Неудачное свидание

Виктор Ершов.
Неудачное свидание
С вершин сопок, убегающие вниз деревья, слились буйством
осенних красок, и у кромки этого природного ковра, как живое
существо, с шипением бился о скалистый берег Тихоокеанский
прибой. И чуть выше над скалами приютились два десятка
рубленых домов барачного типа. Почерневшие от времени срубы с
покосившимися тусклыми оконцами, как пустые глазницы, глядели
на разбитую улицу.
Как на великом полотне художественного произведенья,
бараки, будто грязные пятна, были разбросаны у побережья.
Грузовик, взвизгивая двигателем, тяжело тащился в сопку, и
осилив её с радостным урчанием покатил вниз, вздрагивая всем
телом на не ровной дороге.
Со стороны океана потянуло свежестью, и встречный ветер принес
облегчение.
Когда машина остановилась, Стас перемахнул через борт,
поблагодарил водителя и огляделся. Шофер не отреагировал на его
благодарность и покатил дальше.
У забора склокоченного из горбылей одиноко стояла высокая
пожилая женщина, одетая во всё чёрное. Она с интересом
рассматривала Стаса.
- Здравствуйте, не подскажите, где тут Беленко живут?
- А вон бачишь, мужик с ведрами идёт?
- Ну, вижу.
- Так вот он с ними в одном доме и живёт.
- Спасибо – сказал Стас и, подхватив свой чемодан,
заторопился, вслед за мужчиной.
Мужик заметил, что за ним идёт приезжий, и поставив вёдра
на землю, стал, его поджидать в надежде разузнать первый, кто он
и к кому приехал. Стас разгадал его план, и тоже делал вид, что
отдыхает. Ему надоело спрашивать, как добраться от одного места
до другого и отвечать на банальные вопросы. Вот уже одиннадцать
1
дней, как он добирался до этой злополучной бухту, а всё потому,
что адрес был не точным. Достав папиросу, он не спеша, стал её
раскуривать, отвернувшись в другую сторону.
Мужика, а ж перекосило, когда он понял, что приезжий не
хочет с ним общаться, тогда, он схватил ведра, да так резко, что
воды там явно осталось на донышке, и рванул по дороге метровыми
шагами, при своём росте в полтора. Стас не отставал, но держал
дистанцию.
Оглянувшись, мужик остановился, как вкопанный. Вёдра
он не поставил, а просто разжал кисти рук и, рванул, к Стасу,
визгливым голосом закрича;
- Что ты сука за мной идёшь?
- Ты чего умом тронулся? Я ж тебя не трогаю…ну, и вали
своей дорогой.
- Вот ты как? Ну, хорошо, сейчас поглядим…
Он просто облил Стаса ненавидящим взглядом. Подхватив
ведра, в одну руку, он не оглядываясь, пошел в сторону барака,
стоящего у обочены дороги.
Барак был длинный на четыре крыльца. Мужик сходу влетел
на одно из них, где настежь была открыта дверь, и скрылся в
проеме.
Стас остановился, не зная, что делать. Ждать мужика, или
начинать искать мать. И тут он увидел её. Она стояла возле домика
(скорее это была летняя кухня) и чистила рыбу. Подойдя почти
вплотную, он тихо спросил:
- Хозяйка, помочь?
Она резко оглянулась с недовольным выражением на лице, но
через секунду, взгляд её потеплел, глаза стали влажными. Быстро
всполоснув руки в тазу и вытерев их об фартук, мать, обхватив, его
за шею обеими руками, уткнулась лбом ему в грудь. И в этот
момент Стас услышал голос:
- Шурка, к тебе, что ли?
На крыльце стоял тот же мужик, только теперь у него в руках
были не ведра, а топор.
- Тьфу ты чёрт – он зло сплюнул на землю и круто
развернувшись, скрылся в проёме двери.
- У вас, что все такие припадочные? – спросил Стас у матери.
- Да это сосед Коля, не обращай внимания – мать махнула
рукой в его сторону.
2
- Как это не обращать, а если зарубит?
- Да это он так, характер у него вспыльчивый, но быстро
отходчивый.
- А если отойти не успеет? – спросил Стас - да ладно, чёрт с
ним, ты- то здесь как поживаешь? Всё ли спокойно в Датском
королевстве?- Стас решил блеснуть перед матерью тем, что якобы
читал Шекспира.
- В дизельной работаю. Шумно конечно, но это по началу с
непривычки, а ты-то как? У брата был?
- Да заезжал, дали два часа. Так потрепались не о чём. Ростом
вымахал почти с меня, так что теперь он у нас не маленький.
- Похудел, поди – всхлипнула, мать и слёзы потекли, у неё по
щекам.
- Ни чего с ним не случиться, отсидит своё, может поумнеет…
- Так детё ж малое.
- Грабить людей, не маленький, а как работать так сразу дитё
малое.
- Так ему же на дорогу не хватало.
- Пить меньше надо было, а то деньги прогулял, а на что ехать
не думал? Вот посидит, тогда может, поймёт.
- Вон Николай сосед, двадцать один год по лагерям, ну и
пришел, дурак дураком.
- Это точно, таких ещё поискать – Стас нагнулся и взял в руки
чемодан – ну давай мать, показывай свои хоромы, а поговорить
время ещё будет.
Не сколько лет назад, мать ушла из семьи. Просто уехала
никому, ничего не объяснив. А перед бегством своим, подала на
алименты, мотивируя тем, что отец не отдаёт зарплату, а через
несколько месяцев сбежала. Отец потом побегал по разным
конторам доказывая, что дети живут у него, а её нет. Кое-как он
открестился от этих алиментов. Через год она вернулась с другим
мужиком и стала уговаривать отца отдать ей младшенького.
Обещала, что для Саши она сделает все. Говорила, что её
гражданский муж очень хороший человек, а на Дальнем востоке,
где они живут, есть море, сопки, тайга. Что такой красоты Саша
ещё не видел. А у того и слюни потекли. Короче уломали отца,
отдать матери младшего, а через год его там посадили.
- Ну, с дядей Володей ты знаком. Помнишь, когда мы за
Сашкой приезжали?
3
С дивана поднялся грузный мужчина с одутловатым лицом.
Он подошел к Стасу и протянул руку.
- Шо приихал? Заходь, располагайся. Щас мать на стол что
нибуть сгоношит.
- Вот приехал поглядеть на море, на тайгу – Стас показал
рукой в сторону окна – а то тогда так красиво рассказывали. Вот и
подумал, дай съезжу, гляну.
- Ну, и хорошо, раз приихал. Тут у нас есть на шо поглядеть –
он потёр руки - Так Шурка давай я быстро в лавку слетаю, а ты
сама, знаешь, шо зробыть трэбо – и, накинув пиджак на плечи, он
быстро ушел.
- Слышь мать, а что они здесь все по Украински говорят?
- Так их еще вначале века за революционные выступления
сюда сослали. Так они здесь в собственном соку и варятся. Как
говориться свой уклад жизни сохраняют. Вон русские,
огородничеством не занимаются, живут тайгой да морем. А эти все
себе огороды разбили. Огурцы, капусту, картошку садят. Ну и в
тайге промышляют, хотя и запрещено, но жить-то, как-то надо.
Здесь же основной продукт – это рыба, кедровый орех, икра да
брага.
- А что водки, купить негде?
- Есть, но водку пьют только по праздникам, или когда к кому
гости приедут. А так брага. Её и на берёзовом соке ставят, а вместо
дрожжей хмель. Пить можно. Здесь вот на огородах у всех летние
кухни стоят и в каждой чан с брагой.
- Что и милиция знает?
- Какая сынок милиция? До первого милиционера, семьдесят
километров по тайге добираться.
- Так что вас здесь и защитить некому, тайга закон, а медведь
прокурор?
- Ну почему, если что пограничники в обиду не дадут. Здесь
ведь Япония под боком. А у пагранцов и телефон есть.
- А у вас, его нет?
- Да от куда…
- И, что тебе дома не жилось? Забралась к черту на кулички.
- Да что теперь-то говорить – она вздохнула и вышла на
кухню.
Стас оглядел комнату. Стол, шифоньер, диван-кровать и
облезлый коврик на стене.
