УДК 341.225.8:639.22 "18/19" ПРАВОВОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ
реклама
УДК 341.225.8:639.22 "18/19" ПРАВОВОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ ПРОМЫСЛА МОРСКИХ МЛЕКОПИТАЮЩИХ Иванова Жанна Борисовна, кандидат юридических наук, доцент кафедры Гражданского права и процесса Коми республиканской академии государственной службы и управления, г. Сыктывкар, Республика Коми, Россия mgb–pravo@yandex.ru В конце XIX – начале XX в. сложилась крайне неблагоприятная обстановка с охраной морских млекопитающих. Это, в свою очередь, создавало угрозу существованию отдельных видов морской фауны. Возникла настоятельная потребность в исследовании особенностей развития национальных и международно–правовых мер по обеспечению сохранения и рационального использования морских живых ресурсов в целом. В центре внимания стоит задача рассмотрения международных договоров, национального законодательства, влияния некоторых концепций международного права на прогрессивное развитие указанного режима, а также роли в этом процессе международных организаций с различным объемом международной правосубъектности. Ключевые слова: морские млекопитающие; международно–правовая охрана; китобойный промысел; Конвенция об охране котиков; Мировой океан; законодательство; национальные и международно–правовые меры; морские биоресурсы; киты; тюлени. LEGAL REGULATION OF FISHING MARINE MAMMALS Zanna Ivanova, Candidate of Law, Associate Professor Komi Republican Academy of Public Administration and Management, Syktyvkar, Komi Republic, Russia mgb–pravo@yandex.ru At the end of XIX – beginning of XX century there formed an extremely unfavourable situation concerning sea animals protection. This threatened the existence of some sea fauna species. There arose a vital necessity to study the development of peculiar feature of the national and international–legal measures to provide conservation and rational utilization of sea living resources on the whole. The main task is to consider international agreements, national legal system, influence of some international law concepts on the progressive development of the above mentioned regime and also the role of international organizations in this process with a different amount of the international law subjectivity. Keywords: sea animals; international–legal security service; whale hunting; Convention on Fur–seal Protection; world ocean; legislation; national and international–legal measures; sea bioresources; whales, seals. На протяжении веков человечество, используя в своей хозяйственной деятельности живые морские ресурсы, исходило из того, что эти ресурсы неисчерпаемы. Перелов некоторых традиционных объектов рыболовного промысла в отдельных морских районах заставлял принимать ограничительные меры, но в целом не подрывал убеждения в неиссякаемости живых ресурсов Мирового океана. Всерьез и в глобальном масштабе вопрос о необходимости сохранения морских живых ресурсов был поднят именно в связи с последствиями нерегулируемого промысла морских млекопитающих[1]. Киты и китообразные распространены практически по всей акватории Мирового океана. Тюлени в основном сконцентрированы в приполярных районах, а дюгони (вид ластоногих) тяготеют к умеренно теплым водам и не являются активными мигрантами. Биологическое своеобразие морских млекопитающих обусловило особый характер промысла, особый подход к решению проблемы их сохранения и рационального использования. Прибрежный китобойный промысел в Средиземном море, а затем и в Бискайском заливе начался с X в. [2]. Он велся достаточно активно: так, баски добывали до 60 китов в год. В итоге к концу XVI в. запасы больших китов в прибрежных водах истощились [3]. В поисках новых районов промысла баски первыми отправились в Северную Атлантику, где развернули экспедиционный промысел. Вслед за ними в открытые морские районы направились голландские, английские, норвежские и датские китобои. К середине XVII в. китобойный промысел принял широкие масштабы и в других районах Северной Атлантики. Так, например, в районе Шпицбергена