Трагедия и ритуал у Вячеслава Иванова

294 Н. В. Брагинская
ТРАГЕДИЯ И РИТУАЛ У ВЯЧЕСЛАВА ИВАНОВА
Высшей хвалою ему может быть
лишь строжайшая критика;
таково
его творчество, что оно не вскрываемо в недрах своих без войны,
объявляемой маскам его — "совершенству" и "цельности".
Андрей Белый.
Вячеслав Иванов.
"Возникновение т р а г е д и и " , г л а в а из давно ставшей р е д костью книги В я ч е с л а в а Иванова "Дионис и прадионисийств о " ( Б а к у , 1 9 2 3 ) содержит одно из наиболее ярких изложений теории р е л и г и о з н о - о б р я д о в о г о Происхождения т р а г е д и и .
Статьи Иванова об эллинской религии и к у л ь т у р е , лереводы
древних а в т о р о в и сопроводительные к ним заметки в первые д е с я т и л е т и я XX в . публиковались в журналах "Вопросы
жизни", "Новый п у т ь " , " Р у с с к а я м ы с л ь " , " В е с ы " и д р . , в
сборниках э с с е и с т и к и , обращенных, как и названные журналы, к неспециальной аудитории 1 . Во многом б л а г о д а р я Иванову в предреволюционной журналистике д в у х российских
столиц к с т а т и и н е к с т а т и с т а л о м е л ь к а т ь имя " Д и о н и с " .
Хотя ц е х о в а я филология, з а исключением п о с е т и т е л я "башни" Ф . Ф . З е л и н с к о г о , о с т а л а с ь равнодушна к "эллинской р е лигии страдающего б о г а " , х о т я набор книги с таким н а з в а нием, обобщившей многолетний труд И в а н о в а , с г о р е л в
1917 г . ( с о х р а н и л о с ь н е с к о л ь к о неполных и н е т о ж д е с т в е н ных о т п е ч а т к о в ) , х о т я до революции п е д а г о г и ч е с к а я д е я т е л ь н о с т ь Иванова о г р а н и ч и в а л а с ь в основном Женскими к у р сами, в с е же и поныне т о , что з н а е т или, в е р н е е , " с л ы шал" о происхождении т р а г е д и и , религии Диониса и е е о т ношении к х р и с т и а н с т в у начитанный гуманитарий, в о с х о д и т
не к Аицше даже, но к И в а н о в у , иной раз ч е р е з т р е т ь и р у ки. Но и в профессиональной филологии последних л е т з а метно уже не только неуловимое " в л и я н и е " И в а н о в а , но и
прямая опора на е г о идеи, к а к , например, в с т а т ь я х
В . Н . Т о п о р о в а о т р а г е д и и и Д и о н и с е 2 . Е с т ь и другие приметы т о г о , что- приходит время обращения к этой л и ч н о с т и ,
влиятельной и неповторимой, прославленной и почти н е и з у ч е н н о й , к трудам авторитетным и полным с о б л а з н а . В д а н ном с л у ч а е мы ограничиваем свой материал Ивановым-эллинистом, а главной темой Иванова в этом е г о к а ч е с т в е на
Трагедия и ритуал у Вячеслава
Иванова
295
протяжении д в у х д е с я т и л е т и й ( 1903 — 1 9 2 3 ) была религия
Диониса. Завершающим трудом я в и л а с ь д о к т о р с к а я д и с с е р т а ц и я , которую Иванов защитил, будучи профессором Бакинс к о г о у н и в е р с и т е т а . После опубликования диссертации "Дионис и прадионисийство" Иванов в с к о р е покидает Россию и
в н е России более к дионисийской теме печатно не в о з в р а щается.
Но мы не рискнем у т в е р ж д а т ь , будто бы дионисийская т е ма имела в т в о р ч е с т в е Иванова чисто о т е ч е с т в е н н о е происхождение и п р е д н а з н а ч е н и е . Дело не только в "мощном имп у л ь с е " , полученном, по словам И в а н о в а , от "Рождения т р а г е д и и " Ницше, и не только в том, что занятия религией Диониса были начаты после учебы в Германии в заграничных
с т р а н с т в и я х . (Путешествия по Греции и Италии и р а б о т а в
крупнейших библиотеках Европы мыслились для историка а н тичности продолжением о б р а з о в а н и я . ) Более важно т о , что
в ДиП Иванов во многом опирается на современную ему н а у ку.
Сравнительная история религии, этнография, Фрэзер и
Маннгардт, а н г л и й с к а я а н т р о п о л о г и ч е с к а я школа, кембриджские антиковеды изучали в мифах и обрядах примитивных
к у л ь т у р " с т р а с т и " б о ж е с т в а , идею жертвы как расчленения
космоса и рождения ч е р е з г и б е л ь . Этнографический материа л , собранный европейской н а у к о й , позволил Иванову у в и д е т ь факты глубокой д р е в н о с т и и в том, что прежде с ч и т а л о с ь мистически окрашенным философским умозрением и тем
самым ч е м - т о поздним, к а к , например, популярный у н е о платоников миф о р а с т е р з а н и и Д и о н и с а - З а г р е я Титанами.
Правда, т р а к т о в к у мифа философами Иванов с ч и т а е т не с в и тельством
факта р е л и г и о з н о г о с о з н а н и я , а только размышлением о нем, и в с е - т а к и " р е л и г и о з н о - и с т о р и ч е с к а я наличн о с т ь с к в о з и т " , как он-пишет, и ч е р е з это размышление
и обнаруживает в поздней философеме раннюю мифологему
(ДиП, с . 2 6 0 ) .
Под мифологемой Иванов понимает продукт с о з н а т е л ь н о й
символизации, в и д » т в ней т о л к о в а н и е , надстроенное над
в е р о в а н и е м , которое н е п о с р е д с т в е н н о воплощается лишь в
о б р я д е ; только в некоторых с л у ч а я х философия р а с к р ы в а е т
подлинный умозрительный смысл мифологемы. В поисках э т о го смысла Иванов обращается к "фактам быта и д е й с т в и я "
как к ч е м у - т о первичному, к обрядовой и к у л ь т о в о й п р а к т и к е , с ч и т а я ее изначально осмысленной. "Первоначально
народ в о в с е не мыслит о т в л е ч е н н о от д е й с т в и я ; е г о р е л и г и о з н о е мышление н е п о с р е д с т в е н н о выражается в е г о к у л ь те С . . . > с другой стороны, это мышление не отделено от
ч у в с т в о в а н и я . Но, утверждая имманентность мысли подчиненному эмоциональной сфере д е й с т в и ю , мы тем самым у т верждаем не безмыслие т а к о в о г о , а , напротив, поистине —
глубокомыслие" (ДиП* с . 2 6 1 ) .
Все это очень у б е д и т е л ь н о , однако настораживает одно
о б с т о я т е л ь с т в о . "Прямое заключение от философемы, — пишет Иванов, — б е з п о с р е д с т в а дидактической мифологемы,
к (Ьактам п е р в о н а ч а л ь н о г о р е л и г и о з н о г о сознания — не з а -
296
Н. В. Брагинская
конно и не д е й с т в и т е л ь н о , от мифологемы же дидактической
к исконным представлениям — вообще не надежно и т р е б у е т
величайшей осторожности и особых дополнительных о п р а в д а ний" (ДиП, с . 2 6 0 ) . Но в ходе с в о е г о и с с л е д о в а н и я Иванов
описывает факты п е р в о н а ч а л ь н о г о р е л и г и о з н о г о сознания в
терминах философии и тем самым д е л а е т именно философию
уловительницей в п л е т е н н о г о в культовую практику миропостижения н а р о д а . В этой с в я з и важно помнить, что сам
Иванов как мыслитель принадлежит к той самой философской традиции, истоки которой — в пифагорейской, с т о и ч е с к о й , неоплатонической э к с е г е з е мифа. "Неоплатоники, описывая т о , что в средние в е к а было означено термином
„ p r i n c i p i u m i n d i v i d u a t i o n i s " , г о в о р я т о Дионисе как о
владыке „разъединенного мироздания" ( m e r i s t e d e m i u r g i a ) ;
орфики VI в е к а — о космическом расчленении ( d i a m e l i s m o s )
Диониса
. .> неоплатоники мыслят и у ч а т в терминах метафизики, орфики — в с и м в о л а х , но философема п р е д с т а в л я е т с я точною ^ к с е г е з о й мифологемы; и что первая уже з а л о жена во в т о р о й , о том с в и д е т е л ь с т в у е т р о д с т в е н н о е , по
Д и л ь с у , орфикам учение Анаксимандра о смерти как с п р а ведливой р а с п л а т е з а вину обособления" (ДиП, с . 2 6 0 ) . Для
" с т о р о н н е г о " наблюдателя знаменитый "первый фрагмент"
Анаксимандра не может, к о н е ч н о , у д о с т о в е р и т ь смысловое
е д и н с т в о неоплатонических и орфических т е к с т о в , о б о з н а ченное к тому же термином Суареса ( p r i n c i p i u m i n d i v i d u a tionis)
Но Иванов не сторонний наблюдатель. Недаром
Х а й д е г г е р , посвятивший "первому фрагменту" специальную
работу (Der Spruch des A n a x i m a n d e r ) , увидел в нем эмбрион будущей европейской философской традиции. Смыслы, к о торыми Иванов наделит дионисийский к у л ь т , в конечном
с ч е т е заданы этой традицией, и неудивительно поэтому,
что они оказываются в с о г л а с и и с толкованиями д и о н и с и з ма, принадлежащими эллинским философам.
Собранный и описанный наукою м а т е р и а л , этнографический и филологический метод сообщают интерпретациям Иванова как бы научное о б о с н о в а н и е 3 , однако пафос е г о труда
о с т а е т с я не аналитическим, но конструктивным. С в е р х н а у ч ная з а д а ч а исследований Иванова о Дионисе, их " и д е о л о г и я " , ясней и откровенней в ы с к а з ы в а л а с ь не в и т о г о в о й
д и с с е р т а ц и и , а в упомянутых с т а т ь я х и э с с е для широкой
публики. Религия Диониса п р е д с т а е т з д е с ь в к о н т е к с т е о б щего р е л и г и о з н о - и с т о р и ч е с к о г о п р о ц е с с а . Дионисова религ и я , по И в а н о в у , видит мир как обличье страдающего божества й наделяет человека — соучастника
и зрителя " в с е л е н с к о г о д е й с т в а " живым сознанием " с о л и д а р н о с т и в с е г о
с у щ е г о " . Это не в е р о в а н и е и ' н е у ч е н и е : Дионис о б ъ я в л я е т ся символом определенного в н у т р е н н е г о опыта, открывающег о с я в разных к у л ь т у р а х . Поэтому для "религии Диониса"
второстепенны хронологические или г е о г р а ф и ч е с к и е приуроч е н и я . Иванов п о л ь з у е т с я понятием " п р а д и о н и с и й с т в о " , с н и мая с с е б я о б я з а т е л ь с т в а о г р а н и ч и в а т ь свой материал с в и д е т е л ь с т в а м и о Дионисе, да и сам Дионис у него с и н к р е т и чен по с в о е й природе, приемлет в с е , со в с е м с о в м е щ а е т с я ,
Трагедия
и ритуал у Вячеслава
Иванова
297
о т к у д а и куда бы ни я в и л с я , в е з д е попадает на родную
п о ч в у . Дионис — и д и т я , и муж, и женщина, и сыновняя ипос т а с ь н е б е с н о г о , в е р х о в н о г о б о г а , и владыка хтонической
сферы, бог и сын смертной, умирающий и возрождающийся;
дионисийская жертва о т о ж д е с т в л я е т с я с божеством, которому
п р и н о с и т с я , и со жрецом-жертворастерзателем, а участники
орГии — с богом, которому служат. Дионис вбирает в с е б я
в с е (включая Аполлона), и к о г д а н и ч е г о , к а ж е т с я , уже не
осталось,
кроме безымянных или поименованных е г о ипос т а с е й , нам с т а н о в и т с я я с н о , что "Дионис" у Иванова —
это модель а р х а и ч е с к о г о божества вообще, божества мифот в о р ч е с к о й эпохи. Такой Дионис нужен Иванову для у я с н е ния " п е р в о н а ч а л ь н о г о х р и с т и а н с к о г о б о г о ч у в с т в о в а н и я " ,
з а т е м н е н н о г о и изглаженного " в нашем с о з н а н и и " . В отличие от а в т о р а "Рождения т р а г е д и и из д у х а музыки", .он не
п р о т и в о п о с т а в л я е т Диониса Х р и с т у , но видит в почитании
б о г а лозы с в о е г о рода " е в а н г е л ь с к о е п р и у г о т о в л е н и е " , о б наруживает с х о д с т в о христианских и дионисийских начал
и у к а з ы в а е т на н е г о как на причину быстрого р а с п р о с т р а нения среди г р е к о в шедшей с В о с т о к а религии. Эти начала
делали х р и с т и а н с т о " н е п о с р е д с т в е н н о понятным и б е с с о з н а т е л ь н о близким и з д а в н а воспитанной для е г о приятия Дионисовым откровением души я з ы ч е с к о й " 4 .
Интерес Иванова к дионисизму должен быть понят в к о н т е к с т е русской философской публицистики первых д е с я т и л е тий XX в . Иванова занимает первоначальное б о г о ч у в с т в о в а н и е , в о с с т а н а в л и в а е м о е "для полноты христианской жизни,
или, н а к о н е ц , независимо от нашего х р и с т и а н с к о г о самоопределения как автономное начало религиозной п с и х о л о г и и ,
не только ценное само по с е б е , но и призванное раскрыть
нам г л а з а на нечто явное в мировой т а й н е , — н а ч а л о , с п о собное, следовательно, мистагогически споспешествовать
делу д у х о в н о г о п е р е в о с п и т а н и я , в котором несомненно нужд а е т с я современная д у ш а " 5 . Этому-то делу служит (должен
служить) и художник, от которого толпа ждет в р а ч е в а н и я и
очищения в "искупительном разрешающем в о с т о р г е " , в дифирамбическом дионисийском выходе з а свои пределы ( с м . т а к же примеч. 1 к т е к с т у И в а н о в а ) . В бакинском издании подобные далекие от ч и с т о г о академизма задачи о с т а ю т с я , но
как бы отступают в т е н ь . На первый в з г л я д "Дионис и прад и о н и с и й с т в о " — тяжеловесная " п р о ф е с с о р с к а я " к н и г а , с о здание небывалого для наших широт э р у д и т а , ч ь е м н о г о з н а ние кажется гарантом научной к о р р е к т н о с т и . Однако и с т о рия у Иванова нормативна, и л и т е р а т у р о в е д е н и е е г о профетическое.
В 1939 г . в письме Карлу Муту 6 Иванов р а с с к а з а л об
о т к р о в е н и и , бывшем ему тремя десятилетиями ранее в п о е з де на пути к Черноморскому побережью. В т е годы было принято придавать переживанию особых душевных состояний и с ключительный смысл и понимать их е д и н с т в е н н о как общение
со сферою з а п р е д е л ь н о г о . Но внутренний з о в , который, как
и м н о г и е , услышал однажды И в а н о в , имел одну неповторимую
о с о б е н н о с т ь : таинственный г о л о с , расслышанный среди г о -
298
Н. В. Брагинская
л о с о в спутников И в а н о в а , обращался к нему по-латыни!
Quod поп e s t , d e b e t e s s e , quod e s t , d e b e t f i e r i , quod
f i t , e r i t - " Ч е г о н е т , быть должно, что е с т ь , должно
в о з н и к а т ь , что в о з н и к а е т , то б у д е т " . Эти с л о в а кажутся
нам ключом к т в о р ч е с т в у И в а н о в а , в том числе к е г о у ч е ным изысканиям, " т е о р е т и ч е с к и м версиям" е г о поэзии, по
выражению Дешарт 7 . Для Иванова существуют незыблемые нормы должного., и само отступление от них о з н а ч а е т п р е д с к а з у е м о с т ь следующего шага: он б у д е т возвращением к этим
незыблемым нормам. В ДиП Иванов неоднократно в о з в р а щ а е т с я к т о м у , что предание, сопровождающее обряды, со в р е менем у т р а ч и в а е т свой смысл, осмысливается п о - н о в о м у , но
чем глубже и органичнее это новое осмысление, тем ближе
оно к изначальному смутному ч у в с т в у . История ч е л о в е ч е с к о г о д у х а — ч е р е д а отступлений и в о з в р а т о в , но смысл
истории един при в с е х вариациях и о п р е д е л я е т с я е е целью.
Поэтому Иванов к а к бы з а р а н е е з н а е т , о чем с в и д е т е л ь ствуют исторические факты. Пусть даже он прибегнет к. "фиг у р е у д и в л е н и я " , обнаружив в Эсхиловых Эриниях прадионисийских менад: "Что же иное эти „дщери Ночи", ч ь е п р и с у т с т в и е , ч ь е прикосновение, чьи змеи, чьи факелы н а в о д я т
б е з у м и е , — что < . . . > как не неистовыя служительницы ночной богини, с факелами в р у к а х , увитыя змеями, ведущия
дикие х о р о в о д ы ? " (ДиП, с . 5 1 ) . Это удивление р и т о р и ч е с к о е :
как в с е с х о д и т с я , как щедра история на подтверждение мое г о т е з и с а ! Ничего, к о н е ч н о , нет необычного в проверке
интуитивно сложившегося убеждения и радости оправдавшимс я ожиданиям. Но концепция И в а н о в а , е г о и н т е р е с к и с т о рии дифирамбического в о с т о р г а и к "правому безумию" рождены не историческим материалом, вскормлены не только и
не с т о л ь к о филологической почвой.
В и з в е с т н о й с т а т ь е " В я ч е с л а в Великолепный" Лев Шестов
писал об И в а н о в е : " Е г о „истина" д е й с т в и т е л ь н о может п р е т е н д о в а т ь на с у в е р е н и т е т : ея права < ' . . . > бесспорны по
самому ея происхождению. В противоположность обычному
а р и с т о т е л е в с к о м у пониманию истины, права которой о п р е д е лялись ея с о о т в е т с т в и е м с д е й с т в и т е л ь н о с т ь ю , В.Иванов
с ч и т а е т истину самозаконной и потому существующей с о в е р шенно независимо от какой бы то ни было д е й с т в и т е л ь н о с т и .
Задача философа — мифотворчество, как он говорил прежде,
или т е у р г и я , как он говорит т е п е р ь . Та д е й с т в и т е л ь н о с т ь ,
о которой обыкновенно г о в о р я т , о б я з а т е л ь н а только для
о б ы в а т е л е й . Философ же сам с о з д а е т д е й с т в и т е л ь н о с т ь . Поэтому, чтобы з н а т ь н а с т о я щ е е , прошедшее и будущее, ему
нет надобности к у д а бы то ни было з а г л я д ы в а т ь и с чем бы
то ни было с п р а в л я т ь с я " 8 . В данной х а р а к т е р и с т и к е слишком много я д у , чтобы с ней с о г л а с и т ь с я , но Иванов-и
впрямь б е р е т как д а н н о с т ь главные вопросы: наличие смысла в истории, ее с в я з н о с т ь и ц е л е н а п р а в л е н н о с т ь . Если
для с к е п т и к а и п о з и т и в и с т а " и с т о р и я " — это непротиворечиво и точно установленные факты, и, как т а к о в а я , " и с т о рия" противостоит у в л е к а т е л ь н о м у умозрению, то для Иванова " и с т о р и я " — это с к о р е е т а к называемые общие факты,
Трагедия
и ритуал у Вячеслава
Иванова
299
т . е . факты, уже подчиненные концепции и живущие не с о б с т венной жизнью, а тою с т о р о н о й , которую концепция с о ч т е т
важной и типичной. К позитивистской истории Иванов о т н о с и т с я даже с жалостью, т а к у б о г о в с е в ы х о д и т , к о г д а минувшее о к а з ы в а е т с я в с е г о лишь определенным этапом, в о з можным только в комплексе с в о и х преходящих у с л о в и й , н а в с е г д а пройденным и изжитым.