4
- Так у вас, что даже телевизора нет?
- А зачем, если он не ловит. Антенны нет. Во Владике
смотрят. А у нас из-за сопок не берёт. Да вон, клуб у нас. Там и
кино и танцы. Сходишь потом посмотришь.
В дверь постучали, не дожидаясь приглашения, вошел сосед и
с порога:
-Шур, а сынок-то, откуда будет?
- С Урала, а что?
- Так он значит, нашей свежей икорки не пробовал?
- Да, нет, конечно, где у них там…
- Тогда я щас.- и с этими словами он юркнул за дверь.
- Выпивку почуял, сейчас тебя угощать будет и хвастать.
- Чем?
- А какой он добытчик. Да сам увидишь.
И не успела мать договорить, как за дверью раздался голос
соседа:
- Давай сынок открывай, а то руки заняты.
Стас подошел и открыл дверь. И в кухню в валился сосед. В
руках он держал большой эмалированный таз, в котором с горкой
была наваляна красная икра. Она была еще в плёнке. Стас ни разу
её не пробовал, только видел, да и то в маленьких баночках, а здесь
целый таз килограмм двенадцать не меньше.
Сосед заметил, как Стас растерялся от такого подарка и
довольный собою подмигнул ему.
- Ну, что Шур, готовь икру.
- Куда столько?
- А мне, что жалко, я вчерась в тайгу сходил килограмм
стопятьдесят взял. Так, что корми сынка, от нас не убудет.
- Так она же сырая – сказал Стас.
- Да она солиться пятнадцать минут всего-то – сказала мать и,
взяв таз, вывалила икру прямо на стол. Ножом она разрезала
окуратно плёнку и, придерживая за кончик этой плёнки, ножом
смахивала икру обратно в таз стоявший рядом на табуретки.
Покончив с этим, она мелко покрошила репчатый лук и высыпала
его в таз. Посыпала соли и немного плеснула туда подсолнечного
масла и, всё это перемешала.
- Ну, вот и всё – сказала мать – можешь засекать время.
- Слышишь Шур, я там баньку зробыл, так что пусть Володька
с сынком приходят.
5
- Вот банька Коля как раз вовремя. А то Стасик с дроги, так
что сейчас они подойдут.
- Ну, вот и добри, нехай подходят – и Николай скрылся за
дверью.
Где-то минут через пять вернулся Володя и выставил на стол
четыре бутылки водки. Увидев, столько мать всплеснула руками.
- Ты, что сказылся столько набрал?
- Да это что б потом не бегать, ее ж ни когда много не
бывает…
- Ну, я-то знаю, ты у нас мало пьющий. Пьешь, а тебе всё
мало.
Муж, не обращая на неё ни какого внимания открыл одну
бутылку и, взяв три стакана наплескал туда водки.
- Ну, что Стас, давай за встречу под икорку. Она питательная,
так что под неё пить можно до бесконечности.
Мать тоже взяла стакан. Сколько помнил Стас мать не пила
вообще. Если и выпьет, то разве, что в Новый год бокал
шампанского. Теперь как он понял, она стала попевать, хотя
раньше так боролась с отцовским пьянством. А закончилось эта
борьба тем, что они с братом остались без матери. И теперь глядя,
как она спокойно, даже с каким-то торжественным удовольствием
пьёт эту водку, в груди как будто что-то обарвалсь. Ему даже стало
обидно. И за этого она развалила семью, а теперь сама…Он
завароженно смотрел, как она пьёт, забыв о своем стакане.
- Ты что сынок? Давай за встречу – сказала мать, с
удивлением глядя на него и протягивая ему столовую ложку – ты
прямо из тазика, не разу же еще так не закусывал?
- Да я мать ни разу не видел, как ты пьёшь…
- А что я? Под забором не валяюсь.
- Если я правильно понял, за что боролась, на то и напоролась.
- Да, это, наверное, сынок с возрастом, а может от таски.
Раньше сюда в ссылку отправляли. Здесь и время-то будто
остановилась. Одна радась, выпить да забыться.
- Да сколько я помню, тебя сюда ни кто не ссылал.
- Да уж хватит сынок, душу-то мне рвать - она поставила на
стол стакан и села на стул, опустив голову.
Стас с какой-то злостью опрокинул содержимое своего
стакана и зачерпнул ложкой как можно больше икры. Хоть он её и
ни когда и не ел, но вкус оказался знакомым. Как сабака,Стас в
6
детстве поранив палец или руку, интуитивно припадал к ране
губами, и вкус крови напомнил ему привкус этой икры. Он даже
разочеравался столько много слышал о ней. Думал бог весть что, а
тут всего-то...
- Ну что, вкусно? – спросил материн муж.
- Да так, есть можно.
- Давай собирайся со Стасом в баню, Коля вас там ждёт –
сказала мать, поднимаясь со стула – сейчас я вам полотенца дам.
- Один магарыч с собой возьмём – сказал Володя Стасу и
подмигнул – Кольку тоже надо плеснуть, а то видишь, как человек
расстарался – сказал Володя и показал глазами на таз с икрой.
Они стали собираться. Мать падала им два полотенца, кусок
мыла и две пары тапочек. Володя всё это сложил в сумку, а сверху
бросил две бутылку водки.
- Ну, что Стас, пошли, а то Колёк заждался. Небось, все глаза
проглядел.
Они вышли.
- Где баня-то? – спросил Стас.
- Да вон у речки, видишь избёнка,- и Володя указал
направление рукой.
- А, теперь вижу – сказал Стас.
Баня больше походила на маленький сарайчик. Николай уже
запарил два берёзовых веника и с нетерпением ждал. Дверь и окно
у баньки были открыты настежь, и это удивила Стаса.
- А почему всё настеж?
- Так это ж сынок баня-то по чёрному – сказал Николай
загадочно улыбаясь.
- Что-то я не понял? Это как?
- Трубы нет. А разводят огонь, под каменкой и когда она
нагреться огонь тушат и только после этого закрывают двери и
окна. И ждут.
- Чего ждут? – не понял Стас.
- Когда баня настаиться. Ты, сам-то, когда ни будь, в
деревенской бане парился?
- Да нет, как-то не приходилось.
- Ну, тогда снами не ходи. Мы люди-то привычные. Любим по
гаричей – с ехидной улыбочкой сказал Николай.
Стас работал на заводе плавильщиком, и когда на улице
температура была за тридцать, то у печи был кромешный ад. Пот
7
заливал глаза, и казалось, что сейчас сердце вырвется из груди. И
после всего этого напугать Стаса баней? Но, он не стал, как
говориться рвать на себе рубаху, а с равнодушным видом сказал:
- Ну, если жарко будет, выйду.
- Гляди, мы тебя предупредили – так же ехидно улыбаясь,
сказал Николай.
Тем временем Володя открыл бутылку и разлил водку по
стаканам.
- А я думал, что водку пьют после бани – задумчиво сказал
Стас.
- И после бани тоже – сказал Володя и засмеялся.
- Ни чего сынок – сказал Николай, закрывая дверь в бане –
пока настаивается, мы чуток посидим.
Покосившийся столик с врытыми в землю ножками, за
которым они устроились, был накрыт довольно таки для Стаса
экзотическими закусками. В большой алюминиевой чашке
кедровые орехи, в не большом тазу, красная икра, (видно другой
посуды для этого продукта здесь не признавали) жареные грибы,
хлеб и два свежих сморщенных огурца.
- Ну, давай сынок за твой приезд – сказал Николой поднимая
свой стакан – за знакомство – хотел ещё что-то добавить, но видно
не нашел нужных слов и махнув рукой, выпил. Взяв огурец, он
стал, его нюхать.
- А, что икру-то не едите, заелись?
- Да ну её к лешему – сказал Николай, продолжая нюхать
огурец – сейчас бы свежей вишни. Вот цэ закусь, если б ты знал
сынку, яка на Украине вышняя!
- Почему я не знаю – возмутился Стас - я был на Украине и
вишню не только видел, но и ел. Вы сами-то на Украине были?
- Да нет сынку, не буллы…
- А тогда откуда про вишню знаете?
- Да мени про цэ дид рассказывал.