только под голландским флагом в промысле участвовало 200 судов [4]. К началу XVIII в. в Северной Атлантике побывало уже более 500 немецких и около 1000 английских китобойных судов [5]. В отличие от добычи других биоресурсов китобойный промысел уже в середине XVIII в. стал, по существу, экспедиционным и продолжал развиваться с такой стремительной быстротой, что к началу XIX в. им были охвачены обширные районы Тихого и Атлантического океанов в северном полушарии. География промысла китов расширилась не только за счет изыскания новых промысловых районов странами, для которых данный вид промысла стал уже традиционным, но и вследствие присоединения к промыслу других стран – Японии, Австралии, Новой Зеландии, стран Латинской Америки. Во многих странах китобойный промысел превратился в самостоятельную отрасль хозяйства, обладающую солидной материальной базой. Так, только тихоокеанский китобойный флот США состоял из 735 судов. Новый мощный толчок развитию китобойного промысла дали технические усовершенствования – в частности применение парового двигателя, пушек для убийства китов разрывными гранатами и разрывными гарпунами, плавучих салотопных заводов. С внедрением этих изобретений началось беспощадное хищническое уничтожение китов [6]. Поль Саразин (у нас Саразен) – швейцарский ученый, посвятивший много трудов международно–правовой охране природы, сгорьким чувством сожаления констатировал на Конференции по международнойохране природы в Берне в 1915 году, что «среди китов главное промысловое значение имеет знаменитый гренландский кит, который является особенно доходным благодаря своим необыкновенным роговым пластинам (китовый ус). Окончательное истребление замечательного животного, этого царя океанов, вероятно, уже совершилось или, во всяком случае, до него не далеко. В области северных морей, прилегающих к Европе, он уже истреблен. Остается надеяться, что отдельные стада или семейства его спаслись от уничтожения за баррикадами ледяных гор или в арктических водах Америки, или в Ледовитом океане, около Сибири» [7]. Кроме гренландского кита в охотничьих отчетах особенно часто упоминаются большой синий кит и родственный ему финвал (малый полосатик, горбач), а из зубатых китов – кашалот, который, как и гренландский кит, был близок к исчезновению. В 1911 г. добыча ворвани в северном полушарии достигала 38 000 тонн, а в южном – 306 000 тонн. В 1906 г. капитан Ларсен устроил китоловную станцию в Южной Георгии, и с этих пор началось уничтожение антарктических китов, стада которых встречались там в огромных количествах. Уже через шесть лет появилось печальное известие, что эти стада исчезли из вод Южной Георгии [8]. Причем такая убийственная война велась во всех морях южного полушария. Так же как и китобойный, промысел тюленей осуществляется издавна. Поморы за столетие до открытия европейцами Груманта (Шпицбергена) промышляли морского зверя на Русском Севере. В заливеСв. Лаврентия зверобойный промысел в XVI в. был развернут басками и норвежцами. Географические открытия русских мореплавателей Беринга и Прибылова привели к резкому расширению зверобойного промысла в северной части Тихого океана. Скандинавские, датские и немецкие зверобои в конце XVIII – начале XIX в. активно промышляли гренландского тюленя–хохлача и тюленя– монаха не только у побережья Канады и Гренландии, но и у Шпицбергена, о. Ян–Майен и далее – вплоть до Новой Земли. С середины XVIII в. до первой четверти XIX в. были открыты Фолклендские, Южная Георгия, Южные Шетландские, Южные Сандвичевы, Южные Оркнейские, Крозе, Принс–Эдуард, Бовэ и многие другие острова [9]. Развернутая впоследствии хозяйственная деятельность по перетопке жира тюленей и китов явилась дополнительным аргументом в пользу обоснования концепции эффективной оккупации данных территорий и распространения на них суверенитета Австралии, Новой Зеландии, Великобритании, Чили, Аргентины, Норвегии, Франции и Южной Африки [10]. Со второй половины XVIII в. широкомасштабный зверобойный промысел был начат в антарктических морях. Первоначально развернутый у берегов Южной Америки, Атлантического