Однако на поверхности никакого равнодушия к " д е й с т в и т е л ь н о с т и м , реальным историческим фактам, мы не о б н а ружим. Напротив, обладая исключительной способностью к
созданию с и н т е т и ч е с к о й картины, Иванов с п л е л , с в я з а л ,
с о г л а с о в а л между собой и опер друг на д р у г а тысячи факт о в , с в и д е т е л ь с т в и мнений, и к а ж е т с я , что т а к а я с в я з н о с т ь говорит об и с т и н н о с т и , о наличии этой с в я з и в с а мих вещах. Ведь автор держится в т е н и , просто у н е г о ничто ничему никогда не противоречит, ни в традиции, ни в
и с т о ч н и к а х , в с е объяснимо, ничто не с т а в и т в т у п и к . Трохей — древнейший размер т р а г е д и и , но и ямб тоже д р е в н е й ший, о р г и а с т и ч е с к а я религия — феномен "международного
к у л ь т о в о г о общения",, не эллинский по происхождению (ДиП,
с.257),
но именно он с о с т а в л я е т отличительную ч е р т у
г р е ч е с к о й религии (ДиП, с . 1 8 3 ) ; если воспевающая с т р а с т и
г е р о е в т р а г е д и я не с т а в и т с я на Анфестериях, что было бы
е с т е с т в е н н о для г е р о и ч е с к о г о к у л ь т а , то это потому, что
в Аттике проявилась тенденция к возвышению Диониса как
б о г а над сферою г е р о е в ( с . 2 5 0 настоящего и з д а н и я ) , а е с ли Дионисовых с т р а с т е й нет в т р а г е д и и , то это потому,
что каждая г е р о и ч е с к а я у ч а с т ь — это профанированный ( м е нее " с а к р а л ь н ы й " ) вариант у ч а с т и Диониса, и т р а г е д и я
е с т ь , вообще г о в о р я , возвращение г е р о и ч е с к о г о эпоса к
исконному поминальному обряду ( с м . с . 2 6 9 настоящего и з дания) ; если т е к с т ы сохранившихся дифирамбов не п о з в о л я ют в и д е т ь в них ту э к с т а т и ч е с к у ю и п а т е т и ч е с к у ю поэзию,
к а к а я в них ожидается, то это потому, что в них " в с е
внешнее только намечено, чтобы открыть простор в н у т р е н ней дионисийской музыке" ( с . 2 5 8 настоящего и з д а н и я ) .
Иванов
примиряет в с е
конкурирующие теории в о з н и к новения т р а г е д и и : от эпоса и от лирики, от з а п е в а л - с о л и с т о в и от . х о р о в , из погребальных оплакиваний г е р о е в и из
мистерий, из ионийского о с т р о в н о г о дифирамба и из пелопоннесских плясок ряженых, из коринфских представлений
Ариона, из а т т и ч е с к и х з е м л е д е л ь ч е с к и х п р а з д н и к о в , из фракийских о р г и а с т и ч е с к и х охотничьих к у л ь т о в , причем признание д о р и ч е с к о г о происхождения т р а г е д и и "отнюдь не о г раничивает наших перспектив на ее о т д а л е н н о е , д о - п е л о п о н н е с с к о е прошлое" ( с . 2 5 1 настоящего и з д а н и я ) . У э т о г о
стремления " в с е х п е р е д а к а т ь " , по выражению Ш е с т о в а 9 ,
е с т ь свои причины. Дело в той же позиции " а д в о к а т а и с т о р и и " , которая з а к л ю ч е н а , по нашему мнению, в з а г а д о ч н о й
латинской ф р а з е - о т к р о в е н и и . В самом д е л е , существующее
положение Иванов оправдывает как должное. Скажем, молчание трагедии о с т р а с т я х самого Диониса, несмотря на то
что она в х о д и т в е г о к у л ь т , т р а к т у е т с я как необходимое
300
Н. В. Брагинская
у с л о в и е " г и е р а т и ч е с к о г о величия
Религиозное б л а г о ч е с т и е , р а с с у ж д а е т Иванов, не п о з в о л я е т т р а г е д и и п е р е с т у пать пределов л е г е н д ы о г е р о я х , как не д о п у с к а л а с ь с в я тыня на подмостки дореволюционной Р о с с и и . Но и вхождение
текущей жизни в трагедию п р е с е к а л о с ь , по И в а н о в у , " н а родным п р о т е с т о м " ; а если тем не менее Эсхиловы "Персы"
имели у с п е х , то и такой у с п е х закономерен и о б ъ я с н я е т с я
" к а н о н и з а ц и е й " бойцов Марафона и Саламина (заметим, о д н а к о , что на сцене в " П е р с а х " с о в с е м не канонизированные
г е р о и , а их в р а г и — п е р с ы ) . Словом, если ч т о - т о имело
м е с т о , то потому, что должно было е г о и м е т ь , а уж если
не было в д р е в н о с т и т р а г е д и и о р а с т е р з а н и и З а г р е я , то
потому, что и не могло и не должно было б ы т ь .
Заключение от осуществившегося к возможному и н е о б х о димому и исключение неосуществленного как невозможного —
э т о т беспроигрышный прием изложения с о з д а е т в п е ч а т л е н и е
неодолимой закономерности в с е г о х о д а истории, как бы
только констатируемой и с с л е д о в а т е л е м . Описывая свой метод в последней г л а в е ДиП ( " П у т ь и с с л е д о в а н и я . Проблема
происхождения религии Д и о н и с а " ) , Иванов с прекрасной
критической ясностью у к а з ы в а е т на т е методологические
ловушки, которых в х о д е своих рассуждений не минует и
он с а м . И главнейшие из них — неразличение логики р а з в и тия явленля и е г о истории и с в я з а н н о е с этим н е р а з л и ч е ние уровня фактов и уровня интерпретации.
Если п р е д п о л а г а е т с я некоторая закономерность- р а з в и т и я
обрядовой сферы и появление из ее недр о т н о с и т е л ь н о с а мостоятельной с л о в е с н о с т и , то при фрагментарности с в е д е ний, относящихся к д р е в н о с т и , и с с л е д о в а т е л ь , выстраивая
в с е имеющиеся с в е д е н и я в цепь предшествующего и последующего, не р е к о н с т р у и р у е т историю, как может к а з а т ь с я ему
самому или е г о ч и т а т е л я м , а с о о т н о с и т разрозненные д а н ные традиции с определенными этапами имеющейся у н е г о
л о г и ч е с к о й схемы з а к о н о м е р н о г о ' р а з в и т и я . Часто при этом
в одну линию выстраиваются с в и д е т е л ь с т в а , отражающие
этапы эволюции г е н е т и ч е с к и независимых явлений. Процедура в п о л н е , как п р е д с т а в л я е т с я , з а к о н н а я ( в о многих с л у ч а я х ничего д р у г о г о и не о с т а е т с я : вне археологии н е л ь з я
с о з д а т ь историю д о и с т о р и и ) , если не в ы д а в а т ь и не принимать логическую реконструкцию з а описание реальной и с т о рии.
Но к о г д а конкретные примеры, иллюстрирующие л о г и ч е ские этапы выстроенной и с с л е д о в а т е л е м схемы эволюции,
"хорошо" или " о б и л ь н о " их иллюстрируют, в о з н и к а е т немалый с о б л а з н у в и д е т ь в п о с л е д о в а т е л ь н о м и к тому же осмысленном ряде примеров ход "самой и с т о р и и " , принять а р т е факт з а е с т е с т в е н н ы й о б ъ е к т . Следствием этой аберрации,
как правило, о к а з ы в а е т с я т е л е о л о г и з м , даже если т е л е о л о г и ч е с к о й у с т а н о в к и не было и з н а ч а л ь н о . Эволюционные с х е мы определенной
ч е к а н к и , вдохновлявшие И в а н о в а ,
ясно
предполагали п р о г р е с с , единонаправленность изменений и
если не ц е л ь , то во всяком с л у ч а е " в е н е ц " , достижение
вершины, полноты, с о в е р ш е н с т в а . Упрятанная в конкретный
Трагедия
и ритуал у Вячеслава
Иванова
301
исторический материал ("примеры") эволюционная схема начинает от имени э т о г о материала как от имени "самой и с тории" з а я в л я т ь о цели событий, их направленности и у с т ремленности. Т а к , у Иванова не только в с е обряды прадионисийские, но и в с е д р а м а т и ч е с к и е , лирические и эпические жанры — п р а т р а г и ч е с к и е , иными словами, в с е типолог и ч е с к и более ранние формы обрядовой поэзии объявляются
истинными предками, прародителями к о н к р е т н о г о у н и к а л ь н о го и с т о р и ч е с к о г о явления — афинской т р а г е д и и . И к а ж е т с я ,
ч т о , существуя в своем месте и времени, они существовали
не ради самих с е б я , а чтобы породить в конце концов т р а гедию, к о т о р а я , по Иванову, была "глубочайшим в с е н а р о д ным выражением дионисийской идеи и в м е с т е последним в с е народным словом э л л и н с т в а . Вся эллинская религиозная
жизнь и, в ч а с т н о с т и , в с е эллинское мифотворчество п р е ломились ч е р е з нее в дионисийской с р е д е " (ДиП, с . 2 8 5 ) .
Неразличение уровня фактов и уровня интерпретации тем
удивительней у И в а н о в а , что в методологическом эпилоге
он прекрасно описывает различие низшей филологической
критики и высшей г е р м е н е в т и к и . " Т а к называемый „низшия"
критика и г е р м е н е в т и к а — наиболее точная ч а с т ь филолог и и , делающая ее образцом научной с т р о г о с т и в ряду и с т о рических д и с ц и п л и н ^ Н е у к л о н н о е соблюдение норм, выработанных наукою < . . . > с о с т а в л я е т прямую о б я з а н н о с т ь фил о л о г а . „Высшая" г е р м е н е в т и к а п о с л е д о в а т е л ь н о у т р а ч и в а е т
нечто из этой положительной д о с т о в е р н о с т и р е з у л ь т а т о в по
мере т о г о , как она в о с х о д и т по ступеням обобщения от
эмендации и интерпретации т е к с т а к объяснению и оценке
в с е г о п р о и з в е д е н и я , д а л е е — в с е г о а в т о р а , потом в с е г о
п р е д с т а в л я е м о г о им направления и л и т е р а т у р н о г о р о д а , н а конец — к х а р а к т е р и с т и к е д у х а эпохи и даже к философскому истолкованию той или другой стороны античного с о з н а ния и т в о р ч е с т в а в целом. Если в низших критике и г е р м е н е в т и к е дивинация н е п о с р е д с т в е н н о измеряется простейшими мерилами впервые обретаемых ею с в я з н о с т и и глубины
понимания, — в г е р м е н е в т и к е высшей интуитивный э л е м е н т ,
начиная мало-помалу преобладать над позитивным, далеко
не в с е г д а бывает в силах неоспоримо о п р а в д а т ь свои прит я з а н и я , и форма выводов неизбежно приобретает х а р а к т е р
в большей или меньшей с т е п е н и г и п о т е т и ч е с к и й . З д е с ь G e i steswissenschaft
с первых шагов п е р е с т а е т сопернйчать
с науками, которые поистине заслужили право и м е н о в а т ь с я
„точными", х о т я и эти науки — t o u t e p r o p o r t i o n g a r d e e знают в своем к р у г е собственную высшую о б л а с т ь с и н т е т и ч е с к и осмысливающего познания, т а к ж е , по самой природе
вещей, преимущественно г и п о т е т и ч е с к у ю " (ДиП, с . 2 5 5 ) . Но
Иванов не движется по пути восхождения от низшего у р о в ня к высшему, он постоянно переходит с одного на д р у г о й ,
переводя г и п о т е т и ч е с к о е обобщение в р а н г факта и строя
на нем новую г и п о т е з у , и с о ч е т а я на равных правах и с т о р и ч е с к и е с в и д е т е л ь с т в а и мнения и с с л е д о в а т е л е й , пока мы не
узнаём н а к о н е ц , что спокойствие научной с о в е с т и , надежн о с т ь конкретных научных выводов и интерпретаций о б е с п е -
302
Н.
В.
Брагинская
ч е н а не чем иным, как общей схемой "мифотворческой функции в эволюции религии" (ДиП, с . 2 6 3 ) . "Дифирамб не мог
не породить т р а г е д и и , если д е й с т в и т е л ь н о б о г а т о силами
и ч р е в а т о возможностями было содержание, о т в е р г н у т о е у с ловиями аполлонийского канона и о т в е д е н н о е е г о з а г р а ж д е ниями в русло дифирамба" ( с . 2 4 3 настоящего и з д а н и я ) .
А д е й с т в и т е л ь н о ли? Этот вопрос б е с т а к т е н , потому что на
м е с т е " д е й с т в и т е л ь н о с т и " — общая схема эволюции религии,
принадлежащая а в т о р у .
Иногда только выбор слов с о з д а е т г н о с е о л о г и ч е с к и й
с д в и г . Если прав Рейш в некотором своем предположении,
р а с с у ж д а е т Иванов, то в эпоху Ариона "мы находим в Пелопоннесе общиньі поклонников Дионисовых" ( с . 2 5 3 настоящего
и з д а н и я ) . Все дело з д е с ь в этом " н а х о д и м " , в е д ь не " м о жем п р е д п о л а г а т ь " , а " н а х о д и м " , обнаруживаем в д е й с т в и т е л ь н о с т и . В р е з у л ь т а т е из гипотезы Рейша с л е д у е т некое
реальное явление в Пелопоннесе. Не стоило бы з а м е ч а т ь
подобные мелочи, если бы они не с о с т а в л я л и саму с л о в е с но-мыслительную т к а н ь и с с л е д о в а н и я .
Что может з н а ч и т ь для Иванова опора на и с т о ч н и к , " т о ч ные" з н а н и я , поясним на одном примере. По преданию, Арион — сын Киклея ( " К р у г о в о г о " ) . Для Иванова тем самым
"само предание" отрицает древние с в и д е т е л ь с т в а ( Г е р о д о т а и Суды) об Арионе как и з о б р е т а т е л е дифирамба. Ход р а с суждения т а к о в : раз исторический дифирамб исполнялся к р у говым хором, то имя отца Ариона у к а з ы в а е т на с у щ е с т в о вание до Ариона традиции киклических х о р о в . При этом
Иванов игнорирует и восходящее к Аристотелю с в и д е т е л ь с т во о том, что Арион первым в в е л киклический х о р , а не
только изобрел дифирамб 1 0 . Но Иванову необходимо о т о д в и нуть дифирамб как можно дальше в "прадионисийскую" а р х а и к у , и согласным с в и д е т е л ь с т в а м - и с т о ч н и к о в противопос т а в л я е т с я "само п р е д а н и е " , донесшее имя отца Ариона.
Однако п р е д а н и е , к а к правило, с т а в и т рядом с именем л е г е н д а р н о г о поэта имена муз и б о ж е с т в , олицетворений п о э т и ч е с к и х жанров и а к с е с с у а р о в . Т а к , имя отца Сафо — Скамандроним, т . е . "По-имени-Скамандр", что- д е л а е т е е , как
и других прорицателей и певцов и самих м у з , порождением
водной с т и х и и . Возлюбленный Сафо — с в е т о в о е божество Фао н , а для дочери е е и матери нашлось лишь одно имя —
Клеида, т . е . " с л а в а " , " м о л в а " ( с р . : Муза К л и о / К л е й о ) .
Может б ы т ь , и т у т "само предание" г о в о р и т , что с л а в а Сафо не только пережила е е , но еще и раньше нее р о д и л а с ь ,
как цр Ариона — киклические хоры?
Помимо риторических и м е т о д о л о г и ч е с к и х приемов у б е д и т е л ь н о с т и Иванов р а с п о л а г а е т еще и композиционными.
В публикуемой г л а в е о т р а г е д и и , одной из п о с л е д н и х , он
постоянно с с ы л а е т с я в подтверждение с в о и х слов на п р е д шествующие страницы к н и г и . Но если и впрямь з а г л я н у т ь
на эти страницы, далеко не в с е г д а там обнаруживается
нечто т а к о е , на что можно о п е р е т ь с я ; ч а с т о это только
упоминание о том же, о чем вторично з а х о д и т р е ч ь ,
но
т е п е р ь к а к о уже д о к а з а н н о м . Но как сильна магия Иванов*
Трагедия
и ритуал у Вячеслава
Иванова
303
с к о г о с л о г а , е г о уверенной и свободной п о с т у п и , и к а к о е
это обидное и неблагодарное занятие — п ы т а т ь с я р а з о р в а т ь
парчовые ризы е д и н с т в е н н о г о в мире с л о в е с н о г о у з о р а ,
отороченного научным аппаратом ссылок и г р е ч е с к и х ц и т а т !
Еще гимназические учителя Иванова прощали ему погрешности в латинских и г р е ч е с к и х р а б о т а х з а их "общий п р е к р а с ный с т и л ь и ч у в с т в о я з ы к а " 1 1 . Отчего бы не п о с л е д о в а т ь
их мудрому примеру? Но придется в с е - т а к и с к а з а т ь о том
в картине возникновения т р а г е д и и у И в а н о в а , что в ы з ы в а е т наибольшие сомнения, что было в м е с т е с тем х а р а к т е р но для большинства е г о ученых современников и что попрежнему и з л а г а е т с я в наших учебниках без у ч е т а критики
таких и с с л е д о в а т е л е й , как Пикард-Кембридж, Э л с , Л е с к и ,
Пацер и д р . Ведь если идейные, сверхнаучные задачи Иванова с в я з а н ы главным образом с о т е ч е с т в е н н о й умственной
атмосферой, то теория возникновения трагедии с о з д а н а
Ивановым во многом в русле западноевропейской к л а с с и ч е ской филологии конца XIX — начала XX в . Правда, и филология в это время находится под сильнейшим влиянием п е ретекающей в философию теории мифа и как бы у с т р е м л я е т ся н а в с т р е ч у исканиям И в а н о в а .
Мы не можем изложить з д е с ь с к о л ь к о - н и б у д ь связную
систему в з г л я д о в на сложнейшую проблему возникновения
т р а г е д и и , в которой многое о с т а е т с я и спорным и з а г а д о ч ным. Однако нам кажется необходимым п р е д с т а в и т ь , х о т я
бы в общих ч е р т а х , наряду с доводами Иванова и е г о а в т о р и т е т о в также и контрдоводы. Эту же з а д а ч у выполняет
ч а с т ь наших примечаний к т е к с т у И в а н о в а .
*
*
*
Изложение и с т о р и и - т р а г е д и и принято начинать с о б ъ я с нения с л о в а " т р а г е д и я " . Хрестоматийное, во в с е учебники
попавшее толкование " к о з л и н а я п е с н ь " ( о т t r a g o s козел и
öide песнь)
содержит в с е б е целый клубок противоречий, а
попытки у в я з а т ь "козлиную п е с н ь " со с в и д е т е л ь с т в а м и т р а диции приводят к противоречиям еще более глубоким, д о п у щениям еще более смелым. Козлиной песней приходится с ч и т а т ь дифирамб, коль скоро от е г о з а п е в а л , по Аристотелю,
произошла т р а г е д и я , и с а т и р о в у драму, которую т о т же а в т о р и т е т как будто бы с ч и т а е т ранней формой т р а г е д и и .