- Я и забыл, вы же здесь все революционеры – съязвил Стас –
и опустошил свой стакан. Взяв кусок хлеба, Стас ложкой зачерпнул
из тазика икру и с трудом втиснул все это себе в рот.
Владимир выпил молча, ни чем не закусывая.
- Красиво у вас здесь – вздохнув, сказал Стас, оглядываясь по
сторонам.
- Да ты на тайгу весной подэвысь, это же Рубенс.
8
- Рубенс природу не рисовал – блеснул своими знаниями до
этого молчащий Володя – он больше баб голых рисовал.
- Да какая нахрен разница? – сказал Николай с раздражением в
голосе – наливай ещё по одной и пойдём париться.
Володя разлил, выпили молча и закурили. После, раздевшись,
осторожно вошли, внутрь стараясь не касаться стен.
А, что стены-то все в саже? – спросил Стас, брезгливо
осматриваясь.
-Так это ж от дыма. Банька-то старая, её ещё мой дед ставил
– сказал Николай, так же как Стас, оглядывая стены, будто видел
их, впервые – ты просто стен не касайся и всё.
Они расселись на лавке. Володя взял ковш и плеснул на
каменку. Послышалось шипение, и не видимый пар метнулся под
потолок, обжигая лицо, уши и плечи. По меркам Стаса стало
просто тепло. Так бывает, когда входишь в металлургический цех в
летний период времени.
- И это всё? – спросил он.
- Ну, если тебе мало, поддай ещё – ехидно улыбаясь, сказал
Николай.
Стас зачерпнул полный ковш и плеснул его на камни. Выждав
пару секунд, плеснул ещё половину.
- Ты, что охренел – взвыл Николай, и они с Володей рванули к
двери и, распахнув её настежь, выбежали на улицу.
- Да вы, что мужики, всё тепло выпустили – крикнул им вслед
Стас.
- Вот садюга, а? – заорал Николай, стреляя мордой в лицо
Владимиру – да он же нам, в крутую чуть всё не сварил. Сучёнок.
- Да я думал, что вы паритесь – сказал Стас, делая удивлённое
лицо – а задницу и на солнце греть можно.
- Ты только погляди на него – опять завизжал Николай – я ж
его, как человека пригласил, а он, паскуда…
- Да не хай, себе париться – остановил его Владимир - пошли
ещё трохи замохнем.
- Он ведь нам, не только на морде лица, чуть всю красоту не
сломал. На святое руку поднял – и Николай показал глазами ниже
живота – тебя ж Шурка первого с хаты погонит.
- Да хрен с ним, пошли ещё по соточке накатим.
И Николай сдался.
9
Голые они уселись за стол. Пока Владимир разливал водку,
Николай, ерзая на лавке, раза два глянулся на дверь баньке. Было
видно, что ему не терпится сказать Стасу, всё, что он о нём думает.
Тем временем Стас хорошо прогрелся, потёрся выходкой и
перед тем, как выйти, из бани, плеснул на каменку два полных
ковша воды и быстро выйдя, захлопнул за собой дверь.
- Ну, шо напарился? – спросил Николай.
- Да трохи, погрелся,- ответил, Стас как будто ни чего не
произошло.
- Теперь мы малость погреемся – сказал Володя и пошел к
двери. Николай покорно поплёлся за ним. И когда они открыли
дверь, то на них пахнуло таким жаром, что Володя, шарахнувшись,
назад и сбил, с ног Николая, споткнувшись об него, хлопнулся
голым задом о твёрдую землю.
Они же не знали, что Стас, уходя, поддал пару ковшиков и по
этому были просто поражены его выносливостью.
- Это же бегемот, а не человек – сказал Николай и поглядел на
Володю.
- Да ни чего, сейчас проветрим – сказал Владимир,
поднимаясь с земли – но париться с ним я больше не пойду.
Да врёт он, что ни когда не был в деревенской бане – не
унимался Николай – в жизнь не поверю.
- А за чем мне врать? – присаживаясь к столику, спросил Стас
– Ну где я ещё мог увидеть такую баню? Разве, что в
Средневековье.
Тем временем жар из бани улетучился.
Когда за ними, закрылась дверь, Стас плеснул себе водки чуть
больше пол стакана. Выпив и закусив икрой, он почувствовал, как
слабость растеклась по всему телу.
Присев, с краю на лавку и облокотившись, о сруб
бани, Стас вытянул, ноги. Из бани доносились шлепки берёзовых
веников, где-то куковала кукушка и знакомый шум. Он как бы
накатывался с шипением и резко затихал, а потом всё повторялось
с начала.
- Так это же море! Как я раньше-то не догадался? – сказал
Стас, сбрасывая с себя оцепенение. – Так значить сейчас эти уроды
домываются, и идём допивать на море. А впрочем, схожу без них.
Только малость остыну.
10
Распахнулась дверь бани, и первым вышел Николай, красный
как варёный рак.
- Ну, шо сынок? Видишь, як надо париться – сказал он и
показал на себя обеими руками – всё нутро прогрел, не то, как ты,
шкуру ошпарил и всё.
- Да мне с дороги помыться, я ведь на работе у печи каждый
день парюсь.
- И большая печь? – спросил Володя, закрывая за собой дверь.
- От нулевой отметки до самого верха, двадцать четыре метра.
- Это сколько этажей-то будет? – удивленно спросил
Николай.
- Девять.
- И сколько вас там человек работает?
- Четверо.
- Все-го-о-о?
- Да больше и не надо – с напускным равнодушием ответил
Стас.
- А если, что случиться – не унимался Николай – шутка ли,
такая громадина, а вас всего-то, четверо…
- Да уж случалось и не раз – снисходительным тоном ответил
Стас.
- И шо? – Николай явно заинтересовался профессией Стаса.
- Шо, шо? – передразнил Стас, но ему льстило, что мужиков
заинтересовала его работа. – Да вот был один случай – Стас как бы
задумался, вспоминая – я тогда такую аварию навиритенил, сразу
знаменитым стал на весь завод. Лёдку разделал без ковша.
- Это как? – спросил Володя, делая из полотенца, что-то вроде
набедренной повязки.
- Ну, работал я тогда старшим горновым. В, обязоности
входило, выпускать металл. Закатываешь ковш, под лёдку, Ну такая
здоровая телега на рельсах – стал объяснять Стас, на пальцах, видя,
что его не совсем понимают – а в ней здоровенный ковш, тон на
пятнадцать. В печи прожигаешь дырку, лёткой называется, и по
желобу металл попадает в ковш. А я его не закатил. Забыл короче.
Да если б я лёдку жег долго, то заметил бы, что его нет. Но беда
была в том, что ночная смена, не закрыла лёдку, а замазала, и
только я коснулся, её прутом, как свищ ударил в шунт. Ну, струя
металла ударила в сторону – сказал Стас, видя, что его опять не
понимают, – а жидкий металл он всё на своем пути режет. Ну и что
11
бы направить струю по желобу я вынужден был пробить лётку, а
когда пробил, то только тогда увидел, что ковша в низу нет. А
давление у печи страшное, там ведь тон сто будет не меньше, вот
она и плюнула в низ где, телега должна стоять, тонны полторы.
Рельсы, как корова языком слизала. А когда лёдка сочиться мы её
из шланга водой заливаем. Ну, если не удачно закрыли, водой
остужаем, а она по жёлобу тоже стекает в низ, ну, и накопилась там
воды, целый пруд, а жидкий металл в соприкосновении с водой –
это водородная бомба.
- Как это бомба? – засомневался Николай.
- А так – Стас с призреньем посмотрел на Николая – да будет
тебе известно, что жидкий металл и вода в соприкосновении
выделяет много водорода и если его больше двадцати процентов,
происходят взрывы.
- Ну, и…
- Да погода ты Колёк, - оборвал его на полу слове Владимир –
раз нукался, ты лучше слухай.
- А я, шо, не слухаю?
- Да тихо ты зараза – Владимир стал психовать.
- Ну, короче, мужики. – Стас приподнял руку, давая понять
обоим, что разговор окончен – вот снизу и рвануло, я ж присел и
прямо на трамбовку. Это такая сосна, тонкая и длинная, на одном
конце вбит металлический штырь, на него насаживают
конусообразную электродную массу. И если случается аварийная
ситуация и нужно срочно закрыть лёдку, то эту трамбовку, как
копьё вгоняют в очко и заколачивают с другого конца кувалдой.
