(на материале поэзии Д. Воденникова)x
advertisement
Т. В. Алешка (Минск) АВТОР И ЧИТАТЕЛЬ В НОВОЙ КОММУНИКАТИВНОЙ СИТУАЦИИ (на материале поэзии Д. Воденникова) Значительные изменения в социокультурном пространстве в последнее двадцатилетие оказали свое воздействие и на литературу. Она утратила свой былой статус, определенные функции и стала частью рынка культуры, во многом превратилась в профессию и товар. Появление «новых медийных сфер бытования и новых форм распространения литературы» [1, с. 7], связанных с Интернет, как и разделение литературного пространства на несколько уровней, изменили отношение к проблеме коммуникации и способы поведения в литературном пространстве. Вследствие вышеназванных причин поэзия вынуждена решать целый комплекс специфических проблем, в частности, «проблему маркетинга» и «проблему публичного существования автора в медиасреде» [2, с.170]. По мнению Б. В. Дубина? «современные медиа не только отбирают у литературы читателя, они также 1) создают новый тип автора как персонажа; 2) заставляют литературу перенимать техники медийной “раскрутки” — подготовки, “разогрева” будущей аудитории; 3) меняют режим распространения текста и техники самого письма» [3]. Как и в ряде других профессий, успешность в поэзии сегодня зависит от правильно сформированного имиджа. Перед современным автором встает особая задача, «он должен породить и структурно выстроить собственную публичную идентичность, то есть ту легенду, ту репутацию, которые предъявляются читательской аудитории» [4]. Конечно, элементы осознанного и манифестируемого поведения присутствовали в творчестве писателей давно, но в новых условиях эта сторона бытования художественной личности оказалась особенно акцентированной. Многие поэты целенаправленно формируют собственный образ, ориентируясь на определенное эмоционально-психологическое воздействие на читателя. Так, например, один из наиболее популярных современных поэтов Дмитрий Воденников, убежден, что поэзия в наше время особенно нужна и должна быть востребована, а реализация поэта в современном обществе невозможна без собственного пиара. Чтобы привлечь внимание читателей, необходимы особо радикальные средства, т.е. способность любыми способами привлечь внимание читающей публики, а конкретнее – наличие сильного поэта способного «“пробить” человеческое сердце», поэта, который будет «доступен» [5], понятен многим, и привлекателен, интересен для многих. На роль поэта нового времени, который не стесняется быть «звездой», Воденников выдвигает себя, убежденный в том, что это средство спасения литературы, ибо «без системы звезд она развалится» [5]. И он достаточно интенсивно занимается собственным пиаром: придерживается определенного образа, который, по его мнению, привлекателен для читателей, выступает в литературных клубах, имеет личный сайт в Интернете, страницу в Живом журнале, где он активно общается с читателями, часто снимается для глянцевых журналов, в том числе и в жанре ню. В его блоге присутствует множество фотографий, большинство из которых сделано профессиональными фотографами. Если обратиться к истории литературы, то мы увидим, что еще на рубеже XVIII-XIX веков появился целый ряд «культурных техник, которые способствовали превращению имени автора в бренд» [4]. Дополнение литературного текста и литературного образа визуальным рядом – одна из них. В условиях же необратимой визуализации и компьютеризации восприятия ее значение возрастает до самостоятельного события, которое зачастую конкурирует с самим текстом. Как справедливо замечает А. Сидорова: «Выход книги уже не воспринимается как событие, – а появление живого автора на публике событием может стать» [1, с. 164]. Видеосервисы как раз и позволяют предъявить живого автора. Таким образом «современный художник создает