Истоки и эскалация гражданской войны в россии в современной
реклама
В. И. Голдш ИСТОКИ И ЭСКАЛАЦИЯ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ В РОССИИ В СОВРЕМЕННОЙ ИСТОРИОГРАФИИ Истоки и причины, вехи и рубежи вхождения России в Гражданскую войну, переход от «малой» к широкомасштабной и фронтовой войне, ее характер и содержание, переплете­ ние внутрироссийских процессов и иностранной интервенции - эти и другие основопола­ гающие вопросы являются предметом многолетнего изучения и дискуссий. Этой темати­ ке посвящены тысячи книг и десятки тысяч статей, изданных в нашей стране и за рубежом. 15 лет назад, в связи с 75-летием событий 1918 года состоялся, пожалуй, последний наибо­ лее крупный обмен мнениями по этой тематике . Хотя и в дальнейшем истоки, причины и стремительная эскалация Гражданской войны в России, одного из крупнейших катак­ лизмов не только отечественной, но и мировой истории XX века, продолжала и продолжа­ ет вызывать разнообразие суждений и поиск новых интерпретаций . 90-летие событий 1918 года вызывает очередной всплеск интереса к этой тематике и различным ее пробле­ мам. На современный этап осмысления происхождения и причин, конкретных проблем начального этапа Гражданской войны в России оказывает влияние множество разнообраз­ ных и в той или иной степени связанных друг с другом факторов. Среди них: введение в оборот и осмысление новых источников, использование новых теоретико-методологичес­ ких подходов, выход на арену нового поколения историков, интенсивное научные изыска­ ния, осуществляемые в регионах и на местах, развернувшийся диалог российских и зару­ бежных исследователей, расширившиеся публикационно-издательские возможности, политическая конъюнктура и многое другое. Обращаясь к анализу начального периода Гражданской войны в России, очень важно избрать корректный и взвешенный, академический подход к изучению этого драматичес­ кого периода нашей истории. Это в первую очередь относится к осмыслению того, как и почему эта война началась, какие факторы и причины объективного и субъективного ха­ рактера обусловили ее начало и эскалацию. Поэтому представляется целесообразным ис­ пользовать для анализа такие термины, как «происхождение», «истоки», «генезис». Разу­ меется, от вопроса о субъективных факторах, об ответственности тех или иных политичес­ ких партий, группировок, политиков, военных деятелей и прочих персоналий не уйти, но важно, чтобы политически заостренные и старые дискуссионные вопросы о «виновниках» и «зачинщиках» Гражданской войны не доминировали, а эмоции и политико-идеологи­ ческие пристрастия и симпатии не мешали всестороннему и взвешенному научному изу­ чению рассматриваемой проблематики. Автор неоднократно подчеркивал необходимость осмысления истоков российской гражданской войны в контексте как «короткой», так и «длинной» истории. В первом слу­ чае речь идет о рассмотрении главным образом событий и проблем 1917-1918 годов, а во втором — о процессах, охватывающих предшествующие годы, десятилетия и даже века российской истории, характеризующих ее генотип, из которого проистекали предпосыл­ ки для многочисленных внутренних коллизий — смут, крестьянских и других войн, восста­ ний, атакже национально-освободительных движений, нередко использовавших силовые методы и оружие для реализации своих целей и интересов и пр. В своих работах (и в том числе в опубликованном докладе, открывавшем в 2007 году серию конференций, организуемых в Архангельске Поморским университетом совместно с Научным советом РАН по истории социальных реформ, движений и революций и посвященных 90-летию 1 2 истории Российской Революции и Гражданской войны) автор раскрывал содержание ука­ занных процессов, и в том числе характеризовал такие проблемы, как кризисный ритм и конфронтационность отечественной истории, негативистский характер российской по­ литической культуры, взаимодействие и сложную борьбу модернизационной и традицио­ налистской, революционной и реформистской тенденций, роль Первой мировой войны для грядущей Гражданской войны в России и др. Это дает возможность в настоящей статье остановиться все-таки на проблемах, про­ цессах и событиях 1918 года, которые открыли дорогу и обусловили стремительную эскала­ цию Гражданской войны в стране. Выстраивая взаимосвязь Российской революции 1917 года и Гражданской войны в стра­ не, укажем, прежде всего, нате процессы, которые набирали силу в 1917 году и приобрели необратимый и драматичный характер в 1918 году. Речь идет не только о набирающей силу в условиях радикализации революционного движения борьбе сил революции и контрре­ волюции, но и о нарастании глубоких внутренних противоречиях в процессах революци­ онного обновления страны, когда на своего рода «тектонических разломах» Российской революции появлялись очаги гражданской войны. Речь идет, во-первых, о том, что крестьянская революция с ее общинной доминантой и императивом «черного передела» вела не только к нарастанию конфликтов и противоре­ чий разного характера в деревне, но и к конфронтации города и деревни, столкновению интересов городской (пролетарской) и крестьянской революции. Деревня попыталась эко­ номически отгородиться от города, и весной - в начале лета 1918 года большевики, чтобы спасти города и свою главную опору - рабочий класс, объявили продовольственную дик­ татуру, прибегли к чрезвычайной политике по изъятию продовольствия и пошли на рас­ кол села, сделав ставку на деревенскую бедноту. Это повлекло за собой массовое сопротив­ ление деревни, серию крестьянских восстаний, что и стало мощным социальным фунда­ ментом для эскалации гражданской войны в стране . В ходе стремительно радикализующейся рабочей революции с ее антибуржуазным (антибуржуйским) содержанием и направленностью действий и требований, в форме «красногвардейской атаки на капитал» стремительно нарастали противоречия между тру­ дом и капиталом, между рабочим классом, пытавшимся осуществить рабочее управление производством через свои организации, и советским государством в лице формирующих­ ся хозяйственных институтов власти . В результате происходила дезорганизация управле­ ния производством, и углублялся экономический кризис в городах и в стране в целом. Попытки советской власти перестроить весной формы и методы своей хозяйственной де­ ятельности, отказавшись от форсированных и штурмовых методов строительства новой экономики, вводя элементы плановости, государственного регулирования и централиза­ ции, дисциплины, рационализации и повышения роли специалистов на предприятиях, натолкнулись на оппозицию, обвинения в стремлении вновь «закрепостить рабочих». Это сказалось на росте популярности меньшевиков в рабочей среде и обострении борьбы на выборах в Советы. В дальнейшем, в условиях эскалации гражданской войны в стране совет­ ская власть взяла курс на чрезвычайные методы социально-экономической политики. 