Ну, я схватил её, вогнал, а там такое давление, трамбовку из рук
вырывает. Конус плотно загнать одному не возможно, надо, что бы
двое. Один держит, другой заколачивает, а я один. Конус в очке не
плотно сидит, мелкие брызги жидкого металла полетели на меня, а
у меня под суконной курткой фуфайка (дело было зимой) она и
загорелась. Ору кувалду, кувалду. А напарник увидел такое дело,
да пока до меня до бежал, три раза упал и на каске разбил очки. А
когда подбежал, его зарево от металла ослепила. Он хватает
кувалду, а она килограмм на десять, а сам ни хрена не видит и не по
трамбовке, а мне по спине, раз да другой. И только на третий раз
попал. Вот и прикиньте мужики, из очка металл брызжет, с низы
взрывы, на мне горит фуфайка, а сзади, кувалдой бьют.
12
- Так и убить можно – с сочувствием в голосе сказал
Владимир.
- Это хорошо, что я попался. Другова бы убили на хрен.
- А почему другого бы убили, а тебя нет? – с вызовом спросил
Николай.
- Ну, ты что сам не видишь, я же не человек, а оглобля. Меня
рельсом бить надо.
- Да, это точно – теперь уже со злорадством в голосе отозвался
Николай.
- И шо потом было? – спросил Володя.
- Лёдку закрыли, меня потушили. Печь семь часов простояла,
пока слесаря рельсы новые не бросили.
- А тебе-то, что за это было? – с улыбочкой спросил Николай.
- Да сперва Колёк, вышку дать хотели. Дело-то серьёзное.
- А что не дали.
- Да сказали, что Родина умеет прощать…
- Если бы во времена Сталина – с грустью в голосе сказал
Владимир.
- Да тут даже говорить не отчем. Меня потом мастер
спрашивал, как же я у себя под носом пятьдесят тон не увидел? Ну,
я ему говорю, вот если бы это было во времена инквизиции. То в
объяснительной я бы написал, что это происки дьявола. А тот, кто
меня сзади кувалдой бил говорит; - Если бы это случилось в
тридцать седьмом, ты бы уже ни чего не писал. Я б написал…
- Да сучара, мы таких, как он, под нары запинывали – Николай
уже явно был пьян.
- Ну, из всего, что ты нам рассказал, я понял, что тебя классно
попарили – сказал Владимир и впервые за весь день улыбнулся.
- Теперь-то я думаю мужики, вам понятна, что ваша баня для
меня семечки.
- Базара нет - промычал захмелевший Николай.
- А если серьезно, что тебе за это было? – спросил Владимир.
- Да, что было? Премии лишили. Я ладно, а вот то, что из-за
меня премии лишились все четыре бригады из-за простоя печи,
план не смогли вытянуть. Мы ведь и так отставали. Но не кто меня
в этом не упрекнул. Я по ночам даже не спал. Переживал страшно.
Прославился, короче на весь Комбинат.
- Да ладно, не переживай, с кем не бывает – похлопывая Стаса
по спине, сказал Владимир.
13
- Сейчас-то, что переживать, время лечит, но стрёмно было,
особенно когда мне рассказали, когда утром на селекторном
совещании директор завода спросил:
- Почему ночью стояла восьмая печь?
- Да горновой без ковша разделал – ответил ему начальник
цеха. В эфире возникла гробовая тишина, а потом хохот по всему
заводу, ладно, дело прошлое – сказал Стас, поднимаясь из-за стола
– надо идти. Мать, поди, заждалась? Да и Коля вон уже приустал.
Дамой бы его надо. А то после бани застудиться. Ты бы его одел. Я
к матери пойду, вроде как приехал, а толком ещё и не виделись.
И он стал одеваться.
Мать сидела на кухне и стряпала пельмени. Они всегда
получались у неё маленькими и красивыми. Она не заметила, как
вошел Стас. Остановившись в дверях, он привалился спиной к
касику двери и стал наблюдать, за ней.
- Раньше так она не сутулилась – подумал Стас, чувствуя, как
комок подступил к горлу. Он всегда хотел простить её, за своё
сиротское детство, но не мог. У него это просто не получалось и он
страдал от этого. Ему было жаль, её и себя, и приехал он не для
того, что бы любоваться красотами Дальнего востока, А для того,
чтобы увидеть мать и попытаться разобраться в своих чувствах.
Она видно почувствовала его взгляд и резко повернула голову
в его сторону.
- А это ты – сказала она и тяжело вздохнула – Я тут
пельмешки решила по стряпать, а то всё время рыба, да рыба. Уже
смотреть на неё не могу. Ты садись, я сейчас до стряпаю и свожу
тебя на море. Оно красивое, только жалко, что солнце сейчас нет.
И только сейчас Стас заметил, что погода испортилась. Ветер
откуда-то натащил туч, день потускнел, и море за окном уже не
было таким голубым. Оно потемнело. Ветер срывал с верхушек
волн пену, и она белыми барашками с легким шипением катилась к
берегу.
- Ты сынок на крыльцо выйди.
- За чем?
- На сопку глянь. Если туман куриться у вершины, значит,
будет шторм, а если туман по середине, значить дождь.
14
- Это, что у вас, местный барометр?- ухмыльнувшись, спросил
Стас.
- Нет, эту сопку зовут Колдун. Она погоду предсказывает.
- А почему не синоптик?
- Да, потому, что она ни когда не ошибается – на полном
серьёзе ответила мать.
Стас вышел на крыльцо. На верхушке самой большой сопки
он увидел белое маленькое облачко. И было странно то, что мимо
сопки проплывали серые облака, гонимые ветром, а это маленькое
облачко, как бы зацепилось за её верхушку, но всё время
находилось в движении, как живой организм. Не вооружённым
глазом было видно, как оно шевелиться.
- Мам, Колдун обещает шторм – продолжая, стоять на
крыльце сказал Стас, повернувшись в сторону открытой двери.
- Значить завтра будет – ответила мать и добавила – за сутки
предупреждает.
- И, что ни разу не обманул?
- Пока за ним это не водилось.
- Ну, ты закончила? – стал торопить её Стас – пошли, пока
погода не совсем испортилась.
Ему хотелось быстрей уйти, из дому пока не пришли, Николай
с материным мужем.
- Всё, я закончила – сказала мать, видно почувствовав
состояние сына. Не достряпав пельмени, она прикрыла тарелку с
фаршем дощечкой, рукой смела со стола в сторонку муку и,
ополоснув руки, вышла на крыльцо.
- Ну, что пошли? – сказала она и подперла дверь черенком от
лопаты.
- А, что закрывать не будешь? – с удивлением спросил Стас.
- Здесь, это не принято. Не запирают дома на замки. Их просто
ни у кого нет.
- Не уж-то Коммунизм? – воскликнул Стас, делая круглые
глаза.
- Воров здесь нет – просто ответила мать и, помолчав,
добавила – ну, украдешь. Куда ты с этим денешься? Тайга кругом –
и накинув на плечи платок, она пошла в сторону моря.
Стас ещё несколько секунд стоял, не подвижно осмысливая,
только, что сказанное матерью и присвистнув от удивления, сбежал
вниз по лестнице.
15
Тропинка круто пошла вниз, и мать стала осторожно
спускаться. Стас заторопился, что бы подстраховать её, но дальше
пошли ступеньки кем-то заботливо вырубленные в грунте.
Спустившись, они оказались у обрывистого берега. Внизу у их ног,
тёмно-голубая масса воды, как бы тяжело вздыхая, накатывала на
берег и, столкнувшись, о прибрежные скалы с шипением похожим
на выдох падала, вниз, что бы повторить всё с начала. Вода была
чистой, и хотя день был пасмурным, Стас с удивлением увидел на
дне морские звезды, растения и даже не больших рыб. Этот
морской мир завораживал его, тянул, к себе. Он даже ощутил
легкую прохладу на своём теле.
- Слушай, мам, я разок окунусь?
- Ты, что сдурел. Это после бани-то?
- Да я разок, туда, и обратно.
- Вода ледяная – мать не на шутку рассердилась.