прежде всего себя самого, «собирает» еще до и для текста» [6, с. 138], а многие художественные произведения стали восприниматься не самостоятельно, а как производное той или иной авторской стратегии, материализация амплуа. Сегодня можно говорить о том, что популярность поэзии Воденникова во многом результат правильно выстроенного имиджа. Он – красавец, обладатель завораживающего голоса, поэт, – «которого ждали» [7]. Его сравнивают то с Бодлером и Верленом, то с Блоком или ранним Маяковским, с поэтами, которых так не хватает современной читающей публике, желающей видеть в поэте романтического героя, ожидающей пришествия «исповедального поэта, (чья поза по разным причинам в нашей культуре и читательском сознании идентифицируется с единственно истинной поэтической позой)» [8]. А. Русс обобщает ожидания читателей следующим образом: «… произнося слово “поэт”, представляешь нечто среднее между Блоком и Байроном. Чтобы темные кудри, скорбный рот, взгляд такой… незабываемый взгляд». [7]. И Воденников соответствует: «позирует перед фотокамерой, то пуговку лишнюю на вороте расстегнет, то стильные очки наденет, то сигарету красивыми пальцами к опущенному углу рта приложит» [7]. Его имидж подкреплен природной органикой, врожденным артистизмом. Воденникова окрестили «секс-символом от поэзии», «поэтом-нарциссом», «абсолютным поэтом», «королем поэтов» (в 2007 году он победил на «Поэтических выборах» у Кирилла Серебренникова в рамках фестиваля «Территория»), и это свидетельствует о том, что его личностный механизм формирования имиджа работает превосходно, так как имидж обладает двойной оптикой: дает представление о личности, видение её и «со стороны презентируемого субъекта» и «со стороны его адресной аудитории» [9]. Имидж становится «персональным совпадением героя и автора за границами произведения» [10, с. 146]. Сам Воденников неоднократно подчеркивал единство своей жизненной и поэтической стратегии в интервью и художественных текстах. Я не кормил — с руки — литературу, её бесстыжих и стыдливых птиц. Я расписал себя – как партитуру желез, ушибов, запахов, ресниц. <…> Я разыграл себя – как карту, как спектакль зерна в кармане, – и – что выше сил! – (нет, не моих! – моих на много хватит) – я раскроил себя – как ткань, как шёлк, как штапель (однажды даже череп раскроил) [11, с.35]. Таким образом можно говорить, что граница между автором и героем становится размытой, эстетически-сознательно разыгранной. Продуктивность такого подхода к творчеству очевидна, не случайно в последнее время появился новый термин «имиджевая» поэзия, т.е. «связанная с авторским литературным образом» [12]. Воденников по максимуму использует СМИ как необходимую поддержку. Это и различные выступления, концерты, радиопередачи, множество интервью, профессионально сделанный сайт. О нем действительно пишут гораздо больше, чем о других поэтах, причем восприятие его личности и поэзии колеблется от полного восторга до активного неприятия. А негативные оценки – это тоже привлечение внимания, не случайно шоу-бизнес часто использует ситуацию скандала для подобных целей. Воденников постоянно эпатирует публику своими поступками, прямыми высказываниями, даже названием сборника – «Мужчины тоже могут имитировать оргазм». Как маркетинговую технику можно рассматривать и блог поэта в Живом журнале. Открытый дневник значительно расширяет круг потенциальных читателей, действует в рамках информационных, имиджеобразующих и игровых коммуникативных стратегий. Здесь гораздо легче, чем в офф-лайне «создавать себе имидж и находить отклик <…> В текстах блога можно разглядеть мастерскую, где ведется черная рутинная работа над собой: поиск адекватного образа» [13] или его закрепление. «Электронная обработка текста порождает тотальную связь текста, писателей и читателей в новом пространстве письма» [14, c.156]. Активизируется тип обратной связи потребителя с автором, когда читатель имеет возможность довести до сведения автора свое впечатление от работы, высказать совет или просьбу. Блог используется для отстаивания своего места в поэзии, рекламы книг, выступлений, проектов и.