ВЛИЯНИЕ ЛИЧНОГО ФАКТОРА НА ЦЕРКОВНО

ВЛИЯНИЕ ЛИЧНОГО ФАКТОРА НА ЦЕРКОВНОГОСУДАРСТВЕННЫЕ ОТНОШЕНИЯ В БОЛГАРИИ ВО ВТОРОЙ
ПОЛОВИНЕ 1940-Х ГГ. (НА ПРИМЕРЕ ЭКЗАРХА СТЕФАНА)
Ф.В. Суханов
INFLUENCE OF THE PERSONAL FACTOR ON THE CHURCH- STATE
RELATIONS IN BULGARIA IN THE SECOND HALF OF 1940-YEARS
(FOR EXAMPLE EXARCH STEFAN)
F.V. Suhanov
Статья посвящена влиянию личного фактора на формирование
церковно-государственных отношений в Болгарии после прихода к власти
Отечественного Фронта в сентябре 1944 г. Рассматривается новый этап
развития двух институтов – Церкви и Государства, деятельность личности
экзарха Стефана, коренным образом повлиявшего на взаимоотношения
Церкви и Государства.
This article is dedicated to the personal factor's influence on the forming of
church-state relationships in Bulgaria after coming to power of Domestic Front in
September, 1944. The developing of a new period of two institutes – the church
and the state is considered in the article, the activity of exarch Stefan who had
radically influenced on the relationship of church and the state.
Ключевые слова:
церковь, государство, отношения, фактор,
экуменизм, синод, автокефалия, экзарх.
правительство,
Болгария,
Keywords:
church, state, relations, factor, government, Bulgaria, ecumenism, synod,
autocephaly, exarch.
Личный фактор оказал немалое влияние на формирование и развитие
церковно-государственных отношений в Болгарии. Ярким примером тому
являются события в истории Болгарии после прихода к власти 9 сентября
1944 г. Отечественного Фронта (ОФ). Кардинальные перемены в
политической жизни страны отразились и на положении Болгарской
православной церкви (БПЦ).
При прежнем монархическом режиме церковь не была отделена от
государства и государство имело возможность влиять на внутреннюю жизнь
церкви. Правительство ОФ в своей программе заявило о будущем отделении
церкви от государства [1]. Этот шаг должен был соответствовать
планируемому демократическому развитию страны и открыть новую
страницу в развитии болгарской церкви. Отделение от государства должно
было предоставить возможность БПЦ вести самостоятельный от
правительства курс, самой решать свои внутренние вопросы.
К независимому положению БПЦ церковное руководство стремилось
уже на протяжении многих лет. Одним из наиболее активных борцов за
свободное развитие БПЦ был Софийский митрополит Стефан. Он сыграл
значительную роль в формировании новых церковно-государственных
отношений в Болгарии.
Митрополит Стефан попытался использовать политические изменения в
Болгарии в интересах БПЦ. Незадолго до событий сентября 1944г. он занял
пост наместника-председателя Св.Синода, возглавив болгарскую церковь.
Руководя БПЦ, митрополит Стефан стремился добиться нового, более
независимого положения для своей церкви.
Для достижения этой цели он всячески стремился повысить авторитет и
статус БПЦ не только в Болгарии, но и на международной арене. Первым
шагом в этом направлении стали выборы болгарского экзарха – главы БПЦ.
Последний экзарх – Иосиф I – умер в 1915г., а после его кончины
правительство не позволяло провести выборы нового предстоятеля церкви.
Успех с проведением выборов был достигнут экзархом, благодаря его
сотрудничеству с правительством ОФ, нуждавшимся в поддержке БПЦ. В
свою очередь, выборы экзарха не могли состояться без поддержки
болгарского правительства. Митрополит Стефан фактически был
единственным кандидатом в экзархи. Его наиболее вероятные оппоненты –
митрополиты Врачанский Паисий и Пловдивский Кирилл – были арестованы
милицией по доносу митрополита Стефана, обличавшего их сотрудничество
с прежним режимом. Таким образом, в январе 1945 г. Софийский
митрополит Стефан стал болгарским экзархом. Это событие стало
возможным, благодаря начавшемуся сотрудничеству между государством и
церковью.