побережья Южной Африки, Новой Зеландии, Австралии промысел распространялся все дальше на юг. Истребление тюленей, особенно исполинов среди них – морских слонов и моржей, тем более чувствительно, что эти животные отличаются не только своим оригинальным внешним видом, но и сравнительно высоко развитым интеллектом. Это вызывало еще более горячее стремление сохранить их для будущих поколений. Родственное тюленям животное морская корова – одно из самых замечательных млекопитающих вообще – было истреблено в прошлом столетии, когда еще вопрос об охране природы не поднимался столь серьезно, как сейчас. Под угрозой истребления находились крупные тюлени, морские слоны. «Одно норвежское общество выслало в 1911 году два паровых судна с плавучими заводами к Кергуэланским островам для ловли этих животных, во множестве еще водившихся около этих островов. Из того факта, что перетопленный жир убитых морских слонов дал 4500 тонн масла, можно видеть, как беспощадно расправлялись там с мирным, умным и столь интересным для науки животным» [11]. «Об уменьшении моржей можно судить прежде всего по статистическим данным китобойных флотилий из Норде и Тромсё, промышлявших в водах Шпицбергена. Оказалось, что в 1908 году было добыто 166 моржей, а три года спустя – всего лишь 16 моржей. Это доказывает, что арктические стада моржей быстро исчезают, что и понятно, так как их расстреливают из пушек» [12]. С развитием китобойного промысла, ростом китобойного флота и перемещением его в районы, отдаленные от побережья, в XVI–XVII вв. в ряде стран начинается этап формирования законодательств по вопросам регулирования промысла морских млекопитающих. На этом этапе в основе законодательств лежали протекционистские цели, направленные на укрепление национальной китобойной промышленности, в частности, Великобритании, Испании, Голландии, Норвегии, Франции [13]. Английские охранные грамоты 1611–1615 гг. об исключительном праве ведения промысла у Шпицбергена и о праве на открытие земель [14] выдавались не только британским, но и голландским китобоям. В ряде актов находят отражение меры, направленные на интенсификацию промысла. В целях поощрения его вводились различные премии и льготы. Только в Англии сумма выплат по премиям с 1750 по 1824 г. составила более 2,5 млн. фунтов стерлингов. Английское правительство с 1672 г. освободило своих китобоев от пошлин на торговлю продукцией промысла (ус и жир), а иностранцев обложило двукратным налогом. В России, где основы китобойного промысла были заложены Указом Петра I «О китовой ловле» [15], в 1767 г. для поощрения и оживления промысла издается Указ «О возобновлении китового промысла на Шпицбергене» [16]. Согласование интересов стран в отношении северных морских котиков нашло закрепление в ряде двусторонних соглашений, в которых были отражены основные, рассмотренные выше, нормы законодательств этих государств (в частности, запрет на пелагический промысел котиков, установление охранных зон и пр.). Естественно, что в основе упомянутых соглашений лежали политические, экономические и другие интересы государств. Причем выработку и заключение этих соглашений существенно облегчило наличие соответствующих положений в национальном законодательстве. Мировая научная общественность, опасаясь за будущее животного мира нашей планеты, уже в начале века начала серьезную работу по формированию научно обоснованного подхода к использованию богатств природы [17]. Началом движения за сохранение и рациональное использование ресурсов Мирового океана стала борьба за сохранение морских млекопитающих. При этом в основу многосторонних договоров были положены двусторонние соглашения, а также законодательные акты, принятые в их развитие. Они же в конечном итоге создали правовую базу для выработки многостороннего договора об охране котиков в северной части Тихого океана 1911 г. Меры по защите их запасов, первоначально отраженные в национальном законодательстве, а затем и в двусторонних соглашениях (в частности установление охранных зон в 10, 30 и 60 миль, запрет гражданам США и России промысла в открытом море и др.), также вошли в него [18]. В 1911 г. Россия, США, Япония и Великобритания подписали в Вашингтоне Конвенцию об охране котиков в северной части Тихого океана. Она была заключена сроком на 15 лет и вступила в силу 15 декабря того же года [19]. Стержнем Конвенции являлось запрещение морского промысла котиков и распределение их шкурок между странами–участниками. Действие этого документа в соответствии со ст. 1 распространялось на воды северной части Тихого океана к северу от 30° с.