03. Стратегии поведения малого предпринимательства в

И. Ф. Ярулин
Стратегии поведения
малого предпринимательства в отношениях
с властными структурами
еформация бывших классов, маргинализация населения как результат
Д распада
общественных отношений, порождают новые социальные силы.
К ним относится достаточно устойчивый, автономный слой предпринимателей.
Впервые понятие «предприниматель» ввел в экономическую теорию Р.
Котильон. По его мнению, предприниматель — это человек с непостоянными
доходами: крестьянин, ремесленник, торговец, разбойник, нищий и т. д. Ж.Б.
Сэй уже определял предпринимателя как «лицо», которое берется за свой счет и
риск и в свою пользу произвести какой-либо продукт. Й. Шумпетер называл
предпринимателями хозяйственных субъектов, которые способны на новые
комбинации с основными факторами производства. Предприниматель — это
личность, которая осуществляет бизнес, затевая новое дело, реализуя некоторое
нововведение, вкладывая собственные средства в новое предприятие и
принимая на себя личный риск. Предпринимательство — это частный случай
бизнеса, т.е. деятельности, направленной на получение прибыли путем создания
и реализации определенной продукции или услуг.
В российской литературе имеются несколько трактовок понятия
«предпринимательство».
В
данном
обзоре
мы
рассматриваем
предпринимательство как деятельность, являющуюся базой возникновения и
развития соответствующего социального слоя.
Конституирующими признаками этого типа деятельности служат:
а) целевая установка на получение прибыли;
б) свобода и автономность принятия экономических решений;
в) самостоятельность,
ответственности.
выражающаяся
в
личном
риске
и
личной
Большинство ученых считают, что при благоприятных условиях
предпринимательство
может
активно
способствовать
либеральнодемократическим преобразованиям в России, формированию открытого
гражданского общества. Однако обеспечить требуемые для этого условия
крайне трудно, и на практике развитие предпринимательства часто ведет к
противоположным результатам. Сложность, противоречивость и малая
исследованность процесса развития нового российского предпринимательства
обусловливает особый интерес специалистов к этой проблеме.
В литературе высказывается более или менее справедливое мнение о том, что
понятие предпринимательства применительно к российскому обществу на
эмпирическом уровне «неуловимо», потому что предпринимательская
деятельность еще до конца не институционализирована. Очевидная
расплывчатость границ социального слоя требует особого внимания к
социально-экономическим группам, принадлежность которых к нему спорна.
Прежде всего следует, на наш взгляд, четко разделить понятие
предпринимательства в узком и широком смыслах. Мы используем термин
«предприниматель» для обозначения группы владельцев, лично руководящих
своими предприятиями. Эта группа обладает всеми признаками
предпринимательства: она профессионально занята «деланием денег»,
самостоятельно распоряжается своим капиталом, автономно принимает
экономические решения.
Предпринимательство, однако, не просто некоторый частный случай бизнеса.
Оно исторически и логически является начальной исходной точкой любого
бизнеса и в целом рыночного хозяйства. Предпринимательство, поставленное
историей в центр капиталистического производства, заметно влияет на
динамику общественного развития.
Объектом проведенного исследования (“Изменение поведения экономически
активного населения в условиях кризиса. На примере мелких предпринимателей
и самозанятых” грант SP 99-2-10) явились мелкие предприниматели и
самозанятые, проживающие в Санкт-Петербурге, Новосибирске и Хабаровске.
Мелкий предприниматель и самозанятый – на практике эти понятия
трудноразличимы – находится в экономической среде совершенной
конкуренции. Его действия, если они не совпадают с действиями основной
массы участников рынка, не влияют на конъюнктуру и прочие параметры
рынка, даже локального. Такой предприниматель в нашем понимании должен
обладать только оборотным капиталом (вложения в основной капитал, в
средства производства пренебрежимо малы). Главным (и единственным)
стратегическим ресурсом является смена сферы деятельности или радикальная
смена рынка. Интерес именно к таким авторам определяется рядом
обстоятельств:
1. Именно эта категория населения наиболее гибко меняет свое поведение в
условиях нестабильности среды (в том числе и при изменениях, связанных с
изменением законодательства, политикой властей всех уровней, управленческой
практикой).
2. Именно эта категория наиболее часто меняет виды деятельности, в силу
чего на протяжении 10-летнего отрезка времени мы сможем наблюдать у
каждого респондента несколько “кейсов”. Здесь мы наглядно наблюдаем
процесс выбора видов деятельности, деловых стратегий, выбора степени
легальности бизнеса.
