4 - Санкт-Петербургский Центр математического образования

ВОПРОСЫ
к экзамену для поступающих в аспирантуру
1. Философия как форма общественного сознания.
2. Роль философии в жизни человека и общества. Функции философии.
3. Материализм и идеализм как направления в философии, их основные формы.
4. Возникновение философии (Греция, Индия, Китай).
5. Особенности античной философии.
6. Средневековая философия.
7. Основные направления философии Нового времени. Эмпиризм и рационализм.
8. Немецкая классическая философия.
9. Особенности развития философской мысли в России.
10.Основные направления русского космизма.
11.Позитивизм, исторические формы его развития.
12.Философия прагматизма.
13.Экзистенциальная философия ХХ века.
14.Особенности и значение философии марксизма.
15.Философские и естественнонаучные представления о материи.
16.Понятия изменения, движения и развития.
17. Исторические формы диалектики и метафизики. Диалектика и метафизика (антидиалектика) как
методы познания.
18.Проблема познаваемости мира. Агностицизм и скептицизм.
19.Понятие детерминизма и причинность.
20.Чувственное познание и его формы.
21.Мышление и его формы. Основные законы логики.
22.Проблема происхождения человека. Основные факторы антропосоциогенеза.
23.Сознание и самосознание. Проблема бессознательного.
24.Философское учение об истине.
25.Практика и ее роль в познании.
26.Эмпирический уровень научного познания.
27.Теоретический уровень научного познания.
28.Природа и сущность философских категорий.
29. Природа и общество. Их взаимодействие.
30.Основные исторические этапы общественного развития. Понятие "информационного общества".
31.Общественное сознание. Его уровни и формы.
32. Понятие нравственности. Основные этические категории.
33.Эстетическое отношение к действительности. Особенности художественного мышления.
34.Политическая сфера жизни общества. Общество и государство.
35.Религия как форма общественного сознания.
36.Понятие науки. Наука как система знания и социальный институт.
37 . Право. Его происхождение и сущность.
38.Понятие личности в философии. Личность и общество.
39.Проблема соотношения социального и биологического в человеке.
40.Понятия свободы и необходимости в философии.
41.Общественный прогресс и его критерии.
42.Глобализация: ее социальные и культурные аспекты.
1. Философия как форма общественного сознания.
Слово "философия" связывается в представлении человека о чём-то бесконечно сложном и недоступном
простому смертному. Философия, действительно, бесконечна и сложна, но отсюда не следует её
непостижимость. То, что создано одним человеком, в принципе может быть понято другим человеком. Кроме
того, понимание не обязательно предполагает согласие с идеями мыслителей.
Философское знание - по своей природе знание мировоззренческое, а в области мировоззрения совпадение
мнений - исключение из правила разнообразия взглядов и мнений. Непонятность философии известна давно
и определяется не столько способностями человека, сколько спецификой знания. По этому поводу Гегель
писал: "...обладая представлениями, мы ещё не знаем их значения для мышления, ещё не знаем лежащих в
их основании мыслей и понятий. И наоборот, не одно и то же - иметь мысли и понятия и знать, какие
представления, созерцания, чувства соответствуют им". Однако кроме трудностей интеллектуального
порядка имеются и практические соображения. Бытует мнение, что от философии нет никакой пользы, в
отличие, например, от математики или физики.
Достойны сочувствия те студенты (и уже не студенты), которые полагают, что философия им не нужна.
Отношение к изучению философии - своего рода диагноз духовного развития личности. Во взглядах таких
людей сказываются предрассудки предшествующих поколений, видевших в философии исключительно
средство социалистической пропаганды. Полагаю, что им философия, действительно, не нужна: они до неё
ещё не доросли интеллектуально. Древнегреческий философ Эпикур завещал: "Пусть никто в молодости не
откладывает занятия философией, а в старости не устаёт заниматься философией; ведь никто не бывает ни
недозрелым ни перезрелым для здоровья души". Свыше пятисот лет тому назад итальянский гуманист Пико
делла Мирандола писал: "Я никогда не постыжусь похвалить себя за то, что никогда не занимался
философией иначе, как из любви к философии, и ни в исследованиях, ни в размышлениях своих никогда не
рассчитывал ни на какое вознаграждение или оплату, кроме как на формирование моей души и на понимание
истины, к которой я страстно стремился". В плане таких высказываний остаётся лишь сожалеть о
принудительном изучении основ философии, которое нынешним поражённым практицизмом поколениям
людей не приносит никакой "пользы".
В данном пособии, не стремясь объять необъятное, предпринята попытка показать философию как форму
общественного сознания, существующую наряду с религиозным, правовым, политическим и иным сознанием
общества. Изучающему философию чрезвычайно важно отделить её от науки. Такое отделение является
залогом понимания смысла разных философских учений. Над рядом поколений людей тяготеет
представление о философии как науке, что противоречит её общественному предназначению. Слово "наука"
часто используется в культурологическом смысле как упорядоченная система знаний. В этом смысле наукой
называются и некоторые иные экзотические области знания. Но имеется и иное понимание науки, о котором
речь ниже.
О философии написано очень много, кажется, будто уже больше ничего сказать нельзя. Но если кто-то спел
песню, из этого факта вовсе не следует, что кто-то другой не может спеть эту же песню по-своему. В связи с
этим нарушено традиционное изложение материала. Философия представлена в различных, хотя и не во
всех своих сторонах. Разделы философии относительно обособлены, однако, некоторые мировоззренческие
проблемы фигурируют в разных разделах. Поэтому имеют место повторы материала. Они допустимы, так как
повторенье - мать ученья. Автор не признаёт так называемой социальной философии, поскольку считает всю
философию социальной. Деление философии по объекту, а не по проблематике, необоснованно, тем более,
что объект философии - не конкретный фрагмент действительности, а отношение человека ко всем
фрагментам, объединяемых словами "мир", "бытие" и др. Поэтому, по мнению автора, нет никакой
социальной и несоциальной философии, она вся социальна и духовна.
В этом же плане представляется необоснованным рассмотрение так называемого основного вопроса
философии, который даже В. И. Ленин называл "основным гносеологическим вопросом". Изучение
философии в плане "основного вопроса" существенно обедняет философию, так как за её пределами
остаются важные для каждого человека мировоззренческие вопросы о свободе (не только как познанной
необходимости), справедливости (не только как этической категории), равенства (не только как социального
равенства), предназначения человека, его судьбы, смысла жизни и ряда других вопросов.
В данном пособии не излагается материал истории философии, поскольку он изложен почти во всех
учебниках, и нет нужды в повторении известного. Приводятся лишь мнения отдельных философов по тем или
иным проблемам. Материал пособия излагается конспективно и предельно простым языком. Используется
наименьшее количество иностранных слов, дабы не создавалось впечатление великой учёности. Язык
философии должен быть прост и понятен, что тем более актуально ввиду особой объективной сложности её
проблем. Поэтому кто ясно мыслит, тот ясно излагает. Примером тут могут быть работы Арсения
Николаевича Чанышева. Талант этого философа сказывался, в частности, в его чрезвычайно живом и
понятном языке, который облегчает усвоение сложных мировоззренческих проблем. Интересующемуся
философией желательно почитать работы этого философа. И всё же философию нельзя излагать "своим
языком". Приступая к изучению основ философии (или науки), следует одновременно усваивать её термины и
понятия. Без этого философия будет выглядеть сложнее всех не только общеобразовательных, а и
специальных дисциплин.
Философия
Онтология, гносеология, аксеология
Структура фил. Знания: 1) Ядро философии - диалектика, наука о наиболее общих законах развития
природы, общества и мышления. 2) Гносеология (теория познания) - наука о том, как человек познает мир и
самого себя. 3) Онтология - учение о бытии. 4) Общая социология - о закономерностях и движущих силах
развития общества. От общей социологии отделились такие науки: этика, политология, религиоведение и др.,
которые существуют сегодня как самостоятельные науки. 5) Историко-философский раздел - изучение
истории фил учений. 1-5 Ф в полном смысле слова, 1-3 фил. в узком смысле слова.
Онтология равнозначно метафизике изучает высшие, недоступные органам чувств, лишь предполагаемые
начала всего существующего, обязательное для всех наук. Она выступает в тесной связи с
естественнонаучным и гуманитарным знанием. Онтология выступает как система умозрительных всеобщих
определений бытия. Проблему бытия тесным образом связывают с научным и жизненным
(экзистенциальным) опытом, с границами и возможностями познания действительности.
Гносеология - важная часть философской теории, учение о способности человека познать действительность,
об источниках, формах и методах познания, об истине и путях ее достижения. Термин ввел Кант.
Материалистическая гносеол. исходит из признания объективности внешнего мира и возможности его
познания. Идеалистическая гносеол. либо утверждает, что познание является отражением мистической идеи,
либо считает, что мир создается в процессе восприятия, т.к. предметы суть “комплексы ощущений”, либо в
принципе отрицает возможность познания мира.
Аксеология - раздел философии, посвященный учению о ценностях. Преобразую окружающий мир, люди
создают матер. и духовн. ценности. Среди них производственно-бытовая техника, здоровье, семья,
нравственные нормы, художественные произведения. В контакте с ними проходит жизнь индивида и для него
не безразлично, какой круг ценностей будет ориентиром и мотивом в его жизни. Особое значение в качестве
ценностей имели истина, добро и красота. Религиозно-христ. мысль в качестве незыблемой основы
ценностей предложила Бога, а главной ценностью - спасение души. Критика религиозных догматов
способствовала возрождению науки и искусства и завершилась разработкой новой системы ценностей, в
которой должное место заняли труд, здоровье, просвещение, познание и техника, государство и социальная
справедливость.
ЭТИКА (греч. ethika: от ethos — нрав, обычай, характер, образ мысли) — 1) на уровне самоопределения —
теория морали, видящая свою цель в обосновании модели достойной жизни; 2) практически — на протяжении
всей истории Э. — обоснование той или иной конкретной моральной системы, фундированное конкретной
интерпретацией универсалий культуры, относящихся к субъектному ряду (см. Универсалии, Категории
культуры): добро и зло, долг, честь, совесть, справедливость, смысл жизни и т.д. В силу этого в традиционной
культуре Э. как теоретическая модель морали и Э. как моральное поучение дифференцировались далеко не
всегда (от восточных кодексов духовной и телесной гигиены до Плутарха); для классической культуры
характерна ситуация, когда этики-теоретики выступали одновременно и моралистами — создателями
определенных этических систем (см. Сократ, Эпикур, Спиноза, Гельвеций, Гольбах, Дидро, Руссо, Кант,
Гегель);
2.Роль философии в жизни человека и общества. Функции философии.
1)совокупность взглядов на мир в целом и на отношение человека к нему 2)комплекс принципов познания
Две функции:1)мировоззренческая 2) методологическая
мировоззренческая
1)Гуманистическая
Бердяев: Будущее всегда в конце концов приносит смерть, и это не может не вызывать тоски. Ф не дает
вечности но помогает укрепить дух. Потеря смысла – самоубийства. Материальность – ничто тут. Убеждения,
воззрения об истине–»безуслвная цель для хотения (религия, фил-я) Жизнь народов определяется
мировоззрением. Фил-я в рабовладельчестве – служила свободной человечности.
Увеличение темпа жизни –» гибель духовного начала. В беседе больше следует замечаниям а не
собственным идеям. Не остается свого. Держимся отчужденно при встрече с себе подобными. Факторы
духовного оскудения: техницизм, сциентизм, политизация, безликость знания. Для общества, как и для
индивида, жизнь без мировоззрения представляет собой нарушение ориентации.
2) Социально-аксиологическая: конструктивно-ценностная, интерпретаторская и критическая.
3) культурно-воспитательная: Воспитание борьбы с противоречиями, а не догматизм + скептицизм.
4) объяснительно-информационная: адекватно отражать свой объект, выявлять его связи, структуру,
закономерности.
Методологическая
1) Эвристическая
Шаблоны, законы познания в разных науках, философия как предпосылка для научных открытий, осмысление
открытий.
2) Координирующая
Координация методов в исследованиях. Процесс растущей профессионализации. Переплетение наук. Спуск
биологии на молекулярный уровень и т.д. В итоге: один объект – много методов, один метод – много
объектов. Дополнительность методов. Методы-дублеры нужны, целесообразны. Принцип доминирования
устанавливает неравнозначность методов и выбирает главные. Нехватка познавательных методов –
появление новых, например биоматематические методы. Принципы: от явления к сущности, конкретность
истины, всестороннее рассмотрение, единство качества количества.
3) Интегрирующая
Объединяет науки. Принцип единства мира. Пограничные науки: биохимия, прикладные: онкология,
синтезирующие: соц.экология, кибернетика. Фил-я создает каркас наук. Сближение мат-ики и фил-ии. Фил-я
наиболее общий интегратор – преодоление разобщенности различных сфер общ-ой деятельности: искусства
и науки, материального и дух-го, разобщенность чл-ва по разным критериям.
4) Логико-гносеологическая
Обоснование понятийных и теоретических структур.
3.Материализм и идеализм как направления в философии, их
основные формы.
Чем отличаются друг от друга основные типы философии? Для материализма (в западной терминологии реализма) основополагающим базисом всего сущего является природа: человеческая субъективность
понимается как часть ее. Единственная совместимая с реализмом форма познания - опыт. Для субъективного
идеализма основополагающим принципом познания служит человеческое сознание. Необходимым
следствием субъективного идеализма выступает скептицизм: ничто с этой точки зрения не дает гарантии, что
мы постигаем действительность такой, какова она на самом деле. Объективный идеализм, в свою очередь, в
Новое время есть синтез реализма и субъективного идеализма: здесь разум в самом себе черпает доопытное
(априорное знание), но одновременно допускает, что постигает сущность действительности, т.к.
действительность, как и субъективный разум, имеет свой исток в абсолютном разуме. Трансцендентальный
идеализм в лице И. Канта (1724-1804) вводит чистое созерцание и схематизированные категории как такие
конструкции разума, которые определенным образом препарируют действительность, не давая нам права
претендовать на познание подлинного бытия - вещей-в-себе. Можно познать лишь мир явлений,
исследование же лежащего позади явлений объективного мира остается для нас принципиально
недостижимым. Априоризм познания у Канта, а позднее у Э. Гуссерля (1869-1988), покоится на
действительной возможности - до определенного предела - исследовать формы сознания как бы изнутри,
непосредственно не обращаясь к предметному миру.
Если материализм является учением о примате материи над идеей, так что идея есть только отражение
материи, то идеалисты учат, наоборот, о примате идеи над материей, поскольку без осмысления, что такое
материя, т.е. без признания в той идеальных начал невозможно ни существование материи, ни наше ее
познание. Это - дилемма всегдашняя и, можно сказать, неискоренимая. Все хотят быть либо
материалистами, либо идеалистами. Правда, необходимо признать, что материализм и идеализм выступают
только предельными и логически выдержанными до конца философскими позициями. Поскольку весьма
трудно проводить неукоснительно и бесповоротно одну из этих позиций, то фактически в истории
человеческой мысли такие точки зрения выступали в смешанном и далее весьма запутанном виде.
4. Возникновение философии (Греция, Индия, Китай).
Первобытное состояние характеризуется синкретизмом (нерасчлененностью, целостностью): там нет
расчленения личности и общества (индивида и рода), материальной и духовной жизни (танец –
преддверие действия), нет религии как таковой (танец – это и религия и искусство, некоторое знание).
Переход к цивилизации – преодоление синкретизма, появляется расчлененность: личность – общество,
материальное производство - духовная жизнь, государство как организатор производства, сакральные
ценности, религиозные организации. Различаются отдельные формы духовной жизни: наука, философия,
этика, религия, искусство.
Переход от нецивилизованного к цивилизованному состоянию в разных местах проявлялся по-разному.
Возникали уникальные социальные организации. Тойнби: произошли изменения географического характера,
которые поставили на грань существования первобытное общество – появились группы людей, которые
бросили вызов этим условиям (пустыня – Египет, море – минойская цивилизация, тропические леса - майя).
Египет, Вавилон, американский континент: – возникли религия, зачатки наук, искусство, т. е. возникла
цивилизация (упорядоченное социальное производство жизни).
Но: не появилась философия.
Возникновение философии – Индия, Китай и Греция. Именно в этих цивилизациях в это время человек
столкнулся с границами бытия. Он осознал свое одиночество, поставил вопрос о смысле бытия и пытался на
него ответить. Иначе: человек сформировался как личность, наделенная самосознанием. Здесь в какой
мере преодолен синкретизм, в какой то мере философия отделена от религии, искусства и т.д.
Отличия философий обусловлены отличиями этих трех цивилизаций (трех типов личности). С тремя типами
личности связаны три типа рефлексии (размышления).
Различие личностей в разных цивилизациях:
Индийская личность – ушедшая внутрь себя; стремление подчинить свое тело своему духу; "измени себя
– и изменится мир".
Китайская личность – на первом плане – служение небу, а в первую очередь – государству (так как небо –
это продолжение государства), служение общему делу; это подчинение, связанное с деянием; это проблемы
человеческого общежития в рамках единого государства (в данном случае имеется в виду элита; элита
создает все это, а нетворческое меньшинство - лишь копирует).
Эллинская личность – свободная, действующая на свой страх и риск, является самоответственной
личностью, строит отношения с другими людьми на основе договора, диалога; мышление рационально,
логика доминирует.
Происхождение философии.
Все философии возникли из мифологий, причем наиболее развитых. Философия – это попытка
рациональными средствами объяснить мифологические сюжеты, дать альтернативу простому принятию
их на веру. Философия появляется как размышление человека о границах своего бытия.
ИНДИЙСКАЯ ФИЛОСОФИЯ
Веды – это сборники песнопений, заклинаний. В них изложена мифология ариев. Их создание – 2000 лет до
н.э. Веды – четыре сборника, самый главный – Ригведа. Но кроме песнопений и заклинаний в них содержится
мировоззренческий элемент. В Ведах заложено начало учения о закономерности всего существующего
(Рита). Ведические сюжеты пытались проявить границы мира, в котором действует человек.
Размышления по поводу содержания ведических гимнов приводит к появлению философии. Первоначально
(IX-VI в.в. до н.э.) философия появилась в форме "Упаншиад" (буквально означает "сидеть около") –
передача знаний от учителя к ученику. Все божества представляются теперь лишь проявлениями
(эманациями) единого бога. Брахман-атман – это и божество и некая единая сущность всего мира (в
синкретичной форме). "Упаншиады" записывались на протяжении столетий. Было сформировано понятие о
некоторой мировой закономерности (дхарма), а также концепция переселения душ (сансары) и
воздаяния за прошлые деяния (карма). Здесь же говорится о том, как человек должен жить: овладение
собой, своими чувствами, своим телом. Тот, кто достиг Атмана, свободен от страсти, жадности и прочих
недостатков, а обладает достоинствами.
Это приводит в VI в. до н.э. к появлению первого религиозно-философского учения – буддизма. Это и
размышление, и практика – философия и религия. Особенность: первоначало мира – Брахман – уходит на
второй план. Мир представляет собой взаимосвязь процессов – нет ничего постоянного. Человек должен
победить свою привязанность к земной жизни. Состояние: угасание, затухание страстей и желаний –
нирвана. Бирма, Таиланд, Вьетнам, Корея, Япония – различные формы буддизма продолжают существовать
по сей день. Буддизм выступает против двух крайностей: погони за мирскими наслаждениями и
аскетическим умерщвлением плоти (например, монах может иметь семью и детей).
Особенности Индийской философии:
Индийская философия принципиально не персонифицирована (нет ни одного имени). Отказ от
приоритета, от своего личного вклада - анонимность.
2. Философия проявлена, но она не отделена от религиозной практики. Она синкретична (связана с
искусством, этикой).
3. Философия направлена внутрь человека. Это философия духовного перерождения.
КИТАЙСКАЯ ФИЛОСОФИЯ
II-нач. I тысячилетия до н. э. наметилась тенденция китайских этносов к объединению.
Особенности Китая
Государственные люди особенно ценятся, основное условие для управления государством: образование.
Китай – многонациональная страна, письменный язык (иероглифы) является единым для всей страны.
Человек, знающий этот язык, становился кандидатом на государственный пост.
Если человек вошел в элиту, то он в ней останется, даже если подвергнется гонениям и преследованиям.
Во времена Мао Цзе-дуна учение Конфуция критиковали, преследовали, но не изъяли из библиотек. Мао
критиковал Конфуция, и для чтения этой критики надо было знать Конфуция. У нас – если госуд. деятеля
сняли, то его все топчут, а у них – Мао Цзе-дун сейчас превратился в объект поклонения.
Китайская мифология формируется коренными народами. Китайская мифология носит арелигиозный
характер. В китайской мифологии отсутствует некое личностное сакральное существо. У них есть небо – как
опора всего. Она огосударствленная. Поклоняясь небу, китаец поклоняется государству.
Китайская философия тоже возникла из мифологии. Первый письменный памятник "Ицзин" – книга
перемен. Это книга устроения государственной жизни. Китайская философия предстает в виде комментария
к этой книге. Эти комментарии рациональны и персонифицированы. Это - творчество индивидуальностей.
Здесь главным объектом философствования становится государство, порядки в обществе (этого не было в
Индийской философии), человек в государстве, семье, обществе. Кит. фил. направлена на рационализацию
общественной жизни людей. Это авторитарная философия. Здесь только диалоги ученика и учителя. Нет
спора, столкновения разных мнений. Рациональность здесь – это действие по правилам, по которым должен
действовать государственный человек. Философы учат как вести государственные дела. Китайская
философия – это некий пласт этико-правовых норм (нерасчлененность).
Лао-Цзы (вторая половина VI- первая половина V в. до н.э. )
Главное – учение о законе, которому подчиняется небо и земля (дао). Дао – начало всего существующего.
Оно бестелесно, лишено формы, о в применении неисчерпаемо. Дао рождает единое, единое рождает два
начала – Ин(ь) и Ян(ь). Ин – пассивное, темное, женское начало. ЯН – активное, светлое, мужское начало.
Принцип парности – на нем строится любое развитие, построение. (Пример - добро/зло, сложение/
вычитание и др. действия в математике). Ин и Ян порождают третье начало, а оно порождает все сущее.
Все сущее содержит в себе Ин и Ян.
Выдвинул требование недеяния: «Следуй естественности». Нужно преодолеть в себе страсти. В этом
мудрость.
Много внимания уделяется поведению человека, размышлениям о хорошем и плохом правлении.
"Лучший правитель тот, о котором народ знает только то, что он существует. Хуже те, которых народ любит.
Еще хуже – которых народ боится. А самый худший – которых народ презирает."
Конфуций – (551- 479 г.г. до н.э.) (Кун Фу-цзи).
Конфуций занимался упорядочением и комментариями "Книги перемен". Его собственные суждения
собраны в отдельной книге бесед и суждений о мире, государстве и человеке.. Конфуций создал принцип
исправления имен (если человек когда-то принадлежал к аристократии, он должен принадлежать к ней и
сейчас). Принцип "жень" - "чего не желаешь себе, того не делай и другим". Разработка ритуала – правил
регулирования отношений между государством и обществом, отдельными родами, отдельными индивидами и
т.п.
1.
Конфуций стремился создать этико-правовую систему, нормировать все отношения: Как вести
государственные дела? К.: необходимость продовольствия, военное снаряжение, доверие людей
правителю и его близким; От чего можно отказаться в сложной ситуации? Сначала – военное снаряжение,
потом продовольствие.
Конфуцианство – обезбоженная религия. Знание о природе – на втором плане. Главное – человек.
ГРЕЧЕСКАЯ ФИЛОСОФИЯ
Б. Рассел: Во всей истории нет ничего более удивительного и ничего более трудного для объяснения, чем
возникновение цивилизации в Греции. Греки изобрели науку и философию.
В греческой культуре определенно преодолевается момент синкретизма, происходит расчленение, и
принцип рациональности используется во всей его мощи (как принцип объяснительный). Мифология
существует наряду с философией, но ей уже отводится определенное место. Миф – не опровергаем, его
можно принять или не принять. Рациональность приводит к появлению истины, доказываемой или
опровергаемой, причем без ссылки на авторитеты. Греки вводят размышления в форме диалога. Это не
только диалог между людьми, но и диалог внутри человека (вся европейская философия – диалогична –
опять принцип парности).
Как возникла греческая цивилизация?
Мы знаем, что существовала критская (минойская цивилизация, занимавшая часть материковой Греции). Она
была разрушена варварами (ахейцы, минойцы, …). После завоевания было время смут ("Илиада" и
"Одиссея"). И вдруг к VII в. до н.э. появляется эллинская цивилизация.
Особенности греческой мифологии.
1. Греческие боги телесны. Они не творцы, а управители. Они тоже сотворены: с начала хаос, потом Гея, а
дальше – саморазвитие.
2. Греческая мифология – авторизована (Гомер и Гесиод).
Особенности греческой философии – в особенностях греческой мифологии.
1. Если две другие философии возникли из толков, комментариев мифологии, то в Греции философия
возникает как альтернатива мифологии. Греки стали обсуждать мифологию.
2. Греческая философия имеет авторов. Философская система - это продукт определенной личности.
3. Греки первые заговорили о космосе и порядке в космосе. Они дали миру слово «закон» («логос» - слово).
Оказывается, космос упорядочен по определенным законам. Греки стали искать в телесном мире
телесное начало. (Пифагор - инородная философия. Его школа была не только математической, но и
этическо-религиозной. Сам Пифагор в молодости был орфиком.)
Откуда возник принцип рациональности?
1) полисное устройство;
2) математика.
Натурфилософия (время - V-IV в.в. до н.э.):

здесь главным объектом является природа;

философия еще не отделена от науки; это форма рационального рассуждения, которая строится по
образцу полисного устройства и пользуется методом математики.

Главная проблема - проблема начала (откуда все взялось).





Милетская школа (Ионическая): Фалес; Анаксимандр; Анаксимен.
Гераклит Эфесский.
Другие школы возникли на берегах Италии:
Пифагор и Пифагорейский союз.
Элейцы (Ксенофан, Парменид, Зенон)
Философия Древнего Востока на протяжении нескольких тысячелетий может быть соотнесена с тремя
центрами: древнеиндийская, древнекитайская цивилизации и древняя цивилизация Среднего Востока. ФДВ
развилась из мифологических сюжетов этих цивилизаций.
Причины возникновения: 1.социально-экономическая (переход от меди к железу) 2.товарно-ден. отнош.
3.ослабление родо-племенных связей 4.первое гос-во 5. духовная жизнь.
В Индии процесс зарождения Ф. наз-ся "эпохой брожения умов".
Ф. возникает в Индии как критика брахманизма. Основные ф-ие школы: аджика (адживика) (фатальнонатуралистическое учение), джайнизм (познание мира), буддизм (попытка осознать духовное и
телесное). Индийская Ф. Систематически излагалась в сутрах Веды - первые священные книги древней
Индии, результатом дальнейшей разработки канонов учения стали Брахманы (I тыс. до н.э. ритуальные
тексты), араньяки ("лесные книги для отшельников" середина I тыс. до н.э.), упанишады ("знания
полученные у ног учителя" до II тыс. до н.э.). Для древнеиндийской школы хар-ны:1.внимание к
вопросам поиска сущности чел. И окружающего мира 2.признание тождества между микро- и
макрокосмосом 3.признание существование 4-х уровней бытия: телесный, уровень сост. из жизненного я,
уровень состоящий из сознания, сост. обобщающее в себе все три уровня - "атман". В Китай процесс
зарождения Ф. наз-ся "эпохой борющихся царств". Первые ф-ы бродяги критиковали мифологию. Ф-ы крутые
Конфуций и Лао-дзы. Для древнего Китая хар-на опора на священные книги - "пятикнижие". Аскеты,
бродячие мудрецы - первые критики мифологиии, подготовили эпоху борющихся царств. Уже в наиболее
ранней из книг упоминается два принципа янь и инь олицитворяют два взаимодополняющих начала (муж.
и жен.). Позже включена категории ци - нематериальная субстанция, что пронизывает весь космос.
Расцвет приходится на время существования 6 классических школ. Буддизм - зародился в Индии в VI-V вв.
до н.э., видит освобождение от страданий на пути нравственого совершенствования, удаления от мира и
достижения путем особых духовных медитаций и физических упражнений состояния нирваны. В первых
веках нашей эры буддийская религия терпевает поражение.
5. Особенности античной философии.
Древние греки и римляне 6 в. до н.э. – 6 в. н.э. источник колыбель. Цель: первопричина бытия, средстворазум, не религия, не искусство. Аристотель: начало фил-ии – удивление. Знание ради самого знания.

Ранняя классика

Средняя

Высокая

Эллинизм
Ранняя: Зенон, Пифагор, Фалес, Демокрит. Проблема: Физис, космос
Средняя: Сократ и его школа. Проблема: сущность человека.
Высокая: Платон, Аристотель. Проблема: синтез философского знания.
Эллинизм: Эпикур, Сенека (неостецизм) Проблема: мораль, свобода человека, познание, космос, судьба.
Идеи:
1) Противоречивость формы и материи, тождество и противоположность бытия и небытия. Главные
элементы, космос и его структура.
2) Проблема человека: мораль, отношения, политика, счастливое гос-во, истина достижима? Существует?
3) Воля и свобода человека. Познание – счастье свободного человека.
4) Отношение Бога и человека, построение Богом космоса.
5) Поиск рациональных методов познания, мир вещей и мир идей.
Пример про Афины и Спарту.
6. Средневековая философия
Средневековая европейская христианская философия 1-15 века. Фил-я – служанка богословия. Вопросы:
сотворен ли мир Богом или сущ-ет сам по себе? Свобода воли или предпределение?

Патриарстика

Схоластика
Патр. : проблема сущности Бога, спасение души, град божий.
Схоластика – развитие Патр. Много надуманных понятий, муть.
Ренессанс
Духовность + античное наследие. Антропоцентричность. Выдвижение опытных наук (Коперник, Галилей)
Опор на опыт и разум. Первые утопии рисующие идеальное гос-во.
7. Основные направления философии Нового времени.
Эмпиризм и рационализм.
Понятие научной революции и общие черты философии Нового Времени.
Предпосылки для формирования Ф. нового времени связаны с переносом интереса мыслителей с проблем
схоластики и теологии на проблемы натур ф. В тот же период имеют место попытки ф.заново обосновать
естествознание, соединив эксперимент и размышления как основу теоретического метода. В 17 веке
интерес ф. был направлен на вопросы познания - Ф.Бекон развивал учение индукции, Декарт понятие
метода в Философии. На первом плане проблемы гносеологии. Два основных направления ф.: Эмпиризм направление в теории познания которое признает чувственный опыт как единственный источник знаний. а)
идеалистический (Беркин, Юм) Э. опыт совокупность ощущений и представлений, величина мира =
величине опыта. б) материалистический (Бекон, Гоббс) - источник чувственного опыта сущ. внешний мир.
2. Рационализм (лат. разумный) выдвигает на первый план логическое основание науки, признает разум
источником познания и критерием его истинности.
Френсис Бекон - развивал учения о индукции. Неполная индукция
доказательства до получения противоречия. "Знание сила". Заслуги:
-
исключение логического
1) восстановил матер. традицию в европейской Философии.
2) предложил новое понимание материи - совокупность частиц
3) один из основателей механики "движение неотъемлемый атрибут материи"
В целом великое достоинство науки Бэкон считал почти самоочевидным и выразил это в своём знаменитом
афоризме «Знание — сила».
Однако на науку делалось много нападок. Проанализировав их, Бэкон пришел к выводу о том, что Бог не
запрещал познание природы, как, например, утверждают теологи. Наоборот, Он дал человеку ум, который
жаждет познания Вселенной. Люди только должны понять, что существуют два рода познания: 1) познание
добра и зла, 2) познание сотворенных Богом вещей.
Познание добра и зла людям запрещено. Его им дает Бог через Библию. А познавать сотворенные вещи
человек, наоборот, должен с помощью своего ума. Значит, наука должна занимать достойное место в
«царстве человека». Предназначение науки в том, чтобы умножать силу и могущество людей, обеспечивать
им богатую и достойную жизнь.
Но также Бэкон указывал и на плачевное состояние науки.
До сих пор, говорил Бэкон, открытия делались случайно, не методически. Их было бы гораздо больше, если
бы исследователи были вооружены правильным методом. Метод — это путь, главное средство
исследования. Даже хромой, идущий по дороге, обгонит нормального человека, бегущего по бездорожью.
Индукция может быть полной (совершенной) и неполной. ПОЛНАЯ ИНДУКЦИЯ означает регулярную
повторяемость и исчерпаемость какого-либо свойства предмета в рассматриваемом опыте. Индуктивные
обобщения исходят из предположения, что именно так будет обстоять дело во всех сходных случаях. В этом
саду вся сирень белая - вывод из ежегодных наблюдений в период ее цветения.
НЕПОЛНАЯ ИНДУКЦИЯ включает обобщения, сделанные на основе исследования не всех случаев, а только
некоторых (заключение по аналогии), потому что, как правило, число всех случаев практически необозримо, а
теоретически доказать их бесконечное число невозможно: все лебеди белы для нас достоверно, пока не
увидим черную особь. Это заключение всегда носит вероятный характер.
Пытаясь создать «истинную индукцию», Бэкон искал не только факты, подтверждающие определенный
вывод, но и факты, опровергающие его. Он, таким образом, вооружил естествознание двумя средствами
исследования: перечислением и исключением. Причем главное значение имеют именно исключения. С
помощью своего метода он, например, установил, что «формой» теплоты является движение мельчайших
частиц тела.
Итак, в своей теории познания Бэкон неукоснительно проводил мысль о том, что истинное знание вытекает из
опыта. Такая философская позиция называется эмпиризмом. Бэкон и был не только основоположником, но и
самым последовательным эмпириком.
Рене Декарт (дуалист) - математик, физик. В космологии идея естественного развития солнечной
системы, в Ф. учение о субстанции, материя = протяженность. Пустота нематериальна. Понимание
человека - бездушный телесный механизм и мыслящая душа + воля. Животный живые автоматы. Бог
сущность, которая является причиной всего сущего и не более того. Главная задача чел. господство над
другими автоматами, когда чел. достигнет истинного знания при двух условиях
1) знание естественной очевидности
2) знание подчинено единому универсальному методу познания.
Философия Декарта была дуалистической. Он признавал наличие в мире двух объективных сущностей:
протяжённой (res extensa) и мыслящей (res cogitans), при этом проблема их взаимодействия в мыслящем
существе оказалась в принципе не разрешимой в его философии. Кроме обычной материи, Декарт выделил
обширный класс невидимых тонких материй, с помощью которых пытался объяснить действие теплоты,
тяготения, электричества и магнетизма.
Главным вкладом Декарта в философию стало классическое построение философии рационализма как
универсального метода познания. Разум, по Декарту, критически оценивает опытные данные и выводит из
них скрытые в природе истинные законы, формулируемые на математическом языке. При умелом
применении нет пределов могуществу разума.
Другой важнейшей чертой подхода Декарта был механицизм. Материя (включая тонкую) состоит из
элементарных частиц, локальное механическое взаимодействие которых и производит все природные
явления. Для философского мировоззрения Декарта характерен также скептицизм, критика
предшествующей схоластической философской традиции.
Самодостоверность сознания (декартовское «мыслю, следовательно, существую»; «Cogito, ergo sum.»),
равно как и теория врождённых идей, является исходным пунктом картезианской гносеологии.
Картезианская физика, в противоположность ньютоновской, считала всё протяжённое телесным, отрицая
пустое пространство, и описывала движение с помощью понятия «вихрь»; физика картезианства
впоследствии нашла своё выражение в теории близкодействия.
В развитии картезианства обозначились две противоположные тенденции:


к материалистическому монизму (Х. Де Руа, Б. Спиноза)
и к идеалистическому окказионализму (А. Гейлинкс, Н. Мальбранш).
Мировоззрение Декарта положило начало т. н. картезианству, представленному



голландской (Барух да Спиноза),
немецкой (Готтфрид Вильгельм Лейбниц) и
французской (Николь Мальбранш) школами.
Метод радикального сомнения
Исходной точкой рассуждений Декарта является «сомнение во всём». Скептицизм был всегда выдающейся
чертой французского ума, равно как и стремление к математической точности знаний. В эпоху Возрождения
французы Монтень и Шаррон талантливо пересадили во французскую литературу скептицизм греческой
школы Пиррона. Математические науки процветали во Франции в XVII столетии.
Скептицизм и поиски идеальной математической точности — два различных выражения одной и той же черты
человеческого ума: напряженного стремления достигнуть абсолютно достоверной и логически
непоколебимой истины. Им совершенно противоположны:


с одной стороны — эмпиризм, довольствующийся истиной приблизительной и относительной,
с другой — мистицизм, находящий особое упоение именно в туманной расплывчатости
неотчётливого знания.
Ничего общего ни с эмпиризмом, ни с мистицизмом Декарт не имел. Если он искал высшего абсолютного
принципа знания в непосредственном самосознании человека, то дело шло не о каком-либо мистическом
откровении неведомой основы вещей, а о ясном, аналитическом раскрытии самой общей, логически
неопровержимой истины. Её открытие являлось для Декарта условием преодоления сомнений, с которыми
боролся его ум.
Сомнения эти и выход из них он окончательно формулирует в «Началах философии» следующим образом:
Так как мы рождаемся детьми и составляем разные суждения о вещах прежде, чем достигнем полного
употребления своего разума, то многие предрассудки отклоняют нас от познания истины; избавиться от них
мы, по-видимому, можем не иначе, как постаравшись раз в жизни усомниться во всем том, в чём найдем хотя
бы малейшее подозрение недостоверности…. Если мы станем отвергать все то, в чём каким бы то ни было
образом можем сомневаться, и даже будем считать все это ложным, то хотя мы легко предположим, что нет
никакого Бога, никакого неба, никаких тел и что у нас самих нет ни рук, ни ног, ни вообще тела, однако же не
предположим также и того, что мы сами, думающие об этом, не существуем: ибо нелепо признавать то, что
мыслит, в то самое время, когда оно мыслит, не существующим. Вследствие чего это познание: я мыслю,
следовательно существую, — есть первое и вернейшее из всех познаний, встречающееся каждому, кто
философствует в порядке. И это — лучший путь для познания природы души и её различия от тела; ибо,
исследуя, что же такое мы, предполагающие ложным все, что от нас отлично, мы увидим совершенно ясно,
что к нашей природе не принадлежит ни протяжение, ни форма, ни перемещение, ничто подобное, но одно
мышление, которое вследствие того и познаётся первее и вернее всяких вещественных предметов, ибо его
мы уже знаем, а во всем другом ещё сомневаемся.
Таким образом, найден был Декартом первый твёрдый пункт для построения его миросозерцания — не
требующая никакого дальнейшего доказательства основная истина нашего ума. От этой истины уже можно,
по мнению Декарта, пойти далее к построению новых истин.
Прежде всего, разбирая смысл положения «cogito, ergo sum», Декарт устанавливает критерий
достоверности. Почему известное положение ума безусловно достоверно? Никакого другого критерия,
кроме психологического, внутреннего критерия ясности и раздельности представления, мы не имеем. В
нашем бытии как мыслящего существа убеждает нас не опыт, а лишь отчётливое разложение
непосредственного факта самосознания на два одинаково неизбежных и ясных представления, или идеи, —
мышления и бытия. Против силлогизма как источника новых знаний Декарт вооружается почти так же
энергично, как ранее Бэкон, считая его не орудием открытия новых фактов, а лишь средством изложения
истин уже известных, добытых другими путями. Соединение упомянутых идей в сознании есть, таким
образом, не умозаключение, а синтез, есть акт творчества, так же как усмотрение величины суммы углов
треугольника в геометрии. Декарт первый намекнул на значение вопроса, игравшего затем главную роль у
Канта, — именно вопроса о значении априорных синтетических суждений.
Доказательство существования Бога
Найдя критерий достоверности в отчётливых, ясных идеях (ideae clarae et distinctae), Декарт берется затем
доказать существование Бога и выяснить основную природу вещественного мира. Так как убеждение в
существовании телесного мира основывается на данных нашего чувственного восприятия, а о последнем
мы ещё не знаем, не обманывает ли оно нас безусловно, то надо прежде найти гарантию хотя бы
относительной достоверности чувственных восприятий. Такой гарантией может быть только сотворившее
нас, с нашими чувствами, совершенное существо, идея о котором несовместима была бы с идеей обмана.
Ясная и отчётливая идея такого существа в нас есть, а между тем, откуда же она взялась? Мы сами сознаем
себя несовершенными лишь потому, что измеряем своё существо идеей всесовершенного существа. Значит,
эта последняя не есть наша выдумка, не есть и вывод из опыта. Она могла быть внушена нам, вложена в нас
только самим всесовершенным существом. С другой стороны, эта идея настолько реальна, что мы можем
расчленить её на логически ясные элементы: полное совершенство мыслимо лишь под условием обладания
всеми свойствами в высшей степени, а следовательно и полной реальностью, бесконечно превосходящей
нашу собственную реальность.
Таким образом из ясной идеи всесовершенного существа двояким путём выводится реальность бытия Бога:


во-первых, как источника самой идеи о нём — это доказательство, так сказать, психологическое;
во-вторых, как объекта, в свойства которого необходимо входит реальность, — это доказательство
так называемое онтологическое, то есть переходящее от идеи бытия к утверждению самого бытия
существа мыслимого.
Всё же вместе Декартово доказательство бытия Божия должно быть признано, по выражению
Виндельбанда, «соединением антропологической (психологической) и онтологической точек зрения».
Установив бытие всесовершенного Творца, Декарт уже без труда приходит к признанию относительной
достоверности наших ощущений телесного мира, причём строит идею материи как субстанции или
сущности, противоположной духу. Наши ощущения материальных явлений далеко не во всем своём составе
годны для определения природы вещества. Ощущения цветов, звуков и проч. — субъективны; истинный,
объективный атрибут телесных субстанций заключается только в их протяжённости, так как только сознание
протяжённости тел сопровождает все разнообразные чувственные восприятия наши и только это одно
свойство может быть предметом ясной, отчётливой мысли.
Таким образом, в понимании свойств материальности сказывается у Декарта все тот же математический или
геометрический строй представлений: тела суть протяженные величины. Геометрическая односторонность
Декартова определения материи сама собой бросается в глаза и достаточно выяснена новейшей критикой;
но нельзя отрицать, что Декарт верно указал на самый существенный и основной признак идеи
«материальности». Выясняя противоположные свойства той реальности, которую мы находим в
самосознании своем, в сознании своего мыслящего субъекта, Декарт, как мы видим, признает мышление
главным атрибутом духовной субстанции.
Обе эти субстанции — дух и материя — для Декарта с его учением о всесовершенном существе являются
субстанциями конечными, созданными; бесконечной же и основной является только субстанция Бога
Б. Спиноза развил материалистическую сторону учения Декарта противопоставив дуализму
материалистический монизм - философское воззрение, согласно которому все многообразие мира
объясняется с помощью единой субстанции - материи либо духа.
Г. Лейбниц развивал идеи объективного идеализма, заложенные в платоновском наследии, высказал ряд
глубоких мыслей диалектического характера. Мир состоит из мельчайших элементов или монад духовных элементов бытия, обладающих активностью и самостоятельностью, находящихся в
непрерывном изменении и способных к страданию, восприятию и сознанию.
Основные течения философии Нового времени
1. Рационализм. Декарт, Спиноза, Лейбниц.
2. Эмпиризм. Френсис Бэкон, Гоббс, Локк.
3. Английский субъективизм. Беркли, Юм.
4. Материализм. Гольбах, Гельвеций, Дидро.
Эмпиризм
Островного происхождения, сформировался в Англии, которая стремилась к созданию нового порядка.
Именно в Англии протестантизм стал практически общенациональным, Англия создала свою национальную
экономику, Англия дала Ньютона. XVII в. в Англии – период радикальной перестройки общества. Пуританская
революция, установление диктатуры Кромвеля, заканчивается компромиссом 1888 г. (монархия). Они дали
урок: все европейские сообщества могут развиваться только на основе компромисса. Эмпиризм близок к
практике, к зарождающейся рыночной экономике, к промышленности, т.е. рационально-организованному
производству, и соответственно к природе.
Эмпиризм предполагал, что все знания – из чувств, из опыта. Опыт – генерализация (обобщение). Задача
метода: упорядочить переход знания от чувства к мысли. Душа и разум изначально чисты.
Рационализм
Схема: от мысли к чувству. Он ориентирован на теоретическое естествознание (фундаментальная наука).
Опора на математику.
Опыт основанный на ощущениях чел-ка – не метод. (боль в потерянной конечности)
В самом разуме есть интуитивные идеи. Движение от общего к частному.
8.Немецкая классическая философия.
Начало 1770 Кант – конец смерть Фейербаха 1872
Кант, Фихте, Шеллинг, Гегель, Фейербах.
Кант. Не зная как работает разум не можем понять законов природы. Разум ограничен сферой человеческой
практики, а не всесилен как считали в новое время. Формы знания – пространство и время объективно не
существуют. Человек должен верить в Бога, красоту, доброту, свободу. Люди всегда понимали что хорошо,
что плохо –» мораль. Кантовская формула морали:
1) Цель поступков – собственное моральное совершенство и счастье других людей.
2) Поступки людей не должны нарушать свободу других людей.
Теория познания
Главным философским произведением Канта является «Критика чистого разума». Исходной проблемой для
Канта является вопрос «Как возможно чистое знание?» Прежде всего, это касается возможности чистой
математики и чистого естествознания («чистый» означает «неэмпирический», то есть такой к которому не
примешивается ощущение). Указанный вопрос Кант формулировал в несколько неудачных терминах
различения аналитических и синтетических суждений — «Как возможны синтетические суждения априори?»
Под «синтетическими» суждениями Кант понимал суждения с приращением содержания, по сравнению с
содержанием входящих в суждение понятий, которые отличал от аналитических суждений, раскрывающих
смысл самих понятий. Термин «априори» означает «вне опыта», в противоположность термину
«апостериори» — «из опыта». Кант, вслед за Юмом, соглашается, что если наше познание начинается с
опыта, то его связь — всеобщность и необходимость не из него. Однако, если Юм из этого делает
скептический вывод о том, что связь опыта является всего лишь привычкой, то Кант эту связь относит к
необходимой априорной деятельности сознания. Выявлением этой деятельности сознания в опыте Кант
называет трансцендентальным исследованием. Вот как об этом пишет сам Кант: «Я называю
трансцендентальным всякое познание, занимающееся не столько предметами, сколько видами нашего
познания предметов, поскольку это познание должно быть возможным априори». Кант называет свою
философию «критической» в противоположность догматической философии, которая оставляет нерешенным
вопрос возможности знания. Кант, по его словам, совершает Коперниканский переворот в философии, тем,
что первый указывает, что для обоснования возможности знания следует признать, что не наши
познавательные способности должны сообразовываться с миром, а мир должен сообразоваться с нашими
способностями, чтобы вообще могло состояться познание. Иначе говоря, наше сознание не просто пассивно
постигает мир как он есть на самом деле (догматизм), как бы это можно было доказать и обосновать? Но
скорее, наоборот, мир сообразуется с возможностями нашего познания, а именно: сознание является
активным участником становления самого мира, данного нам в опыте. Опыт по сути есть синтез того
содержания, материи, которое дается миром (вещей в себе) и той субъективной формы, в которой эти
ощущения постигаются сознанием. Единое синтетическое целое материи и формы Кант и называет опытом,
который по необходимости становится чем-то только субъективным. Именно поэтому Кант различает мир как
он есть сам по себе (то есть вне деятельности формирования сознания) — вещи-в-себе и мир как он дан в
явлении, то есть в опыте. В опыте выделяется два уровня формообразования (активности) сознания: 1) это
субъективные формы чувства — пространство и время. В созерцании, чувства (материя) постигаются нами в
формах пространства и времени, и тем самым опыт чувства становится чем-то необходимым и всеобщим.
Это чувственный синтез. 2) это категории рассудка, благодаря которому связываются созерцания. Это
рассудочный синтез. Основой всякого синтеза является, согласно Канту, самосознание — единство
апперцепции (Лейбницевский термин). В «Критике» много места уделяется тому, как понятия рассудка
подводятся под представления. Здесь решающую роль играет воображение и рассудочный категориальный
схематизм. Наконец, описав эмпирическое применение рассудка, Кант задается вопросом возможности
чистого применения рассудка, которое он называет разумом. Здесь возникает новый вопрос: «Как возможна
метафизика?». В результате исследования чистого разума Кант доказывает, что разум не может иметь
конститутивного значения, то есть основывать на самом себе чистое знание, которое должно было бы
составить чистую метафизику, поскольку «запутывается» в паралогизмах и неразрешимых антиномиях
(противоречиях, каждое из утверждений которого одинаково обосновано), но только регулятивное значение
— как систему принципов, которым должно удовлетворять всякое знание. Собственно, всякая будущая
метафизика, согласно Канту, должна принимать во внимание его выводы.
Кант выделяет следующие категории рассудка:
1.
Категории количества
1. Единство
2. Множество
2.
3.
4.