А чтобы с о г л а с о в а т ь эти высказывания Аристотеля с этимологией с л о в а " т р а г е д и я " , в к л а с с и ч е с к о й филологии было
решено с ч и т а т ь сатиров козлоподобными существами, а р я женых сатирами — исполнителями д р е в н е г о дифирамба, с о ставившими н е к о г д а хор первой т р а г е д и и .
Это построение подкрепляют т е м , что и для Диониса, к
к у л ь т у которого о т н о с и т с я т р а г е д и я , жертва и образ к о з ла в е с ь м а важны. Для э т о г о собираются т е к с т ы и изображения, иллюстрирующие с в я з ь данного животного с богом в и н а , и тщательно о б х о д я т с я источники, г д е к к у л ь т у или
облику Диониса имеют отношение бык, о л е н ь , медведица,
л е в , п а н т е р а , о с е л , в о л к , дельфин и д р . , а также т е , г д е
304
Н. В. Брагинская
к о з е л с о о т н о с и т с я с культами других б о г о в . Д о с т а т о ч н о ,
скажем, упомянуть, что к о з е л — приз на дифирамбических
с о с т я з а н и я х , но не упомянуть, что — т р е т и й , а первый —
бык, второй — амфора с вином ( S c h o l . P l a t . Rp. 3 9 4 с ) , или
с к а з а т ь , что в процессии в ч е с т ь Диониса в е д у т к о з л а , но
не н а з в а т ь в с е г о о с т а л ь н о г о в этой процессии ( с м . P l u t .
De c u p . d i v . 527D) и не отметить ее д е р е в е н с к и й х а р а к тер ( т р а г е д и и - т о с т а в и л и с ь на городских Д и о н и с и я х ! ) , У в лечение идет т а к д а л е к о , что среди д о к а з а т е л ь с т в к о з л и ного облика Диониса и с с л е д о в а т е л ь з а м е ч а е т : "„Рогоносным
богом" н а з ы в а е т с я в „ B a c c h a i " Дионис" 1 2
А в е д ь Дионис
в указанном м е с т е ( с т . 1 0 0 ) н а з в а н "быкорогим" ( t a u r o k e r ö s ) I Любопытно, что концепции происхождения т р а г е д и и ,
которые стараются держаться А р и с т о т е л я , бьются над с о г л а с о в а н и е м только д в у х полагаемых разноречивыми с в и д е т е л ь с т в "Поэтики" (о происхождении трагедии из дифирамба и из сатировой драмы) и добиваются е г о при помощи вымышленного жанра " с а т и р о в а дифирамба", однако не видят
никакой необходимости с о г л а с о в а т ь эти д в а источника т р а гедии с третьим' — с эпосом, эпическими гимнами и х в а л е б ными песнями. А в е д ь по порядку изложения эпические и
гимнические
жанры названы у Аристотеля первыми: "С
появлением т р а г е д и и и комедии поэты, склонные к тому или
другому / в и д у / поэзии ( т . е . к г е р о и ч е с к о й эпической и
ямбической. — Я . Б . ) , с о г л а с н о с о б с т в е н н о й с в о е й природе,
одни с д е л а л и с ь творцами комедий вместо ямбов, другие
вместо / т в о р ц о в / эпических произведений / с т а л и / т р а г е додидаскалами ( т . е . учителями т р а г и ч е с к и х х о р о в , а в т о р а ми п ь е с и режиссерами п р е д с т а в л е н и й . — # . £ . ) " ( P o e t .
1 4 4 9 а 1 — 5 ) . Лишь после э т о г о упоминаются з а п е в а л ы , или
з а ч и н а т е л и , дифирамба, а з а т е м и изменения, уводившие
трагедию от " с а т и р о в с к о г о " ( t o ek s a t y r i k u m e t a b a l e i n )
и первоначально " с а т и р о в с к о й и более плясовой п о э з и и " .
Все эти три " и с т о ч н и к а " упоминаются на одной странице
современного п е ч а т н о г о т е к с т а , и в о о б р а з и т ь , что Арис т о т е л ь мог не з а м е т и т ь бросающегося нам в г л а з а против о р е ч и я , было бы, к о н е ч н о , самонадеянностью. Но оставим
пока вопрос о том, как с л е д у е т понимать эти " п р о т и в о р е ч и я " . Заметим т о л ь к о , что историки литературы о т в е л и
эпосу роль источника сюжетов и г л о с с , роль старшего в л и я т е л ь н о г о жанра, а не предка
т р а г е д и и , как раз потому,
что п р и в я з а т ь " к о з л о в " к эпосу не п р е д с т а в л я л о с ь возможным. И т а к , выводя трагедию из сатировой драмы, и с с л е д о в а т е л и предполагают существование на с е в е р е Пелопоннеса
во времена Ариона и- Клисфена Сикионского с а т и р о в с к о г о
дифирамба или протодрамы с преобладающей ролью х о р а , с о стоящего из ряженных .козлоподобными сатирами. Во времена
Ф е с п и с а , считают они, э т о т жанр п е р е н о с и т с я в Аттику,
козлоподобные сатиры заменяются людьми, Феспис вводит
а к т е р а , и ч е р е з к а к и х - н и б у д ь 9 л е т после первой победы
Фесписа старый с а т и р и к о н , но уже в виде сатировой драмы
Пратина из Флиунта, с н о в а приходит со своими козламитрагами из Пелопоннеса, только т е п е р ь они из козлов пре-
Трагедия
и ритуал у Вячеслава
Иванова
305
вращаются не в людей, а в конеподобных с и л е н о в , но именуются принесенным с Пелопоннеса именем с а т и р о в ; самый
же термин " к о з л о п е с н ь " з а к р е п и л с я , о к а з ы в а е т с я , з а п р е д с т а в л е н и е м ^ г д е ни к о з л о в , ни д р у г и х з в е р е й уже не о с т а л о с ь . Доля предположений з д е с ь , к о н е ч н о , сильно превышает в к л а д ф а к т о в , но освященная солидными научными а в торитетами сомнительная г и п о т е з а с т а л а школьным знанием.
Что же в с е - т а к и значит " т р а г е д и я " ? Исполнялся ли д и фирамб сатирами? Были ли сатиры " к о з л а м и " ? Начнем с т о го , что слово t r a g ö i d i a не первичное сложное с л о в о , а
производное от д р у г о г о композита. Не с у щ е с т в у е т с л о в а
oidia,
песнь п о - г р е ч е с к и — ö i d e , с л е д о в а т е л ь н о , t r a g ö i d i a в о в с е не козлопение.
Чтобы понять семантику э т о г о
с л о в а , надо з н а т ь от ч е г о оно п р о и з в о д н о е . T r a g ö i d i a —
производное от первичного композита t r a g ö i d o s — трагед,
трагопевец,
" т р а г е д и я " — тоя что поет трагопевец.
Осталось
у з н а т ь , кто такой трагед.
По описанной выше, теории, он
должен быть х о р е в т о м , участником х о р а . В с о г л а с и и с
этой теорией с л о в а р ь Л и д д е л а - С к о т т а у к а з ы в а е т как п е р вое значение с л о в а t r a g ö i d o s — участник трагического
хора
( s . v . ) . Однако ни одно из ранних с л у ч а е в употребления
термина, приводимых этим с л о в а р е м , не т р е б у е т с н е о б х о димостью т а к о г о прочтения. Даже " х о р т р а г е д о в " у Аристофана — это не х о р , состоящий из т р а г е д о в , но х о р , принадлеоюоаций т р а г е д а м , врученный им х о р е г а м и , или просто " т р а г и ч е с к и й " , " т р а г е д о в с к и й " 1 3 . Эсхил — а в т о р - а к т е р - р е ж и с сер — занимает п р е с т о л (трон) т р а г е д а у Аристофана ( R a n .
7 6 9 ) , хор ясно противопоставлен т р а г е д у в "Фесмофориазус а х " ( с т . 3 9 1 ) , Еврипид применяет к с е б е г л а г о л t r a g ö i d e ö
[быть трагедом — Arph. Thesm. 8 5) ; э т о т г л а г о л о б о з н а ч а е т
также исполнение роли, а не у ч а с т и е в хоре ( L u c i a n . H i s t ,
conscr. 1).
В VI в . и другие с л о в а на - ö i d o s , как и сам
термин аэд,, о т н о с я т с я к индивидуальным исполнителям, но
не к участникам х о р а : р а п с о д , а в л о д , кифаред и д р . 1 4
Этого одного д о с т а т о ч н о , чтобы не на чем было с т р о и т ь
теорию козлиных х о р о в . Предположение о том, что поэт и
единственный пока а к т е р именовался т р а г е д о м , потому что
пел о к о з л е или был одет в козлиную шкуру, плохо с о г л а с у е т с я с семантикой аналогичных терминов: r h a p s ö i d o s ,
monöidos, a u l ö i d o s , k i t h a r ö i d o s , kömöidos, m e l ö i d o s ,
p a r ö i d o s — в с е эти термины указывают на способ или у с л о вие самого пения, но не на содержание песни и не на о б лик п е в ц а . Козья шкура в к а ч е с т в е т е а т р а л ь н о г о костюма
для ранней т р а г е д и и — вещь также м а л о в е р о я т н а я . Актер
изображал к о г о - л и б о из г е р о е в — Ахилла, Агамемнона, Ниоб у , и т а к о е облачение для царственных персонажей т р а г е дии было бы чрезвычайно нелепым. Козья шкура мыслилась
облаченьем "низших" — рабов и п а с т у х о в , 1 5 , театральные
же костюмы о т л и ч а е т , как правило, пышность, а не а с к е тизм. Невозможно с о г л а с и т ь с я и с т е м , что термин родился на Пелопоннесе из обрядовой драмы ряженных козлами
з а д о л г о до а т т и ч е с к о й литературной т р а г е д и и . "Пелопон20 Зак. 493
306
Н.
В. Брагинская
н е с ц ы " , по словам Аристотеля ( P o e t . 1 4 4 8 а 29 и с л . ) ,
претендовали (должно б ы т ь , б е з оснований) на дорийскоепроисхождение терминов комедия ( в о всяком с л у ч а е , на
первую е г о ч а с т ь ) и драма (первоначально п р и л а г а л о с ь
только к т р а г е д и и ) , но не термина трагедия.
Кроме т о г о ,
t r a g 6 i d o s — с л о в о , оформленное в а т т и ч е с к о м д и а л е к т е ,
г д е а о і переходит в б і .
Этим можно было бы п р е н е б р е ч ь ,
с ч и т а я пелопоннесским только термин t r a g o i , если бы мы
з н а л и , как назывались с у щ е с т в а , изображаемые к о з л о н о г и ми и козлоголовыми, пляшущими и играющими на флейте на
памятниках П е л о п о н н е с а 1 6 . Но н е и з в е с т н о , были ли они
трагами, сатирами,, айгами
( а і х — чаще коза,
но иногда и
козел,
а во множественном числе о б о з н а ч а е т это животное
без различения пола) или, н а к о н е ц ,
танами, что в с е г о
вероятнее ( с р . мн.ч.
паны: A e s c h . F r . 3 6 ; Arph. E c c l .
1 0 6 9 ; P l a t . L e g g . 8 1 5 c ; и к у л ь т о в о е с о с е д с т в о Пана и Диониса на Пелопоннесе; P a u s . I I , 2 4 , 6 ) .
Представления о с у щ е с т в а х миксантропической природы
были распространены по в с е й Греции, общее для них имя было " с а т и р ы " , оно впервые в с т р е ч а е т с я у Гесиода ( H e s . F r .
198 Rz = 123 М) . В Пелопоннесе (Аркадии) традиция помещае т демона по имени Сатир ( A p o l l o d . I I , 1 , 2 ; 4 ) , но о б лик е г о н е и з в е с т е н . В т е х же с л у ч а я х , к о г д а облик с а т и ра п р е д с т а в л е н в изображении ( а таких изображений множе~ а
с т в о , и что это именно сатиры, подтверждается надписью 1 6 Л
т о , как выразился Л е с к и , " к о з л ы , которых мы и с к а л и , о к а з а л и с ь конями". Д е й с т в и т е л ь н о , вопреки тому, что можно
п р о ч е с т ь в любом у ч е б н и к е , сатирами и/или силенами ( в
Аттике к л а с с и ч е с к о г о периода это синонимы 1 7 ) назывались
курносые итифаллические демоны с конским х в о с т о м и ушами, иногда и с конскими копытами; для ранних изображений х а р а к т е р н а также г у с т а я г р и в а к о н е й . И з о б р а з и т е л ь ный материал (коринфские, х а л к и д с к и е , а т т и ч е с к и е и д р у гие вазы а р х а и ч е с к о г о и к л а с с и ч е с к о г о периода, рельефы,
с т а т у э т к и и п р . ) исчерпывающе и с с л е д о в а н Кюнертом 1 8 . На
а т т и ч е с к и х в а з а х сатиры появляются около 520 г . до н . э . ,
т . е . в с к о р е после в в е д е н и я ( в 525 г . ) в программу Городских Дионисий сатировой драмы. Таким образом, для т о г о
времени, к о г д а т р а г е д и я должна была бы " р о ж д а т ь с я "
из
драмы с а т и р о в , сатиры в Аттике еще не з а с в и д е т е л ь с т в о в а ны. Возможно, только после в в е д е н н о г о Пратиной новшеств а сатиры начинают мыслиться свитой Диониса: в е д ь на х а л кидских и малоазийских с о с у д а х сатиры-силены изображаются сайи по с е б е , без Диониса и е г о а т р и б у т о в . Стоит у п о мянуть и о том, что сатиры-силены изображаются вместе с
козлоподобными существами п е л о п о н н е с с к о г о о б р а з ц а 1 9 , что
д е л а е т з о о л о г и ч е с к и е споры филологов ( к о з ь и ли у с а т и р а
х в о с т и уши или конские и не я в л я е т с я ли т е а т р а л ь н о е
трико с ворсом признаком " к о з л и н о с т и " этих с у щ е с т в ) еще
более анекдотичными. Подобные изображения ясно п о к а з ы в а ют, что козлоподобные с у щ е с т в а и сатиры — разные п е р с о нажи.
Встречающееся в научной л и т е р а т у р е мнение, что к о н е -
Трагедия
и ритуал у Вячеслава
Иванова
307
подобные с у щ е с т в а характерны для одной Аттики и что это —
силены, в отличие от пелопоннесских козлоподобных с а т и р о в , основано исключительно на желании " с о х р а н и т ь " этих
последних ради идеи "козлиной п е с н и " . Но силен в о в с е не
аттический о б р а з 2 0 . Имя Силен носил отец а р к а д с к о г о к е н т а в р а Фола ( A p o l l o d . I I , 5 , 4 ) , ч т о , возможно, с в и д е т е л ь с т в у е т о конской природе э т о г о Силена. Силен (Паппосилен)
с т а л п р е д с т а в л я т ь с я в Аттике родителем т и а с а с а т и р о в , что
трудно
согласовать
с тем,
что
силены — с у щ е с т в а к о н ской природы, а сатиры — козлиной.
По Павсанию
(I,
2 3 , 5 ) , силены — это старые сатиры. В эллинистическую
эпоху сатиры-силены сближаются по облику с Паном, прио б р е т а я в некоторых изображениях и раздвоенные копыта и
рожки 2 1 . Самое р а н н е е , еще единичное, изображение к о з л о подобных, но похожих на сатиров существ ( у пелопоннесских к о з л о н о г и х п л я с у н о в , в отличие от с а т и р о в , з в е р и ные морды) д а т и р у е т с я серединой V в . ( к р а т е р П а н д о р ы ) 2 2 .
Однако к этому времени т р а г е д и я была уже в з е н и т е , и к о з л ы - с а т и р ы - т р а г и явно опоздали.
Из книги в к н и г у , из с т а т ь и в статью кочуют ссылки
также на т о , что в самих драматических т е к с т а х содержатс я ясные с в и д е т е л ь с т в а о козлином облике с а т и р о в . Что
же это з а с в и д е т е л ь с т в а ? В отрывке из Эсхила ( с ч и т а е т с я , что из сатировой драмы " П р о м е т е й - о г н е н о с е ц " — P l u t .
De i n i m . u t . 86 F = F r . 207 Nauck) Прометей обращаемся
к с а т и р у , впервые увидевшему о г о н ь и пытающемуся обнять
е г о и п о ц е л о в а т ь : " Т р а г , т а к ты пожалеешь о б о р о д е " .
Уже в ы с к а з ы в а л о с ь мнение, что з д е с ь и с п о л ь з о в а н а п о с л о вица 2 3 . Но и вне параллелей из паремиологического ряда
буквально эту фразу понимать н е л ь з я . Ведь вместо з в а т е л ь н о г о падежа ( t r a g e ) з д е с ь использован именительный
( t r a g o s ) . Будь сатир т р а г о м - к о з л о м и обращайся к нему
Прометей по е г о собственному имени, форма была бы t r a g e .
Именительный падеж при обращении — э т о , т а к с к а з а т ь ,
" н а з ы в а т е л ь н ы й " падеж, означающий не просто обращение,
но обращение-нарекание, к о г д а дают к л и ч к у , прозвище.
З д е с ь прозвище " т р а г " д а е т с я сатиру з а длинную бороду и
любопытство с намеком на козлиную бороду из пословицы 2 4 .
В "Следопытах" Софокла о Корифее с а т и р о в о г о х о р а г о в о р и т с я , что он кичится бородою, как к о з е л ( S o p h . l e h n .
3 5 7 ) , и , с т а л о б ы т ь , им не я в л я е т с я ! В "Киклопе" Еврипид а ( с т . 78 —82) хор с а т и р о в , одетых в к о з ь и шкуры, н е д о волен этой с в о е й одеждой: сатиры принуждены носить е е
как п а с т у х и Полифема. Козья шкура — предмет жалоб, она
не е с т ь ч т о - т о присущее сатирам по природе. В "Ономастик о н е " Поллукса среди костюмов сатиров наряду с другими
облачениями — небридой, шкурой пантеры или б а р с а , пурпурным гиматием, хитоном с ворсом и рукавами — упомин а е т с я и т р а г э , или а й г э , причем у к о з ь е й шкуры ( t r a g e ,
a i g § ) нет к а к о г о - т о о с о б о г о положения в этом ряду ( P o l l .
I V , 1 1 8 ) . Что же до и з в е с т н о г о толкования с л о в а " т р а г е д и я " из Большого Этимологика ( s . v . t r a g ö i d i a ) , то е г о
н е л ь з я с ч и т а т ь не только надежным с в и д е т е л ь с т в о м , но в о 20*
308
Н. В. Брагинская
обще свидетельством.
