Процессы формирования правящей элиты в механизмах
реклама
Центр проблемного анализа и государственно-управленческого проектирования Проблемы современного государственного управления в России Процессы формирования правящей элиты в механизмах государственного управления в России Материалы постоянно действующего научного семинара Выпуск № 2 (32) Москва Научный эксперт 2010 УДК 351(470+571) ББК 67.401 П 78 Научный руководитель семинара: В.И. Якунин, доктор политических наук Соруководители семинара: А.И. Соловьев, доктор политических наук, профессор; С.С. Сулакшин, доктор физико-математических наук, доктор политических наук, профессор П 78 Процессы формирования правящей элиты в механизмах государственного управления в России. Материалы научного семинара. Вып. 2(32). — М.: Научный эксперт, 2010. — 96 с. ISBN 978-5-91290-101-0 УДК 351(470+571) ББК 67.401 ISBN 978-5-91290-101-0 © Центр проблемного анализа и государственно-управленческого проектирования, 2010 Содержание Тема семинара Процессы формирования правящей элиты в механизмах государственного управления в России ....................................................................................... 5 Доклад А.И. Соловьев. Формирование элит в механизмах государственной власти и управления................................ 5 Вопросы к докладчику и ответы ............................................ 28 Выступления Г.П. Воронин. То, что достойно жить, — будет жить! ... 47 Л.Н. Тимофеева. Политическая модернизация и формирование элиты госуправления в России: во имя чего? .............................................................................. 49 В.Э. Багдасарян. Фильтрационные институты рекрутинга политических элит ........................................... 58 М.В. Вилисов. Надеяться можно только на самооздоровление элиты ................................................. 62 А.Л. Андреев. Сегодняшнее состояние элиты — результат неспособности общества консолидироваться ................................................................. 64 П.В. Касьянов. Об «элите» в свете глобализации .......... 66 3 Ф.Ф. Пащенко. Элита и системный кризис России ....... 69 Н.Н. Клюев. О пользе межстрановых и межрегиональных сопоставлений .................................. 73 С.С. Сулакшин. Либерал vs государственник: как всегда — реформы или жизнь ...................................... 78 Заключительное слово докладчика ........................................ 83 Тематическая программа научного семинара .................... 88 Список постоянных участников семинара ......................... 89 4 Тема семинара Процессы формирования правящей элиты в механизмах государственного управления в России Доклад Формирование элит в механизмах государственной власти и управления А.И. Соловьев, доктор политических наук Элита была и остается — конечно, не единственным, но в любом случае — важнейшим агентом как стратегического, так и оперативного государственного менеджмента. В этом плане формирование управленческого корпуса правящего класса представляет собой процесс исключительного социального значения, содержание которого отражается во всех сферах общественной жизни и затрагивает интересы всех слоев населения. В то же время понятийное содержание термина «элита» касается лишь характеристики взаимосвязей данного слоя с обществом и исполнения функций по принятию государственных (политических) решений. Поэтому за рамками этих смысловых ограничений любое расширение понятийных значений «элиты» минимизирует эвристическую ценность данного концепта. Адекватное отображение процесса формирования элит прежде всего предполагает понимание его двоякой природы, включающей в себя рекрутирование и одновременно встра5 Выпуск № 2 (32) Доклад ивание ее разнообразных сегментов в деятельность органов власти и управления государством. Другими словами, восхождение к вершинам власти и обретение должных статусов еще не означает включения данных фигур в разработку государственных стратегий и целей, и уж тем более не отражает качество и характер выполнения представителями элит специфических функций властвующих/управляющих. И это не столько вопрос индивидуальной (групповой) компетенции элитарных представителей, сколько их персонального и профессионального соответствия ролевым (т. е. реальным, а не статусным) нагрузкам, существующим в механизме управления конкретного государства. Иначе говоря, отселектированные представители элитарного корпуса должны еще влиться в структуры управления, продемонстрировать свои способности функционировать в рамках реального, а не нормативного процесса принятия государственных решений. В противном случае, их управленческие позиции окажутся лишь внешней, имитационной формой их профессиональной деятельности. Отмеченный факт показывает не только наличие трудностей, связанных с поиском наиболее оптимального соотношения компетенций тех или иных представителей элит с условиями их делового функционирования. Главное в другом: различия во времени, характере действий и степени адаптации элитарных представителей к своим ролевым нагрузкам способны предопределить не только различную эффективность органов власти и управления, но даже разнонаправленность их действий. Нельзя забывать и о том, что способность элиты к разрозненным действиям обусловлена и самим фактом функциональной (а равно территориальной и организационно-кадровой) диффузии государства, а также проводимыми реформами госаппарата (политической системы), создающими новые институциональные условия для овладения управляющими своими властно-управленческими ролями. 6 А.И. Соловьев. Формирование элит в механизмах государственной власти… Таким образом, в рамках любого государства различные сегменты элиты могут не только с различной эффективностью осуществлять свои властно-управленческие функции1, но и задавать взаимно противоречивые направления активности находящихся под их контролем государственных институтов. Но, как бы то ни было, следует понимать, что согласованные и компетентные действия элиты (в целом, как правящего слоя) — это по сути частный случай их профессиональной деятельности, в основном характерной для сильного демократического государства. Одним словом, рост профессиональных компетенций элиты является не столько результатом наращивания управленцами своих специальных умений и знаний, сколько прямым следствием усиления целостности системы государственного управления, повышения роли нормативно-правовых методов регулирования их профессиональной активности и укрепления роли гражданских структур в процессе принятия государственных решений. Однозначный приоритет структурных (организационных) факторов над персональными показателями личной компетенции управляющих показывает и то, что рост профессиональных качеств последних не всегда способствует повышению качества управления государством. К примеру, швейцарский исследователь Дж. Вуд убедительно показал, что если при рассмотрении различных вопросов и вызовов сохраняется один и тот же состав «партий» (политикоадминистративных коалиций, команд экспертов), то в резуль1 Как известно, Россия занимает 44-е место в мире по уровню квалификации госаппарата и 148-е место по уровню коррупции, что прекрасно иллюстрирует качество элиты и тот факт, что большинство представителей правящего класса пока еще отстает от современных требований, а масса даже высших чиновников и политиков демонстрирует архаичность и провинциализм своего политического мышления. Однако при всем при этом в госаппарате имеется немало высокопрофессиональных деятелей, а некоторые руководители работают на уровне мировых требований. 7 Выпуск № 2 (32) Доклад тате (даже при условии высокой квалификации этих лиц) неизбежно нарастают иррациональные подходы при решении задач (вызванные «политическими», личностными и иными побочными соображениями). А это, по понятным причинам, неизбежно снижает качество принимаемых решений. В то же время, при использовании новых разнообразных «посредников» (сторонних контрагентов, экспертов, участников) ситуация меняется коренным образом: такие акторы хоть и удлиняют и усложняют решение задачи, но неизменно повышают его качество и облегчают последующую реализацию2. Для России же сложность ситуации, которая отличается сохранением практически одного и того же экспертно-управленческого окружения государственных топ-менеджеров, характеризуется еще и наличием у большинства этих лиц (прошедших школу в силовых структурах и ориентированных преимущественно на лояльность и исполнительство) особого стиля мышления. В целом, этот профессиональный стиль близок к так называемому «коллаборационистскому» способу профессионального поведения (Г. Минцберг), приоритетами которого по преимуществу являются человеческие отношения, а не реализация той или иной задачи. Говоря об общих чертах элитарного слоя следует выделить и еще одну важную характеристику, отражающую особенности ее местоположения и формирования: в любом сложно организованном обществе элита никогда не является ни типичным, ни однозначно лучшим представителем социума. Она только частично обладает чертами меритократии, в основном позиционируя себя через ролевые нагрузки, связанные с принятием политических (государственных) решений. При этом социальные и культурные источники формирования этого слоя, как правило, не обусловлены напрямую присущей обществу социально-экономической стратификацией и носят уникальный характер. Однако при всем при 2 Wood J.D. The Irrational Side of Managerial Decision Making // IMD Perspectives for Manager, 2000. Vol. 76, December. P. 1–4. 8 А.И. Соловьев. Формирование элит в механизмах государственной власти… этом данная общность всегда является носителем собственных групповых интересов, которые органически включены в любые формы ее властно-управленческой деятельности. Причем после восхождения во власть большинство представителей (отечественных) элит превращают корпоративную солидарность, а более того — лояльность к высшим руководителям и лидерам своей коалиции, в свой главный ориентир, действующий поверх любых идеологий. В свете этих фактов следует считать обычной практикой тот факт, что элиты прикрывают содержание (различия) своих внутри групповых интересов и ценностей идеологическими соображениями, апелляцией к высоким гражданским идеалам. Причем свою — и далеко не последнюю — роль в обеспечении интересов этих группировок играют и обслуживающие их интеллектуальные структуры (интеллигенция), создающие любые теоретические конструкции, способные защитить интересы своих «кормильцев». Другими словами, элиты никогда не были и не будут социальной структурой, чья профессиональная деятельность связана лишь с представительством гражданских интересов (или общества в целом) и общественно ориентированным исполнением профессиональных функций. А круговая порука или общность групповых культурных ценностей и ментальных структур в подавляющем большинстве числе случаев будут преобладать над нормами общественной морали и национальными интересами. В любом случае первичность идеологии представительства социальных интересов граждан присуща только редким, а в российском контексте — лишь исключительным представителям правящей элиты. Благодаря их ключевым позициям в структуре управления государством выработка любых стратегий и политик неизменно базируется на их корпоративных преференциях (а в ряде случаев и полностью замещает национальные интересы). И только пространственно-временной контекст может дать возможность понять сочетание корпоративных и 9 Выпуск № 2 (32) Доклад общенациональных приоритетов в управленческих акциях государства. «Исправить» же корпоративный формат деятельности элитарных кругов (а заодно и их индивидуальногрупповые качества) можно только публичными усилиями объединенной общественности, постоянным контролем гражданских структур за процессом принятия государственных решений. Структурные особенности элитарного слоя и, как следствие, его внутренняя противоречивость показывают, что исполнение им своих профессиональных функций неразрывно связано с межгрупповым и межличностным соперничеством. Чаще всего именно эти источники (и характер противоборства) инициируют те или иные государственные решения. Так, Сталин активно боролся против 80-тысячной группировки ленинградцев, оказавшейся в структурах власти и управления в 1930 гг.; Б. Ельцин начал демократические реформы во многом для устранения из власти Горбачева и его политической креатуры и т. д. Да и сегодня понятия «силовики», «питерцы» и даже «финансовый» или «хозяйственный» блоки в Правительстве — являются не столько отражением нынешнего структурирования правящего класса, сколько наличия различных элитарных альянсов, находящихся между собой в конкурентно-соревновательных отношениях. Конечно, структуру правящей элиты составляют не только элементы ее политико-управленческого сегмента. Такого рода функции и роли в государстве (правда, не на регулярной основе) выполняют также представители крупного бизнеса, владельцы других важных для общества ресурсов, лидеры общественного мнения, а также влиятельные зарубежные круги. Характер участия этих сегментов более широкого элитарного слоя в принятии решений определяется типом политической системы (режима) и соответствующим деловым контекстом. Важно, однако, что в результате постоянного или спорадического поддержания коммуникации с этими акторами политико-административные элиты неизбежно рас10 А.И. Соловьев. Формирование элит в механизмах государственной власти… слаиваются, порождая значительные теневые (полутеневые) образования, изменяющие конфигурацию элит при принятии государственных решений. Эти неформальные агенты (чьи механизмы рекрутирования и вовлечения во власть либо сохраняют минимальную зависимость от официальных структур, либо вообще не зависят от них) представляют собой непременную составляющую любой системы управления государством и зачастую оказывают решающее влияние на принимаемые решения. Сложная морфология элиты показывает и то, что механизмы обновления высшего слоя управленцев совсем иные, нежели у среднего и низшего слоев госбюрократии. Столь же существенно различаются и механизмы обновления политических и административных элементов в правящем классе. Однако совершенно особым значением в структуре элиты обладает политический лидер. Его отношения с элитарными сегментами определяются многими факторами, но нельзя упускать из виду, что лидер может представлять собой не только центр сплочения элитарной коалиции, но и источник угрозы положению тех или иных сегментов правящего класса. Это в еще большей степени усиливает подвижность архитектуры правящей элиты, внутренних зависимостей между ее сегментами и отдельными представителями. Сказанное позволяет понять, что реальное управление государством всегда опирается на функционирование разнообразных элитарных альянсов и коалиций, не имеющих прямых и однозначных корреляций со статусными позициями управляющих. Иначе говоря, статусные лица не исчерпывают силу влияния государства, а конкретная архитектура элит, принимающих участие в разработке стратегий, в основном формируется в соответствии со сложившимся типом государственности, политической формой организации власти в конкретном обществе и существующим в нем реальным балансом сил. Отсюда становится понятным и то, почему легальные механизмы рекрутирования и формиро11 Выпуск № 2 (32) Доклад вания элит никогда не совпадают с реальной архитектурой правящего класса, перечнем фигур (ЛПР), контролирующих реальные рычаги власти и управления. Как показывает опыт, добиться более оптимального состава правящего слоя в системе государственного управления и одновременно повысить соответствие действий управляющих интересам общества возможно только за счет повышение уровня транспарентности власти и усиления гражданского контроля за элитарным рекрутингом и функционированием правящей элиты. Современная стадия отечественного элитогенеза Нынешняя стадия отечественного элитогенеза одновременно демонстрирует как качественное состояние элитарного слоя (одновременно отражающего характер его профессиональной деятельности), так и наличие механизмов и технологий его обновления (на всех уровнях политической системы). Учитывая наличие множества критериев оценки правящего класса (и, соответственно, высокий уровень дискуссионности по этому вопросу), не станем углубляться в этот аспект проблемы, отметив только то, что целесообразнее формулировать такие суждения применительно к конкретным отрядам элиты, функционирующим на различных управленческих и региональных площадках. В целом же, на наш взгляд, правящая элита вполне соответствует уровню развития нашего общества, а стиль и характер ее профессиональной деятельности отражает все наиболее типичные особенности организации власти и государственного управления. Так что коррупционность правящего слоя, невысокие профессиональные качества управленцев вполне адекватны сложившейся ситуации в социально-экономической и политической сферах. Отметим только более высокий уровень групповой аккумуляции элитарных сегментов, усиливающий негативные последствия 12 А.И. Соловьев. Формирование элит в механизмах государственной власти… функциональной диффузии государства и в ряде случаев ведущий к возникновению межотраслевых образований антиобщественного характера3. В любом случае, нарушение равновесия между политической средой и состоянием элит (в позитивную для последней сторону) в первую очередь зависит от темпов демократизации Российского государства и его политической системы. Верно и другое: никакие «прогрессивные», «высоко квалифицированные» или «национальные» элиты без структурных трансформаций государственной власти не способны демонстрировать необходимые обществу образцы управленческой деятельности. Что касается содержания современных механизмов элитарного рекрутинга в России, то следует отметить, что они также являются «плоть от плоти» нынешней системы организации власти. А благодаря жесткости выстроенных конструкций «вертикали власти», они во многом блокируют не только потребности внутреннего развития страны (в том числе и становления цивилизованных рыночных отношений), но и новые вызовы глобализации, обусловливающие участие страны в трансграничных проектах, мировом разделении труда. В целом в стране сложилось четыре типа рекрутинговых моделей: универсальные (гильдийская и антерпренерская), национально-страновые, региональные и местные. На их содержательное наполнение влияют особенности политической системы и правящего режима — с одной стороны, и тенденции современной стадии элитогенеза — с другой. В конечном счете, основные отечественные механизмы элитарного рекрутинга, благодаря широко развернутым медиапропагандистским проектам, представляют собой особый вариант гильдийской модели, «загримированной» под антерпренерскую. 3 См.: Ходорковский М. Узаконенное насилие // Независимая газета. 2010. 3 марта. 13 Выпуск № 2 (32) Доклад Такое положение обусловлено в первую очередь низким уровнем взаимодействия политических и социальных процессов и институтов, практическим вытеснением общественности за пределы публичной сферы и масштабным использованием административных и медиаинструментов для формирования и реализации государственных стратегий. Данные особенности политической организации общества минимизируют участие гражданских структур в отборе и контроле за деятельностью правящей элиты и предопределяют расширение возможностей данного слоя для автономного формирования государственных стратегий и перераспределения общественных ресурсов. Фактическое крушение избирательной и судебной систем, их во многом имитационный характер привело к тому, что отбор политических представителей населения стал внутренним делом высшего сегмента правящей политической элиты. Рекрутирование элиты превратилось в самовоспроизводство правящего класса, практически утратив связи с гражданским представительством и качественным образом расширив автономность его управленческих практик. Это также обеспечило и тесный союз политического сегмента элиты с высшими (и, отчасти, средними) фигурами госадминистрации, предопределивший создание устойчивого базиса для образования правящего альянса (куда включаются также и представители крупного бизнеса). Сложившуюся ситуацию подкрепляют следующие устойчивые тренды отечественного элитогенеза: − теневизация (отражающая ориентацию элит на серые схемы отправления своих полномочий, а также криминальные цели профессиональной деятельности); − этнизация (предполагающая систематическое использование факта этнонациональной принадлежности для получения служебных и иных преимуществ при исполнении элитой политико-управленческих функций); − корпоративизация (выражающая устойчивую преимущественную ориентацию управляющих на реализацию 14 А.