«В » XIX —

Вестник ПСТГУ
II: История. История Русской Православной Церкви.
2011. Вып. 6 (43). С. 31–40
«ВНУТРЕННЯЯ МИССИЯ» МОСКОВСКОЙ ЕПАРХИИ
В ПОСЛЕДНЕЙ ТРЕТИ XIX — НАЧАЛЕ XX В.
(ПО МАТЕРИАЛАМ ПРАВОСЛАВНЫХ ЦЕРКОВНЫХ БРАТСТВ)
С. О. КОЛОУХИН
В статье рассмотрены основные направления и методы организации миссионерской работы на территории Московской епархии указанного периода. Охарактеризован персональный состав и устройство церковных братств, служивших организационной формой
церковной миссии. Дана оценка численности старообрядцев Московской губернии.
Указаны особенности их территориальной концентрации и внутренние различия. Обозначены меры местных властей по поддержке православного миссионерства.
В современной научной литературе наблюдается устойчивое возрастание интереса к истории старообрядчества и единоверия. В данном контексте значительное внимание уделяется старообрядческим центрам и общинам, действовавшим
в границах Московской епархии синодального периода1. Вместе с тем приходится констатировать практически полное отсутствие работ, посвященных такому
важному аспекту ее внутрицерковной жизни, как миссионерская работа в отношении местного православного и старообрядческого населения2. Настоящая
статья является попыткой восполнить существующий пробел, что предопределило постановку следующих исследовательских задач: а) выявить основные направления миссионерской работы Московской епархии; б) изучить устройство,
персональный состав и методы деятельности церковных братств, служивших
организационной основой внутренней церковной миссии; в) рассмотреть фор1
См.: Михайлов С. С. История старообрядческого прихода в Шувое. Страница истории
Гуслицкой земли (Восточное Подмосковье). М., 2010.; Михайлов С. С. Сергиев Посад и старообрядчество. М., 2008.; Михайлов С. С. Из истории единоверия в Московской епархии в
XIX столетии // Церковно-исторический вестник. М., 2002. № 9. С. 83–96.
2
Отдельные вопросы местной церковной миссии затронуты в немногочисленных, главным образом дореволюционных, исследованиях. Подробнее см.: Глубоковский Н. Н. История раскола и единоверия // Русская богословская наука. М., 2002; Марков В. С. К истории
раскола-старообрядчества второй половины XIX столетия / Переписка проф. Н. И. Субботина, преимущественно неизданная, как материал для истории раскола и отношения к нему
правительства (1865–1904 гг.). М., 1914.; Папков А. А. Краткий статистический очерк о положении церковных братств к началу 1893 г. СПб., 1893.; Субботин Н. И. Памяти в Бозе почившего архимандрита Павла. М., 1896.; Симон (Шлеев), еп. Единоверие в своем внутреннем
развитии (в разъяснение его малораспространенности среди старообрядцев). М., 2004.
31
Исследования
мы поддержки церковного миссионерства со стороны московских губернских
властей. Источниковедческую базу исследования составили: общецерковные и
епархиальные постановления; уставы московских братств; статистические сведения о состоянии Московской епархии; материалы церковной периодики —
«Московских епархиальных (церковных) ведомостей» за 1869–1914 гг.; материалы Центрального исторического архива Москвы (ф. 1363 — братство св. Петра
митрополита).
В XIX в. миссионерство Русской Православной Церкви переживает небывалый расцвет, ее активность простирается как вне (Япония, Китай), так и
внутри России. «Внутренняя миссия» — условное обозначение усилий местных
епархиальных властей, направленных на религиозное просвещение иноверцев
и старообрядцев, а также религиозное воспитание православных, проживавших
в границах их епархий. Наиболее заметно «внутренние миссии» действовали в
окраинных епархиях, но присутствовали они и в центральных районах страны,
в том числе и в Московской епархии. Действующие церковно-государственные
постановления обязывали епархиальное начальство оказывать противодействие
церковному расколу3. Этим и объясняется первое — противораскольническое —
направление «внутренней миссии». Как показал ее более чем столетний опыт,
использование административных ресурсов не давало ожидаемого эффекта.