т.д. Пиар в блоге – растущая функция. Роль поэзии как искусства соседствует здесь с ее коммерческим статусом. Можно так же вспомнить, что количество френдов в определенной степени свидетельствует о популярности поэта. Как пишет И. Кукулин, прогнозируя ближайшее будущее: «Показателем того, кто у нас самый неформатный, то есть самый интересный, необычный, новаторский поэт, станет размер аудитории блога. То есть решающий голос в литературном процессе будет принадлежать “простым читателям”» [15]. Воденников принадлежит к авторам, которые умеют соединять эксперимент с массовыми ожиданиями. Современная поэзия, находясь в поисках контакта с читателем, обязана учитывать его превалирующую ориентацию на массовую культуру, ее стереотипы. И лирический герой Воденникова – современный герой начала ХХI века, состоящий из двух уровней – высокодуховного интеллектуала и обычного человека современного общества потребления. Он смотрит не только культовые фильмы, но и голливудские комедии, мелодрамы и боевики и знает имена их героев, он сидит в Интернете, читает газеты, смотрит рекламу, слушает попсовую музыку. Выбор только первой роли в современном обществе маловозможен, иначе придется выбирать позицию вне общества и отсутствие широкого читателя. Идеальный образ поэта постоянно нарушается различными несоответствиями, но Воденников не стыдится признаться в том, что ему нравится Пугачева и Верка Сердючка, что он смотрит «Семейку Адамс». Личная мифология вполне включает и такие моменты, может быть, потому, что современное искусство – искусство синтеза, где элитарная и массовая литература заимствуют какие-то элементы и принципы друг у друга. Возможно, причина популярности стихов Воденникова и в двойственности их восприятия: квалифицированное меньшинство воспринимает более адекватно авторский посыл (небуквально, не смешивая автора и лирического героя, учитывая разыгранность границы), а неквалифицированное большинство покупается на внешнюю видимость и приемы. Но Воденников учитывает и тех, и других, так как стратегия современного успешного писателя во многом основана на грамотном позиционировании. Чаще всего писатель ориентируется либо на широкую (массовую), либо на элитарную (кружковую, клубную) аудиторию, на мейнстрим или маргинальную литературу, актуальную, неактуальную и т.д. Воденников же ориентирован на максимально широкий круг читателей. В одном из интервью, приводя чужое высказывание, он говорит: «“Мы не работаем на одного, мы работаем на адресную группу, на своих людей”. Я очень этого не люблю. Я вижу, как люди работают для своих. Для меня это очень плохая история. Ты должен работать так, чтобы пробивать каждого. И это непродуктивно — встречаться с одним человеком. Но я встречаюсь» [16]. В стихотворении «Список посвящений» появляется следующий перечень: Николаю Охотину, Валерию Ненашеву, Татьяне Райт за то, что – любили меня Светлане Ивановой, Владимиру Губайловскому, Александру Уланову за то, что учили меня насчет этого – не обольщаться Владимиру Путину, Джорджу Бушу и бен Ладену за то, что меняли мою жизнь (и не всегда к лучшему) а также всем остальным – ОТСЮДА с нежностью и благодарностью – ПОСВЯЩАЕТСЯ… [11, с.24] Конечно, это не столько посвящения, сколько часть самого стихотворения, как это чаще всего бывает с эпиграфами и названиями у Воденникова, но сама возрастающая перечислительная линия уже о многом говорит. В эссе «Еще одно необходимое пояснение» поэт уточняет: «…когда я пишу, то у меня