51 УПК РФ в связи с жалобой
В.И. Маслова, установил, что понятие «подозреваемый» должно использоваться в широком
смысле слова, там «где имеет место факт уголовного преследования», применение в отношении лица любых обвинительных действий, осуществляемых в целях его изобличения. Подобное широкое толкование дает право подозреваемому воспользоваться помощью защитника, не
дожидаясь формального признания за ним этого
статуса. Например, при задержании подозреваемый появляется не с момента составления протокола о задержании, а с момента фактического
его лишения права передвигаться, следовательно, с этого момента он и пользуется правом на
защиту. Однако, время фактического задержания и время, указываемое в протоколе задержания, не совпадает, следовательно, нарушаются
права подозреваемого. На наш взгляд, весьма
верным является мнение некоторых авторов2 относительно времени фактического задержания –
«когда сотрудник милиции оденет на задержанного наручники» (или укажет на имеющиеся основания задержания) и должно отражаться в протоколе задержания вместе с представленным
рапортом сотрудника милиции.
УПК РФ предоставляет право подозреваемому на дачу объяснений, показаний относительно
выдвинутого подозрения, что, несомненно, является одним из важнейших способов защиты прав
данного субъекта уголовного процесса. Подозреваемый должен быть допрошен в течение 24 часов с момента его фактического задержания, в
соответствии с требованиями ст. ст. 46, 189, 190
УПК РФ. Перед допросом ему предоставляется
право свидания с защитником. Данное право
было введено ФЗ от 4 июля 2003 г. и было на-
1
Смирнов А.В., Калиновский К.Б. Уголовный процесс РФ. СПб., 2004. С. 131.
Рудацкая Е.А. Обеспечение права подозреваемого на защиту при фактическом задержании // «Черные дыры» в
Российском законодательстве. 2003. № 4. С. 1.
2
195
УГОЛОВНОЕ СУДОПРОИЗВОДСТВО
правлено на укрепление права на защиту подозреваемого. Необходимо отметить, что в УПК РФ
отсутствуют нормы, регламентирующие порядок
допроса подозреваемого, что имело место в ранее действующем УПК РСФСР (ст. 123). По вер1
ному мнению некоторых авторов , «обязательно
должно быть указано, что перед началом допроса подозреваемому должны быть разъяснены его
права, предусмотренные ч. 4 ст. 46 УПК, а также
должно быть объявлено, в совершении какого
преступления он подозревается, и об этом должна быть сделана отметка в протоколе его допроса, удостоверенная подписями подозреваемого
и дознавателя или следователя».
Участие защитника при допросе подозреваемого является весьма важным с точки зрения
допустимости доказательств, полученных при
допросе, так как в случае дачи показаний в отсутствии защитника, в дальнейшем в суде при
допросе лицо может отказаться от них, не мотивируя подобный отказ, и суд признает подобные
доказательства недопустимыми. Таким образом,
законодатель изначально придает формальный
характер таким доказательствам, заранее устанавливая их силу. Кроме того, суд, в данном случае, не исследует данные доказательства на
предмет их истинности (возможно, такое положение отчасти продиктовано исключением достижения истины по делу в качестве задачи уголовного судопроизводства, по сравнению с ранее действовавшим УПК РСФСР). Однако, вместе с тем,
подобное положение служит гарантией того, что
доказательства, например, полученные под физическим воздействием на подозреваемого, будут признаны недопустимыми. Как было ранее
отмечено, п. 3 ч. 4 ст. 46 УПК РФ предусматривает возможность иметь свидание с защитником
наедине и конфиденциально, однако только до
первого допроса. Представляется, что после первого допроса свидания могут проводиться и в
присутствии должностных лиц, например, следователя.
Подводя итог всего вышеизложенного, мы при-
шли к следующим выводам:
1. Институт подозреваемого в России имеет
длительную историю своего становления. Его
возникновение было ознаменовано становлением уголовно-процессуального законодательства,
его новым осмыслением. В своем последующем
развитии подозреваемый подвергался пыткам,
физическому воздействию, не наделялся практически никакими правами субъекта уголовнопроцессуальных отношений, вовсе исчезал из
уголовного процесса. На наш взгляд, это происходило по причине сложной природы подозреваемого. Развитие общественных отношений, демократизация общества, стремление к правовой
государственной системе, несомненно, отразились на отраслевом законодательстве, в том числе и на процессуальном положении подозреваемого, который ныне является «полноценным»
участником уголовно-процессуальных отношений.
2. Несмотря на эволюцию, в правовом статусе
подозреваемого многие положения остаются дискуссионными и подлежат разрешению. На наш
взгляд, необходимо законодательно закрепить
«самостоятельный» процессуальный акт, признания лица подозреваемым – постановление. Это
позволит наделить подозреваемого правами с
момента фактического задержания и реализовать
его право на защиту.
3. Важной правовой гарантией служит участие
защитника с момента признания лица подозреваемым. Однако возможность реализовать данное право наедине и конфиденциально у подозреваемого возникает только до первого допроса, что, на наш взгляд, является ограничением
права на защиту.
4. Обозначенные проблемы, существующие в
законодательстве, регулирующие процессуальный статус подозреваемого, являются лишь немногими из существующих, следовательно, институт подозреваемого в уголовном процессе
подлежит дальнейшему совершенствованию.
1
Быков В. Подозреваемый как участник уголовного судопроизводства со стороны защиты // Российская юстиция.
2003. № 3.
196
ОБЩЕСТВО И ПРАВО
2008
№1(19)