И. Соловьев. Формирование элит в механизмах государственной власти… интересов той или иной группы и направленное укрепление позиций ее лидера); − усиление трансграничного характера функционирования элиты (характеризующее повышение зависимости состава и характера деятельности отечественной элиты от мирополитических, геоэкономических и геокультурных процессов, что в свою очередь предопределяет более сложную мотивацию профессиональной деятельности элитарного корпуса); − персонализация (использование официальных статусов и возможностей для исключительной реализации индивидуальных интересов, продвижения во власть родственников и ближнего окружения); − профессионализация (обладающая частичным характером и проявляющаяся на различных площадках профессиональной деятельности управляющих). Соединение политического и элитарного потоков привело к ряду существенных изменений политического дизайна. Во-первых, оно сломало гражданское участие в механизмах властно-управленческого рекрутинга, придав официальным (избирательным, представительским) механизмам последнего сугубо фиктивный характер. Если перефразировать слова отечественного тирана, то население только выбирает (точнее, не выбирает, а голосует), а вот уже «считает» (т. е. посвоему интерпретирует результаты этой сценарируемой акции) только госадминистрация. Данные механизмы и принципы формирования представительных органов власти, сочетаясь с практической независимостью исполнительных структур, создают практически полную самодостаточность и независимость элитарного корпуса (политико-административной и крупной бизнесэлиты) от гражданских структур и населения в целом. При этом эшелонированный характер элитарного корпуса служит препятствием для применения законодательных норм в отношении высшей части правящего класса (не случайно 15 Выпуск № 2 (32) Доклад коррупционные дела, как правило, заканчиваются на уровне заместителей министров и мэров городов). Таким образом, главными механизмами и технологиями элитарного рекрутинга сегодня являются кооптация, сделки (как результаты внутри элитарного торга), протекционизм, попечительство («крышевание»), поддержание родственных, земляческих и неформальных связей. Часть подобного рода технологий распространяется и на структуры «нового кочевничества», отражающего формирование корпуса трансграничных элит. Внутри же страны эти корпоративные механизмы, сочетаясь с технологиями spoil system, полностью проектируют состав правящего слоя, оставляя принципы merit system лишь для нижних, ничего не значащих этажей управления и власти. Своеобразным страховочным механизмом позиционирования элитарного слоя является плотность организационных иерархий и уже наработанных традиций «вертикали власти», что ведет к чрезвычайно быстрому поглощению истэблишментом новых сегментов элиты, интегрируемых в структуры государственного управления. Реальный вес политических и административных сегментов правящего класса привел к тому, что высшая бюрократия практически превратилась в решающего политического актора, обретя контроль над важнейшими ресурсными центрами общества и бизнеса. Политические инвестиции в администрацию еще больше оттеснили население от власти и процесса принятия решений. В результате действия всех этих структур и механизмов государственное управление превратилось в поле столкновения сугубо корпоративных преференций, пространство игровых действий, нацеленных на обыгрыш одной группой другую. Благодаря сложившемуся институциональному дизайну все, кто по тем или иным причинам попадает в пространство российской власти, объективно сохраняют одну и ту же однозначно корпоративную устремленность действий. Так что те, кто сегодня критикует политику Путина–Медведева — 16 А.И. Соловьев. Формирование элит в механизмах государственной власти… в рамках сложившегося административно-политического пространства — способны осуществлять лишь политику в интересах другого группового объединения, другой корпорации, а не работать на общественные потребности. В конечном счете, такие механизмы рекрутирования усугубили дистанцирование элит от гражданских структур, усилив негативные тенденции формирования и функционирования элитарных кругов. Причем, распространение коррупционных связей начинает видоизменять даже базовые функциональные нагрузки управляющих в ряде важнейших общественных отраслей (к примеру, в МВД). И сегодня ни общество, ни случайно просочившиеся во власть представители населения не в состоянии поменять ни правил игры, ни добиться хотя бы частичного изменения действий элиты на площадках ее профессиональной ответственности. Важно видеть, что укрепляющим такое положение элитарного слоя фактором является институциональная сплоченность его высшей части, контролирующей основные ресурсные центры общества и те государственные структуры, которые способны применять методы насильственного регулирования. Контроль над этими реперными точками позволяет им осуществлять власть как форму бизнеса, эффективно охраняя свои позиции и формы государственного предпринимательства. Эта институциональная связка — системное ядро реальной структуры власти, непроницаемое не только для граждан, но и для других элитарных группировок (политического «полусвета»). Это ядро, сплоченность которого обусловлена не только узко групповыми и индивидуальными интересами, но и межличностными, неформальными узами. Представители именно этой «связанной группы» жестко контролируют и медиапространство, и социальные каналы возможного рекрутинга, применяя все возможные методы для собственной защиты и устранения потенциально опасных конкурентов. Посредством финансовых сделок, судебных преследований, — а, при необходи17 Выпуск № 2 (32) Доклад мости, и силовых акций — дела подобного сорта решаются быстро и эффективно. Теоретически в состав этой группы могут входить и представители других государств, поддерживающих клиентельные связи с отечественной элитой. Однако понятно, что основу здесь составляют сугубо российские фигуры. Трудности идентификации этой правящей группировки сопряжены и с тем, что — в отличие от бизнес-элиты — здесь значительно шире распространено накопление теневых капиталов. Поэтому большинство этих лиц не проходят по спискам журнала Форбс и не фигурируют в налоговых декларациях. Дефицит информации — в сочетании с защитными информационными кампаниями и манипуляциями — еще больше прикрывает деятельность этой группы. «Ельцинская семья» — это, пожалуй, единственная публично известная номинация группы такого типа. Нынешний симбиоз «силовиков», «питерцев» и, видимо, каких-то еще группировок создал свою политико-административную коалицию, обладающую более скрытым характером отправления своей властно-управленческой деятельности. В то же время, в общественном мнении элитарный политико-административный слой воспринимается без этих структурных изысков и характеризуется весьма негативным образом. Традиционно некомплиментарное отношение граждан к представителям власти сегодня столкнулось с новой волной недоброжелательства, подогреваемой не просто отдаленностью их от населения и неподконтрольностью, но и разительным контрастом их финансово-имущественного положения. В советское время номенклатура не щеголяла своей хорошо всем известной обеспеченностью. Сегодня же статус крупных правительственных чиновников, губернаторов, многих федеральных депутатов (в том числе и коммунистических «защитников народа»), руководителей госкорпораций, а также многих других власть предержащих официально сочетается с их запредельно высокими доходами. Коротко говоря, воз18 А.И. Соловьев. Формирование элит в механизмах государственной власти… родившаяся сегодня неономенклатура (совместно с крупным капиталом) формирует и новые, шокирующие общественное мнение образования — в частности, т. н. форбс-элиту, которая задает стандарты жизни, значительно превосходящие пресловутые мировые стандарты. Понятно, что в такой институциональной атмосфере наблюдается значительно более активное воспроизводство консервативных, а не прогрессистских частей элиты. Причем их наиболее распространенной системой ориентаций, призванной укрепить духовные основания правящего режима, является идеология пангосударственности. К сожалению, даже социально неравнодушные представители отечественной интеллигенции зачастую пропагандируют аналогичного рода идеи, пытаясь политически реанимировать (в эпоху глобализации!) архаичные представления, характерные для времен становления национального государства. К вопросу о перспективах Итак, можно видеть, что сегодня рекрутирование и функционирование элитарного корпуса в целом заточено под его самовоспроизводство и осуществление автономных и даже автаркических управленческих стратегий. Жесткость политических конструкций российского социума, неподконтрольность исполнительных и судебных (а во многом и законодательных) органов власти в значительной степени купируют воздействие многих современных тенденций общественной эволюции (глобализации, становления информационного общества, активизации межкультурных коммуникаций) на механизмы формирования элит. И только отчасти эти факторы проявляются в деятельности высших эшелонов правящей элиты. С другой стороны, закрытость системы государственной власти и управления от гражданского контроля как главного источника обновления различных сегментов элиты сохраняет межкорпоративную конкуренцию в качестве глав19 Выпуск № 2 (32) Доклад ного источника элитогенеза, что в свою очередь предопределяет низкую компетенцию многих фигур в правящем слое, а также консервацию коррупционных механизмов их взаимодействия. Сказанное дает возможность понять и то, что у элит практически не выстроены необходимые для выполнения ими своих функций отношения с низовыми политическими структурами. Сложившаяся система власти и управления углубляет свою социальную чужеродность обществу, по сути открыто охраняя элитарные приоритеты в распределении общественных благ и ресурсов. В то же время, элементарные механизмы подлинного представительства гражданских интересов плохо срабатывают даже в экстремальных условиях. При этом отдельные группы населения вообще лишены своего представительства во власти. Ну, а медиакратические и корпоративные механизмы власти надежно защищают правящий режим и его элитарные структуры от влияния общественного мнения. Учитывая мировой опыт, необходимо констатировать, что без влияния общественности и на рекрутинг элитарного слоя, и на процесс принятия государственных решений формирование правящего слоя в целом не будет обладать должной социальной эффективностью. Важно, однако, понять, что для переориентации профессиональной деятельности элитарного слоя необходимы институциональные изменения в структуре власти и управления государством. И прежде всего нужны те изменения, которые смогут обеспечить реальное включение общественности и в отбор, и в контроль за деятельностью властвующих/управляющих. Однако понятно и другое: сегодня невозможно сломать корпоративный характер элитогенеза, сформировать модель подчинения правящего класса гражданским структурам. Поэтому речь должна идти не о достижении какого-то идеального для общества состояния механизмов рекрутинга и функционирования элит, а о возможности остановить и 20 А.И. Соловьев. Формирование элит в механизмах государственной власти… переломить негативные тенденции во властном элитогенезе. Причем в краткосрочной и среднесрочной перспективе. Еще одно важное обстоятельство: в обществе функционируют различные элитарные образования, и потому проблема их рекрутирования должна решаться с применением различных инструментов. Другими словами, для воспроизводства и функционирования правящих кругов (непосредственно влияющих на государственные решения) должны использоваться (для совершенствования, изменения) одни технологии, в то время как по отношению к тем внутриэлитарным структурам, которые лишь косвенно воздействуют на разработку стратегий, должны применяться другие механизмы их воспроизводства и развития. И, наконец, следует понимать и то, что вопрос совершенствования рекрутирования и функционирования элиты будет прямо зависеть от ее внутренней (отраслевой) структуры и потому чем дальше, тем больше будет обусловлен более плотным включением страны в новое мировое распределение труда. Тем самым отечественные правящие круги будут только интенсифицировать свое врастание в международные элиты, т. е. включаясь в иные механизмы представительства интересов и трансформируя свои мотивационные и установочные структуры. Стоящие перед Россией задачи обновления корпуса элит по-разному воспринимаются представителями научного сообщества. И если иметь в виду их нормативно-оценочные конструкции, то здесь можно выделить два крупных направления — оптимистическое и пессимистическое. Сторонники последнего драматизируют сложившуюся в стране ситуацию, полагая что к 2014–2015 г. Россия полностью исчерпает запас прочности, оставшийся ей после развала СССР, и начнет неуклонное скольжение в ряды стран «четвертого мира», постепенно утрачивая свою экономическую независимость и территориальную целостность. Соответствующим образом будут сопровождать данный процесс и элитарные круги, 21 Выпуск № 2 (32) Доклад демонстрируя при этом новые образцы корпоративной идеологии и — чем дальше, тем больше — распадаясь на свои функциональные (территориальные) сегменты. Сторонники, условно говоря, философии оптимизма предлагают иной ряд моделей обновления политики и элитарного корпуса. Крайнюю позицию занимают здесь приверженцы конспирологической теории (склонные видеть причинами сложившегося положения влияние отечественной олигархии, «заговоры» мировых теневых структур и «происки» зарубежных держав), которые полагают, что должных изменений можно добиться за счет экранирования стороннего политического влияния (при одновременной активизации «почвенного», «национального» и «цивилизационного» потенциала) и переформирования правящей политической команды и лидерской подсистемы. Как можно видеть, в этой конструкции доминируют «вечные», универсалистские подходы, которые специфицируют все исторические факторы и условия элитогенеза только путем изменения фамилий «заговорщиков» и «победителей». Показательно, однако, что эти малонаучные и крайне субъективные идеи могут в равной степени использоваться и представителями правящего лагеря, получающими таким образом все основания для организации «круговой обороны» от претендентов на их властные позиции. Иной подход предлагают те аналитики, которые во главу угла ставят макрополитические основания функционирования элиты. Они считают (и не без причины), что без принципиальных изменений политической системы и качественного расширения презумпций гражданского контроля элита не сможет — и по своему составу, и по своим компетенциям — соответствовать задачам представительства гражданских интересов и не вернется к исполнению своей общественной миссии. С их точки зрения, необходима качественная перестройка политической системы и правящего режима, без чего существенное обновление состава, а главное — изменение характера, стиля функционирования правящей элиты — невозможно. 22 А.И. Соловьев. Формирование элит в механизмах государственной власти… Однако слабостью таких воззрений является недостаточное понимание специфики формирования госаппарата и взаимодействия политических и административных элит правящего класса. Поэтому задачи трансформации элит в этом измерении не всегда находят свое адекватное выражение в верном понимании соотношения политических оболочек системы государственного управления и деятельности госаппарата. Аналогичным образом слабо представляют себе адекватные механизмы формирования властной элиты и сторонники административной науки, делающие исключительный акцент на процедурные и нормативные механизмы реформирования госаппарата, но не учитывающие в должной мере роль политико-системных оснований деятельности правящего класса. Таким образом, административные реформы представляются им достаточными для изменения характера функционирования правящей элиты. Существует и более узкий, условно говоря, менеджеральный подход к пониманию перспектив изменения механизмов формирования элиты. Он основан на понимании изменения характера эволюции государственной политики в современных условиях, ведущей к усилению ее проективного характера и постепенной минимизации неконгруэнтных методов управления общественными объектами. В данном случае предлагается шире использовать опыт корпораций, по-иному ставящих вопросы подбора руководящих кадров. Ставка делается не на рекрутинг управленческого состава (кадровое продвижение, рост, карьеру и проч.), а на персональный подбор управленцев («охоту за головами»), активизацию механизмов «звездного менеджмента». По нашему мнению, рациональная интерпретация последних трех подходов позволяет синтезировать их базовые идеи и определить следующие направления деятельности для изменения механизмов формирования правящей элиты: − перестроить деформированные каналы представительства гражданских интересов (прежде всего обеспечив 23 Выпуск № 2 (32) Доклад честные и свободные выборы, добившись их систематического проведения на местных, региональных и федеральных площадках) и качественно повысить роль публичных механизмов в отборе элит и контроле за их профессиональной деятельностью; − принципиально усилить зависимость исполнительных от представительных органов власти; добиться жесткого нормативно-правового регулировании деятельности госаппарата (в том числе и за счет формирования института административной юстиции); провести судебную реформу, направленную на усиление независимости судебных органов власти от институтов власти и управления; − изменить принципы организации публичного дискурса, исключив политическую цензуру из практики регулирования медиапространства; − сократить численность политических назначенцев в госаппарате, усилив позиции специалистов, не зависящих от влияния партийно-политического истеблишмента (в данном случае не исключается и привлечение иностранных специалистов, в то время как формирование «кадрового резерва» не должно считаться обязательным правилом); применять разные принципы подбора чиновников разного ранга (для ограниченного круга высших госменеджеров — spoil system, а для остальной части аппарата — merit system); весьма перспективным выглядит и формирование службы высших госуправленцев. Конечно, такие трансформации не смогут решить всего комплекса проблем в отношениях элиты и неэлитарных слоев, государства и общества. При этом ряд решений (например, расширение численности высших чиновников, отбираемых по принципу политической приверженности лидеру), неминуемо законсервирует и даже усилит корпоративный характер госменеджмента. Более того, проблемой является 24 А.