ВОСТОЧНЫЕ (АРАБСКИЕ, ИРАНСКИЕ И СИРИЙСКИЕ

2010
ВЕСТНИК НОВГОРОДСКОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО УНИВЕРСИТЕТА
№63
УДК 94
ВОСТОЧНЫЕ (АРАБСКИЕ, ИРАНСКИЕ И СИРИЙСКИЕ) ИСТОЧНИКИ
О СЕВЕРОИРАНСКИХ КОЧЕВНИКАХ ВЕЛИКОЙ СТЕПИ
Ф.М.Ибятов
Центр исследований Кавказа, Ближнего и Среднего Востока Российского государственного
торгово-экономического университета, fail-ibyatov@yandex.ru
Восточные источники рассмотрены с точки зрения постижения истории североиранских кочевников (сармато-аланов).
Показано, что фактологически наиболее ценными письменными памятниками являются произведения иранских авторов,
написанные по-арабски, тогда как информативная ценность сирийских источников относительно невысока.
Ключевые слова: письменные источники, кочевники, сарматы, аланы, исламский период, Иран, Сирия
Eastern sources represent a significant value to the comprehension of the history of North Iranian nomads (Sarmatians and
Alans) Great Steppe. Evidence-the most valuable written monuments are works of Iranian writers, written in Arabic. Informative value of
the Syrian authors in the context of the history of nomadic Sarmatian-Alan is relatively low.
Keywords: written sources, nomads, Sarmatians, Alans, the Islamic period, Iran, Syria
Отечественная историческая наука изучает
письменные источники Востока давно и плодотворно.
Значение их для изучения военно-политических аспектов раннего этногенеза североиранских кочевников Великой Степи весьма различно. Например, арабские литературные источники IX-X вв. содержат многочисленные, порой довольно подробные упоминания
об аланах, но их значение для раннего этапа истории
этих кочевников в общем-то невелико. Краткий обзор
некоторых арабских источников об аланах выполнен
в ставшей уже классической работе Ю.С.Гаглойти, а
также в обстоятельной монографии Ф.Х.Гутнова [1].
Иранская нарративная традиция относительно
исторического наследия аланов может быть отчетливо разделена на две составляющих. Первая, наиболее
важная для интересующей нас проблематики, — пехлевийские и парфянские эпиграфические источники.
Вторая, тесно примыкающая к группе литературных
произведений на арабском языке, — персидские литературные источники исламского периода.
Наиболее интересным эпиграфическим памятником первой подгруппы источников является так
называемая Армазская билингва. Она представляет
собой два параллельных по смыслу текста на греческом и арамейском языках, нанесенных на базальтовой надгробной стеле высотой 1,92 м и шириной
64/66 см. Стела была найдена в 1940 г. недалеко от
Мцхеты, столицы древней Иберии, и получила исчерпывающий источниковедческий анализ в работах
грузинских исследователей Церетели [2], а также в
статье М.Н.Боголюбова [3]. Арамейский вариант эпитафии, выбитой на стеле, гласит:
«Я Серапит, дочь Зеваха Младшего, [бидахша]
царя Парсмана, жена Иодмангана-победоносца [совершившего великий подвиг], двороуправителя царя
Хсефарнуга, сына Агриппы, двороуправителя царя
Парсмана. Скорбь скорбей, ибо жизнь ее не была завершенной. И она была столь хороша и прекрасна,
что не было подобных ей красотой. И умерла она в
двадцать первый год свой».
Имя царя Хсефарнуга в других источниках не
встречается, в то время как Парсман это, вероятно,
царь Иберии Фарасман II. Некоторые исследователи
считают, что под «великим подвигом» и «многими
победами» (греческий текст) двороуправителя Иодмангана подразумеваются его военные победы над
северными кочевниками [4].
