Практика деструктивной деятельности нетрадиционных

Теодицея № 3, 2012
– С. 89-110.
20. Перевозчикова Л.С. Становление субъектности как
основополагающего принципа западноевропейского
гуманизма // Вестник ВГУ. Серия лингвистика и межкультурная коммуникация. 2008. № 3. – С. 253-262.
21. Лосский В. Очерк мистического богословия Восточной
церкви. – М.: СЭИ. 1991.
22. Пико делла Мирандола Дж. Речь о достоинстве человека // Антология философии Средних веков и эпохи
Возрождения. – М.: Олма-Пресс, 2001. – С. 13-17.
23. Можаровский В.В. Указ. Соч. С. 167-191.
24. Фром Э. Бегство от свободы. – М.: Прогресс, 1990.
25. Можаровский В.В. Указ. Соч. С. 200.
26. Мирский Г.И. Указ. Соч.
27. Абд-Эль Маши. Почему мусульманину трудно стать
христианином?
28. Васильев Л.С. История Востока. – М., 2005. – С. 185.
29. Абд-Эль Маши. Почему мусульманину трудно стать
христианином?
30. Lewis В. The Crisis of Islam. L., 2003. P. 88, 89; A Survey
of Islam and the West // The Economist. 13.09.2003. P. 6.
31. Мирский Г.И. Исламский мир: «отстающее развитие»
и мусульманский радикализм // Мировая экономика и
международные отношения. 2008. № 8. – С. 89-103.
32. Игнатенко А. «Исламский» – что это значит? // «НГсценарии». 1997. № 6.
33. Хвыля-Олинтер А. Указ. Соч. С. 87.
34. Сюкияйнен Л.Р. Указ. Соч. С. 38.
35. Султанов Ш. Глобальный исламский субъект. Перспективы его формирования в условиях мирового системного кризиса. URL: // http://www.politjournal.ru/preview.ph
p?action=Articles&dirid=67&tek=8820&issue=231
36. Мирский Г.И. Исламский мир.
37. Васильев Л.С. Указ. Соч. С. 187.
38. Можаровский В.В. Указ. Соч. С. 165.
39. Рассел Б. История западной философии. – М., 1993.
40. Орлов И.Б. Глобализация и/или исламизация // Материалы научного семинара. Выпуск № 5. – М.: Научный
эксперт, 2007. – С. 75.
41. Можаровский В.В. Указ. Соч. С. 5-9, 222-231.
3.
4.
5.
6.
7.
8.
9.
Примечания
1. Сарацинами (греч. Σαρακηνός – «восточные люди») европейские авторы называли всех мусульман, часто используя в качестве синонима термин «мавры»».
2. Умма (араб ‫ﺓﻡﺃ‬‎)‎ – арабское слово, означающее «сообщество»» или «нация». В исламе слово умма обозначает
сообщество верующих – уммат аль-му’минин, то есть
весь исламский мир, вне зависимости от стран, границ
и национальностей. Фраза умма вахида – «одно сообще-
10.
ство», в Священном Коране обозначает объединённый
исламский мир. С другой стороны, в арабском языке
слово умма также может использоваться в западном значении как нация, например аль-умам аль-муттахида.
От лат. subjectus – лежащий внизу, подлежащее, находящийся в основе. Субъект – это индивид или группа как
активный источник познания и преобразования действительности, осуществляющий изменения как в себе
самом, так в и других людях. Субъектность человека
проявляется в его самосознании, самодетерминации и
самопроектировании. Субъект есть целеполагающее,
целостное, саморазвивающееся существо.
Догмат, догма от др.-греч. δογματίζω – учение, мнение,
постановление, общее убежде¬ние, утверждение. Англ.
dogma; нем. Dogma. Это установление, положе¬ние
или мнение, принимаемое на веру за неопровержимую
истину и при¬знаваемое бесспорным без доказательства, т.е. догмат – утверждается, но не доказывается.
Религиозная догма – официально сформулированное
и утверждённое высшими инстанциями положение вероучения, объявляемое непреложной истиной.
Исповедание от греч. exomologeō – «признаю, исповедую», т.е. безусловное признание и соблюдение установлений, аксиом, постулатов, принципов и догматов;
следование им в повседневной жизни и практической
деятельности. Например: «исповедовать строгие нравственные принципы», «исповедовать веру» и т.д.
От греч. orthos и praktikos – «правильное делание», обрядность.
