Святой Стефан происходил из евреев, живших за границей, т. е

Святой Стефан происходил из
евреев, живших за границей, т.
е. вне Святой Земли. Такие
евреи назывались эллинистами,
так как в них чувствовалось
влияние греческой культуры,
доминировавшей в Римской
империи. После сошествия Святого Духа на апостолов Церковь
стала быстро расти, и возникла
необходимость заботиться о сиротах, вдовах и бедных вообще,
принявших крещение.
Апостолы предложили христианам выделить семь достойных
мужей для опеки нуждающихся.
Посвятив этих семь человек в
диаконы (что значит помощники, служители), апостолы сделали их своими ближайшими
помощниками. Среди диаконов выделялся своей крепкой
верой и даром слова молодой Стефан, называемый архидиаконом, т. е. первым диаконом. В скором времени диаконы,
кроме помощи бедным, стали принимать ближайшее участие в молитвах и богослужениях.
Стефан проповедовал в Иерусалиме слово Божие, подкрепляя истинность своих слов знамениями и чудесами. Успех
его был очень большой, и это возбудило против него ненависть ревнителей закона Моисея — фарисеев. Они схватили
его и повлекли в синедрион — высшее судилище у евреев.
Здесь фарисеи представили ложных свидетелей, которые
утверждали, что он в своих проповедях оскорбляет Бога и
пророка Моисея. В свое оправдание святой Стефан изложил
перед синедрионом историю еврейского народа, показывая
на ярких примерах, как евреи всегда противились Богу и
убивали посланных Им пророков. Члены синедриона слушая его, все более разгорались гневом.
В это время Стефан увидел, как над ним раскрылось Небо, и
он воскликнул: «Я вижу небеса отверстые и Сына Человеческого, стоящего одесную Бога» (Деян. 7, 56). Услышав
это, члены синедриона пришли в великую ярость. Затыкая
свои уши, они бросились на Стефана и повлекли его за город. Здесь, как закон повелевал, свидетели, первые обвинившие Стефана, первыми стали побивать его камнями.
При этом присутствовал юноша, именем Савл, которому
было поручено стеречь одежды побивающих камнями. Он
одобрял убиение Стефана. Падая под градом камней, Стефан воскликнул: «Господи Иисусе! Не вмени им греха сего
и прими дух мой». Событие это и речь Стефана в синедрионе описал Евангелист Лука в книге Деяний Апостолов,
главы 6-8.
Побивание камнями Вмч. Стефана
Так архидиакон Стефан стал первым мучеником за Христа
в 34 году после Р. X. После этого началось в Иерусалиме
преследование христиан, от которого они вынуждены были
бежать в разные части Святой Земли и в соседние страны.
Так христианская вера стала распространяться в разных частях Римской империи. Кровь первомученика Стефана не
пролилась даром. В скором времени Савл, одобрявший это
убийство, уверовал, крестился и стал знаменитым Павлом
— одним из самых успешных проповедников Евангелия.
Много лет спустя Павел, посетив Иерусалим, был тоже
схвачен разъяренной толпой иудеев, хотевших побить его
камнями. В своей беседе с ними он вспомнил о невинной
смерти Стефана и о своем участии в ней (Деян. 22).
2/15 августа – Перенесение из Иерусалима в Константинополь мощей первомученика архидиакона Стефана
Перенесение из Иерусалима в Константинополь мощей
святого первомученика архидиакона Стефана было около
428 года. После того, как святой первомученик архидиакон
Стефан был побит иудеями камнями, святое тело его бросили без погребения на съедение зверям и птицам. Однако
на вторую ночь знаменитый иудейский законоучитель Гамалиил, начавший склоняться к вере в Иисуса Христа как в
Мессию и защитивший апостолов в синедрионе (Деян. 5,
34-40), послал преданных ему людей взять тело первомученика. Гамалиил предал его погребению на своей земле, в
пещере, недалеко от Иерусалима.