3. Цельность
Категории качества
1. Реальность
2. Отрицание
3. Ограничение
Отношения
1. Субстанция и принадлежность
2. Причина и следствие
3. Взаимодействия
Категории модальности
1. Возможность и невозможность
2. Существование и несуществование
3. Предопределённость и случайность
Знание даётся путём синтеза категорий и наблюдений. Кант впервые показал, что наше знание о
мире не является пассивным отображением реальности, а является результатом активной
творческой деятельности сознания.
Фихте. Сознание способно творить мир. Граница свободы чела – свобода других. Ответственность – познать
свое предназначение и действовать.
Шеллинг. Искусство глубже науки. Там ярче видится совпадение природного и разумного. Мир надо
понимать как худ-е произведение.
Гегель. Чел-е мышление должно быть понятийным. История, природа, мысль – в постоянном движении.
Нет вещей в себе, есть еще не познанные вещи. Мир пронизан общими для природы и мышления законами.
Законы диалектики которым подчиняется бытие:
1) переход кол-ва в качество 2)отрицание отрицания 3) единство и борьба противоположностей.
Критерий прогресса – степень свободы. Направленность исторического прогресса к свободе.
Общее для этой эпохи:
1) понимание философии и ее роли. Через фил-ю общество познает себя. Фил-я – эпоха схваченная в
мыслях. Впервые понимается как системное знание.
2) Диалектический метод, учитывающий противоречивость в развитии – единственно верный
3) История чел-ва – как путь разума. Имеет законы которые можно изучить. Критерий прогресса –
степень свободы.
9. Особенности развития философской мысли в России.
10.Основные направления русского космизма.
Основные идеи русского космизма Еще несколько лет назад понятие русского космизма брали неизменно в
кавычки как приблизительное образование, условность. Сейчас русский космизм окреп в своих правах, обрел
законное место в отечественном культурном наследии. Однако объем и содержание этого понятия и
стоящего за ним течения философии остаются весьма расплывчатыми. Под космизмом часто понимают
целый поток русской, а то и мировой культуры, включающий в себя не только философов и ученых, но и
писателей, художников, представителей других творческих профессий. Ведь связь человека и космоса была
предметом изучения уже первых древнегреческих мудрецов. Так в космисты недолго записать, скажем,
Гераклита с его вечноживущим космосом, который не создавали ни боги, ни люди и который живет сам по
себе. Но ведь не случайно говорится именно о русском космизме. Именно в нашей стране начиная с
середины прошлого века, зародилось, а в ХХ веке широко развернулось уникальное космическое
направление научно-философской мысли. Среди множества ученых и мыслителей, отдавших дань этому
направлению, мы должны в первую очередь выделить Н.Ф.Федорова, К.Э.Циолковского и
В.И.Вернадского. Конечно, этими именами плеяда русских космистов далеко не исчерпывается. Так, в
русской религиозной философии конца XIX - начала XX вв. (В.С.Соловьев, П.А.Флоренский, С.Н.Булгаков,
Н.А.Бердяев) также выделяется линия, близкая идеям русского космизма, обращенная, по словам
Н.А.Бердяева, “к активности человека в природе и обществе”. Чтобы избежать произвольного толкования
термина “русский космизм” и, следовательно, чрезмерного расширения числа последователей этого
направления, следует выделить главное в космизме. По мнению современного специалиста по русскому
космизму, автору многих работ, посвященных жизни и творчеству Н.Ф.Федорова, С.Г.Семеновой
принципиально новой чертой русского космизма является идея активной эволюции, т.е. необходимости
нового сознательного этапа развития мира, когда человечество направляет его в ту сторону, в какую диктует
ему разум и нравственное чувство. Поэтому С.Г.Семенова предлагает определять это направление
философии не столько космическим, сколько активно-эволюционным. Человек для русских космистов существо еще промежуточное, находящееся в процессе роста, далеко не совершенное, но вместе с тем
призванное изменить не только окружающий мир, но и собственную природу. Космическая экспансия
человечества - только одна из частей этой грандиозной программы. В русском космизме соединились в
единое целое мысли о преобразовании как макрокосма ( Земли, биосферы, космоса ), так и микрокосма (
человека, как биологического отражения макрокосма ). Недаром такое важное место в русском космизме
занимают рассуждения о продолжении болезней и смерти и, как логическое следствие, - о достижении
бессмертия. Вера в человека, гуманизм - одна из ярчайших черт русского космизма. Родоначальником всей
космической мысли в России был только в последние годы раскрывающийся во всем многообразии
творчества мыслитель второй половины ХIX века Николай Николаевич Федоров. В советское время имя
Федорова было предано забвению, хотя до революции к его идеям обращались самые видные из русских
философов и деятелей культуры. Так, большое влияние оставили встречи и беседы с Федоровым на
творчество Л.Н.Толстого и В.С.Соловьева; большие статьи с разбором философской концепции Федорова
оставили Н.А.Бердяев и С.Н.Булгаков. Уже после смерти философа в начале ХХ века вышло двухтомное
собрание его избранных трудов, озаглавленное федоровскими учениками “Философия общего дела”.
Мизерный тираж в несколько сот экземпляров сразу же сделал труды Федорова библиографической
редкостью, однако и это не стало препятствием для распространения идей мыслителя. Так, сильнейшее
впечатление произвели работы Федорова на калужского учителя К.Э.Циолковского, чье философское
наследие во многом перекликается с федоровскими идеями. “Философия общего дела” открывала перед
человечеством невиданные дали, призывала к титаническим преобразованиям как в мире, так и внутри
каждого индивидуума. “В регуляции же, в управлении силами слепой природы и заключается то великое
дело, которое может и должно стать общим”, - писал Федоров. Мыслитель так развивает свои идеи эволюции
природы и человечества: природная эволюция в своем все усложняющемся развитии привела к появлению
человеческого вида и сознания. Человечество призвано всеобщим познанием и трудом овладеть стихийными
силами как вне, так и внутри себя, выйти в космос для его активного преобразования и обрести новый,
космический статус бытия, когда будут побеждены болезни и сама смерть. Федоров говорит об “имманентном
(естественном) воскрешении” всех человеческих поколений. Это одна из конечных и величайших задач
человечества. Чтобы достичь полного владычества над временем и пространством, Н.Ф.Федоров ставит
перед человечеством ряд задач. В их исторической последовательности одной из первых должна была стать
регуляция, по выражению философа, “метеорических”, космических явлений. Причем начинать, по Федорову,
можно уже сейчас. В качестве примера реальной регуляции природы Федоров приводил опыты
общественного деятеля и ученого начала XIX века В.Н.Каразина, выступавшего с конкретными проектами
управления погодой. От подобных, еще явно несовершенных опытов человечество, по мере увеличения
знаний, должно перейти к овладению всеми земными процессами, превратить свою планету в полностью
управляемый космический корабль. Итак, для Федорова регуляция определяется как принципиально новая
ступень эволюции. Эволюция для Федорова - процесс пассивный, регуляция же должна стать сознательноволевым действием. Но не стоит причислять Федорова к тем ученым, кто отвергал или недооценивал
важность эволюционного процесса. Наоборот. Признавая важность эволюции (хотя бы в происхождении
знания, к примеру), Федоров делает более далеко идущий вывод: существует необходимость сознательного
управления эволюцией, преобразования природы, исходя из глубинных потребностей разума и
нравственного чувства человека. Регуляция для Федорова - широко продуманная идея. Так, уже
упоминавшиеся опыты Каразина или же удачные опыты, проведенные в конце XIX века в Америке по
вызыванию дождя с помощью взрывчатых веществ интересны для Н.Ф.Федорова не в чисто академическом
плане, а для конкретной человеческой пользы. Так уж случилось, что американские опыты по вызыванию
дождя совпали с сильной засухой в России. Следствием засухи стали голод и эпидемии во многих российских
губерниях. И Федоров, откликаясь на злобу дня, важнейшими задачами регуляции ставит решение
продовольственного и санитарного вопроса, которые вмещают в себя весь спектр задач человечества в деле
управления слепыми силами природы. “Голод и смерть происходят от одних и тех же причин, а потому вопрос
о воскрешении есть вопрос и об освобождении от голода”, - писал Федоров. Санитарный вопрос философ
понимает как всеобъемлющий “вопрос об оздоровлении Земли, и притом всей, а не какой-либо отдельной
местности”. Разрабатывая свой проект регуляции, Федоров с самого начала подчеркивал неотделимость
Земли от космоса, тонкую взаимосвязь происходящего на нашей планете с целой Вселенной. “Условия, от
коих зависит урожай, или вообще растительная и животная жизнь на Земле, не заключаются только в ней
самой... весь метеорический процесс, от коего непосредственно зависит урожай или неурожай... весь
теллуросолярный процесс должен бы войти в область сельского хозяйства”. “Единство метеорического и
космического процессов дает основание для расширения регуляции на Солнечную и другие звездные
системы для их воссоздания и управления разумом”. Автором “Философии общего дела” сильно владеет
чувство распахнутости Земли в космические дали. “Труд человеческий не должен ограничиваться пределами
Земли, тем более что таких пределов, границ, и не существует; Земля, можно сказать, открыта со всех
сторон, средства же перемещения и способы жизни в различных средах не только могут, но и должны
изменяться”. Неизбежность выхода человечества в космос рассматривается Федоровым основательно, с
самых различных сторон, от природных и социально-экономических до нравственных. Аргументы “за”
разнообразны: невозможность достичь полной регуляции лишь в пределах Земли, зависящей от всего
космоса, который также изнашивается, сгорает; вместе с тем в бесконечных просторах Вселенной
разместятся мириады воскресших поколений, так что “отыскание новых землиц” становится приготовлением
“небесных обителей” отцам. “Порожденный крошечной Землей зритель безмерного пространства должен
сделаться их обитателем и правителем”. В философской и научно-популярной литературе сейчас много
пишут о том, что с наступлением эры космоса открывается реальная возможность предотвратить в далеком
будущем неизбежный конец человеческой цивилизации. Федоров уже в конце XIX века видел единственный
выход для человечества, упирающегося в неотвратимый земной финал - истощение земных ресурсов при все
большем умножении численности населения, космическая катастрофа, затухание Солнца и т.д., - в
завоевании человечеством новых сред обитания, в преобразовании сначала Солнечной системы, а затем и
дальнего космоса. “Во все периоды истории очевидно стремление, которое доказывает, что человечество не
может удовлетвориться тесными пределами Земли, только земным”, - писал Федоров. Только такая
безбрежная, требующая дерзновения область деятельности, как овладение космосом, привлечет к себе и
бесконечно умножит энергию ума, отваги, изобретательности, самоотверженности, всех совокупных
человеческих сил, которые сейчас расходуются на взаимную рознь или растрачиваются по пустякам.
Федоров отмечает две фундаментальные ограниченности нынешнего человека, тесно связанные между
собой. “Ограниченность в пространстве препятствует повсеместному действию разумных существ во все
миры Вселенной, а ограниченность во времени - смертность - одновременному действию поколений
разумных существ на всю Вселенную”. Первая ограниченность - в пространстве, прикрепленность к Земле разрешается, по мысли Федорова, расселением в космосе, обретением способности к “бесконечному
перемещению”, вторая - во времени, наша смертность - завоеванием бессмертного статуса бытия,
восстановлением погибших, умерших. “Борьба с разъединяющим пространством” для Федорова “первый шаг
в борьбе со всепоглощающим временем”. Ибо бессмертие возможно только при условии преодоления
изолированности нашей Земли от космоса при одновременной регуляции космических явлений. Все проекты
регуляции природы, в том числе и космические, включены Федоровым в высшую цель достижения
бессмертного, преображенного статуса мира. Взгляды Н.Ф.Федорова на активно-эволюционный процесс
развития человеческой цивилизации нашли своих последователей, как прямых, так и опосредованных. Одним
из них был замечательный ученый конца XIX - начала ХХ веков, физик-теоретик Н.А.Умов. Умова смело
можно причислить к энциклопедистам в науке. По словам его ученика и биографа Н.А.Бачинского, труды
Н.А.Умова относятся “ко всем отделам физики и нередко захватывают и сферу сопредельных наук”. Но
уникальность Умова как ученого в том, что наряду с научными изысканиями и экспериментами, параллельно
с выработкой новых и развитием уже известных физических теорий его ищущая мысль формировала свое,
цельное и оригинальное мировоззрение, свой взгляд на эволюцию природы и космоса и место в ней
человека. Попытаемся вкратце представить взгляды ученого на эволюцию вообще. Явление жизни - всего
лишь случайность, но, раз возникнув хрупким островком в океане мертвой материи, именно она движет
теперь судьбу Вселенной.
Обладая стройностью и увеличивая качество этой стройности во все новых и новых живых существах, она
гармонизирует мертвую материю и претворяет рассеянную в пространствах энергию в органические ткани.
Жизнь борется, создает существа уже гораздо прочнее прежних, пестует нервную систему, ведь она
наиболее сложна, дифференцирована, а потому и стройна, упорядочена. И наконец, в предельном усилии, в
высшем творческом порыве живая материя создает человека, который во всеоружии разума и научного
знания, нравственности и мощной способности к творчеству становится новым противником энтропии,
надежным кормчим эволюции. Но кормчий этот менее всех живых существ приспособлен к природной среде
и не довольствуется ее “естественными предложениями”. Он создает себе как бы “вторую природу” в
искусственных орудиях, жилищах, машинах и т.п. Ничего не получив от рождения, он все творит сам. Как не
вспомнить тут федоровское понимание сущности человека, что призван “все даровое обратить в трудовое”.
Вероятно, теперь, спустя десятилетия, когда технический, индустриальный путь стал понемногу
обнаруживать таящиеся в нем противоречия, а колоссальная мощь машины добилась прямо
противоположного тому, о чем мечтал Умов, т.е. предельно умалила человека, продемонстрировала его
бессилие, станет объективно яснее, что внешний прогресс не способен радикально улучшить человеческую
природу, не спасет ни от физического несовершенства, ни от смерти. Да и самые умные и совершенные
машины все же лишь в малой степени организуют косные существа, а скорее, разрушают живые. Но тогда, в
начале века, на волне новых научных открытий и головокружительных технических достижений мечта о
победе над временем, над человеческим несовершенством с помощью техники действительно воодушевляла
таких бескорыстных и чистых сердцем ученых, как Н.А.Умов. Еще один мыслитель, чье имя неразрывно
связано с русским космизмом - К.Э.Циолковский. Творчество Циолковского напрямую берет свое начало в
работах Н.Ф.Федорова.
Федорова недаром называют предшественником космических идей Циолковского, провозвестником того
направления, которое получило название космизма, космической философии. В идеях “Философии общего
дела” было прямо предвосхищено многое из того, что впоследствии конкретно разрабатывалось
Циолковским. Достаточно взять для примера работу Циолковского “Будущее Земли и человечества”. В ней он
ярко воображает наглядные картины самого процесса будущего преобразования планеты. Тут мы найдем
немало активно осуществляющихся федоровских проектов: и метеорическую регуляцию, и широкое
использование солнечной энергии, и усовершенствование растительных форм. “Солнечная энергия теряется
очень незначительно, проходя через тонкий прозрачный покров оранжерей. Мы избавлены от ветров,
непогод, туманов, смерчей и их разрушительного действия. Мы не имеем вредителей для растений и
человека. Растения утилизуют более 50% солнечной энергии, так как разумно подобраны и имеют самые
лучшие условия для своего существования”. Причем Циолковский считает, что для выполнения всех своих
грандиозных будущих задач человечество должно умножиться в тысячу и более раз.
Только тогда оно сможет стать абсолютным хозяином почвы, океана. воздуха и самого себя. В своей работе
Циолковский разворачивает широкий фронт многомиллионных трудовых армий, основной массированный
удар которых направляется на экваториальную область для ее хозяйственного освоения. Он входит во все
детали борьбы с экваториальными стихиями, вплоть до постепенно передвигающейся тонкосетчатой ограды,
в пространстве которой истребляется дикая тропическая фауна и флора и культивируется полезная
человеку. В “Философии общего дела” мы не найдем такой научно-фантастической увлеченности,
гипнотизирующей своим единственно возможным воплощением грядущего. Федоров вырабатывает лишь
основную схему, план “общего дела”, ставит в общей принципиальной форме главную задачу человечеству.
И в этом смысле он более философ, чем Циолковский, для которого характерна особая художественнообразная детализация предвосхищающей мечты. Циолковский признает существующей и действующей во
Вселенной одну субстанцию и одну силу - материю в ее бесконечном превращении. Материи свойственно
усложняться в своем развитии. В отличие от Федорова, Циолковский признает широчайшее распространение
жизни в космосе, в разных формах ( до крайне невероятных ) и на различных ступенях ее развития, вплоть до
самых совершенных, высокосознательных и бессмертных ее представителей. У него сознательная жизнь
буквально кишит во Вселенной. Не говоря уже о бесчисленных планетах, разумные существа живут в эфире,
окружают солнца, звезды. Жизнь для Циолковского возникает и продолжается в любых условиях.
Сознательная жизнь не имеет никаких пределов и развивается даже без всяких условий: без атмосферного
давления, без кислорода, без пищи, довольствуясь только солнечными лучами. У Циоковского Вселенной
свойственна такая организация, при которой она под руководством совершеннейших, подобных богам
существ объединяет между собой ближайшие группы солнц, млечные пути, эфирные острова. Для
Циолковского человек - один из немногих далеко отставших меньших братьев тех высокоорганизованных
сознательных существ, которые преобладают в космосе. Напрашивается сравнение. Для Федорова
человеческая личность - высшая ценность и, следовательно, такая же ценность - ее бесконечная жизнь,
причем развитое нравственное чувство личности требует спасения всех погибших, возвращения всех
утраченных. Для Циолковского иначе: смерти, главного врага федоровского человека, не существует. Понастоящему существуют только атомы-граждане, что составляют мозг совершеннейших существ во
Вселенной.
Но Федоров и Циолковский схожи в одном, в необходимости и возможности выхода человека в космос и
космическом расселении человечества. Замечательно точны слова Циолковского: “Сначала неизбежно идут:
мысль, фантазия, сказка. За ними шествует научный расчет, и уже в конце концов исполнение венчает
мысль”. Сам он решительно приступает ко второму этапу этой последовательности, выводит ставшую теперь
знаменитой формулу конечной скорости движения ракеты, посвящает свое научное творчество техническому
обоснованию ракеты как пока единственного целесообразного снаряда для космических путешествий. Свою
веру в реальность полетов за пределы земной атмосферы Циолковский основывал на расчетах для условий
жизни в невесомости, что ныне является обычной практикой космонавтики. Интересно, что в начале 1920-х гг.
наблюдается огромный общественный интерес к космосу, к проблемам межпланетных сообщений, к идее
овладения стихийными силами природы. Характерным для этого времени оказывается движение
биокосмистов, выступивших как раз с двумя неразрывно связанными лозунгами “интерпланетаризма завоевания космоса и иммортализма - осуществления бессмертия личности”. Свой биокосмический
максимализм они рассматривали как достижение революции.
Для них больба со смертью, с враждебными человеку слепыми природными стихиями - продолжение борьбы
за социальную справедливость. Был выдвинут лозунг: “Пролетариат - победитель буржуазии, смерти и
природы”. Движение биокосмистов было неоднородным и противоречивым, соединяя в себе несоединимое:
требование нравственного долга, конкретной терпеливой работы в области регуляции природы, борьбы со
старением и смертью и анархического воспевания “божественной” свободы обретшего бессмертие индивида.
Одна из наиболее серьезных ветвей космизма в 20-е гг. была представлена последователями учения
Федорова Н.А.Сетницким, А.К.Горским, В.Н.Муравьевым, углублявшими наследие учителя в новом научном и
культурном контексте. Так, философ В.Н.Муравьев вводит взгляды автора “Философии общего дела” на труд
в теоритические поиски существовавшего в те годы Центрального института труда. В своей книге “Овладение
временем” Муравьев, отправляясь от новых достижений в биологии, медицине, а также физике и математике,
стремится к обоснованию идей космической экспансии, преодоления смерти и возвращения к жизни
погибших. К 1930-м гг. представители космической, активно-эволюционной семьи идей начинают
подвергаться разного рода преследованиям. Н.А.Сетницкий был расстрелян, В.Н.Муравьев и А.К.Горский
погибли в ссылке. Нападки, обвинения в идеализме и враждебности его идей социализму обрушиваются на
ученого с мировым именем В.И.Вернадского. Огромен и конкретен научно-философский вклад
В.И.Вернадского в космизм, это можно в определенном смысле уподобить прочному фундаменту, ставящему
на почву реальности дерзновенные проекты и идеи его предшественников, которые без него могут
обернуться прекрасными воздушными замками. Идеи Вернадского о космичности жизни, о биосфере ( сфере
жизни ) и ноосфере ( сфере разума ) своими дальними творческими корнями уходят в новую, начавшуь
активно создаваться с конца XIX - начала XX века философскую традицию осмысления жизни и задач
человека как вершинного ее порождения. Идея эволюции, сформулированная Дарвином и его
последователями, давала человечеству шанс для дальнейшего развития. Причем научная мысль, исходя из
теории эволюции, работала в двух направлениях. С одной стороны, примитивно понимаемая эволюция
сулила лишь доведенный до логического конца естественный отбор, при котором выживает сильнейший и
умнейший за счет слабого. Но была и другая точка зрения на проблему эволюции, которой и придерживался
Вернадский, обосновывавшая самодостаточную и высшую ценность человеческой личности.
Вернадский является одним из основателей теории ноосферы, которая стала важнейшим вкладом в учение
космизма. Ноосфера - это сфера разума. Она стала формироваться одновременно с появлением мышления
у человека, с началом накопления информации в обществе и практического ее использования. Человек,
существо, наделенное разумом и волей, действует в мире с самого его появления как творец и
преобразователь, как вольный или невольный зодчий “сферы разума”. Она потому так и называется, что
ведущую роль в ней играют реалии разума: творческие открытия, духовные, художественные, научные идеи,
которые материально осуществляютс в преобразованной природе, постройках, орудиях и машинах, научных
и творческих комплексах, произведениях искусства и т.д. Таким образом, на Земле создана новая
искусственная оболочка: биосфера, радикально преобразованная трудом и творчеством человека. Но, как
всем нам хорошо известно, это преобразование тем не менее далеко не всегда было по-настоящему
разумным, зачастую носило хищнический характер, неукротимо и жадно потребляя природу, ее ресурсы. Да и
ноосферный информационный поток содержит в себе, в числе прочего, идеологии и концепции
антигуманные, ложные, осуществление которых или уже приносило колоссальные бедствия Земле, или
грозит еще большими, вплоть до гибели всего человечества и биосферы.
Человек в своих антропологических, социальных исторических гранях существо еще далеко не совершенное,
в определенном смысле “кризисное”. Вместе с тем существует идеал и цель высшего, духовного Человека,
тот идеал, который и движет им в стремлении превозмочь собственную природу. Так и создание человека ноосфера - есть и еще достаточно дисгармоничная, находящаяся в состоянии становления реальность, и
вместе с тем высший идеал этого становления. Вернадский как ученый-натуралист много сделал для
объективного изучения складывающейся в геологическом и историческом времени реальности ноосферы;
выдающийся мыслитель, он предвидел сущность “ноосферы как цели”, ее задачи и движущие силы.
Предшественники Вернадского уже создали общефилософское представоение о том, какие изменения
порядка вещей происходят от вторжения человека в природу. Это представление Вернадский ставит на
точную научную основу, введя понятие культурной биогеохимической энергии. В целом биогеохимическая
энергия - свободная энергия, образуемая жизнедеятельностью природных организмов и вызывающая
миграцию химических элементов биосферы. С появлением человека, по Вернадскому, создается “новая
форма власти живого организма над биосферой”, дающая возможность полностью преобразить и
одухотворить природу. В ХХ веке, по мысли ученого, возникли факторы перехода к ноосфере. Первый из этих
факторов - вселенскость человека, то есть “полный захват человечеством биосферы для жизни”. Второй,
быть может, решающий для созданияноосферы - единство человечества. Это задача пока еще для будущего,
однако уже идет процесс создания общечеловеческой культуры, различные уголки Земли связаны
средствами транспорта и связи. Наконец, третий фактор - возможность влияния народных масс на ход
государственных и общественных дел. И, разумеется, то, что было в центре раздумий и надежд Вернадского,
- рост науки, превращение ее в мощную “геологическую силу”, главную силу создания ноосферы. Научная
мысль - такое же закономерное естественное явление, возникшее в ходе эволюции живого вещества, как и
человеческий разум, и она не может, по глубочайшему убеждению ученого, ни повернуть вспять, ни
остановиться. Научными фактами, эмпирическими обобщениями Вернадский доказывает: идти против
эволюции, против нового и объективно неизбежного сознательного, разумного ее этапа, преобразующего мир
и природу самого человека, - неразумно и бесполезно. Он дает обоснованную надежду на будущее. Но чтобы
жить дальше и выполнять свою великую космическую функцию авангарда живого вещества, человечеству
требуется непрерывно восходить, следуя в этом законам эволюции. Особый вклад в развитие русского
космизма внес А.Л.Чижевский, выдающийся ученый, основатель гелио- и космобиологии. Космическая
биология изучает зависимость всех функций живого от деятельности Солнца и шире - от состояния космоса;
эта новая наука у Чижевского детализировалась в различные отрасли - космомикробиологию,
космоэпидемологию, и каждая из них была результатом огромной работы ученого. Но все же самым
оригинальным ядром исследований Чижевского стала теория гелиотараксии ( от гелиос - Солнце и тараксио возмущаю ); ее основной закон, сформулированный ученым в 1922 году, утверждает, что “состояние
предрасположения к поведению человеческих масс есть функция энергетической деятельности Солнца”.
Вспомним еще одного крупного советского ученого, долгие годы возглавлявшего Академию наук Белорусской
ССР, - В.Ф.Купревича, который незадолго до смерти в 1969 году выступил в периодической печати с идеями,
близкими федоровским взглядам на жизнь и смерть. Купревич стоит на той точке зрения, что смерть не
изначальна в природе, она явилась приспособительным средством, выработанным в прцессе эволюции для
более быстрого совершенствования рода под действием естественного отбора. Но в человеке этот механизм
непросто исчерпывает себя, через него уже не достигается прогресса, ибо вступает активная,
преобразующая мир и себя сила - разум, по самой своей сути требующий бесконечного личностного
совершенствования. Смена поколений превращается в анахронизм. Породив сознание, природа создает
предпосылки остановки процесса естественного отбора и, сооьветственно, смерти. Достижение бессмертия
для Купревича - не самоцель человечества, а средство покорения окружающего пространства. “Смертный
человек бросает вызов времени и пространству. Он выходит один на один против бесконечной Вселенной,
чтобы обрести тайну вечной жизни”, - писал Купревич. Вся активно-эволюционная мысль - от мечты,
выраженной в “Философии общего дела” Н.Ф.Федорова до учитывающих реальную последовательность дел
ноосферных идей Вернадского - работает на задачи, касающиеся внутренне-биологического прогресса
человека. Когда Вернадский говорит о принципиально новых “общечеловеческих действиях и идеях”, которые
возникли в ХХ веке как одна из предпосылок перехода от биосферы к ноосфере, он имеет в виду “проблему
сознательного регулирования размножения, продления жизни, ослабления болезней для всего
человечества”, считая при этом, что тут только начало и “остановлено это движение быть не может”.
Выступая против “примата математических, астрономических и физико-химических наук, вытекающего из
современного научного “построения мироздания””, В.И.Вернадский выдвигал на первое место науку о жизни в
самом широком ее значении. Тем самым совершалась как бы гуманизация научной картины мира, причем в
ноосферном ее смысле. И свою биогеохимию Вернадский недаром включал в то течение мысли, которое
видит “признаки гегемонии биологических наук в научных построениях в ближайшем будущем”. Активноэволюционные мыслители сумели соединить заботу о целом, о Земле, биосфере, космосе, с пониманием
запросов высшей ценности - конкретного человека, носителя разума. Гуманизм, не прекраснодушный, а
основанный на глубоком знании, вытекающий из целей и задач самой природной, космической эволюции,
мировоззренческий оптимизм свойственнен всему этому семейству идей.
В заключение хотелось бы еще раз подчеркнуть общие родовые черты космического, активно-эволюционного
направления философского и научного поиска, осуществленного в России в последние десятилетия. Прежде
всего, это понимание восходящего характера эволюции, роста в ней разума и признание необходимости
нового, сознательно-активного ее этапа, получающего различные названия - от “регуляции природы” до
ноосферы. Утверждается и несовершенство, “промежуточность” нынешней природы человека, но вместе - и
высокое его достоинство, преобразовательная роль в мироздании. Возникает новый взгляд на человека как
не только на исторического социального деятеля, биологический субъект, но и на существо
эволюционизирующее, космическое. Вместе с тем субьектом планетарного и космического
преобразоватеотного действия признается не отдельный человек, а сборная совокупность сознательных,
чувствующих существ, все человечество в единстве своих поколений. Течение русского космизма имеет
значение общечеловеческое, оно дает глубокую теорию, поразительные предвосхищения, глядящие не
только в современные, но и в значительно более далекие времена. В наши дни, озабоченные поисками
принципиально нового типа мышления, которое могло бы открыть горизонты коллективной, планетарной
надежде, наследие русских космистов приобретает особую притягательную силу.
11.Позитивизм, исторические формы его развития.
Позитивизм (лат. positivus — положительный) в качестве главной проблемы рассматривает вопрос о
взаимоотношении философии и науки. Главный тезис позитивизма состоит в том, что подлинное
(положительное) знание о действительности может быть получено только лишь конкретными,
специальными науками.
Первая историческая форма позитивизма возникла в 30-40 г. XIX века как антитеза традиционной
метафизике в смысле философского учения о началах всего сущего, о всеобщих принципах бытия, знание о
которых не может быть дано в непосредственном чувственном опыте. Основателем позитивистской
философии является Огюст Конт (1798-1857), французский философ и социолог, который продолжил
некоторые традиции Просвещения, высказывал убеждение в способности науки к бесконечному
развитию, придерживался классификации наук, разработанной энциклопедистами.
Конт утверждал, что всякие попытки приспособить «метафизическую» проблематику к науке обречены на
провал, ибо наука не нуждается в какой-либо философии, а должна опираться на себя. «Новая
философия», которая должна решительно порвать со старой, метафизической («революция в философии»)
своей главной задачей должна считать обобщение научных данных, полученных в частных, специальных
науках.
Вторая историческая форма позитивизма (рубеж XIX-XX вв.) связана с именами немецкого философа
Рихарда Авенариуса (1843-1896) и австрийского физика и философа Эрнста Маха (1838-1916). Основные
течения — махизм и эмпириокритицизм. Махисты отказывались от изучения внешнего источника знания
в противовес кантовс-кой идеи «вещи в себе» и тем самым возрождали традиции Беркли и Юма. Главную
задачу философии видели не в обобщении данных частных наук (Конт), а в создании теории научного
познания. Рассматривали научные понятия в качестве знака (теория иероглифов) для экономного описания
элементов опыта — ощущений.
В 10-20 гг. XX века появляется третья форма позитивизма — неопозитивизм или аналитическая философия,
имеющая несколько направлений.
Логический позитивизм или логический эмпиризм представлен именами Мори-ца Шлика (1882-1936),
Рудольфа Карнапа (1891-1970) и других. В центре внимания проблема эмпирической осмысленности
научных утверждений. Философия, утверждают логические позитивисты, не является ни теорией познания,
ни содержательной наукой о какой-либо реальности. Философия — это род деятельности по анализу
естественных и искусственных языков. Логический позитивизм основывается на принципе верификации
(лат. verus — истинный; facere — делать), который означает эмпирическое подтверждение теоретических
положений науки путем сопоставления их с наблюдаемыми объектами, чувственными данными,
экспериментом. Научные утверждения, не подтвержденные опытом, не имеют познавательного значения,
являются некорректными. Суждение о факте называется протоколом или протокольным предложением.
Ограниченность верификации впоследствии выявилась в том, что универсальные законы науки не
сводимы к совокупности протокольных предложений. Сам принцип проверяемости также не мог быть
исчерпаем простой суммой Какого-либо опыта. Поэтому сторонники лингвистического анализа—другого
влиятельного направления неопозитивизма Джордж Эдуард Мур (1873-1958) и Людвиг Витгенштейн (18891951), принципиально отказались от верификационной теории значения и некоторых других тезисов.
Четвертая форма позитивизма — постпозитивизм характеризуется отходом от многих принципиальных
положений позитивизма. Подобная эволюция характерна для творчества Карла Поппера (1902-1988),
пришедшего к выводу, что философские проблемы не сводятся к анализу языка. Главную задачу
философии он видел в проблеме демаркации— разграничении научного знания от ненаучного. Метод
демаркации основан на принципе фальсификации, т.е. принципиальной опровержимости любого
утверждения, относящегося к науке. Если утверждение, концепция или теория не могут быть
опровергнуты, то они относятся не к науке, а к религии. Рост научного знания заключается в выдвижении
смелых гипотез и их опровержении.
12.Философия прагматизма.
Прагматизм - философы этого направления отталкивались от принципа практичности. Философия должна
перестать быть простым размышлением о мире, началах бытия и сознания, она должна стать общим
методом решения тех практических проблем, которые ежедневно возникают перед людьми в различных
жизненных ситуациях. Противоположна Экзистенциализму и Философии жизни. Смысл жизни видят в
достижении успеха. Представители Джон Дью, Вильям Пирс, Вильям Джемс. Развилась в 70-е годы XIX
века в США. В американском прагматизме моральное благо выступает как достижение успеха, которое
увязывается с разрешением конкретной проблемной ситуацией, с соответствующими практическими
методиками. Прагматисты более определенно, чем утилитаристы, настаивают на том, что ценности являются
результатом деятельности человека.
Философия прагматизма, прагматизм (от греч. pragma, pragmatos - дело, действие) - философское учение,
трактующее философию как общий метод решения проблем, которые встают перед людьми в различных
жизненных ситуациях. Объекты познания, с точки зрения прагматизма, не существуют независимо от
сознания, а формируются познавательными усилиями в ходе решения практических задач; мышление средство для приспособления организма к среде с целью успешного действия; понятия и теории - всего лишь
инструменты, орудия; истина толкуется в прагматизме как практичная полезность. Возник в 70-х гг. XVII в. в
США; основные идеи высказал Ч. Пирс, доктрину разрабатывали У. Джемс и Дж. Дьюи .
31. Философия прагматизма: Пирс, Дьюи.
Своеобразно происходило развитие позитивистско-аналитического движения на территории США,
там оно преимущественно приняло форму прагматизма. Чарлз Сандерс Пирс подобно многим
другим ученым конца XIX в. внутренне глубоко переживал ситуацию религиозных распрей,
последовавших за публикацией трудов Дарвина. Не приемля догматической теологии и в то же время
полагая, что наука не обязательно должна быть связана с атеизмом, Пирс попытался создать
философскую систему, в которой бы учитывались методы и результаты науки и которая в то же
время была бы совместима с христианством. Чтобы достичь этой цели, он считал необходимым
вначале превратить метафизику в строгую науку, а затем доказать, что сама наука предполагает
метафизическое учение, которое не является несовместимым с религией. Сам Пирс признавал главным
своим результатом в метафизике сведение категорий к трем основным: первичности (чистые возможные
качества, или дух), вторичности (объективный внешний мир, или материя) и третичности (мир общих
понятий, эволюция). (В более ранних работах: качество, отношение, репрезентация; или - качество,
отталкивание, опосредование.)
Перестраивая метафизику, Пирс в первую очередь попытался избавиться от догматизма и
путаницы, которые принесли ей дурную славу. Придерживаясь принципа, согласно которому
научный метод есть единственный подлинный метод получения знания, Пирс определил
"реальность" как то, что было бы открыто бесконечным процессом научного исследования. Эта
дефиниция привела к формулировке "принципа фаллибилизма" (погрешимости), по которому в любой
данный момент времени наше знание о реальности носит частичный и предположительный характер,
оно есть точка в континууме недостоверности и неопределенности. Чтобы метафизика могла войти в
царство знания, или реальности, Пирсу нужен был критерий для различения вопросов, которые
разрешимы с помощью научного метода, и тех вопросов, которые с его помощью не могут быть решены.
Этот критерий он сформулировал в 1878 в знаменитом принципе прагматизма: "Обдумаем, какие
последствия, способные обладать практической значимостью, будет, по нашему представлению, иметь
рассматриваемый нами объект. Наше представление об этих последствиях и есть наше полное
представление о данном объекте". В другой формулировке: "Чтобы установить значение представления,
мы должны обдумать, какие практические последствия по необходимости произойдут, если это
представление окажется истинным; сумма этих последствий составит полное значение данного
представления". На современном языке принцип прагматизма можно выразить следующим образом:
смысл суждения заключается в его логических (или физических) последствиях.
Значительное влияние Пирс оказал на Уильяма Джемса. Однако сам Пирс считал, что взгляды Джемса
не имели ничего общего с его собственными и даже придумал термин "прагматицизм", чтобы отличить
свою теорию от теории Джемса. Для Джемса, согласно Пирсу, прагматизм "означает, что целью
человека является деятельность", в то время как сам Пирс предлагал прагматизм "как теорию
логического анализа, или истинного определения" и считал его "достоинства наипревосходнейшими в
применении к высшим метафизическим теориям".
Работы Пирса по логике и научному методу занимают выдающееся место в философии 19 в. Наиболее
важные результаты были получены в логике. Исследование проблем математической логики привело
Пирса к разработке общей теории знака, в том числе языкового знака. Он наметил (впервые в статьях
1860-х годов) основы науки о знаках, которую назвал семиотикой (сам он говорил и писал "семейотика";
впоследствии термин "семиотика", одно время конкурировавший с термином "семиология", стал
общепринятым. Семиотические идеи Пирса, опубликованные в изданиях, далеких от круга чтения
лингвистов, к тому же написанные крайне тяжелым языком, долгое время были мало известны за
пределами США; независимо от него сходные идеи выдвигал Ф.де Соссюр, пришедший к ним не от
математической логики, а от лингвистики. Концепция Пирса была адаптирована для широкого читателя
и развита в 1930-е годы Ч.У.Моррисом, который фактически и обеспечил ей всемирную известность, а
самому Пирсу - статус основоположника семиотики. Правда, достигнуто это было ценой извлечения
семиотических идей Пирса из широкого философского контекста, существенно отличного от взглядов
как Ф.де Соссюра, так и Ч.Морриса). Немалую роль в популяризации идей Пирса сыграл также
Р.Якобсон.
Одним из ведущих представителей прагматизма, оказавшим сильное влияние на педагогическую
мысль США был американский философ, психолог и педагог Джон Дьюи. "Последней сущностью" в
философии Дьюи можно считать "опыт". "Опыт" - одно из самых многозначных слов человеческого
языка. Обычно говорится, отмечал Дьюи, что человек "тем ближе к реальности, чем дальше от любого
опыта, который когда-либо имел". В противовес этой ортодоксальной концепции, Дьюи выдвинул
"еретический" тезис: "Опыт - не занавес, скрывающий от человека природу... В опыте воспринимается не
опыт, но природа - камни, растения, животные, болезни, здоровье, температура, электричество и т.д.",
включая "преданность, благочестие, любовь, красоту и тайну". Иначе говоря, "опыт" обозначает все на
свете, буквально все. Интеллектуальное благоговение перед этим "все", его сознательное и постоянное
исследование ради достижения фактов и ценностей, света и ориентира, поддержки и обновления
являются, с точки зрения Дьюи, предпосылками интеллектуальной, моральной и религиозной
целостности человека. Ошибки философов и вообще всех людей проистекали "из отсутствия доверия к
направляющим силам, внутренне присущим опыту, следовать которым могут только смелые и
мужественные люди".
Согласно Дьюи, опыт есть сложное переплетение событий, каждое из которых имеет свою природу и
историю. Одни из этих событий происходят, подчиняясь некой регулярности, другие представляют собой
игру случая; одни полезны для человека, другие наносят ему вред. Важнейшая задача человека научиться ими управлять; для этого мы проводим эксперименты, с помощью которых находим причины
происходящих событий. Сложное переплетение событий, в которые вовлечен человек, дает ему
возможность сочетать реализм и идеализм, объединять неизбежный практицизм с лелеемыми
идеалами. С точки зрения Дьюи, существует лишь один надежный способ достижения этой цели "интеллект", открытое и беспредпосылочное экспериментальное мышление. В отличие от процедур
чистого разума, где главную роль играет ощущение их рациональной правильности, работу интеллекта
можно наблюдать со стороны и сопоставлять с требованиями ситуации, которая и привела его в
действие. Например, когда возникает некая проблема, прежде всего высказывается догадка о том, как
ее можно разрешить. Эта гипотеза подвергается проверке и оказывается правильной или неправильной.
В первом случае акт мышления можно считать завершенным, в последнем он остается незавершенным,
и от решения проблемы либо отказываются, либо пробуют ее решить еще раз; тогда мышление
начинается заново. Существенно важным отличием разума от интеллекта является то, что в первом
случае "ум овладевает объектами или постигает их, находясь как бы вне мира вещей, физических и
социальных", а во втором он занимает позицию "участника, взаимодействующего с другими вещами и
познающего их в соответствии с определенными правилами". Различные процедуры приводят к разным
результатам. Благодаря разуму человек достигает теоретически достоверного знания о неизменной
реальности; благодаря интеллекту он способен управлять постоянно изменяющейся
действительностью, состоящей из разнообразных событий.
На протяжении всего творческого пути Дьюи придерживался принципа, о котором его коллеги
вынуждены были помнить, даже если не были способны ему следовать: "Философия
возрождается, когда перестает быть средством разрешения проблем философов и становится
методом... разрешения проблем человечества".
Дьюи всегда был верен науке, однако неоднократно предупреждал, что "сама наука все еще пребывает
в детском возрасте" и многие исправимые пороки действительности являются результатом
"несбалансированного, одностороннего применения методов исследования и проверки, которые только
и имеют право называться наукой". Он считал, что человеческое существо есть сочетание
развивающегося организма и воздействующих на него процессов природного и социального окружения.
Для Дьюи логика - это теория исследования, а не теория доказательства. В этом исследовании символы
и вещи используются для реконструкции мира исследователя. Веру в религию, которая "всегда означает
корпус верований и церемоний, имеющих своего рода институциональную организацию", Дьюи
предложил заменить религиозным отношением ко всем проявлениям жизни, а веру в Бога как
конкретное существо - верой в те силы природы и общества, которые "порождают и поддерживают идею
блага как цели наших устремлений".
Сам Дьюи предпочитал называть свою философию экспериментализмом или даже инструментализмом,
а не прагматизмом, как это принято в учебниках по философии. В "Реконструкции в философии" он
писал: "Когда мы приводим в действие намерение или план, он руководит нами истинным или ложным
образом, ведет нас к нашей цели или уводит от нее. Самое главное в нем - его действенная,
динамическая функция, и в характере деятельности, которую он порождает, заключается вся его
истинность или ложность. Гипотеза, которая "работает", - истинна; "истина" - абстрактное имя
существительное, обозначающее совокупность случаев, действительных, предвиденных и желаемых,
которые получают подтверждение самим фактом своего обнаружения и его последствий". Потребности
и желания, обслуживаемые истиной, носят, однако, не личный и эмоциональный характер (как у
Джемса), а характер "общезначимый". И хотя Дьюи подчеркивает функциональное назначение суждений
и законов (и даже ощущений, фактов и объектов) и называет их средствами, орудиями, инструментами
или операциями для превращения неопределенной ситуации в определенную в процессе исследования,
он не отрицает, что суждения и законы играют также и когнитивную роль. Он утверждает, что "сущность
прагматистского инструментализма заключается в трактовке одновременно знания и практики как
средств для производства полезных для жизни вещей". И все же процесс познания для Дьюи является
экспериментированием: каузальные суждения обретают проективный, эвристический и телеологический,
а не ретроспективный, откровенный или онтологический смысл. Законы, в том случае если выполняются
определенные действия, являются для Дьюи предсказаниями будущих событий.
Идея позитивистской философии об опытной основе достоверных знаний была использована прагматизмом.
Это философия, сделавшая чистый опыт не просто изначальным принципом познания, но и придавшая ему
онтологический статус.
У. Джемс (Джеймс), американский философ, (1842-1910), в работе Существует ли сознание? отбросил
отношение субъект объект как основной принцип философии и вместо него привнёс понятие чистого опыта,
который он рассматривал в качестве первичного вещества или материала, из которого состоит всё в мире.
Отношение же субъект объект есть в таком случае лишь производное от чистого опыта.
Что касается чистого опыта, то это непосредственный жизненный поток, представляющий материал для
нашего последующего отражения. При этом У. Джемсом упраздняется различие между духом и материей: на
этой основе возникает нейтральный монизм, согласно ему вещество, из которого состоит мир, это и не дух, и
не материя, а нечто, предшествующее и тому, и другому опыт и вещество мира никогда не совпадают во
времени и в пространстве.
13.Экзистенциальная философия ХХ века
Философия экзистенциализма. Понятия и тематика (Хайдеггер).
(Бойцовский клуб Чак Паланик) Экзистенциализм - Философия существования.
Иррационалистическая фил. Наиболее крупные представители: М. Хейдеггер,
религиозный( К Ясперс, Г.Марсель, ) атеистический (Ж.П.Сартр, А.Камю), Н.Аббаньяно.В
Герм э. стал складываться после 1 мир войны (обстановка озлобления и уныния) Нов. волна - Франция
времен оккупации и после 2 мир войны.Э. поставили вопрос о смысле жизни, о судьбе чел, о выборе и личной
ответственности в условиях исторических катастроф и противоречий. Исходный пункт фил. Э. изолированный, одинокий индивид, все интересы которого сосредоточены на нем же самом, на его
собственном ненадежном и бренном существовании. Отчуждение человека от общества. Экзистенциальные
проблемы - это такие пробл., которые возникают из самого факта сущ. человека. Для Э имеет значение
только его собственное сущ. и его движение к небытию.Э объявл предметом философии бытие. Они
утверждают, что понятие бытия явл. неопределимым., и что никакой логический анализ его невозможен.
Поэтому ф. не м.б. наукой о бытии и должна искать иных, ненаучных, иррациональных путей для
проникновения в него. Характ. чертой чел. сущ. является то, что он не сам выбирает условия своего сущ., он
заброшен в мир и подвластен судьбе. От человека не зависит время его рождения и смерти. Это приводит их
к мысли, что помимо чел. сущ-я сущ потусторонняя реальность, кот понимается как способ сущ. чел.,
состоящий в озабоченности чел, направленной куда-то вне его. Внеш. мир представляет среду, мир заботы
чел, окружающий чел сущ-е и находящийся в неразрывной связи с ним. Пространство и время есть способы
чел. сущ-я. Время - это переживание сущ-ем своей ограниченности, временности. Представл. о времени до
моего рождения и после смерти - произвольная экстраполяция. Говорить о том, что будет после моей смерти
бессмысленно. Личность и общество. Общество - всеобщая безличная сила, подавляющая и разруш.
индивидуальность, отнимающая у чел его бытие., навязыв. личности трафаретные вкусы, нравы, взгляды...
Человек, преследуемый страхом смерти, ищет прибежища в обществе. Но жизнь в обществе не истинна. В
глубине человека скрыто истинное, одинокое сущ-е.
Хайдеггер. Первично настроение, то есть форма неразвитого сознания. Априорные формы чел. личности
явл. забота, тревога, страх. Это субъективное бытие ч-ка, бытие-в-мире. Есть еще бытие-с-другими, бытиездесь и др. Чтобы постичь смысл бытия, человек должен отрешиться от целевых установок, осознать свою
бренность, грешность, почувствовать себя перед лицом смерти. Тогда увидит ценность каждого момента
бытия и отрешиться от общественных идолов - научн абстракции, идеалы и тд.
Камю- нобелевский лауреат, писатель. Стоит ли жизнь того, чтобы жить? Существование ч-ка абсурдно,
вводит категорию абсурда в свою фил. Но это не выход. Умонастроение Камю - выражение безысходного
одиночества ч-ка. Выход их ситуации - непокорство и самоубийство.
Сартр - дополнение к марксизму.2 вида бытия --- бытие-в-себе, заменяющее объективную действительность,
и бытие-для-себя, тождественной человеческой реальности, т.е. сознанию. Являясь причиной особого рода
бытия, сознание есть небытие бытия, но лишь оно является источником активности, движ, многообразия
жизни, вносит смысл в инертный и абс мир. в морали осн категория --- свобода. Человек или целиком
свободен, или его нет вовсе. Это сущность чел поведения. Каждый вынужден изобретать для себя свой
закон, выбирать свою мораль.Некоторые философские идеи Жан Поль Сартра в контексте
экзистенциальной философии Проблемы, поставленные экзистенциальной философией, вызывают
повышенный интерес и по сей день, от предэкзистенциализма Сёрена Кьеркегора до представителей
атеистического экзистенциализма. Вся эта проблематика может быть обозначена как философская
антропология. В разные исторические эпохи проблема человека решалась по-разному – в античности, в эпоху
Возрождения и т.д. когда философы сходились в утверждении, что всю философию можно свести к вопросу:
что есть человек и каково его метафизическое местоположение в общей целостности бытия.
Н. Бердяев, к примеру, говорит о насущной необходимости поставить антроподицею на место
теодицеи. С. Кьеркегор одним из первых предпринял попытку «вглядеться», «вчувствоваться» в
человеческую жизнь, человеческие страдания. Он крайне остро ставит вопрос «или – или» как проблему
фундаментального выбора человеком самого себя, пути своего собственного развития в работе
«Гармоническое развитие эстетических и этических начал в человеческой личности». Постановкой проблемы
выбора Кьеркегор ломает тысячелетнюю традицию западноевропейской философии – отныне философия
должна заниматься не поиском истины, сущности, а исследовать проблему обретения человеком своей
сущности. Для него главная проблема – жизнь обыкновенного человека, свободного человека, он
обращает внимание прежде всего на самого себя, на свой внутренний мир, на внутренний выбор
самого себя, своей собственной человеческой сущности. «Выбор высоко поднимает душу человека» –
