Преступность: понятие, тенденции и их объяснение

Яков Ильич Гилинский
доктор юридических наук, профессор
Преступность: понятие, тенденции и их объяснение
1. Crime does not exist1
Преступность – исходное, основное понятие криминологии. Но, как
нередко бывает в науке, - наименее определенное.
Это не удивительно, поскольку преступность – сложное социальное
явление, не имеющее «естественных» границ и определяемое с помощью
двух разнопорядковых критериев: общественной опасности, реального вреда
и - предусмотренности уголовным законом (nullum crimen sine lege). На это
обстоятельство обратил внимание В.Е. Жеребкин еще в 1976 г.2: объективная
сложность логического определения преступности состоит в том, что она
«конструируется» по двум разным основаниям, лежащим в разных
плоскостях: реальный (онтологический, объективный) вред и - «указание о
том в законе», криминализированность, которая всегда является результатом
субъективной воли законодателя.
В различных странах и в разное время существенно различен
круг
деяний, признаваемых преступными. То, что в одной стране – преступление,
в другой не признается таковым. То, что недавно было преступным
(добровольный гомосексуализм взрослых партнеров – ст.121 УК РСФСР
1960 г., бродяжничество, попрошайничество, ведение паразитического
образа жизни – ст.209 УК РСФСР) – непреступно (декриминализировано)
сегодня, и наоборот (незаконное предпринимательство – ст.171 УК РФ 1996
г., фиктивное банкротство – ст.197 УК РФ).
1
2
«Преступность не существует». Christie N. A suitable Amount of Crime. Routledge, 2004, p. 1.
Жеребкин В.Е. Логический анализ понятий права. Киев: Вища школа, 1976. С.37.
1
В
реальной
«преступностью»
действительности
(«преступлением»)
нет
по
объекта,
своему
который
был
содержанию,
бы
своим
внутренним, имманентным свойствам, sui generis, per se. Преступление и
преступность – понятия релятивные, конвенциональные, они суть –
социальные конструкты, лишь отчасти отражающие некоторые социальные
реалии: некоторые люди убивают других, некоторые завладевают вещами
других, и т.п. Но те же самые по содержанию действия могут не
признаваться преступлениями: убийство врага на войне, убийство по
приговору (смертная казнь), завладение вещами другого по решению суда, и
т.п.
Осознание этого было присуще еще Древнему Риму: ex senatusconsultis
et plebiscitis crimina exercentur (преступления возникают из сенатских и
народных решений). Преступление не является чем-то
естественным по
своей природе, а суть социальный конструкт, и по мнению Бенедикта
Спинозы (1632-1677)3.
Однако научное осознание того, что многие привычные общественные
явления (преступность, коррупция, терроризм, наркотизм, проституция и
др.) суть конструкции, более или менее искусственные, «построенные»
обществом, сложилось лишь во второй половине ХХ столетия4. В
современной
криминологии
признание
преступности
социальным
конструктом наступило сравнительно поздно, хотя сегодня разделяется
многими зарубежными криминологами5. Это четко формулируют Х. Хесс и
С. Шеерер6: преступность не онтологическое явление, а мыслительная
конструкция, имеющая исторический и изменчивый характер. Преступность
3
Спиноза Б. Избранные произведения. М.: Госполитиздат, 1957. Т. 1. С.554.
Berger P., Luckmann T. The Social Construction of Reality. NY: Doubleday, 1966.
5
Barkan S. Criminology: A Sociological Understanding. New Jersey: Prentice Hall, Upper Saddle River. 1997;
Caffrey S., Mundy C. (Eds.) The Sociology of Crime and Deviance. Greenwich University Press, 1995; De
Keseredy W., Schwartz M. Contemporary Criminology. Wadsworth Publishing Co., 1996, pp. 45-51; Gregoriou
Ch. (Ed.) Constructing Crime. Discourse and cultural representation of crime and deviance. Palgrave Macmillan,
2012; Muncie J., McLaughin E. (Eds.) The Problem of Crime. SAGE, 1996, p.13.
6
Hess H., Scheerer S. Was ist Kriminalität? // Kriminologische Journal. 1997. Heft 2.
4
2
почти полностью конструируется контролирующими институтами, которые
устанавливают нормы и приписывают поступкам определенные значения.
Это обосновывают Л. Хулсман7, М. Робинсон8, Х. Паккер9, Н. Кристи10.
Есть два подхода в социальных науках: (1) объективистский
(социальные феномены и соответствующие социальные проблемы –
преступность, наркотизм, коррупция, проституция - существуют объективно)
и
(2)
интеракционистский
(социальные
проблемы
конструируются
обществом – властью, общественным мнением, СМИ)11. Я полагаю, что
конструируются
как
сами
социальные
феномены
(«преступность»,
«проституция», «коррупция», «терроризм»), так и результат их осознания как
проблемы - «проблематизация» феномена. Так, в СССР были и потребление
наркотиков («наркотизм» как конструкт), и проституция (конструкт
«проституция»), и весьма развитая коррупция (конструкт «коррупция»), но
по идеологическим причинам их как бы не было, они якобы присущи только
«капиталистическому обществу». Следовательно, ни проституция, ни
наркотизм, ни коррупция не были проблемами
в СССР, что усвоило
общество вслед за государством и его пропагандой. Эти реально
существующие социальные конструкты не были проблематизированы. И так
– вплоть до анекдотического: «У нас секса нет!».