Когда скончался тайный ученик Господа, Никодим, приходивший к Нему ночью (Ин. 3, 1-21; 7, 50-52; 19, 38-42), Гамалиил также похоронил его близ гроба архидиакона Стефана. Затем и сам Гамалиил, принявший святое Крещение
вместе со своим сыном Авивом, был погребен при гробе
первомученика Стефана и святого Никодима. В 415 году
мощи святых были чудесным образом обретены и торжественно перенесены в Иерусалим архиепископом Иоанном
вместе с епископами Елевферием Севастийским и Елевфе-
рием Иерихонским. С того времени от мощей начали совершаться исцеления.
Впоследствии, при святом благоверном царе Феодосии
Младшем (408-450), мощи святого первомученика Стефана
были перевезены из Иерусалима в Константинополь и положены в церкви в честь святого диакона Лаврентия, а по
создании храма в честь первомученика Стефана перенесены туда 2 августа. Десница первомученика хранится в Серапионовой палате Троице-Сергиевой Лавры.
Святой апостол первомученик и архидиакон Стефан был
старшим среди семи диаконов, поставленных самими апостолами, поэтому его называют архидиаконом. Он был христианским первомучеником и пострадал за Христа в возрасте около 30 лет. По выражению Астерия, это был «начаток мучеников, учитель страданий за Христа, основание
доброго исповедания, ибо прежде Стефана никто не изливал крови своей за Евангелие».
Будучи исполнен Духа Святого, святой Стефан с дерзновением убедительно проповедовал христианское учение и побеждал иудейских законоучителей в спорах. За это иудеи
оклеветали Стефана, будто бы он произносит хулы на Бога
и на Моисея. С таким обвинением святой Стефан предстал
перед синедрионом и первосвященником. Он произнес
пламенную речь, в которой изложил историю еврейского
народа и смело обличил иудеев в гонениях на пророков и в
казни ожидавшегося ими Мессии, Иисуса Христа. Во время
речи святой Стефан вдруг увидел небо отверстым и Иисуса
Христа во славе, стоящего одесную Бога. Он громко провозгласил об этом.
Тогда иудеи, затыкая уши, набросились на него, повлекли
его за город и побивали камнями, а святой мученик молился за своих убийц. Вдали, на возвышении, стояла Матерь
Божия со святым апостолом Иоанном Богословом и усердно молилась за мученика. Перед смертью Стефан произнес:
«Господи Иисусе, приими дух мой, Господи, не вмени им
это во грех», – и затем радостно предал Христу свою чистую
душу. Тело святого первомученика Стефана, оставленное на
съедение зверям, тайно взял известный еврейский учитель
Гамалиил с сыном своим Авивом и предал погребению в
своем имении. Впоследствии они оба уверовали во Христа и
приняли святое Крещение.
После побиения от иудеев святого архидиакона Стефана
камнями (Деян.7:55-60) честное тело его лежало без погребения сутки и день: оно было повержено на съедение псам,
зверям и птицам; но ничто не коснулось тела, ибо господь
охранял его.
На вторую ночь славный законоучитель Иерусалимский
Гамалил2, упоминаемый в книге Деяний апостольских
(5:34; 22:3), начавший склоняться к вере Христовой и сделавшийся тайным другом святых Апостолов. послал благоговейных мужей взять незаметно тело первомученика; он
отнес его в свою весь, от имени владельца называвшуюся
«Кафаргамала», то есть весь Гамалиила; она отстояла за
двадцать поприщ от Иерусалима. Здесь Гамалиил совершил честное погребение тела святого Стефана, положив его
в пещере в новом своем гробе. Потом Никодим, «начальник
иудейский», приходивший ночью к Иисусу Христу
(Иоан.3;1-2), преставился, плачась над гробом святого Стефана; и его похоронил тот же Гамалиил, близ гроба первомученика.
Затем и Гамалиил, принявши святое крещение вместе с сыном своим Авивом и пожив богоугодно некоторое время в
благочестии христианском, скончался; оба они погребены
были в той же пещере, при Стефановом и Никодимовом
гробе. По прошествии многих лет, когда погибли мучители,
в продолжении долгого времени гнавшие Церковь Божию,
и настали с обращения Константина Великого дни царей
христианских, – дни церковной тишины и повсюду сияющего благочестия, – тогда обретены были, по Божию откровению, честные мощи святого первомученика Стефана и
погребенных с ним богоугодных мужей: Никодима, Гамалиила и Авива.