Словарь, отделенный от времени Фесписа громадным периодом времени, п р е д л а г а е т ряд этимолог и й , в том числе вполне ф а н т а с т и ч е с к и х , и подает их в с е
как д о г а д к и , не претендующие на и с т и н у , в том ч и с л е :
"Или же / т р а г е д и я т а к н а з в а н а / потому, что хоры с о с т о я ли по большей ч а с т и из с а т и р о в , которых звали т р а г а м и ,
то ли з а шерсть на т е л е , то ли з а п о х о т л и в о с т ь , в е д ь т а ково это животное; а может б ы т ь , потому, что хоревты з а плетали в о л о с ы , подражая внешне облику к о з л о в " . (Слова
о хоре сатиров в т р а г е д и и , по-видимому, представляют с о бою такой же р е з у л ь т а т т р а к т о в к и А р и с т о т е л я , как и с о временные п р е д с т а в л е н и я о сатировском хоре ранней т р а г е д и и . ) В том же роде и г л о с с а Г е с и х и я : " Т р а г и — сатиры
и з - з а козлиных ушей". Интересна з д е с ь э т а и з б и р а т е л ь н о с т ь : почему-то р е ч ь идет только об ушах. Заметим, о д н а к о , что и эти поздние и с т о ч н и к и , в которых с т а в и т с я
т а к а я же, как и в настоящее время, з а д а ч а — с в я з а т ь э т и мологию с л о в а с историей я в л е н и я , им о б о з н а ч е н н о г о , и эти
источники г о в о р я т только о прозвище с а т и р о в , данном им
з а с х о д с т в о и в насмешку, но не называют их самих к о з л а ми. А с х о д с т в о с сатирами древние находили и у о б е з ь я н
(см. Paus. I , 2 3 , 5 и с л . ; A e l i a n . Nat. anim. 1 6 , 2 1 ) .
Исторически в Афинах с н а ч а л а возникла т р а г е д и я , потом
появилась с а т и р о в а драма, потом сатиры в в а з о п и с и , и
только много позже сатиры стали походить на п а н о в .
В к н и г а х по истории литературы в с е н а о б о р о т : исходными
объявлены икарийские или аркадские пляски то ли к о з л о в ,
то ли в о к р у г м е р т в о г о к о з л а , з а ними с л е д у е т дифирамбич е с к а я с а т и р о в а драма с козлоподобным хором и, н а к о н е ц ,
т р а г е д и я с хором очеловеченным. А между тем ни в V I , ни
в V в . в изображениях с а т и р о в - с и л е н о в не происходит о б лагораживания и о ч е л о в е ч и в а н и я . Только в воображении
и с с л е д о в а т е л е й сатиры, подобно сказочным принцам, и з б а в ляются от з в е р и н о г о облика и превращаются, к нашему у д и в лению, в основном в женщин, ибо хоры трагедий — это г л а в ным образом т р о я н к и , финикиянки, фиванки, х а л к и д я н к и . . .
Но, может б ы т ь , з а г а д о ч н о е слово " т р а г е д и я " , возникшее
в А т т и к е , сохранило воспоминание не о т р а г е - ж и в о т н о м , но
о т р а г а х как пляшущих демонах? Может б ы т ь , хороводы этих
зооморфных плясунов передали не облик, но только с в о е имя
ритуальным танцорам Аттики? И т о г д а а т т и ч е с к о г о т р а г е д а
можно с е б е п р е д с т а в и т ь как певца в окружении п л я с у н о в т р а г в в ? Против такой игры и с с л е д о в а т е л ь с к о й фантазии нет
принципиальных возражений, как нет и д о в о д о в в ее п о л ь з у .
Впрочем, в платоновском " К р а т и л е " находим р а с с у ж д е н и е ,
которое п о к а з ы в а е т , что окружение а р к а д с к о г о Пана в т е х
древних с ц е н к а х и х о р о в о д а х с о с т о я л о с к о р е е в с е г о не из
т р а г о в . В этом'"языковедческом" диалоге речь заходит о
Пане и е г о имени даются д в а " к о з л и н ы х " э п и т е т а . Один под а е т с я к а к традиционный — a i p o l o s козопас
от а і х
коза,
козел,
другой эпитет подан от самого Сократа и п о л у ч а е т
у н е г о и с т о л к о в а н и е : "Истинная е г о (Пана. — # . £ . ) / ч а с т ь
или сущность/ г л а д к а я и божественная и о б и т а е т в в е р х у ,
Трагедия
и ритуал у Вячеслава
Иванова
309
у б о г о в , а обманная — в н и з у , среди людских т о л п , в о т о н а то косматая и t r a g i k o s " ( P l a t . C r a t . 4 0 8 с и с л . ) . На первый в з г л я д значение t r a g i k o s в этом сочетании слов несомненно: t r a g i k o s = козлиная, коль скоро рядом эпитет косматая.
Но т о г д а о т с у т с т в у е т в с я к а я этимологическая и г р а , к к о торой устремлен д и а л о г , т о г д а высказывание т а в т о л о г и ч н о ,
п л о с к о . Уже следующая фраза п о к а з ы в а е т , что игра слов
с т р о и т с я как раз на том, что слово t r a g i k o s о з н а ч а е т в
к л а с с и ч е с к о м языке "относящийся к определенного рода т е атральным представлениям" ( с р . наше примечание 24 к т е к с т у И в а н о в а ) , но з в у ч и т как о б р а з о в а н н о е от t r a g o s , и,
к о г д а речь з а х о д и т о козлоногом Пане, это можно обыграть
"Отсюда, говорит Сократ, и большинство мифов и в с е обманы, связанные с т р а г и ч е с к о й жизнью". З д е с ь перед нами
и з в е с т н а я и до Платона, и по Платону критика драмы и мимесиса как обмана. Еще первому т р а г и к у Солон пенял
за
"обман" и " п р и т в о р с т в о " е г о п р е д с т а в л е н и й 2 5
Трагедия
обман, ложь, Пан наводит морок и обман, козлиный обли^
Пана — тоже обманный — " т р а г и ч е с к и й " в д в у х , кивающих
друг на д р у г а смыслах. Вся эта изысканная игра возможна,
только если t r a g i k o s з в у ч и т как производное от t r a g o s ,
а з н а ч и т , "относящийся к t r a g ö i d i a " . Этимологизация фольклорного эпитета " к о з о п а с " и с о к р а т о в с к о г о " т р а г и ч е с к и й "
направлены в противоположные стороны. Простое и к о н к р е т ное a i p o l o s Платон т о л к у е т ч е р е з a e i p o l ö n вечно
ускользающий, находящийся в вечном круосении, блуоюдании; а б с т р а к т ный t r a g i k o s , напротив, снижается и к о н к р е т и з и р у е т с я как
козлиный. Из э т о г о с л е д у е т , по нашему мнению, что окружение а р к а д с к о г о Пана именовалось айгами> а не трагами, что
a i p o l o s — это э п и т е т , который сообщает нам имя свиты
э т о г о Пана, а рассуждения Сократа о "Пане т р а г и ч е с к о м "
с у т ь предмет игры и не содержат никакой этнографической
информации.
З л о с ч а с т н а я этимология приводит к таким сложностям и
противоречиям, з а с т а в л я е т идти на т а к о е к о л и ч е с т в о п р е д положений и д о г а д о к , что и с с л е д о в а н и е происхождения с л о в а п е р е с т а е т выполнять свою научную з а д а ч у . Историк литературы обращается к этимологии как к подспорью в и с с л е д о в а н и и , и , если этимология прозрачна или ее у д а е т с я
надежно о б о с н о в а т ь , она д а е т первичную ориентацию для
изучения г е н е з и с а или бытования жанра. Но " к о з л и н а я "
этимология — не п о д с п о р ь е , она сама т р е б у е т целой т е о рии для с в о е г о обоснования или, в з я т а я как нечто б е с с п о р н о е , служит основой для новых широких обобщений 26
Вполне е с т е с т в е н н о , что в этой ситуации в о з н и к а е т идея н е г р е ч е с к о г о происхождения термина: " т р а г е д и я " о б ъ я с н я е т с я как
заимствование из анатолийского источника ( х е т т с к . t a r k u wai плясать17). Кроме " т р а г е д и и " с у щ е с т в у е т еще не менее з а г а д о ч н а я " т р ю г е д и я " — " ж а т в о п е с н я " . И этому слову в а н т и ч ности
тоже д а в а л и с ь
различные
объяснения.
Согласно
одному из н и х , трюгедия - общее д р е в н е е имя еще не р а зошедшихся т р а г е д и и и комедии ( E t . М. 7 6 4 , 10 и с л . ) .
Версия эта в языковом отношении ф а н т а с т и ч е с к а я , из трю-
310
Н. В. Брагинская
гедии трагедия
получиться не м о г л а . Но если трюгедия не
пародийное слово ( ч т о в е с ь м а в е р о я т н о ) , то оба термина
для т е а т р а л ь н о г о п р е д с т а в л е н и я могли бы о к а з а т ь с я двумя
разными народными этимологиями — попытками понять на г р е ческий лад н е г р е ч е с к о е з а и м с т в о в а н н о е с л о в о , о б о з н а ч а в шее к о г д а - т о одержимого плясуна ( х е т т с к . t a r k u w a n t ) . .
Единственное разумное и имеющее и з в е с т н ы е основания
в традиции объяснение " т р а г е д и и " в с е - т а к и ч е р е з " т р а г о с "
т а к о е : т р а г е д — автор и п е в е ц , который з а победу на с о с т я з а н и я х получает к о з л а . Ф е с п и с , как с в и д е т е л ь с т в у е т
эпиграфический источник (Магш. P a r . 4 3 , I I I в . до н . э . ;
с р . эпиграмму т о г о же времени: АР V I I , 4 1 0 ) , в 534 г .
получил к о з л а в н а г р а д у з а п о с т а н о в к у драмы и и с п о л н е ние в ней а к т е р с к о й партии. Надпись в о с с т а н а в л и в а е т с я
п о - р а з н о м у , но в с е ученые с х о д я т с я на том, что Феспис
з а в о е в а л победу в э т о т год и что призом ему был к о з е л 2 8 .
Скептический Элс о с т а н а в л и в а е т с я на этом решении 29 , но
оно имело мало с т о р о н н и к о в , иногда оно именуется " б е с смысленным": е г о о к о н ч а т е л ь н о с т ь воспринимается как т у пиковость.
Термин сообщает о ч е м - т о чисто внешнем для
сути драмы, о внешнем о б с т о я т е л ь с т в е с о с т я з а н и й , причем
в и с т о р и ч е с к о е время, вместо т о г о чтобы у в о д и т ь в г л у б и ны а р х а и к и , в мифологическое, р е л и г и о з н о е , о р г и а с т и ч е ское...
"В первые д е с я т и л е т и я нашего век-а, — писал Альбин Л е с к и , — в и с с л е д о в а н и я х , которые группируются в о к р у г о б ъ яснения происхождения т р а г е д и и , в ы д е л я е т с я период „Бури
и натиска""30
В это время под влиянием фольклора и э т нологии и с с л е д о в а т е л и берут материал о т о в с ю д у , кроме
Афин, и с о с р е д о т о ч и в а ю т с я на одном дионисизме, групповых р а д е н и я х , вкушении плоти т о т е м а , хоровых д е й с т в а х и
коллективных п р е д с т а в л е н и я х . Трагедия нужна, чтобы перейти от нее к ее оргиастическим мистериальным предкам.
Большим ударом по этой теории было обнаружение поздней
даты п о с т а н о в к и "Умоляющих" Эсхила ( 4 6 6 г . ) . Ведь эту
трагедию почитали древнейшей как раз и з - з а выдвинутости
в ней хора на первый план. Хоровое начало т р а г е д и и , будь
то дифирамб, с а т и р о в а драма, в е г е т а т и в н ы е ритуалы, инициационные обряды, мистерии или т р е н е т и ч е с к и е культы г е р о е в - п о к о й н и к о в , уже давно с т а л о общим местом теорий ее
в о з н и к н о в е н и я . На этом идейном фоне и приобрела непомерное значение т а к а я этимология, которая в е л а бы к р и т у альной а р х а и к е , к а к минимум, но желательно также и в г л у бины п о д с о з н а н и я .
Мы не будем о с т а н а в л и в а т ь с я подробно на с в и д е т е л ь с т в е
Суды, к о т о р о е , по Ивайову, сообщает о существовании с а тирова дифирамба ( с м . наше примечание 4 1 а к т е к с т у Иванова) . Предположение о том, что н е к о г д а с у щ е с т в о в а л а у с тойчивая с в я з ь между сатирами и дифирамбом, что ряженные
сатирами — исконные и законные исполнители дифирамба,
успешно опровергнуто Пацером и другими и с с л е д о в а т е л я м и 3 1 .
В самом д е л е , Архилох вводил на Паросе к у л ь т Диониса и
з а п е в а л дифирамб, но не рядился сатиром, в дифирамбе Пин-
Трагедия
и ритуал у Вячеслава
Иванова
311
дара ч у в с т в у е т с я возбужденная интонация, но не с м е х о в а я ,
сатиры, введенные Арионом, говорили метрами (emmetra 1 е g o n t e s ) , но не пели и, значит, не могли исполнять дифирамб.
С в и д е т е л ь с т в а Аристотеля о "происхождении" т р а г е д и и ,
по-видимому, не с л е д у е т понимать как с в и д е т е л ь с т в а о генетической с в я з и ее с сатировой драмой и дифирамбом. Происхождение трагедии из "смешного 11 жанра противоречит с о б с т в е н н о й Аристотелевой теории об изначальном разделении
поэзии на смешную и с е р ь е з н у ю . Постепенное " о с е р ь е з н и в а н и е " трагедии с т о л ь т а и н с т в е н н а я вещь, что е г о приписывают и Ариону 3 2 , и Ф е с п и с у 3 3 , и Эсхилу 3 1 *, и Фриниху 3 5
или о т н о с я т к неопределенным временам после Писистратид о в 3 6 . Но ничто в истории трагедии не г о в о р и т о таком
п р о ц е с с е , напротив, только в 438 г . т р а г е д и я ( " А л к е с т а " )
приобретает смеховые черты и с т а в и т с я на м е с т е сатировой
драмы в к а ч е с т в е ч е т в е р т о й драмы. В VI —V в в . не происходит никакого облагораживания и в изображениях с а т и р о в .
Элс с ч и т а е т интерполяцией в "Поэтике" 1449 а 1 8 — 2 1 и и с ключает эти строки в м е с т е со словами " и з с а т и р о в с к о г о " .
Но т а к а я м е р а , в е р о я т н о , слишком решительна.
Для древнейшей трагедии с еще не развитым диалогом
(один а к т е р ) е с т е с т в е н н о п р е д п о л а г а т ь преимущественно
танцевальный х а р а к т е р . Пение и пляска хора с о ч е т а ю т с я с
пением и пляской а к т е р а , д е й с т в и я еще н е т . Ф е с п и с , как
можно с у д и т ь по Аристофану, в ы с т у п а л , с о с т я з а я с ь в п л я с ке ( V e s p . 1478 — 9 ) . Схолия к этому м е с т у ( " Ф е с п и с . Кифар е д , не т р а г и ч е с к и й п о э т " ) , о ч е в и д н о , гиперкритического
х а р а к т е р а , раз герой Аристофана, вспомнивший " д р е в н и е
пляски Ф е с п и с а " , вызывает з д е с ь на с о с т я з а н и е именно
т р а г е д а ( V e s p . 1497 - 1 5 0 0 ) . Танцорами и учителями т а н ц е в , даже помимо с о б с т в е н н ы х с п е к т а к л е й , были, по Афинею, и Ф е с п и с , и Пратина, и Фриних и з в а л и с ь з а то " о р хестами" (Athen. 1 , 2 2 а ) .
Слова Аристотеля о том, что т р а г е д и я с т а л а чинной и
торжественной d i a t o ek s a t y r i k u m e t a b a l e i n , мы понимаем т а к : отказавшись от с а т и р о в с к о г о в своем х а р а к т е р е .
M e t a b o l § - р е д к а я перемена, перелом, с о о т в е т с т в е н н о е
значение и у а о р и с т а m e t a b a l e i n . З д е с ь не идет р е ч ь н е пременно о с о б с т в е н н о драме с а т и р о в , в е д ь официальное
н а з в а н и е э т о г о жанра не s a t y r i k o n drama ( с а т и р о в с к а я
црама, сокращенно s a t y r i k o n ) ,
официальное н а з в а н и е —
s a t y r o i ( с а т и р ы ) . S a t y r i k o n у Аристотеля вполне может
иметь
значение т а к
называемого
философского
среднего р о д а , философ г о в о р и т о " с а т и р о в с к о м " , о характерном
для с а т и р о в , о ч е р т а х ранней т р а г е д и и , объединяющих ее с
сатировой драмой. Соответствующие строки "Поэтики" мы
из т е к с т а не исключаем, понимая их т а к : " т о же и с о б ъ е мом: <^начав> с ничтожных сюжетов и потешной речи — ибо
изменениям п о д в е р г л о с ь с а т и р о в с к о е трагедия
поздно
обрела величие и т о р ж е с т в е н н о с т ь " . Аристотель т у т же
п о я с н я е т , что т а к о е вообще " с а т и р о в с к а я (по х а р а к т е р у )
п о э з и я " : "Поначалу п о л ь з о в а л и с ь тетраметром, потому что
поэзия была с а т и р о в с к о й и более (или с к о р е е . — # . £ . ) П л я -
312
Н.В.Брагинская
совою" ( P o e t . 1 4 4 9 а 2 1 - 2 2 ) . Ямб, по Аристотелю, больше
в с е г о подходит для р а з г о в о р н о г о д и а л о г а , трохаический т е траметр - для пения с пляской. Но к а к а я с в я з ь у т е т р а м е т ра с сатирами? Мы, н а в е р н о е , д о с т и г н е м большей я с н о с т и ,
если в с л о в а х k a i o r c h e s t i k ö t e r a n ("м более плясовою")
kai
будем понимать
как
уточняющее
"то е с т ь " : тетраметр е с т е с т в е н для " с а т и р о в с к о й , то есть в большей мере
плясовой, поэзии".
К Аристоклу ( I I в . до н . э . ) в о с х о д и т , в е р о я т н о , с в и д е т е л ь с т в о Афинея: " В с я с а т и р о в с к а я поэзия в д р е в н о с т и с о с т о я л а из х о р о в , как и тогдашняя т р а г е д и я : ибо а к т е р о в
еще не было" ( X I V , 6 3 0 с ) . З д е с ь с а т и р о в с к а я поэзия и т р а гедия мыслятся изначально разными жанрами, но имеющими
общий п р и з н а к , преобладание х о р о в о г о начала над сольным.
"Сатировская поэзия" — архаическая хоровая и плясовая
поэзия. Этот примитивный жанр был и з в е с т е н Аристотелю по
современной ему сатировой драме. Законсервированные в
своей архаике с ц е н к и , построенные на о б р а з а х обжорства и
производительного а к т а , п р и в с е й мифологической с е р ь е з н о сти этих образов для соответствующих обрядов рядом с т а ким этическим, высокоразвитым жанром, как т р а г е д и я , получали смеховую функцию. Раннюю, в большей мере плясовую
трагедию Аристотель наделил и прочими признаками с о в р е менной ему плясовой сатировой драмы — мелкими сюжетами и
г р о т е с к н о й речью. Но это теоретизирование А р и с т о т е л я , а
не сообщение им исторических с в е д е н и й . Т а к , трохаический
тетраметр п р е д с т а в л я л с я ему смеховым, подходящим с к о р е е
для комического танца к о р д а к а , ибо " т е т р а м е т р — это п л я с ка с прыжками" ( r h y t h m o s t r o c h a i o s — R h e t . 1408b 3 6 ) . Но
в сохранившихся фрагментах сатировой драмы т р о х а и ч е с к о г о
тетраметра н е т .