есть две цели, два адреса. О первом я и говорить здесь не собираюсь (это бессовестно), а второй это – вы. Это не значит, что всех вас я тоже вижу. Но это значит, что всех вас я имею в виду» [17, с. 28]. Можно думать о том, что это обращение к читательской аудитории, которая находится в общем культурном пространстве с поэтом, но скорее это обращение urbi et orbi. Поэзия Воденникова сознательно и акцентировано ориентирована на реального читателя/слушателя, на современную публику. Он стремится влиять на процессы интерпретации, оценки и функционирования его текста в читательской аудитории, используя различные приемы. Один из них – умение различными способами «“достать”, “затронуть”, “покоробить”. А если выражаться языком семиологии – нацеленность на прагматику, т.е. на эффект непосредственного зрительско-читательского отклика» [18]. Особенно эффективно в этом плане работают «“новая искренность” или “эстетика самодоноса” – крайне личные стихи, где “бесстыдство” <…> – выстраданное и осмысленное качество» [19]. Но вся жизнь поэта на глазах у публики не предполагает абсолютного доверия и распахнутости души, необходимости в диалоге. Во многом подобные приемы похожи на стриптиз, не случайно этот мотив встречается в стихах: И все чего я заработал своими жалкими стихами (весь этот незабвенный срам), и то, что я теперь стою пред девочками и пред мужиками (как правило, все больше пожилыми) – все это тоже не прикрыть руками [чё ты уставился? ведь я ж – одетый, а, правда, кажется, что щас разденусь я?] – [17, с. 13] Воденников включает в поэтические сборники интервью («Вкусный обед для равнодушных кошек»), отрывки из статей, электронных писем, «разговоров», реплики слушателей, знакомых и реплики в зал, предваренияавтоэпиграфы, использует эффект диалога или создает эффект прямого общения, существующий при чтении поэтом стихов перед аудиторией: [Мужчине из второго ряда это кажется не-обязательным? А вы попробуйте – ] И сам резюмирует: Это тоже похоже на мои стихи. [17, с. 25] Но в этом диалоге часто нет нужды в читателе, а есть только обращения и реплики, уточняющие правильность понимания читателем текста, его умение следовать за поэтом. Диалог модифицирован искусственно для передачи тех высказываний читателей о поэте, которые ему нужны для создания новых текстов, для укрепления существующего образа, для вторичной рефлексии. Читатель здесь нужен как зеркало, в котором можно отразиться. Часто контакт с литературным произведением дополняется звучащим словом, кинетикой жеста, энергетикой живого исполнения, экранным изображением. Это и выступления Воденникова с чтением собственных стихов (компакт «Воденников не для всех»), выступления с музыкальными коллективами («Рада&Терновник», «Rock'o'Co», «Вуаеры»), видеоклипы на стихи поэта (режиссеры В. Барышников, А. Орлов), цирковой номер на стихи Воденникова «Левитация – полеты на строчках и стихах» (исполнение воздушного гимнаста Александра Шабанова, музыка Ивана Марковского) и т.д. При этом меняются привычные читательские установки и в целом самосознание читателя как адресата текста. Можно говорить о театрализации или драматизации поэзии, когда ее презентация играет текстообразующую роль, дает дополнительные возможности для адекватного восприятия смысла. Характерные черты поведенческой практики поэтов часто связаны с нарушением границ поля литературы. Это, как отмечает М. Берг, «захват новых пространств и аудиторий, выход за пределы традиционной роли поэта, <…> нарастающая суггестивность воздействия» [20, с. 97]. Репертуар социальных ролей современных писателей оказывается значительно расширенным: журналист, эксперт, шоумен, эксперт, celebritу (приглашенная звезда) и т. д. Безусловно, все передвижения поэта не только в поле литературы, но и за его пределами, отслеживаются