Они были обретены пресвитером помянутой веси Лукианом после такого видения. В третий час одной ночи с четвертка на пяток Лукиану явился в сонном видении некий
святолепный старец, высокого роста, украшенный сединою,
с продолговатою бородою, облеченный в белую одежду,
украшенную златовидными изображениями крестов; в руке
старец имел золотой жезл. Толкнув им в бок пресвитера, он
три раза позвал его по имени:
– Лукиан! Лукиан, Лукиан!
Затем стал говорить:
– Иди в Иерусалим и скажи святому архиепископу Иоанну:
«Доколе мы будем затворены, – почему не открываешь нас?
Ибо во дни твоего святительства нам подобает быть явленными; открой, не медли, наш гроб, где в пренебрежении
лежат наши мощи, то мочимые дождем, то попираемые ногами неверных. Я забочусь не столько о себе, сколько о лежащих со мною святых, достойных великой чести; открой
указываемые тебе мощи, – да отверзет Бог двери Своего
милосердия миру, объятому многими бедами».
Пресвитер Лукиан, исполнившись ужаса, спросил явившегося ему мужа:
– Кто ты, господин? и кого ты разумеешь под находящимися с тобою?
– Я, – отвечал явившийся, – Гамалиил, воспитатель и учитель Апостола Павла, а со мною почивает господин Стефан
архидиакон, побитый камнями иудеями и первосвященниками иерусалимскими за веру Христову: тело его, поверженное на съедение псам, зверям и птицам, я взял ночью,
принес в сию весь и положил в моей пещере в приготовленном для себя гробе, желая разделить с ним одинаковую
участь в воскресении и благодати Господней. В другом же
гробе, в той же пещере, положен Господин Никодим,
наученный святой вере от Самого Христа Господа и (по
вознесении Господнем) приявший от Апостолов святое
крещение; иудеи узнав об его вере во Христа и крещении,
исполнились гнева и хотели его убить, как и Стефана; однако они не сделали этого из уважения ко мне, так как Никодим был мне родственник; иудеи отняли у него начальство
и имения его присоединили к церковным; затем, прокляв
его, они выгнали его из города с бесчестием и укоризнами
многими: тогда я взял его в свою весь и кормил до кончины; когда же он умер, я похоронил его близ мощей первомученика Стефана.
Там же в третьем гробе, выкопанном в пещерной стене, я
похоронил умершего на двадцатом году жизни моего любимого сына Авива, вместе со мною приявшего святое крещение от Апостолов Христовых; с ними я, умирая, завещал
положить и мое тело.
– Где же мы будем искать вас? – спросил пресвитер.
– Ищите нас, – отвечал Гамалиил, – пред весью на полуденной стороне, на ниве Делагаври (то есть ниве мужей
Божиих).
Воспрянув от сна, пресвитер воздал хвалу Богу и так помолился:
– Господи, Иисусе Христе! если это явление от Тебя, а не
обольщение, то повели повториться ему до трех раз.
И стал Лукиан поститься, вкушая лишь сухой хлеб, до следующего пятка, пребывая в молитве и никому не открывая
видения.
В третий час ночи на другой пяток опять явился Гамалиил
пресвитеру Лукиану, как и в первый раз.
– Зачем, – спросил он, – ты пренебрег моим повелением
идти и передать архиепископу Иоанну всё, сказанное тебе?
– Прости меня, господин мой, – отвечал пресвитер, – я боялся тотчас же по первом видении идти и возвестить, опасаясь как бы не оказаться лживым; посему я молил Господа, – да пошлет Он тебя ко мне и второй и третий раз, чтобы мне увериться в истине.
Гамалиил же, простирая руку, сказал:
– Мир тебе, пресвитер, почивай!
И казался он как бы удаляющимся с глаз священника.
Затем, снова обратившись к нему, сказал:
– Лукиан! ты думаешь о том, как обрести и узнать мощи
каждого из нас; так вот смотри и разумей показываемое тебе.
