Отрывок из книги: - Аутизм: путь к выздоровлению
реклама
Отрывок из книги: Лукина Л.Н. «Реабилитация аутичных детей с помощью дельфинов». Севастополь 2001г. 2. Результаты реабилитации аутичных детей с помощью дельфинов Мы наблюдали, находящихся на лечении детей с диагнозом ранний детский аутизм (синдром Каннера). Всего под наблюдением было – 173 человека. Привлекает внимание, помимо очевидных факторов неблагополучия (в 21,32% случаев), влияющих на организм ребенка, преобладание пренатальных экологических факторов: вредные условия труда родителей, проживание в зонах экологического неблагополучия (53,87 %). В качестве контрольной группы исследовали детей, принимающих морские процедуры без дельфинов (30 человек). В проведении и реализации программы у данной группы пациентов отмечались особенности, связанные с трудностями установления связи ребенка и взрослых, однако, обращало на себя внимание повышенная готовность дельфина к общению с аутичными детьми. Клиническая картина больных с синдромом РДА (ранний детский аутизм) характеризовалась аномальным поведением и наличием глубоких нарушений в психо-эмоциональной сфере ребенка в виде отсутствия или недостаточности реакций на зрительные и слуховые раздражители, нарушения предметных отношений (использование предметов домашнего обихода для игр), отсутствие речи или нарушение ее в виде повторения слов, местоимений, эмоциональная лабильность. Наиболее типичными клиническими симптомами были – аутизм различной степени выраженности (82 человек), когда у ребенка ярко проявлялось предельное одиночество, отсутствие способности к установлению эмоционального контакта (58 человек), коммуникации и социальному развитию (173 ребенка). Характерным признаком являлись трудности установления глазного контакта у 25 пациентов, эмоциональных связей со сверстниками у всех испытуемых, отсутствие речи у 57 пациентов. У больных отмечалась стереотипность в поведении, связанная с напряженным стремлением сохранить постоянные, привычные условия жизни и особая, характерная задержка развития коммуникативной функции речи. В зависимости от характера и выраженности симптомов болезни все дети были разделены на три группы. (Лебединский В.В.) П е р в а я г р у п п а в количестве – 43 человека. В анкетах родители первой группы пациентов чаще всего использовали следующие определения: очень общительный, сияющий ребенок, настоящая кинозвезда. С раннего возраста эти дети поражали окружающих своим внимательным и умным взглядом, взрослым, очень осмысленным выражением лица. Однако, эта характеристика сохранялась у ребенка на протяжении первого года жизни и не пополнялась новыми навыками. У ребенка отсутствовало желание тащить что-нибудь в рот, его можно было оставить одного в кроватке или манежике без явного протеста с его стороны. На втором-третьем году жизни у таких детей наблюдались парадоксальные реакции на холод, боль, звуки. Родители отмечали неуправляемость и высокую двигательную активность таких детей, отсутствие реакций на окрик, замечание, собственное имя, фиксирующего взгляда на лица родных, привычных предметах. Постепенно поведение такого ребенка становилось преимущественно полевым. В т о р а я г р у п п а - 77 человек. В младенческом возрасте с такими детьми была масса проблем – они криком диктовали родителям свои требования по уходу и таким образом с рождения формировали жесткий стереотип взаимоотношений с родителями и близкими людьми. Для детей второй группы были характерны стереотипы в поведении, пристрастие к одному виду пищи, одежде, предмету, аутостимуляции. Смена стереотипа жизни воспринималась такими детьми как катастрофа, и всегда сопровождалась расстройством сна, регрессом речи, усилением аутостимуляции, появлением самоагрессии (битье себя по голове, или головой о стену и др.). 