3 4 5 Национальная и антиимперская революция привела к распаду старого российского го­ сударства и его государственного пространства. Национальный радикализм, стремление к обособлению, отгораживанию и созданию собственных государств в национальных районах набирали силу в 1917 - первой 1918 года. Эта борьба, муки рождения и становления суверен­ ных государств сопровождались многочисленными проявлениями национальных, межна­ циональных, социальных и политических конфликтов и гражданской войны . 6 Анализируя существующие исследовательские подходы, правомерно рассматривать историю революционного процесса и истоки Гражданской войны в России (да и всю ее эпоху) как часть системного кризиса Российской империи - империи реликтового типа, препятствовавшей модернизации общества, и в логике цикла «смерти — возрождения им­ перии» . По существу, близка к этому точка зрения о Российской революции и Гражданс­ кой войне как глобальном традиционалистском взрыве имперской антисистемы в резуль­ тате многовекового и чреватого конечным распадом взаимоналожения в принципе несов­ местимых этнокультурных традиций . Региональные и локальные революции также демонстрировали набирающие силу ра­ дикализм, «парад суверенитетов» и сепаратизм. Весной 1918 года страна превратилась в пространство с разорванными экономическими связями, территориями, стремящимися к обособлению и самовыживанию, слабой центральной властью пытавшейся взаимоотноситься, наладить взаимопонимание и взаимодействие с региональными и местными орга­ нами власти, установить контроль за ситуацией на местах. Развернулась острая борьба между центробежными и центростремительными тенденциями. Действия центральной советской власти и большевиков по собиранию и укреплению новой государственности наталкивались на сопротивление различных сил, и эта борьба вылилась в многообразные проявления набирающей силу гражданской войны. Солдатская, антивоенная революция привела к выходу России из войны, к демократи­ зации, деморализации, разложению, распаду и роспуску старой армии. Многомиллион­ ные радикально настроенные солдатские массы растекались по стране, углубляя процесс революционных преобразований и обостряя политическую борьбу на местах и в стране в целом. Выход России из войны не завершился реализацией идей демократического мира, мира без аннексий и контрибуций, а привел в итоге, после трудных переговоров со страна­ ми Четверного союза к разрыву мирных переговоров, возобновлению военных действий, продемонстрировавших неспособность Советской России к ведению войны и унизитель­ ному Брестскому миру. Таким образом, единый осенью 1917 года поток революций в России, распадается, обнаруживая многочисленные конфликты, противоречия и проявления нарастающей Гражданской войны. Явления хаоса, распада, дезорганизации власти и производства при­ водят российское общество летом 1918 года к тотальному кризису по принципу «все против всех». Значительный исследовательский интерес вызывает тема бунтарства в России как осо­ бой формы народной борьбы, органично вплетавшейся в ткань Российской революции и разраставшейся Гражданской войны. Русский бунт прекрасно известен в истории своей беспощадностью, разрушительностью, преобладанием эмоционального протеста над кон­ структивным началом, массовым истреблением противников и присвоением их собствен­ ности, стремлением к уравнительству. Он воплощался в 1918 году в голодных бунтах в горо­ дах, выступлениях мобилизованных в Красную армию, крестьянских вооруженных проте­ стах против продовольственных изъятий . Колоссальная энергия «русского бунта» не мог­ ла полностью исчезнуть под давлением репрессивной политики государства. Она воплотилась в дальнейшем в организованную гражданскую войну, придав ей свойственные бунту черты, огромный накал страстей, ожесточенность и беспощадность. В череде драматических событий, которые вели в первые месяцы 1918 году к обостре­ нию ситуации в стране, среди рубежей общегосударственного характера традиционно вы­ деляется, во-первых, роспуск Учредительного собрания в январе, а затем подписание со­ ветским правительством в марте Брестского мира. История Учредительного собрания в 7 8 9 качестве «демократической альтернативы» в революционном процессе и его шансы на вы­ живание, а также связанные с ним перспективы развития страны, возможности компро­ мисса и сосуществования между ним и советской формой государственности вызывали особый интерес историков на рубеже 80—и 90-х годов и в конце XX века . Сегодня этот интерес несколько ослаб. Политический кризис, связанный с роспуском Учредительного собрания, ослабил, в конечном итоге, позиции противников большевиков и их возможно­ сти использовать мирные средства и трибуну Учредительного собрания для борьбы с со­ ветской властью и большевиками. Реанимировать идею Учредительного собрания, несмот­ ря на целый ряд попыток противников большевиков в 1918 году (Комуч, Уфимское госу­ дарственное совещание) и в дальнейшем, и успешно использовать ее в практике борьбы против советской власти в годы Гражданской войны не удалось. Роспуск Учредительного собрания способствовал укреплению позиций центральных органов советской власти и борьбе за власть Советов в стране. Вместе с тем, происходил не только подробно описанный в советской исторической литературе процесс «триумфаль­ ного шествия советской власти», но нарастали конфликты и противоречия внутри Сове­ тов. Московский историк В.