Евхари́стия (греч. ευχαριστία – благодарение), Свято́е
Прича́стие – главнейшее в христианстве таинство, которое соединяет человека с Богом.
От араб. шариа: рамка, канон, правильный путь к цели.
Шариат – совокупность правовых, морально-этических и
религиозных норм ислама, охватывающая значительную
часть жизни мусульманина и провозглашаемая в исламе
как «вечное и неизменное» Божественное установление;
одна из конфессиональных форм религиозного права.
Священное предание у суннитов – повествования о
жизни пророка Мухаммеда; у шиитов – рассказы о жизни пророка и его двоюродного брата, зятя Али. В суннизме традиция утверждает отсутствие посредников
между Богом и человеком. В шиизме же та же традиция
закрепляет роль посредника за духовенством.
Монофизиты утверждали, что Христос был только Богом и в качестве абсолютного трансцендентного начала
не мог быть человеком; несториане же утверждали, что
Иисус был только человеком и не был Богом – и в том
и в другом случае Бог исповедовался только трансцендентным, не воплощенным в человеке
А.Н. Сыроваткин
(Пятигорск)
ПРАКТИКА ДЕСТРУКТИВНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ НЕТРАДИЦИОННЫХ
РЕЛИГИОЗНЫХ ДВИЖЕНИЙ В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ
В переходный период, в моменты кризисного
состояния общества, растет влияние религии на общественную и личную жизнь людей, расширяется спектр
религиозных верований, при этом наблюдается всплеск
всякого рода суеверий, оккультизма, мистики. Социальноэкономические потрясения 90-х гг. обусловили актуализацию религии как одного из факторов, оказывающих
влияние на развитие российского общества.
Религиозный бум конца 80-х – начала 90-х го-
дов пережили все представленные в России конфессии. Кризис советского общества, завершившийся
распадом Советского Союза, и последующая дестабилизация всех сфер общественной жизни породили
в качестве одного из последствий проблему личностной самоидентификации для большинства граждан
нашей страны. Поиск новых мировоззренческих
ориентиров предполагал в виде одной из альтернатив
и религиозный ответ на поставленные вопросы. Кру92
Политология и социология
альных извращениях, против него свидетельствовали
15 женщин [2].
Социальная опасность данного деструктивного НРД заключается в деятельности под прикрытием
организаций, на первый взгляд не имеющих отношение к религиозным. Такие, как: Вузовская ассоциация по изучению принципа; Международный фонд
образования – издатель учебных пособий «Мой мир
и я»; Ассоциация профессоров за мир во всем мире;
Международный культурный фонд; Всемирная ассоциация работников средств массовой информации
и множество федераций и ассоциаций, в том числе
спортивных, культурных, образовательных.
Третья группа состоит из НРД, включивших
деструктивные положения в свои учения и культовую практику, и стремящихся их применить. Таковы,
например, деятельность Г. Грабового, «Церковь саентологии», НРД психологического толка Т. Акбашева,
«Радастея» Е. Марченко, НРД «Фиолетовое пламя» и
многие другие. К данной группе примыкают все НРД
сатанистского типа и примыкающие к ним по характеру и степени деструктивности («Богородичный
Центр» и др.). Их духовная безнравственность превращается в правовой и социальный беспредел.
Кроме указанных НРД, деятельность которых
является откровенно деструктивной, в современной
России насчитываются сотни только официально известных нетрадиционных религиозных движений,
относимых ко второй и третьей группам. Прежде
всего, это сатанисты и все НРД, близкие к ним, а также демонические движения, оккультно-мистические
учения, открыто или скрыто признающие в качестве
одного из своих кумиров зло как реальную сущность. Основным объектом, с которым они борются,
являются традиционные вероучения. Относя себя к
истинным верованиям, данные НРД объявляют сатанистскими основы православия и ислама. Примечательно, что сатанисты не нападают на религиозные
организации иеговистов, кришнаитов, саентологов,
мормонов, мунитов, виссарионовцев и аналогичных
представителей тех организаций, которые относят к
деструктивным сектам.
К деструктивным НРД, получившим в российском обществе большую популярность можно отнести и объединения, которые исследователи называют
псевдорелигиозными. Предметом их религиозного
вероучения становятся вопросы питания, здоровья,
сохранения хорошей фигуры, умение общаться, решить личные проблемы. Хотя деятельность данных
организаций напрямую не связана с религией, но
все же они примыкают к новым религиозным организациям по следующим причинам. Во-первых, под
видом образовательных программ, целительства, ведической медицины, магии может скрываться новое
религиозное учение, когда данная организация формирует и распространяет религиозную систему, в
которой присутствует поклонение какому-либо объекту, высшим ценностям.