3. Относительная независимость мелких предпринимателей и самозанятых
позволяет в наиболее чистом виде наблюдать процесс принятия решений.
4. В среде мелких предпринимателей институализируются отношения,
которые в крупных и институционально оформленных фирмах оттесняются в
«сферу непоименованного». Они не могут быть названы (нет категорий), а
следовательно, изучены. В мелком бизнесе такие отношения выступают в более
явном виде, для них появляются неформальные термины. Не зря коммуникация
по улаживанию конфликтов именуется “разговором по понятиям”.
5. Именно в этой среде наиболее зримо присутствуют “теневые”
трансакционные издержки и стратегии восприятия и взаимодействия с
официальной социально-экономической политикой государства.
6. Исследование мелких предпринимателей и самозанятых позволит
проанализировать
те
социальные
ресурсы,
которые
оказываются
задействованными в условиях сильного внешнего воздействия, и тем самым
прогнозировать успешность осуществления социальной политики государством.
Успешность осуществления социальной политики в отношении того или
иного слоя населения не в последнюю очередь зависит от условий и принципов
самоидентификации в этом слое, от вариаций, возникающих в его недрах.
Достаточно часто социальная политика осуществляется в отношении слоя,
существование которого на практике оказывается фикцией (вспомним
пресловутый “средний класс”). В этом плане предельно важным оказывается
рассмотреть саморепрезентацию информантов, их представление о себе и своем
месте в социальной структуре современного российского общества.
Информационную базу исследования составили 75 биографических
(неформализованных) интервью (было проведено по 30 в каждом городе, затем
часть отбракована по формальным критериям), 3 экспертных интервью с
работниками фискальных служб (юридических консультаций), одно
фокусированное групповое интервью (фокус-группа), а также статистические
материалы, связанные с социально-экономической ситуацией в представленных
городах (материалы местной прессы, статистические обзоры, информация
статистических управлений территорий).
В беседах с информантами (по путеводителю для интервьюера) акцент
делался, в первую очередь, на их собственной экономической биографии (время
и условия вхождения в дело, причины смены сферы деятельности, влияние
кризиса на экономическую деятельность и т.д.). В ходе интервью затрагивались
причины выбора самостоятельной деятельности, взаимоотношения с властными
и теневыми силовыми структурами, отношение к фискальной и социальной
политике государства, взаимоотношения с партнерами. Интервьюеру
предлагалось также выяснить: в какой степени оказываются задействованными
в экономической деятельности социальные сети, в которые включен
респондент. Однако схема, предлагаемая в путеводителе, служила лишь как
ориентир для интервьюера, беседующего с информантом. Время и
последовательность разговора ограничены не были, респондент сам, по
собственному усмотрению, излагал свою “экономическую биографию”. В
случае, когда разговор касался “специфических тем” налогообложения,
взаимодействия с государственными и теневыми структурами, рекомендовалось
переводить разговор на то, “как у других происходят такие контакты?”, “как это
принято?”, “как лучше сделать?”. Подобная имперсональность, особенно в
контрасте с биографическими откровениями в ряде интервью, позволяла
отделить штампы и клише, тиражируемые прессой. Поскольку подобной цели в
исследовании не было, мы не беремся утверждать, но наблюдается тенденция
согласованности политической позиции респондентов (участие в выборах) и
предпочтений в выборе систем клише.
Подавляющее число информантов (71 из 75) вполне осознанно относят себя к
“мелкому бизнесу”.
Мы не живем шикарно, мы живем как все люди, ну, как можно сказать, у
нас малый, как вот, маленький такой бизнес. Есть средний, малый, я так
думаю, это мое э-э субъективное, эти рассуждения. Есть малый, есть средний
и есть высший, ну, не высший, а как там вот ... ну, оптовики их называют. Вот
я где-то вот в мелком бизнесе. (Жен.47 лет, высшее образование, “челнок”.)
Подобным образом определяется и собственное имущественное положение.
Оно, по мнению большинства информантов, “между средними и бедными”.
Однако представление о “бедности” и “богатстве” (средних) сильно различается
в различных городах. Для Санкт-Петербурга “средние” в представлении
предпринимателей – это квартира в престижном районе, новая машина
европейского производства и возможность ее регулярно менять,
соответствующая обстановка и бытовая техника, возможность отдыхать на
мировых курортах и покупать дорогую одежду в фирменных магазинах. В
Новосибирске представление о “средних” в целом близкое, но в целом больше
направлено на концентрацию производительного капитала всех видов, а не на
чистое потребление. В представлении хабаровских мелких предпринимателей
“средние” – это те, кто могут купить себе квартиру (вопрос о районе не стоит) и
машину.