пишет Кьеркегор, так как человек в этой ситуации не просто «выбирает», а стремится «к внутреннему
преображению человека в акте самого выбора». Для Кьеркегора мир как бы «перевёрнут» – центр
мироздания переносится в самого человека, человеческую душу, то есть внутренняя духовная жизнь
человека определяет его жизнь в обществе и жизнь самого общества, а не наоборот. Датский философ
наметил основные линии развития философии существования, её основные проблемы и категории:
«человек», «вера», «грех», «отчаяние», «выбор», «одиночество», «свобода» и так далее и положил начало
переоценке ценностей рационалистической традиции. Философский вклад Кьеркегора можно оценить
словами Л. Шестова как попытку «взлететь над разумом». Безусловно, экзистенциальная философия – это
огромный пласт философской литературы (это и Э. Гуссерль, и М. Хайдеггер, и К. Ясперс, и русские
философы Н. Бердяев и Л. Шестов, это и экзистенциальные идеи Ф. Достоевского, и многое другое ). Но,
думается, имеет право на существование постановка данной проблематики от философских идей
Кьеркегора, стоящего у истоков данного мировоззрения, до взглядов Ж.П. Сартра, который вместе с А. Камю
и С. де Бовуар завершают поиски экзистенциальных идей в середине ХХ века, хотя Сартр окончил свой
жизненный путь лишь в 1980 году. Философские идеи Кьеркегора и Сартра роднят, на наш взгляд, некие
исходные позиции. Так, у Кьеркегора в его дневниках можно встретить трудные для него вопросы:
«Почему я оказался в этом мире, почему меня не спросили, хочу ли я мучительно существовать в
нём, разве это не дело выбора?». Аналогичную позицию встречаем и у Сартра, где в своём
капитальном труде «Идиот в семье. Гюстав Флобер от 1821 до 1857» Сартр показывает изломанность
жизни Флобера с того самого момента, когда ему дали жизнь, а изломанная жизнь самого Сартра
началась тогда, когда его вообще решили родить единственным ребёнком в семье, и к тому же
ущербным. Отныне вся жизнь Сартра была попыткой «возвыситься над толпой», доказать себя актом
деятельности, выбора. В этом романе Сартр показывает попытку воспроизвести через анализ
становления, формирования и развития конкретного человека и его сознания становление,
формирование и развитие человеческого общества на определённом этапе его существования.
Познакомившись с идеями немецких экзистенциалистов и феноменологов и с работой М. Хайдеггера «Бытие
и Время», Сартр пишет одну из своих самых значительных работ «Бытие и Ничто» в 1943 году. Сартр
исходит из посылки «существование предшествует сущности», то есть с самим фактом рождения
человек пребывает лишь в состоянии экзистенции, но свою истинную сущность он нарабатывает в
течение всей своей жизни, делает себя сам, для него крайне важно «быть» в смысле «выбирать
себя». Отсюда у Сартра нет места Богу, так как человек сам делает себя ( Богом ). Далее, человек
становится человеком в процессе своего развития, поэтому человек, получивший во владение своё
собственное бытие, получает в придачу всю ответственность за своё бытие. Бытие, по Сартру, не
является эмпирической реальностью или миром умопостигаемых сущностей, а есть некое «собственное
бытие» или экзистенция. Человеческую реальность нельзя понять, по его мнению, из анализа мировых
процессов. Человек свободен сам созидать свою сущность, он не зависит ни от чего, и эта
независимость есть акт отрицания всего и освобождения от внешнего влияния. Сартр вводит понятие
«негативность», «неантизация» (от франц. neant – ничто, небытие ), чтобы подчеркнуть не вещный, не
предметный характер человеческого бытия. Человеческое бытие никогда «не есть то, что оно есть, и есть то,
что оно не есть». Человеческое бытие неопределимо, человек ни к чему не сведён в мире, ничем не
может быть объяснён. Человек - причина самого себя, и это, по Сартру, и есть свобода. «Человек – это
Ничто» – то есть ничто в мире не может стать причиной человеческого бытия, так как существует только само
это бытие. Основание человеческой активности Сартр определяет как глубокую базисную свободу: «первое
условие активности – это свобода» и разрабатывает онтологию свободы. Для него активность есть как
природное, так и свободное состояние. Природная активность есть работа сапёра, который устраивает
взрыв, а свободная активность – это неосторожность курильщика, непроизвольно вызвавшего
пожар.Свобода, по Сартру, не может иметь сущности, она не подчиняется никакой логической
необходимости, человек Сартра буквально «приговорён к свободе». Его человек сам способствует
распространению Ничто в мире. Человек просто существует, и он таков, каким он сам хочет стать,
предоставленный самому себе, без Бога, осуждённый на свободу, имеющий право на риск и ответственность.
Свобода Сартра выстроена в негативном ключе, человек не просто свободен, а всегда «свободен от» чего-то
или кого-то. Общая характеристика человека в обществе – отчуждение, поэтому смысл философии, по
Сартру, заключается в помощи человеку преодолеть трагизм его существования или хотя бы искать и
находить своё «Я» в мире неопределённости, бесцельности, абсурда, в мире, зашедшем в тупик. В
этой ситуации первым актом отношения к этому устрашающему миру должно стать отрицание или отказ от
этого мира. Свобода всегда задушена бременем бытия, так как человек «не свободен» от влияния своего
класса, нации, семьи, человек «сделан» климатом и почвой, расой и классом, языком и так далее. Все
эти явления, по Сартру, являются лишь «препятствиями», и поэтому человек свободен не тогда, когда
«он получает, что хочет», а тогда, когда он «свободен хотеть того, чего хочется», то есть человек
«исходит из самого себя». Поэтому единственно подлинное философское определение свободы у
Сартра – это то, что она автономия выбора. Человек есть человек потому, что он совершает свой и
только свой выбор. По мнению Сартра, свободное бытие есть бытие в ситуациях. Свободный человек
повсюду встречается с внешними препятствиями и он преодолевает их сопротивлением. Выбор, по Сартру,
это всегда «действие вопреки».Ответственность человека, как считал Сартр, не может быть
ответственностью перед кем-то, это беспочвенная экзистенциальная ответственность, которую Сартр
определяет как «подлинное бытие». Сартр ставит перед собой глобальную проблему достижения
освобождения человека в трёх аспектах. Это метафизическое освобождение человека, которое
должно принести ему сознание его тотальной свободы и понимание того, что он должен бороться
против всего, что ограничивает эту свободу. Во-вторых, его художественное освобождение –
облегчить свободному человеку коммуникацию с другими людьми посредством искусства и
погрузить его в атмосферу свободы. В-третьих, политическое и социальное освобождение.В ходе
духовной эволюции Сартр понимает абстрактность некоторых положений «Бытия и Ничто», поэтому в
«Критике диалектического разума» он разрабатывает новый «прогрессивно-регрессивный метод», где
предпринимает попытку соединить марксизм и экзистенциализм. Проблема человека, по его мнению,
является общей для этих течений, но в марксизме, на его взгляд, человек растворился в экономическом
отчуждении, а экзистенциальная философия стремится охватить всю сферу существования единичного,
отчуждённого индивида в его борьбе с этим отчуждением. Увлекаясь марксизмом, маоизмом, фиделизмом,
Сартр подчёркивает значимость марксизма, но призывает его повернуться «лицом к живому индивиду», к его
человеческому существованию, чему и должен как раз способствовать «прогрессивно-регрессивный метод».
Этот метод предполагает следование трём основным принципам:
- воспроизвести детство творческой личности, все объективные и субъективные механизмы
формирования характера и личностных качеств;
- раскрыть механизм воздействия социальной реальности на человека;
- формировать внутреннее восприятие конкретным человеком окружающего его общества.
По Сартру, существует связь между экзистенциальной философией и широко распространившимися
в ХХ веке настроениями отчаяния.
Философия человека ХХ столетия, которая, как и всякая философия, тесно связана со своей эпохой, несет на
себе печать драматичного, конфликтного века. Первая и вторая мировые войны, экономические и
социальные кризисы, истребление наций, фашизм, упадок нравственности…Центральная проблема, на
которой сосредоточили свое внимание наиболее крупные философы, которых относят к
экзистенциализму, персонализму, философской антропологии, – это проблема отчуждения человека
от общества.Экзистенциальная философия ХХ века последовательно выдержана в трагикодраматическом, а порою и в пессимистическом тоне. Все символы художественных произведений
экзистенциалистов ( и даже название многих из них: "Тошнота", "Мертвые без погребенья" Ж.П. Сартра и
др.) ориентированны на то, чтобы эмоционально передать состояния и умонастроения человеческого
существования. В качестве основных категорий человеческого бытия выступают забота, покинутость,
отчужденность, страх, ответственность, выбор, смерть и др. Все эти и другие поиски Сартром проблем
достижения «подлинной человеческой сущности» посредством обретения истинной свободы, свободы
выбора, ставит Ж.П. Сартра в один ряд с крупнейшими представителями этого направления, а его взгляды,
идеи, романы до сих пор будоражат умы людей. Слово "экзистенция" - одно из самых "произносимых" слов в
западной философии нашего столетия. Оно - один из важных элементов философского понимания XX в.
" Экзистенциализм - это гуманизм". Название этой книги французского философа , писателя и драматурга
Жана Поля Сартра может служить девизом экзистенциализма , как самое краткое и точное выражение
смысла и назначения целого направления современной философии .
Экзистенциализм, или философия существования ( от позднелатинского existentia - существование)
зародился в начале 20 века и в течение нескольких десятилетий завоевал широкое признание и
популярность.Среди первых представителей экзистенциализма принято считать русских философов
Льва Шестова и Николая Бердяева , хотя основное развитие это течение получило после 1-ой мировой
войныв трудах немецких мыслителей Мартина Хайдеггера и Карла Ясперса и всороковых годах в работах
Альбера Камю , Жана Поля Сартра и Симоны де Бовуар.В то же время своими предшественниками
экзистенциалисты считают Паскаля , Кьеркегора , Достоевского и Ницше.
В философском отношении на экзистенциализм оказали преобладающее влияние такое направление как
философия жизни, а также феноменология Гуссерля и Шеллера . Экзистенциализм как яркое проявление
нонкомформизма явился своеобразной реакцией на духовный кризис, вызванный войнами и страданиями.
Экзистенциальная философия считается порождением западно-европейской культуры ХХ века и
основоположником ее признан немецкий философ Мартин Хайдеггер (1889- 1976). Однако, идейные корни
этой философии восходят как к западной, так и восточной философии прошлого.
Что такое «экзистенция» и почему экзистенциализм связан с именем Хайдеггера? Либо как появилась мысль
о пришлых идейных корнях экзистенциальной философии, несмотря, на ее «официальное рождение» в 1927
году? И почему и она ныне столь популярна во всем мире? Как Восток и Запад дополняют друг друга в этом
аспекте?
Эти и многие другие связанные с философией экзистенциализма вопросы найдут ответ, если рассмотреть
историю эволюции идей, определивших в ХХ веке рождение нового философского направления.
Экзистенциализм (от позднелат. слова ex(s)istentia - существо-вание), или философия существования,
является одним из иррационалистических направлений современной философии. Во всем мире уже
признано, что экзистенциализм, как философское направление связано с именем Хайдеггера. Если в 20-ые
годы ХХ века в Германии на основе философии жизни Ницше и феноменологии Гуссерля Хайдеггер создал в
истории философии новое течение, которое, благодаря и другим немецким философам, Ясперсу и Буберу,
развивалось и в религиозном русле, то в 30-ые годы ХХ века во Франции в работах Сартра, Марселя, Камю,
Мерло-Понти, С.де Бовуар экзистенциализм получил второе рождение. Возможно, что недостаточное
исследование этого направления послужило причиной того, что информация об экзистенциализме в
«Философской энциклопедии» (Москва, 1989 г.) носит не совсем адекватный характер. Здесь указывается,
что это течение возникло накануне первой мировой войны в России (Шестов, Бердяев), после первой
мировой войны в Германии (Хайдеггер, Ясперс, Бубер) и в период второй мировой войны во Франции (Сартр,
Марсель, выступивший с идеями экзистенциализма ещё во время первой мировой войны, Мерло- Понти,
Камю, С.де Бовуар). Не понятно из этой информации кто же из них впервые объединил в ХХ веке все учения
о бытии и по-новому поставил онтологический вопрос? Экзистенциализм носит неоднородный характер и
различают его религиозный и атеистический толки, поэтому информация о том, что Бердяев и Шестов были
экзистенциалистами, где-то оправдывает себя. Но, говорить о них, как о первых представителях данного
течения, недостоверно. Ибо известно, что долгое время их представляли только как представителей
религиозной философии. Возможно, что признать Хайдеггера основоположником течения авторам
энциклопедии помешала та информация, что «Хайдеггер после Гёльдерлина второй идеолог
нацистов»,известно,что и эта информация очень долго подлежала обсуждению в науке.
14.Особенности и значение философии марксизма1. Общее
понятие марксистской философии.
Марксистская философия была создана совместно двумя немецкими учеными Карлом Марксом (1818 –
1883) и Фридрихом Энгельсом (1820 – 1895) во второй половине XIX в. и является составной частью более
широкого учения – марксизма, который наряду с философией включает в себя экономику (политэкономию) и
социально-политическую проблематику (научный коммунизм).Философия марксизма дала ответы на многие
жгучие вопросы своего времени. Она получила широкое распространение (вышла за рамки Германии, стала
интернациональной) в мире и завоевала большую популярность в конце XIX – первой половине ХХ вв.В ряде
стран (СССР, социалистические страны Восточной Европы, Азии и Африки) марксистская философия была
возведена в ранг официальной государственной идеологии и была превращена в догму.Актуальной задачей
для сегодняшнего марксизма является освобождение от догм и приспособление к современной эпохе, учет
результатов научно-технической революции и реальности постиндустриального общества.
2. Предпосылки возникновения марксизма и марксистской философии.
Возникновению марксизма и марксистской философии способствовали: предшествующая
материалистическая философия (Демокрита, Эпикура, английских материалистов XVII в. – Бэкона, Гоббса
и Локка, французских просветителей XVIII в., и особенно атеистическо-материалистическая философия
Людвига Фейербаха середины XIX в.);бурный рост открытий в науке и технике (открытие законов
сохранения материи и энергии, эволюционная теория Ч. Дарвина, открытие клеточного строения живых
организмов, изобретение проволочного телеграфа, паровоза, парохода, автомобиля, фотографии,
многочисленные открытия в сфере производства, механизация труда);крушение идеалов Великой
французской революции (свобода, равенство, братство, идеи французского Просвещения), их
невозможность воплощения в реальной жизни;нарастание социально-классовых противоречий и
конфликтов (революция 1848 – 1849 гг., реакция, войны, Парижская коммуна 1871 г.);кризис традиционных
буржуазных ценностей (превращение буржуазии из революционной в консервативную силу, кризис
буржуазного брака и нравственности).
4. Диалектический и исторический материализм – основные направления марксистской
философии.Марксистская философия материалистична по своему характеру и состоит из двух больших
разделов – диалектического материализма и исторического материализма (нередко исторический материализм
рассматривается как часть диалектического).
5. Материалистическое понимание истории. Общественно-экономические формации. Философским
новаторством К. Маркса и Ф. Энгельса стало материалистическое понимание истории (исторической
материализм). Суть исторического материализма в следующем:на каждом этапе общественного развития люди
для обеспечения своей жизнедеятельности вступают в особые, объективные, не зависящие от их воли
производственные
отношения
(продажа
собственного
труда,
материальное
производство,
распределение);производственные отношения, уровень производительных сил образуют экономическую
систему, которая является базисом для институтов государства и общества, общественных
отношений;указанные государственные и общественные институты, общественные отношения выступают в
качестве надстройки по отношению к экономическому базису;базис и надстройка взаимно влияют друг на
друга;в зависимости от уровня развития производительных сил и производственных отношений, определенного
типа базиса и надстройки выделяются общественно-экономические формации – первобытнообщинный строй
(низкий
уровень
производственных сил
и
производственных отношений,
зачатки
общества);
рабовладельческое общество (экономика основана на рабстве); азиатский способ производства – особая
общественно-экономическая формация, экономика которой основана на массовом, коллективном, жестко
управляемом государством труде свободных людей – земледельцев в долинах крупных рек (Древний Египет,
Месопотамия, Китай); феодализм (экономика основана на крупной земельной собственности и труде
зависимых крестьян); капитализм (промышленное производство, основанное на труде свободных, но не
являющихся собственниками средств производства наемных рабочих); социалистическое (коммунистическое)
общество – общество будущего, основанное на свободном труде равных людей при государственной
(общественной) собственности на средства производства;рост уровня производственных сил приводит к
изменению производственных отношений и смене общественно-экономических формаций и
общественно-политического строя;уровень экономики, материальное производство, производственные
отношения определяют судьбу государства и общества, ход истории.
6. Экономическое направление марксистской философии.
Также Марксом и Энгельсом выделяются и разрабатываются следующие понятия:
средства производства;
отчуждение;
прибавочная стоимость;
эксплуатация человека человеком.
Средства производства – уникальный товар, функция труда высшего уровня, позволяющие
производить новый товар. Для производства нового товара помимо средств производства необходима сила,
обслуживающая их, - так называемая «рабочая сила».В ходе эволюции капитализма происходит процесс
отчуждения основной работающей массы от средств производства и, следовательно, от результатов труда.
Основной товар – средства производства – сосредоточиваются в руках немногих собственников, а основная
масса трудящихся, не имеющая средств производства и самостоятельных источников заработка, в целях
обеспечения своих насущных потребностей вынуждена обращаться к собственникам средств производства в
качестве наемной рабочей силы за заработную плату.Стоимость производственного наемной рабочей силой
продукта выше стоимости их труда (в виде зарплаты), разница между ними, по Марксу, является прибавочной
стоимостью, часть которой идет в карман капиталисту, а часть вкладывается в новые средства производства
для получения в будущем еще большей прибавочной стоимости.Выход из данного положения
основоположники марксистской философии видели в установлении новых, социалистических
(коммунистических) общественно-экономических отношений, при которых:будет ликвидирована частная
собственность на средства производства;будет ликвидирована эксплуатация человека человеком и
присвоение результатов чужого труда (прибавочного продукта) узкой группой лиц;частная собственность на
средства производства будет замена общественной (государственной);производственный продукт,
результаты труда будут делиться между всеми членами общества благодаря справедливому распределению.
7. Диалектический материализм.
В основу диалектического материализма Маркса и Энгельса была положена диалектика Гегеля, но на
совершенно иных, материалистических (а не идеалистических) принципах. По выражению Энгельса,
диалектика Гегеля была поставлена марксистами с «головы на ноги». Можно выделить следующие
основные положения диалектического материализма:основной вопрос философии решается в пользу
бытия (бытие определяет сознание);сознание понимается не как самостоятельная сущность, а как
свойство материи отражать саму себя;материя находится в постоянном движении и развитии;Бога нет, Он
является идеальным образом, плодом человеческой фантазии для объяснения явлений, непонятных
человечеству, и дает человечеству (особенно его невежественной части) утешение и надежду; Бог не
оказывает никакого влияния на окружающую действительность;материя вечна и бесконечна,
периодически принимает новые формы своего существования;важным фактором развития является
практика – преобразование человеком окружающей действительности и приобретение человеком самого
человека;развитие происходит по законам диалектики – единства и борьбы противоположностей,
перехода количества в качество, отрицания отрицания.
Философия марксизма находит человека в состоянии отчуждения и основной акцент делает на его
освобождении. Однако человек трактуется как «совокупность общественных отношений», поэтому
философия марксизма является, прежде всего, философией общества, рассматриваемой в его истории.
Движущей силой истории Маркс считает «материальное производство» («базис»), что позволило его
сподвижнику Энгельсу заявить, что именно «труд создал человека». Важнейшим фактом антропогенеза
стал переход от присваивающего хозяйства к производящему. Производство накладывает определённый
отпечаток на общество, вследствие чего выделяют ряд последовательно сменяющих друг друга формаций
или способов производства. Все известные формации обладают известной долей антагонизма, поскольку в
зависимости от отношений к средствам производства разделены на классы: рабовладельцы и рабы,
феодалы и крестьяне, буржуазия и пролетариат. Классовая борьба создаёт государства, а также
различные формы идеологии (включая религию, право и искусство) для того, чтобы один класс мог
господствовать над другим. Смена формаций определяется уровнем развития производительных сил,
которые постепенно «перерастают» производственные отношения, вступают в конфликт с ними, что и
приводит к революциям (социальным и политическим). Коммунистическая революция, по мысли
представителей марксизма, должна окончательно избавить человека от отчуждения и привести общество к
коммунистической формации.
Экономическое учение Маркса
Основным трудом Маркса в экономической сфере является «Капитал». Объектом критики Маркса являются
меркантилистская, классическая и вульгарная школы. Основная ценность и научная новизна работы Маркса
— в комплексном изучении специфического товара Рабочая сила. В результате анализа Маркс выделил и
отдельно исследовал прибавочную стоимость как самостоятельное экономическое явление. Это
позволило научно объяснить источник и природу прибыли на капитал, а также различные формы
экономической эксплуатации.
Маркс и Гегель
Маркс выступает против модного в современной ему Германии третирования философии Гегеля, объявляет
себя его учеником и в этой связи определяет смысл и значение гегелевской диалектики следующим образом
(предисловие ко второму изданию «Капитала»): «Мистификация, которую претерпела диалектика в руках
Гегеля, отнюдь не помешала тому, что именно Гегель первый дал всеобъемлющее и сознательное
изображение её всеобщих форм движения. У Гегеля диалектика стоит на голове. Надо её поставить на ноги,
чтобы вскрыть под мистической оболочкой рациональное зерно».
Фактически, критикуя Гегеля, Маркс ставит вопрос о материалистической переработке его идеалистической
диалектики. Такая постановка вопроса влечёт за собой возвращение к материалистической философии как
общему мировоззрению, которое не сводимо к материалистическому пониманию истории, но признание
необходимости новой, диалектико-материалистической философии несет отрицание традиционной
философии, каждая система которой претендовала построить целостную, охватывающую всю существующую
картину мира.
Философия марксизма. Основные идеи и понятия
Карл Маркс (1818-1883) – основатель научного коммунизма, диалектического и исторического
материализма и научной политической экономии.
Исходный пункт эволюции мировоззрения Маркса – гегелевская философия. М. наиболее
последовательно отстаивал и в теории и на практике революционно-демократическую позицию. В
1841 г. оставаясь еще идеалистом делает радикальные и атеистические выводы из философии
Гегеля. Практическая деятельность и теоретические исследования приводят его к столкновению с гег.
фил, из-за примирительных тенденций, консервативных политических выводов, несоответствия
теор. положений реальным общественным отношениям и задачам их преобразования. Это вылилось
в переход на материалистические позиции. На что существенно повлияло знакомство с реальными
экономическими отношениями и фил. Фейербаха. В 1844 г происходит окончательный переворот в
мировоззрении М. Он меняет классовую позицию и переходит от революционного демократизма к
научному коммунизму. Это обусловлено нарастанием классовой борьбы в Европе. Раскрывает
историческую роль пролетариата. Приходит к выводу о неизбежности социальной революции.
Сближается с Энгельсом.
Марксизм формировался как цельное учение в органическом единстве всех его составных
частей. Философия марксизма выступает как научный метод познания и преобразования мира.
Сердцевину, суть философии М. образуют исследования классических философских вопросов,
концентрирующихся вокруг отношений человека к миру, отношений людей между собой и природы
(сущности) человека. Выделяют два этапа развития марксизма – "ранний" и "поздний". Для "ранего" –
характерны попытки разработки целостного мировоззрения преимущественно средствами
философского анализа. "Поздний" – здесь вместо абстрактной конструкции человека и его
сущностных сил сложилась более конкретная, основанная на изучении экономической и социальной
структуры общества.
Осн. тезисы: 1) в основу мировоззрения кладутся не религиозно-мистические или идеалистические, а
выводы современного естествознания; 2) М. открыто признал свою связь с интересами
определенного класса - пролетариата; 3) как следствие ставится принципиально новая задача - не
ограничиваться объяснением мира, а выбрать методологию его преобразования, в первую очередь преобразования общества на основе сознательной рев. деятельности; 4) отсюда центр Ф.
исследований переносится из области чистого познания и отвлеченных человеческих отношений, а
также из области абстрактных рассуждений об общем устройстве мира на область практики; 5) это
приводит к тому, что мат-зм впервые распространяется на понимание общественной жизни; 6)
наконец сами познание и мышление были поняты по иному. Мышление стало рассматриваться не как
продукт развития природы, но как результат сложной исторической общественно-трудовой
деятельности, т.е. практики.
Осн. принцип: антогонизм между производственными силами и производственными отношениями движущая сила в переходе от одной к другой общественно-эк. формации (исторически определенный
тип общества, представляющие особую ступень его развития). Тесно связан с эк. История
рассматривается объективно, вне личности. Для этого: общественное бытие и сознание. ОБ материальное отношение людей к окр. миру, прежде всего к природе, в процессе пр-ва мат. благ, и те
отношения, в к-рые вступают люди между собой в процессе пр-ва. ОС - осознание обществом самого
себя, своего ОБ'а и окр. действительности. Б определяет С, обратное вообще говоря неверно.
15.Философские и естественнонаучные представления о
материи.
1. Материя как философская категория
1.1. Домарксистское понятие материи
"Материя" - одно из фундаментальнейших понятий философии. Однако в различных философских системах его содержание
понимается по-разному. Для идеалистической философии, например, характерно то, что она или совсем отвергает
существование материи или отрицает ее объективность. Так, выдающийся древнегреческий философ Платон
рассматривает материю как проекцию мира идей. Сама по себе материя у Платона ничто. Для того, чтобы
превратиться в реальность, в ней должна воплотиться какая-нибудь идея.
У последователя Платона, Аристотеля, материя тоже существует лишь как возможность, которая
превращается в действительность только в результате соединения ее с формой. Формы же в конечном итоге
берут свое начало от Бога.
У Г. Гегеля материя проявляется в результате деятельности абсолютной идеи, абсолютного духа, Именно
абсолютный дух, идея порождают материю.
В субъективно-идеалистической философии Дж. Беркли открыто заявляется о том, что материи нет, и ее никто никогда не
видел, что, если изгнать это понятие из науки, то это никто и не заметит, ибо оно ничего не означает. Он писал, что можно
употреблять понятие "материя", если уж очень хочется, но только как синоним слова "ничто". Для Беркли существовать
- это быть потенциально воспринимаемым. На вопрос о том, существовала ли природа до человека, Беркли
ответил бы - да, в сознании Бога. Другие представители субъективного идеализма ( Э. Мах, Р. Авенариус и др.)
открыто не отрицают существование материи, но сводят ее к "совокупности (комплексам) ощущений". Материя,
вещь, предмет, по; их мнению, - это комплекс ощущений человека. Именно ощущения человека создают, конструируют их.
материалистической философии также существуют разные представления о материи. Правда, для всех философовматериалистов характерно признание за материей ее объективного, независимого от сознания (ощущений)
существования.
Уже древние философы (китайские, индийские, греческие) в качестве материи рассматривали какое-либо наиболее
распространенное чувственно-конкретное вещество, которое они считали первоосновой всего существующего в мире.
Такой подход к определению материи может быть назван субстанциальным, ибо его суть составляла поиск основы
(субстанции) мира. Так, например, древнегреческий философ Фалде из Милета (начало и середина VI в. до н.
э.) считал, что все произошло из воды. Даже земля, по его мнению плавает на воде, подобно куску дерева.
Представитель той же Милетской школы - философ Аваксимен утверждал, что все вещи происходят из воздуха, за счет его
разряжения, или сгущения (воздушные испарения, подымаясь вверх и разряжаясь, превращаются в огненные небесные
светила и, наоборот, твердые вещества – земля, камни и т. д. – есть не что иное, как сгустившийся и застывший воздух).
Воздух находится в непрестанном движении. Если бы он был недвижим, мы его бы никак не воспринимали,
когда он движется, он дает о себе знать в виде ветра, облаков, пламени. Это значит, - учит Анаксимен, что все
вещи суть модификации воздуха, и следовательно, воздух есть всеобщий субстрат вещей.
Гераклит из Эфеса первоосновой всего сущего считал огонь. Кстати, огонь у Гераклита - это и образ вечного
движения. "Этот космос, - доказывал он, - один и тот же для всех, не создал никто из богов и никто из людей,
но он всегда был, есть и будет вечно живым огнем, мерно возгорающимся и мерно угасающим".
Конечно, трудно было представить, что в основе разнообразия вещей и процессов находится что-то одно. Поэтому
впоследствии философы стали рассматривать в качестве первоосновы мира (материи) несколько веществ сразу. Так,
например, Эмпедокл (У в. до н. э.) говорил о 4-х элементах, как о корнях всех вещей: огне, воздухе (эфире),
воде и земле. Эти корни вечны, неизменны, не могут ни возникать из чего-либо другого, ни переходить друг в
друга. Все прочие вещи получаются в результате соединения этих элементов в определенных пропорциях.
Другой древнегреческий философ Анаксагор учил, что мир состоит из бесконечного числа "семян" - делимых
до бесконечности частиц. В каждой вещи есть частица каждой другой, в белом заключено черное, в черном белое, в тяжелом - легкое и т. д. Жизнь мира, - подчеркивал Анаксагор, - есть процесс. Оценивая эти взгляды
Анаксагора, нельзя не видеть, что его философия практически подготовила атомистический материализм.
Атомистический материализм связан с именами древнегреческих философов Левкиппа и Демокрита (IV в. до н. э.). Материя
отождествлялась ими с бесструктурными атомами (атом в переводе с греческого означает "неделимый"). По Демокриту,
бытие складывается из движущихся в пространстве атомов и пустоты. Атомы геометричны (например, душа
состоит из круглых атомов), не подвергаются никакому воздействию извне, неспособны ни к какому
изменению, они вечны и неуничтожимы. Они обладают определенным размером, массой, могут
сталкиваться, ударяясь друг о друга. Глазу атомы совершенно не видимы, - замечал Демокрит, но, однако,
они могут быть вполне видимыми в умственном смысле. Жизнь, с точки зрения Демокрита, - это соединение
атомов, смерть - их разложение. Душа тоже смертна, ибо ее атомы могут разлагаться, - учил Демокрит.
1.2. Определение материи К.Марксом, Ф.Энгельсом и В.Лениным
Взгляд на материю как на бесчисленное множество атомов, без каких-либо заметных изменений, сохранялся в различных
школах философского материализма вплоть до начала ХХ века. Отождествление материи с веществом (и с неделимыми
атомами в его основе) был характерен и для французских материалистов XVIII века, и для Л. Фейербаха. Интересно, что и
Ф. Энгельс, основываясь на позициях атомистического материализма, вместе с тем в ответе на вопрос:
существует ли материя как таковая, писал, что реально существует материя лишь в виде конкретных форм,
объектов и не существует материи как бесструктурной первоматерии, не изменяемой формы всех форм.
Наиболее глубокие революционные изменения происходили в конце XIX и начале XX века в естествознании, особенно в
физике. Они были столь фундаментальны, что породили не только кризис физики, но очень серьезно затронули и ее
философские основания. К числу важнейших открытий, подорвавших основы механической картины мира, относились, в
частности, обнаружение рентгеновских лучей (1895 г.), радиоактивности урана (1896 г., А. Беккерель, Л.
Кюри, М. Складовская - Кюри), электрона (1897 г., Д. Томсон). К 1903 г., отметим, были достигнуты
значительные результаты в исследовании радиоактивности: получило определенное обоснование ее
объяснение как спонтанного распада атомов, была доказана превращаемость химических элементов. М.
Планком была создана теория квантов, энергии микрообъектов, А. Эйнштейн раскрыл количественную связь
между массой тел и энергией связи их атомов.
Объяснить указанные (и некоторые другие) открытия в рамках механической картины мира не удавалось; все более явной
становилась недостаточность классико-механического понимания физической реальности. Это вызвало определенное
замешательство у ряда крупных физиков.
Все это привело к коренному пересмотру прежних устоявшихся представлений о строении материи. Рухнуло основное
положение атомистического материализма о неделимости, неизменности и о неуничтожимости атома, что послужило
поводом для опровержения материализма в свете новейших выводов естествознания. Так, например, известный
французский физик Анри Пуанкаре писал о "признаках серьезного кризиса физики", о том, что перед нами "руины" ее принципов, их "всеобщий разгром", что "великий революционер радий" подорвал принцип
сохранения энергии, а электронная теория свела на нет принцип сохранения массы. В результате он
приходит к выводу, что все старые принципы физики разгромлены, поэтому ее положения не соответствуют
действительности, а являются лишь продуктами человеческого сознания.
Тезис о том, что в связи с новыми открытиями физики материя исчезла, был правомерно оспорен В. И. Лениным,
защищавшим философский материализм. Характеризуя подлинный смысл выражения "материя исчезла", В. И. Ленин
показывает, что исчезает не материя, а тот предел, до которого мы знали материю, что то исчезновение материи, о
котором говорят некоторые ученые и философы, не имеет отношения к философскому представлению о материи, ибо
нельзя смешивать философское понятие (термин) материя с естественнонаучными представлениями о материальном мире.
С развитием естествознания происходит смена одного научного представления о мире (материи) другим, более глубоким и
основательным. Однако такая смена конкретных научных представлений не может опровергнуть смысл и значение
философского понятия (категории) "материя", которая служит для обозначения объективной реальности, данной человеку
в его ощущениях и существующей независимо от них.
2. Современное естественно-научное представление о структуре строении материи.
Мир является материальным. Он состоит из различных предметов и процессов, которые превращаются друг в друга,
возникают и исчезают, отражаются в сознании, существуя независимо от него. Ни один из этих предметов, взятый сам по
себе, не м. быть отождествлен с материей, но все их многообразие, включая их связи, составляет мат. действительность. В
домарксовском материализме материя часто понимается как нечто существующее наряду с вещами, как
некоторая телесность, праматерия, из которой возникают и в которую исчезают конкректные вещи.
Диалектический материализм развивает иное представление о субстанциональности материи, рассматривая
ее как бесконечно развивающееся многообразие единого материального мира. С этой точки зрения материя
существует только в многообразии конкретных объектов, через них, а не наряду с ними. Категория материи
является фундаментальным философским понятием. Диалектико-материалистическое определение этого понятия было
дано Лениным в книге “Материализм и эмпириокритицизм”: “Материя есть философская категория для обозначения
объективной реальности, которая дана человеку в ощущениях его, которая копируется, фотографируется, отображается
нашими ощущениями, существуя независимо от них.” В этом определении выделено 2 основных признака: 1)
материя существует независимо от сознания; 2) она копируется, фотографируется, отображается
ощущениями. первая характеристика означает признание первичности материи по отношению к сознанию,
вторая - признание принципиальной познаваемости материального мира. Таким образом, определение
материи предстает как сжатая, свернутая формулировка материалистического решения ОВФ. Словом, оно
сразу позволяет провести разграничительные линии между материализмом, с одной стороны, и идеализмом
и агностицизмом - с другой. Вместе с тем ленинское определение материи заключает в себе и такое содержание,
которое отличает диалектическое понимание мира от метафизического. В этом определении отсутствуют ссылки на
конкретные свойства и виды материи, нет перечисления каких-либо ее конкретных характеристик. В традиции
материализма были и другие определения. Например, многие материалисты 18-19 в определили материю как совокупность
неделимых корпускул (атомов), из которых построен мир. Но Ленин дает совершенно иное определение материи. На
каждом этапе познания и практики человек осваивает только некоторые фрагменты и аспекты неисчерпаемого в своем
многообразии мира. Поэтому бессмысленно определять материю через перечисление ее известных видов и форм, если
учесть, что последующее развитие познания и практики будет приводить к открытию новых, неизвестных ранее свойств,
видов и форм материи. Несостоятельны также попытки определить материю, рассматривая некоторые ее виды в качестве
своеобразных “первокирпичиков” мироздания. Здесь заранее предполагается, что такие “первокирпичики” вечны,
неизменны и не возникают ни из каких других объектов (если же они возникают из какого-то предшествующего состояния
материи, то тогда они уже не могут рассматриваться в качестве последнего основания материального мира). Таким
образом, остается только один способ определить материю - выделить такой предельно общий признак, который
характеризует любые виды материи независимо от того, познаны они уже или еще только будут познаны в будущем. Таким
общим признаком является свойство "быть объективной реальностью, существовать вне нашего сознания". Определяя
материю посредством этого признака, диалектический материализм неявно предполагает бесконечное
развитие материи и ее неисчерпаемость. В основе современного научного представления о строении материи лежит
идея ее сложной системной организации. Любой обьект материального мира может быть рассмотрен в качестве системы, то
есть особой целостности, которая характеризуется наличием элементов и связей между ними. Например, макротело можно
рассматривать как определенную организацию молекул. Любая молекула тоже является системой, которая состоит из
атомов и определенных связи между ними. Атом также представляет собой системное целое - состоит из ядра и
электронных оболочек, расположенных на определенных расстояниях от ядра. Ядро каждого атома, в свою очередь, имеет
внутреннюю структуру. Материальные системы всегда взаимодействуют с внешним окружением. Некоторые свойства,
отношения и связи элементов в этом взаимодействии меняются, но основные связи могут сохраняться, и это является
условием существования системы как целого. Сохраняющиеся связи выступают как устойчивые связи, не изменяющиеся
при вариациях системы. Эти устойчивые связи и отношения между элементами системы и образуют ее структуру. Система это элементы и их структура. Любой объект материального мира уникален и нетождественен другому. Наличие общих
признаков оранизации позволяет объединить раличные объекты в классы материальных систем. Эти классы часто называют
уровнями организации материи или видами материи. Все виды материи связаны между собой генетически, то есть каждый
из них развивается из другого.
3. Материя и её атрибуты.
3.1. Пространство и время – формы существования материи.
Время и пространство - основные формы существования материи. Философию прежде всего интересует
вопрос об отношении время и пространства к материи, т. е., являются ли время и пространство реальными
или это чистые абстракции, существующие только в сознании. Философы-идеалисты отрицают зависимость
времени и пространства от материи и рассматривают их то как формы индивидуального сознания (Беркли,
Юм, Мах), то как априорные формы чувственного созерцания (Кант), то как категории абсолютного духа
(Гегель). Материализм подчеркивает объективный характер время и пространства. В том, что время и
пространство неотделимы от материи, проявляется их универсальность и всеобщность. Пространство
выражает порядок расположения одновременно сосуществующих объектов, время же - последовательность
существования сменяющих друг друга явлений. Время необратимо, т. е. всякий материальный процесс
развивается в одном направлении - от прошлого к будущему. Диалектический материализм признает не просто
внешнюю связь времени и пространства с движущейся материей, а считает, что движение является сущностью времени и
пространства и что, следовательно, материя, движение, Время и пространство неотделимы друг от друга. Эта идея
получила подтверждение в современной физики. Естествознание 18 -19 в., говоря об объективности времени и
пространства, рассматривало их, вслед за Ньютоном, в отрыве друг от друга и как нечто самостоятельное, существующее
совершенно независимо от материи и движения, В соответствии с атомистическими взглядами древних натурфилософов
(Демокрит, Эпикур) естествоиспытатели вплоть до 20 в. отождествляли пространство пустотой, считали его абсолютным,
всегда и повсюду одинаковым и неподвижным, а время - протекающим равномерно. Современная физика отбросила старые
представления о пространстве как пустом вместилище тел и о времени как едином для всей бесконечной вселенной.
Главный вывод теории относительности Эйнштейна состоит как раз в установлении того, что время и
пространство существуют не сами по себе, в отрыве от материи, а находятся в таком универсальной
взаимосвязи, в которой они теряют самостоятельность и выступают как стороны единого и многообразного
целого. Общая теория относительности доказала, что течение времени и протяженность тел зависят от
скорости движения этих тел и что структура или свойства четырехмерного континуума (пространство-время)
изменяются в зависимости от скопления масс вещества и порождаемого ими поля тяготения. В создании
современной теории времени и пространства большую роль сыграли идеи Лобачевского, Б. Римана, К. Ф. Гаусса. Открытие
неевклидовой геометрии опровергло кантовское учение о времени и пространстве как внеопытных формах чувственного
восприятия. Исследования Бутлерова, Е. С. Федорова и их последователей обнаружили зависимость пространственных
свойств от физической природы материальных тел, обусловленность физико-химических свойств материи
пространственным расположением атомов. Факт изменчивости наших представлений о времени и пространстве
используется идеализмом для отрицания их объективной реальности. Согласно диалектическому материализму,
человеческое познание в своем развитии дает все более глубокое и правильное представление об объективно-реальном
времени и пространстве.
Что же такое пpостpанство и вpемя? Пpостpанство и вpемя - это всеобщие фоpмы существования матеpии. Нет и не может
быть матеpии вне пpостpанства и вpемени. Как и матеpия, пpостpанство и вpемя объективны, независимы от сознания.
Стpуктуpа и свойства движущейся матеpии опpеделяют стpуктуpу и свойства пpостpанства и вpемени. Пpостpанство и
вpемя зависят не только от матеpии, но и дpуг от дpуга. Это обнаpуживается даже пpи пpостом механическом
пеpемещении: по положению солнца на небе можно опpеделить вpемя, а для опpеделеничя кооpдинат космического
коpабля нужно задать вpемя. Более глубоко связь пpостpанства и вpемени pаскpыла теоpия относительности. Она ввела
единое понятие четыpехмеpного пpостpанства и- вpемени (пpостpанства Минковского). Так, данные совpеменного
естествознания подтвеpждают единство матеpии, движения, пpостpанства и вpемени. Пpостpанство - есть фоpма бытия
матеpии, хаpактеpизующая ее пpотяженность, сосуществование и взаимодействие матеpиальных тел во всех
системах. Вpемя - фоpма бытия матеpии, выpажающая длительность ее существования, последовательность
смены состояний всех матеpиальных систем.
Вpемя и пpстpанство обладают общими свойствами. К ним относятся:
- объективность и независимость от сознания человека;
- их абсолютность как атpибутов матеpии;
- неpазpывная связь дpуг с дpугом и движением;
- единство пpеpывного и непpеpывного в их стpуктуpе;
- зависимость от пpоцессов pазвития и стpуктуpных изменений в матеpиальных системах;
- количественная и качественная бесконечность.
Различают монологические (напpавление, непpеpывность, необpатимость) и метpические (связанные с
измеpениями) свойства пpостpанства и вpемени. Наpяду с общими хаpактеpистиками пpостpанства и
вpемени, им свойственны некотоpые особенности, котоpые хаpактеpизуют их как pазличные атpибуты
матеpии, хотя и тесно связанные между собой.
Так, ко всеобщим свойствам пpостpанства относятся:
- пpотяженность, т.е. взаимное pасположение и существование pазличных тел, возможность пpибавления или
уменьшения какого-либо элемента;
- связность и непpеpывность, котоpая пpоявляется физическим воздействием чеpез поля pазличного
хаpактеpа пеpемещения тел;
- относительная пpеpывность, т.е. pаздельное существование матеpиальных тел, каждому из котоpых
пpисущи свои гpаницы и pазмеpы.
Общее свойство пpостpанства - это тpехмеpность, т.е. все матеpиальные пpоцессы пpоисходят в
пpостpанстве 3-х измеpений. Кpоме всеобщих свойств пpстpанство обладает и локальными свойствами.
Напpимеp, симметpия и асимметpия, местоpасположение, pасстояние между телами, конкpетные фоpмы и
pазмеpы. Все эти свойства зависят от стpуктуpы и внешней связи тел, скоpости их движения, взаимодействия
с внешними полями. Пpостpанство одной матеpиальной системы непpеpывно пеpеходит в пpостpанство
дpугой системы, поэтому оно пpактически незаметно, отсюда его неисчеpпаемость как в количественном так
и в качественном отношении.
К всеобщим свойствам вpемени, относятся объективность, неpазpывная связь с атpибутами матеpии
(пpстpанством, движением идp.), длительность ( выpажающая последовательностб существования и смены
состояний тел ) обpазовывается из возникающих дpуг за дpугом моментов вpемени, котоpые состовляют весь
пеpиодсуществования тела от его возникновения и до пеpехода в дpугие фоpмы. Существование каждого
тела имеет начало и конец, поэтому вpемя существования этого тела конечно и пpеpывно. Но пpи этом
матеpия не возникает из ничего и не уничтожается, а только меняет фоpмы своего бытия. Отсутствие
pазpывов между моментами и интеpвалами вpемени хаpактеpизует непpеpывность вpемени. Вpемя
одномеpно, ассиметpично, необpатимо и напpавлено всегда от пpошлого к будущему.
Специфические свойства вpемени:
- конкpетные пеpиоды существования тел (они возникновенны до пеpехода в иные фоpмы);
- одновpеменность событий (они всегда относительны);
- pитм пpоцессов, скоpость изменения состояний, темп pазвития пpоцессов, и дp.
Но не смотpя на индивидуальные свойства, отличающие дpуг от дpуга пpостpанство и вpемя, в миpе нет
матеpии, котоpая бы не обладала пpостpанственно-вpеменными свойствами, так же, как вpемя и
пpостpанство не существуют сами по себе, вне матеpии или независимо от нее. Весь опыт человечества, в
том числе данные научных исследований, говоpит о том, что нет вечных пpедметов, пpоцессов и явлений.
Даже небесные тела, существующие миллиаpды лет, имеют начало и конец, возникают и гибнут.Ведь,
погибая или pазpушаясь, пpедметы не исчезают бесследно, а пpевpащаются в дpугие пpедметы и
явления.Цитата из идей Беpдяева подтвеpждает это: «...Но для философии, существовавшее вpемя, пpежде
всего, а затем и пpостpанство, есть поpождение событий, актов в глубине бытия, до всякой объективности.
Пеpвичный акт не пpедполагает ни вpемени, ни пpостpанства, он поpождает вpемя и пpостpанство». Матеpия
вечна, несотвоpима и неучтожима. Она существовала всегда и везде, всегда и везде будет
существовать.Понятие материи занимает особое место в системе научной философии,
научного знания вообще. Оно выражает наше понимание сущности окружающего
мира и имеет, следовательно, предельный характер, выступает в качестве
последнего объяснительного понятия науки, не выводимого из каких-либо
других более широких и общих понятий. Хотелось бы еще отметить и то, что
диалектический материализм (я буду придерживаться именно его) считает
важнейшей задачей познания раскрытие всеобщих атрибутов материи и
законов ее бытия, форм проявления этих законов в развитии общества и
человеческого познания.
Понятие материи играет важную роль непосредственно и в познании мира.
Взгляните, сущность реального мира, есть нечто всеобщее, универсальное,
содержащееся во всем многообразии вещей и явлений реального мира. А раз
это нечто всеобщее, следовательно оно представляет собой некое единство
и общность, лежащую в основе этого многообразия. И что же может
претендовать на эту роль, на роль того, этого универсального, что
охватывает все и «растворяется» во всем? Безусловно оно должно обладать
некими качествами и признаками, по которому его можно было бы
определить, и которые несомненно должно присутствовать всем вещам
объективного мира. Это признак, обладающий абсолютной количественной и
качественной всеобщностью.
Интересно то, что ни одно из свойств, обнаруженных частными науками, не
обладают подобной всеобщностью. А значит, лишь философское мышление,
опирающееся на эмпирическую базу частных наук может обнаружить искомую
общность вещей.
И все-таки чем же важна эта тема? Почему она актуальна? Ответ я думаю
лежит в самом понятии материи. Понятие материи – ответ на вопрос о
глубинной сущности мира, его «первоначале» или первооснове. Мир с
позиций научного материализма, - это материя в ее бесконечных
проявлениях. Понятие материи возникает прежде всего с двумя
потребностями: с потребностью познания мира, и конечно же практической
деятельностью. Не имея научного объяснительного понятия о сущности мира,
человек не способен решить вопрос о своей сущности, о своем месте в этом
мире. Бесконечный процесс познания и практическая деятельность
неминуемо ставят его перед вопросом о «первооснове» мира.
Итак, понятие материи имеет глубокий смысл, который не теряет, и не
может потерять своей актуальности. Оно выражает сущность
диалектико-материалистической концепции мира и подлежит дальнейшему
существенному развитию.
Понятие материи в Античном мире.
Материализм древней Греции получил своё классическое выражение в
философской системе Демокрита. Демокрит, выдающийся материалист
античности, создавал свою систему взглядов в иное время, нежели
милетские философы, Гераклит и элеаты.
V век до н.э. – это век дальнейшего упрочнения и расцвета античной
рабовладельческой демократии. В большинстве греческих городов –
государств, таких, как Афины, Агригент, Милет, Эфес, усилились
экономически и политически новые слои рабовладельцев, связанных с
развитием ремёсел, торговли и боровшихся против власти старой
рабовладельческо-земледельческой знати. Это была эпоха внутреннего
расцвета греческих государств. Рост влияния новых городов,
продолжавшееся оживление общественной жизни в греческих государствах
принесли с собой дальнейший расцвет античной науки и материалистической
философии.
Атомистическая теория Левкиппа – Демокрита была закономерным результатом
развития предшествующей философской мысли. В атомистической системе
Демокрита можно найти части основных материалистических систем древней
Греции и древнего востока. Даже важнейшие принципы – принцип сохранения
бытия, принцип притяжения подобного к подобному, само понимания
физического мира как возникшего из соединения первоначал, зачатки
этического учения – всё это уже было заложено в философских системах,
предшествующих атомизму.
Однако предпосылками атомистического учения и его философскими истоками