Но Стас уже не слушал её. Сбросив с себя одежду и не
раздумывая, нырнул. Его словно ошпарило. Перехватило дыхание,
и в два мощных рывка и он оказался на поверхности, вынырнув из
воды почти по пояс. Хватанув воздуха, он рванул к берегу.
Оказавшись под скалой, где стояла мать, Стас, цепляясь за всё, что
выпирала наружу, и в считанные секунды оказался рядом с
матерью.
- Это, это не возможно – еле переведя дух, выдавил из себя
Стас.
- Я же говорила, ледяная.
- Так ведь сегодня температура была, чуть ли не под сорок.
- А погода здесь не причём – сказала мать – просто по
нашему берегу движется холодное течение, а у японских берегов
тёплое. У них из-за этого даже климат теплей.
- Так и у нас не холодно.
- Да это так, но я имела в виду, что намного мягче – мать,
даже жестами попыталась, объяснить Стасу делая, плавные
движения руками у его лица – ну понимаешь, там даже рис растёт.
Они и раньше-то жили в бумажных домиках.
- И, что здесь всегда такая холодная вода?
- Ну, обычно градусов пятнадцать, но бывает, прогревается,
до восемнадцати.
- Так, как же вы здесь купаетесь?- Стас скрестил на груди
руки, и стал растирать плечи.
16
Мать впервые обратила внимания на стройную фигуру сына.
Раньше он походил на сутулую жердь, и это раздражала её. Толи
дело меньший, Сашенька. Ростом был на много ниже Стаса. Не
сутулился. Всегда улыбался. Не хулиганил, и всегда ходил за ней
хвостиком. Такой ласковый. Да и в школе все его любили, не то,
что старший.
Боже, какие же они разные…
- Что-то мать, мне здесь, не климатит купаться – сказал
Стас, натягивая, брюки.
Его голос вернул Шуру в реальный мир, и она подумала: Как это было давно, будто бы в другой жизни. Умом осознаю, что
это мой сын, а сердцем нет. Может бог меня и не простит за это, но
я уже ни чего не могу сделать;
- Надо идти домой, пока ты не простыл – сказала мать и,
не дожидаясь пока Стас оденется, пошла вверх по тропинке.
________Когда они вошли в дом, Стас увидел за столом Володю с
Николаем. На столе стояла початая трёх литровая банка браги.
Водки на столе не было видно.
- А, что это вы на брагу перешли – спросил Стас?
- Так водка, кончилась – ответил Володя и не заметно
подмигнул Стасу и, обращаясь к Николаю – давай зови сына-то,
знакомить будем.
- Шур, шугни Мишку-то – попросил Николай, обращаясь к
матерее – нехай сюда идет.
______- А сам, что ноги отсохли? – буркнула мать, но всё же пошла
звать.
- Давай сынок попробуй браженцыи – и Николай налил
Стасу полный стакан.
Брага была тёплая и сладкая, но Стас выпел, всё ни оставив,
не капли (не мог же он ударить в грязь лицом),
- Ну, как тебе – спросил Володя – хорошо пошла?
- Нормально, пить можно – ответил Стас, переведя, дух и в
это время в кухню вошла, мать, а с нею какой-то парень. Среднего
телосложения. Узкий лоб, широко посаженные глаза, мясистый нос
и тонкие губы.
17
- Знакомься, это мой сынок – сказал Николай и в его голосе
Стас почувствовал гордость за своего сына.
- Михаил – сказал не знакомец, протягивая руку.
Стас пожал руку и назвал своё имя.
- Слышь, Мешань, своди его в клуб – сказал Николай, – да
пригляди, что бы ему там ни кто зубы не повышилушивал.
- Да ладно тебе, жути-то наводить – отмахнулся от отца
Михаил – нормально всё будет – и как-то виновато улыбнулся
Стасу.
- Иди сынок – сказала, мать и засуетилась у стола
переставляя, тарелки с место на место. Было видно, что она хочет
выпить, но при Стасе стесняется – людей посмотришь и себя
покажешь. Познакомишься.
- Ну, я в принципе готов – сказал Стас и, обращаясь к
Михаилу – что, пойдём?
Когда они вышли на улицу, следом за ними на крыльцо
выскочил Володя.
- Стой, погоди секундочку.
Они остановились, ожидая, что он скажет. Но он молча
спустился с крыльца и направился в летнею кухню. Скрипнула,
дверь и пред ним появился, Володя с бутылкой водки в руках.
- Вот возьмите, - он протянул Стасу бутылку – выпьете за
знакомство.
Стас вопросительно посмотрел на Мишку?
- Бери – тот утвердительно кивнул головой – сгодиться.
Уже стемнело. С моря доносился шум прибоя. Ни звёзд,
не луны не было видно. Темнота утопила все очертания близ
лежащих строений, но Мишка уверенно вел Стаса по узкой
тропинке. И когда впереди замерцали огни, Мишка резко
остановился. Стас с ходу налетел на него.
- Ты, что встал?
- Водку давай сюда - сказал Мишка и, взяв бутылку,
спрятал её во внутренний карман – ни кому не говори. Мы с тобой
пустые. Ты главное помалкивай. Понял?
- Ну, как скажешь.
Клуб оказался большой деревянной избой. Внутри рядами
стояли лавки, а перед ними возвышалась сцена. Над ней была
натянута белая материя. Стас догадался, что это экран, для
просмотра фильмов. С право от экрана была дверь. Мишка не
18
обращая, ни на кого внимания быстро прошел, через зал и скрылся
за этой дверью. Стас последовал за ним.
Комната оказалась очень маленькой. Три гитары, ударная
установка и две большие колонки почти заняли всё помещение.
Помимо инструментов, здесь было ещё три человека. Двое сидели
на колонках, третий стоял. И когда Мишка со Стасом вошли, то
повернуться уже было не возможно.
- Что Мешань, что-то притаранил? – спросил тот, который
стоял.
Михаил достал из кармана бутылку и поставил её на
колонку. Парень сидевший на ней встал и казал;
- Я все равно не пью, так что мне лучше выйти, а то здесь
не повернуться.
Возражать ни кто не стал.
От куда-то появились стаканы и сушеная рыба. Разлили
водку и только сейчас вспомнили о Стасе.
- Да, мужики, знакомьтесь – Мишка мотнул головой в
сторону Стаса.
Музыкантов звали: Вася, Борис, Петро. Того, что вышел,
звали Семён. Выпили за, знакомство.
- Сам-то откуда будешь? – спросил Василий.
- С Урала – ответил Стас.
- А к нам работать – отрывая большой кусок от сушеной
рыбы, и не глядя на Стаса поинтересовался Борис.
- Да так в гости. Море не разу не видел, тайги настоящей.
- Море-то ещё увидишь, – жуя рыбу, пробубнил Мишка –
а вот в тайгу не суйся.
- Это ты про тигра – спросил Петро.
- И про него тоже - Мишка загадочно улыбнулся.
- Что значит тоже? – не понял Стас..
- А, то и значит – он положил на колонку не доеденный
кусок рыбы, об занавеску, висевшую на окне, вытерев руки, сказал
– сто метров от посёлка отойдешь, и пропал, да и, что тебе в тайге
делать?
- А, что это вы там про тигра говорили? – настороженно
спросил Стас.
- Да это было не задолго до твоего приезда – как бы
нехотя стал говорить Петро - двое мужиков на тракторе привезли
дрова в посёлок, движок глушить не стали, открыли борт у
19
прицепа, ну выгружают и, вдруг из кустов выскочил тигр. Один-то
мужик убежал, а другой не успел. А тигр его лапой по голове и в
тайгу утащил.
- Что прямо тут? – не доверчиво спросил Стас.
- Тебе ж говорят, что дрова в посёлок привезли – в
разговор вмешался Мишка.
- И что дальше?
- Старый он оказался, сам уже охотиться не мог, вот и
пошел на человека – продолжил свой рассказ Мишка. – Это потом
узнали. Через два дня, когда его с вертолета выследили.
- Убили – спросил Стас, хотя знал, что вопрос глупый.
- Конечно – завершил рассказ Петро – людоедов в живых
не оставляют.
Наступило короткое молчание. Петро раскурил сигарету,
Василий, стал крутить в руках барабанные палочки, Борис молча
глядел в одну точку.