И. Соловьев. Формирование элит в механизмах государственной власти… сам поиск тех агентов развития (включая и соответствующие элитарные группировки), которые могли бы инициировать все эти процессы и — обозначив сопротивление сложившимся реалиям — предложить новые паттерны и нормы взаимоотношений государства и общества. Но даже начавшись все эти институциональные подвижки смогут создать лишь основу для постепенного изживания (до безопасных для общества размеров) элитарного корпоративизма и клиентелизма, сокращения теневых и коррупционных практик, а в итоге — возвращения уважения гражданами своей элиты и власти. Правда, и они не смогут победить угодничество и фаворитизм, ориентацию управленцев на власть (и ее носителей), а не на общественное благо. Впрочем, эти проблемы лишний раз доказывают необходимость проведения институциональных реформаций. Думается, что таким образом удастся решить следующие задачи: трансформировать «ближнюю» деловую среду госаппарата, а также соответствующим образом видоизменить основания политической системы. Но главное — должны измениться принципы образования политико-административных альянсов. Ну, а за счет изменения на верхних этажах управления появится возможность трансформировать социальноэкономическую структуру властных коалиций и создать надежный кадровый пул общественной модернизации. Подчеркнем еще раз: при нынешнем институциональном дизайне правящего режима все поисковые проекты (означающие создание команд при тех или иных новых лидерах, заключение внутриэлитарных соглашений, изменение партнерских и союзнических отношений) могут лишь воспроизводить корпоративный характер правления, не повредив властному позиционированию «связанной группы» и — в лучшем случае — лишь частично видоизменить ее персональный состав. При этом случайные прорывы во власть неудобных для истеблишмента лиц режим будет ликвидировать быстро и безошибочно. 25 Выпуск № 2 (32) Доклад Столь же иллюзорны надежды на «возрождение национально ориентированной элиты», силу ее «цивилизационного потенциала» и «ценностной мотивации». Контрпродуктивность такого подхода прежде всего обусловлена вторичной ролью культурно-ценностных факторов, исключающей их преобладание над институциональными условиями политико-управленческой деятельности. Так что их активация не способна оказывать существенного влияния ни на проектирование профессиональной деятельности, ни на выстраивание новой архитектуры власти. Более того, ценностно-ориентационные формы сознания элиты по силе влияния, как правило, всегда проигрывают предметно-направленным, прикладным формам мышления, непосредственно обусловливающим практические действия управленцев (в том числе и высших). Поэтому единственно заметной зоной влияния ценностно заданных диспозиций является закрепление внутриэлитарных разломов и противоречий, лишь оформляющих групповые очертания деятельности различных коалиций управляющих. Исходя из вышесказанного, следует подчеркнуть, что в рамках строго централизованных структур управления (сложившейся «вертикали власти»), жестко ограничивающих элитарные слои в самостоятельном проектировании, начальным условием будущих преобразований может стать только тот или иной институциональный диссонанс, обладающий возможностью распространения на всю систему власти (или ее важнейшие участки). Внутренним источником таких явлений могут стать «трения» между базовыми институтами власти и управления (и соответствующими коалициями игроков), противоречия между передовыми и традиционными отраслями экономики (обладающими собственными перспективами в связи с развитием международного разделения труда), а также конфликты в лидерской системе власти. В этой связи особым значением для возможных преобразований обладает институт лидерства. Для России — это 26 А.И. Соловьев. Формирование элит в механизмах государственной власти… прежде всего проблема сохранения/разрушения внутренней интеграции «тандемократии». Однако, несмотря ни на какие предположения, вопрос о том, являются ли предпосылкой институционального диссонанса противоречия во взглядах Президента и Премьера (по вопросам оценки экономической политики первых восьми лет правления Путина, деятельности госкорпораций, по содержанию будущей модернизации, реформе политической системы и ряду других проблем, по которым уже прозвучали публичные оценки двух лидеров), все так же остается открытым. Во всяком случае, потребность для политиков и чиновников «оглядываться» — пусть даже формально — на различные мнения руководителей должна внести в их деятельность элемент новизны. Фактом остается и то, что свободолюбивая риторика Президента успела создать корпус «сочувствующих» — причем, как во власти, так и в низовых политических структурах. Не углубляясь в иные аспекты институциональной перестройки власти и государственного управления, отметим лишь то, что если элитам не удастся динамично изменить свои внутренние взаимоотношения, встроившись в систему представительства гражданских интересов, то в действие могут быть приведены совсем иные, уже разрушительные механизмы общественного переустройства. Правда, есть еще два важных обстоятельства: конфликты внутри правящего класса должны быть улажены непременно консессуальным образом, ну и, конечно, желательно, чтобы после «перезагрузки» правящего класса у вершин власти не оказались консервативно-реакционные силы (которых в стране, увы, весьма и весьма достаточно). 27 Вопросы к докладчику и ответы Вопрос (А.Л. Андреев): Должен сказать, что в докладе прозвучал новаторский подход. Мне хотелось бы спросить: каковы условия превращения (схемы) «восьмерки» в «ноль» и изменения соответствующих обстоятельств формирования элитарных групп? Несомненно, их надо перестроить. А кто это будет делать? Ответ: Позвольте начать с философии. Как известно, человек слаб, а человек во власти — слаб вдвойне. Поэтому отказаться от всех искушений, которые связаны с отправлением полномочий и соответствующими прерогативами распределения ресурсов, мало кто способен. Так что ориентация на сохранение себя во власти — причем всеми правдами и неправдами — сохраняется примерно у 90% попавших туда людей. И надеяться на то, что вы выберете какого-то сверхдобродетельного человека, который сверху начнет изменять эти условия, — полная утопия. Иначе говоря, пока не будут проведены необходимые институциональные преобразования — в частности, радикально повышен удельный вес публичного контроля за их деятельностью, — никаких трансформаций в деятельности элитарных групп добиться будет невозможно. Я уже сформулировал этот тезис и могу его еще раз огласить: как бы мы не критиковали нынешнюю связку лидеров, понятно, что предположение, будто другая команда, занявшая их место, будет работать исключительно на общественные интересы, — сущая утопия. В сохранившихся институциональных границах она будет заниматься тем же самым — организацией перетока ресурсов в пользу «своих» конституэнтов. Правда, риторика при этом может и измениться. Так что, пока не изменится нынешний дизайн вертикали власти, «восьмерка» никогда не станет «нулем». Сегодня эта вертикаль — с точки зрения управленческих возможнос28 Вопросы к докладчику и ответы тей централизованной власти — работает уже на пределе возможностей. Но пока что она жива и воспроизводит чудовищный по своим социально-экономическим последствиям разрыв власти и населения. И пока мы не выработаем механизм хотя бы парламентского контроля за исполнительной властью, мы не сделаем ни единого шага для изменения элитарных альянсов: все они будут вывариваться в собственном соку, и новые люди, которые будут туда так или иначе попадать, будут так же истово работать на укрепление истеблишмента. А у общества будут столь же неуклонно закрываться перспективы развития. А.Л. Андреев: Понятно, но что Вы вкладываете в понятие «мы»? Кто это — «мы»? А.И. Соловьев: Я опять сошлюсь на результаты исследований Афанасьева, который приводит очень интересные данные. Он пишет, что 46 или 48% представителей меритократических кругов (лучших представителей отраслевых сегментов общества) являются либерально настроенными личностями. Причем, даже представители силовых структур, которые внутренне также готовы к изменениям. Они являются неким протоэлитарным слоем, своеобразным планктоном для создания новых альянсов правящего класса. Правда, с точки зрения Афанасьева, главным источником их инновационной деятельности являются не институциональные, а чисто экономические причины. В частности, он считает, что при сокращении монопольной ренты (а у нас, как известно, экономические выгоды в основном получают только госмонополии) значительная часть предпринимательского класса способна начать активные действия по изменению своей диспозиции. Но мне все же представляется, что генератором изменений могут стать институциональные источники — трения между института29 Выпуск № 2 (32) ми власти, различия между стратегиями ведомств. Ну, а передовыми акторами, которые возьмут на себя большинство рисков за дальнейшие изменения, станут средние и низшие бизнес-элиты. Вопрос (П.А. Федосов): У меня два коротких вопроса — просто на понимание. Первое. Я не совсем понимаю категорию этнизации. Проиллюстрируйте ее, пожалуйста. И второе. Определение, которое Вы сегодня предложили, — «реально участвующий» — очень близко к тому, что в свое время предложил Кургинян, когда сказал, что элита — «те, кто в игре». Остается вопрос: сколько их? Понятно, что это нельзя оценить с точностью до десяти. Но все же, хотя бы порядок величин: это десятки тысяч или сотни тысяч по стране? А может, это всего лишь 3–10 человек? Ответ: Тенденция этнизации отражает получение преимуществ представителями того или иного (чаще коренного) этноса при занятии статусных позиций, в карьерном и кадровом росте, ресурсных предпочтениях. Мы со всей очевидностью наблюдаем это во многих регионах, особенно в бывших национальных республиках. Это подтвердит любой социолог. Если несколько расширить трактовку такой тенденции и включить туда какие-то земляческие основания, то мы можем и на историю сослаться: Горбачев инициировал приток во власть представителей южного региона, Ельцин — уральского, Путин — питерского и т. д. Что касается ответа на второй вопрос, то напомню вначале, что существует всего три метода определения состава правящей элиты: статусный, репутационный и так называемый десизиональный, предполагающий отнесение к элитам тех лиц, которые принимают непосредственное участие в принятии решений. Самый адекватный из всех этих мето30 Вопросы к докладчику и ответы дов — последний. Но практически его невозможно использовать в силу дефицита информации. Мы прекрасно понимаем, что должны пройти десятилетия, прежде чем мы узнаем круг тех людей, которые были причастны к принятию того или иного решения. А некоторые решения так и остаются — в силу активной дезинформации, прикрытия специальными акциями, манипулирования и прочее — неидентифицируемыми, причем вместе со всеми своими участниками. И чем крупнее, чем ответственнее решение, тем больше информационных оболочек его прикрывают. Я считаю, что научными методами определить состав правящей элиты принципиально невозможно, но назвать численный порядок попробую. Если исходить из того, что ельцинскую «семью» составляла политико-административная группировка из примерно полутора тысяч человек, то, я думаю, ситуация вряд ли изменилась и сегодня. С учетом всех региональных и федеральных структур это, наверное, и есть тот круг лиц, та связанная группа, которая представляет собой высший слой. Вопрос (Г.П. Воронин): Последние 20 лет я наблюдаю процесс обновления управленческого персонала. На сегодняшний день 60% высших чиновников — доктора наук. Казалось бы, это хорошо, но для страны не получается, чтобы это было хорошо. Наглядный пример: Алешин Борис Сергеевич защищал докторскую степень по упругим свойствам кристаллов, однако никакого отношения к кристаллографии он не имеет. А членкорра он получил по метрологии, с которой рядом не стоял. Что делать? Ответ: Покойный академик Львов как-то на Президиуме ВАК сказал, что хватит нам каждый раз стыдиться, краснеть; давайте просто примем решение: избрали человека в Государственную Думу — значит он автоматически становится кандидатом наук; избрали губернатором — присваиваем 31 Выпуск № 2 (32) степень доктора наук. Но если без шуток, то это проблема серьезная. Вот когда, к примеру, В.И. Якунин защищался, то он прошел все «чистилища» — обсуждения, Экспертный совет ВАК и проч. Замечу при этом, что о некоторых других соискателях мы в Экспертном совете ВАКа узнаем… из газет. Такие вот административные технологии применяются. Поэтому повторюсь: если не изменить институциональный дизайн со всеми устаревшими взаимосвязями и структурами ответственности, то сложившееся положение сохранится и во всех отраслях, службах, агентствах. Вопрос (В.Э. Багдасарян): Вспомним работу Милса о ротации властвующей элиты США, где он доказывал, что 200 семей по сути дела воспроизводят себя. Возвращаясь к образу «восьмерки»: а есть ли страны, где «ноль»? Ответ: Конечно, таких примеров очень много. Для меня самым классическим примером являются североевропейские демократии — Швеция, Норвегия, Финляндия; показателен пример Германии. Там политики обладают не только существенными правовыми ограничениями своих полномочий, но и весьма высоким морально-этическим пониманием своей ответственности перед избирателями. То есть даже не статусом обладают, а соответствующей политической моралью. Поэтому и на общественные интересы они смотрят иначе, и совершенно по-другому общаются с населением, и в отставку уходят, если чувствуют свою причастность к каким-то неблаговидным поступкам своих подчиненных, и т. д. А у нас элита с населением в основном в игры играет. К примеру, по данным одного из диссертационных исследований, в стране за три месяца до выборов обычно начинается резкая выплата бюджетных задолженностей. А затем в течение полутора месяцев ситуация возвращается на прежний уровень. Вот 32 Вопросы к докладчику и ответы стилистика нашей властной элиты: купили голоса, вступили в должность и забыли, что у населения есть какие-то интересы. При этом все эти руководители не забывают упрекнуть самих граждан. К примеру, апеллируя к фактам, что люди нередко голосовали на губернаторских выборах или выборах в законодательные собрания за лиц с криминальным прошлым, высших региональных администраторов стали назначать. Хотя, как показывают исследования, во многих регионах процесс возрастания гражданской ответственности избирателей шел неуклонно и «пайки» претендентов перестали играть какую-либо роль на выборах. Но именно в тот момент, когда люди начали обретать какую-то самостоятельность — и в мышлении, и в политическом выборе, — у них это право отобрали. Поэтому еще раз акцентирую внимание на одном принципиальном положении: публичность и степень участия гражданских структур во власти и управлении государством в конечном счете является главным источником и оживления элитарного рекрутинга, и позитивных для страны изменений. И не надо изобретать велосипед какогото «третьего пути» России, утверждая что «у нас люди не те», и что «особенный период развития общества», и «выборы судьбоносные» и т. д. Вопрос (Л.Н. Тимофеева): Позвольте поблагодарить Вас за интересный доклад, который позволяет думать, сомневаться, задавать вопросы. У меня вопрос такой: как Вы считаете, радикальные изменения механизма формирования элит органов государственной власти и управления России связаны с созданием общего проекта организационного развития страны, которого мы еще не имеем? Поскольку мы его не имеем, у нас и возникают разрывы в понимании, которые Вы обозначили в своем докладе, — и в практике рекрутирования и встраивания элиты. Или это связано с тем, что нужно сделать открытыми процедуры рекрутирования и встраивания элит и все будет нор33 Выпуск № 2 (32) мально? Я сама часто говорю, что нам необходимы открытость, прозрачность, контроль. И второй вопрос: не могли бы вы привести пример наиболее успешного рекрутинга элит и встраивания его в механизм органов государственной власти и управления в близких нам странах — допустим, СНГ или в других странах, которые сегодня наиболее успешно реформируют свою элиту и т. д.? Ответ: Позвольте я начну со второй части вопроса. Когда недавно в Россию приезжал Янукович, в беседе с Медведевым украинский президент высказался в том плане, что мы у себя (в России) мол лиха не видали, т. е. оранжевых реформаторов в правительстве не имели, а иначе бы поняли, как тяжело бывает управлять государством. Я говорю это к тому, что системы власти и системы государственного управления — это разные подсистемы. И как бы Янукович не критиковал оранжевый период с управленческой точки зрения, все же с точки зрения формирования политического взаимодействия власти и гражданских структур в Украине сделано гораздо больше, чем у нас. Я это говорю к тому, что если мы не осуществим преобразований в политической системе, регулирующей взаимоотношения органов власти с обществом, которые и создают коридор возможностей для системы государственного управления, то мы ничего не сможем поделать и со сложившимся положением в структурах управления. Украина здесь преуспела, а мы наши политические предпосылки государственного управления все время сужаем. Более того, у нас структуры административного управления превращаются в структуры политической власти, а политический контроль становится бюрократическим, т. е. бюрократия превращается в центрального политического игрока. Вот и подумайте: сможет ли страна в такой ситуации ответить на вызовы модернизации, которые стоят перед нами больше 20 лет? 34 Вопросы к докладчику и ответы Да, проект реформирования должен быть организационно связан с новым элитарным рекрутингом, установлением системы гражданского контроля. Но пока госаппарат перенасыщен посланцами нефтегазового комплекса, никакая политически правильная риторика Президента конкретных решений по переструктуризации экономики дать не сможет. А вот когда вы эти структуры поставите под жесткий контроль граждан, т. е. вначале трансформируете кадровую организацию модерна, тогда и результаты будут другими. Я сам противник абстрактных формул, и все эти верные фразы, что мол есть общественность и ее надо вводить во власть и т. д., приветствую только как вводную часть анализа. Конкретно же надо ставить вопрос по-другому: нужна реконструкция самой модели власти, правящего режима. Нужна модель парламентского правления, при которой исполнительная власть будет зависеть, пусть от не очень правильно выбранных, но все-таки представителей населения. Тогда появятся и демократическое медиапространство, и публичный дискурс, и реальные рычаги воздействия на бюрократию. Смотрите: ведь даже то, что сегодня Медведев и Путин расходятся по многим политическим проблемам, начинает вносить разлад в деятельность государственных чиновников — они не знают, на кого ориентироваться, они вынуждены постоянно оглядываться. Но для того, чтобы эта реакция стала отражаться на управленческих решениях, нужны дополнительные макроизменения. Развитие новых институтов — власти и управления — это по существу главное условие и экономической, и политической модернизации. Но начинать надо с политических преобразований. Вопрос (О.В. Гаман-Голутвина): Какова Ваша оценка текущего состояния тандема? Второй мой вопрос — о механизамах теневезации. И еще интересно было бы узнать имена людей, которых Вы упоминали как квалифицированных менеджеров. 35 Выпуск № 2 (32) Ответ: Начну опять с конца: В.