у истоков российской военной советнической помощи китаю

№ 1 (25) 2014
ВЕСТНИК ЕКАТЕРИНИНСКОГО ИНСТИТУТА
ИСТОРИЯ
В.Н.НЫРКОВ
У ИСТОКОВ РОССИЙСКОЙ
ВОЕННОЙ СОВЕТНИЧЕСКОЙ ПОМОЩИ КИТАЮ
(КАДРОВЫЙ АСПЕКТ)
В статье на конкретном историческом примере рассматривается
кадровая деятельность государственных и военных органов Российского государства
по оказанию советнической помощи Китаю во второй половине XIX века.
In article on a concrete historical example it is considered personnel activities of government and military
authorities of the Russian state to render advisory assistance to China in the second half of the 19th Сentury.
Ключевые слова: кадровая деятельность государственных и военных органов
Российского государства; международное военное сотрудничество; военная советническая помощь;
военный советник; изучение, подготовка, отбор и командирование кадров.
Key words: personnel activities of government and military authorities of the Russian state;
international military cooperation; military advisory assistance; military adviser; the study, training, selection,
and secondment of personnel.
Кадровая деятельность государственных и
военных органов Российского государства, проводимая в интересах международного военного
сотрудничества имеет глубокие исторические
корни. Ее основным предназначением было
изучение, отбор, подготовка и командирование
кадров за границу для оказания военной советнической помощи тем или иным зарубежным
государствам. Одной из первых стран Дальневосточного региона, с которыми Россия начала
осуществлять активное военное сотрудничество, направляя военных советников и инструкторов, стал Китай.
Как отмечается в некоторых современных
военно-исторических изданиях [1], 28 ноября
1860 года китайская сторона обратилась к Российскому правительству с просьбой прислать
оружие, инструкторов и оружейных мастеров в
Кяхту.
Рассмотрев просьбу восточного соседа, российская сторона приняла положительное решение и приняла на себя обязательство предоставить современное оружие и военных инструкторов для обучения китайских войск. Первая
партия поставленного в Китай оружия включала
Стр. 114
в себя 2 тысячи нарезных ружей и 6 полевых
орудий. Кроме того, китайская сторона направила в Кяхту 60 солдат и 6 офицеров из состава
столичных Восьмизнаменных войск для их обучения под руководством русских военных инструкторов. Примечательно, что состав китайской
группы по возрастному показателю, оказался
довольно необычным, – достаточно заметить,
что самому младшему из командированных
офицеров было 54 года.
Занятия с китайцами начались уже в октябре
1861 года. Они организовывались и проводились под руководством русских офицеров
И.А.Зейфорта и И.И.Филиппенко. Главное внимание при обучении китайских военнослужащих уделялось изучению материальной части,
обращению с оружием, а также строевой и тактической подготовке [2].
Впоследствии оказание военной советнической помощи Российской Империи Китаю становится более значимым. Это объяснялось геополитическими интересами Российского государства, находившими свое воплощение в целях и задачах внешней политики на Дальнем
Востоке.
НАЦИОНАЛЬНЫЙ ИНСТИТУТ ИМЕНИ ЕКАТЕРИНЫ ВЕЛИКОЙ
ВЕСТНИК ЕКАТЕРИНИНСКОГО ИНСТИТУТА
К концу XIX века Китай являлся объектом
ожесточенной колониальной политики западных держав, активно проникающих в древнюю
восточную страну. Успешной экспансии Запада
способствовали незрелость политической сферы жизни государства, экономическая отсталость, культурно-духовная деградация, низкий
уровень подготовки вооруженных сил. Стремясь
добиться укрепления военного потенциала, китайское руководство предпринимало попытки
реформировать армию. Основное предпочтение при этом, как это ни парадоксально, отдавалось помощи западных государств, нежели
военному сотрудничеству с более близким соседом и потенциальным партнером, каковым
являлась Россия.
Ощущая в активности западных государств
на Востоке непосредственную геополитическую
угрозу, Россия в инициативно-упреждающем
порядке активизировала переговорный процесс
с Китаем. Предметом переговоров стало, в частности, оказание восточному соседу помощи в
подготовке национальных военных кадров.
Конкретным результатом работы, проведенной российской дипломатией, стало то, что в
декабре 1896 года командующий войсками Печелийской провинции, китайский генерал Не
Ши Чен, обратился к Российскому правительству с просьбой командировать в его войска одного офицера и одного урядника с качестве советников по кавалерии.
