Берестейские просветители

Берестейские просветители - эпоха Реформации
Опубликовано 2011-06-02 13:06[»]: История города Бреста
Эпоха Реформации до сих пор привлекает внимание историков и писателей
остротой и противоречивостью событий. Известнейшие романисты обращались к веку
перемен, чтобы потрясти читателя драмами средневековой Европы.
В судьбе нашего города тоже немало историй, ничуть не уступающих по накалу
страстей повествованиям маститых авторов.
К середине 16 столетия идеи реформаторского движения поселились и у нас. Но в
отличие, например от французских гугенотов – реформаторов-протестантов, – их
единомышленники в Великом княжестве Литовском, в составе которого был тогда Брест,
привнесли в жизнь страны больше света, чем мрачных интриг.
Это время по праву называют эпохой Просвещения, Возрождения.
НАКАНУНЕ
Год 1553 для берестейских сановников выдался нелегким. Некий Симон Зак
проповедует в городе учение швейцарского еретика Жана Кальвина. Хуже всего то, что
его слушают не только берестяне, но и окрестная шляхта. Они собираются в замке, где
остановился этот вероотступник. Все ищут чего-то нового, не нравится им вера предков…
Так на Брестчине начинались времена Реформации. Вспыхнув в Германии на
несколько десятилетий раньше, новые идеи, как пожар в засушливую пору,
распространялись по Западной Европе на восток, занимая умы образованной молодежи.
Лекции профессора богословия Виттенбергского университета Мартина Лютера взрывали
устои законопослушных немцев. Сторонники этого Карла Маркса от религии требовали
реформации церкви. Они выступали против неограниченной власти римского папы и
католиков. Их стали называть протестантами.
Интересно, что идеи реформации еще за сто лет до Лютера увлекли и несравненного
Витовта. В 1413 году нашу страну посетил Иероним Пражский, друг и сподвижник
чешского гуманиста и просветителя Яна Гуса. Проповедь гостя не оставила великого
князя равнодушным. Когда же в Чехии начались гонения на гуситов и самого Гуса сожгли
на костре, протестанты обратились за помощью к Витовту: в Вильню прибыло гуситское
посольство, чтобы предложить князю чешскую королевскую корону. Тот согласился и
послал в Чехию своего наместника, а с ним – небольшое войско в помощь
революционерам. Но вскоре казнили и Иеронима Пражскоко. Витовт оставил
воинствующих реформаторов, обратив свое внимание на более важные дела в
собственной державе. Поставив на Киевскую митрополию без согласия православного
патриарха своего выдвиженца Григория Цамблака, великий князь надеялся добиться
тесного и равноправного союза католичества и православия – модели единой религии,
какой она была до Великого раскола 1054 года.
К середине 16 века идеи Лютера и его последователя Кальвина поселились в умах
многих обладателей дворянских фамилий Литвы и Польши. Увлекся ими и польский
король Сигизмунд Август Второй. При нем наша страна, входившая тогда в состав Речи
Посполитой, была особенно многоконфессиональной. Варшавская конфедерация в 1573
году провозгласила равенство всех христианских вероисповеданий – православного,
католического и протестантского. Такое равенство как юридическую норму закрепил
Статут ВКЛ 1588 года.
В то время как в Западной Европе протестанты опасались варфоломеевских ночей
(24 августа 1572 года в ночь святого Варфоломея в Париже по приказанию Екатерины
Медичи были убиты тысячи гугенотов – протестантов), как французский Брест, может
быть, был полем битвы религиозных фанатов, в нашем Бресте относительно мирно
творили отечественные гугеноты.
ВРЕМЕНА ПРОСВЕЩЕНИЯ В БРЕСТЕ
И все же не напрасно беспокоилось берестейское духовенство. Число
единомышленников Симона Зака росло. Чего только стоил его тезка Симон Будный –
лютеранский идеолог. Сначала он критиковал католичество и православие, а потом и
вовсе склонился к атеизму. На самом деле этот блестяще образованный молодой человек,
окончивший Краковский и Пражский университеты, горячий приверженец нового,
свободного, в его понимании, мировосприятия, хотел переосмыслить старые религиозные
догмы. По возвращении на родину в 1558 году Будный служил проповедником
реформаторской церкви, но стал особенно известен своим «Катехизисом» «для простых
людей языка руского». Эта книга, напечатанная в 1562 году в несвижской типографии,
была первым школьным учебником на белорусском языке и первой книгой, изданной на
белорусской земле. (Франциск Скорина работал в Вильно и Праге). Через двадцать лет
Будного лишили духовного сана и объявили еретиком, а многие его творения с
наступлением контрреформации пошли на разжигание иезуитских костров.