Представляется очевидным, что данная точка
зрения
совершенно
не
учитывает
военнополитический контекст эпохи, в которой жил и действовал Иодманган. Как известно, сармато-аланы в
это историческое время были важными военными
союзниками Иберии, действуя по приглашению иберийских царей в первом случае против армян и парфян, а во втором — против албанов и парфян. Факт
вторжения аланов на территорию римской Каппадокии следует отнести скорее к неизбежным военным
эксцессам широкомасштабного вторжения в северозападные районы Парфии.
Представляется, что североиранское (аланское)
политическое присутствие в иберийской столице недооценивается большинством исследователей. Между
тем, даже одно лишь подчеркнуто иранское звучание
имен иберийских царей — Фарнаваз, Хсефарнуг,
Парсман, Аспагур — уже наталкивает на мысль о
весьма масштабном присутствии аланской военной
элиты среди правящих кругов древней Иберии. Трудно сказать уверенно, что являлось подлинной побудительной причиной для Фарасмана II, пригласившего аланов в 135 г. к походу против Албании и Парфии. Только ли внешнеполитические интересы Иберии в ее конкуренции с Албанией учитывал Фарасман? Не стояло ли за этим решением весьма активное
аланское политическое лоббирование, возможно даже
— давление на Иберию? Видимо, именно о таком
политическом давлении повествует «Картлис цховреба»: «Явились овсы и восемь дней стояли они над
Лиахви на привале, не устраивая никаких набегов,
ибо пришли они [лишь только] с целью сокрушения
города Мцхеты» [5]. Действительно, ситуацию, при
которой вторгшиеся войска восемь дней нависают
над столицей государства, не проводя при этом никаких военных действий и даже не грабя окрестностей,
трудно расценить иначе, как попытку жесткого силового давления на данное государство с сохранением
политического потенциала для союзнических взаи-
39
2011
ВЕСТНИК НОВГОРОДСКОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО УНИВЕРСИТЕТА
№63
дения Ибн Руста об аланах исходят от очевидца, совершившего путешествие либо по стране аланов, либо в непосредственной близости от ее границ.
«Путешествуя в левую сторону [на запад] от
царства дагестанских аварцев, три дня странствуешь
среди гор и лугов, чтобы дойти до царства аланов.
Царь аланов — христианин в сердце, но все люди,
населяющие его царство — язычники, поклоняющиеся идолам. Затем проходишь расстояние в десять
дней пути среди рек и лесов и достигаешь крепости,
называемой «Аланские ворота». Она стоит на вершине горы, у подножья которой проходит дорога;
крепость окружена высокими горами. Тысячи людей
из числа ее обитателей охраняют ее стены днем и
ночью. Народ аланов состоит из четырех племен, но
благородство и царская власть принадлежат племени, называемому D.hsās. Царь аланов называется
B.gāy.r [Bagatar (багатар, ср. русское — богатырь) —
по В.Ф.Минорскому], имя которое носят все их цари».
Эта информация Ибн Руста поистине бесценна,
ибо показывает сложную, разноуровневую этническую систему североиранских номадов, в которой
функции структурообразующего этноса принадлежали несомненно древнейшему этническому ядру —
асам (асиям, асианам античных источников). Мусульманский географ, к сожалению, не указывает, как
именовались другие три аланские племени, лишенные инсигний царской власти и занимающие, по логике, субэтнический уровень.
Особой категорией восточных нарративных
памятников являются сирийские источники по аланам. Отличие этих источников от предыдущей группы — в христианском мироощущении сирийских авторов, бывших адептами различных христианских
церквей. Обширный географический регион, обнимавший территорию современных Сирии, Иордании
и Палестины, а также часть территории Ирака и Турции, исповедовал в римское время восточное христианство в его православной либо несторианской версиях. Это обстоятельство во многом обусловило подчеркнуто религиозный характер сирийских литературных произведений и, как следствие, их невысокую
информативность.
