ГРАЖДАНСКИЙ АКТИВИЗМ В СОВРЕМЕННОМ РОССИЙСКОМ

© 2015 г.
И.Н. ТРОФИМОВА
ГРАЖДАНСКИЙ АКТИВИЗМ
В СОВРЕМЕННОМ РОССИЙСКОМ ОБЩЕСТВЕ:
ОСОБЕННОСТИ ЛОКАЛИЗАЦИИ
ТРОФИМОВА Ирина Николаевна – доктор политических наук, ведущий научный
сотрудник Института социологии РАН (E-mail: itnmv@mail.ru).
Аннотация. В статье рассматривается специфика локализации практик гражданского участия в современном российском обществе. Показано, что гражданская
активность как некоторая общая характеристика социума неравномерным образом
распределена среди различных социальных слоев и групп, представители которых
по-разному оценивают как степень актуальности стоящих перед ними проблем, так
и эффективность своего участия в их решении. Практики, содержащие возможности неформального самовыражения, самореализации, проявления инициативы,
в большей степени локализованы среди молодых, образованных, урбанизированных и мобильных групп населения. Институциональные, конвенциональные формы
гражданского участия локализованы среди представителей старших поколений,
жителей глубинки.
Ключевые слова: гражданский активизм • гражданское участие • гражданские практики • российское общество • социальные группы • социальное пространство • локализация • особенности
Глобальные социально-экономические, политические и технологические процессы обусловили изменение устойчивых до недавнего времени социальных атрибуций и
функций, придавая им новые смыслы и оценки. В полной мере это относится к феномену гражданского активизма, сочетающего в себе как институциональные, конвенциональные, так и неформальные, протестные способы продвижения общественных
интересов.
Как показывают исследования, на протяжении постперестроечного периода острота социально-политических противоречий не снижалась, но, скорее, уходила на второй план, уступая место текущим проблемам. У населения возникло разочарование в
демократических институтах и механизмах, создаваемых для решения накопившихся
противоречий [Двадцать лет…, 2011: 173–188]. В результате в российском обществе
образовался сложный комплекс ценностных ориентаций и поведенческих установок,
противоречащих проблеме гражданского активизма. Активизм предполагает осознанное и целенаправленное участие граждан в общественно-политической жизни с целью
защиты, реализации и расширения своих экономических, политических и социальных интересов. Однако гражданская активность неравномерно распределена среди
различных социальных слоев и групп, представители которых по-разному оценивают
как степень актуальности стоящих перед ними проблем, так и эффективность своего
участия в их решении. Речь идет не только об уровне вовлеченности в общественнополитическую деятельность, но также о специфике форм, способов и направлений
гражданского участия, распространенных в той или иной социальной среде.
Гражданский активизм существует в виде неравного распределения свойств
индивидуальных и коллективных субъектов, чья деятельность направлена на изменение сложившихся общественно-политических практик. Масштаб и характер влияния на социально-политические процессы со стороны отдельных слоев и групп опоИсследование проведено при финансовой поддержке РГНФ, грант № 14-03-00707.
72
средованы различными факторами. Возраст, уровень образования и материального
благополучия, среда проживания, сфера профессиональной деятельности и другие
факторы – всё это обусловливает представления людей о способах и возможностях
своего участия в различных гражданских практиках. Статья подготовлена на основе
вторичного анализа результатов опроса, проведенного Институтом социологии РАН
в 2014 г. по общенациональной выборке, репрезентирующей взрослое (от 18 лет и
старше) население РФ по параметрам пола, возраста, образования и типа населенного пункта проживания. Объем выборочной совокупности составил 1600 респондентов. Дополнительным эмпирическим материалом послужили данные социологических
опросов, ряда научных учреждений в части определения специфики гражданской
активности в регионах и в отдельных ее направлениях.
