ПАЦИФИСТСКИЕ ИДЕИ В ТВОРЧЕСТВЕ ПИСАТЕЛЕЙ

ПАЦИФИСТСКИЕ ИДЕИ В ТВОРЧЕСТВЕ ПИСАТЕЛЕЙ-ПУБЛИЦИСТОВ
Э. ХЕМИНГУЭЯ И И. ЭРЕНБУРГА
Болтаевская Ю.С.
Забайкальский государственный гуманитарно-педагогический университет
им. Н.Г. Чернышевского
Чита, Россия
THE PACIFIST IDEAS IN WORKS OF E. HEMINGWAY AND I. ERENBURG
WRITERS-PUBLICIST
The Transbaikalian state humanitarian-pedagogical university named by
N.G. Chernyshevskiy
Chita, Russia
Исследование
вопроса
о
пацифизме
в
литературе
представляется
необходимым и актуальным в связи с тем, что основой современных
межгосударственных отношений стран мирового сообщества как и многие века
в прошлом, продолжает оставаться их стремление к укреплению военной
безопасности и сохранение мира на внешнеполитической арене. Крушение
биполярной системы мира и последовавшие сдвиги в геополитическом
ландшафте инициировали в интеллектуальных кругах России и Запада,
занимающихся проблемами национальной безопасности, размышления о
природе и характере войны и стратегиях в новую эпоху. Изменяющаяся среда
безопасности XXI века требует непрерывного осмысления и разработки
концепций, в рамках которых происходит понимание новых и старых угроз, для
этого сегодня столь необходимо обращение к тем категориям, которые нашли
применение в зарубежной и отечественной литературе прошлого столетия.
Для одних писателей XX века пацифизм был важным выбором
психологического или социального характера, для других — средством
выражения склонности или идеологической антипатии. Существовал пацифизм
активистов и неопределенный пацифизм общественного мнения. [2, с. 218]
Обратимся
к
трактовке
термина
пацифизм.
Большая
советская
энциклопедия приводит статью такого содержания. Пацифизм (от лат. pacificus
— миротворческий, от pax — мир и facio — делаю) - антивоенное движение,
участники которого главным средством предотвращения войн считают
осуждение их аморального характера. Пацифисты осуждают всякую войну,
отрицая правомерность справедливых освободительных войн. Они верят в
возможность предотвращения войн лишь посредством убеждения и мирных
манифестаций, без устранения социально-экономических и политических
условий,
порождающих
войны.
Связанный
с
буржуазно-либеральной
идеологией, пацифизм вовлекает в сферу своего влияния довольно широкие
демократические круги. [1, с. 361]
Отношения к пацифизму на протяжении времени не было однозначным.
Например, в России пацифизм традиционно считается антипатриотическим
настроением. При социализме пацифизм был поставлен вне закона - защита
Отечества являлась гражданской обязанностью мужской части населения и
военнообязанных женщин. В постсоветской России отношение к пацифизму
меняется очень медленно.
Что касается западного общества, то там антивоенным идеям были
подвержены многие писатели и интеллектуалы. Некоторые из них стали
активными пацифистами, как например, Жан Джионо и, особенно, Анри
Барбюс. Последний принимал участие во многих крупных пацифистских
инициативах. Вместе с Роменом Ролланом он выступил инициатором
Всемирного конгресса против империалистической войны, который состоялся в
Амстердаме с 27 по 29 августа 1932 г. В комитет конгресса входили Альберт
Эйнштейн, Поль Ланжевен, Ромен Роллан, Анри Барбюс, Максим Горький,
Джон Дос Пассос, Эптон Синклеер. [2, с. 139]
К числу пацифистов примыкает и американский писатель, лауреат
Нобелевской премии по литературе 1954 года. Эрнест Миллер Хемингуэй.
(Ernest Miller Hemingway). Хемингуэй неоднократно принимал участие в
военных действиях: участвовал в Первой Мировой войне, на которую пошел
добровольцем. В те годы, когда Европа была полностью задействована в войне,
в США наблюдалось настроение изоляционизма и пацифизма. В то же время в
рабочей, в интеллигентской среде нарастал и сознательный антимилитаризм, то
есть политическое движение социально разнородных сил, объединенных идеей
борьбы против использования вооруженного насилия при разрешении
внутренних
и
межгосударственных
противоречий
в
национальном,
региональном и глобальном масштабах. [5, с. 86]
Отношение Хемингуэя к империалистическим войнам всегда было
однозначным.