Во многом это оказывается связано со спецификой сферы занятости мелких
предпринимателей. Большинство респондентов (и мелких предпринимателей,
вообще) были заняты в сфере услуг и торговле. Соответственно, зависели от
степени развития соответствующей инфраструктуры в городе и от наличия
потребителей, заинтересованных в этих услугах. В этом плане Санкт-Петербург
с его традиционной культурой кафе-клубов, относительно большим
количеством совместных предприятий, развитым международным туризмом
давал малому бизнесу значительно больше возможностей, нежели Хабаровск,
бывший до середины 80-х годов “закрытым городом”, с крайне слабо развитым
социальным сектором. Новосибирск, в общем, занимает промежуточное
положение, но следует отметить относительно высокую долю высвобожденных
из науки и оборонки квалифицированных кадров (процесс общероссийский, но
новосибирские, как нам показалось из материалов исследования, значительно
чаще используют производственные мощности и социальные связи из
“прежней” экономики), и относительно высокую долю мигрантов из Средней
Азии и Казахстана.
Вместе с тем достаточно ярко проявляется стремление к приуменьшению
собственной значимости и значимости своего дохода.
Ты вот, к примеру, считаешь меня обеспеченной, а по – моему это не так.
Обеспеченность начинается, между прочим, не с возможности переодеваться
в магазине, типа “Труссарди”, это интересно в двадцать лет, а с
возможности ежегодно выезжать в отпуск куда-либо, подальше станции
Хехцир! (Жен. 32 года, образование высшее, оформительские работы.)
Мною криминал не интересуется. Я для них слишком мелкий… как это…
мелкий бизнес. Вот, если доходы вырастут, тогда да, а так… Я им не нужен.
(Муж.41 год, образование высшее, книготорговля.)
Была возможность увеличить бизнес, это было легко, у меня получалось. Но
начинались наезды всякие, разборки… Другие как-то договорились, они пошли
на это, я не знаю, чем им в итоге пришлось платить… Я сделал вид, что ушел
из бизнеса, ну и ушел, не стал подниматься так. (Муж., 32, торговля одеждой.)
Как правило, такое представление оказывалось связанным с новой системой
соотнесения, возникшей у респондентов в ходе занятия бизнесом (фрейм: “Я
знаю, что такое настоящие деньги”). Эта тема проявлялась тем сильнее, чем
выше был реальный уровень дохода у респондента, уровень его связей.
Общим для всех представленных информантов является и представление о
себе, как о человеке предельно занятом, трудоголике, способном много и
хорошо работать.
Я всегда …это… работал. Раньше на государство работал. Теперь… такие
дела… на себя. Я человек, который работать умеет…значит, не боится
работать. Был бы толк виден. А на государство – какой толк. Поэтому
лучшие, самые профессионалы и уходят в коммерцию. Здесь хоть сам на себя.
(Муж. 31 год. Высшее образование. Программное обеспечение.)
В силу особенностей своего положения мелкие предприниматели вынуждены
брать на себя функции бухгалтера, менеджера по рекламе, кладовщика,
грузчика и т.д., что и создает ощущение невероятной загруженности. Для ряда
информантов была характерна позиция “я работаю круглосуточно, зато не
бессмысленно”. Как правило, это люди, которые конкурируют с
разгосударствленными компаниями, и знающие неэффективность их работы,
либо успевшие поработать по найму в крупных фирмах с иностранным
менеджментом, где не поставленные задачи не всегда казались
целесообразными исполнителю.
Итак, появилась новая социальная сила. Предпринимательский слой только
начинает формироваться и его влияние на политику пока невелико. Вместе с
тем с момента своего зарождения представители бизнеса оказались
вовлеченными в политику, но сами они занимают по крайней мере две позиции.
Первая, наиболее распространенная, — это их нежелание участвовать в
политических действиях. Но жизнь такова, что они втягиваются в закулисную
политическую игру. Другая позиция — прямое участие в политической жизни.
Уже сегодня в России можно назвать целый ряд заметных политических фигур,
для которых успешное предпринимательство стало прологом политической
карьеры.
Недовольство или удовлетворение политикой государства сказывается на
каждом новом витке борьбы за государственную власть.