были не только «готовые» учения и идеи, которые атомисты застали в свою
эпоху. Согласно Демокриту, Вселенная – это движущаяся материя, атомы
веществ (бытие – to on, to den) и пустота (to unden, to meden);
последняя также реальна, как и бытие. Вечно движущиеся атомы,
соединяясь, создают все вещи, их разъединение приводит к гибели и
разрушению последних.
Введение атомистами понятия пустоты как небытия имело глубокое
философское значение. Категория небытия дала возможность объяснять
возникновение и изменение вещей. Правда у Демокрита бытие и небытие
сосуществовали рядом, раздельно: атомы были носителями множественности,
пустота же воплощала единство; в этом была метафизичность теории.
Понятие пустоты привело к понятию пространственной бесконечности.
Метафизическая черта древней атомистики проявилась также в понимании
этой бесконечности как бесконечного количественного накапливания или
уменьшения, соединения или разъединения постоянных «кирпичиков» бытия.
Однако это не значит, что Демокрит вообще отрицал качественные
превращения, наоборот, они играли в его картине мира огромную роль.
Целые миры превращаются в другие. Превращаются и отдельные вещи, ибо
вечные атомы не могут исчезать бесследно, они дают начало новым вещам.
Превращение происходит в результате разрушения старого целого,
разъединения атомов, которые затем составляют новое целое. Согласно
Демокриту, атомы неделимы (atomos—«неделимый»), они абсолютно плотны и
не имеют физических частей. Но во всех телах они сочетаются так, что
между ними остается хотя бы минимальное количество пустоты; от этих
промежутков между атомами зависит консистенция тел. Сведение строения
материи к элементарным и качественно однородным физическим единицам, чем
«стихии», «четыре корня» и отчасти даже «семена» Анаксагора, имело в
истории науки огромное значение.
Чем же отличаются атомы? В одних местах речь идет только о различии форм
атомов, в других — также о различии их порядка и положения. Однако
понять нетрудно: порядком и положением (поворотом) могут различаться не
единичные атомы, а составные тела, или группы атомов, в одном составном
теле. Такие группы атомов могут быть расположены вверх или вниз
(положение), а также в разном порядке (как буквы НА и АН), что и
видоизменяет тело, делает его другим. Атомы различались также величиной,
от которой в свою очередь зависела тяжесть. Демокрит был на пути к этому
понятию, признавая относительный вес атомов, которые в зависимости от
размеров бывают тяжелее или легче. Так, например, самыми легкими атомами
он считал самые мелкие и гладкие шаровидные атомы огня, составляющие
воздух, а также душу человека.
Атомы бесконечны в числе, число конфигураций атомов так же бесконечно
(разнообразно), «так как нет основания, почему бы они были скорее
такими, чем иными». Этот принцип («не более так, чем иначе»), который
иногда в литературе называется принципом индифферентности или
разновероятности, характерен для демокритовского объяснения Вселенной. С
его помощью можно было обосновать бесконечность движения, пространства и
времени. Согласно Демокриту, существование бесчисленных атомных форм
обусловливает бесконечное разнообразие направлений и скорости первичных
движений атомов, а это в свою очередь приводит к их встречам и
столкновениям. Таким образом, все мирообразование детерминировано и
является естественным следствием вечного движения материи.
Атомистическая картина мира представляется несложной, но она грандиозна.
Гипотеза об атомарном строении вещества была самой научной по своим
принципам и самой убедительной из всех, созданных философами ранее. Она
«отметала» самым решительным образом основную массу
религиозно-мифологических представлений о надприродном мире, о
вмешательстве богов. Кроме того, картина движения атомов в мировой
пустоте, их столкновения и сцепления — это простейшая модель причинного
взаимодействия. Детерминизм атомистов стал антиподом платоновской
телеологии. Демокритовская картина мира — это уже ярко выраженный
материализм, такое философское миропонимание было в условиях древности
максимально противоположно мифологическому миропониманию. И хотелось бы
еще отметить слова Энгельса «...В многообразных формах греческой
философии – писал Энгельс,- уже имеются в зародыше, в процессе
возникновения, почт все позднейшие типы мировоззрений. Поэтому и
теоретическое естествознание, если оно хочет проследить историю
возникновения и развития своих теперешних общих положений, вынужденно
возвращаться к грекам».
Материя –объективная реальность...
Проблема определения сущности материи весьма сложна. Сложность
заключается в высокой степени абстрактности самого понятия материи, а
также в многообразии различных материальных объектов, форм материи, ее
свойств и взаимообусловленностей. В связи с этим перед философией и
другими науками стоит множество вопросов: Что такое материя? Как
развивались представления о ней? Как соотнести с понятием материи
бесконечное множество конкретных предметов, вещей? Какими свойствами
она обладает? Вечна ли и бесконечна материя? Что является причиной ее
изменения? Какие виды материи известны в настоящее время? Как
осуществляется взаимный переход одних видов материи и форм ее движения в
другие? На основе каких законов это происходит? Наконец, каким образом
возникло такое свойство материи, как сознание?
Обращая свое внимание на окружающий нас мир, мы видим совокупность
разнообразных предметов, вещей. Эти предметы обладают самыми различными
свойствами. Одни из них имеют большие размеры, другие - меньшие,
одни просты, другие - более сложны, одни постигаемы достаточно полно
непосредственно чувственным образом, для проникновения в сущность
других необходима абстрагирующая деятельность нашего разума. Отличаются
эти предметы и по силе своего воздействия на наши органы чувств. Однако
при всей своей многочисленности и разнообразии самые различные
предметы окружающего нас мира имеют один общий, если так можно
выразиться, знаменатель, позволяющий объединить их понятием
материи. Это общее есть независимость всего многообразия предметов от
сознания людей. В то же время это общее в бытии различных материальных
образований является предпосылкой единства мира. Однако заметить общее
в самых различных предметах, явлениях, процессах -задача далеко не
простая. Для этого нужна определенная система
сложившихся знаний и развитая способность к абстрагирующей
деятельности человеческого разума.
В.И. Ленин понимал материю, как объективную реальность, данную нам в
ощущениях. Указание на ее(материю) познание через ощущения, дано не
спроста. Это признак введен в марксистское определение материи для того,
чтобы отличить его от кантианского. Кант также признавал объективную
реальность, но отрицал ее познаваемость.
Понятие объективной реальности является синтезом двух понятий:
реальности и объективности. Не трудно догадаться, что понятие реальность
означает действительное, невымышленное, существующее в реальном мире, и
поэтому, оно оказывается тождественным с понятием существование и
бытие. Далее... по этот термин (реальность), попадает сразу два «мощных»
понятия – это материя и сознание. Получается, что понятие реальности
оказывается более широким, чем понятие материи, и следовательно оно
более содержательней, и глубиннее понятия материи. А это означает, что
оно, а не материя, является последним объяснительным понятием науки?!
Следует основательно разобраться в этом вопросе. Да... в какой-то мере
понятие существования обладает большей общностью, нежели чем понятие
материи и сознания, т.к. признак существования принадлежит им обоим.
Однако понятие существования отражает лишь некоторую сторону материи и
сознания и не исчерпывает всеобщего содержания(сущности) мира, обладаю
таким образом, ограниченным содержанием и ограниченной объяснительной
ценностью.
Рассмотрим понятие объективности. Этот термин имеет объемное
содержание, и играет значительную роль в философии. Марксизм определяет
понятие объективности, как «существующее до, вне и независимо от нашего
сознания»
Термины «до», «вне» и «независимо», также имеют большой смысл в сумме с
«объективностью» и «реальностью», и они также важны в марксисткой
философии. Существующий «до», означает, что материя существовала до
сознания, а следовательно указывается на один из главных атрибутов
материи, на ее бесконечность. «.Вне сознания» - эта часть определения
указывает нам на то, что внешний мир не принадлежит сознанию, не
является содержанием сознания . «Независимость от сознания» включает
себя два предыдущих, а следовательно имеет более широкое значение. Оно
означает, что внешний мир не нуждается для своего существования в
сознании считают материалисты (в отличии от них, идеалисты же думают,
что реально-существующие вещи, лишь комплексы наших ощущений).
Нередко при рассмотрение понятия материи возникает вопрос о его
(понятии) временности. То есть, может ли понятие материи со временем
устареть? Попробуем разобраться в этом вопросе... С момента введения
понятия материи как объективной реальности, предметом изучения научной
философии является не факт объективности мира, внутреннее содержание
объективно – реального существования мира. Данное содержание бесконечно,
и неисчерпаемо. Постоянный прогресс, развитие науки, более глубокое и
детальное изучение сторон реальности не приводит к разрушению понятия
материи, а лишь обогащает его. Естественно, понятие притерпивает
изменение, но меняется лишь форма данного понятия, суть же остается
неизменной. Материя – это бесконечный, вечно развивающийся мир, а
следовательно говорить об устаревании понятия материи будет просто
нелепо, и безграмотно.
АТРИБУТЫ МАТЕРИИ.
Мы обычно считаем само собой разумеющейся фразу: материя существует в
пространстве и времени. При этом невольно складывается впечатление, что
помимо различных материальных объектов и систем в природе существует еще
пространство и время, как таковые, в которые погружена материя. Они как
бы составляют внешний фон существования и развертывания всех объектов и
процессов. Такой взгляд господствовал в течении многих столетий в
евклидовой геометрии, классической физике и других науках. С позиций
научного материализма, который основывается на данных частных наук,
пространство и время – не самостоятельные, независимые от материи
реальности, а внутренние формы ее бытия. Диалектически материализм
преодолел прежнее механистическое понимание этих двух типов реальности.
Понимание пространства и времени как самостоятельных сущностей
обусловлено рядом причин. Прежде всего тем, что они представляют собой
всеобщие формы бытия самых разнородных объектов, а всеобщие формы, при
их тщательном, детальном изучении часто абстрагируются от материального
содержания, подвергаются некоторой идеализации для выявления их общих
черт. Зависимость свойств пространства и времени от связей и
взаимодействий тел наиболее четко проявляются не в сфере обыденного
опыта, а при очень больших скоростях движения, в микромире и в мегамире,
законы которых не являются чувственно наглядными.
Пространство и время является двумя противоположными, и в то же время
взаимодополняющими и взаимосвязанными формами бытия. Сосуществуя в
пространстве, вещи могут существовать во времени, и, наоборот, существуя
во времени, веши образуют пространственные структуры. Каждая из основных
форм бытия выступает, таким образом, в качестве условия другой.
Прежде всего, пространство и время могут быть определены через признаки,
хорошо известные нам из опыта. Пространство – протяженность или
сосуществование вещей, а время, как длительность. Изначальный смысл этих
понятий известен нам из чувственного опыта, восприятия, на уровне
которого эти фундаментальные формы бытия впервые отображаются
человеческим сознанием.
На данный момент, нам известно, что пространство характеризуется тремя
измерениями, а время в свою очередь одним, т.к. время может идти(течь),
лишь от прошлого к будущему. Одномерность времени связана прежде всего с
его однонаправленностью. Оно течет лишь одном направлении... к будущему
(хотя вопрос о обратимости времени остается еще не до конца
рассмотренным).
Рассмотрим же взгляды философов разного времени на вопрос о понимании
пространства:
Пространство как абсолютная бесконечная протяженность, как пустота,
вмещающая в себя все тела и не зависящая от них (Демокрит, Эпикур,
Ньютон).
Пространство как форма упорядочения комплексов ощущений и опытных
данных, установления между ними функциональных зависимостей (Беркли,
Мах, современный позитивизм)
Пространство как важнейшая форма бытия материи, зависящая от движения и
взаимодействия тел (Маркс, Энгельс, Ленин).
На мой взгляд наиболее глубоким по своему смыслу является определение
пространства, которое дает нам диалектический материализм (3).
В понимании же времени исторически существовали следующие основные
воззрения:
1) Время как длительность существования и мера всеобщего изменения
материи, неотделимая от изменений (Аристотель, Лукреций, Декарт,
Гольбах, Дидро, Чернышевский).
2) Время как частная и конечная форма проявления абсолютной вечности, в
которой пребывает бог или абсолютный дух, как преходящая длительность
бытия всех материальных тел (Платон, Августин, Гегель, неотомизм).
3)Время как форма упорядочения комплексов ощущений и опытных данных
(Беркли, Юм, Мах).
4)Время как важнейшая форма бытия материи, выражающая длительность
и последовательность изменений материи.
С современной точки зрения, было бы неправильно разделять мир на две
самостоятельные реальности: материю и пространство – время. Это
противоречит принципу материального единства мира. Единственная
субстанциальная реальность в мире – движущаяся материя в ее бесконечно
разнообразных формах и проявлениях.
Свойства времени.
Из универсальных свойств времени необходимо выделить прежде всего его
объективность и независимость от человеческого сознания, нашей
способности воспринимать предшествующие и последующие события. Время
абсолютно как всеобщая и всегда сохраняющаяся форма бытия материи,
проявляющаяся на всех структурных уровнях. Его универсальным свойством
является также неразрывная связь с движением и пространством. Также
хотелось бы отметить вечность времени, как очень важное свойство,
проявляющаяся как количественная и качественная бесконечность его
состояний, последовательно сменяющих друг друга. Оно определяется
несотворимостью и неуничтожимостью материи, ее бесконечными изменениями
и переходами из одних форм в другие. Вечность присуща лишь всей природе
в целом, каждая конкретная форма материи существует конечное время.
Наличие качественных превращений материи свидетельствует о том, что
вечность – это не просто неограниченная длительность одного и того же
однородного бытия мира или без конца повторяющихся круговоротов, а
процесс переходов из одних состояний в другие, возникновение в развитии
новых возможностей, не существующих раньше. Вследствие этого, важнейшим
свойством времени является его нецикличность, неповторяемость.
Безусловно, всякому бытию пребывающему во времени свойственна
определенная длительность. Так как, никакой процесс в природе не
происходит мгновенно, он обязательно длится во времени, что обусловлено
конечностью скорости распространения взаимодействий и изменения
состояний.
Также всем понятно, что прежде чем в будущем произойдет какое-либо
событие, ему должно предшествовать изменения, которые его вызовут. В
силу этого времени присуща и определенная прерывность, характеризующая
периоды существования конкретных качественных состояний. Заметим одно
очень важное свойство, если предмет исчезает как данное качество, то не
стоит думать что и материя – его составляющая тоже исчезает - это не
так! Материя не уничтожается, а лишь переходит из одного состояния в
другое, меняет свою форму, то есть продолжает непрерывно существовать, и
развиваться.
Важнейшими свойствами материи являются его одномерность и
необратимость. Одномерность проявляется в том, что последовательность
временных изменений возможна лишь в виде линейной последовательности, в
отличие от трехмерности возможных пространственных перемещений тела.
Итак подведем же итоги. Важнейшие свойства времени – это объективность
и абсолютность как формы бытия материи, количественная и качественная
бесконечность, или вечность, неповторяемость, длительность,
необратимость, неразрывна связь с движением, пространством и
противоречивость, или единство прерывности и непрерывности. Эти свойства
вытекают из важнейших атрибутов материи и всеобщих законов ее движения.
Свойства пространства.
Пространство – всеобщая форма бытия материи, выражающая структурность,
протяженность и сосуществование взаимодействующих материальных объектов.
Оно проявляется через совокупность пространственных свойств и отношений
конкретных материальных систем, каждая из которых обладает определенной
структурой. Под протяженностью понимается устойчивое сосуществование
взаимодействующих элементов в различных системах.
Хотелось бы отметить такую интересную особенность пространственно –
временных свойств. Гейзенберг рассматривал пространство и время как
субъективные формы восприятия явлений. Он считал, что если в опыте
невозможно обнаружить точное значение пространственно – временных
характеристик какой - либо частицы, то следовательно она существует вне
пространства и времени. Но это кажется лишь на первый взгляд, если
рассмотреть эту проблему глубже то мы можем утверждать, что вывод
Гейзенберга не правилен т.к. пространственно – временные отношения
микрообъектов качественно отличаются от отношений в области макромира.
Протяженность пространства проявляется в любом многомерном пространстве
– на прямой линии, плоскости, в трехмерном пространстве и в
математических многомерных пространствах. Хотя раньше протяженность
отождествлялась с евклидовым пространством – это было совершенно
неправильно ,т.к. протяженность характеризует и свойства любого другого
пространства, в котором естественно должны пребывать и взаимодействовать
между собой элементы (мы видим взаимосвязь пространства и объектов
находящихся в нем). Если уж мы заговорили о пространстве, то стоит
упомянуть и время. Длительность также нельзя отождествлять с
ньютоновским равномерно текущим, однородным временем. Оно существует
всюду, где имеется сохранение состояния материи и последовательность ее
изменений.
К всеобщим свойствам пространства относится также количественная и
качественная бесконечность, тесно связанная с бесконечностью материи во
всех ее проявлениях.
Итак, обобщая все сказанное здесь о пространстве можно выделить
следующие наиболее важные универсальные свойства пространства:
объективность, противоречивость, проявляющуюся в единстве абсолютного и
относительного, неразрывную связь с движением и временем, зависимость
его свойств от различных связей и взаимодействия материи.
Существующие трудности с решением проблемы пространства и времени
для некоторых областей знания позволяют предположить, что их решение ,
возможно, связано с созданием физической теории, более общей, чем теория
относительности и квантовая теория поля. При этом не исключена
возможность открытия какой-либо более общей формы существования
материи. по отношению к которой пространственно-временная форма явится
одной из ее разновидностей.
В заключение можно с уверенностью сказать, что развитие современной
физики полностью подтвердило правильность диалектико-материалистической
концепции пространства и времени.
Движение.
Мы довольно глубоко разобрали понятия пространства и времени, но они
этого недостаточно, для того, что раскрыть способ существования материи.
Следует разобрать еще один важнейший способ существования материи –
движение. Правильнее было бы разобрать понятие развития материи, т.к.
движение – абстрактная сторона развития, а не самостоятельный атрибут.
На основе развития частных наук, анализа философских идей своих
предшественников создатели диалектико-материалистической философии
углубили понимание сущности движения, его непрерывной связи с материей,
пространством и временем. Диалектический материализм утверждает, что
материя без движения так же немыслима, как и движение без материи.
С точки зрения научной философии причины движения материи существуют
внутри нее, определяются ее внутренней противоречивостью, наличием
таких противоположностей, как изменчивость и устойчивость, притяжение и
отталкивание, противоречием между старым и новым, простым и сложным и
т.д. Таким образом, движение есть результат внутренней активности
материи, единство противоречий, есть ее самодвижение. Раздвоение
единого на противоположности и борьба между ними раскрывают источник
самодвижения материи.
Движение является предельным понятием и его как и другие широкие
понятия нельзя подвести под «ближайший род».
Какое же определение у этого важного свойства материи? Можно привести
два определения. Во – первых, движение есть изменение вообще – так
определял движение Энгельс, но это определение по его мнению не
претендует на самое «правильное», он приводил его для наглядности.
Во-вторых, движение – это снятие абстрактного тождества предмета с самим
собой. Это уже более строгое определение, и я думаю его стоит разобрать.
Данное определение довольно глубоко выражает сущность движения, как
свойства материи. Заметим, что любая вещь пребывает в движении, но
двигаясь, она до какого-то момента остается собой, и в то же время
непрерывно меняется, перестает быть самой собой, тождественной себе (на
языке логики, это можно было бы изобразить так А= не А). Вне такого
непрерывного движения вещь не существует и не может мыслиться.
Вы наверное согласитесь со мной, что невозможно представить себе
организм вне непрерывного обмена веществ, вне разрушения и
восстановления живого, вещества. Нельзя понять мысль иначе как в
движении. Все, абсолютно все подчинено движению. И как полагается
научная философия опирается на объективную реальность, и тем самым не
может принять понятие абсолютного покоя, это понятие в диалектическом
материализме является несостоятельным!
Понятие движения можно также раскрыть через противопоставлению покую.
Но это не должно пониматься как полное отрицание покоя (как говорилось
выше). Полное отрицание покоя, принятие абсолютности движения не для
научной философии, оно свойственно для релятивизма, - одной из форм
метафизики. Такое отрицание неминуемо приводит к отрицанию движения, и
более того, самого существования вещей. Абсолютизация движения,
доведенная до полного отрицания покоя, приводит к тому, что вещь, как
носитель движения, растворяется нами в чистом движении, что делает
бессмысленным само понятие движения.
Безусловно, покой выступает как момент движения. Поэтому диалектика
рассматривает движение как абсолютное, а покой относительное.
Рассмотрим, почему же? Покой относителен в двух смыслах. Во-первых, в
пределах каждого покоящегося состояние происходят какие-либо изменения,
которые следовательно не являются покоем (это хорошо можно проследить на
примере организма человека). Во-вторых, всякое состояние покоя рано или
поздно сменяется новым состоянием относительного покоя.
Поскольку всякое движение включает в себя моменты покоя, но не сводится
к нему, понятие движения получает широкий и узкий смысл. В широком
смысле движение – целостный процесс, включающий в себя моменты покоя и
собственно движения. Движение в узком смысле есть движение «за вычетом»
покоя.
Из всего сказанного выше, можно сделать вывод о том, что материя и
движение неразрывно связаны. Нет материи без движения, как и нет
движения без материи. Но эта связь с одной, и с другой стороны «не
одинакова». Движение является свойством материи, является ее способом
существования, оно принадлежит материи, а не наоборот.
Взаимосвязь материи и движения можно рассмотреть на следующем примере,
Всем известно, что движение существует только как изменение чего-либо,
некоторого субстрата. Но только лишь мы отрываем понятие движения от
объекта, то движение теряет смысл, ибо понятие было получено на основе
чувственного восприятия. Хотелось бы привести слова Ленина, которые
показывает глубокую взаимосвязь материи и движения.
В мире нет ничего, кроме движущейся материи, писал Ленин, и эта
последняя движется в пространстве и времени.
РАЗВИТИЕ.
Мы подошли к важнейшему атрибуту материи – к развитию. Что же
представляет собой развитие? Развитие есть движение от низшего к
высшему, следовательно, соотношение низшего и высшего составляет
основное содержание развития. Каждая ступень развития материи обладает
определенным содержанием, т.е. совокупностью признаков, понятых в самом
широком смысле слова. Рассмотрим же понятия высшего и низшего.
Взятое в предельно широком плане, высшее характеризуется большей
содержательностью, большим богатством содержания, чем низшее.
Развитие есть рост богатства содержания предметов и явлений.
Возникающее в процессе развития новое содержание есть не что иное, как
новые качества, свойства, отношения, сущность, законы и т.д. Можно
сделать вывод, что высшее есть единство содержания, которое оно взяло у
низшего, плюс новое, полученное содержание. Мы должны признать, что
высшее содержит в себе некоторое новое содержание, которое в низшем явно
отсутствует. Заметим, что мы получаем парадокс – как у высшего может
появиться новое содержание, отсутствующее в низшем? И диалектический
материализм находит ответ на этот вопрос. Мы знаем, что материя является
вечной и неизменной, а также научный материал дает нам знать об основных
неучтожимых потенциальных возможностях материи. Отсюда следует, что все
основные ступени развития материи содержатся в ней самой, в материи
вообще. Материя следовательно включает в себя необходимость реализации
основных способностей в процессе своего развития, благодаря которой
развитие получает закономерный характер. Такие рассуждение настораживают
нас, и невольно появляется вопрос – тогда всё в мире предопределено?
Нет. Эта необходимость прослеживается лишь тогда, когда мы рассматриваем
развитие материи в целом, в общем плане, не отвлекаясь на частные
возможности. Вот последние, как раз в свою очередь зависят от условий
развития, и от конкретных обстоятельств. Материя, с точки зрения
диалектического материализма, является не чем иным, как бесконечной
последовательностью конечных ступеней развития, т.е. организована в
соответствии с принципом развития, который благодаря своему существу
исключает ту абсолютную механистическую определенность будущего
прошедшим.
Как известно, материя существует в своих различных формах. И поскольку
основным свойством материи является развитие, то все многообразие форм
материи организовано процессом этого же развития.
Развитие материи применительно к ее основным формам – физической,
химической, биологической и социальной – может быть выражено следующими
важнейшими идеями: возникновение высшего из низшего, включения и
сохранения низшего в высшем, подчинение низшего к высшему и к
интегральной природы высшего.
Высшее возникает на основе низшего, и может быть получено только путем
диалектического «выведения» из низшего, такое выведение составляет
генетический план развития. Однако развитие не сводится только к этому,
развитие подразумевает под собой не только смену одного содержания
другим. В то время как возникает высшее, низшее не исчезает, его не
вытесняет низшее полностью, ибо в этом случае высшее не имело бы опоры,
фундамента для своего существования, следовательно высшее включает в
себя низшее. При этом низшие уровни, сохраняющие результаты
предшествующего развития, становятся подчиненными, зависящими от высших,
занимают подчиненное место в структуре высшего.
Данная, нами разобранная концепция о соотношения низших и высших
уровней развития материи, рассматривается, и я является общей основой
философской теории соотношения пограничных наук – физики, химии,
биологии, социологии.
Рассматривая характер низшего, включенного в структуру высшего, мы
можем заметить тот факт, что низшее полностью сохраняет свою общую
природу или сущность. Так, физическое, химическое и т.д. включаясь в
структуру боле высоких ступеней развития, не престают быть самими собой.
Развитие от низшего к высшему, если рассматривать общие ступени –
физическую, химическую, биологическую и социальную, происходит таким
образом не путем полной переделки природы низшего, а посредством
включения низшего в более сложного целого.
Однако, сохраняя свою общую природу, низшее включаясь в высшее,
существенно изменяется и поэтому качественно отличается от того же
явления «в свободном виде», т.е. до возникновения высшего. Включаясь в
него, низшее оказывается в более благоприятных условиях для своего
усложнения и совершенствования, и поэтому достигает большей сложности.
Таким образом, развитие основных форм материи «отдает»
противоречивостью: лишь попадая под влияние высшего, низшее достигает
наивысшую степень сложности.
В основе концепции развития как круговорота лежит первоначальная
попытка представить прогрессивное изменение как процесс, равномерно
распределенный во Вселенной, как некое мощнейшее движение материи
вперед. Поскольку этого найти нельзя, постольку делается неправомерный
вывод о круговороте как сущности развития, о редкости прогресса. Однако
развитие не есть случай, а всеобщий глобальный процесс, связанный с
самой сущностью материального мира как бесконечного целого.
Заключение.
Концепция материи с ее вечно усложняющейся “формулой
объективности” является теоретической основой материалистического
метода. Основное требование этого метода, как уже отмечалось, есть
требование объективно-реального подхода к оценке реальной
действительности, деятельности общества, классов, партий, личностей.
Рассматривая мир как бесконечно многообразный, марксизм ориентирует на
непрестанный поиск новых форм и проявлений объективной реальности, новых
форм бытия и, поэтому, новых идей. Вставая на путь к познанию
бесконечного, в непрекращающемся исследовании диалектики единства и
многообразия в структуре и развитии материи стоит требовать беспощадной
объективности, правды — важнейшего требование диалектического
материализма!!!
16.Понятия изменения, движения и развития.
17. Исторические формы диалектики и метафизики.
Диалектика и метафизика (антидиалектика) как методы
познания.
1.1. Основные признаки диалектики и метафизики как способов познания и стилей мышления.
Общим предметом осмысления, описания и выражения диалектики и метафизики является движение.
Признавая его наличие, диалектика и метафизика по-разному отвечают на следующие вопросы: почему
происходит движение? Как осуществляется движение? Каков результат движения? Ответы на эти вопросы
позволяет выделить ряд отличительных признаков рассматриваемых способов познания. Эти признаки
можно сгруппировать следующим образом:
Диалектика
Метафизика
1. В движении выявляется внутренний источник
(причина), поэтому движение трактуется как
самодвижение, объект как движущийся.
1. Источник движения выявляется во внешних
причинах, поэтому движение трактуется как результат
посторонних обстоятельств, объект как движимый.
2. Источник движения – это противоречие, т.е.
специфический тип связи, моментов (сторон,
характеристик) объекта.
2. Источник движения – это внешняя сила,
действующая на объект.
3. Взаимодействие внутри объекта приводит к
3. Внешние воздействия ведут к полному разрушению
одновременным изменениям всех его параметров, что (уничтожению) объекта, либо к таким его
означает преобразование объекта в другой объект.
изменениям, которые не затрагивают его существа.
4. Преобразованный в ходе движения объект
заключает в себе моменты (черты, тенденции) своего
предшественника, так и принципиально иные, не
существовавшие ранее.
4. Объект абсолютно ничего не одержит в себе от
предшествующего либо отличается от него только
незначительным образом.
Задание 1. Какой способ познания характерен для человека, утверждающего, что ничего нового в мире не
происходит, все есть повторение бывшего когда-то?
Исходя из выделенных признаков диалектического и метафизического способов познания, можно
охарактеризовать основные черты стилей мышления. Так, для метафизического стиля мышления присущи:
односторонность, абстрактность , абсолютизация , догматизация , схематизм.
Задание 2. Определите основные черты диалектического стиля мышления.
В итоге рассмотрения данного пункта плана семинарского занятия, приходим к пониманию того, что
диалектика является способом исследования таких форм движения, которые связаны с процессом
возникновения нового, ранее не существовавшего. Такие формы движения называется развитием.
Метафизика как способ познания и описания движения, характеризует его как процессы
функционирования уже наличествующих, сложившихся структур. Тем самым выявляется потенциал
этих способов познания и одновременно границы и возможности их применения для объяснения, описания,
прогнозирования состояний исследуемой реальности. Поэтому неправомерно утверждать преимущество
какого-либо способа познания и стремиться распространить его на все сферы бытия. Подобная установка как
раз означает проявление метафизического стиля мышления. Таким образом, выясняется неправомерность
отождествления способа познания и стиля мышления.
2. Исторические виды диалектического и метафизического способов познания; их связь с типами
философствования.
2.1. Исторические виды диалектического способа познания.
Традиционно выделяются такие виды диалектического способа познания, как античная диалектика,
диалектика средневековья, диалектика Нового времени, современная диалектика. Различие видов
диалектического способа познания заключается прежде всего в уровне развития средств, с помощью
которых философы пытались зафиксировать, выразить и исследовать процесс развития.
Так, в античности еще нет четкого разделения на формы движения, а следовательно, происходит
отождествление движения и развития, которое мыслится как всеобщая изменчивость, превращаемость
одного в другое. Отсюда основное внимание уделяется выяснению связи движения и покоя; тождества
и различия; целого и части.
Также в этот период развивается эристика, требующая точного и тонкого оперирования понятиями, что
способствовало развитию категориального мыслительного аппарата. Именно познание посредством
понятий названо Платоном диалектикой. В Средневековье, в силу специфических социально-культурных
особенностей, диалектика существует на основе религиозно-мистического мировоззрения и основное
внимание поэтому обращено на осмысление Абсолюта (Бога). Для реализации подобной задачи
потребовалось усовершенствование понятийно-логических средств познания, что выразилось в трактовке
диалектического способа познания как способа исследования совпадения противоположностей:
вечности и времени; максимума и минимума, бесконечного и конечного; знания и незнания и др.
Классическая для Нового времени форма диалектики разрабатывается немецкими философами (Фихте,
Шеллинг, Гегель). Здесь диалектика представляет собой систематизированное учение о развитии мысли
в виде движения понятий. Так формируется диалектическая логика. Процесс, согласно Гегелю,
существенен для понимания результата. Каждая последующая стадия содержит все ранние стадии в
снятом виде; ни одна из них полностью не замещается, но ей дается собственное место в качестве
момента целого. Следовательно, невозможно достичь истины, не пройдя все ступени развития.
Познание как целое имеет триадическую структуру. Движение подразумевает следующие стадии:
«субъективный дух», «объективный дух», «абстрактный дух». Первая ступень познания – чувственная
достоверность ощущения. Это самое бедное по содержанию знание, восприятие. Вторая ступень –
рассудок, царство законов, выявление необходимых внутренних связей. Третья ступень - разум,
открывающий истину в ее всеобщем и одновременно конкретном виде. Согласно Гегелю, адекватной
формой существования истинного знания выступает система категорий, построенная по принципам
субординации и развития (выведения одной категории из другой).
Формальная логика занята изучением всеобщих (инвариантных) форм и законов, в рамках которых протекает
мышления любого человека. Умение анализировать понятия диалектики демонстрирует, что каждая из
крайностей превращается в свою собственную противоположность, это происходит в силу нарушения меры,
противоположности оказываются тождественными. В этом - суть логики диалектической.
Задание 3. Сформулируйте основные различия двух типов логики: формальной и диалектической.
Диалектический способ познания в ХХ веке представлен разнообразными формами, характеризующимися
тончайшими средствами исследования различных состояний сознания и познания:
а) диалектическая теология (Бубер, Тиллих), характеризуя полярную структуру человеческого бытия,
выделяет противоречие индивидуализации и партиципации (участие). Преодолеть экзистенциальный страх
(беспокойство) возможно, лишь приобщившись к той или иной стороне этого противоречия. Преодоление
отчуждения и саморазорванности человека означает обращение к религии. Философия предстает с этой
точки зрения как «чтение» шифров трансценденции, т.е. Бога.
б) экзистенциальная диалектика, начало которой положил М.Хайдеггер, а развил Сартр, для которого
диалектика выступает способом существования человека, находящегося в ситуации постоянного выбора
форм реализации своей жизни.
в) диалектика как логика целостного исторического процесса. Ярчайшие представители этой концепции
Б.Кроче, Дж.Джентиле, Р.Коллингвуд. Особое значение здесь приобретает отношение импликации, поскольку
это ведет к сохранению органического единства, в котором каждый элемент абсолютно необходим для
целого.
г) диалектика «интегрального рационализма» (Г.Башляр) делает акцент на осмыслении научной
абстракции, которая осознается как сложный исторический и диалектический процесс, а диалектика как
общий закон научного познания в его основных формах, включающих не только философию, но и области
естествознания. Наука все более становится «феноменотехникой», которая заранее в мысли конструирует
феномены, а затем воплощает их в «данности», делая их доступными эмпирическому описанию.
д) социоцентристская диалектика «неомарксизма» (М.Хоркхаймер, Т.В.Адорно, Г.Маркузе), или
«негативная диалектика», стремилась соединить марксизм с современными философскими концепциями
(фрейдизмом, экзистенциализмом). Франкфуртская «негативная диалектика» претендует на роль общей
методологии, социологики гуманитарной науки. Задача заключалась в том, чтобы с помощью тотального
разрушения всей современной культуры и цивилизации спасти то, что еще можно спасти от «неудачной
цивилизации», чтобы затем начать все сначала и иначе.
2.2. Исторические виды метафизического способа познания.
Метафизика как способ познания также прошла длительный исторический путь, начиная с античности и до
наших дней. Главной чертой античной метафизики (Парменид, Зенон, Аристотель и др.) являлось
обоснование непротиворечивости мышления как основы истинности знания. Именно поэтому основное
внимание было направлено на разработку способов доказательства невозможности помыслить движение (
апории Зенона) и средств достижения истины в познавательном процессе (формальная логика Аристотеля).
Задание 4. Рассмотрите одну из апорий стиля мышления автора (изложение некоторых апорий см. в
Философском энциклопедическом словаре. М., 1983. С. 31-32).
В средние века метафизический способ познания нашел свое яркое воплощение в схоластике , основное
внимание уделявшей разработке формально-логического понятийного аппарата и достигшей больших
успехов в исследовании понятий и правил их организации. Основополагающим в данный период является
закон тождества (А=А).
В Новое время в связи с развитием естествознания метафизический способ познания становится
одним из средств изучения природы, понимаемой как совокупность явлений (предметов) и процессов.
Этот способ как нельзя лучше соответствовал задачам, решаемым самой передовой наукой того времени –
механикой.
Задание 5. Выявите основания (причины) адекватности метафизического способа мышления и области
исследования механики.
2.3. Связь исторических видов диалектики и метафизики как способов познания с типами
философствования.
Диалектика в системе материалистического типа философствования обладает статусом
материалистического мировоззрения в качестве материалистической диалектики (единства объективной и
субъективной диалектики). Материалистическая диалектика представляет собой относительно полное и
свободное от односторонностей учение о развитии с раскрытием объективной логики, законов и
закономерностей, источников и движущих сил, механизмов становления нового в системах, переход от одной
системы к другой на основе единства эволюционной и революционной форм их преобразования.
В материалистической диалектике можно выделить исследовательские “срезы”: онтологический (диалектика
объективного мира - природных и социальных форм движения материи); гносеологический (диалектика
процесса познания); логико-методологический (диалектика творческого мышления); праксеологический
(диалектика форм деятельности); аксиологический (диалектика ценностно-ориентационных
отношений и факторов).
Онтологический и праксеологический «срезы» представляют содержание объективной диалектики, а другие
«срезы» - субъективной диалектики.
Категории в структуре материалистической диалектики выполняют следующие функции:
а) имеют объективное содержание и выступают "узловыми пунктами" познания;
б) служат методологией анализа процессов, поскольку являются единством диалектических
противоположностей с характерными им противоречиями (парность);
в) отражают диалектические закономерности и служат инструментом познания и действия;
г) система диалектических категорий выступает основой диалектического мышления, диалектической логики,
которая учит искусству оперировать понятиями;
д) дают строительный материал для формирования принципов познания и деятельности, методов
диалектического постижения мира; служат формами бытия диалектического мышления;
е) имеют эвристическое значение для деятельности созидания и преобразования в различных сферах жизни
общества.
Задание 6. Объясните, почему в античности материалистическая диалектика существовала в форме
объективной диалектики?
Диалектика в системе идеалистического типа философствования представлена в форме субъективной
диалектики, т.е. развития духовного начала, выраженного познавательной деятельностью
(рационалистические варианты) или всей совокупностью жизнеосуществления человека (экзистенциальноперсоналистские варианты).
Идеалистическая диалектика сводит задачи исследования преимущественно к анализу процесса познания
или актов переживания, которые интерпретируются как осознание, созидание и развитие объективной
действительности. Понятие «развитие» здесь сближается с «творением», подвергается переработке.
Теория развития сливается фактически с теорией познания, или сводится к логике саморазвития абсолютного
мышления. Заслуга Гегеля заключается в открытии и разработке диалектики как логики и теории познания.
Диалектика предстает глубинной, движущей силой мирового развития, источником вечного обновления
жизни. Диалектика в идеалистическом варианте - это такой способ философствования, который активную,
творческую роль в мире признавал исключительно за духовным началом, способным саморазвиваться.
Тем самым становится понятной роль категорий и их функций в идеалистической диалектике, пристальное
внимание к исследованию законов мыследеятельности того, что получило название «диалектическая
логика».
Задание 7. Выделите основные характеристики диалектического способа мышления в материалистическом и
идеалистическом типах философствования.
Задачей данного семинарского занятия является осмысление содержания и форм проявления законов и
категорий диалектики как системы гносеологических средств познания природы, общества и мышления.
1.1. Основные законы диалектики
Это такие законы, которые выражают посредством системы понятий всеобщие характеристики развития. В
них представлены и выражены определяющие черты, механизмы, пути процесса развития. Поэтому законы
диалектики – отражение и выражение различных сторон развития, а вместе с тем и законы преобразования.
Задание 1. Исходя из приведенной характеристики, можно ли говорить о границах функционирования
законов диалектики?
1.2. Закон единства и борьбы противоположностей (закон диалектического противоречия).
Сущность, содержание и механизмы действия закона диалектического противоречия выражаются
посредством системы понятий: диалектические противоположности , противоречие ; единство,
тождество , взаимополагание, взаимоотрицание, конфликт («борьба»), разрешение, саморазвитие и
другие.
Сущность закона в том, что он раскрывает источник и движущие силы всякого развития. Поэтому он
составляет ядро материалистической диалектики (МД) как теории развития. Источник всякого развития
связан с возникновением, ростом и разрешением противоречий между диалектическими
противоположностями в той или иной системе. Изменение элементов системы под воздействием ее
внутренних и внешних отношений ведет к возникновению и росту внутрисистемных противоречий. Источник
развития связан, прежде всего, с диалектическими противоречиями, заключенными в самой сущности
явлений и процессов. Постижение системы как целого, как органического единства предполагает анализ и
синтез ее противоположностей и противоречий. Любые их абсолютизации ведут к искажению природы
системы, к непониманию ее функционирования.
Сами по себе противоречия не служат источником развития. Им они являются, когда своевременно
разрешаются. В силу этого принципиальное значение приобретает обсуждение вопроса о факторах и
механизмах разрешения диалектических противоречий.
Содержание закона единства и борьбы противоположностей выявляется через исследование диалектических
противоположностей. Диалектические противоположности – это стороны одного и того же объекта,
одновременно взаимополагающие, взаимообусловливающие и взаимоисключающие друг друга. Отношения
между диалектическими противоположностями могут иметь разную степень напряженности (тождество,
равновесие…).
Задание 2. Какие еще понятия характеризуют отношения между противоположностями? Продолжите ряд.
Выяснение характера отношений противоположностей позволяет осуществить типологизацию противоречий.
При рассмотрении внутренних и внешних, основных и неосновных, антагонистических и неантагонистических
противоречий необходимо иметь в виду, что эти различия изменяются в процессе развития противоречий в
зависимости от конкретных условий и обстоятельств их функционирования.
Механизмы действия закона диалектического противоречия (единства и борьбы противоположностей)
представляют собой процессы разрешения противоречий, что ведет к качественному преобразованию
объекта, то есть появление нового объекта с новыми (ему присущими) противоречиями.
Лейтмотив диалектики в противоположность метафизике – рассмотрение развивающихся объектов и
процессов как единства диалектических противоположностей и доказательства того, что их разрыв,
противопоставление и абсолютизация ведут к разрушению, а не развитию. Диалектические противоречия
между противоположностями должны разрешаться адекватными методами и в условиях,
благоприятствующих развитию системы. Иначе развиваются вредные и опасные тенденции.
Важно понять роль технократизма в теории и практике. Технократическое мышление служит формой
проявления метафизического стиля мышления и методологии деятельности. Технократизм в конечном счете
чреват “разрушением” человеческих отношений и личности человека, превращением его в носителя
групповых свойств, требуемых лишь для отправления профессиональной деятельности различного типа и
уровня, в объект манипуляций его духовным миром, поступками и действиями, в результате чего человек
становится киборгом, а общество - социальной машиной.
Задание 3. Приведите примеры действия данного закона в научно-технической сфере.
1.3. Закон взаимопревращения качественных и количественных изменений.
Чтобы раскрыть сущность, содержание и механизм действия данного закона и понять его место в системе
законов диалектики вообще, необходимо выяснить систему понятий: «качество», «количество», «свойство»,
«мера», «скачок», «эволюция», «революция».
Существо данного закона состоит в ответе на вопрос, как происходит изменение качества системы. Именно в
этом существенное отличие данного закона от других законов диалектики.
Следует обратить внимание на ряд трудностей, возникающих при анализе указанных понятий. Так,
характеризуя категорию качества, ва
20.Чувственное познание и его формы.
Как осущ процесс познания? Из каких этапов он состоит? Какова их структура?Большинство фил систем
нового времени выделяли 2 основных этапа: Чувственное и рациональное. Их роль и значение в поц
познания определялисьразными фил по разному. Рационалисты (Декарт, Спиноза, Лейбниц, кант, гегель)
приписывали решающее значение рац познанию, не отрицая и знач чувств познания в кач механизма связи
разума с вн миром. Сторонники эмпиризма считали чувств познание главным и даже единственым
источником знаний(Гоббс, Локк).Ч познание явл начальным этапом познания. Во-первых в истор плане:
разделение физ и умственного труда и выдел последнего в отдельный вид деятельности - сравн поздний
этап истории. Во-вторых, такая деят. является начальной в том смысле, что на ее основе осущ контакт чел с
миром мат объектов. Она предпосылка без кот др формы познав деятельности не могут сущ.Для познания
объектов данного типа необход функционирование органов чувств, нервной системы, мозга, благодаря чему
возникает ощущ, восприятие мат объектов. такая форма деятельности назыв чувств деятельностью или
чувств познанием. Необходимо подчеркнуть зависимость чувств познания от непосредственной чувстывпракт деятельности и, во-вторых, целостность чувственного освоения мат объекта. Однако можно выделить и
отдельые, функционир в рамках этой целостности элементы ч позн.Ощущения может рассм как простейший и
исходный элемент чувств познания. Установлено , что с точки зрения "информ способности" на первом месте
стоят зрение и осязание, а затем слух, вкус, обоняние. Ощущение явл субъективным, идеальным образом
предмета, так как отражает, преломляет воздействие предм через призму чел сознания. Например боль от
ожога ( в огне нет боли). Ощущ не просто фиксирует воздействие объектов, сущ независимо от чел, на чел
организм.В ощущ. начинает отражаться связь ощущающего субъекта с окруж миром с кот практически
взаимодействует субъект. Ощущ т.о. стоит у истоков отражения и фиксирования объективной сист
отношений, в кот реально вступает и реально включен чел. Ощущ зависят и от состояния органов чувств и
всего организма. Но, несмотря на эту двойную зависимомть ощущ и от объекта и от субъекта, в процессе
практич функционирования сознания у чел выработалась способность оценивать и повседневно
использовать объект информацию, поставляемую ощущ. Абсолютизирование субъективности в ощущениях
ведет к субъект идеализму.
Хотя мы при помощи разл органов чувств ощущ пространств форму, цвет, вкус, запах, в то же время
действует чувств способность синтезирования ощущений, превращения их в восприятие, обладающее
особым свойством: благодаря восприятию предмет дается сознанию именно в своей целостно-предметной
форме, т.е. в виде объективной, независимой от сознания целостности. Именно благодаря включению в
восприятие отдельное ощущ приобретает качество субъективного образа объект мира.
Восприятие- целостный образ мат предмета, данного посредством наблюдения. Воспр не есть механ
сумма ощущений. Восприятие сущ как форма такого активного синтеза разнообр проявлений предмета, кот
неразрывно связана с другими актами познав и практической деятельности (опытом), предшеств данному
конкр наблюдению. Например, хоть мы можем непосредственно ощущ только часть дома, но наше
восприятие синтезирует в целостный образ дома и те части, кот в данный момент мы не ощущаем.
Благодаря многокр работе механизмов восприятия мы в нашем сознании, в нашей памяти можем
удерживать целостный образ предмета и тогда, когда предмет непосредственно не дан нам. В этом
случае функционирует еще более сложная форма чувств познания - представление.
Эмоции - комплексная форма челов чувственности. Эмоции, подобно всем др формам чуственности, с одной
стор заключают в себе аспекты объект отражения реальных связей, в кот включен человек, с др стороны, они
фиксируют объект отношение чел к миру. Эмоции всегда вкл в себя момент оценки явления.
Чувтсв познание с самого начала имеет специфически человеческий, т.е. соц-истор характер. Конечно , в
чувств познании чел имеет место непосредств взаимодействие вн предмета и органов чувств. Однако мы не
можем обнаружить в реальной познав деятельности субъекта чувств познания в совершенно обособл, так
сказать чистом виде. - вне общения с др людьми, вне влияния того мира культуры, в кот включен человек.
Проц чувств восприятия очень сложны. Мы смотрим на предмет и наше видение связано с нашим
отношением к этому предмету, мы восприн его как красивый или безобразный, полезный или
вредный... Когда мы видим человека, воспринимаем его действия и поступки или наблюдаем общ события,
механизм восприятия еще больше усложняется "Красота". "справедлдивость", Прогрессивность" и многие др
понятия, связанные с ними отношения и установки включаются в процесс наблюдения, восприятия таких
объектов.
Функционирование органов чувств - необходимая предпосылка познания, без нее невозможно. Пока
все функционирует нормально, мы можем не замечать их роли. Но их роль стан очевидной при их
повреждении. Примеры, когда люди от прир лишенные возможности слышать или видеть, способны
быть вполне полноценными людьми, развив в себе способности познания и рац мышления говорят о
внутренней мощи чел разума. А вот индивиды, выросшие со зверями - практически теряют
