происхождение суфизма как мистико

Теологические науки
наследства - одно из немногих положений Шариата,
подробно освещённых в Коране, что указывает на отношение ислама к соблюдению этого права.
Каждое лицо имеет право наживать себе собственность самостоятельно или в сообществе с другими. Никто не может быть насильно отлучен от своей собственности [10:75].
Каждый человек имеет право свободно выражать свои мысли, независимо от его политических
взглядов и религиозной принадлежности, если при
этом он не ущемляет права других людей. Свобода
слова и мысли является необходимым фактором интеллектуального и культурного развития общества. В
обществах, уважающих права человека на открытое
изъявление своих убеждений, легче защищать истину и отстаивать справедливость, бороться с заблуждениями и несправедливостью.
Коран допускает любые дискуссии, даже если
они касаются основных положений религии, но пользование свободой слова не должно превращаться в
посягательство на честь и достоинство других людей: «Если вы вступаете в спор с людьми Писания, то ведите его наилучшим образом» [11].
Мусульмане высоко ценят свободу слова и мысли, потому что Пророку и его сподвижникам пришлось
пройти через многочисленные испытания, прежде
чем они добились права высказывать свои убеждения
вслух. И после того, как власть мусульман распространилась практически на весь Аравийский полуостров,
Пророк продолжал оберегать свободу слова всякий
раз, когда она оказывалась под угрозой. Он терпеливо относился даже к оскорбительным высказываниям
лицемеров, которые пытались посеять раздор между
мусульманами и подорвать их единство.
В хадисе сообщается, что однажды, когда Пророк распределял пожертвования, к нему подошёл
мужчина и сказал: «Дели справедливо!» Пророк сказал: «Горе тебе! Кто будет справедлив, если не я?!
Поистине, если я не буду поступать справедливо, то
окажусь в убытке и понесу урон». Один из сподвиж-
ников, вмешавшись в их разговор, предложил наказать дерзкого араба, но Пророк велел оставить его в
покое. Он не позволил причинить вред человеку, который поступил по отношению к нему некорректно,
и дал понять, что каждый имеет право высказать своё
мнение [1:195].
История знает много примеров того, как ислам
гарантировал право людей на выражение своего мнения, даже если оно содержало критику властей. Более
того, Шариат предписывает верующим наставлять
правителей и давать им полезные советы. Пророк
сказал: «Сердце мусульманина никогда не преисполнится злобы, пока он вершит праведные дела искренне ради Аллаха, наставляет мусульманских имамов и
держится вместе с мусульманами. Воистину, ваша
мольба окружает и тех, кто рядом с вами».
Вместе с тем свобода слова - одно из тех прав,
реализация которых нередко нарушает права других
людей или даже вредит интересам всего общества. В
таких случаях ислам призывает уважать права человека в целом и воздерживаться от любых высказываний, содержащих клевету или оскорбления, недостоверные сведения или конфиденциальную информацию, порочащую чьё-либо доброе имя.
Библиографический список
1. Кулиев Э.Р., Муртазин М.Ф., Мухаметшин Р.М., Харисова Л.А. Исламоведение: М.: из-во МИУ, 2008. –
С.192-196.
2. Гюльчур М.К. Культура поведения в исламе. М.: 2008.
- С. 30.
3. Коран. Сура «Корова», аят 179.
4. Коран. Сура «Власть», аят 15.
5. Там же. Сура «Свет», аят 27.
6. Там же. Сура «Комнаты», аят 12.
7. Коран. Сура «Семейство Имрана», аят 136.
8. Коран. Сура «Женщины», аят 32.
9. Коран. Сура «Женщины», аят 7.
10. Садик М., Йусуф М. Права человека в исламе. - СПб.:
из-во «Диля», 2008. – С 75.
11. Коран. Сура «Паук», аят 46.
