Сорока Светлана Николаевна Оставьте Гошу в покое!
реклама
Сорока Светлана Николаевна (1985 г.р.) г. Клин, Московская область Светлана Сорока живет в г. Клину Московской области. Окончила филологический факультет МГОУ им. Крупской. Работает в школе и занимается творчеством: пишет детские рассказы, стихи. В октябре 2009 г. стала лауреатом Третьего международного конкурса детской и юношеской литературы им. А.Толстого (цикл рассказов «Из жизни молодой учительницы»). В 2012 г. за повесть «Из жизни молодой учительницы» награждена дипломом национального Артийского комитета России. Печатается в районных и областных изданиях: в журнале «Кукумбер», «Литературной газете», альманахе «Доброе слово», журнале «Путеводная звезда» и др. В VIII открытом литературном конкурсе им. В.В. Карпенко (2015 г.) рассказы о школьной жизни «Оставьте Гошу в покое!» заняли 2 место в номинации «Проза». Оставьте Гошу в покое! Как-то утром перед уроком русского языка Толик Бабкин вошёл в класс и обнаружил на своей последней парте пиджак. Он скромно лежал на краю, обычный тёмно-серый, только бесхозный. − Фу! – Толик брезгливо сбросил пиджак на пол. − Что за тряпка?! − Половая! − радостно уточнил Сашка Бойков. − И схватив с пола пиджак, скомкал его и швырнул в Серёжку Капустина. – Лови тряпку, Капуста! Ты ж дежурный! − И Рогов тоже! − тут же включился в игру Серёжка. − Рогов, лови!.. Мгновение, и из обычного пиджак превратился в летающий. Он то набирал высоту, беспомощно взмахивая серыми рукавами, то падал на пыльный пол, то снова взлетал… Пытаясь поймать или увернуться от него, ребята кричали, визжали, толкались, тянули руки, подпрыгивали, залезали под парты… В общем, весело проводили время. Полненький розовощёкий Толик Бабкин был рад больше всех. Это же он обнаружил у себя на парте эту… тряпку и доставил всем столько веселья. Всем, кроме старосты Алёнки Смирновой. Красная от возмущения и досады, 1 VIII открытый литературный конкурс имени Владимира Васильевича Карпенко она бегала по классу, просила мальчишек перестать, отчаянно размахивала руками…. Но, увлечённые игрой, ребята не обращали внимания на старосту. И появившуюся на пороге Полину Сергеевну, они тоже не заметили. Азарт захлёстывал всё сильнее, движения становились всё резче, крики оглушительнее, в ход пошли ноги. Ещё чуть-чуть, и они бы вытрясли всю душу из бедного пиджака. Полина Сергеевна не знала, что предпринять…. И вдруг сама собой родилась фраза: − Пятый класс, оставьте Гошу в покое! Странная, она, однако, моментально подействовала. Ребята перестали шуметь и стали удивленно переглядываться: «Гоша?! Какой Гоша? Нет у нас никакого Гоши!» − Как нет! А это кто? − и учительница посмотрела под ноги Бабкину. − Это пиджак! − недоуменно уставился на неё Сашка. − Правильно, а зовут Гошей! − уточнила Полина Сергеевна. − Его кто-то оставил, и сегодня он будет учиться в вашем классе. Можно сказать, одноклассник ваш, а вы его в грязь лицом. − Толя! − попросила учительница. − Помоги Гоше подняться, отряхни и пусть сядет рядом с тобой. − Почему со мной? − попытался возразить Бабкин. − Ты ж его нашёл! − быстро напомнил ему Бойков и улыбнулся. *** Пятиклассников позабавило неожиданное превращение пиджака в Гошу. На уроке русского языка, они украдкой поворачивали к нему довольные лица, улыбались и весело шептали: − Гоша, привет! Привет, Гошаня!.. А Толик смотрел на нового соседа, и ему казалось, что он грустит. Слишком невеселый у Гоши был вид. Растерянный, помятый, неухоженный… Толику вдруг стало совестно. Всё-таки это он первый спихнул Гошу с парты. После урока, дождавшись, когда одноклассники уйдут, он почистил его в раковине и аккуратно повесил сушиться на спинку стула. А прощаясь, осторожно потряс его за рукав и улыбнулся. *** Вскоре