Под влиянием протестов 2010–2011 гг. сложилось представление, что гражданский активист – это успешный молодой человек, материально и финансово обеспеченный, с высшим образованием, житель мегаполиса или крупного города, участник
социальных сетей и пользователь интернет-ресурсов, скорее критично, чем лояльно,
настроенный к власти. Но главное, он является носителем новой – модернистской –
ценностно-нормативной установки, по-новому расставляющей акценты в отношениях
личности, общества и государства, приписывающей в определении ориентиров общественного развития активную роль гражданину и гражданскому обществу, а не государству. Однако данный подход представляется упрощенным, ведущим не только к
сужению, но и к политизации гражданского активизма. Активисты рассматриваются
здесь как малая часть общества, противостоящая не только государству, но и традиционалистскому большинству населения, которому гражданские инициативы малоизвестны и не интересны. Наконец, ставится под сомнение лояльность существующему
режиму ряда гражданских объединений. Это стимулирует противостояние гражданского общества и государства, оправдывает проведение репрессивной политики (о
чем, в частности, свидетельствует принятие в 2012 г. так называемого закона “об
иностранных агентах”).
Настоящее исследование показывает, что гражданский активизм – комплексное
явление, а его практики локализованы в самых разных формах, социальных слоях и
группах: традиционные (профсоюзы) и новые (интернет-сообщества), массовые (благотворительные) и сравнительно малочисленные (субкультуры, фан-клубы), постоянно действующие (профессиональные, творческие) и ситуативные (волонтерство,
движения одного требования) гражданские практики. Притом что лишь треть респондентов отметили опыт своего участия за последние два года. Как показал анализ,
наиболее активно россияне участвовали в деятельности интернет-сообществ (10%);
ассоциации соседей (9%); профсоюза (8%); благотворительных организаций (6%), студенческих союзов (5%); творческих объединений (4%).
Анализ гражданской активности по типам поселений малого выявляет обусловленность выбора той или иной формы общественного участия спецификой жизнедеятельности местного сообщества (см. табл. 1). Некоторые формы привлекательны
лишь для малого числа активистов. Всего 1–2% всех респондентов отметили опыт
своего участия в историко-поисковых, военно-патриотических, волонтерских, экологических, в защиту прав потребителей, памятников культуры, истории и архитектуры,
придомовой территории. В мегаполисах более распространены объединения граждан
по месту жительства, разнообразные тематические, культурные, субкультурные и
досуговые объединения, а также участие в интернет-сообществах и профсоюзах.
В поселках городского типа (ПГТ) распространены традиционные формы участия. Областные и районные центры занимают промежуточную позицию: при распространении
интернет-сообществ и товариществ собственников жилья (ТСЖ) в них важную роль
играют профсоюзы и благотворительные организации, а в областных центрах – студенческие объединения. Жители сел имеют наименьший опыт участия в общественных практиках.
Приведенные данные опровергают мнение о концентрации гражданских активистов в столичных городах [Мерсиянова, 2013]. Так, чаще других говорили о вовлечен-
73
Таблица 1
Участие россиян в течение последних двух лет в деятельности общественных
организаций, объединений и сообществ в соответствии с типом поселений (%)
Варианты ответов
Мегаполисы
Областные
центры
Районные
центры
Интернет-сообщества
Ассоциации соседей, ТСЖ
Фан-клубы различных музыкальных
направлений
Религиозные (конфессиональные)
организации
Объединения, представляющие
субкультуры
Движение “одного требования”
Профсоюзы
Благотворительные организации
Студенческие союзы
Творческие объединения
Профессиональные объединения
Объединения спортивных болельщиков, фанатов
Ассоциации пожилых людей, ветеранские организации
Ни в каких не участвовали
29
15
9
10
11
2
8
10
1
12
4
1
5
6
1
5
0
1
0
2
4
1
1
1
0
3
13
5
5
6
6
3
1
8
6
7
4
2
2
0
7
7
3
4
2
1
2
15
10
10
8
7
6
0
7
4
3
4
2
3
2
3
3
4
2
41
64
70
57
77
ПГТ
Село
ности в общественно-политические практики жители Дальневосточного федерального
округа (48%), реже – жители Южного (35%) и Северо-Кавказского (33%) федеральных
округов (в среднем по всем округам – 41%). В Центральном федеральном округе наибольшая общественно-политическая активность зафиксирована в Ивановской и Костромской областях, где жители чаще, чем в среднем по выборке, принимали участие
в субботниках по благоустройству территории (52 и 46%). Жители Республики СахаЯкутия чаще других участвовали в акциях помощи людям, оказавшимся в трудных
жизненных ситуациях (18%, в среднем по выборке – 5%). Наибольшей уверенностью
в своих возможностях повлиять на происходящее в масштабах соседского сообщества обладают жители Калмыкии (76%, в среднем по выборке – 28%), в масштабах
муниципального образования и страны в целом – жители Тывы (16 и 11%, в среднем
по выборке – 3 и 2%). Жители мегаполисов – Москвы и Санкт-Петербурга – отнюдь не
выглядят лидерами гражданской активности. Все это говорит о том, что гражданское
участие обусловлено многими факторами, в том числе региональной и поселенческой
спецификой: сложившимися межуровневыми властными отношениями, этнокультурными традициями, объективными условиями жизни, субъективными представлениями, конкретной ситуацией.