И. Якунин — очень квалифицированный топменеджер. Его политический антипод, — но тоже весьма квалифицированный управленец — Чубайс. Последнего часто упрекают в том, что он работает не только на государственные интересы. Но эти аспекты я оставляю за скобками. И потом, для любого крупного государственного деятеля — в условиях глобализации и формирования трансграничных элит — такие вопросы предполагают очень тонкое разрешение. Теперь о механизмах теневизации (т. е. неинституциональных формах сговора, сделок и торга, используемых для коррекции ролевого поведения управляющих): они были, есть и будут всегда. Весь вопрос в удельном весе этих механизмов в системе государственного управления. Главное — не допустить, чтобы такие неформальные механизмы (причем, не все из них криминальные) касались бы решения тех вопросов, в которых должно участвовать общество. Надо чтобы они не подменяли друг друга. А так все эти теневые механизмы будут существовать всегда. Причем, если касаться темы сегодняшнего разговора, то их можно определить как естественные механизмы уравновешивания влияния на государственные решения различных внутриэлитарных группировок. Что же касается оценки текущего состояния тандемократии, то надо сказать, что никто наверняка не знает истинного положения дел. Есть два крайних варианта оценки расхождений позиций между двумя лидерами: это либо PR, направленный на оживление дискурса и даже на создание имиджа демократического государства, либо свидетельство накопления ресурсов Президента. Я же думаю, что чем больше и дальше будет длиться дискуссия между Премьером и Президентом, тем больше это будет работать на авторитет последнего, увеличивать его реальный управленческий потенциал. Во всяком случае, в мире не было случаев, когда 36 Вопросы к докладчику и ответы высшие властные полномочия просто так отдавались комулибо, передавались, распылялись и не работали на первое лицо. Вопрос (М.В. Вилисов): Существует ли проблема разрыва в отождествлении себя со своей страной в российской элите? Частично это было затронуто. Если такая проблема есть, то каковы могут быть методы или технологии борьбы или купирования этой проблемы? Я имею в виду, когда менеджер результативный, но результат его деятельности для развития своей страны дает отрицательный эффект. Существует ли эта проблема еще в каких-либо странах? Ответ: Практика убеждает в том, что любые идеологические клише, вся эта политическая риторика, связанная, в частности, с провозглашением национальных интересов, — это форма, если не мимикрии, то чисто механического оглашения тех маркеров, которые позволяют элитарным альянсам повышать уровень своей легитимности. Общество ведь зачастую не имеет возможности правильно оценить результаты деятельности многих, даже высших управленцев. К ответу на Ваш вопрос можно подходить экономически: если система управления обеспечила экономический эффект, то и управленцы в ней хорошие. И наоборот. Мне кажется, что такая позиция далека от реальности. Ведь есть еще социальные и политические методы оценки деятельности элитарных кругов. Но сейчас любого человека поставь на место Фурсенко, и вы получите такую же критику министерства. Но уже под другим углом зрения. Иначе говоря, люди оценивают результаты сделанного государством, исходя из собственных интересов и даже баланса сил. Поэтому мне представляется, что эффективность и уровень национальной идентичности не вполне коррелируют друг с другом. Понятно, что ни один 37 Выпуск № 2 (32) человек, находящийся у власти, не позволит себе публично говорить нечто такое, что даст повод заподозрить его в непатриотизме, отсутствии гражданственности и т. д. То есть говорить они будут всегда хорошо (что, собственно, и делают), а вот поступать будут при этом все по-разному. В целом же я не стал бы обращать слишком пристальное внимание на ценностное, аксиологическое, культурное содержание деятельности элитарных альянсов. Это не вполне продуктивно, т. к. деятельность управленцев очень уж принудительная, мобилизованная, зависящая от обстоятельств осуществления своей роли. И зачастую они делают даже не то, что хотят, и уж тем более не так, как думают. И соединить их культурный облик с целевым содержанием решений зачастую просто невозможно. Да и потом, с чисто теоретической точки зрения, процесс идентификации бесконечен, а, по мнению ряда ученых, в динамичной среде идентичность актором вообще никогда не достигается. Вопрос (Н.Н. Клюев): Скажите, пожалуйста, удалось ли Вам выявить специфические черты современной российской элиты и элитогенеза? У меня сложилось впечатление, что изложенные Вами представления об элитах относятся к широкому кругу стран, скажем так, неразвитой демократии. И второй вопрос. Непонятно, зачем Вам, специалисту в области политической науки, потребовалось цитировать М. Ходорковского? На мой взгляд, процитированная мысль весьма тривиальна — элита очень узкая, но вмешивается в общественную жизнь широко и глубоко, что часто влечет за собой негативные последствия. Это мог бы сказать и простой обыватель. Ответ: Вы совершенно правы, что многие тренды, которые выделены в качестве характеристик отечественного элитогене38 Вопросы к докладчику и ответы за, присущи многим постсоветским странам. Это верно. Поэтому специфика отечественного элитогенеза выражается в конкретном социальном наполнении этих тенденций (лицах, содержании коалиций, отраслевой подоплеке альянсов, соотношении интересов и проч.), а также в соотношении этих тенденций в рамках общего генезиса элитарного корпуса. Какой там удельный вес этнизации, профессионализации и прочего — это эмпирически открытые вопросы, на которые надо искать эвристические ответы. По сравнению с этими трендами состояние дел в развитых западных государствах, конечно же, отличается. К примеру, многих устойчивых явлений, которые отклоняют деловые коммуникации элит от «белых», т. е. исключительно легальных, нормативных технологий, мы на Западе просто не заметим. Они не складываются в других социально-экономических, институциональных условиях. Так что российская специфика — это во многом конкретное наполнение тенденций, присущих посткоммунистическим странам. Можно, конечно, сказать, что это не слишком точная спецификация. Но я бы обратил ваше внимание на то, что понятие «элиты» вообще отражает весьма универсальные связи власти и общества. А эти две стороны в рамках современного российского транзита пока еще не достигли такого уровня, который продемонстрировал бы некое совершенно уникальное содержание их реальных контактов. Что касается ссылки. Я привел статью Ходорковского только для подтверждения одной идеи: элитарные альянсы в силу своей корпоративной солидарности способны предопределять едва ли не антиобщественный профиль деятельности различного рода государственных структур. Ходорковский в своей статье пишет о реальном характере функционирования судебной системы. Речь идет о том, что, с одной стороны, институциональный дизайн предопределяет характер функционирования элиты, а та в свою очередь влияет на содержание государственной политики. В описан39 Выпуск № 2 (32) ном им случае начинается приватизация судебных структур государства, создание их профиля деятельности, направленного на защиту не общественных, а корпоративных интересов в правящем слое. Судебная система, с его точки зрения, работает уже как структура устрашения несогласных, а, в конечном счете, выступает как важнейший механизм подстраховки сложившейся системы перераспределения ресурсов в пользу малых групп в верхней части высшего класса. Прекрасно известно, кстати, и о других технологиях такого рода: когда кто-то выдвигается из регионов, пытаясь претендовать на некие политические позиции, по нему сразу же возникают уголовные дела, ведется преследование и т. п. Но если выходить на уровень обобщений, то тогда вывод такой: элитарные альянсы способны перепрофилировать деятельность структур государственной власти под воздействием и в направлении удовлетворения своих корпоративных интересов. В сегодняшней России это у них получается весьма эффективно. Но кто докажет, что это только российская тенденция? Вопрос (П.В. Касьянов): Спасибо за доклад. Усматриваете ли Вы какие-нибудь отличия между элитой 1990-х гг. и нынешней? Если да, то в чем проявляются основные отличия и какова динамика? Это первый вопрос. А второй мой вопрос касается причин коррупции и некомпетентности. Если эти причины однажды возникли, они будут существовать и дальше. В этом случае трудно ожидать, что в составе элит и в элитогенезе что-то может качественно измениться. Как развить эту тему с точки зрения причин и, соответственно, каким может быть влияние на эти причины? Ответ: Если быть реалистами, то надо признать, что коррупция является системным свойством любого современного государства. Весь вопрос в ее удельном весе. Задача миними40 Вопросы к докладчику и ответы зации коррупции, конечно же, является важной для любой социально ответственной власти. И здесь можно говорить о двух факторах такой борьбы. Первый — расширение форм и функций гражданского контроля, публичности, транспарентности всего спектра связанного с этим процесса. И второй — соответствующее изменение законодательства. Вы знаете, что несмотря ни на какие риторические фразы, что мол с этим злом надо бороться, в стране с 2003 г. убрали норму конфискации. То есть, теперь в нашей стране этого положения нет, а в европейских странах есть. И поэтому результаты борьбы у нас разные. Медведев как-то тонко выразился, что мол с коррупцией надо бороться, но бороться «изящно». Смысл сказанного Президентом в том, что если мы ее победим, то разрушим сам социально-экономический механизм развития страны. В чем-то он прав. Проблема, однако, состоит в том, что под прикрытием «изящных технологий» противоборства с коррупцией кому-то дают воровать, а кому-то нет. Поэтому управленцы боятся не закона, а пытаются стать своими в системе политического «крышевания». Неслучайно в народе точно определили такую формулу борьбы с коррупцией: «друзьям — все, врагам — закон». Что касается динамики элитарного рекрутинга и эволюции правящего класса, то мне кажется, что это проявляется в двух аспектах: в 1990-е гг. у нас были выборы, существовала мажоритарная система, страна привыкала к механизмам электорального рекрутинга, существовало больше возможностей для адекватного, более репрезентативного выбора элит, которые отвечали бы различным интересам разных слоев населения. Рубеж 2000-го г. — это закрытие или, по крайней мере, прикрытие многих представительских каналов. По сути страна пережила электоральный дефолт, качественно изменивший механизмы гражданского и регионального представительства. Это привело к более закрытому характеру политической селекции элит, и в схеме «восьмерки» изменилось лишь соотношение элитарных групп, которые уже были 41 Выпуск № 2 (32) представлены в правящих кругах. Ну, а второе различие связано с изменившимся уровнем благосостояния элит. Раньше не было понятия «форбс-элита», а теперь мы признаем, что у многих представителей правящей элиты стандарты жизни значительно выше мировых. Но это уже особый сюжет. Вопрос (Ф.Ф. Пащенко): Один вопрос вызвал у меня некоторое затруднение — это персоналии. Вы привели примеры политиков, которые грамотны и соответствуют реалиям сегодняшнего дня. Это Якунин и Чубайс. У нас это вызвало вопросы. Мне представляется, что Вы с самого начала нарисовали в этой «восьмерке»: элита в одном направлении движется, а общество — в другом. Я имею в виду соприкасающиеся точки двух кругов. Элита сама себя формирует, рекрутирует, подготавливает по одним критериям. Общество ждет от элиты нечто другое, что формируется по другим критериям. Вопрос мой заключается в следующем. Нельзя ли сформировать какие-то общие критерии, которые могли бы свидетельствовать об эффективности элиты для общества? Или это достаточно сложно сделать? Ответ: Когда решаются задачи, которые носят общенациональный характер, то чаще всего выгоды от подобных решений рассеяны. Они строго специализированы и всегда носят адресный характер. А вот издержки и высокие риски в основном ложатся на плечи инициативных групп, которые начинают продавливать какие-то решения. Иначе говоря, у любых политико-административных коалиций должен быть запас «народного» терпения, т. е. управленческого потенциала, который позволил бы им решить ту или иную задачу. Я это говорю к тому, что на самом-то деле мнения об оценке работы государства, о чем заметил М.В. Вилисов, у населения и у элит разные. Если обществу все время твердить о том, какие хорошие руководители, приводить при этом какие-то 42 Вопросы к докладчику и ответы наглядные примеры, а самое главное — показывать, что этих людей хоть и немного, но их уважают, то граждане могут довольно долго терпеть издержки той или иной госстратегии. Это может продолжаться до тех пор, пока люди на собственной «шкуре» не поймут, что все эти прокламации — дешевая пропаганда и им ничего не достается. В 1990-е гг. и в начале 2000-х гг. был период социального ожидания; и у Ельцина, и у Путина, при всех сопутствующих их политике сложностях, имелись достаточно большие кредиты доверия. Однако острота социальных коллизий вызвала изменение мнений по отношению к правящим структурам в целом. Но в 1990-е гг. такого разительного массового перетока ресурсов, который произошел в первом десятилетии 2000-х гг., все же не было. В.Н. Якимец говорил об этом в своих работах. Эти цифры широко известны: начиная с 2003 г. ежегодно удваивается число миллиардеров, при этом с 2000 г. по 2008 г. численность высшей экономической группы (250 тыс. семей миллионеров) возросла на 40%, в то время как социальная динамика других групп либо осталась пологой, либо стала нисходящей. О чем это говорит? Понятно, что вся эта пропагандистская героизация режима, которая должна показать, что управленческая структура работает на общество, пока еще держится, однако фактическое состояние дел показывает, что исполнительные органы в основном работают на себя. Но отлучить эту элиту от власти и заставить, скажем, более пропорционально перераспределять ресурсы в нынешних условиях невозможно. Пока общество не установит за ними контроль, они будут продолжать говорить, что делают свое дело хорошо. Ну, а ресурсы будут утекать по старым адресам. Вопрос (С.С. Сулакшин): Вы упомянули, что состояние элиты малоудовлетворительное, единственный способ ее видоизменения с шансами на выздоровление — это изменение институциональной 43 Выпуск № 2 (32) среды, проведение политической реформы, которая эволюционно начнет перемалывать, и тогда есть шанс, что элита у нас оздоровится. Существуют и другие возможности: переворот, революция, зачистка и вторая — тоже зачистка, но по воле лидера — это сталинский пример, ельцинский, горбачевский, или Мао Цзэдун со стрельбой по штабам. Можете ли Вы оценить тот или иной сценарий для России, а также оценить целесообразность их? А может у Вас еще какой-то вариант возникнет? Ответ: У меня в МГИМО была одна студентка, которая после каждой лекции подходила ко мне и спрашивала: «Когда же начнется революция?». Это было где-то в конце 1990-х гг. С моей точки зрения, никаких силовых, революционных методов в стране в обозримой перспективе применяться не будет. Протестная активность, безусловно, может нарастать. Но могу привести одну историческую цифру. В 1993-м или в 1994 г. во всех протестных акциях участвовало приблизительно 1% трудоспособного населения. Это при всем том резонансе, который они тогда имели в обществе. А по общей статистике, для революции нужно минимум 4–7%. Я думаю, до этого не дойдет, нынешний протест совершенно другого масштаба. Более того, сложилось множество условий, которые эту протестную направленность просто профилируют по-другому, не в направлении сопротивления власти. Конечно, кризисная ситуация возможна, но даже она не грозит массовым беспокойством для правящего класса, у которого существует немало механизмов для смягчения ситуации. Что касается зачисток. Да, Сталин мог сменить управление отраслью, заводом, каким-то министерством. Но что это в принципе меняло для управления государством? Новые лица попадали точно в такое же аппаратное месиво, и через несколько лет их смещали таким же способом. Это лишний раз доказывает, что первичным в функционировании элит 44 Вопросы к докладчику и ответы является институциональный дизайн. Никаких возможностей за счет точечного рекрутинга изменить систему власти и управления я не вижу. В этой связи я бы обратил внимание еще на один аспект: у любой корпоративной группы существует своя интеллектуальная структура, которая определяет приоритет целей, ценности, работает на публичном рынке и прочее. Это не говорит о том, что они не профессионалы и не могут объективно смотреть на ситуацию. Напротив, они профессионально работают на корпорацию, соответственно информируя население, оглашая принципы, цели и т. д. Это те, кто перестраивает структуры общественного сознания, формирует массовую коммуникацию. Понятно, что эти структуры правящего класса, которые, как мы знаем, очень тесно связаны с медиаресурсом, способны по-своему развернуть протестную активность и соответственно переинтерпретировать результаты социальных изменений. Это, собственно, один из механизмов сохранения власти элитой. Так что в условиях жесткого правительственного контроля за СМИ возможности тех или иных групп «разогреть» общество, стимулируя протестную активность — тем более, в ее разрушительных формах, — сегодня предельно минимизированы, что следует оценить положительно, ибо насилие никогда не давало ожидаемых обществом результатов. 45 В дискуссии выступили: Багдасарян В.Э. Воронин Г.П. Тимофеева Л.Н. Сулакшин С.С. Пащенко Ф.Ф. Андреев А.Л. Вилисов М.В. Касьянов П.В. Клюев Н.Н. Выступления То, что достойно жить, — будет жить! Г.П. Воронин, доктор экономических наук доктор технических наук В 2003 г. в библиотеке Всероссийской организации качества появилась книга известного американского специалиста в области качества Филиппа Б. Кросби. Эта книга — своеобразный итог его 40-летней деятельности. Мне, как главному редактору журнала «Стандарты и качество», понравилась идея использования набранных курсивом вставок под названием «Извлеченный урок». Таких «уроков» я насчитал более 160. Эти высказывания — кладезь умнейших советов для нас, живущих на этой грешной земле. Первая мысль после прочитанного: эту книгу да на стол бы правящей элите. Там наши руководители нашли бы для себя подсказки, как стратегически мыслить и планировать. К чему я это? Вы знаете, коллеги, реформа технического регулирования — одна из важнейших тем у реформаторов. Крах этой реформы показал, что правящая элита не способна планировать стратегически. Или же взять приведенный докладчиком пример об удвоении числа олигархов-миллиардеров за годы кризиса. Это ли не яркое доказательство того, что стратегическое планирование на нуле? Печально, но сегодня Президент страны решает все — от сроков реформы до расследования автоаварий. На днях я слушал выступление депутата Госдумы Оксаны Дмитриевой и принял участие в дискуссии. Обсуждались спортивные результаты на прошедших Олимпийских играх. Еще совсем недавно в мировом спорте мы были на первых-вторых местах, теперь — на 11-м. Такие результаты требуют от нас, чтобы всех руководителей спорта сняли? Я понимаю, что разборки 47 Выпуск № 2 (32) Выступления еще впереди. Но давайте с этой меркой подойдем к темпам экономического роста в 2009 г. Мы заняли 209-е место из возможных 214-ти. Так почему никого не сняли из тех, кто рапортует о достижениях отечественной экономики? Вот еще примеры. Мы, как государство, входим в большую двадцатку. И по всем параметрам мы на 20-м месте. Кого наказали за это «достижение»? Никого! По борьбе с коррупцией мы занимаем 147-е место из 180-ти (для сравнения, в 2005 г. занимали 126-е место). Где же отставки? По продолжительности жизни наша страна находится на 131-м месте из 180 стран, а в 2005 г. была на 128-м месте. Все эти цифры показывают, что происходит ухудшение во многих областях. Но элита доказывает, что все реформы делаются правильно и все у нас хорошо. Какие будут предложения, спросите вы? А предложения следующие. Еще лет 15 назад (эту историю я уже рассказывал коллегам по семинару) на одном из заседаний в Белом доме я предложил членам Правительства ежедневно выступать на государственном телеканале в удобное для телезрителей вечернее время с отчетом о проводимой работе в подведомственной области, а премьеру — о работе Правительства. Народ должен знать: как расходуются деньги налогоплательщиков? Как возрождается промышленность (все отрасли), наука? Возродится когда-либо село и в какие сроки? Что с экологией, медициной? — и т. д. Сообщения руководителей должны быть конкретными, со сроками исполнения и ответственными лицами. Мы должны чувствовать ритм реформ. Все радовались, когда появились национальные проекты. Прошло время — тишина… И никто не отчитался… 48 Политическая модернизация и формирование элиты госуправления в России: во имя чего? Л.