1 Т р е т ь я г р у п п а - 53 ребенка. По воспоминаниям родителей у детей этой группы на первом году жизни очень ярко проявлялась сенсорная ранимость. У них часто отмечался серьезный диатез, склонность к аллергическим реакциям. Когда ребенок начинал самостоятельно передвигаться, у него отмечалась порывистость и экзальтированность в поступках. У детей этой группы могли быть речевые аутостимуляции в виде часто произносимых «нехороших» слов, песен, проигрывание в речи агрессивных ситуаций. Для таких детей в школьном возрасте характерно ускоренное интеллектуальное развитие, раннее появление взрослых интересов – работе с энциклопедиями, компьютером, словесному творчеству. У всех детей, находящихся под наблюдением, были выявлены различные неврологические нарушения (мышечная гипотония у 34%, зрительно-моторные координации – 41%, слуховокальные интеграции – 23%), а также отставание речевой, моторной и коммуникационной функции в 100%. Анализ поведения детей с аутизмом до сеансов дельфинотерапии показал, что для них характерны полное отсутствие контакта с персоналом оздоровительного комплекса и дельфином (взгляд мимо людей, мимо животного), ярко выраженный страх перед неизвестной ситуацией (спуск на мосток к дельфину), моторное возбуждение или полная апатия с преобладанием тормозных процессов, «ритуальное поведение», ходьба вприпрыжку. Все пациенты с синдром аутизма были разделены на возрастные группы. Характер взаимоотношений между пациентом и дельфином в группах иллюстрируют две истории болезни. Пациент Л. – девочка 12 лет. Находится под наблюдением в течение 5 лет. Впервые поступила с диагнозом РДА (синдром Каннера) в возрасте 6 лет. Объективно – взгляд не фиксировала, постоянно находилась рядом с матерью, не говорила. Физически девочка здорова. Первые процедуры в воде с дельфином проводили вместе с матерью. Девочка была спокойна, хотя взгляд на животном не фиксировала. Десятидневный курс процедур закончился тем, что ребенок самостоятельно научился следить за движением дельфина в воде, фиксируя взгляд на животном, что позволило родителям дома проводить занятия с ребенком по азбуке и математике. Психологически девочка стала более эмоциональна, у нее появились мотивированные поступки, направленные на приспособительные действия по самообслуживанию и реализации желаний. Процедуры дельфинотерапии позволили родителям и педагогам добиться существенных результатов в обучении девочки, на следующий год ребенок поступил с навыками чтения и письма. Девочка с большим удовольствием проводила время с дельфином в воде, но это не всегда отражалось в ее поведении, эмоционально ребенок был депрессивен. Дельфин очень подружился с пациенткой и старался находиться рядом, позволяя себя поглаживать и кормить рыбой, а девочка часто напевала что-то, общаясь с животным. В настоящее время ребенок обучается по индивидуальной программе, умеет читать, писать, решает математические задачи согласно возрасту, хорошо поет и может выступать перед публикой. Объективно девочка хорошо управляема, однако для нее характерны заторможено-флегматичные формы реакций на происходящие вокруг события. В комнате ребенка висят фотографии с дельфином, напоминающие девочке о животном и времени, проведенном с ним в воде. Позитивные результаты в данном случае постоянно поддерживаются стойкой обратной связью, которая была сформирована в биосистеме девочка-дельфин. Вторую группу от предыдущей отличало отсутствие видимой реакции пациентов на контакты с дельфином. Оказывалось, что на фоне стремления животного к установлению связи с ребенком в воде, наблюдалось почти равнодушное, а иногда и агрессивное отношение пациента к дельфину, проявляющееся в стремлении ущипнуть или ударить его. Девочка Вика Б. Находилась под наблюдением в течение двух лет. Ребенок В. – 10 лет. Диагноз – РДА (синдром Каннера). Объективно – девочка весела, активна, плавает самостоятельно, воды не боится. Ребенок социально дезадаптирован – не обучаем, не контактен, агрессивен. Отношение к дельфину выражается бурной 2 эмоциональной реакцией, внешне положительной окраски. Вместе с этим при общении с животным девочка постоянно старалась ущипнуть дельфина за спинной плавник, царапала кожу ногтями, старалась причинить боль дельфину. Дома была равнодушна к фотографиям и видеоматериалам о дельфинах. Существенных изменений в социальной реабилитации на протяжении двух лет общения с ребенком не