дирижирование – наука точная - Костромской симфонический

ПАВЕЛ ГЕШТЕЙН: ДИРИЖИРОВАНИЕ – НАУКА ТОЧНАЯ
16 июня состоялось закрытие концертного сезона 2007–2008 Костромского симфонического
оркестра, девятого по счету с тех пор, как коллективом руководит ПАВЕЛ ГЕРШТЕЙН.
Следующий сезон – десятый, юбилейный. Самое время подвести творческие итоги, вспомнить
яркие страницы прошедшего года.
Сезон начался приездом лауреата XIII Международного конкурса им. П.И. Чайковского,
виолончелиста Александра Бузлова. Концерт с нашим оркестром стал его первым
выступлением в статусе лауреата Конкурса. В исполнении Александра Бузлова прозвучал
Виолончельный концерт Антонина Дворжака, а во втором отделении оркестр сыграл Третью
сюиту для оркестра Петра Ильича Чайковского,– одно из любимейших сочинений нашего
дирижера. В прошедшем сезоне Павел Герштейн играл ее с симфоническими оркестрами
Ярославля, Саратова, Новосибирска.
В октябре костромичи познакомились с удивительным музыкантом, замечательным
валторнистом Максимом Мельниковым, представившим виртуозные Третий и Четвертый
концерты Моцарта.
Особо стоит отметить творческую дружбу Павла Герштейна с выдающимся музыкантом
нашего времени Александром Князевым. В прошедшем сезоне Князев и Герштейн провели
четыре совместных проекта, исполнили практически все крупные концерты для виолончели с
оркестром, а также провели в Костроме вечер камерной музыки в ансамбле с великим
пианистом Борисом Березовским. Творческое сотрудничество этих мастеров с костромским
оркестром планируется продолжить и в будущем году.
В ноябре последовала череда концертов в честь именинников: юбилейный вечер костромского
композитора Елены Лебедевой и вечер самого дирижера – «С Днем рождения, Маэстро!».
Здесь прозвучали произведения русского классического репертуара: Четвертый концерт для
фортепиано с оркестром Антона Рубинштейна, Концерт для скрипки с оркестром Александра
Глазунова, симфоническая сюита «Шехерезада» Николая Римского-Корсакова.
В этом сезоне оркестр дважды был представлен на международном уровне. В декабре,
совместно с Польским культурным центром в Москве и под патронатом Посольства Польши
в России, в Костроме прошел концерт «Жемчужины польского романтизма». Звучали
раритетные сочинения польской симфонической музыки XIX века. Солистом выступил
знаменитый скрипач, Заслуженный артист России Граф Муржа. В мае состоялся
международный проект «Романовы. Музыкальная летопись русского двора» под патронатом
Посольства Италии в России и Института культуры Италии в России. На концерте
присутствовала делегация итальянских гостей во главе с атташе по культуре в России
Марией Сикой.
В прошедшем году Павел Герштейн стал представителем Благотворительного фонда
Владимира Спивакова в Костроме, после чего последовал первый совместный проект Фонда с
Костромским симфоническим оркестром: в нашем городе выступили стипендиаты Фонда
Владимира Спивакова Елизавета Бушуева (арфа) и Давид Ардуханян (скрипка).
В апреле состоялся концерт памяти великого Мстислава Ростроповича, с нашим оркестром
сыграл один из известнейших учеников Ростроповича – Марк Дробинский (Париж). В Костроме
он исполнил два концерта – Антонио Вивальди и Моисея Вайнберга.
В разное время с костромским оркестром выступили известные пианисты – профессор
Московской консерватории Михаил Петухов, исполнивший Четвертый фортепианный
концерт Бетховена, в «Бурлеске» Рихарда Штрауса солировал доцент Московской
консерватории Юрий Мартынов.
В преддверии Дня Победы в КВЦ «Губернский» с ошеломительным успехом прошел концерт
«Песни военных лет», при участии «Теноров XXI века», солистов ведущих музыкальных
театров Москвы, и, прежде всего, Большого театра.
И вот совсем недавно, в июне состоялось грандиозное закрытие сезона – исполнение Концерта
для фортепиано с оркестром №2 Рахманинова и Пятой симфонии Бетховена. В качестве
солиста Павлом Герштейном был приглашен пианист, солист Московской филармонии Сергей
Тарасов.