П. Дмитренко охарактеризовал этот процесс как этап «разбегания Советов». Своеобразными фронтами развернувшегося противоборства была внут­ риполитическая и внутрипартийная борьба в Советах, расхождение между городскими и сельскими Советами, противоречия между центральными, губернскими, город-скими, уездными Советами и др. В условиях эскалации Гражданской войны в России летом 1918 года, вывода из Советов представителей других социалистических партий (кроме левых социалистов) отдельные Советы (в Мурманске, Ижевске, Воткинске) превращались в ин­ струмент и орудие борьбы против советской власти в стране, а точнее - против формирую­ щейся и укрепляющейся диктатуры большевиков. Советы в национальных районах неред­ ко трансформировались в национальные органы власти, возглавляя борьбу за самоопреде­ ление народов и этносов, их автономию, а нередко и отделение. Иначе говоря, несмотря на господствовавший в советской историографии взгляд о «триумфальном шествии советской власти» и утверждении ее в стране, наделе правомерно утверждать, что и для весны 1918 года была характерна ситуация, когда «власть Советов» не складывалась в «советскую власть». Последняя распадалась на множество разнородных по политическому и социальному содержанию, направленности действий и политики влас­ тей. Антидемократические процессы в Советах летом 1918 года, удаление из них оппонен­ тов большевиков, представителей других социалистических партий, стремление партии большевиков к превращению Советов в инструмент собственной власти, наряду с продол­ жающимися попытками самоопределения органов власти на местах, вели общество к рас­ паду и конфронтации. Возвращаясь к теме Брестского мира, следует отметить, что эта тема с давних пор вызы­ вает большой интерес историков. И это вполне закономерно, ибо борьба вокруг Брестского мира и его подписание сопровождались многообразием событий с участием представителей различных внутренних и международных сил, вынашивавших собственные планы, привели к глубокому кризису советской власти и партии большевиков. Ряд отечественных и зарубеж­ ных авторов считает Брест решающим событием на пути к Гражданской войне в России. Но, по мнению автора, значение Брестского мира на пути к Гражданской войне, при всем много­ образии его негативных последствий для советской власти, вряд ли следует преувеличивать. Брест ослабил позиции советской власти и большевиков, позволил их противникам исполь­ зовать в борьбе против них оружие патриотизма, обвиняя их «в предательстве Родины». И все-таки Брестский мир дал большевикам главное - выигрыш во времени, мирную пере10 дышку, возможность выжить и перегруппировать свои силы. К тому же, при всем «кризисе патриотизма» широкие слои населения были заняты все-таки решением многочисленных собственных, внутренних вопросов и не готовы были после Бреста массово подняться на борьбу с большевиками и руководимыми ими Советами. В конце весны - начале лета 1918 года произошли события и развернулись процессы, которые повернули ход российской истории в русло широкомасштабной гражданской войны. Среди них надо в первую очередь назвать: 1) развернувшееся противоборство города и деревни в условиях голода или полуголодной ситуации в городах и чрезвычай­ ные действия советской власти по спасению ситуации (введение продовольственной диктатуры, направление продотрядов в деревню, создание комбедов и др.), стремление большевиков к расколу деревни и укреплению здесь своей социальной опоры в лице бедноты, массовое сопротивление крестьянства, в том числе вооруженное, этой чрезвы­ чайной политике советской власти, а также попыткам мобилизации крестьян в Красную армию в условиях разгоравшейся широкомасштабной гражданской войны; 2) вооружен­ ные антисоветские выступления в казачьих районах и в первую очередь на Дону под командованием генерала П.Н. Краснова; 3) крайнюю остроту партийно-политической борьбы, когда противники прибегали к силовым, вооруженным и террористическим методам; 4) конфронтацию на левом (социалистическом) фланге российского полити­ ческого спектра, которая привела, в конечном итоге, к тому, что именно социалисты встали во главе противоборствующих сил и правительств. Навнутрироссийские факторы наложились международные, а вооруженная иностранная интервенция в Россию прида­ ла крайнюю остроту, драматичность и напряженность военно-политическому и соци­ альному противоборству в стране. Катализатором Гражданской войны в России стало антисоветское выступление чехос­ ловацкого корпуса. В конце XX — начале XXI века российскими и зарубежными исследова­ телями была проделана большая работа по воссозданию истории чехословацкого корпуса и особенно по реконструкции и тщательному анализу всего комплекса факторов, причин и обстоятельств, которые обусловили его восстание. Сегодня очевидно, что это воинское соединение стало своего рода пешкой в большой политической игре, которую вели раз­ личные внутренние и внешние силы в России. За произошедшим в результате выступле­ нием чехословаков скрывались различные замыслы, интересы, провокации и т.д. Современная литература по истории чехословаков в России не свободна от политичес­ кой конъюнктуры, идеологических симпатий и антипатий, и, тем не менее, для авторов значительного круга работ" характерно стремление разобраться в том сложном клубке противоречий, замыслов и интересов, которые в итоге привели к вооруженному выступле­ нию легионеров на многотысячекилометровом пространстве от центральных районов страны до Дальнего Востока. Оно стало подобно искре в пороховом погребе, и в результате самые разнородные социальные, политические и иные силы сплотились вокруг чехосло­ ваков в борьбе против советской власти. Возникает Чехословацкий (преобразованный вскоре в Восточный) фронт, а затем еще ряд фронтов, что создает принципиально новую политическую, военно-политическую и военно-стратегическую ситуацию. Разворачива­ ется фронтовая гражданская война, а также «война за линией фронтов» (крестьянские восстания, мятежи, террористические действия и пр.). Эскалация Гражданской войны в России происходила в условиях продолжавшейся Первой мировой войны, что в немалой степени обусловило действие интервенционистс­ кого фактора в российском противоборстве. На тему иностранной интервенции в России написаны поистине монбланы книг, не говоря уже о статьях. В постсоветский период в нашей стране (хотя не так активно как ранее), а также за рубежом продолжалось изучение этой проблематики . Очень важно было выявить и раскрыть всю совокупность политичес­ ких, идеологических, экономических, военно-стратегических и иных целей, мотивов и интересов военно-политических блоков и отдельных государств, которые