Н. Тимофеева, доктор политических наук Сенеке принадлежит выражение: «Для корабля, который не знает, к какой гавани он направляется, ни один ветер не будет попутным». Вопрос о формировании элит для государственного управления должен ставиться не абстрактно, а конкретно в связи с планами политической модернизации страны, т. е. общим представлением о том, как должна меняться страна в глобализирующемся пространстве. В зависимости от выбранной модели будет изменяться и механизм рекрутинга элиты для государственного управления. Этот общий проект будущего страны или желаемый образ России должен создаваться партийно-политической элитой, разделяться профессиональными бюрократами и быть понятным всему обществу. Для примера приведу опыт одной из успешных стран ЮгоВосточной Азии — Японии, которая обеспечивает рекрутинг кадров на государственную службу в связи с четко сформулированной национальной идеей: «Япония — Страна восходящего солнца». Эта идеологема означает гармонию с силами природы и нацеленность на постоянное развитие. Для современной японской политики стабильная экономика является лишь условием для построения общества, основанного на принципе «гармонии» (в функционировании государственных и общественных институтов, во взаимоотношениях человека и природы, взаимоотношениях в семье). В соответствии с главной идеологемой, современная Япония в политической области движется в сторону большей децентрализации и демократизации, в частности, формирования двухпартийной системы в отличие от фактически существовавшей однопартийности (многопартийной системы с одной доминирующей партией), в экономической области — в направлении боль49 шей международной интеграции и, следовательно, большей либерализации внутреннего рынка для зарубежных товаров. В тесной связи с этим осуществляется и реформа административно-государственного управления, направленная на обеспечение баланса в отношениях между государственными и общественными структурами. Совершенствование механизма рекрутинга элиты в государственное управление осуществляется там за счет: централизованной системы набора на госслужбу через кадровое агентство; меритократического принципа кадровой политики, т. е. набора «лучших», которые в состоянии обеспечить прогресс для Страны восходящего солнца; экзаменационной системы поступления на государственную службу из числа лучших выпускников центральных высших учебных заведений; высокой заработной платы японских чиновников, сопоставимой с аналогичными показателями в частном секторе (Япония занимает первое место в мире по уровню заработка должностных лиц в госаппарате). Отвечая на новые вызовы, которые стоят перед страной, — старение населения, индивидуализация системы общественных ценностей и менталитета, информатизация японского общества, его ускоренная интеграция в международную среду, — изменяются как механизм рекрутинга элиты на госслужбу, так и ее «идеология». Во-первых, рекрутинг элитарной части общества (выпускников лучших вузов страны) на госслужбу осуществляется в фарватере новой социальной тенденции, распространяющейся в общественном мнении Японии — теории «контекстуализма» (М. Ясусукэ, К. Сюмпэй, С. Сэйдзабуро), утверждающей главное в современной жизни — «контекст отношений» или связь между самовыражением личности и функционированием общества как единым организмом. Слишком индивидуализированная личность обедняет себя. Истинная же реализация личности возможна только через «контекст», в результате которого она станет неповторимой, 50 но все же частью общественного организма. Такой подход широко пропагандируется в СМИ, литературе и искусстве. Неслучайно современные социологические выкладки показывают, что среди главных мотивов поступления японцев на госслужбу являются мотивы общественного интереса и служения обществу1 (табл. 1). Таблица 1 Мотивация японских государственных служащих Кол-во ответов, в % 1. Мне интересно заниматься государственными делами 68,4 2. Хочу работать на благо общества 57,5 3. Главная цель — изучение различных вопросов в рам42,6 ках выполнения обязанностей на госслужбе 4. Мой характер и способности соответствуют требова31,8 ниям госслужбы 5. Привлекает стабильная жизнь госслужащих 17,1 6. У госслужащих больше свободного времени, чем в 13,1 частном секторе 7. У меня нет другого постоянного места работы 9,3 8. Здесь есть шансы сделать карьеру 7,2 9.Мой научный руководитель (знакомый и т. д.) посове6,7 товал поступить на госслужбу 10. Могу работать в родном городе 1,5 11. Здесь хорошие условия работы 0,8 Варианты ответов Ежегодно весной (в Японии административнофинансовый год начинается с 1 апреля) премьер-министр и министры правительства напутствуют молодых государственных служащих на саморефлексию, развитие, эффективность и рациональность. В 2003 г. премьер-министр Дз. Коидзуми сформулировал для них такой кодекс поведения: «Уважайте себя и свое личное чувство правоты. Преодоле1 См.: Илышев А.В. Японская государственная служба. М.: Изд-во РАГС, 2010. C. 73. 51 Выпуск № 2 (32) Выступления вайте устаревшие бюрократические подходы и узковедомственные интересы. Именно они в большинстве случаев приводят к ущемлению государственных интересов. Каждый из вас должен быть движущей силой, вносящей новое дыхание в административное управление страной. Умный человек меняет свою точку зрения, глупый — никогда. Иными словами, ваши профессиональные умения и мораль должны формироваться день за днем по мере того, как вы будете усваивать различные новые явления»2. Во-вторых, сама госслужба носит сегодня ярко выраженный социальный характер, выполняя следующие функции: информационные, консультативные, регулирующие, проектно-нормативные и реформообразующие. Конечно, идея солидарности, коллективности, проповедуемая сегодня в японском обществе и в среде чиновников, была бы понятна и россиянам, постепенно утрачивающим ее в новых поколениях. К сожалению, в современной России нет четкого понимания того, куда идет общество, как и нет ведущей идеологемы. Когда-то императорская Россия убеждала российское общество жить, работать, сражаться «За Веру, Царя и Отечество»; советская Россия призывала: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь» в строительстве нового невиданного ранее социалистического общества. Сегодня призыв к изменениям, к политической модернизации не сопровождается четким представлением об образе будущего. Нам еще предстоит создать его в политическом дискурсе элит, партий, гражданских объединений. Для этого сегодня нужны постоянно действующие дискурсивные площадки с широким освещением характера, содержания и итогов обсуждений в средствах массовой информации. Мне уже пришлось участвовать в нескольких таких дискуссиях в Москве, Петрозаводске, Новосибирске. Проблема заключается в том, что никто не собирает и не обобщает эти предложения. В этом случае импульсы социальной энергии могут пропасть втуне. Необходимо создать 2 Илышев А.В. Японская государственная служба. С. 72. 52 Л.Н. Тимофеева. Политическая модернизация и формирование элиты… такую общественно-государственную структуру — возможно, при Администрации Президента РФ, — которая занялась бы этой кропотливой, но крайне необходимой работой. Между тем, если прислушаться к высказываниям нашей политической элиты и обратить внимание на программные документы ведущих политических партий, то можно обнаружить некоторые ценности, которые могли бы лечь в основу идеологемы «Перестройки № 2», как нередко называют объявленную модернизацию в прессе и Интернете. Сразу следует отметить, при некоторых отличиях, схожесть позиций президента Д.А. Медведева и председателя Правительства В.В. Путина относительно заявленных ценностей. В своем первом Послании Федеральному Собранию от 5 ноября 2008 г. Д. Медведев так расставил свои ценностные приоритеты: Справедливость, понимаемая как политическое равноправие, как честность судов, ответственность руководителей, реализуемая как социальные гарантии, требующая преодоления бедности и коррупции. Свобода — личная, индивидуальная, свобода предпринимательства, слова, вероисповедания, выбора места жительства и рода занятий. Свобода и независимость Российского государства. Жизнь человека, его благосостояние и достоинство. Межнациональный мир. Единство разнообразных культур. Защита малых народов. Семейные традиции — любовь и верность. Забота о младших и старших. Патриотизм. Вера в Россию, глубокая привязанность к родному краю, к нашей великой культуре. Здесь заметно сочетание консервативных, либеральных, социал-демократических ценностей. Этакий идеологический постмодернизм — отсутствие одного метанарратива, зато наличие ценностей на все вкусы. На исходе своего второго президентского срока в феврале 2008 г. В.В. Путин выступил с речью на заседании Госсовета в Кремле, в которой отметил основные приоритеты в развитии России, призвав сформировать «общество равных 53 Выпуск № 2 (32) Выступления возможностей» без бедности и гарантирующее равную безопасность каждого человека. Для обеспечения лучшей жизни Путин призвал сократить дифференциацию доходов граждан, подчеркнув, что уменьшение разрыва в доходах граждан не должно привести к исчезновению стимулов для профессиональной и творческой самореализации. Он отметил, что средний класс к 2020 г. должен составлять 60%, а, может быть, и 70% населения. Вслед за своим лидером в программном заявлении ведущая ныне партия «Единая Россия» записала, что она провозглашает главную цель стратегии обновления — создание условий для самореализации и жизненного успеха каждого гражданина России, независимо от его социального положения, национальной принадлежности, вероисповедания и места проживания — т. е. создание общества равных возможностей. Но что еще более удивительно, так это то, что в программах других политических партий — «Справедливая Россия», КПРФ, ЛДПР, «Яблоко» — идея равенства и социальной справедливости так или иначе прописана в виде главных ценностей. Идея эта не новая. Просто 20 лет жизни в условиях жесточайшей критики коммунистической уравнительности и, одновременно, не совсем удачного «постсоциалистического строительства капитализма» заставили политическую элиту в несколько смягченном варианте выбрать понятную и принимаемую россиянами идею. Правда, она уже использовалась полвека назад западными государствами, соревнующимися в свое время с первым в мире социалистическим государством в стремлении построить «капитализм с человеческим лицом». Политическая партия «Справедливая Россия» в качестве своей главной цели формулирует: актуальный, демократический и эффективный социализм или новый социализм. Программа партии основана на базовых ценностях справедливости, свободы и солидарности. Справедливость понимается партией как равные для всех политические права и свободы, как распределение благ в соответствии с трудовым вкладом 54 Л.Н. Тимофеева. Политическая модернизация и формирование элиты… и способностями человека, как право на достойную жизнь. «Справедливость — это равенство возможностей, а не получаемых благ». Коммунистическая партия Российской Федерации в качестве стратегической цели партии записывает — построение в России обновленного социализма, социализма XXI в. «Реставрация капитализма неизбежно породила эксплуатацию человека человеком, привела к глубокому расколу общества. В Россию вернулось антагонистическое противоречие между наемным трудом и капиталом… КПРФ рассматривает социализм как свободное от эксплуатации человека человеком общество, базирующееся на общественной собственности и распределяющее жизненные блага по количеству, качеству и результатам труда». В программе Российской демократической политической партии «Яблоко» заявлено, что ее главный принцип — государство для человека, а не человек для государства. «Справедливость требует стремиться не только к равенству прав, но и к равенству возможностей граждан в реализации своих способностей, а также гарантировать достойное существование тем, кто их лишен». Несмотря на заявления ЛДПР о том, что она препятствует как возрождению коммунистической идеи, считая ее утопией, так и становлению олигархического правления в государстве, рассматривая его как антинародное, тем не менее, для этой партии достижение блага каждого возможно исключительно через достижение общего блага, которое, в свою очередь, достигается путем приоритета государственного интереса. «Цель партии — создание такой модели развития, в которой молодежи будет обеспечено равенство возможностей». По сути это социалистическая позиция, а не либеральная. Таким образом, фактически пять ведущих партий страны провозглашают — при некоторой разнице подходов и оговорок — либерально-консервативные, социал-демократические и социалистические ценности (табл. 2). 55 56 «Единая Россия» Общество равных возможностей при сохранении всех рыночных механизмов «Справедливая Россия» Наша цель — новый социализм. Программа основана на базовых ценностях Справедливости, Свободы, Солидарности. «Справедливость — это равенство возможностей, а не получаемых благ» ЛДПР Программная цель ЛДПР — обеспечить уровень социальной защищенности граждан не ниже, чем при социализме. ЛДПР выступает за всемерное упрочение исконных российских традиций общественной солидарности и взаимопомощи, сохранение духа общественной справедливости. Цель партии — создание такой модели развития, в которой молодежи будет обеспечено равенство возможностей КПРФ Стратегическая цель партии — построение в России обновленного социализма, социализма XXI века. КПРФ рассматривает социализм как свободное от эксплуатации человека человеком общество, базирующееся на общественной собственности и распределяющее жизненные блага по количеству, качеству и результатам труда Наша цель — свободная, богатая и сильная Россия. Справедливость требует стремиться не только к равенству прав, но и к равенству возможностей граждан в реализации своих способностей, а также гарантировать достойное существование тем, кто их лишен «Яблоко» Таблица 2 Тренд «равенства» в позициях партийно-политической элиты России Л.Н. Тимофеева. Политическая модернизация и формирование элиты… Почему происходит некоторое «полевение» самосознания политической элиты? Безусловно, среди условий, влияющих на паттерны современных партий, есть и экономические: большие социально-экономические различия между гражданами; культурные (исторический код массового поведения, связанный с коллективными усилиями общины); недовольство политикой экономического блока Правительства вообще и в условиях кризиса, в частности. Не думаю, что партийно-политический диалог о желаемом образе будущего для России закончится молниеносным и безоговорочном консенсусом. Слишком много стоит частностей за либеральным, социалистическим, консервативным пониманием социальной справедливости и равенства. Но начать такой дискурс между партиями необходимо. Возможно, после того как определится общий проект будущего России, станет ясно и какой механизм рекрутинга элиты для государственного управления нужен стране. Недостатки современного рекрутинга нам известны: отсутствие четкой системы подготовки и переподготовки государственных служащих, формальный отбор на госслужбу, личная преданность как главный критерий отбора «лучших», низкая мотивированность на служение общему делу и т. д. Обескураживает расплывчатость критериев эффективности работы федеральной, региональной и муниципальной властей. Все они скорее характеризуют патерналистское государство и такую же модель рекрутинга элиты. Впрочем, недавно Кремль внес некоторые уточнения к критериям, которым должны соответствовать (при переназначении) претенденты на губернаторский пост. При принятии кадрового решения глава государства теперь будет учитывать возраст руководителя, его рейтинг (доверие населения) и уровень благополучия региона3. А это уже похоже на социальное государство и социально ориентированный рекрутинг. Впрочем, поживем — увидим. 3 Билевская Э. Четыре правила для губернаторов // Независимая газета. 2010. 12 марта. 57 Фильтрационные институты рекрутинга политических элит В.Э. Багдасарян, доктор исторических наук Предложенную автором модель я бы определил как романтическую демократию. Предлагаемая система рекрутинга соотносится с функционированием демократических институтов. Что предлагается докладчиком в качестве практической рецептуры? Выборность, зависимость исполнительной власти от представительной, независимость судов, устранение политической цензуры, сокращение политических назначенцев. Ловлю себя на мысли, что все это уже было. Весь это набор рекомендаций хорошо известен по опыту реформирования второй половины 1980-х гг. Тогда общество оказалось охваченным неким выборным синдромом. Что получили в итоге? Бурно расцвели клановые группировки, криминалитет чуть ли не открыто вводит своих назначенцев во власть, формируются механизмы этнического лоббирования. Для сравнения, в 1986 г. представительство национальных меньшинств в ЦК КПСС составляло 24,7%, а уже в 1990 г. — 46%. В общем, иллюзии демократизации системы элитаристских ротаций тогда провалились. Сегодня предлагается эксперимент повторить. Но не окажутся ли последствия этого экспериментирования еще более катастрофичными? Политическая элита, в действительности, нигде и никогда не формировалась демократическим путем. Тезис о необходимости демократизации часто использовала контрэлита против существующей элитаристской группировки. Формирование элит в реальности во все исторические времена имело нишевый, закрытый характер. Везде оно определялось наличием различных фильтрационных институтов. В Европе в Средние века это были монашеские ордена. На Востоке роль своеобразного политического фильтра принадлежала религиозным школам. В Новое время появля58 В.