Сказав это, он принес пресвитеру четыре корзины; три из
них по виду были золотые, четвертая же серебряная. Одна
из золотых корзин наполнена была красными цветами,
вторая шафрана благовонного. Первую золотую корзину, с
красными цветами, Гамалиил поставил по правую сторону
пресвитера на востоке, другую, золотую, с белыми цветами
поставил на северной стороне, а третью и четвертую корзину поставил вместе на западной стороне, против первой,
находящейся на восточной.
– Что это значит, господин? – спросил пресвитер показывавшего ему корзины Гамалиила.
Он отвечал:
– Это гробницы наши, в которых мы почиваем: так, первая
золотая корзина с красными цветами, поставленная к востоку – гроб святого Стефана, обагрившегося за Христа му-
ченической кровью; другая золотая корзина с белыми цветами, стоящая на север, есть гроб господина Никодима;
третья также с белым цветом, золотая корзина, стоящая к
западу – мой гроб; четвертая же корзина серебряная, полная благовонного шафрана и стоящая рядом с моею, – гроб
моего сына Авива, который был чист от греха телом и душою от чрева матери и скончался в непорочном девстве.
После этих слов Гамалиил стал невидим, стали невидимы и
корзины.
После этого видения пресвитер принес благодарение Богу и
усилил пост и молитву до третьего пятка, ожидая сподобиться явления в третий раз. И снова в ночь третьего пятка,
тот же честный и святолепный Гамалиил, представ пресвитеру, сказал с угрозою:
– Почему до сих пор ты не озаботился сходить к архиепископу и открыть ему явленное и сказанное тебе? Неужели
ты не видишь, какая засуха и скорбь в поднебесной? Ты же
не радишь. Разве нет в пустынях святых мужей, лучших тебя по жизни, достойных сего откровения? Но мы, минуя их,
хотим быть явленными чрез тебя. И так встань, иди и скажи
архиепископу, да откроет место, где мы почиваем, и устроить здесь храм, дабы нашими молитвами Господь стал милостив к своим людям.
Пресвитер, встав и возблагодарив Бога, отправился с поспешностью в Иерусалим, где и сообщил архиепископу
Иоанну о бывшем ему трикратном видении и повелении.
Архиепископ прослезился от радости и сказал:
– Благословен Господь Бог человеколюбец, хотящий явить
нам Свою милость откровением святых Своих: и когда мы
сподобимся обрести мощи их, то должно мне мощи первомученика Стефана перенести сюда в город, где он подвизался против иудеев, где видел отверстые небеса и Христа
Бога, стоящего во славе Своей (Деян., 7 гл.). Ты же, сын
мой, – обратился он к пресвитеру, – иди на ту ниву и отыщи
место, где лежат святые; прокопав до гроба их, возвести
мне.
Пресвитер, возвратившись из города в свою весь, созвал
благоговейных мужей и пошел с ними на ниву Делагаври.
Среди этой нивы был холм; думая, что здесь почивают мощи святых, он хотел копать, но сначала посвятил всю ночь
молитве на том холме. В эту же ночь святой Гамалиил
явился одному обитавшему по близости тех мест иноку Нугетию, говоря:
– Иди и скажи Лукиану пресвитеру, чтобы он не трудился
раскапывать тот холм, ибо не там лежим мы; но пусть ищет
нас при дебри, на полуденной стороне, там мы погребены;
на холме же том нас полагали, когда несли на погребение, и
здесь над нами, по древнему обычаю, творили плач, во свидетельство этого плача бывшего над нами и насыпан холм.
Восставши, инок отправился по указанию и нашел на помянутом холме пресвитера Лукиана со многими мужами;
они уже начали раскопку; тогда инок поведал Лукиану о
том, что он видел и слышал. Пресвитер прославил Бога,
явившего и другого свидетеля откровению. И направились
к дебри, при которой нашли камень с еврейской надписью
Хелиил, то есть рабы Божии; окопав камень и сдвинув с места, они нашли тесный вход в пещеру. Влезши в пещеру со
свечою, увидели выкопанные в стенах гробы и в них мощи
святых. Вход в пещеру был с полуденной стороны; так что
по правую сторону к востоку находился гроб святого Стефана, против входа, на север, гроб святого Никодима; на западной же стороне против святого Стефана почивал святой
Гамалиил с сыном, как было это прежде указано пресвитеру видением корзин. Тотчас пресвитер сообщил об обретении святых мощей5 иерусалимскому архиепископу Иоанну.
