ЭКОЛОГИЧЕСКОЕ ОХОТНИЧЬЕ ХОЗЯЙСТВО РОССИИ

281
ЭКОЛОГИЧЕСКОЕ ОХОТНИЧЬЕ ХОЗЯЙСТВО РОССИИ
В.В. Петрашов
Москва, petrashov-v-v@yandex.ru
К концу 20 века в результате
полевых исследований автора в 46
субъектах России, общая продолжительность которых составила
более 100 месяцев, было выяснено, что биотехнические мероприятия в целом не эффективны и, как
правило, не приводят к росту численности охотничьих животных
(Петрашов, 1998, 2006). Основная
причина – в проведении биотехнического мероприятия для одного
или нескольких видов животных,
без учёта потребности всей экосистемы. Такой подход противоречит
экологическим законам Б. Коммонера (1974): «все связано со
всем», «природа «знает» лучше»,
«ничто не дается даром», – поэтому обречён на неэффективность и
является технократическим.
В данном сборнике, в другой
статье автора, обоснован подлинно
экологический комплексный подход, суть которого – компенсация
ущерба, нанесённого охотничьим
угодьям. Исследование автора,
упомянутое в начале данной статьи, показало, что из всех проводившихся в России биотехнических
мероприятий эффективными оказалось только восстановление
обитания соболей, бобров, кабанов и отчасти благородных оленей
(в Центрально-Чернозёмном районе, Южном Поволжье и на Сахалине), восстановление лесных
насаждений в сельскохозяйственных угодьях, по оврагам, балкам и
другим неудобьям, берегам рек и
ручьёв и развешивание дуплянок
там, где при рубках леса уничтожены дуплистые деревья. Все
названные мероприятия имели одно общее свойство: они компенсировали ущерб, нанесённый экосистемам охотничьих угодий. Таким
образом, практика подтвердила
эффективность
компенсации
ущерба угодьям. (Акклиматизация
в этом исследовании не рассматривалась. Однако можно заметить,
что после завершения акклиматизационного взрыва и «заполнения»
ёмкости угодий биотехнические
мероприятия оказались неэффективными даже в специализированных ондатровых хозяйствах, из-за
чего последние были перепрофилированы.)
Сказанное дает основание считать компенсацию ущерба экосистемам (включая урон, нанесенный
животным) критерием выбора мероприятий, необходимых в конкретном
хозяйстве, из всех биотехнических. Это значительно меняет сущность
проводимых мероприятий. Работы по возмещению ущерба охотничьим
угодьям с целью восстановления их структуры, при которой животные успешно размножались без помощи человека, названы экологическими мероприятиями для диких животных или экологической помощью
животным (Петрашов, 1998, 2006). Хотя как таковые экологические и
биотехнические мероприятия – одни и те же, цели их разные (цель первых названа в их определении, цель вторых – повышение производительности охотничьих угодий и хозяйства, в большинстве случаев она не
достигается и скорее может быть достигнута компенсацией ущерба угодьям), поэтому они различаются и по сути. (Так, в зависимости от цели,
работая лопатой, можно сажать деревья, а можно и выкапывать, выкорчевывать их и выполнять много других работ, сущность которых различна.) По своему назначению, используемым методам, понятиям и данным,
по своей сущности эти работы становятся не биотехническими, а экологическими. Соответственно этому и дано им наименование, однако не
только потому, что оно наиболее естественно для них, но и потому, что
оно подчёркивает значение данных работ для природных комплексов и
роль охотничьего хозяйства в их восстановлении, а также позволяет отказаться от наименования «биотехнические мероприятия», оправдывающего технократический подход со всеми его отрицательными последствиями (Петрашов, 2010). Название «биотехнические мероприятия»
связано с существовавшим в России в 20-30 годы 20 столетия стремлением общества преобразовывать, обогащать природу.
Каждое мероприятие, называемое сегодня биотехническим, пригодно для применения в качестве экологического, но только в тех угодьях, которым оно возмещает урон. Однако список экологических мероприятий по сравнению со списком биотехнических будет шире (хотя в
отдельно взятом хозяйстве число мероприятий уменьшится, т.к. проводиться будут только возмещающие ущерб мероприятия), потому что, вопервых, они расширяют возможности улучшения условий воспроизводства тех видов животных, для которых биотехнические мероприятия отсутствуют. Например, для горностая (и не только для него) там, где из-за
антропогенного воздействия снизилась защитность и гнездопригодность
угодий, в порядке компенсации этого ущерба можно восстановить
названные свойства угодий разными способами (например, восстановлением кустарниковых насаждений, созданием завалов и др.), создающими
условия для устройства зверьками временных или постоянных, в том
числе гнездовых, убежищ и для их относительно безопасной охоты.
Стремясь возместить конкретный урон животным и экосистемам в целом,
всегда легче найти, как можно это сделать, поскольку сам характер
нанесенного ущерба подсказывает, чем его можно компенсировать.
Во-вторых, в перечень экологических включена группа мероприятий по
компенсации ущерба разнообразию диких животных (Петрашов, 1998).