Об
этом
можно
судить
по
его
публицистическим
и
художественным произведениям. В 1948 году в своем предисловии к новому
изданию «Прощай оружие!» он пишет, что писатель «не может оставаться
равнодушным к тому непрекращающемуся наглому, смертоубийственному,
грязному преступлению, которое представляет собой война». [8, с. 93]
В
советском
литературоведении
произведения
Эрнеста
Хемингуэя
трактовались несколько упрощенно, на основе определенных идеологических
постулатов. Однако даже в советских исследованиях отмечена резкая
антивоенная направленность творчества американского писателя. Но почему-то
при этом особо подчеркивалась так называемая "левость" Хемингуэя, его
сочувствие коммунистам и революционерам. [4, с. 156]
Современные исследователи считают, что участие Э. Хемингуэя в войне
определило его мировоззрение – писатель выступает в своих ранних
произведениях как представитель «потерянного поколения». «Потерянное
поколение» («Lost Generation») - определение, применяемое по отношению к
группе зарубежных писателей, выступивших в 20-е годы ХХ века с серией
книг,
выражавших
разочарование
в
капиталистической
цивилизации,
обостренное трагическим опытом Первой мировой войны. Выражение
«потерянное поколение» впервые употребила американская писательница
Гертруда Стайн (Gertrude Stein) в беседе с Э. Хемингуэем. Затем «потерянным
поколением» начали называть людей, прошедших через Первую мировую
войну, духовно травмированных, разуверившихся в патриотических идеалах,
внутренне опустошенных, остро ощущающих свою неприкаянность и
отчужденность от общества. Таковыми и являются многие герои писателя. [13,
с. 118]
Исторически
сложилось
так,
что
бесчеловечного отношения к людям
Хемингуэй
был
и
свидетелем
со стороны носителей фашистской
идеологии. Именно поэтому пацифизм писателя во многих его произведениях
сужается до антифашизма. Не принимая никаких воин, Хемингуэй не может
найти оправдания фашизму, который тоже, как и любая война, превращает
лучших людей в представителей «потерянного поколения».
В своих статьях Э. Хемингуэй обращает внимание на феномен фашизма с
намеком уничтожить это течение: «Настоящий хороший писатель будет
признан почти при всякой из существующих форм правления… Есть только
одна политическая система, которая не может дать хороших писателей, и
система эта – фашизм. Потому что фашизм – это ложь, изрекаемая
бандитами». [17, с. 101] В своей борьбе против фашизма он даже дошел до
того, что присоединился к коммунистической партии, не разделяя ее взглядов.
Поскольку
коммунизм
рассматривался
как
единственная
равносильная
оппозиция агрессору.
В романе «По ком звонит колокол!» («For Whom the Bell Tolls») автор
открыто критикует фашизм. Хемингуэй использует сатирическую манеру
изложения при описании «фашистского диктатора» Муссолини – иронизирует
над его внешним видом: «Как-нибудь возьмите хорошую фотографию сеньора
Муссолини и пристальнее вглядитесь в нее: вы увидите, что у него слабый рот,
и это заставляет его хмуриться в знаменитой гримасе Муссолини, которой
подражает каждый девятнадцатилетний фашист Италии». [16, с. 176]
Автор критически оценивает действия, принимаемые диктатором в управлении
народом. Ирония прослеживается в эпизоде, где писатель делает из Муссолини
человека, читающего французско-английский словарь вверх ногами.
Наиболее ярко пацифистские идеи Хемингуэй передал в романе «Прощай
оружие!». Главный герой произведения - американец Фредерик Генри,
лейтенант санитарных войск итальянской армии, который пошел на фронт
добровольцем.
Война
наполнила
«спокойные»
дни
героя
пустыми
бессмысленными делами, которые он и его сослуживцы считают своей
маленькой радостью: перед наступлением в городке на Плавне офицеры
проводят время кто как умеет - пьют, играют в бильярд, ходят в публичный
дом и вгоняют в краску полкового священника, обсуждая при нем разные
интимные вещи. Светлые чувства и побуждения стерты войной. Продолжается
так и после появления в жизни героя молодой медсестры Кэтрин Баркли.
Пока итальянцы ожидают наступления австрийцев, Генри скрашивает
напряженное ожидания ухаживанием за Кэтрин, хотя его смущают некоторые
странности ее поведения и сам себе он признается, что не любит девушку.