Архиепископ, взяв двух прилучившихся епископов, Елевферия Севастийского и Елевферия иерихонского, поспешил
к месту обретения мощей, расширив вход пещерный, они
вошли внутрь. Когда открыли гроб святого первомученика,
тотчас потряслась земля и люди, достойные по жизни,
услышали вверху голос ангелов поющих: «Слава в вышних
Богу и на земле мир!» Благоухание же от мощей святого исходило такое, какого никто из людей никогда прежде не
ощущал; это неизреченное благоухание разносилось по
воздуху за десять поприщ, и все присутствовавшие думали,
что они находятся как бы в раю. Много народа пришло с
архиепископом из Иерусалима и окрестных селений; среди
пришедших находилось много больных, страдавших различными недугами, – слепые, хромые, мучимые внутренними недугами и бесами, покрытые вередами и язвами; все
они получили исцеление.
Число исцелевших простиралось до семидесяти трех человек. Итак, взявши мощи четырех угодников Божиих, вынесли их на холм с пением псалмов и других священных
гимнов; люди же прикасались к ним, лобызая их с благоговением. Вскоре архиепископ на том холме создал церковь
во имя обретенных святых и положил в ней мощи Никодима, Гамалиила и Авива; мощи же святого архидиакона Стефана он торжественно перенес в Иерусалим и положил в
церкви, находившейся во святом Сионе.
В эти же времена один благородный муж, сенатор Александр, с женою Иулианиею прибыл на поклонение святым
местам из Царьграда в Иерусалим: видев чудеса, совершавшиеся при гробе святого первомученика Стефана,
Александр устроил в городе каменную церковь во имя его и
усердно просил архиерея перенести в нее мощи святого
Стефана; архиерей, убежденный усердною мольбою, исполнил просьбу. Спустя некоторое время Александр заболел в Иерусалиме смертным недугом и завещал с клятвою
жене своей: пусть она устроит ковчег, подобный ковчегу
первомученика, и в том положить его при мощах святого
Стефана. Завещав это, он умер. Жена исполнила предсмертную волю мужа: она устроила ковчег, подобный ковчегу святого Стефана, и предала мужа торжественному погребению рядом с ковчегом первомученика. И жила она в
Иерусалиме при помянутой церкви, не желая разлучаться с
умершим мужем; она верила, что он жив для Бога.
Так как жена Александра была еще молода, красива и к тому же богата, то многие из знатных лиц склоняли ее на второй брак. Но она, как целомудренная женщина, никак не
хотела вступать во второй брак: она твердо решила сохранять верность первому мужу, надеясь разделить с ним в
воскресение одинаковую участь, уготованную праведникам
(Мф.25:34). Когда же один из знатных начальников сильно
докучал ей, желая вступить в брак с нею, то Иулиания, желая избавиться от него, умыслила следующее: взявши тело
мужа, возвратиться на родину в Царьград, несмотря на то,
что уже прошло восемь лет со дня преставления мужа. Она
просила архиепископа, чтобы он не запрещал ей взять тело
мужа; архиепископ не соглашался; тогда Иулиания сейчас
же написала к отцу своему, жившему в Царьграде, прося его
исходатайствовать у царя такое повеление, по которому бы
она могла беспрепятственно взять тело мужа и придти в
Царьград.
В скором времени от царя пришло желаемой разрешение,
которое она и показала архиепископу. Увидев письмо царя,
архиепископ уже не мог более противиться и благословил
быть по прошению Иулиании. Она же, открывши с благословением в земле то место, где стояли оба ковчега, святого
первомученика Стефана и ее мужа Александра, взяла ковчег с мощами святого вместо ковчега мужа; так поступила
Иулиания как бы обманувшись, на самом же деле по изволению Божию и по желанию первомученика. Возложивши
ковчег на колесницу, запряженную мулами, Иулиания отправилась в путь. Был же вечер, когда она оставила Иерусалим; и в ту же ночь над перевозимыми мощами в воздухе
послышался голос ангелов, поющих славословие Богу, а от
ковчега исходило великое благоухание, как от мира, излитого в большом количестве. Слышались и крики бесов, издали взывавших:
– Горе нам! так как идет Стефан и бьет нас.