ребята забыли про необычного одноклассника. Но тем сильнее и искреннее оказалась их радость следующим утром − Гошаня! − зайдя в кабинет русского языка, удивился Сашка Бойков. − Ты!? − Опять с нами! − улыбнулся Серёжка Капустин. − Гоша, привет! Привет, Гошаня! − радостно послышалось со всех сторон. Гоша сегодня выглядел опрятным и повеселевшим. Важно сидел на стуле, расправив плечи... Толик был рад новому соседу. Он не отвлекал, как Рогов, не подтрунивал, как Бойков, да к тому же пользовался огромной популярностью. А вместе с ним внимание доставалось и Толику. − Бабкин! − на уроке шептали ему ребята. − Сидит? − Сидит, − оглядывая Гошу, важно кивал Толик. 2 VIII открытый литературный конкурс имени Владимира Васильевича Карпенко − Бабкин! Что там? − снова оборачивались к нему. − Учится… *** − Полина Сергеевна, а Гоша кто: двоечник или отличник? − спросил как-то на уроке Сашка Бойков. − Гоша – пиджак! – отрываясь от объяснения, резко сказала учительница. Ей уже порядком надоела эта затянувшаяся шутка и вечный шёпот на уроке. Но существование Гоши тяжело было назвать шуткой. За эти несколько дней ребята к нему привязались. Заходя по утрам в кабинет, только ленивый не кричал ему дружески: − Гоша, привет! А староста Алёнка (она вообще шуток не понимает) сказала, что их теперь в классе двадцать три вместе с Гошей. Гоша быстро стал настоящей школьной знаменитостью. На него приходили смотреть и другие ребята. Но однажды он пропал. Полина Сергеевна как обычно утром переступила порог класса и заметила, что ребята сидят какие-то грустные, растерянные, и вокруг непривычно тихо. − Полина Сергеевна! − поделился с ней Сашка всеобщей печалью. − Гоша пропал! − Да нет, не пропал, − поспешила объяснить Полина Сергеевна, − просто хозяин нашёлся. Не зная, как реагировать, ребята молчали и только переглядывались недоумённо. − Ну вот, − наконец, грустно вздохнула Алёнка. − Нас теперь опять двадцать два. Полина Сергеевна сочувственно кивнула. На уроке никто не разговаривал и не шептался − не хотелось. Без Гоши. Толику было особенно грустно. Отложив учебник, он вдруг украдкой погладил голую спинку соседнего стула, вздохнул и поднял руку. − Полина Сергеевна, а кто хозяин? − Коля Петров из 5 «Б». Толик задумался: «Петров, вроде, нормальный…, повезло Гоше. − И снова вздохнул. − Эх, надо бы его на перемене попросить…. Пусть он всё-таки с Гошей поаккуратней…» *** Несколько дней спустя Толик Бабкин зашёл в класс и увидел на парте кофту. Обычную тёмно-серую бесхозную. «Наверное, Алёнка забыла», − вздохнул он и бережно повесил кофту на спинку стула. 3 VIII открытый литературный конкурс имени Владимира Васильевича Карпенко Несколько дней тишины *** Женька лежал на старой пружинной кровати и смотрел в окно. За окном неторопливо клонилось к закату майское солнце, щедро заливая золотой и бордовой краской небо, редкие облака на нём, раскидистые ветви деревьев… В приоткрытую форточку неожиданно ворвался озорной тёплый ветерок. Он принёс с улицы сладкий запах сирени, взъерошил Женькины волосы, поманил за собой... Женька чуть приподнялся на локтях, но голова тут же закружилась. Ага! Как же!.. Осторожно опустившись на подушку, он обиженно закусил губу: Нагулялся!.. Унылым взглядом Женька скользнул по палате. Вокруг всё было холодным и неуютным. И выкрашенные голубой краской стены, и белые тумбочки, и пружинная кровать с хрустким, прохладным бельём и специфический лекарственный запах, и тишина. Женькиного соседа сегодня выписали (они и познакомиться-то толком не успели), и теперь он лежал в одиночестве. …Солнце за окном, наконец, коснулось горизонта, и палата погрузилась в неприятный полумрак. Дома в это время Женька всегда включал свет. Устраивался поудобнее на своём мягком уютном