М.С. Зинченко
(Пятигорск)
А.М. Шхануков
(Нальчик)
ПРОИСХОЖДЕНИЕ СУФИЗМА КАК МИСТИКО-АСКЕТИЧЕСКОГО ТЕЧЕНИЯ
В МУСУЛЬМАНСКОЙ КУЛЬТУРЕ
Слово «мистика» происходит от греческого
глагола «закрывать глаза, посвящать в мистерию»;
под мистицизмом понимают нечто сверхъестественное, таинственное, «обычными путями и интеллектуальными усилиями не достижимое»[1]. «То, что
мир называет мистицизмом, является наукой о первопричинах ... наукой, о самодостоверной Реальности,
рассуждать о которой невозможно, потому что это
объект чистого разума или восприятия. Реальность,
к которой стремится мистик, непостижима обычным
способом, ее смысл не способны раскрыть ни философия, ни разум, прозрение каких-то ее сторон доступно
только мудрости сердца, гнозису» – отмечает известный исследователь мистицизма Эвелин Андерхилл.
Стремление приблизиться к единственно «истинной реальности», приобщиться к мистическому
9
Теодицея № 3, 2012
Суфийский теоретик Абу Бакр Мухаммад альКалабази (ум.в 990-995), в свою очередь, подчёркивал: «Те, кто соотносят себя со скамьей и шерстью,
определяют внешнюю сторону своего положения:
ибо эти люди покинули сей мир, ушли из дому, бежали от своих сотоварищей. Они скитались по земле,
умерщвляя плотские желания ... и теперь потребляют
мирские блага лишь в той мере, чтобы прикрыть наготу и утолить голод».
Надо отметить тот факт, что слово «араб»,
происходящее от семитского корня «быть сухим,
пустынным», не является «самоназванием кочевых
племён пустынь и степей Аравии и Передней Азии»,
а скорее лишь «прозвище или собирательное наименование» [5], характеризующее общность их места
проживания. Таким же образом, по нашему мнению,
сформировалось название мистического течения в исламе. Окружающие, непосвящённые в тонкости сначала аскетического, а затем мистического движения,
воспринимали лишь его внешнее проявление, то есть
общепринятую традицию ношения рубища из шерсти «суф», которое впоследствии и стало прозвищем,
привычным названием всех мистиков ислама. Сами
суфии, стремящиеся к нравственному совершенству и
праведности, подразумевали под этим словом «чистоту» – «сафа». Глубина мистических поисков предполагала именно достижение «чистоты», очищенности
от праха мирской суеты, тогда как слово «суф» описывает только визуально воспринимаемую обывателями
сторону мистического движения.
Для того, чтобы понять сущность исламского
мистицизма, необходимо, в первую очередь, выявить
значение и роль веры в духовной жизни мусульманина, мистическое переживание которого представляет
собой глубину его религиозного чувства. Основой
любой религии является вера в сверхъестественное,
которое подразумевает под собой существование некой «иной» реальности, не обладающей качествами
и категориями привычной для человека обыденности
бытия.
Стремление познать, приблизиться к «единственно настоящей реальности» приводит верующего человека к поиску путей духовного приобщения
к Абсолюту, через «всепоглощающую любовь», которая становится проводником мистического опыта.
Такая личность не может довольствоваться простым
обыденным опытом, более того – она «склонна отрицать мир ради поиска истинной реальности» [6].
Только после долгого периода нравственного очищения, аскетизма и отрешенности от мирских благ,
жаждущий сбросить оковы обыденного сознания
приобретает мистическую любовь и «запредельный»
гнозис.
Ради этого суфии с лёгкостью идут на любые
жертвы, они готовы отвернуться от мира материи, для
того, чтобы подняться на высоты духовного Олимпа
– к Абсолюту, где им становится доступной конечная цель мистических устремлений – «единение» с
таинству характерны для человека ещё с ведических
времён и до наших дней. Мистицизм воплощает
идею о возможности постижения трансцендентного
Божества через внутреннее личностное переживание
его самосущности, раскрывающей личности истину
человеческого бытия. Вопрошающие об «истине»
всегда существовали в лоне ислама – самой молодой
из монотеистических религий, плодом мистических
исканий мусульман стало эзотерическое течение, известное под названием суфизм.
Происхождение термина «суфий» разными
авторами мистицизма трактуется в различных руслах. Известный суфий, автор первого в литературе на
персидском языке труда по суфизму, в котором систематически изложена история, сущность и практика
мистиков ислама, Али ибн Усман аль-Худжвири (ум.