Однако герой рассуждает, что это
«лучше, чем каждый
вечер ходить в
офицерский публичный дом». Завязывающиеся отношения между героями
ими же самими названы «скверной игрой»: «Это была игра, как бридж,
только вместо карт были слова. Как в бридже, нужно было делать вид, что
играешь на деньги или еще на что-нибудь. О том, на что шла игра, не было
сказано ни слова. Но мне было все равно». На одно из свиданий Генри приходит
сильно
пьяным.
Подобное
равнодушие
и
пренебрежение
чистыми
человеческими чувствами в романе не случайно - это типичная особенность
представителей «потерянного поколения».
Когда в романе начинаются боевые действия: становится известно, что
ночью в верховьях реки будет атака, и туда направляются санитарные бригады.
Генри располагается с шоферами в блиндаже: молодые итальянцы дружно
ругают войну — если бы за дезертирство не преследовали родных, никого бы
из них здесь не было. В эпизоде явно звучит мысль о том, что нет ничего хуже
войны, и даже лучше было бы проиграть ее, потому что война нужна только
тем, кто на ней наживается.
После перенесенного ранения и близости с Кэтрин пацифистские идеи
звучат уже из уст Генри. Война приводит к трагедиям: сослуживцы погибают,
заражаются сифилисом. Герой вдруг понимает, что с него хватит этой войны,
— река словно смывает с него чувство долга. Он покончил с войной, говоря
себе о том, что он создан не для того, чтобы воевать, а чтобы есть, пить и спать
с Кэтрин. Он заключил сепаратный мир — лично для него война кончилась.
Только
последствие войны – духовная искалеченность героя не дает ему
возможности вести мирную жизнь: «Здесь не было войны. Я вдруг понял, что
для меня она кончилась. Но у меня не было чувства, что она действительно
кончилась. У меня было такое чувство, как у школьника, который сбежал с
уроков и думает о том, что сейчас происходит в школе».
В условиях военного времени герои не имеют права на тихую семейную
жизнь – они вынуждены скитаться. В итоге их борьба за жизнь приводит к
смерти: «Вот чем все кончается. Смертью. Не знаешь даже, к чему все это.
Не успеваешь узнать. Тебя просто
швыряют
в жизнь и говорят тебе
правила, и в первый же раз, когда тебя застанут врасплох, тебя убьют».
Таким образом, герои Хемингуэя предстают жертвами, хотя бы потому, что по
тогдашним убеждениям писателя
«жизнь – это вообще трагедия, исход
которой предрешен».
Обратимся к творчеству советского писателя и публициста современника
Хемингуэя Ильи Эренбурга. Личности писателей сложились на разной
национальной почве. Мы уже упоминали о том, что в советской идеологии
отношение к пацифизму было резко негативным, поэтому публицистика
Эренбурга имеет скорее патриотическую направленность, чем пацифистскую.
Хотя в его творчестве слабо прослеживаются и миротворческие черты,
отрицание войн.
Главный жанр И. Эренбурга — статья, а точнее – эссе. Публикации
Эренбурга не только содержали точную информацию о положении на советскогерманском фронте, но и воздействовали на мировоззрение бойцов, так как
преследовали цель – вызвать у солдат патриотические чувства и восприятие
интернационализма. «В мире появилось нечто новое, – писал Эренбург, –
фашизм или гитлеризм, или нацизм, представляющие абсолютную угрозу для
жизни народов и людей, для человеческого достоинства, для свободы» [10, с.
107].
На отношение Эренбурга к событиям XX века указывает и использование
в текстах таких приемов, как ирония, что свойственно и работам Э. Хемингуэя.
Например, Эренбург первым употребил в одной из статей кличку «фриц», и
она, как клеймо, закрепилась за немецкими солдатами и офицерами.
Одна из статей писателя называется «Оправдание ненависти». В ней
звучат такие слова: «Эта война не похожа на прежние войны. Впервые перед
нашим народом оказались не люди, но злобные и мерзкие существа, дикари, ...
Но теперь мы поняли, что на одной земле нам с фашистами не жить. Наша
ненависть к гитлеровцам продиктована любовью к родине, к человеку, к
человечеству». [18, с. 169] Ненависть к врагу и жажда победы – идейная
составляющая этих строк.