диване и резался в стрелялки на планшете или телефоне. Сейчас телефона нет. При падении он разбился вдребезги. Планшет ему никто не принёс. Хотя они и не нужны. Врач сказал, никаких гаджетов. Сотрясение. Только покой и тишина. Угораздило же так рухнуть! Миха ловкий! Успел перепрыгнуть! А он… Женька вспомнил события сегодняшнего утра. Стена недостроенного пятиэтажного дома. Непонятно откуда возникший люк под ногами. Испуганные Михины глаза. Темнота. Свет. Громкая сирена скорой. Сердитое лицо врача. Взволнованное медсестры…. Другие лица…. А вот мама… Её Женька не видел. Если ей сообщили, то где она?! Почему не пришла?!.. От беспокойных мыслей отвлёк холодный синеватый свет. Его зажгли резко и неожиданно. Женька зажмурился, а когда открыл глаза, возле кровати уже стояла медсестра со шприцем наготове. Пришлось волноваться по другому поводу… …Женька обиженно перевернулся на спину. Теперь болела не только голова. Медсестра быстро щёлкнула выключателем и скрылась за дверью. Палата погрузилась в темноту. Солнце уже давно зашло, и за окном наступила ночь. Первая Женькина ночь в больнице. *** Утром Женька открыл глаза, увидел окно напротив, вспомнил, где он, и погрустнел. За окном лил дождь. Тёмные свинцовые тучи заволокли небо и теперь наступали на палату: отражались в белоснежных тумбочках, шкафах, окрашивая их в бело-серые унылые тона. Было тихо. Пластиковые окна не пропускали шум дождя, а закрытая дверь скрадывала шаги в коридоре. 4 VIII открытый литературный конкурс имени Владимира Васильевича Карпенко Тишину нарушила появившаяся на пороге медсестра. Улыбнувшись, она поинтересовалась у Женьки, как дела, здоровье и… настрой… Сегодня настрой был спокойнее. Уходя, она это отметила. Пускай уже побыстрей свои уколы сделают и домой отпустят! Женька осторожно приподнялся на локте. Голова всё ещё кружилась… Он разочарованно опустился на подушку. Ну, ничего, зато сегодня Миха придёт! − эта мысль немного подняла настроение. − Интересно, откуда он появится: с крыши, с чёрного хода или влезет в окно?! − Женька улыбнулся. − Миха что угодно может! Он крутой!.. А Женька − его друг! − Он снова улыбнулся на этот раз с гордостью. − Когда Миха в этом году к ним в класс пришёл, то сразу же его в друзья выбрал. Не Гусева какого-нибудь, хотя его все побаивались и дружить старались, а Женьку. Подошёл к его парте, бухнулся рядом и протянул руку. Сразу…. А как-то раз самому Гусеву губу расквасил. Тоже сразу… Сме-е-лый! Гусь разревелся и обещал мамку привести. Но Миха не испугался, не стал дома отсиживаться, а на следующий день преспокойненько явился в школу. И сюда придёт. Женька сначала глянул в окно (мало ли), а затем повернулся к двери и стал ждать. Время тянулось бесконечно. А может, просто застыло, а вместе с ним застыла и наскучившая картина: унылые стены, монотонные струи дождя за окном и тишина… Наконец за дверью послышались шаги. Сердце Женьки радостно забилось. Он подтянулся на локтях, но тут же разочарованно вздохнул и безвольно опустился на подушку. − На пороге стояла медсестра с подносом в руках. Это был завтрак… или обед. Каша и суп! − стоило ей скрыться за дверью, как Женька быстро отодвинул от себя тарелку. − Гадость!.. То ли дело Макдональд-с! − И он опять вспомнил Миху. Как тот притащил на урок гамбургеры и колу. Они сидели и жевали по-тихому на последней парте, пока их математичка Зоя Евгеньевна не застукала. Но Миха ничего, не растерялся, взял и предложил Зое Евгеньевне свой гамбургер…. Вспомнив лицо учительницы, Женька улыбнулся: «Ну Миха даёт!» Правда, потом в школу родителей вызывали. Женькина мама в командировке была и не пришла…. Она его по телефону ругала. «Мама! − Женька вмиг погрустнел. − Где она? Почему не идёт?!.. Почему никто не идёт?!!!» Он