Э. Багдасарян. Фильтрационные институты рекрутинга политических элит ются различного рода политические клубы. Фильтрационные функции исторически принадлежали (и есть основания полагать, что по-прежнему принадлежат) институту масонства. Учитывая реальную дороговизну политических выборов, существует и определенный финансовый фильтр элитаристского отбора. Для обнаружения скрытых за ширмой демократии истинных механизмов рекрутинга элит достаточно обратиться к опыту США. Фильтрационные институты элитаристского отбора — реальность американской политической жизни. С одной стороны, это родовые кланы. Два Буша, два Клинтона, ранее — два Адамса, клан Кеннеди, клан Рузвельтов… Все это, согласитесь, достаточно плохо соотносится с классическим представлением о демократии. Другой американский элитаристский фильтр представляют религиозные институты. Еще М. Вебер свидетельствовал об их регуляционной значимости в жизни американцев. Переезжая в любой город США, человек, который занимается публичной деятельностью, первым делом идет регистрироваться в существующую религиозную общину. Такая регистрация служит негласным общественным пропуском (фильтром). Без этого успех человека в публичной сфере невозможен. Религиозная структура американского общества имеет, судя по официальным социологическим данным, следующее представительство: 51,3% — баптисты, 23,3% — католики, 16% — те, кто не разделяют взглядов никакой религии или придерживаются индивидуальных религиозных представлений; наконец, протестантские меньшинства — 7–8%. Однако конфессиональная принадлежность американских президентов совершенно не соотносится с указанными пропорциями. Львиная доля их за новейшую историю США представляют именно 7–8% протестантского меньшинства. Гувер и Никсон — квакеры, Эйзенхауэр и Рейган — пресвитериане, Бушстарший, Форд, Рузвельт — епископальная англиканская 59 Выпуск № 2 (32) Выступления церковь, Джонсон — церковь Христа. Можно говорить об определенной тенденции. За последние 50 лет известны три случая, когда, вступая в активную политическую деятельность, будущий президент резко менял религиозную принадлежность, переходя из одной общины в другую, — это Эйзенхауэр, Рейган, Дж. Буш-младший. Случайно ли? Судя по всем этим фактам, определенная роль религиозных общин США в формировании американской политической элиты является достаточно очевидной. Третий фильтрационный институт США — элитарные образовательные учреждения. Первую строчку в данном ряду занимает Йельский университет. Там, еще со студенческой скамьи, формируют американскую политическую элиту («правящий класс»). О какой демократии в данном случае может идти речь? А как выглядят действующие механизмы рекрутинга правящего класса в России? Мы сделали попытку провести расчет коэффициента клановости. Клановые группировки в высшей российской власти определялись посредством анализа биографий представителей политической элиты. Обнаруживаемые групповые совпадения в анкетных данных позволяли сделать предположение о наличии структур соответствующих кланов. Показатель, превышающий 10% кланового представительства, рассматривается как высокий. Применительно к постсоветскому периоду для определения политической элиты использовались данные рейтингов ста ведущих политиков России. До трети (33%) представителей политической элиты в современной России составляют лица, происхождение или трудовая деятельность которых связаны с Санкт-Петербургом (Ленинградом). Понятие «ленинградский клан» является на сегодня достаточно устойчивым в политологической литературе и подтверждается в данном случае статистически. Известным современным феноменом является широкое выведение на уровень высшей власти бывших и действую60 В.Э. Багдасарян. Фильтрационные институты рекрутинга политических элит щих представителей органов безопасности и силовых правоохранительных структур. Их удельный вес в современной политической элите находится на беспрецедентно высоком уровне, превышая четверть всего истэблишмента (27%). Еще более впечатляющим является рост представительства в высшей политической власти лиц, деятельность которых связывалась с банковскими структурами и крупным бизнесом. Уже к 2000 г. численность этой категории превысила треть от состава российского правящего класса. На сегодня этот показатель и вовсе достиг 50% всего истэблишмента. Несмотря на реляции о победе над олигархическим капитализмом образца 1990-х гг., подлинный облик нынешней власти позволяет констатировать прямо противоположную тенденцию. Финансовая олигархия составляет сегодня реальность современного функционирования и кооптирования российской власти. Достоверность выполненных расчетов была проверена по персоналиям депутатов Законодательного собрания. Целесообразность такой проверки определялась двумя соображениями: во-первых, возрастала выборка (до 620 человек); вовторых, речь шла об органе, формируемом демократическим путем — посредством выборов. Если клановые структуры в нем сохраняются, то рецептура выборности сама по себе не отменяет действия иных недемократических механизмов рекрутинга. Предположение наглядно подтвердилось. Петербургская группа составляет 12,9%, а представителей органов госбезопасности — 12,3% депутатов Законодательного собрания. Это меньше, чем среди ста ведущих политиков. Но такое уменьшение по мере снижения по пирамиде власти — прогнозируемо. Для сравнения, представителей вооруженных сил в Законодательном собрании — 6,9%, что почти в два раза меньше, чем «гэбистов» и «мвдэшников». Характерно появление новой клановой группы — «бывшие спортсмены» (5,8%). На фоне провала России в олимпийском Ванкувере такое их представительство во власти, по 61 Выпуск № 2 (32) Выступления меньшей мере, не оправданно. И особая позиция у представителей банковских структур и крупного бизнеса — 47,9%. Цифры, полученные применительно к когорте ста ведущих политиков, на уровне Законодательного собрания фактически совпали. Сегодня циркулируют слухи о покупке депутатских мест в Государственной Думе, называются суммы… Притом что почти каждый второй депутат имеет отношение к банковской или предпринимательской деятельности (т. е. кооптируются в депутатский корпус люди, по меньшей мере, состоятельные) данное обвинение звучит достаточно правдоподобно. Институт выборности, таким образом, сам по себе принципиально не влияет на модель элитаристского рекрутинга. Выборы сегодня достаточно управляемы. За ширмой их в современной России действуют ведомственные и земляческие кланы. Но главное, что определяет основной принцип рекрутинга элит в Российской Федерации, — это деньги. Речь, таким образом, должна вестись не о демократизации элитогенеза, а о создании фильтрационных институтов селекции элит в интересах России. Это должны быть институты ценностного типа. Они придут на смену ныне действующим фильтрам финансового профиля. В этой трансформации и заключается путь оздоровления российской государственной власти. Надеяться можно только на самооздоровление элиты М.В. Вилисов, кандидат политических наук Кратко остановлюсь на одном моменте. Под элитой мы понимаем лучшую часть общества. Каково общество — такова и элита. Однако многое зависит от того, каковы механизмы отбора этих лучших. Без каких-либо оценок здесь не обойтись. Институты, конечно, тоже будут играть роль, но 62 М.В. Вилисов. Надеяться можно только на самооздоровление элиты если мы имеем негодный материал в виде самого общества, то и хорошую элиту не получим. Если страну, как основание для власти этой элиты, ассоциировать с кораблем, на котором элита осуществляет движение, то, безусловно, можно по-разному относиться к людям, работающим в трюмах и на палубе; но надо понимать, что они — необходимое условие рабочего состояния самого корабля. Если среди элиты происходит борьба даже не за штурвал, а за место у бассейна на верхней палубе, то такое поведение самоубийственно. Если общество рождает такую элиту, то оно больно. Некоторые мысли хотелось бы обозначить в качестве прогноза. Исходим из того, что общество больно и не имеет возможности родить другую элиту. Считаю, что революция в наших условиях маловероятна: ресурсов и субъектов сейчас нет и в ближайшее время не ожидается. Внутри самой элиты, как отмечалось, существует достаточно высокий уровень консолидации в плане удержания власти. Могут быть несущественные расхождения между группами интересов, но сама элита достаточно сплоченная. Поэтому трудно предположить, что внутри нее сформируется достаточно мощный и жизнеспособный слой контрэлиты, готовый все перевернуть революционным способом. В связи с этим прогнозировать внутриэлитный конфликт, который был бы способен ее расколоть, затруднительно. Как это ни парадоксально звучит, но надеяться можно только на самооздоровление элиты. Это может быть не столь утопично, если предположить, что элита — самая жизнеспособная часть общества (жизнеспособная в тех условиях, в которые поставлено общество), поэтому именно у нее в первую очередь и должен сработать инстинкт самосохранения. Именно этот инстинкт заставит начать латать корабль и выстраивать системы, в том числе и относящиеся к самой себе. Все эти действия объективно пойдут на пользу, в том числе и государству, которое является основанием для власти элиты. 63 Сегодняшнее состояние элиты — результат неспособности общества консолидироваться А.Л. Андреев, доктор философских наук Сегодня мы подошли, по-моему, к самой важной теме. Это связано вот с чем: и структура управления, и контуры политических институтов, безусловно, важны, но есть и некоторый неформальный, даже — неформализуемый момент. Это дух той элиты, которая управляет страной. Качество элиты — очень важная проблема. Когда Япония в 1945 г. потерпела поражение во Второй мировой войне, часть японской элиты, стиснув зубы и сконцентрировавшись в Министерстве торговли и промышленности (не помню точно, как она называлась), выработали ту самую знаменитую «японскую модель» как форму невоенного реванша. У этих людей была очень высокая патриотическая мотивация. Они не отказались от национальной традиции под впечатлением поражения, а использовали ее как основу стратегии развития. В итоге это сработало, хотя были и другие причины, обеспечившие японский успех. А что наша элита? У нее имеется свой профиль, не всегда привлекательный, но в мире она, конечно, выделяется. У нее есть и некая не вполне отчетливо сформулированная, но достаточно определенная идеология. Я не считаю эту нынешнюю элиту ни однозначно плохой, ни однозначно хорошей. Надо спокойно и беспристрастно анализировать ее сильные и слабые стороны. Наша элита достаточно сильна в различных «играх» — геополитических, финансовых. Это — «игровая» элита, таков ее тип. Когда она «в игре», то иной раз находятся и нетривиальные решения. Но она не способна выйти за эти рамки, а, стало быть, и создавать какие-то работающие структуры, которые что-то производят. Здесь дело не только в социальном происхождении или клановости тех, кто сейчас управляет нашими делами. Думаю, что в какой-то 64 А.Л. Андреев. Сегодняшнее состояние элиты — результат неспособности… степени это связано с идеологией. Я эту идеологию не раз наблюдал и подмечал в разных ситуациях на примере некоторых персонажей. Это представление о том, что все процессы можно зарегулировать при помощи финансовых рычагов и юридически-административных распоряжений. Так, безумно увеличивается количество бумаг, плюс финансовые потоки. Я вспоминаю одного молодого генерал-майора милиции, который поделился как-то своим видением проблемы, изучаемой на тот момент в милиции. Он говорил, что нужно так определить людям ориентиры: вот здесь ты конфетку получаешь, а здесь — наказание, своего рода удар током, чтобы в результате люди выполняли свои функции, как автоматы. У Фурсенко та же идеология — зарегулировать, сертифицировать, во всех вузах созданы отделы управления качеством, которые ничего реального не делают и производят только бумаги, но очень дорого стоят и т. д. Это своего рода новая утопия, которая, как и все утопии, безусловно, рухнет. Мы должны оценивать элиту по тому, что она способна сделать для общества. Я смотрю на ситуацию очень пессимистично, поскольку элита есть продукт общества, и то, что она сегодня такова, — результат неспособности общества консолидироваться. Общество расколото и многое напоминает предреволюционные ситуации прошлого. Конечно, не надо представлять себе революцию как выход на баррикады. Этого не будет. Революция сегодня — это глобальный процесс, в том числе и натиск на Россию извне. И я не исключаю, что государство, построенное под новую утопию, создаст такой эффект отчуждения от масс, что оно просто-напросто не выдержит внешнего напора. 65 Об «элите» в свете глобализации П.В. Касьянов, доктор экономических наук Я не занимался специально вопросами функционирования элит, но эта тема неизбежно возникает при изучении глобальных экономических тенденций. Основной вопрос, с моей точки зрения, — это насколько российская «элита» отвечает вызовам времени? Начнем с того, каким образом эта элита образовалась у нас? Все мы знаем, что шла холодная война, и мы ее проиграли. Предложу такую периодизацию холодной войны: − первый, наиболее продолжительный, латентный этап: от окончания Второй мировой войны и до второй половины 1980-х гг. (так сказать, подготовка условий для выбора момента для нанесения решающего удара); − второй этап — это собственно разрушение СССР в результате резкого падения цен на нефть, спровоцированного США с помощью Саудовской Аравии. Теоретически второй этап мог не перерасти непосредственно в третий; − третий этап — разрушение экономики, институциональных, управленческих и прочих укладов самой России. Но это произошло, и именно третий этап можно охарактеризовать как жесточайшее поражение России. Экономисты знают, что произошло с промышленностью, экономикой в целом. От обывателя, неспециалиста вся глубина и характер разрушения экономики скрыты за явно видимыми параметрами потребления — у очень многих объемы и качество потребления существенно выросли. Однако это потребление в ущерб накоплению, развитию. Это «проедание» потенциала, в основном созданного в советскую эпоху. В итоге «реформ» утвердилась модель, которая — независимо от того, какие люди будут работать в системе государственного управления, — приведет в итоге к разрушению России. Собственно, 66 П.В. Касьянов. Об «элите» в свете глобализации окончание XX в. и ознаменовалось переходом к четвертому этапу войны, ход которого, однако, не соответствует ожиданиям противника. Уже на рубеже веков основные активы России должны были быть переданы транснациональным компаниям; в России должна была закрепиться власть, играющая на стороне противника. Она должна была обеспечить расчленение России и окончательное ее устранение с геополитической карты. Разница в ситуациях 1990-х и 2000-х гг. в том, что в 90-е гг. «элита» состояла целиком и полностью из ставленников глобальной олигархии, а теперь это национально ориентированные силы, которые свою выгоду видят в опоре на национальные ресурсы, справедливо считая, что контролируя природные богатства России, они могут получать гораздо большие доходы и иметь намного более высокий социальнополитический статус, чем в случае перехода в разряд состоятельных (или даже очень состоятельных) граждан западного мира. Таким образом, элита 2000-х гг. невольно заинтересована в сохранении государственности. Обратимся к рисункам. На рис. 1 представлены: модель распределения доходов в современной развитой финансо- и процентократической экономике (на примере Японии, левый рис.) и формирующаяся глобальная модель (прогноз), если эволюция нынешней модели будет происходить по планам глобализаторов. Естественно, «луковицы» распределения подушевых доходов имеют различные конфигурации для стран различного уровня экономического развития. На рис. 2 для сравнения представлены модели распределения подушевых доходов в ряде стран. Это «западные» страны (на примере Японии), это Россия, Китай, Индия (условно). Данная модель иллюстрирует в то же время и финансократию, систему власти — власти денег, обладателей огромных состояний и, тем более, тех, кто манипулирует финансовыми инструментами — эмиссией, банковским процентом, курсами валют, фондовыми биржами, различными финансовыми институтами. 67 Выпуск № 2 (32) Выступления доход, тыс. долл. 150 100 доход Глоболигархи, хозяева ФРС Банкиры, топ-менеджеры, топ-администраторы: президенты, руководители МФО Аналитики, политологи, обозреватели, менеджеры 50 Рис. 1.Распределение доходов в современной финансовои процентократической экономике (левый рис. — Япония) и гипотетическая модель распределения подушевых доходов в глобальном измерении — правый рис. (шкалы рисунков не совпадают) Япония Россия Китай Индия Рис. 2. Сравнение моделей распределения подушевых доходов в странах с разным уровнем развития Сколько бы нам не говорили о демократии, из изображений в форме луковиц, где по осям отложены размер подушевых доходов (вертикальная ось) и число людей (в горизонтальной плоскости — можно считать, что приведена доля, процентное распределение), видно, что речь идет о финансократии, и что высота стрелы в миллионы раз больше тела луковицы. 68 Ф.Ф. Пащенко. Элита и системный кризис России Основные источники, причины такого гипернеравномерного распределения — банковский процент, эмиссия доллара частными лицами, спекуляции на фондовом рынке и управляемые кризисы, обвалы рынков, присвоение природной и монопольной ренты. В глобальной модели, после завершения глобализации, будет иметь место следующая картина: элита будет едина, не будет борьбы национальных элит с глоболигархией и друг с другом, а, значит, исчезнет необходимость даже в имитации демократии, даже в следах социальной ориентированности экономики для подавляемого большинства. Власть станет откровенно жесткой, тоталитарной. Та элита, которая у нас сложилась, может помочь продержаться максимум в течение 10 лет в рамках существующей модели. Далее все ресурсы этой модели будут исчерпаны. Может быть, за это время или раньше в России произойдет мировоззренческая революция, что позволит перейти к принципиально иной модели цивилизационного развития. Кстати, становится ясно, что и для Запада существующая модель финансократии, паразитократии отнюдь не конструктивна, даже несмотря на то, что основная часть представителей западной цивилизации имеет все основания для того, чтобы в результате глобализации занять место среди глобальной элиты в максимально широком смысле этого понятия. Элита и системный кризис России Ф.Ф. Пащенко, доктор технических наук Из доклада проф. А.И. Соловьева и выступлений коллег создается впечатление, что на самом деле у нас элиты нет; у нас квазиэлита, может даже более жестко — это псевдоэлита. Она не ориентируется ни на проблемы государства, ни на проблемы общества, ни на чаяния граждан. 69 Выпуск № 2 (32) Выступления Скажу о больном для меня вопросе — системе образования, профессионализации, подготовке кадров, научноисследовательской деятельности как основы инновационного развития страны. В этой сфере с каждым годом наблюдается регресс. Падают качество обучения, уровень подготовки абитуриентов, студентов. К сожалению, понижается профессиональный уровень профессорско-преподавательского состава и увеличивается средний возраст преподавателей. Возрастает бюджетная поддержка молодым частным университетам за счет снижения бюджетных ассигнований сложившихся высококлассных государственных университетов. Образование мощных национальных университетов приведет к падению уровня других региональных вузов. Это, учитывая огромную территорию страны, может привести к понижению уровня в отдельных регионах и невозможности получения элитного образования для широких слоев общества. Особенно для детей, в том числе и талантливых, из малообеспеченных слоев населения. Переход государственных вузов в автономные некоммерческие образования может окончательно разрушить сложившуюся систему образования. Это, безусловно, снижает эффективность образовательных процессов и подготовки высококвалифицированных кадров. Можно сказать, что возрастает уровень дебилизации общества. Может быть, это и есть одна из целей псевдоэлиты. Управлять необразованными людьми легче, чем образованными. К сожалению, интеллектуальный уровень развития населения в России за последние годы стремительно снижается. Только за последние десять лет, по данным ООН, Россия переместилась с 34-го места на 71-е среди 120 стран. Учитывая, что еще в 1990 г. мы входили по этому показателю в первую пятерку, ситуация предельно ясна. Все реформы, проводимые в системе образования, дали пока только отрицательный результат. Если до 1993 г. около 10 российских университетов входили в топ–100 ведущих вузов мира, то сегодня в этом списке остался только МГУ им. М.В. Ломоносова. 70 Ф.