участвовали в военной интервенции в России в 1918 году. Предстояло преодолеть прежнюю односторон­ ность историографических подходов, когда зарубежные авторы объясняли действия инос­ транных держав в России военно-политическими и военно-стратегическими факторами, проистекавшими из мировой войны, а советские историки делали упор на политико-иде­ ологические (ненависть к коммунизму, опасность его распространения но миру и стремле­ ние задушить большевистский эксперимент в зародыше) и экономические (возвращение национализированной собственности, аннулированных займов и долгов, установление контроля над природными, сырьевыми и материальными ресурсами России и ослабление ее экономических позиций в мире) причины и факторы. Для полноты и объективности картины не менее важным было и выявление имевшихся противоречий, конфликтов и разногласий, борьбы различных интересов и устремлений в «русской политике» указан­ ных коалиций и отдельных стран. Если советская историография уделяла преимущественное внимание интервенции Антанты, а действия государств Четверного союза после заключения Брестского мира на­ ходились как бы на втором плане, то объективность требовала воссоздания всей полноты интервенционистской картины действий в России по всему спектру российских границ от Европейского Севера и Северо-Запада до Юга, Сибири и Дальнего Востока. Предметом осмысления становятся, например, замыслы стран Антанты по организа­ ции интервенции в Россию «по приглашению» или «с согласия» советского правительства, так называемой «дружественной интервенции», прообразом которой бывшим союзникам России виделись их действия на Мурмане весной 1918 года в соответствии с так называе­ мым «словесным, но дословно запротоколированным соглашением» с Мурманским Сове­ том от 2 марта. Но в итоге череда драматических событий весны-лета 1918 года привела к тому, что подобный сценарий не состоялся. Политика Антанты на Севере, в Сибири, на Дальнем Востоке и Юге приобрела ярко выраженный антисоветский характер, хотя и ка­ муфлировались под действия, вытекающие из логики мировой войны и направленные на помощь России и ее населению. Появились исследования, раскрывающие и другие малоизвестные страницы истории интервенции в России и попытки противодействия ей. Например, попытки советского руководства в августе 1918 года противопоставить расширяющейся интервенции Антанты на Севере совместные действия против нее вместе с Германией , а также прибегнуть к ее помощи в борьбе с внутренней контрреволюцией на юге страны. Впрочем, этим замыслам не суждено было сбыться. Резюмируя результаты исследований российских и зарубежных историков в конце XX и начале XXI века, следует отметить, что далеко не все из задуманного было выполнено. И, тем не менее, диалог историков способствовал известному продвижению вперед. При этом, если российские авторы были наиболее успешны в изучении истории интервенции в отдельных макрорегионах страны , то западные исследователи, наряду с этим, стреми­ лись и к воссозданию действий отдельных держав (и прежде всего США) в России , а также к реконструкции общей картины истории интервенции (в первую очередь Антанты) в нашей стране . Так или иначе, международная интервенция в Россию в 1918 году, связанная и вытека­ ющая из событий и логики процессов Первой мировой войны, Российской революции и 12 13 14 15 16 развернувшегося распада бывшей великой империи, тесно и органично переплеталась с разгоравшейся в стране Гражданской войной и способствовала ее накалу, ожесточенности и длительности. Выводить истоки и причины Гражданской войны в России из иностран­ ного вмешательства и международной интервенции, как это нередко делалось в советской историографии, вряд ли следует. В любой гражданской войны следует искать прежде всего собственные, внутренние корни, причины, находящиеся внутри данной страны. Но меж­ дународная интервенция, в многообразии ее форм и методов, несомненно, сыграла ис­ ключительно важную, хотя и противоречивую, роль в деле поддержки различных анти­ большевистских сил и создала чрезвычайно опасную угрозу для советской власти. С этой точки зрения вряд ли правомерны попытки, предпринимаемые рядом современных, не только иностранных, но и некоторых российских авторов, снять ответственность за интер­ венцию и российскую трагедию с зарубежных государств-участниц ее и возложить ответ­ ственность полностью на большевиков и советскую власть . Международная интервенция в России в 1918 году (да и в целом в годы Гражданской войны) имела парадоксальные последствия для антибольшевистского движения в стране. Взаимоотношения интервентов и противников большевиков в России, их различных дви­ жений и группировок были крайне противоречивы как в 1918 году, так и в дальнейшем. Успех борьбы с большевиками, учитывая раздробленность и пестроту российского анти­ большевистского движения, во многом зависел от внешних союзников, иностранных парт­ неров, их поддержки и прежде всего вооруженной и финансово-экономической. В конце 1917-го и на протяжении большей части 1918 года речь шла о выборе русских антибольше­ виков, как, впрочем, и руководителей различных национальных антисоветских движений, между противоборствовавшими в мировой войне военно-политическими коалициями — Антантой и Четверным союзом. Каждая из этих коалиций преследовала свои интересы, действуя на территории России и в различных уголках бывшей Российской империи, где возникали самостоятельные национальные государства. Вопрос выбора в пользу одного из указанных блоков нередко становился предметом острых разногласий и раскола среди противников большевиков (например, в партии кадетов), и, напротив, военные, политики и дипломаты стран-участниц интервенции нередко расходились и конфликтовали между собой в отношении поддержки тех или иных движений и фракций российского антибольшевистского движения. Так было, на­ пример, на Севере России, о чем автором этих строк, да и другими исследователями, и в первую очередь северными историками, как, впрочем, и зарубежными коллегами, нема­ ло написано . Так или иначе, события разгорающейся Гражданской войны в России в 1918 году де­ монстрировали разные варианты взаимоотношений интервентов и русских (а также наци­ ональных) противников советской власти в различных регионах страны и в провозглашав­ шихся самостоятельных