Первоочередной задачей БПЦ было снятие схизмы, наложенной на неё
Вселенским патриархом в 1872г. БПЦ была лишена права общения с другими
православными церквями. Для решения этой проблемы в конце 1944 г. были
установлены контакты с Константинопольской патриархией, представители
которой заявили, что «болгарская схизма в настоящее время является уже
анахронизмом». Активным участником установления контактов и
переговоров с Константинопольской патриархией был митрополит
Софийский Стефан. Митрополит надеялся на помощь Русской православной
церкви (РПЦ) в преодолении схизмы и в октябре 1944 г. просил Синод РПЦ о
содействии. Подобное развитие событий устраивало Синод РПЦ и особенно
руководство СССР, которое стремилось всячески расширить и усилить свое
влияние в Восточной Европе. 22 ноября 1944 года Синод РПЦ ответил
согласием, пообещав помощь и поддержку в переговорах с
Константинопольской патриархией [2].
Важным моментом в решении задачи Болгарской церкви были
празднества в Москве по поводу избрания патриарха московского Алексия I.
В Москву съехались патриархи почти всех православных автокефальных
церквей. Но патриарх Константинопольский не приехал, хотя и прислал
своего представителя митрополита Фиатирского. С ним и состоялась беседа
Московского патриарха, а также патриархов Александрийского Христофора,
Антиохийского Александра III о снятии с Болгарской церкви схизмы. Итоги
этого разговора патриарх Алексий I отправил 20 февраля 1945г. болгарскому
экзарху Стефану: церковные иерархи были благосклонно настроены к
решению «болгарского вопроса». Такое положение дел воодушевило экзарха
Стефана, и он отправил письмо Вселенскому патриарху Вениамину с
просьбой снять схизму с болгарской церкви. Константинопольский патриарх
ответил согласием. Представители болгарского экзарха встретились с
Вселенским
патриархом
и
провели
переговоры
с
комиссией
Константинопольской патриархии, которая должна была определить условия
снятия схизмы. В комиссию входили митрополиты Халкидонский Максим,
Сардикийский Герман и Лаодокийский Дорофей. В итоге 19 февраля 1945г.
был подписан «Протокол о ликвидации существующей годами аномалии в
теле Святой Православной церкви…», 22 февраля Вселенская патриархия
издала томос, гласивший: «Мы благословляем автокефальное устройство и
управление Святой церкви в Болгарии и определяем ее как Святую
Православную Автокефальную Болгарскую Церковь, и с этого момента
признаем ее нашей духовной сестрой, которая управляется и вершит свои
дела независимо и автокефально, согласно установлениям и суверенным
правам» [3].
13 марта 1945 г. представителям Болгарской православной церкви был
вручен этот томос, подписанный Патриархом Вениамином и всеми членами
Св. Синода Константинопольской Церкви, которым отменялась схизма и
признавалась автокефалия тысячелетней Болгарской Православной Церкви.
После 73-летнего разделения впервые греческие и болгарские архиереи 25
февраля 1945 г. совместно совершили Божественную литургию в
Патриаршем Константинопольском соборе, а 4 марта — в болгарском храме
в Стамбуле [4].
Снятие схизмы имело большое политическое значение для болгарской
церкви, хотя юрисдикция БПЦ была ограничена территорией Болгарии.
Болгарская церковь была лишена возможности вернуть заграничные епархии
болгарского экзархата, а сам экзархат перестал восприниматься как центр
объединения всех православных болгар. В решении такой задачи важную
роль сыграл руководитель болгарской церкви, который непосредственно
занимался этим вопросом и всячески пытался его ускорить, что ему и
удалось. Немалую роль сыграло то, что экзарх Стефан был давно хорошо
известен в церковном мире как активный участник экуменического
движения. Он пользовался большим уважением среди церковных иерархов.
Экзарх Стефан напрямую общался с политическим руководством
Болгарии, имея дружественные отношения со многими министрами
правительства ОФ. Дружественные контакты позволяли ему в определённой
степени сглаживать остроту в отношениях БПЦ с государством, а также
способствовали росту влияния экзарха Стефана внутри церкви.
Прикрываясь благосклонностью политических деятелей и демонстрируя
поддержку правительству ОФ, экзарх вел скрытую деятельность по
усилению позиций БПЦ, её самостоятельности и независимости от
государства. Фактически его деятельность носила антиправительственный
характер. Однако двойная игра экзарха была раскрыта правительством, было
усилено давление государства на церковное руководство.
В начале 1947г. началась активная разработка новой болгарской
конституции. Основной закон страны был принят в декабре 1947г. Согласно
принятой конституции, церковь отделялась от государства (ст.78) [5].
Однако статья конституции об отделении церкви принципиально не
изменила положения церкви – правительство по-прежнему вмешивалось в её
дела.
Позиция болгарского правительства в отношении церкви заставила
экзарха Стефана усилить свои действия по привлечению внимания мировой
общественности к положению БПЦ. Удобным средством для достижения
этой цели стал экуменический вопрос.
