РУССКАЯ РЕЛИГИОЗНАЯ ФИЛОСОФИЯ КАК ОСНОВА ПРАВОСЛАВНОЙ
реклама
РУССКАЯ РЕЛИГИОЗНАЯ ПРАВОСЛАВНОЙ ФИЛОСОФИЯ ПЕДАГОГИЧЕСКОЙ КАК ОСНОВА ТРАДИЦИИ В ОТЕЧЕСТВЕННОМ ОБРАЗОВАНИИ Малышева М.О. Южный федеральный университет Ростов-на-Дону, Россия RUSSIAN RELIGIOUS PHILOSOPHY AS A BASIS OF ORTHODOX TEACHING TRADITIONS IN THE NATIONAL EDUCATION Malysheva M.O. Southern Federal University Rostov-on-Don, Russia Православная педагогическая традиция многие положения основывала на данных русской религиозной философии. Поверяя свои позиции на опыте русской философии, мы находим много ценного и значимого для нас в творчестве ее родоначальников Ивана Васильевича Киреевского и Алексея Степановича Хомякова. Излагая свои взгляды на вопросы христианской «образованности», И.В. Киреевский различал два её вида: 1) одна из них есть внутреннее устроение духа, силою извещающийся в нем истины (православная); другая – формальное развитие разума и внешних познаний (католическая). «Самое христианство Западное, отделившись от Вселенской Церкви, приняло в себя зародыш того начала, которое составляло общий оттенок всего греко-языческого развития: начала рационализма. Потому и характер образованности европейской отличается перевесом рациональности». Напротив, «Христианство Восточное не знало ни этой борьбы веры против разума, ни этого торжества разума над верою». Но зато в православной «образованности» как раз «собиралось и жило то устроительное начало знания, та философия христианства, которая одна может дать правильное основание наукам. Все святые отцы греческие, не исключая самых глубоких писателей, были переведены, и читаны, и переписываемы, и изучаемы в тишине наших монастырей, этих святых зародышей несбывшихся университетов» [5, с. 352]. В норме эти два вида «образованности» должны быть в единстве. В бифуркационных же точках исторического развития, в эпохи упадка человеческого духа, народа целостность бытия распадается. Тогда разумно-формальная внешняя образованность господствует и является единственной опорой неутвержденной мысли. И.В. Киреевский был убежден, что польза от просвещения в России будет лишь в том случае, если оно и впредь станет основываться на коренных убеждениях веры и вековых обычаях нравственности, укреплять их [7]. А.С. Хомяков, говоря о положительном влиянии изучений наук на духовную жизнь человека, не раз подчеркивал, что серьезная наука отрезвляет страсти и приводит человека к разумному смирению, а пустая и поверхностная наука лишь раздражает самолюбие и внушает человеку требования, не соразмерные с его заслугами. В своей статье «Об общественном воспитании в России» он указывал, что строй ума у ребенка, первые слова которого были «Бог», «папа», «мама» будет иным, чем у того, которым первыми сказал слова «деньги», «наряды» или «выгода». Алексей Степанович акцентировал внимание на том, что семья, дом, общество более ответственны за воспитание, чем школа. Необходимо единство в воспитательных основах семьи – школы – общества. В противном случае произойдет раздвоение души воспитанника, она потеряет свою целостность. Во время написания данной статьи (1850 г.) Российское государство признавало своей внутренней задачей созидание общества, основанного на законах высшей нравственности и христианской правды, отсюда Хомяков делал вывод, что такое государство не только имеет право, но и обязано отстранять от воспитания все то, что противно его собственным основным началам. Отрицательное влияние правительства на образование проявляется, когда допускаются нравственные начала, противные принятым в обществе. Поэтому особенно важно, замечал Хомяков, определить «характер земли», судьба которой вручена правительству. Даже самые «высокие умы Европы жалуются на теперешнее состояние нравственной апатии, на недостаток убеждений, на всеобщий эгоизм, требуют новой духовной силы вне разума, требуют новой пружины жизни вне расчета – одним словом, ищут веры и не могут найти ее у себя, ибо христианство на Западе исказилось своемыслием, – утверждал И.В. Киреевский. – Таким образом, рационализм и вначале был лишним элементом в образовании Европы и теперь является исключительным характером просвещения и быта европейского» [6, с. 124]. В свое время выдающийся русский философ Иван Александрович Ильин, анализируя вопросы национального воспитания, писал, что «каждый народ посвоему вступает в брак, рождает, болеет и умирает; по-своему лечится, трудится, хозяйствует и отдыхает; по-своему горюет, плачет, сердится и отчаивается; посвоему улыбается, шутит, смеется и радуется; по-своему ходит и пляшет; посвоему поет и творит музыку; по-своему говорит, декламирует, острит и ораторствует; по-своему наблюдает, созерцает и творит живопись; по-своему исследует, познает, рассуждает и доказывает; по-своему нищенствует, благотворит и гостеприимствует; по-своему строит дома и храмы; по-своему молится и геройствует... Он по-своему возносится духом и кается. По-своему организуется. У каждого народа свое особое чувство права и справедливости; иной характер; иная дисциплина; иное