национальных государствах. В одних районах интервенты оказы­ вали противникам большевиков разностороннюю, в том числе вооруженную, помощь, но последние все-таки действовали относительно самостоятельно. В других (как это было, например, на Русском Севере) возникающие антибольшевистские режимы самим своим возникновением были обязаны интервентам, и именно они несли на своих плечах основ­ ную тяжесть боевых действий с Красной армией, что предопределяло характер взаимоот­ ношений и высокую степень зависимости формирующейся власти, правительств от ин­ тервентов. Для интервентов (как стран Антанты, так и Центральных держав) доминирующими были не интересы России и местных противников большевиков, а свои собственные - военные, 17 18 политические, финансово-экономические, носившие как текущий (тактический), так и стратегический характер. На повестке дня стояли вопросы передела мира и сфер влияния, и огромное распавшееся пространство бывшей Российской империи было чрезвычайно при­ влекательно для противоборствующихдержав. Все это нередко уже в 1918 году и в дальней­ шем, в том числе в эмиграции, рождало горькие признания видных деятелей различных ветвей и фракций российского антибольшевистского движения о том, что интервенция но­ сила глубоко корыстный характер и оказалась в большей мере на руку не им, а их противни­ кам. Большевики в условиях расширения масштабов интервенции, носившей очевидный антисоветский и антироссийский характер, умело использовали агитационно-пропаганди­ стское оружие, утверждая, что интервенты, тесно взаимодействующие с их политическими противниками, преследуют цели ослабления и порабощения России, овладения ее ресурса­ ми, и только советская власть является единственным защитником национальных интере­ сов, независимости и целостности страны. Аргументы патриотизма, используемые больше­ виками, оказались еще более весомыми и убедительными после окончания Первой мировой войны, поражения Германии и ее союзников и денонсирования советским правительством унизительного и грабительского Брестского договора. В целом же, конец Первой мировой войны имел глубокие последствия для дальнейше­ го течения Гражданской войны в России. Кардинально изменился расклад международ­ ных отношений и внешнеполитических сил, интервенционистских действий, был дан мощный толчок развитию национально-освободительного движения и самостоятельного национально-государственного строительства на бывших российских территориях, ранее оккупированных войсками Центральных держав, а также новому витку внутриполитичес­ кой, социально-классовой и военно-политической борьбы здесь. Осенью 1918 года происходили глубокие изменения и в советском лагере, и в лагере его политических противников. В первом набирали силу процессы централизации, единона­ чалия, строжайшей дисциплины, подчинения всего и вся интересам войны во имя дости­ жения победы, непримиримой борьбы на фронте и в тылу. Потребность превращения Советской республики в единый военный лагерь кардинально изменила всю внутреннюю организации, систему власти, управления, проводимой социально-экономической, куль­ турной политики и т.д. В отечественной исторической литературе, особенно 90-х годов, отгремели страстные баталии на тему «красного террора» (особенно провозглашенного и реализованного в виде особой политики осенью 1918 года) или сопоставления «красного» и «белого» террора . Другим модным и актуальным историографическим направлением в постсоветский период в нашей стране стало изучение антибольшевистского движения и, в частности, его сложной внутренней эволюции летом-осенью 1918 года. Ярко выраженной стала тен­ денция его поправления, а на смену умеренным социалистам в качестве лидеров анти­ большевистских режимов и правительств пришли более консервативные политические силы и военные, антибольшевистское движение начинает перерастать в белое движе­ ние . Выявилось стремление к формированию режимов военной диктатуры в различных их вариантах в разных регионах страны. Основные историографические тенденции изу­ чения этой проблематики стали предметом специальной статьи автора, опубликован­ ной весной этого года на страницах спецвыпуска журнала «Родина», посвященного Бе­ лому делу , где даны оценки исследования различных проблем и исторических пластов указанной тематики. При появлении в последние годы целого ряда обобщающих моно­ графий исторического и историографического характера, а также энциклопедических изданий о белом движении обратим внимание и на выявившееся стремление ряда ав19 20 21 22 торов выйти на новый уровень сопоставления противоборствовавших в Гражданской вой­ не сил и режимов . Привлекательным остается и образ так называемой «третьей силы» в Гражданской вой­ ны в России . В целом же, сложная перегруппировка социально-политических и социаль­ но-классовых сил в стране в последние месяцы 1918 года во многом предопределяла и общее развитие событий в стране, и течение боевых действий . Общая характеристика процессов генезиса и эскалации Граждан-ской войны в России приобретает качественно новый характер и выходит на более высокий уровень, если при этом предпринимаются попытки дать и новое прочтение, новую или обновленную кон­ цептуализацию этого исторического явления. Характерной чертой последних лет являют­ ся попытки рассмотреть генезис и развитие Гражданской войны в России как сложный, многогранный и многоплановый исторический феномен, во всем многообразии военных, политических, экономических, социальных, социально-психологических, социокультур­ ных, культурно-религиозных, духовно-нравственных, национальных процессов, конфлик­ тов и расколов, разнообразных внутренних и международных столкновений, предопреде­ лявших в совокупности и ход противоборства на линиях и за линиями фронтов. В связи с этим подчеркивается глобальный и тотальный характер Гражданской войны в России, ибо она охватила все пространство страны, включая и самые удаленные ее угол­ ки, затронула все слои населения, разделила классы, слои, сословия, группы населения (и эта линия раскола происходила не только между, но и внутри них), развела по разные стороны баррикад друзей, соседей, членов семей . Налицо стремление современных ис­ следователей раскрыть многообразие форм борьбы и прежде всего с использованием ору­ жия и силовых методов, что составляло в