отмечено. По-видимому, отсутствие устойчивой обратной связи между девочкой и дельфином находило свое отражение в результатах реабилитации и социальной адаптации ребенка. Итак, на примере историй болезней можно заметить существенную разницу в отношении двух пациентов к процедуре дельфинотерапии и животному в частности. Если первая девочка, несмотря на полевое поведение и слабый психоэмоциональный прямой контакт с животным, все же смогла подружиться с дельфином и самостоятельно выполнять упражнения в воде, то второй ребенок был интактен и даже агрессивен по отношению к дельфину. Однако, объективные индивидуальные успехи в обучении и социальной адаптации обеих девочек были отмечены: в результате процедур дельфинотерапии и после них появились навыки, которые другим способом сформировать не удавалось. Анализ результатов психо-социальной адаптации детей с синдромом аутизма и умственной отсталостью выявил положительную динамику формирования у детей социально-значимых функций после процедур дельфинотерапии. Через 5-7 процедур после общения с дельфином с мостка все дети смогли опуститься в воду и провести в воде с дельфином 5-10 мин. Игры с дельфином всегда сопровождались выраженным психоэмоциональным возбуждением, криками, попытками произнести слова, выражения. Испытуемых обязательно приучали находиться рядом с дельфином в воде и поглаживать его туловище внутренними поверхностями ладоней и стоп. Родители отмечали после процедур дельфинотерапии спокойный ночной сон у детей, тогда как до лечения ночной сон был по 3-4 часа с длительными перерывами, отмечалось появление мотивационных установок и устойчивых паттернов целесообразно – планового поведения, связанных с реакцией на дельфинотерапию. В результате процедур дельфинотерапии нами выявлен факт достоверных изменений ночных симптомов по сравнению с дневными. В то же время мы отметили уменьшение степени выраженности симптомом по сравнению с ночными во всех возрастных группах. Следует отметить, что за основу деления симптомом на ночные и дневные были взяты весьма характерные и, в связи с этим, тяжело поддающиеся лечению симптомы. Так, к д н е в н ы м симптомам были отнесены: аутизм, отсутствие глазного контакта с окружающими, аутостимуляция, пристрастие к одному виду пищи. Из н о ч н ы х симптомов были выделены – расстройство биоритма сна (сон по 3-4 часа ночью), энурез, ритуальное ночное поведение, агрессия. Удлинение времени ночного сна родителями воспринималось с восторгом, учитывая длительную (годами) его депривацию. В динамике процедур дельфинотерапии удавалось нормализовать ночной диурез, снизить агрессивность и аутостимуляцию в ночные часы. Дневные симптомы в меньшей степени, но изменялись у всех возрастных групп детей. Так, пациенты, не умеющие удерживать взгляд на лицах близких и других людей, приобретали способность на время до 20-30 секунд фиксировать взгляд, что способствовало установлению зрительного контакта с ребенком и включению еще одного (зрительного) сенсорного канала. Одним из основополагающих дневных симптомов, подвергшимся изменению под влиянием процедур дельфинотерапии, был симптом пристрастия к одному виду пищи. В процессе лечения дети с помощью взрослых осваивали новые виды пищевых продуктов, что помогало существенно продвинуться в улучшении психофизиологической адаптации. С помощью дельфина удавалось, более чем в 50% случаев, реализовывать основной принцип социальной реабилитации детей с синдромом аутизма – лечение обучением. В результате проведенных реабилитационных мероприятий дети приобрели навыки, которые не удавалось сформировать у них другими способами. Исходя из полученных позитивных результатов, можно говорить о принципиальной возможности использования процедур дельфинотерапии для социальной реабилитации детей с синдромом Каннера. В контрольной группе пациентов не удавалось с помощью морских процедур получить изменения ночных и дневных симптомов, которые анализировались в динамике процедур 3 дельфинотерапии. На рисунке представлены сравнительные данные изменений ночных и дневных симптомов у контрольной и опытной групп детей