Бардесан, Псевдо-Мефодий, Захария Ритор,
Федор бар Кони оставили весьма сложные религиозно-географические трактаты, являющиеся по сути
реинтерпретацией (с разной степенью наивности и
религиозного мистицизма) этнографической палитры
из десятой главы библейской книги Бытия. Несколько
более информативна «Всемирная хроника» патриарха
яковитской сирийской церкви Михаила I Великого
(1126/7 — 1199). На ее основе глава восточных яковитов Григорий Бар Гебрей создал свою «Сирийскую
и церковную хронику», обобщающую предшествующую традицию и потому наиболее интересную для
историка. Например, здесь имеется упоминание о
военном походе русов, аланов и лесгов на Азербайджан, в ходе которого, при штурме города Бердаа,
было убито свыше двадцати тысяч человек [9]. Сведения сирийских источников, касающиеся народов,
проживавших на территории бывшего СССР, полу-
моотношений в ближайшем будущем. «Сокрушение
города Мцхеты» в данном случае не более чем летописное иносказание, подразумевающее ликвидацию
политического режима воинственного и своевольного
царя Амазаспа, последовательного и до поры успешного врага овсов (аланов).
Существенно меньшее значение для реконструкции военно-политических событий указанного
периода имеет две другие древнеиранские надписи:
текст Кирдира на Кааба-и-Зардушт и надпись сасанидского царя Шапура I (243-273 гг) на Кааба-иЗардушт в Накш-Рустаме. Обе надписи хронологически относятся к III веку, а в содержательном аспекте,
при эпизодических упоминаниях аланских топонимов, повествуют о различных событиях иранской
религиозной и политической истории [6].
Персидские литературные источники исламского периода обильны и разнообразны. Фирдоуси (X
в.), Низами (XII в.) и Хакани (XII в.) оставили масштабные поэтические произведения, в текстах которых в числе прочих народов Востока в различном
контексте упоминаются и сармато-аланы. Часть этих
поэтических свидетельств может быть использована
скорее для реконструкции этнопсихологического облика древних аланов, нежели для постижения какихлибо конкретных эпизодов их военно-политической
судьбы. Фактологически значительно более ценными
являются произведения иранских авторов, написанные по-арабски. Рассмотрим наиболее значительные
из них.
Исламский энциклопедист эпохи Средневековья Ал-Бируни (973 — 1050), автор около ста восьмидесяти работ по всем отраслям знания своего времени, оставил географический трактат «Описание
границ мест для определения расстояния между поселениями» (окончен около 1025 г.). В нем сообщается о «племени аланов и асов», которые населяли
«землю печенегов» в нижнем течении реки Амударьи, между Хорезмом и Гурганом. Язык этих аланов
состоял из смеси хорезмийского и печенежского.
Впоследствии хорезмийские аланы переселились
вместе с печенегами на побережье Каспийского моря.
К такому исходу, по сведениям Ал-Бируни, их подвигло резкое изменение русла Амударьи. Отметим,
что Ал-Бируни сам был хорезмийцем и, конечно, располагал достоверной информацией об этнической
палитре племен, населявших регион Хорезма.
Весьма любопытные сведения об аланах содержатся в трактате другого иранского энциклопедиста Ибн Руста «Книга драгоценных украшений»
(иначе «Книга драгоценных камней»). По предположению В.Ф.Минорского, Ибн Руста завершил свою
работу около 912 г., а в качестве фактографической
основы использовал текст некой «Записки» анонимного автора с описанием этнополитического положения народов Восточной Европы и Кавказа [7].
А.Алемань считает главным источником трактата
Ибн Руста несохранившуюся до нашего времени
«Книгу путей и царств», написанную саманидским
вазиром Абу Абд Аллахом ал-Джайхани, который в
свою очередь опирался на работы другого иранского
автора Ибн Хордадбеха [8]. Как бы то ни было, све-
40
2011
ВЕСТНИК НОВГОРОДСКОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО УНИВЕРСИТЕТА
чили весьма тщательное освещение в известной работе Н.В.Пигулевской [10].