совокупности сложную и драматичную картину Гражданской войны в России. Характерной тенденцией последних лет является стремление историков раскрыть феномен Гражданской войны в России как комплекс или серию нескольких и даже десят­ ков войн (гражданских войн) или переплетающихся разновидностей войны, причем, не только на внешних, но и на внутренних фронтах, иначе говоря, за линиями фронтов, внут­ ри территорий, контролируемых противниками. Американский исследователь Р. Уэйд в связи с этим писал: «То, что обычно называют Российской гражданской войной, правиль­ нее было бы называть во множественном числе - «гражданские войны». В действительно­ сти мы имеем дело со сложным, многоэтапным событием, в котором переплетались воен­ ные, экономические, национальные, международные и другие конфликты. Происходила так называемая военная гражданская война, которая велась несколькими участниками и была, по сути, явлением множественного, а не единственного числа. Была тесно связанная с ней попытка создания новой большевистской социально-экономической системы, вклю­ чавшей в себя сильные элементы классовой борьбы, которая подкрепляла военное проти­ востояние (и усиливала его). Помимо этого, велись гражданские войны между различны­ ми национальными группами и между большевиками и национальными силами. На куль­ турном фронте сторонники стремительной культурной революции вели войну против ста­ рых культурных и художественных норм. Более того, большевики видели себя участниками международной гражданской войны, яростной международной классовой борьбы, спо­ собствующей распространению революции (как они надеялись) по Европе и далее по миру» . 23 24 25 26 27 Уже в 1918 году в России и на пространстве бывшей Российской империи вызревал и развивался комплекс войн, которые в дальнейшем разрастались, составляя в совокупности сложный феномен Российской гражданской войны. Во-первых, это была война, которую вели большевики и советская власть с вооруженными силами антибольшевистских режи­ мов в различных регионах и уголках страны. Летом 1918 года сформировалось несколько основных фронтов, слившихся в совокупности в кольцо фронтов вокруг Советской Рос­ сии. А к концу 1918 года протяженность линии фронтов составляла более 10 тысяч км. Эволюция антибольшевистских сил в социально-политическом и организационном от­ ношении, ослабление и постепенный уход с политической арены режимов, возглавляв­ шихся умеренными социалистами, привела в итоге к целостному оформлению белого дви­ жения, и фронтовое противоборство приобрело характер борьбы красных и белых, пожа­ луй, наиболее изученной в исторической литературе. Хотя и здесь остается немало акту­ альных и требующих осмысления проблем. Красные и белые вели борьбу и на внутреннем фронте против тех политических и социальных сил, которые считали враждебными. Крайними и наиболее жестокими проявлениями этой борьбы были красный и белый террор 1918 года и последующего времени. Еще одна разновидность силового, вооруженного противостояния и противоборства это война государства и общества. Революционный процесс 1917 года, набиравший силу и радикализм в первые месяцы 1918 году, привел к разрушению старой, жестко централизо­ ванной государственности и высвобождению общества из-под его пут, способствовал со­ зданию многочисленных ячеек и институтов общественности и самодеятельности, разви­ тию инициативы и творчества широких масс. В дальнейшем, в условиях углубляющегося кризиса власти и в целом системного кризиса, охватывающего все сферы жизни и деятель­ ности, советское государство и его лидеры постепенно избавлялись от иллюзий «государ­ ства-коммуны» - «полугосударства» и стремились подчинить, «подмять под себя» обще­ ство. Это вызывало сопротивление, и в том числе вооруженное, различных его слоев и групп. Аналогичным образом вела себя и складывающаяся «белая», авторитарная по свое­ му типу и характеру государственность, что также вызывало сопротивление, и в том числе с оружием в руках, со стороны общества и особенно рабочего класса и крестьянства. Имеет право на существование и точка зрения, что Гражданская война в России была борьбой различных социальных слоев за улучшение своего положения в условиях распада прежней системы и структуры социальных отношений . Другой разновидностью войны было противоборство центробежных и центростреми­ тельных сил. Гражданская война в России с конца 1917 - начала 1918 года (события на Дону, Кубани, Урале и др.) складывалась из войны центральной советской власти с регио­ нальными антибольшевистскими силами, а затем правительствами и армиями. И подход к осмыслению происходившего как серии региональных войн дает хороший импульс к более глубокому пониманию Гражданской войны в России. Но советское правительство с конца 1917-го и в 1918 году вело вооруженную борьбу с возникавшими на территории бывшей Российской империи национальными государ­ ственными образованиями и независимыми национальными государствами. Подобные вооруженные столкновения происходили на Украине, на Кавказе, в Средней Азии, в При­ балтике. Осенью 1918 года, после поражения Германии и ее союзников и эвакуации их войск с оккупированных территорий развернулся качественно новый раунд борьбы и воо­ руженного противостояния. По мере становления и укрепления антибольшевистских рос­ сийских государственных образований, а затем белых правительств, они также держали линию фронта против национальных государств и периодически вступали в вооруженные конфликты и столкновения с ними, защищая свои интересы и руководствуясь принципом «единой и неделимой России». о м о р с т государственны» университет 28 имы1 M.S. Ломоносова НАУЧНАЯ БИБЛИОТЕКА Характеристика происходившего в России как серии национальных войн приобретает еще большие основания, если иметь в виду конфликты и борьбу, нередко уже в 1918 и особенно в последующие годы новообразованных государств и государственных образова­ ний на Кавказе, а также на западных национальных территориях бывшей Российской им­ перии (Польши с Украиной 1918-1919 гг., а затем с Белоруссией и Литвой) . Кроме того, внутри национальных государственных образований разворачивалась сложная социаль­ но-политическая, а нередко и вооруженная борьба, в которой национальные силы социа­ листической ориентации получали поддержку в различных формах от Советской России (РСФСР). Еще одной разновидностью войны стала вооруженная интервенция держав Антанты и Четверного союза, развернувшаяся в 1918 году. Тесное переплетение международной ин­ тервенции с гражданской войной составляет еще одну важную характеристику этого катак­ лизма отечественной истории. В целом же, роль иностранцев в Гражданской войне в России - это сложная и много­ гранная тема, отнюдь, не исчерпывающаяся интервенциями указанных коалиций и от­ дельных государств. Достаточно вспомнить о восстании Польского корпуса в январе 1918 года и особенно о роли восстания Чехословацкого корпуса в Российской гражданской вой­ не. Костяк этих формирований составляли бывшие военнопленные Первой мировой вой­ ны. По данным профессора С.