Слуги Иулиании, слыша всё это, испугались и сказали госпоже своей:
– Что это значит, госпожа, что слышатся различные голоса,
называющие имя Стефана? Не везем ли мы ковчег первомученика Стефана вместо ковчега нашего господина Александра?
Она же отвечала со слезами радости:
– Молчите, дети, всё делается так, как угодно Богу и Его
святому рабу.
Достигши приморского город Аскалона, они нашли корабль, направлявшийся в Царьград; уплатив корабельщику
следуемую плату, они сели в корабль с мощами святого и
начали плавание. Когда корабль находился среди моря,
поднялась страшная буря, так что корабль покривился; все
испугались, видя вздымавшиеся громады волн; но вот
явился мореплавателям видимо святой первомученик Стефан и сказал:
– Я с вами – не бойтесь!
Сказав это, он стал невидим, и тотчас успокоилось море, и
всё дальнейшее плавание было благополучно; над мощами
же святого ночью явился свет, от ковчега исходило сильное
благоухание, в воздухе же слышалось пение ангелов. Когда
пристали к Халкидону, то решили пробыть здесь пять дней.
Жителям города стало известно о мощах святого Стефана,
они устремились к кораблю, принося с собою и недужных;
и все больные, находившиеся в городе, получили исцеление, благодаря пришествию первомученика; отгонялись от
людей и бесы, которые кричали при этом:
– Стефан, побиенный камнями от жидов, придя мучит нас
жестоко, и гонит нас повсюду, – на земле и на море.
Отплыв от Халкидона, корабль благополучно достиг
Царьграда. Благочестивая Иулиания пошла к отцу и подробно сообщила ему всё о мощах святого архидиакона
Стефана. Затем они отправились вместе с отцом к царю и
патриарху и им сообщили то же; и все исполнились великой радости. Патриарх с клиром и всем народом пошел на
пристань в сретение мощей первомученика. Вынесши ковчег из корабля, поставили его на царскую колесницу и повезли с псалмопениями, хотя внести в дворец царя; так
приказал царь. Сколь много совершалось в это время чудес
при святых мощах и сказать невозможно; словом, все, какими бы ни были одержимы недугами и болезнями, получили исцеление. Когда тожественное шествие достигло до
«Константиновых бань»6, то мулы, везшие царскую колесницу с мощами остановились; и как ни били их слуги, заставляя идти дальше, они никак не могли сойти с места. Тогда один мул, приобретя, по Божию велению, дар слова,
сказал:
– Зачем понапрасну бьете нас? На этом именно месте святой первомученик Стефан изволяет быть положенным.
Услышав это, все присутствующие исполнились сильного
удивления и ужаса, и прославили Бога. Царь же тотчас повелел на этом месте приступить к постройке церкви каменной; и в скором времени создана была прекрасная церковь
во имя святого первомученика и архидиакона Стефана; в
ней и положили его честные мощи во славу и хвалу Господа
и Спаса нашего Иисуса Христа, со Отцом и Святым Духом
славимого вместе7, да будет Ему и от нас грешных честь и
слава, поклонение и благодарение ныне и присно и во веки
веков. Аминь.
Кондак первомученика и архидиакона
Стефана
глас 6
Первый сеялся еси на земли Небесным делателем,
всехвальне Стефане, первый на земли за Христа кровь излиял еси, блаженне, первый от Него победы венцем увязлся
еси на Небесех, страдальцев начало, венечниче, мучеников
первострадальне.
Тропарь первомученика и архидиакона
Стефана
глас 4
Царским венцем венчася твой верх от страданий, яже претерпел еси по Христе Бозе, мучеников первострадальче
Стефане, ты бо, иудейское обличивый неистовство, видел
еси твоего Спаса одесную Отца: Того убо моли о душах
наших.
.