между 1072 и 1076-77) писал: «Некоторые утверждают, что суфий называется так, потому что он носит
шерстяную одежду (джама-и суф), другие, потому
что он в первом ряду (саф-и аввал), третьи говорят,
что суфии претендуют на принадлежность к асхаб-и
суффа (люди скамьи, собиравшиеся вокруг мечети
Пророка). Есть люди, по мнению которых это наименование происходит от слова сафа (чистота)».
Поясняя определения, данные суфием, скажем, что слово «суфат» (шерстинка) объясняется мистиками ислама аллегорически, а именно, как «ощущение себя перед Всевышним подобно брошенной
шерстинке»; слово «сафф» (первый ряд) подразумевает нахождение мистика «в первом ряду перед Всевышним Аллахом» из-за особого рвения и усердия,
которые он проявляет в служении Богу. Слово «суффа» (скамья) возводит историю суфизма к поколению
первых сподвижников пророка, которые, желая проникнуть во все тонкости новой религии, проводили
большую часть своего времени, восседая на скамьях
возле Мухаммада, постигая истины, которые для
рядовых мусульман остались сокрытыми. Позже их
искреннее богослужение стало высшим идеалом для
мусульманства. Что же касается слова «сафа» (чистота), то оно подчеркивает высоту нравственности, которой должен отличаться суфий.
Философ Абу Рейхан Бируни предлагал свою
трактовку: он возводил термин «суфий» к греческому корню «соф», означающему «мудрость» [2]. По
мнению современной исследовательницы суфизма
А. Шиммель, такое определение с филологической
точки зрения «совершенно нелепо» [3].
В настоящее время общепринята точка зрения,
согласно которой слово «суфий» произошло от слова
«суф» (шерсть), поскольку первые муслимы носили
шерстяную одежду [4], признавая её практичность и
простоту, что, несомненно, было важно для людей,
ведущих аскетический образ жизни. Однако Абу альКасим Кушайри (986-1072), хорасанский богослов
и суфий, опровергал данную трактовку, считая, что
«этим людям (суфиям) несвойственно ношение шерсти, а термин «суфий» является прозвищем.
10
Теологические науки
щие влияние той или иной мистической традиции
древности на формирование суфизма.
Первая теория – индийская, была выдвинута
Ульямом Джонсом (1746-1794), долгое время служившим британскому правительству в Ост-Индийской
компании. У. Джонс уловил сходство мистических
представлений индусов и суфиев, что, естественно,
натолкнуло его на мысль о том, что корни суфизма
необходимо искать в религиозно-философских воззрениях Индии. Британские востоковеды поддерживали данную идею и развивали её, в частности, Джон
Мальколм (ум. в 1833) в фундаментальном труде
«История Персии» (1815г.) писал: «Именно в Индии,
а не в иных краях более всего расцвела сия обманчивая доктрина ... Индия является тем истоком, из коего
все иные народности производят сие мистическое поклонение Божественному»[8].
После выхода в свет наиболее обобщающей
книги Ф. Толука о суфизме под названием «Суфизм
или Пантеистическая теософия персов» появилась
вторая теория – неоплатоническая. Автор видел истоки суфизма в едином источнике индийской философии, чьи пантеистические представления, попав на
благодатную землю эллинической Греции, дали новые ростки в виде идей неоплатонизма, которые были
знакомы арабам ещё с 840 г. Именно в 840 г. были
переведены на язык Мухаммада «Теология Аристотеля» (на самом деле – комментарии Порфирия к «Эннеадам» Плотина). Другой выдающийся английский
учёный Р.А. Никольсон (1868-1965) отмечал, что «неоплатонизм носился тогда в воздухе»[9].
В книге «История господствующих идей в исламе» (1868 г.) А. Фон Кремер в качестве источника
суфизма усматривает влияние двух мистических течений: «христианско-аскетического» и «буддийскосозерцательного». Последующие исследователи суфизма склонялись к «христианско-аскетическому»
влиянию, выдвигая третью теорию – христианскую.
Такие авторы, как А. Мерке, М. Смит, С. Марч,
М.А. Паласиос выводили суфизм из восточнохристианского аскетизма. М. Смит пишет о том, что
«суфии шли по следам христианских мистиков, которые опережали их по времени. В суфийских представлениях о боге нет ничего, чего не было бы обнаружено у христианских мистиков». По мнению
испанского арабиста М.А. Паласиоса (1871-1944),
исламская культура весьма христианизирована, следовательно, суфизм берёт своё начало в иудейскобиблейской традиции.