Требовалось нечто новое, и с 1864 г. стали появляться специфические общественные организации — церковные братства, которым, в частности, поручалось оказывать противодействие расколу и заниматься духовным просвещением4. Второе направление — церковно-просветительское — предназначалось для
ведения работы по недопущению распространения религиозного сектантства
среди православного населения. В этой связи предполагалось создать условия
для повышения религиозной грамотности и активности верующих в церковноприходской жизни.
Рассмотрим каждое из указанных направлений подробнее. К середине
XIX в. церковный раскол в Московской епархии обладал значительным демографическим потенциалом. В 1869 г. из 1 748 тыс. жителей губернии к старообрядчеству принадлежало около 85 тыс. чел. (4,9%), проживавших во всех 13 уездах5. Свыше половины «раскольников» концентрировалось в Богородском уезде: из 159 270 чел. учтенного здесь на 1870 г. населения старообрядцы составляли
42 929 чел. (27%); еще около 20 тыс. чел. (23% всех жителей) находились в Бронницком, Московском и Коломенском уездах. Относительно меньше представлены были последователи древлеправославия в столице: в 1882 г. их насчитывалось
16 640, что составляло 2,2% от всего населения6. Однако в черте Москвы размещались влиятельные центры старообрядчества — Рогожское (Белокриницкое согласие) и Преображенское (Федосеевское согласие) кладбища, имевшие
3
См.: Устав духовных консисторий, изъясненный с приложением подлинного текста. М.,
1874. С. 18.
4
См.: Там же. С. 314.
5
См.: Статистика раскола в Московской губернии // Московские епархиальные ведомости. М., 1871. № 29. С. 274.
6
См.: Чуприков А. Характеристика Москвы по переписи 1882 года. М., 1884. С. 31.
32
С. О. Колоухин. «Внутренняя миссия» московской епархии в последней трети XIX — начале XX в. ...
крупные общины. Для московского старообрядчества характерно было численное преобладание поповцев — 76 658 чел. (89%) над беспоповцами — 8 313 чел.
(11%)7.
Идея создания в Москве братства, взявшего бы на себя миссионерскую
работу среди старообрядцев, обсуждалась продолжительное время. Устав новой братской организации, названной «Братство святого Петра митрополита», был утвержден 24 августа 1872 г. московским митрополитом Иннокентием
(Вениаминовым)8. Торжественное открытие состоялось 21 декабря 1872 г. в день
памяти святителя Петра митрополита Московского9.
Братское общество действовало при Благовещенской церкви Зластоустова
монастыря. К участию в нем допускались лица православного исповедания обоего пола, всех званий и состояний. «Уставом» на братство возлагались две задачи: «вразумление раскольников» и профилактика раскола среди православных,
живущих в старообрядческом окружении. Для этого предлагались следующие
меры: издание «обличающих раскол» апологетических сочинений, устроение
проповедей и бесед10. Делами общества заведовал совет в составе председателя,
его товарища (заместителя), казначея, секретаря и шести членов. Однако участие мирян в управлении обществом было ограничено, поскольку председатель
с товарищем и четыре советника должны были избираться из духовных лиц11.
В первые годы существования братство отличалось многолюдством: в 1872 г.
в нем состояло до 300 чел. Однако к началу XX в. численность братчиков сильно
сократилась: в 1904 г. общество имело только 146 членов12. Вероятно, это было
вызвано снижением общественного интереса к проблеме старообрядчества и
появлением множества специализированных братств в Московской епархии.
Остановимся более подробно на деятельности братства св. Петра. К участию в делах общества активно привлекались видные деятели единоверческого
движения: игумен московского Никольского единоверческого монастыря Павел
(Леднев), известный как Павел Прусский; иеромонахи Филарет и Пафнутий,
ранее принадлежавшие к старообрядческой Белокриницкой иерархии (последний был даже епископом).
Братство преимущественно ориентировалось на издательское дело и исследовательскую работу. В рамках данного подхода обществом издавался (с перерывами в 1875–1876 и 1883–1899 гг.) журнал «Братское слово». Его редакционную коллегию возглавлял Н. И. Субботин — профессор кафедры Истории и
обличения русского раскола Московской духовной академии, видный историк
7
См.: Статистика раскола в Московской губернии. С. 274.
См.: Устав Московского братства святого Петра митрополита // Московские епархиальные ведомости. М., 1872. № 47. С. 508.
