Может ли ШОС стать прототипом НАТО?

2.10.14
Эксперт МГИМО: Михаил Конаровский, к.ист.н.
Может ли ШОС стать прототипом НАТО?
Ответ на этот сугубо риторический вопрос необходимо дать сразу, и он — вполне
определенно отрицательный. Ни о какой трансформации Шанхайской организации
сотрудничества в некий аналог или подобие Североатлантического альянса речи
идти не может — ни сейчас, ни в обозримой перспективе. Прежде всего, потому, что
для этого потребовался бы пересмотр всех статусных основ ШОС и внесение
принципиальных корректив во внешнеполитические доктрины государств-членов
организации со всеми вытекающими из этого обстоятельствами.
Военная составляющая не предусматривается базовыми документами ШОС ни в какой форме,
и Организация, соответственно, не обладает какой-либо необходимой для такого случая
совместной оборонной структурой. Соответствующее же сотрудничество по линии оборонных
ведомств государств-членов осуществляется на двусторонней основе, а некоторыми из них —
в рамках ОДКБ. Ежегодные же антитеррористические учения на территории одного
из государств-членов вписываются в схему главных приоритетов ШОС: противодействие
терроризму, экстремизму и незаконному обороту наркотиков. Основной же упор
в деятельности «шестерки», и это всегда следует иметь в виду в самую первую очередь,
делается, прежде всего, на выработке общих, на основе консенсуса, политических подходов
к наиболее острым вопросам международной и региональной политики, а также обеспечению
сотрудничества на различных политико-экономических направлениях.
И еще. Одной из ярко выраженных особенностей внешней политики государств-членов ШОС
является многовекторность, которая ориентирована на сотрудничество как на Востоке, так
и на Западе, со стремлением извлекать из этого максимальные дивиденды. Наблюдающееся
сегодня резкое обострение отношений из-за кризиса на Украине между Россией и Западом,
в том числе в лице НАТО, не внесло в эти обстоятельства ничего принципиально нового.
Более того, Москва столкнулась с эмоционально-неоднозначной реакцией на ситуацию
со стороны некоторых центральноазиатских партнеров по ШОС, таких, как Казахстан
и Узбекистан.
Притом и сама Россия весьма сдержанно реагирует на санкции со стороны Запада,
а ее ответные шаги в противовес стремлению Альянса воспользоваться ситуацией для
очередного продвижения на Восток, предпринимаются в одностороннем порядке. Тем самым
партнеры вполне определенно дают понять о принципиальной незаинтересованности
в дальнейшем обострении ситуации. Так что нынешнее повышенное внимание Москвы
к азиатскому вектору своей внешней политики является, по существу, продолжением
принципиальной линии, вытекающей из евразийского геополитического статуса страны,
разумеется, с учетом внешнеполитической конъюнктуры момента.
Тем не менее, с самого момента организационного оформления «Шанхайской шестерки»
в 2001 году в средствах массовой информации, а также экспертном сообществе, прежде
всего на Западе, периодически стали появляться разного рода спекуляции и предположения
о том, что ШОС-де была создана в качестве некоего военно-политического противовеса НАТО
на Востоке. Как правило, этот тезис активно эксплуатируется в канун ежегодных саммитов
1/2
или — по итогам ежегодных встреч на высшем уровне глав государств-членов ШОС, особенно,
если такие встречи совпадают с осложнениями ситуации в том или ином регионе мира, что
немедленно сказывается и на общемировой стабильности.
Богатую пищу для спекуляций на тему ШОС — вариант «восточного» НАТО принес
и минувший сентябрь, по итогам состоявшихся в его первой половине двух саммитов —
Североатлантического альянса в Уэльсе и «Шанхайской шестерки» в Душанбе. При этом обе
встречи отразили главное противоречие современного весьма непростого момента в развитии
международных отношений. Речь идет, с одной стороны, о нагнетании международной
нестабильности, а с другой — демонстрации намерения продолжать следовать дорогой
созидательного строительства. Если все основные последние решения Альянса были
фактически направлены на потакание «партии войны» в Киеве, то политическая дискуссия
в Душанбе четко констатировала, что государства «шестерки» поддерживают начавшийся
хрупкий мирный процесс на Украине. Если НАТО дала отмашку новой «холодной войне» и,
нарушив договоренности о неразмещении дополнительных сил на постоянной основе вблизи
границы России, протрубила и очередной военный сбор, то ШОС открыла дорогу для своего
расширения, наметила движение в сторону развития торгово-экономического сотрудничества
в рамках Организации, а также с перспективным выходом на более широкое евразийское
пространство.
Весьма примечательным на Душанбинском саммите было решение о продолжении работы над
стратегией Организации на предстоящее десятилетие, которая должна быть принята
на очередном саммите в России в следующем году. Документ должен будет учесть все
центральные и периферийные тренды мировой политики. Предполагать, что в документе
будут инициированы какие-либо изменения принципиальных основ деятельности
Организации, было бы крайне опрометчиво.
Стартовавшее в сентябре российское председательство в ШОС в значительной степени
нацелено на повышение практической эффективности Организации, совершенствование
механизмов противодействия терроризму, экстремизму и незаконному обороту наркотиков,
наращивание экономических и гуманитарных связей. О том, что деятельность «Шанхайской
шестерки» не подразумевает создание военно-политического альянса, вновь напомнил
недавно и министр иностранных дел России Сергей Лавров. Поэтому, если уж сравнивать
ШОС с НАТО, то — на контрасте, выделяя, прежде всего, принципиальные отличия задач,
которые ставят перед собой эти две международные организации.
Точка зрения авторов, комментарии которых публикуются в рубрике
«Говорят эксперты МГИМО», может не совпадать с мнением редакции портала.
Источник: «ИнфоРос»
Постоянный адрес материала: http://www.mgimo.ru/news/experts/document260170.phtml
2/2
Powered by TCPDF (www.tcpdf.org)