Э. Палмер в работе «Восточный мистицизм»
(1867 г.) высказывает даже нацистскую теорию, говоря о том, что суфизм не что иное, как результат «развития изначальной религии арийской расы».
Поиск «иного» влияния на возникновение
суфизма продолжался до тех пор, пока не увидели
свет работы французского ученого Луи Массиньона
(1883-1962), коренным образом изменившие отношение ученых к выяснению источников мистицизма
искомой реальностью. Экстатическое состояние, испытываемое при этом, по мнению мистиков, позволяет суфию «зрить» то, что находится за пределами
видимого, потому что дух мистика пронизан «светом Божества» (нур). Суфии называют это состояние «поднятием завесы», скрывающей «сущностное
единство» Бога и его творения. Мистики ислама верят в то, что, таким образом, устанавливают связь
человеческого духа с нематериальным предельным
Бытием, которое философы называют Абсолютом, а
теологи – Богом.
Мусульманский мистицизм имеет многовековую историю развития. Большинство зарубежных и
отечественных исследований относят его возникновение к концу VII и началу VIII вв. Именно в этот
период аскетическое движение захидов приобретает основной элемент суфизма – мистический опыт.
По преданию первой, кто стал вещать о «всепоглощающей» любви к Богу, была знаменитая женщинаподвижница по имени Рабийа аль-Адавийа (713-801)
из Басры. Она же якобы обосновала концепцию о возможности «единения» (таухид) с предметом любви.
Испытывая мистическое переживание «единения» (таухид) Рабийа говорит о потере самоидентичности, своего «Я», растворяясь в любви к Божеству:
«Я перестала существовать и вышла из себя самой. Я
соединилась с Богом и целиком отдалась ему» [7].
В этой фразе выражена формула мистического
преображения, которая станет целью всех мистиков
ислама, за исключением случаев, когда Бог «дарует»
способность особого озарения, спонтанного мистического переживания, которое в суфизме считается
чрезвычайно редким явлением. В обычном же случае, претендующий на близость с трансцендентной
реальностью должен был пройти путь мистического
преображения – тарикат. Он включал в себя систему
методов сложившихся в период формирования и развития суфийских орденов, которые способствовали
трансформации сознания мистика через нравственное очищение и самосовершенствование.
В целом суфизм приобрел законченный вид к
XII веку и социально воплотился в ряд влиятельных,
в том числе и политически, братств со строго определенными правилами и требованиями, особенностями
ношения одежды и т.д. Адепты орденов при посредничестве муршидов (наставников) реализовывали
заложенные, по мнению суфиев, в каждом человеке
возможность «освобождения» своего подлинного
«Я» и «воссоединение» (хоть и на мгновение) с высшим духовным началом.
Поскольку мистицизм обладает таким свойством, как универсальность признаков и целей, то в
процессе изучения суфизма учёные выявили сходство мистических практик и потенций в различных
религиозных системах, что дало повод говорить о
«привнесении» суфизма в ислам. Исходя из этой гипотезы, европейская и российская школы востоковедения выдвигали несколько теорий, рассматриваю11
Теодицея № 3, 2012
Надо отметить, что А. Толук задолго до Л. Массиньона обнаружил в первых последователях Мухаммада
склонность к аскетизму [10], а шведский епископ
Т. Андре трактовал почитание пророка ислама в мистическом русле, что впоследствии стало классической концепцией для суфиеведенья.
Таким образом, стремление приблизиться к
единственно «истинной реальности», приобщиться к
мистическому таинству всегда существовали и в лоне
ислама – самой молодой из монотеистических религий. Плодом мистических исканий мусульман стало
эзотерическое течение, известное под названием суфизм. Будучи «автохтонным» самобытным явлением
суфизм имеет под собой психологический феномен –
мистический опыт, указывающий на то, что аскетизм
был присущ исламу с начала его формирования и стал
родоначальником мистицизма.