Принадлежность к местному сообществу, осознание его проблем и интересов
оказывают существенное влияние на гражданскую активность по месту жительства.
Это особенно заметно среди населения малых городов и поселков. Так, 49% сельчан
и 47% жителей районных центров обсуждают с друзьями, родственниками события,
происходящие в их муниципальном образовании (городе, селе, районе). Среди жителей мегаполисов таковых оказалось 36%. Важно и признание респондентами необходимости иметь единомышленников для решения проблем по месту жительства
(65%), и это много больше, чем потребность в единомышленниках в сфере бизнеса (33%), религии (36%), политики (46%). Следовательно местное самоуправление
представляет собой сферу, где гражданская активность может оптимально соотнести имеющиеся проблемы и ресурсы, стать условием эффективного развития самого
поселения.
Другим фактором локализации гражданской активности является возраст.
При этом у каждого возраста есть своя форма гражданской активности. Учитывая
74
Таблица 2
Участие россиян в течение последних двух лет в деятельности общественных
организаций, объединений и сообществ в зависимости от возраста респондентов (%)
Варианты ответов
Интернет-сообщества
Студенческие союзы
Творческие объединения
Благотворительные организации
Объединения спортивных болельщиков, фанатов
Фан-клубы различных музыкальных направлений
Экологические организации
Волонтерские движения
Объединения, представляющие субкультуры
Профсоюзы
Ассоциации соседей, ТСЖ
Ассоциации пожилых людей, ветеранские организации
Ни в каких не участвовали
18–30
лет
31–40
лет
41–50
лет
51–60
лет
Старше
61
22
15
10
9
5
5
4
3
3
8
5
1
9
1
2
6
2
2
2
2
1
12
10
1
8
1
4
6
2
0
1
1
0
12
8
1
6
0
2
4
1
0
2
1
1
9
9
4
1
1
1
2
1
0
0
0
0
2
16
8
53
69
70
71
75
Примечание. В таблице не указаны формы участия, набравшие менее 4% ответов респондентов независимо от возраста.
различия в образе жизни младшего и старшего поколений, расхождение в предпочитаемых формах общественного участия очевидно (см. табл. 2). Молодежь оказывается “лидером” по участию в интернет-сообществах, социальных сетях, молодежных
объединениях по месту учебы, организациях молодежного творчества или досуга.
Гражданское участие молодежи отличает также большее разнообразие тематических направлений. Участие граждан средних поколений связано в основном с профессиональной деятельностью и функционированием ТСЖ. Граждане старше 60 лет
составляют “костяк” ветеранской деятельности и гражданской активности по месту
жительства, что важно для распространения практик взаимопомощи.
Таким образом, молодежь представляет основной потенциал развития гражданской активности в нашей стране. Общественное участие молодых людей связано в
первую очередь с самореализацией и самовыражением, в то время как устойчивые
социальные ценности воплощаются в гражданской активности старших поколений.