Ф. Пащенко. Элита и системный кризис России Докладчик, отвечая на вопросы, привел в качестве примера двух представителей из сегодняшней «элиты»», которых можно отнести к успешным политикам, — это Якунин и Чубайс. О Якунине можно сказать, что в его деятельности есть успешные моменты, есть социально-значимые проекты. По крайней мере, железная дорога успешно работает и развивается. Сегодня она является основной системообразующей транспортной артерией страны, связывающей наши регионы и выполняющей важную экономическую и социальную функции. Относительно Чубайса — ответ не очевиден. Возьмем проект приватизации — почти 80% населения обеднело; проект энергетики — РАО «ЕЭС России» — сегодня все генерирующие мощности дышат на ладан. Пример Саяно-Шушенской ГЭС известен. Здесь воедино слилось несколько причин: для получения максимальной прибыли станция эксплуатировалась на износ; некачественная подготовка кадров привела к срыву эксплуатационных режимов; неквалифицированные и коррумпированные менеджеры не смогли правильно управлять этим сложным энергообъектом и грамотно эксплуатировать станцию. Судя по тому, как проводятся реформы в образовательной сфере, как готовятся инженеры, конструкторы, технологи, врачи и т. д., мы в ближайшее время можем получить увеличение числа подобных трагедий. Недавно В. Путин сказал, что в течение года была проведена приватизация энергетического хозяйства страны за минимальные, смешные деньги (всего несколько миллиардов рублей). На модернизацию энергетики государство выделило новым собственникам 560 млрд руб., где эти — миллиарды неизвестно. По оценке Счетной палаты оказалось, что 100 млрд руб. вывезено за рубеж, при этом никакой реконструкции и модернизации не проведено. Неясно, почему на модернизацию энергетики тратят государственный бюджет, а не прибыли, которые получали энергетические компании в предыдущие годы? Может ли так поступать национальная 71 Выпуск № 2 (32) Выступления элита? Наверное, нет. Даже на Украине так не поступают. Чубайса по влиянию на жизнь в России можно сравнить с Берией. В свое время Берия сажал, убивал физически, а сейчас команда Чубайса экономически и морально уничтожает население России. Кстати, в демографическом плане Чубайс даже превзошел показатели бериевского периода: в последние годы убыль населения страны составила почти один миллион человек в год. Но в отличие от Чубайса, даже у Берии можно назвать несколько позитивных проектов — тот же самый атомный проект, закрытые научные города, с которых начались наукограды, и другие проекты, способствовавшие усилению роли СССР и укреплению его национальной безопасности. Сейчас Чубайс возглавляет государственную корпорацию по нанотехнологиям. Видимо, в ближайшее время мы увидим, как за многомиллиардные вложения корпорация под руководством Чубайса получит нанорезультаты. Не могу пройти мимо вопроса о принадлежности олигархов к элите. Некоторые формальные признаки налицо, однако гражданской ответственности, патриотизма и государственности у представителей олигархии не видно. О безответственности этой категории граждан говорит и следующий факт. В 2009 г. государство выделило на преодоление кризисных явлений более 1 трлн руб. — в основном крупным монополистам. Где эти средства? Зато примерно на эту же сумму увеличилось личное состояние наших олигархов. На развитие инноваций в 2009 г. из бюджета РФ было потрачено вдвое больше средств, чем в США: Россия — 38 млрд долл., США — 17 млрд долл. Однако эффективность инновационного сектора России оказалась в 112 раз ниже инновационного сектора США. Возникает следующий вопрос: необходимо организовать подготовку нашей элиты, которая была бы государственно и национально ориентирована, профессионально грамотна в основных вопросах. Вот с профессионализмом здесь и проблема. С энергетикой и обороной все понятно, сельским 72 Н.Н. Клюев. О пользе межстрановых и межрегиональных сопоставлений хозяйством управляет медик. Атомной промышленностью управляет очень эффективный менеджер — Кириенко, а ведь это настолько опасная сфера производства, что во всем мире ею управляют профессионалы, выросшие именно в этой области науки и производства. Но когда здравоохранением и социальным развитием управляет финансист, то становится понятным, что ничего хорошего здесь ждать не следует. Менталитет финансиста — минимизация всех расходов. Вот их последовательно и минимизируют — на здравоохранение, социальные поддержки, образование и науку. Отсюда — пугающая дифференциация доходов населения. В 2008 г. разница между доходами бедных и богатых составляла 41 раз. За 2009 г. она выросла до 60 раз. А в ряде регионов этот разрыв увеличился еще больше. Вот яркое проявление непрофессионализма и отсутствие обратной связи между властью (элитой) и обществом. Для ликвидации этих негативных явлений необходимо, на мой взгляд, проведение политической реформы и возобновление или создание института ответственности власти и элиты перед обществом. Не будет этой ответственности — не будет никаких положительных тенденций в развитии России. О пользе межстрановых и межрегиональных сопоставлений Н.Н. Клюев, доктор географических наук Элитология весьма далека от моих профессиональных интересов, поэтому из доклада А.И. Соловьева я почерпнул для себя много нового и интересного. Однако, узнав что-то новое о закономерностях и особенностях элитогенеза, всегда хочется еще большего. 73 Выпуск № 2 (32) Выступления На мой взгляд, в докладе не удалось раскрыть специфические особенности именно российской элиты. Изложенные черты «верхнего слоя» — коррупционность, клановость, корпоративизм и др. — характерны для многих стран неразвитого мира. По-видимому, эту специфику и нельзя выявить без сравнительного межстранового анализа. Возьмем, например, Нигерию и Ботсвану. Обе страны примерно в одно время освободились от метрополии, обе богаты природными ресурсами; но в Нигерии они стали «ресурсным проклятьем», а в Ботсване — благодатью. Душевые ВВП Ботсваны, России и Нигерии соотносятся как 11 : 9 : 1. (Малая продолжительность жизни в Ботсване — это следствие СПИДа, но он имеет здесь природно-очаговый, а не наркомано-извращенческий характер). Другой пример. Бывшие корейские президенты Чон Ду Хван и Ро Дэ У были осуждены за коррупцию и взяточничество, скорее всего, справедливо. (Здесь интересны и должности — президенты, а не градоначальники, как у нас). Злостные корейские коррупционеры попутно, правда, вывели страну из мирового захолустья в авангард мировой экономики. Сравнительное страноведение говорит: тайна, загадка богатства и нищеты стран и народов кроется в качестве элит. Разумеется, важны и институты, но за полвека независимости они не успели сформироваться в бывших колониях. Характеристика же качества «верхнего слоя» отнюдь не сводится только к выстраиванию стран по ранжиру того или иного показателя (уровню коррупции, теневой экономики и т. п.), в том числе и интегрированного, хотя это и полезно. Эти показатели надо не интегрировать, а наоборот, дифференцировать, а затем искать уникальные сочетания показателей, характерные для той или иной страны. Но основной путь познания своеобразия национальных элит — это не столько формальные рейтинги, сколько некий качественный анализ элит, предусматривающий выявление не только вели74 Н.Н. Клюев. О пользе межстрановых и межрегиональных сопоставлений чины, размеров, например, коррупции, но и ее национального характера и специфических механизмов. Кроме международных сравнений, определенный материал для анализа влияния элит на благосостояние населения дают межрегиональные сравнения. В России имеется не только уникальное разнообразие природных условий, но есть много хозяйственных укладов, региональных политик, разных президентов и губернаторов, отличающихся по эффективности хозяйствования. К примеру, Белгородская и Курская области похожи по величине и структуре хозяйственного потенциала. В этих регионах разрабатываются востребованные на мировом рынке железные руды, плодородные курские черноземы ничем не уступают белгородским. В Белгородской области есть еще и высоко рентабельное сталеплавильное производство, зато в Курской — мощная АЭС. Различаются эти области по доходам населения, состоянию транспортной инфраструктуры, развитию научнообразовательного комплекса. Есть все основания полагать, что относительное процветание Белгородской области — на фоне Курской — определяется более высоким качеством местной элиты. Африканский, корейский и белгородский примеры показывают, кстати, что все-таки элиты порой хотя бы частично стоят на службе национальных интересов. Другое дело, что эти интересы очень трудно определить и измерить загодя. Известно, что пропорции всегда труднее определяются, чем диспропорции. Но в конечном счете становится очевидным, какая политика была разумной, а какая — негодной. Усилия исследователей и нужно направить на то, чтобы научиться определять эти интересы посредством прогнозов, историкогеографических аналогий и других аналитических средств. Очень трудный вопрос: как, на какой информационной базе изучать свойства элит и процессы элитогенеза? Как представитель науки о Земле, думаю, что здесь нужны полевые исследования, подобные тем, которые проводит извест75 Выпуск № 2 (32) Выступления ный крестьяновед Т. Шанин методами глубокого погружения в сельскую среду. Согласен, что подобные исследовательские приемы требуют известного научного мужества. Для понимания сущности современной элиты пространственный анализ целесообразно дополнить временным. Наша элита носит постсоветский, постсоциалистический характер; но и в Чехии, и в Эстонии элита постсоциалистическая, но, очевидно, другая. Нынешняя российская элита сформировалась в основном в 1970–80-е гг., в период медленного разложения, а затем и бурного гниения советской номенклатуры в обстановке усиливающегося лицемерия и цинизма в обществе и прежде всего — в политической сфере. В это время для порядочного и даже просто нормального человека принадлежать к номенклатуре было не престижно, а позорно. Отсюда легко представить облик молодого партийного или комсомольского функционера той поры, который вскоре вмиг перелицевался из «красного» в «белый» ради власти и обогащения. Наряду с этими приобретенными чертами, сформированными общественной средой, новорусская номенклатура сохранила нечто унаследованное, генетически русское, некий гибрид Хлестакова и Обломова (по наблюдению Р.С. Гринберга). Для оценки перспектив важно, что немалая часть нашей нынешней элиты вольно или невольно участвовала в разграблении страны, в проектировании и строительстве новой социальной модели, которая оказалась не менее (а, по моему мнению, гораздо более) уродливой, чем прежняя. Эта элита отличилась неприкрытым циничным злоупотреблением энтузиазмом народа в начале 1990-х гг. Она использовала народный порыв к переменам в корыстных целях, проявив при этом безграничную жадность. Это — родовая травма современной элиты, поэтому ее отторжение от общества абсолютно, и с ней страна обречена, в лучшем случае, на прозябание. На рубеже веков, по оценкам многих исследователей, на смену олигархическому капитализму пришел номенклатур76 Н.Н. Клюев. О пользе межстрановых и межрегиональных сопоставлений ный, бюрократический. Жаль, что в докладе не рассматривается, как это отразилось на составе и свойствах элиты. В рамках «государственно-управленческого проектирования» докладчик предлагает комплекс мер по повышению качества элит — развитие гражданского общества, судебной системы, институциональные новации и др. Их можно поддержать, за исключением предложения импортировать варягов в высшие властные структуры. По-моему, иностранец принципиально не способен понять социальное устройство чужой страны, ибо такое понимание — это не только знание, а еще и мироощущение, миропонимание. Проблема ведь состоит не в знании прогрессивных институтов, которые предлагается внедрить в отсталую страну, а в том, как их внедрять в чужеродную среду. Для понимания этой среды бесполезен оксфордский диплом, а нужны некие таинственные интуиции сродни тютчевской «вере». Кроме того, отстаивать национальные интересы, биться за них, рисковать, жертвовать можно тогда и только тогда, когда это — твоя родная земля, где могилы твоих предков и счастье твоих внуков. Предложенная докладчиком программа постепенных перемен рассчитана на десятилетия. Однако большое несчастье, поразившее Россию, требует решительных средств исцеления. В нашей крайне централизованной, авторитарной стране роль лидера, в т.ч. в плане формирования элит, исключительно велика. По теории вероятностей, не приходится ждать российского Ф. Рузвельта или Дэн Сяопина, творивших политэкономические «чудеса» планетарного масштаба. Наши надежды скромнее, ведь Горбачев и Ельцин столь занизили «планку», что даже «медленное торможение» (по С.Г. Кара-Мурзе) деградации страны воспринимается обществом как ее спасение. Актуальны целенаправленный поиск и всесторонняя поддержка отечественных «неподкупных». 77 Либерал vs государственник: как всегда — реформы или жизнь С.С. Сулакшин, доктор физико-математических наук, доктор политических наук Мне кажется, что сегодняшний доклад очень знаменателен, он системно базирован на западных моделях, на либеральных ценностях, рассматривающих массу как свободных индивидов. Это системный, идеологически фундированный доклад, чем он и интересен. Но этим же он и чрезвычайно слаб с точки зрения конструктивистско-предлагательной. Что же делать при той констатации, c которой я совершенно согласен, так и остается неясным. Нужно уточнить некоторые понятия. Докладчик очень аккуратно характеризует некоторые качества российской элиты. Хочется уточнить относительно такого качества российской элиты, как транснационализация: вообще-то это называется национальным предательством, когда национальная элита обслуживает интересы других государств. Профессиональность управленца в тексте доклада использована тоже в очень своеобразном звучании: как профессиональность группировки, вращающейся внутри самой себя со своими династиями с точки зрения одной способности — воспроизведения себя во власти. Да, это профессионалы по воспроизведению себя во власти, но абсолютные непрофессионалы по решению проблем социума, не только оторванного от них, но и страдающего от них, от их беспомощности в решении проблем страны. Отсюда и противоречивые примеры. Чубайс с этой, идеологической точки зрения, блестящий администратор и представитель элиты, но он блестящ с одной точки зрения — способности к насаждению новых институциональных порядков. Он персонифицированно осуществил изменение режима собственности в стране, поменял ее институты собственности. В этом смысле он бле78 С.С. Сулакшин. Либерал vs государственник: как всегда — реформы или жизнь стящий администратор. Собственность была 100-процентно государственной, а стала лишь на 35–40% государственной. Масштабнейшая реформа. Но если мы говорим не об институтах, а о ценностях — это народосбережение, эффективность национальной экономики, международная конкурентоспособность, обороноспособность и т. п., — то здесь он не только привел к снижению этих потенциалов, но он их просто уничтожил. Сказать что он эффективный представитель элиты с точки зрения ценностных критериев оценки невозможно. Он абсолютно беспомощен, либо он просто диверсант — это если отбросить эвфемизмы докладчика вроде «транснационализация российских элит». На рисунке, характеризующем соотношение российского общества и элит, который дал докладчик, не хватает еще одного приводного колеса — США (рис. 1). РФ элита АНБ США РФ общество Рис. 1. Нужно добавить еще одно приводное колесо Не хватает и еще двух вещей. Еще одно колесо нужно на этом рисунке по факту. И если с одной стороны написано РФ, то с другой — надо написать США. Хорошо известно, от кого к кому телефонными звонками здесь, где не хватает еще одного звена, сохранялся непотопляемый Чубайс. Надо 79 Выпуск № 2 (32) Выступления понимать, что есть очень интересный институт — Агентство национальной безопасности, которое сейчас инструктирует соответствующий институт, (конкретно — господина N), выдающий себя за «фабрику мысли» Президента РФ. Агентство влияет на организацию воспроизводства сегодняшнего лидера, окружение которого все более активизирует борьбу за вторую волну приватизации, либерализации, доминирования прав и свобод человека в той модели, которая в 1990-е гг. стоила России столько, сколько она стоила (если говорить на языке ценностей, а не институтов). Это колесо вращается и реально влияет на элитное строительство в РФ. Надо сказать, что последователи Ельцина взялись не только из российских отделов кадров. Понятно, какой «отдел кадров» был в семье Ельцина — Волошин, Березовский, Дьяченко, которые производили очень тщательную селекцию. Вовсе ниоткуда не следует, что западная модель гражданского общества — это модель индивидов, способных отфильтровывать лучших из возможных, и что это лучшая модель, адекватная иным цивилизационным моделям. Есть восточная модель. Восток — это такая пирамида, где неким сакральным образом определяется лидер. Например, Назарбаев, который чрезвычайно эффективен, несмотря на удивление от того, что графический образ на рис. 2 совершенно не соответствует «восьмерке» или «нулю» как схемам элитостроительства западного образца. Адекватность модели элитостроительства и отправления ею своих управленческих функций — это один из залогов успешности страны; но это модель цивилизационная, которая опять-таки апеллирует к ценностям как базовым началам, организующим общество, государство, управление и т. п. К ценностям, а не институтам в первую очередь. Применительно к России меня, например, больше всего волнует следующий вопрос. Хорошо, элита у нас негодящая, но как выйти из этой ситуации? Докладчик предложил выход — институциональная эволюция, совершенство80 С.С. Сулакшин. Либерал vs государственник: как всегда — реформы или жизнь Лидер Cоциум Рис. 2. Восточная сакральная лидерская пирамида вание дизайна, но по образцам, которые мы наблюдаем на Западе, речь шла о выращивании гражданского общества. Формально это правильный рецепт, но возможен ли он на цивилизационно специфической почве России? Мне кажется, невозможен, причем никаким эволюционным образом. Если что-то и возможно, то нечто цивилизационно адаптированное и адекватное. Это раз. Даже если это возможно, то сколько времени потребуется? За это время деградация множества институтов, обеспечивающих способность России как государства, дойдет до такой степени, что оно (государство) просто развалится. На какую временную глубину можно прогнозировать предлагаемый рецепт «эволюционного совершенствования институционального дизайна»? Наряду с теоретически возможным предложенным видением, концептом, можно увидеть и другой. Пусть остается лидер, который есть. Он очень хочет воспроизводить себя во власти — так пожалуйста. Пусть вокруг него останутся его самые доверительные соратники, но пусть он поменяет всю остальную элиту, как это всегда делается при объявлении нового курса. Мао Цзэдун делал подобное в современной истории, когда он перемолол элитные слои, для чего употребил хунвэйбинов, технологию «стрельбы по штабам» и добился своего. 81 Выпуск № 2 (32) Выступления Инструментальный подход к освежению элиты в России можно придумать не снизу вверх (эволюция дизайна), а сверху вниз. Здесь есть определенные конструктивные шансы. Было бы полезным анализировать и такие варианты. Последнее. Очень знаменательно соприкосновение в дискуссии нескольких подходов к государственному правлению. Первый — институциональность в государственном строительстве, а второй — ценностный, ценностные начала в государственном управлении. Глядя на элиту, какие мы качества или требования к ней выдвигаем? Профессиональность, патриотизм, порядочность в смысле антикоррупционной устойчивости. Два из этих качеств — ценностные вещи, а вовсе не институционально приобретаемые. Доверительность как качество сплоченности лидера и его команды. Это тоже ценностная вещь. Соответственно, элитостроительные исходы могут быть не только на пути институционального поиска, но и на путях ценностного подхода в переустройстве, более адаптивного и цивилизационно адекватного для российской конкретики и специфики. Это, на мой взгляд, может осуществиться в ближайшие времена более динамично. А динамика нужна, чтобы успеть до той точки распада государственности России, к которой на сегодня Россия устремлена. В том числе в связи с реальным обликом механизмов элитостроительства. 