А р и с т о т е л ь , таким образом, сообщает о процессе расхождения с а т и р о в с к о й поэзии и т р а г е д и и , об избавлении ранней
трагедии от чуждых ее природе ч е р т , но не о том, что она
сама произошла из драмы с а т и р о в . Как мы уже говорили выше, Аристотеля нисколько не смущает наличие у т р а г е д и и
т р е х разных и с т о ч н и к о в , а и с с л е д о в а т е л и , увлеченные с а т и ровой драмой и дифирамбом, оставляют б е з внимания у к а з а ние на эпическую традицию, по-видимому, и з - з а невозможности приписать ей хоровой или "козлиный" х а р а к т е р . Аристот е л я не смущает наличие разных источников именно потому,
что он не видит в них прямых предков т р а г е д и и . Рапсоды,
п л я с к у ряженых х о р о в , з а п е в а л ы - с о л и с т ы — в с е это предпосылки т р а г е д и и , но не е е эмбрион. Так расценивал н а с л е дие Северного Пелопоннеса А р и с т о т е л ь , но уже в д р е в н о с т и
е г о понимали в " г е н е т и ч е с к о м " смысле. Аристотель г о в о р и т ,
что был х о р , который, " в х о д я , пел к б о г а м " , и это еще не
т р а г е д и я , т р а г е д и я п о я в л я е т с я , к о г д а Феспис придумал пролог и речи персонажей (Them. O r a t . 2 6 , p . 3 1 6 d ) . Но, по
Афинею ( X I V , 6 3 0 с ) , в трагедии с н а ч а л а были только хоры,
а по Диогену Лаэртию, хор — ранняя форма т р а г е д и и , к о т о рую з а т е м трансформируют Ф е с п и с , Эсхил и д р . ( I I I , 5 * 1 .
В чем, о д н а к о , с х о д с т в о к а к и х - т о хоров без а к т е р а
б.
Трагедия и ритуал у Вячеслава
Иванова
313
дущей т р а г е д и е й ? А также сикионских х о р о в , воспевавших
Адраста и названных Геродотом " т р а г и ч е с к и м и " ? В чем их
отличие от других хоровых п е с е н ? Ведь не в с е хоры — пред
ки т р а г е д и и . Может б ы т ь , с х о д с т в о заключено в наименее
нам и з в е с т н о м — в музыкальной форме? Если изобретенный
Арионом музыкальный лад ( t r a g i k o s t r o p o s ) и с п о л ь з о в а л с я
в Сикионе, а з а т е м был применен в п о с т а н о в к а х афинской
т р а г е д и и , то делаются понятными и претензии дорийцев на
изобретение т р а г е д и и , и утверждение Фемистия о том, что
"сикионские поэты были изобретателями т р а г е д и и , а афинские — ее с о в е р ш е н с т в о в а т е л я м и " ( O r a t . 2 7 , p . 3 3 7 b ) , и д а же т о , что Фесписа считали шестнадцатым(!) трагиком п о с ле т а и н с т в е н н о г о сикионца Эпигена (Sud., s . v . T h e s p i s ) .
Современные теории происхождения т р а г е д и и , выходя з а
пределы очерченных "Поэтикой" и с т о ч н и к о в , называют к у л ь т
мертвых, Элевсинские мистерии, к у л ь т Диониса Элевферског о , дорийские фарсы ( A t h e n .
XIV, 621 d-, 622 d; P o l l . IV,
1 04 — 1 0 5 ) , разные обряды в к а ч е с т в е предков т р а г е д и и . Но
в с е э т о , по нашему мнению, культурный фон, на котором и
при участии которого возникло не имевшее прецедента нов о е я в л е н и е , с о з д а н н о е несколькими последовательными а к циями Ф е с п и с а , Фриниха, Эсхила и у с т р о и т е л е й с о с т я з а н и й .
Пелопоннесские п р е д с т а в л е н и я ряженых, икарийские празднес т в а или э л е в с и н с к и е мистерии о с т а в а л и с ь на д о - л и т е р а т у р
ном у р о в н е . Дифирамбический жанр - сложное п е с е н н о - п л я с о
вое п р е д с т а в л е н и е , самебейным пением хора и з а п е в а л о й , а
в п о с л е д с т в и и , вероятно под влиянием т р а г е д и и , с выдвижением роли с о л и с т а з а с ч е т хора и включением миметического ( и г р о в о г о ) элемента ( P s . - A r i s t . P r o b l . X I X , 15) —имел
много с х о д с т в а с т р а г е д и е й , к а к , в е р о я т н о , и а к т е р с к и ис
полняемая ямбическая и э л е г и ч е с к а я поэзия ( A t h e n . XIV,
620 с ) ; и в с е больше э т о г о с х о д с т в а появлялось при парал
лельном развитии жанров и влиянии поэтов друг на д р у г а .
Сравнение трагедии с дифирамбом или мистерией вполне з а к о н н о , если о с т а в и т ь г е н е а л о г и ч е с к у ю перспективу и г о в о рить не о порождении именно т р а г е д и и , но о более общих
вещах — об эволюции мусических жанров или обрядовой поэзии, включая и такой становящийся
литературой жанр, как
т р а г е д и я ; оно з а к о н н о , если р а с с т а в л я т ь в некой з а д а н ной л о г и ч е с к о й п о с л е д о в а т е л ь н о с т и (или порядке) в к а ч е с т
в е этапов (или в а р и а н т о в ) развития (или существования)
этой поэзии в с е те фарсы, обряды и культы., из которых тра
гедию обычно в ы в о д я т , включая в этот ряд и ее с а м о е . Типологически более ранние формы фарсового или к у л ь т о в о г о
" т е а т р а " и параллельные трагедии мусические жанры не порождали т р а г е д и и , потому что вместо спонтанного с а м о р а з в и т и я , которое для фольклориста я в л я е т с я необходимым спо
собом п р е д с т а в л е н и я происходящих изменений, в Афинах име
ла место с о з н а т е л ь н а я д е я т е л ь н о с т ь с о з д а т е л е й и организа
торов нового вида мусических с о с т я з а н и й .
Ф е с п и с , как со
общает традиция ( S u d . , s . v . T h e s p i s ) , экспериментировал
с масками (заметим, что в дифирамбе масок не б ы л о ) ,
не
изначальны маски и в комедии ( с м . A r i s t . P o e t . 1449 b 5)
314
Н. В. Брагинская
а между тем указание на маски в т р а г и ч е с к и х п р е д с т а в л е н и ях во многих с л у ч а я х , в том числе у Иванова, служит подтверждением принадлежности трагедии к непрерывной к у л ь товой традиции глубокой д р е в н о с т и . Дело не в том, к о н е ч но, что нам и з в е с т н о имя легендарного Фесписа, а фольклорные произведения безымянны. Трагедия была новым. Не
плавным продолжением фольклорной традиции, а , если у г о д но, ее сломом. "Новое" создается
при в с е й зависимости от
мифологической и поэтической традиции, а не рождается
"само собою". Сказанное не о з н а ч а е т , что незаконно обнаружение каких-либо аналогий между трагедией и предшествовавшими ей драматическими, лирическими, эпическими жанрами. Незаконно, нам к а ж е т с я , другое — свою работу поэлементного
сопоставления
трагедии с
предшествующей
традицией п р е д с т а в л я т ь как естественный "исторический"
процесс складывания и сращивания этих элементов в единое ц е л о е . Д е й с т в и т е л ь н о , научному анализу сложного я в ления не обязательно о т в е ч а е т реально происходивший н е к о г д а синтез
выделенных при анализе элементов. ,
В отличие от своих к о л л е г , не столь эклектичных и потому отдававших предпочтение какому-нибудь одному " п р е д к у " т р а г е д и и , Иванов д е л а е т ее плодом почти в с е г о мусич е с к о г о и религиозного т в о р ч е с т в а эллинов и тем о б е с смысливает г е н е а л о г и з м , неосознанно осуществляет е г о крит и к у . Примирение Ивановым разных " г е н е а л о г и ч е с к и х " точек
зрения на происхождение трагедии п о д г о т а в л и в а е т с о в е р шенно иной в з г л я д на проблему происхождения литературных
жанров из долитературного материала. Впрочем, слово " м а териал" имеет з д е с ь весьма своеобразный смысл. Этот "материал" как бы обладает активностью, он способен д и к т о в а т ь автору свои у с л о в и я . В ранней литературе не бывает
использования
фольклора, в е д ь " и с п о л ь з о в а н и е " предполагает свободу не
использовать или использовать что-либо
д р у г о е , между тем ее н е т . Но и не развитие или продолжение
имеют з д е с ь место, ведь это означало бы, что фольклор конч а е т с я , а литература начинается просто там, где поэтичес к а я традиция выходит из тьмы времен на с в е т письменной
истории; такое решение кажется нам слишком механистичным.
В науке об античной древности спорят и не могут понять
друг д р у г а у с т а н о в к а на изучение античности как истории,
в которой известны д а т ы , имена, события и в которой можно, с л е д о в а т е л ь н о , з а о т с у т с т в и е м данных ч е г о - т о не з н а т ь ;
и с о в с е м иная, но вполне законная в своих пределах у с т а новка #на вневременную архаику. В исследованиях по мифологии и культовым древностям течение времени если не о т менено } т о , во всяком с л у ч а е , очень у с л о в н о . Нельзя в с т р е тить в мифологических дптудиях и сожаления о том, что н е что о с т а е т с я неизвестным, как невозможно подобное в ы с к а зывание в творческой философии. "Архаика" - поле осмыслений мира, выстраиваемого нами как заведомо чуждое,
"не
наше", а потому полное з а г а д о к , которые в с е - т а к и в принципе разгадываемы. Если возможно нечто вроде истории мифологии, то она походит на языковую реконструкцию, при
Трагедия
и ритуал у Вячеслава
Иванова
315
которой у с т а н а в л и в а е т с я л о г и ч е с к а я п о с л е д о в а т е л ь н о с т ь
звуковых и семантических изменений с л о в а . Этнографический, или фольклористический, метод может, как нам к а ж е т с я , иметь дело с любым'историческим материалом, если
при этом е г о инструмент обнаруживает в Еврипиде, Шекспире и Пушкине не их самих и не с о з н а т е л ь н ы е " з а и м с т в о в а н и я " , а ту фольклорную, мифологическую " м а т е р и ю " , к о т о рая служит у них уже совершенно иным з а д а ч а м . Если р е дукционизм о с о з н а н как о п а с н о с т ь и приняты с о о т в е т с т в у ю щие м е т о д о л о г и ч е с к и е предосторожности, архаику можно
и з у ч а т ь и по свежей г а з е т е . Ббльшие сомнения вызывает
переход рубежа архаики " с другой с т о р о н ы " , вторжение в
п е р в о б ы т н о с т ь , т а к с к а з а т ь , оптики и с т о р и к а . Оба н а з в а н ные п о д х о д а , у с л о в н о г о в о р я " э т н о л о г и ч е с к и й " и " и с т о р и ч е с к и й " , кажутся нам правомерными, но не их смешение,
демонстрируемое Ивановым, х о т я р а з н о с т ь этих подходов он
видел и на противоречие их у к а з ы в а л : "Но чем зорче в з г л я д
наш у с т р е м л я е т с я на общее, тем индивидуальнее окрашивае т с я в наших г л а з а х и с т о ч н и к : мы не примем б е з о с о б е н ных, исключительных оснований слов Гераклита или Платона з а общее мнение и не смешаем религиозных п р е д с т а в л е ний Эсхила и даже порою Пиндара с представлениями р е л и гии народной" (ДиП, с . 2 5 7 ) .
К общему или к индивидуальному о т н е с т и вопрос о происхождении т р а г е д и и ? Р а з у м е е т с я , в каждом литературном жанре и отдельном произведении сказываются или проявляются общие закономерности, но к о н к р е т н о с т ь г о р а з д о б о г а ч е . В в о з никновении т р а г е д и и у ч а с т в у ю т и случай и воля и множество специфичных для о б с т а н о в к и писистратовых Афин условий,
которые не предусмотрены характерной для Иванова к а р т и ной возникновения трагедии как вершинного проявления д и онисизма и совершенно ей не нужны: общие тенденции р а з вития р е л и г и о з н о г о сознания н е п о с р е д с т в е н н о и неизбежно
порождают у н е г о конкретное и с т о р и ч е с к о е событие. Можно
понять теперь и важность " к о з л и н о й " этимологии для Иван о в а . Ведь н а з в а н и е " к о з л о п е с н ь " как бы само з а я в л я е т о
принадлежности т р а г и ч е с к о г о жанра к разряду культовых
дионисийских радений, п о з в о л я е т и з у ч а т ь е г о как п р е д с т а в и т е л я э т о г о р а з р я д а , и з у ч а т ь в нем самый э т о т разряд —
общее. Единственная попытка приблизиться к к о н к р е т н о - и с торическому объяснению возникновения т р а г е д и и у Иванов а — это попытка приписать организацию представлений " о р фической ц е р к в и " . Но и сама " ц е р к о в ь " и у ч а с т и е орфиков
в организации с о с т я з а н и й т р а г и к о в — в с е г о лишь домысел.
Нам к а ж е т с я , что т а м , г д е Иванов о с т а е т с я в области
"общих ф а к т о в " , р е к о н с т р у и р у е т дионисийскую религию в е е
основных т е н д е н ц и я х , е г о успехи о ч е в и д н е й . "История" дионисизма, сконцентрированная в последней г л а в е к н и г и , в
целом ( з а некоторыми исключениями) стройна и о б о с н о в а н а .
Открытия последующего времени в ряде с л у ч а е в привели и с с л е д о в а т е л е й к тому же, к чему пришел Иванов. Культ Диониса существенно отодвинулся в г л у б ь в р е м е н . Предполагае т с я существование э т о г о к у л ь т а в микенскую э п о х у , при-
316
H.B. Б-рагинская
чем он п е р е н е с е н на о с т р о в а Эгеиды с Крита, а на Крит
пришел из Малой Азии. Обнаружение имени Диониса на пилосских т а б л и ч к а х (РѴ Ха 102) д а е т возможность с в я з ы в а т ь с
с о б с т в е н н о Дионисом т е символы и элементы к у л ь т а , к о т о рые Иванов осторожно называл прадионисийскими. "Мы и с к а ли раскрыть в исторически осложненном явлении е г о простейшие ч е р т ы , критически выделить е г о с т е р ж е н ь , в о с х о д я
от позднейшего типа к формам первичным, различимым с к в о з ь
преломляющую среду времен лишь в общих, но з а т о крупных
о ч е р т а н и я х . Центр тяжести перенесли мы на внутреннюю л о гику р а з в и т и я о р г и а с т и ч е с к и х к у л ь т о в , проносящих н е т р о нутыми свои первобытный о с о б е н н о с т и ч е р е з в с е к у л ь т у р н о историческия перемены и в некотором смысле непроницаемых
для культуры даже в с р е д е наибольшей культурной осложненн о с т и . Этим мы желали д о с т и ч ь и з в е с т н о й независимости в
освещении и оценке изучаемого предмета от г и п о т е з о происхождении. Откуда бы ни пришла религия Диониса, — если
необходимо признать е е пришлой, — мы видим, что на э л линскую почву она была пересажена со своими глубочайшими корнями, что нет ни одной примитивной ч е р т ы , х а р а к т е р ной для древнейшего к р у г а однородных явлений, которая бы
не о с т а в и л а с в о е г о обрядового и мифологического н а п е ч а т ления в э л л и н с т в е .
Эта т о ч к а зрения п р е д р а с п о л а г а е т нас „ з а и м с т в о в а н и е "
в абсолютном значении с л о в а о т р и ц а т ь . Мы знаем образ р а с пространения новых религий в эйохи более п о з д н и я , , — н а пример, х р и с т и а н с т в а и маздаизма в Римской империи: нич е г о ему подобного н е л ь з я предположить по отношению к р е лигии Диониса. < Т . . . > Дионисийство еще т в о р и т с я в самом э л линском мире с тем разнообразием местных отличий, к о т о рое у к а з ы в а е т на процесс о р г а н и ч е с к и й . Оно с у щ е с т в у е т ,
как прадионисийство, раньше, чем эллины о с о з н а л и е г о о с о бое существование и ознаменовали е г о именем б о г а , дотоле
безыменного, п р е д с т а в л е н и е о котором к о л е б л е т с я и р а з л и ч но с о ч е т а е т с я то с культом г е р о е в , то с локально в и д о и з мененною концепцией в е р х о в н о г о божества < \ . . >
Два основные познания открылись нам на пути нашего и с следования :
1) Дионисова религия п р е д с т а в л я е т с я объединением д в у х
•лшов к у л ь т а : а) м а т е р и к о в о г о , или горного., — наиболее
близкого ко фракийским формам о р г и а з м а , и б) о с т р о в н о г о ,
или м о р с к о г о , — обнаруживающего коренное с р о д с т в о с р е лигиями Крита и Малой Азии.
2) Дионисова религия в этих д в у х своих типах с у щ е с т в о в а л а еще до провозглашения имени Дионисова и в эту р а н нюю свою эпоху может бытъ н а з в а н а прадионисийскою; чем,
о д н а к о , отнюдь не у т в е р ж д а е т с я ея формальное е д и н с т в о ,
к а к о в о г о в о в с е не было, ибо с о с т о я л а она из разрозненных
к у л ь т о в , но по существу о з н а ч а е т с я одноприродность т а к о вых. исторически с к а з а в ш а я с я в их взаимном притяжении и
позднее приведшая и х , х о т я к не сполна,, к объединению.
Итак, первые ростки дионисийства возникают в
споради-
Трагедия
и ритуал у Вячеслава
Иванова
317
чески разбросанных д р е в н е - э л л и н с к и х родах и к л а н а х , в о с принявших однородные импульсы племен Малой Азии, Крита
и Фракии, на почве широко распространенной д о - э л л и н с к о й
религии мужеженского двуединобожия, в которой г о с п о д с т вующим божеством п о ч и т а е т с я единая пребывающая б о г и н я ,
а мужской коррелат ея мыслится периодически оживающим и
гибнущим. Главные обрядовые признаки этой религии
как
оргиастической
— мужеубийственная жертва ( с о включением жертвенного убиения младенцев мужского пола и омофагии) и женское п р е д в о д и т е л ь с т в о в а н и е оргиями. Воспоминания об этой религии еще с к в о з я т , помимо в с е г о , что непос р е д с т в е н н о с о ч е т а е т с я с древнейшими культами Артемиды
и Диониса, — в к р у г е представлений и ггреданий, с в я з а н ных с почитанием Матери-Земли, Ночи, Эриний, в некоторых
особых местных к у л ь т а х , к а к о в лемносский к у л ь т Великой
Богини, и мифологемах, к а к о в а О р е с т е я . Торжество идеи
мужского в е р х о в н о г о и пребывающего божества отражается
на о р г и а с т и ч е с к и х богспочитаниях ранней поры, как з а т е м нение и понижение п е р в о н а ч а л ь н о г о п р е д с т а в л е н и я о в р е менно оживающем б о г е при бессмертной б о г и н е . Его п о ч и т а ние дробится на б е с с в я з н о е множество мелких к у л ь т о в , —
или обращенных к местным героям и демонам, или в о в с е не
знающих с в о е г о о б ъ е к т а , к а к о в к у л ь т безыменного Г е р о я .
Начинается медленный возвратный процесс о т в л е ч е н и я к о с мической идеи б о г а страдающего из е г о жертвенных г е р о и ч е с к и х и п о с т а с е й " (ДиП, с . 273 — 2 7 5 ) .