Из всего довольно значительного круга сирийских нарративных памятников для раннеаланской
историографии представляет интерес фактически
только один источник — так называемая Арбельская
хроника [11]. Этот труд создан в VI в. неким Мешихазехом в городе Арбела — столице античной Адиабены и представляет собой хронологически последовательное описание деяний двадцати епископов и
митрополитов Адиабенской митрополии несторианской церкви.
Отдельный сюжет хроники повествует о времени епископа Арбелы бар Исхака (135 — 148). В
период пастырского служения последнего некий
христианин Ракбакт, вассал парфянского царя Валгаша (Вологез II), получил повеление немедленно
прибыть в Ктесифон ввиду опасного вторжения каких-то мятежных народов в горную область Карду
(Курдистан). Парфянская армия численностью около двадцати тысяч пеших воинов поначалу одержала
победу над мятежниками, но затем оказалась заперта врагами в горной теснине вместе со своим военачальником Аршаком. Три дня находились парфяне в
блокаде и, видимо, их окончательный разгром был
уже близок, но тут Ракбакт отчаянной атакой деблокировал окруженные войска. Атака стоила мужественному христианину жизни, но не принесла мира в
эту парфянскую провинцию. Вражеские войска под
командованием некого Кизо продолжали разорять
города и веси области Карду. Они вернулись на родину только после получения известий о нападении
на их страну каких-то враждебных варваров, прибывших морем.
Н.В.Пигулевская убедительно обосновала
свой взгляд на воинов Кизо как на алан, и в настоящее время эта точка зрения фактически общепринята. Сложнее вопрос с хронологической привязкой указанного события. Н.В.Пигулевская полагала, что сообщение сирийского хрониста относится к походу алан на Парфию в 135 г., что совпадает
с первым годом пастырского служения епископа
Арбелы Исхака. Однако о походе алан в 135 г. достоверно известно, что он был прекращен золотом
Вологеса II и дипломатическими усилиями римского наместника Каппадокии Арриана. О вторжении с
моря каких-то врагов на территорию кочевий аланов античные источники молчат. Следовательно,
поход аланов Кизо и поход аланов в 135 г. — суть
разные исторические события. С.А.Яценко датирует этот парфянский набег северных кочевников
более ранним временем (около 132 г.) и связывает
его с некими «аланами-массагетами», которые ушли в поход на область Карду с территории Восточного Предкавказья [12]. Эта точка зрения, на наш
взгляд, более предпочтительна (исключая, разумеется, более чем проблематичный этноним «аланмассагетов», якобы генетически отличных, по мнению С.А.Яценко, от донских аланов). Впрочем,
№63
нельзя исключить, что поход войнов Кизо мог состояться и в более позднее время.
1.
2.
3.
4.
5.
6.
7.
8.
9.
10.
11.
12.
Гаглойти Ю.С. Аланы и вопросы этногенеза осетин. Тбилиси: Мецниереба, 1966. 254 с.; Гутнов Ф.Х. Ранние аланы: проблемы этносоциальной истории. Владикавказ: Ир,
2001. 256 с.
Церетели Г.В. Армазская билингва. Двуязычная надпись,
найденная при археологических раскопках в МцхетаАрмази. Тбилиси: Изд-во АН ГССР, 1941. 72 с.; Церетели
К. Замечания к арамейскому тексту армазской билингвы.
Тбилиси, 1992. 96 с.
Боголюбов М.Н. Армазская эпитафия // Ираноафразийские языковые контакты. М.: Наука, 1987. 170 с.
Carrata Thomes F. Gli Alani nella politica orientale di Antonino Pio. Turin, 1958. S.30; Altheim F. Geschichte der Hunnen. I-V. Berlin, 1959 — 1962. S.249-250.