82 Заключительное слово докладчика Уважаемые коллеги, большое спасибо за вопросы и выступления, но простите мне, если я отреагирую только на некоторые аспекты из того, о чем сегодня говорилось. Первое: я с самого начала предупреждал, что если идти по пути не функционального, а аксиологического определения элиты, то перед нами открывается бездна интерпретаций — от самых романтических до тупиковых. Практически мы попадаем в малонаучное пространство, где не существует никаких элементарно логических аргументов. Заметьте, к примеру, что даже С.С. Сулакшин, обозначая какие-то параметры элиты и соответствующие характеристики политического процесса, всегда говорит: «мне кажется», «я уверен». А если я в этом не уверен, что тогда? Кто кого сможет переубедить? Думаю, надо выбирать концепты, способные создавать рационально-логические контуры действительности. В связи с этим я хотел бы остановиться еще на трех моментах. Начну с того, о чем сказал П.В. Касьянов. Да, есть тенденция образования Мирового правительства. Конечно, это один из вариантов в мировой эволюции и многие его оспаривают. Неизменным остается лишь одно: сегодня рассматривать эволюцию Российского государства как национально ограниченную конструкцию, которая в неприкосновенности сохраняет свои источники и формы эволюции, законы, самостоятельно определяемые горизонты развития, — утопично. Понятно, что какой-то своей частью Россия вплетена во все эти трансграничные, глобальные коммуникации. Однако ответы на эти новые вызовы можно формулировать по-разному. Можно предположить ту модель, которую, как я понимаю, некоторые коллеги здесь поддерживают, — модель такой автаркической закрытости, чтобы можно было максимально длительное время продержаться с нынешним 83 Выпуск № 2 (32) механизмом воспроизводства государственности. Но как уже говорилось, такие жестко пирамидальные современные формы государственности (которые de facto установлены в Казахстане) суть ничто иное как проявление тиранической власти. И ведут они точно к таким же результатам, что и у нас — к совершенно неадекватному перераспределению ресурсов, ограничению публичного дискурса, «закатыванию в асфальт» гражданских структур и проч. У меня много студентов из Казахстана, которые в своих ответах на актуальные вопросы напоминают мне мою советскую молодость: лишний раз против партии не высказываются, президенту страны поют аллилуйю и т. д. Хотя в неофициальной обстановке многие вещи оценивают иначе, чем публично. Так что, когда из России пытаются сделать какую-то уникальную страну, которая сегодня, несмотря ни на что, должна жить по своим специфическим законам, противостоять мировому капитализму, глобализации, коварным заговорам и проч., для меня это признак идеологического, а не научного и, тем более, не реалистического подхода к проблеме. Автаркия — самая страшная болезнь государства в ХХI в. Нам вообще надо благодарить Бога, что глобальному миру нужна хотя бы наша нефть. У России хоть какой-то мостик сохраняется со странами, которые стремительно убегают вперед. Нам нужны масштабные, структурные перестройки в экономике и социальной жизни, а не разговоры о своей исключительности. Но не забывайте, что отечественная элита обслуживает этот сдвоенный процесс, и у нее есть и общегосударственные, и отраслевые, и трансграничные интересы, поскольку она просто вплетена во все эти потоки. Тот же Чубайс — это, конечно, часть мировой элиты, и потому он на отечественную энергетику и ее перспективы смотрит не только с точки зрения национальных интересов. Можно его критиковать, что это непатриотично, негражданственно, но это факт. Многими аналогичными вещами точно так же занимается и Миллер. На свои отраслевые проблемы в такой же широкой 84 Заключительное слово докладчика геополитической перспективе смотрит и Якунин. При этом у каждого из них получается собственная версия решения одних и тех же вопросов, и каждый из них по-своему интегрирует Россию в новый мир. Нам же никак нельзя забывать, что у отечественной элиты существуют разные уровни интересов, встраивающих их в разные политико-экономические пространства. Это первое. Второе. Начну с примера. Многократно проводил эксперимент: выходишь из аудитории во время экзамена, и даже отличники начинают шарить по карманам — откуда бы списать? Меняешь условия, заставляешь двоечников немножко головой поработать — они отказываются от шпаргалок и начинают креативно подходить к вопросу. Одним словом, корень проблемы — в организации деловой среды, в которой функционируют элиты. С.С. Сулакшин к этому немного иронично относится: мол, некоторым все равно чем руководить — прачечной или космосом. Но разве можно забывать, что в управлении существуют общеадминистративные процессы и технологии, которые универсальны для всех отраслей. На признании этого факта, кстати, построена вся европейская школа подготовки управленцев-дженералистов. Да, в некоторых отраслях нужны узкие специалисты. Но во многих других вполне достаточно опытных менеджеров, которые могут применять уже апробированные модели. Поэтому для достижения позитивного результата надо смотреть не только на уровень специальной подготовки, но и на нормативные, институциональные условия деятельности элиты. В этом плане ничего, кроме расширения управленческих практик, которые находятся под контролем гражданского общества, расширения публичности, мир не придумал. Поставьте этих людей, которые сегодня набивают себе карманы, в другие условия, и вы увидите, что их энергия будет перенаправляться. Может, это и примитивно. Тут можно как угодно критически, со скепсисом относиться к такой модели. Но есть опыт западных обществ. Там давно осознали, что рост ресурсной 85 Выпуск № 2 (32) оснащенности граждан должен адекватно преломляться в изменении механизмов, позволяющих им влиять на управление государством. И люди понимают: чтобы их интересы лучше удовлетворялись, нужны изменения наверху, в составе элиты. Для этого нужно, чтобы эта «восьмерка» все время превращалась в круг, чтобы в государстве действовала обратная связь, чтобы решения корректировались общественными интересами. Называйте это как угодно — гражданским обществом или любым другим, — но смысл один и тот же: элита может быть элитой только в том случае, если она непременно выполняет представительские функции, работает не только на себя, но и на общество. Определение удельного веса общественных и корпоративных интересов — это вопрос открытый, но без этой общественной нацеленности элита не может стать той стратой, которая управляет и руководит обществом. Так что, хоть это и азы, но практическое значение данной идеи трудно переоценить. Третий момент. Это то, о чем мы с Сулакшиным много лет спорим. Суть этого спора В.Э. Багдасарян откровенно определил в необходимости создания в элитарном рекрутинге «фильтрационных институтов ценностного типа». Однако это делали многие тираны и тоталитарные структуры: у коммунистов, к примеру, тоже были «воронки» для организации экспресс-курсов по обучению истинному марксизмуленинизму. То есть, как мы помним, ими тоже осуществлялся отбор по ценностным основаниям. Конечно, в целом я согласен, что аксиологический компонент при элитарном рекрутинге необходимо учитывать, но учитывать его надо по-другому. В частности, эти механизмы должны лежать не в основании позиционирования руководящих кадров, а в определении технологий перерабатывания ими управленческого, административного опыта. Вот тогда этот параметр будет работать на 100%. Хотя, конечно, я не в состоянии оспорить — да и сам могу привести несколько фактов, — что в отдельных регионах губернаторы только в силу своих лич86 Заключительное слово докладчика ных качеств преодолевают ограничения сложившихся институциональных условий. Однако это частные примеры. В противоположность этому даже добросовестных в основе своей людей системные условия по обыкновению развращают, заставляя работать не на общество, а на себя и свою корпорацию. Поэтому повторяю: пока не будет изменена модель взаимосвязи исполнительных органов власти и гражданских структур, элиты сохранят свой формат деятельности. Они будут прикрываться чем угодно, любыми ценностями. Они вам расскажут, что они самые главные патриоты и больше всего радеют о народе. Но стиль и характер перераспределения ресурсов эти самокомплиментарные речи не изменят. Надо быть реалистами. Повторяю: для ценностного подхода в элитарной эпистемологии, безусловно, существует собственная ниша. Но эта ниша с весьма ограниченными когнитивными последствиями. Поэтому ценностный подход в принципе не может претендовать на то, чтобы стать основной или преобладающей схемой объяснения деятельности элитарных слоев. 87 Тематическая программа научного семинара «Проблемы современного государственного управления в России» на 2010 г. 1. О типе современной модели России: реконструкция облика и причинности 2. Процессы формирования правящей элиты в механизмах государственного управления в России 3. Коррупционное и квалификационное «поражение» государственного управления в России: возможные управленческие алгоритмы самоочищения и восстановления кондиций системы 4. Эволюционные и реформаторские нереволюционные схемы изменения государственно-управленческой парадигмы 5. Государственное управление и реализация общественных интересов: проблемы и противоречия публичной политики 6. Центр и регионы в системе государственного управления: состояние и тренды 7. Проблема научности государственного управления и профессионализма в деятельности российских чиновников 8. Сравнительный анализ государственного управления переходными социально-экономическими системами: Россия — Китай 9. Идеология и структура федерального бюджета России, как отражение социально-экономической модели России 10. Конфликт субъективно-ситуативного характера российского политико-административного режима и требований государственно-управленческой науки: сценарии развития 11. Альтернатива современной геостратегии России: выбор между Западом и Востоком 88 Список постоянных участников семинара «Проблемы современного государственного управления в России» Андреев Андрей Леонидович, доктор философских наук, профессор, главный научный сотрудник Института социологии РАН Багдасарян Вардан Эрнестович, доктор исторических наук, профессор, зав. кафедрой Российского государственного университета туризма и сервиса Вилисов Максим Владимирович, кандидат политических наук, зам. генерального директора Центра проблемного анализа и государственно-управленческого проектирования Воронин Геннадий Петрович, доктор технических наук, доктор экономических наук, профессор, президент Всероссийской организации качества Гаман-Голутвина Оксана Викторовна, доктор политических наук, профессор, Московский государственный институт международных отношений (университет) МИД РФ, вице-президент Российской ассоциации политической науки Дербин Евгений Анатольевич, доктор военных наук, начальник кафедры информационной безопасности Военной академии Генерального штаба ВС РФ Исаков Владимир Борисович, доктор юридических наук, профессор, вице-президент ТПП РФ Касьянов Павел Владимирович, доктор экономических наук, зам. руководителя Centre for Change (Австралия) Кашепов Алексей Владимирович, доктор экономических наук, профессор РАГС при Президенте РФ 89 Клейнер Георгий Борисович, член-корреспондент РАН, зам. директора Центрального экономико-математического института РАН Клюев Николай Николаевич, доктор географических наук, ведущий научный сотрудник Института географии РАН Лексин Владимир Николаевич, доктор экономических наук, руководитель научного направления Института системного анализа РАН Медушевский Андрей Николаевич, доктор философских наук, профессор, Государственный университет — Высшая школа экономики Нигматулин Роберт Искандерович, академик РАН, член Президиума РАН, директор Института океанологии им. П.П. Ширшова Пащенко Федор Федорович, доктор технических наук, зав. лабораторией «Интеллектуальные системы управления и моделирования» Института проблем управления им. В.А. Трапезникова РАН Плакиткин Юрий Анатольевич, доктор экономических наук, зам. директора Института энергетических исследований РАН Сильвестров Сергей Николаевич, доктор экономических наук, профессор, зам. директора Института экономики РАН Соловьев Александр Иванович, доктор политических наук, профессор, зав. кафедрой Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова Сулакшин Степан Степанович, доктор физико-математических наук, доктор политических наук, профессор, генеральный директор Центра проблемного анализа и государственно-управленческого проектирования 90 Тимофеева Лидия Николаевна, доктор политических наук, профессор РАГС при Президенте РФ Федосов Петр Анатольевич, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник ИНИОН РАН Шабров Олег Федорович, доктор политических наук, профессор, зав. кафедрой политологии и политического управления РАГС при Президенте РФ Якимец Владимир Николаевич, доктор социологических наук, кандидат технических наук, главный научный сотрудник Института системного анализа РАН, профессор МФТИ Якобсон Лев Ильич, доктор экономических наук, профессор, первый проректор Государственного университета — Высшей школы экономики Якунин Владимир Иванович, доктор политических наук, научный руководитель Центра проблемного анализа и государственно-управленческого проектирования 91 Приглашаем к сотрудничеству! Центр проблемного анализа и государственно-управленческого проектирования — современная динамично развивающаяся научноэкспертная и проектная организация. В Центре накоплен существенный практический опыт, кадровый потенциал и осуществляются не только фундаментальные разработки. Специалисты Центра успешно организуют и проводят научно-прикладные исследования и оказывают консалтинговые услуги в следующих сферах: 1. Разработка проектов нормативных правовых актов, в том числе концептуального, доктринального и программного характера, федерального, регионального и местного уровня. 2. Актуальное и проблемное информационно-аналитическое обеспечение деятельности руководства органов государственной власти, коммерческих организаций. 3. Управленческое и правовое консультирование по вопросам технического регулирования, разработка нормативных правовых и локальных актов в сфере технического регулирования. 4. Управленческое и правовое консультирование по вопросам интеллектуальной собственности, разработка нормативных правовых и локальных актов в сфере охраны интеллектуальной собственности. 5. Прикладные научные исследования в сфере экономики, права, управления. Работы выполняются на основе собственных оригинальных методологий, пользуются спросом более чем в 20 странах мира. Научный руководитель Центра — доктор политических наук В.И. Якунин. Возглавляет Центр доктор физико-математических наук, доктор политических наук, профессор С.С. Сулакшин. Центр заинтересован в творческих заказах, приглашает к сотрудничеству и партнерству. Наш адрес: 107078, Москва, ул. Каланчевская, д. 15 (подъезд 1, этаж 5). Тел./факс: (495) 981–57–03, 981–57–04, 981–57–09, www. rusrand.ru; е-mail: frpc@cea.ru Центр проблемного анализа и государственно-управленческого проектирования при ООН РАН продолжает работу по развитию интернет-экспертного сообщества России. Аналогом является известное экспертное сообщество ЦРУ США, возможностями которого широко пользуются официальные структуры американского государства. Речь идет о сетевом интеллекте как о современном инструменте научного процесса. Экспертное сообщество решает конкретные задачи: проводит анализ и дает прогноз развития социально-экономической и политической ситуаций в стране, участвует в инициативных проектах по актуальным и проблемным сторонам российской действительности (демографии, госуправления, экономики и т. п.). На сегодняшний день в экспертное сообщество входят более 300 экспертов — представителей свыше 60 городов России, а также четырех стран постсоветского пространства и двух стран дальнего зарубежья; более 26% сообщества составляют доктора наук, 50% — кандидаты наук. Наиболее важные научные продукты сообщества (например, экспертный доклад «Финансово-экономический кризис (истоки, развитие, прогноз)», <http://www.rusrand.ru/text/Otchet_FEK.pdf>) доводятся до руководства страны и фактически дают возможность передачи ему мнения независимых от политических и субординационных обстоятельств научных кругов. Единственный критерий передаваемых материалов — их научная достоверность. Это, на самом деле, пусть не очень большая, но реальная возможность гражданской самореализации для многих российских ученых, особенно из различных регионов страны. Формирование единого экспертного сообщества является шагом к созданию реально функционирующей фабрики мысли, концентрирующей национальный интеллект и соединяющей его с действующей властью. Желающих принять участие в работе экспертного сообщества приглашаем зарегистрироваться в качестве эксперта на сайте: www. rusrand.ru. Сообщество строится по принципу «снежного кома». Вы можете порекомендовать в качестве экспертов известных Вам профессионалов в различных областях знаний. Любые вопросы можно уточнить по e-mail: expert@rusrand.ru. В ЦЕНТРЕ ПРОБЛЕМНОГО АНАЛИЗА И ГОСУДАРСТВЕННО-УПРАВЛЕНЧЕСКОГО ПРОЕКТИРОВАНИЯ ГОТОВЯТСЯ К ПЕЧАТИ: Сулакшин С.С., Багдасарян В.Э., Колесник И.Ю. Государственное управление в России и труд. Производительность, оплата, мотивация. Монография — М.: Научный эксперт, 2010. — 248 с. В монографии, подготовленной Центром проблемного анализа и государственно-управленческого проектирования (научный руководитель — доктор политических наук В.И. Якунин), решаются задачи взаимосвязи оплаты труда, его мотивации и производительности в контексте макроэкономической и демографической ответственности государства. Проведена диагностика современного состояния указанных институтов в России. Выявлена их критическая разбалансированность, приводящая наряду с монетаристской политикой к фактической экономической стагнации. Для изменения сложившейся ситуации предлагаются государственно-управленческие решения и соответствующие нормативные правовые инициативы. Работоспособность предлагаемых решений проверена на основе математических моделей. Для политиков, государственных управленцев, научных работников, аспирантов, студентов. Сулакшин С.С., Погорелко М.Ю., Репин И.В. Источники и основания государственных политик в России. Монография — М.: Научный эксперт, 2010. — 224 с. В работе, продолжающей актуальные исследования Центра проблемного анализа и государственно-управленческого проектирования (научный — руководитель доктор политических наук В.И. Якунин), рассмотрены некоторые теоретикометодологические вопросы формирования государственной политики. Введено понятие «источники и основания государственной политики» как управленческая практика. Разработана специальная методология проектирования актов государственной политики программно-доктринального типа, предложен законопроект о системе нормативных и ненормативных правовых актов в Российской Федерации. Для государственных управленцев, субъектов права законодательной инициативы, политиков, общественных деятелей, научных работников, а также для всех интересующихся проблемами формирования и реализации государственной политики. Научное издание Процессы формирования правящей элиты в механизмах государственного управления в России Материалы постоянно действующего научного семинара «Проблемы современного государственного управления в России» Выпуск № 2 (32) Редактор Ю.Е. Мешков Ответственный за выпуск О.А. Середкина Художественное оформление С.Г. Абелина Компьютерная верстка О.П. Максимовой Центр проблемного анализа и государственно-управленческого проектирования Наш адрес: 107078, Россия, г. Москва, ул. Каланчевская, д. 15, подъезд 1, этаж 5 Тел./факс: (495) 981-57-03, 981-57-04, 981-57-09 E-mail: frpc@cea.ru www.rusrand.ru Сдано в набор 15.04.2010 г. Подписано в печать 26.04.2010 г. Формат 60×90 1/16. Усл. печ. л. 6. Отпечатано в ООО «Типография Парадиз» Тираж 500 экз. Заказ 598