Начиная с осени 1947г. представители экуменизма стали посещать
Болгарию, призывая БПЦ участвовать в своих конференциях летом 1948г.
[6]. Болгарское руководство, обеспокоенное активностью западных
священников, обратилось за разъяснениями по экуменическому вопросу к
советской стороне. РПЦ после Второй мировой войны пыталась взять на себя
инициативу и лидерство в экуменическом движении, но эта попытка
оказалась неудачной. После этого РПЦ, контролируемая и направляемая
советским руководством, перешла на позиции критики этого движения. В
результате болгарское руководство получило ответ из Советского Союза о
неприемлемости экуменизма для стран народной демократии на данный
момент. Соответствующие разъяснения были предоставлены и Синоду БПЦ.
Однако, болгарские митрополиты не желали разрывать своих отношений с
экуменизмом. Помимо идеологических соображений они руководствовались
и политическими. Расчёт был поставлен на привлечение внимания мировой
общественности к судьбе БПЦ, которая подвергалась давлению со стороны
правительства ОФ. Одним из способов было участие в экуменическом
движении. Кроме того, БПЦ получала материальную помощь от
экуменических организаций, которые контролировались правительствами
США и Великобритании. Они, в свою очередь, через БПЦ хотели повлиять
на внутриполитическое развитие Болгарии. Это понимали в Москве и Софии.
Моментом истины стало лето 1948 г., когда экуменические организации
решили провести свои конференции, на которые пригласили БПЦ. Этим же
летом РПЦ решила провести в Москве совещание православных церквей для
выработки общих позиций по «актуальным вопросам» церковной жизни.
Среди этих вопросов был и экуменический. Инициатива созыва
принадлежала советскому руководству. Ещё до созыва совещания была
выработана резолюция по экуменическому вопросу, которая носила
осуждающий характер за обслуживание интересов капиталистических стран
[7]. Резолюцию необходимо было поддержать всеми участниками
Московского совещания, в том числе и БПЦ. Перед болгарским Синодом
встала непростая ситуация – где участвовать: на экуменических
конференциях в Лондоне и Амстердаме или на Московском совещании.
Руководство Болгарии не могло допустить поездку делегации БПЦ на
конференции экуменистов. Более того, им необходима была поддержка
позиции РПЦ владыками БПЦ. Синод БПЦ не хотел идти навстречу
болгарскому руководству, но открыто противостоять ему не был в состоянии.
Глава БПЦ экзарх Стефан стал вести тактику скрытого сопротивления. Он
говорил об отказе ехать на экуменические конференции в Лондон и
Амстердам, но в то же время вёл переписку по этому вопросу с Западом. При
выборе членов болгарской делегации в Москву он назначал своих
сторонников, в том числе и С. Цанкова – идеолога экуменизма в Болгарии.
Нужно отметить, что и сам экзарх Стефан более 20 лет участвовал в
экуменическом движении и состоял в некоторых руководящих органах
движения.
Спецслужбы Болгарии и СССР располагали информацией о том, что в
Москве экзарх готовит демарш. Он собирается, вопреки желанию РПЦ,
выступить в защиту экуменизма. Эта информация вызвала озабоченность у
политиков, и они принялись активно принуждать БПЦ к принятию
промосковской позиции на совещании церквей. Изначально давление
ограничивалось требованием изменить состав болгарской церковной
делегации, включив в неё только сторонников ориентации на РПЦ. Особенно
правительство ОФ волновали личности С. Цанкова и П. Шавельского, чьё
исключение ставилось во главу угла [8]. Однако эти действия не имели
особого успеха. Нужно отметить, что болгарское правительство стремилось
решить этот вопрос тактично, без грубого вмешательства в дела БПЦ, путём
«рекомендаций». Коренным образом ситуация изменилась после ссоры
экзарха Стефана и директора вероисповеданий Д. Илиева, в ходе которой
государственный чиновник в грубой форме потребовал от главы БПЦ
исключение из делегации не только С. Цанкова и П. Шавельского, но и всех
сторонников экзарха. В ультимативной форме Д. Илиев потребовал включить
в делегацию указанных им священников. Экзарх Стефан в ответ заявил, что
он поедет в Москву с ранее выбранной делегацией или вообще не поедет на
совещание церквей [9]. Сложившаяся ситуация вызвала опасение в
правительстве ОФ. Там не были довольны заявлениями директора
вероисповеданий во время его ссоры с экзархом. Его поведение поставило
под сомнение участие БПЦ на Московском совещании, что было крайне
необходимо для СССР. Ссора состоялась 6 мая 1948г., в то время как
московское совещание планировалось провести с 3 по 8 июля 1948г. До
начала совещания оставалось всего два месяца – срок небольшой, чтобы
договориться правительству и Синоду о составе делегации в Москву и её
позиции на совещании, учитывая предыдущие четырехмесячные попытки
прийти к соглашению. После ссоры с Д. Илиевым экзарх уехал в
Драголевский монастырь, где провел совещание с людьми из своего близкого
окружения. Было решено 26 мая провести внеочередное заседание Синода.