заинтересованными читателями (и критиками). А механизм интерпретации художественного поведения «выступает в роли катализатора, <…> усиливающего или ослабляющего восприятие текста» [20, с. 88]. Таким образом, публичное поведение автора становится новой авторской функцией или, как сказал С. Гандлевский, «самостоятельной артистической дисциплиной» [21, с. 403]. И, следовательно, можно говорить о «метатекстовом характере» творчества Воденникова, его литературного мышления. «Метатекстом становится не только текст и комментарий к нему, а самостоятельное произведение, состоящее из художественного текста и авторского поведения» [12]. Художественный мир выстраивается «с помощью внетекстовых средств» [12], а литературная репутация, имидж создаются как динамичный текст, миромоделирования. элементы поэтики становятся принципами _____________________________________ 1. Сидорова, А. Г. Коммуникативные стратегии и культурные практики в поле литературы. / А. Г. Сидорова. — Барнаул, 2009. 2. Очиров, А. Поэзия в публичном пространстве. Опросы // Воздух. — 2007.—№3. С.160-172. 3. Цит. по: Венедиктова Т., Чернушкина Н. Литература и медиа в поисках нового адресата //НЛО. 2008. №90 // http://magazines.russ.ru/nlo/2008/90/ve33.html_ 4. «Автор как персонаж, или Опыт сочинения себя». Круглый стол //Иностранная лит. 2009. №7 // http://magazines.russ.ru/inostran/2009/7/op20.html 5. Разговоры с Воденниковым (интервью с поэтом Дмитрием Воденниковым для авторской программы Марины Голицыной «Граффити». 24.01.04 // http://vodennikov911.narod.ru/index9.htm 6. Абашеева, М. П. Литература в поисках лица (Русская проза конца ХХ века: становление авторской идентичности). / М. П. Абашеева. — Пермь, 2001. 7. Русс, А. Атака поэтов // Огонек 2007 . №6. // http://www.ogoniok.com/4982/26/ 8. Пригов, Д. А. Что надо знать о концептуализме / Д. А. Пригов // Арт-азбука. Словарь современного искусства под ред. Макса Фрая // http://azbuka.gif.ru/important/prigov-kontseptualizm/ 9. Русакова, О.Ф. PR-Дискурс: Теоретико-методологический анализ. / О. Ф Русакова, В. М. Русаков Екатеринбург, 2008 // http://u6935.netangels.ru/index.php?option=com_content&view=category&layout=blog&id=59 &Itemid=10 10. Бахтин, М.М. Автор и герой в эстетической деятельности / М. М. Бахтин// Эстетика словесного творчества. — М., 1979. 11.Воденников, Д. Мужчины тоже могут имитировать оргазм. / Д. Воденников. — М., 2002. 12. Штраус, А. В. Лирический герой в поэзии Д. Воденникова / А. В. Штраус// Вестник Томского государственного университета. 2007. №303 // http://sun.tsu.ru/mminfo/000063105/303/image/303_021-024.pdf 13. Алябьева, Е. Плацдарм единения. Екатерина Алябьева о социальных смыслах Живого Журнала / Е. Алябьева // Критическая масса. 2006. №3 // http://magazines.russ.ru/km/2006/3/еаб.html. 14. Зимина, Л. В. Современные издательские стратегии: от традиционного книгоиздания до сетевых технологий культурной памяти. / Л. В. Зимина. — М., 2004. 15. Кукулин, И. Форматирование доверия //OpenSpace.ru 04.03.2009 // http://www.openspace.ru/literature/events/details/8405/) 16. Гилева, А. Разговор с поэтом. Дмитрий Воденников о вечном. 2009. Июнь // http://www.ozon.ru/context/detail/id/4545703 17. Воденников, Д. Как надо жить – чтоб быть любимым. / Д. Воденников. — М., 2001. 18. Конев, К. «Феномен Воденникова». От ненависти до любви / К. Конев // Серая лошадь. 2001. Июнь // http://www.gif.ru/greyhorse/crytic/vodennikovabout.html 19. Кукулин, И. Заметки по следам статьи Людмилы Вязмитиновой / И. Кукулин // Texonly 1999. 8.01 // http://www.vavilon.ru/textonly/issue5/kukulin.htm 20. Берг, М. Литературократия. Проблема присвоения и перераспределения власти в литературе. / М. Берг. — М., 2000. 21. Цит. по: Чупринин С. Русская литература сегодня: Жизнь по понятиям. М., 2007.