- Ну, так, что приуныли первым, спросил Мишка – киното, какое будет?
- Не будет сегодня – мрачно ответил Борис – киномеханик
жену в районную больницу повёз. Так, что на нас одна надежда.
Экран снять надо, да аппаратуру вытаскивать.
- Народу было много. Стас даже и представить не мог, что
в таком маленьком посёлке столько молодёжи. Да и одеты они
были не хуже, если не лучше чем в городах. Почти все в джинсах,
красовках, футболках с иностранными надписями на груди и спине.
( Это позже он узнал, что они почти все из Белоруссии,
вербованные.) С интересом стал, их разглядывать.
Борис отстучал ритм палочками друг об друга, и грянула
музыка. И до боли знакомый мотив. Вася запел:
Прилетит вдруг волшебник, в голубом вертолете,
И бесплатно покажет кино. С днём рожденья поздравит!
И все находившиеся в клубе, как по велению волшебной
палочки, стали дёргаться и извиваться в такт музыке. И делали это
20
с таким вдохновением! Стасу даже стало стыдно за них. Детская
песенка, ну ни как не вязалась с этой дергатьнёй на танцевальной
площадке.
- Что у вас всегда танцуют под эту мультяшку? – спросил
Стас, Мишку показывая пальцем на танцующих.
- А чё, нормальный музон. Мне лично нравиться. Да и
какая разница? Не под Софию Ротару же танцевать.
Хоть на бис музыкантов ни кто не вызывал, но с песней
они явно затянули. Но когда оркестр, на конец умолк, то Вася
руководитель группы, со всеми поздоровался и сказал:
- Объявляется маленький технический перерыв.
- Опять началось – послышались крики из толпы – не
успеют пол песни спеть, как у них в горле сразу сохнет.
- А кому не нравиться, могут пойти в другой клуб –
пробубнил в микрофон Вася и махнул Мишке со Стасом, что бы
подошли.
- Кто здесь у нас поблизости живет? – спросил он у
Мишки – У кого мы ещё не брали?
- Да уже у всех – ответил Мишка, почёсывая затылок –
разве, что у тёти Маши, а если и брали, то давно.
- Короче, возьми в подсобке, две банке, – сказал Вася и
призадумался – а хватит две?
- Да я думаю, хватит.
- Тогда, бери Стаса и вперёд.
Стас не понимающе посмотрел на Мишку, но тот ни чего
не ответив, пошел в подсобку и скрылся за дверью.
- Не понял?
- Мишка всё объяснит – сказал Василий и пошел к
микрофону.
Заиграла музыка. Стас отошел к стене и стал наблюдать,
как танцуют, чувствуя на себе любопытные взгляды. Все это
походило, на хаотичное вздрагивание группы людей. Что-то вроде,
кто в лес кто по дрова. Стас представил, себя в гуще танцующих и
ему стало, смешно. Улыбаясь, и скользя взглядом палицам, он
вдруг увидел девушку. Она стояла, привалившись, печем к стене и
тоже смотрела на танцующих. Ему даже показалась, что он с ней
знаком, (но это было не возможно) или хотя бы Стас её где-то
видел. Она была высокая. С чёрными, волосами. Одета она была
скромна. Белая шелковая рубашка с длинным рукавом.
21
Чёрная короткая юбка, стройные длинные ноги и белые баретки.
Они встретились, взглядом и она улыбнулась.
- Ну, что встал - сказал Мишка, проходя мимо – пошли
короче.
Стас машинально пошел за ним. Когда они вышли на
крыльцо он, как бы очнулся.
- Куда мы? Толком можешь объяснить? – заартачился
Стас.
- Идём, всё по дороге – и, не оглядываясь, он пошел по
тропинке ведущею в посёлок.
Стасу ни чего не оставалось, как тащиться за ним.
Они подошли к не большему домику в два окна. Мишка
по хозяйски открыл калитку и вошел во двор. Стас последовал за
ним. В одном из окон горел свет. На стук дёрнулась, занавеска и в
окне появилось женское лицо.
- Тёть Маш, мы у тебя бражки нальём?
Женщина кивнула головой и задёрнула занавеску. Мишка
нырнул в летнею кухню, а Стас остался поджидать хозяйку.
С моря дул сильный ветер, и даже отсюда было слышно,
как волны с ревом разбиваются о скалы. Деревья от резких порывов
со скрипом гнулись к земле, при этом ещё издавали звук чем-то
похожий на стон.
- Ты, что не пришел помочь? – услышал он Мишкин
голос.
- Так я хозяйку ждал – Стас даже растерялся.
- А зачем её ждать? Мы, что сами не можем браги налить
– и он опять постучал в окно. И когда там появилось лицо тёти
Маши, Мишка поднял сетку с полными банками на уровне окна и
крикнул – всё мы налили.
Она кивнула головой и задёрнула занавеску.
- Что и всё? – с удивлением спросил Стас.
- А, что тебе ещё надо – не понял Мишка.
- Да не пойму я у вас тут ни хрена. Живёте без замков,
брагу заходи, бери. Что и платить не надо?
- За чо, платить?
- Да хотя бы, за эту брагу.
- Что-то я тебя Стас не пойму.
- Да я сам не пойму. Живёте вы…Я даже не знаю, как
сказать. Ну, вот отец твой. Притащил мне целый таз икры. Так.
22
- Ну и, что?
- Да знаешь ли ты, сколько это стоит?
- Да при чем тут деньги?
- Вы, что туземцы?
- Знаешь, что, не морочь мне голову. Пошли в клуб, нас
уже там заждались – и, открыв калитку, Мишка шагнул в темноту.
Стас постоял ещё немного, почесал затылок и, махнув
рукой, пошел следом.
Догнав Мишку, спросил:
- Знаешь, там, в клубе у стены стояла девчонка,
черненькая такая.
- Да ты знаешь, сколько их здесь черненьких? Понаехали,
не протолкнуться. Из Беларуси, по вербовке. Двести человек, а
мужиков в бухте всего-то человек сорок. Да плюс свои бабы. Вот и
прикинь, что здесь твориться. Да короче сам увидишь.
Как только Мишка со Стасом вошли в клуб, Василий
сразу объявил технический перерыв, но на этот раз ни кто не
выступал. Все скопом повалили на улицу курить. Стас сразу увидел
ту самую незнакомку. Она стояла на том же месте.
- Мишка, смотри, вон она – и Стас глазами показал на
девушку.
- А, Галька. Не советую.
- Это почему?
- Живёт далеко. Да и вообще…Лучше найди себе, что ни
будь проще.
- За чем мне проще? – Стас был явно заинтригован – я с
ней бы хотел познакомиться. Или у неё кто-то есть?
- Да нет, ни кого у неё нет. Ладно, расскажу, только потом
не говори, что я тебя не предупреждал, - и он погрозил
указательным пальцем Стасу. Началось с того, что Галкина мать
стала в тихоря встречаться с корейцем. А когда от него
забеременела, её родители из дому и выгнали. Говорят, красивая
была, очень. В бухте все мужики по ней сохли. А она видишь, кого
предпочла. Но кореец, от неё не отказался. С собой забрал.
Построил домик за кладбищем на болотах, там Галька и родилась.
Вот только мать её, при родах-то и померла. Если в больнице,
может, живой бы и осталась. А кореец этот, Галкин папаша,
человек лесной.
23
Летом женьшень ищет, травы там разные. Снадобья делает. Короче,
поговаривают, что он колдун. Живут на отшибе, с людьми не
общаются. Он-то в бухте вообще не появляется. Галка только,
раньше в школу, сейчас в магазин. Да иногда на танцы придёт. А
зимой вообще их не видно. В тайге на пару промышляют.
Обиделись они на людей из-за матери. Даже могилу её от всех
скрыли.
- Вы, что так долго? Думаете, у нас есть время вас ждать?
Они даже вздрогнул, услышав рядом с собой Васин голос.
- Да я тут Стасу про Гальку рассказывал.
- Что тоже запал? – спросил Василий, Мишку кивая
головой в сторону Стаса.
- Да ещё как!
- Что это значит ТОЖЕ? – нахохлился Стас.