Предполагалось, что на этом заседании будет утверждён состав делегации на
Московское совещание [10]. Если бы Синод утвердил прежний состав
делегации, то это было бы крупным поражением для правительства ОФ.
В такой ситуации в дело вмешался сам Георгий Димитров – глава
болгарского правительства и БКП. Он предложил провести личную встречу с
экзархом Стефаном 22 мая – до принятия Синодом состава делегации. Глава
БПЦ согласился, встреча состоялась, как и планировалось, 22 мая. На встрече
присутствовал и Васил Коларов – министр иностранных дел, в чьём ведении
находились отношения государства и церкви в Болгарии. В ходе встречи
стороны достигли договорённости, которая состояла в том, что БПЦ
поддерживает позицию РПЦ на Московском совещании, порывает с
экуменизмом и вступает в «полный контакт с политикой ОФ». Болгарская
делегация будет состоять только из лояльных РПЦ священников. В свою
очередь, Г. Димитров пообещал восстановить патриархат в Болгарии, а
экзарха Стефана сделать патриархом [11]. В итоге экзарх Стефан поехал в
Москву без сторонников экуменизма, чего и добивалась Москва. После
достигнутых договорённостей, казалось, экзарх не будет идти на конфликт с
правительством в вопросе своей позиции на Московском совещании. Однако
его поведение в Москве заставило задуматься об искренности его слов о
разрыве с экуменизмом и полной поддержке позиции РПЦ. В первый день
своего присутствия в одной из личных бесед экзарх заявил, что выступит с
докладом в защиту участия православных церквей в экуменическом
движении. Но на следующий день экзарх выступил с декларацией от имени
БПЦ, осуждающей экуменизм. Тем не менее, в течение Московского
совещания экзарх тайно общался с членами делегаций Вселенской и
Ближневосточных патриархий, которые не поддержали позицию РПЦ и
призывали участвовать в экуменическом движении. Подобное поведение,
наряду с проблемами при формировании болгарской церковной делегации,
сильно подорвало доверие правительства к экзарху. В конечном итоге, всё
это вылилось в спровоцированный Синодом скандал, приведший к отставке
экзарха Стефана и усилению влияния ОФ на жизнь БПЦ [12].
В тяжелых условиях борьбы с государством за свою независимость БПЦ
возглавлялась такой сильной личностью как экзарх Стефан. Однако его
честолюбивые планы были использованы болгарским правительством для
привлечения на свою сторону. Не достигнув изначально соглашения по
экуменическому вопросу, экзарх Стефан и болгарское правительство
углубили кризис в отношениях между церковью и государством.
Соглашение, достигнутое 22 мая 1948г., носило форму личной
договорённости Г. Димитрова и экзарха. Синод не принимал в этом участия.
Вся ответственность за выполнение обязательств лежала именно на экзархе,
но он своим двойственным поведением по экуменическому вопросу
спровоцировал усиление натиска государства на церковь, что сильно
осложнило дальнейшую самостоятельную деятельнсть БПЦ.
ПРИМЕЧАНИЯ:
1. Из Программы правительства Отечественного Фронта Болгарии. 17
сентября 1944г. // Советско-болгарские отношения и связи. Документы
и материалы. Т. 2.М., 1981.
2. Православная энциклопедия. М., 2002. Т. 5. С. 637; Схизма – лишение
права общения с другими церквями; Православная энциклопедия. М.,
2002. Т. 5. С. 638.
3. Там же.
4. Скурат К. Е. История Поместных православных церквей. М., 1987.
5. Конституция Народной Республики Болгарии 4 декабря 1947г. //
Конституция и основные законопроекты Народной Республики
Болгарии. М., 1952.
6. Экуменизм – движение за объединение христианских церквей;
Государственный архив РФ (ГАРФ). Ф. 6991. Оп.1. Д. 289.Л. 223.
7. Там же.
8. Там же. Д. 418.Л. 67.
9. Там же. Л. 80.
10. Там же.
11. Там же. Л. 113.
12. Там же. Д. 290.Л. 49; Там же. Л. 246-253; Православная энциклопедия.
Т.5. М., 2002. С. 639.