Во-вторых, псевдорелигиозные организации за-
шение устоев старого, советского общества и формирование нового, не имеющего определенных идеологических ориентиров, позволили религии стать одним
из факторов, оказывающих влияние на политические
процессы, протекающие в современной России.
Наряду с возрождением традиционных религиозных конфессий, тесно связанных с историей и
культурой народов России, в последние два десятилетия активно проявили себя и множество нетрадиционных, новых религиозных объединений и культов. В частности, одной из таких тенденций стало
насильственное вторжение новых, нетрадиционных
для России религий и культов, характеризуемое как
«массированная атака иностранных религиозных
миссий на традиционный духовный (христианскоправославный, мусульманский, буддийский) менталитет российских народов» [1:73].
Все Нетрадиционные религии, получившие
свое распространение в современной России, можно
условно разделить на три группы:
К первой группе необходимо отнести культы,
замыкающиеся в себе. Они не содержат явных деструктивных положений в своем учении, но избегают
конструктивной внешней деятельности. Данная группа может проявлять деструктивность в случае критических внешних или внутренних обстоятельств.
Например, некоторые течения старообрядцев, в периоды гонений на них со стороны государственных
структур, устраивали массовые самосожжения.
К данной группе можно отнести Толкиенистов, само по себе увлечение не является негативным, но в рамках движения существуют оккультнорелигиозные течения, организовавшие обособленные языческие поселения, практикующие жертвоприношения и подобные обряды. Подобные группы
толкиенистов – это молодежь, не нашедшая себя в
современном обществе. Они создали свой мир со
своим укладом, своими принципами и логикой. Среди последователей этого движения нередки люди с
психическими отклонениями, имеют место жалобы
родителей, что их дети в своем увлечении забрасывают все другие занятия и полностью погружаются в
мистический мир.
Вторая группа включает те НРД, которые имеют деструктивные положения в своём учении, но по
каким-либо причинам редко или совсем не применяющих их в данное время. Однако при изменении обстоятельств (например, смене лидера, появлении новых
толкований или экстремистских течений, изменении
социально-политической обстановки) эти организации способны начать деструктивные действия.
К данной группе с нашей точки зрения относится «Церковь объединения» С.М. Муна. По словам его последователей, в 1936 году Иисус Христос
явился Муну и сообщил, что тот призван завершить
миссию, которую Иисус начал около двух тысяч лет
назад. Причем Мун дважды оказывался на скамье
подсудимых, первый раз – за двоеженство, а второй
раз (в 1957г.) – по обвинению в полигамии и сексу93
Теодицея № 3, 2012
«религиозном возрождении» и желании вести борьбу
за «чистую веру» и «истинное братство».
На сегодняшний день палитра сектантства в
России чрезвычайно разнообразна. В качестве отдельных крупных пластов современного религиозного сектантства можно выделить:
1. «Старорусские секты» сформировались в
дореформенной России, уходят корнями в феодальную эпоху. Наиболее ранние из них – жидовствующие, или старообрядцы-беспоповцы. Затем христоверы (хлысты), скопцы, духоборы, молокане. К XIX
веку они растеряли свою численность, многие из них
исчезли. В настоящее время, некоторые из них имеют
тенденцию к реанимации (молокане, отдельные направления хлыстовщины).
2. Секты протестантского толка. Активно
формируются на территории России после отмены
крепостного права в 1861 году, поглощая в значительной степени секты христианства. Это баптисты
различных толков, адвентисты, Свидетели Иеговы,
евангелисты. В настоящее время многие из них эволюционировали в другие виды религиозных объединений: деноминации и церкви (баптисты, адвентисты
и пр.). После 80-х годов XX столетия, благодаря неконтролируемой миссионерской деятельности зарубежных миссий, появились такие протестантские организации как мормоны, квакеры, Новоапостольская
Церковь, Церковь Надежды, Христианская церковь
полного Евангелия «Роса», сайентологические организации, которые в условиях нашей страны носят в
основном сектантский характер.