9
См.: Торжественное открытие Братства Святого Петра митрополита Московского //
Московские епархиальные ведомости. М., 1872. № 52. С. 569–570.
10
См.: Там же. С. 508.
11
См.: Там же. С. 509.
12
См.: Отчет по Братству св. Петра митрополита за 1903 г., составленный секретарем совета и читанный в общем собрании 21 декабря // Московские церковные ведомости. М., 1904.
№ 33. С. 369.
8
33
Исследования
старообрядчества13. От издания ожидалось, что оно аккумулирует вокруг себя
всех исследователей-расколоведов и тем самым поспособствует всестороннему
и объективному изучению церковного раскола. Фактически при журнале сложилась и действовала целая исследовательская школа. Журнал выходил с периодичностью четыре номера в год в форме 15–20-страничной брошюры и состоял
из трех разделов. В первом разделе публиковались источники по истории старообрядчества; во втором — расколоведческие исследования исторического и полемического содержания; в третьем приводились библиографические данные об
изданных братством книгах14.
Издательское дело было поставлено братством с размахом: в 1872–1892 гг.
было издано 120 тыс. экз. книжной продукции15. Крупным проектом стал выпуск
«Материалов для первоначальной истории раскола» (в 9 томах)16. Примечательно, что издательская деятельность устойчиво приносила братству наибольшие
доходы, но, с другой стороны, требовала и немалых расходов. Так, согласно смете за 1880 г., членские взносы дали только 574 руб. (29% денежных поступлений),
а доходы от реализации книжной продукции составили 1 398 руб. (71%). Схожее
соотношение просматривается и по другим годам17. Расходы же примерно соответствовали доходам. К примеру, издание в 1889 г. четырех книг («О равночестном поклонении кресту», «Тринадцать вопросов священнику», «Три беседы с беспоповцами», «Замечание на поморские ответы») обошлось братству в
1 044 руб.18 Правда, в 1900-е гг. объемы публикаций расколоведческих работ, а
следовательно, и продаж резко сократились: если в 1900 г. в Москве и 48 губерниях было продано 28 406 экз., то в 1909 г. только 4 тыс. экз.19 Вероятно, с выходом указа Николая II «Об укреплении начал веротерпимости» (1905) борьба
со старообрядчеством потеряла актуальность, что привело к падению спроса на
братскую продукцию.
В 1870-х гг. братчиками устраивались публичные диспуты в Москве и организовывались миссионерские поездки по местам проживания старообрядцев.
Особенно часто подобные мероприятия проводились в Богородском уезде20. Заметная активизация проповеднической деятельности отмечена с 1904 г., когда
братство св. Петра задействовали в работе епархиальной противостарообрядческой миссии. Общее число бесед ежегодно увеличивалось: в 1904 г. их было 274,
а в 1908 г. — уже 51921.
13
См.: Субботин. Н. И. Об издании в 1875 году журнала «Братское слово», посвященного
изучению раскола, известного под именем старообрядцев // Московские епархиальные ведомости. М., 1874. № 42. С. 568.
14
См.: Там же. С. 569.
15
См.: Папков А. А. Цит. соч. С. 96.
16
См.: Полный православный богословский энциклопедический словарь. Т. 1. М., 1992.
С. 407.
17
Центральный исторический архив Москвы (далее — ЦИАМ). Ф. 1363. Оп. 1. Д. 1. Л. 153.
18
Там же. Л. 1–187.
19
См.: Православная богословская энциклопедия. Т. 2. СПб., 1901. С. 113.
20
См.: Деятельность духовенства в учреждении братств в Московской епархии // Московские епархиальные ведомости. М., 1874. № 5. С. 44.
21
См.: Отчет о деятельности противостарообрядческой миссии в Московской епархии за
1908 г. / / Московские церковные ведомости. М., 1909. № 48. С. 357–362.
34
С. О. Колоухин. «Внутренняя миссия» московской епархии в последней трети XIX — начале XX в. ...
В 1890-е гг. братство св. Петра обзавелось собственными начальными школами, находившимися в селениях Богородского уезда: Авсюнино (с 1893 г.), Костино, Новое, Селино, Заволино, Глубинская (с 1898 г.). В 1904 г. в них обучалось 291 чел.; из этого числа только восемь учеников были православными, а
все остальные — дети старообрядцев22. На базе школ, при поддержке братства,
учреждались единоверческие церкви. В 1904 г. в деревне Авсюнино открылся
единоверческий приход с причтом из священника и псаломщика23.