Как показывают результаты опроса, мотив самореализации, личностного роста, обретения нового опыта в гражданской активности важен для 13% молодежи, в то время
как для средних возрастов он составил 7–9%, а для респондентов старше 60 лет –
всего 2%. Для молодежи важнейшим мотивом оказалось “следование идеалам,
стремление сделать мир лучше” (19%). Стоит отметить: направления общественной
активности, связанные с конкретной ситуацией (например, “движения одного требования”), требующие глубокого погружения в проблематику (историко-культурные, поисковые движения) или соблюдения строгих норм (религиозные), не пользуются широкой поддержкой среди респондентов независимо от возраста (1–3%). Но они также
представляют собой значимые социальные практики, способствующие накоплению и
осмыслению опыта коллективного взаимодействия.
Существует известное положение, согласно которому экономическое развитие
обусловливает изменения в культурной, социальной и политической жизни, а именно переход от абсолютных норм и ценностей к ценностям растущей рациональности,
толерантности, доверия и участия. Однако финансовое благополучие и гражданская
активность пока на разных полюсах жизненных приоритетов россиян.
Материальное и финансовое благополучие редко рассматривается нашими согражданами в связи с возможностью более активного участия в общественной жизни,
за исключением участия в благотворительных акциях. 10% респондентов с хорошим
материальным положением заявили о своем участии в благотворительных акциях в
75
течение последних двух лет (при среднем показателе – 6%). Среди россиян со средним материальным положением участников благотворительных акций оказалось
5% и 3% – с плохим. Снижение уровня материального положения также обусловливает уменьшение числа участников благотворительных акций. По результатам опроса Национального агентства финансовых исследований, проведенного в мае 2014 г.
[Почему скупятся россияне, 2014], за последние шесть лет доля россиян, регулярно
занимающихся благотворительностью, сократилась вдвое (с 11% в 2011 г. до 6% в
2014 г.). Изменился и средний возраст благотворителей. В 2008 г. активная благотворительность была характерна для двух отдельных возрастных групп – это были
молодые россияне (средний возраст – 28 лет) и люди старшего возраста (средний
возраст – 55 лет). В 2014 г. благотворительность становится свойственной россиянам
среднего возраста (среднее значение – 44 года). Существенно отличаются данные
и по географии. Наиболее активными участниками благотворительных акций стали
жители Южного федерального округа (73%), по сравнению с жителями Приволжского
(17%) и Сибирского (29%) федеральных округов.
Также надо отметить “лидерство” респондентов с хорошим материальным положением среди участников интернет-сообществ (16%). Тогда как среднеобеспеченные
составили 10%, малообеспеченные – 6% (но здесь, скорее, действует такой фактор,
как доступ к Интернету, нежели какой-либо гражданский мотив). В то время как в ассоциациях соседей и товариществах собственников жилья, а также профсоюзах, хотя
и в меньшей, но равной степени участвуют респонденты с различным уровнем материального положения. В данной связи интересным представляется анализ влияния
интернет-активности на участие в других общественных объединениях и движениях.
Как показывают результаты исследования, регулярное участие в социальных
сетях, действительно, является важным фактором гражданской активности, но, как
оказалось, в весьма ограниченных формах. Ежедневные посетители социальных
сетей предпочитают такие формы участия, как собственно интернет-сообщества
(26%), студенческие объединения (12%), профсоюзы и благотворительные организации (по 9%). Но если рассматривать гражданское участие как некоторую рефлексию
и действие по поводу решения социально значимых проблем, то социальные сети,
образно выражаясь, – это, скорее, “вещь в себе”. Наиболее активными участниками
гражданских объединений и движений, причем в самых разных формах, являются
не ежедневные посетители “живых журналов” и страниц в face-book, а те, кто заглядывает в них всего несколько раз в год. Респонденты этой группы участвуют в
благотворительных акциях (22%), в ассоциациях соседей и ТСЖ (16%), творческих
и экологических объединениях (по 13%), спортивных, волонтерских и религиозных
объединениях (по 9%) и др.