Вслед з а Ницше Иванов увидел с у т ь Диониса в д у х е иррациональности, э к с т а з а , в н у т р е н н е г о противоречия, р а з рушительном и в е с е л о м ;
Дионис — коварное и с п а с и т е л ь ное божество е д и н о - м н о ж е с т в е н н о е , н е б е с н о - з а г р о б н о е ,
многоликий жрец и ж е р т в а . Сам же Иванов не только р а с пространил дионисизм з а пределы Средиземноморья, не т о л ь ко о т н е с в с е " д и о н и с и й с к о е " до Диониса к древнейшему индоевропейскому наследию (ДиП, с . 2 6 8 ) , но и усмотрел в
религии Диониса проявление общего феномена р е л и г и о з н о г о
о р г и а з м а . От дионисизма Иванов проводит линию к самому
началу р е л и г и о з н о г о с о з н а н и я : "Мы склонны д у м а т ь , что
и с с л е д о в а н н о е нами богопочитание обращает нас к самому
зарождению религиозной идеи в ч е л о в е ч е с к о м д у х е и что
именно из э к с т а т и ч е с к и х состояний души проистекла религ и я " 3 7 . Как мы в и д е л и , Иванов с ч и т а е т наиболее живучими
и упорными прамиф и обряд именно в о р г и а с т и ч е с к и х к у л ь т а х в силу их " о т н о с и т е л ь н о й замкнутости и специфической психологии" (ДиП, с . 2 6 4 ) .
Благодаря этому допущению реконструкция дионисизма
п р о с т и р а е т с я до недоступных историку первобытных в р е м е н ,
и т а к выполняется историософская с в е р х з а д а ч а И в а н о в а .
Ведь он не просто выходит в своем исследовании з а п р е д е лы эллинского мира, но обнаруживает, что и интерес
его
с о в с е м не в эллинах и не в Дионисе. Дионис - символ, в
сущности, это у с л о в н о е имя для с о в о к у п н о с т и признаков д о р е л и г и о з н о г о б о г а . Иванов д е л а е т д в е вещи: приписывает
а б с т р а к т н о й модели а р х а и ч е с к о г о божества имя к о н к р е т н о г о
318
Н. В. Брагинская
эллинского Диониса, а з а т е м , включив трагедию в "дионис и з м " , п р е д с т а в л я е т е е плодом и даже целью с о х р а н е н н о г о
религией Диониса первобытного к у л ь т а . Так рубеж архаики,
первобытности п е р е с е к а е т с я дважды и противоречие э т н о л о г и ч е с к о г о и и с т о р и ч е с к о г о метода и г н о р и р у е т с я : в п е р в о бытность проецируется эллинская религия Диониса, в Писис т р а т о в ы Афины в ы п л е с к и в а е т с я в виде т р а г е д и и первобытный о р г и а з м . . .
И чем ближе к VI в . и к конкретным о б с т о я т е л ь с т в а м возникновения т р а г е д и и , тем чаще изменяет Иванов сформулированным им же самим правилам критики и с т о ч ников. На пути к с в о е й цели он игнорирует то д а т у с в и д е т е л ь с т в а , то е г о жанр, то авторскую з а д а ч у используемого
т е к с т а . И мы не услышим от И в а н о в а , ч т о , х о т я в н е к о т о рых м е с т а х и определенных с л у ч а я х , а иногда и р е г у л я р н о ,
Дионис почитался в козлином облике (Пацер
с ч и т а е т , что
до IV в . нет данных о с в я з и к о з л а с Дионисом 3 8 ; и в жертву ему и н о г д а приносился к о з е л 3 9 , в с е - т а к и н е т таких д а н ных в с в я з и с Городскими Дионисиями в Афинах, на которых
с т а л и с о с т я з а т ь с я т р а г е д ы . Но г л а в н о е , к о н е ч н о , не в мелких умалчиваниях, г л а в н о е в том, что в с е , чем с л а в е н Дионис и д и о н и с и й с т в о , в т р а г е д и я х (кроме " В а к х а н о к " )
не
с к а з а л о с ь : Дионис п о я в л я е т с я в т р а г е д и и р е д к о , мир этой
драмы, как с к а з а л Л е с к и , с в я з а н с логосом 1 * 0 .
Нам покажется странным мнение Полибия о цели т р а г е д и и
как з а н и м а т е л ь н о с т и , р а з в л е ч е н и и , у д о в о л ь с т в и и ( P o l y b .
I I , 5 6 , 1 1 ) . Мы привыкли думать о т р а г е д и и к а к самом
с е р ь е з н о м , потрясающем душу литературном жанре, ее проблематика — глубочайшие вопросы д у х а , подобно к а т а р т и ч е скому о б р я д у , она очищает души зрителей и т . п . Отзывом
Полибия о т р а г е д и и можно пренебречь как ч е м - т о поздним,
не имеющим отношения к афинскому т е а т р у периода ее р а с ц в е т а , но в е д ь и Платону т р а г и ч е с к о е лицедейство п р е д с т а в л я л о с ь делом несерьезным и соблазнительным 1 * 1 , и Сол о н , по преданию, к о с и л с я на Фесписа и е г о п р е д с т а в л е н и я ,
видя в них обман и притворство** 2 .
Знаменитое Аристотелево "очищение с т р а с т е й м , д о с т и г а емое т р а г е д и е й , служит обычно опорой т е м , кто приписывае т зрителю о с л а б л е н н ы е , эстетизированные переживания э к стаза.
Однако "очищение с т р а с т е й " ( p a t h e m a t ö n k a t h a r s i n ) — это чтение не древнейшей рукописи X в . ( P a r i s .
1741 - А ) , а другой рукописи XIV в . ( R i c c a r d . 46 - В ) .
В древнейшей рукописи -вместо p a t h e m a t ö n (страстей) с т о и т
mathematön Сзнаний,, узнаваний).
Это же чтение п р е д п о л а г а е т
латинский перевод Вильгельма из Мербека ( 1 2 7 8 ) , выполненный заведомо не с рукописи А, т а к как она попала в Е в р о пу после 1427 г . Остальные рукописи "Поэтики" содержат
чтение mathematön, но это не имеет з н а ч е н и я , т а к как в с е
они — списки с А, относящиеся к XV в . и более позднему
периоду; в некоторых из списков рукой Тринкавели и д р у гих гуманистов mathematön переправлено на p a t h e m a t ö n .
Кроме т о г о , чтение p a t h e m a t ö n поддержано очень д р е в ним (до 700 г . ) отрывком сирийского п е р е в о д а , содержащим
определение т р а г е д и и . В X в . сирийский п е р е в о д , в свою
Трагедия
и ритуал у Вячеслава
Иванова
319
о ч е р е д ь , был п е р е в е д е н на а р а б с к и й , а а р а б с к и е , дошедший
и недошедший переводы, и с п о л ь з о в а л и с ь в п е р е с к а з а х Авиценны и А в е р р о э с а . В этих п е р е с к а з а х оригинал уже е д в а
п р о с м а т р и в а е т с я ; в отличие от сохранившегося а р а б с к о г о
п е р е в о д а Абу Бишра у Авиценны " н е видно" даже идеи очищения (возможно — влияние в т о р о г о , несохранившегося п е р е в о д а ) : " ( п о д р а ж а н и е ) , которое п о д в и г а е т души к милосердию и благочестию ( с т р а х у ) " .
Поддерживает традиционное чтение и Койслинианский
т р а к т а т и д р у г и е грамматики: в с в я з и с комедией ( ! ) они
говорят о "катарсисе pathematön" и о "катартических"
p a t h e и p a t h e m a t a i ( K a i b e l G. Comicorum g r a e c o r u m f r a g m e n t a . V o l . I . В . , 1899 , с . 50 и с л . ) . Если тем не менее
н а с т а и в а т ь на том, что в оригинальном т е к с т е "По »тики"
речь шла о к а т а р с и с е mathömatön, то надо п р и з н а т . , что
исправление на p a t h e m a t ö n проникло в ч а с т ь рукописей
очень р а н о , между IV и V I I в в . , т . е . между тем временем,
к о г д а "Поэтика" в н о в ь возникла из небытия, и временем
сирийского п е р е в о д а .
Отстаиваемое нами чтение имеет поддержку во в з г л я д а х
Аристотеля на поэзию, на з а д а ч у и назначение т р а г е д и и и
в параллельном отрывке из "Софиста" Платона. И х о т е л о с ь
бы поэтому у к а з а т ь на возможность понимать к а т а р с и с в
принципе и н а ч е , чем д е л а е т это Иванов и е г о м н о г о ч и с л е н ные единомышленники 4 3 . О с т а н о в и т ь с я на этой теме в н а стоящем издании кажется тем у м е с т н е й , что ч е р е з к а т а р с и с
трагедию принято с в я з ы в а т ь с очистительным ритуалом, и
сама она мыслится сублимированным вариантом р е л и г и о з н о го очищения для в с е х зрителей и у ч а с т н и к о в п р е д с т а в л е н и я .
Слово катарсис д е й с т в и т е л ь н о
используется
однажды в
" П о э т и к е " как технический термин для р и т у а л ь н о г о очищения: р е ч ь идет о ритуальном к а т а р с и с е Ореста после убийс т в а матери ( 1 4 5 5 t r 1 5 ) . Но т о , что к а т а р с и с з д е с ь функция Аполлона, а не Диониса, и о т н о с и т с я к герою, а не к
зрителю, мешает отождествить е г о с к а т а р с и с о м из о п р е д е ления трагедии ( 1 4 4 9 b 2 7 ) . Больше это слово в " П о э т и к е "
не и с п о л ь з у е т с я . Еще гуманисты, а з а ними Б е р н а й с , и с х о дили из т о г о , что в "Поэтике" идет р е ч ь о к а т а р с и с е в
том же смысле, в каком это слово и с п о л ь з у е т с я в к н . V I I I
"Политики" А р и с т о т е л я , и объясняли смысл п е р в о г о ч е р е з
смысл в т о р о г о . Это к а з а л о с ь тем более оправданным, что
в "Политике" ( 1 3 4 1 b 3 9 ) Аристотель сам обещает р а з ъ я с н и т ь , что т а к о е к а т а р с и с , именно в " П о э т и к е " ; " В каком
смысле мы говорим катарсис, з д е с ь оставим без обсуждения
( h a p l ö s ) , а в сочинении о поэтическом и с к у с с т в е скажем
об этом я с н е е " . Правда, разъяснения в дошедшем до нас
т е к с т е "Поэтики" н е т , и н е и з в е с т н о было ли обещание выполнено. Если же было, то е д в а ли с в о д и л о с ь к описанию
т о г о музыкального к а т а р с и с а , который п р е д с т а в л е н в "Пол и т и к е " и который мыслился понятным без объяснений. Скорее мы могли бы ожидать в "Поэтике" классификацию катарсисов, т о г д а как h a p l ö s , т . е . в неоговариваемом специа л ь н о , общепонятном з н а ч е н и и , слово и с п о л ь з у е т с я в "Политике" .
320
Н.
В.
Брагинская
Однако в с е шедшие з а Бернайсом т р а к т о в а л и к а т а р с и с ,
исходя из т о ж д е с т в а к а т а р с и с а т р а г и ч е с к о г о , из "Поэтики 1 1 ,
и к а т а р с и с а м у з ы к а л ь н о г о , из "Политики". В "Политике" же
обсуждаются к а т а р т и ч е с к и е мелодии ( 1 3 4 2 а 5 и с л . ) , к о т о рые используются в священных ритуальных п е с н о п е н и я х . На
особо возбудимых и эмоциональных людей они производят и з в е с т н о е д е й с т в и е , принося им " с в о е г о ' рода исцеление и
очищение ( к а т а р с и с ) " и "очищение и о б л е г ч е н и е , сопряженное с у д о в о л ь с т в и е м " ( 1 3 4 2 а 1 0 , 1 5 ) . Редко вспоминают,
что эти к а т а р т и ч е с к и е мелодии в театральных п р е д с т а в л е н и ях Аристотель п р е д н а з н а ч а е т зрителям низшего рода — людям вульгарным, мастеровым и поденщикам. Ради н и х , ради
д о с т у п н о г о им отдыха и с у щ е с т в у е т , по Аристотелю, зрелищн а я , музыкальная и с о с т я з а т е л ь н а я сторона т е а т р а л ь н ы х
представлений ( P o l i t . 1 3 4 2 а 1 0 - 1 2 ) . "Подобно тому
как
души их отклонены в сторону от е с т е с т в е н н о г о с о с т о я н и я ,
т а к и в определенных гармониях присутствуют нарушения меры, перенапряжение мелодии и н е е с т е с т в е н н а я о к р а с к а . Ведь
в с е м д о с т а в л я е т у д о в о л ь с т в и е т о , что с в о й с т в е н н о их прир о д е . Вот почему с л е д у е т позволить участникам с о с т я з а н и й
ради подобного зрителя п р и б е г а т ь к т а к о г о рода музыке"
( P o l i t . 1 3 4 2 а 23 - 2 7 ) .
Для зрителей иного рода - свободнорожденных и в о с п и танных ( 1 3 4 2 а 2 0 ) , к которым А р и с т о т е л ь , надо д у м а т ь ,
причислял и с е б я , к а т а р т и ч е с к и е и э н т у с и а с т и ч е с к и е мелодии не нужны. Катарсис вообще не высшая цель музыки, в ы с шая цель — в о с п и т а н и е . Флейта — главный инструмент э к с т а т и ч е с к и х , возбуждающих мелодий — не г о д и т с я для в о с п и т а н и я : "флейта не э т и ч н а , а с к о р е е о р г и а с т и ч н а , т а к что
ею с л е д у е т п о л ь з о в а т ь с я в т е х с л у ч а я х , к о г д а зрелище с п о собно с к о р е е очищать, чем н а у ч а т ь " ( k a t h a r s i n d y n a t a i
m a l l o n е m a t h e s i n — 1 3 4 1 а 22 и с л . ) .
Неужели же " т е р а п е в т и ч е с к и й " к а т а р с и с из "Политики",
предназначенный Аристотелем для разрядки грубых и н е у р а в новешенных людей, и е с т ь к а т а р с и с т р а г е д и и ? Неужели " н е кое очищение и о б л е г ч е н и е , сопряженное с у д о в о л ь с т в и е м "
для публики самого низкого р а з в и т и я (музыка, по Аристотелю, д о с т а в л я е т у д о в о л ь с т в и е и рабам и даже животным,
P o l i t . 1 3 4 1 а 15) и е с т ь главный эффект т р а г е д и и ?
Однако роль музыки в трагедии Аристотель специально
о г о в а р и в а е т . После слов " ч е р е з жалость и с т р а х д о с т и г а я
к а т а р с и с а соответствующих mathematön" Аристотель д о б а в л я е т р а з ъ я с н е н и е использованных в дефиниции трагедии выражений, в ч а с т н о с т и выражения "при .помощи украшенной
( б у к в а л ь н о : „доставляющей удовольствие'^) р е ч и " : "А у к р а шенной речью я называю р е ч ь в сопровождении п л я с к и , музыки и п е н и я " . Так мы толкуем с л о в а ритм,, гармония и мелос
(1449b 28), п о с к о л ь к у Аристотель определял в с е - т а к и т е а т ральный жанр, а не чисто книжную поэзию. Но т а н е ц , игра
на музыкальных инструментах и в о к а л для н е г о д е й с т в и т е л ь но в т о р о с т е п е н н ы , и потому замечание о них вынесено
за
пределы дефиниции. И т а к , р е ч ь , доставляющая у д о в о л ь с т в и е ,
достигается
( p e r a i n e s t h a i ) названными выше с р е д с т в а м и .
Трагедия
и ритуал у Вячеслава
Иванова
321
И к а т а р с и с тоже достигается:
" т р а г е д и я е с т ь подражание
д е й с т в и ю . . . ч е р е з жалкие и страшные события,
достигающие
{perainusa)
к а т а р с и с а . . . " . Роль музыки, т а н ц а , пения —
д е л а т ь речь доставляющей у д о в о л ь с т в и е ; т а к д о с т и г а е т с я
у д о в о л ь с т в и е , но не к а т а р с и с . И даже у д о в о л ь с т в и е с к о рее к а к о е - т о служебное, в с п о м о г а т е л ь н о е . Когда Аристот е л ь з а я в л я е т , что т р а г е д и я о б л а д а е т наглядностью и выполняет с в о е дело и без а к т е р с к о й игры, он в с е же приз н а е т ^ что б л а г о д а р я музыке (и зрелищу) у д о в о л ь с т в и е
как бы " к о н ц е н т р и р у е т с я " , п о д ч е р к и в а е т с я и д е л а е т с я
"явственней" ( d i ' h e s hedonai s y n i s t a n t a i e n a r g e s t a t a —
1 4 6 2 a 1 7 ) . К а т а р с и с , с т а л о б ы т ь , цель т р а г е д и и , т о , ч е го д о с т и г а е т подражание д е й с т в и ю , г л а в н а я ц е л ь , т о г д а
как музыка — украшение.
Аристотель не раз говорит в "Поэтике" об у д о в о л ь с т вии, с в о й с т в е н н о м трагедии как т а к о в о й , ей одной присущем ( 1 4 5 3 b 1 0 , 1462b 1 3 , с р . 1 4 5 3 а 3 5 ) , . причем сила т р а гедии (dynamis) или исполнение т р а г е д и е й с в о е г о предназ н а ч е н и я , д е л а ( e r g o n ) , не з а в и с я т от п о с т а н о в к и , а к т е р о в , пляски и т . п . ( 1 4 5 0 b 1 8 , 1 4 6 2 а 1 1 , 1 9 ) . Для Арис т о т е л я г л а в н о е в трагедии сюжет (миф), ч е р е з сюжет-миф
и д о с т и г а е т с я к а т а р с и с . Такой точки зрения придерживаются О т т е , Элс и Рабинович ( с м . наше примечание 4 3 ) .
Д е й с т в и т е л ь н о , назначение трагедии б у д е т исполнено, е с ли поэт д о с т и г н е т т о г о , что должно, в сложении сюжетамифа ( 1 4 5 2 b 29 и с л . ) . "А поскольку поэт должен о б е с п е чить у д о в о л ь с т в и е от жалостного и страшного б л а г о д а р я
мимесису (подражанию), я с н о , что это < с т р а ш н о е и жалкое > с л е д у е т в с т р о и т ь в события" ( 1 4 5 3 b 11 — 1 3 ) . Если
вспомнить первые с л о в а определения т р а г е д и и ( " т р а г е д и я —
подражание д е й с т в и ю " , или "мимесис д е й с т в и я " ) и с р а в нить их с одним из определений сюжета, то о к а ж е т с я , что
они совпадают: миф-сюжет — это тоже "мимесис д е й с т в и я "
( 1 4 5 0 а 4 ) ; д р у г о е определение мифа-сюжета —"склад событ и й " , " с о с т а в событий" ( 1 4 5 0 а 5 , b 2 3 ) . Поэтому с л о в а
" т р а г е д и я е с т ь мимесис д е й с т в и я . . . достигающий к а т а р с и с а . . . " можно заменить на т а к и е : " т р а г е д и я е с т ь миф-сюжет, или склад с о б ы т и й . . . достигающий к а т а р с и с а . . . " .
Что же з н а ч и т , что миф-сюжет, склад событий д о с т и г а е т к а т а р с и с а , если к а т а р с и с — очищение? Надо, видимо,
иметь в в и д у , что k a t h a r s i s не о б я з а т е л ь н о имеет з н а ч е ние очищение чего-либо
или от чего-либо.
Katharos
значит
не только
чистый, но и
ясный, понятный; k a t h a r o s g n ö n a i — ясно понять (Arph. V e s p . 1 0 4 5 ) , нуоюдаться в катарсисе у Филодема о з н а ч а е т нуоюдаться в объяснении
(Lib. 220).
K a t h a r s i s и м е е т , среди прочих, значение
уяснениел
прояснение, экспликация.