Руководство братства принимало участие в работе I и II Всероссийских миссионерских съездов в Москве (29 июня — 13 июля 1887 года, 29 июня — 15 июля
1891 г.). Заседания съездов проходили в Никольском (единоверческом) монастыре, под председательством архимандрита Павла (Леднева). На первый съезд
собрались представители 34 епархий, общим числом в 64 человек (в том числе — 49 миссионеров, прибывших по распоряжениям правящих архиереев своих
епархий)24. Второй съезд отличался большим многолюдством, на нем присутствовало до 100 человек25. Съезды выработали общие правила противостарообрядческой и противосектантской миссии, предусматривающие: а) введение должности епархиального миссионера; б) активизацию проповеднической деятельности
приходского духовенства; в) привлечение к миссионерскому служению мирян.
Кроме того, для ослабления влияния раскола предлагалось запретить духовенству старообрядцев носить священнические одежды, лишить старообрядцев права избираться на выборные должности земского и волостного самоуправления
(волостные старшины, мировые судьи, присяжные заседатели и т. д.)26.
Общество пользовалось покровительством высших сановников губернии.
Почетным членом братства состоял В. А. Долгоруков (генерал-губернатор Москвы в 1865–1891 гг.), и, благодаря его содействию, общество обзавелось собственными книжными лавками27. Административной поддержкой местных властей пользовался епархиальный противораскольничий миссионер (должность
введена в 1904 г.), состоящий непременным членом братства. От московского
губернатора он получал открытый лист, обязывающий всех чиновников оказывать содействие его деятельности 28. Со стороны губернских властей братству
оказывалась и некоторая материальная помощь. Так, постановлением губернского присутствия от 4 февраля 1898 г. в пользу братства были отчуждены зе22
См.: Отчет по Братству св. Петра митрополита за 1903 г., составленный секретарем совета и читанный в общем собрании 21 декабря // Московские церковные ведомости. М., 1904.
№ 35. С. 361.
23
См.: Указ его императорского величества…митрополиту Московскому и Коломенскому…// Московские церковные ведомости. М., 1904. № 44. С. 105.
24
См.: Всеподданнейший отчет обер-прокурора Св. Синода К. Победоносцева по ведомству православного исповедания за 1887 г. СПб., 1889. С. 67.
25
См.: II Миссионерский съезд в Москве // Прибавление к Церковным ведомостям.
СПб., 1891. С. 929–930.
26
См.: Всеподданнейший отчет… С. 70–72.
27
См.: Празднование двадцатипятилетия службы генерал-адъютанта князя Владимира
Андреевича Долгорукова в должности Московского генерал-губернатора. М., 1891. С. 288.
28
См.: Инструкция московскому епархиальному противораскольническому миссионеру // Московские церковные ведомости. М., 1904. № 48. С. 565.
35
Исследования
мельные участки площадью 1894 кв. саженей в деревнях Горшково, Давыдово,
Старая и Устьяново Богородского уезда29.
Предпринятые епархиальными властями меры оказались достаточно эффективными. Согласно данным Святейшего Синода, если в 1871–1880 гг. на территории Московской епархии к Православной Церкви присоединилось только
960 старообрядцев, то в 1881–1890 гг. — 1 715 чел. (прирост на 78% ), в 1891–
1900 гг. — 2 452 чел. (на 30 %), в 1900–1910 гг. — 4 023 чел. (на 39%)30.
Второе направление церковной миссии — церковно-просветительское —
предназначалось для ведения работы по недопущению распространения религиозного сектантства среди православного населения. В этой связи предполагалось
создать условия для повышения религиозной грамотности и активности верующих в церковно-приходской жизни. Подобной работой в Московской епархии
занимались: рузское братство св. Марии Магдалины и два московских — Воскресения Христова и святителей Петра, Алексия, Ионы и Филиппа.