Сказанное не означает, что социальное конструирование преступности
совершенно произвольно. Общество «конструирует» свои элементы на
основе некоторых онтологических, бытийных реалий. Реальностью является
то, что некоторые виды человеческой жизнедеятельности причиняют
определенный вред, наносят ущерб, а потому негативно воспринимаются и
оцениваются другими людьми, обществом. Но реально и другое: некоторые
7
Hulsman L. Critical Criminology and the Concept of Crime // Contemporary Crisis. 1986. N10, pp.63-80.
Robinson M. Why Crime? An Integrated Systems Theory of antisocial Behavior. NJ.: Pearson Prentice Hall, 2004,
p.2.
9
Packer H. The Limits of Criminal Sanction. Stanford University Press, 1968, p.364.
10
Christie N. A suitable Amount of Crime. Routledge, 2004, pp. 10-11.
11
См.: Социальные проблемы: конструкционистское прочтение / сост. И.Г. Ясавеев. Казань: КГУ, 2007.
8
3
виды криминализированных деяний не причиняют вреда другим или этот
вред незначителен, а потому криминализированы они без достаточных
оснований. Это, в частности, так называемые «преступления без жертв», к
числу которых автор этого термина Э. Шур относит потребление наркотиков,
добровольный гомосексуализм, занятие проституцией, производство врачом
аборта12.
Главный
субъект
конструирования
преступности
–
государство,
политический режим13. Постмодернизм в криминологии не без основания
рассматривает преступность как порождение власти в целях ограничения
иных, не принадлежащих власти, индивидов в их стремлении преодолеть
социальное неравенство, вести себя иначе, чем предписывает власть.
2. Есть многое на небе и земле, что и во сне, Горацио, не снилось твоей
учености…
Социальный конструкт «преступность», став таковым, развивается по
своим собственным законам. Не этим ли объясняется столь удивительный
факт, что если после Второй мировой войны и до конца 1990-х – начала 2000х годов уровень преступности возрастал во всех странах, а с конца 90-х –
начала 2000-х происходит существенное сокращение уровня преступности и
отдельных видов преступлений почти во всех странах (во всяком случае, в
Европе, Азии, Северной Америке, Австралии), включая Россию (с 2007 г.). Я
высказал две объясняющие гипотезы: (1) преступность, как любое
социальное явление, развивается по своим собственным законам, не обращая
внимания на полицию и уголовную юстицию; (2) основная, «делающая
погоду» (статистику) часть преступности – «street crimes», ее главный
субъект – подростки и молодежь, а они с конца прошлого столетия все
активнее уходят в виртуальный мир Интернета и там удовлетворяют свою
12
Schur E. Crimes Without Victims. Englewood Cliffs, 1965.
Гилинский Я.И. Девиантность, социальный контроль и политический режим. В: Политический режим и
преступность. СПб: Юридический центр Пресс, 2001. С.39-65.
13
4
потребность в самоутверждении (общаются, любят друг друга, творят,
реализуют агрессивные интенции и т.д.). Российские коллеги пытаются
объяснить сокращение с 2007 г. преступности (одних убийств в два раза!)
ростом искусственной латентности. Я не исключаю этого. Но вряд ли
полицейские России и США (тоже сокращение убийств в два раза!), Испании
и Литвы договорились между собой об одинаковых темпах сокрытия
преступлений от регистрации…
Эта проблема обсуждалась на одной из сессий ежегодной конференции
Европейского
общества
криминологов
(Бильбао,
2012).
Во-первых,
статистически подтверждалось значимое сокращение объема и уровня
преступности и отдельных ее видов (убийств, грабежей и разбоев,
насильственных преступлений) в Великобритании, Нидерландах, Канаде,
США, Германии, Швеции, Дании и других странах. Во-вторых, наряду с
этим рос контингент осужденных и заключенных. В-третьих, по мнению
коллег из Нидерландов, Швейцарии, Великобритании, США, сокращение
преступности в развитых странах объясняется «секьюритизацией», т.е.
повышением уровня безопасности населения. Это подтверждается, в
частности, и трендом (понижение) виктимизации.
В кулуарах проф. А. Добрынин (Литва) высказал свою точку зрения:
преступность – конструкт, меняется государственное (законодательное)
конструирование преступности в направлении декриминализации или
реструктуризации ряда составов.
Ясно одно: очень неясно, что же происходит в действительности и
почему… Тем более, что основной криминогенный фактор – социальноэкономическое неравенство не сокращается, ни в мире, ни у нас…
5