3. Русские секты XX века, которые были вызваны к жизни социальными изменениями России
XX века. Их возникновение началось после 1917 года,
затем в 20-30-е года был пик активности, который затем
пошел на спад (ямяславцы, иоанниты, еноховцы, федоровцы, кранодраконовцы). Учение их несло черты традиционного православия, но акценты переставлялись
на близкий конец света, страшный суд, адские мучения.
Власть олицетворялась с властью антихриста.
4. В настоящее время получили распространение нетрадиционные религиозные движения, которые
сами по себе включают подгруппу – секты, но включают в себя фактически не учение одной религии, а
нескольких, в отличие от сект. Учение этих религий
носит синкретичный характер, сочетая в себе элементы нескольких религиозных и даже нерелигиозных
систем. Среди современных российских новых религиозных организаций мало церквей и деноминаций,
но большая доля сект. В момент своего появления
они были резко настроены против существующих
традиционных институтов, социального порядка,
официальной власти, предлагали установить свою
модель существования в мире. Многие из них имеют
воинственный настрой и не хотят приспосабливаться
к существующей власти.
5. Новые религиозные организации ориенталистского (восточного типа), в которых реализуется
интерес к восточной религии, восточной филосо-
частую используют методы, направленные на контроль
сознания, и способствуют возникновению зависимой
личности. Характерным признаком методов и средств
целительства оккультно-мистического происхождения
является не информирование или неполное информирование человека, подвергаемого такому «целительству» о механизмах, способах и формах воздействия
на его физическое и психическое состояние.
Еще одним достаточно распространенным в
России типом НРД являются нетрадиционные религиозные движения синкретического и неоязыческого
характера. Начало данного явления относится к концу 80-х годов XX века. НРД синкретического типа,
являются наиболее опасными, поскольку сочетают в
себе все опасные элементы из разных религиозных
систем. В самом общем виде их можно типологизировать следующим образом:
1. Синкретические новые религиозные организации, основанные на смешении западных и восточных традиций. Время и место появления – Западная Европа и США, 70-80-е годы XX века.
2. Синкретические организации отечественного происхождения, основанные на трудах Е.П. Блаватской, Н.И. и Е.К. Рерихов, а также чудотворцевпрактиков.
3. Неоязыческие группы, посвятившие себя
возрождению традиций язычества коренных народов
России. Нередко данные группы имеют тесные связи
с неофашистами и националистическими союзами,
сохраняя вид честных искателей истины.
4. Новые нетрадиционные организации псевдонаучного типа, не имеющие традиционного воплощения в виде организованной структуры общин. В
таком качестве выступают курсы, школы и академии
астрологии, магии, оккультизма, рейки, фен-шуй и т.д.
В Россию особенно часто приезжают школа «Традиционного Рейки», курсы С.М. Сергеева и т.п. Их сторонники пытаются представить мистико-оккультные
традиции в качестве строго упорядоченных научных
истин, имеющих стройную систему доказательств, а
также их соответствие действительности.
5. Одиночные представители колдунов и экстрасенсов, имеющие широкую практику среди населения и влияющие на формирование общественного
мнения в пользу положительного отношения к экстрасенсам.
В настоящее время существуют сотни нетрадиционных религиозных организаций. Однако все
статистические данные имеют погрешность, поскольку не все религиозные организации являются
зарегистрированными, или же регистрируются не
как организации, осуществляющие религиозную деятельность.
Так, еще одной популярной формой НРД, получивших распространение в российском обществе
являются секты. Сопровождая традиционную религию на всем протяжении ее эволюции и характеризуясь негативным отношением к ее догматам, секты
формируют в сознании верующих представления о
94
Политология и социология
для истинно верующего в случае нарушения предустановленного богом порядка.
В результате изначально в сознании адептов
формируется довольно простая семантическая схема
мировосприятия, которая функционирует на уровне
архетипа: мир, в том числе и общество, совершенны
по воле бога, всякое несовершенство общества (зло
и несправедливость в нём) привносятся людьми (неверующими, верующими неправильно и верующими
неискренне). Отсюда вытекает вывод о том, что борьба с «врагами ислама» (многобожниками, отступниками и лицемерами) является смыслом истинной
веры. Таким образом, изначально представленная
семантическая схема восприятия мира содержит мобилизационную установку.