Ответным дипломатическим жестом России
было изъявление Российским императором 2
декабря 1896 года воли «признать возможным
и желательным командировать наших инструкторов для китайских войск» [3]. Теперь российским государственным и военным органам
предстояло найти достойного кандидата для
осуществления важной и ответственной зарубежной миссии.
Изучение, отбор, подготовка и командирование кандидатов на работу за границу представляет собой весьма сложный и многофакторный процесс. Исторические факты свидетельствуют, что государственные и военные органы Российского государства столкнулись с
немалыми трудностями, осуществляя кадровый
поиск первого военного советника, предназначенного для командирования в Китай. Характерным является то, что время, затраченное на
№ 1 (25) 2014
отбор необходимого кандидата, составило более пяти месяцев (!).
Вполне естественно было бы предположить,
что одной из причин, такого положения было
то, что направление российского военного советника в Китай для выполнения ответственной
заграничной миссии не имело прецедентов во
взаимоотношениях двух государств. Это обстоятельство обуславливало предъявление повышенных требований к профессиональным, деловым и нравственным качествам личности
кандидата.
Другая причина, как представляется, могла
быть связана с узостью «кадрового поля», в котором приходилось осуществлять отбор, т.е.
дефицитом кадров, удовлетворявших столь высоким требованиям и отсутствием заранее подготовленного кадрового резерва, предназначенного для оказания международной военной
советнической помощи.
Определенное представление о трудностях,
которые могли возникнуть в рассматриваемый
исторический период в этой связи, представляется возможным получить, ознакомившись с
произведениями некоторых представителей
отечественной военной классики.
Одним из них является генерал от инфантерии В.Е.Флуг (1860-1955), автор большого труда,
посвященного подготовке высшего командного
состава русской армии который вышел в свет
под названием: «Воспитание и подбор командного состава».
Опираясь на мнения В.О.Ключевского,
М.И.Драгомирова и других признанных авторитетов прошлого, генерал подверг тщательному
анализу особенности русского национального
характера. При этом он показал, что его специфические черты в полной мере свойственны и
русскому высшему командному составу, как
производной части русского народа.
К числу типичных отрицательных национально-психологических качеств он, в частности,
относил:
– пассивность и умственную апатию, пресловутое «ничаво»;
– неспособность к продолжительному напряжению воли, физическую и умственную
лень;
– беспечность и небрежность, русское
«авось»;
НАЦИОНАЛЬНЫЙ ИНСТИТУТ ИМЕНИ ЕКАТЕРИНЫ ВЕЛИКОЙ
Стр. 115
№ 1 (25) 2014
ВЕСТНИК ЕКАТЕРИНИНСКОГО ИНСТИТУТА
– отсутствие солидарности и взаимное недоверие;
– отсутствие гражданской дисциплины;
– нервность, которая на войне выражалась в
«отскоках», чувствительности флангов, и т.д.
Помимо перечисленных недостатков, он выделял специфические черты характера отрицательного свойства, присущие русскому высшему
офицерству:
– слабое развитие чувства долга;
– способность падать духом;
– боязнь риска и ответственности, как результат недостатка мужества [12];
– сильно развитая способность к анализу, к
критике, – это предпочтение аналитической
формы мышления синтетической, по его мнению, умаляет способность образованного русского человека к созидательной работе и к
«смотрению на дело в целом» [4 ].
Некоторые современные исследователи системы подготовки русского офицерства второй
половины XIX века, также отмечают наличие у
его представителей определенных отрицательных социальных и личностных качеств.
Так, например, В.Н.Бибиков считает, что в
ряде случаев, когда в соответствии с интересами военной политики Российского государства
приходилось искусственно увеличивать численность офицеров в армии, «их качественнокультурный состав стремительно ухудшался за
счет лиц, не соответствующих социальным
функциям офицерского звания, а лиц, отвечающих этим требованиям, в обществе всегда имелось ограниченное количество» [5].
Какими же были особенности организационно-кадровой работы российских государственных и военных органов по выполнению важной внешнеполитической задачи, связанной с
оказанием военной советнической помощи Китаю?
Основные усилия по поиску кандидата изначально были сосредоточены на Приамурском
военном округе, что представляется вполне оправданным организационно-кадровым решением. С большой долей вероятности можно
предполагать, что офицер, проходящий военную службу в регионе, граничащим с Китаем,
мог обладать полезными для загранкомандировки знаниями особенностей театра военных
действий, традиций, культуры, быта, возможно,
Стр. 116
основ языка соседей – китайцев, нежели другой
кандидат. Однако, как выяснилось, Приамурский военный округ оказался не в состоянии
оперативно подобрать достойного кандидата.