с синдромом Каннера. Контрольная группа А Опытная группа Контрольная группа Б Опытная группа 0% 10% 20% 30% 40% 50% 60% 70% 80% 90% 100% Изменились Уменьшились Без перемен Рис. Динамика дневных (А) и ночных (Б) симптомов в результате лечебнооздоровительных процедур у опытной контрольной групп детей с синдромом Каннера. Из рисунка можно видеть, как изменяются симптомы заболевания у детей, принимающих процедуры с дельфином (опытная группа), по сравнению с пациентами без дельфина (контрольная группа). Произошли статистически достоверные изменения в характере проявления симптомов – уменьшилось их количество, оставшееся после дельфинотерапии без перемен, увеличилось количество симптомов, качественно изменившиеся под влиянием процедур дельфинотерапии. Из ночных симптомов можно отметить существенное уменьшение процента встречаемости неизмененных симптомов в опытной группе по сравнению с контрольной (с 54,6% до 23,3%) у детей с синдромом аутизма. Общее количество ночных и дневных симптомов, подвергшихся изменению в сторону улучшения клинической картины заболевания было свыше 50%, что позволяет говорить о достаточно высокой эффективности системы реабилитации с участием дельфинов у детей с синдромом Каннера. По-видимому, с помощью дельфина удается помочь ребенку осмысленно взаимодействовать с окружающим миром, а затем, на этом фоне, осуществлять управление обучением и воспитанием, направляя в нужное русло имеющиеся и формируя у него новые навыки и знания. Действительно, известно (KleimanM., Neff S., Rosman N.” The Brain in infantile autism: Are posterior fossa structures abnormal?”1992), что для каждого нового шага в развитии аутичному ребенку необходим особый душевный подъем, который ему в полной мере обеспечивают процедуры дельфинотерапии, контакт с животным. Установление эмоционального контакта с дельфином (пусть не всегда на осознанном уровне), вовлечение ребенка в сопереживание ситуации дает возможность поднять его активность, побудить его с нашей помощью перейти от защиты к постепенному освоению мира. Отдаленный анализ результатов дельфинотерапии выявил положительную динамику в обучении у всех детей, которые прошли курс лечения с помощью дельфинов. Со слов учителей, постоянно поддерживаемая визуальная (по фотографиям) и виртуальная (психотерапевтическая) связь с морским существом – дельфином, способствовала активизации учебно-воспитательного процесса в школе и помогала каждому ребенку ежедневно одерживать маленькие победы при обучении. 4 3. Обсуждение результатов процедур дельфинотерапии. В зарубежной научной литературе имеются единичные сведения о механизмах терапевтических эффектов у детей с синдромом аутизма и путях достижения этих эффектов (E.Schopler, G.B.Mesibov “Communication problems in autism”1988). В отечественных изданиях такие данные отсутствуют. Есть мнение, что аутичные дети, в силу сенсорного голода и эмоциональной депривации в раннем возрасте, пропустили второй – сенсорно-организованный и четвертый – эмоционально-самооценочный уровни развития (Hashimoto T. “Redused thiroidstimulating hormone in autistic boys”1991). В работах зарубежных исследователей показано, что у аутичного ребенка существует свое церебральное информационное поле болезни, проявляющееся на ЭЭГ снижением активности правого полушария мозга в теменной зоне (McEachin J., Smith T. “Long term outcome for children with autism who received early intensive behavioral treatment” 1993). Верхние теменные поля имеют прямое отношение к восприятию кожной и проприоцептивной чувствительности, нижние – участвуют в организации тонкодифференцированных целенаправленных действий (праксис), реализация которых возможна только на основе зрительного контроля и правильной ориентировке в пространстве. Аутичный ребенок не умеет фиксировать взгляд на предметах, у него отсутствует способность анализировать сенсорную информацию через таламопариентальный комплекс, что приводит к нарушениям высших гностических функций и отражения собственного Я. Среди ученых нет единого мнения о механизмах этих нарушений. Одни авторы считают, что существует врожденный