Приведенные данные свидетельствуют: социальное пространство гражданской
активности россиян более разнообразно, чем иногда полагают. Особенно по сравнению с политическими формами, хотя в них в целом принимает участие больше
половины респондентов (57%, в общественных практиках – 34%). Однако при этом
основная часть приходится на участие в голосовании в качестве избирателей – 41%.
Еще 6% респондентов отметили свой опыт наблюдателя, агитатора, сборщика подписей, 3% участвовали в общественно-политических акциях (митингах, демонстрациях
и т.п.), 2% – в работе политических партий. Политическое участие можно охарактеризовать как массовое и формальное, что, на наш взгляд, свидетельствует о скептическом отношении россиян к возможности повлиять на решения власти через институциональные, конвенциональные способы (см. рис.).
Что касается возможности донести свои интересы до власти, то бóльшая уверенность в этом характерна для молодежи, респондентов с высшим образованием
и хорошим материальным положением, жителей мегаполисов и регулярных посетителей социальных сетей. А вот возможность повлиять на решения власти одинаково
скептически оценивается всеми респондентами, за небольшим отличием молодежи,
которой и здесь присуща определенная доля идеализма. Скептическое отношение
76
Рис. Оценка респондентами возможности выражать свои интересы и влиять на политику государства, %.
россиян к возможности повлиять на решения власти посредством институциональных,
конвенциональных способов дополняется также низким уровнем доверия публичным
институтам и прежде всего институтам представительной власти. Так, политическим
партиям доверяют всего 15% респондентов, Государственной Думе – 25%, Совету
Федерации – 28%. В то время как институтам исполнительной власти россияне доверяют на момент опроса, значительно больше: руководству региона и правительству
РФ (по 43%), президенту РФ – 60%.
Низкий уровень институционального доверия самым негативным образом сказывается на уровне гражданской активности в нашей стране еще и потому, что среди
россиян достаточно сильны традиции именно институционального участия и слабо
развиты формы коллективной самоорганизации. Об этом говорят ответы на вопрос
“Какое объединение людей с такими же взглядами и убеждениями, как у Вас, но разной формы организации – официально зарегистрированной и неформальной – Вы бы
поддержали?”. 25% респондентов готовы присоединиться к официально зарегистрированной организации и только 5% – к неформальной. При этом 35% опрошенных
оказались не готовыми присоединиться к какой-либо организации, даже несмотря на
сходство взглядов и убеждений. Таким образом, существует достаточно серьезное
противоречие, ограничивающее рост гражданской активности среди россиян. С одной
стороны, традиции общественно-политической деятельности в нашей стране предполагают преимущественно организованные, формализованные виды участия, с другой
стороны, уровень доверия к ним и готовность населения принимать в них участие становятся все ниже, но в то же время пока не сложилось устойчивое доверие к низовым
формам самоорганизации. Полученные данные говорят о дифференциации институциональных и неинституциональных гражданских практик. Если первые становятся
все более формальными, то вторые наряду с защитой прав и интересов граждан имеют тенденцию становиться одним из способов самореализации и самовыражения.
Участие в гражданских практиках одинаково важно для “креативного класса” и
пенсионеров, хипстеров и сельской молодежи, поскольку оно меняет представление
человека о самом себе, о своей роли в обществе, повышает самооценку и чувство
собственного достоинства вне связи с уровнем материального положения, социальным статусом или местом проживания. Человек, расширивший свои возможности и
ставший обладателем нового опыта самореализации на благо общества, является,
пожалуй, самым важным результатом гражданского участия.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Двадцать лет реформ глазами россиян: опыт многолетних социологических замеров / Под ред.
М.К. Горшкова, В.В. Петухова, Р. Крумма. М.: Весь мир, 2011.
Мерсиянова И.В. Благотворительность и участие россиян в практиках гражданского общества:
региональное измерение. М.: НИУ ВШЭ, 2013.
Почему скупятся россияне // Ведомости. № 104 (3688). 16 июня 2014.
Melucci A. Challenging Codes: Collective Action in the Information Age. Cambridge: Cambridge University
Press, 1996.
77