Н. Полторака, из более 2 млн. бывших военнопленных примерно треть (порядка 700 тысяч) принимала участие в Гражданской войне в России, разделившись на две почти равные части и избрав, соответственно, сторону большевиков или их противников . Идея «мировой революции», которую большевики сначала ждали как своеобразную «скорую помощь» Советской России, по мере укрепления советской власти в 1918 году (и особенно в 1919 и последующие годы) трансформировалась в идею активной поддержки революционного взрыва за рубежом и превращения мировой войны в гражданскую в меж­ дународном масштабе, в практику, получившую в дальнейшем наименование «красная интервенция». Это еще один важный и выходящий уже за пределы России аспект Россий­ ской гражданской войны, перерастающей в международную гражданскую войну. Повстанческое, главным образом крестьянское движение - еще один вид вооружен­ ной борьбы, особой войны, которая происходила в рамках общей гражданской войны в России с 1918 года и которую вели крестьянские воинские формирования и армии с двумя главными противоборствующими сторонами - красными и белыми . Восстания, заговоры, деятельность антиправительственных группировок в тылу про­ тивника, подпольная и террористическая деятельность — это еще один особый вид проти­ воборства, присущий Российской гражданской войне и имевший широкое распростране­ ние за линией фронта воюющих красных и белых армий . В целом же, хотелось бы особо подчеркнуть, что все перечисленные виды или разно­ видности войн существовали и развивались не только сами по себе, но были тесно взаимо­ пере плетены во времени и пространстве. Таким образом, минувшие после начала Гражданской войны в России девять десятиле­ тий не ослабили исследовательский интерес к истокам, происхождению и начальному этапу этого сложного катаклизма отечественной и мировой истории. Идет поиск новых объяснений и интерпретаций минувшего, что необходимо не только для корректного про­ чтения истории, но и для извлечения уроков из прошлого для нашей сложной современ­ ности и будущего, взвешенного решения конфликтных проблем России и международных отношений в XXI веке. 29 30 31 32 Примечания 1 Отметим в первую очередь проведенную в 1993 году в Москве под эгидой Научного совета РАН по истории революций в России совместно с МПГУ и на базе последнего крупную международную научную конференцию «Происхождение и начальный этап гражданской войны. 1918 год». Ее материалы были опуб­ ликованы в двух частях год спустя в Москве. Среди зарубежных изданий, специально посвященных данной теме, отметим содержательную моно­ графию английского историка Дж. Свейна, изданную в 1996 году в международной серии «Происхождение современных войн»: Swain G. The Origins of the Russian Civil War. London and New York, 1996. Годдин В.И. Россия в гражданской войне. Очерки новейшей историографии (вторая половина 1980-х 90-е годы). Архангельск, 2000. Гл.2; он же. Революционный пролог и гражданская война в России на историографическом рубеже конца XX - начала XXI в. / / Проблемы новейшей истории России. СПб., 2005; он же. 1917 год в России в историографической ретроспективе и перспективе / / 1917 год в судьбах России и мира. Архангельск, 2007 и др. Осипова ТВ. Российское крестьянство в годы революции и Гражданской войны. М., 2001; Саблин В.А. Аграрная революция на Европейском Севере России. 1917 - 1921 (Социальные и экономические результа­ ты). Вологда, 2002; Люкшин Д.И. Вторая русская смута: крестьянское измерение. М., 2006 и др. Подробнее см.: Годдин В.И. Сельская Россия в революции и гражданской войне (проблемы современной историогра­ фии) / / Сельская Россия: прошлое и настоящее (исторические судьбы северной деревни). М. — Сыктывкар, 2006. C.65 - 71. Чураков Д.О. Русская революция и рабочее самоуправление. М., 1998; Яров С В . Пролетарий как политики. Политическая психология рабочих Петрограда в 1917 - 1923 гг. СПб, 1999 и др. Булдаков В.П. Красная смута. Природа и последствия революционного кризиса. М., 1997; Федюшин О. Украинская революция. 1917 - 1918. М., 2007 и др. Волобуев П.В., Булдаков В.П. Октябрьская революция: новые подходы к изучению / / Вопросы истории. 1996. №5-6. С.29 - 31. Гражданов Ю.Д. Всевеликое Войско Донское. Волгоград, 1997. С П ; Венков А.В. Антибольшевистс­ кое движение на Юге России на начальном этапе Гражданской войны. Ростов-на-Дону, 1995. С.12. ' Канищев В.П. Русский бунт — бессмысленный и беспощадный. Погромное движение в городах Рос­ сии в 1917 - 1918 гг Тамбов, 1995; Булдаков В.П. Красная смута. Природа и последствия революционного насилия. М., 1997; Телицин В.Л. «Бессмысленный и беспощадный»? Феномен крестьянского бунтарства 1917 - 1921 годов. М., 2003 и др. Протасов Л.Г., Миллер В.И. Всероссийское Учредительное собрание и демократическая альтернати­ ва. Два взгляда на проблему / / Отечественная история. 1993. №5; Протасов Л.Г Всероссийское Учредитель­ ное Собрание. М., 1997 и др. Иванов АВ. К вопросу о причинах антисоветского выступления чехословацкого корпуса в 1918 году / / Белая армия. Белое дело. 1997. №4; Левчук А.П. Еще раз о преданном корпусе (К вопросу о возникновении чехословацкого мятежа) / / Из истории революций в России. Вып.2. Томск, 1996; Unterberger В.М. The United States, Revolutionary Russia and the Rise of Czechoslovakia. Chapel Hill and London, 1989; Kettle M . Russia and the Allies. Vol.2: The Road to Intervention. London and New York, 1988, etc. Голдин В.И. Россия в гражданской войне. Гл.5; Дэвис Д.Э., Трани Ю.