Первенство в деле церковного просветительства среди братских организаций Московской епархии принадлежит Братству св. Марии Магдалины, основанному 10 ноября 1882 г. при Воскресенском соборе г. Рузы. Правда, за время
существования особым многолюдством, а следовательно, и большими возможностями, оно не отличалось. В 1891 г. братчиков насчитывалось 25 человек: 8 священников (П. Цветков, И. Василевский, М. Некрасов, И. Купленский, М. Сергиевский, С. Разумовский, И. Сергиевский, М. Русов), предводитель уездного
дворянства князь А. Г. Щербатов, князь Д. Н. Долгоруков и 15 — из иных сословий31. Главной целью братского общества было объявлено распространение
в народе с помощью священнослужителей и братчиков «понятий об истинах
православной веры, правилах благочестия, о событиях церковной жизни» и противодействие «суевериям и всего вредного для народа» (§ 2 «Устава»)32. В силу
того, что скромные финансовые возможности организации не позволяли многого, усилия братства ограничивались распространением духовно-нравственной
литературы и устроением внецерковных собеседований. При соборе действовала братская библиотека, некоторые средства братство отчисляло на содержание
церковно-приходских школ Рузского уезда и на создание школьных библиотек33.
Братство стремилось привлечь к себе внимание местного начальства. Уставом
звание «почетного члена» было возложено на московских митрополитов, викариев, генерал-губернаторов и губернаторов (§ 8). Несколько отличалось от
привычного стандарта персональное членство братства, в основу которого был
29
См.: Московские церковные ведомости // Отчет по братству Петра митрополита за
1899 г. М., 1900. № 34. С. 422.
30
Данные взяты из ведомостей о числе лиц, присоединившихся к православию за 1871–
1910 гг., которые содержатся во всеподданнейших отчетах обер-прокурора Св. Синода по ведомству православного исповедания за 1871–1910 гг.
31
См.: Отчет совета братства св. равноап. Марии Магдалины в городе Рузе Московской
губернии за 1890 г. // Московские церковные ведомости. М., 1891. № 22. С. 70.
32
Устав братства св. Марии Магдалины, в память почившей императрицы Марии Александровны. М., 1882. С. 1.
33
Об учреждении братства в городе Рузе // Московские церковные ведомости. М., 1882.
№ 28. С. 106.
36
С. О. Колоухин. «Внутренняя миссия» московской епархии в последней трети XIX — начале XX в. ...
заложен экстерриториальный принцип — вступать в него дозволялось лицам,
живущим не только в Рузском уезде, но и по всей России (§ 6). Всего предполагалось два уровня членства: почетное (ежегодное пожертвование на нужды братства 25 руб.), действительное (ежегодный взнос в 1 руб.) (§ 7)34. Финансирование
деятельности общества осуществлялось на средства, поступавшие от ежегодных
членских взносов и доходов от продажи книг (§ 10)35.
Руководство обществом осуществляли собрание и совет братства, возглавляемый рузским соборным протоиереем. Вместе с ним в административный совет братства входили избираемые на три года помощник председателя, секретарь, казначей и три советника (§ 13)36.
Появление новых миссионерских братских обществ в первое десятилетие
XX в. во многом было предопределено Синодом, утвердившим «Правила об
устройстве внутренней миссии» (Определение № 3443 от 20–26 мая 1908 г.).
«Правила» поручали православным братствам, в рамках «народной миссии»,
выполнение нескольких задач: утверждение православных «в доброй нравственности», ограждение православия от влияния инославия, старообрядчества, сектантства и неверия, содействие обращению заблудших37.
Собственно, церковное просветительство стало прерогативой Братства
Воскресения Христова. Открытое 4 января 1909 г. в здании Московского епархиального дома (Лихов пер.) братство к концу года насчитывало уже 1312 чел. Руководило им правление, в котором состояли все должностные лица, занимавшиеся
миссионерской работой в епархии: это миссионеры (священник И. Васильев,
протоиерей И. Полянский, И. Г. Айвазов, Н. Ю. Варажанский), председатель
епархиального общества борьбы с народным пьянством протоиерей Х. Максимов, а также протоиерей И. Горский, священник Н. И. Смирнов, протопресвитер Н. Любимов, архимандрит Новоспасского монастыря Макарий, прокурор
Московской синодальной конторы Ф. П. Степанов. Правление в должности его
председателя возглавлял второй викарий — епископ Можайский Василий (Преображенский), а товарищами председателя состояли протоиерей И. Восторгов38
и еще один викарий — епископ Серпуховской Анастасий (Грибановский) 39. Таким образом, к управлению братством были допущены либо священнослужители, либо чиновники духовного ведомства.