В преддверии юбилейного сезона мы встретились с Павлом Герштейном и попросили
рассказать о его деятельности.
Что Вы делаете, чтобы привлечь слушателей к классике?
– Внимание и интерес публики – результат длительной работы, активной позиции дирижера, его
подвижничества. Большую работу со слушательской аудиторией ведет мой помощник,
администратор оркестра Людмила Морозова. От концертов симфонической музыки аудитория
ждет как эстетических переживаний, так и духовного роста: воспитания души, ума через красоту
музыкального искусства. Непосредственно во время исполнения, «проживания» музыкантами
произведения создается уникальный ансамбль: композитор – исполнитель – слушатель,
являющийся целью и вершиной музыкального творчества. А качество игры оркестра – это не что
иное, как показатель степени уважения исполнителей к слушательской аудитории.
В чем главная особенность, «изюминка» Костромского симфонического оркестра именно для
Вас, что дают Вам музыканты оркестра?
– Костромской оркестр для меня – абсолютно уникальный творческий организм: он воспитывается
мною с самого начала: именно 1999 года, с моим приходом оркестр стал вести регулярную
репетиционную и концертную деятельность. Коллектив, как для меня, так и для музыкантов, стал
профессиональной творческой лабораторией. Те основы дирижерской школы, которые заложил
во мне Арнольд Михайлович Кац – мой великий учитель, – мною сегодня проецируются на
оркестр. В 1956 году Кац приехал в Новосибирск, создал оркестр и до конца жизни (до 2007 года)
им руководил. Для меня таким же родным и неотделимым является мой оркестр. На Западе
принято, что дирижер заключает контракт с оркестром на четыре-пять лет, а затем уезжает
работать с другим коллективом. В России же между руководителем и оркестром складываются
куда более прочные и пристрастные взаимоотношения. Разница работы западного и российского
главного дирижера заключается в том, что у нас дирижер занимается не только творчеством, но и
«тянет» на себе воз бесконечных организационных проблем, включая и социальные вопросы из
жизни артистов оркестра. В США же, например, знаменитый дирижер Даниэль Баренбойм
прервал контракт с Чикагским симфоническим оркестром только потому, что ему предложили
общаться со спонсорами и принимать участие в переговорах по финансированию оркестра.
Сегодня мой оркестр располагает серьезным музыкантскими силами: например, концертмейстер
оркестра Наталья Нефедова, концертмейстеры всех групп струнных инструментов могли бы стать
украшением любого столичного коллектива. За время работы в оркестре кларнетист Ашот
Мкртычан выиграл несколько всероссийских и международных конкурсов как солист. Приятно то,
что рядом с преподавателями музыкального училища Сергеем Румянцевым, Татьяной Переховой,
Валентиной Васильевой в коллективе трудятся их выпускники.
Расскажите о дирижерской школе, из которой вышли Вы?
– Симфоническому дирижированию я учился у профессора Арнольда Михайловича Каца в
Новосибирской консерватории. Кац был учеником прославленных музыкантов: Абрама Ильича
Ямпольского по классу скрипки и Ильи Александровича Мусина, легендарного мэтра СанктПетербургской консерватории, основателя русской дирижерской школы, у которого я также брал
уроки. Илья Мусин был родом из Костромы. Таким образом, великую петербургскую школу дал
миру наш город. Получается, что с моим приездом в Кострому, замкнулся определенный
исторический круг: ушедшая из Костромы дирижерская школа много лет спустя вернулась домой.
В чем заключается специфика школы именно симфонического дирижирования?
–Дирижер общается с оркестром языком жестов, которые он, как правило, не объясняет словами.
Оркестранты должны понимать язык дирижера и предельно ясно видеть, что он от них хочет в
данный промежуток времени. Руки дирижера являются последней инстанцией его слуховых и
интерпретаторских намерений. Таким образом, симфоническое дирижирование – предельно
точная наука, со своими правилами и аксиомами. К сожалению, в последнее время в
дирижирование часто приходят люди, не понимающие этой специфики. Изначально они
воспитаны на другом материале, у них по-другому устроена музыкальная часть мозга. Пример
тому – один из российских камерных оркестров, с которым недавно мне довелось работать в
качестве приглашенного дирижера. Оркестром там руководит замечательный молодой музыкант,
выпускник народного отделения Нижегородской консерватории. В своей области он неплохой
специалист. Однако, человек, не знающий технологии игры на струнных инструментах, не может
грамотно организовать процесс музицирования, не понимает, как привить оркестру штриховую
культуру. А без этого коллектив музыкантов не может стать полноценным оркестром.