Хотя «слабые» черты пацифизма можно заметить и в статьях Эренбурга, в
которых автор высказывает миротворческие идеи, указывающие на неприятие
порабощения одного народа другим. В газете «Правда» была напечатана его
статья «Утро мира», в которой автор писал: «Я ещё раз хочу напомнить, что
никогда не думал о низкой мести. … Если немецкий солдат опустит оружие и
сдастся в плен, мы его не тронем, он будет жить. Может быть, грядущая
Германия его перевоспитает, сделает из тупого убийцы труженика и
человека». [19, с. 152]
Интернационализм свойственен героям литературных произведений
И. Эренбурга. Так основной конфликт эпохи разворачивается в романе «Буря».
Произведение обобщает столкновение различных людей, национальностей,
убеждений, характеров.
Изображением трагических судеб героев, автор
представляет борьбу сил мира и войны как драму своего общества, что
указывает на отрицание писателем военных действий. Именно этот взгляд на
историю
определил
особенность
романа
«Буря»,
который
многие
исследователи называют итогом философских и художественных исканий
писателя.
Таким образом, пацифистские идеи в той или иной степени свойственны
обоим писателям-публицистам, однако, если у Хемингуэя они выражены явно,
то у Эренбурга в связи с требованием тех, кто стоял у власти, в произведениях
преобладают патриотические идеи. Тем не менее, даже Эренбург завуалировано
допускает высказывание пацифистских идей в некоторых своих статьях.
Признаками этого является использования приема иронической насмешки над
врагом, представление человеческих судеб. Герои Хемингуэя продолжают
существовать, но жить они не могут. Эренбург «убивает» своих героев,
доказывая тем самым, что в эпоху вооруженного противостояния государств
нормальное развитие человеческой личности невозможно.
Литература
1. Большая советская энциклопедия. – Яндекс. Словари. – [Электронный
ресурс]. - http://slovari.yandex.ru, свободный.
2. Вайсс М. Французский пацифизм в 30-е годы. Пацифизм в истории. Идеи и
движения мира. — М., ИВИ РАН, 1998.
3. Виноградов И. Борьба за стиль. - Л., 1937.
4. Гайсмар М. Э. Хемингуэй: «Вернуться назад никогда не поздно» // Гайсмар
М. Американские современники., [Текст]. - М.: Худож. лит., 1979.
5. Гиленсон Б. А. Соперник в доме: Штрихи к портрету Хемингуэя //
Литературоведение на пороге XXI века. – М., 1998.
6. Грибанов Б. Хемингуэй., [Текст].- М.: Мол. Гвардия,1970.
7. Грибанов Б. Т. Хемингуэй: герой и время. – М., 1980.
8. Грибанов Б. Т. Эрнест Хемингуэй. – М., 1971.
9. Засурский Я.Н. Американская литература двадцатого века. [Текст]. - М.:
Просвещение,1984.
10. Лазарев Л.И. Эренбург Илья Григорьевич / Л.И. Лазарев // Русские
писатели. ХХ век: биографический словарь: А-Я / сост. И.О. Шайтанов. - М.,
2009.
11. Петрушкин А.И. Агранович С.З. Неизвестный Хемингуэй. - С.: Самарский
дом печати, 1997.
12. Старцев А. Последние книги. Послесловие // Хемингуэй Э. Старик и море.
Опасное лето. Острова в океане. М.: Правда, 1989.
13. Толмачев В. М. «Потерянное поколение» в творчестве Э. Хемингуэя //
произведения в 2 т., т. 2. М., [Текст]. - М.: Высш. шк., 1977.
14. Хемингуэй Э. И восходит солнце. – М.: «Правда», 1984.
15. Хемингуэй Э. Избранное. – М.: Просвещение, 1984.
16. Хемингуэй. Э. По ком звонит колокол. [Текст]. - М., 1994.
17. Хемингуэй Э. Старый газетчик пишет…: Худож. публицистика. Пер. с
англ./ Предисл. и коммент. Б. Грибанова. – М.: Прогресс, 1983.
18. Эренбург И. Г. Война. 1941—1945. - М.: КРПА Олимп; Астрель; ACT, 2004.
19. Эренбург И. Г. Летопись мужества - М.: «Советский писатель», 1983.
20. Эренбург И. Писатель и жизнь. – В сб. «О писательском труде», - М., 1953.
21. Эренбург. И.Г. Буря. Собрание сочинений в девяти томах (том пятый) – М.:
«Художественная литература», 1965.