Уже Эпихарм с т а л к и в а л конкретное и
а б с т р а к т н о е значение k a t h a r o s : " Б у д ь у т е б я ясный ( k a t h a r o s ) ум, и в с е м телом будешь чист ( k a t h a r o s ) " [КаіЪеЪ G.
Comicorum g r a e c o r u m f r a g m e n t a , f r . 2 6 9 ) .
В " С о ф и с т е " , в рассуждении о к а т а р т и ч е с к и х и с к у с с т в а х , Платон начинает с рассмотрения физических видов к а т а р т и ч е с к о г о и с к у с с т в а , а з а т е м переходит к и н т е л л е к т у 21 Зак. 493
322
Н. В. Брагинская
альным, от в р а ч е в а н и я и банного и с к у с с т в а — к " к а т а р с и сам души" и "очищению в с в я з и с мыслью" ( k a t h a r m o S p e r i
t e n d i a n o i a n , 227 с ) . Среди к а т а р т и ч е с к и х и с к у с с т в о к а з в і в а е т с я и и с к у с с т в о обучения ( d i d a s k a l i k § - Soph. 229а),
оно очищает от заблуждений. И с к у с с т в о обучения п о д р а з д е л я е т с я на ряд видов интеллектуальной катартики, и п о с л е д ним в ы д е л я е т с я самое г л а в н о е к а т а р т и ч е с к о е и с к у с с т в о ,
устраняющее^мнения"(Soph. 230d — 2 3 Ö e ) . Истинный с о ф и с т мудрец занимается mathömata t e s p s y c h ö s — "знаниями
(научениями) о д у ш е " , он " о ч и с т и т е л ь от мнений на пути к
знаниям о душе" ( k a t h a r t i s . . . mathSmasin p e r i p s y c h e s —
2 3 1 e ) . В этих рассуждениях учителя Аристотеля мы видим
самую близкую л е к с и ч е с к и параллель к k a t h a r s i s mathimatön
" П о э т и к и " , к а т а р с и с у как уяснению, проявлению
некоторых знаний. Платон шел от к о н к р е т н о г о смысла слов с
корнем k a t h a r - , е г о к а т а р т и ч е с к и е и с к у с с т в а ч т о - т о у с т раняют, убирают, позволяют о т д е л и т ь одно от д р у г о г о ;
с физических о б ъ е к т о в ( " г р я з и " ) Платон перенес йдею у с т ранения " г р я з и " на и н т е л л е к т у а л ь н ы е : устраняются мнения,
заблуждения, в с е , что мешает истинному знанию-пониманию. У Аристотеля же происходит уяснение или прояснение
самих знаний-пониманий.
Слово mathema о з н а ч а е т и моральный
урок ( с р : Hdt. I , 20 7) и результат понимания, уразумения.
Соответствующий г л а г о л , manthanö, имеет среди своих з н а чений и значения понимать, примечать, усваивать,
распознавать.
Именно о таком понимании-узнавании идет в "Поэтике"
р е ч ь в с в я з и с происхождением поэзии ( 1 4 4 8 b 4 — 2 4 ) .
Подражание, мимесис, по Аристотелю, с в о й с т в е н н о людям от природы с д е т с т в а , и даже первые у з н а в а н и я - п о н и мания ( t a s m a t h e s e i s . . . t a s p r ö t a s ) люди добывают б л а годаря мимесису, а р е з у л ь т а т ы подражания (mimömata)
в с е м д о с т а в л я ю т у д о в о л ь с т в и е , ибо понимание-узнавание
( m a n t h a n e i n ) в с е м , а не только философам, д о с т а в л я е т
величайшее у д о в о л ь с т в и е . Р а д о с т ь от созерцания и з о б р а жений Аристотель о б ъ я с н я е т т е м , что они дают возможность " у з н а т ь
(manthanein)
изображенное
и сделать
умозаключение ( s y l l o g i z e s t h a i ) о том, что т а к о е каждая
вещь , например: „Вот это — т а к о й - т о " ; если же не д о велось видеть
изображенное
прежде, то
изображение
д о с т а в и т у д о в о л ь с т в и е не з а с ч е т т о г о , что оно р е з у л ь т а т подражания (uch h S i mimema), а з а с ч е т о т д е л к и ,
ц в е т а и тому подобных причин".
Не с о о т н е с т и ли о т д е л к у и ц в е т а картины с украшениями трагедии — музыкой и зрелищем, а р а д о с т ь , д о с т а в л я е мую у з н а в а н и е м изображенного предмета,— с к а т а р с и с о м
у з н а в а н и я сюжетной постройки? Ведь и миф-сюжет — р е з у л ь т а т мимесиса (сюжет и-определен как мимесис д е й с т в и я ) .
Сам сюжетный материал (миф в традиционном
смысле),
т . е . о т е ч е с к о е п р е д а н и е , может быть и з в е с т е н з а р а н е е ,
но как именно э т о т миф-материал, миф-предание б у д е т
преобразован в миф-сюжет, как б у д е т он п о с т р о е н , с к а кими неожиданностями и парадоксами будут поданы страшные и жалостные события ( 1 4 5 2 а 2 и с л . ) , какие будут
у з н а в а н и я и переломы, как в с е б у д е т распределено с т о ч -
Трагедия
и ритуал у Вячеслава
Иванова
323
ки зрения объема и логики в е р о я т н о г о и необходимого и
т . д . и т . п . — в с е это предстоит у з н а т ь , п о н я т ь , з а м е т и т ь . И если сюжет построен хорошо, понимание происходящего и смысла т р а г и ч е с к и х событий б у д е т ясным, в с е с т а нет на свои м е с т а и наступит " я с н о с т ь в соответствующем
понимании". Нам к а ж е т с я , что о понятии, близком к к а т а р с и с у понимания > в "Поэтике" г о в о р и т с я в с в я з и с объемом
т р а г е д и и . С точки зрения восприятия сюжет должен иметь
удобозапоминаемую длину ( 1 4 5 1 а 5 ) , а " п р е д е л < д л и н ы > ,
сообразный природе п р е д м е т а , ^ т а к о в > : он тем лучше с
точки зрения объема, чем больше, но лишь до той ч е р т ы ,
к о г д а уже д о с т и г а е т с я полная я с н о с т ь ( m e c h r i t u s y n d ö l o s е і п а і ) " ( 1 4 5 1 a 9 — 1 0 ) . В т р а г е д и и , как и в изображен и я х , Аристотеля занимает прежде в с е г о п о з н а н и е , понимание, момент с о з н а н и я , и н т е л л е к т у а л ь н о е у д о в о л ь с т в и е .
Эмоциональный, н р а в с т в е н н ы й , э с т е т и ч е с к и й эффект т р а г е дии у Аристотеля п р е д с т а е т как и н т е л л е к т у а л ь н а я р а д о с т ь
от достижения я с н о с т и понимания ( k a t h a r s i s m a t h ö m a t ö n ) .
Но после знаменитой книги Ницше п р и с у т с т в и е в т р а г е дии д у х а э к с т а з а и иррационализма, " в н у т р е н н е г о дионис и з м а " с т а л о аксиомой. Мы не с т а н е м из д у х а противоречия п р е д с т а в л я т ь трагедию легким в о д е в и л е м . Но монологи
г е р о е в п о с л е д о в а т е л ь н ы и рациональны 1 * 4 , в трагедии идут
бесконечные прения сторон — д о к а з а т е л ь с т в а , в ы я с н е н и я ,
приведение д о в о д о в и к о н т р д о в о д о в . Рассуждают даже с о крушенные горем г е р о и , даже н е и с т о в а я Медея. Песни х о р а , к о н е ч н о , эмоциональны, но это эмоции с т р а х а и с к о р би, а не э к с т а з а 4 5 . Эсхил и Еврипид, выведенные в " Л я г у ш к а х " , с о с т я з а ю т с я в словопрении, а с у д ь я Дионис т р е б у е т от каждого д о к а з а т е л ь с т в е г о п р е в о с х о д с т в а . Что же
до менад " В а к х а н о к " Еврипида, то неистовые менады, как
и одержимый Люттой Геракл и преследуемый Эриниями О р е с т ,
предстают жертвами: исступление — это м е с т ь , а не о т к р о вение и выход з а , с в о и пределы, это кара б о г а , а не с л и яние с ним. Ни с л о в а не г о в о р и т с я в "Поэтике" о Дионисе;
э к с т а з и одержимость не е с т ь непременное в г л а з а х д р е в них с в о й с т в о т р а г и ч е с к о г о п о э т а : для Платона одержим и
р а п с о д , а для Аристотеля и в т р а г и ч е с к о й поэзии эти
с в о й с т в а не слишком уместны ( P o e t . 1455а 3 0 ) .
Как п о л а г а е т Элс, нет с е р ь е з н ы х оснований с ч и т а т ь ,
что т р а г е д и я к о г д а - л и б о была дионисийскою в к а к о м - н и будь ином смысле, кроме т о г о , что она с самого начала
регулярно п р е д с т а в л я л а с ь на Городских Дионисиих в Афин а х , и нет оснований в е р и т ь , что э т о т сложный с п е к т а к л ь ,
вобравший в с е б я опыт различных мусических традиций,
вырос из к а к о й - т о одержимости или э к с т а з а 4 6 . Признав,
что т р а г е д и я прикрепилась к праздникам в ч е с т ь Диониса
" н е д а р о м " , по внутренней с в я з и с " д у х о в н о й с у т ь ю " э т о г о
б о ж е с т в а , мы должны были бы с ч е с т ь и Гомеровы поэмы по
той же " с у т и " соответствующими именно Афине, причем не
только " О д и с с е ю " , в которой Афина в с е - т а к и покровитель
г л а в н о г о г е р о я , но и " И л и а д у " . Ведь с о с т я з а н и я исполнит е л е й Гомера были приурочены к Панафинеям 4 7 ,
21*
324
Н. В. Брагинская
В сложении т р а г е д и и традиционное было не менее важно,
чем н о в а т о р с т в о отдельных д р а м а т у р г о в - а к т е р о в - р е ж и с с е р о в , менявших число а к т е р о в и с о с т а в х о р а , придумывавших новые танцевальные па и м а с к и , занимавшихся новшествами в д е к о р а ц и я х , костюмах, музыке, переделывавших д а же мифы. Все это мало походит на поведение наследников
древней непрерывной традиции дионисийского о р г и а с т и ч е с к о г о к у л ь т а , скованных по рукам и ногам исторической
необходимостью г а р м о н и з и р о в а т ь , н а к о н е ц , в х у д о ж е с т в е н ной форме первобытный оргиазм.
Итак, вопрос о происхождении т р а г е д и и Иванов подчинил своей концепции дионисизма к а к " п е р в о н а ч а л ь н о г о б о г о ч у в с т в о в а н и я " , лежащего глубже д о г м а т и ч е с к и х различий.
Дионисизм — приуготовление т р а г е д и и , а т р а г е д и я предс т а е т "приуготовляющим е в а н г е л и е " очистительным э к с т а тическим д е й с т в о м .
О т с т а и в а я автономию гуманизма от угрозы со стороны
исторической науки, Иванов писал в письме к Александру
Пеллегрини ( 1 9 3 4 ) : "Я полагаю, что г у м а н и с т и ч е с к а я и
и с т о р и ч е с к а я точки зрения друг от д р у г а совершенно о т личны. Мы имеем дело с a l i u d g e n u s . Истинный гуманизм
хранит и интерпретирует t h e s a u r u s ; е г о р а с с л е д о в а н и е
феноменов п р е с л е д у е т одну лишь ц е л ь : у с т а н о в и т ь , до к а кой степени феномены способны обрести х а р а к т е р и з н а ч е ние ц е н н о с т е й . Для н е г о ценности присущи сфере бытия,
т . е . н а х о д я т с я вне и выше сферы с т а н о в л е н и я , что -однако отнюдь не замыкает их в области чисто формальной;
напротив, они сохраняют полную свою и н д и в и д у а л ь н о с т ь .
Интуитивное узрение этих ценностей побудило Ницше в в е сти понятие „монументальной" истории в противоположность
истории „ г е н е т и ч е с к о й " . Переданные Эккерманом с л о в а Г е те „В поисках б е з у с л о в н о г о образца мы неизбежно в о з в р а щаемся к древним Грекам, в чьих произведениях в с е г д а
изображался красивый ч е л о в е к . Все о с т а л ь н о е принадлежит
лишь историческому рассмотрению" — с л о в а эти ч е т к о определяют отличие друг от д р у г а направлений г у м а н и с т и ч е ского и исторического"48 .
Гуманистическая интерпретация истории для Иванова
е с т ь интерпретация х р и с т и а н с к а я и тем самым у н и в е р с а л ь н а я ; она выявляет мировую значимость античной к у л ь т у р ы ,
ничего не у т р а ч и в а я из д р е в н е г о н а с л е д и я : "каждая ц е н н о с т ь , т е р я я с е б я целостным погружением во в с е л е н с к у ю
п о л н о т у , умрет и в о з р о д и т с я к вящей с л а в е ч е л о в е к а , о с о знавшего с в о е б о г о с ы н о в с т в о " 4 * 9 . Р е з у л ь т а т и с с л е д о в а н и я
происхождения т р а г е д и и у Иванова п р е д с т а в л я е т собою то,,
что он сам именует выводом высшего осмысляющего порядка.
Такие выводы, как правило, о т в е р г а ю т с я не критикой ч а с т н о с т е й , а в целом — с принципиально иных позиций. Труд
Иванова не был, к с ч а с т ь ю , забыт и о т в е р г н у т , но был,
к н е с ч а с т ь ю , признан трудом с т о л ь же безупречным с т о ч ки зрения низшей критики, с к о л ь он великолепен с точки
зрения, высшей г е р м е т е в т и к и .
Некогда р о в е с н и к Иванова Лев Шестов п р и з н а в а л с я , что
Трагедия
и ритуал
у Вячеслава
Иванова
325
в о с п о л ь з о в а л с я бы п р а в о м о с т р а к и з м а д л я и з г н а н и я И в а н о в а из п р е д е л о в о т е ч е с т в а , потому ч т о ему н а д о е л о с л ы шать, что "В.Иванов умен, В.Иванов б л е с т я щ " 5 0 .
В прошедшие с т е х пор д е с я т и л е т и я н е т а к уж ч а с т о можно было у с лышать п о д о б н о е в п р е д е л а х о т е ч е с т в а , п о э т о м у нам х о т е л о с ь бы п у б л и к а ц и е й г л а в ы и з " Д и о н и с а и п р а д и о н и с и й с т в а "
и этими к р и т и ч е с к и м и з а м е т к а м и в о з д а т ь должное р е д к о м у
у м с т в е н н о м у обаянию э т о г о ч е л о в е к а .
ПРИМЕЧАНИЯ
1 См.,
в частности, работы Иванова о Дионисе: Эллинская религия страдающего бога. — Новый путь. 1904, № 1 — 3 , 5 , 7 ; Религия
Диониса. Ее происхождение и влияние. — Вопросы жизни. 1905, № 6,
7 ; Вагнер и Дионисово действо.—Весы. 1905,№ 2 ;
Ницше и Дионис.
Иванов В. По звездам. СПб., 1909; О Дионисе и культуре. — Там же.
О Дионисе орфическом. — Русская мысль. 1913, № 11; 0 существе трагедии. —' Борозды и межи. М., 1916.
2 См.,
например: Топоров В.Н. К происхождению древнегреческой
драмы: вопрос об индоевропейских истоках. — Balkano—Balto—Slavica.
Симпозиум по структуре текста. Предварительные материалы и тезисы.
М., 1979; он оюе. Несколько соображений о происхождении древнегреческой драмы. — Текст: семантика и структура. М., 1983.
3 Ср. о методе Иванова:
"сочетание мифа науки с научной основой фантазии". — Белый А. Вячеслав Иванов. Русская литература
XX века. 1 8 9 0 - 1 9 1 0 . Т . З . Вып. 8 . М., 1917, с . 1 1 6 . В беседах с
М.Альтманом (см. примеч. 82 к тексту Иванова) ученый поэт так г о ворил о себе: "Если по Огюсту Конту человечество в своем развитии
прошло через три фазы: мифотворческую, теологическую и научную,
то ныне наступают сроки новой мифологической эпохи. И тогда, когда
она наступит, меня впервые доЛжным образом оценят" (Альтман М.С.
Из бесед с поэтом Вячеславом Ивановым /Баку, 1 9 2 1 / . — Труды по
русской и славянской филологии. X I . Литературоведение /Уч. зап.
ТГУ. Вып. 2 0 9 / . Тарту, 1968. с . 3 2 1 ) .
4 Иванов
В. Религия Диониса, с . 1 3 6 . Приведем указания Иванова
и на внешние, словесные и ритуальные, аналогии между возникающим
христианством и религией Диониса: "В евангельских притчах и повествовании мы встречаем непрерывную череду образов и символов, принадлежащих кругу дионисических представлений. Виноград и виноградник (ampelos Dionysu); виноградари, убивающие сына хозяина в винограднике, — как титанические виноградари в винограднике умерщвляют Вакха, он же непосредственно сын Диев, рожденный из чресел небесного отца; рыба и рыбная ловля (Dionysos i c h t h y s , как i c h t h y s ,
наравне с Орфеем, — символ Христа; Dionysos h a l i e u s ) ; чудесное
насыщение народа хлебами и рыбами; хождение по водам и укрощение
бури; полевыя лилии и дети, играющия на флейте; облик сына человеческого, как гостя и хозяина пиршеств и участника веселий, как
жениха, окруженного девами, несущими светильники, как пастыря и
как агнца; мед и смоковница, огонь осоляющий, и семя, не оживающее, пока не умрет; отмена поста для сынов чертога брачного, и
обещание нового вина в жизни новой; причащение хлебом и вином на
жертвенной вечере-(как в вакхических мистериях); вход в Иерусалим
на осле (животное Диониса) среди вдохновенных кликов и в окруже-
326
Примечания
нии пальмовых ветвей; эпифании и очищения; миро и слезы женских
молитвенных восторгов; в четвертом Евангелии — претворение воды
в вино на свадебном пире, речи о воде живой, о виноградной лозе,
о съедении тела и выпитии крови Христа, — все это намечено в прообразах Дионисовой религии, как намечен и самый жертвенный облик
Бога и человека вместе, родившегося от земной матери, по успении своем, взятой на небо, преследуемаго и бегством спасенного во
младенчестве, распространяющая свое внутреннее царство в охваченных священным восторгом, „обратившихся" (metanoia, metatrope
Евангелия), забывших и презревших земную действительность душах
людей, — странствующего по земле с своим божественно-беззаботным
и детски-радостным сонмом, — часто не узнаваемого под новыми ликами своих явлений, окруженного непрерывающимся чудом, удаляющегося незаметным из враждебной толпы, — наконец, плененного врагами,
страдающего, убитого, погребенного, женщинами оплаканного, в о с кресшаго, взошедшего на небеса до своего нового молнийного явления ^ . . . > родство и взаимное тяготение Дионисовой веры, вдруг преображающей в глазах "вакха"-тирсоносца юдоль земную в блаженную
Нису, этой огнем крестящей веры, через которую человек теряет свою
душу, чтобы вновь обрести е е , — и первоначальной, существенно экстатической стихии христианства — чувствуется, вопреки особенно
ожесточенным нападениям христианских апологетрв на в с е , что от
Диониса в язычестве: эта вражда именно объясняется — боязнью соперничества" (там же, с . 134 — 1 3 5 ) .
5
Там же, с . 1 3 6 .