ш., В качестве охранительных мер были определены условия, при которых запрещалось принимать шкурки, добытые неправомерным путем. Предусматривалась сложная система распределения между сторонами Конвенции шкурок котиков, добытых натерриториях этих государств (или их стоимости). Расчет долей зависел от уровня численности популяций, находящихся под юрисдикцией данной страны (в каждый отдельный сезон) [20]. В Конвенции зарезервировано право промысла морского зверя для нужд коренного населения, проживающегона побережье северной части Тихого океана. В период действия Конвенции были решены вопросы, касающиеся как самого промысла, так и районов и периодов его ведения. Однако она не предусматривала положений, относящихся к координации научных исследований этого вида млекопитающих. Тем не менее Конвенция, действие которой было прекращено в 1941 г., внесла ощутимый вклад в упорядочение промысла котиков. Конвенция 1911 г. стала одним из первых международных договоров, закрепивших принцип охраны живых морских ресурсов и их рационального использования. Именно она положила начало согласованным на международном уровне природоохранительным мерам в вопросах использования живых морских ресурсов, наглядно продемонстрировав перспективы международного сотрудничества в решении природоохранительных задач. В этом плане показательно, что за 30–летний период действия Конвенции численность всей популяции котиков в северной части Тихого океана возросла со 100 тыс. до 1,5 млн. голов. Начало кампании за сохранение котиков было положено VII Международным экологическим конгрессом в Гроце (1910) и I Международной конференцией по охране природы в Берне (1913), которая прошла при активном содействии ИКЕС [21]. В течение 1926–29 гг. экспертами Лиги Наций по проблемам кодификации международного права были выработаны рекомендации по упорядочению промысла китов (частично это относилось и к тюленям). Были заложены основы охранительных мероприятий. Это послужило базой для формирования принципиально нового подхода к использованию живых морских ресурсов. Выработанные рекомендации касались необходимости созыва конференции с участием максимального числа государств, в т.ч. ведущих китобойный промысел: предлагалось выявить те виды китов, которые эксплуатировались с наибольшей интенсивностью и которым угрожало уничтожение, в целях объявления моратория на их промысел. Наиболее интересной представляется идея «резервных зон» и эксплуатации запасов китов в этих зонах «по кругу», т.е. предлагалось установить в Мировом океане определенное число промысловых районов и вести в них добычу китов через специально оговоренные промежутки времени. Комитет экспертов рекомендовал также учредить статистический орган, аккумулирующий всю информацию, касающуюся промысла китов. Таким образом, стремительное развитие экспедиционного китобойного промысла явилось в значительной мере предпосылкой к становлению в международном морском праве принципа свободы рыболовства как органической части принципа свободы открытого моря. Появление названного принципа базировалось на концепции неисчерпаемости живых ресурсов Мирового океана. Однако по мере интенсификации нерегулируемого промысла морские млекопитающие подверглись хищническому истреблению. Поэтому возникла настоятельная потребность в национально–правовом регулировании охраны ресурсов морских млекопитающих и промысловой деятельности у своих (для каждого государства) берегов. Неэффективность промыслом национально–правового млекопитающих в характера доконвенционный период управления привела к необходимости координации усилий