Мровели Леонти Жизнь картлийских царей. Извлечение
сведений об абхазах, народах Северного Кавказа и Дагестана
/ Пер., коммент. и пред. Г.В.Цулая. М.: Наука, 1979. С.35
Еремян С.Т. Страна «Махелония» надписи Кааба-и-Зардушт
// Вестник древней истории. 1967. №4; С.47-59; Алемань A.
Аланы в древних и средневековых письменных источниках.
(Свод письменных источников об аланах). М.: Менеджер,
2003. 608 с.
Минорский В.Ф. История Ширвана и Дербента X-XI вв.
М.: Изд-во вост. лит., 1963. С.217.
Алемань А. Указ. соч. С.342.
Габриелян Р.А. Армяно-аланские отношения (I — X вв.).
Ереван: Изд-во АН АрмССР, 1989. С.86.
Пигулевская Н.В. Сирийские источники по истории народов СССР. М.;Л: Изд-во АН СССР, 1941.172 с.
Kawerau P. Die Chronik von Arbela // Louvain. Corpus
Scriptorum Christianorum Orientalium. 1985. Vol.468. 132 s.
Яценко С.А. «Бывшие массагеты» на новой родине — в Западном Прикаспии (II-IV вв. н.э.) // Историкоархеологический альманах. Вып.4. Армавир, 1998. С.87.
Bibliography (Translitirated)
1.
2.
3.
4.
5.
6.
7.
8.
9.
10.
11.
12.
41
Gaglojjti Ju.S. Alany i voprosy ehtnogeneza osetin. Tbilisi:
Mecniereba, 1966. 254 s.; Gutnov F.Kh. Rannie alany: problemy ehtnosocial'nojj istorii. Vladikavkaz: Ir, 2001. 256 s.
Cereteli G.V. Armazskaja bilingva. Dvujazychnaja nadpis',
najjdennaja pri arkheologicheskikh raskopkakh v MckhetaArmazi. Tbilisi: Izd-vo AN GSSR, 1941. 72 s.; Cereteli K.
Zamechanija k aramejjskomu tekstu armazskojj bilingvy.
Tbilisi, 1992. 96 s.
Bogoljubov M.N. Armazskaja ehpitafija // Irano-afrazijjskie
jazykovye kontakty. M.: Nauka, 1987. 170 s.
Carrata Thomes F. Gli Alani nella politica orientale di Antonino Pio. Turin, 1958. S.30; Altheim F. Geschichte der Hunnen. I-V. Berlin, 1959 — 1962. S.249-250.
Mroveli Leonti Zhizn' kartlijjskikh carejj. Izvlechenie svedenijj
ob abkhazakh, narodakh Severnogo Kavkaza i Dagestana /
Per., komment. i pred. G.V.Culaja. M.: Nauka, 1979. S.35
Eremjan S.T. Strana «Makhelonija» nadpisi Kaaba-iZardusht // Vestnik drevnejj istorii. 1967. №4; S.47-59; Aleman' A. Alany v drevnikh i srednevekovykh pis'mennykh istochnikakh. (Svod pis'mennykh istochnikov ob alanakh). M.:
Menedzher, 2003. 608 s.
Minorskijj V.F. Istorija Shirvana i Derbenta X-XI vv. M.:
Izd-vo vost. lit., 1963. S.217.
Aleman' A. Ukaz. soch. S.342.
Gabrieljan R.A. Armjano-alanskie otnoshenija (I — X vv.).
Erevan: Izd-vo AN ArmSSR, 1989. S.86.
Pigulevskaja N.V. Sirijjskie istochniki po istorii narodov
SSSR. M.;L: Izd-vo AN SSSR, 1941.172 s.
Kawerau P. Die Chronik von Arbela // Louvain. Corpus
Scriptorum Christianorum Orientalium. 1985. Vol.468. 132 s.
Jacenko S.A. «Byvshie massagety» na novojj rodine — v Zapadnom Prikaspii (II-IV vv. n.eh.) // Istorikoarkheologicheskijj al'manakh. Vyp.4. Armavir, 1998. S.87.