Вторая группа факторов, обеспечивающая
общественно-политическую мобилизацию в исламе,
связана с практикующимися в нём формами коллективизма и нормами общежития. Продолжение развития вышеобозначенной логики восприятия мира
на уровне мотивации социальной активности (под
мотивацией социальной активности в соответствии с
существующей традицией мы понимаем побуждение
к действию, под мотивационной установкой – соответствующие устойчивые нерефлексивные поведенческие реакции, объединяемые и упорядоченные стереотипные схемы действия, которые в политическом
исламе закрепляются ещё и нормативно) выглядит
следующим образом: истинно верующий не всегда может самостоятельно правильно оценить соответствие
окружающих его явлений общественной жизни божественному замыслу и правильному мироустройству.
Отсюда возникает необходимость апелляции к знатокам – улемам, факихам, устазам, осуществляющим
своеобразную «экспертизу». Их авторитетное мнение
по тому или иному вопросу снимает личную, индивидуальную ответственность адепта. И тогда конкретный член мусульманской общины в своих действиях
становится подотчетным только религиозным авторитетам за полное и точное исполнение их предписаний.
Иначе говоря, рядовой верующий, а в социальном плане рядовой член мусульманского общества или даже
сообщества (в радикальном их понимании), не несёт
личной мировоззренческой и правовой ответственности перед богом подобно тому, как это имеет место,
скажем, в христианстве. Он несёт ответственность
перед «посредником» между ним и богом.
Таким образом, формируется изначальная
установка восприятия, снимающая мировоззренческую и личную правовую ответственность за совершённые поступки. Такая установка возлагает ответственность не на действующего индивида, а на внешнего для него авторитета, что, в частности, находит
широкое закрепление и в процедурно-нормативном
строе мусульманского права – фикха [5].
И, наконец, третий вид из числа упомянутых
выше факторов относится исключительно к политикоправовому опыту радикализма. Совет улемов в принятии решений никогда не персонифицируется, он высту-
фии. Довольно широкое распространение получили
организации «Сознания Кришны», «Миссия божественного света», «Анада-марга», «Тантра-сангха»,
«Саходжи-йога» и другие. Все они связаны с медитационными тренировками, культивированием «самопознания» на основе изучения различных направлений восточной религии и философии.
Наиболее опасным НРД, выступающим непримиримым антагонистом российской государственности и традиционным версиям российского ислама, а
также православию, является движение, которое совокупно можно назвать «неоваххабизмом». Как отмечает И.П. Добаев, идеалом неоваххабитов является
возврат к реалиям «золотого века» ислама (период
жизни первых трех поколений мусульман, или период, связанный с жизнью и деятельностью пророка
Мухаммада и четырех «праведных» халифов) – шариатизация общественной жизни и воссоздание государственного образования в форме Халифата [3:61].
Идеология неоваххабизма представляет собой набор определенных концепций, которые могут
произвольно использоваться для конструирования
конкретной идейной позиции. Эти концепции могут
быть по своему происхождению исламскими («ждахилийя», «шикр»), западно-либеральными («исламская демократия»), марксистскими («исламская революция») и т.д. Многообразие источников концепций
служит доказательством постмодернистской природы
неоваххабизма. Эклектический характер исламизма,
его внутренняя противоречивость никак не обсуждается идеологами. Они лишь декларируют определенные принципы, которые, взятые вместе, образуют
мозаику политической религии [4:103-104].
Факторы, благодаря которым такое положение
дел становится возможным, могут быть классифицированы несколькими видами.
Первый представлен собственно доктринальной
спецификой ислама. Речь идёт о том, что изначально
базовые мировоззренческие постулаты предполагают
формирование у верующих особого отношения к миру
и своего места в нем. Базовыми мировоззренческими
постулатами в данном случае являются положения о
природе (причинах, сущности) мироустройства и существования определённого порядка в обществе. Сюда
же относятся такие стержневые положения, как соотношение Бога, исламской уммы и человека, а также
положения, объясняющие природу власти в обществе
и проясняющие назначение верующего в мире, смысл
его существования. Например, существует каноническое утверждение, особенно характерное для традиционализма и фундаментализма, о невозможности
произвольного вмешательства индивида в существующий миропорядок, а верующим организовать жизнь
общества и соответственно установить власть в нем
по своему усмотрению, если на это нет сакральной,
божественной воли. Однако эти положения, что особенно характерно для радикалов, сочетаются с постулатами о том, что такое вмешательство становится не
только возможным, но и необходимым, обязательным
95
Теодицея № 3, 2012
нетрадиционных, новых религиозных объединений
и культов, которые можно отнести к деструктивным
НРД. В зависимости от степени деструктивности
содержания вероучений, формируемого им религиозного мировоззрения и направленности культовой
практики, все получившие распространение в России
деструктивные НРД можно разделить на три группы:
НРД, замыкающиеся в себе, не содержащие явных
деструктивных положений в своем учении, но способные проявлять деструктивность в случае критических внешних или внутренних обстоятельств (некоторые течения старообрядцев, толкиенисты и др);
НРД, которые имеют деструктивные положения в
своём учении, но по каким-либо причинам редко или
совсем не применяющих их в данное время («Церковь объединения» С.М. Муна); НРД, включившие
деструктивные положения в свои учения и культовую практику, и стремящиеся их применить (деятельность Г. Грабового, «Церковь саентологии», НРД
психологического толка Т. Акбашева, «Радастея» Е.