- Ты только погляди – Вася аж хлопнул в ладоши –
ревнует – и, обращаясь к Мишке – ни чего, один разок проводит,
ревности и поубавиться.
- Это точно - поддержал его Мишка.
- Да, что вы все меня пугаете – за ершился Стас – прямо
бабайку из девчонки сделали.
- Что ты за герой это мы опосля побачим, - остановил его
монолог Вася – а сейчас давай в подсобку, по скорому замохнем, а
то эти задрыги возвращаются – и, взяв у Мишки банки, скрылся за
дверью.
Когда Стас вошел, брага была уже налита в стаканы. Но
пить ему уже не хотелось.
- Слышь, пацаны, может я лучше в зале по шарахаюсь? –
заканючил Стас.
- Ни как Галка его тоже приглядела – заулыбавшись,
сказал Мишка – все пропал парень. Так что я думаю самое время
помянуть его. Давай Стас – он поднял свой стакан - мы тебя ни
когда не забудем.
- Да ладно вам, пугать-то – и Стас глупо улыбаясь, взял
свой стакан – я уж думаю, что хватит меня запугивать, я ведь все
равно пойду провожать, что бы вы не говорили.
- Ну, что ж, вольному воля – сказал Василий и все выпили.
Стас в нерешительности повертел в руках стакан и тоже
выпил.
24
Когда он вышел в зал, десятки глаз уставились на него.
Его разглядывали так, как будто он был не человек, а манекен в
дорогом костюме. Оно конечно понятно, человек новый.
Но, что бы вот так бесцеремонно…Стаса это стало раздражать.
Став у стены, он не знал, куда деть руки и, уже хотел, было
вернуться обратно в подсобку, как открылась дверь. Музыканты не
уверенной походкой взобрались на сцену. О Стасе на время забыли.
И когда заиграла, музыка он сразу подошел к Галине и пригласил
её на танец (благо он был медленный). Она, почему-то грустно
улыбнувшись, положила ему на плечи свои длинные, загорелые
руки. Он положил ей свои на талию, и они стали молча топтаться
на одном месте.
Стас не знал, как завязать разговор с этой лесной
красавицей. Все обычные приёмы, которые он знал, теперь ему
казались банальными, но она заговорила первая;
- Вы к нам надолго?
- Ещё не знаю, но думаю, что задержусь – Стас сказал это
таким тоном, как бы давая понять, что если он и задержится здесь,
то только из-за неё.
Она внимательно посмотрела не него. И только сейчас
Стас разглядел до мельчайших подробностей черты её лица.
Высокий, чистый лоб, большие чёрные глаза с небольшой
раскосинкой, немного подёрнутые вверх. Прямой нос и, чуть
припухшие губы, а на подбородке маленькая ямочка. И всё это
дополняла, какая-та не уловимая мужественность на её прекрасном
лице. Взгляды их встретились, и он понял, а скорей почувствовал её
духовную силу, её энергетику заполняющею, все его существо. Он
уже не слышал музыки, музыка звучала в нем самом. И только одна
мысль билась в его сознании;
- Где же, я мог её видеть? Где?
Но мысль терялась, и он опять погружался в радужный
сон.
- Мне, что-то не хорошо – услышал он её голос –
выведите меня от сюда.
- Да, конечно – очнувшись, он засуетился – возьмите меня
под руку.
Выйдя на крыльцо, Стас почувствовал, как та пелена, что
обволакивала его, отступила. Даже дышать стало легче. И он
почувствовал себя уверенней.
25
С моря дул сильный ветер и шум прибоя чем-то
напоминал отголоски далёкого грома.
- А вы знаете, ведь мы не познакомились – сказал Стас.
- Да я знаю, как вас зовут.
- Ну, допустим, я тоже, но официально-то представлены
не были.
- Галина – она протянула руку.
- Стас – он взял её за кончики пальцев и как это делали
офицеры царской армии (это он видел в кино) резко склонил голову
и сделал попытку щелкнуть каблуками.
- Очень приятно – сказала она и сделала лёгкий реверанс.
- Может, отведёте меня к морю?
- А что там делать? – она сделала удивлённые глаза –
Шторм, да и темно там.
Вот темнота, его как рез и устраивала. Стас решил, что
когда они останутся наедине, попытается овладеть её, хотя слабо
наделся на взаимность. Но если и не овладеть, то, хотя бы
предпринять хоть какие, ни, будь поползновения. Его смущала её
красота, уверенность в себе и какая-то игривая надменность над
людьми. А если сказать проще, «Сама себе на уме». Как будто она
уже заранее всё знает. Что Стас ей скажет, или сделает. Было
ощущение, что она видит его на сквозь.
- Дело в том, что я ни когда не видел шторм.
- Да там и смотреть нечего. Только волны больше.
- Это вам нечего, Вы ведь родились на море, а мне
человеку сухопутному – это в диковинку.
- Ну, хорошо, если вам так хочется. Идёмте.
Они пошли вниз к морю. Тропинка была, узкой и Стас не
знал, как ему быть. Толи пропустить её в перед или самому пойти
первым.
Она поняла его сразу.
- Идите первым, а я за вами.
- Черт, да она просто читает мысли – подумал Стас и не
приятный холодок пробежал по спине. У него вдруг появилось
ощущение, что он голый, и машинально пробежав, глазами по
своей одежде немного успокоился.
Тропинка круто пошла вниз и через две минуты они
оказались на пустынном пляже.
26
Стоя на мокром писке, Стас был заворожен увиденным.
Волна чёрной стеной, высотою с трёх этажный дом, надвигалась
своей разрушительной силой, и ни что не могло, её остановить. Он
впервые по настоящему ощутил всю мощь этого природного
явления, как шторм. Всё, что он раньше видел по телевизору, не
входило ни в какое сравнение. Стас не вольно попятился на зад и
сделал это вовремя. Волна вдруг резко пошла вниз, как бы ломаясь,
по полам, и с шипением растревоженной змии скользнула по песку
и, не дотянувшись до его ног, покатилась обратно в океан, что бы в
следующей волне повторить свою попытку.
- Стас, идёт девятая волна – услышал он за спиной голос
своей спутницы – она-то Вас точно достанет. Лучше отойти от
берега подальше.
И только он повернулся на её голос, как она закричала,
размахивая руками:
- Бегите, бегите быстрей.
Резко оглянувшись, он увидел, как рухнула водяная стена
и по уплотненному песку рванула к его ногам. Стас, как спринтер
на короткой дистанции метнулся к Галине. Волна остановила свой
бег у её ног. Стоя рядом он заворожено глядел, как вода с
шипением, не хотя, откатилась на зад.
- Как вы узнали, что эта волна может меня накрыть?
- Я это почувствовала…
Стас с недоумением посмотрел на неё.
- Как это почувствовали?
- Не знаю. Я даже если и не вижу опасность, я её
чувствую. И не надо меня так рассматривать. Давайте лучше уйдём,
мне холодно – и, повернувшись, она ловко взбежала по тропинке
вверх обратно к клубу.
Стас, не уклюже поскальзываясь на мелкой гальке,
потащился за ней следом.
На крыльце клуба курила стайка молодых девчонок.
Слышался весёлый смех. Но при появлении Стаса и Галины
замолчали и когда они, не сговариваясь, прошли мимо, Стас
услышал.
- Молодой, пошли лучше снами, что от неё толку?
27
Стас оглянулся, и тут же раздался дружный хохот. Он
хотел вернуться, что бы их напугать, приструнить как-то, показать,
что он мужчина и может за неё постоять, но Галя ускорила свой
шаг и, опасаясь, её потерять в темноте побежал, за ней.
- Так чего же ты не остался? – не останавливаясь и даже
не взглянув в его сторону, спросила Галина, когда он догнал её.
- А я и не собирался там оставаться – сказал Стас и даже
обиделся.
Дальше шли молча. Он продолжал делать вид обиженного
человека. Но если честно, то Стас не знал о чем с ней можно
поговорить. Ему казалось, она заранее знает, что он ей скажет.
Когда последний огонёк бухты остался далеко позади, тайга,
сомкнулась над ними темнотой скрепя вековыми кедрами от
ураганного ветра. Стасу стало не по себе, и он сразу вспомнил, как
его предупреждали и музыканты, и сосед Мишка, и дружный смех
ему в спину с клубного крыльца. Но отступать уже было некуда.