Книги реформаторов, содержание которых отображало мировоззрение авторов,
были более светскими. Их идеи увлекали, в основном, высшее сословие и почти не
касались простых людей, не спешивших менять традиции. Когда же католические и
православные храмы стали превращаться в протестантские святилища, в противовес им
появились православные братские школы. Такие их представители, как Лаврентий и
Стефан Зизании, разделяли православные убеждения. С 1592-го по 1595 год Лаврентий
преподавал в Бресте. Служил он и в Киеве редактором церковных книг, переводчиком с
греческого. Его «Грамматика словесная» стала первым учебником славянской грамоты, по
которой занимались не только восточные славяне, но и литовцы, болгары, сербы, поляки.
Стефан же опубликовал «Сказание святого Кирилла», где обличал в недостойном сговоре
для подготовки церковной унии 1596 года часть православного и католического
духовенства, чем настроил против себя униатского митрополита Михаила Рогозу. Братьев
объявляли еретиками, оправдывали и снова шельмовали – а их книги, эти «первые
славянские
энциклопедии»,
пережили
века
и
эпохи.
Берестейским подстаростой в 1550 году был Евстафий Волович. Правозащитник,
соавтор Статутов ВКЛ 1566 и 1588 годов, Волович принимал участие и в создании
Трибунала аппеляционного хозяйственного суда Великого княжества – авторитетнейшей
в то время судебной инстанции.
Но вряд ли реформаторское движение было бы столь возможным без его высокого
покровителя – канцлера Литвы Николая Радзивила Черного, убежденного кальвиниста.
Его, талантливого политика и мецената, историки называют некоронованным правителем
Литвы.
В 1550 году он получил должность берестейского старосты и через три года сделал
Брест центром книгопечатания на целых семнадцать лет. Из-под пресса Берестейской
типографии вышло около сорока книг религиозного, правового и исторического
содержания на польском и латинском языках. Ренессансная графика, наборный орнамент,
заставки, готический шрифт делали их не только качественными, но и изысканными. К
издательскому делу в Бресте Радзивил привлек ученика Эразма Роттердамского – ученого
и гуманиста Бернарда Воевудку. Здесь, в Бресте, была издана знаменитая Брестская, или
Радзивиловская, Библия – книга, судьба которой, как и жизнь ее создателя, окутана не
одной тайной.
После смерти Николая его братья, ярые противники лютеранства, уничтожили
почти весь тираж книги. Чудом сохранилось не более десятка фолиантов. Дошедшие до
нас экземпляры Радзивиловской Библии и их фрагменты составляют предмет гордости
библиотек и архивов Минска, Вильнюса, Кракова, Москвы, Санкт-Петербурга, Одессы.
Книга содержит полный текст Священного Писания, 14 иллюстраций и гравюр, из
которых «Потоп», «Колены Израилевы», «Фонтан» признанны шедеврами белорусской
графики. Ее муляж, искусно сделанный одним из лучших белорусских реставраторов,
украсит новую историческую экспозицию Брестского областного краеведческого музея.
Первая страница отведена гербу Радзивилов, затем следует посвящение польскому
королю Сигизмунду Августу Второму – близкому другу Николая Радзивила Черного.
ИСТОРИЯ В ИСТОРИИ
Не только государственные дела связывали польского монарха и берестейского
старосту. Мистическая история о привидении Несвижского замка – отголосок трагической
любви короля и двоюродной сестры Радзивила Барбары. Впервые увидев ее в
Гольшанском замке и влюбившись с первого взгляда, Сигизмунд нарушил все законы
королевских браков: он тайно обвенчался с литовской красавицей, семья которой не
принадлежала ни одному королевскому роду. Разразился государственный скандал – ради
любви Сигизмунд готов отказаться от престола! Польское дворянство возмущено и
оскорблено.
На помощь пришел Николай Радзивил Черный. В совершенстве постигший
дипломатическое искусство, он часто помогал своему венценосному другу избегать
конфликтов. И в этот раз привлек он на сторону Сигизмунда влиятельнейших феодалов
Речи Посполитой. Теперь шляхтичи кричали: «Пусть будет убит тот, кто не хочет
королевой Барбару!». Возможно, это и была «краткая мечта победы» демократических
идей в средневековой Европе, охваченной великой силой Просвещения.
Правда, королевская диадема недолго венчала голову литовской красавицы. Через
несколько месяцев молодая королева умерла от странной болезни, оставив своего супруга
неутешным навсегда.
В этой смерти Радзивил винил Бону Сфорцу, мать короля, поспешно уехавшую в
Италию после трагических событий. Многие считали, что она пользовалась чарами
колдуньи, чтобы уморить Барбару.
Эти и последовавшие за ними события могли бы лечь в основу сюжета
занимательного исторического романа. Летом того же года по приказу Николая Радзивила
Черного в Берестье привезли закованную в кандалы полесскую ворожею, вывезенную
когда-то женой кобринского старосты в Варшаву. Знахарку содержали в тюрьме, а после
жестоких допросов признали чернокнижницей и сожгли на костре. Неужели великого
литовского дипломата занимала охота на ведьм? Об этом можно только догадываться.
Темная страница этой приватной истории не омрачит ярких впечатлений, которые
останутся у тех, кто откроет главную в своей жизни книгу – историю отечества.
Наталья Макаренко
Источник информации: http://bstu.by