Экологические мероприятия для диких животных благоприятны не
только для одного или нескольких видов охотничьих животных, как биотехнические, а сразу для многих и охотничьих, и не охотничьих животных,
обитающих в угодье. Улучшается структура фитоценоза. В этом и проявляется системность компенсации ущерба угодьям. Это очень важно и
стало возможным именно потому, что новый подход учитывает потребности системы в целом, а не отдельных видов животных. Вещество и энергия, вносимые человеком в порядке компенсации нанесенного ущерба, и
вложенные средства при этом методе окупаются значительно лучше.
Прежний же подход (биотехнический) сегодня недопустимо примитивен (Петрашов, 2010).
Утраченные в связи с распашкой, промышленным и иным строительством угодья восстановить невозможно. В подобных случаях для животных будет чрезвычайно важной компенсация того ущерба, который можно возместить: создание лесных и кустарниковых полос по границам полей и вдоль дорог, восстановление лесных или кустарниковых насаждений по оврагам, балкам, берегам рек, ручьев, озёр, болот, водохранилищ,
посадка и посев кормовых и защитных растений на мелководьях, созда-
282
ние ремиз и т.п. Затем можно приступить к компенсации и других
видов ущерба, например выпуску
животных, обитавших здесь прежде. При этом нужно помнить, что
чем хуже условия обитания животных, тем важнее для них экологические мероприятия.
Переход к экологическим мероприятиям не требует каких-либо
преобразований в деятельности по
воспроизводству ресурсов животных: весь «переход» заключается в
уменьшении числа проводимых в
отдельно взятом хозяйстве мероприятий, потому что нужны только
те из них, которые компенсируют
ущерб угодьям хозяйства. И этот
переход поднимет охотничье хозяйство на подлинно экологический уровень. Роль такого хозяйства трудно переоценить, она станет гораздо более важной и поистине благородной. Высокоорганизованные охотничьи предприятия,
например государственные опытные лесоохотничьи и охотничьи хозяйства, проводя в своих угодьях
только экологические мероприятия, могли бы сыграть важную пионерную роль в переходе к этим мероприятиям. Это вполне соответствует статусу этих хозяйств. Однако то же самое может сделать
любое охотничье хозяйство, располагающее средствами на воспроизводство ресурсов животных.
Необходимо только, чтобы успехи
этих хозяйств были замечены и
оценены по достоинству – и инвестиции в их работу могут резко
возрасти. О таком хозяйстве общество будет заботиться и значительно
больше
вкладывать
средств в его развитие. Источник
финансирования – отчисления
промышленных и иных предприятий за ущерб природе от их деятельности.
Таким образом, экологические мероприятия для диких животных –
тот рычаг, действуя которым можно улучшить состояние экосистем
охотничьих угодий и поднять все охотничье хозяйство. (Подробнее об
этих мероприятиях см. Петрашов, 1998, 2006, 2010.)
Изложенный подход согласуется с точкой зрения, высказанной профессором Поповым В.А. (1970, стр. 44) в докладе 9 Международному
конгрессу биологов-охотоведов: «...основной задачей дальнейшего развития охотничьего хозяйства мы считаем его органическую пригнанность
к особенностям биогеоценозов, включение его в структуру биогеоценоза
таким образом, чтобы не была нарушена гармоническая взаимосвязь основных его компонентов». Автор высказывания считал, что охотничье хозяйство это «...одна из форм сохранения и обогащения биогеоценозов,
форм охраны и повышенного воспроизводства природных ресурсов»
(там же).
По своей сути охотничье хозяйство носит экспериментальный характер, причем на всех уровнях, начиная с отдельного охотника. Эта особенность, по мнению автора, должна учитываться в организации охотхозяйств. Например, в крупных хозяйствах необходимо создавать экспериментальные отделы (Петрашов, 1984), которые будут разрабатывать
рекомендации по ведению хозяйства с учётом меняющихся особенностей его угодий, а это есть всегда. Эти отделы послужат и столь необходимым, по мнению автора, связующим звеном между охотоведческой
наукой и практикой. Причём, это звено будет максимально приближено к
структуре, способной непосредственно применять научные разработки в
практике охотничьего хозяйства, что особенно важно.
Изложенное, по мнению автора, является важнейшей составляющей,
основой концепции охотничьего хозяйства 21 века, которое будет играть
гораздо большую позитивную роль в сохранении естественных природных комплексов и биологического разнообразия, чем сегодня.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Коммонер Б. Замыкающийся круг: Природа, человек, технология. Л. :
Гидрометеоиздат, 1974. 326 с.
Петрашов В. В. Пути повышения эффективности биотехнических мероприятий // Повышение продуктивности охотничьих угодий : сб. науч. тр.
/ ЦНИЛ Главохоты РСФСР. М.,1984. С. 30-41.
Петрашов В. В. Начала нооценологии: наука о восстановлении экосистем
и создании нооценозов. Обнинск : Принтер, 1998. 277 с.
Петрашов В. В. Глаза и мозг эволюции : новая теория эволюции организмов. - Изд. 3-е, перераб. и доп. М. : Прометей. 2006. 458 с.
Петрашов В. В. Возможный путь развития охотничьего хозяйства России
// Биологические ресурсы : материалы Междунар. конф., 3-5 июня 2010
г., г. Киров / Вятская ГСХА. Киров, 2010. Ч. 1 : Охотоведение. С. 58-60.
Попов В. А. Биогеоценология и охотничье хозяйство // Труды 9 Международного конгресса биологов-охотоведов (Москва, сентябрь 1969). М.,
1970. С. 39-44.