вздохнул и снова уставился на дверь. …Прошёл ужин. Стемнело. Сегодня даже раньше, чем вчера. Палата погрузилась в полумрак, но вскоре озарилась знакомым светом: на пороге появилась медсестра. Женька живо приподнялся на подушке. Он ждал её. Только не знал, как спросить. Когда придёт Миха?! − Миху она в глаза не видела. Про маму получалось как-то жалобно, по-девчачьи… «А ко мне можно приходить?» − наконец, придумал он. Всё равно получилось жалобно. Медсестра улыбнулась, кивнула…. А когда уходила, оставила после себя горьковатый лекарственный запах и тёплый след ладони на Женькиной голове. 5 VIII открытый литературный конкурс имени Владимира Васильевича Карпенко Женька немного успокоился и уснул. Главное − приходить можно. А что сегодня никого…. Так это они, наверное, из-за дождя. *** «Главное, чтоб не дождь!» − эта мысль плотно засела в голове со вчерашнего вечера. Женька с надеждой открыл глаза… Ура! По подоконнику скользили солнечные лучи. Дождь кончился, но капли ещё не успели высохнуть и висели на листьях сирени, как сережки, сверкая и переливаясь. Женька смотрел на них, смотрел, не отрываясь. Вдруг что-то сверкнуло совсем рядом. Серёжка медсестры…. Но другой. Женька не заметил, как она вошла…. И сразу испортила весь настрой. Так больно ему ещё никто не делал уколы. Он изо всех сил вжался лицом в подушку, чтобы… Тяжело дыша, Женька перевернулся на спину и сердито посмотрел ей вслед. У этой он точно не будет спрашивать ни про Миху, ни про маму… Мама!.. − На душе опять стало грустно. − Как давно он её не видел!.. Где она? Неужели опять в своей командировке?! Последний год она много работала, Женька оставался со старенькой бабушкой. А потом вдруг в его жизни появился Миха. Вместе они облазили все крыши и стройки, перепробовали весь фаст-фуд в Макдональд-се и быстро стали продвинутыми геймерами. Во время маминых командировок Миха частенько приходил в гости «пострелять» и, не обращая внимания на ворчание бабушки, они частенько засиживались за компьютером до позднего вечера. Ребята в классе их дружбе завидовали. Ещё бы! Миха крутой! Никого не боится! И всегда что-нибудь интересное придумывает. Однажды он придумал стащить из столовой ведро компота. И они стащили…. Так, чисто для смеха… Михе от мамы не попало. А Женькина ругалась по телефону. Телефон!.. Жаль, что он разбился! Сейчас бы Женька позвонил и всё узнал. − Он скользнул взглядом по пустой палате. − Может, позвать кого и попросить телефон?! А если та медсестра нарисуется?!.. Уж, лучше Миху дождаться. Дождя нет. Солнце. Он придёт. − Женька глянул в окно, а затем повернулся к двери. − Придёт и, наверняка, ещё планшет принесёт или PSP. Вернее, пронесёт... Вообще Миха спец по всякой технике! − Женька чуть улыбнулся, вспомнив, как он информатику в системнике провода перерезал. Информатик им на уроке мультики не дал посмотреть. Миха обиделся, решил проучить. Пробрался в кабинет после урока, крышку в системнике открутил, чик, и обратно… Ловко. Женька на шухере стоял, видел. Информатик на следующий урок пришёл, а компьютер всё, тю-тю…. Он, кстати, так и не понял, кто это сделал, и им ничего не было. Женька обвёл взглядом палату, посмотрел в окно и вздохнул: Скучно! Побыстрей бы Миха уже пришёл, придумал что-нибудь… Он тут недавно такое придумал, такое, − Женька взволнованно заёрзал на кровати. − Дымовуху! Миха уже делал, оказывается, и решил Женьке показать. Они её, готовую, под лестницей спрятали. А потом на уроке в туалет отпросились, а сами к ней…. Женьке было страшно поджигать. Очень страшно. Но Мишка заверил его, что настоящие друзья всё должны делать вместе, и Женька сдался…. Дым повалил клубами. Много дыма. Сработала сигнализация…. Убежать они не успели, их поймала завуч… 6 VIII открытый