«Уставом» на братское объединение было возложено несколько задач: 1) повышение религиозной грамотности верующих через доступное изложение основ
православного вероучения; 2) борьба с религиозным сектантством, атеизмом,
«вредными противоцерковными учениями» (материализмом и социализмом);
3) создание кружков мирян-проповедников; 4) оказание помощи храмам и цер34
См.: Об учреждении братства в городе Рузе // Московские церковные ведомости. М.,
1882. № 28. С. 3.
35
См.: Там же. С. 8.
36
См.: Там же. С. 5.
37
См.: Правила об устройстве внутренней миссии. М., 1909. С. 1–2.
38
Священномученик Иоанн Восторгов причислен к лику святых на Архиерейском соборе 2000 г.
39
См.: Отчет братства во имя Воскресения Христова за третий год существования (с 20 апреля 1911 по 1 апреля 1912 г.) // Московские церковные ведомости. М., 1912. № 31. С. 279–288.
37
Исследования
ковным школам Сибири и Дальнего Востока40. Тем самым братство должно было
заниматься работой профилактического характера. Церковные власти возлагали
на общество большие надежды. Предполагалось, что вовлечение инициативных
прихожан в миссионерскую работу позволит эффективно противодействовать
активности штундизма (именно под таким названием на рубеже XIX–XX вв.
были известны позднепротестантские деноминации — баптисты и евангелики)
и распространению антирелигиозных взглядов в обществе.
Остановимся подробнее на содержании деятельности Братства Воскресения. Братчики устраивали религиозные собрания в храмах Москвы и губернии,
занимались издательским делом и распространением печатных изданий. Активность общества становится особо заметной в 1911–1912 гг., когда братство организовало в 28 пунктах Москвы «народно-миссионерские курсы», на которых
прошли обучение 2370 чел. Интересно содержание программы курсов. Кроме
дисциплин начального религиозного компонента (Священное Писание, история Церкви, богослужение, церковное пение) в ней значились и несколько необычных учебных предметов: «понятие о социализме и его элементарное опровержение» и даже «учение об алкоголизме». Таким образом, программа курсов
основывалась на соединении религиозного образования с борьбой за умы и здоровье народа. Кроме того, братство устроило массовые проповеди в 94 храмах
Москвы и издало 200 тыс. проповеднических листовок41. В 1912–1913 гг. было
роздано 1000 экземпляров «Катехизиса» митрополита Макария (Невского) и до
3 тыс. брошюр «На страже православия»42.
Братство Воскресения сотрудничало с Переселенческим управлением Министерства земледелия и осуществляло сбор предметов религиозного назначения для нужд православных храмов, расположенных в районах колонизации.
Доставка грузов производилась за счет средств министерства. Так, в 1909 г. сибирским приходам было отослано до 300 икон. Тогда же в Харбине (Северная
Манчжурия) открылся отдел братства, взявший на себя заботу о воинских захоронениях времен русско-японской войны43.
Братство святителей Московских Петра, Алексия, Ионы и Филиппа учреждается практически одновременно с Братством Воскресения. Его торжественное открытие состоялось 27 декабря 1909 г. в храме свт. Алексия Чудова монастыря. Учредителями братства стали 55 человек: приходские священники, настоятели монастырей, ректоры Вифанской и Московской семинарий, местные
чиновники44. В братском уставе почетным председателем объявлялся митрополит московский, а надзор за деятельностью общества возлагался на викарного
40
См.: Извлечение из Устава Братства во имя Воскресения Христова в Москве // Московские церковные ведомости. М., 1914. № 17. С. 156–157.
41
См.: Отчет братства во имя Воскресения Христова за третий год существования (с 20 апреля 1911 по 1 апреля 1912 г.) // Московские церковные ведомости. М., 1912. № 31. С. 279–288.
42
См.: Отчет Братства во имя Воскресения Христова за четвертый год существования
(с 1 января 1912 г. по 1 января 1913 г.) // Московские церковные ведомости. М., 1913. № 31.
С. 353–355.
43
См.: Братство Воскресения Христова // Московские церковные ведомости. М., 1909.