Лишь 10 февраля 1897 года командующим войсками военного округа были представлены в
Главный штаб кандидатуры корнета Родственного и некоего сверхсрочнослужащего унтерофицера в качестве инструкторов в кавалерию
генерала Не Ши Чена [6].
Однако представленные кандидатуры не
были поддержаны вышестоящим командованием. Отбор российского военного советника
был продолжен и завершился лишь через три
месяца, 17 мая 1897 года.
В этот день начальник Главного штаба генерал-адъютант Обручев рапортовал Военному
министру: «Имею честь доложить Вашему Высокопревосходительству, что Лейб-Гвардии Гусарского полка полковник Воронов изъявил
полную готовность отправиться в Китай для исполнения там обязанностей кавалерийского
инструктора при войсках Печелийской провинции…». Краткая служебная записка, приложенная к рапорту для доклада, содержала необходимые сведения о полковнике Воронове: «Родился 26 июля 1862 года. Из дворян Костромской губернии. Воспитывался в Николаевском
кавалерийском училище и окончил курсы по 1му разряду. Произведен в полковники 6 декабря 1895 года. Назначен помощником командующего полком по строевой части 2 мая 1896
года. Штрафам не подвергался. Холост. В походах и делах против неприятеля не был. Получает содержание: жалование 687 р., столовых 849
р., квартирных 250 р.».
Со старшим офицером в загранкомандировку направлялись два унтер-офицера того же
полка – Тимофей Запорожцев и Сидор Артамонов, а также рядовой Петр Лебедев в качестве
прислуги [7].
Следует отметить, что несмотря на высокие
требования к личности кандидата и известную
узость «кадрового поля», объективно настроенному специалисту, имеющему опыт работы с
кадрами (особенно заграничными), будет заметно высокое качество отбора первого русского военного советника для работы в Китае.
С точки зрения возраста офицера, его социального положения, уровня полученного воен-
НАЦИОНАЛЬНЫЙ ИНСТИТУТ ИМЕНИ ЕКАТЕРИНЫ ВЕЛИКОЙ
ВЕСТНИК ЕКАТЕРИНИНСКОГО ИНСТИТУТА
ного образования, служебно-должностного положения и морально-психологических качеств,
произведенный отбор представляется весьма
удачным. Некоторое сомнение может возникнуть в связи с отсутствием у офицера боевого
опыта, однако это требование в данном случае
является желательным, но не столь строгим.
Командирование за границу военного советника, не обремененного семейными узами, не
стало фактором, усугубляющим его положение
на чужбине. Напротив, это избавило от дополнительных забот и повысило мобильность в
сложных условиях загранкомандировки, в которых он в конечном итоге оказался *13+.
Обращает на себя внимание основательность материально-бытового и административно-правового обеспечения его пребывания за
границей. Весьма существенным и поучительным в первом опыте командирования русского
военного советника в Китай было предоставление ему особого статуса, отличавшегося от положения его коллег из других государств. Дело
в том, что русский офицер был абсолютно независимым от китайской стороны в финансовых и
административно-правовых вопросах, поскольку получал жалованье от России.
В инструкции полковнику Воронову на этот
счет говорилось следующее: «В отличие от прочих иностранных инструкторов, нанятых Китаем
за деньги, названному штаб-офицеру указано не
получать от китайского правительства никакого
вознаграждения и, не находясь в непосредственном подчинении генералу Не Ши Чену, состоять при нем лишь в качестве военного советника» [8].
Мудрость и дальновидность такого решения
российского руководства не может не вызвать
восхищение. Во-первых, финансирование заграничной командировки направляющей стороной свидетельствовало о бескорыстной помощи России своему восточному соседу; вовторых, это обеспечивало независимость и достоинство русского офицера в период его пребывания на чужбине и, в-третьих, позволяло ему
самостоятельно и последовательно проводить
советническую работу.
В августе 1897 года полковник Воронов получил инструкцию, подписанную начальником
Главного штаба, которая содержала его права и
обязанности.
№ 1 (25) 2014
Перед русским военным советником ставились две основных задачи.
Первая из них состояла в организации обучения китайской кавалерии. На деле его повседневная советническая работа заключалась в
помощи китайской стороне в организации быта
и обеспечения войск, и в обучении национальных военных кадров основам строя и тактики.
Помимо этого, русский офицер обучал китайских военных общеобразовательным дисциплинам и, прежде всего, давал им элементарные знания по арифметике.
Другой задачей было ведение военнополитической работы по линии российского
дипломатического представительства [9].
Опосредованной оценкой кадровой работы,
проведенной государственными и военными
органами Российского государства в интересах
развития военного сотрудничества с восточным
соседом может служить отзыв китайской стороны о качестве военно-советнической помощи,
оказанной русским офицером и его помощниками.
