Jeschke hat Kummer (von Moritz7)

У Ешки тоска (автор МорицСемь)
У Ешки тоска. Он возвращается в пятницу около полуночи из офиса; там он слишком
долго сидел, думает он, и теперь у него тоска – но почему он собственно тоскует, этого
ему никак не понять.
„Может быть, потому, что я слишком долго сидел в кабинете “, - размышляет он, - но в
действительности это не причина, признается он: практически во всех офисах мира
приходиться сидеть подолгу, но это же не причина, по которой все Кабинетосидящие
мира сразу тоскуют.
„А чем бы я занимался, если бы я не сидел в офисе?“, размышляет он, - „вот тогда я бы
вероятно поправу затосковал бы и у меня уже гораздо раньше появилось бы время для
тоски“.
Тоска овладела Ешкой, собственно говоря, уже давно, замечает он, да, собственно эта
тоска у него уже с тех пор, как он начал думать, размышляет он, насколько он может
размышлять о прошлом, точнее, насколько он может вспомнить, потому что о времени,
о котором он еще не мог думать, он может даже не вспомнить.
Он как раз не знает, почему он, Ешке, тоскует, но теперь, когда он чувствует тоску и
когда он выследил, какой может быть тоска, Ешке чувствует, что тоска, она тоска,
которая всегда рядом, но вот только наоборот, тоска его не так сильно чувствует.
Откуда эта тоска могла взяться, спрашивает он себя, и не пошел бы он пить пиво,
спрашивает его прохожий, заговоривший с ним на улице, о котором он поначалу
подумал, что это совершенно незнакомый - пьяный, но теперь понимает, что это
трезвый и знакомый ему человек.
„Почему бы и нет?“, говорит Ешке вскольз и пытается поменьшей мере звучать
искренне.
Это уже не раз происходило, что некий знакомый на улице неожиданно приглашал
Ешке на пиво, и часто разговор, который неизбежно сопровождался пивом был
довольно скучным, а иногда даже просто неприятным. Этот человек, который теперь
приглашает Ешке на пиво, еще ни разу его в прошлом на пиво не приглашал – и тем не
менее, общение с этим человеком до сих пор всегда было довольно скучным и в
общем даже просто неприятно.
Вот сидит теперь он, Ешке, со своей тоской и со своим пивом, и со своим знакомым, и с
их общением, и он задается вопросом, почему вдруг тоска овладела им, если это на
самом деле так, что он тоску всегда и везде с собой таскает, только чаще совершенно
незаметно, почему сегодня тоска была явно заметна, почему она обозначилась на
переднем плане.
„Возможно“, думает он, „причиной является женщина, которой сейчас нет, которую я
ожидал, в этот момент, который я так долго ждал.
«Но еще возможно“, - продолжает он размышлять, „причиной является та другая
женщина, которая сейчас была, которую я не ожидал, и она в этот момент посмотрела
на меня неожиданно сердито.“
Пожалуй тоска чем то связана с женщинами, обдумывает он и приходит быстро к
выводу, что вероятно по-другому и не может быть, потому что каждая человеческая
жизнь чем то связана с женщинами и если уже становится так тоскливо, что
тоскливость связана с жизнью, во всяком случае связана с его жизнью, то она должна
быть тоже непременно связанна с женщинами, вполне понятно.
Также у его собеседника, который до сих пор в одиночку поддерживал разговор, есть
очевидный интерес к женщинам, поэтому во время разговора он снова и снова
замирает, когда проходит мимо одна из дам, он произносит то „Ах“, то „Ох“ или „о мой
всевышний“, соответственно после этого он не в состоянии снова понять о чем он
говорил; в таких случаях он погружается в унылое молчание, пока что-нибудь не
придет ему на ум, что бы начать разговор заново.
„Скорее всего“, размышляет Ешке, „у него с женщинами в основном общие дела в том,
что он слишком мало с ними сталкивается и чем меньше он с ними имеет дело, тем
сильнее заняты его фантазии ими.“
В конце концов Ешке рад, что он испил пиво до конца и встреча так сказать
завершилась, только тоска все еще держит его под стражей и когда его собеседник
предлагаем ему еще выпить пиво, он вяло принимает предложение – впрочем куда
ему еще подасться с его тоской?
Ешке пьет быстро; он только вернулся с работы, сегодня было много работы, а завтра
будет еще больше работы – так что лучше быстро выпить, чтобы пойти и рано лечь в
кровать.
Думая о своей постели и воспринимая тоску, которая как всегда рядом, но сейчас еще
ближе, он переживает по поводу бессонницы и мысли, что лежа в постели он будет
совсем наедине с собой и своей тоской.
Так что он пьет еще быстрее, потому что это иногда помогает и прежде чем он уйдет, он
обнаружит перед собой третью кружку пива; на этот раз он сам позаботился об этом –
заказал себе и своему знакомому.
„Так, уже хорошо “, - думает он, - „нет желания превращаться в тряпку“, но все же он
немного растерян: Теперь он должен еще быстрее пить, потому что завтра чертовски
много работы и он понемногу должен видеть финал своей деятельности.
„Человеку следует управлять всей своей жизнью таким образом “, размышляет он
забавлясь, ибо теперь он уже навеселе, „быстро закончить с этим – чем скорее, тем
лучше. Но ведь всем известно, каково это“, - продолжает думать он „я не могу сегодня
всю свою жизнь пустить под откос, потому что завтра у меня еще много дел и как будет
выглядеть клиент, если я прямо посередине заказа просто взял бы и умер.
И кроме того“, - размышляет он далее, „когда-нибудь наступит снова весна, и в каком я
был бы положении, если бы на мне не было бы больше кожи и солнце продолжало бы
светить!“
„Нет, не гони лошадей“, предостерег он себя, и напротив сидящий знакомый
возмутился: „Но ты должен признать, что это так!“ – Ешке случайно произнес мысли
вслух.
„Ну да, ты прав“, смягчает Ешке „но ты, посмотри разок в другую сторону, поставь себя
сам в эту ситуацию“ при этом непонимая, о чем знакомый только что говорил.
„Нет, так быть больше не может “, - настаивает знакомый, „если все так будут делать –
то я, я бы так не сделать, я тебе говорю!“ делает глубокий глоток пива.
Ешке тоже глубоко затягивается пивом, время заканчивать; официантка за стойкой
смотрит все чаще и чаще в их сторону, и завтра рано вставать.
Он делает отрыжку, появляется место, которое он тут же заполняет еще одним глотком
и говорит: „ну, так я тоже не знаю, но я вижу это именно так.“
Знакомый призадумался и говорит „да, в принципе ты прав... но я не знаю, для меня
это просто против правил.“
Ешке допивает и встает. „Да, вот так все и бывает“, - говорит он, „но все это сново
повторится. Не переживай ты так.“
Знакомый тоже поднимается, надевает на себя свою куртку; „ну я тоже тогда пойду
домой“, - говорит он и мы пожимаем друг другу руки с многозначительный выражением
лица.
Ешке спускается по улице и вдруг тоска пропадает, во всяком случае он ее больше не
чувствует.
„Вот же блядь глючит“, - кричит он сам себе – и он не понимает к чему это собственно
относится.