способность к познанию. Это означает, что челов чувственно -практ деятельность и неразрывно
соединенное с нею чувственное познание по самой сущности являются социально-историческими явлениями.
В челов чувст восприятии есть еще 1 важный элемент, кот присущ только человеку. Чел способен
наглядно представить не только то, что видел собств глазами, едва ли не большая часть его опыта
включает образы, кот почерпнуты из описаний. Т.е. индив опыт чел м.б. до определенной степени
заменен результатами опыта ряда его предшественников. В наш век в связи с развитием средств м
информ. эта способность чел, пользоваться чувств опытом др людей стала почти неограниченной. Здесь
также становится очевидным универсальное значение языка с его возможностью предавать
конкретные образы при помощи слов.
Значение языка в познании огромно. Язык представляет собой результат аккумуляции, обобщения
предшествующего чел опыта. " Всякое слово - уже обобщает". Данный факт сущ образом влияет на
специфически-челов функционирование органов чувств. В то же время он днмонстрирует несостоятельность
представл метафизического мат-ма о чувств опыте как совершенно самостоятельном и обособленном этапе,
урове познав деятельности человека.
Локк: с самого начала мы имеем на одной стороне вещи, а на др - человека, совершенно лишенного знания.
Вещи прир воздействуют на его органы чувств и вызыв в организме ответную реакцию - сначала в виде
самостоятельно сущ ощущений. Последующее комбинирование разнообр ощущ дает чел восприятие
предмета в целом. (комбинация белого цвета, сладкости и особой формы частичек приводит к возникновению
целостного восприятия сахара) Многократно воспринимая предм, челов закрепляет восприятие в памяти, он
может припоминать восприятие и образ в отсутствии предмета - так возникает представление. Т.е ощущ,
восприятия, представления предстают в виде совершенно независимых, последовательно примыкабщих друг
к другу реальных этапов познав деятельности. Мышление лишь надстраивается над рез и формами чувств
познания.
Рациональное познание и его основные формы.
Чувственное восприятие чел конкретных событий, фактов зависит от содержания понятий, а также от того в
какой мере сод понятий освоено данным чел. Следовательно речь идет о зав-ти чувств опыта и восприятия
от языка, от понятийного аппар, используемого чел в его практ деятеьности. Однако эта зав не явл
односторонней.
Понятие явл рез-том истор опыта человечества. Усвоение конкр людьми уже сущ понятий, роль этих понятий
в их созн и деятельности - все это зав. от непоср контакта людей с объект реальностью. В ходе таких конт
понятия многокр проверяются, обогащаются, дополняются нов смыслом.
Т.о. чувств и рац мышление находятся в неразрывном единстве и взаимодействии. В их сложном взаимод
обнаруживается 2 типа деятельности: 1.практ деятельность в широком смысле. 2. деят , специально направл
на создание знаний, на продуцирование понятий, т.е. теоретическая деят как особый вид умственного труда.
Понятия- это такие воплощенные в словах продукты социально-истор проц познания, кот выделяют и
фиксируют общие существенныесвойства, отношения предметов и явлений. Если бы в ходе истории не
выработались такие понятия, то каждый чел в каждом поколении вынужден был бы вновь и вновь описывать
каждую конкр вещь, факт, явление.
Обратим внимание на действия, кот имеют место в проц. образовуания чувств понятий. Взаимосвязанные
действия отвлечения, сравнения и сопоставл, выделение того общего св-ва, кот присуще необозр
множеству предметов и целым классам предм, в фил именуется абстрагированием, а р-ты
абстрагирования - абстракциями. Абстрагирование есть превращение отношений в объект познания. Тут сущ
2 важных момента: При абстр чел исходит из объект, действит свойств объектов и явлений и из их реальных
отнош друг к другу, фиксируется их действительное, независимо от созн существующее единство.. Но при
этом деятельность отвлечения и объедин свидетельствует о активности чел познания, о возникнов особого
типа деятельности, особого типа познания, направл на фиксирование отношений.
Объяснение и понимание.
Теор познания различает структурные объяснения, отвеч на вопрос, как устроен объект;
функциональные объясн - как действует и функционирует объект; причинные - почему возникло
данное явление, почему именно данный набор фактов привел к такому-то следствию. При этом в проц
объясн мы используем уже имеющиеся знания для объясн других. Переход от более общих знаний к более
конкретным и эмпирическим и составляет процедуру объяснения. Знания, кот служат основанием для
объясн называются объясняющими. Знания, кот ими обосновываются - объясняемыми. В качестве
объясняющего могут выступать как зак так и отдельные факты.
Понимание - это не единичный акт, а длятельный и сложн процесс. Мы постоянно переходим от
одного уровя понимания к другому. При этом осущ такие процедуры как Интерпретацияпревоначальное приписывание информации смысла и значения; реинтерпретация - уточнение и
изменение смысла и значения; ковергенция - объединение, слияние прежде разрозненых смыслов и
значений; Дивергенция - разъединеие единого смысла на отдельные подсмыслы; конверсия качественное видоизменение смысла и значения, их радикальное преобразование.
Понимание, следовательно представляет собой реализ многих процедур, обеспечивающих
преобразование информ при переходе от незнания к знанию.
Процесс поним состоит не олько в усвоении уже выработанных другими людьми или эпохами знаний,
но м в конструировании на основе ряад сложных преобразований принципиально новых знаний, не
существовавших ранее.
Иррационализм - фил учение, настаивающее на ограниченных возможностях разума, мышления и
признающее осн родом познания интуицию, чувство, инстинкт...Считает действительность хаотичной,
лишенной закономерностей, подчин игре слусая, слепой воле. (ирр. в частности явл экзистенциализм)
Рационализм - Учение в теор познания, согласно кот всеобщность и необходимость - логические
признаки всеобщего знания - не могут быть выведены из опыта и его обобщений. Они могут быть
почерпнуты из самого ума либо из понятий, присущих уму от рождения (Декарт), либо из понятий, сущ
только в виде задатков, предрасположений ума. Опыт стимулирует из проявление. (Спиноза,
Лейбниц, Кант, Гегель, Фихте, Шеллинг.)
Мышление. Это активный процесс познавательной деятельности сознания. Оно действ на том уровне, где нет
непосредственного контакта с объективной действительностью. Мышл опирается на результаты чувств
познания и дает обобщ-е знание. Сторонники деалектического матер-ма: Мыш-е – это
целенаправленное,опосредованное и обобщенное отражение в сознании человека существенных свойств и
отношений действительности. Мышл осуществляется в трех формах. 1) Понятие – это форма мысли, в
которой отражаются общие, существенные свойства, связи и отношения действительности. Понятие и
представление сближает то, что их содержание носит обобщенный и опосредованный характер. Но м/у ними
есть различие. Предст-е дает наглядный образ действительности. Содержание понятия лишено
наглядности. 2) Суждение – это такая форма мысли, в которой посредством связи утверждается (или
отрицается) что-либо о чем-либо. 3) Умозаключение – это форма мысли в виде рассуждения, в ходе
которого из одного или нескольких суждений именуемых посылками выводится новое суждение,
которое наз следствием или заключением. Напр 1. Все элем частицы имеют массу 2ю Х – вновь
открыта элем част, вытекает вывод Х – имеет массу. Логическая деятельность мышления
осуществляется в таких формах: понятие, суждение, умозаключение, анализ и синтез, индукция и
дедукция, т.д.
Язык и мышление. Основные аспекты и функции языка. Естественные и искусственные языки.
Принципиальное отличие мышления от чувственного познания в том, что оно неразрывно связано с
языком, системой знаков. Знак – это материальный предмет который служит в процессе мышления и
общения людей представлением другого предмета. Виды знаков: 1) знаки индексы (высокая температура
тела); 2) связаны с представляемыми ими предметами некоторым причинным образом; 3) знаки
символы ни как не связаны физически с обозначаемыми предметами и не имеют структурного
сходства, связь устанавливается стихийно или по соглашению.
Аспекты языка: Синтаксический аспект составляет многообразие отношений знаков к др знакам, а также
правила образования одних знаков из других при полном отвлечении от того что они обозначают.
Сематический аспект составляет совокупность отношений знаков к объектам неязыковой действительности
(каково значение и смысл слова?). Прагматический аспект включает в себя эмоционально психологические
факторы в процессе употребления языка как средства общения. Два знака имеющие одинаковую сематику
могут иметь разную прогматику (дурак и не умный). Знаки характеризуются выделением смысла и прдметного
значения. Предметное значение знака – это любой объект мысли, это не сам знак, а то что он обозначает.
Смысловое содержание знаков это такая характеристика связанная с обозначаемым объектом знаком,
которая позволяет выделить объект из множества других. В случае наличия у одного знака разных значений –
называется омонимония. Разные знаки с одним значением – это синонимия.
Естественные и искусственные языки. Искус языки создаются не просто для замены естественных. У них
разные цели. Естественные языки складываются в процессе коммуникативной деятельности и служат
средством общения, передачи информации, выражения эмоций и мироощущений. Отсюда их многогранность,
многоплановость, многозначность и гибкость. И я ориентированны на строго ограниченные и специальные
задачи исследования. Они заключаются в построении выводимого знания из уже известных исходных
предпосылок. И я можно рассма-ть как фрагменты, модели определенных аспектов естественных языков.
Символические языки математики и др точных наук преследуют не только цель сокращения записи. Это
можно делать и при помощи стенографии. Главное в том, что над формулами И Я можно проводить
операции, получать из них новые формулы и соотношения. Язык формул И Я становиться инструментом
познания. Введение И Я-в позволяет науке достигнуть тех абстрактных положений, изучение
закономерностей которых делает научное знание универсальным.
Попытки построить универсальный искус яз, к-ый, во-первых, максимально адекватно отражал бы в себе все
свойства реальности, и во-вторых, был бы максимально подходящим фрагментам естественного языка
обречены на следующее. Любой самый богатый по своим возможностям искус яз не способен отразить в себе
противоречивую сущность реальности и быть во всех отношениях адекватным заменителем естественного
языка. Индикаторами этого служат так называемые парадоксы. В первые на них обратил внимание др греч
философ Зенон (V в д н э). Его творчеству принадлежат априории (а – отрицание, порос – путь) Далее
пример о бегуне Ахиллесе который не мог бежать потому что каждый раз ему предстояло пробегать половину
пути, что предпологало бесконечное деление отрезка.
Философское учение об истине. Объективность истины. Истина
абсолютная и относительная. Проблема критериев истины.
Обычно истину определяют как соотв знания объекту. Истина - это адекватная информ о объекте,
получаемая посредством нго чувственного или интелектуального постижения либо сообщения о нем и
характеризуемая с точки зрения ее достоверности. Т.о. истина сущ как субъективная реальность в ее информ
и ценностном аспектах. Ценность знания определ мерой его истинности. Истина есть свойствознания, а
не объекта познания.
Знание есть отражение истины сущ-ей в виде чувственного или понятийного образа. Образ может
быть не только отраж наличного бытия, но также и прошлого. А будущее - может ли оно быть предм
отражеия? Можно ли оценить как истинную идею, выступающую в виде замысла? Видимо нет. Разумеется
замысел строится на основании знаний. И в этом смысле он опирается на истинное. Однако замысел
оценивается в терминах целесообразности и реализуемости, а не терм истинности или ложности.
Т.о. истину определяют как адекватное отражение объекта познающим субъектом, воспроизводящей
реальность такой, какая она есть сама по себе, вне и независимо от сознания. Истина есть адекватное
отражение реальности в динамике ее резвия. Это придает ей особ ценность, связанную с прогностическим
измерением. Истиные знания дают людям возможность разумно организовывать свои практ действия в
настоящем и предвидеть будущее.
Но человечество редко достигает истины иначе, как через крайности и заблуждения. Заблуждение - это
содержание сознания, не соответствующее реальности, но принимаемое за истинное. Заблуждения
тоже отражают, правда односторонне, объективн действительность, имеют реальный источик. В любом
вымысле содержатся нити реальности. Заблуждения обусловлены и относительной свободой выбора путей
познания, сложностью решаемых пробле, стремлением к реализ замыслов в ситуации неполной информации.
Итак заблуждения имеют и гносеолог и психологические, и соц основания. Но их следует отличать от
лжи как нравственно-психологического феномена. Ложь - это искажение действительного состояния дел,
имеющее целью ввести кого-то в обман. Ложью м.б как измышление о том чего не было, так и сознательное
сокрытие того, что было. Источником лжи м.б. и логически неправильное мышлеие.
Научное познание по своей сути невозможно без столкнов различных мнений, убеждений, также как
невозможно и без ошибок. Ошибки нередко совершаются в ходе наблюдения, измерения, расчетов,
суждений, оценок. До тех пор пока чел стремится вперед он блуждает," - говорил Гете.
Гораздо сложнее все в обществ нуках в частности в истории. Тут и доступность источников и их
достоверность и политика.
Истина исторична. Понятие конечной или неизменной истины - всего лишь призрак. Любой объект
познания - неисчерпаем, он меняется, облад множеством свойств и связан бескон числом связей с окруж
миром. Каждая ступень познания ограничена уровнем развития общества, науки... Научные знания поэтому
нсят относительный характер. Относит знаний закл в их неполноте и вероятностном характере. Истина
поэтому относительна, ибо она отраж объект не полностью, не исчерпывающим образом. Относительная
истина есть ограничено-верное знание о чем-либо.
К абсолютным истинам относятся достоверно установленные факты, даты событий, рождения ,
смерти итд. Абс истина - это такое содержание знания, кот не опровергается последующим развитием
науки, а обогащается и постоянно подтверждается жизнью.
Термин абсолютное примен и и к любой относит истине: поскольку она объективна, то в кач момента
содержит нечто абсолютное. И в этом смысле любая истина абсолютно-относительна. Развитие люб
истины есть наращивание моментов абсолютного. Новы н теории явл более полными и глубокими по
сравн с предыдущими. Но нов истины не сбрасывают под откос истории старые, а дополняют,
конкретизируют или включают их в себя как моменты более общих и глуб истин. (Теор относит Эйнштейна и
Ньютоновская механика).
Конкретность - это свойство истины, основаное на знании реальных связей, взаимодействия всех
сторон объекта, главных, сущ свойств, тендеций его развития. Так истиность или ложность тех или
иных суждений не м.б. установлеа если не известны условия места, времеи..., в кот они
сфрмулированы. Суждение, верно отраж объект в даных условиях, становится ложным по отнош к тому же
объекту в иных обстоятельствах.(кипение воды при100 град).
Каждый объект наряду с общими чертами наделен и индивид особенностями. В силу этого наряду с
обобщеным необходим и конкретный подход к объекту: нет абстр истины, она всегда конкретна. Истинны ли
к примеру принципы клас механики? Да, но в опред пределах. И так для люб истины.
Что дает людям гарантию истиности знания? Декарт, Спиноза, Лейбниц - крит истины ясность и
отчетливость мышления. Пример: квадрат имеет 4 стороны. Однако ясность и очевидность - субъект
состояния сознания и они нуждаются в опоре на что-то более прочное.
Выдвигался и такой крит истины, как общезнанчимость: истино то, что соотв мнению большинства.
Однако вспомним Коперника. Он один был прав, а остальные - нет.
Сущ и прагматический критерий истины: истинные идеи - это те кот хорошо работают.( полезные) Что
лучше работает на нас, ведет нас, что лучше всего подходит к каждой части жизни и соединимо со
всей совокупностью нашего опыта. Если представл о боге будут удовлетворять этим критериям - то
они истинные.
Крит истины закл в практике. Именно в практике должен чел доказать истиность, т.е. действительность своего
мышления. Один из принципов н мышления гласит: некое полож явл истинным, если возможно доказать,
применимо ли оно в той или иной конкретной ситуации. Этот принцип выраж в термином
реализуемость. Посредством реализации идеи в практ действии знание соизмеряется, сопоставляется со
своим объектом, выявляя тем самым настоящую меру объективности, истинности своего содежания.
В кач критерия истины практика раб не только как предметная деятельность. Она выступает и в
опосредованой форме - как логика, закалившаяся в горниле практики. Можно сказать, что логика - это
опосредованая пактиак. Наш разум дисциплинируется логикой вещей, воспроизведенной в логике практ
действий и всей системе дух культуры.
Нельзя забывать, что практика не может полностью подтвердить или опровергнуть какое бы то ни
было предсавление, знание. " Атом неделим" - так считалось много веков и практика подтверждала
это. Практика хранит молчание относительно того, что находится за пределами ее исторически
ограниченных возможностей. Однако она постояно развивается, совершенствуется. В процессе развития
истинного знания, увеличеия его объема наука и практика все больше выступают в нераздельном единстве.
Понятие как форма мысли, его роль в научном мышлении. Основные операции с понятиями.
Понятие – есть результат обобщения предметов некоторого вида по опред-й совокупности общих для
них и совокупности отличительных для них признаков. Переход от чувственного понятия мышления, к
абстрактному мышлению есть переход от отражения мира в формах ощущения к отражению его в понятиях.
Мышление представляет собой механизм оперирования понятиями. Пон выражается словами или
словосочетаниями. Понятие не есть языковое выражение, но выражается с помощью языковых выражений
(снег, snow ...).
Понятие есть форма мысли, которая является результатом мысленного выделения однотипных
предметов некоторого множества по общим и существенным признакам. Каждое понятие имеет
содержание и объем. Объем понятия – это совокупность предметов понятия. Содержание понятия –
это совокупность признаков, на основе которой объекты выделены и обобщены в понятии. М/у
содержанием и объемом понятия есть связь в виде закона обратного отношения: чем больше содержание
понятия, тем меньше круг объектов функционирующих в нем, и наоборот, чем больше объем тем уже
содержание.
Понятие отличается от форм чувственного познания: в представлении дается усредненный объект
чувственного познания, а понятие может отражать и чувственно не воспринимаемое (скорость света,
леший ...).
Виды понятий: 1) по количественному критерию а) единичные (нынешняя королева Англии) б) общие
в) пустые (вечный двигатель, круглый квадрат) 2) по характеру признаков а) положительные, если
выражает наличие у предмета какого-то признака б) отрицательные 3) по характеру мыслимых в
понятии предметов а) абстрактные понятия б) конкретные (студент, атом).
Виды отношений м/у понятиями: сравнимые (электрон, позитрон) и несравнимые (электрон и город) во
множестве сравниваемых выделяют а) совместимые – признаки составляющие содержание понятий могут
принадлежать одним предметам (спортсмен и аспирант) б) несовместимые – если пересечение их объемов
является пустым множеством (студент отличник и студент неуспевающий).
Виды совместимости: 1 Равнозначные (равноугольный треуг и равносторонний), 2 понятия находящиеся в
состоянии логического подчинения (аспирант и учащийся) 3 перекрещивающиеся понятия (аспирант и
спортсмен).
Виды несовместимости: 1 противоречащие – в одном из которых есть признаки, наличие которых отрицается
в другом (мужчина и не мужчина), род при этом исчерпывается этими понятиями.2 противоположные
(высокий и низкий) 3 соподчиненные (прокурор и адвокат – объединены в юрист, но не имеют общих
признаков, треугольник и квадрат).
Операции с понятиями. 1. Операции с объемами понятий (классов) а) пересечение двух классов образует
класс, элементами которого являются те и только те предметы, которые входят как в первый так и во второй
классы; 2 объединение двух классов, в результате этой операции образуется класс элементами которого
являются те и только те предметы, которые входят по крайней мере в один из исходных классов; 3
дополнением к классу называется операция, в результате которой к классу WxA(x) образуется класс класс (с
чертой), элементами которого являются те и только те предметы из области значений переменной х, который
не входят в класс WxA(x). 4 Разность классов называется операция м/у двумя классами, в результате которой
образуется класс содержащий те и только те элементы первого класса, которые не входят во второй класс.
Основными операциями над содержаниями понятий являются: отрицание содержания, конъюнкция
содержаний и дизъюнкция содержаний.
Суждение как форма мысли. Структура и разновидности суждений.
Суждение в процессе познания играет важную роль.Всякое знание существует в логической форме уждения.
Суждение - это мысль, заключенная в предложении, содержит 3 элемента: субъект, предикат, связку
("есть" или "не есть").Субъект и предикат в суждении могут быть выражены несколькими словами,
например: "Некоторые осужденные к лишению свободы не содержатся в исправительных колониях" первые четыре слова - субъект, вторые два слова - предикат, "не содержатся" - связка.
Найти кол-во суюдения - значит выяснить, утверждается ли (или отрицается) предикат относительно
всего объема или только относительно части объема субъекта.
Признаки суждений: общеутвердительных - слова "каж-дый", " всякий", "любой", стоящее перед субъектом;
общеотрицательных - "ни один", стоящее или подразумевающееся перед субъектом; частное - "некоторые",
"часть", "обычно" и т.п. Т.О. чтобы найти количество суждения, необходимо: 1.найти субъект и предикат; 2.
исследовать его путем прибавления к нему слов ("каждый"),если суждение утвердительное, (или "ни один")
если оно отрицательное.
Для определения качества суждения необходимо найти или восстановить связку суждения, отражающую
характер связи субъекта и предиката.
Суждение - это мысль, в которой при высказывании ее нечто утверждается о предмете действительности и
которая объективно является либо истинной, либо ложной и при этом одной из двух. Истинной называется
мысль, соответствующая действительности, ложной - в которой искаженно отражена действительность. В
языке суждение выражается с помощью повествовательных предложений и риторического вопроса.
Простым называется суждение, в котором нельзя выделить правильную часть, т.е. не совпадающую с целым,
а в свою очередь являющуюся суждением. среди простых суждений выделяют атрибутивные (категоричные)
суждения, суждения об отношениях и суждения существования.
Субъект суждения - это понятие о предмете суждения. Предикат - понятие о признаке предмета,
рассматриваемом в суждении.
Атрибутивные суждения делятся по качеству на утвердительные и отрицательные, по количеству на
единичные, частные и общие.
Термин называется распределительным, если его объем полностью входит в объем др. термина или
полностью искл. из него, т.е. в суждении говорится о всех предметах, охватываемых д. термином.
Суждения существования отражают факт существования или несуществования предметов. ("Существует
город Москва"). В данных суждениях субъектом явл. понятие о предмете суждения, объективное
существование которого утверждается или отрицается Предикатом явл. мысль о существовании или
несуществовании предмета.
Отношения между предметами и явлениями действительности выражаются в суждении об отношениях.
("Мораль возникла раньше религии")
Сложными называются суждения, в которых можно выделить правильные части, являющиеся суждениями.
Осн. виды сложных суждений:
1. соединительные - образованы посредством связи двух или нескольких простых суждений логическим
союзом "и";
2. разделительные - образованы посредством связи двух или нескольких простых суждений логическим
союзом "или".
3. условные - сложные суждения, образованные при пом. логического союза "если ... то".
4. эквивалентности - сложные суждения, образованные посредством связи двух или более суждений
логическим союзом "если и только если ..., то", "тогда и только тогда ..., когда..."
5. суждение с внешним отрицанием - суждение, в кот. утверждается отсутствие некоторой ситуации
("неверно, что...)
В выделяющих суждениях всегда что-либо утверждается или отрицается только о предмете данного
суждения.
В единичном выделяющем суждении выделяющая хар-ка относится к одному определенному предмету
какого-либо класса предметов.(Толстой -автор романа"Анна Каренина").
В частновыделяющем суждении выделяющая хар-ка относится к некоторым предметам известного класса.
В общевыделяющем суждении выделяющая хар-ка относится к каждому предмету к-л класса.
Исключающие суждения - общие суждения, в кот. искл. часть предметов, не обладающих признаком,
присущим всем предметам рассматриваемого класса. ("Всякое об-во, за искл. первобытного, явл.
классовым").
Умозаключение как логическая операция, его структура, основные разновидности и роль в научном познании.
Умозаключение это процесс получения знания или правдоподобного утверждения, выраженного в
суждении, из одного, двух или более суждений, принимаемых за истинные или правдоподобные, на основе
специфики логических форм исходных и получаемого суждения с использованием или без использования
особых методологических средств, а также на основе мысленного оперирования предметами и т.д. Исходные
суждения называются посылками умозаключения, а получаемое суждение – заключением. Выделяют два
вида умозаключений: 1) непосредственные – содержат одно суждение в качестве посылки и одно в качестве
заключения; и 2) опосредованные – содержат более чем одну посылку. Виды непосредственных умозакл:
умозаключение по логическому квадрату, умозаключение модальности, умозаключение превращения, -"обращения, -"- противопоставления предикату.
Умозакл по лог кв: 1. Умозакл противоречия основывается на законе исключенного третьего, согласно
которому если утверждение чего либо истинно, то отрицание этого ложно, и наоборот; 2. Умозакл
противоположности происходит на базе закона противоречия. Заключением такого умоз-я является ложное
суждение (напр из истин сужд-я "ни один человек не является машиной" можно установить ложность
суждения "все люди – машины") 3. Умозакл-е субконтрарности дает возможность получить истинные
частноутвердительные или частноотрицательные суждения (из истенности суждения "некоторые философы
были материалисты" можно получить истинное суждение "некоторые философы не были материалистами");
4.умозакл-я подчинения позволяют получить истинные частноутвердительные или частноотрицательные
суждения, но дают возможность сделать вывод о ложности обще утвердит и обще отриц суждений на основе
ложности соответствующих частноутверд и частно отриц суждений (если ложно "некоторые люди растения",
то ложно "все люди растения").
Умозакл-я модальности строятся на принципах: 1 что необходимо, то действительно; 2 что необходимо,
товозможно; 3 что действительно, то возможно; 4 что невозможно, то недействительно; 5 что невозможно, то
не необходимо; 6 что недействительно, то не необходимо.(если невозможно что 2*2=5, то нет такого
положения дел, в котором 2*2=5.
Умозак-е превращения иммеют одну из следующих схем: 1 если S есть Р, то S не есть не Р, 2 если S не есть
Р, то S есть не Р, 3 если S есть не Р, то S не есть Р, 4 если S не есть не Р, то S есть Р. (Из суждения "эта
выставка не интересна" легко получить суждение "эта выставка не относится к интересным").
Умозакл-я обращения. В посылке выражается зависимость м/у отношением субъекта к предивату и предиката
к субъекту, т е то что было субъектом становиться предикатом, а то что было предикатом – субъектом. Схемы
умозакл обращения таковы: 1 если все S ест Р, то некоторые Р есть S, 2 Если ни один S не есть Р, то ни один
Р не есть S, 3 Если некоторые S есть Р, то некоторые Р есть S. (напр, из суждения "некоторые библейские
пророки были долгожителями" следует "некоторые долгожители были пророками").
Противопоставлением предикату наз-ся такое непосред умозакл-е, в результате которого в выводном
суждении субъектом становиться понятие, противоречащее предикату сходного суждения, а предикатом –
субъект исходного суждения. Схемы: 1 Если все S есть Р, то ни один не Р не есть S, 2 Если ни одно S не есть
Р, то некоторые не Р есть S, 3 Если некоторые S не есть Р, то некоторые не Р есть S.
Рассмотрим опосредованные умозаключения, как они были сформулированы в силлогистике. Силогистика –
теория дедуктивного вывода, оперирующая высказываниями субъектно-предикативной структуры.
(следование из одной посылки – это непосредст силлогический вывод; из двух – силлогизм; из многих –
полисиллогизм).
Опосредованные умозакл-я: простой категорический силлогизм, сложные, сокращенные и
сложносокращенные силлогизмы, условные, разделительные и условно-разделительные силлогизмы.
Простой категорический силлогизм. Его посылки и заключение представляют собой категорические, или
атрибутивные, суждения (напр "все планеты имеют форму шара", "земля – планета" следовательно Земля
имеет форму шара).Схема М – Р, S – Р => S – Р. Принцип с помощью к-ого обосновывается вывод из посылок
категорического силлогизма, называется аксиомой силлогизма. Она имеет два две формулировки: 1, Все что
утверждается или отрицается относительно всех предметов класса, также утверждается или отрицается
относительно каждого предмета и любой части предметов этого класса. 2, Признак признака вещи есть
признак самой вещи: то, что противоречит признаку вещи, противоречит самой вещи. Характерной чертой
простого катег сил явл-ся то, что в нем некоторое общее знание применяется к единичному или частному на
основании установления связи данного единичного или частного случая с общим. От местоположения
среднего термина выделяют четыре фигуры силлогизма (см рис).
Умозаключение, в котором пропущена одна из из его частей (посылка или заключение), называется
сокращенным умозаключением (энтимемой). Пример "Иванов – студент, следовательно он должен получать
стипендию" . При анализе легко восстановить недостающие части. Одним из сложносокращенных
силлогизмов явл-яс сорит: прогрессивный и регрессивный, их схемы соответственно: 1.Все А есть В, все С
есть А, все Д есть С, все Е есть Д следовательно все Е есть В. 2. Все А есть В, все В есть С, все С есть Д, все
Д есть Е, следовательно все А есть Е. Пример: Все научные законы имеют объективное содержание. Все
законы естествознания – научные законы. Все законы физики – законы естествознания. Все законы квантовой
физики – физические законы. Следовательно, все законы квантовой физики имеют объективное содержание.
Условные силлогизмы в них одна либо обе посылки – условные суждения. Схема: Если А, то В, Если В, то С,
следовательно если А, то С.
Разделительными силлогизмами называются такие, в которых первая посылка разделительное суждение
(дизъюнктивное) суждение. Вторая посылка и вывод представляют собою разделительные или
категорические суждения.
В условно-разделительном силлогизме одна посылка является условным суждением, а вторая –
разделительным . В зависимости от количества альтернатив содержащихся в разделительном суждении
силлогизма, он называется дилеммой, трилеммой, тетралеммой. Наиболее употребительна в практике
мышления – дилемма. Она бывает простой и сложной, конструктивной и деструктивной. Схемы: а) простая
конструктивная дилемма Если А, то В; Если С, то В; А или С, => В. б) простая деструктивная дилемма Если А,
то не В; Если С, то не В; А или С => В. в) сложная конструктивная дилемма: Если А, то В; Если С, то Д; => В
или Д. Г) сложная деструктивная дилемма аналог последней, но к В и Д добавляется частица "не".
21.Мышление и его формы. Основные законы логики.
Общепринято, что к формам мышления относятся понятия, суждения и умозаключения
Смотри выше
22.Проблема происхождения человека. Основные
факторы
Проблема происхождения и эволюции человека занимает умы людей на протяжении многих веков.
Существует множество теорий появления человека на Земле. В настоящее время большинство ученых
склоняется к происхождению человека в результате эволюции и естественного отбора от высокоразвитых
предков современных обезьян.
Так как человек является частью живого мира, то логично начинать изучение проблемы происхождения
человека с ознакомления с различными теориями происхождения жизни на Земле, а только затем переходить
непосредственно к рассмотрению теорий происхождения и эволюции человека.
1. Гипотезы возникновения жизни
Вопросы о происхождении природы и сущности жизни издавна стали предметом интереса человека в его
стремлении разобраться в окружающем мире, понять самого себя и определить свое место в природе.
В этом вопросе с древности существуют две противоположные точки зрения, одна из которых утверждает
возможность происхождения живого из неживого — теория абиогенеза; другая — теория биогенеза —
отрицает самопроизвольное зарождение жизни. Последнее воззрение при дальнейшем развитии приводит к
выводу, что жизнь столь же стара, как и неживая материя. Вокруг этих двух направлений и происходила
борьба в вопросе о возникновении жизни на всем протяжении истории науки.
Многовековые исследования и попытки решения этих вопросов породили разные концепции возникновения
жизни: креационизм – божественное сотворение живого; концепция многократного
самопроизвольного зарождения жизни из неживого вещества (ее придерживался еще Аристотель,
который считал, что живое может возникать и в результате разложения почвы); концепция
стационарного состояния, в соответствии с которой жизнь существовала всегда; концепция
панспермии – внеземного происхождения жизни; концепция происхождения жизни на Земле в
историческом прошлом в результате процессов, подчиняющихся физическим и химическим законам.
Согласно креационизму, возникновение жизни относится к определенному событию в прошлом, которое
можно вычислить. В 1650 г. архиепископ Ашер из Ирландии вычислил, что Бог сотворил мир в октябре 4004 г.
до н.э., а в 9 часов утра 23 октября и человека. Это число он получил из анализа возрастов и родственных
связей всех упоминаемых в Библии лиц. Однако к тому времени на ближнем Востоке уже была развитая
цивилизация, что доказано археологическими изысканиями. Впрочем, вопрос сотворения мира и человека не
закрыт, поскольку толковать тексты Библии можно по-разному.
Теория спонтанного зарождения жизни существовала в Вавилоне, Египте и Китае как альтернатива
креационизму. Она восходит к Эмпедоклу и Аристотелю: определенные «частицы» вещества содержат некое
«альтернативное начало», которое при определенных условиях может создать живой организм. Аристотель
считал, что активное начало есть в оплодотворенном яйце, солнечном свете, гниющем мясе. У Демокрита
начало жизни было в иле, у Фалеса – в воде, у Анаксагора – в воздухе.
Аристотель на основе сведений о животных, которые поступали от воинов Александра Македонского и
купцов-путешественников, сформировал идею постепенного и непрерывного развития живого из неживого и
создал представление о «лестнице природы» применительно к животному миру. Он не сомневался в
самозарождении лягушек, мышей и других мелких животных. Платон говорил о самозарождении живых
существ из земли в процессе гниения.
С распространением христианства идеи самозарождения были объявлены еретическими, и долгое время о
них не вспоминали. Гельмонт придумал рецепт получения мышей из пшеницы и грязного белья. Бэкон тоже
считал, что гниение – зачаток нового рождения. Идеи самозарождения жизни поддерживали Галилей, Декарт,
Гарвей, Гегель, Ламарк.
В 1688 г. итальянский биолог Франческо Реди серией опытов с открытыми и закрытыми сосудами доказал,
что появляющиеся в гниющем мясе белые маленькие черви – это личинки мух, и сформулировал свой
принцип: все живое – из живого. В 1860 г. Пастер показал, что бактерии могут быть везде и заражать неживые
вещества, для избавления от них необходима стерилизация, получившая название пастеризации.
Сторонники теории вечного существования жизни считают, что на вечно существующей Земле некоторые
виды вынуждены были вымереть или резко изменить численность в тех или иных местах планеты из-за
изменения внешних условий. Четкой концепции на этом пути не выработано, поскольку в палеонтологической
летописи Земли есть некоторые разрывы и неясности. С идеей вечного существования жизни во Вселенной
связана и следующая группа гипотез.
Теория панспермии (гипотеза о возможности переноса Жизни во Вселенной с одного космического тела на
другие) не предлагает никакого механизма для объяснения первичного возникновения жизни и переносит
проблему в другое место Вселенной. Либих считал, что «атмосферы небесных тел, а также вращающихся
космических туманностей можно считать как вековечные хранилища оживленной формы, как вечные
плантации органических зародышей», откуда жизнь рассеивается в виде этих зародышей во Вселенной.
Подобным образом мыслили Кельвин, Гельмгольц и др. в начале нашего века с идеей радиопанспермии
выступил Аррениус. Он описывал, как с населенных другими существами планет уходят в мировое
пространство частички вещества, пылинки и живые споры микроорганизмов. Они сохраняют свою
жизнеспособность, летая в пространстве Вселенной за счет светового давления. Попадая на планету с
подходящими условиями для жизни, они начинают новую жизнь на этой планете.
Для обоснования панспермии обычно используют наскальные рисунки с изображением предметов, похожих
на ракеты или космонавтов, или появления НЛО. Полеты космических аппаратов разрушили веру в
существование разумной жизни на планетах солнечной системы, которая появилась после открытия
Скиапарелли каналов на Марсе.
В представлениях о зарождении жизни в результате физико-химических процессов важную роль играет
эволюция самой планеты. По мнению многих биологов, геологов и физиков, состояние Земли за время ее
существования все время изменялось. В очень давние времена Земля была горячей планетой, ее
температура достигала 5-8 тысяч градусов. По мере остывания планеты тугоплавкие металлы и углерод
конденсировались и образовывали земную кору, которая не была ровной из-за активной вулканической
деятельности и всевозможных подвижек формирующего грунта.
20 век привел к созданию первых научных моделей происхождения жизни. В 1924 году в книге
Александра Ивановича Опарина «Происхождение жизни» была впервые сформулирована
естественнонаучная концепция, согласно которой возникновение жизни – результат длительной
эволюции на Земле – сначала химической, затем биохимической. Эта концепция получила
наибольшее признание в научной среде.
Согласно теории Опарина, атмосфера первичной Земли сильно отличалась от современной. Легкие газы –
водород, гелий, азот, кислород, аргон и другие – не удерживались пока недостаточно плотной планетой, тогда
как их более тяжелые соединения оставались (вода, аммиак, двуокись углерода, метан). Вода оставалась в
газообразном состоянии, пока температура не упала ниже 100С.
Можно выделить следующие этапы живых систем, начиная с самых простейших и затем следуя по пути
постепенного усложнения. В вещественном плане для становления жизни нужен прежде всего углерод.
Жизнь на Земле основана на этом элементе, хотя в принципе можно предположить существование жизни и
на кремниевой основе. Возможно, где-то во Вселенной существует и «кремниевая цивилизация», но на Земле
основой жизни является углерод.
Чем это обусловлено? Атомы углерода вырабатываются в недрах больших звезд в необходимом для
образования жизни количестве. Углерод способен создавать разнообразные, подвижные, низко
электропроводные, студенистые, насыщенные водой. Соединения углерода с водородом, кислородом и
другими элементами обладают замечательными каталитическими, строительными, информационными и
иными свойствами.
Жизнь возможна только при определенных физических и химических условиях (температура, присутствие
воды, солей и т.д.). Прекращение жизненных процессов, например, при высушивании семян или глубоком
замораживании мелких организмов, не ведет к потере жизнеспособности. Если структура сохраняется
неповрежденной, она при возвращении к нормальным условиям обеспечивает восстановление жизненных
процессов.
Также и для возникновения жизни нужны определенные диапазоны температуры, влажности, давления,
уровня радиации, определенная направленность развития Вселенной и время. Взаимное удаление галактик
приводит к тому, что их электромагнитное излучение приходит к нам сильно ослабленным. Если бы галактики
сближались, то плотность радиации во Вселенной была бы столь велика, что жизнь не смогла бы
существовать. Углерод синтезирован в звездах-гигантах несколько миллиардов лет назад. Если бы возраст
Вселенной был меньше, то жизнь также не могла бы возникнуть. планеты должны иметь определенную массу
для того, чтобы удержать атмосферу.
Научная постановка проблемы возникновения жизни принадлежит Энгельсу, считавшему, что жизнь возникла
не внезапно, а сформировалась в ходе эволюции материи. В этом же ключе высказался и Тимирязев: «Мы
вынуждены допустить, что живая материя осуществлялась так же, как и все остальные процессы, путем
эволюции… Процесс этот, вероятно, имел место и при переходе из неорганического мира в органический».
2. Проблема появления человека на Земле
Как и в вопросе происхождения Вселенной и жизни, существует представление о божественном творении
человека. «И сказал Бог; сотворим человека по образу своему» (Бытие. 1. 26, 27). В индийской мифологии
мир происходит из первого прачеловека – Пуруши.
Во многих первобытных племенах были распространены представления о том, что их предки произошли от
животных и даже растений (на этом основано представление о тотемах), а такие верования встречаем у так
называемых отсталых народов до сих пор. В античности высказывались мысли о естественном
происхождении людей из ила (Анаксимандр). Тогда же заговорили о сходстве человека и обезьяны ( Ганнон
из Карфагена).
Гипотезу африканской прародины современного человека в своем варианте поддержали генетики.
Американский исследователь А. Уилсон, совместно с коллегами из Калифорнийского университета,
предложил гипотезу так называемой «Африканской Евы»: все современное человечество, по мнению этого
автора, произошло от одной женщины, жившей в Африке, южнее Сахары, примерно 100-200 тыс. лет назад.
Вывод базируется на анализе мирового распределения типов митохондриальной ДНК. Предполагается, что
Homo sapiens из африканского центра расселился по всей ойкумене, вытесняя все другие группы гоминид
(без метисации). Гипотеза основана на серьезных статистических расчетах и, хотя в настоящее время
достаточно резко критикуется, является несомненным вкладом в обоснование моноцентристской теории
генезиса современных рас.
Ее слабое место, однако, – постулируемое А. Уилсоном «вытеснение без метисации». Вряд ли можно
представить себе существование каких-то непроницаемых внешних барьеров, которые могли бы
предотвратить смешение при контактах в периоды активных миграций. Кроме того, как отмечалось выше,
палеоантропологические материалы свидетельствуют скорее в пользу метисации на самых различных
уровнях эволюции гоминид.
Вариабельность признаков двух эволюционных стадий (Homo erectus и Homo sapiens) наводит на мысль об
отсутствии таксономической, а следовательно, биологической обособленности разных групп гоминид. Так что
идея объединения всех представителей рода Homo в один вид представляется вполне разумной. Таким
образом, судя по всему, имела место «сетевидная эволюция» как нечто присущее роду Homo, как следствие
особенностей его бытия и развития. Поэтому гипотеза «Африканской Евы» представляется слишком
односторонней: она не учитывает связей и взаимоотношений внутри многообразного, быстро
развивающегося конгломерата групп, каким во все времена было человечество.
В настоящее время в связи с ажиотажем вокруг НЛО в моду вошли версии о происхождении человека от
внеземных существ, посещавших Землю, или даже от скрещивания космических пришельцев с обезьянами.
Но господствует в науке с 19 века вытекающая из теории эволюции Дарвина концепция происхождения
человека от высокоразвитых предков современных обезьян. Она получила в 20 веке генетическое
подтверждение, поскольку из всех животных по генетическому аппарату ближе всего к человеку оказались
шимпанзе. Дарвин утверждал, что движущая сила биологической эволюции – борьба за существование и
естественный отбор в ней наиболее приспособленных и сильнейших. В основе его предположения лежит
идея, что кажущаяся целесообразность, гармоничность, даже красота живой природы порождены игрою
случая, а правила этой игры ограничены лишь безличными и слепыми Законами Природы. Поскольку
человек, очевидно, имеет много общего с другими живыми существами, то вполне логичным было и
следующее соображение Дарвина: причина появления «венца творения» – человека – тоже лишь совпадение
ряда случайностей. Эти идеи господствуют в биологии и антропологии и по сей день.
3. Доказательство родства человека и животных
Собственная родословная всегда интересовала людей больше, чем происхождение растений и животных.
Попытки понять и объяснить, как возник человек, отражены в верованиях, легендах, сказаниях самых разных
племен и народов. В решении этой проблемы особенно обостренно проявляется борьба материалистических
и идеалистических взглядов. Долгое время научные знания были слишком отрывистыми и неполными, чтобы
решить проблему происхождения человека.
В 1859г. в Лондоне вышла книга английского естествоиспытателя Ч. Дарвина «Происхождение видов путём
естественного отбора». Книга сразу стала объектом всеобщего внимания. Её злобно бранили, предавали
анафеме с церковных кафедр, ехидно и едко высмеивали в светских салонах и бульварной прессе, а сам
Дарвин на несколько лет стал излюбленной мишенью юмористов и карикатуристов. И ею же восхищались
передовые умы того времени. Редко сугубо специальные исследования вызывали столь мощный и
длительный общественный резонанс.
Чем же нарушили покой верующего обывателя, священнослужителей и учёных-эволюционистов
опубликованные Ч. Дарвином труды? Прежде всего тем, что в них впервые было строго научно доказано
естественное природное (а не божественное) происхождение человека, а также выявлена и аргументирована
закономерная генетическая связь его как биологического вида с высшими млекопитающими. Открытие Ч.
Дарвином животного происхождения человека произвело настоящий переворот в мировоззрениях, научных,
житейских представлениях современников. Как никогда остро, встал вопрос о рубеже животного и
социального миров, характере их связи и мысленной реконструкции переходных форм.
Однако господство теолого-идеалистических и метафизических взглядов на сущность жизни лишало науку
того времени надёжной методологической основы, необходимой для объективного анализа столь сложных и
во многом неожиданных проблем. Даже передовые учёные, стремившиеся к познанию закономерностей
природы, не избежали принципиальных ошибок. Одни из них абсолютизировали прямое воздействие
внешней среды на организм, рассматривая развитие животного мира как жёстко детерменированное
изменением окружающих условий. Другие, наоборот, неправомерно увеличивали роль инстинктивнорефлекторных «поведенческих программ» высших животных и их автономность по отношению к среде
обитания. Но так или иначе обе крайности сходились поскольку допускали существование некоей
нематериальной, внеприродной силы – источника «высшей целесообразности». Телеология смыкалась с
телеологией. Метафизическое мышление естествоиспытателей металось между тезисами о «животной
сущности» человека и о «социальности» животного мира, между концепциями катастрофизма (Ж. Кювье) и
плоского эволюционизма (Ж. Сент-Илер).
Правда, идея природного происхождения человека в известном смысле носилась в воздухе. Создатель
первого учения об эволюции органического мира, французский естествоиспытатель Жан Батист Ламарк, в
полемики с которым родился, можно сказать, дарвинизм, за полвека до появления дарвиновского
«Происхождения видов» в книги «Философия зоологии», высказал мысль о том, что человек мог произойти от
наиболее совершенной из обезьян, вроде шимпанзе, в процессе её приспособления к изменениям
окружающей среды. Однако, исходя из опровергнутой впоследствии генетикой концепции, согласно которой
наследственность целиком определяется взаимодействием организма со средой, ибо упражняемые органы
усиливаются и развиваются, а неупражняемые ослабевают и атрофируются, он не смог пойти дальше
констатации того, что между обезьяной и человеком образовалось «как бы незаполненное место». Пути
преодоления интуитивно нащупанной им «эволюционной пропасти» между высшими
человокоподобными приматами и людьми Ламарк не увидел и не мог увидеть; сколько бы не
упражняли свои органы шимпанзе в течение миллионов лет, дорога «в люди» для них заведомо
закрыта. Никакое наследование благоприобретённых (т. е. сближивающих с человеком) биологических
признаков не могло и никогда не сможет вывести их за пределы животного мира, а заглянуть в эволюционное
«позавчера» – в сторону общего ископаемого предка шимпанзе и человека – с целью выявления движущих
сил развития органического мира в факторах, лимитирующих и «направляющих» наследственные изменения
в определённое русло, автор ламаркизма в силу метафизической ограниченности своего учения не смог.
Поэтому загадка происхождения человека из недр органического мира оказалась для него неразрешимой, а
высказанная на этот счёт догадка ничем в его многолетних научных исследованиях подкреплена не была и
сам Ламарк от неё отошёл.
Дарвин, преодолев однолинейный детерминизм Ламарка, блестяще разрешил биологический аспект этой
проблемы. Он доказал, что в качестве движущей силы прогрессивной эволюции животного мира выступают
изменчивость, наследственность и естественный отбор. Последний играет роль своеобразного фильтра
случайностей органического развития, влияющих на отклонение в эволюции живых существ, благодаря чему
преимущественно выживают и оставляют потомство не только самые сильные, наиболее приспособленные к
тем или иным природным условиям, но и самые пластичные в эволюционном смысле виды, популяции,
особи. Естественный отбор в дарвинистской концепции по сути дела оказывался активным посредником, как
бы связующим звеном между организмом и средой, морфологией и функционированием, изменением среды
и адаптации по отношению к ней. Дарвин благодаря стихийно-диалектической методологии, использованной
им при разработке триады «изменчивость → наследственность → естественный отбор», сумел во многом
преодолеть ограниченность представлений своего времени и аргументировано доказать, что нет ничего
сверхъестественного, никакой богом заданной целесообразности в развитии животного мира.
Поскольку ещё не были открыты гены, Дарвиновское понятие «неопределённая изменчивость» оставалось
либо абстракно-теоретическим, либо узконаправленным, не «работавшим» на широком биологическом
материале. В силу этого понимание изменчивости строилось на близком ламаркизму признании
индивидуальных прижизненных признаков, варьировавших под влиянием непосредственных условий
существования. С помощью механизма наследственности закреплялись происходящие в организме
изменения, а в результате естественного отбора сохранялись наиболее перспективные звенья механизма
биологического приспособления, которые воспроизводились путём селекции оказавшихся жизнеспособными
особей за счёт оставления ими многочисленного потомства с новыми признаками.
Роль социальных факторов, на которую также указывал Ч. Дарвин, была раскрыта Ф. Энгельсом в работе
«Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека» (1896). К 80-м годам нашего столетия
многочисленные ископаемые находки и использование самых разнообразных методов исследования
позволили значительно прояснить вопросы эволюции человекообразных, хотя и сейчас невозможно с полной
уверенностью сказать, от каких именно обезьяноподобных предков произошел человек.
Общность человека и позвоночных животных подтверждается общностью плана их строения: скелет, нервная
система, системы кровообращения, дыхания, пищеварения. Особенно убедительно родство человека и
животных обнаруживается при сравнении их эмбрионального развития. На его ранних этапах зародыш
человека трудно отличить от зародышей других позвоночных животных. В возрасте 1,5 – 3 месяцев у него
имеются жаберные щели, а позвоночник оканчивается хвостом. Очень долго сохраняется сходство
зародышей человека и обезьяны. Специфические (видовые) человеческие особенности возникают лишь на
самых поздних стадиях развития.
Рудименты и атавизмы служат важным свидетельством родства человека с животными. Рудиментов в теле
человека около 90: копчиковая кость (остаток редуцированного хвоста); складка в уголке глаза (остаток
мигательной перепонки); тонкие волосы на теле (остаток шерсти); отросток слепой кишки – аппендикс и др.
Все эти рудименты бесполезны для человека и являются наследием животных предков. К атавизмам
(необычайно сильно развитым рудиментам) относятся наружный хвост, с которым очень редко, но рождаются
люди; обильный волосяной покров на лице и теле; многососковость, сильно развитые клыки и др.
Общность плана строения, сходство зародышевого развития, рудименты, атавизмы – бесспорные