Тропинка круто пошла в низ, и Стас услышал шум воды.
Это была не большая речка, ширенной не больше десяти метров.
Но вместо моста через неё было повалено большое дерево, ветки
были обрублены, а сбоку прибиты перила. Вода в речке была,
черная и быстрое течение на перекатах как бы облагораживало реку
белыми барашками.
Они молча перешли на другую сторону, и Стас увидел
маленький домик, по самые окошки вросший в землю. Он больше
походил на земляной ком, а скорей на большую кочку.
- Здесь, что кто-то живет? – спросил Стас.
- Да бабулька одна – как бы нехотя ответила Галя и
добавила – за кладбищем приглядывает.
- За каким кладбищем? – не понял Стас.
- Да вот за этим – и она мотнула головой в сторону
заросли по обеим стороны дороги.
Приглядевшись, он увидел, кресты и из-за одного из
крестов вышла, свинья. Она была таких размеров, что Стас
подумал: « Это не свинья, а скорей лошадь».И в голове занозой
промелькнула мысль, он понял, где он раньше мог видеть Галю. В
фильме « Вий» где она там, летала в гробу но не лично сама, а
актриса похожая на неё. Легкий холодок пробежал по спине и ноги
сразу стали ватными. Ни луны, ни звёзд, и ветер воет, как сто черте
на шабаше, и скрип вековых кедров мурашками пробежал по телу.
28
- Если тебе страшно – услышал он голос – то можешь не
провожать.
Свинья как ползучий танк надвигалась, на Стаса волоча,
по траве свою брюшину, и не дойдя до него пару метров, рухнула
набок, как подкошенная. И Стас понял, что пока она шла, всё это
время он не дышал. Лежа на боку, она растеклась по траве и
довольно хрюкнула.
- Да нет, чего уж, идём – сказал Стас, стараясь не подавать
вида, что испугался.
Лунный свет иногда прорывался сквозь рваные тучи,
выхватывая из темноты могильные кресты.
- И ты, что так одна и ходишь…- Стас не договорил.
- В школу с первого по десятый класс отходила – она
немного помолчала – да здесь нет ни одной сопки, где бы я не
побывала.
- И на Колдуне была?
- Конечно, была, я же ведьма – сказала она и Стасу
показалась, как в её глазах мелькнул красный огонек.
- А что кладбище не кончается? – спросил Стас, делая вид,
что не придал значению её словам – идём, идём, а оно всё не
кончается.
- Кладбище здесь появилось ещё в 1904 году. Ну и за эти
годы, сам понимаешь, разрослось. Хоронят ведь вдоль дороги, что
бы зверь не раскопал, а подойти к дороге они бояться.
- А что были случаи, когда раскапывали?
- Раньше, пока не догадались, что в глубь хоронить
нельзя. Медведь, он за версту мертвечину чует.
Стас поежился, представив, как медведь жрёт мертвечину.
- И сколько верст оно тянется? – спросил Стас,
машинально оглядываясь по сторонам.
- Да версты две, две с половиной, не больше.
Ветер гнул, верхушки деревьев и листва вздрагивая, от
порывов ветра, издавала шуршащие звуки чем-то похожий на
вкрадчивый шепот.
И вдруг Стас увидел почтовый ящик, прикрученный к
бетонному столбику у края дороги. И когда из-за почтового ящика
вышел пес, и при этом молча, показал свои белоснежный клыки,
длинной не меньше четырёх сантиметров. Ноги стали ватными, в
груди сразу как-то зажгло, и дышать стало трудно.
29
- Не бойся его – это мой волк – сказала Галя и потрепала
эту чёрную бестию по загривку.
Тот спрятал клыки, и вяло вильнул хвостом, продолжая
настороженно смотреть на Стаса. Волк не проронил не звука. Вот
это и напугала Стаса.
- Ну вот, - Подумал он – свиньи, почта, волки,
кладбище…это же какой-то бред. А вслух спросил:
- Откуда у тебя волк?
- Отец принёс. В расщелине нашёл. А куда мать
подевалась, не известна.
Стас приблизился к ней в плотную и обнял. Она не
отстранилась, но волк оголил свои клыки и Стас замер. Галя тихо
рассмеялась, и он почувствовал, что тихо звереет.
- А ну пошел от сюда – прорычал Стас – а ты чего
смеешься? Весело значит.
- Да ты не обижайся, он просто ревнует – и она снова
засмеялась.
- Послушай, а другой дороги от до бухты нет?
- Есть, через болото. Она на километр короче, но я не
советую тебе по ней идти – и помолчав добавила – уже поздно, мне
пора домой – и отстранив его руку она быстро пошла к дому. Он
больше походил на сарай. Крыша, крытая под ачерэд почернела от
времени, а сам дом покосился набок и в темноте больше походил
на болотную кочку. Стас, глядя её в след, молча закурил папиросу и
когда в маленьком окошке мелькнул, тусклый свет круто
развернулся, и пошел в сторону кладбища.
Когда он увидел первые кресты, как вдруг почувствовал,
что позади кто-то идет. Страх волной прошел по всему телу. Круто
развернувшись, Стас увидел два светящихся глаза. Это был волк.
Всё это время он шел сзади. В голове мелькнула страшная мысль,
что это вовсе и не волк, а не чистая сила. Может быть сам Сатана, и
заманили его сюда не случайно…
Волк как будто прочитал его мысли и оскалил клыки.
Стас нащупал в кармане складной нож. Выбросив, лезвие
он стал, медленно пятиться в сторону кладбища и когда луна на
какие-то мгновенья выглядывала из-за быстро несущихся туч
обливая, землю своим холодным серебряным светом, глаза у волка
вспыхивали и у Стаса по спине пробегали мурашки. И когда
30
расстояние между ними превысило два десятка метров, Стас
повернулся к волку спиной и быстро пошел в сторону бухты при
этом, не забывая оглядываться на зад. Но волк дальше границ
кладбища не пошел.
Кресты зловещи, торчали по обеим сторонам дороги. Стас
старался не смотреть на них. Он поставил себе цель пройти это
Богом забытое кладбище, что бы не случилось. Но скоро он
заметил на обочине дороги три белые тени. Они медленно
двигались в его сторону.
Первая мысль была вернуться на зад, но там был волк.
Стас в замешательстве остановился и почувствовал, как страх и
отчаянье парализовали волю. И вдруг не ожидая от самого себя, он
разразился трёх этажным матом. Страх отпустил.
Крепко сжав рукоятку ножа, он решительно пошел им на
встречу. И когда Стас уже был рядом, луна осветила кладбище, и
он увидел, что это были лошади. Три белых и одна чёрная. Они
мирно паслись, у дороги и Стаса это даже развеселила. Но спустя
несколько секунд, в его воспаленном мозгу мелькнула зловещая
мысль.
- А что если это вовсе и не лошади – он даже побоялся
развивать эту тему.
Страх опять когтистой лапой сжал сердце. Его даже
затошнило и, шатаясь, он побежал, и когда впереди послышался
шум воды, Стас понял, что кладбище кончилось.
И только он решил перейти на шаг, как наступил на что-то мягкое и
там, в низу раздался дико раздирающий визг и вся эта мягкая масса
зашевелилась у него под нагой.
Не ведомая сила подбросила его вверх, и только ноги
коснулись земли, рывок был такой, что позавидовал бы любой
олимпиец.
Бревно, переброшенное, через речку стремительно
неслось, на встречу, и Стас понял, что не попадёт на него, а если и
попадёт, то расшибётся, насмерть. Решение пришло в туже
секунду. Прыгать. И уже в воздухе он вспомнил про свинью,
которую видел лежащею у дороги под дубом, когда шел провожать
Галю.
Удар о землю был на столько сильным, что Стас
несколько раз, кувыркнулся через голову. Лёжа в траве, он слышал,
как повизгивала свинья, как загремело ведро. Это бабка торопилась
31
на выручку к своей скотине. Близился рассвет. Надо было вставать.
Но прошедший день был на столько насыщен событиями, что у
него не осталось каких сил, чтобы подняться. Толи от усталости,
или от пережитого, но он уснул, под открытым небом, крепким,
здоровым сном.
32