№ 34. С. 571.
44
См.: Открытие братства // Московские церковные ведомости. М., 1910. № 1. С. 11–12.
38
С. О. Колоухин. «Внутренняя миссия» московской епархии в последней трети XIX — начале XX в. ...
епископа Серпуховского. Первым председателем братства стал Ф. Д. Самарин.
В совет вошли: протоиерей И. Фудель, В. К. Истомин, А. А. Корнилов, И. А. Лебедев, П. Б. Мансуров и Н. И. Шелепин. Нестандартно пополнялись братские
ряды: предусматривались три формы членства — пожизненные члены, членысоревнователи, братчики по приходам (они должны были представлять столичные приходы). На 1910 г. в братстве состояло 116 чел.45
Общество имело несколько целей: 1) привлекать мирян к более широкому
участию в богослужении; 2) служить формой живого общения епископата, клира и мирян. Фактически общество предложило новаторский для братского движения эксперимент, ибо никто подобным ранее не занимался. Для достижения
намеченных целей братство намеревалось заниматься издательской деятельностью, организовывать религиозно-просветительские мероприятия (собеседования и чтения), устраивать курсы псаломщиков и регентов. Первым шагом стало
открытие в 1910 г. курсов пения при церкви св. Георгия в Грузинах, где осуществлялась подготовка головщиков — певчих, за которыми поют остальные прихожане во время богослужений46. Однако, ввиду начавшейся мировой войны,
общество не получило дальнейшего развития и вскоре распалось.
Итак, миссионерская работа в Московской епархии была достаточно хорошо
поставлена и осуществлялась по двум направлениям: противораскольническому
и церковно-просветительскому. Первому, ориентированному на старообрядцев,
явно отдавалось предпочтение со стороны духовных и светских властей. Второе
действовало в отношении лиц, принадлежавших к православной конфессии, и
имело профилактический характер. Исполнение «внутренней миссии» возлагалось на церковные братства, бывшие одновременно и общественными организациями, и епархиальными структурами. Братства выработали собственные
методы миссионерской работы. Так, для борьбы со старообрядческим влиянием
Братство св. Петра применяло изучение истории возникновения старообрядчества и его состояния; издание противораскольничей литературы; создание сети
братских начальных школ в местностях, населенных старообрядцами, и открытие
при них церквей со старообрядным богослужением; устройство публичных диспутов со старообрядцами; поддержку единоверческого движения и привлечение
к работе в братстве его видных представителей. Со стороны местных властей деятельности братства оказывалась административная, материальная и моральная
поддержка. Братские общества, занимавшиеся религиозно-просветительской
деятельностью, стремились предоставить широким массам верующих доступ к
религиозному образованию, для чего учреждали всевозможные курсы, открывались братские библиотеки. Таким образом, церковная миссия работала достаточно эффективно, о чем свидетельствуют многолетние положительные статистические показатели присоединения старообрядцев к официальной Церкви и
сравнительно низкая активность евангелического протестантизма в регионе.
45
См.: Отчет Совета о деятельности братства святителей Московских Петра, Алексия,
Ионы и Филиппа за 1910 г. // Московские церковные ведомости. М., 1911. № 8. С. 195–197.
46
См.: Устав Братства Святителей Московских Петра, Алексия, Ионы и Филиппа // Московские церковные ведомости. М., 1909. № 5. С. 89.
39
Исследования
Ключевые слова: Московская губерния, Московская епархия, церковная
миссия, церковное братство, старообрядчество.
«THE INTERNAL MISSION» OF THE MOSCOW DIOCESE
IN THE L AST THIRD OF XIX-TH – EARLY
IN THE XX-TH CENTURIES
(ACCORDING TO THE MATERIAL OF ORTHODOX CHURCH
BROTHERHOODS)
S. KOLOUKHIN
In the article the author investigates the main trends and methods of organization
of the missionary work on the territory of the Moscow diocese during the specified period. He characterizes the personal composition and device of the church brotherhoods
that served the process of organizing of the church mission; gives the estimation of the
number of the old believers in the Moscow province and specifies the particularities of
their territorial concentration and internal differences. In addition the author marks the
supportive measures of the local powers for an orthodox missionary work.
Keywords: Moscow province, Moscow diocese, church mission, church brotherhood.