Марченко, НРД «Фиолетовое пламя», все НРД сатанистского типа, «Богородичный Центр» и др.). Представители деструктивных НРД, осуществляющих
свою противоправную и асоциальную деятельность в
России, активно пытаются проникнуть и внедриться в
учреждения образования и здравоохранения, органы
власти и управления, производственные и коммерческие структуры. Несмотря на то, что во внешней деятельности деструктивных НРД наступило некоторое
видимое затишье, их деструктивная деятельность отнюдь не сворачивается – она уходит в глубину социального организма и разрушает его духовные основы
в более скрытых и разрушительных формах.
пает от имени общины в целом перед теми же самыми
её членами. При этом само понятие уммы – общины
единоверцев – помимо собственно реальной приходской, скажем сельской общины – джамаата, трактуется
ещё и в метафизическом смысле. Умма – общность мусульман, проживающих на данной территории, в данном государстве, в регионе и даже в мире в целом.
Исходя из такого понимания проблемы, рядовой верующий как отдельный индивид практически
ничего не значит в мире общественно-политических
отношений, он только член различных по масштабу,
но единых по религиозной принадлежности (а фактически по политико-идеологической платформе)
общин: от реальной, обнаруживающей себя в повседневном существовании, до ассоциативных общностей духовно-идеологического плана.
Представители неоваххабизма, как и других
деструктивных НРД, осуществляющих свою противоправную и асоциальную деятельность в России,
активно пытаются проникнуть и внедриться в учреждения образования и здравоохранения, органы государственной власти и управления, производственные
и коммерческие структуры. При этом сами НРД часто
меняют названия и прибегают к конфессиональной
анонимности, действуя под прикрытием ими же созданных подставных организаций, не афиширующих, а то
и скрывающих свою связь с нетрадиционной религией.
Несмотря на то, что во внешней деятельности
деструктивных нетрадиционных религиозных движений наступило некоторое видимое затишье, надо
понимать, что от шумной пропаганды своих учений
они перешли к следующему, более серьезному этапу:
планомерному созданию и укреплению собственных
информационных и экономических инфраструктур
для расширения своей сферы влияния. Ими активно
приобретаются земли для храмов и поселений, строятся здания и типографии развертываются сети магазинов, они успешно участвуют в бизнесе, создают
различные учебные, туристические или спортивные
центры. Их деструктивная деятельность отнюдь не
сворачивается – она уходит в глубину социального
организма и разрушает его духовные основы в более
скрытых и разрушительных формах.
Таким образом, наряду с возрождением традиционных религиозных конфессий, тесно связанных с
историей и культурой народов России, в последние
два десятилетия активно проявили себя и множество
Библиографический список
1. Государственно-церковные отношения в России: (опыт
прошлого и современное состояние). – М., 1996.
2. По материалам Информационно-аналитического центра по проблемам нетрадиционных религий «Надежда»
при МГГУ им М.В. Шолохова
3. Добаев, И.П. Раскол уммы Северного Кавказа и его последствия / И.П. Добаев // Ислам на Юге России. Вопросы возрождения и развития. Материалы международной научнопрактической конференции (Пятигорск, 21 – 22 ноября
2008 года). – Пятигорск: ПГЛУ, 2008.
4. Семедов, С.А. Ислам в политике: идеология и практика
/ С.А. Семедов. – М.: Экон-Информ, 2009.
5. Кирабаев, Н.С. Социальная философия мусульманского Востока (эпоха средневековья) / Н.С. Кирибаев. – М.,
1987.
96