Хищнический характер предпринимательства происходит не от
субъективных намерений, желания предпринимателей, а от общей
экономической ситуации. В России в этих условиях особо прибыльны торговокупеческий
и
ростовщический
капитал.
Промышленный
капитал
малоприбылен, идет бегство капитала из производственной сферы в торговлю и
кредит. При общей политической и экономической нестабильности выгодны
только краткосрочные деловые операции. Над всем витает дух быстрой наживы.
Предпринимательство и власть при всех различиях и противоречиях — суть
две стороны одной и той же медали. Одно без другого существовать просто не
может. Власть вправе ждать и требовать от предпринимателей
самостоятельности, инициативы, строгого соблюдения законов, регулирующих
предпринимательство, глубокого знания законов общества, в котором мы все
живем, и уважения к правам каждого гражданина России, которые защищает
власть.
Основа взаимоотношений предпринимателей и властей — Закон.
Действующие законы разделяют интересы: у предпринимателей — это
прибыль, у власти — интересы населения. Нельзя получить прибыль от бизнеса,
к которому у населения нет интереса, в то же время невозможно удовлетворить
интересы населения, не имея крепкого предпринимателя и надежного
налогоплательщика.
На современном этапе серьезное взаимодействие пока отсутствует. Власть
обращается к предпринимателям, когда нужны деньги, в остальных случаях
предприниматель держится подальше от власти. То есть связи случайные.
Необходимо налаживание этого взаимодействия. Предприниматели, которые
возглавляют крупные предприятия, на сегодня уже прошли стадию организации
бизнеса и хорошо понимают, что без благоприятного отношения властной
среды, нормальной работы не будет, не будет и серьезного нормального
развития их предприятия. Нормальные условия — это, прежде всего, нормально
живущие люди, которые работают на нашем предприятии. Это же нужно и
власти, значит, власть должна быть заинтересована во взаимодействии. Но пока
этого взаимодействия не получается. И больше всего виноваты в этом властные
структуры.
Политические пристрастия мелких предпринимателей неопределенны и
переменчивы, но часто склонны колебаться вместе с “генеральной линией
партии”. Сильно желание щегольнуть “крутыми” связями и причастностью к
принятию политических решений.
Вот. Понимаешь, вот всего год государству понадобилось, чтобы вот
таким образом разрушить. Но меня удивляет больше всего в этой ситуации
то, что столько лет прошло, уже положили на бок, кого только могли, и
государство до сих пор идут вопросы, они спорят: а нужно ли изменять, или не
нужно законодательство налоговое и как изменять? То есть, вот я, например,
мое личное мнение, что в принципе это уже нужно не говорить об этом,
потому что сейчас уже кого можно, положили на бок, и сейчас изменить чтото или не изменить — абсолютно не имеет значения большого, потому что не
для кого изменять. Кого можно было — всех положили на бок, и они лежат на
боку. Вот и все, чего наши добились. В городе Хабаровске, э-э, заводов около 70ти. Причем некоторые из них — единственные в своем роде на Дальнем
Востоке. Ну вот, посмотри — хоть одно работает на полную мощность? Ни
одно. Ни одно. Дальдизель — вот только-только недавно чё-то там
заговорили, о том, что вроде набирают работников опять. Но кадры ушли.
(Муж.31 год. Авиабилеты.)
У большинства главная задача – держаться подальше и от государственных
благ, и от государственных притязаний на часть дохода.
Особенно сильно проявилось тотальное недоверие к каким-либо
государственным программам в отношении послекризисного периода. Даже
наиболее оптимистичные представители говорят о возможности иметь только
крайне кратковременный роман с государством как совокупностью институтов.
С точки зрения представителей исследуемой группы все государственные
программы или направлены против них (налоговый пресс, использование
кассовых аппаратов, социальные выплаты), или изначально бездарны
(программа поддержки малого бизнеса), или проводятся бездарными людьми,
которые не только не хотят помочь предпринимательству, но и даже не видят
собственных выгод.
Да помнишь старый сакраментальный вопрос: «Шура, сколько вам нужно
для полного счастья?» Если он получает несколько зарабатывает или
уворовывает несколько тысяч долларов в месяц, ему больше и не надо он там
м-м... старый большевик, ему больше не надо, ему нормально, ему главное,
чтобы ещё контроль сохранить. Какие-то другие мотивы, не прямые
финансовые э-э... не знаю. Ну это, это парадокс. (Муж. 33, экономический
консалтинг.)