литературный конкурс имени Владимира Васильевича Карпенко На следующий день в кабинете директора был разбор полётов. Такой, что даже мама прилетела из своей командировки. Она кричала на Женьку, краснела и кричала…. И ему тогда было очень неприятно. А сейчас, сейчас даже хотелось, чтобы отругала. В тот день, когда Женька попал в больницу, они с Михой прогуляли учёбу и полезли на стройку. Пусть отчитывает, кричит, даже лупит. Главное, чтобы пришла. Побыстрее пришла!.. Солнце начинало клониться к горизонту, окрашивая в красноватые тона стены, тумбочки, тарелку с остывшим ужином. Дождя не случилось, но никто так и не пришёл «Почему они?! Ладно бабушка, она не выходит. У неё ноги больные…. А эти?!» − переполнившая душу обида рвалась наружу, Женька шумно дышал, комкая больничное одеяло… На пороге появилась медсестра…. Опять эта! − Женька нахмурился и весь внутренне сжался…. А когда она ушла, вдруг не выдержал и заплакал, прижимаясь к подушке и содрогаясь всем телом. Плакал и плакал, пока, наконец, не уснул. *** Утром в палату зашёл доктор. Он внимательно осмотрел Женьку и сказал, что дела его лучше. Женька обрадовался и решился спросить у него про маму. Где она? Знает ли, что он здесь. Доктор сказал, что они ей звонили, знает. Женька собирался, было, расспросить о ней поподробнее, но в палату вдруг заглянула медсестра. Доктор засуетился и быстро вышел, наверное, отправился к больным. Женька беспомощно опустился на подушку. Но сегодня лежать было особенно тяжело. В воздухе витало предчувствие перемен. Раз мама знает, значит, придёт! И Миха тоже!.. Может, заняты были? Ничего, скоро Женька сам к ним придёт, вернее, прибежит! Говорит же доктор, неплохо дела!.. − Женьке вдруг захотелось попробовать силы. − Он осторожно подтянулся на локтях, сел на кровати, затем не менее осторожно встал с неё и медленно пошёл к окну. Благополучно добравшись до подоконника, он улыбнулся и, опершись на него локтями, стал жадно глядеть на улицу. На улице было тепло и солнечно. Спешили куда-то по своим делам ярко одетые, по-весеннему оживлённые прохожие. Женька провожал их внимательным взглядом. И вдруг увидел Миху. Он был не один. Рядом шёл Гусев. Они улыбались, ели мороженое, и Миха что-то рассказывал ему, дружески похлопывая по плечу…. Даже не взглянув в сторону больницы, эти двое вдруг преспокойненько перешли дорогу и отправились куда-то в противоположном направлении. От внезапной обиды задрожали губы. Женька резко отшатнулся от окна, чуть не упал, но сейчас ему было всё равно. Перед глазами возникло то злосчастное утро, когда Миха предложил воровать карбид со стройки. Женька мялся, а Миха вот точно так же похлопывал его по плечу, называя «реальным пацаном» и «лучшим другом»… Теперь Женька здесь, а он…. А он к Гусеву переметнулся. Сразу! Предатель! Трепло и предатель! − душа наполнилась злостью и обидой. И из- этого ещё острее чувствовалось одиночество. Сейчас Женьке особенно хотелось, чтобы мама оказалась рядом. Хотелось просто прижаться к ней и не отпускать, а мама 7 VIII открытый литературный конкурс имени Владимира Васильевича Карпенко потихоньку гладила бы его волосы, как раньше, как в детстве… Где она? Почему не идёт? Ведь сказал же доктор, что знает!.. − Женька сидел на краю кровати (лежать он не мог), обиженно сопел, судорожно пытаясь найти причину. Почему?! И вдруг вспомнил мамину обидную фразу: «Будешь так себя вести, откажусь от тебя!» На секунду не хватило воздуха. «Бросила!» − мелькнула внезапная страшная догадка. − Он же опять хулиганил!.. Бросила!» − Женька взволнованно заёрзал на кровати. − Но отчаяние быстро сменилось злостью. − Ну и ладно!.. Она… Она ему тоже не нужна! Только уезжает постоянно, ругается и … не любит. Женьке вспомнилось, как мама отчитала его