Музыканты-профессионалы отмечают Ваше стремление к тщательной проработке деталей…
– Сейчас в Костроме я работаю как с камерным ансамблем, так и с большим симфоническим
оркестром. Моя философия работы со струнниками: большой состав струнных должен
исповедовать штриховую культуру квартета, а квартет должен звучать объемно, как
симфонический оркестр. Задача дирижера – внутреннее предслышание звуковой краски и
достижение ее тембральной неповторимости в оркестре.
Из телеинтервью с Александром Князевым: «Почему Вы не играете с российскими
периферийными оркестрами?»
– «В многочисленных оркестрах нашей страны играют музыканты примерно одинакового
профессионального уровня. Однако звучат все оркестры по-разному. К сожалению, некоторые
из них могут сыграть так, что великие музыкальные сочинения становятся просто
неузнаваемыми. Когда я приезжаю в Кострому, я уверен, что исполнительский уровень
оркестра Герштейна будет соответствовать моей интерпретации, моему музыкальному
замыслу. И вот в этом – заслуга дирижера, его слуха, его профессионализма».
Павел Яковлевич, что для Вас важнее: репетиция или концерт?
– Однажды Геннадий Рождественский сказал: «Цель репетиции – это создание канвы. Никогда
нельзя требовать от репетиции того, что будет на исполнении, потому что исполнение прибавляет
новую эмоциональную окраску. А мое желание сохранить возможность импровизации с
оркестром чрезвычайно часто расценивается как моя нелюбовь к репетициям. Я не хочу убивать
исполнение репетицией». Наоборот же, Евгений Мравинский любил тщательно и подолгу
репетировать. Однажды после генеральной репетиции Шестой симфонии Антона Брукнера
маэстро отменил концерт, объяснив шокированной публике: «Больше они так не сыграют». Когда
мои артисты творят, когда я их вижу на репетициях с инструментами, для меня они подобны
ангельским созданиям. Я люблю сам процесс восхождения к цели, не хочу прекращать
репетицию: жаль расставаться с одухотворенными лицами музыкантов.
Чем отличается работа со своим оркестром и работа в качестве приглашенного дирижера в
России и за рубежом?
– Основная проблема работы на гастролях – предельно ограниченное количество
репетиционного времени. И как раз здесь на первый план выходит дирижерская школа: только
совершенное владение дирижерскими приемами может в кратчайшие сроки объединить
музыкантов вокруг неизвестного им дирижера. (Про Герштейна говорят, что он один из немногих
дирижеров, у которого pizzicato оркестранты играют вместе – ред.). В январе 2008 года я приехал
на гастроли в Германию, для выступления с Кельнским симфоническим оркестром UPK. Из-за
затянувшегося переезда оркестра из Кельна в Баварию, у нас не хватило времени на репетицию.
Ситуация была не из простых, ведь в оркестре играют около семидесяти музыкантов разных
национальностей. Открывался концерт увертюрой
Дж. Россини «Итальянка в Алжире».
Начинается она медленным вступлением, после ферматы (остановки после вступления) в быстром
темпе из-за такта вступают деревянные духовые. За пять минут до выхода на сцену ко мне
подошел гобоист и спросил: «Как Вы будете показывать переход к быстрой части? Предыдущий
дирижер отсчитывал нам от ферматы: раз, два, три…». «Как можно считать до трех, если в такте
две доли?», – возразил я. После гобоиста подошел тромбонист с той же просьбой дать отсчет, но
уже на «раз-два». Я же призвал их успокоиться и смотреть мне на руки. На концерте в этом месте
оркестр вступил без всяких отсчитываний и объяснений, они идеально сыграли по моим рукам,
чему сами были крайне удивлены.