представление о нравственном идеале, иной семейный уклад, иная церковность, иная политическая мечта, иной государственный инстинкт. Словом, у каждого народа иной, особый душевный уклад и духовно-творческий акт». Поэтому, стоит только узнать – как человек верует и молится; каким образом проявляются у него доброта, геройство, чувство чести и долга; как он поет, пляшет и читает стихи; что он разумеет под словами «знать» и «понимать», как он любит свою семью; кто его любимые герои, гении и пророки, – то можно и определить – какой он нации сын. «Всей своей историей, всей культурой, всем трудом и пением своим каждый народ служит Богу, как умеет, и те народы, которые служат Ему творчески и вдохновенно, становятся великими и духовно ведущими народами в истории» [1, с. 205]. И.А. Ильин, давая социально-психологическую характеристику состояния русского народа незадолго до трагического 1917 г., писал, что «русское простонародное, а также и радикально-интеллигентское правосознание не были на высоте тех национально-державных задач, которые были возложены на него Богом и судьбою. – Русский человек видел только ближайшее; политическое мышление его было узко и мелко; он думал, что личный и классовый интерес составляют «главное» в жизни; он не разумел своей величавой истории; он не был приучен к государственному самоуправлению; он был не тверд в вопросах веры и чести... И прежде всего он не чувствовал своим инстинктом национального самосохранения, что Россия есть единый живой организм» [2, с. 96]. Поэтому-то «России нужен новый русский человек, с обновленным – религиозным, познавательным, нравственным, художественным, гражданским, собственническим и хозяйственным – укладом, – настойчиво акцентировал внимание И.А. Ильин. – Только после этого и вследствие этого, мы сможем передать его нашему даровитому, доброму и благородному народу, который доселе пребывает во многой беспомощности и нуждается в верной, сильно ведущей идее. Россия ждет от нас нового, христиански-социального, волевого, творческого воспитания» [3, с. 238]. Эти наблюдения, сделанные несколько десятилетий назад, и сейчас не потеряли своей актуальности. В книге «Основы христианской культуры» И.А. Ильин с сожалением констатировал: «Всё, что произошло в мире в двадцатом веке и продолжает совершаться и ныне, свидетельствует о том, что христианское человечество переживает глубокий религиозный кризис», ибо широкие слои населения утратили живую веру и отошли от христианской церкви. И, отойдя от нее, «они усвоили себе настроение отчужденности, осуждения и вражды. У одних эта вражда – холодная и пассивная; у других эта вражда – волевая и организованная» [4, с. 51]. Европейская культура нового времени – это, по сути дела, светская, секуляризированная культура, которая «всё более обособляется от христианства», и «утрачивает религиозный дух и смысл… Отделившись от христианства, она ушла в безрелигиозную, безбожную пустоту». Начиная с эпохи французского Просвещения, она пытается «построить духовную культуру вне «религиозных предрассудков» и без якобы ненужных «предположений» (гипотез) о душе и духе. Постепенно слагается и крепнет культура без веры, без Бога» [4, с. 62]. Согласно И.А. Ильину, современное человечество идет: 1) за материалистической наукой, которая отбросила «гипотезу» Бога и порвала со всякой религией, и техникой, которая разрабатывает вопрос о жизненных средствах, но, будучи духовно беспринципной, совсем не интересуется высшей целью и смыслом жизни; 2) за светской, безрелигиозной государственностью, не понимая, что та оторвалась от своей высшей цели, не служит ей, не ценит благороднейших религиозно-христианских корней правосознания; 3) за приобретательскими, потребительскими инстинктами и хозяйственными законами, которые властвуют над ним и над которыми оно само не властно потому, что утратило в душе своей живого Бога. Обращение к духовно-нравственным традициям отечественного образования наиболее перспективно для восстановления традиций, уклада жизни и форм современного отечественного образования. Рассматривая историко- педагогические и историко-церковные основы православной педагогики, ее общие и теоретические проблемы, можно видеть, что особое внимание уделяется процессу духовного становления человека в разные годы жизни, воспитанию детей в семье. Фундаментом традиционной российской школы и традиционной российской педагогики всегда было православие. Список использованной литературы 1. Ильин И.А. О русском национализме // И.А.Ильин О грядущей России. М., 1993. 2. Ильин И.А. Россия есть живой организм // И.А.Ильин О грядущей России. М., 1993. 3. Ильин И.А. О главном // И.А. Ильин О грядущей России. М., 1993. 4. Ильин И.А. Основы христианской культуры // И.А. Ильин Собрание сочинений в десяти томах. Т. 1. М., 1993. 5. Киреевский И.В. В ответ А.С.Хомякову // И.В. Киреевский. Духовные основы русской жизни. М., 2007 . 6. Панькова И.И. Здоровьетворящее образование в контексте православной педагогической традиции – Ростов-на-Дону: Изд-во ЮФУ, 2011. – 200 с.