заинтересованных государств в рамках межгосударственных рациональное начального соглашений, использование процесса направленных морских формирования на млекопитающих. сохранение и Особенность международно–правового режима промысла ресурсов морских млекопитающих состояла в том, что он формировался для каждого вида животных отдельно. Низкая эффективность такой практики объясняется отсутствием необходимого уровня научных исследований, международного механизма координации промысловой деятельности. В настоящее время основу международно–правового режима рационального использования, сохранения и изучения морских млекопитающих составляют международные договоры, заключаемые на двусторонней и многосторонней основе, с устойчивым составом государств– членов и стабильностью пространственной сферы применения. Усложнение современного режима сохранения и рационального использования морских млекопитающих должно осуществляться при активном участии МПРО в совершенствовании механизма международно–правового регулирования этого процесса, что соответственно приведет к развитию координационных, консультативных, научно–исследовательских, регулятивных функций этих организаций. Литература 1. Метьюз ЛХ. Кит. – Л.: Гидрометиздат, 1973. – С. 28–76; Соколов В.Е.Систематика млекопитающих. – М.: Высшая школа, 1979. С. 5–82. 2. Студенецкая И.С. Развитие исследований морских млекопитающих:Автореф. дис. ... канд. биол. наук. – М.: ЦНИИТЭИРХ, 1977.–C.3–S;ЗенковичВ.А.Киты и китобойный промысел. – М.:Пищевая промышленность, 1952. –С. 60–64; Боргезе Э.М. Драма океана. – Л.: Судостроение, 1982. – С. 67. 3. Морскиемлекопитающие /Под ред. Ивашина М.В., Попова Л.А., Цапко Л.С. – М.: Пищевая промышленность, 1972. – С. 145. 4. См. подробнее: Мэтьюз Л.Х. Указ.соч. – С. 132–133; Боргезе Э.М. Указ.соч. – С. 68; Мойснер В.И. Основа рыбного хозяйства. – М.; Л.: Снабтехиздат, 1932.–С. 23–34. 5. Морскиемлекопитающие /Под ред. Ивашина М.В., Попова Л.А., Цапко Л.С. – М.: Пищевая промышленность, 1972. – С. 14–40. 6. Сарозен Поль. О задачах мировой охраны природы: Доклад. – Берн, 1915. – С. 15. 7. Там же. – С. 19. 8. Там же. – С. 20. 9. Слевич СБ. Ледяной материк сегодня и завтра. – Л.: Гидрометиздат, 1968. – С. 23–24; Тюрбот Е.Т. Тюлени южного океана //Современная Антарктика / Под ред. Симонсона. – М.: Иностранная литература, 1957. – С. 198–218. 10. См. подробнее: Дурденевский В.Н. Проблема правового режима при полярных областей // Вестник МГУ. – 1950. – № 7. – С. 111–114; Мовчан АЛ. Правовой статус Антарктики – международная проблема // СЕМП, 1959. – М.: Наука, 1960. – С. 344–352; Хайд Ч. Ч. Международное право: его пони мание и применение Соединенными Штатами Америки. – М.: Иностранная литература, 1951. – Т.2. – С.60–66; Оппенгейм Л. Международное право. Мир / Пер. с англ. Ред. и вступит, статья Крылова СБ. – М.: Иностранная литература, 1949. – Т. 2. П/т. 2. – С. 116–153; Броунли Я. Международное право / Ред. и вступ. статья Тункина Г.И. – М.: Прогресс, 1977. – Т. 1. – С. 236–314. 11. Сарозен Поль. Указ.соч. – С. 23. 12. Там же. – С. 23. 13. См. подробнее: Тюрбот Е.Т. Указ.соч. – С. 200–202; Морскиемлекопитающие /Под ред. Ивашина М.В., Попова Л.А., Цапко Л.С. – М.: Пищевая промышленность, 1972. – С. 82–108. 14. Мэтьюз Л.Х. Указ.соч. – С. 77; Студенецкая И.С. Указ. соч. – С. 5–7. 15. Зенкович В.А. Указ.соч. – С. 176. 16. Вишняков В.И. Рыболовство и законодательство. – СПб., 1894. – С. 5–11; Львов В.Т. Великаны океана // Киты и китобойные промыслы. – М.;–Л., 1928. –С. 7–24. 17. Очерки по международному морскому праву. – С. 62–63. 18. Международная жизнь. – 1926. – № 1. – С. 23–26. 19. В порядке правопреемства справедливых международных договоров СССР подтвердил свое участие в Конвенции изданием Указа СНК СССР «Об ограничении промысла морских котиков и морских бобров», СЗ СССР. 1926 г., ст. ст. 154–155. 20. Федоров С.Т. Указ.соч. – С. 65. 21. 21.Колбасов О.С. Международно–правовая охрана окружающей среды.–1982. – С. 11–12; Он же. Экология, политика, право. – М.: Наука, 1976. – С. 15–16, 21–22. Рецензент: Миронов В.О., д-р юрид. наук, проф.