В прошедшем сезоне Павел Герштейн много работал с оркестрами других городов: Ярославля,
Новосибирска, Саратова, Смоленска, городов Германии.
12 октября 2007 года он дирижировал открытием сезона хоровой капеллы «Ярославия»,
исполнив «Праздничную мессу» Гречанинова и «Песнопения и молитвы» Свиридова, – крайне
редко звучащие сочинения. Также в этом концерте состоялась мировая премьера цикла на
слова средневековых японских поэтов «Песни Гагаку» пермского композитора Дмитрия Батина.
Весной Павел Герштейн был приглашен для работы с Ярославским симфоническим оркестром.
Нам было интересно узнать мнения ярославцев о нашем дирижере, мы задали несколько
вопросов концертмейстеру Ярославского симфонического оркестра Вере Чирковой.
Вера Борисовна, с этого года Вы работаете в Костромском оркестре как приглашенный
музыкант. Поделитесь своими впечатлениями о работе с костромичами?
– Артистов Костромского симфонического оркестра отличает огромное желание работать над
музыкой, доводить исполнение сочинений до совершенства. В оркестре нет равнодушных, с
«горящими» и заинтересованными глазами артисты идут за вдохновляющим их дирижером.
Что Вы можете сказать об особенностях работы Павла Герштейна с оркестром?
– Павел Герштейн – тонко слышащий музыкант. Он прекрасно работает со струнной группой
оркестра, он чувствует штриховую природу инструмента и направляет в этом своих оркестрантов.
Другое качество Павла Яковлевича – удивительное чувство движения. Дирижер не дает
музыкантам «виснуть» на сильных долях. Он мыслит крупными построениями – фразами, оттого
музыка обретает перспективную направленность, нацеленность на слушательское восприятие.
Весной Павел Герштейн провел в Ярославле концерт с Ярославским симфоническим оркестром.
Какие впечатления остались о работе дирижера с ярославскими музыкантами?
– Артисты ярославского оркестра с удовольствием работали с Вашим дирижером, особенно над
Третьей оркестровой сюитой Петра Ильича Чайковского. Это была кропотливая,
целенаправленная работа со звуком, с построением фраз. Своей работой Павел Герштейн
«пробил» снобизм, который присутствует у некоторых артистов нашего оркестра. Концерт
состоялся при полном аншлаге и имел большой успех. В Ярославле прочно закрепилось мнение,
что Павел Герштейн – истинный подвижник музыкального искусства.
После успеха на концерте 51-го Всероссийского фестиваля им. М.И. Глинки в прессе появились
высказывания артистов Смоленского камерного оркестра о работе Павла Герштейна, что для
них эти десять дней интенсивных репетиций стали непрерывным мастер-классом игры на
скрипке и виолончели: «Наконец-то приехал дирижер, который говорит с нами на одном
языке».
Оценку профессионального мастерства Павла Герштейна дал смоленский композитор
Владимир Сухоруков: «Я узнавал и не узнавал СКО (Смоленский камерный оркестр – ред.),
музыкантам которого я обязан премьерами стольких моих произведений. Иными были
смысловое, фактурное и образное наполнение музыки и творческий градус взаимодействия
инструментов в оркестре».
25-26 апреля в Новосибирске состоялось закрытие Большого зала Филармонии. На прощальном
концерте Новосибирским академическим симфоническим оркестром дирижировал Павел
Герштейн. Оркестр много лет проработал в этом зале. После закрытия концертный зал был
разрушен, на его месте будет возведен современный зал с прекрасной акустикой. Это будет
своеобразной данью памяти Арнольду Кацу. В концерте принял участие пианист Александр
Гиндин, Лауреат Х Международного конкурса им. Чайковского, чье имя было занесено в
«Золотую книгу молодых талантов XX-XXI века». В вышедшей после концерта статье читаем:
«сосредоточенно-сдержанная манера Павла Герштейна чем-то неуловимым напоминала
Арнольда Михайловича Каца, что неудивительно, поскольку в классе маэстро дирижер
закончил аспирантуру Новосибирской консерватории. Таким образом, звучанием любимого
Чайковского (Третьей оркестровой сюитой – ред.) и незримым присутствием мэтра завершилась
пятнадцатилетняя история Большого зала филармонии в Доме политпросвещения».