Отношение к госчиновникам, конкретным людям, сидящим в кабинетах и
выполняющим некоторые операции, гораздо более терпимое, чем к государству
в целом. С чиновником можно и должно решать все вопросы, которые
невозможно решить с государством. Причем очень сильно отличается
отношение к коррупции вообще и данному знакомому чиновнику, в частности.
Коррупция – порождение “совка”, помеха в развитии бизнеса. Однако главный
ее минус в том, что выгоду от этого имею не я, а мой конкурент или просто
никто (государство). Знакомый чиновник, напротив, — вещь очень
прогрессивная, вполне рыночная. Найти такого чиновника, иметь его в “кругу
своих” — одна из важных задач предпринимателя. В новосибирских интервью
такие действия приписывались лишь конкурентам, которым “конечно легко”.
Ответы респондентов на вопрос о чиновниках различных инстанций, с
которыми им оказалось нелегко работать по причине некомпетентности,
необязательности, склонности к волоките работников перечисленных органов.
Рейтинг инстанций по сложности работы с их сотрудниками
(каждый респондент мог выбрать
т.о., общая сумма превышает 100%)
несколько
вариантов
ответов,
Лидируют сотрудники налоговой инспекции, что объясняется не только
вымогательством с их стороны, но, в большей степени, неразберихой и даже
путаницей в документах о налогообложении, позволяющей чиновникам
произвольно решать тот или иной вопрос, а точнее сложностью и частыми
изменениями требований различных подзаконных актов или иных положений,
регулирующих сбор налогов. Поэтому принятие налогового кодекса России
поможет снять эту проблему для будущих поколений предпринимателей.
На втором месте среди инстанций, с сотрудниками которых респондентам
было трудно взаимодействовать, оказались представители муниципальных
органов. Именно в этом низшем звене управления городом остался наибольший
уровень
некомпетентности,
а
следовательно,
и
злоупотреблений,
затрагивающих интересы предпринимателей.
На 3-4 место помещены представители правоохранительных органов и
городских органов управления. Данное распределение ответов дает основание
утверждать, что чем выше по иерархической лестнице власти находится
чиновник, тем он профессиональнее.
Значительно меньше претензий и обвинений в непрофессионализме выпало
на долю служащих нотариальных контор, банков и федеральных органов. Тем
не менее нашлись предприниматели, которым есть на что пожаловаться после
обращения в названные инстанции.
Нормальным способом решения конфликта между чиновником и
предпринимателем, в конце концов, должен стать суд. И именно он должен
ассоциироваться у всех субъектов правоотношений как единственно
цивилизованный способ выяснения собственной правоты.
К сожалению, достаточное количество опрошенных отмечают и другой
способ улаживания взаимоотношений с государственными структурами — с
помощью взяток. Или же сами предприниматели становятся жертвами
вымогательства. Правда, слово “жертва” употребляется весьма условно по
отношению к предпринимательскому слою. И тем не менее достаточно тяжело
разграничить два встречных процесса — предложение взятки и вымогательство
взятки. Располагая средствами, предприниматели сами идут на подкуп,
формируют нормы оплаты бюрократических услуг.
Первое место среди организаций, в которых опрошенные встретились с
вымогательством, занимают правоохранительные органы. Высокий рейтинг
среди вымогателей принадлежит аппарату местных властей. Здесь ситуация
плохо контролируется государством. Третье место занимают чиновники
налоговой инспекции. Как уже отмечалось, отсутствие строгой и логичной
системы, регулирующей начисление и выплаты налогов, создает источники
наживы для ее представителей. Четвертое место в таблице № 3 отведено
вымогательству в городских органах. И это опять-таки свидетельствует о
существовании более отработанной системы управления и контроля в
городском звене управления. На пятом месте по частоте упоминания находятся
нотариальные конторы.
Что же касается политических предпочтений представителей малого
предпринимательства, то здесь далеко не все однозначно. Если можно с полной
уверенностью говорить, что не принимается коммунистическая риторика,
нельзя сказать о каких-то ярко выраженных политических симпатиях. В то же
самое время Выборы-99 показали, что среди предпринимателей сильна
поддержка СПС и блока «Единство», и несколько снизилась поддержка
«Яблока». Одним из настораживающих факторов является растущий
абсентеизм предпринимателей и самозанятых.
Выделенный аспект исследования заложил основу для дальнейшего анализа
изменения поведения экономически активного населения в условиях нынешней
трансформации России. Как нам представляется, новый и абсолютно
неожиданный массив данных мы получим в ходе предстоящих в декабре 2000
года региональных и муниципальных выборов в Сибири и на Дальнем Востоке.