доказательства животного происхождения человека и свидетельство того, что человек, как и животные, результат длительного исторического развития органического мира.
По строению и физиологическим особенностям наиболее близкие родственники человека –
человекообразные обезьяны, или антропоиды (от греч. антропос – человек). К ним относятся шимпанзе,
горилла, орангутанг. О близком родстве между человеком и антропоидами свидетельствуют сходные детали
строения: общий характер телосложения, редукция хвоста, хватательная кисть с плоскими ногтями и
противопоставленным большим пальцем, форма глаз и ушей, одинаковое число резцов, клыков и коренных
зубов; полная смена молочных зубов и многое другое. Очень важны черты физиологического сходства:
общие группы крови, болезни (туберкулез, грипп, оспа, холера, СПИД, воспаление легких) и паразиты
(например, головная вошь); обнаружена поразительная близость хромосомного аппарата. Диплоидное число
хромосом (2n) у всех человекообразных обезьян – 48, у человека – 46. Различие в хромосомных числах
обусловлено тем, что хромосома человека образована слиянием двух хромосом, гомологичных таковым у
шимпанзе. Сравнение белков человека и шимпанзе показало, что в 44 белках последовательности
аминокислот отличаются у них лишь на 1%. Многие белки человека и шимпанзе, например гормон роста,
взаимозаменимы.
Тщательное изучение высшей нервной деятельности человекообразных обезьян выявило близость этих
животных к человеку и по ряду их поведенческих реакций. В этом отношении особенно показательна их
способность использовать различные предметы в качестве простейших орудий. Наиболее близок человек к
африканским человекообразным обезьянам – к горилле и особенно к шимпанзе. В ДНК человека и шимпанзе
не менее 90% сходных генов. Изучение всех особенностей строения и развития показывает, что человек
принадлежит к семейству Гоминиды отряда Приматы класса Млекопитающие. Однако между человеком и
человекообразными обезьянами есть и коренные отличия. Только человеку присуще истинное прямо
хождение и связанные с этим особенности строения S-образного позвоночника с отчетливыми шейными и
поясничными изгибами, низким расширенным тазом, уплощенной в переднезаднем направлении грудной
клеткой, пропорциями конечностей (удлинение ног сравнительно с руками), сводчатой стопой с массивным и
приведенным большим пальцем, а также особенности мускулатуры и расположения внутренних органов.
Кисть человека способна выполнять самые разнообразные и высокоточные движения. Череп человека более
высокий и округленный, не имеет сплошных надбровных дуг; мозговая часть черепа в большей степени
преобладает над лицевой, лоб высокий, челюсти слабые, с маленькими клыками, подбородочный выступ
отчетливо выражен. Мозг человека примерно в 2,5 раза больше мозга человекообразных обезьян по объему,
в 3-4 раза – по массе. У человека сильно развита кора больших полушарий мозга, в которых расположены
важнейшие центры психики и речи. Только человек обладает членораздельной речью, в связи с этим для
него характерно развитие лобной, теменной и височной долей мозга, наличие особого головного мускула в
гортани и других анатомических особенностей.
4. Эволюция человека
Ф. Энгельс о роли труда в превращении древних обезьян в человека говорил, что глубокие, качественные
различия между человеком и человекообразными обезьянами связаны с общественно-трудовой (социальной)
деятельностью людей. Отличительная черта человека – создание и применение орудий труда. С их помощью
он изменяет среду обитания, сам производит необходимое; животные же используют лишь данное природой.
Применение орудий труда резко уменьшило зависимость человека от природы, ослабило действие
естественного отбора. В процессе труда (совместная охота, изготовление орудий) люди объединялись, что
порождало необходимость общения и вело к возникновению речи как способа этого общения. Под влиянием
труда и речи «мозг обезьяны постепенно превратился в человеческий мозг, который при всем сходстве с
обезьяньим далеко превосходит его по величине и совершенству». Развитие мозга и органов чувств,
совершенствование сознания «оказывало обратное воздействие на труд и на язык, давая обоим все новые и
новые толчки к дальнейшему развитию» (Ф. Энгельс, К. Маркс Соч. 2-е изд. Т. 20.,С. 490).
Энгельс впервые указал на роль труда как решающего фактора в становлении человека. Труд, по его словам,
- «… первое основное условие всей человеческой жизни, и притом в такой степени, что мы в известном
смысле должны сказать: труд создал самого человека» (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 20 С.486).
Данные современной антропологии подтвердили теорию Ф. Энгельса о роли труда в происхождении
человека. На протяжении многих миллионов лет шел отбор особей, способных к орудийной деятельности,
более смекалистых, с более ловкими руками. На всем пути палеонтологической летописи человека останкам
наших далеких предков сопутствуют остатки орудий труда той или иной степени сложности.
Все условия материальной и духовной жизни современного человека есть продукт труда многих поколений
людей.
Предпосылки антропогенеза
Предполагается, что общие предки человекообразных обезьян и человека – стадные узконосые обезьяны,
жившие на деревьях в тропических лесах. Переход их к наземному образу жизни, вызванный похолоданием
климата и вытеснением лесов степями, привел к прямо хождению. Выпрямленное положение тела и перенос
центра тяжести вызвали перестройку дугообразного позвоночного столба, свойственного всем четвероногим
животным, на S-образный, что придало ему гибкость. Образовалась сводчатая пружинящая стопа,
расширился таз, грудная клетка стала шире и короче, челюстной аппарат легче и главное – передние
конечности освободились от необходимости поддерживать тело, их движения стали более свободными и
разнообразными, функции усложнились.
Переход от использования предметов к изготовлению орудий труда – рубеж между обезьяной и человеком.
Эволюция руки шла путем естественного отбора мутаций, полезных для трудовой деятельности. Таким
образом, рука не только орган труда, но и его продукт. Первыми орудиями труда были орудия охоты и
рыболовства. Наряду с растительной стала шире использоваться более калорийная мясная пища.
Приготовленная на огне пища уменьшила нагрузку на жевательный и пищеварительный аппараты, в связи с
чем потерял свое значение и постепенно исчез в процессе отбора теменной гребень, к которому у обезьян
прикрепляются жевательные мышцы, стал короче кишечник. Наряду с прямо хождением важнейшей
предпосылкой антропогенеза явился стадный образ жизни, который по мере развития трудовой деятельности
и необходимости обмениваться сигналами обусловил развитие членораздельной речи. Медленный отбор
мутаций преобразовал неразвитую гортань и ротовой аппарат обезьян в органы речи человека.
Первопричиной возникновения языка послужил общественно-трудовой процесс. Труд, а затем и
членораздельная речь – те факторы, которые контролировали генетически обусловленную эволюцию мозга и
органов чувств человека. А это, в свою очередь, привело к усложнению трудовой деятельности. Конкретные
представления об окружающих предметах и явлениях обобщались в абстрактные понятия, развивались
мыслительные и речевые способности. Формировалась высшая нервная деятельность, и развивалась
членораздельная речь. Переход к прямо хождению, стадный образ жизни, высокий уровень развития мозга и
психики, использование предметов в качестве орудий для охоты и защиты – те предпосылки очеловечивания,
на основе которых развивались и совершенствовались трудовая деятельность, речь и мышление.
Предшественники человека
В начале кайнозоя, более 40 млн. лет назад, появились первые приматы. От них обособились несколько
ветвей эволюции, приведших к современным человекообразным обезьянам, другим приматам и человеку.
Современные человекообразные обезьяны – не предки человека, но происходят от общих с ним, уже
вымерших предков – наземных человекообразных обезьян, которых ученые назвали дриопитеками (полатыни — «древесная обезьяна»), т.к. он обитали на деревьях. В 1856 г. во Франции отыскали части скелета
этого пращура шимпанзе, гориллы и человека.
Дриопитеки появились 17 – 18 млн. лет назад, в конце неогена, и вымерли около 8 млн. лет назад. Во
времена жизни дриопитеков значительную часть суши затронуло изменение климата: тропические джунгли
исчезали и сменялись пространствами, лишёнными лесов. Это обстоятельство не могло не сказаться и на
образе жизни животных. Иные отступали под прикрытие исчезающего леса, другие старались приспособиться
к жизни на открытой местности. Так жизнь заставила дриопитеков «спуститься с деревьев на землю».
Некоторые их популяции и положили, видимо, начало эволюции человека, его предшественникам –
австралопитекам.
Австралопитеки (по-латыни — «южные обезьяны»), обитавшие в степях Африки, сделали ещё два шага от
животного к человеку. Первым их «достижением» стало прямохождение, о чём свидетельствует строение
тазовых костей австралопитеков. Хождение на двух ногах, кстати говоря, принесло человеку массу неудобств.
Скорость его передвижения сразу замедлилась, роды стали мучительными (в отличие от четвероногих). Но,
видимо, преимущества этого способа передвижения перевешивали. В чём же они заключались?
Высвободились две передние конечности — руки. Теперь в них можно было держать камни, палки, другие
орудия. Орудия, как известно, могут применять многие звери и птицы. (К примеру, стервятники разбивают
страусиные яйца, бросая в них камни). Но в жизни предков человека орудия стали приобретать всё большую,
невиданную прежде роль.
Австралопитеки, судя по всему, ещё не обрабатывали своих орудий, а просто использовали то, что находили:
помимо палок и камней крупные кости, рога антилоп. Ими можно было, например, отбить от стада и убить
антилопу, отогнать хищника от его добычи.
Вторым «достижением» австралопитеков стала постепенная утрата «шубы из густой шерсти». Уместная во
влажных джунглях, в жаркой и сухой саванне она только мешала, затрудняя охлаждение организма.
Первый череп австралопитека был обнаружен в Южной Африке в 1924 г., а наиболее полный скелет, в
котором сохранилось 40% костей, — в 1974 г. в Эфиопии. Принадлежал он 40-летней женщине, жившей 3
млн. лет тому назад, которую учёные прозвали «Люси».
Эти двуногие существа размером с шимпанзе имели много черт, сближающих их с человеком (форма зубов,
строение черепной коробки, форма таза). Однако размером мозга (650 см3 ) они не превосходили
современных человекообразных обезьян. Раскопки последних 30 лет в Восточной Африке (Д. Лики и др.)
показали, что австралопитеки жили свыше 5 млн. лет назад, а следовательно, для эволюции предков
человека путем отбора было достаточно времени. Более поздние из австралопитеков явились, видимо,
непосредственными предками людей. Они получили название «человек умелый». По своему внешнему виду
и строению человек умелый не отличался от человекообразных обезьян, но уже умел изготовлять
примитивные режущие и рубящие орудия из гальки. Многие группы, вступив на путь очеловечивания и не
закончив его, погибли в борьбе за существование. Естественный отбор способствовал выживанию особей и
групп, обладающих навыками к трудовой деятельности.
Этапы становления человека
Линия человека отделилась от общего с обезьянами ствола не ранее 10 и не позднее 6 млн. лет назад.
Первые представители рода Homo появились около 2 млн. лет, а современный человек – не позднее 50 тыс.
лет назад. Древнейшие следы трудовой деятельности датируются 2,5 – 2,8 млн. лет (орудия из Эфиопии).
Многие популяции человека разумного не сменяли друг друга последовательно, а жили одновременно, ведя
борьбу за существование и уничтожая более слабых.
В эволюции человека (Homo) различают три этапа (кроме того некоторые ученые выделяют в отдельный вид
еще и вид Homo habilis – человек умелый):
Древнейшие люди, к которым относятся питекантроп, синантроп и гейдельбергский человек (вид человек
прямоходящий – Homo erectus).
Древние люди – неандертальцы (первые представители вида человек разумный – Homo sapiens).
Современные (новые) люди, включающие ископаемых кроманьонцев и современных людей (вид человек
разумный – Homo sapiens).
Таким образом следующий после австралопитеков в эволюционной лестнице — уже «первый человек»,
первый представитель рода Ноmo. Это человек умелый (Homo habilis). В 1960 г. английский антрополог Луис
Лики нашёл в ущелье Олдовай (Танзания) рядом с останками «человека умелого» самые древние орудия,
созданные человеческими руками. Надо сказать, что даже примитивный каменный топор выглядит рядом с
ними так же, как электрическая пила рядом с каменным топором. Эти орудия — всего лишь расколотая под
определённым углом галька, слегка заострённая. (В природе таких расколов камня не встречается.) Возраст
«олдовайской галечной культуры», как её назвали учёные, — около 2,5 миллионов лет.
Человек делал открытия и создавал орудия труда, а эти орудия изменяли самого человека, оказывали
решающее влияние на его эволюцию. Например, использование огня позволило коренным образом
«облегчить» череп человека, уменьшить его вес. Приготовленная на огне пища в отличие от сырой не
требовала таких мощных мышц для её пережёвывания, а более слабым мышцам для закрепления на черепе
уже не требовался теменной гребень. Племена, изготовлявшие лучшие орудия (как позднее более развитые
цивилизации), побеждали отстающие в своём развитии племена и вытесняли их в бесплодную местность.
Изготовление более совершенных орудий усложняло внутренние взаимоотношения в племени, требовало
большего развития и объёма мозга.
Галечные орудия «человека умелого» постепенно сменились ручными рубилами (камни, оббитые с двух
сторон), а затем скребками и наконечниками.
Другая ветвь эволюции рода Ноmо, стоящая, по оценкам биологов, выше «человека умелого», — человек
выпрямленный (Ноmo erectus). Древнейшие люди жили 2 млн. – 500 тыс. лет назад. К этому виду относят
питекантропа (по-латыни — «обезьяночеловека»), синантропа («китайского человека» — его останки были
найдены в Китае) и некоторые другие подвиды.
Питекантроп – «обезьяночеловек». Останки были обнаружены сначала на о. Ява в 1891 году Е. Дюбуа, а
затем в ряде других мест. Питекантропы ходили на двух ногах, объем мозга у них увеличился. Низкий лоб,
мощные надбровные дуги, полусогнутое тело с обильным волосяным покровом – все это указывало на их
недавнее (обезьянье) прошлое.
Синантроп, останки которого найдены в 1927 – 1937 гг. в пещере близ Пекина, во многом сходен с
питекантропом, это географический вариант человека прямоходящего.
Их часто называют обезьянолюдьми. «Человек выпрямленный» уже не бежал в панике от огня, как все
остальные звери, а сам разводил его (впрочем, есть предположение, что и «человек умелый» уже
поддерживал огонь в тлеющих пнях и термитниках); не только раскалывал, но и обтёсывал камни, в качестве
посуды использовал обработанные черепа антилоп. Одеждой «человеку умелому», видимо, служили шкуры
убитых зверей. Правая рука его была более развита, чем левая. Вероятно, он владел примитивной
членораздельной речью. Пожалуй, издалека его можно было бы принять за современного человека.
Основным фактором эволюции древнейших людей был естественный отбор.
Древние люди характеризуют следующий этап антропогенеза, когда в эволюции начинают играть роль и
социальные факторы: трудовая деятельность в группах, которыми они жили, совместная борьба за жизнь и
развитие интеллекта. К ним относятся неандертальцы, останки которых были обнаружены в Европе, Азии,
Африке. Свое название они получили по месту первой находки в долине р. Неандер (ФРГ). Неандертальцы
жили в ледниковую эпоху 200 – 35 тыс. лет назад в пещерах, где постоянно поддерживали огонь, одевались в
шкуры. Орудия труда неандертальцев много совершеннее и имеют некоторую специализацию: ножи, скребла,
ударные орудия. Форма челюсти свидетельствовала о членораздельной речи. Неандертальцы жили
группами по 50 – 100 человек. Мужчины коллективно охотились, женщины и дети собирали съедобные корни
и плоды, старики изготавливали орудия. Последние неандертальцы жили среди первых современных людей,
а затем были ими окончательно вытеснены. Часть ученых считают неандертальцев тупиковой ветвью
эволюции гоминид, не участвовавшей в формировании современного человека.
Современные люди. Возникновение людей современного физического типа произошло относительно
недавно, около 50 тыс. лет назад. Их останки найдены в Европе, Азии, Африке и Австралии. В гроте
Кроманьон (Франция) было обнаружено сразу несколько скелетов ископаемых людей современного типа,
которых и назвали кроманьонцами. Они обладали всем комплексом физических особенностей, который
характеризует современного человека: членораздельная речь, на что указывал развитый подбородочный
выступ; строительство жилищ, первые зачатки искусства (наскальные рисунки), одежда, украшения,
совершенные костяные и каменные орудия труда, первые прирученные животные – все свидетельствует о
том, что это настоящий человек, окончательно обособившийся от своих звероподобных предков.
Неандертальцы, кроманьонцы и современные люди образуют один вид – Homo sapiens – человек разумный;
этот вид сформировался не позднее 100 – 40 тыс. лет тому назад.
В эволюции кроманьонцев большое значение имели социальные факторы, неизмеримо выросла роль
воспитания, передачи опыта.
Сегодня большинство ученых придерживаются теории африканского происхождения человека и считают, что
будущий победитель в эволюционной гонке возник на Юго-Востоке Африки около 200 тыс. лет назад и
расселился оттуда по всей планете.
Раз человек вышел из Африки, то, казалось бы, само собой разумеется, что наши дальние африканские
прародители были похожи на современных жителей этого континента. Однако некоторые исследователи
считают, что первые люди, появившиеся в Африке, были ближе к монголоидам.
Монголоидная раса имеет ряд архаичных черт, в частности в строении зубов, которые характерны для
неандертальцев и Homo erectus (Человека прямоходящего). Популяции монголоидного типа обладают
высокой адаптивностью к различным условиям обитания, от арктической тундры до экваториальных влажных
лесов, тогда как у детей негроидной расы в высоких широтах при недостатке витамина D быстро возникают
заболевания костей, рахит, т.е. они специализированы к условиям высокой инсоляции. Если бы первые люди
были подобны современным африканцам, то сомнительно, что они смогли бы успешно осуществить миграции
по всему земному шару. Однако эта точка зрения оспаривается большинством антропологов.
Концепции африканского происхождения противопоставляется концепция мультирегионального
происхождения, предполагающая, что наш предковый вид Homo erectus превратился в Homo sapiens в
различных точках земного шара независимо.
Homo erectus появился в Африке около 1,8 млн лет назад. Он изготавливал каменные орудия, найденные
палеонтологами, и, возможно, более совершенные орудия из бамбука. Однако от бамбука через миллионы
лет не остается следов. За несколько сотен тысяч лет Homo erectus распространился сначала по среднему
Востоку, затем в Европу и до Тихого океана. Формирование человек разумного на базе питекантропа привело
к сосуществованию поздних форм неандертальцев и зарождающихся пока малочисленных групп
современных людей на протяжении нескольких тысяч лет. Процесс вытеснения старого вида новым был
довольно длительным, а следовательно, и сложным.
Движущие силы антропогенеза
В эволюции человека – антропогенезе – важнейшая роль принадлежит не только биологическим факторам
(изменчивость, наследственность, отбор), но и социальным (речь, накопленный опыт трудовой деятельности
и общественного поведения). Особенности человека, обусловленные социальными факторами, не
фиксируются генетически и передаются не по наследству, а в процессе воспитания и обучения. На первых
этапах эволюции решающее значение имел отбор на большую приспособляемость к быстро меняющимся
обстоятельствам. Однако впоследствии способность передавать из поколения в поколение генетические
приобретения в виде разнообразной научно-технической и культурной информации стала играть все более
важную роль, освобождая человека от жесткого контроля естественного отбора. Социальные закономерности
приобрели большое значение в эволюции человека. Победителями в борьбе за существование оказывались
не обязательно самые сильные, а те, кто сохранял слабых: детей - будущее популяции, стариков –
хранителей информации о способах выжить (приемы охоты, изготовление орудий и т.п.). Победа популяций в
борьбе за существование обеспечивалась не только силой и разумом, но и способностью жертвовать собой
во имя семьи, племени. Человек – общественное существо, отличительной чертой которого является
сознание, сформировавшееся на основе коллективного труда.
В эволюции человека разумного социальные отношения играют все возрастающую роль. Для людей
современных ведущими и определяющими стали общественно-трудовые отношения. В этом качественное
своеобразие эволюции человека.
Время возникновения человека
Если отбросить библейскую легенду о сотворении человека, то вопрос о времени появления современного
человека на нашей планете стал занимать умы ученых сравнительно недавно – каких-нибудь 40-50
последних лет, так как до этого обсуждалась в основном древность человеческого рода вообще. Даже в
серьезной научной литературе очень долго господствовала тенденция увеличения геологического возраста
Homo sapiens и в соответствии с этим использовались антропологические находки с неясной или
недостаточно ясной геологической датировкой. Список таких находок довольно длинен, он постепенно
менялся – на место дискредитированных находок становились новые, но все последующие исследования не
подтверждали глубокой древности тех костных остатков, которые могут быть отнесены к современному
человеку. Гипотеза пресапиенса отражает ту же тенденцию, но не получает поддержки со стороны
морфологической; находки, на которые она опирается, хотя датированы безупречно и действительно древни,
но отнесение их к современным людям, а не палеоантропам вызывает самые серьезные сомнения.
Все древнейшие находки в верхнепалеолитических слоях датируются в абсолютных цифрах 25000-28000, а
иногда и 40000 лет, т.е. практически синхронны или почти синхронны, находкам наиболее поздних
палеоантропов. Единственно убедительное исключение составляет сделанная в 1953 г. А. А. Формозовым
находка в Староселье под Бахчисараем. Современный облик обнаруженного в мустьерском слое младенца в
возрасте 1,5 лет не вызывает не малейших сомнений, хотя исследовавший его Я. Я. Рогинский и отметил на
черепе несколько примитивных признаков: умеренное развитие подбородочного выступа, развитые лобные
бугры, крупные зубы. Датировка этой находки в абсолютных цифрах не ясна, но инвентарь, найденный с ней,
показывает, что она значительно древнее, чем верхнепалеолитические местонахождения с костными
остатками современных людей. Этим фактом твердо устанавливается синхронность древнейших форм
современного человека и позднейших групп палеоантропов, их существование на протяжении довольно
значительного отрезка времени. На первый взгляд это обстоятельство кажется несколько неожиданным, но
стоит подумать, как оно теряет кажущуюся парадоксальность: перестройка морфологии – процесс
длительный, коль скоро мы принимаем наличие неандертальской фазы в эволюции человека, мы должны
сделать вывод о формировании отличительных морфологических особенностей человека разумного в недрах
групп палеоантропов, а раз так, то существование палеоантропа и современного человека на каком-то
отрезке времени представляется и теоретически неизбежно. В рамках такого взгляда легко находит себе
объяснение отмеченное Я. Я. Рогинским сходство черепа из Староселья с детским черепом из пещеры Схул
в Палестине, где найдены морфологически прогрессивные скелеты неандертальцев. Кстати сказать
сосуществование древних примитивных и более поздних морфологически прогрессивных форм составляло
характерную черту эволюции гоминид практически на всех этапах их истории.
Итак, формирование человека разумного на базе палеоантропа привело к сосуществованию поздних
прогрессивных форм неандертальцев и зарождающихся пока малочисленных групп современных людей на
протяжении нескольких тысяч лет. Процесс вытеснения старого вида новым был довольно длительным, а
следовательно, и сложным.
Заключение
Человек – существо биологическое и социальное, что и определяет его особое положение в природе и
качественно отличает от всех других организмов. Благодаря тому, что человек является биологическим
существом, его эволюционное развитие подчиняется всем основным закономерностям наследственности и
изменчивости. Реализация наследственной информации в условиях определенной внешней среды
формирует биологическую природу человека - его строение и физиологию, создает материальные
предпосылки для развития и мышления, способности мозга накапливать информацию нового типа –
социальную. В процессе очеловечивания происходит уменьшение плодовитости, удлинение периода детства,
замедление полового созревания, возрастание длительности жизни одного поколения.
Социальная информация передается с помощью слова при обучении и определяет духовный облик
индивидуума. Она создается при доминирующей роли социально-экономических факторов – общественной
формации, уровня производственных сил, производственных отношений, национальных особенностей и т. п.
Человек как социальное существо эволюционирует быстрее, чем как существо биологическое, поэтому,
несмотря на огромные достижения цивилизации, между человеком, жившим тысячелетия назад, и человеком,
живущим сейчас, нет существенных биологических различий. Способности, талант, эмоциональность,
добродетели, пороки человека зависят от наследственного предрасположения и действий социальной среды.
Генотип человека обеспечивает возможность восприятия социальной программы, а полная реализация его
биологической организации возможна лишь в условиях социальной среды.
Хотя мутационный процесс продолжается, биологическая эволюция человека будет и
далее замедляться благодаря ослаблению естественного отбора, прекращению его
видообразующей функции. Однако в пределах вида возможны колебания: в длине тела
(доспехи средневековых рыцарей малы большинству современных европейцев),
изменении темпов онтогенеза (акселерация подростков) и т.п. Жизнеспособность
человеческого общества в целом возрастает, так как по мере развития цивилизации,
устранения национальных и расовых барьеров обеспечивается обмен генами между ранее
изолированными популяциями, увеличивается гетерозиготность и уменьшается
возможность проявления рецессивных генов. Средствами, контролирующими эволюцию
человека, являются предохранение от воздействия мутагенных факторов, разработка
методов лечения наследственных болезней, раскрытие способностей человека в детском и
юношеском возрасте и создание оптимальных условий для обучения и воспитания, для
повышения культурного уровня всего общества.
2. Труд, язык, нравственность как факторы антропосоциогенеза
Каковы же движущие силы, те факторы ,которые вызвали перестройку морфологии питекантропа именно в
этом , а не в каком либо другом направлении, создали предпосылки для вытеснения питекантропа человеком
современным и определили успех этого процесса? С тех пор как антропологи задумались над этим
процессом, а произошло это сравнительно недавно, назывались самые разнообразные причины изменения
морфологии питекантропа и приближении ее к морфологии современного человека.
Исследователь синантропа Ф. Вайнденрайх считал наиболее показательным отличием современного
человека от питекантропа совершенный по своей структуре мозг - с более развитыми полушариями ,
увеличенный в высоту, с редуцированным затылочным отделом. В целом правильность такого взгляда Ф.
Вайденрайха не вызывает сомнений .Но от этой правильной констатации он не мог перейти к вскрытию ее
причины и ответить на вопрос: почему же сам мозг усовершенствуется, изменяя свою структуру?
Наиболее характерная черта современного человека - совершенная кисть, способная к самым
разнообразным трудовым операциям. Все другие особенности морфологии современного человека
развились в связи с преобразованием кисти.
Человек делал открытия и создавал орудия труда, а эти орудия изменяли самого человека, оказывали
решающее влияние на его эволюцию. Например, использование огня позволило коренным образом
«облегчить» череп человека, уменьшить его вес. Приготовленная на огне пища в отличие от сырой не
требовала таких мощных мышц для её пережёвывания, а более слабым мышцам для закрепления на черепе
уже не требовался теменной гребень. Племена, изготовлявшие лучшие орудия (как позднее более развитые
цивилизации), побеждали отстающие в своём развитии племена и вытесняли их в бесплодную местность.
Изготовление более совершенных орудий усложняло внутренние взаимоотношения в племени, требовало
большего развития и объёма мозга. Галечные орудия «человека умелого» постепенно сменились ручными
рубилами (камни, оббитые с двух сторон), а затем скребками и наконечниками.
Человек, по определению американского просветителя Б. Франклина, есть животное, создающее орудия
труда. Действительно, создание орудий (точнее - изготовление орудий при помощи орудий) - это постоянный
стержень человеческой производительной деятельности и та ее сфера, в которой наблюдается непрерывное
накопление (кумуляция) достижений и успехов.
Орудия - наиболее чистый, наиболее "классический" из артефактов. Они - и самая сложная, и самая простая
вещь, которая выходит из человеческих рук. Современные орудия (высокотехнические средства
производства, например прокатные станы или автоматические поточные линии) опредмечивают огромный
объем знаний, умений, навыков, усилий по кооперации различных видов деятельности. Древнейшие же
орудия настолько элементарны, что позволяют допустить возможность их изготовления еще "пралюдьми", не
обладавшими ни понятийным мышлением, ни самосознанием, ни даже артикулированной, членораздельной
речью.
Труд - источник всякого богатства, утверждают политикоэкономы. Он действительно является таковым
наряду с природой, доставляющей ему материал, который он превращает в богатство. Но он еще и нечто
бесконечно большее, чем это. Он - первое основное условие всей человеческой жизни, и притом в такой
степени, что мы в известном смысле должны сказать: труд создал самого человека.
Много сотен тысячелетий тому назад, в еще не поддающийся точному определению промежуток времени
того периода в развитии Земли, который геологи называют третичным, предположительно к концу этого
периода, жила где-то в жарком поясе - по всей вероятности, на обширном материке, ныне погруженном па
дно Индийского океана, - необычайно высокоразвитая порода человекообразных обезьян. Дарвин дал нам
приблизительное описание этих наших предков. Они были сплошь покрыты волосами, имели бороды и
остроконечные уши и жили стадами на деревьях (358).
Под влиянием в первую очередь, надо думать, своего образа жизни, требующего, чтобы при лазании руки
выполняли иные функции, чем ноги, эти обезьяны начали отвыкать от помощи рук при ходьбе по земле и
стали усваивать все более и более прямую походку. Этим был сделан решающий шаг для перехода от
обезьяны к человеку.
Все существующие еще ныне человекообразные обезьяны могут стоять прямо и передвигаться на одних
только ногах, но лишь в случае крайней необходимости и в высшей степени неуклюже. Их естественное
передвижение совершается в полувыпрямленном положении и включает употребление рук. Большинство из
них при ходьбе опираются о землю средними фалангами согнутых пальцев рук и, поджимая ноги, продвигают
тело между длинными руками, подобно хромому, ходящему на костылях. Вообще мы и теперь еще можем
наблюдать у обезьян все переходные ступени от хождения на четвереньках до хождения на двух ногах. Но ни
у одной из них последнее не стало чем-то большим, нежели вынужденным приемом, применяемым в крайнем
случае.
Если прямой походке у наших волосатых предков суждено было стать сначала правилом, а потом и
необходимостью, то это предполагает, что на долю рук тем временем доставалось все больше и больше
других видов деятельности. Уже и у обезьян существует известное разделение функций между руками и
ногами. Как уже упомянуто, при лазании они пользуются руками иначе, чем ногами. Рука служит
преимущественно для целей собирания и удержания нищи, как это уже делают некоторые низшие
млекопитающие при помощи своих передних лап. С помощью руки некоторые обезьяны строят себе гнезда на
деревьях или даже, как шимпанзе, навесы между ветвями для защиты от непогоды. Рукой они схватывают
дубины для защиты от врагов или бомбардируют последних плодами и камнями. При ее же помощи они
выполняют в неволе ряд простых операций, которые они перенимают у людей. Но именно тут-то и
обнаруживается, как велико расстояние между неразвитой рукой даже самых высших человекообразных
обезьян и усовершенствованной трудом сотен тысячелетий человеческой рукой. Число и общее
расположение костей и мускулов одинаково у обеих, и тем не менее рука даже самого первобытного дикаря
способна выполнять сотни операций, не доступных никакой обезьяне. Ни одна обезьянья рука не изготовила
когда-либо хотя бы самого грубого каменного ножа.
Поэтому те операции, к которым наши предки в эпоху перехода от обезьяны к человеку на протяжении многих
тысячелетий постепенно научились приспособлять свою руку, могли быть вначале только очень простыми.
Самые низшие дикари и даже те из них, у которых приходится предположить возврат к более
звероподобному состоянию с одновременным физическим вырождением, всё же стоят гораздо выше тех
переходных существ. Прежде чем первый кремень при помощи человеческой руки был превращен в нож,
должен был, вероятно, пройти такой длинный период времени, что в сравнении с ним известный нам
исторический период является незначительным. Но решающий шаг был сделан, рука стала свободной и
могла теперь усваивать себе всё новые и новые сноровки, а приобретенная этим большая гибкость
передавалась по наследству и возрастала от поколения к поколению.
Рука, таким образом, является не только органом труда, она также и продукт его. Только благодаря труду,
благодаря приспособлению к все новым операциям, благодаря передаче по наследству достигнутого таким
путем особого развития мускулов, связок и, за более долгие промежутки времени, также и костей, и
благодаря все новому применению этих переданных по наследству усовершенствований к новым, все более
сложным операциям, - только благодаря всему этому человеческая рука достигла той высокой ступени
совершенства, на которой она смогла, как бы силой волшебства, вызвать к жизни картины Рафаэля, статуи
Торвальдсена, музыку Паганини.
Но рука не была чем-то самодовлеющим. Она была только одним из членов целого, в высшей степени
сложного организма. И то, что шло на пользу руке, шло также на пользу всему телу, которому она служила, и
шло на пользу в двояком отношении.
Прежде всего, в силу того закона, который Дарвин назвал законом соотношения роста. Согласно этому закону
известные формы отдельных частей органического существа всегда связаны с определенными формами
других частей, которые, казалось бы, ни в какой связи с первыми не находятся. Энгельс Ф. Роль труда в
процессе превращения обезьяны в человека.
Есть свидетельства того, что производство простейших орудий началось на 1-1,5 млн лет раньше,
чем появились речь и мышление. Долгое время оно развивалось в "животной форме", то есть внутри стада
гоминидов, еще нимало не похожего на человеческое сообщество. Однако остается спорным, правомерно ли
приписывать подобному производству непосредственную социотворческую функцию. Скорее всего, оно
создавало лишь объективно-настоятельный запрос (или объективную потребность) на социум, который не
мог быть удовлетворен без помощи языка, простейших культурно-нравственных норм и развивающегося
категориального мышления.
Заслуживает внимания догадка о том, что производство орудий, совершавшееся еще досознательно, еще "в
животной форме", имело своим ближайшим следствием ослабление и разложение инстинктивной основы
поведения, то есть о деструктивном аспекте антропосоциогенеза на ранней его стадии. Едва ли правомерно
считать, что человек произошел от деградировавшего гоминида (или, как выразился Ф. Ницше, от "больного
животного"). Однако снижение непосредственной приспособленности к среде обитания у нашего
прапредка, вооружившегося простейшими орудиями, - явление вполне вероятное.
Особенно остро негативные последствия досознательной орудийной деятельности должны были сказаться
на стадном существовании архантропов (от греч. archaios - древний и anthropos - человек) - древнейших
ископаемых людей (питекантропов, синантропов и др.). Первые элементарные орудия были по преимуществу
орудиями для охоты, а значит, орудиями убийства. Они легко превращались в оружие, используемое во внутристадных конфликтах. Самым острым из них, как показывают новейшие исследования, было
соперничество самцов за обладание стадным "гаремом самок" (для предков человека, как и для
большинства ныне известных обезьян, была характерна "гаремная организация" брачных
отношений).
Можно сказать, что только что народившийся труд нуждался для своего развития во внут-ристадном мире. Но
обеспечить последний можно было, лишь в корне преобразуя сам способ общения - лишь посредством
перехода от стада к обществу. Инстинктивное изготовление орудий делалось все более не совместимым с
"животной формой", внутри которой оно возникло. Оно диктовало необходимость нового, уже
надбиологического объединения, отвечающего задаче производственно-хозяйственной кооперации
индивидуальных усилий. И решить эту задачу можно было лишь при содействии вторичных средств
социализации.
Можно думать, хотя это и не излагалось сторонниками этой теории, что мозг совершенствовался под
влиянием многочисленных раздражений, идущих от кисти, а количество этих раздражений постоянно
увеличивалось в процессе труда и овладения новыми трудовыми операциями. Но эта гипотеза встречает
возражения как фактического так и теоретического характера. Если рассматривать перестройку мозга только
как следствие эволюции руки в процессе приспособления к трудовым операциям , то она должна была
отразиться в основном на развитии двигательных областей коры головного мозга, а не возрастании лобных
долей - центров ассоциативного мышления. Да и морфологические отличия человека разумного от
питекантропа заключается нетолько в строении мозга. Неясно, например, как связаны с перестройкой кисти
изменение пропорций тела современного человека по сравнению с неандертальцем. Таким образом,
гипотеза, связывающая своеобразие Homo sapiens в первую очередь с развитием кисти в процессе
овладения трудовыми операциями, тоже не может быть принята, как и изложенная выше гипотеза, видящая
основную причину этого своеобразия в развитии и усовершенствовании мозга.
Более приемлема гипотеза факторов формирования человека современного вида, разработанная Я. Я.
Рогинским. Он использовал многочисленные и широко известные в клинике нервных болезней наблюдения
над субъектами, у которых повреждены лобные доли мозга; у таких субъектов резко тормозятся или совсем
пропадают социальные инстинкты, буйный нрав делает их опасными для окружающих. Таким образом,
лобные доли мозга - сосредоточение не только высших мыслительных но и социальных функций.
Этот вывод был сопоставлен с фактором разрастания лобных долей мозга у современного человека по
сравнению с питекантропом и, в свою очередь, привел к заключению, что не вообще развитие мозга или
развитие кисти, а разрастание лобных долей мозга было той основной морфологической особенностью,
которая отличала людей современного типа от поздних неандертальцев. Питекантроп в силу своей
морфологии был недостаточно социален, недостаточно приспособлен к жизни в обществе, чтобы
дать возможность развиваться этому обществу дальше: он не умел в полной мере подавлять своих
индивидуалистических антиобщественных инстинктов, как, впрочем это бывает у животных, а
вооруженность его была намного выше. Схватки между отдельными представителями стада
питекантропов могли кончаться серьезными травмами. Отдельные случаи таких травм отмечены на
некоторых черепах ископаемого человека. Дальнейшее развитие общества ставило перед питекантропом
задачи, которые он не мог выполнить в силу своих ограниченных морфологических возможностей,
поэтому естественный отбор стал работать в направление выделения и сохранения более
социальных особей.
Таким образом, можно заключить, что социализация и развитие морали, нравственности стали
важным фактором антропосоциогенеза.
Одним из важнейших факторов антропосоциогенеза было развитие языка. В самом широком смысле
слова язык - это вся система культуры, поскольку посредством нее устанавливаются межчеловеческие связи.
Язык в более узком смысле - это специализированная информационно-знаковая деятельность, именуемая
речью. Посредством речи процесс общения между людьми достигает максимума эффективности. Как
убедительно показал психолог Л. С. Выготский, речь, с одной стороны, имеет ярко выраженный предметный
характер, с другой - сама обеспечивает успешное развитие предметно-практической деятельности людей.
Язык не просто пассивно фиксирует независимо от него появившиеся предметные различения и смыслы. Он
участвует в самом порождении нашей предметной среды, не говоря уже о конституировании социального
единства человеческих индивидов.
Нам неизвестно, как, по какому основному признаку люди древнейших сообществ сами себя отличали
от животных. Однако и сохранившиеся до наших дней примитивные культуры, и старейшие
документы писаной истории (например, античные) дают немало свидетельств того, что признаком
этим считалась речь. Речевая общность служила важнейшим критерием и при разделении своих и чужих
(выразительным напоминанием об этом является русское слово "немец", то есть "немой":
подразумевается человек, который не владеет единственно подлинным, нашим языком, а потому как
бы вообще лишен способности говорить).
К языку испытывали благоговейное почтение. Ни одна из древнейших культур не опускалась до
толкования языка как произвольного человеческого изобретения. Считалось само собой
разумеющимся, что формальное и смысловое совершенство языка выше человеческих
способностей. Язык мыслился как дар богов и как сила, роднящая богов и людей. Есть предположение,
что само слово "слово" первоначально означало речь, обращенную к богам (слово > слава > восславление
>славословие). Значительную часть первобытной речевой практики составляли священнодействия. Такова
прежде всего магия имен и глубокая убежденность в том, что небрежное обращение с именем может нанести
ущерб его носителю.
Что касается имени самого божества, то знание его считалось исключительной привилегией высших жрецов и
ядром только для них посильной магической практики. Негативно-предельным выражением этого воззрения
можно считать представление о том, что божество вообще не имеет имени и образует непостижимое
единство означающего и означаемого: "слово в себе", или просто Слово, доступное лишь мистическому
прочтению. Самым высоким, самым развитым и квалифицированным видом первобытной речевой практики
надо признать словесную составляющую культов. Именно в ритуальном употреблении язык раньше всего
обнаруживает свою символическую мощь. П. А. Флоренский не без основания видел в культе
первоисток культуры.
Простейшие и древнейшие элементы человеческой речи - не имена и названия, а знаки, помечающие
опасное или желаемое, запретное или разрешенное, ценное или обманно-ценное. Эти знаки
сплачивают и мобилизуют проточеловеческую общность. Но компонента консолидации присутствует
и в актах называния: люди сплачиваются в тождественно едином понимании называемой вещи (мы
те, кто именует это "голубем", это "вороном", а это "червем"). Благодаря актам называния вещи
располагаются в расчлененном поле единого для всех, символически охватываемого бытия: в зонах опасного
или дружественного, вредоносного или благого, ценного или пустяшного.
Таким образом, называние оказывается предпосылкой для конституирования более или менее
разветвленной материальной культуры. Лишь в пространстве языка и с его помощью первичные
материальные условия существования нашего прапредка могли подразделиться на такие важнейшие
практические категории, как, скажем, святилище, жилище, утварь и т.д. Но это значит, что и предметнопрактическая деятельность в полном и точном смысле этого слова могла сформироваться не раньше, чем
появился язык.
Рассмотрим нравственно-социальные запреты как фактор антропосоциогенеза. Табу на
близкородственные связи - первый в ряду простейших нравственно-социальных запретов,
возникших в глубокой древности и навеки сохранивших свое непреложное значение. Нравственносоциальные запреты конституируют первобытно-родовую общину в противовес животному стаду. От стадных
инстинктов любой степени сложности они отличаются по крайней мере тремя существенными признаками:
Нравственно-социальные запреты касаются всех членов родовой общины - как слабых, так и
сильных, тогда как в стаде "недозволенное" существует лишь для слабейших особей.
1. Они принципиально несводимы к инстинкту самосохранения, диктуя человеку поступки, подчас
индивидуально вредные (самоограничение), а иногда даже и самоубийственные (самопожертвование).
2. Они имеют характер обязательств, нарушение которых влечет за собой кару, исполняемую общиной
как целым. Это - остракизм, то есть поголовное отвращение от преступника, изгнание его из племени, а в
предельном смысле данного акта - исторжение из общества в природу. С извергом (извергнутым,
отлученным) никто не может общаться. Он уподобляется иноплеменнику или животному и в качестве
такового может быть убит.
Можно выделить три простейших нравственно-социальных требования, которые известны уже самым
древним, самым примитивным сообществам и которые разделяются всеми без исключения представителями
вида Homo sapiens, где бы и в какую бы эпоху эти требования ни обретались. Это, во-первых, уже
известный нам абсолютный запрет на кровосмесительство; во-вторых, абсолютный запрет на
убийство соплеменника (в дальнейшем - сородича, близкого); в-третьих, требование поддержания
жизни (прокормления) любого из соплеменников, независимо от его физической приспособленности к
жизни.
Конечно, древнейшие нравственные требования весьма существенно отличаются от предписаний
позднейшей развитой морали, которая, например, выдвигает идеал целомудрия и запрещает супружескую
неверность, распространяет правило "не убий" за рамки любого общинного объединения - на человеческий
род в целом; включает в сферу сострадания не только людей, но и их "меньших братьев" - животных. Вместе
с тем нельзя не видеть, что развитая мораль не отменяет ни одного из древнейших нравственных
требований. Кровосмесительство, убийство отца или брата, согласие на голодную смерть неудачливого или
увечного родственника вызывают у человека Нового времени тот же священный ужас, что и у австралийского
аборигена. Простейшие нравственные запреты образуют вечный фундамент, над которым надстраивается
все многообразие более поздних моральных ценностей и норм. Они имеют надбиологический смысл,
понятный людям именно потому, что они выделились из животного царства.
Пожалуй, отчетливее всего смысл этот обнаруживается в третьем из перечисленных нами социальнонравственных требований - в праве на жизнь. Этим правом обладает всякий - даже самый
неприспособленный, "биологически неудавшийся" - член человеческого сообщества. Еще Ч. Дарвин глазом
великого натуралиста разглядел в данном принципе "сверхприродное" содержание нравственности.
Норма выживания всех без исключения не могла не выразиться в том, что и средства производства, и
основные предметы потребления в первобытно-родовой общине стали собственностью коллектива, который
поэтому с полным правом может быть назван первобытной коммуной. Первобытно-коммунистический (или
коммуналистский) принцип собственности соблюдался прежде всего в отношении пищи. Добытая членами
коллектива (совместно или в одиночку) пища попадала, что называется, "в общий котел". И место подле
него имел каждый - сильнейший, как и увечный, удачливый, как и невезучий.
Первобытно-коммунистические формы организации производства и потребления остались в далеком
прошлом. Этого нельзя сказать, однако, о древнем нравственном требовании, которое в них выразилось, как
и о простейших нравственно-социальных запретах вообще. Нравственность в самых начальных ее
выражениях образует элементарную ячейку, "клеточку" человечности, а, по мнению ряда ученых, она лежит в
основании человеческой психики и ее первичных собственно социальных проявлений. Все общественные
установления и институты (в том числе и хозяйственные) уже предполагают человека в качестве
элементарно нравственного существа, понимающего, "что такое хорошо и что такое плохо". Последнее
особенно важно подчеркнуть в связи с так остро обсуждаемым сегодня вопросом о гуманистической мере
самого прогресса, самой истории (в том числе и экономической).
Человек историчен; в течение веков ему было суждено пройти через огромное многообразие нравов
и обычаев, модифицировать свои воззрения в соответствии со все новыми материальноэкономическими запросами, признать ряд неизвестных - или почти неизвестных - первобытному обществу
основополагающих принципов (например, справедливости, верности договорам, уважения достоинства
личности, вознаграждения по труду и т.д.). Но в истории общества, коль скоро она человеческая история,
невозможны новообразования (по крайней мере, устойчивые), которые бы вообще отменяли нравственность
в простейших ее выражениях. Как ни изменчивы люди, они не сделались и не сделаются существами,
которые не сознавали бы безусловного различия запретного и дозволенного, допускали бы
кровосмесительство, не считали бы преступлением убийство, не стремились бы к обеспечению всеобщего
права на жизнь.
Разумеется, нет оснований для идеализации первобытной нравственности, для утверждения, что в далеком
прошлом существовал некий этический "золотой век". Древнейшие нравственные требования именно в
этическом смысле были весьма несовершенны и неразвиты. Во-первых, они представляли собой
нерасчлененные социальные нормы, когда противоположность доброго и злого еще смешивалась с
противоположностью полезного и вредного, привлекательного и отвратительного, священного и
кощунственного. Они задавались индивиду жестко-принудительно и исключали всякую возможность
самостоятельного суждения и выбора. Во-вторых, они имели сугубо локальный (внутриобщинный)
смысл. Так, строжайший запрет на убийство сородича вовсе не исключал убийства чужака, иноплеменника. В
межобщинных отношениях долгое время сохранялись (а порой поощрялись) и хитрость, и коварство, и
жестокое насилие. Можно сказать поэтому, что развитие морального сознания человечества - это
одновременно и преемственность в отношении простейших нравственных требований, и преодоление их
ограниченного смысла.
Сейчас, однако, важно уяснить другое: в ходе антропосоциогенеза совершился необратимый переход
к человеческому нравственному существованию. Жестокие карательные меры, которыми
первобытно-родовая община принуждала своих членов к соблюдению простейших нравственных
требований, создавали непреодолимое препятствие для возврата первочеловека в животное
состояние. Это было суровое "понукание" к надбиологической солидарности, к историческому развитию на
путях коллективной деятельности.
23.Сознание и самосознание. Проблема бессознательного.
Философско-психологическая проблема бессознательного.
Понятие бессознательного.
Наряду с сознательными формами отражения и деятельности для человека характерны и такие, которые
находятся как бы за порогом сознания, не достигают надлежащей степени интенсивности или напряженности,
чтобы обратить на себя внимание. Термины "бессознательное", "подсознательное", "неосознанное" часто
встречаются в научной и художественной литературе, а также в обыденной жизни. Понятие психического
значительно шире понятия сознания, которое обладает не поддающимися практическому учету градациями
уровней, начиная от высшей ступени ясности, доходящей до удивительной силы прозорливости и глубины
понимания сути вещей, и кончая полусознательным состоянием (22). Сознание отнюдь не исчерпывает всей
психики. Существуют также неосознаваемые психические феномены, определенный класс которых
представлен понятием бессознательного. Психическая деятельность может находиться в фокусе сознания,
иногда не достигает уровня сознания (досознательное или предсознательное состояние) или опускается ниже
порога сознания (подсознательное). Совокупность психических явлений, состояний и действий, не
представленных в сознании человека, лежащих вне сферы его разума, безотчетных и не поддающихся, по
крайней мере в данный момент, контролю, охватывается понятием бессознательного. Зона максимально
ясного сознания в психической деятельности сравнительно невелика. За ней идет полоса просто явного
сознания, а потом - минимального сознания, за которой следует уже неосознанное. Последнее выступает то
как установка (инстинкт, влечение), то как ощущение (восприятие, представление и мышление), то как
сомнамбулизм, то как интуиция, то как гипнотическое состояние или сновидение, состояние аффекта или
невменяемости. К бессознательным явлениях относят и подражание, и творческое вдохновение,
сопровождающееся внезапным "озарением", новой идеей, рождающейся как бы от какого-то толчка изнутри
(случаи мгновенного решения задач, долго не поддававшихся сознательным усилиям, непроизвольные