6
Письмо опубликовано в американском журнале "Mesa11 (New
York C i t y , Autumn 1 9 4 6 ) ; с м . : Deschartes
0. Vyacheslav Ivanov. —
Oxford Slavonic P a p e r s . 1954, № 5 , c . 4 1 .
7
Там же, с . 4 2 .
8 Шестов Л.
Вячеслав Великолепный. К характеристике русского
упадочничества. — Русская мысль. 1916, X. с . 8 6 .
9
Там же, с . 8 4 .
10
См. P r o c l u s . C h r e s t . X I I : "Пиндар говорит, что дифирамб был
изобретен в Коринфе, а Аристотель называет начинателем песни Ариона, который первым ввел киклический хор".
11
Иванов В. Автобиографическое письмо С.А.Венгерову. — Русская литература XX века. 1 8 9 0 - 1 9 1 0 . T . I I I , Вып. 8 . М., 1917, с . 8 7 .
12
Топоров' В.Н. Несколько соображений, с . 106.
13
См. Arph. Pax 8 0 6 , Av. 787, Vesp. 1537; в первом случае
трагеды — это названные по именам авторы трагедий — Морсим и Меланфий; этим, в частности, объясняется множественное число {трагеды) . Кроме того, множественное число t r a g o i d o i используется для
обозначения состязаний поэтов: t o i s t r a g o i d o i s — на
состязаниях
трагедов,
т . е . авторов-актеров (Arph. Аѵ. 5 1 2 ; Pax 5 3 0 ; Andoc. IV,
4 2 ; A i s c h i n , C t e s . 41, 4 5 ) . Хоры(в отличие от филы, их поставившей) не были участниками состязаний. Choregein t r a g o i d o i s означа-
ет не быть хорегом у хоревтов3
а снаряжать хор для авторов
(Lys.
21, 4 ; A r i s t . P o l . 1341а 3 6 ) ; с р . , однако, A r i s t . P o e t . 1449b 1.
1Ц
Else G.F. A r i s t o t l e ' s P o e t i c s . The Argument. Cambridge,
Mass., 1957, c . 8 4 ; он оюе. The Origin and E a r l y Form of Greek T r a gedy. Cambridge, Mass., 1965, c . 2 6 .
15
См. об архаичных козьих шкурах как одежде терминов — древних выходцев с Крита: Hdt. V I I , 9 2 .
327 Примечания
16
Brommer F. S a t y r o i . Würzburg, 1937, c . 6 1 ; Webster
T.B.L.
L i s t of Monuments. — Pickard-Cambridge
A.W. Dithyramb, Tragedy
and Comedy. Second e d . r e v . by T . B . L . W e b s t e r . O x f . , 1962, № 72,
7 3 ; Webeter
T.B.L.
Monuments I l l u s t r a t i n g Tragedy and S a t y r - P l a y .
L . , 1967.
16a
См.: Cook A.B. Zeus. A Study in Ancient R e l i g i o n . Cambr i d g e , v o l . 1 , 1914, c.696—697; первое аттическое изображение сатира
с соответствующей подписью относится к концу VI в . до н . э . , с м . :
Webster
T.B.L.
L i s t , № 19.
17
Сатир Марсий у Платона (Symp. 215b) у Геродота именуется
силеном (Hdt. V I I , 2 6 ) ; Сократа называют то сатиром, то силеном
( P l a t . Symp. 215b, 216d, 221d; Xen. Symp. IV, 19; V, 7 . ) .
18
Kuhnert Ещ S a t y r o s . — A u s f ü r l i c h e L e x i c o n f ü r g r i e c h i s c h e n
und römischen Mythologie, h r s g . von W.H.Roscher. Bd. IV. L p z . ,
1 9 0 9 - 1 9 1 5 , стлб. 4 4 4 - 5 3 1 .
19
См., например: Patzer
H. Die Anfänge der g r i e c h i s c h e n T r a g ö d i e . Wiesbaden, 1962, T a f . VI.
20
Pickard-Cambridge
A.W. Dithyramb, Tragedy and Comedy. O x f . ,
1927, с . 1 5 0 — 1 5 1 ; имя Silanos встречается еще на микенской табличке (KN V 4 6 6 ) ; о силенах в Лаконии см. Pind. F r . 156 и S c h o l . ,
P o l l . IV, 104.
21
Hartmann A. S i l e n o s und S a t y r o s . — RE. Bd. I I I А, стлб. 52
и с л . ; Kuhnert E. S a t y r o s , стлб. 488 и с л . ; Brommer F. auAfjvou und
aaxvpou. — P h i l o l o g u s . 1941, B d . 9 4 , c . 2 2 6 и с л .
22
Piokard-Cambridge
A.W. Dithyrambos, F i g . X I V - X V , c . 1 5 6 - 1 5 7 .
23
См.: Shorey P. - C l a s s i c a l P h i l o l o g y . 1909, v o l . 4 , с . 4 3 3
и сл.
24
Patzer
Н. Die Angänge, с . 6 1 .
25
См. P l u t . S o l . 2 9 ; D i o g . L a e r t * I , 5 7 .
26
В уже упоминавшейся статье В.Н.Топорова ("Некоторые соображ е н и я . . . " ) трагедия как "козлиная песнь" служит одной из опор а в торской концепции "основного мифа".
27
См.: Szemerinyi
О. The Origins of Roman Drama and Greek T r a gedy. - H e r m e s . 1975, B d . 1 0 3 , c . 3 0 0 - 3 3 2 .
28
Ср.: Eus. Chron. 0 1 . 4 7 , 2 : "Состязавшимся у эллинов вручали козла (трага),
за что они и были прозваны трагиками
(tragikoi)".
Дату первых состязаний Евсевий существенно отодвинул в древность,
возможно чтобы приблизить время Фесписа ко времени Солона, с которым первого трагика связала позднейшая традиция, см. выше, примеч. 2 5 ; ср. также свидетельство Горация (Ars 220) и латинских
грамматиков СWesener Р. Untersuchungen zur l a t e i n i s c h e S c h o l i e n l i t t e r a t u r . Bremerhaven, 1899, c . 3 ) .
29
Else G.F. The O r i g i n . Того же мнения придерживался знаменитый Ричард Бентли ( B e n t l e y R. De o r i g i n e t r a g o e d i a e . — Opuscula
s e l e c t a . Lpz.,
1781).
30
Lesky A. Die t r a g i s c h e Dichtung der Hellenen. Gottingen,
1956, с . 1 1 .
31
Patzer
H. Die Anfänge, c . 5 2 и сл. Во Флиунте, откуда Пратина перенес (или мог перенести) в Аттику сатирову драму, дифирамбические представления не засвидетельствованы. Идея сатировского дифирамба как прототрагедии восходит к Велькеру (см. примеч. 32 к
тексту Иванова).
32
Buschor
Е. S a t y r t ä n z e und frühes Drama. — S i t z u n g s b e r i c h t e
328
Примечания
der Bayerische Akademie der Wissenschaften. P h i l . — H i s t . A b t e i lung. 1943, H. 5, C.115 и сл.
33
Kaiinka
E. Die Urform der g r i e c h i s c h e n Tragödie. — Comment a t i o n e s Aenopontanae. 1924, 10, c . 3 2 ; ТіёеЬе Ed. Thespis. Lpz.-B.,
1933. c . 1 6 и сл.
Wilamowitz-Möllendorf
JJ. von. Einleitung in die g r i e c h i s c h e
Tragödie. В . , 1907, с . 9 3 .
35
Pohlenz
M. Die g r i e c h i s c h e Tragödie. Bd.2. Göttingen, 1954,
c . 8 и сл.
36
Ziegler
К.
Tragödie. - RE. Zweite Reihe. Bd.VI. Hlbd.12.
S t u t t g a r t , 1937, стлб. 1939.
3
Иванов В. Религия Диониса, с . 1 3 7 .
38
Patzer
Я. Die Anfänge, с . 6 5 .
39
Farne 11 L.R. The Cults of the Greek S t a t e s . Vol. 5 . Oxf.,
1909, c . 1 6 5 и с л . , 303 и с л . ; Cook А.В. Zeus. A Study in Ancient
R e l i g i o n , с . 6 7 2 , 677.
40
Lesky A. Die t r a g i s c h e Dichtung, с . 1 5 . О том, как выглядит
в сохранившихся трагедиях Дионис, см. введение Доддса:
Euripides.
Bacchae. Ed. with I n t r o d u c t i o n and Commentary by E.R. Dodds. O x f . ,
1944, с . X X V I I I - X X X I I .
1+1
Главкон утверждает, что нелепо причислять к мудрецам и любомудрам "театралов" — любителей зрелищ и любителей слушать (театр, по Аристотелю, — удовольствие для слуха — Eth* Nie. 1118 а
7 ) : "Их нисколько не тянет к такого рода беседам, где что-нибудь
обсуждается, зато словно их кто подрядил слушать все хоры, они
бегают на празднества в честь Диониса, не пропуская ни городских
Дионисий, ни сельских. Неужели же всех этих и других, кто стремится узнать что-нибудь подобное или научиться какому-нибудь никчемному ремеслу, мы назовем философами?" ( P l a t . Rp. 475 d, перевод
А.Н.Егунова).
Ц2 См. выше, примеч.
25.
цз
Отличной от ивановской точки зрения на катарсис, которую
мы во многом разделяем, придерживались, например Г.Отте ( O t t e Н.
Kennt A r i s t o t e l e s die sogenannte t r a g i s c h e K a t h a r s i s ? В . , 1912;
его же. Neue B e i t r a g e zur A r i s t o t e l i s c h e n Begriffsbestimmung der
Tragödie. В . , 1928; его оке. Noch einmal k a t h a r s i s ton pathematön.—
P h i l o l o g i s c h e Wochenshrift, 1930, Bd.50, c . 1 165 - 1 166), Дж.Ф.Элс
СElse G.F. A r i s t o t l e ' s P o e t i c s ) ,
Е.Г.Рабинович; находящаяся в печати статья Рабинович "Безвредная радость", с которой автор позволил нам ознакомиться в рукописи, и побудила нас попытаться вернуться к отвергнутому и забытому чтению древнейшей рукописи.
Все эти авторы истолковывают катарсис в контексте "Поэтики", в
которой выдвинута роль сюжета; по мере разворачивания сюжета нечто
обнаруживается, тайное становится явным, осознается трагическая
вина и т . п . , — но не в контексте "Политики", где речь действительно идет о психоделическом катарсисе-очищении при помощи музыки и
пения. Элс видит в катарсйсе прояснение,
а в pathemata не страстивлеченияj
а страсти-события
(Else G.F. A r i s t o t l e ' s P o e t i c s , с . 2 3 1 ) .
Именно такое значение pathemata имеют в 1459b 11—12. Еще Бониц
показал, что pathos и pathema у Аристотеля почти синонимы (Воnitz Н. A r i s t o t e l i s c h e Studien V. Über pathos und pathema im A r i s t o t e l i s c h e n Sprachgebrauche. — S i t z u n g s b e r i c h t e . Wien, 1867, Bd.55,
Примечания
329
с . 1 3 — 5 5 ) , a pathos в "Поэтике" определяется так: "поступок гибельный или мучительный, например, смерть на сцене, мучение, увечие и
все тому подобное" (1452b 1 1 ) .
Прояснение соответствующих событий
( т . е . событий трагических, полных страха и жалости) — вот чего, по
Элсу, достигает трагедия по мере разворачивания ее сюжетных перипетий.
Отте во многом был предшественником Элса. Однако Отте и с правил pathematon на pragmaton, что тоже значит события,, с тою
разницей, что pathemata, если понимать их, как Элс, это события
в их страдательном аспекте (то, что пришлось претерпеть), a p r a g mata — события в активном смысле (то, что было сделано). Очередное
"улучшение" текста мы не приветствуем, отдавая предпочтение выбору из вариантов, предложенных рукописной традицией, но гнев, который вызвал Отте у собратьев по цеху, связан не с вмешательством в
текст Аристотеля, а с подрывом сложившихся представлений: "Великая
связь в истории духа, на которой < . . . У основано учение Аристотеля
о катарсисе, как его понимал Бернайс, непоправимо распадается, е с ли только согласиться с Отте" ( Z i e g l e r К. Tragödie, с т б . 2 0 4 9 ) .
Еще более радикальную позицию занимает Е.Г.Рабинович, которая
видит в катарсисе термин для обозначения финальной развязки, т . е .
такого момента, когда познание истины меняет в с е . Катарсис — поражающая ум развязка — безвредная радость "сперва возбужденного с а мыми сильными средствами, а затем сполна удовлетворенного любопытства" .
1+4 См. iPeretti
А. Epirrema е t r a g e d i a . F i r e n z a , 1939, с . 2 2 7 —
253.
Ц5
См.: RomillyJ.
de. La c r a i n t e e t l ' a n g o i s e dans l e t h e a t r e
d f E s c h y l e . P . , 1958.
Ц6 Else
G.F. The Origin, с . 7 .
1+7 Davison
J .A. P e i s i s t r a t and Homer. — T r a n s a c t i o n s and P r o ceedings of the American P h i l o l o g i c a l A s s o c i a t i o n . 1955, v o l . 8 6 .
Трагедия, считающаяся дионисийской, имеет между тем много черт,
общих с недионисийскими эпосом и лирикой. Трагики обязаны эпосу
словесной техникой, приемами передачи характеров через речь; структура монологов героев имеет образцом ионическую модель элегии и
ямба (см. выше, примеч. 4 4 ) . Имя легендарного изобретателя трагедии связывает его в эпической традицией: t h e s p i s — "божественный" —
эпитет гомеровского аэда Фемия (Od. XVII, 3 8 5 , тот же эпитет прилагается и к эпической песне: Od.I, 3 2 8 ; V I I I , 4 9 8 ) . Платон постоянно именует создателем трагедии Гомера: P l a t . Rp. 5 9 5 с , 598de,
607а, Theaet. 152d.
1+8 Иванов
Вяч. Собрание сочинений. T . I I I . Брюссель, 1979,
с.441 .
1+9 Иванов
Вяч. Собрание сочинений. T . I I I , с . 4 4 3 .
50 Шестов Л.
Вячеслав Великолепный, с . 9 0 .
ИССЛЕДОВАНИЯ
ПО ФОЛЬКЛОРУ
И МИФОЛОГИИ
ВОСТОКА
РЕДАКЦИОННАЯ
КОЛЛЕГИЯ
И. С.
Брагинский
Г.А.Зограф
Е.М.Мелетинстшй
(председатель)
С./0. Неклюдов
(секретарь)
Я. С. Новик
Б.Л.Рифтин
С.С.Целъникер
ГЛАВНАЯ РЕДАКЦИЯ
ВОСТОЧНОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
V
АРХАИЧЕСКИЙ РИТУАЛ
В ФОЛЬКЛОРНЫХ
И РАННЕЛИТЕРАТУРНЫХ
ПАМЯТНИКАХ
М О С К В А 1988
А 87
Составитель
Л.Ш.Розканский
Ответственный редактор
Е. С. Новик
Рецензенты
Г.Г.Бандипенко,
В.И.Брагинский
Основная часть публикуемых материалов посвящена реконструкции ритуальных истоков некоторых мотивов и сюжетов в литературах древнего мира и средневековья — японской, индийской, древнееврейской и древнегреческой
(последняя представлена работами из наследия Вяч.Ив.Иванова
и О.М.Фрейденберг). Выявляется ритуальная обусловленность
структурно-композиционных особенностей произведений разпличных жанров, обнаруживается мифологическая семантика
ряда образов и приемов построения сюжетов.
А
4603030000-133
013(02)—88
КБ-6-72-1988
ISBN 5-02-016671-5
(2) Главная редакция
восточной литературы
издательства "Наука", 1988
СОДЕРЖАНИЕ
От редколлегии
/ В.Н.Топоров. О ритуале. Введение в проблематику
.
Л.М.Ермакова. Ритуальные и космологические значения в ранней
японской поэзии
. . .
.
.
.
.
Я.В.Васильков. Древнеиндийский вариант сюжета о "безобразной
невесте" и его ритуальные связи .
С.Л.Невелева. О композиции древнеиндийского эпического текста в связи с архаическими обрядовыми представлениями
Ю.М.Алиханова. К истокам древнеиндийского понятия "раса"
А.М.Дубянский. Древнетамильский ритуальный панегирик
Д.В.Щедровицкий. "Дождь ранний и поздний" (ритуал вызывания
дождя в Библии и его аллегорическое осмысление на рубеже
античности и средневековья)
7
61
83 J
128 '
161
184
201
II
О.М.Фрейденберг. "Эйрена" Аристофана. Публикация и введение
Н.В.Брагинской
. .
Вяч. Иванов. Возникновение трагедии. Публикация, комментарии
Н.В.Брагинской
.
Н.В.Брагинская. Трагедия и ритуал у Вячеслава Иванова
221
237
294/
CONTENTS
E d i t o r ' s Note.
5
I
V.N.Toporov. On R i t u a l . Prolegomena
. . . .
.
L.M.Yermakova. R i t u a l and Cosmological I m p l i c a t i o n s in the
E a r l y Japanese P o e t r y
.
.
. .
Y a . V . V a s i l k o v . The E a r l y Indian Versions of the Loathy Bride
and I t s R i t u a l I m p l i c a t i o n s
. . .
.
S . L . N e v e l e v s . Composition of the E a r l y Indian Epic Texts
in
the L i g h t of the R i t u a l Archaic Notions
.
Yu.M.Alikhanova. The Origin of the E a r l y Indian Concept of
Rasa
. . .
.
A.M.Dubyansky. The E a r l y Tamil R i t u a l Panegyric
. . . .
D.V.Shchedrovitsky.
The E a r l y and the L a t e Rain
(Rain-Making R i t u a l in the Bible and I t s A l l e g o r i c Understanding
a t the Turn of the A n t i q u i t y and the Middle A g e s ) .
7
61
83
128
161
184
201
II
O.M.Freidenberg. A r i s t o p h a n e s ' Eirene.
The P u b l i c a t i o n and
Commentaries by N.V.Braghinskaya .
. .
.
V . I . I v a n o v . The Emergence of Drama (Dionysus and P r o t o - D i o nysianism, Ch.1 I ) . The P u b l i c a t i o n and Commentaries by
N.V.Braghinskaya
.
. . . .
. . .
N.V.Braghinskaya. Tragedy and R i t u a l by Vyacheslav Ivanov.
221
237
294
АРХАИЧЕСКИЙ РИТУАЛ
В ФОЛЬКЛОРНЫХ И РАННЕЛИТЕРАТУРНЫХ
ПАМЯТНИКАХ
Утверждено к печати
редколлегией
серии
"Исследования
по фольклору
и мифологии
Востока"
Редактор
С.Г.Нартж
Младший редактор
Г.А.Бурова
Художник
Л.С.Эрман
Художественный редактор Э.Л.Эрман
Технический редактор
Е.А.Пронина
ИБ № 15708
Сдано в набор 1 0 . 1 1 . 8 7
Подписано к печати 0 6 . 0 6 . 8 8
Формат 60x90 х /іб» Бумага офсетная № 1
Печать офсетная. Усл. п . л . 2 1 , 0 . Усл. к р . - о т т .
У ч . - и з д . л . 2 6 , 6 9 . Тираж 8900 э к з . Изд. № 6331
Зак. № 4 9 3 . Цена 2 р. 0 0 к.
21,0
Ордена Трудового Красного Знамени
издательство "Наука"
Главная редакция восточной литературы
103051, Москва К - 5 1 , Цветной бульвар 2 1 , строение 2
Отпечатано в Ордена Трудового Красного Знамени
Первой типографии издательства "Наука"
199034, Ленинград B - 3 4 , 9 линия, д . 1 2