дома за дымовуху. Громко кричала, называя бессовестным хулиганом, почти преступником. Запрещала дружить с Михой, говоря, что он поступает подло, и их общение ничем хорошим не кончится…. Женька защищал Миху, а мама несогласно махала руками, и в глазах у неё стояли слёзы. − Женька вдруг тяжело вздохнул и подумал. − А ведь она оказалась права! В памяти возникло испуганное лицо завуча Марьи Семёновны, которая бросила класс и прибежала по сработавшей сирене… Растерянный взгляд информатика Сергей Ивановича, которому наверняка, придётся купить новый компьютер за свой счёт. Какие-то особенно печальные глаза поварихи тёти Люси, которая напрасно целое утро варила компот для ребят…. И за всем за этим стоял Миха довольный, ухмыляющийся нагло…. На душе стало гадко. Гадко и стыдно!.. Права оказалась мама: Миха подлый! И он, Женька, значит, тоже…. Поэтому она его и бросила! «А вдруг, правда, бросила?! − на душе стало тоскливо, хоть плачь. Но тоска тут же сменилась надеждой: Да нет, не могла она!..» Женька лёг на кровать, повернулся к двери и стал терпеливо ждать. Но кроме медсестры, принёсшёй обед, тишину палаты никто больше не нарушил… К вечеру погода испортилась. Тяжёлые грозовые тучи заволокли небо и давили на землю. Так же давили на Женьку эти холодные больничные стены, эта неизвестность, доводя до отчаяния. Небо несколько раз разорвали раскаты грома. Начался дождь, и от этого быстрее наступил вечер. Женька обречённо глянул в потемневшее окно, и отчаяние захлестнуло его с головой: «Бросила всё-таки!» − протяжно и жалобно вырвалось из груди, и Женька навзрыд заплакал. Плакал он долго, весь отдаваясь своему горю, и даже не заметил, как в палату вошла медсестра. Увидев Женькино состояние, она осторожно присела рядом на краешек кровати, спросила, что случилось, и вдруг обняла его нежно и ласково, как это делала когда-то мама…. *** Утром в окно снова светило солнце. Но Женька больше не смотрел ни в окно, ни на дверь. Он неподвижно лежал на кровати, безучастно уставившись в извилистую трещину на стене. Никто не придёт. Ничего не изменится. И через 8 VIII открытый литературный конкурс имени Владимира Васильевича Карпенко двадцать минут, и через час будут лишь крашеные холодные стены, надоевшая трещина и тишина… Но неожиданно дверь в палату распахнулась. «Медсестра», − равнодушно подумал Женька, но всё же повернул голову. Губы его дрогнули. На пороге в белом медицинском халате стояла мама. Растерянная, бледная, несчастная… Женьке захотелось крикнуть, броситься ей навстречу, обнять и не отпускать… Мама опередила его… − Женечка! − коснулся его ушей её тихий взволнованный голос. − Женечка, прости! Она подбежала к кровати, крепко прижала к себе сына и заплакала. Мама с нежностью гладила Женьку по волосам, плакала, просила прощения, говорила чтото про внезапную командировку, и отсутствие обратных билетов…. Обещала, что перейдёт на другую работу, и они всегда-всегда будут вместе… А Женька лишь крепче прижимался к её груди, верил и чувствовал себя счастливым. Кирпич на голову… Мама строго взглянула на Ромку и, взяв у него чашку, со звоном поставила её в раковину. − Ну, знаешь ли, кирпич просто так никому на голову не падает! Ромка недовольно поморщился. Вечно она так: непонятно, загадками! Какие кирпичи? Откуда? Там вообще никаких домов не было. Только поле колхозное и будка. А в будке Бобик. Лохматый, злобный…. А рядом табличка: «Не подходить!» Лёха, как только табличку увидел, сразу решил: «Нужно выдрессировать!» И принялся за дело... Бобик уже почти приручился. А потом вдруг взял и покусал Лёшку ни с того ни с сего. Ромка быстро вылез из-за стола. − Лёха его, между прочим, неделю дрессировал! − обиженно выдал он матери. − Вот я и говорю: зря не падает!.. − не отрываясь