Профессиональная деятельность отечественных военных советников при китайских войсках получила высокую оценку генерала Не Ши
Чена. В своем благодарственном письме в адрес полковника Воронова он писал: «Недавно я
имел случай лично ознакомиться с ходом обучения войска в (Кайпине) и не могу не выразить
мою радость по поводу образцового порядка и
солидарности наших взглядов… Могу только
пожелать, чтобы занятия продолжались с таким
же усердием, дабы успехи увеличивались с каждым днем» [10].
Признанием эффективности советнической
помощи Российской империи, и вместе с тем,
качества отбора и подготовки русского военного
советника, было продление ему в августе 1900
года срока загранкомандировки по инициативе
китайской стороны еще на три года *14+.
Итогом заграничной командировки полковника Воронова и его двух помощников также
стала высокая оценка их деятельности китайской стороной. В марте 1901 года от имени императора Китая русские военнослужащие были
награждены орденами Двойного Дракона, а
также памятными подарками [11].
Приведенные исторические примеры наглядно свидетельствует об активном использо-
НАЦИОНАЛЬНЫЙ ИНСТИТУТ ИМЕНИ ЕКАТЕРИНЫ ВЕЛИКОЙ
Стр. 117
№ 1 (25) 2014
ВЕСТНИК ЕКАТЕРИНИНСКОГО ИНСТИТУТА
вании Российским государством военного сотрудничества и, в частности, военной советнической помощи Китаю, в качестве инструмента
реализации национальных геополитических и
военно-стратегических интересов на Дальнем
Востоке.
Важное значение для осуществления внешней политики России на Дальнем Востоке имела
эффективная кадровая деятельность государственных и военных органов, позволявшая осуществлять отбор и направлять в Китай достойных в
нравственном и военно-профессиональном отношении советников и инструкторов. Это придавало военно-кадровой деятельности, проводимой в этом направлении, исключительно
важный политический характер.
Литература:
1. Главное управление международного
военного сотрудничества Министерства обороны Российской Федерации (1951-2001 гг.). Военно-исторический очерк. М., 2001.
2. Окороков А.В. Секретные войны Советского Союза, М.: Яуза, Эксмо, 2008. — 736 с. —
(Войны
XX
века)
(http://royallib.ru/book/
okorokov_aleksandr/sekretnie_voyni_sovetskogo_
soyuza.html).
3. Главное управление международного
военного сотрудничества Министерства обороны Российской Федерации (1951-2001 гг.). Военно-исторический очерк. М., 2001. С. 20.
4. Воспитание и подбор командного состава. // Вестник Военного университета. № 1.
2001. С. 124.
5. Бибиков В.Н. Деятельность государственных и военных органов по подготовке офицерских кадров русской армии в первой половине
XIX века. Дисс….канд.ист.наук: 07.00.02, Воен.унт., – М., 2007. – 182 с.
Стр. 118
6. Главное управление международного
военного сотрудничества Министерства обороны Российской Федерации (1951-2001 гг.). Военно-исторический очерк. М., 2001. С. 21.
7. Там же, С. 21.
8. Там же, С. 22.
9. Там же, С. 21–22.
10. Там же, С. 22.
11. Там же, С. 23.
12. Эти дефекты характера, по мнению
В.Е.Флуга, влекли за собой отсутствие решительности, самоуверенности и предприимчивости. Дух почина, а тем более – дерзания, он считал чуждым современному русскому интеллигенту;
13. В начале 1900 года военно-политическая
обстановка вокруг Китая резко обострилась. В
Китае начались военные действия с участием
европейских держав, в том числе и России.
Внутреннее положение в стране так же было
весьма напряженным. Полковник Воронов вместе со своими товарищами перебрался в Тяньцзинь, где вместе с другими иностранными
гражданами, проживавшими в Китае, был вынужден в течение месяца держать блокаду со
стороны китайских войск. В таких условиях его
советническая деятельность стала невозможной
и 21 февраля он получил указание возвратиться
в Россию. (Главное управление международного военного сотрудничества Министерства обороны Российской Федерации (1951–2001 гг.).
Военно-исторический очерк. М., 2001. С. 22.).
14. Это двухстороннее соглашение так и осталось нереализованным вследствие обострения внутриполитической обстановки в Китае и
вокруг него. Продолжив службу до конца 1901
года, российские военные советники были отозваны в Россию.
НАЦИОНАЛЬНЫЙ ИНСТИТУТ ИМЕНИ ЕКАТЕРИНЫ ВЕЛИКОЙ