дефект программы перевода пространственно-визуальной информации в кинетико-статическую или другую полезную, отнесенную к своему Я(KleimanM., Neff S., Rosman N.” The Brain in infantile autism: Are posterior fossa structures abnormal?”1992). Другие спорят, говоря, что дефект существует, но не в программе перевода информации, поскольку визуальная модальность по существу является внешним условием при формировании ответных реакций организма ребенка, а проприорецепция – чисто внутреннее, соматосенсорное чувство. Скорее всего, дефект у больных с синдромом Каннера должен быть на уровне передающих полисенсорных нейронов, участвующих в процессах конвергенции и интеграции афферентных импульсов различной модальности (Баклаваджян О.Г. «Висцеросоматические афферентные системы гипоталамуса» 1985). С помощью занятий с дельфинами удается остановить, зафиксировать взгляд ребенка и простимулировать тактильные зоны через поглаживание животного и активацию этим плантарных зон у пациентов, формируя тем самым новые (искусственные) функциональные связи и переводя режим функционирования организма из стабильно больного в переходный к выздоровлению. Действительно, тактильное чувство по природе имеет как внешнюю, так и внутреннюю основу, поэтому используя для стимуляции тактильной модальности физиологические особенности дельфинов, мы таким образом, как бы напоминаем организму ребенка правильные пространственно-временные пути формирования личных ощущений. Отсюда, чем моложе ребенок, чем раньше начато лечение с помощью дельфинов, тем лучших результатов удается достичь, поскольку с возрастом происходит так называемая сенсорная интеграция высших корковых функций. У детей с синдромом аутизма эта интеграция только частичная из-за блокады программы перевода звуковой и зрительной модальностей, что находит свое объективное отражение в снижении активности правого полушария мозга на ЭЭГ (McEachin J., Smith T. “Long term outcome for children with autism who received early intensive behavioral treatment” 1993). Прямые контакты с кожей дельфина помогали формировать новые функциональные связи в мозге ребенка, оптимизируя работу мозговых структур и психофизиологическое состояние в целом (M.Rutter,E.Schopler “Autism: a reappraisal of concepts and treatment” 1978). Можно предположить, что тактильный контакт больного с дельфином, который был обязателен для данной группы пациентов, имел патогенетическую основу, исходя из представлений о механизме нарушения 4-х уровневой базальной системы эмоциональной регуляции и необходимости ее восстановления. Психо-эмоциональный стресс, тактильные контакты с дельфином, стимулирующие II и IV уровни регуляции эмоций ребенка, выводили его на новый уровень восприятия раздражителей, что помогало родителям и педагогам успешно применять традиционные способы адаптации детей с проблемами коммуникации. 5 Мы разработали схему-модель патогенеза терапевтических эффектов процедур дельфинотерапии у детей с синдромом аутизма, исходя из анализа собственных данных, полученных в результате исследований. Процедуры дельфинотерапии Экстерорецепторы – световые, звуковые, тактильные _ _ _ _ _ _ _ __ Стимуляция тактильной модальности Интегральное сенсорное поле мозга, характеризующееся качеством модальностей анализаторов _ _ Блокада программы перевода зрительной и звуковой внешней информации Отсутствие индивидуальных модальностей звуковых и зрительных анализаторов Интерорецепторы из внутренних органов и систем, в том числе тактильных Рис. Схема-модель патогенеза терапевтического эффекта процедур дельфинотерапии у детей с синдромом аутизма. Таким образом, положительные эмоции, тактильные контакты с дельфином, поглаживание его кожных покровов, гидромассаж – помогают формировать новые функциональные внутримозговые связи, ответственные за междумодальную сенсорную интеграцию. По-видимому, методику дельфинотерапии можно рекомендовать как превентивную, позволяющую «вспомнить» программу реализации перевода информации из вне, повышающую чувствительность мозга ребенка к другим лечебным методам стимуляции слуховых и зрительных сенсоров. 6