воспоминания о том, что казалось прочно забытым и прочее). Бессознательное - не мистика, а реальность
духовной жизни. С физической точки зрения бессознательные процессы выполняют своего рода
охранительную функцию: они разгружают мозг от постоянного напряжения сознания там, где в этом нет
необходимости. Для более четкого выявления места проблемы бессознательного в структуре знания важно
соотнести феномены бессознательного с такими реальностями, которые обозначаются категориями
"деятельность", "отражение", "общение", "личность", "отношение" (23).
Абстрактная схема строения деятельности, согласно которой выделяют собственно деятельность, действия и
реализующие их операции, может служить одним из оснований классификации феноменов неосознаваемой
психической жизни человека, выделяющей место неосознаваемых психических явлений в структуре
деятельности. Конституирующим признаком деятельности является мотив, т.е. некоторый объект, в котором
опредмечивается потребность (2).
Хорошо известно, что мотив может быть неосознанным, также неосознанным может быть психическое
отражение самого потребностного состояния. Основным признаком действия является наличие
сознательного предвосхищения будущих результатов, т.е. цели. Однако кроме такого осознанного
предвосхищения можно выделить и неосознанные предвосхищения, к их числу относятся некоторые виды
установок. Таким образом, наряду с осознанными и неосознанными мотивами следует выделять осознанные
и неосознанные предвосхищения будущих результатов, т.е. цели и установки. Операции в человеческой
деятельности также имеют двоякую природу: одни являются продуктом трансформации сознательных
действий и, в случае затруднений, могут вновь возвращаться в сознание, другие формируются по типу
"прилаживания" к ситуации и вообще никогда не попадают в сознание, они функционируют как
неосознаваемые автоматизмы.
Существование качественно разнородных феноменов бессознательного исключают возможность
распространения выводов, полученных при исследовании одного из феноменов бессознательного на всю
область бессознательного. Осознанные и неосознанные психические явления образуют две формы
отражения внешнего мира и соответственно две формы управления, психического регулирования
деятельности (осознанная и неосознанная регуляция). При исследовании частных форм психического
отражения реальности мы сталкиваемся с необходимостью дифференциации ощущений, в которых
человек отдает себе отчет, и ощущений, в которых он не отдает себе отчета. Аналогичную
дифференциацию можно провести и применительно к восприятию достаточно сложных объектов. В области
психологии научного творчества давно были описаны факты, показывающие, что многие феномены
творческой деятельности не носят осознанного характера. При исследовании эмоциональных процессов
выделяются феномены, когда человек может констатировать самый факт появления эмоционального
переживания, но не может указать объект, вызывающий эти переживания, и случаи, когда даже самый факт
переживания остается скрытых от субъекта (аффективные следы, или "комплексы") и выделяются лишь в
условиях специально организованного эксперимента (например, ассоциативного) (24). При анализе общения,
которое сегодня "модно" противопоставлять деятельности, также возникает необходимость изучения
неосознаваемых психических явлений. Достаточно вспомнить классические исследования достоверности
свидетельских показаний, в речевой коммуникации всегда присутствуют неосознанные компоненты.
Собственно психологическое изучение личности в системе общественных отношений не может, естественно,
игнорировать тот факт, что объективно складывающиеся общественные отношения между людьми не
обязательно отражаются ими на уровне сознания. Этот факт был выявлен К. Марксом при анализе товарного
фетишизма, при анализе личностей как персонифицированных выражений социально значимых черт (3; т.1,
с.88). Сущность человека, понимаемая как совокупность общественных отношений, от него самого
может быть скрыта. Если мы используем широкое определение личности, данное в свое время С.Л.
Рубинштейном (21), то в содержание понятия "внутренние условия" мы должны включить и неосознаваемые
психические явления.
Применительно к категории "отношение" нужно дифференцировать "отношение" и "сознательное отношение".
"Человек есть личность, - писал С.Л. Рубинштейн, - в силу того, что он сознательно определяет свое
отношение к окружающему" (21, 34). Очевидно, что важно учитывать различия между сознательно
определенными отношениями и отношениями, которые сознательно ещё не определены. Таким образом,
система знаний о личности не может развиваться без интенсивного изучения и неосознаваемых явлений, и
этим прежде всего определяется значение их исследований. В литературе мы находим следующие два
принципиально различных толкования термина "бессознательное". Принадлежат они Г. Рорахеру, известному
австрийскому философу и психологу, и Л.С. Выготскому. Г. Рорахер: "Не существует неосознаваемой
психической деятельности как промежуточного звена между мозговыми процессами и активностью сознания.
Существуют только разные степени ясности сознания... В мозгу... непрерывно разыгрываются процессы
возбуждения, которых мы совершенно не замечаем. Эти процессы неосознаваемые в точном смысле этого
слова, но это не неосознаваемые психические процессы (неосознаваемые мысли, стремления и т.п.), а
неосознаваемые процессы нервного возбуждения, т.е. органические электрохимические проявления.
Необходимо ясно понимать это развитие, чтобы избежать недоразумений". Наша позиция скорее отвечает
тому пониманию места и роли бессознательного, какое предполагает Л.С. Выготский: "Бессознательное не
отделено от сознания какой-то непроходимой стеной. Процессы, начинающиеся в нем, часто имеют свое
продолжение в сознании и наоборот, многое сознательное вытесняется нами в подсознательную сферу.
Существует постоянная, ни на минуту не прекращающаяся живая динамическая связь между обеими
сферами нашего сознания. Бессознательное влияет на наши поступки, обнаруживается в нашем поведении и
по этим следам и проявлениям мы учимся распознавать бессознательное и изучать его (3).
История и современная постановка вопроса Одним из больших вопросов, история которых особенно тесно
связана с борьбой мнений, является вопрос о бессознательном. Это одно из самых старых понятий. Имеется
огромный пласт экспериментального материала, накопленного человечеством в течение тысячелетий и
имеющего непосредственное отношение к рассмотрению проблемы бессознательного. Это результат
разработанных в философско-религиозных учениях способов проникновения в глубины
бессознательного, взаимодействия с ним. Этот "эксперимент" не только проводился, но и своеобразно
обобщался веками. Одним из проявлений этого обобщения является буддийская психология.
Примечательно, что буддийская психология во многом опирается на наблюдения и эксперимент. С
современными описательными науками ее сближает, с одной стороны, тщательно разработанная система
классификации сознания, и в частности тех, которые возникают при медитациях, и хорошо развитая
терминология. Но с другой стороны, это направление мысли возникло в иной парадигме - резко отличной от
парадигмы современной науки и именно в этом смысле оно не может быть названо научным (15). Общая
идея о бессознательном встречается еще в древнеиндийском учении Потанджали, в котором
бессознательном трактовалось как высший уровень познания, как интуиция и даже как движущая
сила Вселенной. Оно восходит к демонии Сократа, утверждавшего, что он постоянно прислушивается
к своему внутреннему голосу, как к своего рода велению совести и непререкаемому авторитету.
Проблема бессознательного нашла отражение в учении Платона о познании как воспоминании, тесно
связанном о идеей о наличии в душе скрытых, неосознанных знаний, о которых сам субъект может
даже совсем ничего не подозревать. Платон полагал, что человек не искал бы того, что ему еще не
известно, если бы он предварительно не имел его бессознательно в своей душе (3). Августин
анализировал бессознательное в "Исповеди", где он сравнивает сферу воспоминаний с необозримым,
скрытым от сознания внутренним помещением. То, что находится за пределами обозримого для субъекта в
сфере его душевной деятельности, составляет неосознанное (22). Иное освещение вопрос о
бессознательном приобрел в концепции Декарта, который исходил из тождества психики и сознания.
Отсюда идея о том, что за пределами сознания протекают лишь чисто физиологические, а не
психологические процессы (29). Спиноза утверждал, что люди осознают свои желания, но не причины,
которые их определяют. Само существование бессознательных мотиваций составляет человеческое бремя.
Достижение же свободы основано на осознании человеком реальности внутри и вне себя (22). В истории
философской и психологической мысли впервые лишь Лейбницу удалось вполне отчетливо
сформулировать концепцию бессознательного как низшей формы духовной деятельности. Лейбниц
полагал, что все явления сознания возникают в бессознательной жизни и что в бодрствующем
состоянии наряду с наиболее ярко выступающими сознательными представлениями существуют как
бы спящие или угасшие представления - малые перцепции. По Лейбницу, в уме нет ничего, что уже не
дремало бы в виде представления в темной душе.
Бессознательными бывают врожденные идеи, приобретенные и вытесненные из сознания идеи, так
называемые малые переживания, которые не осознаются из-за своей незначительности. Он пытался
"восполнить пробел, когда сознание не подтверждает факта существования психики в субъекте" (26).
"Достойно внимания то обстоятельство, что психика, перешедшая в бессознательное, для Лейбница
не является чем-то "глубинным", как позже у Фрейда, а просто продолжает свое существование в
виде ослабленного сознательного или малого восприятия" (26). И еще более решительно: "Лейбниц,
несомненно, правильно указал, что сознание и психика не идентичны и для восполнения пробела
между ними он ввел понятие "малое восприятие" (26). Если мы вспомним теперь тезис о существовании
"разных степеней ясности сознания", которую допускает и Г.Рорахер, то станет ясно, что перед нами стойкая,
уже многовековая традиция в отношении к проблеме бессознательного, отвергающая его существование как
определенной психической реалии и соглашающаяся на его "допуск" в психологию разве только в качестве
некоего ущербного, редуцированного "малого" сознания. Кант связывал понятия бессознательного с
чувственным познанием, с интуицией. Он указывал на наличие сферы восприятий и чувств, которые не
осознаются, хотя и можно прийти к выводу об их существовании. Бессознательное - это темные
представления в человеке, число которых безгранично (22). Решительный шаг был сделан К.Юнгом,
развившим представление о коллективном бессознательном, хотя концепция К.Юнга оказалась вне
столбовой дороги современной науки (15). В противоположность принципам рационализма представители
теории романтизма, такие как Шопенгауер, Ницше, Э.Гартман выдвинули свою концепцию бессознательного,
рассматривая его как волю в природе, источник жизни, стихийное жизненное начало, которому противостоит
беспомощное сознание. Так, например, Гартман утверждал, что "жизнь мира - не разумный, но
целенаправленный процесс, в котором сознание - лишь орудие слепой мировой воли как движущей силы
развития (22). Такие психологи, как Гербарт, Фехнер, Вундт, У.Джемс и другие, положили начало
психологическому исследованию проблемы бессознательного. Так, например, В.Вундт пытался установить
связь законов логического развития мысли в бессознательными явлениями. Он утверждал существование не
только осознаваемого, но и неосознаваемого мышления. Проводил различие между фокусом сознания, где
объект ясно осознается и остальным полем сознания, где он или осознается неясно, или совсем не
осознается. Границы между этими пунктами относительны и подвижны (29)
И.М.Сеченов прямо выступил против концепций, отожествлявших психическое и сознательное (32).
И.П.Павлов отмечал, что "мы отлично знаем, до какой степени душевная, психическая жизнь пестро
складывается из сознательного и бессознательного (1). Явления бессознательного Павлов связывал с
работой тех участков мозга, которые обладают минимальной возбудимостью. Бессознательному пристальное
внимание уделял К.С.Станиславский, считая, что оно играет существенную роль в процессе творчества (8). В
советской психологии проблема бессознательного разрабатывалась главным образом школой Д.К.Узнадзе в
Грузии (25, 26, 27, 32, 33).
Бессознательное и фрейдизм. На необходимости исследования сферы бессознательного, его места и роли
в поведении человека, пожалуй, больше всех настаивал австрийский психиатр З.Фрейд. Интерес к работам
Фрейда, дискуссии вокруг его идей то утихают, то разгораются с новой силой,
1) Одни отвергают систему его взглядов, считают, что она не отличается логической стройностью и научной
доказательностью. 2) Другие, напротив, пытаются представить его одним из властителей дум современной
эпохи. Таковы крайности.
В отличие от указанных крайностей, например И.П.Павлов по иному подошел к учению Фрейда, он писал:
"Когда я думаю сейчас о Фрейде и о себе, мне представляется две партии горнорабочих, начали копать
железнодорожный туннель в подошве большой горы - человеческой психики. Разница состоит, однако, в том,
что Фрейд взял немного вниз и зарылся в дебрях бессознательного, а мы добрались уже до света (28).
Теоретическими источниками Фрейдовской концепции бессознательного являются существовавшие в XIX в.
учения о психике, о гипнотическом внушении, о символике сновидений, о мифологии, о врожденном
психическом наследии, о сексологии, о философии и психологии бессознательного и др. Фрейд разработал
эмпирический метод психоанализа. Он основан на наблюдении и самонаблюдении, на изучении
подсознательных состояний психики путем расшифровки того, как они проявляются: в символах,
сновидениях, свободных ассоциациях, фантазиях, обмолвках и описках, зарисовках, симптоматических
действиях, невротических симптомах и т.п.
Фрейд создал свою схему структуры психики. Он разделил ее на 3 основных пласта: 1) Самый нижний пласт и
самый мощный так называемое "Оно" находится за пределами сознания: там хранятся прошлый опыт,
разного рода биологические импульсивные влечения и страсти, неосознанные эмоции. 2) На этом массивном
фундаменте бессознательного воздвигается сравнительно небольшой этаж сознательного - того, с чем
человек актуально имеет дело и чем постоянно оперирует. Это его "Я". 3) И наконец, третий и последний
этаж человеческого духа - "сверх-Я", нечто находящееся над "Я". То, что выработано историей человечества
и существующее в системе науки, морали, искусства, культуры. Это идеалы общества, социальные нормы,
система всевозможных запретов и правил. Иными словами, все то, что человек усваивает и с чем он
вынужден считаться. Главным стражем "Я" является нравственная сфера личности - "сверх-Я". В ответ на
греховные неосознанные побуждения оно терзает "Я" упреками, чувством вины.
Именно от "Оно", считает Фрейд, берет свое начало все, что именуется психическим. Именно эта сфера,
подчиненная принципу наслаждения, оказывает, с точки зрения Фрейда, решающее влияние на поведение
человека. Определяет его мысли и чувства, а через них и действия (22).
Фрейдизм провозглашает мощь инстинктов, влечений. Фрейд; различал сексуальные влечения и влечения
смерти: если одна сторона бессознательного направлена на утверждение жизни, то вторая ориентирована на
разрушение и смерть. Человек по природе своей антисоциален: он находится в постоянном стремлении к
удовлетворению своих желаний, влечений. А общество составляет враждебное окружение. Оно призвано
направлять, контролировать и подавлять человеческие стимулы и инстинкты, ограничить или полностью
лишить человека удовлетворения его страстей. Будучи подавленными и загнанными в подсознание, влечения
превращаются в стремления, которые имеют уже культурную ценность. Фрейд назвал это сублимацией (6).
Например, господствующими мотивами поведения, по Фрейду, являются сексуальные мотивы, в этом случае
лишь через неудачи в любви возможна творческая трансформация.
Научного внимания в теории Фрейда заслуживает главным образом концепция вытеснения - особого
защитного механизма пс6ихики. И.П.Павлов наиболее одобрительно относился именно к этой гипотезе. Что
же такое вытеснение? С физиологической точки зрения - это процесс торможения возбудимых очагов, а с
психологической - механизм сдерживания и подавления определенных влечений, побуждений, мыслей и
чувств. Бессознательное и есть та особая психическая область, все элементы которой пребывают в
вытесненном состоянии, не находят выхода в открытом поведении. Но идеи, изгнанные из сферы сознания,
не теряют своих динамических сил; они продолжают активно воздействовать на сферу сознания, имеют свой
специфический энергетический заряд. Если вытесненное влечение не может преодолеть сопротивления
разума, то стремится пробраться к свету обходными и путями, в замаскированной форме. Это своего рода
жидкость под большим давлением: непременно где-то прорвется и изольется наружу. Вытеснение, по
Фрейду, не ведет "беспричинной" борьбы с идеями и аффектами вообще, а выполняет важные жизненные
функции:
- биологическую - охраняет "Я" от неприятных воспоминаний;
- социальную - подавляет неприемлемые влечения.
Процесс вытеснения наблюдается уже в раннем детстве, когда формируются первые представления о
недозволенном. Как общественно развитое существо человек знает и чувствует, что определенные
побуждения должны сдерживаться, подавляться, находиться под контролем разума (9). Особо болезненные,
несовместимые с нормами данного общества и личного, побуждения вытесняются таким путем из сознания в
сферу бессознательного, забываются. Сознание не исключает и не отвергает эти психические явления, оно
их сдерживает, подавляет, переносит их на иные, разумные формы поведения. Фрейд считал, что не только
характер личности и ее поведение, но и искусство, наука и культура в целом определяются влечениями.
Искусство, по Фрейду, одна из форм сублимации неудовлетворенного чувства наслаждения, переключения
его из сексуальней сферы в сферу эстетическую.
Фрейд подчеркивал безраздельное господство бессознательного над сознательным и констатировал лишь6
антагонистические взаимоотношения между ними (9, 16). Фрейд и его последователи не просто придавали и
придают (особенно неофрейдизм в США) большое значение бессознательным процессам в душевной жизни
человека, какие эти процессы действительно имеют, а гипертрофировали роль бессознательного вообще,
сексуальных влечений в особенности (16). Фрейд настолько увлекся проблемой бессознательного, что
склонен был свести к нему всю психику: "Все душевные процессы по существу бессознательны...
сознательные процессы являются только определенными проявлениями всей нашей душевной деятельности
(30). З.Фрейд выступил в качестве создателя хорошей ли, плохой ли, но неоспоримо оригинальной позиции,
заместившей простое коллекционирование парадоксальных фактов и их изумленное созерцание. Это
явилось, конечно, одной из главных причин, обеспечивших психоаналитическому направлению такой шумный
успех (16).
Было бы ошибкой утверждать, что Фрейд впервые поставил проблему бессознательного. Эта проблема была
поставлена задолго до него. Но в отношении теоретизации бессознательного, в отношении перехода от
довольно путанной феноменологии этой проблемы к попыткам ее аналитического раскрытия с периода работ
Фрейда началась подлинно новая эра. Первое, насколько можно судить по литературе, международное
совещание, созванное специально для обсуждения проблемы бессознательного (во всем ее объеме, а не
только, как это не раз предпринималось ранее, различных специальных ее аспектов), состоялось более 70
лет назад, в 1910г. в Бостоне, США. В этот период очень широко было распространено представление о
бессознательном, как о факторе, учет которого необходим при анализе самых различных вопросов
поведения, наследственности, природы эмоций, произведений искусства, взаимоотношения людей в больших
и малых группах, общей истории и истории культуры (3).
На Бостонском совещании не происходил непосредственный спор с психоанализом. Его организаторы
преследовали не столько критическую, сколько конструктивную цель: подытожить позиции, с которых можно
было бы осмыслить бессознательное, его роль и функции, не прибегая при этом ни в какой форме к
представлениям и постулатам психоанализа. Труды этого совещания, в которые были включены работы
таких крупнейших авторитетов того времени, как П.Жане, Т.Рибо, Ф.Брентано, М.Припс и др., создали
впечатляющую картину необычайной пестроты и противоречивости мнений, преобладавших в те годы по
поводу проявлений бессознательного. Одновременно показали, что в центре споров оставались все те же
вопросы, которые были поставлены в еще более ранний период, но к сколько-нибудь уверенному решению
которых участники Бостонского симпозиума были отнюдь не намного ближе, чем их предшественники виднейшие психологи и клиницисты XIX века. В истории развития представлений о бессознательном
Бостонский симпозиум представляет собой очень поучительный эпизод. Это была последняя попытка
затормозить уже поднимавшийся вал популярности психоанализа, однако, заранее была обречена на
неуспех (3).
Хорошо известна история отношений советской психологии к идеям психоанализа (32). После довольно
оживленной первоначальной, как критической, так и одобряющей, - реакции на эти идеи, оставившей в
советской литературе 20-х годов заметный след, диалог между советскими исследователями и сторонниками
психоанализа стал постепенно угасать. Даже стойкое сохранение интереса к проблематике
бессознательного, которое с самого ее начала характеризовало грузинскую психологическую школу
Д.К.Узнадзе, не смогло остановить процесс. Причиной здесь явилось, наверное, постепенное преобразование
теории психоанализа из относительно узкой клинико-психологической концепции в форме которой она
выступила на заре своего существования, в доктрину широкого философского и социального плана,
окрашенную, с одной стороны; в биологизирующие, а с другой - в идеалистические тона. Дух психоанализа
как системы социальных, мировоззренческих обобщений, характерная для него очень своеобразная
методология познания оказалась настолько чуждой идеологическим установкам советской психологии, стилю
и традициям осмысления природы человека, которых придерживаются советские исследователи, что
находить обязательный исходный "минимум общности" толкования, без которого никакой диалог немыслим,
стало невозможным.
Именно в этом корни молчания, которое защищало с начала 30-х до середины 50-х г.г. обмен мнений,
звучавший в более ранний период. В 1955 г. на страницах журнала "Вопросы психологии" была начата
дискуссия по поводу теории установки, в которой затрагивалась, в частности, и проблемы бессознательного.
При подытоживании этой дискуссии было подчеркнуто, что крайне мало разработан вопрос о
бессознательном и для того, чтобы занять правильную позицию и в этом вопросе, следовало не уклоняться
от изучения его, а вплотную заняться им (3). С конца же 50-х годов - в значительной степени по инициативе
АН СССР, организовавшей в 1958г. специальную конференцию, посвященную проблеме отношения к
психоанализу, - диалог был вновь возобновлен, а в 1962 г. на Всесоюзном совещании по философии
вопросам физиологии высшей нервной деятельности и психологии еще более углублен (32). На протяжении
З0-50 г.г. развитие идей психоаналитической школы совершилось в полном отрыве от сложной эволюции
представлений о бессознательном, происходившей в этот период в Советском Союзе и связанной исходно с
именем И.П.Павлова, а несколько позже с именем Д.К.Узнадзе и его школы.
Возобновлению диалога советских исследователей с учеными, придерживающимися в той или иной степени
психоаналитической ориентации, способствовали три причины:
1) возникновение в рамках советской психологии оригинального концептуального подхода к проблеме
бессознательного, и уже тем самым признание советской психологией реальности этой проблемы;
2) сложное позднее развитие психоаналитических представлений во многом их преобразовавшее,
позволившее им проникать в области, к которым ортодоксальный фрейдизм отношения не имел, ставить и
решать проблемы, которыми фрейдизм исходно не занимался;
3) выявление весьма широкого круга областей знания, тормозимых в своем развитии отсутствием
разработанных представлений о природе и закономерностях неосознаваемой психической деятельности.
Когда Узнадзе развивает широкую идею психологической установки, он отвергает и опровергает Фрейда, но
само это опровержение означает определенный отклик на идеи Фрейда и их переработку. В этом
проявляется неустранимая диалектика естественного развития больших идей, которую можно проследить в
самых разных областях знания, ибо ни одна из подобных идей не создается без опоры на наследие
прошлого, на труды и мечты предшествующих поколений, которые должны быть восприняты и изменены,
чтобы дать возможность выступить на передний план обоснованиям более высокого порядка.
Бессознательное в понимании Узнадзе выступает как система категорий более общего порядка, чем
бессознательное в понимании Фрейда. Это различие в степени обобщенности понятий, которыми оперирует
каждая из этих концепции - различие, имеющее фундаментальный принципиальный характер, - в
значительной степени определяет как их взаимоотношение, так и создаваемые ими возможности анализа и
общий стиль.
Не случайно именно в Тбилиси в 1979 г. был организован II Международный симпозиум по проблеме
бессознательного, на котором обозначились новые перспективы развития теории установки с
использованием всего того рационального, что содержится в недрах глубинной психологии (18).
На этом симпозиуме были представлены почти все существующие в советской и зарубежной психологии
точки зрения на бессознательное психологическое: как те, которые пытаются обосновать законность
бессознательного психического в психологии, так и радикально противоположные им.
В настоящее время мало кто отрицает существование психики вне сознания, реальность неосознаваемой
психики. Исследуя психические явления, не возможно ограничиться анализом только их осознаваемых
компонентов. Проблема соотношения осознаваемого и неосознаваемого является в психологии одной из
важнейших. Совершенно очевидно, что такая оценка значения проблемы неосознаваемого предполагает, что
психическая деятельность, протекающая в условиях ее неосознания субъектом , обладает рядом
специфических качеств, которые оправдывают ее рассмотрение как деятельности осо6ого вида, как
деятельности качественно своеобразной.
Проблема неосознаваемости - это при широком ее рассмотрении прежде всего проблема форм и механизмов
неосознаваемости. Под неосознаваемым подразумевается обширный и довольно аморфный класс состояний
и процессов, весьма различных по своему характеру и происхождению.
Это разного рода рефлекторные автоматизмы и действия, выполняемые как постепенно образовавшаяся
"привычка" и действия, выполняемые в условиях ситуационного отвлечения внимания "на другое". Поэтому
"неосознаваемое" - это сборное понятие, конгломерат состояний.
Когда говорится о бессознательном, имеется в виду определенную разновидность неосознаваемых
процессов, имеющих и свою специфическую феноменологию, и свои специфические отношения к вполне
осознаваемым процессам, играющим свою специфическую роль в динамик психических процессов. Если
отождествляется представление о бессознательном с представлением о неосознаваемом вообще, то
возможно допускается ошибка смешения процессов, неосознаваемость которых имеет случайный, внешне
обусловленный, преходящий характер (5).
Разновидность неосознаваемого - психологическая установка, выступает в двояком качестве: как
эмпирическая реальность, подлежащая научному анализу, и как объяснительное понятие.
Установка, безусловно, является важнейшей категорией психологии, но категорией отнюдь не вытесняющей
или замещающей другие проявления неосознаваемости, а выполняющей свою специфическую роль в
качестве фактора, скрытого или явно детерминирующего каждое проявление поведения человека.
В расширенном понимании установка становится фундаментальным самообразующим началом человеческой
психики, обеспечивающим саму возможность ее функционирования во всем многообразии и индивидуальной
универсальности. Включив в понятийный аппарат теории установки такие категории, как вытеснение,
символику, психологическую защиту, можно строить универсальную теорию установки с поистине
необозримыми горизонтами применения (4, 5, 9, 10, 18, 25, 26, 27, 32, 33).
Психофизиологические аспекты бессознательного широко исследуются в современной науке в связи с
анализом сна и гипнотических состояний, корковых и подкорковых образований, явлений автоматизма в
трудовой и спортивной деятельности и т.п. В последнее время образуются возможности применения
кибернетических представлений и методов моделирования бессознательного (1, 4). При всем этом целостной
теории объясняющей механизм и структуру бессознательного до настоящего времени построить не удалось.
Структура бессознательного
Бессознательное не аморфно, оно имеет структуру, обладает свойством целостности.
1. Ощущения. Мы ощущаем все, что воздействует на нас. Но далеко не все становится при этом фактом
сознания. Возможно образование условных рефлексов на различные раздражения внутренних органов,
которые доходят до коры головного мозга, но не превращаются в ощущение как таковое, оказывая, однако,
влияние на поведение организма. Существуют подсознательные ощущения. Получая одновременно
множество впечатлений, люди легко упускают из виду некоторые из них Передвигаясь по улице, мы видим
огромное число событий, слышим множество звуков, которые ориентируют нас в потоке уличного движения.
Но мы фиксируем на них внимание лишь в случае какого-то затруднения или необычности. Бесчисленное
множество явлений, свойств и отношений, существуя объективно и постоянно "мозоля" нам глаза, не
осознаются нами. Если бы на каждое воздействие человек должен был реагировать осознанно, он не
справился бы с подобной задачей, т.к. был бы не в состоянии мгновенно переключаться с одного воздействия
на другое или держать в фокусе своего внимания практически бесчисленные раздражители. К счастью мы
обладаем способностью отключаться от одних воздействий и сосредоточиваться на других, вовсе не замечая
третьих (22, 29, 31).
2. Автоматизм. Деятельность человека в обычных условиях является сознательной. Вместе с тем отдельные
ее элементы осуществляются бессознательно или подсознательно, автоматизированно. Просыпаясь утром,
мы машинально производим длинный ряд действий - одеваемся, умываемся, едим, пьем чай и др. В жизни у
человека формируются сложные привычки навыки и умения, в которых сознание одновременно и
присутствует и отсутствует, оставаясь как бы нейтральным. Любое автоматизированное действие носит
неосознанный характер, хотя не всякое неосознанное действие является автоматизированным.
Сознательная деятельность индивида возможна лишь при условии, когда максимальное число ее элементов
осуществляется автоматически. Полностью сосредоточить внимание на содержании, например, в устной речи
может лишь тот, у которого выработался автоматизм самого процесса произнесения речи. Для того, чтобы
творчески исполнять музыку, надо иметь хорошие навыки игры на музыкальных .инструментах. Изучение
различных видов автоматизма показало, что он далек от простой машинообразности, поскольку ему присуща
способность перестраиваться "на ходу". Вместе с тем в психической деятельности имеются уровни
непереводимые в область автоматизма. Например, нельзя свести к автоматизму весь процесс игры на какомлибо музыкальном инструменте.
Автоматизация различных функций составляет существенную и необходимую особенность многих
психических процессов (процесс мышления, восприятия, речи; запоминания, практических операций и пр.).
Механизмы психической автоматизации избавляют сознание от постоянного наблюдения и ненужного
контроля над каждым фрагментом действия. В бессознательных действиях наше сознание присутствует, но
оно не проявляет пристальности своего внимания за всеми деталями действия, а следит лишь за общей
картиной. Вместе с тем сознание осуществляя как бы суммарное наблюдение, в любое мгновение может
взять под контроль автоматизированное действие (остановить его, ускорить или замедлить) (8, 21, 22, 13).
3. Импульс. Бессознательное проявляется в так называемых импульсивных действиях когда человек не дает
себе отчета в последствиях своих поступков (22).
4. Информация. Бессознательное находит свое проявление и в информации. Она накапливается в течение
всей жизни в качестве опыта и оседает в памяти. Из всей суммы имеющихся знаний, в данный момент в
фокусе сознания светится лишь небольшая их доля. О некоторых хранящихся в мозгу сведениях люди даже и
не подозревают (23, 24).
5. Установка. Кардинальной формой проявления бессознательного является установка - психический
феномен, направляющий течение мыслей и чувств личности. Установка представляет собой целостное
состояние человека, выражающее определенность психической жизни, направленность в каком-либо виде
деятельности, общее предрасположение к действию, устойчивую ориентацию по отношению к определенным
объектам. Устойчивая ориентация к объекту сохраняется, поскольку ожидания оправдываются. а) человек,
очевидно, перестал бы остерегаться волка, если бы при каждой встрече с ним, волк, ласково вилял хвостом у
его ног. б) если у человека плохая репутация, то даже самые невинные его поступки вызывают подозрение.
Иногда установка принимает негибкий, чрезвычайно устойчивый, болезненно навязчивый характер,
именуемый фиксацией (человек может испытывать непреодолимый страх перед мышью, осознавая всю
нелепость этого чувства) (22, 25, 27).
6. Воображение: психическая деятельность, состоящая в создании представлений и мысленных ситуаций,
никогда в целом не воспринимавшихся человеком в действительности. Воображение основано на
оперировании конкретными чувственными образами или наглядными моделями действительности, но при
этом имеет черты опосредованного, обобщенного познания, объединяющего его с мышлением. Характерный
для воображения отход от реальности позволяет определить его как процесс преобразующего отражения
действительности.
Главная Функция воображения состоит в идеальном представлении результата деятельности до того, как он
будет достигнут реально, предвосхищении того, чего еще не существует. С этим связана способность делать
открытия, находить новые пути, способы решения возникающих перед человеком задач. Догадка, интуиция,
ведущая к открытию, невозможна без воображения. Различают воссоздающее и творческое воображение.
Воссоздающее воображение заключается в создании образов объектов, ранее не воспринимавшихся в
соответствии с их описанием или изображением. Творческое воображение состоит в самостоятельном
создании новых образов, воплощаемых в оригинальные продукта научной, технической и художественной
деятельности. Оно является одним из психологических факторов, объединяющих науку и искусство,
теоретическое и эстетическое познание.
Особый вид творческого воображения - мечта - создание образов желаемого будущего, не воплощаемых
непосредственно в те или иные продукты деятельности. Деятельность воображения может иметь различную
степень произвольности, от спонтанных детских фантазий до длительных целеустремленных поисков
изобретателя (12, 13, 19, 29). К непроизвольной деятельности воображения относятся сновидения. Однако,
они могут детерминироваться заданной в состоянии бодрствования целью; таковы известные примеры
решения научннх задач во сне.
Богатейшей сферой бессознательной душевной жизни является иллюзорный мир сновидений. В нем картины
реальности, как правило, разорваны, не сцеплены звеньями логики, с философско-психологической точки
зрения сон выступает как временная потеря человеком чувства своего собственного бытия и мире.
Психологической целью сна является отдых. Некоторое люди обладают способностью обучаться во сне.
Причем такую способность можно развивать путем самовнушения и внушения в состоянии бодрствования, а
также с помощью гипнотического внушения. Это явление именуется гипнопедией. С ее помощью
неоднократно пытались обучать людей, например, иностранным языкам (7, 10, 11).
7. Интуиция: способность постижения истины путем прямого ее усмотрения без основания с помощью
доказательства. Процесс научного познания, а также различные формы художественного освоения мира не
всегда осуществляется в развернутом, логически и фактически доказательном виде. Нередко человек
схватывает мыслью сложную ситуацию (например, во время восприятия сражения, при определении
диагноза, при установлении виновности или невиновности обвиняемого и т.п.). Роль интуиции особенно
велика там, где необходим выход за пределы приемов познания для проникновения в неведомое. Но
интуиция не есть нечто неразумное или сверхразумное, в процессе интуитивного познания не осознаются все
те признаки, по которым осуществляется вывод и те приемы, с помощью которых он делается. Интуиция не
составляет особого пути познания, ведущего в обход ощущений, представлений и мышления. Она
представляет собой своеобразный тип мышления когда отдельные звенья процесса мышления проносятся в
сознании более или менее бессознательно, а предельно ясно осознается именно итог мысли - истина.
Интуиции бывает достаточно для усмотрения истины, но ее недостаточно, чтобы убедить в этой истине
других и самого себя. Для этого необходимо доказательство. Это как бы свернутая логика мысли. Интуиция
также относится к логике, как внешняя речь к внутренней, где очень много опущено и фрагментарно. Одним
из важных условии творчества является целенаправленная умственная деятельность. Максимальное и
продолжительное "погружение" в проблему” страстное увлечение ею. Когда Ч.Дарвина спросили, как он
пришел к своему открытию закона естественного отбора, он ответил: "Я все время думал об этом" (22). Если
пассивно ждать, пока решение само придет в голову, то оно может не прийти никогда. Уловить важность
случайного наблюдения может лишь тот исследователь, который много и сознательно думает о проблеме (1,
8, 10, 13, 16, 21, 23). Таким образом, бессознательное - не просто нечто "закрытое" для самосознания
субъекта. Оно свободно от устоявшихся шаблонов, более гибко в направлениях своего движения, в способах
образования ассоциативных связей. В этом и заключается его эвристическая сила. Структурные элементы
бессознательного связаны как между собой, так и с сознанием и действием. Они оказывают влияние на них и
в свою очередь испытывают их влияние на себе. Характернейшей особенностью неосознаваемой
психической деятельности является то, что на ее основе может быть достигнуто то, что не может быть
достигнуто при опоре на рациональный, логический, вербализуемый и поэтому осознаваемый опыт. Это
"опережение" бессознательным хаотичности сознания возникает с особой отчетливостью, когда мы
сталкиваемся с необходимостью осмысливания наиболее сложных сторон действительности, явлений,
событий, которые настолько многогранны, настолько многокомпонентны и полидетерминированы,
воплощаются в запутанном переплетении, в сетях настолько разнородных взаимосвязей и отношений, что
попытки выявления их природы на основе аналитического и рационального подхода, на основе расчленения
"глобального", целостных "континиумов" на их дискретные составляющие отступают в бессилии. И тогда
может при наличии определенных психологических условий проявиться никогда не перестающая нас
поражать мощь "нерасчленяющего" познания. "Нерасчленяющее, интуитивное, опирающееся на
неосознаваемую психическую деятельность, представлено в нашей душевной жизни исключительно широко.
Оно дает о себе знать даже при наиболее рационализированных аналитических и логических
дифференцированных формах мыслительной деятельности (достаточно напомнить классические споры о
роли интуиции в математике). Но особое "привилегированное" место ему отведено, конечно, в творчестве
художественном (3, 4, 8, 10, 13, 14). Процесс формирования того, что не осознается, зависит от активности не
в меньшей степени, чем возможности и функции последнего от скрытых особенностей бессознательного.
Подводя итоги и делая выводы можно определить основные общие положения для дальнейшего развития
теории бессознательного: бессознательное есть реальный психологический феномен; психологическую
структуру поведения человека нельзя понять , отвлекаясь от фактов бессознательного; при построении
научной теории бессознательного необходимо использовать данные концепции психологический установки
(3).
Проблема истины
В проблеме истины надо различать две стороны.
Существует ли объективная истина, т. е. может ли в человеческих представлениях быть такое содержание,
которое не зависит от человека?
Если да, то могут ли человеческие представления, выражающие объективную истину, выражать ее фазу,
абсолютно или только приблизительно, относительно?
Содержание наших знаний, представлений и понятий, которое соответствует действительности,
подтверждается практикой и не зависит от субъекта. Утверждение естествознания, что земля существовала
до человека, есть объективная истина.
Объективной истиной являются все законы природы и общества, поскольку они правильно познаны,
соответствуют объективной реальности и подтверждаются общественно-исторической практикой
человечества. Наши знания объективны по своему источнику, по происхождению и, являясь отражением
объективного мира в сознании человека, носят характер объективной истины.
Идеалисты, так или иначе отрицают объективную истину. Они считают, что содержание наших знаний зависит
от субъекта, идеи абсолютного духа.
Идеалисты махистского толка, например, объективность сводили к 'общезначимости' и истину понимали как
'организующую и идеологическую форму человеческого опыта'. Но если истина есть форма человеческого
опыта, то она не может быть объективной, то есть независимой от человека и человечества. Под такое
понимание истины можно подвести и религиозные вымыслы. Махисты стирали грань между наукой и
религией, ибо религиозные догмы до сих пор являются 'идеологическими формами' реакции.
В духе махистов рассуждают и прагматисты. Истиной прагматисты считают то, что 'полезно в целях
практических'. Американский философ Уайтхед прямо заявляет, что 'для пользы дела' нужна наука и
религия.
Hayкa же имеет дело с объективной истиной, с объективными законами природы, общества и мышления.
Современный фидеизм отвергает претензии науки на объективную истину. Но без признания объективной
истины нет науки. Отсюда видно, что научное мировоззрение связано с признанием объективной истины.
Признание объективной истины наносит сокрушительный удар по идеалистическому мировоззрению и
является краеугольным камнем теории познания диалектического материализма.
ризнавая объективную истину, диалектический материализм вместе с тем считает, что эта истина познается
не сразу, а постепенно, частями. В каждый данный момент познание исторически ограничено, но эти границы
временны, относительны и практически постоянно раздвигаются в соответствии с успехами науки и техники.
Поскольку познание развивается непрерывно, то и наши объективные знания в каждый данный момент
неполны, незакончены, относительны. Диалектический материализм признает относительность истины лишь
в смысле неполноты, незаконченности, незавершенности нашего познания в данной области, в данный
момент.
Относительность истины обусловливается прежде всего тем, что мир находится в вечном и бесконечном
развитии и изменении. Развиваются и углубляются и наши знания о мире. Познание развивается
беспредельно, поступательно. Относительность истины следует также из ее конкретности.
Материалистическая диалектика учит, что истина носит конкретный характер. Абстрактной истины нет.
Истина всегда конкретна.
Итак, вечное движение и развитие мира, отражаемое в наших знаниях, зависимость истины от условий - все
это определяет относительность истины. Признание абсолютного существования внешнего мира, неизбежно
ведет к признанию абсолютной истины. Человеческое мышление по природе своей способно давать нам и
дает абсолютную истину. Абсолютные знания содержатся в каждой науке: поскольку наши знания
объективны, постольку в них есть зерно абсолютного. Истина абсолютная и относительная - это два момента
объективной истины, различных в степени точности, полноты. В каждой объективной относительной истине
есть частица абсолютной истины, как отражение вечной, абсолютной природы. Всякое истинное познание
природы есть познание вечного, бесконечного, и поэтому оно по существу абсолютно. Но абсолютная истина
складывается из бесконечной суммы относительных истин, открываемых развивающейcя наукой и практикой.
Пределы относительной научной истины могут быть расширены за счет новых открытий. Истина всегда
уточняется, пополняется и все более полно и верно отражает бесконечный материальный мир.
Так, еще в древней Греции зародилась теория атомного строения материи. Физика XIX столетия доказала,
что материя действительно состоит из атомов, а химики знали, что атомы одного элемента имеют
определенные и одинаковые свойства. Эти знания были относительными, неполными, связанными с
заблуждением: атомы считались неделимыми. Но сам факт атомного строения материи явился зерном
абсолютной истины, не опровергнутым дальнейшим развитием науки. В конце XIX в. было доказано, что атом
является сложной структурой. В 1896 г. были открыты электроны, входящие в атом. Наука вносила все
новые зерна абсолютной истины в знания об атоме. В первой трети двадцатого столетия было исследовано
движение электронов, вращающихся вокруг ядер атомов. В 40-х годах развернулись работы по созданию
атомных реакций и получению атомной энергии. Используя достижения атомной физики, Советский Союз
первым в мире построил атомную электростанцию. В настоящее время в соответствий с семилетним
планом развернулись большие работы по использованию атомной энергии в мирных целях, по исследованию
и практическому применению управляемых термоядерных реакций.
Все эти факты из истории развития атомной физики свидетельствуют о сложности, и бесконечности процесса
познания, процесса складывания абсолютной истины из суммы истин относительных. Это положение
полностью распространяется и на другие науки о природе и обществе.
Итак, диалектический материализм рассматривает относительную и абсолютную истины в единстве, не
допуская их метафизического разрыва и противопоставления. Игнорирование единства абсолютной и
относительной истины неизбежно ведет к догматизму и релятивизму. Диалектический материализм - враг
догматизма в понимании истины.
Догматики рассматривают истину как раз навсегда данную, абсолютную. Так рассуждал, например, немецкий
философ Дюринг, считая истины вечными, окончательными, уподобляя их догме. Догматики абсолютизируют
наши знания и отрицают их относительный характер. Они витают в сфере абстрактных рассуждений, боятся
соприкасаться с жизнью, обобщать практику и делать из этих обобщений какие-либо новые теоретические
выводы. Догматики обычно цепляются за высказывания и положения, которые уже утратили свое значение в
связи с изменившейся обстановкой.
Развитие практики и самого познания показывают, что те или иные заблуждения рано или поздно
преодолеваются: либо сходят со сцены (как, например, учение о 'вечном двигателе'), либо превращаются в
истинные знания (превращение алхимии в химию). Важнейшие предпосылки преодоления заблуждений -
изменение и совершенствование породивших их социальных условий, зрелость общественно-исторической
практики, развитие и углубление знания. А это требует конструктивно-критического, а не апологетического
(защитительно-оправдательного) подхода к действительности, реализации метода 'проб и ошибок'.
Таким образом истина - это знание, соответствующее своему предмету, совпадающее с нам. Иначе говоря,
это верное, правильное отражение действительности в живом созерцании или в мышлении. Достижение
истины -непосредственная цель познания в любой его форме (научной, философской, образнохудожественной и др.). Истина не есть свойство материальных объектов (например, 'дом есть истина'), а
характеристика знания о них. Будучи объективна по своему внешнему материальному содержанию, истина
субъективна по своим внутренним идеальным содержанию и форме: истину познают люди, выражающие ее в
определенных субъективных формах (понятиях, законах, теориях и т. п.). Например, всемирное тяготение
изначально присуще материальному миру, но в качестве истины, закона науки оно было открыто Ньютоном.
Истина есть процесс, а не некий одноразовый акт постижения объекта сразу, целиком и в полном объеме.
Для характеристики объективной истины как процесса применяются категории абсолютного (выражающей
устойчивое, неизменное в явлениях) и относительного (отражающей изменения происходящего.)
Глобализация
Глобализация — процесс всемирной экономической, политической и культурной интеграции и унификации.
Основным следствием этого является мировое разделение труда, миграция в масштабах всей планеты
капитала, человеческих и производственных ресурсов, стандартизация законодательства, экономических и
технологических процессов, а также сближение культур разных стран. Это объективный,
естественноисторический процесс, который носит системный характер, то есть охватывает все сферы жизни
общества.
Происхождение Глобализации
Некоторые зачатки глобализации мы можем проследить уже в Эпоху Античности. В частности, Римская
империя была одним из первых государств, которое утвердило свое господство над Средиземноморьем и
привело к глубокому переплетению различных культур и появлению местного разделения труда в регионах
Средиземноморья.
Истоки глобализации находятся в XVI и XVII веках, когда устойчивый экономический рост в Европе сочетался
с успехами в мореплавании и географическими открытиями. В результате португальские и испанские
торговцы распространились по всему миру и занялись колонизацией Америки. В XVII веке Голландская ОстИндская компания, торговавшая со многими азиатскими странами, стала первой подлинной
межнациональной компанией. В XIX веке быстрая индустриализация привела к росту торговли и инвестиций
между европейскими державами, их колониями и США. В этот период несправедливая торговля с
развивающимися странами носила характер империалистической эксплуатации. В первой половине XX века
процессы глобализации были прерваны двумя мировыми войнами и разделявшим их периодом
экономического спада.
После Второй мировой войны глобализация возобновилась в ускоренном темпе. Ей способствовали
улучшения в технологии, которые привели к быстрым морским, железнодорожным и воздушным перевозкам,
а также доступности международной телефонной связи. Устранением барьеров для международной торговли
с 1947 года занималось Генеральное Соглашение по Тарифам и Торговле (GATT) — серия соглашений
между основными капиталистическими и развивающимися странами. В 1995 году 75 участников GATT
образовали Всемирную Торговую Организацию (ВТО). С тех пор ещё 21 страна присоединилась к ВТО, и
28 стран, включая Россию, ведут переговоры о вступлении.
Имеются также крупные региональные зоны экономической интеграции. В 1992 году Европейский Союз стал
единым экономическим пространством после заключения Маастрихтских соглашений. Это пространство
предусматривает отмену таможенных пошлин, свободное движения труда и капитала, а также единую
денежную систему на основе евро. Менее тесная интеграция наблюдается между участниками
Североамериканской зоны свободной торговли: США, Канадой и Мексикой. Большинство бывших
республик СССР вступили после его распада в Содружество Независимых Государств, обеспечивающее
элементы общего экономического пространства.
Глобализация в политике
В политике глобализация заключается в ослабевании национальных государств. С одной
стороны, это происходит из-за того, что современные государства делегируют всё больше
полномочий влиятельным международным организациям, таким как Организация
Объединённых Наций, Всемирная торговая организация, Европейский союз, НАТО,
МВФ и Мировой Банк. С другой стороны, за счёт сокращения государственного
вмешательства в экономику и снижения налогов увеличивается политическое влияние
предприятий (особенно крупных транснациональных корпораций). Из-за более лёгкой
миграции людей и свободного перемещения капиталов за границу также уменьшается
власть государств по отношению к своим гражданам.
В XXI веке наряду с процессом глобализации происходит процесс регионализации, то
есть Регион оказывает все большее влияние на состояние системы международных
отношений в качестве актора, происходит изменение соотношения между глобальным и
региональными составляющими мировой политики, а также усиливается влияние региона
на дела внутри государства. Причем регионализация становится характерной не только
для государств с федеративной формой устройства, но и для унитарных государств, для
целых континентов и частей света. Наглядным примером регионализации является
Европейский Союз, где естественное развитие процесса регионализации привело к
выработке концепции «Европы регионов», отражающей возросшее значение регионов и
имеющей целью определить их место в ЕС. Были созданы такие организации как
Ассамблея европейских регионов, а также Комитет регионов.
Глобализация в экономике
Для экономических аспектов глобализации характерны свободная торговля, свободное движение капитала,
снижение налогов на прибыль предприятий, простота перемещения отраслей промышленности между
различными государствами в интересах уменьшения издержек на труд и природные ресурсы, а также:











Развитые и развивающиеся страны неуклонно сближаются по уровню зарплат, цен на товары и
прибыльности предприятий;
Растёт число и размер слияний компаний внутри стран и на транснациональном уровне, которые
сопровождаются радикальной реструктуризацией и уменьшением количества занятой рабочей
силы;
Тенденция к аутсорсингу непрофильной деятельности компаний специализированным компаниям.
Особое значение имеет аутсорсинг из развитых стран в развивающиеся, который приводит к
сокращению занятости в развитых странах и росту занятости и доходов в развивающихся странах;
Быстрое распространение финансовой информации по всему миру благодаря Интернету, тенденция
к большей открытости предприятий;
Большое значение фондовых бирж и тех «финансовых инструментов», которыми они торгуют —
акций предприятий и паевых фондов, товарных фьючерсов;
Влияние немногих национальных валют через международную систему свободного валютного
обмена на экономические процессы в самых разных странах;
Увеличение потребительских кредитов как площадки для дальнейшего роста потребления. С другой
стороны невозможность поддержания среднего жизненного уровня без привлечения кредитов;
Мощный поток рекламы во всех средствах массовой информации, размывание чётких различий
между информацией и рекламой;
Растущее расслоение по доходам как в развитых, так и в развивающихся странах, на которое сильно
влияет неравный доступ населения к образованию[источник?];
стирание национальной принадлежности продукции;
усиление роли транснациональных компаний.
Глобализация в культуре
Для культурной глобализации характерно сближение деловой и потребительской культуры между разными
странами мира и рост международного общения. Современные кинофильмы выходят на экраны
одновременно во многих странах мира, книги переводятся и становятся популярными у читателей из разных
стран. Огромную роль в культурной глобализации играет повсеместное распространение Интернета. Кроме
того, с каждым годом всё большее распространение получает международный туризм.
Глобализация нередко отождествляется с американизацией. Это связано с усилившимся с XX века
значением США в мире. Ярким примером влияния Америки является широкое распространение в мире
английского языка в качестве языка международного общения. Американский Голливуд выпускает
бо́льшую часть фильмов для мирового проката. Именно в США берут своё начало такие мировые
корпорации, как Microsoft, Intel, Coca-Cola, Procter&Gamble и многие другие. Американская сеть быстрого
питания McDonald's из-за своей распространённости в мире стала своеобразным символом глобализации.
На основе стоимости бутерброда BigMac в ресторанах McDonald’s по всему миру британский журнал The
Economist даже подсчитывает покупательную способность мировых валют (Индекс Биг-Мака).
Однако другие страны тоже вносят свой вклад в глобализацию. Например, один из символов глобализации —
IKEA — появилась в Швеции. Популярная служба мгновенных сообщений ICQ впервые была выпущена в
Израиле, а Skype — в Эстонии.
Общественный прогресс и его критерии
Вопрос 52. Общественный прогресс и его критерии. Человечество перед лицом глобальных
проблем.
Социальный прогресс и его критерий.
Представление о том, что изменения в мире происходят в определенном направлении, возникло в глубокой
древности и первоначально было чисто оценочным. Социальная философия подымающейся буржуазии,
отражавшая реальное ускорение общественного развития, была овеяна оптимизмом, уверенностью в том,
что "царство разума" лежит не в прошлом, а в будущем. Прежде всего был замечен прогресс в сфере
научного познания:. Более глубокую трактовку прогресса дал Гегель, выступив как против просветительского
пренебрежения к прошлому, так и против ложного историзма романтической "исторической школы". Однако,
понимая исторический прогресс как саморазвитие мирового духа, Гегель не мог объяснить переход от одной
ступени общественного развития к другой. Его философия истории превращается в теодицею, оправдание
бога в истории. Диалектический материализм выработал принципиально иной подход к этой проблеме,
выдвинул и обосновал объективный критерий прогресса. Прогресс не есть какая-то самостоятельная
сущность или трансцентентная цель исторического развития. Понятие прогресса имеет смысл лишь
применительно к определенному историческому процессу или явлению в строго определенной системе
отсчета. Цели, стремления и идеалы, в свете которых люди оценивают историческое развитие, сами
меняются в ходе истории, поэтому такие оценки часто страдают субъективностью, неисторичностью. Общая
тенденция исторического развития - переход от систем с преобладанием естественной детерминации
к системам с преобладанием социально-исторической детерминации, в основе чего лежит развитие
производительных сил. Более высокому уровню развитию производительных сил соответствуют и более
сложные формы производственных отношений и общественной организации в целом, повышение роли
субъективного фактора. Степень овладения обществом стихийными силами природы,
выражающаяся в рос- те производительности труда, и степень освобождения людей из-под гнета
стихийных общественных сил, социально-политического неравенства и духовной неразвитости - вот
наиболее общие критерии исторического прогресса. В свете указанного критерия общественноэкономические формации представляют собой закономерные стадии поступательного развития
человечества. Но процесс этот противоречив, а типы и темпы его различны. Отсюда и рост социального пессимизма, многочисленные философские и социологические теории ХХ в., прямо или косвенно отрицающие
прогресс и предлагающие заменить это понятие либо идей циклического круговорота (Шпенглер,
Тойнби,Сорокин), либо "нейтральным" понятием "социального изменения". Широкое распространение
получают также различные концепции "конца истории" и пессимистические антиутопии. В этом же духе
интерпретируются многие глобальные проблемы современности - экологическая, демографическая,
продовольственная, энергетическая, сырьевая, угроза ядерной войны, сохранение психического и
физиологического здоровья населения. Применение критериев общественного прогресса при исследовании
развития общества должно носить комплексный характер и не в отношении экономической, социальной,
политической или духовной сфер общества, а в целом, т.е. все сферы рассматриваются как части единого
целого, как подсистемы единой общественной системы, имеющей свою историю. …Проблемы нельзя решить
в рамках одной страны. Проблемы:
1) экологическая
2) ядерные угрозы
3) демографическая
4) ограниченное кол-во ресурсов.
Понятие свободы и необходимость философии
Уже в глубокой древности в сознании людей, размышлявших об условиях поведения
человека, возникает характеристика действий, совершаемых людьми, как действий,
направляемых необходимостью. Такова судьба древних греков. Миром человеческих
судеб правит необходимость, рок, судьба. Сила ее необорима, ее велениям послушны не
только люди, но и сами боги.
Но так же в древности возникает представление и убеждение, согласно которому
действие, совершаемое человеком, выполняется им как свободное.
Сопоставление признания предопределяемой необходимости человеческих действий с
признанием свободы их совершения рано или поздно порождает вопрос о противоречии
между необходимостью и свободой и о возможности разрешения этого противоречия.
В философии Гегеля это противоречие осознается как противоречие, порождаемое
диалектикой бытия и мышления. Это — объективная и реальная диалектика. Обе
характеристики выражают природу самого рассматриваемого предмета — поведения
человека и его действий. Сфера, внутри которой разыгрывается и разрешается
противоречие необходимости и свободы — не единоличная жизнь индивида, а история
общества.
Как может быть обоснован такой взгляд и в каком смысле следует понимать
сосуществование необходимости и свободы? что может означать необходимость
поведения человека, если человек свободен, и что может сулить ему свобода, если сама
свобода заключена в кадры необходимости? Где пределы необходимости и свободы в
поведении человека, как природного существа, и его поведении, как существа
социального?
Предложенное Гегелем решение этих вопросов имеет длинную историю в развитии
предшествующей ему мысли. Гегель отнюдь не ставил, не разрабатывал и не решал эти
вопросы впервые. Здесь неуместна была бы попытка проследить всю догегелевскую
историю проблемы. Достаточно, если будет указано, что нового внес Гегель в ее
постановку и решение сравнительно с его предшественниками.
Провести грань, четко отделяющую понятие Гегеля о необходимости и свободе от учения
трудившихся над той же проблемой стоиков, Спинозы, Фихте, Шеллинга далеко не
просто. Гегель не любил точно указывать, чем он был обязан своим учителям и учителям
своих учителей. Истину, открывшуюся ему в результате упорного труда, изучения, он
возвещал как самое истину — независимо от того, кем были добыты ее предпосылки и
результаты: В сплаве своего учения он уже не различал чужие элементы, брошенные в
горнило собственной мысли. Он яснее видел то, в чем его воззрение превосходило
предшествующие ему попытки, отличалось от них, чем то, что объединяло эти попытки с
его воззрениями в одной традиции и даже было их прообразом. Восстановление
истинного генезиса мысли Гегеля требует большей справедливости к предшественникам,
чем та, на какую был способен сам Гегель.
Диалектическому синтезу необходимости и свободы Предшествовало исторически
нараставшее в своей интенсивности осознание их предельной противоположности.
Научной почвой этого осознания были огромные успехи механистического детерминизма
— сначала в учении о природе, а затем и в антропологии — в учении о человеке. Этими
успехами отмечены XVII и XVIII столетия. Понятие необходимости постепенно завоевало
всю область действительности. Оно было признано имеющим силу не только для
индивидуальных тел с их механическими движениями, с их инерционными силами. Под
господство необходимости был поставлен не только мир физической природы, сфера
материальных тел, но также и мир психической причинности. Уже в античном
материализме Демокрита атомистическая теория души стерла грань между психическим и
физическим. Динамика душевной жизни стала под власть общего детерминизма,
распространилась на все явления природы. Необходимость из божественной силы,
правящей судьбами людей, превратилась в вихрь атомов, в определяющую силу «толчка»
и «удара». Для Демокрита свобода еще не становится острой проблемой познающей
мысли. Гражданин полиса, он не видит в детерминирующем порядке ничего
противоречащего свободному действованию.
Положение существенно изменяется в эпоху эллинизма. Для Эпикура свобода становится
проблемой его философии, и притом — центральной. Отдельный человек, член огромного
социального целого — государства, типа эллинистической монархии — одновременно
сознает и свое подчинение необходимости социального порядка и свою потребность
действовать наперекор ее принуждающей силе. В рамках предписываемой государством
необходимости он хочет быть свободным.
Но откуда взяться свободе в макромире, если бы возможности свободы не существовало в
материальных элементах физического мира— в самих атомах? Эпикур исследует, не
могут ли быть в этом мире найдены, по крайней мере, зародыши свободы. Они должны
быть найдены в этом мире атомов Демокрита, атомных вихрей, необходимо и неотразимо
действующих «толчков» и «ударов». Но они могут быть в нем найдены не где-то между
атомами, так как, кроме атомов, существует только пустота. Они могут быть найдены
только в самих атомах, в самих их движениях — как внутренне присущее им
самоопределение.
Свобода должна быть найдена в условиях самой необходимости.
Так была поставлена перед философией одна из величайших ее задач. Сам Эпикур
усмотрел искомую свободу в утверждаемой им способности атомов самопроизвольно
отклоняться при своем падении в пустоте от прямых путей падения, предначертанных им
самой необходимостью. В этой фантастической гипотезе была налицо великая мысль:
свобода, согласно Эпикуру, может быть найдена не вне необходимости и не помимо
необходимости, а в тех самых реальных условиях, в которых проявляется необходимый
порядок вещей. Для школы стоиков, развившейся параллельно школе Эпикура,
сохранялись те же социально-исторические условия, требовавшие постановки проблемы
свободы применительно к поведению человека. Однако решение проблемы у них
оказалось глубоко отличным. Стоики ищут не столько свободы, сколько примирения с
необходимостью. Детерминизм необходимости для них — поистине мироправящая сила.
Чем может быть свобода перед лицом необходимости? Отношение к ней может быть
отношением покорности, согласия, принятия. И оно может быть отношением
непокорности, сопротивления, несогласия.
В обоих случаях осуществляется и побеждает только необходимость. Но судьбы
покорного необходимости мудреца и противящегося ей безумца — глубоко отличны.
«Того, кто согласен с нею, судьба ведет, кто ей сопротивляется, того тащит силой»:
volentem fata ducunt, nolentem trahunt. Мудрецу — награда. Это — свобода, приходящая
как результат воли и действия, согласных с необходимостью. Безумцу, пытающемуся
восстать против необходимости,— возмездие: крушение его безрассудной попытки,
гибель под неотвратимым ударом судьбы.
Стоическое решение рассматривало покорность необходимости как внутреннюю свободу.
Решение это сохранило свое обаяние далеко за пределами античного мира. Но оно
сводило свободу к резиньяции, к пассивному преклонению перед необходимостью.
Активность «свободного» стоического мудреца — призрачная, мнимая. Не он овладевает
необходимостью, а она им. «Свобода» в его действии только отказ от сопротивления.
Само содержание понятия свободы остается у него чисто отрицательным. Настоящий
герой учения стоиков о свободе — не сама свобода, а именно необходимость.
«Внутренняя» свобода стоического мудреца — только тихая и светлая покорность, с
какой опальный римский патриций вскрывает — по указанию императора — себе вены.
Его акт остается актом внешне вынужденным, а не действительно свободным. Для
героизма стоика подходит название одной главы в романе Виктора Гюго «Les miserables»:
«Heroisme est 1'obeissance passive».
В эпикуреизме и стоицизме проблема свободы возникает из запросов социальной жизни.
Она порождается конфликтом между личностью и государством эллинистического типа.
Однако ареной, на которой разыгрывается самый конфликт, остается индивидуальное
поведение и индивидуальное сознание. Искатель свободы — как в эпикурейском, так и в
стоическом смысле — не класс, не народ, не общество как сверхиндивидуальное целое, а
изолированный от общества индивид-«мудрец». В случае эпикуреизма его
изолированность подчеркивается общей нормой эпикурейской этики, ее постулатом:
«живи незаметно». Но и стоический «мудрец», отнюдь не уклоняющийся от участия в
государственной деятельности,— исключение из общего порядка жизни, существо
уединенное и замкнутое — пусть даже это будет сам Сенека или император Марк
Аврелий.
II
Когда в XVII в. в европейской науке стала складываться новая антропология и новая
этика, овеянная духом натурализма и механистического материализма, она опиралась на
близкую к стоицизму идею о свободе как о сознательно исполняемой необходимости. Уже
Фрэнсис Бэкон условием покорения природы и победы над природой объявил —
«повиновение» ей: natura parendo vicitur. Но Бэкон был еще далек от универсальности и
односторонности механистического детерминизма. Напротив, Спиноза не менее резко,
чем стоики, утверждает тезис детерминизма. Он усиливает и расширяет его,
распространяет не только на внешний мир, но и на человека, включая его психическую
деятельность. Ни в ходе вещей, ни в течении идей Спиноза не видит ничего, что не было
бы подвластно необходимости — это один и тот же порядок природы: «Ordo et connexio
idearum idem est ас ordo et connexio rerum». «Мудрец» Спиноза отнюдь не борец против
необходимости, но исполнитель ее велений.
Однако именно в учении Спинозы понятие необходимости испытывает новое развитие,
которое сближает его с понятием свободы. Среди вещей, действующих согласно
необходимости, есть одна — совершенно особого рода. Это — ни одна из конечных
вещей, ни один из конечных модусов протяжения или мышления. Эта вещь — сама вечная
и бесконечная природа, или субстанция, или Бог. Как только познание из познания
конечных вещей становится познанием единой вечной и бесконечной субстанции,
оказывается, что рассматриваемая в ином аспекте субстанция природы свободна: каждый
конечный модус в ней следует из нее согласно необходимости, но сама она, как
субстанция природы, или Бог, существует хотя необходимо, но вместе и свободно. Она
свободна, ибо ее существование обусловливается не чем-либо конечным вне ее самой, но
лишь ее собственной необходимой сущностью. Случай субстанции есть случай, когда
сама вечная и бесконечная необходимость, не переставая быть необходимостью,
оказывается свободой.
Если бы Спиноза остановился на сказанном, то его учение было бы учением, согласно
которому Бог, или природа, точнее, вечная и бесконечная субстанция природы,—
единственная свободная вещь. Но Спиноза этим не ограничивается. Учение о свободе он
переносит из области метафизики в область антропологии и этики. Согласно его мысли,
свободен может быть — в известном смысле, и человек. Среди аффектов, которым человек
подвержен и власть которых над ним порождает его рабство, есть один — тоже
совершенно особый. Этот аффект — страсть к познанию. В философе она может
подавить все другие аффекты, стать господствующим аффектом, определять собой все
существование и поведение человека. О том, кто достиг этого, для кого страсть к
познанию становится, как для философа, его собственной, и притом единственной,
природой, можно уже сказать, что он — свободен, что его существование определяется
только аффектом, составляющим его собственную сущность. Познавая и любя
интеллектуальной любовью Бога, вечный и бесконечный порядок природы, философ
вместе с тем самое необходимость познает как свободу.
В сравнении с понятиями стоиков о свободе в учении Спинозы появляется нечто новое.
Это, во-первых, мысль о том, что в известных условиях сама необходимость становится
свободой — притом не только по познанию, но и по бытию. Необходимость и свобода
оказываются понятиями диалектики: то, что с необходимостью вытекает из одной своей
собственной сущности, оказывается уже не только необходимостью, но вместе с тем и
свободой. В субстанции природы, или Бога, необходимость и свобода существуют как
единство противоположностей.
Во-вторых, новым было у Спинозы и понятие о свободе человека. От стоиков Спинозу
отличает более отчетливое проведение взгляда, согласно которому свобода — не
постоянно действующая способность, или свойство человека, а некоторое особое
достижение его деятельности. Это — достижение деятельности познания. При этом
свобода — редкое явление и приобретение человеческой жизни. Она вводится в жизнь
человека подвигом лишь немногих избранников — подвигом ученых, философов. Только
философ может стать свободным, но никак не толпа, не народ, не большинство. Свобода
— удел интеллектуальной элиты. Этика свободы у Спинозы «аристократичнее», чем этика
стоиков. Между свободным и несвободным Спиноза воздвигает трудный барьер знания.
Третье важное отличие Спинозы от стоиков в том, что Спиноза — в гораздо большей
степени, чем стоики,— условием свободы провозглашает не простое созерцание
необходимости, но активность познающего. Добытчиком свободы может быть только
человек деятельный. Идея всего, что увеличивает или уменьшает способность нашего
тела к действованию, содействует ей или стесняет ее,— идея всего этого увеличивает или
уменьшает способность нашей души к мышлению, содействует или стесняет ее. Поэтому
только многообразная деятельность, направленная на все модусы природы, приводит к
познанию необходимости и через нее к свободе.
В этом учении о свободе у Спинозы оставалась однако недоговоренность и даже
противоречие. Условием, необходимым для свободы, представлялась активность
познающего. Напротив, основная для спинозовской теории свободы интеллектуальная
интуиция вечной и бесконечной субстанции природы оказывалась созерцательной. Она
оказывалась не только крайне редким, но вместе с тем совершенно пассивным состоянием
интеллекта отдельного философа, достигшего ее высот.
III
Проблема свободы была для Канта одной из краеугольных. Особенность Канта — первого
по времени в ряду корифеев немецкого идеализма — в том, что решение этой проблемы
Кант ищет на основе идеалистической этики. Субъект свободы у Канта — человек, как
существо сверхчувственного мира. Кант делает шаг, отделяющий его от натурализма
Спинозы. Условия возможности свободы лежат для Спинозы не вне реального мира
природы, а в его собственных пределах. Кант утверждает, что возможность свободы не
противоречит действительной необходимости всех явлений природы. Необходимость эту
Кант не только признает, но он даже расширяет сферу ее действия. Принцип
детерминизма для него — универсальный принцип природы. Кант отвергает как
недостойную уловку доктрину, которая противоречие необходимости и свободы пыталась
разрешить, различая в человеке тело и душу. Согласно этой доктрине, человек
подчиняется необходимости причинного порядка как тело, но свободен — как душа. Кант
распространяет тезис детерминизма на мир не только физических, но и технических
явлений. Он признал и психический мир доступным научному предвидению не в меньшей
степени, чем мир физических тел и их движений. Он предвосхитил не только
механистическую космогонию Лапласа, но и знаменитую идею его «мировой формулы».
«Можно допустить,— писал Кант,— что, если бы мы были в состоянии столь глубоко
проникнуть в образ мыслей человека, как он проявляется через внутренние и внешние
действия, что нам стало бы известно каждое, даже малейшее побуждение к ним, а также
все внешние поводы, влияющие на него, то поведение человека в будущем можно было
бы предсказать с такой же точностью, как лунное или солнечное затмение» (Сочинения.
М., 1965. Т. 4. Ч. I. С. 428). Ибо приложимость принципа детерминизма вовсе не зависит
ни от того, лежит ли причинность внутри субъекта или вне его, ни от того, является ли она
причинностью, обусловленной через инстинкт или через определяющие основания,
мыслимые посредством разума. Необходимый характер всех явлений — как физических,
так и психических — обусловлен, по Канту, тем, что все они протекают во времени.
Будучи всеобщей формой всего случающегося, время всюду вносит с собой
необходимость.
Однако универсальность принципа необходимости и детерминизма всех явлений не
исключает, по Канту, возможности свободы для человека. Ибо человек, действующий
свободно, и человек, действующий согласно определению необходимости,— не один и
тот же. Первый из них принадлежит миру сверхчувственному, «умопостигаемому».
Второй — миру явлений, царству безраздельной и непреложной необходимости. Никакая
детерминация и предопределенность никаких явлений не касается возможности свободы
для субъекта в мире сверхчувственном.
Таким образом, свобода достигается у Канта ценой разрыва между реальным
чувственным миром эмпирических явлений, куда Кант включает также весь мир
психических процессов, и постулируемым сверхчувственным миром.
В учении Канта затухает важная для Спинозы идея о познании необходимости, как об
условии свободы. Такое познание есть условие прогресса естествознания и
натуралистической антропологии, но не этики; для нравственного поведения человека оно
не имеет значения.
Источник свободы для Канта — не в реальном эмпирическом мире и не в познании этого
мира, а в сверхчувственной области. Способность к свободе, как ее понимает Кант, не
только не противоречит необходимому порядку природы, но она возникает из условий
самого этого порядка. В основе кантовской теории свободы лежит дуализм чувственного
и сверхчувственного миров: субъект раздваивается у Канта на субъект эмпирический и
субъект умопостигаемый, необходимость и свобода сполна делятся между ними.
IV
Новую и дотоле неизвестную остроту проблема свободы приобрела для Фихте Старшего.
Фихте сам характеризует всю свою философию как учение именно о свободе. Но в
противоречии с тезисом свободы у Фихте выступает тезис строжайшей необходимости
всего, что совершается в эмпирическом мире. Тезис этот Фихте усваивает от Канта,
Спинозы и стоиков во всей его универсальности. «Каждый момент существования
определен всеми протекшими моментами и определяет все будущие моменты; и
невозможно мыслить теперешнее положение любой песчинки иначе, чем оно есть, не
признав себя вынужденным иначе мыслить все прошедшее в бесконечном восходящем
ряде и все будущее в бесконечном нисходящем ряде» (Назначение человека. СПб., 1905.
С. 12—13).
От власти необходимости не может быть свободно даже то, что в человеке кажется, на
первый взгляд, безусловным источником свободы — его индивидуальность. Связь между
мною и мировым целым определяет все, чем я был, что я теперь и чем я буду. «Дух, для
которого совершенно ясна была бы внутренняя сущность природы, мог бы из каждого
возможного момента моего существования безошибочно вывести, чем я был до этого
момента и чем я буду после него. Чем бы я ни был теперь или когда-нибудь в будущем,
это мое состояние безусловно необходимо и не может быть другим» (Ibid. С. 16—17).
Но Фихте не просто повторил в острой и сильной форме идею стоиков, Спинозы и Канта о
полной детерминации физической и психической сферы бытия. Он расширил эту идею.
Он перенес вопрос с рассмотрения поведения индивида на рассмотрение процесса
исторического развития общества. В необходимый порядок детерминации он включил
всю историческую жизнь. Хотя эмпирическое содержание исторического бытия, по
Фихте,— иррационально, оно не становится от этого бытием случайным и не выпадает из
общего детерминизма всего случающегося и существующего. И если нам кажется, что
историческое бытие, как фактическое бытие во времени, могло бы быть иным, то это, по
Фихте,— лишь видимость случайности, и эта видимость происходит от того, что оно не
понято (Основные черты современной эпохи. СПб., 1906. С. 118).
Но именно последовательность, с какой Фихте утверждал и распространял на весь мир
истории воззрения всеобъемлющего детерминизма, создавала огромные трудности для
учения, задуманного в качестве учения о свободе. Каким образом в бесконечный мир
сплошной необходимости — индивидуальной и социальной,— в мир природы и в мир
истории,— могла где бы то ни было и каким бы то ни было образом войти искомая
свобода?
Фихте не остановился перед этими трудностями. Источник его познавательного
оптимизма таился в его убеждении, что свобода возможна для человека в том самом мире,
где, по-видимому, царит только непреложная необходимость. Фихте отказывается от
кантовского противопоставления сверхчувственного мира миру чувственному.
Необходимость и свобода сосуществуют в одном и том же мире. Необходимость
становится в нем свободой — по самому своему бытию. Это превращение осуществляется
благодаря акту познания. Познанная и понятая необходимость наших действий перестает
быть внешней силой, принудительно навязывающей нам образ поведения и нашей судьбы.
Хотя наше мышление «не обосновано в самом себе» и «не независимо от наших влечений
и склонностей», однако это влечение «навязывает нам известный образ мышления только
до тех пор, пока мы не замечаем его принудительности»... (Назначение человека. С. 78).
Но эта принудительность «исчезает, как только мы ее замечаем; и уже не влечение само
по себе, а мы сами образуем наш образ мышления посредством влечения» (Ibid).
Таким образом, необходимость господствует в жизни отдельного лица и в историческом
развитии общества, но, будучи познанной, перестает быть несвободной: «мы и наш род
руководимы необходимостью, но отнюдь не слепою, а совершенно ясною и прозрачною
для себя внутреннею необходимостью божественного бытия; и, лишь подчинившись
этому благодатному водительству, мы обретаем истинную свободу и проникаем к
бытию»( Основные черты современной эпохи. С. 127—128).
Что нового было в этом воззрении сравнительно с доктринами предшественников Фихте:
стоиков, Спинозы, Канта? Во-первых, с несравненно большей резкостью, чем Спиноза (не
говоря уже о стоиках и Канте), Фихте условием возможности свободы провозглашает
познание необходимости.
Во-вторых, обоснование возможности свободы связалось у Фихте с опровержением
этического индивидуализма, а сама проблема свободы была перенесена в плоскость
историзма. Искателем и добытчиком свободы у Фихте объявляется не атомарный
индивид, а индивид как деятель исторического процесса, как член «родовой» общности.
Величайшее заблуждение и вместе основание всех остальных заблуждений состоит,
согласно Фихте, в том, что индивид «мнит, будто он может сам по себе существовать и
жить, мыслить и действовать» (Ibid. С. 20). Следуя этому заблуждению, ни одна из
предшествующих систем философии «не подымалась выше объяснения сознания одного
единственного индивидуального субъекта»... (Факты сознания. СПб., 1914. С. 72). Но
философский индивидуализм,— возражает Фихте,— воззрение несостоятельное: само
сознание индивида должно быть объяснено, «как сознание жизни, вмещающей в себя и
уничтожающей всякую индивидуальность»... (Ibid.). «С точки зрения истинности и
подлинной действительности, индивидуум вовсе не существует... и, напротив, существует
единственно род»... (Основные черты современной эпохи. С. 33).
Уразумение реальности рода и мнимой самобытности индивида прокладывает путь к
пониманию свободы. Свобода — реальность, но она может осуществляться только в
исторической жизни рода. Она состоит и может состоять только в том, что личность,
достигшая познания единственного основания своего бытия в роде, добровольно и с
ясным сознанием делает необходимый закон бытия рода законом своей собственной
деятельности. Истинно свободным может быть только такой принцип, в силу которого
каждый приносит «свою личную жизнь в жертву жизни рода» (Ibid. С. 59), а способ,
посредством которого жизнь рода проявляется в сознании, «становится силою и страстью
в жизни индивидуума»... (Ibid.). Кантовскому постулату безусловной самоценности
личности Фихте противопоставляет постулат безусловного первенства безусловной
ценности «рода».
Вместе с этим постулатом теория свободы входит в область философии истории.
Свобода, понятая как сознательная отдача личностью самой себя «идее» рода, не есть
способность, изначально и автоматически данная человеку. Свобода имеет историю.
Степень возможной для каждого индивида свободы зависит не от его личных
устремлений, но от того, в какой фазе исторического развития находится его общество.
Для исторически различающихся видов общества существуют различные виды и степени
доступной им свободы, не зависящие от личных усилий отдельных лиц.
Прогресс свободы в познании необходимости должен, по мысли Фихте, оказать
существенное влияние не только на теоретическое решение проблемы свободы, но и на
реальную практическую жизнь. В этом прогрессе он видит залог и обнадеживающее
условие все возрастающей власти человека над природой, освобождения человека от
слепого и принижающего господства над ним природных сил. Диалектика свободы и
необходимости решает в самой практике научного познания задачу, которую в XVII
столетии афористически сформулировал, но не мог решить Фрэнсис Бэкон: побеждать
природу, повинуясь ей. «Возникшая сперва под давлением нужды, наука должна затем
рассудительно и спокойно проникать в неизменные законы природы, обозревая всю ее
силу и учась вычислять ее возможные пути развития; она должна образовать себе в
понятии новую природу, тесно примыкая к живой и деятельной природе и
непосредственно следуя за нею... Так должна становиться все более постигаемой и
проницаемой для нас до самой тайной своей сущности природа, и человеческая сила,
просвещенная и вооруженная своими изобретениями, должна без труда над нею
властвовать, мирно сохраняя раз сделанное завоевание. Нужда в человеческом труде
должна постепенно уменьшиться до тех пределов, в каких он необходим человеческому
телу для его развития, роста и здоровья, и этот труд должен перестать быть тяжестью»...
(Назначение человека. С. 89).
Введением историзма в понятие свободы исчерпывается у Фихте то новое, что он внес в
развитие проблемы. В остальном его мысль направляется по уже исхоженным путям
универсального детерминизма, сведения свободы к необходимости.
Понятая лишь как созерцательное познание необходимости, свобода исключает, по Фихте,
активность участника исторического процесса. Фихте подсекает в корне всякую надежду
на то, будто личные усилия и личные действия человека могут что бы то ни было
изменить в истории — по крайней мере в значительной степени. Отдельному лицу
действительность, строго говоря, недоступна; его удел — пассивное и покорное
повиновение вечному духу времени: «Именно в том и состоит сладчайшая награда
философского рассмотрения,— писал Фихте,— что, постигая все в общей связи и ничего
не оставляя обособленным, оно признает все необходимым и потому благим и
примиряется со всем существующим, как оно существует. Никто более философа не далек
от той иллюзии, будто его время продвинется вперед в весьма заметной степени именно
благодаря его стремлению ... Действенная роль принадлежит только всеобщему
объединению и особенно сокровенно живущему вечному духу времен и миров»
(Основные черты современной эпохи. С. 12—13). Фихте сделал попытку начертать схему
всемирно-исторического развития общества в свете своей диалектики необходимости и
свободы, т. е. подчинения поведения индивида «идее» рода. Но схема эта абстрактна и
скудна именно в своем историческом содержании. На самой ранней ступени
исторического развития человечества «идея» проявляется как эстетическая идея, или
изящное искусство; далее — как мировая социальная идея, как источник героизма и
творческая причина правового порядка; еще далее — как научная идея, направленная на
построение из мысли и в мысли всей вселенной; и, наконец, в наиболее всеобщей форме
— как идея религиозная, которую Фихте понимает, однако, лишь как сознательное
слияние всякой индивидуальной жизни с единым и абсолютным «божественным» бытием.
И он разъясняет, что подлинно свободной и обнимающей всю жизнь рода «идея» (или
«чистая мысль») бывает не тогда, когда человек «становится художником, героем,
человеком науки или религии» (Ibid. С. 107), но лишь тогда, когда «идея», определяющая
его поведение, «есть единая, ясная в себе и прозрачная мысль науки разума»... (Ibid.).
V
В ряду предтеч Гегеля по вопросу о необходимости и свободе последнее крупное явление
— Шеллинг. В его теории свободы своеобразно сплетаются мысли, ведущие от стоиков,
от Спинозы, от Канта и от Фихте. Но их соединение — не эклектическое. Шеллинг —
мощный ум, оригинально сплавляющий элементы мысли, на которые опирается и которые
он черпает у своих предшественников.
Как и у Фихте, философия Шеллинга есть — в своем замысле — философия свободы. В
центре ее стоит мысль Канта об «умопостигаемой» (= сверхчувственной) сущности
характера. Свободное действие непосредственно вытекает из сверхчувственного начала в
человеке. Это начало — вне всякой причинной обусловленности, вне всякого времени, над
всяким временем. Как существо сверхчувственное, человек определяет себя не извне и не
какой-либо случайной, или эмпирической необходимостью. Отдельный поступок
вытекает из его внутренней сущности, как свободного существа. Но именно потому он
сам необходим. В нём абсолютная свобода тождественна с абсолютной необходимостью
ибо свободно лишь то, что действует только сообразно с законами своей собственной
сущности и не определяется ничем другим, ни находящимся в нем, ни вне его. Как в
субстанции Спинозы, в сверхчувственной основе характера необходимость совпадает со
свободой. «Именно сама внутренняя необходимость умопостигаемой сущности и есть
свобода; сущность человека есть его собственное деяние, необходимость и свобода
существуют одна в другой, как одна сущность, лишь рассматриваемая с различных сторон
и потому являющаяся то одним, то другим; в себе она свобода, с формальной стороны
она—необходимость» (Философские исследования о сущности человеческой свободы.
СПб., 1908. С. 48).
В то время как Кант отводит необходимости и свободе два мира — чувственный и
умопостигаемый — Шеллинг утверждает тождество этих противоположностей.
Достигается тождество тем, что на человека Шеллинг переносит спинозовское понятие
субстанции: не только природа вся в целом оказывается самоопределяющей и потому
свободной субстанцией, но и человек, точнее умопостигаемое в человеке, свободно
действует из субстанциальной своей основы.
Вместе с тем мир свободы, так же как и у Фихте, оказывается у Шеллинга миром
истории. Действовать как свободное существо человек может только в качестве существа
исторически развивающегося. Не во все времена люди обладают равными возможностями
свободы. Степень свободы, доступная человеку, определяется исторические, уровнем
развития общества, к которому он принадлежит. В «Системе трансцендентального
идеализма» Шеллинг поясняет, что «историчность», о которой он говорит,— «совсем
особого типа»: она может представляться историей лишь таким существам, которые, хоть
и преследуют идеал, но последний здесь никогда не может быть осуществлен индивидом,
но обязательно требует для своего выполнения совокупных усилий всего рода» {Шеллинг.
Система трансцендентального идеализма. Л., 1936. С. 337).
Но род, согласно Шеллингу, действует в истории так, что последовательность и связь
исторических действий не укладывается и не может быть ни при каких условиях и
успехах дознания уложена в рамки исторического детерминизма. В этом утверждении
Шеллинг отступает от всей линии развития учения о необходимости, представленной
стоиками, Спинозой, Кантом, Фихте, и приближается к историческому индетерминизму
Жан-Поля Сартра. Никакой «мировой формулы» применительно к истории! Историческое
предвидение — абсурдное понятие. Исторический детерминизм не учитывает важнейшей
особенности исторического действия. Состоит она в том, что предметом истории «не
может быть ничто, происходящее в силу наличия того или иного определенного
механизма или опирающееся на априорную теорию» (Ibid. С. 338). Теория и история
«полностью противоположны друг Другу. Человек лишь потому входит в историю, что
ничто из его будущих поступков не может быть учтено заранее на основании той или
иной теории» (Ibid. С. 338).
В философии истории Шеллинга вопрос об отношении свободы и необходимости
связывается с вопросом о бессознательном. Историческое предвидение невозможно в
силу совпадения необходимости с бессознательным. Именно это совпадение и исключает
возможность предвидения в истории. Через самое свободу и совершенно бессознательно,
т. е. без всякого моего к тому содействия, должно возникать нечто мною не
предусмотренное. Оно.возникает не только совершенно непроизвольно, но даже, быть
может, вопреки воле действующего, в качестве того, что он сам по своему желанию
никогда не мог бы осуществить. Именно это положение выражает отношение между
свободой и той скрытой необходимостью, которую люди называли и называют то
судьбой, то провидением, не имея никакой ясности в понимании этих обозначений. Это
вторжение скрытой необходимости в человеческую свободу предполагается не только
искусством трагического, все существование которого целиком опирается на эту
предпосылку, но то же самое выступает во всяком человеческом действии, во всем, за что
только мы ни беремся (ср. Ibid. С. 344, 345).
Постулируемое Шеллингом тождество необходимости и свободы требуется самой их
противоположностью. Эту противоположность Шеллинг характеризует не менее резко,
чем Фихте. Пока рефлексия имеет предметом лишь бессознательное или объективное во
всяком действии, мы должны признать абсолютно предустановленными все свободные
поступки и вместе с тем всю историю в целом. Будучи неосознанной и слепой, эта
предустановленность приводит к системе фатализма.
Но когда рефлексия обращается исключительно на субъективное, перед нами выступает
система абсолютного беззакония, утверждающая, будто никакая необходимость не
свойственна никакому действию, никакому поведению.
Истина, по Шеллингу, ни в системе фатализма, ни в доктрине беззакония. Существует
абсолютное тождество необходимости и свободы. Именно оно составляет основу для
гармонии между объективным и субъективным в свободной деятельности не только
индивида, но и всего рода в целом. Такая рефлексия возвышается до абсолюта,
составляющего общую основу единства и согласия между свободой и разумностью. Она
приводит к системе, которая оказывается уже системой не фатализма и не беззакония, а
системой провидения, или религии.
Если бы абсолют мог превратить историю в свое полное и действительное откровение, то
тем самым мы имели бы здесь полное .выявление свободы. В этом случае свободное
действование целиком совпадало бы с предопределением. Тогда мы увидели бы, что все,
возникшее в ходе истории через свободу, было бы во всей своей совокупности
закономерно и что все действия, несмотря на видимость своей свободы, были необходимы
именно для того, чтобы привести к такому целому.
Однако в реальном историческом процессе происходит не так. В нем противоположность
между сознательной и бессознательной деятельностью никогда не может быть снята: она
длится и уходит в бесконечность. Больше того. С устранением этой противоположности
устранилась бы и сама свобода: она опирается единственно и исключительно на эту
противоположность. В эмпирическом плане мы не можем помыслить такого времени,
когда получил бы полное выражение абсолютный синтез.
И все же в качестве целого история представляется Шеллингу как беспрерывное
постепенно осуществляющееся откровение абсолютного тождества. Однако такой она
оказывается отнюдь не в силу исторической деятельности людей. У Шеллинга люди не
сами творят свою историю. В конечном счете Шеллинг переносит проблему свободы и
необходимости из сферы философии истории в сферу теософии, философии откровения
абсолюта (== Бога) — в природе и в истории. Достижимость цели исторического процесса
не может быть ни доказана теоретически априори, ни получить себе подтверждение в
опыте: на веки вечные это останется исповеданием веры.
Это, в своей сути теософическое, а не философское, решение проблемы свободы и
необходимости рушилось под бременем собственного противоречия. С одной стороны, в
нем бился живой пульс диалектики. Свобода оказывалась в нем диалектическим
коррелятом необходимости. В каждом моменте исторического действования открывалось
и то, что следовало рассматривать в аспекте необходимости, и то, что следовало
рассматривать в аспекте свободы. Свобода одновременно и восходит к умопостигаемой
надэмпирической сущности и является в эмпирии, т. е. становится сама частью
объективного мира; в своей являемости она так же точно подчинена законам природы, как
и всякое другое событие.
С другой стороны, диалектическая корреляция необходимости и свободы оказывается
мнимой: свобода в каждый данный момент исторического процесса оказывается никогда
не достижимой, не решаемой до конца задачей будущего. В этом смысле история
объявляется никогда не доходящим до полного своего конца откровением абсолютного.
Само абсолютное являет при этом вечную тождественность и вечную основу гармонии
между обеими сторонами распада: на сознательное и бессознательное, на свободное и
созерцающее.
VI
Философия Гегеля с еще большим основанием, чем философия Фихте и Шеллинга, может
быть характеризована как философия свободы. Понятие свободы выступает у Гегеля не
только в тех его трудах, где оно должно рассматриваться согласно самому их предмету —
в «Философии духа», в «Философии права», в «Философии истории». Оно выступает уже
в Логике — энциклопедической, и особенно в «Науке логики». Это вполне понятно.
«Логика» Гегеля была задумана и выполнена как диалектическая онтология и как
логическое предварение философски осознанной истории духа. Раздел «Понятия» в
«Логике» Гегеля есть «имплицитное» изображение и предвосхищение системы
«Философии духа», а в «Философии духа» — так же как в еще ранее написанной
«Феноменологии духа» — мы находим предварение категорий «Философии истории».
Согласно основной мысли Гегеля, принципом философии является «бесконечное
свободное понятие и все ее содержание покоится исключительно только на нем»...
(Сочинения, Т. VI. Наука логики. 2. С. 288). «Субстанцией, сущностью духа является
свобода» (VIII, Философия истории, с. 17). Она есть подлинная сущность духа, «его
действительность» (III, Философия духа, с. 292—293). Идея свободы —
«действительность людей, их бытие» (III, 292). Уже в христианстве была, по Гегелю,
осознана мысль о том, что «человек в себе предназначен для высшей свободы» (III, 293).
Поэтому в ходе развития духа «определяющее начало» есть, по Гегелю, «свобода» (III,
333). Во всем всемирно-историческом процессе движение духа народа есть «путь
освобождения духовной субстанции» (III, 329), и сама всемирная история «есть не что
иное, как развитие понятия свободы» (VIII, Философия истории. С. 422). Самый прогресс
в истории есть именно «прогресс свободы» (VIII, с. 18—19) и, еще точнее,—прогресс «в
сознании свободы» (VIII, 19). Ибо человек «не свободен, если не мыслит» (VIII, 407); его
мысль «должна стать для себя свободной» (VIII, 251).
Сама необходимость становится для мыслящего рассмотрения свободой: субстанциальная
связь необходимости «есть система определений свободы» (III, 203), а абсолютное
определение духа есть «деятельный разум, т. е. само себя определяющее и реализующее
понятие,— свобода» (III, 334), или, иначе, «развитие, определенное самим понятием духа»
(III, 333).
Будучи сама по себе прежде всего «только понятием, принципом духа и сердца» (III, 292)
свобода «сама определяет себя к развитию до степени предметности» (III, 292),
приобретает «форму необходимости» (III, 293). Перед философией, направленной, как
философия Гегеля, на уразумение пути духа к свободе, неизбежно возникает вопрос о
соотношении свободы с необходимостью. Для Гегеля это — вопрос не только об
отношении, но и о диалектике необходимости и свободы.
Уже предшественники Гегеля приближались к этой диалектике, характеризуя отношение
свободы и необходимости как отношение в деятельности человека сосуществующих
противоположностей: акта детерминированного и акта спонтанного. Сравнительно со
своими предшественниками Гегель направляет эту диалектику по новому пути. Для
Спинозы, Канта и Фихте необходимость имеет значение непреложной реальности. Для
них воззрение детерминизма — прямой результат уточняющегося изучения природы. Чем
больше углубляется человек в познание природы, тем более реальной и тем более
непререкаемой становится для его сознания властвующая над природой необходимость.
Свобода ничего не изменяет в необходимости, именно как в необходимости, ничем не
нарушает и не может нарушить железный поток детерминации, распространяющийся на
весь физический и весь психический мир. Свобода не становится на место необходимости:
она — та же необходимость, только ставшая прозрачной для самой себя. Так понимает
свободу Фихте. Или же она — противоположность необходимости, но ее источник — не
самый чувственный мир необходимости и причинности, а стоящий над ним мир
сверхчувственный, ноуменальный. Полагая начало свободной причинности, этот мир не
ограничивает необходимости в ее собственной сфере: подчиненный форме времени,
порядок событий в эмпирическом мире остается, как прежде, строго детерминированным.
Так представляет отношение свободы к необходимости Кант. В обоих случаях нет речи о
генезисе свободы из необходимости: как противоположности, необходимость и свобода
только сосуществуют.
У Гегеля идея их сосуществования переходит в идею генезиса. Свобода становиться в
развитии мира. Мир есть история духа, и в этой истории свободе предстоит одержать
победу над необходимостью. Свобода и необходимость — не стороны действительности,
но скорее ступени ее развития. Детерминизм, резко обострившийся у предшественников
Гегеля под влиянием механицизма, смягчается. Если у стоиков настоящим героем
процесса жизни была не свобода, а необходимость, то у Гегеля, наоборот, истинный герой
истории — свобода.
В результате изменяется понимание как необходимости, так и свободы. Один и тот же дух
лежит в основе свободы и в основе необходимости. Но этот дух в случае необходимости
находится на низшей ступени своего развития. Это — ступень, когда разум не
возвышается еще над познанием бытия конечного и единичного. Об этом Гегель говорит в
«Феноменологии духа»: необходимость, судьба есть «как раз то, о чем не умеют сказать,
что оно делает, каковы его определенные законы и положительное содержание» (IV, 194).
Оно — само абсолютное, или чистое понятие, созерцаемое как бытие, соотношение
простое и пустое, но непреодолимое и нерушимое, предметом которого может быть
только «ничто» единичного существования (IV, 194). Но единичная индивидуальность,
вместо того чтобы покинуть мертвую теорию и погрузиться в жизнь, скорее погружается
«только в сознание собственной безжизненности и достается себе в качестве пустой и
чуждой необходимости, в качестве мертвой действительности» (IV, 195).
Такое — конечное — бытие находится «в отношении необходимости с другим
содержанием, со всем миром» (IV, Наука логики. 1. С. 72). Но все конечное характеризует,
по Гегелю, лишь «оцепенелая необходимость» (IV, Наука логики. 1. С. 287), и метод
чуждой понятию конечности «не приводит ни к чему большему, кроме как к
противостоящей свободе необходимости» (VI. С. 288).
Развивая и прослеживая диалектику самой необходимости («Наука логики»), Гегель
доказывает, что, даже переходя со ступени формальной необходимости (V, 1. С. 653—658)
и поднимаясь на ступень необходимости реальной (V, 1. С. 662 ел.), необходимость
«вместе с тем относительна» (Ibid. С. 663), «имеет свой исходный пункт в случайном»
(Ibid. С. 663). Моменты формальной необходимости сами формальны, «не имеют образа
самостоятельности» (V, Наука логики, V. 1. С. 659).
Но и реальная необходимость обладает, по Гегелю, ограниченным содержанием (V, С.
666). На еще более высокой диалектической ступени она становится абсолютной
необходимостью, которая есть уже «форма абсолютного», единства бытия и сущности (V,
С. 667).
Однако даже абсолютная необходимость остается, согласно характеристике Гегеля,
«слепой». Она «слепа» в том смысле, что абсолютная необходимость есть абсолютное
превращение всех различий в их возможность и их возможности в действительность (V.
С. 667).
Истинный генезис познания предполагает возвышение над необходимостью и переход из
сферы необходимости в сферу свободы, т. е., по Гегелю, в сферу понятия (VI. Наука
логики. 2. С. 289). На додиалектической ступени познания сама необходимость выступает
не как определенность, а как внешний, не понятием определенный материал, в котором
понятие «не познает самого себя» (VI. С. 288).
Переход от необходимости к свободе предполагает движение разума от постижения бытия
в аспекте единичности, ограниченности и конечности к постижению его в аспекте
всеобщности и бесконечности. Царство свободы — не царство природы, а царство духа,
который являет себя в истории человечества как «народный дух». Поэтому все, что в
Логике бытия и в Логике случайности, где рассматриваются категории природы,
говорится о переходе от необходимости к свободе,— только схематические и абстрактные
намеки на подлинную диалектику необходимости и свободы. Диалектика эта в своей
конкретности раскрывается в Философии духа, и особенно в Философии истории.
Свобода, по Гегелю, входит в область духа через познание нравственного. В развитии
категорий нравственного сознания преодолевается ограниченность конечной и единичной
субъективности. Уже «глубоким влечением» древнегреческой нравственности была, как
утверждает Гегель, «свободная бесконечная личность» (VII, Философия права. С. 14).
Свобода и ее содержание принадлежит мышлению и свою подлинную определенность
находит «только в форме всеобщности» (III. Философия духа. С. 294), Усвоенное
субъективной волей в качестве ее привычки, образа мыслей и характера, это содержание
«существует как нравственное» (III, 294).
При этом истинный субъект свободы — не отдельное лицо, а народ. Только в абстракции
субстанция в качестве духа обособляется на множество лиц, на отдельных людей,
«существующих в самостоятельной свободе» (III, Философия духа. С. 309). Но, как
бытие, «свободная субстанция» обладает действительностью в качестве духа народа {III,
306). По отношению к самостоятельности отдельных лиц дух народа есть «их внутренняя
мощь и необходимость» (III, 306). Однако отдельное лицо, в качестве мыслящего, знает
эту субстанцию как свою собственную сущность, как свою абсолютную цель. Оно
реализует свой долг как нечто ему принадлежащее; в самой необходимости оно «обладает
самим собой и своей действительной свободой» (III, 306).
«Дух народа» не есть высшая инстанция философии истории. Такой инстанцией является
разум. Гегель исходит из убеждения, что миром правит разум. Именно разум
«господствовал и во всемирной истории» (VIII, Философия истории. С. 25). Этот разум
«имманентен в историческом конкретном бытии и осуществляется в нем и благодаря
нему» (VIII, 25).
Имманентность разума историческому процессу — важнейшее положение философии
истории Гегеля. Истина, по Гегелю, состоит только «в соединении всеобщего, сущего в
себе и для себя вообще с единичным, субъективным» (VIII, 25). В такой общей форме эта
истина была рассмотрена в гегелевской Логике (в энциклопедической и в «Науке
логики»). В философии истории эта истина рассматривается в другой форме,
соответствующей особенности всемирно-исторического процесса. Особенность эта — в
том, что объективная абсолютная цель исторического процесса в самом ходе его развития
не может адекватно осознаваться самими участниками: чистая последняя цель истории
еще не является содержанием потребности и интереса. По отношению к этой цели интерес
отдельных участников всемирно-исторического процесса является еще бессознательным.
Тем не менее всеобщее все же содержится в частных целях отдельных лиц и даже
осуществляется благодаря им (VIII, 25).
Поэтому в философии истории вопрос об отношении всеобщей цели исторического
процесса к партикулярным целям его единичных участников, принимает форму вопроса о
соединении свободы и необходимости (VIII, 25). Происходит это от того, что в
«философии истории» мы «рассматриваем внутренний, в себе и для себя сущий, духовный
процесс как необходимое, а, напротив, то, что в сознательной воле людей представляется
их интересом, приписываем свободе» (VIII, 25).
Онтологическую (или как он ее называет «метафизическую») связь этих определений
Гегель исследует в Логике. В Философии права и в Философии истории он прослеживает
формы воплощения той же связи в конкретной жизни общества.
При изучении гегелевской исторической диалектики необходимости и свободы бросается
в глаза характерный для Гегеля рост и прогресс историзма в постановке и разработке
проблемы. Выше уже было отмечено нарастание историзма в теориях свободы Фихте и
Шеллинга. Черта, четко отделяющая Фихте и Шеллинга от стоиков и Спинозы и даже от
во многом гораздо более близкого к ним Канта, заключается как раз в том, что, в отличие
от этих своих предшественников, Фихте и Шеллинг поставили проблему свободы и
прогресса свободы на почву истории. У обоих мы находим намеченные ими схемы
прогресса свободы в историческом развитии общества. Но схемы эти бедны, как уже было
сказано, историческим содержанием, крайне абстрактны и даже произвольны. Авторам
этих схем не удалось понять всемирную историю как историю прогресса свободы, хотя
предложены ими были эти схемы именно с этой целью.
Не то мы видим у Гегеля. Для него вся всемирная история «представляет собой ход
развития принципа, содержание которого есть сознание свободы» (VIII, 54). Мысль эта —
руководящая не только в «Философии истории». Она руководит Гегелем и при разработке
всех его курсов и трудов, в которых рассматриваются различные виды духовного
творчества: искусство, религия, философия. Воззрение Гегеля во всех этих областях — по
существу историческое. И как ни далек Гегель от подлинного исторического реализма и
от эмпирической истории, как ни «страдает» у него историческое в тисках априорного
идеалистического замысла системы,— историческое все же прокладывает себе путь. В
лекциях по философии искусства, по философии религии и по истории философии мы
узнаем реализацию и конкретное применение той схемы всемирно-исторического
развития, в которую Гегель ввел содержание материала своей «Философии истории».
Наряду с выросшим значением историзма философию Гегеля отличает новое понимание
роли активности. Теории свободы Фихте и Шеллинга страдали созерцательностью.
Свобода понималась в них как чисто созерцательное усмотрение необходимости,
действующей в природе и в историческом процессе. Даже у Фихте — при всем значении,
какое для него имеет творческая деятельность субъекта,— оставалось неразрешенным
противоречие между изначальным порывом «Я» к этой деятельности и тем созерцанием
необходимости, которое одно, по Фихте, знаменует достижение истинной свободы. Еще
сильнее мотив мистической созерцательности звучит в теософской философии свободы
Шеллинга.
У Гегеля активность из деятельности «конечного» и «единичного» субъекта, или
индивида в гораздо большей степени, чем у Фихте, становится деятельностью социального
целого. На место абстрактного понятия о «роде» выдвигается гораздо более конкретное в
историческом смысле понятие о «духе народа».
Существенная характеристика духа — его деятельность. «Дух по существу дела
действует, он делает себя тем, что он есть в себе, своим действием, своим
произведением; таким образом он становится предметом для себя, таким образом, он
имеет себя, как наличное бытие пред собой» (VIII, 70—71). Деятельность, согласно
Гегелю, есть «средний термин заключения, одним из крайних терминов которого является
общее, идея, пребывающая в глубине духа, а другим — внешность вообще, предметная
материя» (VIII, 26). Деятельность — тот «средний термин», благодаря которому
«совершается переход общего и внутреннего к объективности» (VIII, 26). Сказанное
справедливо не только в отношении духа единичной индивидуальности. «Таким образом
действует дух народа: он есть определенный дух, создающий из себя наличный
действительный мир, который в данное время держится и существует в своей религии, в
своем культе, в своих обычаях, в своем государственном устройстве и в своих
политических законах, во всех своих учреждениях, в своих действиях и делах. Это есть
его дело — это есть этот народ. Народы суть то, чем оказываются их действия» (VIII, 71).
Отношение индивида к народному духу — отношение усвоения и приближения к его
исторически сложившемуся в действии характеру: «Отношение индивидуума к этому
заключается в том, что он усваивает себе это субстанциальное бытие, что таков
становится его образ мыслей, и его способности развиваются так, чтобы он представлял
собою нечто» (VIII, 71).
Настолько, по Гегелю, велика сила действенности народного духа, что ею снимается
противоречие между тем, что народ есть в своей возможности и тем, что он есть в
действительности. «Возможность, по крайней мере путем рефлексии, указывает на нечто
такое, что должно стать действительным, и, точнее говоря, аристотелева dynamis есть
также и potentia, сила и мощь» (VIII, 54). Таким образом, разлад между тем, что народ есть
в себе, субъективно, по своей внутренней цели и по существу своему, и тем, что он
действительно есть, устраняется» (VIII, 71). Народ «создает то, что он желает» (VIII, 71).
В деятельности этой — как субъективной, усваивающей характер «духа народа», так и в
действиях субстанции самого народа — раскрывается конкретная диалектика
необходимости и свободы, отдаленным праобразом которой было становление свободы и
необходимости еще на абстрактных ступенях развития Логоса.
Внутренний, в себе и для себя сущий, духовный процесс есть «необходимое» (VIII, 52).
Однако действование отдельного лица, участника и деятеля исторического процесса,
представляется самому этому деятелю как свободное и как движимое личным интересом.
И это представление, по Гегелю, не иллюзорно, оно имеет реальный корень в самой
исторической жизни. Ближайшее рассмотрение истории убеждает нас, согласно Гегелю, в
том, что действия людей «вытекают из их потребностей, их страстей, их интересов, их
характеров и способностей и притом таким образом, что побудительными мотивами в
этой драме являются лишь эти потребности, страсти, интересы и лишь они играют
главную роль» (VIII, 20).
Конечно, и в деятельности индивидуальных участников исторического процесса «можно
найти и общие цели и желание добра, и благодарную любовь к отечеству; но «эти
добродетели и это всеобщее — утверждает Гегель — играют ничтожную роль в
отношении к миру и к тому, что в нем творится» (VIII, 20).
Каким же образом общее, или общий разумный смысл истории может осуществиться
через действия отдельных ее участников, если эти участники не знают, не понимают
общего и в своем действовании руководятся почти исключительно одними своими
личными потребностями, интересами и целями?
Ища ответа на этот вопрос, Гегель использовал уже рассмотренную нами мысль
Шеллинга. Автор «Системы трансцендентального идеализма» опирался на противоречие
между сознательными задачами, которые люди ставят перед собой в своих исторических
действиях и результатами самих действий. Результат этих действий не может быть
полностью предвиден и не может полностью совпадать с задуманным. Он может
возникнуть даже вопреки воле и намерениям действующего. Именно этот
непредвиденный результат и есть канал, по которому в исторический процесс проникает
необходимость исторически совершающегося. Он необходим, так как «навязывается»
действующим людям независимо от их воли и намерений, помимо и сверх их сознания и
познания.
Не называя по имени Шеллинга, как своего предшественника, Гегель опирается в этом
вопросе именно на него. «Во всемирной истории,— поясняет он — благодаря действиям
людей вообще получаются еще и несколько иные результаты, чем те, к которым они
стремятся и которых они достигают, чем те результаты, которых они непосредственно
знают и которых они желают» (VIII, 27). Правда, при этом они добиваются
удовлетворения своих интересов. Но благодаря этому достижению «осуществляется еще и
нечто дальнейшее, нечто такое, что скрыто содержится в них, но не осознавалось ими и не
входило в их намерения» (VIII, 27).
Этот непредвиденный и несознаваемый добавочный результат действия субъективно
сознательного, но отнюдь не адекватного общей идее, характеризуется у Гегеля
(наподобие Шеллинга) как необходимость. Мерой этой необходимости оказывается
именно ее непознанность, неадекватность познания исторического действия его полной
действительной сути.
Свое понимание исторической необходимости Гегель раскрывает в знаменитом
рассуждении о роли великих личностей в истории. От заурядных представителей
действующего в истории человечества великие люди, или «герои» истории отличаются
тем, что их мышление, при всей ограниченности и неадекватности, неизбежной и для них,
лучше понимают «то, что нужно и что своевременно» (VIII, 29). И великие люди «желали
доставить удовлетворение себе, а не другим. И они, преследуя свои цели, «не сознавали
идеи вообще» (VIII, 29). Так, Цезарь боролся «в своих интересах, чтобы сохранить свое
положение, честь и безопасность» ( VIII, 29). Не только в случае Цезаря, но и вообще
ничто не осуществлялось без интереса тех, которые участвовали своей деятельностью в
историческом процессе. А так как индивидуальность, отодвигая на задний план все другие
интересы и цели, целиком отдается своему предмету, то Гегель называет личный интерес
«страстью» (VIII, 29). Развивая эту мысль, он утверждает, что «ничто великое в мире не
совершалось без страсти» (VIII, 23). В великом «ковре» всемирной истории «идея»
составляет его основу, «человеческие страсти» — уток, а конкретным центральным
пунктом и соединением обоих является «нравственная свобода в государстве» (VIII, 23).
Но личные и частные цели великих деятелей истории «содержат в себе тот
субстанциальный элемент, который составляет волю мирового духа» (VIII, 29). Свои цели
и свое призвание великие люди черпают из источника, содержание которого для всех
остальных их современников «скрыто и недоразвилось до наличного бытия» (VIII, 29).
Они черпают эти цели и призвание из «внутреннего духа, который еще находится под
землей и стучится во внешний мир, как в скорлупу, разбивая ее» (VIII, 29).
Поэтому всемирно-исторических людей «следует признать проницательными людьми; их
действия, их речи — лучшее в данное время» (VIII, 30). Они лучше всех других понимали
суть дела. Именно от них впоследствии все прочие усваивали себе это их понимание и
одобряли его. Они оказались великими людьми, «потому что они хотели и осуществили
великое, и притом не воображаемое и мнимое, а справедливое и необходимое» (VIII, 30).
Таким образом, уже благодаря деятельности великих людей, этих «доверенных лиц
всемирного духа» (VIII, 30), сила неподвластной духу необходимости уступает разгулу и
соответственно возрастает доступная ему и составляющая предмет его усилий свобода.
Мера возможной свободы — доступное каждой эпохе сознание необходимости.
Если одаренные разумом исторические «герои эпохи» должны быть признаны
«проницательными», то сам «разум» истории должен быть признан как бы наделенным
«хитростью»: «Можно назвать хитростью разума то, что он заставляет действовать для
себя страсти» (VIII, 32). При этом «не всеобщая идея противополагается чему-либо и
борется с чем-либо; не она подвергается опасности; она остается недосягаемою и
невредимою на заднем плане» (VIII, 32). В большинстве случаев личное слишком мелко
по сравнению со всеобщим: «индивидуумы приносятся в жертву и обрекаются на гибель»
(VIII, 32).
Под этим углом зрения Гегель рассматривает всемирно-исторический процесс. В этом
смысле он утверждает, что всемирная история есть «развитие свободы» (VIII, 422). В этом
же смысле он говорит, что необходимость «становится свободой не потому что исчезает, а
только потому, что ее внутреннее тождество — тождество бытия и видимости —
«проявляется» (V, 693).
Осознание необходимости, составляющее сущность свободы, не приходит как
единовременное событие и действие духа; оно имеет свои ступени во времени. «Свобода
— история необходимости, история ее осознания, ее становления.
Это становление осуществляется в конкретной исторической форме. Становящийся
свободой «народный дух» — дух, оформляемый на каждой исторической ступени своего
развития в ту или иную форму государственной организации. Тем самым история
развития свободы оказывается историей развития государственных форм. Прогресс в
осознании необходимости осуществляется как история перехода от менее свободных
форм государственного устройства к формам все более свободным.
Здесь перед нами открывается новая важная черта философии истории Гегеля. Мировую
историю он понимает не только как рост сознания необходимости, но и как расширение
этого сознания в народе. Прогресс свободы есть процесс ее «демократизации».
Мысль эта отделяет Гегеля от его предшественников. Для античных моралистов, для
Спинозы, даже для Фихте и Шеллинга, свобода — удел и достижение интеллектуальной
элиты. Свободны только мудрецы, философы, чье сознание поднимается до постижения
необходимости, тождества свободы с необходимостью.
Напротив, для Гегеля прогресс свободы совпадет по сути с прогрессом демократизации
форм государственного управления. Действительность конкретной свободы —
государство (VII, «Философия права». С. 270), и свобода — «идея права» (VIII, 23).
Именно государство есть «организация понятия свободы» (VIII, 273). Право,
нравственность, государство, и только они одни, «являются положительной
действительностью и обеспечением свободы» (VIII, 37). Вся ценность человека, вся его
духовная действительность, в том числе — духовная действительность познания,
«существует исключительно благодаря государству» (VIII, 38).
Так как государство и отечество означает «общность наличного бытия», так как в нем
субъективная воля человека подчиняется законам», то в государстве «противоположность
свободы и необходимости исчезает» (VIII, 38). Ибо разумное необходимо как
субстанциальное, и мы свободны, когда мы признаем его как закон и следуем ему как
субстанции нашего собственного существа. Только тогда необходимость и свобода,
объективная и субъективная воля «примиряются и образуют единое невозмутимое целое»
(VIII, 38).
Однако это единство необходимости и свободы в государстве достигается только в
историческом процессе. Всемирная история «представляет собой ход развития принципа,
содержание которого есть сознание свободы» (VIII, 54). Всемирная история есть
«дисциплинирование необузданной естественной воли и возвышение ее до всеобщности и
до субъективной свободы» (VIII, 98).
Вся периодизация всемирной истории подчиняется у Гегеля этой идее. Различие между
всемирно-историческими эпохами — только в степени широты знания о свободе. С этой,
и только этой, точки зрения отличаются история древнего Востока, история античного
общества, история нового времени. «Восток знал и знает только, что один свободен,
греческий и римский мир знает, что некоторые свободны, германский мир (для Гегеля —
существенный и преимущественный представитель истории нового времени) знает, что
все свободны» (VIII, 98).
Ничего нет легче, как доказать явную ошибочность взгляда Гегеля на столь широкое в
современной ему Германии признание свободы. Не только в Германии не было
действительной, реальной свободы (Гегель и не утверждает этого), но глубоко
ошибочным было даже высказанное им суждение, будто в «германском мире» все знают,
что человек свободен. Для нас важно, однако, другое. Вполне ошибочное, донельзя
преувеличенное, как оценка существовавшей политической ситуации и политической
сознательности в современной Германии, утверждение Гегеля чрезвычайно характерно,
как черта его воззрения, которая может быть условно названа чертой его утопизма.
Философия истории Гегеля — не только обзор всемирной истории, но вместе и утопия. В
ней выражена мысль Гегеля о том, чем должно было бы быть идеальное немецкое
государство в сравнении с античным и восточным. Утверждение Гегеля — не основанная
на наблюдении характеристика государственно-правового состояния Германии 20-х годов
XIX в., а выражение его представления о том, куда идет развитие современного общества
и что сулит ему в будущем это развитие.
Под этим углом зрения следует понимать ряд других высказываний Гегеля о «немецком
духе», немецкой истории и немецком — прусском государстве. Для Гегеля государство
«есть та духовная действительность, благодаря которой должно осуществляться
самосознательное бытие духа, свобода воли как закон» (VIII, 152).
Это свое понимание государства — вполне идеалистическое по отношению к реальной
исторической жизни общества — Гегель перенес в свои представления о немецкой
истории и о государственном строе монархической Пруссии. Отсюда ряд утверждений
Гегеля, которые — вне учета их утопического характера, обращенного не к прошлому и
не к настоящему, а к чаемому будущему,— кажутся лишь. обнаружением и обнажением
немецкого национализма, высокомерного превознесения над другими нациями и даже
насмешкой над действительной историей немецкого народа и государства. Таково,
например, утверждение, будто германский дух «есть дух нового мира, цель которого
заключается в осуществлении абсолютной истины как бесконечного самоопределения
свободы» (VIII, 323), будто Германия «была искони свободной нацией» (VIII, 361), будто
при объединении германцев выше всего ставился «элемент свободы» (VIII, 332), будто в
германском мире сознание прав произошло в мирянах «благодаря восстановлению
христианской свободы» (VIII, 325) и многое другое в том же роде.
Идеализация и схематизм, ошибки гегелевского понимания всемирно-исторического
процесса настолько очевидны, что на них позволительно здесь не останавливаться.
Попытка Гегеля понять всемирную историю как прогресс в развитии свободы, а самый
этот прогресс как прогресс в познании необходимости — как она ни была гениальна и
грандиозна — оказалась неудавшейся. Гегель не смог показать и объяснить, каким
образом необходимость совершающегося в истории становится для его деятелей свободой
— в той мере, в какой на эту необходимость падает светлый луч познания. Само
историческое познание, которое Гегель имел в виду и которое должно было, по его мысли,
произвести эту метаморфозу, не было на деле подлинным историческим познанием.
Рассматривая исторический процесс и в нем деятельность людей, творящих свою
историю, Гегель не пошел дальше абстракции «народного духа». Он не только не видел
реальной основы этого «духа» в реальных условиях жизни человеческого общества. Он
рассматривал «народный дух», как некую тотальность и целостность, не дифференцируя
его на его реальные элементы и не исследуя его реальные основания. Здесь — граница
доступного для Гегеля осознания и решения поставленной им перед наукой
диалектической задачи. Философия истории Гегеля во многих своих утверждениях полна
«предчувствия» правильного решения вопроса, но не доходит до него. После смерти
Гегеля понадобилось почти полтора десятилетия, прежде чем два мощных ума,
рожденных в той же Германии, смогли разъяснить, какой именно класс современного
общества и в силу какого своего положения и каких нравственных и интеллектуальных
особенностей, порожденных исторической необходимостью, совершит свое освобождение
от этой необходимости, овладеет ею — в интересах не только своих, но и всего
человеческого общества.
Переделкино, январь 1968.
Публикация А. Б. Асмус