в исламе. Л. Массиньон благодаря изучению терминологии и лексики Корана, а также «дидактических
текстов», образующих «духовность (рухания) верующего читателя» и «переводы на исламские языки текстов религиозного содержания, происходящих
из культурной среды иностранцев», установил, что
суфизм - исконно исламское явление. «Указав на наличие в самом Коране мест, допускающих истолкование в духе аскетизма и мистицизма, Массиньон выводит происхождение суфизма из внутреннего развития
ислама и притом на арабской почве; если же и были
некоторые идеи, пришедшие из не арабской (иудейской, христианской) среды, то эти идеи были привиты к телу ислама с самого рождения и уже отразились
в Коране», – пишет о работах французского ученого
видный советский востоковед И.П. Петрушевский.
Ислам, по мнению Л. Массиньона, является
источником суфизма, и доказывается это тем, что
значение суфийских терминов неотделимо от самого
арабского языка, из чего следует, что корни суфизма
нужно искать в той же атмосфере, в которой некогда формировалась его терминология, «используемая
всеми мусульманами, чтобы обсуждать главные постулаты менталитета». Автор выделяет, «как делают
ученые грамматисты карты исоглоссии, чтобы отметить виды ударений в главных терминах, содержащих эту специфическую лексику», что подтверждает
правомерность гипотезы. Массиньон настаивал на
необходимости «взгляда изнутри» на мистику ислама, поскольку мистические переживания породили
специфику используемой терминологии.
Идеи Л. Массиньона были воистину революционными, он утверждал, что суфизм «автохтонное»
самобытное явление, имеющие под собой психологический феномен – мистический опыт, указывая на то,
что «аскетизм был присущ исламу с начала его формирования и стал родоначальником мистицизма».
Библиографический список
1. Шиммель А. Мир исламского мистицизма / Пер. с англ.
Н.И. Пригариной, А.С. Раппопорт. – М., 1999. – С. 18.
2. Мухаммедходжаев А. Гносеология суфизма. – Душанбе, 1990. – С. 6.
3. Шиммель А. Мир исламского мистицизма / Пер. с англ.
Н.И. Пригариной, А.С. Раппопорт. – М., 1999. – С. 18.
4. Ислам: Словарь атеиста / Авксентьев А. В. – М., 1988. –
С. 208.
5. Грязневич П.А. Аравия и арабы (к истории термина ал'араб) /Ислам. Религия, общество, государство. – М.,
1984. – С. 122 – 123.
6. Андерхилл Э. Мистицизм. Опыт исследования природы и законов развития духовного сознания человека /
Пер. с англ. В.Г. Трилиса, М. Неволина – Киев, 2000. –
С. 19.
7. Там же. – С. 484.
8. Карл В. Эрнст. Суфизм / Пер. с англ. А. Горькавого. – М.,
2002. – С. 33.
9. Шиммель А. Мир исламского мистицизма / Пер. с англ.
Н.И. Пригариной, А.С. Раппопорт. – М., 1999. – С. 18.
10. Карл В. Эрнст. Суфизм / Пер. с англ. А. Горькавого. – М.,
2002. – С. 37.
В.Д. Лаза
(Пятигорск)
М.Р. Чочаева
(Нальчик)
ОСНОВНЫЕ МУСУЛЬМАНСКИЕ БОГОСЛОВСКО-ПРАВОВЫЕ ШКОЛЫ (МАЗХАБЫ)
И ИХ ОСНОВАТЕЛИ
На протяжении первых двух веков после Хиджры мусульманская община разделилась на ряд течений и направлений. Большая часть мусульман сохранила приверженность принципам, изложенным в
Коране и разъясненным в Сунне Пророка. Они стали
именоваться приверженцами Сунны и единой общины (ахль ас-сунна ва-ль-джамаа). Из этого названия
вытекают и главные положения данного направления: следование путем Пророка, его праведных хали-
фов и сподвижников, и отказ от раскольничества. Эта
доктрина обеспечивала идеологическое единство приверженцев Сунны, которые понимали Священный Коран сообразно толкованиям Пророка и его сподвижников. Однако во второстепенных вопросах, связанных
с практической стороной религии, между ними были
определенные разногласия, которые допускаются в
религии, и в связи с чем появились четыре основные
богословско-правовые школы – мазхабы [1].
12