П. Первая холодная война. Наследие Вудро Вильсона в советско-американских отношениях. М., 2002; Smele J.D. The Russian Revolution and Civil War: 1917 - 1921. An Annotated Bibliography. London - New York, 2003, etc. Рупасов А.И., Чистиков A.H. «Шлюссштайн» / / Вопросы истории. 1993. №11-12; Интервенция на Северо-Западе России. 1917 - 1920 гг. СПб., 1995 и др. Лившиц С Е Политика Японии в Сибири в 1918 - 1920 гг. Барнаул, 1991; Гол-дин В.И. Интервенция и антибольшевистское движение на Русском Севере. 1918 - 1920. М., 1993; Голдин В.И., Журавлёв П . С , Соколова Ф.Х. Русский Север в историческом пространстве российской гражданской войны. Архангельск, 2005; Гражданов Ю.Д., Зимина В.Д. Союз орлов: Белое дело России и германская интервенция в 1917 - 1920 гг. Волгоград, 1997; Подготовка и начало интервенции на Дальнем Востоке России. Владивосток, 1997; Интер­ венция на Северо-Западе России и др. Дэвис Д.Э., Трани Ю.П. Первая холодная война. Наследие Вудро Вильсона в советско-американских отношениях; Foglesong D.S. American Secret War against Bolshevism: U.S. Intervention in the Russian Civil War, 1917 - 1920. Chapel Hill, 1995; Fic V.M. The Collapse of American Policy in Russia and Siberia. New York, 1995; Willett R.L. Russian Sideshow: America's Undeclared War, 1918 - 1920. Washington, 2003, etc. Kettle M. Russia and the Allies. Vol.1 - 3. London and New York, 1981 - 1992. Такой мотив, в известной мере, характерен, например, для интервью известного адвоката А. Кучерены, решившегося, вдруг, в августе этого года, в канун 90-летия событий интервенции в Россию дать интер­ вью на эту тему с собственной интерпретацией событий, опубликованное 14 августа 2008 года на страницах «Российской газеты» - Недели. В рамках Круглого стола на страницах «Вестника Поморского университета» 2 3 4 5 6 7 8 10 11 12 13 14 15 16 17 (Серия «Гуманитарные и социальные науки». 2008. №1(13). С.106 - 126) была подвергнута критике позиция молодого московского историка Л. Новиковой в связи с событиями 1918 года на Севере России, в которой содержалась косвенная апологетика интервенции Антанты. Голдин В.И. Интервенция и антибольшевистское движение на Русском Севере. 1918 — 1920; Голдин В.И., Журавлёв П.С., Соколова Ф.Х. Русский Север в историче-ском пространстве российской гражданской войны; Овсянкин Е.И. На изломе истории. События на Севере в 1917 — 1920 гг. Мифы и реальность. Архангельск, 2007; Белое движение на Севере России: Белая гвардия. 2006. №9; Willett R.L. Russian Sideshow: America's Undeclared War, 1918 - 1920, etc. Литвин А.Л. Красный и белый террор в России. 1918 - 1922 тт. М., 2004; Ратьковский И.С. Красный террор и деятельность ВЧК в 1918 году. СПб., 2005; Голуб П А . Белый террор в России (1918 - 1920 гг.). М., 2006; Балмасов С.С. Красный террор на востоке России. 1918 — 1922 гт. М., 2006; Тепляков А.Г. «Непрони­ цаемые недра»: ВЧК-ОГПУ в Сибири. 1918 - 1929 гг. М., 2007; Bisher J. White Terror. Cossack warlords of the Trans-Siberian. London and New "fork, 2005, etc. Трукан ГА. Антибольшевистские правительства России. М., 2000; Медведев В.Г Белое движение как результат кризиса политико-правового развития России в 1917 - 1918 гг. М., 2002; 1918 год на Востоке России. М., 2007 и др. Подробнее см.: Голдин В.И. Среди «замазанных фигур». Белое движение: перспективы исследования / / Родина. 2008. № 3 . Никитин А.Н. Государственность «белой» России: становление, эволюция, крушение. М., 2004; Зи­ мина В.Д. Белое дело взбунтовавшейся России. М., 2006; Ушаков А.И. Современная российская историог­ рафия антибольшевистского движения в годы гражданской войны в России. М., 2004; Волков С В . Белое движение. Энциклопедия Гражданской войны. СПб., М., 2003 и др. См., например: Ипполитов Г.М. «Красные орлы» против «рыцарей белой мечты»: духовная сеча. Самара, 2005; Драма российской истории: большевики и революция. М., 2002. Di.VI: Красные и белые. Калягин А.В., Парамонов В.Н. «Третий путь» в гражданской войне (Опыт деятельности Самарского КОМУЧа). Самара, 1995; Черкасов А.А. Гражданская война на Кубани и Черноморье (1917 — 1922 гг.): «третья сила» в социально-политическом противостоянии. Сочи, 2007. Яров С В . Крестьянин как политик: Крестьянство Северо-Запада России в 1918 - 1919 гг.: политичес­ кое мышление и массовый протест. СПб., 1999; он же. Пролетарий как политики. Политическая психология рабочих Петрограда в 1917 — 1923 гг. СПб, 1999; он же. Горожанин как политики. Революция, военный коммунизм и НЭП глазами петроградцев. СПб., 1999; ОсиповаТ.В. Российское крестьянство в годы револю­ ции и Гражданской войны. М., 2001; Brovkin V.N.Behind the Front Lines of the Civil War. Political Parties and Social Movements in Russia. 1918 - 1922. - Princeton, 1994, etc. Поляков Ю.А. Историческая наука: люди и проблемы. Кн.2. М.,2004. С.88 - 89. Wade R.A. The Bolshevik Revolution and Russian Civil War. Westport, Connecticut - London, 2001. P.63. Дьячков В.Л. Характер и движущие силы гражданской войны / / Происхождение и начальный этап гражданской войны. 1918 год. М., 1994. С.57 - 61. Булдаков В.П. Красная смута. Природа и последствия революционного кризиса. М., 1997; Асоян Т.М. Территориальные проблемы Республики Армении и британская политика (1918 — 1920 гг.). М., 2005; Федюшин О. Украинская революция. 1917 - 1918. М., 2007 и др. Полторак С.Н. Иностранцы в Сибири - заложники «белой» и «красной» идей / / История «белой» Сибири. Кемерово, 1997. С139. Яров С В . Крестьянин как политик: Крестьянство Северо-Запада России в 1918 - 1919 гг.: политичес­ кое мышление и массовый протест; Осипова ТВ. Российское крестьянство в годы революции и Гражданской войны; Грациози А. Великая крестьянская война в России. Большевики и крестьяне. 1917 - 1933. М., 2001; Саблин В.А. Аграрная революция на Европейском Севере России. 1917 - 1921 (Социальные и экономичес­ кие результаты); Телицин В.Л. «Бессмысленный и беспощадный»? Феномен крестьянского бунтарства 1917 - 1921 годов; Климин И.И. Российское крестьянство в годы гражданской войны (1917 - 1921). СПб., 2004; Люкшин Д.И. Вторая русская смута: крестьянское измерение; Голдин В.И. Сельская Россия в рево­ люции и гражданской войне (проблемы современной историографии) / / Сельская Россия: прошлое и на­ стоящее (исторические судьбы северной деревни). М. - Сыктывкар, 2006. С.65 - 71. Brovkin V.N.Behind the Front Lines of the Civil War. 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