от мытья посуды, покачала она головой. Из кухни Ромка вышел окончательно обиженным: «При чём здесь кирпичи?!» Он быстро обулся в коридоре, схватил с тумбочки рюкзак и, сердито сопя, заспешил в школьный лагерь. Злился он недолго. Тёплое летнее солнце, голубое небо, предчувствие новых приключений в лагере наполнили Ромку радостным желанием творить и изобретать. Каждую секунду, каждый миг быть в водовороте событий! Уж что-что, а «водовороты» они с Лёхой создавать умели. Позавчера, к примеру, они на первоклассника Мелкина целый набор фломастеров извели. В «Вождя краснокожих» играли. Здорово разрисовали. Даже мамка родная не узнала…. А вчера у всего третьего отряда сменки «поженили». Крепко связали, морским узлом… Они потом полдня развязывали!.. А сегодня…. Сегодня Лёхи не будет. Из-за Бобика. Он теперь дома отлёживается! 9 VIII открытый литературный конкурс имени Владимира Васильевича Карпенко Вспомнив, Ромка погрустнел и вздохнул: − Всё, умру со скуки! Переступив порог класса, он кинул рюкзак на пол, сел за свободную парту и приготовился «умирать». Обстановка этому способствовала. Вокруг было тихо и спокойно. Девчонки собирали пазл, мальчишки уткнулись в телефоны. Один Петька Курицын слонялся без дела. − А Лёха где? − наконец решился спросить он. − Лёху сожрал огромный шилохвостый дракон. Курицын несколько раз испуганно хлопнул глазами. Наверное, поверил. Ску-коти-ща! И так полдня. На зарядке «Классики» и скакалки. В кинотеатре «Русалочка». «Совсем обалдели! Девчачьи мультики показывают! − с тоскою думал Ромка, ёрзая в мягком кресле. − С Лёхой бы хоть попкорном постреляли…» Но к обеду ситуация изменилась. На обед к ним в столовую ходили ребята из другой школы. Среди них, видимо, многие тоже были «дрессировщиками» и «изобретателями». По крайней мере, один длинный и ушастый точно. И ещё с ним двое. Ромка с самого начала длинного приметил, а он Ромку. Сидя, за столом, что-то говорил товарищам, усмехался и бесцеремонно тыкал в него пальцем. Этого Ромка стерпеть не мог. Быстро скатал хлебный шарик, прицелился и попал длинному в лоб. В ответ тут же прилетело три «снаряда». Становилось жарко… − Цыпа! − прячась за стаканом с соком, возбуждённо заорал Ромка. − Чего зеваешь?! Катай патроны! Не видишь, наших бьют! Сидящий рядом Курицын растерянно хлопнул глазами и принялся судорожно катать шарик, но выстрелить не успел. Появилась воспитательница Юлия Ивановна и, отчитав их хорошенько, выгнала из-за стола. Длинный с приятелями, ухмыляясь, жали друг другу руки и праздновали победу. Но сдаваться Ромка не торопился. На подоконнике он вдруг увидел поднос со щами. − Их тарелки! − радостно сверкнуло в голове. − Фрукты и компот им раздали, а вот щи… − Ромка мстительно ухмыльнулся и полез в карманы. В них был припасён хлеб. Много хлеба. Не долго думая, он живо раскрошил его во вражеские тарелки и пустился наутёк. … Все быстро поняли, что эта пакость − его рук дело…. И не только Юлия Ивановна. Домой Ромка пришёл с внушительным синяком под глазом. Робко переступил порог кухни. Отец сидел за столом, мама суетилась у плиты. «Сейчас ругать будут, Юлия Ивановна уж наверняка позвонила», − Ромка затаил дыхание и, стараясь не глядеть на родителей, робко проскользнул на своё место за столом. Но родители молчали. Мама поставила на стол тарелки, положила вилки, и они стали ужинать. Ужин прошёл в мучительной тишине. Только выходя из-за стола, отец потрепал Ромку по плечу и с улыбкой сказал: 10 VIII открытый литературный конкурс имени Владимира Васильевича Карпенко − Знаешь, сынок, пословицу: плюнул в щи, получи по щам1! − Ромка покраснел и опустил голову. Отца он всегда понимал лучше, чем мать. 1 Надавать по щам − дать человеку по лицу (пощечина) или просто получить взбучку. 11
